"Предвестник шторма" - читать интересную книгу автора (Ринго Джон)

10

Форт-Индианатаун-Гэп, Пенсильвания, Соединенные Штаты Америки, Сол III

28 июля 2004 г., 22:37 восточного поясного времени

Второе отделение Стюарта бросилось вперед и упало ничком, не переставая целиться и стрелять из гравиоружия по наступающим виртуальным послинам. Всякий раз, как серебряные лучи летящих на релятивистских скоростях капель соприкасались со стеной послинов, взрывы пробивали глубокие бреши в надвигающейся линии. В ответ броню защитников рвали гиперскоростные флетчетты и ракеты, большинство выпущенных с бедра пуль проходили над головой. Но из-за миллионов проникающих снарядов, нацеленных на сравнительно небольшое число скафандров, потери были статистически неизбежны.

— Десять-двадцать-два, десять-двадцать-два, выполнять! — ровным голосом сказал Стюарт, когда погас сигнал рядового Симмонса. Половина отделения приостановила огонь лишь на время, потребовавшееся, чтобы достать из бокового отсека маленький шарик. Сорвав крышку и нажав кнопку, солдаты бросили их справа от себя и продолжили стрельбу.

— Готов Десять-Альфа, — сказал старшина группы «Альфа», пока группа «Браво» повторяла действие.

Когда «Браво» возобновила огонь, взорвались кратерные заряды, установленные «Альфой». Солдаты снова прервали стрельбу на время, необходимое, чтобы забраться в импровизированные лисьи норы, затем опять повели огонь по послинам.

— Готов Двадцать-Два Альфа, — сообщил старшина группы. Мгновения спустя весь взвод находился в укрытии.

— Так это и есть ваша книга игр, — сказал подполковник Хансон.

— Да, сэр, — сказал О’Нил, наблюдая за продвижением второго взвода вперед под огнем. Оборона, поспешно организованная вторым отделением, была временно непреодолима для послинов, которые наступали по узкой полосе между горной грядой и рекой Манада. Полоса была сделана гораздо шире настоящей с целью упражнения.

— У нас около двухсот сюжетов пока что, и в каждой игре различные подразделения роты отрабатывают собственные действия на разных уровнях. Это более или менее похоже на сигналы горна, используемые кавалерией. В данном случае отделения выполнили сюжет Десять-Двадцать-Два: «спешно соорудить боевые позиции и укрыться». Не то чтобы это помогло им надолго в данном упражнении.

Он сплюнул табачную жвачку в карман биотического внутреннего слоя шлема, целиком охватывающего голову. Система быстро поглотила слюну и табак, как все прочие отходы. Для подкладки все это было что зерно для мельницы.

— А тест надежный? — спросил подполковник Хансон, отмечая, что второй взвод таял так же неумолимо, как задубевшая карамель в горячей воде. Ему хотелось сигарету, но курить в скафандре было сущим кошмаром.

— Думаю, да. К тому времени, когда Найтингэйл заметила обход с фланга, для второго взвода было уже слишком поздно создавать себе оптимальные условия — они были бы, если бы послины оказались на сто метров выше по течению. Там ширина прохода всего тридцать метров, и лейтенант Фэллон мог удерживать их бесконечно. Сейчас они вряд ли справятся.

— Что бы сделали вы?

— Я бы попытался броситься вперед, может быть, с кое-какими психологическими уточнениями, и попробовал оттеснить их назад к узости, — сказал О’Нил. Он на мгновение перевел взгляд на реку, затем вернулся к сражению. — Это уже не вопрос времени: сколько они продержатся, значения не имеет. Прорвутся послины сейчас или через три часа, они разгромят оборону роты ниже по течению.

— Это бы получилось? — спросил подполковник Хансон, уделяя сейчас гораздо больше внимания докладчику, чем законченному, по существу, бою.

— Согласно сценарию, это получается не всегда; зависит от ряда факторов, которые тестируемые изменить не могут, — пунктуально ответил Майк.

Получится ли хоть что-то из этого в реальности, вот какой вопрос вертелся в его голове. Каждый раз, когда он вспоминал Дисс, его пробирала ледяная дрожь. Он тогда рисковал по-сумасшедшему. Каждое действие имело крайне мало шансов на успех, и только невероятная удача спасала его взвод. То, что ему самому удалось остаться в живых, все относили к категории чудес. И он боялся, что израсходовал полностью не только весь свой запас удачи, но и запас своей роты. Если его планы окажутся неверными, будет бойня. И вина ляжет целиком на его плечи. В задумчивости он погонял во рту жвачку и снова сплюнул.

— У послинов может оказаться никчемный бого-король, они могут не располагать достаточными силами по фронту, пустяковые факторы поверхностной структуры брони отделения повлияют на проникающую способность снарядов и так далее. Но если вы откатились так далеко, вам необходимо лупить их, словно божий молот по вратам ада, а лейтенант Фэллон вряд ли на это способен.

— Значит, ошибка лейтенанта Найтингэйл была сделана еще раньше?

— Да, сэр, — ответил Майк невнимательно. Его опытные чувства улавливали в сценарии какую-то фальшь. — Я почти всегда оставляю первый взвод в резерве, что невероятно раздражает два других взвода, — автоматически продолжал он. — Но Роджерс всегда начинает носиться как ошпаренный, когда я использую его для подкрепления или стремительного удара, что до всех сразу доходит в полной мере.

Командиром первого взвода был высокий, широкоплечий и красивый первый лейтенант. Как первый лейтенант в нормальной ситуации он бы командовал взводом тяжелого оружия или занимал должность в штабе. Пребывание в должности, расписанной для вторых лейтенантов, не давало ему покоя, и Майк за последние шесть месяцев отправил по команде четыре его рапорта о переводе.

— Найтингэйл считает, что нагрузка должна распределяться равномерно. Я пытаюсь ее в этом разубедить. Единственное, что имеет значение, это выполнение задачи. Подразделения необходимо выбирать на этом основании, а не по принципу справедливости. Наконец я решил, что ей нужна дружеская помощь. И сам загнал себя в угол, чрезмерно ее поправляя.

Он скривился, признавая ошибку.

— В конце концов я взял на себя большую часть из того, что за нас обоих делал первый сержант, и науськал его на нее. Они проводят вместе чертовски много времени, и она стала улавливать суть: сержант Паппас первоклассный тренер. Но я все еще не полностью удовлетворен ее тактическим мышлением.

— Чтобы ему научиться, требуется время, — признал Хансон.

— Да, сэр. И я надеюсь, что оно у нас есть.

Майк вызвал вероятностный график хода боя, если он будет продолжаться в нынешнем ключе, и переслал его командиру батальона. График потерь напоминал горный склон.

Для Хансона, чье становление как военного человека происходило в котле Юго-Восточной Азии и в Армии семидесятых, оборудование для создания виртуальной реальности, в которой тренировались подразделения, стояло на втором месте после научной фантастики.

Ему исполнилось почти семьдесят, когда его призвали из запаса, и хотя он после отставки занимался бизнесом, но компьютеры для него оставались китайской грамотой. Эти системы, однако, отличались от современных компьютеров, как «феррари» от колесницы.

По примеру своего местного эксперта он начал называть свой прибор искусственного разума — поставляемый галактидами суперкомпьютер размером с пачку сигарет — Маленькой Мегерой. Он теперь использовал ее для ведения всей своей официальной корреспонденции, и сейчас, когда он помог ей преодолеть раздражающую буквальность нового ПИРа, она была лучше любого секретаря, который у него когда-либо работал. Во время регулярных учений, проводимых батальоном, Маленькая Мегера отслеживала диспозиции своих и вражеских сил, состояние личного состава и снаряжения и все прочие детали, необходимые для успешной военной операции, лучше, чем любой штаб в истории. Недавно прибывший Ш-3 и остальные офицеры штаба привыкали пользоваться собственными ПИРами, и работа штаба приближалась к тому уровню совершенства, о котором редко кто и мечтает.

Снизу донеслось отрывистое шарканье, когда второе отделение оставило свои позиции, а другие двинулись прикрыть растянутый фронт. Снижение плотности огня позволило послинам начать медленное продвижение вперед. Они оставляли за собой горы трупов, но готовы были на эту жертву ради захвата позиций. Однако остаток второго отделения просочился мимо позиций других и, воспользовавшись овражком, который более или менее укрывал солдат от взора послинов, уходил в реку за пределы виртуального поля зрения.

— Черт возьми! — прошептал Майк и переключился на послойное изображение позиций, чтобы следить за движением второго вверх по течению. Он улыбнулся и снова сплюнул в вакуоль.

— Что там? — спросил подполковник Хансон. — На мой взгляд, дело безнадежно.

Майк набрал на виртуальной клавиатуре серию команд для прочерчивания курса подразделения. Старшина, сержант Стюарт, которого он встретил в свой первый день в части, отдал приказы своей команде, и группа из восьми оставшихся в живых направилась к точке реки, лежащей напротив узости, до которой взвод не смог добраться.

— Совсем не обязательно, сэр. Даже с несколькими оставшимися второе отделение может захватить и удерживать узость какое-то время — при надлежащих условиях. Может быть, достаточно долго для атаки остального взвода, чтобы прийти им на помощь. Черт, я и не думал, что этот чертов сукин сын способен такое придумать.

На глазах у Майка отделение выстроилось под покровом зеленых вод, затем рвануло вверх. Когда они двинулись, вода начала вздыматься и колыхаться, как если бы кишела змеями. На поверхности появилась не группа скафандров, а кишащая масса червей, серое тело каждого увенчивала клыкастая пасть. Пока полосы серебряных молний приканчивали бого-королей, черви хватали оказавшихся на берегу послинов и утаскивали их, визжащих и брыкающихся, во внезапно окрасившуюся желтым воду. В то же самое время воздух заполонили дикие кошачьи вопли и грохот барабанов.

— Это то, что я думаю? — спросил подполковник Хансон. Его собственную улыбку видно не было. Пристрастия командира, очевидно, заразили некоторых членов роты. Использование О’Нилом музыки в сражении стало легендой почти на следующий же день.

— Если вы думаете, что это волынки Фрэзера Хайлендера из альбома семьдесят восьмого выводят «Cumha na Cloinne’», то да. Стюарт опять слушал мои компакты.

— Ваша идея?

— Нет, сэр, но теперь я знаю, что гложет лейтенанта Фэллона. Это сержант Стюарт. — Непрозрачная броня скрывала улыбку командира роты, но батальонный командир ясно слышал ее в его голосе. — Вы его помните, сэр.

— Угу, — прозвучал единственный комментарий. Совсем недавно командир батальона отфутболил запрос Отдела Криминальных Расследований Наземных Сил о проведении расследования в отношении пропажи различных предметов снаряжения в гарнизоне. Отказ он мотивировал недостаточным обоснованием предположения, что следы ведут к роте «Браво». На самом деле он был вполне уверен в причастности миниатюрного старшины второго отделения.

— Знаете, — прокомментировал командир батальона, — «Браво» имела довольно скверную репутацию до вашего прибытия. Может быть вам стоит побеспокоиться, чтобы она не приобрела такую же снова.

Короткого кивка Майка видно не было. До почти одновременного прибытия первого сержанта Паппаса и лейтенанта Арнольда рота была центром черного рынка гарнизона. Легкий и не вызывавший вопросов доступ к технологиям, на столетия опережающим современную, принес огромную прибыль бывшему первому сержанту. Стюарт со своим отделением солдат только что из учебки, вместе с первым сержантом и Арнольдом стали средством исправления ситуации. Бывший первый сержант сейчас отбывал срок в военной тюрьме Флота на Базе Титан. Заключенных использовали на работах в вакууме, что считалось особенно опасным.

— Я отмечу это на следующем собрании командиров и старшин, — был единственный комментарий Майка. Он сплюнул очередную струю табачной слюны и улыбнулся, видя, какое направление принимает бой. Определенно Стюарт был стоящим подчиненным. Плохо, что он всего лишь старшина отделения. Оставшись без своих повелителей бого-королей, атакуемые злобными тварями из мифологии, двигавшиеся по проходу послины развернулись и попытались пробиться в тыл, а масса червей выползла на поверхность и принялась нападать в обоих направлениях.

— Как они хватают послинов? — спросил подполковник Хансон, наблюдая за одним послином, которого волокли под воду.

— Ну, сэр, тут вы меня поймали. Разве только они каким-то образом модифицировали скафандры.

Майк набрал команду перейти на еще более высокий уровень наблюдения на каналах, которыми плохо владели большинство ПИРов, не говоря уже о людях.

О’Нил участвовал в проектировании скафандров с самого начала и сражался в скафандре с момента первого контакта с врагом на Диссе. Он знал о реальных способностях этого оружия больше любого другого человека в Федерации. Его последний скафандр отработал больше часов к моменту своей гибели, чем любые два других в вооруженных силах, и его новый скафандр тоже быстро набирал часы. Посвятив себя своей миссии целиком и без остатка, он проводил в броне практически все время бодрствования и изрядное количество времени сна. Насколько Хансон мог судить, он не участвовал в общественной жизни и общался с другими офицерами батальона только по делу либо при отправлении необходимых социальных функций.

Не то чтобы их было много. Индианатаун-Гэп не предлагал больших удобств для формировавшихся там частей. Клубы — офицерский, сержантский и рядового состава — переполнял персонал комплектующихся подразделений, а городок Эннвилль, единственное гражданское поселение, до которого можно было добраться пешком, был точно так же забит обслуживающим и техническим персоналом. Вдобавок ввиду незначительности расходов на тренировки в скафандрах подразделение могло упражняться двадцать четыре часа семь дней в неделю, если так хотелось. Подполковник использовал это преимущество на всю катушку, и батальон проводил в поле почти каждый день после окончания подгонки скафандров.

— О’кей, — отстраненно произнес Майк. Его сознание глубоко погрузилось в дебри электронного мира. — Я вижу, что они делают. Они цапают их космическими захватами. Может сработать.

— ПИРы действуют заодно, — сказал подполковник, игнорируя отсутствие «сэра» в предложении. — Во всяком случае, они не возражают.

— Я не знаю, будет это работать или нет, я никогда не пытался этого сделать, — продолжал капитан О’Нил тем же лишенным эмоций тоном. — Это странно.

Он наконец нашел, что его беспокоило.

— Что?

— Послинами управляют с эффективностью только восемьдесят процентов.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, эти сценарии можно подгонять под участника. Это вроде уровней в компьютерной игре. Не стоит сразу обламывать начинающих; они теряют запал, если все время проигрывают. Поэтому устанавливается уровень трудности.

— На какой уровень был выставлен этот? — спросил командир батальона. Иногда то, чего он не знал про свою работу, пугало его, а о большинстве подобных вещей в инструкциях не упоминалось. За исключением малого количества народа вроде этого капитана, знатоки скафандров отсутствовали. Он спрашивал себя, как батальон вообще бы мог подготовиться, не будь О’Нила.

— Я установил его на сто процентов, — ответил капитан. — Наши солдаты натренированы, и мы можем ожидать настоящей высадки в любое время. Проблема со сражением на низком уровне состоит в том, что оно плохо отражает реальность. Тренировка должна быть тяжелее реального боя, а не легче.

С тех пор, как он принял командование батальоном, пролетели месяцы, и так быстро, что Хансон с трудом верил в это. До первой волны послинов оставалось лишь шесть месяцев, но в любой день ожидалось появление нескольких боевых додекаэдров, посланных на рекогносцировку. А перед этим пройдет несколько тестов.

Капитан О’Нил еще этого не знал, но подполковник Хансон уже устроил прохождение финального экзамена ПРОБОГУФ, Программы Оценки Боевой Готовности Ударных Сил Флота. Он собирался информировать командиров рот сразу после этого учения. Через неделю после ПРОБОГУФ пройдет Проверка Организационной Готовности и инспекция сотрудниками Генерального Инспектора Ударных Сил Флота.

Благодаря его все более умелому штабу и стоящему рядом с ним низкорослому троллю он ожидал, что все три теста пройдут под фанфары. Если удастся пройти их с первого раза, что редко случалось с другими подразделениями, которые уже имели оперативную готовность, он получал добро на недельный отпуск для всей части. О’Нил уйдет в отпуск, прочь от скафандра, или подполковник выпроводит его из гарнизона под конвоем. И подполковник организовал небольшой сюрприз для непритязательного бывшего сержанта, о котором тот сам бы никогда не попросил, заслуженно или нет.

— Вот оно, — продолжал командир роты. — Хм-м.

— Что? — спросил командир батальона, оторвавшись от своих приятных мечтаний. Для сюрприза требовалось непредусмотренное количество участников. Майк будет ошарашен.

— В программном обеспечении общей тренировки присутствует командная строка для понижения уровня трудности с нерегулярными интервалами. Интервалы привязаны примерно к миллиону строк спагетти-логики.

— И что это значит? — спросил подполковник, недоумевая, какое отношение имеют макаронные изделия к программам боевого скафандра.

— Это значит, что кто-то повозился с кодом: я об этом не просил. Это могут быть только дарелы, они пишут программы. В программе также есть протокол связи. Хотелось бы мне знать, это глюк или запланированная функция. Если запланированная, не вижу смысла. Она может лишь понизить боеготовность тренируемых подразделений.

— Что вы собираетесь с этим делать? — спросил подполковник с коротким кивком, которого не было видно. Он еще не привык к отсутствию движений головы, которые поглощались желатиновым внутренним слоем скафандров.

— Я доложу в ГалТех; может быть, один из его новых членов просил об этом, — прокомментировал О’Нил, выходя из программистского транса. — Но нам не придется использовать тренировочные программы особенно долго, не так ли, сэр? — мрачно спросил он.

— Не придется, — согласился командир батальона. — Я думаю, время тренировок почти закончилось.

Тренировка для второго взвода действительно почти закончилась. Второе отделение полностью полегло в атаке, но когда пал последний солдат, остаток взвода пробился к узости и находился на приготовленных позициях. После сужения фронта дело уже сводилось к тому, как долго люди смогут продержаться, а не сколько они смогут протянуть. Такие тонкие различия часто становились решающим фактором войны. Эта акция завершилась победой: роте ставилась задача пробиться вперед и держаться до подхода «обычных» сил. Вопрос состоял в том, будет ли рота когда-либо использована таким образом.

— Определились ли они окончательно, какая роль нам отводится, сэр? — спросил О’Нил, вопреки всяким ожиданиям надеясь, что командир батальона слышал что-то, что до него не дошло.

— Еще нет, и это беспокоит меня.

— Мне бы чертовски хотелось, чтобы Джек наконец разобрался со всей этой фигней, — заключил Майк с невидимой гримасой. Он задвинул жвачку за губу и сплюнул. Совсем не в духе его прежнего босса было так дергаться.