"Половое покрытие" - читать интересную книгу автора (Пресняков Владимир, Пресняков Олег)

Первое действие

Комната. Пахнет краской и пылью. На полу мешки со шпатлёвкой, вёдра. К стене прислонён огромный мохнатый валик с удлинённой ручкой. Потолок вымыт и кое–где зачищен наждачкой – скоро его будут белить. Книжные полки и телевизор накрыты газетами. Чуть сбоку, рядом с диваном, ворох одежды: джинсы, носки, рукава, воротники. За столом в центре комнаты сидит мужчина и пишет письмо; каждую фразу он зачитывает вслух, при этом лицо его мимикой отображает те события и переживания, о которых он пишет.

Николай: Здравствуй, мама!.. Половые акты больше не приносят мне прежней радости. Пыхтю, как паровоз, а удовольствия никакого… Трагически погиб ваш любимый… (зачёркивает только что написанное слово) ваш сын… сын и мой брат Александр. Мы ждали на подземной станции метро. Я на минуту отвлёкся, а потом гляжу – нет его… Домой Саша с тех пор не приходил, – значит точно – кинулся под состав… Других вариантов быть не может… За два дня до этого случая Александр был не то, чтобы грустен, но и не особо весел… всё вспоминал, как вы с папой отговорили его жениться на Веронике, потому что она «р» не выговаривала… У меня всё в порядке, сдал сессию, теперь отдыхаю… Я стал жить с Андреем, моим сокурсником, помнишь, с которым я приезжал прошлым летом к вам в деревню. Вы ещё постелили нам вместе, а папа долго не мог успокоиться… Мы сняли однокомнатную квартиру – вдвоём веселей. Сейчас делаем в ней ремонт, а как кончим, так обязательно пригласим вас в гости… Мама – пишитемне – каквы, как папа, а то вот вы же ведь уже очень старые, и мне это очень интересно… А пока всё – ваш сын Николай…

В комнату входит Андрей. В его руках – пакеты с торчащими из них рулонами обоев. Через плечи у Андрея перекинута разделанная туша какого-то животного, напоминающая длинноногого жилистого верблюда с картин Сальвадора Дали. С туши тонкой струйкой стекает кровь, оставляя следы на красивом костюме Андрея. Пройдя к столу, Андрей с облегчением сваливает с себя тушу, кидает на пол пакеты.

Андрей: Фу-ф-ф-ффф… Еле допёр…

Николай: Ты весь в… в… в чём-то от этого…(Кивает на тушу).

Андрей: Ну а что делать? В пакет же она не влезет… Я оптом взял – всю тушу, нам на целый месяц хватит…

Николай: Попросил бы разделать… по частям…

Андрей: Да?! И как её нести по частям? А так удобнее… свежак, ты чувствуешь, как пахнет?

Николай заглядывает в пакеты, начинает их разбирать.

Андрей: Это тебе не какой-нибудь генетически-модифицированный продукт! Всё натуральное, своё… с рынка, – сам человек растил, сам резал – это если хочешь правильно, полезно питаться – надо только так… самому резать…

Николай: Что это?!

Андрей: Что… обои, что…

Николай разворачивает один рулон – на листе необычный рисунок: расположенные то там, то здесь многочисленные человеческие разнополые и разновозрастные задницы.

Андрей: …моющиеся!

Николай: Я же тебя какие просил?!

Андрей: Какие?

Николай: Синие, светло-синие, или светло-зелёные, простые.. без рисунка… спокойные обои…

Андрей: А эти что? Беспокойные?! Они тебя беспокоить будут? Я думал, наоборот… расслаблять… Слушай, давай… (берёт нож, ворочает тушу) давай, кстати, вот это же место… самое вкусное… сейчас пожарим… с чем ты хочешь, – с фасолью или как?..

Николай: Да делай как хочешь, это ведь никого не интересует, что я хочу…

Андрей: Всё, всё, всё, не надо… так, меняем тему… Так обед, обед! Нас ждёт вкусный обед… щас ты оценишь, ах, аж пар идёт!.. (Отрезает шмоть мяса, нюхает, кидает на стол, замечает какую-то бумагу, вытаскивает её из-под туши).Очередное письмо?..

Николай (недовольно сопит, встаёт из-за стола): Очередное…(подходит к стене, обдирает старые обои).

Андрей (проглядывает письмо глазами): К маме… (Кидает заляпанное в кровь письмо обратно на стол, нарезает мясо мелкими ломтиками). А я тоже хочу письмо написать… маме… только к такой, – к супермаме… к маме всего английского народа (режет мясо, всё больше заражаясь каким-то диким агрессивным настроением; кажется, что мясо живое и Андрей добивает его, нанося удары ножом) всего на-ро-да на-пи-сать… к ма-ме…

Николай: А кто у них мама?

Андрей: Как кто?.. Английская королева… Я бы ей так отписал (режет и читает воображаемое письмо вслух): «Здравствуйте, королева… Моё имя вам ничего не скажет, – а ваше говорит мне о многом… поэтому буду краток, – работа у вас тяжёлая, ведь вы – мать всего английского народа… нужно расслабляться… давайте так, – бросайте всё, берите всю вашу семью, сына Чарльза и приезжайте к нам – отдохнёте и вообще… Ждём вас по адресу: город Екатеринбург, дом Ипатьева… P.S. Прихватите кухарку и личного доктора»… Ой, запах какой от свежачка, – я просто дурею…

Николай: Это не от мяса, это вон откуда пахнет (показывает на пол ) – как линолеум сковырнули, так и пошёл этот запах, я ещё вчера заметил…

Андрей: Ой, бугров сколько в поле, – ровнять надо пол… покрытие покупать… с ворсом, а к покрытию – пылесос моющий, – столько растрат… надо хозяину сказать, чтоб цену за квартиру сбавил, раз мы её в божеский вид приводим…

Николай: Приводим… зачем только что-то делать, если тут воняет… надо сначала… (Подходит к расковыренному линолеуму, пинает ногой в бугры). О! Чувствуешь, – отсюда несёт…

Николай начинает отрывать линолеум от пола, Андрей складывает нарезанные куски мяса в тарелку, подходит к Николаю.

Андрей: Ну, что ты затеял-то, а? Сначала бы потолок, стены, потом уже пол… (Андрей отщипывает сырое мясо, пробует на вкус, мычит от удовольствия) Посмотри только, а? Ты в магазине чтоб такое продавали – видел?..

Николай: Да убери ты от меня это! Помоги лучше!.. Тут что-то есть…

Андрей отставляет тарелку на пол, помогает Николаю.

Андрей: Гляди, тряпица какая-то, не вытаскивается – может, монеты золотые кто спрятал (тянет что–то из–под линолеума, линолеум рвётся, Александр откидывается назад).

Николай: Так золото не пахнет – так только… так только… твоё мясо пахнет…

Андрей поднимается и вместе с Николаем вытягивает, наконец, «тряпицу» из-под линолеума. «Тряпица» оказывается частью одежды закатанного под линолеум трупа мужчины; лицо его слегка подалось синевой, а сквозь одежду, которая уже местами истлела, прямо на глазах у изумлённых друзей начала проступать жижка гнилой человеческой плоти, долгое время пролежавшей в сырости. Андрей молча тянется к тарелке с мясом, принюхивается к ней, затем к трупу. Николай принимается бледнеть. Его организм позволяет себе несколько характерных в такой ситуации спазмов. Еле сдерживая себя, Николай бежит к столу, – со стола на него смотрит ещё более обезабраженное кровавое тело разделанной туши; спазмы становятся более частыми, Николай в ужасе отскакивает от стола, мечется по комнате в поисках подходящего угла для всего того, что может с ним в данный момент произойти. В это же время раздаются звонки в дверь.

Николай: Откуда здесь мог взяться труп?!

Андрей: Его убили и под линолеум закатали! Говорил тебе – сначала обои наклеим, потолок… зачем ты линолеум трогал!

Николай: А что?! Он бы всё равно там лежал, даже с новыми обоями!..

Андрей: Даже с новыми обоями! В дверь звонят!! Кто тебя просил туда лезть!

Николай: В дверь звонят!!!

Андрей: Я знаю! Иди открой!

Николай: А его куда?!

Андрей: Иди открывай, я сказал! Только медленно, я его пока на диван уложу!

Николай: Зачем на диван?! Не надо на диван!..

Андрей: Иди открывай, ты понял, открывай и заткнись! Скажем, что это брат зашёл – в гости… и лёг отдыхать!

Николай бежит открывать дверь. Андрей пристраивает труп на диване, всовывает ему в руки газету – так труп выглядит живее. В комнату входят Николай и мужчина с бородкой в чёрном берете и с маленьким чемоданчиком в руках.

Игорь Игоревич: Здравстуйте, други…

Андрей: Здравствуйте, Игорь Игоревич! А мы вас… мы вас не ждали…

Игорь Игоревич: А я решил заглянуть, посмотреть, как устроились на новом месте… Может, что-то не работает, не открывается, не течёт… я хочу, чтобы вы не стеснялись… если что, говорите, – квартира это ведь вещь такая, – сегодня я её сдаю, – она одна, а как только жильцы вселяются, – она уже другая… (Обращается к телу). Здравствуйте!..

Николай: Это брат… мой… Александр, – он в гости пришёл… и заболел… и прилёг… допустим…

Игорь Игоревич: А-а-а… (читает стих):

У Игоря Игоревича на лице проступает холодный пот, он достаёт из кармана одноразовую салфетку, вытирается.

Игорь Игоревич: Поразительно, да?.. Поразительно, бывает, поэзия сходится с жизнью… Пришёл и заболел!.. Слушайте, как-то он… как-то он неважно выглядит…

Андрей: А это он всегда так выглядит – неважно… Есть такой сорт людей – они всегда выглядят неважно!..

Игорь Игоревич: Ну да и впрочем не важно…

Андрей: Да… Садитесь, Игорь Игоревич…

Все трое садятся, Игорь Игоревич тут же вскакивает.

Игорь Игоревич: Извините, я вспомнил, я должен выйти в туалет…

Андрей: Пожалуйста, пожалуйста, ведь квартира ваша…

Игорь Игоревич улыбается, пукает и уходит.

Николай (плачущим голосом): Я боюсь, мне страшно, мне страшно!

Андрей: Перестань, перестань я тебе сказал!

Николай: Я теперь на этот диван не лягу и по полу ходить не буду по этому!

Андрей: Его надо куда–то деть!

Николай: Может, обратно, под линолеум?

Николай и Андрей подбегают к дивану, хватают труп, но в этот момент в комнату входят мужчина и женщина; Николай и Андрей бросают труп обратно на диван, растерянно смотрят на незнакомцев.

Кто–то с женой: Извините, мы без стука – так как стали стучать, а дверь открыта… (протягивает руку, Николай и Андрей здороваются с незнакомцем. Сев на стул, Николай понимает, что незнакомец по-прежнему держит его руку в своей) Аркадий… (Николай вежливо, но решительно выдёргивает свою руку из мягкой руки незнакомца), а это супруга моя – Гиря… Мы ваши соседи, зашли, так сказать, наладить отношения и вообще… по делу.

Николай: Да, пожалуйста… садитесь.

Аркадий и Гиря присаживаются; все долго и с напряжением смотрят друг на друга.

Аркадий: Гиря после аборта – поэтому не разговаривает – женский шок, так сказать… Вы не обращайте внимания…

Из туалета доносятся явно не связанные с туалетом стоны Игоря Игоревича.

Аркадий: Вы вдвоём?

Андрей: Да…

Аркадий: А мы с Гирей всё тоже вдвоём да вдвоём. Мы, собственно, поэтому и зашли… Знаете, расписались, когда… ещё молодые были – не думали о разнообразностях половых отношений. А сейчас это всё и попёрло… даже припёрло – знаете, от монотонности…

Николай начинает тихо плакать.

Аркадий: Дочь нажили, но это так… обычно, традиционно, так сказать… десять минут после сытного ужина… восемь лет назад… утка тушёная с картошкой… пиво – полтора стакана… светлое… светлое пьётся легче… диван… несколько агрессивных толчков… небольшой дискомфорт от тяжести в животе после пива, – вот такая технология зачатия… А потом всё труднее и труднее заставлять себя преодолевать тяжесть в животе после пива… с каждым днём совместной жизни всё труднее и труднее… Я даже иногда думаю, а что тогда меня заставило сделать это усилие… долг?.. ответственность?.. или простое человеческое любопытство… да… Тогда даже не думал про это… Но сейчас всё по-другому… Сейчас наступило время анализа… анализа… Монотонность, мне кажется, это главная причина… Ведь если подумать, – одна и та же рука, наливает, гладит… расчёсывает… бьёт… Одна и та же рука… Может поэтому, поэтому нет желания всем этим заниматься?

Андрей: Чем?..

Аркадий брезгливо смотрит на супругу, морщится, медленно отвечает на вопрос Андрея.

Аркадий: Всем этим… А вы вот вместе давно?

Андрей: Прилично!..

Аркадий: А мы с Гирей передачу посмотрели по центральному телевидению. Так вот в Европе что придумали – когда монотонность, и чтобы семью не разрушать – можно меняться…

Николай: Чем меняться?..

Аркадий: Сожителями… мужем, женой. Но только по ночам – а утром… утром обратно в семью… Свингеры, их, кажется, таких, свингерами называют… всё прилично, всё по договорённости, и вроде как разнообразие вносится…

Николай: А от нас вы чего хотите?

Аркадий: От вас?..

Андрей: От нас!

Аркадий: Давайте меняться. Я вам – Гирю, а вы мне – вас (смотрит на Николая).

Николай: Для чего?

Аркадий: Для сожительства.

Андрей: Как это? Зачем?

Аркадий: Да вы не волнуйтесь – это же не измена, только на ночь… а утром всё встанет на свои места… как в Европе… Свинг-свинг, – и обратно – в семью…

Вдруг Гиря резко вскакивает, срывает со стола скатерть, накидывает её на себя, громко и с расстановкой произносит фразу: «Ангажемент в Мариинском!» – и убегает.

Аркадий: Извините… (Встаёт из-за стола). Всё та же проблема, чисто женская…(Из подъезда доносится лай Гири). Гиря, нельзя, фу! Ещё раз извините.

Аркадий выбегает из квартиры, Андрей и Николай бросаются к трупу.

Андрей: Давай выкинем его в подьезд, на хрен! А то щас ещё кто-нибудь придёт, и все решат, что он – наш!

Николай: Ты что, как…

Андрей: Давай не мямли, – бери его за ноги, бери, я сказал!

Николай выполняет приказание Андрея, берёт труп за ноги, Андрей – за руки. С большим трудом протащив неживое тело несколько метров, Андрей и Николай останавливаются, услышав голос вошедшего в комнату Игоря Игоревича.

Игорь Игоревич: А вот и я, други! А куда это вы его?

Андрей: Кого?

Игорь Игоревич: Кого? Брата, кого?..

Николай: Сашку?

Игорь Игоревич: Ну, кого вы несёте… Сашку?

Николай: Сашку! Точно… Сашку, мы просто пошутить хотели, – знаете, такая старая студенческая шутка, – человек засыпает в кровати, а просыпается в коридоре… на лестничной площадке…

Андрей: Голый…

Игорь Игоревич: А что ж вы его не раздели?..

Николай: Не успели…

Андрей: И он проснуться может…

Игорь Игоревич: Так одетым это не смешно…

Николай: Да?

Игорь Игоревич: Определённо…

Андрей: Ну, тогда мы его обратно положим… Давай…

Николай: Да…

Андрей и Николай кладут труп обратно на диван, присаживаются за стол к Игорю Игоревичу. Квартиранты молчат, смотрят на хозяина квартиры, ждут, что он начнёт разговор, но Игорь Игоревич нежно улыбается и держит долгую паузу. Наконец, тишину прерывает Николай.

Николай: Игорь Игоревич, нам так неловко – но мы ограничены во времени!

Игорь Игоревич: Все мы в чём–нибудь ограничены. Вот я в пятом классе писал сочинение на тему «Лето с бабушкой». Я написал, как отдыхая на море, я познакомился с одной бабушкой-нудисткой, как мы обнимались и катались, слившись в поцелуях, по пляжу, и песок забивался нам… (Игорь Игоревич обращает внимание на развороченный линолеум). Вы, я гляжу, ремонт затеяли?

Андрей: Затеяли…

Игорь Игоревич: Значит, я уже опоздал…я ведь вас хотел попросить не проводить ремонт, я поэтому и пришёл…

Николай: Дак как же – это же вам лучше, когда мы съедем, у вас жилплощадь, как новая, будет…

Игорь Игоревич: Когда хочешь сделать как лучше, всегда только хуже получается (Игорь Игоревич берёт с пола свой чемоданчик и ставит его на стол; чемоданчик раскрывается, оттуда вываливаются шприцы).

Андрей: Что это у вас, Игорь Игоревич, полный портфель шприцов?

Николай: Вы больны?

Игорь Игоревич: Был болен, а теперь выздоровел. Только вот привычка к уколам осталась. Так… (собирает шприцы, вытирает со лба проступивший пот). Что–то совсем худо мне – кабачков с утра съел и вот – потею и потею… У вас жгутика не найдётся?

Николай: Нет – воту меня ремень тоненький, может сойдёт за жгутик (сдёргивает с брюк ремень).

Игорь Игоревич: Спасибо, сейчас я схожу в туалет, а потом мы вернёмся к нашим баранам (уходит).

Андрей: Он знал! Он знал-знал-знал! Я тебе точно говорю, он всё знал, это его! Это – его труп!

Николай: Нет, подожди, он если бы его знал, он бы его узнал, узнал бы и не спрашивал…

Андрей: Ага! Узнать, это значит признать!..

Николай:Что признать?

Андрей: Признать труп и убрать… свидетелей…

Вдруг на квартиру накатывает волна странных шумов, кажется, что по подъезду бежит огромная толпа футбольных болельщиков, – кто-то выкрикивает речёвки, кто-то ругает «соперников» и подбадривает «своих», а кое-кого просто топчут, и он просит о помощи… Неожиданно в комнату вбегает полная пожилая рыжая женщина. Она улыбается, молчит, вдруг, резко вопит: «Сюда, сюда – тутмолодёжь!» Толпа, которая, казалось, уже проходила мимо этой квартиры, неожиданно повернула и бурным потоком втекла в комнату Андрея и Николая. Оказалось, что это не предпогромное шествие футбольных фанатов, а обыкновенная свадьба с традиционным набором персонажей. После появления первой волны в лице рыжей женщины, в комнату влетают жених и невеста – в руках у них бутылки со спиртным и рога, предназначенные для обильных возлияний; следом за ними вносятся многочисленные гости с салатами в тарелках. Замыкает процессию кучерявый подросток с бумбоксом на плече. Магнитофон выдаёт на всю комнату мелодию заунывного трип-хопа, подросток закрывает глаза, ритмично гладит себя и дёргается, кайфуя, в большей степени, не от свадьбы, а просто от состояния гармонии в душе.

Жених: О-о-э-э-ы-ы! Мы соседи, соседи ваши сверху.

Мужик в костюме: Парни, понимаете, дочь женится – дочь! Это ж раз в жизни!

Гости разливают по рогам водку; свидетель тискается со свидетельницей – невеста подходит к дивану, спотыкается о свесившуюся с него ногу трупа, падает и начинает заигрывать с трупом – одевает на него фату; кто–то танцует, пожилые гости осматривают и оценивают жилплощадь, – в общем, на квартиру нахлынуло нечто, что в фантазиях преследует каждого человека, когда он задумывается о настоящем отвязном празднике под названием свадьба.

Мать невесты: Им штрафную! Штрафную! А-а-а-а-а!

Мать невесты пытается порвать на себе блузку. К Андрею и Николаю подбегают гости-мужчины, протягивают им наполненные водкой рога – по 2,5 литра на каждого. Андрей и Николай, так и не поняв, что происходит, начинают пить, – делают несколько чисто символичных глотков, останавливаются, но гости-мужчины хватают их за руки и головы, заставляют допить до дна, приговаривая: «За здоровье молодых – до дна!». Осушив рога, Николай и Андрей освобождаются от сковывавшего их напряжения, смеются вместе со всеми, радуются. Сделав своё дело, гости-мужчины подхватывают невесту, труп и вместе с остальными гостями убегают. В комнату входит Игорь Игоревич. Он как-будто прячется от кого-то, озирается, присаживается на пол.

Игорь Игоревич: В туалете полно диких мангустов!.. Один мангуста заполз мне прямо в…

Игорь Игоревич оттягивает штаны, смотрит вглубь раскрывшейся дыры, начинает резко выхлапывать зверя из своей одежды.

Николай: Наверное, нам это всё снится…

Игорь Игоревич перестаёт кататься по полу. Поднимается, отряхивается, садится за стол.

Андрей: У вас всё в порядке, Игорь Игоревич?

Игорь Игоревич: А у вас?

Андрей: У нас – супер! Мы только что выпили за здоровье молодых!

Игорь Игоревич: Да… (Озирается). Вот незадача… (Шепчет). А в каком они углу?

Николай: Что?

Игорь Игоревич: Где они сидят, молодые?.. Я их тоже поздравлю… я их чего-то не вижу, подскажите… где они?..

Николай: Так они уже ушли!

Игорь Игоревич: Фуф-ф-ф-ф… А то я подумал, что опять… ослеп… у меня такое бывает… р-р-р-аз! И не вижу! Причём не так, чтобы всё не вижу, а только кого-то одного, или часть ландшафта… Я даже собаку-поводыря завёл… Сербернара… смесь сербернара и колли, умнющая собака, только вот как раз её я видеть и перестал… (Озирается, зовёт). Уилки! Уилки!..

Николай: Здесь нет вашей собаки, Игорь Игоревич!

Игорь Игоревич: Да… жаль… хорошая собака… преданная… а где… где, или я опять не вижу… брат ваш где?..

Николай: Его…

Андрей: Его увела свадьба… с собой… к себе…

Игорь Игоревич: О-о-о… как нехорошо!

Андрей: Да отчего же, Игорь Игоревич, дело молодое, пусть погуляет…

Игорь Игоревич: Ну, да… погуляет, ведь он же болеет, я помню, он всё охал, прилёг, как же вы его отпустили?! Э-эх! Друзья называется, братья… где эта свадьба?!

Николай: Да где-то здесь… в подьезде…

Андрей: Наверху, вроде бы, судя по шумам… у соседей…

Игорь Игоревич: Надо вернуть… (Встаёт). Надо!..

Андрей: Да пусть всё как идёт, так и идёт, Игорь Игоревич, – своим чередом пусть всё идёт…

Игорь Игоревич: Так уже не пошло! Уже не пошло своим чередом! Всё расковыряли здесь у меня! Кто вас просил?! Теперь не надо меня раздражать, пошли вернём братика на место!

Николай: На место?

Игорь Игоревич: Я что, я шепчу, или говорю не по-нашему?! Вы меня почему не понимаете?!

Андрей: Мы всё понимаем, Игорь Игоревич! Всё!..

Игорь Игоревич: Ну, тогда пошли!.. Тем более, что на нём ваши пальчики…

Николай: На ком?

Игорь Игоревич: На братике… ваши отпечатки…

Андрей: А что такого?

Игорь Игоревич: Ничего… до поры до времени – ничего… но, вот, если он там попадёт в историю и начнут проверять…

Николай: Ха! Да…

Игорь Игоревич: Тут, знаете, не посмотрят, что вы родственники… если что…

Андрей: Если что…

Игорь Игоревич: Если что!

Николай: Ну, а как мы туда попадём, это удобно?

Игорь Игоревич: Сейчас не тот момент, когда стоит задумываться об удобно-неудобно! Зайдём, присядем, главное, не тушеваться, сразу наливать, закусывать, никто и не спросит, – свадьба! В нужный момент я делаю сигнал, встаём, подбираем братика и уходим…

Николай: И уходим…

Все трое, шатаясь, поднимаются из-за стола.

Игорь Игоревич: Относитесь, к другим людям так, как бы вы хотели, чтобы они относились к вам, не оставляй друга в беде, помогай родным, помни о близких, не надо мусорить, – разве всего этого мало, чтобы не пойти и не вытащить его оттуда?!

Николай: Этого даже много!

Игорь Игоревич: Вперёд, други! Свадьба, это ещё не конец,– это только начало! Сигнал к отступлению – три громких воздушных поцелуя!

Игорь Игоревич целует воздух. Николай и Андрей запоминают кодовые сигналы; все трое уходят.