"Дорогами Миров" - читать интересную книгу автора (Контровский Владимир Ильич)ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ВО МНОГОМ ЗНАНИИ МНОГО ПЕЧАЛИЭндар открыл глаза. Сознание восстанавливалось медленно, толчками. Забытьё стекало тёплой водой, и вместе с ним уходила терзавшая разум боль. Просторная комната, наполненная светом и теплом. Сводчатый потолок, образующий подобие ребристого купола. Стекловидный пол мягкого светло-коричневого цвета, тёплый даже на взгляд. Белые стены с голубоватым оттенком, несущие ощущение свежести раннего утра и запаха морского бриза. Просторный оконный проём, прикрытый колеблющейся прозрачной завесой из Капитан лежал на просторном ложе, которое бережно обнимало его, повторяя все линии тела — идеальное отдохновение для потрёпанной белковой оболочки. Почти невесомое одеяло покрывало тело до середины груди, оставляя шею, плечи и руки открытыми. Всё верно — это тот самый уютный покой, который так хорошо умеют создавать Целители Расы Алых, когда им приходится латать израненные тела (и не только физические) и Души Воителей. Причём находиться Эндар мог сейчас в любом из Миров, совсем Где-то рядом послышались лёгкие, чуть торопливые шаги. Часть стены напротив окна дрогнула и растаяла, образовав арчатый вход, подёрнутый дымкой полупрозрачного тумана. И из этой дымки в комнату шагнула женщина. Огромные тёмные глаза на пол-лица, смуглого, с правильными тонкими очертаниями, переполняло участие и лёгкое беспокойство, скорее даже просто тень беспокойства. Густые тёмно-каштановые волосы, рассыпавшиеся волной по обнажённым плечам, опоясывала на уровне высокого точёного лба узкая алая лента. Лёгкое короткое платье лоскутом живого огня облегало стройное гибкое тело, оставляя открытыми руки, плечи, шею до груди и совершенной формы ноги выше колен. Да и всё остальное пламенеющая ткань скорее подчёркивала, чем скрывала. Определять возраст Мага, а тем более Волшебницы — занятие крайне неблагодарное, но можно было с высокой вероятностью сказать, что Целительнице от силы сотня лет, ну может чуть больше: физическая красота вошла в пору расцвета, который будет длиться ещё сотни и сотни лет, а жизненного опыта в этом воплощении уже достаточно. — Кто ты? — голос повиновался Эндару, и это было хорошо. — Как твоё имя? — Аэль. Я Целительница, и мне выпало вести тебя прочь от Края, Капитан Эндар. Я буду рядом до тех пор, — тут Воителю почудилось, что она на ничтожную долю мига запнулась, — пока все твои силы не вернутся к тебе в полной мере. — А где мы сейчас? Я имею в виду, Аэль, в каком из бесчисленных Миров Познаваемой… — Это Мир Сказочных. Командор Аргентар не стал отправлять тебя — Всё это… — Эндар повёл рукой вокруг. — Это твоё творение? — Почти всё. Я хорошая Целительница, — в голосе Аэль скользнула нотка гордости, — я сотворила Дом и всё, что в доме, а вон там… — она грациозным движением повернулась в сторону окна. — Там подходящий уголок Мира Сказочных, его просто нужно было правильно подобрать, чтобы тебе здесь было лучше всего, воин… Аэль скользнула неуловимо-внимательным взглядом (и не только взглядом, Эндар ясно ощутил тёплое касание целебной магии) по лицу Воителя и сделала шаг в сторону двери. — Тебе следует отдохнуть, Эндар, — в первый раз Целительница назвала его просто по имени, — я здесь, рядом. Если я буду нужна тебе, просто Гиперпространство — это очень странное место, труднообъясняемое и труднопонимаемое с точки зрения несовершенного человеческого разума. Невероятная путаница измерений, свёрнутых в затейливый клубок, многоэтажный, точнее, Синтагма Алых уверенно шла по следу — у Эндара было достаточно опыта, чтобы вцепиться в хвост ускользавшему взводу Чёрных Разрушителей. Конечно, очень немаловажно было то, что с момента ухода Чёрных в псевдореальность и до начала погони прошло совсем немного времени, и след не успел растаять, раствориться среди астральных волн. Капитан Но настичь противника в зыбком хаосе гиперпространства — это только начало. Вести бой в Астрале невероятно трудно, противники распадаются на множество зеркальных отображений-дублей, и надо суметь вычленить из этого сонма призраков Чёрных настигли Строй Алых Воителей также рассыпался. Все их движения были чётки и безошибочны: разделившись на пары, они устремились Чёрный Лейтенант принял вызов. Краем сознания Эндар, не забывая о своих обязанностях командира, успел отметить — всё идёт как надо. Двенадцать Воителей сцепились с шестью Чёрными — бой распался на шесть самостоятельных схваток, в каждой из которых все (или почти все) шансы были у Алых Магов. Атакованным Разрушителям уже не до захваченной добычи — вопрос стоял о жизни и смерти (Конечной). Единственной надеждой уцелеть для настигнутых оставалась весьма проблематичная вероятность ускользнуть от беспощадных преследователей в любой из попутных Параллельных Миров, но… Первый же из Чёрных, попытавшийся проделать подобный фокус, погиб на Переходе. Два алых огненных клинка разорвали его тело на самой Границе Миров, разбрызгав останки по обе стороны Барьера — и в Привычном Мире, и в гиперпространстве. Двое из уцелевших ещё пытались как-то обороняться, несмотря на явное преимущество противника, трое других предпочли бегство, пытаясь отгородиться от неминуемой гибели возможно большим количеством слоёв Астрала и плодя сонмы фантомных двойников. И тут на Капитана Эндара обрушился удар — красивый, сильный, великолепно нацеленный и сбалансированный. Алый Воитель сумел отбить его, но невольно почувствовал нечто сильно смахивающее на уважение к своему врагу. Знакомый азарт боя (тем не менее, находящийся под жёстким контролем холодного рассудка, под контролем, без которого не было бы великолепной Сквозь зыбкие контуры окружающего стали проступать очертания холмов и древесных стволов, под ногами запружинила густая невысокая трава, сменившаяся песком. А из-за недальних крупных каменных глыб навстречу Эндару шагнула высокая фигура в воронёных доспехах. Желания обоих противников совпали и облеклись плотью — поединок начнётся и закончится здесь, в созданной совместными усилиями иллюзорной реальности. В правой руке Воителя возник и засветился алым длинный клинок совершенной формы — сгусток чистой Силы, воплотившийся в древнее и самое безотказное оружие. Боевой комбинезон окончательно трансформировался в кольчугу, плотно обнявшую тело от шеи до щиколоток, голову прикрыл конический шлем с наличьем. Разрушитель также завершил боевую трансформацию — тёмные пластинчатые доспехи, спускавшиеся от плеч до колен, поножи, налокотники. Глухой шлем с забралом скрывал лицо Чёрного, но Эндар вдруг с пронзительной ясностью понял, что перед ним Инь-Маг. Это отнюдь не было удивительным само по себе — достаточно вспомнить Голубых Амазонок-Хранительниц. Женщины Зелёных Дарителей Жизни участвовали в битвах наравне с мужчинами своей Расы, немало Янтарных Искательниц заслуженно снискали себе славу умелых бойцов. Но почему-то на ничтожнейшую долю мига Капитан был ошеломлён. В правой руке Чёрная Колдунья держала чёрный меч с широким лезвием, но именно в тот кратчайший отрезок времени, когда Эндар понял, кто его противник, она резко взмахнула другой, левой рукой. Веер коротких чёрных стрел метнулся прямо в лицо Алому Магу — спасла лишь столетиями отточенная реакция. Только одна из стрел ударила в шлем, скользнула и, разъярённо взвыв, унеслась куда-то вверх, тут же рассыпаясь невесомым чёрным пеплом. В следующее мгновение алый и чёрный клинки скрестились и отлетели в разные стороны, отброшенные совокупной силой встретившихся ударов. «Средняя Волшебница сильнее среднего Мага» — всплыли откуда-то из тайников памяти слова Хэнэр-шо. Но как раз средним-то Эндар и не был (по крайней мере, так считал он сам). Другое дело, что алый и чёрный мечи, хоть и схожие чисто внешне, обладали разными свойствами. Меч в руке Алого Воителя нёс только разрушение телесной оболочки врага. Он мог также рассечь те незримые тонкие нити, что связывают воедино весь комплекс тел Мага и соединяют с телом Бессмертную Душу. Клинок мог нанести серьёзные ранения и самим этим Тонким Телам (всё зависело от Оружие же Чёрных, ко всему прочему, было И вот теперь Эндар ощущал почти физически злую пульсацию вдоль режущей кромки чёрного клинка. В равной степени Ядом были напоены и стрелы, которых ему едва удалось избегнуть, и вообще любое колюще-рубящее оружие, каковое могло возникнуть из ничего, материализоваться по злой воле Чёрной Колдуньи. Вдобавок ко всему, Разрушительница, по всей вероятности, успела (сумела?) щедро зачерпнуть Силы из какого-то источника, оказавшегося на её пути на кривых тропках Астрала; и потому Капитану было ясно, что лёгкой победы не будет. Клинки столкнулись вновь. Одновременно Эндар ощутил волну враждебной парализующей магии, но его защита не дала сбоя, и заклинание бессильно скатилось по защитному слою, как капля воды по промасленной ткани. Но и прощупывающие уколы заклинаний Алого Мага вязли в защите Колдуньи — тут они явно не уступали друг другу, поэтому спор должны были решить мечи. Лезвия проскрежетали (любое заклятье сопровождается зримой, слышимой и осязаемой формами), пытаясь превозмочь друг друга. В отличие от Разрушительницы Эндару было некуда спешить: его воины скоро покончат с Чёрными, которые ещё пытаются сопротивляться (более благоразумные уже пустились в бега), и тогда Колдунью, скорее всего, ждёт плен — ей не выстоять против дюжины Алых Воителей и нескольких мгновений. Но Эндару почему-то хотелось взять верх в единоборстве, хотя, как правило, при всей своей отваге, Алые избегали ненужного риска. Магическая схватка — это прежде всего холодный расчёт, но сейчас… Воитель атаковал. Клинки со свистом секли воздух, окружающий пейзаж менялся и таял — слишком много сил у обоих уходило на схватку, на защиту и нападение, на непрерывную подпитку энергией магического оружия. Чёрная Колдунья билась просто великолепно, всего умения Капитана не хватало на то, чтобы эффективно пробить её оборону. Уголком сознания Эндар ощущал приближение своих — бой приближался к концу, трое Чёрных пали, трое спасались бегством, и лишь двое Воителей получили лёгкие ранения. И тут Разрушительница, раскрывшись, отчаянно бросилась вперёд — у неё оставался последний шанс. Боевое искусство Мага-Воителя не дало осечки. Алый клинок, поднырнув под атакующее лезвие чёрного меча, стремительным движением вверх выбил оружие из руки Колдуньи. И прежде чем новое оружие появилось в её руке, — Разрушительница вымоталась, запас Силы иссякал — Эндар обрушил разящий удар на закованную в чёрные латы фигуру. Алое лезвие упало на высокую грудь, пробило магическую защиту, просекло нагрудник и аккуратно разделило тело Несущей Зло надвое. Верхняя половина туловища взлетела вверх с беспомощно вскинутыми руками, нижняя мешком свалилась к ногам победителя. Но в тот неуловимо краткий миг, пока колдовской клинок вершил свою страшную работу, рассекая плоть и обрывая тонкую нить бытия, из вскинутой левой ладони Чёрной Чародейки вылетел короткий кинжал. Она вложила все свои сохранившиеся силы в это предсмертное колдовство, чтобы — даже погибая — захватить с собой оказавшегося слишком умелым врага. Чёрный нож пропорол кольчугу (невзирая на защитную магию) и почти по рукоять вошёл в грудь Эндара в то самое мгновение, когда Разрушительница перестала жить. …Мир опрокинулся. Рвущая тело и разум боль заполнила всю Вселенную, перед глазами завертелись огненные спирали и звёздные россыпи, и последним уголком гаснущего сознания Эндар успел заметить несколько устремившихся к нему силуэтов — его воины опоздали совсем чуть-чуть… Аэль появлялась каждый день, иногда по несколько раз. Причём приходила она именно тогда, когда её присутствие становилось нужным. Эндар не мог уяснить доподлинно, как Целительница определяет этот момент, просто это было так. Во всяком случае, ни разу не пришлось Капитану прибегнуть к её совету и звать девушку самому. Он ощущал приближение Аэль за несколько мгновений до того, как по туманному пологу входной арки пробегала лёгкая дрожь, и призрачный занавес раздавался в стороны, пропуская гибкую стройную фигуру в алом. Поток тёплой магии обволакивал Воителя мягкой волной, беспредельная совокупность Познаваемых Миров съёживалась до пределов уюта его небольшой комнаты, память о нескончаемой череде кровавых битв отступала, и ощущение покоя заполняло всю сущность Алого Мага. Пережитое, гибель друзей, постоянное присутствие опасности, да и все прочие мысли и тревоги, глубоко, казалось бы, скрытые где-то на дне тайников его души блекли, таяли или даже вовсе отпадали подсыхающей корочкой с заживающей раны. С Аэль было легко и просто. Она великолепно умела и говорить, и слушать сама. Эндар не раз ловил себя на том, что просто тонет в её огромных глазах, растворяясь в их бездонной глубине. Ей было интересно всё, — Целительница вряд ли могла похвастаться богатым опытом путешествий по Познаваемой Вселенной в силу хотя бы своего возраста — и интерес этот был вполне искренним. И вместе с тем Аэль никогда не забывала о главном — она выхаживала тяжело раненого воина. Касание её целебной магии было лёгким и мягко-пушистым, оно очищало душу и всю совокупность тел Мага от последних следов Чёрного Яда подобно тому, как умелый реставратор снимет тонкой кисточкой следы патины с древнего артефакта. Освобождение Сущности от Яда Разрушителей — процесс длительный и кропотливый, и далеко не простой даже для опытного Целителя, но Аэль, несмотря на свою молодость (сотня лет не возраст для Волшебницы), явно была Целительницей из лучших. Причём Эндар зачастую даже забывал, как и зачем он оказался здесь, и кто есть его прекрасная собеседница по сути дела. Просто было легко и спокойно, и хотелось, чтобы это ощущение сохранялось как можно дольше. Аэль казалась естественной, как солнечный свет, как дыхание, как шорох зелёной листвы за оконным проёмом. И так же просто, легко и естественно Целительница разделила с Капитаном ложе. Как-то в разгар их очередной неспешной беседы — Воитель рассказывал что-то о Хранительницах, об их обычаях и образе жизни, даже о красоте Звёздных Амазонок (не всё, конечно, сокровенное надёжно укрывалось в глубинах сознания под магическим защитным флёром) — он вдруг взглянул на Аэль чуть-чуть по-иному, совсем чуть-чуть. Нет, он отдавал должное её красоте и телесному совершенству с самого первого момента, как только увидел девушку, — любой настоящий Маг остаётся настоящим мужчиной, способным оценить влекущую силу древнейшей женской магии, — просто в тот миг его взгляд как-то по-особому скользнул по изгибам её тела, по лицу и волосам. И тут Аэль встала с низкого полукресла-полуложа, на котором она уютно располагалась в нескольких шагах от Эндара, сидевшего перед невысоким столиком из тёмно-красного камня (его сотворил сам Воитель, проверяя свои возвращающиеся магические способности), и шагнула к Магу. Неуловимая улыбка, скорее даже тень улыбки, тронула губы Волшебницы, она приблизилась к воину вплотную, а затем провела ладонью перед своим лицом и грудью — сверху вниз. Алая, выглядевшая невесомой ткань с лёгким шорохом соскользнула на пол, и девушка осталась совершенно обнажённой, не выказывая при этом ни тени смущения, робости или ложного стыда — ничего не было в её бездонных глазах, кроме осознания собственной женской силы и теплоты. Оба протянули друг к другу руки одновременно… …Ощущение времени истаяло и исчезло. Оставались руки, губы, жар объятий, слившиеся воедино тела. Любовь Магов настолько же богаче по трудно поддающейся описанию привычными понятиями гамме и спектру ощущений, насколько звучание оркестра превосходит по многообразию звучания дробь примитивного первобытного барабана, выдолбленного кремнёвым рубилом из древесного обрубка и обтянутого сыроватой плоховыделанной звериной шкурой. Телесное сладострастие дополнялось слиянием Тонких Тел, резонансом Душ, неземным наслаждением Единения. Так бывало у Эндара и раньше, с другими Волшебницами на его долгом и причудливо извилистом пути по Дорогам Миров, но сейчас ему не хотелось проводить никаких параллелей. Есть подарок судьбы, и надо воспринимать этот подарок таким, каким он дан. Не надо даже пытаться что-то сравнивать и анализировать разумом чувственность. Есть величайший и главнейший Закон Жизни, и этому Закону подчинено всё и вся, весь живой мир, растения, насекомые, животные — от простейших до сложнейших, Носители Разума, стоящие на самых разных ступенях развития этого самого Разума, от зачаточного до совершенного. С тех пор Аэль зачастую оставалась на ночь. Она охотно шла навстречу желаниям Эндара, ласки её были бурными и всепоглощающими — любовной магией юная Волшебница явно владела не хуже, чем чародейством исцеления. И они, обессиленные и насытившиеся друг другом, засыпали, тесно обнявшись; так, что Эндар ощущал телом каждый изгиб её тела и уносил с собой в освежающий сон тепло её упругих губ и пьянящий аромат волос. Однако просыпался он, как правило, один — Аэль незаметно исчезала ночью, но всегда возвращалась, как только Воитель начинал чувствовать, что ему её недостаёт. Но почти всегда, даже в пике страсти и наслаждения, Эндар вдруг ощущал еле заметную тень чего-то такого …Они отдыхали после любви. Затихающая страсть уходила, как вода в песок. Эндар лежал на спине, раскинув руки. Аэль устроилась рядом, тесно прижавшись к его левому боку и положив голову на плечо Капитана. Её густые волосы окутывали левую руку Мага от плеча до локтя, тонкие пальцы Целительницы скользили по его лицу, обнажённой груди, чуть касаясь неровного бугристого свежего шрама там, где вошёл зачарованный кинжал Разрушительницы. И тут Эндар, неожиданно даже для самого себя, предложил Аэль стать его женой. Волшебница несколько мгновений молчала. Потом она приподнялась на локте и заглянула в лицо Эндара. Выражение её глаз было непонятным, во всяком случае, Алый не мог разобрать, что таится в их бездонной глубине. — Я не могу, воин. Хотя, вероятно, мы могли бы быть хорошей гармоничной парой… — Но почему, Аэ? — Всё очень просто. Я замужем, у меня двое детей, и я люблю своего мужа — он мне достаточно дорог. — Но почему тогда… — А вот об этом ты мог бы и не спрашивать, мудрый Маг. — Эндару показалось, что в голосе Аэль мелькнула тень обиды, хотя сказать наверняка было затруднительно — сознание Волшебницы задёргивал защитный покров, а взламывать его силой… Казалось, всё встало на свои места и сделалось предельно ясным. Институт брака был священен у всех Высших Рас. Дети рождались нечасто и, как правило, в браке. Зачатие могло произойти только по обоюдному согласию обоих, ведь любой из пары легко сумел бы блокировать несложной магией хрупкий биологический механизм физического тела. Время и, что важнее, место зачатия выбиралось тщательно, предпочтительнее в тех областях Вселенной, где силён был эгрегор данной Магической Расы, дабы снизить до возможного предела вероятность инкарнации Но вместе с тем право Разумного на свободу чувства и привязанности никем и никогда не подвергалось сомнению или какому-либо порицанию. За сотни и тысячи лет воплощения просто невозможно сохранить приверженность однажды сделанному выбору (как для мужчины, так и для женщины), тем более что домом для Магов являлась вся необъятная Познаваемая Вселенная с её мириадами Миров и бесчисленными сонмами Разумных. Хотя иногда такие случаи бывали, но исключения только подчёркивают общее правило. А деторождение и связанная с этим биологическим актом инициация очередной инкарнации Бессмертной Души оставалось прерогативой брака — слишком уж ответственное это дело облекать плотью Душу, и не где-нибудь, а в обществе могущественных Магов, способных создавать и рушить Миры. Поэтому у любовников дети рождались крайне редко, и почти всегда только тогда, когда один из пары не был настоящим Магом. Ну что ж, оставалось только поблагодарить Целительницу за прямоту и за то наслаждение, которая она ему подарила. Правда, неясной была ещё одна мелочь: если муж Аэль тоже Целитель (а Эндару показалось почему-то, что это именно так), то отчего тогда они здесь не вместе? В этой обители-санатории-госпитале Мира Сказочных, замыкавшегося на множество — Готовится Великое Очищение — тебе ли не знать об этом. А когда сотни тысяч Алых Воителей столкнутся с миллионами Пожирателей Разума… Совет Магистров отбирает Целителей по всем Материнским Мирам Алых, и мой муж… Аэль вдруг приподнялась на ложе, как будто прислушиваясь к чему-то, слышимому только ей, опустила босые ноги на пол, пружинисто встала. Вокруг её тела сгустилась и материализовалась пламенеющая ткань, Целительница извечно-женским движением поправила волосы и выскользнула из комнаты. Эндар проводил её внимательным взглядом, ясно сознавая, — что-то всё-таки не так… …Капли дней стекали в струйки недель, сливавшихся в ручейки месяцев. Над Миром Сказочных вставало местное дивное светило, наполненное волшебством, прокладывало свой извечный путь по голубому своду небес и уходило за синеющую кромку горизонта, уступая сцену сонму (их было иногда три, иногда четыре) цветных лун, совершавших еженощный танец на чёрном звёздном небе. Этот Мир — Мир причудливых фантастических существ — полностью оправдывал своё имя. Сказкой здесь дышало всё: и зелёный густой лес, сотканный из мириадов причудливых растений; и странные звуки и голоса, раздававшиеся ниоткуда; и быстрые тени неведомых созданий, скользившие в листве, в ковре разнотравья, в хрустально чистом воздухе, в прозрачной влаге ручейков и речушек. И вдобавок ко всему, магия этого Мира была Днями Эндар был предоставлен самому себе (не совсем, конечно, — Аэль знала своё дело и Он продирался через чащобу, проходил пешком многие мили, наслаждаясь гибкостью и силой возрождающегося тела. На нём была надета лёгкая и прочная одежда, специально сотворённая для подобных путешествий: облегающая рубашка и не стеснявшие движения брюки, заправленные в высокие сапоги. В колдовском лесу запросто можно было напороться не только на острые сучья и колючки, но и — Магия Познания предупредила — на нечто живое и зубастое. Алый Маг не боялся никого и ничего, однако шипы или, более того, острые зубки, весьма вероятно ядовитые, — это не самое лучшее, что может быть рекомендовано для прикосновения к обнажённой плоти. Поэтому создание соответствующего одеяния перед выходом в Лес (с небольшим, но вполне достаточным добавлением Защитной Магии) стало для Алого Мага такой же естественной и привычной процедурой, как утреннее омовение. И вот целыми днями Эндар бродил по чащобе, мимолётно сталкиваясь с её диковинными обитателями (причём Маг явно не вызывал у них особого любопытства — идёт себе, и ладно), наблюдал, запоминал, сопоставлял. И думал… Ночи же были наполнены любовью — Аэль была с ним и отдавалась страсти с пылкостью и не меньшим умением, чем присущее истинной Целительнице умение врачевать. Лишь иногда Эндар оставался в ночи один — в тех редких случаях, когда он почему-то хотел одиночества. И Аэль безошибочно улавливала подобные минуты своим обострённым чутьём и оставляла Мага, исчезая тихо и незаметно, как туманная утренняя дымка под первыми солнечными лучами. Эндар не переставал удивляться этому умению Целительницы, и как-то даже поймал себя на пришедшей ему на ум отстранённой мысли, что жаркая любовь юной волшебницы на самом деле есть не более чем часть — пусть и очень важная — общего ритуала излечения. Ну что ж, даже если это и так… С каждым минувшим днём Эндар чувствовал себя лучше и лучше, память, силы, знания и умения возвращались в полной мере, он становился прежним Алым Воителем, суровым и беспощадным рыцарем-бойцом с многоликим Вселенским Злом. Последние следы воздействия страшного Чёрного Яда исчезали, стёртые искусной исцеляющей магией Аэль (с добавлением доброй толики магии любовной), и вынужденный отдых начинал уже мало-помалу тяготить. Эндар знал, что пройдёт ещё совсем немного времени, и он вернётся к привычному образу существования, каковой был для него единственно правильным и привычным в течение долгих (или кратких?) веков. А пока всё больше и больше времени Капитан проводил в прогулках по удивительному Миру Сказочных. Впрочем, уже сейчас Алый Маг не мог пожаловаться на заброшенность и одиночество. Нет, дело тут было не только и не столько в Аэль — Алая Волшебница сделалась неотъемлемой частью окружавшего бытия, естественной, как пища для тела или воздух для дыхания. Просто, как только Эндар начал вновь становиться самим собой, его стали навещать. И первым визитёром был Епископ. Конечно, явиться в Мир Сказочных — да к тому же вотчину грозного Командора Аргентара — во плоти, запросто, без соответствующего приглашения было бы далеко не так легко даже для Мага Серебряных Всеведущих. Епископ не стал использовать и эфирный дубль — призраков здесь хватало, и неизвестно, как они встретят чужака-пришельца. Епископ перекинулся, трансформировался, придав себе физический облик одной из местных Сущностей — небольшого древесного создания, обитателя лесов и рощ Мира Сказочных. Эндар наткнулся на него во время одной из своих лесных прогулок, выйдя на маленькую округлую полянку, обрамлённую плотной зелёной стеной деревьев и густо поросшую упругой сочной травой. Понятно, что и полянка, и сама встреча — всё это не было делом случая. В Мирах Магов вообще слишком мало места для случайностей… На середине полянки — совсем крохотной, шагов пятнадцать в поперечнике, — из травяного ковра, в котором нога тонула почти до колена, торчал причудливой формы узловатый пень высотой в половину человеческого роста. Когда Эндар раздвинул гибкие ветви и шагнул на поляну, пень внезапно шевельнулся, набряк, раздался вширь, и на плоской его макушке оформилось некое существо, свитое из узловатых корневищ, с двумя яркими бусинками глаз где-то внутри этого древесного спрута. — Привет, воин! — псевдоголос древесника был скрипуч, как будто под ветром тёрлись друг о друга сухие ветки. — Ты уже почти полностью вернулся в себя… Эндар как-то не сразу осознал, что этот странный скрипучий голос ему знаком. Точнее, не сам голос, его тембр, а интонации и строй мыслеречи. Ко всему прочему существо было плотно укутано защитной магией, и Эндар не сомневался, что будь на поляне ещё кто-нибудь кроме него самого, то этот кто-то не разглядел бы ничего, кроме нелепого сухого пня. Да ведь это… — Епископ? — Да, Капитан, это я. Местечко это далеко не простое, и забираться сюда…. Но мне требовалось встретиться с тобой, а не просто попытаться войти в любой другой вид контакта. Как ни парадоксально звучит, так проще, чем прорываться сюда через Астрал. Это, как бы попроще выразиться, несколько неуютно… Загадочность Мира Сказочных в достаточной мере не осознали даже мы, Всеведущие. Однако времени у нас с тобой меньше, чем хотелось бы — мне (да и тебе) совсем ни к чему, чтобы кто-нибудь стал свидетелем нашей встречи. А твоя Целительница, — Эндару показалось на миг, что в скрипучем голосе Епископа-древесника мелькнула тень иронии (опять!), — она пасёт тебя достаточно тщательно. Впрочем, сейчас это не существенно. Наш договор остаётся в силе, Капитан Эндар. Предупреждаю твой вопрос — то, что вы отбили у Чёрных в той самой схватке, где ты получил ножом в грудь и в результате попал сюда, оказалось не совсем тем, что нам нужно. Это просто осколок бомбы, активированной бездну времени тому назад, неведомо каким чудом сохранивший свою первозданную материальную структуру. По нему тоже можно кое-что узнать, но… Нам не хотелось бы подвергать тебя неоправданному риску — этот осколок тебе добыть сейчас было бы крайне затруднительно. — Епископ, ты говоришь со мной так, будто бы я ваш шпион, выполняющий диверсионное задание в сердце вражьей крепости. — Не стоит разбрасываться ярлыками, Капитан. Ты не наш агент, но суть дела от этого не меняется. Нам нужен этот древнейший артефакт, и добудешь его именно ты, — Эндар не стал уточнять, откуда у Серебряного такая уверенность в Предначертанности данного события, — а тебе нужно от нас… — тут вдруг Познающий запнулся, и Эндар вдруг понял, что Всеведущий в затруднении: что же — Я выберу сам, Епископ. — Конечно, конечно. Ты странен, Алый. Душа твоя блуждает в потёмках, ты… — казалось, Сумрачный Волшебник рад, что Эндар помог ему, и спешил сменить тему. — Давай оставим душеспасительные беседы, Серебряный. Мой Путь для меня ясен, совсем скоро я вернусь в строй, и тогда… — Да-да, ты прав. Не стоит сейчас взывать к материям, которые кажутся тебе эфемерными. Мир для тебя окрашен в два цвета — белый и чёрный, добро и зло. Правда, эту монохроматическую картинку можно обильно подкрасить алым цветом крови — ведь это твой (ваш) любимый цвет, не правда ли? — Если ты не хочешь, чтобы я отказался от нашего, м-м, сотрудничества, скажем так, то оставь свою ненужную ироничность. Я же не высказываю своего отношения к вашей вседовлеющей и всепоглощающей идее полной, скорейшей и окончательной Вторичной Смерти, которую вы именуете Слиянием с Вечнотворящим Разумом! Не думай, что для меня так уж важно исполнение того, что ты мне пообещал когда-то, при нашей первой встрече. — Не будем ссориться, Алый. Мы нужны друг другу, уж в этом-то я не ошибаюсь, поверь. Если тебя задели мои слова, извини. Мы не придаём большого значения эпитетам… — Каждому своё, Серебряный. Твой амулет ещё действует? — Да, конечно. Он живёт, как живёт, кстати, и твой талисман Инь-Янь. Мир Сказочных вообще очень хорошее место для пробуждения силы любых оберегов, амулетов и … артефактов тоже. Всеведущий был прав. Эндар ощутил на груди, под тканью одежды оба амулета, уютно покоившихся на цепочках чуть ниже ключиц. Капитан слегка оттянул ворот и коснулся ладонью обеих гранул: чёрно-белой и опалесцирующе-матовой. Да, действительно тёплые… Интересная штука — Это намёк? — Естественно, намёк, но не более того. Правила игры надо соблюдать. Ты достаточно умён, чтобы самому придти к окончательным и очевидным выводам… — Древесник замолчал, огоньки глаз стали тускнеть: Епископ явно к чему-то Очертания древесного спрута стали таять, уродливые корни змеями начали втягиваться в растрескавшуюся кору пня. Ещё несколько мгновений, и на поляне ничего более не напоминало о появлении Мага из иных Миров и измерений. На противоположном краю полянки раздвинулись ветки, из них выкарабкался древесный гном в коричневой куртке, зелёной шляпе и грубых башмаках. Гном деловито взобрался на пень, стукнул по коре обухом топорика — посыпалась труха. Лесной житель равнодушно окинул Воителя взглядом и проворно скрылся в зарослях, исчез, как будто его здесь никогда и не было. А Эндар постоял и пошёл к Дому — ему было над чем поразмышлять. Прежде всего — стоит ли добиваться победы над женщиной за счёт заёмного чародейства? Сладка ли И наконец, самое главное: если Познающие умеют исподтишка, незаметно вскрывать сознание даже Магов и работать с ним (а они умеют это делать), то где гарантия того, что во время их первой встречи Епископ был искренен? Разумно ли передавать Серебряному такую штуку, как Из объятий сна (или видения?) Эндар вышел рывком. Мягкая тёплая тьма за оконным проёмом, запах Леса, колючие искорки звёзд — немногочисленные, зелёный полог очень плотен. Уют и тишина комнаты в его Доме, упругость и покой ложа. Рядом тихо дышала во сне Аэль, невесомое покрывало окутывало её стройное тело. Воитель осторожно поднялся и подошёл к окну, всматриваясь в темноту Леса. Что это было? Да, Мир Сказочных воистину странное место… Эндар коснулся амулета, того самого, Инь-Янь. Амулет был тёплым! А на белой капельке Инь пальцы ощутили крошечный, почти неосязаемый скол — частички амулета недоставало, она пропала, исчезла без следа… …Видение было ярким, осязаемым и А потом картина изменилась. Зал с колоннами и высоким сводчатым потолком, пламя магических светильников на стенах. Это похоже… Да, это он, излюбленный архитектурный стиль Хранительниц! Сердце заныло… Неужели?! А потом зал наполнился людьми — точнее, Магами, и цветом их был голубой. Натэна сидела на возвышении посередине зала. Она не изменилась внешне — что такое несколько лет для почти бессмертных. Но весь облик её дышал Силой и Властностью — перед Эндаром предстала Эндар ещё не совсем понял, в каком же состояние он здесь пребывает — призрак, фантомный дубль, или же просто информация об этом Мире как-то передаётся ему, тогда как на самом деле он спокойно спит рядом с Алой Чародейкой в Мире Сказочных, не покидая его ни своей эфирной составляющей, ни тем более во плоти. Но видение слишком уж материально, он видит окружающее глазами, воспринимая всю картину непосредственно. Хотя, с другой стороны, что он знает, по существу-то, о древнейшей и могущественной магии Голубых Хранительниц или хотя бы об истинных свойствах амулета-подарка Натэны, вещественного напоминания о жаркой ночи в Закольцованном Мире? На что способен камешек с изображением двух слившихся капель, белой и чёрной, символами Инь и Янь? И тут Натэна встретила его взгляд… …Картина (или декорация?) сменилась снова. Зал исчез, исчезли и все присутствовавшие, включая супруга Звёздной Владычицы. Они остались вдвоём, в небольшой по размерам комнате с низким столиком с двумя придвинутыми к нему креслами и неизменным кувшином с рубиновым вином, двумя чашами и блюдом с ягодами (горный виноград!) на гладкой поверхности. Так и не поняв, каким же образом он здесь присутствует, Эндар оставил никчёмные потуги разобраться в происходящем. Если это и иллюзия, то неотличимая от реальности, так что какая, в конце концов, разница? — Здравствуй, Эн… — Здравствуй и ты, Тэна. Или теперь тебя зовут по-другому? — Это неважно. Для тебя я Натэна, та самая, из той самой ночи… — Ты жалеешь? — Нет, что ты, как такое могло придти тебе на ум! Всё идёт так, как должно было идти. Предопределение — великая сила, и спорить с ней бессмысленно. — Ты сделалась фаталисткой, если признаёшь неизбежность и всесилие Рока? Не ты ли говорила когда-то, что будущее всего лишь вероятностно, и предсказание его с подлинной достоверностью — нереально? — Конечно. Моё отношение к этому отнюдь не изменилось. Ты просто не понял — я говорю не о Предсказании, а о Предопределении — это разница. Судьбы избежать можно, только вот стоит ли? — Давай оставим — хоть на какое-то время — столь высокие материи, пусть о них радеют Серебряные Маги. Разве нам не о чем поговорить? Ведь ты вытянула меня сюда — или как я тут оказался — и удалила всю твою свиту вместе с мужем не для того, чтобы порассуждать на философские темы? Или я не прав? — А ты стал… злее, что ли… — Извини, я совсем не хотел. Просто мне не очень понятно всё происходящее, — Эндар обвёл рукой комнату, — и это только своеобразная защитная реакция. Поверь, я очень рад тебя видеть… — Я верю, Эн, и я тоже очень рада. Мой амулет по-своему — Я видел, Натэна. Ты стала… — Да, Капитан Эндар. Я вкусила Власти. — Ну почему же? Под моим словом когорта — сто шестьдесят девять воинов-Магов из числа лучших бойцов Вселенной… — Это не то! Под — Почти Богиня? — В какой-то мере даже так! Я властна над их жизнью и смертью, счастьем и несчастьем, над их помыслами, устремлениями, мечтами. Это сладко! — И это тебе действительно нужно? — Нужно, Алый Маг. Ты никогда не задавал себе вопрос — зачем я живу? Зачем скитаюсь по бесчисленным Мирам, сражаюсь в бессчётных битвах, кидаюсь по мановению руки Магистров на всё новых и новых врагов? Таков мой Путь, мой Долг, моё Предопределение? А мне тесно в любых рамках, Воитель Эндар. Я хочу быть всего лишь самой собой и решать всё только сама, без любого диктата свыше. — Но Созидающий Разум… — Созидающему Разуму нет ровным счётом никакого дела до нас! Для Вечнотворящего могущественнейший Маг, способный гасить звёзды и рушить Миры, не более значимая величина, чем пещерный дикарь, только-только овладевший зачатками Магии Огня, или даже любая бессловесная тварь. У Высшего Разума свои законы, и нам их не постичь — ведь даже Всеведущие отступили перед этой загадкой, признав тайну эту Предельной! Горячность Натэны завораживала. Эндар ясно ощущал переполнявшую Хранительницу Силу, бурлящую, ищущую и находящую выход. Да, она очень сильно изменилась за прошедшие несколько стандартных лет, и вряд ли сейчас так просто упала бы в его объятья. И Звёздная Владычица словно прочла его мысли — а может быть, так оно и было? — Я помню ту ночь, Эндар. Это была — Какая война, Волшебница? Уж насчёт войн я… Я знаю о том, что Голубые Хранительницы одержимы идеей слияния доменов в королевства, но каким образом это касается нас с тобой, Тэна? — Ты снова не понял меня, Эн. Я говорю о той Да, Инь и Янь неразделимы и вечны, как неразделимы свет и тень, добро и зло. Вселенная стояла, стоит, и будет стоять на любви, на взаимотяготении, это есть начало всех начал. И конец тоже… Высшая Магия дала нам Тонкие и гибкие пальцы Натэны (тёплые, живые) коснулись двухцветного камня амулета на груди Воителя и повернули его белой каплей вверх. Другой рукой Натэна взяла руку Эндара и приложила его пальцы к белой поверхности. И Маг ощутил кончиками пальцев ничтожную выбоинку, след скола на белой стороне талисмана. — Магическое лезвие коснулось половинки Инь. Конечно, мой амулет не настоящий оберег, я дарила его как память о себе и в какой-то мере как средство для нашего возможного общения в будущем, но тогда он своё дело сделал. Пусть незначительно, но он ослабил силу Кинжала и спас тебя. Вот так… Правда, я не знаю и не могу знать, как Чёрный Яд — а он попал в амулет — изменил или сможет изменить его свойства, но не думаю, что камень станет опасен. Несколько мгновений они оба молчали. Затем Звёздная Амазонка заговорила снова: — Я благодарна тебе, Алый Маг Эндар, за то, что ты дал мне ощутить тогда, в домене моей матери. Истинное Единение — это невероятное наслаждение… Продолжение рода не единственный смысл существования Двух Начал и не единственная цель их встречи. Эротический контакт Инь и Янь совершенствует Души — недаром существует тантрическая магия. А степень этого взаимного влияния и взаимообогащения тем выше, чем более подходят друг другу две половинки одного целого. Но у Вечной Войны нет окончания, как не бывает и победителей. И я не хочу, чтобы тень этой войны стояла между нами. Хотя может статься, что когда-нибудь мы встретимся снова и уже не расстанемся — до самого конца… — Предопределение? — Эндар попытался произнести это как можно более иронично, но получилось не слишком-то убедительно. А Натэна одним плавным движением встала с кресла, — лицо к лицу, глаза в глаза, — положила руки на плечи Капитану, притянула его к себе и поцеловала — крепко, до боли. И губы её тоже были тёплыми и живыми — как пальцы перед этим. А затем лицо её начало таять, исчезла комната, и закрутился вокруг звёздный хоровод. «Ну вот, даже вина не выпили…» — промелькнула нелепая мысль, и пропала в темноте и в калейдоскопе неясных образов… …Из объятий сна (или видения?) Эндар вышел рывком. Мягкая тёплая тьма за оконным проёмом, запах Леса, колючие искорки звёзд — немногочисленные, зелёный полог очень плотен. Уют и тишина комнаты в его Доме, упругость и покой ложа. Рядом тихо дышала во сне Аэль, невесомое покрывало окутывало её стройное тело. Воитель осторожно поднялся и подошёл к окну, всматриваясь в темноту Леса. Что это было? Да, Мир Сказочных воистину странное место… Эндар коснулся амулета, того самого, Инь-Янь. Амулет был тёплым! А на белой капельке Инь пальцы ощутили крошечный, почти неосязаемый скол — частички амулета недоставало, она пропала, исчезла без следа… …Совсем иное — по сути своей — видение настигло Капитана Эндара на следующую же ночь. И снова он не мог до конца осознать, до какой степени реально происходившее и разворачивавшееся перед ним. Правда, место он определил сразу — окрестности Пылающего Мира, то самое место, где несколько лет тому назад синтагма Ведущего (тогда ещё Ведущего, не Капитана) Эндара схватилась со стаей Пожирателей Разума. И всё, случившееся сразу после битвы… На какой-то краткий миг Эндар даже подумал, что это второе видение непосредственно связано и является неотъемлемым продолжением его вчерашнего сна-яви, но нет, всё было не так. Прежде всего хотя бы потому, что он явно присутствовал, жил внутри какой-то иной, хотя и очень знакомой сущности, то есть не был самим собой, командиром когорты Звёздных Воителей, хотя и оставался Алым Магом. Понимание пришло внезапно и стремительно, как удар молнии — Гейртар! Ну конечно Гейртар, его старый боевой товарищ, с которым они не виделись со времени прощания на плитах площади Цитадели перед тем, как Эндару надлежало предстать перед Магистрами. И то столь памятное послание друга, прочитанное на борту галеры и уничтоженное бесследно — слишком опасное для них обоих послание… И вот сейчас Эндар пребывал в теле Гейртара, и не только и не столько в его физической оболочке, сколько на более высоких Тонких Уровнях, составлявших саму сущность Мага по имени Гейртар. Но вот почему разум (уже не Гейртара, а самого Эндара) явно оперировал Далеко внизу (впрочем, не так и далеко, каких-то несколько сотен миль — в любом случае не больше тысячи) расстилалась окутанная дымом пожарищ поверхность Пылающего Мира. Этот мир теперь полностью соответствовал своему названию — тяжёлые и плотные дымные космы стлались над землёй, свиваясь чудовищными змеями. Дым, пыль, прах, ядовитый пар — всё вместе в одной отравной смеси, явственно отдающей запахом Смерти. И причина происходившего была ясна: за несколько миновавших с того памятного боя солнечных кругов больные разумы учёных этого несчастного мира докопались до овладения ядерной энергией, а поскольку шла война, то и применение этой энергии было найдено сразу же. Причём, похоже, столь опасная игрушка попала в руки обеих враждующих сторон практически одновременно. Дети заигрались со спичками, и теперь их общий дом пожирало неугасимое пламя. Вот только где были родители? Голубые Хранительницы домена Тенэйи явно проморгали этот опасный момент. Или же их отвлекло что-то серьёзное, например, атака Разрушителей? Принимая во внимание тот факт, что сама война между обитателями Пылающего Мира была делом рук Чёрных, такой поворот событий представлялся весьма реальным. Правда, Несущим Зло в планетарном столкновении нужна была победа одной из сторон (и желательнее стороны Кое-где над выжженными континентами ещё не осели клубящиеся грибы атомных взрывов. Кое-где ещё сталкивались в диких (и уже бессмысленных) схватках в пронизанном радиацией воздухе стаи неуклюжих механических летательных аппаратов, сокращая друг для друга агонию. По оплавленным руинам городов — на несчастной планете вряд ли уцелело хоть одно нетронутое светопреставлением поселение — гуляли волны всепожирающего пламени. Выкипевшие русла рек и сухие ложа озёр застилал чёрный дым от горевших сплошной стеной лесов. Турбулентные воздушные потоки, рождённые чудовищной разницей температур между атмосферой и атомными кострами, хлестали истерзанный лик планеты, вздымая волны праха и пепла, в который обратились миллиарды Разумных со своими страстями, желаниями, бедами и заботами… И ветер этот выл погребальную песню над умирающим Миром… Душа Мага, привыкшего мыслить вселенскими категориями, достаточно очерствела от вида бесконечных страданий, претерпеваемых Жизнью — прежде всего Жизнью Разумной — на её тернистом Пути. И сейчас разум Эндара (или всё-таки Гейртара?) бесстрастно фиксировал происходящее. Следовало ожидать скорого появления Пожирателей Разума: в Астрал, в Тонкие Миры в одночасье в страшных муках низринулись миллионы и миллионы Душ — какое обилие Пищи, какой пир до отвала! А беззвучный вопль исторгнутых ядерным огнём из своих телесных оболочек-вместилищ Первичных Матриц служил серым хищникам маяком, свет которого они ясно различали на огромнейших расстояниях, сквозь Миры и Иномирье, через всю невероятно сложную паутину линейных и нелинейных измерений. Алый Маг парил над умирающей планетой не в одиночестве — рядом были воины его синтагмы, шестерёнки отлаженного боевого механизма. А с другого полушария развернулась ещё одна синтагма, и Маги обоих подразделений сейчас делали одно и то же — они раскидывали Ловчую Сеть. Нити Сети пронизывали привычное Пространство и тянулись Алые Воители не нарушали своего боевого порядка, пусть и развёрнут он был не в привычной для столкновений трёхмерности. Стоило кому-то из Пожирателей влететь в Сеть, — а Дети Хаоса не замедлили появиться — как Сеть И тут вдруг Эндар — не Гейртар, а именно Эндар! — почувствовал смутное беспокойство. Где-то в недрах его души, в сокровенных её глубинах зазвучал Голос: " Поток Исходящих Душ тончал и прерывался, резко сокращаясь и идя на убыль. В нескольких местах Сеть поддалась атакам, но латать её уже не имело смысла: прорвавшиеся Пожиратели свершили своё чёрное дело — потери при подобном Апокалипсисе неизбежны — и исчезали в лабиринте Миров и измерений. Кое-где кучки хищников сбивались в клубки и отходили, огрызаясь — их не преследовали. Сил было маловато, да и основная задача выполнена: процент сгинувших Душ ничтожен. А в чёрной межзвёздной пустоте неярко засветился голубой кокон: семёрка Хранительниц вынырнула из гиперпространства. И Эндар — а ещё быстрее Гейртар — понял, кто стоит во главе Голубых Волшебниц. Да, это была она, Карантэйя; и это её голос звучал только что; и адресовалось обращение отнюдь не Капитану Эндару, а Алому Магу по имени Гейртар. Понимание происходящего обрушилось на Эндара водопадом. Конечно же, Гейртар и Хранительница поддерживали контакт все эти годы, быть может, даже встречались, обдумывая и подготавливая бегство Ведущего синтагмы. И этот миг наступил. Какое-то ничтожно краткое время Гейртар колебался — Эндар ясно ощутил это и понял, что тревожит его давнего соратника. Не совершит ли он предательство, бросая своих во время битвы, хотя она почти закончилась? — вот что беспокоило Гейртара. Не так просто отринуть вековые традиции своей Расы, пусть даже ради… А ради чего, собственно говоря? Вопрос этот с одинаковой предельной резкостью и чёткостью вспыхнул перед обоими Алыми, составлявшими сейчас В следующий миг чёрная бездонная пустота бросилась навстречу, и казалось, что в ушах взвыл звёздный ветер. Гейртар начал Эндар осознал гораздо раньше Гейртара, что произошло, и понимание это было ясным и болезненным. Да, сомнения не было — …Стена ревущего пламени распорола черноту пространства. То ли это заклятье было наложено на Гейртара давным-давно с тем, чтобы ожить и придти в действие в Но Гейртар не успевал! Эндар уловил отчаянье, захлестнувшее Карантэйю, искреннее, неподдельное — хотя кто может оценить до конца возможности магии Инь! Предводительница отдала приказ своим, приказ атаковать, но приказ этот так и остался невыполненным — более того, Гейртар боролся, и боролся отчаянно. Бойцом он оказался умелым, а близость возлюбленной придавала ему сил — в прямом смысле. С протянутых рук Карантэйи — Эндар ясно различал это — текли потоки Силы, подпитывающей Пустота отвердела, превращаясь в лёд, только в отличие от обычной замёрзшей воды лёд этот имел неизмеримо большую прочность, причём прочность магическую, напрочь отсекая Гейртара от извергаемой Карантэйей колдовской энергии. С холодеющим сердцем Эндар понял: на поле боя (бегства?) появился сам Командор Аргентар с четырьмя Магами из своей личной синтагмы, а против них Гейртару не устоять. Понял это и Гейртар, и отчаяние, неизбывное отчаяние охватило его. Нет, беглец знал, что его воплощению ничто не угрожает, его отпустят к Голубым, — свобода выбора! — но отпустят лишь …Ещё несколько раз Гейртар бросался на всё уплотнявшуюся преграду. Силы его убывали, и неотвратимая развязка приближаясь. Кольцо-сфера Алых Магов сомкнулась, и Карантэейе уже не под силу было Два заклятия сработали одновременно, и по качеству они оказалось лучшими из всех чар, что когда-либо творил Алый Маг Гейртар. Первое заклятие вызвало саморазрушение. Алый Маг рангом ниже Капитана не сумел бы должным образом привести в действие Абсолютное Оружие в одиночку, но Гейртар Второе заклятье было неожиданным по сути, и поэтому осталось не замеченным никем, даже Аргентаром. И крик это, затихая, продолжал звучать в сознании Эндара, хотя видение уже погасло. Маг проснулся, встал и подошёл к окну, всматриваясь в мягкую уютную темноту за ним и пытаясь решить для себя несколько странный на первый взгляд вопрос: что это было — живое подтверждение наивно-прекрасного рыцарского девиза седых времён: «Любовь стоит жизни!» или же… очередная победа магии Инь? Как-то само собой получилось, что Эндар совсем не вспоминал о спасённом Алыми маге Технодетей. И меньше всего он предполагал, что тот тоже может находиться здесь, в Мире Сказочных, в том самом «санатории», как окрестил своё временное обиталище (а было ли у него когда-либо обиталище постоянное?) Воитель. Однако это оказалось именно так. О том, что Техномаг по имени Иридий (странно звучащее имя!) здесь, Эндар узнал от Аэль. Он наверняка и сам почувствовал бы его присутствие, просто не придавал этому факту никакого значения, не думал об этом и, следовательно, не концентрировался. Как-то утром (Аэль делила ложе с Воителем ночью, а потом — Ну вот почти и всё, Эн…Ты уже совсем как новый, Капитан. Скоро ты покинешь этот Мир. Тебя ждут новые Дороги, новые Миры, новые битвы — и новые женщины. — Аэль произнесла всю эту чуть высокопарную тираду без малейшей тени ревности (да и могла ли идти о ревности речь!), просто констатируя факт. — Да, а не хотел бы ты повидать спасённого тобой? — Кого? Какого спасённого? — Того самого. Ты уже не помнишь, о Воитель, что в той памятной схватке, когда тебя полоснул Чёрный Нож, вы спасли пленного — мага из галактиан. Он здесь, неподалёку. Чёрная Магия серьёзно его — Почему бы и нет? Мне и самому интересно. Столько лет опекать Технодетей и не познакомиться поближе ни с кем из них — это просто неразумно. — Правду говорят, что у Алых Воителей понятие разумности и целесообразности всегда стоит на первом месте… — с какой-то странной интонацией фыркнула Аэль. Девчонка вообще иногда позволяла себе в общении с Эндаром некоторую И в тот же день они встретились. Сначала Аэль намеревалась пригласить мага из расы Технолидеров в Дом Эндара, но Алый Воитель предпочёл встречу в жилище Иридия — ему хотелось посмотреть, в каком антураже обитает представитель расы, для которой магия не была столь естественной и неотъемлемой, как для тех же Алых или для аборигенов Мира Сказочных. Когда Воитель и Целительница примерно через полчаса неспешной ходьбы миновали очередной поворот извилистой тропки, змеившейся под кронами Сказочного Леса, глазам Эндара предстало обиталище Техномага. Естественно, оно было сотворённым, и к этому всецело приложила ручку Аэль, но действовала она — и в этом ошибки не могло быть — в полном соответствии с запросами и привычками временного хозяина временного Дома. Параллелепипед из Переступив порог, Эндар сразу ощутил Обращённая к Лесу стена действительно была прозрачной, позволяя разглядеть до мельчайших подробностей всё происходящее снаружи. Всю другую стену занимал огромный экран — то есть то, что заменяло Носителям Разума техногенных рас магическое видение. Через дверь в стене, противоположной оконной, гости вошли в комнату, а у последней стены располагались стол причудливой криволинейной формы, увенчанный компьютером, — привычнейшим инструментом Технолидеров — и пара лёгких передвижных кресел, перемещавшихся по комнате по воле обитателя этого Дома. Эндар представил себе, сколько пришлось потрудиться Аэль, творя всё это (причём ориентируясь лишь по смутным мыслеобразам, которые Целительница извлекала прямо из контуженного разума Иридия), и воздал должное магическому таланту Волшебницы — задачка была далеко не из простейших. Поймав его мысль, Аэль благодарно улыбнулась — похвала, особенно заслуженная, приятна всегда. Сам же Техномаг оказался невысок ростом, поджар и сухощав, с негустыми седыми волосами, с правильными чертами лица и пытливым взглядом тёмных глаз. Иридий выглядел много старше Эндара, не говоря уже об Аэль, — его Мир далеко ещё не в полной мере овладел искусством омоложения, хотя к ретушировке внешнего облика Иридия Аэль явно также имела самое непосредственное отношение — косметическое, если так можно выразиться. Одет Технолидер был в свободного кроя брюки серого цвета, лёгкие облегающие голени сапоги, тёмную рубашку без ворота и свободную куртку из металлизированной ткани с множеством карманов. На широком чёрном поясе висела кобура, оттянутая тяжёлым металлическим предметом. — — Весь этот обмен мыслефразами занял доли мгновения, так что Иридий ничего не заметил (или сделал вид, что не заметил — Технодети не столь просты и наивны, как это могло показаться мудрым Магам). Во всяком случае, на лице его ничего не отразилось, и улыбка, с которой он приветствовал Аэль и Эндара, была открытой и дружелюбно-располагающей, а голос мягким и тёплым. — Прежде всего, мне хотелось бы сказать вам спасибо, Эндар. Вы спасли мне жизнь и даже более того. Я уже достаточно знаю о Разрушителях, чтобы ясно представлять себе, что меня ожидало, — Иридий выговаривал фразы подчёркнуто правильно, со старательностью примерного ученика, — так что… — Не стоит благодарности, как не нужно и высоких слов. Мы Носители Разума — и этим всё сказано. Разум слишком редкий цветок на необозримых просторах Познаваемой Вселенной, и его следует защищать от сорняков, равно как и от тех, для которых этот цветок всего лишь аппетитное лакомство. — Всё равно спасибо — чисто по-человечески. И кроме того, я получил такую невероятную возможность — увидеть ваш Мир, точнее Миры. Магия — это всё, теперь я знаю это наверняка. Когда я вернусь, в моём собственном Мире всё переменится, буквально всё! " Когда я вернусь… Наивный, ты ничего не знаешь о том, что тебе предстоит. Вернёшься ты или нет, это будут решать другие, а вовсе не ты сам. Целесообразность и безопасность подобного деяния будет тщательно взвешена на точнейших Весах, и если возникнут хоть малейшие сомнения… В лучшем случае память твоя будет стёрта, и ты ничего не расскажешь там, в своём Мире. А если предположат, что твои магические таланты достаточно серьёзны для того, чтобы вспомнить… Тогда ты просто навсегда останешься здесь, дабы не нарушать ритм и закономерность развития твоей расы, или же вообще исчезнешь без следа. Вслух, конечно, Алый Маг не сказал ничего, лишь склонил голову в ответ на пылкие изъявления благодарности со стороны спасённого. Возникла неловкая пауза, которую искусно сгладила Аэль. — Насколько я знаю, во всех Мирах сервировка стола — сугубо женское дело. Так что если мужчины будут столь благосклонны… — она чуть прикрыла глаза. Воздух посередине комнаты заколебался, уплотнился, и сквозь его прозрачность проступили контуры невысокого столика. Ещё несколько секунд — и на его поверхности уютно расположились блюда. Аэль неплохо изучила кухню техногенных Миров и гастрономические пристрастия их обитателей. Дымящееся мясо, хлеб, фрукты… Ностальгия по первобытному являлась отличительной чертой Технолидеров, проявляясь прежде всего в предпочитаемой пище. Толстая пузатая запылённая бутылка с полустёртой этикеткой «Ром» венчала натюрморт. — Именно этот напиток предпочитают ваши космические пираты, не так ли, Иридий? — мурлыкнула Аэль. — Прошу, за столом беседа всегда идёт живее… И действительно, общение стало непринуждённым. Лёгкая ироничность, с которой Эндар поначалу смотрел на мага Юной Расы, быстро уступила место искренней заинтересованности. Иридий на самом деле оказался далеко не так прост. Ум его был развитым и гибким, магию он воспринимал всерьёз и более того, умел ею пользоваться — в доступных А Иридий наслаждался гостями, беседой, отдавал должное трапезе и пил с Эндаром ром. Он прямо-таки излучал волны оптимизма. Да и чего ему опасаться? Ведь он среди друзей — и каких друзей! Могущественных, почти всесильных! Они помогли ему, спасли, они лечат и учат, они говорят с ним, как с равным. Всё просто замечательно, а будет ещё лучше. И Аэль — какая женщина! Эндару же было немного грустно. Этот парень из расы Технодетей, достигшей известного могущества и влияния — в этой Галактике, во всяком случае, — сумел сохранить детски-непосредственное восприятие мира во всех его проявлениях. В Иридии присутствовало то, чего Маги Высших Рас давно уже и бесповоротно были лишены — открытость и ожидание В отличие от всех остальных, Командору Аргентару было проще всего. Он навестил своего Капитана, когда счёл это возможным и необходимым, не прибегая к уловкам типа наведённых сновидений или материализованных фантомов. Командор просто пришёл к Эндару на следующее после встречи с Техномагом утро, вскоре после того, как ушла Аэль, завершив уже сделавшийся привычным магический ритуал — заключительный, как она сама сказала. Услышав уверенные тяжёлые шаги, — сомнений в том, кому они принадлежат, не было — Эндар поднялся с ложа, где пребывал в состоянии расслабленности, и Светящийся дверной полог раздался в стороны, пропуская плотную фигуру (как всегда, в полном боевом) Командора внутрь Дома. Эндар никогда не видел Аргентара в иной одежде, нежели эта, которая, казалось, сделалась второй (или первой?) кожей начальника фаланги. Командор поднял правую руку в приветственном жесте и улыбнулся. Этакий отец-командир, заботливый по отношению к своим воинам и абсолютно беспощадный к врагам… Эндар удивился злой иронии, неожиданно проявившейся в его сознании, — такое было бы просто невозможным ещё совсем недавно — и поспешил погасить крамольные мысли. — Ну, как, Капитан? Не надоело вдыхать аромат местных цветов? — Надоело, Командор. Я здоров и готов ко всему. — Что ж, отлично. Постараюсь быть кратким. Как говорили древние, у меня есть две новости — с какой начать? — С любой, Командор. — Хорошо. Начнём с главного. Пока ты залечивал здесь свою царапину, — странно, раньше Эндар нравились такие грубоватые солдатские манеры, — окончательно подтвердилось местонахождение Исходного Мира Пожирателей Разума. Это хорошо. Находится он, как бы объяснить более понятно… Впрочем, я лучше покажу. Почти всегда, когда язык слов и мыслеобразов оказывался скуден и недостаточен для изложения какого-либо сложного понятия, Маги прибегали к видениям — так было проще и яснее. Перед Эндаром разворачивалась удивительная панорама: огромный голубовато-светящийся шар, — условное трёхмерное изображение необъятной Познаваемой многомерной Вселенной — со всех сторон окружённый чёрным океаном Первозданного Внешнего Хаоса. Изображение росло, захватывая всё поле зрения, и медленно вращалось. На боку голубого шара появилась светившаяся багрово-красным небольшая область. Ближе… Ближе… Это походило на отвратительный нарост, прилепившийся к голубому телу Мироздания и соединённый с ним тонкой перемычкой-пуповиной. — Из нашего Мира, точнее, Миров, — Был? — Да, Эндар, был. Его дружины — дружины Войска Дракона — исползали этот участок Мироздания вдоль и поперёк, обнюхивая буквально каждую пядь плоти Вселенной. Тщетно! А потом вдруг две ватаги Звёздных Викингов исчезли бесследно, одна за другой. Рэндальф подтянул три полка, они просеяли звёзды и Миры сквозь мелкое сито Заклинаний Поиска и наткнулись всё-таки на Горловину… Она оказалась укреплена барьерами мутированного Пространства-Времени. Рэндальф был смел и горяч, как и большинство Вечных Бродяг-Искателей. Он бросил на барьеры Горловины целый полк — семьсот тридцать Боевых Магов. Они немногим уступали нам в искусстве магического боя, Капитан Эндар. И они прорвались, взломали бастионы! А потом… Дошедшие сообщения были отрывочны и полны боли и отчаяния. Удалось понять только их суть: сразу за бастионами Горловины Викингов атаковали полчища Серых Тварей. Конунг Рэндальф не мог бросить своих… Он сам повёл второй полк Искателей через теснину. Янтарные оказались в осином гнезде. Единственное, что они успели сделать перед тем, как стать добычей Пожирателей — это сообщить. И это хорошо, Капитан Эндар. Тварей там не счесть! На штурм надо бросать не сотни, а тысячи и тысячи бойцов, десятки тысяч, несколько легионов! И им надо ещё суметь развернуться за Горловиной в правильный боевой порядок, иначе просто задавят численностью. И это плохо, Капитан Эндар. — Что стало с Янтарными Магами? Никто не уцелел? — Лишь несколько воинов сумели вырваться назад из ловушки Горловины. И ещё нескольких Видение погасло, но перед внутренним взором Эндара ещё плясали разноцветные огни. Да, картина более чем впечатляющая… — А теперь о том, что в этой связи предстоит тебе, Эндар, — голос Аргентара оставался сух и размерен, Командор великолепно владел собой — как всегда. — У третьей когорты сейчас временный командир. Как только ты вернёшься в строй, он отправится на Цитадель, чтобы там стать Капитаном и привести пополнение. А ты примешь когорту в Седьмом легионе, в одном из легионов будущего Прорыва. Падут многие, Капитан Эндар, и если тебе суждено уцелеть, то ты вернёшься из этого похода Командором, в этом я не сомневаюсь, — тяжёлая рука Командора опустилась на плечо Эндара, а холодные глаза оказались совсем рядом. — Готов ли ты? — Да, Командор Аргентар, я готов. Мой Меч, моя Жизнь, мой Долг! — Хорошо сказано. И ещё одно, последнее, — взгляд Командора полоснул холодным, проникающим до потаённых глубин души лезвием, — погиб Гейртар. Эндар ждал этого известия из уст Командора, был готов к нему и поэтому остался каменно спокоен, не выказав никаких эмоций и ограничившись само собой разумеющимся, безмолвно произнесённым: «Как?» Судя по всему, Аргентар остался доволен реакцией подчинённого, так как продолжал по-прежнему бесстрастно. — Он погиб, пытаясь бежать. Бежать к Хранителям. Если уж он не мог жить без объятий Голубой Волшебницы, — в чём лично я сомневаюсь, женщины Алых ничуть не хуже, — то ему всё равно не следовало нарушать Закон. Он должен был явиться в Цитадель и пройти Очищение. Его никто не стал бы удерживать в Ордене против его воли. Эндар молчал. Мозаика складывалась! Его явно подозревали в желании совершить то же, что сделал его старый боевой товарищ. «Женщины Алых ничуть не хуже…». Так значит, Аэль всего лишь… Всего лишь выполняла приказ! Огромная боевая машина, именуемая Орденом Алых Магов-Воителей, не желала терять ценную Затянувшееся молчание нарушил Аргентар. — Помни о его судьбе, Воитель Эндар. Мне очень хочется, чтобы в скором времени мы встретились с тобой в равных званиях, — холодный клинок взгляда снова прошёлся по лицу Эндара и соскользнул. — Я жду тебя завтра. У тебя последняя ночь отдыха, воин, — используй же её! Тень кривой усмешки тронула пересечённые старым шрамом губы Командора, а затем Аргентар резко повернулся и вышел, оставив Эндара наедине с его мыслями, кружившимися в бешеном ритме. — — — — — — — — — — — — — — — Оба Мага — Командор Аргентар, начальник одиннадцатой фаланги Десятого легиона Воителей, стоявший на башне своего замка в Мире Сказочных, и Аротрагар, центурион Гвардии (которая, как хорошо знали Посвящённые, исполняла и функции внутренней службы безопасности Алого Ордена), находившийся на Цитадели, прервали магический Контакт одновременно. …Эндар шагал по упруго-мягкой траве, податливо раздающейся и одновременно пружинящей под ногой. Сумятица мыслей улеглась быстро — Высшие прекрасно умеют владеть своими чувствами. Зелёный полог Сказочного Леса не таил в себе угрозы — он просто жил своей собственной жизнью, не имевшей никакого отношения к той жизни, которую вели Маги, в том числе и Алые, и смутные тени скользили под покровом буйно струящейся растительности. Использовав совсем чуть-чуть магии, Воитель смог бы рассмотреть эти Сущности, однако зачем их тревожить? Ведь вполне можно жить, не мешая никому ничем, в том числе и навязчивым праздным любопытством, не говоря уже о навязывании своей воли и подавлении чужой. Эндар удивился — подобная мысль пришла ему на ум едва ли не впервые за долгие-долгие годы бытия Мага в данном воплощении. Что с ним? Или каскад встреч и впечатлений, полученных здесь, пробудил в Капитане склонность к философствованию? А ум должно держать на коротком поводке, сковав, если требуется, надёжной бронёй Долга и Предназначения. Есть Вечное Вселенское Зло, и есть Рыцари, избранные Вечнотворящим Разумом для Вечной Борьбы с этим Злом. Его невозможно извести под корень, но сдерживать расползание многоликого чудовища по Мирозданию можно, нужно и должно — Закон Равновесия действует не сам по себе, а лишь опосредованно, руками избранных. И всё-таки что-то в этой привычной схеме сейчас Эндара не устраивало, тревожило своей какой-то непонятностью и неясной неприемлемостью. Чей-то пристальный, но отнюдь не враждебный, а, скорее, дружелюбно-заинтересованный взгляд Алый Воитель ощутил неожиданно для себя. Стена растений перед его лицом была плотной, широкие мясистые листья, лианы и могучие древесные стволы тесно переплелись, не оставляя ни малейшего просвета, но когда Маг сделал всего лишь один шаг вперёд, зелёная завеса послушно раздвинулась. Перед Эндаром раскинулась обширная поляна, скорее даже луг, с густой ярко-сочной голубовато-зелёной травой почти до пояса высотой. Посередине поляны возвышался холм в два средних человеческих роста, а на вершине этого холма в позе спокойного отдыха расположился Дракон. Великолепное существо, Сущность, воплощённая в огромном бронированном теле, поражающем воображение размерами и одновременно гибкостью и сообразностью, возлежало (именно Эндар впервые встречал дракона во плоти. Он слышал, конечно, об этих загадочных существах и раньше, но не сталкивался с ними лицом к лицу (к морде?). Опасности не было никакой, Алый Маг чувствовал это, как чувствовал и то, что Дракон почему-то хотел пообщаться с ним — в противном случае встреча эта вряд ли вообще состоялась бы. — Здравствуй… — звуковая речь чудовища была ясной и отчётливой, что явно свидетельствовало о большом опыте существа в подобном способе общения. — Здравствуй и ты. Вот вы, оказывается, какие… — Какие? Уродливые и малоприятные, каприз Вечнотворящего? — Я бы так не сказал. Я видел великое множество самых разных существ, и ты… Ты красив, Дракон. — Отрадно слышать, хоть я и не дама, которая млеет от комплиментов. Впрочем, я и не ожидал другого от мудрого Мага… — Прекрасно. Будем считать, что взаимный обмен вежливостью состоялся. Зачем ты хотел встречи со мной? — Я любопытен, Маг. Свойство это вообще присуще разумным, а уж нам, Крылатым… Мне интересно. — Интересно что? — А всё. Я никогда ещё не беседовал с Магом, вы вечно куда-то спешите, спасаете Вселенную или заняты другими, не менее ответственными делами… — в речи Крылатого скользнула тень иронии, совсем крохотной и необидной. Несомненно, ящер был более чем умён. — Что бы обсудить — Не будем жонглировать словами, Маг… Хорошо, я спрошу так — зачем ты живёшь? — Ну и вопрос! Ты что, вдоволь успел пообщаться с кем-нибудь из Всеведущих? Хотя нет, ты же говорил, что никогда раньше… — Это мой вопрос, Маг, а вовсе не вбитый в мою голову кем-то ещё. Мне действительно интересно, как ты на него сможешь ответить. Впрочем, если для тебя это затруднительно или почему-либо неприятно, то… — Да нет, Крылатый, просто я не ожидал… — Такого от большой ящерицы с крыльями? — дракон усмехнулся, сморщив верхнюю губу так, что блеснули снежно-белые громадные клыки. — А взамен, дабы соблюсти куртуазность нашей беседы, я готов сам ответить — относительно себя, естественно. — Я воин, Дракон, и этим всё сказано. Я иду Предначертанным Путём, путём, который я же сам и выбрал и нахожу в этом весь смысл своего бытия. Это вкратце, без нюансов и экивоков. — Воин, значит… Вечный Боец с Вечным Злом… Честно говоря, именно те самые нюансы, о которых ты обмолвился, Маг, и интересуют меня больше всего. А может, ты просто полицейский с большой огненной дубинкой, который усмиряет очередной дебош? Или тебе просто удобнее жить по установленной схеме и гвоздить этой самой дубинкой по всему, что не укладывается в эту твою схему? — А по-твоему, Пожиратели Разума всего-навсего безобидные шаловливые детишки? — Я сталкивался с ними, Маг. Это действительно страшные существа, и с ними не может быть мира. Но ведь кроме Пожирателей, есть невообразимое множество иных созданий, и вы уничтожаете их только лишь потому, что они вам непонятны и, следовательно, потенциально опасны… — Ты преувеличиваешь, Крылатый. Мы отнюдь не тупоголовые убийцы, сметающие всё, что нам почему-либо не по нраву. Да и Закон Равновесия… — Ладно, пусть будет так. Поговорим о другом — не слишком ли высокую цену ты платишь за право быть Избранным? Ты никогда не казался сам себе марионеткой в умелых руках невидимого кукловода? Ты несвободен, могучий Маг. При всех твоих умениях и возможностях ты просто винтик огромной и бездушной — Не тебе, Дракон, судить о моём внутреннем мире. Что ты вообще знаешь о нас, Магах? А сам-то ты что, абсолютно свободен? — Ты прав, я почти ничего не знаю о вас — поэтому-то мне и хотелось этой встречи. А что касается меня самого… Да, — Не понял… — Ну, не себя, конечно, в — Ты что-то говорил о театре марионеток. Не кажется ли тебе, Крылатый, что эта твоя игра с Разумными Юных Рас ещё более похожа на водевиль? — Может быть, может быть. Но сценарий этого спектакля гибок, он каждый раз новый, и никогда не повторяется. И никогда не нарушаются Вечные Принципы — Добро выше Зла, Любовь превыше Смерти… Разумные тянутся к — Ты знаешь, Крылатый, ты не настолько свободен, как хочешь мне показать. У тебя тоже своя роль, своё место, свои рамки, за которые ты не можешь выйти — да и не хочешь. Почему же ты считаешь, что меня могут тяготить правила моей игры? Каждому своё, Дракон. Абсолютная свобода — это миф, её нет и быть не может в принципе. Всегда найдутся рамки, за которые ты не сможешь заступить. Весь вопрос только в том, уютно тебе или нет внутри этих рамок… Дракон слушал речь Эндара внимательно, чуть склонив голову набок. Глаза его были полуприкрыты тяжёлыми веками, но Маг ощущал напряжённую работу мысли существа. Потом Дракон шумно вздохнул. — Да, Алый, не зря я искал встречи с Магом. И хорошо, что этим Магом оказался именно ты. Случайностей не бывает, я знаю. В чём-то мы с тобой очень похожи — я говорю о родстве Душ, конечно. Ты прав, у каждого своя игра. И всё-таки — я свободен, мои рамки не столь жёстки, как твои. Впрочем, я ведь могу и ошибаться, не правда ли? — Очень даже можешь — как и любой Носитель Разума. — Угу. И всё-таки — насчёт этих самых — Не понимаю, к чему ты клонишь? — Да к тому, что существуют рамки объективные, накладываемые вселенскими Законами, а есть рамки, установленные самими же Носителями Разума. Вспомни жрецов любой религии любой Юной Расы: они ведь все вещают от имени Бога, и никак иначе! Они присвоили себе это право и никого не спросили. Так вот: я свободнее тебя просто потому, что живу — Ты опять преувеличиваешь, Крылатый. Мы, Маги, можем отличить ложь от истины — на то мы и Маги. — Нет, Вселенский Воитель, С этими словами исполинский крылатый зверь снова потянулся всем телом, взмахнул развернувшимися перепончатыми крыльями, — траву на лугу пригнуло резким порывом ветра — присел, подпрыгнул (удивительно легко и мягко при своём весе) и взмыл вверх. Стремительная тень пробежала по земле, становясь всё меньше и меньше по мере того, как Дракон поднимался всё выше и выше в прозрачное голубое небо. Эндар следил за полётом Дракона, подняв голову и прикрыв ладонью глаза от яркого солнечного света. Он мог бы следить за улетающим Крылатым и не прибегая к примитивному обычному зрению, без всяких для себя неудобств, но почему-то не стал так поступать. Попытка Солнце Сказочного Мира давно миновало зенит. Эндар шёл к Дому, ещё не зная, что этот длинный-длинный день ещё не преподнёс ему всех своих сюрпризов. Мысли Мага текли плавно и спокойно, Алый Воитель ослабил вечный жёсткий самоконтроль — подумать ему было о чём. Вынужденное пребывание на отдыхе неожиданно обернулось всплеском самоосознания и переоценки ценностей. Накопленный опыт превысил некий уровень, и запруду прорвало. Что там насчёт соломинки, ломающей спину верблюду, — или, философски говоря, о переходе количества в качество? Наверно, магия Мира Сказочных послужила катализатором этого перехода. И конечно — Аэль, Епископ, Натэна, Гейртар, Иридий, Командор, Дракон, наконец. Контакты с таким разными и сильными Сущностями оставили след (каждый — свой), заставили задуматься, взглянуть на ставшие давно привычными вещи по-новому. И в итоге во весь рост вставал неизбежный и самый важный вопрос — И тут размышления Алого Мага прервались. Эндар почувствовал Прямо перед ним открылась маленькая лужайка, поросшая невысокой мягкой травой, такой густой и плотной, что образовался сплошной живой ковёр — отдельные травинки сливались в единое пушистое целое. И на этом ковре, на расстоянии вытянутой руки от лица Эндара лежала обнажённая Аэль, её великолепное тело наполовину утонуло в траве. Глаза Волшебницы были закрыты, густые длинные тёмные волосы переплелись с тонкими стеблями. А между её раскинутых стройных ног белела обнажённая же фигура Иридия. Руки Техномага сжимали бёдра Целительницы, и оба тела двигались в любовном ритме. Гибкие руки Аэль то взлетали, касаясь мускулистой спины Технолидера, то падали в траву, и тогда тонкие пальцы её рвали лепестки цветов и тут же роняли их. Они — Аэль и Иридий — не видели и не слышали ничего вокруг, всецело поглощённые друг другом. И если для Юного такое было совсем неудивительным, то что касается Алой Колдуньи… Значит, для неё происходящее было поистине Эндар абсолютно бесшумно отступил на шаг назад. Занавес листвы скрыл любовников, но их переплетённая аура, вспыхивающая разноцветными искрами любовной горячки, проникновения и слияния, ясно фиксировалась магическим зрением Капитана. И буйство красок этой двуединой ауры лишний раз подтверждало — да, происходившее таинство было для уединившейся пары Алый Маг-Воитель не испытал ни зависти, ни ревности, ни обиды. Он вдруг поймал себя на том, что все эти обычные, А почему, собственно говоря, ему должны быть присущи человеческие эмоции? Маги — не люди, телесная схожесть ни о чём не говорит, и движет ими совсем иное. Всё то, что тревожит людей, что представляет для них ценность, для Мага с его почти неограниченными возможностями воздействия на окружающее и получения всего требуемого — ничто. Маги самодостаточны, и если для людей жизнь в племени, народе, государстве есть непременное условие физического выживания и развития, то Маг встречается с другими Разумными лишь потому, что нуждается в общении с себе подобными. Маги — это существа другого порядка, и они А ветви деревьев Сказочного Леса мягко обнимали тело Капитана, Лес что-то шептал, неразборчиво и невнятно, но что-то утешительное и доброе. Алый Маг шагал через Лес, шагал к Дому. Пришло время уходить, время возвращаться… Войдя в Дом, Эндар сбросил одежду и вызвал бодрящий душ. Стоя под тугими струями, ласкавшими и мявшими его тело, Маг ощущал, как внутри него рождается, растёт и крепнет Транс прервался, когда Маг почувствовал, что он в Доме не один. Воитель открыл глаза и увидел Аэль. На миг Эндару показалось, что в пышных волосах Целительницы застряла зелёная полоска травы. Но нет, женщины вообще тщательно следят за своей внешностью, а уж Волшебницы — тем более… — Я пришла проститься. — Аэль первая нарушила затянувшееся молчание, становившееся уже несколько тягостным для обоих. — Да будет лёгок твой Путь по Дорогам Миров… — Лёгкого Пути не будет, Аэль. Ты сделала всё, что могла, и даже больше. А теперь осталось лишь только сказать: «Прощай…» — Мне бы не хотелось, что бы что-то осталось недосказанным. И поэтому я… — Не надо, Аэль. Я знаю всё — или почти всё. Мы все живём в рамках, и выйти за их пределы может далеко не каждый из нас. Спасибо тебе: за то, что ты — Он погибнет… — неожиданно произнесла Аэль глухо, глядя в пол. — Он не согласится вернуться без всего того Знания, какое приобрёл здесь. А иначе… — Ну и что? Стоит ли жалеть Аэль вскинула горящие глаза, и Эндару показалось на миг, что сейчас она влепит ему прямо в лицо какое-нибудь жгучее заклятье. — О да, мы Маги! Но только плох тот Маг, который не помнит, что когда-то Расы Магов были Расами — Я понял, Целительница Аэль. Мы всё сказали друг другу. Несколько мгновений оба молчали, потом Аэль заговорила снова: — Ты завтра уходишь. Хочешь, я останусь здесь до утра? — Тебе придётся ночевать в пустом Доме. Я хочу уйти сегодня, сейчас. Аэль внимательно посмотрела ему в глаза, потом повернулась и пошла к выходу. Остановилась, снова взглянула на Капитана и тихо произнесла: — Не делай Она замолчала, резко повернулась спиной к Воителю и исчезла. Не вышла через дверной проём, а именно Капитан шагнул за порог. Пройдя несколько шагов, он обернулся на Дом таял. Заложенное в его стены заклинание проснулось — активировалось, как говорят техногенщики. Дом был создан только для него, Эндара, и теперь, когда Дом истаивал. Материя трансформировалась, меняла структуру, вновь становясь землёй и травой Сказочного Леса, минуя тоскливые стадии химического распада. И вот уже только зыбкий контур Дома ещё просматривался в темнеющем воздухе. Вот и он растаял без следа. На опустевшую поляну опускался чёрный занавес ночи. Эндар повернулся и зашагал через Лес. Можно и полететь, но ведь у него в запасе ещё целая ночь. Вдруг по пути снова встретится что-нибудь интересное? Когорта, рассыпавшись на синтагмы (а те, в свою очередь, — на боевые четвёрки), вела стандартное патрулирование Обитаемых Миров галактиан. Прошло совсем немного времени с того момента, когда Капитан вернулся к привычному ритму жизни, а ему уже казалось, что он и не уходил, что Мир Сказочных и все фантасмагорические его картины ему просто-напросто привиделись в необычайно ярком и приближенном к реальности сне. Алый Маг ждал. Вот-вот должен был прибыть новый командир когорты, а Эндара вновь ждала Цитадель, а там — Путь в Неведомое, к Горловине, к бастионам Серых Тварей в рядах атакующих легионов Ордена Алых Воителей, вершащих Великое Очищение Вселенной от мерзкой плесени. Мысли Эндара текли размеренно. Чуткие струны Следящих Заклятий фиксировали малейшие всплески магической активности, сопровождавших любые мало-мальски значащие события в бурлящих Мирах Юных. Капитан был центром паутины, сотканной из ста шестидесяти девяти разумов-сущностей, центром сбора информации. Сам же он, в свою очередь, сообщал обо всём дальше — Командору Аргентару. Огромная и сложная машина функционировала бесперебойно — так было, так есть, так будет. Ничего особо из ряда вон выходящего не отмечалось, но Капитан поддерживал состояние сосредоточенности, которое за столетия въелось в его плоть и кровь. И тут… Сколько раз за долгую и опасную жизнь Мага в данном воплощении всё и вся переворачивалось в единый краткий миг! Первое ощущение было таким, словно вся Вселенная качнулась, заколебалась, а потом забилась в судороге всепоглощающего Ужаса. Опора уходила из-под ног, хотя в привычном смысле слова её, опоры, и не было — Маг свободно парил в межзвёздной пустоте в структурном коконе, образованном воинами одной из своих синтагм. Но именно эта призрачная опора — ткань Мироздания — и поплыла под ногами Алого Мага по имени Эндар. Звёзды сместились. Тонкие связи между Параллельными Мирами скручивались, как скручивается мокрая тряпка, когда из неё выжимают воду. Только теперь невидимый исполин выжимал из Сущего всё, что это самое Сущее составляло. А потом повеяло холодом, — не тем, который определяется законами термодинамики и ощущается органами чувств и измеряется приборами, — а Истинным, предвестником Конечного Распада. Звенящий сигнал тревоги — высшей её степени — уже летел по всем системам магической связи между Мирами, сквозь пространство, время и измерения. Мыслеприказ Капитана его когорта начала выполнять в тот самый миг, когда Эндар отдал его. Синтагмы сворачивались в плотные клубки, и вся когорта сжималась в единый кулак, готовый встретить любую неведомую опасность. Впрочем, уже ведомую… В Мироздание хлынула Абсолютная Чернота. Материализовавшийся Хаос (хотя, конечно, в нем ни было ни грана материи) расползался чудовищным пятном, пожирая в мгновение ока Миры, обитатели которых, проваливаясь в Ничто, даже не успевали осознать, что же с ними происходит. Картина развернувшейся катастрофы подавляла своей невероятной мощью, пределы которой превосходили всё, что мог себе представить даже самый совершенный Разум. Казалось невозможным, чтобы этой напасти что-то вообще можно было противопоставить. Но способ всё-таки существовал. Единственный, найденный в результате многих тысячелетий борьбы и бесчисленных жертв. Противостоять Лавине в лоб бессмысленно, её всеподавляющая мощь сметает любые защитные барьеры, как взбесившийся носорог паутину. Магические тенёта способны лишь несколько замедлить расползание Распада — здесь всё зависит только от количества энергии, влитой в оборону. Остановить чудовищное Проявление Хаоса можно было лишь отсечением Лавины от его тела. Но и разрыв этих связей требует невероятного напряжения сил и магического умения. Лавины по праву считались самым страшным врагом, с которым когда-либо приходилось сталкиваться Алым Магам. И труднее всего приходилось тем, кто волею судьбы оказывался на острие удара — Лавину необходимо было сдерживать, насколько это вообще возможно, ибо она подпитывалась энергией не только от материнского лона Хаоса, но и от того количества материи, которое успевала пожрать и обратить в самоё себя. И сейчас на этом самом направлении главного удара оказалась когорта Эндара. Алый Маг-Воитель сталкивался с Лавинами и раньше — уже дважды. Но этот третий раз вполне мог стать для него последним — Лавина рушилась прямо на него, давя, сминая, обращая в Ничто всё, что только встречала на своём пути. Стремительно возводившиеся на её пути защитные заклятья-барьеры лопались под первобытной мощью чудища, как мыльные пузыри. Лопались, но на какие-то краткие доли мгновения тормозили победное шествие Хаоса. Разум Эндара впитывал всё происходящее, Маг знал, что он не одинок, что все, кто только мог и успевал, уже спешат на помощь. Когорты фаланги Аргентара охватывали Лавина продолжала своё победное шествие — чёрное пятно ширилось и ширилось. Мало того, Лавина начала резко выбрасывать во все стороны длинные убийственные щупальца, пронзавшие и Миры, и гиперпространство. Одно из таких щупальцев Эндару с двумя синтагмами удалось перебить — чёрный зловещий обрубок затрепыхался, извиваясь, и медленно истаял под разящими клинками Алых — его напрочь выжгли Абсолютным Оружием, Ничто вернулось в Ничто. Но другое щупальце хлестнуло — под совершенно непредсказуемым углом — по третьей синтагме. Капитан видел, как это было. Чёрный удав врезался тараном в боевой порядок синтагмы, и этот порядок мгновенно рухнул — слишком уж велика была мощь Хаоса. Искры Разума — воинов синтагмы — накрыло пологом Абсолютной Тьмы. Гибель Воителей произошла молниеносно, не спасли никакие защитные слои. Лишь одного из воинов отбросило невероятно далеко. Он, скорее всего, сумел превратить разящий удар в скользящий и потому уцелел. Эндар даже не догадывался, что этот опыт умелого бойца совсем скоро сослужит неоценимо добрую службу самому Капитану. А Лавина наступала, язва на теле Мироздания углублялась и кровоточила. Казалось, что никакие, самые отчаянные усилия Магов не остановят эту смерть в её конечном, необратимом проявлении. Когорта Эндара понесла (и продолжала нести) тяжелейшие потери. Почти половина его воинов выбыла из строя, причём большинство из них бесследно растворились в чёрных объятьях. Те же, кто выпал из боя в результате тяжких магических ран (Лавина несла в себе и страшную магию разрушения), могли считать, что им ещё повезло — гибель прошла мимо. Их подберут, пока искорка Разума горит, сообщая о том, что его Носитель продолжает жить. Магия безошибочно засечёт этот сигнал; и В область Прорыва Хаоса стянулось уже несколько тысяч Магов, и новые подкрепления продолжали прибывать. Перед лицом вселенской Беды были забыты прежние распри и даже прямая вражда — ведь гибель угрожала всем одинаково, ни для кого не делая исключения. Алые Воители, Янтарные Бродяги, Голубые Хранители, Зелёные Дарители (не слишком умелые воины, они, тем не менее, делали всё, что было в их силах, бестрепетно погибая в страшном противостоянии), даже Серебряные Познающие и Чёрные Разрушители бились сообща. Только Технодети не умели ещё противостоять Дьявольский разбег Лавины замедлялся, чудовище хаотично дёргалось в разные стороны. Маги уклонялись от выбросов чёрных протуберанцев и кромсали отсечённые червеобразные обрубки магическими клинками. Тело Лавины корчилось, питающие пуповины лопались одна за другой. Их прижигали, бесповоротно отрывая от Лавины. Цена победы была высокой, гибли десятки и сотни Магов, десятки и сотни их получали ранения и ожоги — брызги чёрной крови жгли страшнее огня и яда. И речь шла не о травмах белковых тел-оболочек — страдали Тонкие составляющие тех Разумных Сверхсущностей, которых называли коротким словом При всей своей невероятной, слепой разрушительной силе Лавина не была Эндар потерял счёт времени. Воители его поредевшей когорты бились в полукольце (полусфере?). В чёрной бесформенной туше образовалась глубокая впадина-брешь, на границе которой натиск Лавины был остановлен. А той самой костью в горле, которой поперхнулось кошмарное чудище, и стала когорта Эндара. Капитан знал, что перелом произошёл, что Лавина То, что произошло, можно было бы назвать предсмертным броском издыхающего хищного зверя — если Лавину уподобить невероятной мощи хищнику. Чёрная стена перед воинами Эндара вздыбилась и метнулась вперёд, одним броском преодолев разделявшее её и Магов расстояние. Эндар успел сконцентрировать, сжать в громадное копьё общие силы нескольких десятков уцелевших своих бойцов. Стена дрогнула, получив ошеломляющий удар, заколебалась… и бросилась снова. Отбить этот второй удар сил уже не оставалось. Единственное, что ещё успел сделать Капитан, — сработал не разум, сработали боевые инстинкты, — это Чудовищная тяжесть обрушилась на Мага, на всю совокупность его тел, завертела и понесла. Разум ещё успел отметить гибель товарищей, бившихся до конца, судорожные подёргивания чёрной плоти Лавины под яростными взблесками Алых Лезвий, расшвыриваемых в разные стороны Воителей из тех, кто находился чуть в стороне от оси последнего броска чудовища. И пылающие разрезы, распахавшие чёрное туловище — Лавина была уже отсечена от Внешнего Хаоса, и Маги, окружившие |
||
|