"Конклав бессмертных. В краю далеком." - читать интересную книгу автора (Зыков Виталий)

Глава 10. СТРАННЫЙ СВИДЕТЕЛЬ

Победа над «тарасовцами» казалась чем-то невыполнимым. Тем более на условиях Кардинала. Как заставить независимый сильный отряд уйти под руку чужака? Забыть о свободе, о привычке жить по своим законам и правилам? Как?!

Хмурый показал как. Надо просто не оставить людям другого выхода: лишить дома, посеять смуту и поманить светом в конце туннеля. Блестящая, разыгранная как по нотам комбинация. Много риска, допущений и надежды на случай, но Кардинал выиграл. Победителей не судят. Теперь пришло время организовывать совместную жизнь.

Вряд ли следовало ждать от людей Ласковина, что те просто вольются в отряд Кардинала. Слишком их много, слишком сильны эмоции после штурма Башни. Немало бывших «тарасовцев» ощущали себя проигравшими, кое-кто наверняка жаждал реванша. Проблему надо было решать.

После людей главным трофеем стала сама Башня. Из нее легко контролировать прилегающие районы, высылать патрули и разведку. Башня позволяла закрепиться в городе, превращая подросший отряд Кардинала в хозяев района. В присутствии тяжелого вооружения их из Башни не выбить.

Успех людей Хмурого крылся в слабости «тарасовцев» — среди них не было Меченых. Они защищались от нормальных людей, а не от мутантов. Кардинал знал, как исправить эту недоработку готовился превратить здание в неприступный форт. И опять все упиралось в людей. Башне нужен постоянный гарнизон, но разве можно оставить бойцов Ласковина без присмотра? Так и до нового штурма недалеко. Только теперь мятежники сдаваться не пожелают. Не стоило забывать и про уязвимость к Волнам. Собственными руками пробив брешь в обороне Башни, Кардиналу предстояло подумать над тем, как вернуть все назад.

Немало, немало проблем принесла с собой победа, а сколько еще впереди! Захар не успел обжиться в новой квартире, как его переселили в Башню. Его, Тагира, Вадима, еще пятерых оборотней и десяток простых бойцов. «Для обмена опытом и налаживания личных связей», — прокомментировал с усмешкой Ласковин. Он прекрасно все понимал, этот фээсбэшник. С таким надо держать ухо востро. Взамен в карманную реальность Кардинала увезли почти всех женщин и детей. И объяснение этому правильное, не придерешься: как ни крути, в соседнем мирке не в пример безопаснее. Но среди «тарасовцев» пошли разговоры о заложниках — Зерно правды здесь было, но Кардинал подавил недовольство в зародыше. Просто организовал вахтовый метод службы в Башне. Неделю в крепости, неделю в тиши основной базы. Договор оказался весомым. Жизнь начала налаживаться недовольным остался лишь Захар. Размяк он в последние дни, отвык бояться Волны. Возвращение в город казалось ему настоящим наказанием, пусть и не без приятных бонусов. Попав в Башню, Захар неожиданно выбился в офицеры Кардинал не вводил никаких званий, но кое-какая иерархия начала складываться. Вечно находясь при Вадиме, тоже давно переросшем статус простого телохранителя, он незаметно для себя стал тем, кто отдает приказы. Недавний новичок перешел в разряд ветеранов.

— Одного не пойму: Кардинал сказал, этот Леонид не боится Прозрачников. Он же Перевертыш, не Сноходец. — Захар решил прояснить мучивший его вопрос у приятеля: — Да и кто он такой?

— Леонид? Командир же сказал — очень сильный оборотень. Можешь, конечно, у Тагира уточнить, но Вторую Пелену он точно прошел, — сказал Вадим с легкой завистью в голосе. — А сильный оборотень — это самую чуточку Прозрачник. Есть у них нечто общее. У Коли Ботаника имеется пунктик на эту тему, целую теорию построил. И под коньячок любит ее изложить в доступной простым смертным форме. Самое главное — Кардинал ему не возражает. Значит, есть в ней нечто такое, правильное.

— Коля Ботаник?

— Да ты его знаешь. После ранения я у него квартире отлеживался… Так вот, Леонид среди оборотней, или, говоря языком Ботаника, метаморфоз, как Кардинал среди Сноходцев. Старейшина, Живая легенда.

— Ого. Откуда столько восхищения, Вадим? Ты не забыл, что и сам прошел ту же Пелену, — усмехнулся Захар.

Его слова задели Вадима. 

— Ты действительно не понимаешь?! Считаешь все эти уровни ерундой из дурацких компьютерных игрушек?! Мол, Первый завалил монстра и стал Вторым. Еще более крутым и навороченным, да? Что за детсад?! - горячился старший оборотень. — Пелена дает новые возможности, но не делает автоматически сильнее. Все как в беге на лыжах и биатлоне. Вещи близкие, друг от друга одной стрельбой отличаются. И там и там есть сильные спортсмены. Только не всякий биатлонист хорош в беге, и не всякий бегун умеет стрелять… но есть и чемпионы-универсалы. Леонид — наш чемпион во всех дисциплинах. 

— Круто.

Речь приятеля Захара не слишком-то впечатлила. Его послушать, так этот Леонид какая-то дикая помесь терминатора с демоном ада. Ну да поживем — увидим. Нечего забивать голову всякими глупостями. Без того дел невпроворот… Уже через два дня после штурма в Башне закипела работа — Вадим с Захаром подошли к заданию Кардинала со всей серьезностью. Облазили всю крепость, составляя примерный план и отметив слабые места в обороне. Задумали заложить окна кирпичами аж до пятого этажа, на остальные поставить решетки из арматуры, весьма смутно представляя, насколько это все долго и сложно. Затем вместе с Ласковиным начали претворять план в жизнь. Правда, правильнее сказать, спихнули на него руководство строительством.

В переделке нуждалась не только сама крепость. Нелады были и в самой организации бывших «тарасовцев». Пусть костяк составляли опытные люди — милиционеры, солдаты, фэсбэшники, — но необходимой для выживания дисциплины не было. Пропало государство, которому давались клятвы, перестали действовать законы. За спиной остались семьи, нуждающиеся в защите. Сообща легче выживать, это и породило Башню, но слишком мало прошло времени. Собравшиеся вместе люди не успели стать кланом или племенем, а их лидер — вождем. Еще сохранялись остатки былой иерархии, но она трещала по швам. Другой мир — другие условия. Тарасов так и остался вожаком небольшой группы бойцов, остальные подчинялись ему по инерции. И стоило ему ударить по самому слабому звену — по женам и детям, — пусть даже в угоду большинству, начался бунт.

Кардинал, мастерски воспользовавшийся слабостями «тарасовцев», собрался все поменять. Обеспечив близким безопасность, организовав смешанные отряды, он смело мог начинать нечто вроде военной реформы.

— Итак, — вооружившись ручкой и листком бумаги, Захар на пару с Вадимом занялся планированием. — Требуется, во-первых, организовать систему пограничных постов, контролируя все подступы к Башне. Нечто более надежно чем было здесь раньше. Во-вторых, патрулирование района, разведка и снабжение припасами, в-третьих, привлечение сюда других людей, предпочтительно Меченых.

— С такими задумками можем сразу собирать манатки и валить обратно на базу, — поморщился Вадим. — У нас бойцов всего-то три десятка, не считая нас с тобой… 

— А Тагир?

— Про Тагира забудь. У него другие заботы, — отмахнулся Вадим. — А дальше считай… На одни только дозоры уйдет человек десять — плюс три-четыре патруля. По одному не отпустишь, значит, идет пара бойцов. Поисковые партии вообще меньше чем из десяти-двенадцати человек и затевать не стоит. И что выходит? Башня пустая останется?

— Ладно, понял…

— У нас было два поста в пятиэтажках напротив. Два раза в день пускали усиленный патруль… И ничего, справлялись, — сказал заглянувший к оборотням Ласковин. 

— Ага. И нас проворонили, на свою голову! Вадим, придется от чего-то отказываться. Хотя бы до тех пока у нас не станет больше людей. 

— Обойдемся без наблюдательных постов, — задумчиво произнес старший Перевертыш. — Пусть лучше в Башне сидят. Силами остальных зачистим от опасных тварей территорию вокруг и пустим патрули. Пока три пары, а дальше поглядим. Пусть присматриваются, ищут все необычное, намечают цели для охотничьих вылазок. — По результатам станем отправлять усиленные отряды.

— Работать будем в две смены? — уточнил Захар. — Только не забывай, еще крепостью заниматься надо.

— Да помню я, помню! Нам бы пару недель протянуть, а там с Кардиналом вместе что и решим.

— Хотите, чтобы наши люди сработались — разумно, — сказал Ласковин. — А почему не привлечете женщин? Кое-кому по силам многое.

Соглашаясь с его словами, Захар все же довольно жестко произнес:

— Рано!

— Всех подряд привлекать не стоит. Как с мужиками разберемся: определимся, кто и в чем хорош, — так и к девкам перейдем, — поддержал его Вадим. — Пока действительно рано.

Ласковин пожал плечами. Хозяин — барин!

Оставляя их в Башне, Кардинал несколько раз напомнил о необходимости очистки прилегающих улиц от опасных тварей и потерявшей страх гопоты. Они должны получить спокойный район, привлекательный для уставших от жестокости людей. Нечто отличное от неправдоподобных баек о потайной базе в ином измерении или завистливых слухов о неприступной крепости. Зримое воплощение мечтаний о покое и защите. Стимул добровольно принять власть Кардинала.

Но как же мало у них бойцов! И пусть почти половина Меченых, проще не становится.

Зачистку ближайших домов проводили почти всем гарнизоном — в Башне остался лишь Тагир, один оборотень и шестеро «тарасовцев». Выставляли бойцов у подъездов, четверо автоматчиков занимали позиции под окнами, а остальные проверяли квартиры. С шумом и грохотом, как в боевиках. Выбивая запертые двери и врываясь внутрь с оружием в руках. Кое-где пришлось воспользоваться окнами. Здесь развлекались оборотни: перекидывались в боевую форму и лезли по голым стенам. Почти незнакомые с такими чудесами «тарасовцы» смотрели с болезненным любопытством.

— Черта с два они когда-нибудь к нам привыкнут, — шепнул Захар, ныряя вслед за Вадимом в разбитое окно на четвертом этаже. Клыкастая пасть сильно мешала говорить. — Самому до сих пор все кошмаром кажется. Думаю, сейчас проснусь, а все никак и никак…

— Тихо! — шикнул Вадим. Он вдруг замер и завертел головой.

Захару не пришлось повторять дважды. Бесшумно отступив к стене, он осторожно втянул носом воздух. В кухне, куда они ворвались, пахло человеком. Как он только сразу не заметил?! Никак не удается привыкнуть к новым способностям. Висят мертвым грузом на манер особенно хитрого прибора, который постоянно забываешь включать.

Вадим тихо заскользил вперед. Только есть ли смысл таиться, после разбитого окна-то?! Захар собрался высказать это соображение вслух, как в дверях возникла долговязая фигура с ружьем в руках. Получай!!! Выстрел отбросил Вадима на середину кухни, затем еще один и еще. Обитатель квартиры патронов не жалел. Палил так, словно у него ими все комнаты доверху забиты. Захар тенью метнулся вдоль стены, рванул в проход и, отбив в сторону ствол, врезал мерзавцу в челюсть. Приходило себя сдерживать и не работать в полную сил! Мертвецы им ни к чему. Стрелок всхлипнул и выронив ружье, улетел куда-то в коридор.

— Ты как? — Ненахов обернулся к приятелю чтобы увидеть, как тот перевалился через подоконник. — Вадим?!!

Пулей метнувшись к окну и высунувшись наружу, он обнаружил того ворочающимся в зарослях волчьей ягоды. Вся грудь Вадима была окровавлена, но он пытался встать и не сдерживал себя в выражениях. К нему бежали трое бойцов. Еще один на бегу перекинулся в боевую форму полез к Захару:

— Чего тут?

— Жилец шустрый попался. Мы расслабились, он нас и подловил. — Ненахов скривился. — Думал, хана Вадиму, а он ничего… ругается.

— Угу. Где этот деятель?

— Там лежит. Надо остальные комнаты проверить, как бы еще какие сюрпризы не вылезли.

…Квартира оказалась непростой. Бронированная уличная дверь, деревянные финские окна, на стене притулился кондиционер. Внутри шикарная отделка, дорогая мебель. И никаких следов мародерства! Или хозяин больно крут, или повезло. Соседи о буржуе забыли, а бандитов остановила дверь.

Стрелок еще не пришел в себя и бестолково тряс головой, сидя на полу. По лицу текла кровь выглядел он настолько жалко, что весь боевой пыл Захара угас. А так хотелось еще пару раз врезать гаду.

— Есть кто в доме?! - спросил пришедший на помощь Ненахову оборотень. Виктор Зубко, да, кажется, его зовут Виктор Зубко. 

— Н-нет…

— Смотри мне!

Хозяин не соврал, в квартире больше никого не оказалось. Пока Виктор рыскал по комнатам, Захар разговорил пленника.

— Роман Караваев. Жил здесь до Переноса, но, когда пришли «тарасовцы», бежал, как и многие соседи. Вернулся недели три назад, а тут мы со своей войной, — поделился он с Зубко. — Думал отсидеться, пока не уйдем.

— Ну и дурак! — припечатал Виктор, взволновав пленника. Тог зачем-то начал оправдываться.

— Я уходил! Сразу, как ваши в Башню вошли. Тихо собрал рюкзак и ушел. Недалеко, правда, на соседнюю улицу. Я ведь после Переноса города совсем не знаю, дальше сада Скороходова не был. Добрался до пятиэтажки… там еще аптека внизу… Я забаррикадировался в подходящей квартире.

— Так чего тогда вернулся? — насторожился Захар.

И голос Романа дрогнул.

— Внизу полночи творилось… странное. Сами знаете, крики, стрельба — звуки привычные, но — это другое. Шорох. Треск. Далекие голоса, много, очень много голосов. Будто собралась огромная толпа, и все в ней говорят противным таким шепотком. — Пленник скривился. — По коже мурашки бегут, волосы дыбом… А потом вдруг скрип. Как иглой по стеклу. Громко так, не таясь, и сразу тишина. И такая жуть навалилась, что я чуть не рехнулся. Забился под кровать, ружье обнял и всю ночь так пролежал.

— Сюда вернулся утром?

— Д-да. Но не сразу. Сначала спустился в аптеку. — Взгляд Романа остекленел. — Там были две девушки. Убитые. Лежали на полу, а вокруг все в крови…

— За последние месяцы ты ни разу не видел убитых? — удивился Виктор.

— Да нет. Просто… Не знаю, как объяснить. Не кровь пугала, а… — Караваев замолчал, подбирая слова. Когда он вновь заговорил, голос звучал глухо. — На одной стене осыпалась штукатурка. Сползла на пол, как песок, оголив кладку, а там… Все выглядело так, словно кирпич стал как разогретая смола, и откуда-то изнутри выплыло лицо.

— Лицо?

— Да. Гротескная морда. Никаких деталей, лишь общие черты, но испугала меня до дрожи. Жутью от нее разило, запредельщиной… И я не выдержал. Жить одному рядом с такой мерзостью…

Пленника прервал вновь поднявшийся к ним Вадим:

— Чего тогда стрелял? Испугался? Твою картечь я еще долго помнить буду.

Старшего оборотня пошатывало, на окровавленный камуфляж было страшно смотреть, но он довольно скалился:

— Захар, тебе в этой истории ничего подозрительным не кажется? Две девушки например, а?

— Думаешь, Леонид? — уточнил Ненахов.

— Он самый. Зови Ласковина и заскочи, пожалуй в Башню за Тагиром. Кажется, случай по его делу то.

Как повернулись события, Захару совсем не нравилось. Что говорить, с душком история романа. Гибель девчонок, как ни цинично звучит, дело десятое, главное — Леонид объявился. Самый сильный оборотень Сосновска, проявивший склонность к убийствам. Звучит! Становиться на на пути у такого смерти подобно, но ведь придется. Кардинал готов пойти на многое ради популярности. Лавры победителя душегуба и маньяка дорогого стоят. Да и в глазах «тарасовцев» неплохо лишние очки заработать. Как же, отомстили за похищенных девушек. Захар по-звериному встряхнулся, сбрасывая напряжение. У него против Вадима нет шансов, доведись всерьез схлестнуться, чего там говорить про Леонида. Кажется, они вляпались… Тагир занимался еще одним проектом Кардинала — искал среди новых членов отряда Меченых. Бывшие «тарасовцы» чужаков встретили без энтузиазма, но открытой ненависти не проявляли. Завидовали — да, но не ненавидели. Кардинал надеялся сгладить напряжение новой задумкой, планируя подкупить несчастных «нормалов», ни много, ни мало — возможностью стать Меченым. Имея перед глазами пример поразительной выживаемости, многие желали обрести новые способности. Уцелевший после обстрела Вадим казался им воплощением силы и удачи. Сверхчеловеком. А сегодняшний случай породит В Башне слухи. Захар слышал, как Вадима называли Бессмертным. Вскоре об этом будет вся округа…

Виритник встретил Захара хорошо. Без обязательной язвительности и неприятных подколок, как подменили.

— Дар Сноходца спит у двоих. Настолько крепко, что сам может и не пробудиться, придется подтолкнуть, — сообщил Тагир. Несмотря на усталость, он казался довольным. Каждый Меченый усиливал отряд Кардинала. — Пять оборотней и один не пойми кто. Разобраться, кто или что он, выше моих сил и способностей… Да, еще Кардинал передал, что проверил остальных и тоже нашел перспективных ребят. Очень неплохая картина вытанцовывается… Ты чего заглянул-то?

— Тагир, кажется, мы нашли девчонок из Башни. Свидетель трясется и несет какую-то чушь, но Вадим просит тебя прийти. На месте гибели полно всяких странностей… — сказал Захар осторожно. В отряде никто, кроме Кардинала, не мог приказывать Сноходцам. Их можно было лишь просить. Они элита Меченых Хмурого. Белая кость.

Выслушав сбивчивый рассказ, Тагир хмыкнул.

— Встретили первые трупы — и сразу Леонид. Странности опять какие-то приплели!… Но почему бы и не посмотреть, что там у вас случилось, а то с этими новичками рехнуться можно представляешь, вбили себе в голову, кто-кто, а уж они-то Мечеными быть не могут, не поймешь, откуда такой глупости нахватались.

— От «чистых». Почти соседи ведь, — предложил Ненахов.

— Может, ты и прав. Хотя с церковниками все не так просто.

К аптеке шли дворами. Из старой гвардии лишь Захар, Вадим и Тагир, а вот новичков взяли больше — шесть человек вместе с Ласковиным. Не забыли про Караваева. Ненахов предлагал отправить его в Башню, но Вадим отказался. Наверняка затаил обиду за картечь и, судя по бросаемым на пленника взглядам, планировал в случае обмана учинить над ним жестокую расправу. Большие опасения вызывали «тарасовцы». Похищение и возможную казнь девушек они приняли чересчур близко к сердцу. С таким настроем разговор с Леонидом придется начинать со стрельбы.

Обходя груду искореженного металла, некогда бывшую грузовой «газелью», Захар заметил в окне соседнего дома мелькнувший силуэт. Нагнал Вадима и тронул за плечо. Старший оборотень кивнул. Надо будет потом сюда заглянуть, навестить жильцов. Башне нужны люди. 

— Здесь, — оглянулся Роман. А парень совсем раскис. Глаза широко раскрыты, губы дрожат. И постоянно почесывается, как обезьяна. Глядя на него, и у Захара начали противно зудеть руки.

— У тебя чесотка? — спросил Тагир. Сказал вроде бы спокойно, но Роман мгновенно прекратил драть ногтями кожу.

— Умеет наш Касимович страху нагнать — толкнул Вадим приятеля. Захар кивнул. Тагир остановился перед домом и прислушался — И вправду чем-то паскудным веет…

Остальные сгрудились позади, поглядывая на Сноходца: «тарасовцы» с недоверием и опаске Меченые — с предвкушением. Все-таки что-то звериное появилось в оборотнях. Они начали получать удовольствие от драки. Мутации продолжаются? К удивлению Захара, эта мысль его почти не тронула.

— Идем. Только осторожно.

Тагир вытащил из ножен приличных размеров тесак и покрутил в руке. Ловко, чертяка, работает. Захар так не умел. Заметив, как Вадим сменил облик, сам начал трансформацию. Раз старшие товарищи предполагают проблемы, то и ему стоит приготовиться.

Аптека точно выдержала не один штурм. Витрина разбита, искореженная пластиковая дверь валяется перед входом. Лекарства нужны всем. Когда началась эпидемия, дрались за каждую таблетку. Пока не выяснилось, что земные препараты отчего-то совсем не помогают от здешних болезней. То ли зараза какая-то неправильная, то ли люди стали другие, а может, и все вместе.

Первым внутрь шагнул Вадим, за ним Тагир с Захаром. Замыкал группу Ласковин, подталкивая в спину трусящего Караваева. «Тарасовцы» засели в кустах акации, готовые в случае чего прикрыть остальных. Сноходец попробовал надавить на фээсбэшника, чтобы тот не ходил внутрь, но получил отказ. У Федора Геннадиевича были свои соображения на этот счет. Тагиру пришлое отступить.

— Направо проходите. Там сразу за стойкой дверь… — сказал Роман как-то чересчур громко и развязанно.

— Чтоб тебя! — Захар дернулся от неожиданности:

— Тише!

Впереди раздался грохот и мат Вадима. Оборотень, перемахнул через стойку, всем весом рухнув на обломки стула. Упал, да так неудачно, что свалился в кучу мусора, изрезавшись об осколки. Караваев коротко рассмеялся. Никак сдурел от страха?! Захар раздраженно оглянулся и перехватил взгляд Ласковина. Тот был собран, серьезен и задумчиво косился на проводника. Как Тагир оказался рядом с Вадимом, Ненахов не увидел. Виритник двигался с удивительной сноровкой. Ни один камушек не хрустнет! И ведь, сволочь такая, под ноги почти не смотрит. Настороженный, злой, ждущий опасности со всех сторон. Где такому учат?!

Вадим сунулся было в правую подсобку и почти сразу отпрянул назад.

— Слышь, Караваев! Ты ничего не перепутал? — спросил он, — Домом, к примеру, не ошибся? Или улицей? А то закрадывается у меня подозрение, будто соврал ты. Глядя в глаза и соврал. Вот только не пойму, какая тебе от того выгода… Но, сам понимаешь, узнаю. От тебя и узнаю.

Звучало весьма грозно. Захару сразу вспомнилось их с Вадимом знакомство, короткая драка… старший оборотень тогда был очень убедителен. Но Караваева напугать не удалось.

— Ого. Смело, ничего не скажу. Да только не слишком ли большой кусок ты задумал откусить, — сказал Роман с паскудной усмешкой и… начал меняться. Стал как-то выше, расправил плечи. Вытянулось лицо, ввалились щеки. Глаза стали ближе к переносице, а на носу появилась горбинка.

Вот это да! Захару и в голову не приходило перекинуться в кого-то еще, кроме чешуйчатой твари. Трансформация у него происходила инстинктивно, как после нажатия кнопки. А здесь новая форма и полностью контролируемый процесс. От удивления даже не осознал сразу смысл случившегося.

— Учились бы у вашего хозяина… пардон командира. Вот уж кто слов на ветер не бросает. И всегда знает, когда можно лезть на рожон, а когда разумно постоять в сторонке. — После смены облика голос у Караваева стал суше, тверже, прорезались металлические нотки. И смотрелся он совсем иначе — серьезнее и много опаснее.

Первым не выдержал Вадим:

— Ты кто такой?!

— И совсем не надо так кричать, — хмыкнул Роман в ответ. — Имя Леонид вам о чем-нибудь говорит? Вижу, что говорит. Так вот я его правая… впрочем, ладно, левая рука.

Захар вздрогнул. Вот это номер! Кто на кого здесь охотился?! В голове не укладывалась та легкость, с которой агент знаменитого Перевертыша провел всех остальных. Как слепых котят. Или их опять дурят?

— К чему этот маскарад? — подал голос Тагир Он один оставался спокоен.

— Честно? Не знал, как с вами быть. Вроде не враги мы, да, с другой стороны, суета вокруг Башни, мне сейчас только мешает. И так пришлось целый день потерять, пока от вас прятался — хмыкнул Роман. — Какое убежище было, под самым носом у «тарасовцев». Чужаки не сунутся, а у самих горе-вояк руки не доходили как следует все обшарить… Двери выбивать смысла нет а по окнам лазить сноровка не та…

— Где девчонки из Башни? — перебил Вадим — Что с ними?!

— Вопрос вне моей компетенции. Не обессудьте — отвесил шутовской поклон Караваев. Захар скрипнул зубами. Каков наглец! Люди Кардинала не привыкли спускать чужое хамство, да и сам он успел приобрести эту добрую привычку. Вряд ли Роман этого не понимает. Чего тогда нарывается? Или в рукаве козырь припрятан? Оборотень он вроде не из простых — посильней Захара будет, — но так и они не собираются бой один на один устраивать. Не дети. Что тогда? Ощущая подвох, Захар все больше нервничал. Он многое бы сейчас отдал, чтобы ощутить в руках приятную тяжесть автомата. С оружием все-таки как-то спокойнее. Пока дома обшаривали, все на оборотничество надеялся, а потом из головы вылетело.

— Мальчик, где хозяин? — спросил Тагир. Кажется, он пропустил все разглагольствования Романа мимо ушей.

— Командир, Сноходец, командир… У него полно дел, о которых он мне не докладывает. Повисла пауза. Тагир, скрестив руки на груди покачиваясь на носках, изучал наглеца. Как лабораторную мышь, которая вдруг встала на задние лапы и показала фигу экспериментатору. Не поймет, в чем причина наглости Романа?

Рядом угрюмо сопел Вадим, готовый ринуться в бой. Караваев начал нервничать. Улыбка побледнела, он начал оглядываться и переступать с ног на ногу.

Внезапно в подсобке у него за спиной раздался шорох, громкие шаги. Грохнул отброшенный сторону стул, и к ним ввалился удивительно толстый мужик. Пятнистая футболка даже не до конца прикрывала отвислый живот. На диете обычного горожанина такое брюхо не наешь.

— Где ты был, Карась?! - оживился Роман. — Я уж начал беспокоиться…

— Крыс, заткнись! — рявкнул толстяк и встал рядом. Под его взглядом Захар начал медленно пятиться. Отступил к стене Ласковин, разом посерьезнели Вадим с Тагиром. Вновь прибывший внушал им гораздо большее уважение.

— Уважаемые, как хотите, но Крыса я у вас забираю, — сказал Карась, прочистив горло.

— У нас к нему есть несколько вопросов… — произнес Тагир, но Ласковин его перебил:

— Где девчонки из Башни?! — Толстяк досадливо поморщился:

— Девок у нас больше нет. Продали культистам из Хрущоб… Если так нужны, то с них у спрашивайте. Теперь все?!

— Нет, — качнул головой Тагир. — Рассказ Романа пустой треп или доля правды в нем все же есть? Он ведь нас сказками потчевал не только ради того, чтобы сюда прийти и ты его от нас защитил? Его рассказ настолько… любопытен, и чистой воды выдумкой быть не может.

— Хочешь знать правду? Пройдись по этажам. Поищи… у вас ведь неплохо начало получаться.

— Увидишь, что и найдешь. Только к нам не цепляйся. Мы ничего… такого… не делали.

Захар всерьез разозлился. Однажды он и сам грозил кое-кому продажей в рабство, но мало и кому и чем можно грозить. Слово и дело — две, большие разницы.

— Ага, только продали… Как скотину!

— Продали, и что? — удивился Карась. — Бизнес есть бизнес…

На этих словах терпение Ласковина лопнуло. В руках у него как по волшебству появилась пара пистолетов, и он сразу открыл огонь.

— Стой! — успел заорать Захар, но было слишком поздно.

Пара пуль попала Роману-Крысу в плечо, развернула его на месте и швырнула на пол. Остальные достались Карасю, разворотив всю грудь. Ласковин стрелял, пока не опустели обоймы, и лишь затем медленно опустил пистолеты. Черт, все еще только начиналось. На полу ворочался Крыс, и по его телу уже бежала дрожь изменений. Отказывался падать толстяк. На лице у него мелькнуло обиженное выражение, он зачем-то провел рукой по окровавленной груди… и заревел.

Ощущая предательский холодок, Захар откинул Ласковина себе за спину и припал к полу, наращивая чешую. Слишком медленно!

В боевой форме Карась был страшен. Стал выше, весь покрылся костяными пластинами вперемешку с густой щетиной. Руки с ладонями лопатами удлинились до колен. Кожа потемнела, вытянулось лицо. Из-за губ появились клыки, прямо йети какой-то!

Оттолкнувшись костяшками пальцев от почти не сгибая колен, толстяк прыгнул на Захара. Удайся ему эта затея, тут бы Ненахову и конец пришел. Не задавит сразу, так лапищами сграбастает и порвет в одно движение. Вон какие мышцы перекатываются. Но приятеля спас Вадим прыжке сбив Карася и покатившись с ним по полу.

— Помогай Савинову!!! - прошипел Тагир метнувшись к Караваеву. Тот уже успел вскочить, замерев в какой-то чудной стойке — одна нога вытянута вперед, руки разведены на манер крыльев. Ушуист, что ли?! Забавно выглядит с шипами на коленях и торчащей из-за ворота чешуей.

До Захара вдруг дошло, что он не знает, кто такой Савинов. Хотя, кроме как Вадиму, больше здесь помогать некому. Вместе с Карасем они сейчас катались по полу и увлеченно драли друг друга когтями, норовя вцепиться зубами в горло.

Вадим прижал было толстяка к полу, но тот изловчился поджать ноги и одним рывком отбросил его к стене. От удара посыпалась штукатурка. Давая приятелю время прийти в себя, Захар прыгнул к разбушевавшемуся йети, метя ногой в висок…

Черт! Карась успел отвернуть голову и почти вслепую махнуть кулаком. Не промахнулся. Ненахова словно бревном шарахнуло в живот. Сразу упал, скрючившись от боли, и почти сразу его вырвало желчью.

Помог, называется!

В двух шагах дрался Тагир. Его противник вправду что-то умел — бил он грамотно, профессионально, где-то даже красиво, — но Сноходец грамотно уходил из-под ударов, скупо работая тесаком. У Романа было уже несколько порезов…

Исход боя решил Вадим. Прямо от стены он прыгнул на Карася, извернувшись в воздухе и ударив того в грудь пятками. Хорошо ударил, сильно. Толстяка отбросило к выходу, он споткнулся об мусор и вывалился наружу. Дружно ударили автоматы, и треск выстрелов перекрыл оглушительный рев.

— Суки!!! - взвизгнул Роман, спиной вперед прыгая к левой подсобке. Увернулся от брошенного вдогонку ножа и скрылся внутри. Метнувшийся за ним Сноходец разочарованно вернулся назад.

— Ушел, гад. Через окно ушел…

…Итоги схватки оказались неутешительны. Противник ушел — Карась, попав под огонь спрятавшихся в засаде «тарасовцев», предпочел бежать, но они ведь не кто круче выясняли. И так понятно кто, раз целой оравой не смогли двоих перевертышей грохнуть. Им надо было девчонок освободить.

Разгоряченный дракой, Вадим не удержался и врезал Ласковину по морде. Тот и не пытался сопротивляться — не отошел от шока. Встреча сразу с несколькими Мечеными, которых не берут пули вызывает некоторое помутнение сознания. Только свыкся с мыслью об одном Бессмертном, новая демонстрация. Убедить его и остальных что такими способностями обладают не все Меченые, будет проблематично. Да и надо ли?… Дом они все-таки обыскали и на пятом этаже нашли следы крови. В квартире стоял удушливый запах, а на старом паркете спальни то огромное пятно. И выпирающая из стены кирпичная рожа… Все как рассказывал Карась.

— Твари! — впервые после драки подал голос Ласковин.

— Гнусные твари. Они убили их.

— Карась же сказал — не они… — произнес Тагир.

— Да за каким дьяволом девчонки культистам сдались?! Очень им надо через полгорода тащиться ради двух девок.

— Спокойнее, Вадим. Спокойнее. И такими словами не бросайся… Особенно здесь, — вкрадчиво сказал Тагир. Сноходец с брезгливой миной изучал изуродованную стену. — Федор Геннадиевич, поспрашивайте у бойцов гранаты. Надо бы взорвать эту мерзость. В крайнем случае сжечь…

— К чему такие сложности…

— Я же сказал, поспрашивайте! Думается мне, ребятки из «Детей Мертвого мира» неспроста сюда заявились. Девочек они после искать начали… Леонид просто вовремя подсуетился.

…Вечером Тагир одному ему известным способом связался с Кардиналом. И разговор вряд ли был приятный — Сноходец после него ходил мрачный и задумчивый. Захар не мог сдержать злорадства.

Что, господа хорошие, сплошь одни непонятности наружу повылазили? Наверняка как-то с Леонидом договорились, чтобы он способствовал в обработке общественного мнения Башни. Иначе его появление совсем уж произволом слепого случая выглядит. Прямо «оси машины» какой-то. Такого везения не бывает и логично тогда все выходит: ворует девчонок, провоцируя смуту среди осажденных, а потом возвращает Кардиналу. И тот выступает перед «тарасовцами» не наглым захватчиком, а героем-освободителем. Красота. Но только подельничек оказался с норовом и подкинул пленниц тому, кто предложил больше, скрываться не стал, сразу на покупателя указал. Смотрите, какой нехороший, что за гадость жил. Теперь думайте, как вам быть… Хитер Леонид. Видно, тоже любитель сложных комбинаций и хитрых многоходовок. Хочет столкнуть Кардинала и культистов — так получается? Есть над чем задуматься.

Утром Захар в сопровождении Зубко и троих «тарасовцев» отправился на патрулирование, вчера было не до того, но затею с очисткой территории от опасных тварей не стоило бросать на полпути. Стычка с людьми Леонида вряд ли должна иметь неприятные последствия. Жертв нет, значит, и мстить не за что. Скорей у обитателей Башни есть претензии к оборотню, чем у него к ним.

Но расслабляться нельзя. Могут культисты пожаловать, а те на всю голову отмороженные, люто ненавидящие чужаков фанатики. Или мелкая банда встретится… Всякое бывает, выполняя приказ, Захар развесил на столбах четыре щита с объявлениями. Кто-то разломал деревянный шкаф и намалевал маркером на досках: «Желающие получить надежный кров, обращайтесь в Башню в конце улицы», реклама доходного дома, ей-богу! — ткнул пальцем Зубко, вызвав смех остальных.

Захар промолчал. Отряду и вправду нужны люди. Выжить можно лишь крупной общиной, но не слишком ли они спешат? С «тарасовцами» мы разобрались, проблемы с культистами нарисовались, а командир уже расширяться надумал. Те же «чистые», сектанты или любая крупная банда обязательно своего человека подсунут. Как выявлять? А выявлять надо, не то потом горя не оберешься. Тагир пообещал заняться этим вопросом, собрался Ласковина подключить — профессионал как-никак, — но перспективы службы отбора кандидатов выглядели чересчур туманно.

В Башню Захар вернулся к обеду. Только успел подняться наверх, принюхиваясь к аромату жареного мяса — охотники добыли двух бегунков и рогатую свинью, как дозорные забили тревогу. К дому подошел какой-то дед с топором па поясе в сопровождении двоих парней, мелкого пацана и здоровенного ящера на поводке. Картина, надо сказать, насквозь сюрреалистическая. Волк и ягненок. Хищная тварь, способная порвать любого, даже самого сильного человека, и потерявший страх мальчишка, хлопающий ее по загривку и почесывающий лоб.

Первыми на балкон выскочили Ласковин с Вадимом, следом подоспел Захар. Из командиров задерживался один Тагир.

— Зверя вы внутрь впускать будете? — обреченно поинтересовался Ласковин. — Боюсь, переполох будет. Недели три назад такая клыкастая уродина неподалеку логово устроила. Всю живность распугала, двоих наших порвала. Пришлось облаву организовывать… Так она, гадина засаду нам устроила и если бы не автоматы, добром бы дело не закончилось… Настоящий лакированный крокодил.

— Посмотрим, — буркнул Вадим. На площадке перед домом группа остановись.

— Эй, вы там, в скворечнике!… Нам бы с начальством вашим потолковать! — крикнул старик, откашлявшись. Голос оказался неожиданно мощным и сильным.

— А зачем? — спросил Захар. — По какому вопросу?

Старик рассмеялся:

— По важному… Как есть по важному!… Случай, молодой, может, спустишься вниз, да здесь потолкуем? А то стар я стал горло надсаживать… Если же зверька нашего боитесь, так он неопасный. Добрый и ласковый. Зализать, правда, до смерти может, так мы не позволим, защитим с кентами.

Говорливый дедок всюду вставлял какое-то слово, но Захар его не расслышал. Мат не мат, что-то непонятное. На балкон вышел Тагир.

— Этому что здесь надо? — сказал он в сторону, а вниз крикнул: — Здорово, Караганда! Чего пришел?

— И тебе не кашлять, начальничек! — вновь развеселился старик. — Давай вниз, потолкуем…

Пока спускали лестницу, Захар спросил про старика У Тагира. Вопреки обыкновению, тот не стал отмалчиваться:

— Бомж он бывший. А после Переноса его как подменили. В Диком сколотил крупную общину, выбрали Старостой. Вышвырнул из района всех бандитов, развернул торговлю продуктами… там ведь сплошь огородники были. Только-то рассаду высадили, картошку, а от Волны, сам знаешь, зелень в рост идет… Богато они живут. Оружие прикупили, отряды организовали. Зубастые ребята… Пацан с ним рядом — приемыш Петька. Как сын ему, а вот зверюга… что-то новенькое.

— А прозвище почему такое странное?

— Сам поймешь.

Уже ступив на ступеньку, Тагир предупредил;

— И еще… Если вдруг все по-плохому сложится, то после твари старик самый опасный. С топором он чудеса вытворяет.

…Сюрпризов не было. Караганда действительно пришел поговорить, или, на языке дипломатии, установить контакт и наладить диалог.

— Слышал, здесь в Башне власть поменялась. Вот пришел глянуть, что да как… Хорошие люди ведь… Караганда… вместе должны держаться. Так ведь? — сказал старик, улыбаясь в бороду. — А как понять, кто перед тобой, без разговору-то? За глаза о человеке тяжело судить… Напутаешь вдруг чего, так такая Караганда случиться может…

Любимое слово старосты изрядно веселило Захара, но он держался. Многие вожди обидчивы как дети, кто знает, вдруг этот не исключение, выглядит деревенским простачком, однако власть держит. Парни за его спиной и пикнуть не смеют.

— Правильно говоришь. Без общения никак, без общения язык забудем и в обезьян превратимся, — вежливо сказал Тагир. Старик мелко захихикал:

— Ну в обезьян, говоришь?! Это ты… Караганда… Крепко подметил!

Сноходец вежливо улыбнулся и поинтересовался:

— Что за зверь с тобой? Петра опять же с собой в такую даль притащил…

И старик посмотрел с веселой хитринкой:

— Так как же я… Караганда… без Петеньки-то ящера держать буду. Он ведь, тварюга бессловесная, одного мальца толком слушается, а без него Караганда знает, что случиться может! Людишки-то в городе совсем дикие стали…

— Верно, — покивал Тагир. И вкрадчиво спросил: — Про нас кто тебе сказал?

— Я разве ж не говорил еще? Да Леонид вчера заглядывал… Талантливый мужик, я тебе скажу. Как вот вы с Алексеем Геннадиевичем. Круто берете…

Караганда вдруг резко поменял тему:

— Леонид тут у нас зверушку недавно купил да в Башню продал. Додик называется. Петенька все интересуется, как она, не обижаете ли… 

— Твой парень умеет работать с животными?! - догадался Тагир запоздало. Старик кивнул, погладив мальчика по голове. Парни за его спиной встрепенулись. Ясно, Петр — ваша главная ценность, которую старый сморчок пришел показать. Смотрины утроил. Мол, глядите, как мы можем!

— Додик в порядке. Не знал, что у вас тоже есть Меченые… Да еще такие, — задумчиво протянул Сноходец. — Редкий дар… А этот додик, что, и Правду Волну чует?

— Вот ведь человек какой… Рази ж можно так народ дурить?! Конечно, чует! — Староста укоризненно вздохнул. — Ладно, вечер скоро, нам… Караганда… еще домой топать. У нас урожай хороший… помидоры, огурцы, местный дар… если вдруг надо, то продать можем! По-соседски… Или тварюшка если вдруг какая понадобится особенная…

— А взамен?

— Ну что ты как маленький, ей-богу? Оружие и патроны. Остального-то добра вокруг навалом… К нам «чистые» последнее время стали хаживать. Очень уж додики им глянулись. Хорошо, Караганда, за них платят… — Староста хитро подмигнул. — У нас ведь как: была бы хорошая цена, а товар найдется!

На том и расстались.

Староста по-настоящему очаровал Захара. Ох и ушлый же дядька! Все успел. Тумана вокруг напустил, силу показал, их врагов упомянул да к торговле разговор и свел. Молодец!

Поднявшись в Башню, Тагир задумчиво сказал:

— С продуктами сами разберемся, а вот информация нам не помешает. Придется раскошелиться!…

— Леонид? — уточнил Вадим. 

— Не только… — поморщился Сноходец. — Ладно, как-нибудь нанесем ответный визит. А пока… — Он повернулся к Захару: — Думаю, тебе будет интересно. Кардинал нашел-таки Артема. Мальчик по уши влез в какие-то неприятности, и, боюсь, нам придется помочь ему разобраться с проблемами.

Новость Захара совсем не обрадовала. Никаких дружеских чувств к воришке-неудачнику не испытывал, а разбираться с неприятностями придется в том числе и ему. Так всегда выходит: один дурень наворочает, а остальным расхлебывать. Вот такая вот несправедливость.