"Банк, который булькнул" - читать интересную книгу автора (Уэстлейк Дональд)Глава 31— Двадцать три тысячи восемьсот двадцать долларов, — сказал Дортмундер и чихнул. Они сидели в квартире, где проживали Дортмундер и Мэй. Все переоделись. Мэй и миссис Марч облачились в одежду Мэй, а пятеро мужчин — в шмотки Дортмундера. К тому же, все чихали, поэтому Мэй заварила побольше чаю с виски. — Двадцать три, почти двадцать четыре тысячи, — сияя, сказал Келп. — Могло быть и хуже. — Да, — ответил Дортмундер. — Это могли оказаться деньги конфедератов. Марч чихнул и спросил: — Сколько там на нас? — Сперва надо расплатиться с тем, кто снабдил нас деньгами, — ответил Дортмундер. — Это будет восемь тысяч. Остается пятнадцать тысяч восемьсот двадцать долларов. Делим на семь и получаем две тысячи двести шестьдесят зеленых на нос. Марч наморщил нос, словно учуял зловоние. — Две тысячи долларов? И только-то? Герман и миссис Марч чихнули в один чих. — Этого не хватит даже на оплату счетов от врачей, — сказал Дортмундер. — Тем не менее, дело мы сделали, — проговорил Виктор. — Вы должны это признать. Вы не можете назвать это провалом. — Могу, если очень захочется, — ответил Дортмундер. — Выпей ещё чаю, — предложила Мэй. Келп чихнул. — Две тысячи долларов, — сказал Герман и высморкался. — Да я за один раз столько проигрываю. Все сидели в гостиной вокруг денег, разложенных на кофейном столике. В одной стопке — обгорелые, в другой — мокрые, в третьей — целые. В квартире было сухо и тепло, но из спальни тянуло запахом мокрой одежды и беды. Миссис Марч вздохнула. — Придется опять носить этот корсет. — Ты его потеряла, — укоризненно произнес её сын. — Ты оставила его в банке. — Значит, купим новый. — Опять деньги тратить? — Ну что ж, — проговорил Келп, — по-моему, можно разделить добычу и отправляться по домам. — Разделить добычу, — повторил Дортмундер и взглянул на разложенную на столике бумагу. — У тебя есть пипетка? — Все не так уж плохо, — ответил Келп. — Мы уходим не с пустыми руками. Виктор встал, потянулся и сказал: — Думаю, у нас было бы более праздничное настроение, если бы мы завладели и остальными деньгами. Дортмундер кивнул. — И не говори. Они поделили наличные и разошлись. Все пообещали прислать позаимствованную одежду и забрать свою. Оставшись вдвоем, Дортмундер и Мэй сели на кушетку и посмотрели на четыре тысячи пятьсот двадцать долларов, оставшиеся на кофейном столике. Оба вздохнули. Дортмундер сказал: — Что ж, надо признать, это дело дало мне кое-какую пищу для размышлений. — Самое противное в простуде — то, что она меняет вкус сигарет, — ответила Мэй, выдергивая из уголка рта обугленный окурок и бросая его в пепельницу. Новую сигарету она закуривать не стала. — Хочешь ещё чаю? — У меня ещё немного осталось. — Он отхлебнул чаю и нахмурился. — Любопытно, какое процентное соотношение чая и виски в этой бурде? — Примерно пятьдесят на пятьдесят. Дортмундер отпил ещё глоток. Теплый пар клубился вокруг его ноздрей. — Завари, пожалуй, ещё чайничек, — попросил он. Мэй кивнула и заулыбалась. — Хорошо. |
|
|