Тюрин АлександрО тождестве были и небыли в мировой истории

Александр Тюрин

О тождестве были и небыли в мировой истории

(Из лекции Козьмы Хроноплевста, прочитанной в Темпоральной

Академии в мае следующего года)

цикл "НФ-хокку"

Ничто так не придает динамизма историческому процессу, как кровопролитные битвы и войны.

Вглядываясь в длинный список великих сражений, мы замечаем, что почти всегда победителя их можно определить заранее -- это тот, кто имеет лучшее вооружение и организацию, кто физически или умственно сильнее, лучше мотивирован и выбрал выигрышную позицию.

Но все же, порой, результат сражения выглядит парадоксальным: сильный одолел слабого, крестьяне с дубьем закованных в сталь рыцарей, мирные земледельцы воинственных кочевников.

Куликовская битва представляет собой парадокс из парадоксов в истории кровопролития. У русских войск хуже позиция, хуже вооружение и организация, меньше численность пехоты и конницы, чем у татар. На стороне врага к тому же аура непобедимости. И, тем не менее, русские выигрывают.

Русские выигрывают, не оставляя при этом никаких материальных следов.

От татаро-монгольского нашествия, случившегося сто сорока годами ранее, следы остались. До сих пор археологи выкапывают изуродованные холодным оружием костяки людей, погибших при разорении Старой Рязани. Лежали до прихода археологов и кости на берегу Ижоры, где князь Александр Ярославович разбил ярла Биргера.

Однако на небольшом Куликовом поле, расположенном на правом берегу Непрядвы у ее впадения в Дон, не были найдены ни кости, ни биохимические следы от них, ни наконечники стрел и копий, ни проржавевшие остатки кольчуг и панцирей. Согласитесь, это выглядит несуразно, учитывая, что в ходе сражения были задействованы огромные по тем временам силы: десятки если не сотни тысяч войска русского и татарского, литовцы, итальянские наемники, кавказские племена. И сложило там свои головы не менее половины сражавшихся.

И что, пожалуй, еще более удивительно, Куликовская битва внешне никак не изменила взаимоотношения Руси и Орды. Татары, отнюдь не лишившиеся военной мощи, как ни в чем не бывало владели русскими землями еще на протяжении ста лет, устраивая регулярные сборы дани и карательные рейды.

Так что же, Куликовская битва -- выдумка древнерусских пропагандистов? Со всей твердостью отметем это предположение. Средневековым летописцам вообще не была свойственна пропагандная фантазия в нашем стиле. Нельзя и не заметить, что сознание русских радикально изменилось именно после 1380 года, избавившись от комплексов татарского погрома. В нем даже появилось презрение к некогда грозному врагу, запечатленное во множестве частушек и поговорок. "Ох, ох, не дай Бог, с татарином знаться, некрещеная душа лезет целоваться." Заметьте, все еще лезет, но уже не страшен даже русской женщине.

Чтобы разрешить загадку, обратим внимание на главную закулисную фигуру Куликовской битвы -- святого Сергия Радонежского, игумена Троице-Сергиева монастыря. Подвижник Сергий не только многие годы провел в пустыни, но и был осаждаем там бесами, которых научился побеждать в духовной битве. В более современной трактовке -- Сергий добился совершенства в контроле над телом и психикой, достиг принципиальной непоколебимости самобытия внешними и внутренними обстоятельствами.

Свою духовную силу святой передавал ученикам. Таким как Пересвет и Ослябя.

Летопись называет их чернецами, монахами, но не сообщает их христианских имен. Да и вряд ли простой монах способен выйти на важнейший поединок, предваряющий битву. Но именно так поступил Пересвет, сразившись с Челубеем.

Так, может быть, Пересвет и Ослябя влили духовную силу учителя в конкретные боевые искусства? В таком случае чернецы Троице-Сергиевого монастыря изрядно напоминают мастеров кунфу монастыря Шаолиньского, чья боевая практика базировалась на учении дзенских патриархов о невозмутимости духа.

Мастер радонежского кунфу Пересвет сражается с лучшим татарским богатырем Челубеем и оба они погибают. В каком-то смысле поединок завершается вничью. Но Челубей вооружен до зубов, сидит на коне, который тоже является воином, только четвероногим. Батыр владеет монгольским кэмпо, техникой концентрации и высвобождения энергии, которая когда-то позволила раскосым нукерам, поклонявшимся равнодушному Тенгри-Небу, играючи завоевать полмира. А Пересвет пришел на единоборство пешим, с голыми руками. Как же еще иначе, если он чернец? Где в лесной глуши выучился бы он искуссной езде на лошади и изощренным правилам конного боя в полном вооружении? Разве могли белочки и мишки быть его наставниками? Так что на самом деле смерть обоих поединщиков ознаменовала победу Пересвета.

Я прекрасно представляю себе это единоборство и могу передать вам это представление через психоинтерфейсы.

Несколько мгновений, обладающих огромным скрытым временем, Челубей и Пересвет стоят друг напротив друга, на расстоянии, кратном расстоянию от Сатурна до Юпитера. Молчание нарушается лишь легким звоном конской сбруи. Поединщики ведут незримый бой. Каждый из них входит в резонанс с космической энергией глюонной решетки, интуитивно поcтигая физику суперстрингов. Каждый направляет пучки высокочастотной энергии на противника. Каждый стремится поколебать невозмутимость другого. Однако у обоих ровно бьется сердце, и в лице по-прежнему отражается лишь спокойствие камня.

"Приступим, брат, трогай свою савраску"-- молвит тихо Пересвет. "И тогда ты -- обед для ворон,"-- ответствует Челубей. "Любы мне птицы небесные, и я люб им",-- охотно соглашается Пересвет.

Батыр, закованный в светлую броню, рвет коня с места и мчится во весь опор на инока в посконной рубахе. Однако подобный порыву ветра конь ломает ногу и роняет всадника на землю. Придя в себя, Челубей бросает энергетически мощной рукой сулицу в русского спортсмена, пардон, воина, но тот неуловимым движением пальцев перехватывает метательный снаряд.

Челубей сближается с Пересветом и наносит ему кроящий удар саблей, но кривой клинок силой в одну тонну рассекает лишь воздух.

В серии перекатов Пересвет уходит от секущего лезвия длиной девяносто сантиметров, встречным движением ног вышибает саблю, затем в высоком прыжке пытается поразить Челубея в голову. Но татарский воин обладает сверхчеловеческой реакцией, это отборный человек Орды, участвоваших в сотнях поединках и всех их завершивший чистой победой. Нога Пересвета оставляет лишь вмятину на панцире, там, где Челубей практически неуязвим.

Монгольский воин ведет схватку с помощью кривого ножа и кистеня. Два противника словно танцуют друг с другом танго. Чернец своим сознанием вливается в тот непрерывный боевой узор, который выписывают энергетические центры батыра.

И вот Пересвет как будто теряет равновесие, Челубей, словно распрямляющаяся пружина, устремляется к нему, чтобы поразить в узел энергетических каналов, но попадается на уводящий блок и пропускает удар кулаком в ухо. Кулак ломает шлем и дробит черепную кость, но в предсмертное мгновение Челубей собирает все силы гибнущего тела и с криком "Аллау акбар" наносит диагональный удар ножом. С глубокой резаной раной Пересвет падает на землю и со светлым лицом вручает свою незамутненную душу Первоисточнику. Стиснув зубы, чтобы не закричать, отходит и Челубей. Поединок закончен и вместе с тем битва. На месте гибели мастеров кэмпо гуляет энергетический смерч, из возникшей вдруг на ясном небе грозовой тучи летят молнии.

Темник Мамай морально сломлен и под видом перегруппировки сил отводит свои войска с поля боя. Темник ведь в общем-то техник, а не стратег. Удалой литовский князь Ягайло не смеет вступить бой с русскими князьями. Татары разъезжаются посрамленные по своим улусам. Окрестное население, видевшее ретирующихся с позором татар, придумывает красивую легенду о страшной сече. Тем более, что и отголоски единоборства Пересвета с Челубеем достигали их сознания, вызывая зрительные и даже слуховые галлюцинации. Ну, а сломленный морально Мамай мчится в генузскую колонию Кафа и просит у итальянцев политического убежища, потому что для татар он больше уже не властитель, а живое свидетельство позора...

Господа, до сих пор меня гложат сомнения, а были ли вообще войска на поле битвы? Существовал ли реально Челубей? Или Пересвет бился со своим темным двойником -- Ослябей. (Судя по семантике имен, слово Пересвет происходит от понятия "трансцедентальный свет", а Ослябя символизирует ослабление духовной силы.)

Более того, мы не можем полностью отвергать и то, что поле битвы существовало только в сознании Сергия Радонежского, где он мысленно сражался с врагами русской земледельческой цивилизации.

Все сознания подобны и отражаются друг в друге, так что внутренняя битва Сергия могла отразиться в душах русских как самая настоящая сеча, тем более что энергетически она никоим образом не уступала истинному сражению.

Впрочем, смеем мы задаться и другим вопросом. Насколько достоверно плотское существование отца Сергия? Ведь его житие и летописные свидетельства вещественными доказательствами, что говорится, не являются.

Не был ли образ святого подвижника продуктом коллективного бессознательного?

Допустим, народ бессознательно, но коллективно генерирует объект "Святой Сергий", тот создает условный пространственно-временной континуум, вмещающий освободительную "Куликовскую битву". Этот замкнутый континуум прививается к стволу базисного времени и становится энергетической емкостью в народной памяти. Вздохновленный Светлым Прошлым народ пробивает себе новый путь к Лучшему Будущему.

Смею предположить, что генерация виртуальных исторических событий, внесение измнений в Прошлое является достаточно распространенной практикой, в том числе и на нашей планете.

Ряд свидетельств указывает на то, что и знаменитое сражение на Каталаунских полях, где было убито до полумиллиона гуннов, является виртуальныым. Ведь через два года после потери всего своего кочевого племени царь Атилла является, как ни в чем не бывало, во главе огромного воинства под стены Рима. Однако история уже отвернулась от него со всеми вытекающими для царя последствиями...

Господа, в связи с моим срочным отбытием на Альдебаран, где сейчас история, можно сказать, придумывается на ходу, я вынужден сегодня распрощаться с вами. Но я уверен, что к следующей нашей встрече доселе незаметные изменения Прошлого сделают вас гораздо более снисходительными к высказанной мной концепции.