"ВТОРОЕ ПРАВИЛО ВОЛШЕБНИКА, ИЛИ КАМЕНЬ СЛЕЗ" - читать интересную книгу автора (ГУДКАЙНД Терри)

Глава 22

Я родилась в городе Шора, это в Никобарисе, - "сделав глубокий вдох, начала Эди. - У моей матери не было колдовского дара. Она, как это сказать… быть проскочившая. Но у моей бабушки Линдел дар был. Моя мать всю жизнь благодарить добрых духов за то, что у нее не быть дара, и проклинать их за то, что дар быть у меня. В Никобарисе те, кто иметь дар, быть ненавидимыми. Им не доверяли. Это быть потому, что люди считали, что даром может наделять не только Создатель, но и Владетель. Даже тот, кто с помощью дара творить добро, его сразу подозревать, что он быть проклятым.

Ты ведь знаешь, что это значит?

- Да, - сказал Зедд, отщипнув кусочек хлеба. - Это те, кто обратился к Владетелю. Принес ему обеты. Они прячутся в Свете, словно тени, и служат Владетелю, приближая час его торжества. Любой может оказаться проклятым.

Некоторые годами не обнаруживают себя и ждут, когда их призовут. А когда они призваны, начинают служить Владетелю. Их называют по-разному, но сущность их одинакова. В некоторых книгах они именуются посредниками, в некоторых - детьми Погибели. Среди них есть люди значимые, вроде того же Даркена Рала, которым Владетель поручает наиболее ответственные дела. А встречаются и самые обычные, которых используют для всяких мелочей. Тех, кто имеет дар, опять же, как Даркен Рал, Владетелю труднее перетянуть на свою сторону. Тех, кто его лишен, - проще, но даже среди них посредники встречаются нечасто.

- Даркен Рал быть проклятым? - изумилась Эди.

- Да, - кивнул Зедд. - Он сам мне об этом сказал. Правда, он назвал себя посредником, но это одно и то же. Все они служат Владетелю.

- Это быть опасная новость.

- Другие я приношу редко, - сказал Зедд, макая хлеб в суп. - Ты остановилась на своей бабушке, Линдел.

- Во времена ее молодости колдуньи могли быть убиты по любому поводу: болезни, несчастный случай, тяжелые роды - все быть им в вину. Их считать проклятыми, хотя это быть несправедливым. Некоторые пытались с этим бороться. Пытались не раз. Но от этого страх и ненависть быть только сильнее. Потом наступила передышка. Правители Никобариса решили позволить колдуньям быть, если они в доказательство того, что не быть проклятые, поклянутся душой не использовать дар без разрешения городских властей или представителя короля. Клятва быть приносима публично. Клятва не использовать дар и предупреждать о намерениях Владетеля.

- А почему люди были так уверены, что колдуньи - проклятые? - с набитым ртом осведомился Зедд - Потому что быть легче обвинить во всех своих несчастьях женщину, чем доискиваться правды, и гораздо приятнее вынести приговор конкретному человеку, чем проклинать неизвестное. Дар может творить не только добро, но и зло. И потому что он может творить и зло, люди верить, что по крайней мере часть его даруется Владетелем.

- Глупейшее суеверие, - проворчал Зедд.

- Ты отлично знаешь, что суеверию не обязательно иметь отношение к разуму.

Но стоит ему пустить корни, как оно вырастать в могучее развесистое дерево.

Зедд хмыкнул, соглашаясь.

- Итак, колдуньи перестали использовать дар?

Эди отрицательно качнула головой.

- Да. До тех пор, пока этого не требовать общее благо. Тогда они ходить в городской совет или к представителю короля, чтобы испросить разрешения.

Зедд в раздражении хлопнул ложкой по столу.

- Но ведь у них же был дар! Если он есть, его невозможно не применять!

- Они применять, но только тайно. Чтобы никто не видеть, и никогда не обращали на человека.

Откинувшись на спинку стула, Зедд молча покачал головой. Первое Правило Волшебника. До чего же все-таки глупы бывают люди. Эди тем временем продолжала рассказ:

- Бабушка Линдел быть суровая женщина и сама себе госпожа. Она и пальцем не пошевелить, чтобы научить меня пользоваться даром. Она лишь посоветовать мне смириться с ним. А мать, разумеется, ничему не могла меня научить. Поэтому мне пришлось учиться самой. Я росла, и мой дар рос вместе со мной, но я отлично понимала, что применить его - значит осквернить себя. Все равно что прикоснуться к Владетелю. Мне это вбивать в голову ежедневно. И я в это верить. Я ужасно боялась нарушить запрет. Кратко сказать, я быть плод с того дерева суеверия. Однажды, когда мне быть восемь или девять лет, я быть с отцом и матерью на городской площади. На той стороне площади загорелся дом. Там, на третьем этаже, жить девочка, моя ровесница. Она умоляла о помощи. Но никто не мог до нее добраться, потому что нижние этажи быть охвачены пламенем. Ее крики обжигали каждый мой нерв. Я начала плакать. Я хотела помочь. Это быть невыносимо. - Эди сложила руки на коленях и уставилась в стол. - Я сделать так, что огонь погас. Я спасла девочку. Лицо ее ничего не выражало.

- Вряд ли кто-то, кроме родителей девочки, этому обрадовался, верно? спросил Зедд. Эди покачала головой.

- Теперь все знать, что у меня дар. Все знать, что я быть тот, кто погасил огонь. Моя мать заплакала, а отец отвернулся. Он не хотел на меня смотреть, потому что я нести в себе зло. Кто-то привел бабушку Линдел. Ее уважали, потому что она твердо держать клятву. Бабушка отвела нас с девочкой в городской совет и там высекла ее.

Зедд не поверил своим ушам.

- За что?

- За то, что она помогла Владетелю заставить меня воспользоваться даром, пояснила Эди. - Мы с этой девочкой знать друг друга, вроде бы как дружили.

Больше она со мной не разговаривала. - Эди обхватила руками живот. - Потом бабушка Линдел сорвала с меня одежду и хлестала меня, пока я вся не покрылась кровью. Я кричать сильнее, чем та девочка в огне. Потом она протащить меня голой и в крови через весь город к своему дому. Унижение. быть страшнее побоев. Потом, уже в доме, я спросила, как она могла быть столь жестокой. Она посмотрела на меня сверху вниз: "Жестокой, дитя?

Жестокой? Ты не получила ни единым ударом больше, чем заслужила. И ни одним меньше, чтобы тебя не приговорили к смерти". Потом она заставила меня дать клятву: "Клянусь своей надеждой на спасение никогда не обращать свой дар на человека по какой бы то ни было причине, без разрешения городского совета или представителя короля. И пусть мою душу заберет Владетель, если я когда-нибудь причиню людям зло своей магией". Потом она обрила мне голову. Я так и быть без волос, пока не стать взрослой.

- Обрила тебя? Почему?

- Потому что в Срединных Землях, как тебе хорошо известно, длина волос женщины указывает на ее положение в обществе. Это быть доказательство для меня и для других, что мое положение - самое низкое. Я воспользоваться даром публично и без разрешения. Это быть напоминанием о моем проступке. С тех пор я жила у бабушки Линдел и редко видела мать и отца. Первое время я очень по ним скучала. Бабушка начала учить меня пользоваться даром, чтобы я могла хорошенько разобраться в том, чего мне не следует делать. Я не любила бабушку. Она быть слишком бесчувственной. Но я ее уважала. На свой лад она была очень порядочной женщиной. Если она меня наказывала, то лишь тогда, когда я нарушала ее правила. Она немилосердно меня порола, но только если я пренебрегала тем, о чем была предупреждена заранее. Она учила меня, но не дала мне ни тепла, ни любви. Это быть тяжелая жизнь, зато я научилась дисциплине. Но главное - я научилась использовать дар. За это я всегда быть благодарна бабушке, ибо дар быть моей жизнью. Он позволял мне коснуться чего-то более высокого и благородного, чем быть я сама.

- Прости, Эди. - Зедд начал прихлебывать остывший суп, поскольку не знал, чем еще заняться. Есть ему уже не хотелось.

Эди подошла к печи и долго глядела в огонь. Зедд терпеливо ждал, когда она найдет слова.

- Когда я выросла, мне быть позволено отрастить волосы. - Эди улыбнулась слабой улыбкой. - Люди считали меня привлекательной.

Зедд отставил миску и, подойдя, положил руку ей на плечо.

- Вы и сейчас весьма привлекательны, сударыня.

По-прежнему глядя в огонь, она накрыла его руку ладонью.

- Пришло время, и я влюбилась. Его имя быть Пел. Он быть неуклюжий, но честный и добрый. Он быть нежен со мной. Он бы вычерпал море ложкой, если бы решил, что это меня порадует. Мне казалось, что солнце встает лишь для того, чтобы освещать мне его лицо, а луна восходит, чтобы мы могли целовать друг друга. Сердце мое билось только для него. Мы хотели пожениться. Но у городского совета, возглавляемого человеком по имени Матрин Галин, были другие планы. - Эди убрала руку и скомкала ворот платья. - Они решили, что я должна выйти замуж за парня из соседнего города. Он быть сыном мэра. Для жителей Шоры я была ценным трофеем.

Колдунья, связанная клятвой, считалась признаком высокой добродетели горожан. Отдав меня важному человеку из другого города, они могли надеяться получить от этого большие выгоды - по крайней мере торговые. Я быть в панике. Я умоляла бабушку заступиться за меня. Я говорила ей о своей любви к Пелу. Говорила, что не желаю быть подарком в обмен на торговые привилегии. Говорила, что дар, которым я обладаю, - мой, и он еще не причина, чтобы отдать меня в рабство. Колдуньи не быть рабынями.

Бабушка тоже быть колдуньей. Ее презирали за дар, но уважали за то, что она держала клятву. И даже больше, чем уважали, - ее боялись. Я умоляла ее о помощи.

- Непохоже, чтобы такой человек согласился тебе помочь.

- Больше мне не к кому было обратиться. Она сказала, что ей нужно подумать, и велела прийти попозже. Это быть самый длинный день в моей жизни. Когда я пришла к ней на исходе дня, она велела мне встать на колени и принести клятву. Она сказала, что на этот раз слова должны идти из самого сердца. Она частенько заставляла меня повторять слова клятвы. Я опустилась на колени и на этот раз говорила искренно как никогда. Потом я затаила дыхание и стала ждать. Я даже не подняться с колен. Она посмотрела на меня сверху вниз. Лицо ее по-прежнему быть хмурым. "У тебя мятежный дух, - сказала она, - и ты должна его укротить. Люди потребовали от тебя клятвы, и ты дала ее. Надеюсь, что я не доживу до того дня, когда ты ее нарушишь. Это твой единственный долг. Совет я беру на себя и поговорю с Матрином Галином. Ты выйдешь замуж за Пела". Я уткнулась в подол ее платья.

Эди замолчала, глядя в огонь.

- И что же, - Зедд вскинул бровь, - ты вышла замуж за своего возлюбленного?

- Да, - прошептала Эди. Она взяла ложку и стала помешивать суп. Зедд смотрел на нее. Наконец Эди положила ложку на место. - Три месяца я думала, что жизнь быть прекрасной. - Она уставилась в пустоту, беззвучно шевеля губами. Зедд обнял ее за плечи и бережно усадил на стул.

- Позволь мне приготовить тебе чашечку чая. Когда Зедд вернулся с дымящейся чашкой, она по-прежнему сидела не шевелясь, положив руки на стол. Он сунул чашку ей в руки и сел напротив. Зедд не торопил Эди, понимая, что ей нужно собраться с силами, чтобы продолжить рассказ.

Наконец она снова заговорила:

- Это быть в тот день, когда мне исполнилось девятнадцать. Мы с Пелом поехали за город. Я быть беременна. - Она подняла чашку обеими руками и сделала глоток. - Мы бродили по полям, придумывали имя будущему ребенку, держались за руки и… Ну, ты знаешь, как глупа любовь в этом возрасте…

На обратном пути нам пришлось пройти мимо мельницы. Я помню, как еще удивилась, что на мельнице никого не быть. Обычно там всегда кто-то быть.

- Эди на мгновение закрыла глаза и сделала еще один глоток. - Но как оказалось, люди там быть. Защитники Паствы. Они ждали нас.

Зедд знал, о ком идет речь. В крупных городах Никобариса были хорошо обученные люди, которые охотились на проклятых. Искореняли зло, как только его увидят. В других странах такие люди назывались иначе, но суть от этого не менялась. О доказательствах они, как правило, не заботились.

Единственное, что от них требовалось, - предъявить труп. Если они говорили, что убитый был проклятым, значит, так оно и есть. В небольших городах Защитниками были обычно откровенные насильники и убийцы. Население их панически боялось. И не без причины.

- Она растащили нас… - ее голос сорвался, но лишь на мгновение, - по разным комнатам в подвале мельницы. Там быть темно и пахло пылью. Я не знала, что происходит с Пелом. Я едва могла дышать от страха. Матрин Галин говорить, что я и Пел быть проклятыми. Он сказал, что я отказалась выйти замуж за того, за кого мне было предложено, потому что, по замыслу Владетеля, мне нужно было остаться в Шоре. Этим летом на город обрушилась эпидемия, и многие умерли. Матрин сказал, что болезнь напустили мы с Пелом. Я говорить, что это не так, и в доказательство повторила клятву. Она покрутила в руках чашку и поставила ее на стол.

- Пей, это тебе поможет, - сказал Зедд, дотронувшись до ее руки. Он добавил в чай листьев морошки. Они оказывали успокаивающее действие.

Эди сделала большой глоток.

- Матрин Галин сказал, что мы с Пелом быть проклятыми, и на кладбище полным-полно доказательств тому.

Он говорил, что ему нужно только одно: наше признание. Другие Защитники заворчали, как гончие, готовые разорвать на части кролика. Я очень боялась за Пела. Они били меня, и я знала, что Пелу быть еще хуже, потому что они хотят заставить его назвать меня проклятой. Для них это быть самое большое удовольствие: заставить человека оклеветать того, кого он любит. Я все отрицала, но они даже не слушали. - Она подняла голову и посмотрела Зедду в глаза:

- Они не хотели слушать.

- Что бы ты ни сказала, - спокойно кивнул Зедд, - это не имело значения.

Это все равно что пытаться уговорить стальной капкан отпустить твою ногу.

- Я знаю. - Под маской спокойствия клокотал гнев. - Я могла бы остановить их с помощью дара, но это быть против всего, чему меня учили, против всего, во что я верила. Мне казалось, что этим я лишь докажу самой себе, что они правы. Я думала, это быть преступлением против Создателя. В ту минуту я чувствовать себя такой же беспомощной, как если бы у меня совсем не быть дара. - Она допила чай. - Мои крики не могли заглушить криков Пела, доносящихся из соседней комнаты.

Зедд принес горячий чайник и снова наполнил ее чашку.

- Ты ничего не могла поделать, Эди. Не надо себя винить.

- Они хотеть, чтобы я назвала Пела проклятым, - сказала Эди, глядя, как Зедд наливает чай и себе. - Я отказалась. Я говорить, что они могут убить меня, но не заставят произнести этих слов. Матрин наклонился ко мне вплотную. До сих пор у меня перед глазами стоит его ухмылка. Он сказал: "Я тебе верю, девочка. Но это не имеет никакого значения, потому что нам и не нужно, чтобы ты назвала имя проклятого. Это должен сделать Пел. И он должен назвать твое имя. Ты быть проклятой". Его подручные крепко схватили меня. Матрин пытался влить мне в горло какую-то жидкость. Я стиснула зубы, но он зажал мне нос, и я быть вынужденной проглотить или задохнуться. Я хотеть задохнуться, но, помимо воли, разжала зубы. Жидкость обожгла мне горло, словно расплавленный металл. Я не могла говорить. Я не могла даже кричать. Я не могла вообще издать ни звука. Это быть невероятная боль. Я никогда не думала, что такая бывает. Потом меня оттащили к Пелу и усадили напротив. Матрин схватил меня за волосы так, что я не могла пошевелиться.

Мое сердце едва не разорвалось, когда я увидела, что они сделать с Пелом.

Его лицо быть белым, как снег. Они отрубили ему почти все пальцы. Один за другим. - Ее собственные пальцы обхватили чашку, а взгляд стал отсутствующим. - Матрин сказал Пелу, что я призналась. Сказал, что я назвала его проклятым. Пел смотрел на меня, и глаза его быть расширенными.

Я хотела крикнуть, что это неправда, но не могла издать ни звука. Я хотела покачать головой, но Матрин держал меня крепко. Пел сказал, что он им не верит. Он отрубили ему еще один палец. Они говорили, что делают это только потому, что я назвала его проклятым. Только по моему слову. Пел в ужасе смотрел на меня, его трясло, но он продолжал повторять, что не верит. Они сказали ему, что я просила убить его, потому что он быть проклятый. Но Пел снова сказал, что не верит им. Он сказал, что любит меня. Тогда они сказали, что если я его оклеветала, то должна отказаться от своих слов, и нас отпустят. Но я этого не сделаю, сказали они, потому что Пел быть проклятый, и я хотеть его смерти. Пел умолял меня отказаться от своих слов. Он выкрикивал мое имя. Он просил меня сказать хоть что-нибудь. Но я не могла. Мое горло быть сожжено. А Матрин держал меня за волосы, и я не могла даже покачать головой. Пел смотрел на меня большими глазами. А я молчала. "Как ты могла, Эди? - спросил он наконец. - Как ты могла назвать меня проклятым?" Потом он заплакал. Матрин потребовал от него назвать проклятой меня. Он сказал, что в таком случае они поверят ему, а не мне, потому что у меня есть дар, а его отпустят. Пел прошептал: "Я не скажу этого даже ради спасения жизни. Даже несмотря на то что она меня предала".

Эти слова разорвали мне сердце.

Эди по-прежнему смотрела в никуда, но свеча в дальнем углу внезапно превратилась в бесформенный кусок воска. Зедд ощущал исходящие от колдуньи волны магии.

- Матрин перерезать Пелу горло, - буднично сказала она. - Он отрезал ему голову и поднес к моему лицу. Он сказал: смотри, что происходит с теми, кто служит Владетелю. Он сказал: смотри хорошенько, потому что это последнее, что ты видишь. Его подручные запрокинули мне голову, и Матрин вылил мне на глаза обжигающую жидкость. Я ослепла. И в этот момент во мне что-то сломалось. Мой Пел умер. Умер с мыслью о том, что я его предала. Я сама быть на пороге смерти. Внезапно я поняла, что это моя вина. Мой возлюбленный умер, потому что я решила держать клятву. Глупейшую клятву.

Он поплатился жизнью за нелепое суеверие. Но теперь мне быть все равно; моя душа опустела. Я высвободила свою силу, высвободила гнев. Я нарушить клятву не причинять вреда людям. Я не могла видеть, но я могла слышать. Я слышала, как растекается кровь по каменным стенам. Я ударила во все стороны. Я убивала любое живое существо в комнате, будь то человек или мышь. Я не могла видеть; я просто била по малейшему проявлению жизни, которое чувствовала. Я быть уверенной, что никому не удалось уйти. В каком-то смысле я быть даже рада, что ослепла, иначе, боюсь, не смогла бы довести дело до конца. Потом, спотыкаясь, я обошла комнату, на ощупь пересчитывая тела. Одного не хватало. Я поползла в город, к бабушке Линд ел. До сих пор не знаю, как мне удалось добраться. Наверное, меня вел дар.

Увидев меня, бабушка быть в ярости. Первое, что она сделала, - спросила, не нарушила ли я клятву.

- Но ведь ты не могла говорить. Как же ты ответила? Эди улыбнулась ледяной улыбкой.

- Я подняла ее в воздух и пару раз стукнула о стену. А потом кивнула.

По-моему, очень красноречиво. Конечно, она сопротивлялась, но я оказалась сильнее. Гораздо сильнее. А до того я и не подозревала, что дар вообще может различаться по силе. По сравнению со мной она была беспомощнее куклы. Мне хотелось убить ее за вопрос, который она задала, но я не смогла. Я отпустила ее и сама без сил повалилась на пол. Только тогда бабушка занялась моими ранами. Она сказала, что я поступила плохо, но то, что сделали со мной, - еще хуже. С тех пор я больше не боялась бабушки Линдел. Не потому, что она мне помогла, а потому, что я нарушила клятву и отныне меня ничто не связывало. И еще потому, что я быть сильнее. С этого дня уже она меня боялась. И лечила в надежде, что я уеду, когда поправлюсь. Через несколько дней ее вызвали в городской совет. Вернувшись, она рассказала, что я перебила всех, кроме Матрина. Ему удалось ускользнуть. Ее допрашивали, но она сказала, что не знает, где быть я. Ей поверили - или сделали вид, что поверили. Королевским слугам не хотелось наживать себе еще одного врага в лице колдуньи. Так или иначе, ей позволили идти, куда она пожелает.

Напряжение, сковывавшее Эди, казалось, немного ослабло. Чай уже остыл, и, подливая кипятку, Зедд подумал, что неплохо бы и себе добавить морошки. Он понимал, что это еще не конец истории.

- Я потеряла ребенка, - внезапно сказала Эди. Зедд вздрогнул.

- Мне очень жаль, - тихо сказал он.

- Я знаю. - Эди подняла голову, и взгляды их встретились. - Я знаю. - Она легко коснулась пальцами шеи. - Мое горло исцелилось, и голос вернулся.

Только теперь он совсем другой. Словно железом скребут по камню.

- А мне твой голос нравится, - улыбнулся Зедд. - Кроме того, ты, похоже, и впрямь сделана из железа. На лице ее мелькнула тень улыбки.

- Голос вернулся, а зрение - нет. Я остаться слепой. Но бабушка Линдел быть опытной колдуньей и много повидала на своем веку. Она научила меня видеть без помощи глаз. Это магическое зрение. Конечно, оно совсем не похоже на настоящее, но в каком-то смысле оно даже лучше. Теперь я видеть больше, чем раньше. Когда я поправилась, бабушка сказала, что я должна покинуть ее дом. Она не хотела жить под одной крышей с клятвопреступницей, несмотря на то что мы быть одной крови. Она боялась, что я навлеку беду.

Она не знала, от кого придет беда: от Владетеля ли, за нарушение клятвы, или от Защитников Паствы, но понимала, что добром это не кончится.

Зедд потянулся на стуле, разминая затекшие мускулы.

- И беда пришла?

- О да, - прохрипела Эди, наклонившись вперед. Ее акцент то пропадал совсем, то вновь появлялся. - Беда пришла. Их привел Матрин Галин: двадцать Защитников Паствы. Состоящих на жалованье у короля.

Профессионалы, закаленные в боях. Высокие, хмурые и безжалостные. В безукоризненном конном строю. Мечи, копья, плюмажи. Кольчужные рубахи, сверкающие нагрудники. На каждом - королевский герб. Красные плащи. Белые кони. Одним словом, красавцы. Я вышла на крыльцо и смотрела на них. Они маневрировали так слаженно, будто на параде. Казалось, сам король смотрит на них. Лошади дружно ударили копытами о землю, и строй застыл по команде капитана. Они быть передо мной, готовые заняться привычным делом. За их спинами маячил Матрин, тоже верхом. Капитан поднял руку: "Ты арестована по обвинению в колдовстве и должна быть казнена немедленно!" - Эди помолчала, глядя на Зедда. - Я вспомнить Пела. Своего Пела. - Лицо ее окаменело. Она была целиком во власти воспоминаний. - Ни один меч не покинул ножен. Ни одно копье не опустилось. Ни одна нога не коснулась земли. Они все умерли раньше. Я прошлась взглядом слева направо. Убивая одного за другим. Это произошло со скоростью мысли. Бум, бум, бум. Всех до одного, кроме капитана. Он с каменным лицом восседал на своей белой лошади, а вокруг падали его закованные в броню люди. Когда все кончилось, я поглядела ему в глаза. "Броня, - сказала я, - бессильна против того, кто действительно проклят. И против настоящей колдуньи тоже. Она годится только против невинных людей". Потом я велела ему передать королю послание. Послание от колдуньи по имени Эди. Он спокойно спросил, в чем оно заключается.

"Передай ему, - ответила я, - что день, когда он решит послать за мной еще кого-нибудь, станет последним днем в его жизни". В холодном взгляде капитана ничего не отразилось. Не говоря ни слова, он повернул лошадь и, не оглядываясь, поехал прочь. - Эди опустила голову. - Бабушка Линдел отвернулась от меня. Она сказала, чтобы я немедленно покинула ее дом и никогда не возвращалась.

Зедд невольно поежился при мысли о том, какой силой должна обладать колдунья, чтобы одним махом убить девятнадцать человек. До сих пор он считал, что ни одна колдунья вообще не способна на такое.

- А как же Матрин? Разве ты не убила его? Эди покачала головой.

- Нет, - сказала она со зловещей улыбкой. - Я взяла его с собой.

- С собой?

- Я привязала его к себе. Соединила его жизнь с моей. Сделала так, что он всегда знал, где я быть, и должен был каждое полнолуние являться ко мне независимо от расстояния и собственного желания. Ему пришлось следовать за мной, по крайней мере быть неподалеку, чтобы успеть явиться в срок.

Зедд нахмурился, изучая остатки чая у себя в кружке.

- Однажды в Винстеде - это столица и королевская резиденция государства Кельтон - мне встретился человек. Его звали Матрин. Бродяга, у которого одна рука была беспалой, насколько я помню. И он был слепым. Глаза… Зедд пристально посмотрел на Эди. - Глаза ему кто-то выколол.

Эди кивнула:

- Так оно и было. - Лицо ее вновь окаменело. - Каждое полнолуние он возвращался ко мне, и я отрезала от его тела кусок, чтобы его крики заполнили пустоту в моем сердце.

Зедд откинулся на стуле, упираясь руками в стол. Действительно, железная женщина.

- Значит, ты поселилась в Кельтоне?

- Нет. Я вообще не селилась нигде. Я путешествовала в поисках женщин, имеющих дар, надеясь, что они помогут мне узнать то, что я хочу. Никто их них сполна не разбирался в интересующем меня предмете, но каждая добавляла хотя бы крупицу к тому, что мне было уже известно. А каждое полнолуние Матрин приходил ко мне, и я отрезала от его тела еще что-нибудь. Я хотела бы, чтобы он жил вечно, чтобы вечно мучить его. Он бил меня кулаками в живот, и я потеряла ребенка Пела. Он убил Пела. Он лишил меня глаз. - В свете лампы ее белые зрачки блеснули красным. - Он заставил Пела поверить, что я предала его. Я хотела, чтобы Матрин Галин страдал вечно.

- И давно ты… - Зедд сделал рукой неопределенный жест. - Надолго его хватило?

Эди вздохнула:

- Ненадолго - и слишком надолго. - Зедд нахмурился. - Однажды мне пришла в голову мысль: я никогда не пользовалась магией, чтобы запретить Матрину покончить с собой. Почему же он продолжает ко мне приходить? Почему позволяет себя мучить? Почему бы ему просто не убить себя? В следующий раз я не только отрезала от него очередной кусок, но и сняла заклятие, лишила его необходимости возвращаться. Но сделала это незаметно, и теперь до следующего полнолуния он мог просто забыть обо мне.

- Значит, больше ты его не видела? Эди сурово покачала головой:

- Нет. Я думала, что так быть, но он вернулся ровно через месяц. Вернулся, хотя ничто не заставляло его возвращаться. У меня кровь застыла в жилах, когда я подумала, почему. Я решила, что настало время ему заплатить жизнью за то, что он сделал со мной и с Пелом. Но перед тем, как отдать мне жизнь, подумала я, он даст мне ответ на этот вопрос. За время странствий я многому научилась. Я думала, что это мне никогда не пригодится, но той ночью я нашла этому применение. Это был способ узнать, какой именно пытки человек боится больше всего. Этот трюк хорош, когда речь идет только о страхах, чтобы выведать тайну, он, к сожалению, не годится. Итак, Матрин заговорил и против воли поведал мне о своих страхах. Я подробно объяснила ему, что собираюсь делать, а сама отправилась на поиски необходимых вещей.

Когда я вернулась, Матрин был полумертв от страха. Я предложила ему открыть секрет добровольно, но он отказался. Тогда я показала ему то, что принесла с собой, и, детально описав назначение каждой вещи, повторила свое предложение. Он дрожал, хрипел и потел от страха, но все равно отказался. Возможно, он надеялся, что у меня не хватит духу выполнить свои угрозы. Но он ошибался. Собравшись с силами, я оживила его потаенные страхи и начала терзать его душу.

Зедд содрогнулся от отвращения, но любопытство оказалось сильнее.

- Что же ты делала?

- Это единственное, о чем я тебе не скажу. Да это и не важно. Матрин молчал. Несколько раз я была близка к тому, чтобы прекратить пытку, и тогда вспоминала последнее, что видела обычным зрением: окровавленную голову своего мужа в руках у этого негодяя. И еще я вспоминала, как Пел сказал, что не станет покупать себе жизнь ценой предательства, хотя был уверен, что это я предала его. - На мгновение Эди закрыла глаза, но потом так же спокойно продолжила:

- Матрин умирал. Я уже начала думать, что все было напрасно, как вдруг он совершенно переменился и бодро заявил, что сейчас все расскажет. Не потому, что боится, а потому, что так предусмотрено планом. Я спросила: "Каким еще планом?", а он закашлялся и прохрипел: "Неужели ты не догадываешься? Неужели ты до сих пор не сообразила, кто я такой? Я проклятый. Я скрывался у тебя под носом - ведь ты сама привязала меня к себе, - и Владетелю было очень легко следить за тобой. А разве тебе не известно, что именно обладающие даром нужны ему более прочих?" Но я догадывалась о том, что Матрин быть проклятым. Я сказала ему, что он плохо служил своему господину. Сказала, что он проиграл и теперь умрет за свои преступления. - Эди наклонилась вперед. В ответ он заулыбался. Заулыбался! А потом сказал: "Ошибаешься, Эди. Я не проиграл. Я выполнил все, что мне поручил Владетель. Я великолепно справился со своей задачей. Так было задумано. Я заставил тебя сделать все, чего хотел от тебя Владетель. Я буду вознагражден. Это я поджег тот дом на площади, помнишь? Это я убил Пела. Не потому, что считал его проклятым, а для того, чтобы ты нарушила клятву. Для того, чтобы ненависть Владетеля завладела твоим сердцем. Но клятвопреступление - это лишь первый шаг. Взгляни, что было дальше. Взгляни, что ты делаешь сейчас. Посмотри, как близко ты оказалась к Владетелю. Он держит тебя мертвой хваткой. Ты могла и не клясться ему в верности, но ты выполняешь его поручения. Ты стала тем, что ненавидишь сама. Ты стала, как я; ты стала проклятой.

Владетель смеется над тобой, Эди, и благодарен тебе за то, что ты отвела ему местечко в своем сердце". Сказав это, Матрин упал на спину и умер.

Эди спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Хрустнув суставами, Зедд поднялся со стула и, подойдя к Эди, прижал ее голову к себе.

- Все не так, милая моя. Совсем не так. Уткнувшись ему в балахон, она затрясла головой.

- По-твоему, ты быть очень умным, волшебник? Ты не быть таким умным, как тебе кажется. Именно в этом-то ты и не прав.

Зедд опустился рядом с ней на колени, взял ее руки в свои и посмотрел в ее заплаканное лицо.

- Я достаточно умен, чтобы понять: ни Владетель, ни его слуги не позволят тебе радоваться победе над ними.

- Но я…

- Ты просто защищалась. Ты ответила ударом на удар не потому, что это тебе нравилось. Не потому, что хотела помочь Владетелю.

Эди сдвинула брови в попытке остановить слезы.

- Ты быть уверен? Настолько уверен, что смог бы оказать доверие такому человеку, как я?

Зедд улыбнулся:

- Более чем. Может, я знаю не все в этом мире, но уверен в одном: ты не проклятая. Ты жертва, а не преступник.

Эди покачала головой:

- А вот я сомневаюсь.

- После смерти Матрина ты продолжала убивать? Пыталась мстить всем подряд?

- Нет, конечно.

- Если бы ты была посредником, то поступила бы именно так. Вы не прокляты, сударыня. Мое сердце разрывается при мысли о том, что сделал с тобой Владетель, но души твоей он не коснулся. Она по-прежнему принадлежит тебе.

Забудь свои страхи.

Он ласково погладил ее по руке. Эди смахнула слезы со щек.

- Налей мне еще чаю, - попросила она, - только без морошки, а то я усну, не успев дорассказать.

Зедд удивленно вскинул бровь. Оказывается, она знала о его проделках. Он потрепал ее по плечу и поднялся на ноги. Налив Эди чаю, он придвинул стул поближе и стал смотреть, как она пьет.

Выпив полчашки, Эди вновь обрела контроль над собой.

- Война с Д'Харой еще быть ожесточенной, но уже подходить к концу. Я почувствовала, что возникли границы. Почувствовала, что они появились в нашем мире.

- Значит, ты поселилась здесь сразу после того, как они возникли?

- Нет. Сначала я встретилась еще с несколькими колдуньями. От них я узнала кое-что о костях. - Эди вынула из-под платья небольшое ожерелье и показала Зедду маленькую круглую косточку между красной и желтой бусинами. Точно такое же ожерелье было у Зедда на шее. - Эта кость из основания такого же черепа, что стоит у меня на полке. Помнишь, он еще упал? Это существо называется скрин. Подобно гончим сердца, скрины охраняют Подземный мир, но в отличие от них скрины охраняют оба направления. В каком-то смысле они часть завесы, хотя это и не совсем точное объяснение. В нашем мире они имеют форму и телесны, а в Подземном представляют собой чистую силу.

- Силу? - нахмурился Зедд.

Эди подняла ложку и уронила ее на стол.

- Вот тебе пример силы. Мы ее не видим, но она есть. Она заставляет ложку упасть, а не повиснуть в воздухе. Примерно то же самое быть скрин. Они живут в месте соприкосновения обоих миров и отталкивают все, что приближается к ним с той или другой стороны. Иногда при этом их самих выталкивает в наш мир. Но это случается очень редко, и поэтому о скринах известно немногим. - Зедд нахмурился еще больше. - Это быть очень сложно.

Как-нибудь в другой раз я постараюсь объяснить получше. Самое главное, что эта косточка в ожерелье делает тебя невидимым для них.

Зедд достал из-за пазухи свое ожерелье и посмотрел на него внимательнее.

- И для других тварей тоже, когда ты минуешь проход? - Эди кивнула. - А как ты вообще узнала о существовании прохода? Я сам воздвиг эти границы, но даже не подозревал, что он есть.

Она задумчиво покрутила в руках чашку.

- Расставшись с бабушкой, я поставила перед собой задачу узнать как можно больше о Подземном мире. После смерти Матрина я удвоила усилия. Колдуньи, с которыми я встречалась, знали немного, но, как правило, каждая слышала о такой, кто знает больше. Я странствовала от одной к другой, собирая знания по крупицам. Я пыталась сложить из кусочков целую картинку. В конце концов мне удалось до некоторой степени понять, как взаимодействуют оба мира.

Воздвигнуть границы - это все равно что заткнуть у чайника носик и поставить его на огонь. Если клапана нет, чайник обязательно лопнет. Я знала, что у того, кто создавал границы, хватило мудрости предусмотреть клапан. Зедд задумчиво поскреб подбородок.

- Ну да. В этом есть смысл. Равновесие. Все силы должны быть уравновешены.

- Он посмотрел на Эди. - Воздвигая границы, я использовал магию, которую сам не понимал до конца. Я руководствовался древней книгой, которую написал волшебник, чье могущество я не в состоянии даже вообразить. С моей стороны это был тогда просто жест отчаяния.

- Не могу представить, чтобы ты был в отчаянии.

- Порой наша жизнь - лишь череда отчаянных поступков.

Эди кивнула:

- Может быть, ты и прав. Я быть в отчаянии, когда решила скрываться от Владетеля. Я не забыла, как Матрин Галин сказал, что Владетель все время был у меня под носом. Вот я и подумала, что безопаснее всего будет и мне спрятаться под носом у него. Поэтому я поселилась возле прохода. Он не принадлежал ни нашему миру, ни миру смерти. Это быть их переплетением.

Место, где оба мира отчасти проникают один в другой. С помощью костей я быть в состоянии спрятаться от Владетеля. Ни он, ни его подручные не могли меня увидеть.

- Спрятаться? - Зедд хорошо знал Эди. В ней было железа больше, чем в чайнике. Он недоверчиво посмотрел на нее. - Ты пришла сюда, просто чтобы здесь спрятаться?

Эди отвела взгляд и убрала ожерелье под платье.

- Есть и другая причина. Я дала клятву. Самой себе. Я поклялась, что найду способ сообщить моему Пелу, что я не предавала его. - Эди залпом допила чай. - Почти всю жизнь я провела здесь, возле прохода, пытаясь найти способ. Ведь проход - часть Подземного мира. Мира мертвых.

Зедд задумчиво двигал по столу свою чашку.

- Проход исчез вместе с границами, Эди. Мне нужна твоя помощь здесь, в этом мире.

Эди уперлась ладонями в крышку стола.

- Когда ты растил мне ногу, это заставило меня заново пережить всю ту боль, о которой я, казалось, уже забыла. Ведь прошло много лет. Но, оказывается, она еще свежа.

- Прости, Эди, - тихо сказал Зедд. - Я должен был принять во внимание твое прошлое, но я и представить себе не мог, что тебе пришлось столько пережить. Прости меня.

- Ты не должен просить прощения. Вернув мне ногу, ты сделал мне поистине волшебный подарок. Ты не мог знать о том, что мне приходилось делать.

Твоей вины в этом нет. Ты не мог знать, что я проклятая.

Зедд сердито посмотрел на нее.

- По-твоему, тот, кто выступает против зла, сам становится злодеем?

- Я хуже, чем ты в состоянии понять.

Зедд медленно покивал:

- Ну да. Позволь мне рассказать небольшую историю. У меня была любовь, как и у тебя. Ее звали Эрилин. Мы были счастливы с ней так же, как и вы с Пелом. - Зедд слегка улыбнулся, вспоминая те прекрасные дни. Потом улыбка угасла. - Пока Паниз Рал не послал за ней квод.

- Послушай, Зедд, - Эди взяла его за руку, - тебе совсем не обязательно…

Он стукнул кулаком по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули.

- Ты и представить себе не можешь, что они с ней сделали. - Он наклонился вперед, и лицо его побагровело. - Я выследил всех, - процедил он сквозь стиснутые зубы. - Всех четверых. По сравнению с ними твой Матрин Галин может считать себя счастливчиком. До Паниза Рала я добраться не смог и занялся его армией. Там, где ты убивала одного, Эди, я убивал тысячу. Даже мои сторонники боялись меня. Я был дыханием смерти. Я сделал все, чтобы остановить Паниза Рала. И даже, может быть, больше. - Он опять откинулся на спинку стула. - Если на свете есть добродетельные люди, то я не из их числа.

- Ты делал лишь то, к чему был вынужден. Это не умаляет твоей добродетели.

Зедд изогнул бровь.

- Мудрые слова. И сказаны мудрой женщиной. Возможно, тебе самой стоит к ним прислушаться. - Эди промолчала. Зедд взял со стола чашку и покатал ее в ладонях. - Впрочем, мне повезло больше. У нас с Эрилин было больше времени. И я не потерял свою дочь.

- Паниз Рал не пытался убить и ее?

- Пытался. Более того, считал, что это ему удалось. Я… я наложил на нее чары кажущейся смерти. Паниз Рал был уверен, что видел, как она умерла.

Это был единственный способ защитить ее и избежать повторной попытки, которая могла бы стать успешной.

- Чары кажущейся смерти… - Эди тихонько прошептала благословение на родном языке. - Это очень опасные чары. Не хочу упрекать тебя, ибо у тебя быть причина, но такие вещи не проходят незамеченными. Для духов, я имею в виду. Тебе повезло, что это сработало. Быть счастье, что в тот день с тобой были добрые духи.

- Порой мне трудно понять, что такое везение, Эди. Я растил дочку без матери. Она выросла и стала красивой женщиной. И вот тогда все это случилось. Даркен Рал стоял рядом со своим отцом, когда я послал через границу Огонь Волшебника. Он стоял рядом, когда Огонь поразил Паниза Рала.

Даркен Рал был опален. Он рос и учился магии, чтобы закончить то, что начал отец, и отомстить. Он нашел способ преодолеть границу. Он мог приходить в Срединные Земли, и я ничего об этом не знал. Он изнасиловал мою дочь. Он не знал, кто она - все думали, что моя дочь умерла, - иначе он убил бы ее, будь уверена. Но он надругался над ней. - Зедд с силой сдвинул ладони. Чашка раскололась. Зедд осмотрел свои руки и весьма удивился, не увидев на них ни царапины. Эди ничего не сказала. - После этого я забрал ее в Вестландию. Там я мог ее спрятать и защитить. Не знаю, был ли это несчастный случай, или виной тому чей-то злой умысел, но она умерла. Сгорела в собственном доме. Хотя я всегда считал, что для случайности там было слишком много совпадений. Я так и не смог ничего доказать. Видимо, добрые духи все же не были со мной в тот день, когда я наложил на нее чары кажущейся смерти.

- Мне очень жаль, - мягко сказала Эди, но Зедд только отмахнулся.

- У меня остался ее сын. - Он щелчком отправил чашку в самый центр стола.

- Сын Даркена Рала. Отродье слуги Владетеля. Но все же и сын моей дочери и к тому же мой внук. Неповинный в том преступлении, благодаря которому появился на свет. Замечательный мальчик. - Он взглянул на нее из-под бровей. - Мне кажется, ты его знаешь. Его зовут Ричард.

Эди едва не свалилась со стула.

- Ричард! Ричард твой… - Она ошалело покачала головой. - Ох уж мне эти волшебники со своими секретами! - Она нахмурилась, но лицо ее быстро разгладилось. - Впрочем, у тебя были причины держать это в тайне. А у Ричарда есть дар?

Зедд поднял голову и кивнул:

- Безусловно. В частности, именно поэтому я прятал его в Вестландии. Я с самого начала подозревал, что дар у него есть, и понимал, чем это ему грозит. Стоит только начать учить мальчика, и он сразу привлечет к себе внимание Владетеля. Я решил подождать, пока он не вырастет, а потом испытать его и, если окажется, что дар у него есть, начать обучение.

Иногда я надеялся, что Ричард лишен дара, хотя в глубине души всегда знал, что это не так. А теперь убедился: Ричард применил дар, чтобы остановить Даркена Рала. И я думаю, что он унаследовал дар как от меня, так и от своего отца. От двух, так сказать, линий.

- Понятно. - Это было все, что сказала Эди.

- Впрочем, есть более важные вещи, о которых стоит побеспокоиться. Даркен Рал ввел в игру шкатулки Одена. Он открыл одну - на свою беду, но, возможно, и на нашу… В Хранилище есть книги, где говорится об этом. Там сказано, что когда шкатулки в игре, то даже если тот, кто ввел их в игру, допустит ошибку и будет убит, магия Одена может разорвать завесу. Эди, о Подземном мире тебе больше известно, чем мне. Ты посвятила изучению этого всю свою жизнь. Мне нужна твоя помощь. Мне нужно, чтобы ты отправилась со мной в Эйдиндрил и попыталась отыскать в книгах хоть какую-то зацепку. Я прочел много книг, но так и не смог разобраться. Надеюсь, тебе это удастся. Даже если ты всего лишь укажешь мне на то, что я пропустил, это уже важно.

- Я быть старухой, - горько сказала Эди, уставившись в стол. - Я быть старухой, которая впустила Владетеля в свое сердце.

Зедд попытался поймать ее взгляд, но она отводила глаза. Он встал, отшвырнув ногой стул.

- Старуха? Нет. Дура? Возможно.

Эди не ответила. Она по-прежнему смотрела в стол.

Зедд пересек комнату и, заложив руки за спину, принялся разглядывать висящие на стене талисманы.

- Может, я тоже уже старик? А? Просто выживший из ума старик. Пожалуй, надо подыскать для этого дела кого-нибудь помоложе. - Он бросил взгляд через плечо. Эди смотрела на него. - И чем моложе, тем лучше. Ребенка. Лет этак десяти. Уж он-то наверняка не допустит, чтобы смерть поглотила наш мир. У него хватит ума что-нибудь придумать. - Волшебник в сердцах махнул рукой. - Послушать тебя, опыт не имеет никакого значения. Только молодость.

- Сейчас ты действительно ведешь себя глупо, старик. Ты знаешь, что я имела в виду.

Пожав плечами, Зедд вернулся к столу.

- Тебе не приходило в голову, что сидеть в своей конуре означает именно то, чего ты боишься: быть посредником Владетеля? - Он уперся в стол костяшками пальцев и наклонился вплотную к Эди. - Если не борешься с ним, значит, ему помогаешь. Вот в чем состоял его план. Не перетянуть тебя на свою сторону, а просто нейтрализовать. Посеять в твоем сердце страх перед борьбой.

В глазах Эди мелькнуло сомнение.

- Что ты хотеть сказать?

- Ты уже сделала все, что ему было нужно, Эди. Ты боишься сама себя.

Владетель терпелив. У него в запасе вечность. Ему не нужно было, чтобы ты исполняла поручения. Перетянуть на свою сторону человека с даром ему нелегко. Ты не стоишь таких усилий. Он хотел всего лишь убрать тебя с дороги. Больше ему ничего не требовалось. И он своего добился. В каком-то смысле Владетель так же слеп в нашем мире, как и мы - в его. Просто у него здесь побольше влияния. Но он вынужден с осторожностью ставить перед собой задачи. И он старается не тратить сил попусту.

Сомнение на лице Эди уступило место пониманию.

- Возможно, ты не так уж и глуп, старик.

Зедд улыбнулся и поднял опрокинутый стул.

- Мне тоже всегда так казалось.

Положив руки на колени, Эди смотрела на стол так, словно надеялась, что он даст ей совет. Слышно было, как потрескивает огонь в очаге.

- Все эти годы истина быть у меня перед глазами. - Она подняла голову. Как тебе удалось достичь такой мудрости?

Зедд пожал плечами:

- Это одно из преимуществ долгой жизни. Ты видишь в себе лишь старуху. А я вижу поразительную женщину, которая многое познала и извлекла мудрость из увиденного за долгие годы. - Он вынул из ее волос желтую розу и поднес к самому ее лицу. - Твоя красота - не маска, скрывающая внутреннее уродство.

Она - отражение красоты глубинной.

Эди взяла у него цветок и положила на стол.

- Твой льстивый язык не может изменить того факта, что я загубила свою жизнь…

- Нет, - оборвал ее Зедд. - Ты ошибаешься. Просто ты не хочешь взглянуть на вещи с другой стороны. В магии, как и во всем, существует равновесие.

Надо лишь уметь его разглядеть. Владетелю удалось отстранить тебя от борьбы и посеять в твоей душе сомнение. Ты боялась, что в один прекрасный день сможешь предаться злу. Но есть вещи, которые уравновешивают то, что он сделал. Ты поселилась здесь, чтобы узнать все возможное о мире смерти и передать послание своему Пелу. Не понимаешь, о чем я? Тобой манипулировали, чтобы ты не вмешивалась в дела Владетеля, но, с другой стороны, ты тем временем стала сведуща в вещах, способных остановить его.

Ты должна не предаваться скорби, а, наоборот, воспользоваться тем, что тебе было дано взамен.

Глаза Эди сверкнули. Она обвела взглядом свое жилище: груду костей в углу, стены, увешанные талисманами, полки, уставленные черепами… Все это она собирала долгие годы.

- Но моя клятва… Мой Пел… Я должна достучаться до него, должна ему объяснить. Он умер, уверенный, что я предала его. Если я не оправдаюсь перед ним, я быть потеряна. Мое сердце быть потеряно. А если я быть потеряна, Владетель найдет меня.

- Пел умер, Эди. Его больше нет. Границ и прохода тоже больше не существует. Ты лучше меня понимаешь, что если не добилась успеха, пока они были, то теперь это вообще невозможно. Если ты хочешь исполнить обет, здесь оставаться бессмысленно. Возможно, в Эйдиндриле тебе повезет больше.

Если ты поможешь мне остановить Владетеля, это не значит, что ты нарушишь свою клятву. Если мои знания смогут помочь тебе в достижении твоей цели, я с радостью предлагаю их тебе. Ты знаешь вещи, которых не знаю я, но и мне известно многое, что неизвестно тебе. Все-таки я, что ни говори, Волшебник первого ранга. Возможно, мои знания тебе пригодятся. Кроме того, Пел вряд ли обрадуется, узнав, что ради того, чтобы сообщить ему, что ты не предавала его, ты предала всех остальных.

Эди повертела в руках розу и снова положила ее на стол. Она встала и, обойдя стол, подошла к Зедду. Ее руки легли ему на плечи. Внезапно Эди наклонилась и поцеловала его в голову, а потом пригладила ему волосы. На мгновение Зедд подумал, что она сейчас вцепится ему в горло. После всего, что он ей наговорил, такое вполне могло случиться.

- Благодарю тебя, мой друг, за то, что ты выслушал меня и помог разобраться в том, что произошло. Моему Пелу ты бы пришелся по душе. Вы оба - люди чести. Я согласна помочь тебе, если и ты обещаешь, что поможешь мне сдержать клятву.

Зедд повернулся к ней. Эди ласково улыбнулась ему.

- Я сделаю все, что в моих силах. Даю слово.

Эди заулыбалась еще шире и вновь погладила его по седым волосам.

- Ну а теперь расскажи мне о Камне Слез. В первую очередь нужно решить, что делать с ним.