"Выбор Шутника" - читать интересную книгу автора (Пирс Тамора)

Глава 7 РАЗГОВОРЫ

Прошло три недели после прибытия семьи Балитангов в Танаир. Али взяла своих коз и привела их на скалистую землю к востоку от замка, примерно в трех милях к северу от дороги, которая вела в Келлаурское ущелье. Девятилетняя племянница Чинаол, Визда, которая присматривала за деревенскими отарами овец, привела свое стадо пастись рядом со стадом Али. С ней были ее собаки, явно уверенные, что могут пасти гораздо лучше, чем эти двуногие.

Приехали Сарэй и Дов со своими телохранителями, и вчетвером девочки затеяли прыгать через скакалку на вытоптанном клочке земли около водопоя. Подошла очередь Сарэй, Али и Визда крутили веревку. Вдруг вороны резко поднялись в воздух и принялись истошно каркать. Али бросила веревку и полезла на скалу, чтобы лучше слышать. Переведя то, что говорили вороны, она соскользнула вниз на землю. Девушки глядели на нее с удивлением.

– Леди Сарэй, могу я попросить вас об услуге? – извиняющимся тоном спросила она. Приняв вид человека, искушенного в секретах, она продолжала: – Нельзя ли мне пока не говорить, откуда я это узнала, но со стороны ущелья сюда едут люди. Предводительствует вооруженный человек, а всего их двадцать солдат и еще пятеро, видимо, приближенные. Вы быстро скачете. Не поспешите ли с этой вестью к его светлости, вашему отцу?

Сарэй подняла тонкие брови.

– На дорогах, ведущих в Танаир, стоят наши посты, – сказала она.

– Они в трех милях к югу, леди, – ответила Али. – Вороны полагают, что вряд ли эти люди имеют враждебные намерения, но лучше позаботиться и предупредить стражу заранее.

– Ты говорила с воронами? – удивилась Сарэй. Али улыбнулась и кивнула, словно загадочная волшебница.

– Скорее, моя госпожа, они говорили со мной. «И это чистая правда, – подумала Али, глядя, как знатная юная леди принимает решение – Жаль, что во мне нет властности моей матери. Когда она диктует другим, что делать, люди подчиняются, не задумываясь. Конечно, она не рабыня во враждебной стране».

– Это никак не связано с твоими вечерними разговорами с папой и герцогиней за закрытыми дверями? – спросила Дов.

Али взглянула на девочку, и все мысли о маме вылетели у нее из головы.

– О, моя госпожа, вы слишком добры, – сказала она, удивленно глядя в строгие глаза Дов, – неужели люди, подобные им, могут серьезно говорить о чем-то с такими, как я?

«Да, эта девочка умна и проницательна не по годам», – подумала Али.

Сарэй махнула рукой Фесгао, который ждал на почтительном расстоянии вместе с телохранителем Дов и лошадьми. Рэка подвел Сарэй лошадь. Она ловко запрыгнула в седло.

– Не отставай, – приказала она Фесгао.

С этими словами она пустила свою лошадь рысью, затем перешла на галоп. Фесгао вскочил в седло и помчался за Сарэй, которая, сидя верхом, напоминала кентавра.

– Она лучшая в мире наездница из всех, кого я знаю, – заметила Дов, когда стражник подвел ей лошадь. – Если бы мама могла ездить как Сарэй, то была бы жива до сих пор. Сарэй никогда бы не стала так прыгать, не узнав заранее, что находится с другой стороны.

Она вскочила в седло и последовала за сестрой. Телохранитель не отставал от нее ни на шаг.

Али повернулась к Визде.

– Не присмотришь за моими козами? – спросила она.

Девочка кивнула.

– Собаки будут только рады, – усмехнулась она. Али бросилась вверх по скалам, к самому гребню, чтобы увидеть всю дорогу издалека. Пока она карабкалась, вдруг подумала, что от коз пора избавляться. Она уже обошла все окрестности вокруг замка со своим стадом. Сегодня ей повезло, что рядом оказалась Визда. Иначе пришлось бы оставить стадо. А в нынешней ситуации они не могли себе позволить потерять хоть одно животное. Теперь же ей нужна большая свобода передвижений.

Тяжело дыша, Али подобралась к самой высокой точке громадной гранитной глыбы. Там она легла и осторожно высунула голову, стараясь, чтобы ее не заметили с дороги. Она увидела воронов, которые разлетелись врассыпную и спрятались среди скал и деревьев. Они видели ее, поэтому уже не кричали. Тут она заметила пришельцев, одетых в луаринскую одежду – туники и рейтузы. Оружие и доспехи сверкали на солнце. Вьючные животные были тяжело нагружены, словно для долгого похода. Во главе колонны ехал человек в шлеме и легких доспехах. Али обострила свое Зрение, чтобы лучше видеть. Тут двое воинов Балитангов, охраняющих подступы к замку, велели пришельцам остановиться.

Али сразу же узнала предводителя. Она молча отползла за выступ, перевернулась на спину и уставилась в небо. Принц Броно. Зачем он приехал? Он явился как друг герцога или слуга Короны?

Али подумала, что если Броно приказали схватить или убить герцога и его семью, то он взял с собой недостаточно народу. Принц знал, сколько у герцога опытных воинов, потому что провожал Балитангов, когда те уезжали на север. К тому же герцог по дороге мог увеличить число своих воинов. Али улыбнулась. На самом деле герцог так и сделал, связав шестерых бандитов кровной клятвой. Их семьи вскоре тоже пришли в Танаир, укрепив преданность бывших бандитов герцогу, который предоставил им кров и пищу.

Али осторожно перевернулась обратно на живот и вернулась на свой наблюдательный пост. Там она усилила магическое Зрение, чтобы рассмотреть принца получше. Броно, по-видимому, был в прекрасном настроении, он улыбался, перекидывался шутками со стражами. Его решили пропустить. Гонец стражников уже выводил свою лошадь из-за укрытия в скалах. Вот он вскочил в седло и пустил лошадь с места в карьер, спеша сообщить новость герцогу и герцогине. Он, разумеется, не мог знать, что Сарэй окажется там раньше.

Али продолжала разглядывать спутников Броно. Слуги, которые ехали за принцем, тоже казались совершенно спокойными, даже безмятежными. Если бы у Броно были нехорошие намерения, они, конечно, держались бы гораздо настороженнее. Эти солдаты, казалось, мечтали только о том, чтобы поскорей добраться до тени и скинуть с себя тяжелое вооружение.

Али соскользнула вниз по гранитной плите. До вечера, когда можно будет собрать слухи по всему Танаиру, она все равно ничего больше не узнает.

Герцогиня, впрочем, считала иначе. Только Али с Виздой устроились пообедать, как прискакал один из мальчиков Локиджа, прямо на мерине самой Виннамин.

– Ее светлость велит тебе бежать к ней что есть сил, – сказал он и спрыгнул на землю. – Я заберу коз, а ты дуй домой, к ее светлости.

Али, застигнутая врасплох, растерянно моргала. Мальчик бросил ей вожжи:

– Я знаю, что тебя совсем недавно поймали, но ты уже должна знать, что хоть в лепешку расшибись, а госпожу ждать не заставляй.

– Ой, да, конечно, – немного заикаясь, сказала Али.

Она неуклюже взобралась на лошадь, чтобы ребята не догадались, как она на самом деле прекрасно держится в седле. Пошатываясь и сильно натягивая поводья, она тронула лошадь, и та медленно пошла вдоль дороги. Только когда мальчик и Визда скрылись за поворотом, Али ударила лошадь пятками в бока и пустила ее в галоп.

Лишь у стены Танаира она перешла на трясучую рысь и позволила себе подскакивать в седле как зеленый новичок. Локидж сам взял поводья, и Али скатилась с лошади.

– Тебе потренироваться надо, – сказал он, посмеиваясь.

– Ни за что! – выдохнула она, тяжело дыша, словно никогда раньше не ездила верхом, и побежала в замок.

У дверей ее ждала Дов.

– Она ждет тебя! – сказала она Али, взяла ее за руку и повела в маленькую комнатку за главным залом.

Обычно это помещение служило учебным классом, но сейчас Виннамин стояла здесь рядом с бочкой горячей воды и держала в руках полотенце, мыло, чистую тунику и рейтузы.

– Спасибо, Довасари, – сказала она, – закрой за собой дверь. – Дов повиновалась. Затем Виннамин обернулась к Али. – Вымойся, пожалуйста, – приказала она. – Я только что произвела тебя в служанки. Будешь подавать вино, пока мой господин развлекает принца Броно разговором. Обычно я сама это делаю, но сейчас у нас нет дворецкого, и это означает, что все распоряжения о ночлеге я должна буду сделать сама.

– А Улазим разве не может?… – начала Али. Герцогиня покачала головой.

– Улазима нет, он с людьми отправился за дровами. Откуда он мог знать, что приедет столько народу? Придется потеснить наших слуг, чтобы разместить людей Броно и его самого. Впрочем, если ты наш советник, то пора начинать. Я хочу знать, что ты думаешь о присутствии здесь Броно. Ты можешь посмотреть на вещи свежим взглядом, чего его светлость и я не можем, потому что мы его друзья и знаем его всю сознательную жизнь.

– Герцог не знает, что прислуживать буду я? – спросила Али.

– Нет, – спокойно ответила Виннамин, – но я не могу устроить иначе. Возможно, вынужденный подчиниться этикету, он попросит тебя встать так, чтобы ты не слышала разговор, но, по крайней мере, ты составишь впечатление о принце. Таит ли он что-нибудь, или ему неловко, или он испуган… – Виннамин вздохнула. – Хотелось бы мне, чтобы он предупредил нас о чем-нибудь!

– Для меня это высокая честь, ваша светлость, – почтительно произнесла Али, – и неважно, если его светлость велит мне встать так, чтобы не слышать разговор. Я умею читать по губам.

Виннамин уперла руки в бока и посмотрела Али в глаза.

– Так! Ну хоть в чем-то удача! Впрочем, может, и неудача, если тут замешан бог. Ты читаешь по губам. Великолепно.

Али засмеялась.

– Я так и думала, что вам понравится, ваша светлость, – ответила она.

– Я благодарна любой помощи, – признала герцогиня. – Ах, какая грязь! Давай-ка снимем эту тунику, Али. – Помогая Али стащить грязную тунику через голову, Виннамин продолжала говорить, думая вслух. – Мы дадим ему и его слугам третий этаж. Мой господин и я будем спать в одной комнате с Сарэй и Дов. Его людей мы уложим в гостевых комнатах. Кроватей на всех не хватает, но к деревенским я их подселять не хочу. Наши люди и так много работают, чтобы кормить и содержать самих себя. Надеюсь, Броно понимает, какую ношу взваливает на нас. Может, он не знал, как тут тесно? Ну, по крайней мере, тебе не нужна расческа.

Али намылила руки и шею.

– А почему я, ваша светлость? – спросила она. – Почему не другая горничная? Вы позвали меня еще до того, как узнали, что я умею читать по губам.

Герцогиня намазала руки кремом. Пальцы ее немного дрожали.

– Али, мы пытались скрыть от слуг и детей, что мы в смертельной опасности. Два года назад… – ее голос сорвался.

Али оглянулась по сторонам, ища кувшин и чашку. Увидела. В кувшине была вода. Она налила немного в чашку и протянула ее Виннамин. Женщина взяла ее обеими руками и отпила. Постепенно она пришла в себя и немного успокоилась.

– Его величеству приснилось, что его сын Хэнорин превратился в крысу и укусил его. На следующий день Хэнорин и все его домочадцы были распяты в гавани Раджмуата. – Ее губы изогнулись в горькой усмешке. – Нечего и говорить, немного кораблей заходило к нам в тот год.

Али чуть не сказала, что знает эту историю, но вовремя прикусила язык. Деревенской девушке неоткуда знать о таких вещах.

– Теперь мой господин и я в опале, – сказала Виннамин и вернула чашку Али, – король может и о нас увидеть сон. И еще этот Броно здесь. Может, он дыхание того ветра, который прибьет нас обратно в гавань Раджмуата.

Али стянула рейтузы и надела чистые, глядя на герцогиню сквозь ресницы.

– Это единственная причина, по которой вы вызвали меня, ваша светлость?

Виннамин смяла в пальцах платок.

– Броно – удивительный человек, очаровательный и беспечный. Он идет туда, куда ему хочется. Когда игрушка ему надоедает, он просто бросает ее. Мы живем под королевским подозрением, Али, а Броно и дела нет. Бог говорит, что мы должны доверять твоим откровениям. Используй их, как только сможешь.

Виннамин встала и вышла из комнаты. Али расправила на себе одежду.

Глядя вслед герцогине, краем глаза Али заметила, как в дверях мелькнуло оранжевое платье Дов. «Интересно, – подумала Али, – и долго ли она там подслушивала? Если Дов и впредь собирается подслушивать, ей надо поучиться делать это незаметно, следить за щелью между дверью и косяком, иначе любой может заметить цвет одежды, отличающийся от цвета двери».

Вернулась герцогиня с подносом, на котором стояло два кувшина и два кубка.

– Не кланяйся сильно, наклонись немного. Обслужи первым принца, – сказала она Али, – кувшин с русалкой на ручке – для Мекуэна. Вино в нем сильно разбавлено. Наполняй кубок Броно как можно чаще. Обычно вино всегда развязывает ему язык. Опасное качество для друга.

Али кивнула. Она подняла тяжелый поднос и, осторожно балансируя, поднялась по лестнице в личные комнаты семьи.

Лакей впустил ее в гостиную, превращенную сейчас в спальню принца. Мекуэн и Броно удобно расположились за столом. Али поклонилась и поставил поднос, не обращая внимание на удивленный взгляд герцога. Она налила вино из непомеченного кувшина принцу и наполнила кубок герцога из кувшина с русалкой. Мекуэн принял кубок и нахмурился.

– Ее светлость не присоединится к нам? – спросил он, явно удивленный.

– Она ищет место для слуг и стражников его высочества, – сказала Али с вежливым поклоном, – она просит извинить ее.

Мекуэн нахмурился еще сильнее.

– А почему бы ей не попросить дворец… – он внезапно замолк. – Я забыл. У нас нет больше дворецкого, – и, обращаясь к Броно, продолжал: – Я сам не понимал, какой я слабый человек, пока нам не пришлось справляться со всеми делами при помощи двадцати слуг и рабов вместо обычных ста. Надеюсь, вам понравится этот урожай, ваше высочество. – Он повернулся к Али. – Отойди к той стене, пожалуйста, чтобы не слышать нашего разговора. Она подчинилась.

– Твои люди хотят, чтобы мы с тобой напились в стельку? Зачем прислали два кувшина?

Он и Мекуэн подняли кубки, чокнулись и пригубили вино.

– Я пью местное пойло, чтобы помочь деревенским заработать лишнюю монету перед зимой, – весело ответил герцог. – Это неочищенное нечто, но если я не буду его пить, они вернут мне деньги. Гордые люди, эти жители равнины. Тебе я этого предложить не решусь. В твоем кувшине настоящее вино, собранное еще при моем отце.

– У него южный вкус, – признал Броно, – балуете вы своих людей, Мекуэн.

– В Раджмуате было бы все по-другому, – согласился Мекуэн. – Здесь мы отрезаны от мира и зависим от этих людей. Они помогут нам пережить зиму.

Али стояла в своем углу и читала речь по губам. Она также обострила Зрение, чтобы уловить какую-нибудь ложь.

– Король Орон теперь подозревает меня, – сказал Броно своему другу. – Старик делается все страннее с каждым днем. Он прячется в своих личных комнатах во дворце, не высовывается по неделям. Перед трапезой всю его еду пробуют, проверяют на яд. Твоего старого друга Этана Файеринга он казнил… ты знаешь? За неправильные мысли.

Мекуэн страшно побледнел.

– Но ведь Этан был его премьер-министром целых восемнадцать лет!

Броно кивнул.

– Еще он был врагом моей дорогой родственницы Имаджан и моего очаровательного братца Рубиньяна. Ты знаешь, как Рубиньян всегда относился ко мне – не очень хорошо, – говорил Броно. – Когда Орон начал косо поглядывать на меня, я подумал, что Имаджан и Рубиньян, возможно, рассказали ему, что у меня тоже возникли «неправильные мысли».

Мекуэн только вздыхал, качая головой.

– Надеюсь, вы с Рубиньяном помиритесь. Меня печалит, что мои лучшие друзья в ссоре. Думаю, ты не прав в отношении брата, полагая, что он настраивает против тебя короля. Рубиньян хороший человек, – с чувством, почти умоляюще сказал он, – он скрытен, его трудно понять, но он мудрый и сильный союзник.

Броно встряхнул головой.

– Ты всегда думаешь о людях только хорошее, Мекуэн. Если он такой хороший, отчего же он не явился проводить тебя тогда?

После нескольких попыток Мекуэн сдался, он не смог убедить Броно что Рубиньян не так уж плох.

– Однажды, попомни мои слова, ты изменишь свое мнение о Рубиньяне, – наконец сказал он.

– Они вдвоем изолируют старого короля Орона, – сказал Броно после четвертого кубка вина, – скоро он будет видеть только их – Имаджан и Рубиньяна, и однажды они выйдут к придворным и объявят, что он умер. Они еще много времени проводят с принцем Хазарином, – поведал принц. – Надеюсь, они не настроят против меня самого вероятного наследника престола.

– Не будь смешным, – заверил его Мекуэн, – Хазарин любит тебя, он всегда говорит, что когда тебя нет, при дворе стоит смертная скука.

– Двор до смерти запутан Ороном, – со смехом ответил Броно, – они и пикнуть-то не смеют.

Наконец вошла Виннамин и сообщила, что принца Броно ждет горячая ванна. Мекуэн отослал Али прочь. Она взяла поднос с кувшинами и кубками. Виннамин сказала Броно, что они увидятся за ужином. Как только он вышел, герцогиня велела Али оставить поднос на столе и идти наверх. Виннамин первая вышла из гостиной и направилась в комнату, в которой раньше жили Сарэй и Дов. Девушек там не было.

Герцог и герцогиня заняли свои места, пока Али проверяла дверь на черную лестницу. Она слышала, как горничные готовят комнаты для принца и его слуг. Для пущей безопасности Али подтянула ковер к двери и заткнула замочную скважину тряпкой. То же самое она проделала с главной дверью. Затем она открыла дверь в спальню старших дочерей и кивнула своим хозяевам.

Мекуэн взглянул на жену.

– Дорогая, зачем ты послала Али прислуживать нам? – спросил он. – Я знаю, ты была очень занята домашними делами, но я уверен, что с этим прекрасно справилась бы любая горничная. – Мекуэн по-доброму улыбнулся Али. – Хотя ты чудесно поработала.

– Али не знает Броно, дорогой, – объяснила Виннамин. – Она могла увидеть то, что укрылось бы от нас. И у нее есть кое-какие полезные навыки.

– Полезные? – удивленно переспросил Мекуэн.

– Я читаю по губам, ваша светлость, – с готовностью сообщила Али, – и могу определить, правду ли говорил принц о том, зачем приехал.

– Что? Откуда ты можешь это знать? – спросил изумленный герцог.

– Когда люди лгут, они моргают чаще обычного или смотрят в сторону, – объяснила Али. Она не хотела, чтобы об ее Зрении узнали без крайней на то необходимости. Только круглый дурак разбалтывает свои секреты. – Принц напуган, – она посмотрела на герцога, – вы не видели, как он потел, когда говорил о ситуации при дворе?

Мекуэн поднял брови.

– Все мы потеем, когда говорим о ситуации при дворе, – сухо сказал он. – Я так к этому привык, что уже не замечаю. Нет, правда, бог явил нам немыслимую милость, послав тебя, – он посмотрел Али в глаза. – Но тебе-то в этом какая корысть?

– Я слуга вашей светлости, – ответила Али, глядя на него широко открытыми невинными глазами.

– Очень изысканно, – заметил герцог, – можно подумать, ты много общалась с сильными мира сего.

Али подумала, что надо увести его от этой темы.

– Так много похвал от вашей светлости сегодня! – сказала она и подрожала ресницами. – Я зазнаюсь, а другие слуги расстроятся, что им достается мало вашего внимания.

– Али, тебе надо было на шута учиться, – с улыбкой сказала герцогиня.

Али в шутку содрогнулась.

– Нет уж, я уж лучше тут, у вас, – сказала она и посмотрела на герцога. – Честно, ваша светлость, к чему беспокоиться о причине, по которой бог выбрал меня?

– Потому что мне лучше служат те, кто доволен, – ответил Мекуэн, – потому что ты не незначительная, как бы ты ни старалась нас в этом уверить. И мы так мало знаем о тебе, лишь то, что сказал светлый Митрос. Будто бы ты проведешь нас через все испытания. Не осуждай человека за любопытство, посланец. – Он посмотрел на герцогиню и вздохнул: – Ну, дорогая?

Уголком глаза Али увидела оранжевый подол в щели между дверью в спальню и стеной. И впрямь надо будет поговорить с Дов о методах незаметного подслушивания.

– Мы сможем их разместить. Правда, с трудом, – ответила Виннамин. Али снова переключила внимание на герцога и герцогиню. – Мы поселим его воинов в новый сарай. Они очень недовольны, но выбора у них нет. А как нам быть с нашими людьми? Надо ли освободить место для ужина в главном зале?

Мекуэн покачал головой.

– Может, если Броно увидит, как у нас тут тесно, то переедет куда-нибудь. Кроме того, наши люди своим трудом заработали право есть в главном зале.

Али поняла, что разговор с ней окончен, пробормотала что-то и вышла через главную дверь. Она осторожно положила ковер на место и вытащила тряпку из замочной скважины.

– Ты помнишь, что разливаешь сегодня вино за главным столом, Али? – спросила герцогиня.

Али обернулась и поклонилась.

– Конечно, ваша светлость.

Сначала ей надо было пойти и проверить коз. Она вышла на улицу. Внутренний двор был забит людьми Броно. Здесь же околачивались все обитатели Танаира, кто не был занят на работе. Единственное тихое место оставалось рядом с бараком для стражи, где на скамейке сидел Нават и работал на солнышке, приклеивая перья к стрелам. В кои-то веки он не был окружен восторженными поклонницами. Али поколебалась, затем решилась и подошла к нему.

Нават даже не поднял головы от своего кропотливого занятия. Он прилаживал гусиное перо на место.

– У тебя перья взъерошены, – сказал он.

– Такое беспокойство от этих гостей! – сказала она, глядя на толпу народа.

– Вы, люди, как стая ворон, которая заметила змею, – сказал ворон-человек. – Суетитесь, беспокоитесь. А на самом деле тебе хочется заклевать их, чтобы они ушли?

– Я бы не могла, даже если бы очень захотела, – ответила Али с улыбкой. Он был в облике человека, а думал как птица. – Ты видел его? Принца?

– Того, с волосами цвета лисы? Он подошел посмотреть мою работу. – Нават взглянул на Али и улыбнулся. Белые зубы блеснули на фоне загорелой кожи. – Я плохо ее делал.

– Что ты о нем думаешь? – не отставала Али. – Или тебе надо время, чтобы раскусить его?

Нават встряхнулся, словно поправил перья.

– Мне не надо времени. Когда я вижу ястреба, то сразу узнаю его.

– Ястреба? – повторила Али, думая, что он имеет в виду хищный взгляд Броно.

– Ястреба, – твердо сказал Нават и вернулся к работе. – Он убьет тебя и утащит твоих птенцов. Его необходимо заклевать, пока он не украдет кого-нибудь из твоих. Так что, будем его заклевывать?

Али подергала себя за ухо и нахмурилась. Нават явно относился к ястребам не так, как люди.

– В отличие от ястреба Броно пришел с толпой солдат. Они превосходят нас с тобой численно.

– Мы можем пожениться, – нетерпеливо предложил Нават. – Через год наши птенцы станут достаточно взрослыми, чтобы заклевать любого, кто нам не понравится. Через два или три года у нас будет еще больше птенцов, и в конце концов ни один ястреб не рискнет сунуться на нашу территорию. Давай я буду за тобой ухаживать? Ты что любишь больше – личинки или муравьев?

Али улыбнулась. Какой он глупенький и милый!

– Человеческим птенцам надо гораздо больше времени, чтобы вырасти большими и заклевывать кого они хотят, – объяснила она и мимоходом подумала о своей тете Дайне. Неужели и ее разговоры с животными проходили так же? – И ты знаешь, я слишком занята, чтобы принимать твои ухаживания. Мне надо коз пасти, знаешь ли.

– Я буду здесь, – безмятежно ответил Нават, возвращаясь к работе, – на случай если ты надумаешь со мной пожениться.

Али загнала свое стадо домой пораньше, и весь вечер шаталась среди людей Броно. Казалось, они были счастливы оказаться так далеко от короля. Они говорили, что появилось много стормвингов, и что многие знатные семьи решили на лето уехать из Раджмуата в деревни. Только те, кто боялся, что король воспримет их отъезд с подозрением, остались при дворе. Принц Хазарин был единственным знатным человеком, который вел себя как обычно. Он пил и каждую ночь отправлялся на вечеринки в район развлечений.

Когда Броно вышел к ужину, он принес подарки всей семье. Для Мекуэна и Виннамин он приготовил недавно изданные книги. Они очень обрадовались подарку. Эльсрен получил солдата-марионетку, а Петранна – потрясающую куклу в национальном наряде народа островов Ямани. Дов он преподнес историю Картака.

Для Сарэй Броно приготовил сережки в виде крошечных гроздьев персикового оттенка. Эти лунные камни были того же цвета, что и ее щеки. И еще золотое ожерелье с кулоном из того же камня. Сарэй была потрясена. Она немедленно вынула из ушей белые жемчужные сережки и надела новые. Кода она теребила пряжку ожерелья, Броно предложил помочь, и Сарэй приподняла тяжелые завитые локоны. Когда ожерелье было застегнуто, он повернул Сарэй, чтобы полюбоваться на нее, и она лучезарно улыбнулась ему.

– Чудесно, – сказал Броно с нежной улыбкой. Он взял руку Сарэй и поцеловал ее.

Али стояла позади них на возвышении и смотрела в кувшин с вином, который держала в руке. Она лихорадочно думала. Принц Броно привез подарки, тщательно выбранные, чтобы порадовать каждого из членов семьи. Может, это просто совпадение, что его подарок старшей дочери, достаточно взрослой, чтобы думать о замужестве, был такого рода, что его можно было принять за знак особого внимания. Может, совпадением было и то, что этот подарок давал Броно возможность прикоснуться к Сарэй, и для нее – повод позволить ему это.

Али посмотрела на Дов. Двенадцатилетняя девушка открыла свою книгу на подробной карте, но глаза ее были прикованы к сестре и Броно. Мекуэн и Виннамин тоже видели этот обмен любезностями между старшей дочерью и другом.

Лакей собрал книги, куклу и марионетку, когда слуги вынесли из кухни еду. Али налила вина всем, кто сидел на возвышении, затем взяла кувшин с водой. По традиции вино за ужином разбавляли. Принцу, герцогу, герцогине и Сарэй она разбавила немного, и сильно развела водой вино Дов, Эльсрена и Петранны, а затем заняла место за стульями принца и герцогини.

Слуги проходили по возвышению, начиная с принца и заканчивая Эльсреном, предлагая каждому полный поднос. Старшие выбирали то, что им нравилось, а Рихани обслуживала Петранну и Эльсрена. В меню были представлены блюда Восточных Земель, Южных Земель и рэка. Али узнала салат из длинных бобов, чили, кокоса, грибной пасты и чеснока. Его приготовили из остатков припасов, привезенных еще из Раджмуата. Еще был салат из лапши, любимое блюдо рэка, перенятое луаринами. Он состоял из собственно макарон, чеснока, чили, орехов кешью, арахиса и сельдерея. Кроме того, были поданы куриные фрикадельки и финики, фаршированные карри и маринованной спаржей.

Глядя на все это, Али содрогалась. Она съела горы риса с момента своего появления на Архипелаге, так что ей казалось, успела пропитаться им насквозь. Ей трудно было доверять местной кухне: всегда был риск, что какой-нибудь ярко-желтый или красный кусочек произведет впечатление взрыва у нее во рту. Но местные – и луарины, и рэка – ели эти странные вещи так же легко, как ее соотечественники уплетали яблочные оладьи, рыбные пироги и дичь. В Танаире в еде Балитангов отсутствовали морепродукты. На Архипелаге морепродукты составляли основу любой кухни. Али радовалась, что здесь нет моря. На Медном Архипелаге рыбу готовили с самыми острыми специями.

Во время ужина Броно рассказывал новости столицы. Он описывал недавние игры, спектакли, книги, а также излагал новости из Восточных и Южных Земель. Али слушала очень внимательно. Сканра продолжала нападать на Торталл, несмотря на тяжелые потери и слухи о восстании среди лордов Маггура. Свободные слуги-луарины вслушивались в каждое слово, начальник охраны Верон со своими воинами тоже. Рэка и многие полурэка казались совершенно равнодушными. Люди Броно оглядывались по сторонам с явным разочарованием.

«Если вы думаете, что мы одеревенились, подождите, пока вас будут кормить едой, сделанной из козьего молока, – злобно подумала Али. – Вот тут-то вы и наморщите носы»!

Петранна и Эльсрен вскоре наелись и начали пререкаться. Их няня несколько раз мягко сделала им замечание. Дов внимательно слушала Броно, но что она обо всем этом думала, Али не могла понять. Сарэй тоже слушала принца. Ее прекрасные глаза сияли восхищением. Как и Дов, Виннамин и Мекуэн слушали с вежливым интересом, не выдавая своих мыслей. Али это одобрила. После некоторого наблюдения за принцем она решила, что ему доверять нельзя. Нельзя верить и его рассказам о том, что говорили другие дворяне о Балитангах после их отъезда. Хотя их замечания были жестоки, Броно, казалось, не заметил, что пересказ этих слухов расстроил хозяев. Выражение восхищения сползло с лица Сарэй, когда она слушала, что говорили о них их знатные друзья. Она складывала салфетку мелкими складками, крепко сжав губы. Герцог и герцогиня вертели в руках бокалы для вина, их глаза блестели.

Когда Али разливала последнюю чашу вина, Броно обернулся, чтобы лучше рассмотреть ее.

– А я тебя знаю, – сказал он с улыбкой, – ты маленькая рабыня-луарин, которая открыла дверь, когда я принес своим друзьям новости от короля в тот раз. Ну, ты поднялась в этом мире. Ты теперь не двери открываешь, а разливаешь вино!

Али поклонилась.

– Я теперь все виды работы по дому выполняю, ваше высочество, – проговорила она. – Этой возможности в Раджмуате у меня не было.

– Клянусь, здесь это не так весело, как было бы в Раджмуате, – сказал принц. – Если мне не изменяет память, тогда у тебя торталланский акцент был сильнее. Он что, стерся в джунглях? И волосы у тебя отросли. Цвет красивый.

Он поддразнивал ее, и глаза его озорно блестели. Али знала, что ей надо делать в этом случае.

– Я многому научилась с тех пор, как видела ваше высочество в прошлый раз, – сказала она, улыбаясь и изображая польщенную девочку.

Она считала, что Броно вполне привлекателен как мужчина, хотя и староват для нее. На вид ему было сильно за тридцать. Али не трогало, как он улыбается и подмигивает ей. У него красивые волосы, он не лишен очарования и элегантности, но он безгубый, ограниченный и слишком прямолинейный. Она соскучится в его обществе через две недели. Однажды королева Тайет дразнила Али, что она никогда не найдет мужчину, который долго удержит ее внимание. Али надеялась, что это не так. Она подумала, как уклониться, если Броно вздумает пригласить ее разделить с ним постель.

– Спать с ним? – спросила Чинаол, когда Али упомянула об этом, вернувшись на кухню с винным подносом. – Я раньше уже говорила тебе, что ты можешь сказать нет. Его светлость разрешает своим людям делать собственный выбор.

– Я думала, что знать заставляет своих слуг ублажать гостей, – проговорила Али, принимаясь за блюдо с остатками пиршественного стола.

– Но только не его светлость. Если женщины хотят и не боятся забеременеть, то могут поступать в свое удовольствие. Его светлость защитит их, – ответила Чинаол. Она терла свой любимый широкий котел, формой напоминающий огромную миску. – Но он никого не заставляет. – Женщина посмотрела Али в глаза. – А почему, ты думаешь, люди так преданны этой семье? – тихо спросила она. – Потому что все люди в этом доме – люди. Рэка и луарин, раб или свободный. Когда Петранна в первый раз ударила рабыню и обозвала ее ленивой коровой, герцогиня отшлепала ее и на месяц отобрала все куклы. Петранна сказала, что слышала это в доме у подруги, и герцогиня прекратила эту дружбу. Они хорошие луарины, Али-которая-знает-так-много.

Али закусила нижнюю губу.

– И, конечно, они наследники герцогини Саругани, – пробормотала она. Али знала, что ей рискованно так говорить, но сейчас, когда весь дом стоял на голове из-за приезда гостей, рэка могли случайно сказать больше, чем обычно. Али надеялась подловить момент, когда они не будут начеку.

– Почему ты сказала «наследники»? – вкрадчиво спросила Чинаол. Ее маленькие карие глаза остро взглянули на Али. – По луаринскому закону наследуют только мужчины.

«По луаринскому закону, говоришь, – подумала Али. Она засунула рисовый шарик в рот и стала задумчиво его жевать. – Значит, Чинаол знала о древнем законе, по которому наследовать могут и женщины, такие, как дочери Саругани. – Али однажды слышала разговор солдат о том, что на Архипелаге на одного белого приходится шесть коричневых. Это количество включало полукровок? На чью сторону встанут они, если рэка решат вернуть себе свой дом?

Она потянулась за следующим шариком, как вдруг острый нож прижался к нежной коже под ухом. Али восхитилась. Она даже не заметила, как Чинаол достала нож.

– Это нож для костей или обычный? – вежливо спросил она. – Если нажмешь посильнее, я быстро истеку кровью. И будет много грязи.

– Что-то ты очень спокойна для того, чей труп скоро отправится на помойку на съедение воронам, – прошептала Чинаол.

– Нет, этого не будет. – Белая яркая фигура неожиданно появилась перед ними. Она сидела за столом напротив Али. Все, кто был на кухне, внезапно застыли в разных позах. – Чинаол, моя дорогая девочка, перестань. – Яркая фигура говорила скрипучим веселым голосом Киприота, в котором сквозило некоторое нетерпение. – Я послал помощь, и такова твоя благодарность? Зачем убивать луарина, который может быть нам полезен?

– О, Светлый, она же королевская шпионка, – прошипела Чинаол. – Любопытства на четверых, сует нос во что ни попадя…

– Она наша шпионка, – сообщил Киприот поварихе. – Я заберу это. – Нож исчез из руки поварихи и появился в руке светящегося бога.

Али смотрела как зачарованная.

– Я бы справилась с этим, – сказала она Киприоту, – и ты бы мне не потребовался.

– Да, но ты так неосторожно задаешь вопросы всем подряд, что наша сделка завершилась бы задолго до счастливого конца. И мои люди не успели бы понять, что ты можешь им помочь, – разумно сказал Киприот. – Чинаол, разве ты не догадалась, что Али необычная? Подумай, сколько всего ты сможешь сделать с ее помощью.

Чинаол посмотрела на Али, потом на светящегося Киприота и отвела руку.

– Все твои штучки, Светлый. Замечательно было бы, если бы ты иногда хоть чуть-чуть намекал о том, что у тебя на уме. Можно получить обратно нож?

– Не очень-то уважительно она с тобой разговаривает, – сказала Али. Ей стало интересно. Она не могла сердиться на Чинаол. На месте поварихи она давно бы убила такую надоедливую рабыню, еще по дороге в Танаир.

– Трудно дождаться уважения, если ты Шутник, – посетовал бог.

Али оперлась подбородком на руку.

– Не могу представить почему, – ответила она. – Отдай нож.

– Я хочу убедиться, что она не прирежет тебя, как только я повернусь к вам спиной, – возразил Киприот. – Чинаол, если ты ее убьешь, я тебе другой помощницы не достану.

– Ты должен был сказать, – повторила повариха.

– Я думал, вы сами догадаетесь, – фыркнул бог. – Королевскому сыщику я не позволил бы даже дышать в твоем присутствии.

И он исчез, невидимо и бесшумно. Нож снова оказался в руке Чинаол. Остальные слуги и рабы опять стали передвигаться по кухне, не осознавая, что время для них останавливалось на несколько минут.

Али посмотрела на Чинаол.

– Я рада, что он не мой бог, – наконец сказала она. Повариха едва заметно улыбнулась.

– Пока он держит тебя в поле своего зрения, девочка, ты принадлежишь ему. Скорее горы отступят, чем он.

Али вздрогнула.

– Все боги такие. Убедить их в чем-то невозможно, – она спохватилась и поспешно добавила: – Так говорят, я где-то слышала.

Слышала она об этом от матери, ведь она служила самой Великой Богине, и еще от своей тети Дайны, полубогини, которая уж точно знала, потому что встречалась в жизни со столькими богами, что обычному человеку и не приснится. Чинаол вздохнула.

– Значит, ты все-таки шпионка.

– Потише, пожалуйста, – поморщилась Али.

– Мне надо будет сказать остальным, – заявила Чинаол, разглядывая кончик ножа. – Они боялись, что придется тебя убить, ведь ты же всем нашим так нравишься. Фесгао требовал дать тебе шанс, – она опустила нож. – По крайней мере, хоть нож-то бог не утащил с собой. Он так же склонен к воровству, как и вороны. Я получила эти кухонные ножи в наследство от матери, а она – от своей.

Али почесала затылок.

– Значит, рэка наследуют по линии матери, – заключила она.

– Да, конечно. И наследует старший ребенок. И нам неважно, мальчик это или девочка.

Али оглянулась. Рядом не было никого, кто мог бы их услышать. Большинство слуг уже ушли в главный зал, где менестрель Броно настраивал лютню. По звону колокольчиков она поняла, что некоторые тоже принесли свои инструменты.

– Значит, по закону рэка Сарэй и Дов – наследницы своей матери. А их мать была королевской крови, да?

Чинаол встала и налила себе чашку арака. Потом села и поставила ноги на скамеечку.

– Последняя в роду, – ответила она очень тихо, – и знаешь, некоторые луарины восприняли этот обычай. Наследует первый ребенок, вне зависимости от пола.

– Но не по королевской же линии, – прошептала Али. Чинаол подняла чашку в молчаливом тосте.

– Все может измениться, – сказала она и выпила.

Али уже засыпала, когда в темном главном зале послышались звуки приближающихся шагов. Она подождала, держа руку на украденном ноже. Все волоски на ней встали дыбом, когда две темные фигуры подошли именно к ней и бросили тюфяки по обе стороны от нее. Али уловила аромат жасмина слева и запах мыла из алоэ справа.

– Вам надо быть сейчас в комнате родителей, – прошептала Али Дов и Сарэй.

– А с тобой интереснее, и к тому же там жарко, – тоже шепотом ответила Сарэй.

– Оправдаю ли я ваше доверие? – спросила Али. – Ведь я не смогу рассказывать про Львицу всю ночь.

– Но там и вправду ужасно жарко, – сказала Дов, – а мы не привыкли к таким тесным помещениям. Мы сами можем рассказывать тебе разные истории, если хочешь. Ты же ничего о нас не знаешь.

Али зевнула, лихорадочно размышляя.

– Я слишком устала для длинных историй, – сказала она сестрам, – но хотела бы узнать про вашу маму, какая она была?

– Она из старого знатного рода рэка, прославившегося еще до вторжения луаринов, – сказала Сарэй мечтательно. – Она была очень светлой, яркой и веселой. Ее смех звучал как маленький золотой колокольчик. Каждый день она умела превращать в праздник. Они с герцогиней были лучшими подругами. Может быть поэтому Виннамин было легче занять ее место, – при этих словах в голосе Сарэй зазвучала горечь.

– Если бы она пыталась занять место вашей матери, разве стали бы она и ваш отец ждать так много лет перед тем, как пожениться? – возразила Али. – Я слышала, что одна из ваших теток заставила его вспомнить о том, что он обязан жениться снова.

– А кто твоя мать? – внезапно спросила Сарэй. – Ты всегда такая холодная и рассудительная – твоя мать такая же?

Али уже думала, что отвечать, когда этот вопрос будет задан. Очевидная ложь, что мать умерла, сейчас прозвучала бы цинично. Ее мама слишком часто ходила по опасным дорожкам, и Али просто боялась накликать беду. Так что она соврала, но по-другому.

– А я ее никогда не знала, – ответила Али. – Мне говорили, что она была из труппы бродячих музыкантов. Они проводили зиму в городе, и тогда она жила с моим отцом, он торговец. Только через год после моего рождения она перестала возвращаться.

Минуту девочки молчали.

– Али, прости, – прошептала Сарэй, – мы не хотели, чтобы ты вспоминала об этом.

Али добавила в голос немного дрожи:

– Да я почти никогда об этом и не думаю. Папа у нас очень славный, – и добавила тихо: – Она ушла не из-за моих сестер. Только из-за меня.

– Вы бы не помолчали? – зарычал кто-то совсем рядом. – Нам работать завтра, если вдруг кто-то забыл.

– Али, прости нас, – прошептала Дов и растянулась на своем тюфяке.

– Я ваша рабыня, – ответила Али, – вы имеете право.

– Нет, – прошептала Сарэй, – не имеем.

И сестры смолкли.

«Видимо, этот вопрос исчерпан», – подумала Али и порадовалась про себя.