"Эртан" - читать интересную книгу автора (Середа Светлана Викторовна)Глава 13Меня предупреждали, что вампиры - негостеприимный народ, и тот факт, что гостевая телепортационная площадка находилась в глухом лесу в получасе пешей ходьбы от ближайшего поселения, косвенно подтверждал это утверждение. Но только теперь, оказавшись на пресловутой телепортационной площадке, я в полной мере осознала, насколько оно соответствует правде. Площадка представляла собой круглую поляну около пяти метров диаметром, окруженную высоким частоколом. И если поначалу вам могло показаться, что он призван защитить гостей от опасностей местного леса, то более внимательный взгляд не оставлял от этого приятного заблуждения камня на камне: колья забора были слегка наклонены внутрь, а наблюдательные пункты (с прорезями-бойницами для стрелков), напротив, находились снаружи. С гостями тут явно не церемонились. Сейчас наблюдательные пункты были пусты, и вообще ни одной живой души в пределах видимости не обнаруживалось, но у меня появилось неприятное чувство, будто за нами следят. Я зябко повела лопатками: – А здесь всегда так… пустынно? Не глядя на меня, Вереск приложил палец к губам. Я замолчала, пытаясь по выражению лица определить, что он слышит, но оно оставалось непроницаемым. – Некогда ждать провожатых, - нетерпеливо сказал Женя. - Я знаю дорогу, идем. Юлька, ты за мной, Вереск замыкает. – Медальон, - отрывисто напомнил полуэльф. Женя выпростал из-под рубашки медальон Фар-Леирато и повесил сверху на куртку. Двинулся вперед, к узкому проему в заборе. Мы гуськом потянулись за ним. Сразу за частоколом начиналась тропа - достаточно широкая, чтобы по ней мог проехать всадник. Солнце село недавно, и небо на западе еще не до конца погасло, но в лесу, под густыми кронами деревьев, было уже темно, как ночью, и через пять шагов тропа терялась в сумраке. – Жень, - шепотом позвала я, - а почему мы отправились к вампирам на ночь глядя? До утра нельзя было подождать? – Это традиционный жест доброй воли. Ночью вампиры видят лучше, чем днем. Хотя у них и при дневном свете зрение куда острее, чем у любого из людей, но появляясь у них в сумерках, мы подчеркиваем, что пришли с миром. – Не похоже, чтобы они оценили этот жест по достоинству, - пробормотала я. – Ну, по крайней мере, нас не убили сразу по выходу из телепорта, - хмыкнул Женя. - Это внушает определенный оптимизм. Некоторое время мы шли молча. Неотвязное ощущение чужого, враждебного взгляда в спину не исчезло - напротив, с каждым шагом оно становилось все отчетливей. Я вздрагивала и нервно оборачивалась на каждый звук (коих в ночном лесу, надо заметить, было предостаточно). Однажды, вглядываясь в темноту, где, как мне показалось, мелькнули чьи-то глаза, я споткнулась о корягу и полетела вперед. Сильная рука ухватила меня за шиворот и рывком поставила обратно. – Смотрите под ноги, Юлия, - хмуро посоветовал Вереск. - Разумеется, нас ведут. Но заметить вампирский конвой не под силу даже мне, так что вам вертеться по сторонам тем более нет никакого резона. Я вспыхнула, но возразить не рискнула, признавая справедливость этих слов. – А долго нам еще идти? - спросила я, чтобы сгладить неловкость. Вереск не ответил. – Минут двадцать, если все пойдет гладко, - отозвался Женя вместо него. – А если не гладко? – Тогда существенно меньше. – А ты проницателен, смертный, - раздался откуда-то из темноты молодой насмешливый голос. - Вы уже пришли. Стойте спокойно, вы под прицелом. Мы послушно остановились, понимая, что дергаться и в самом деле смысла никакого нет. – Кто такие и куда направляетесь? - требовательно спросил невидимка. – Попробуй с трех попыток угадать, куда я могу направляться по этой дороге? - усмехнулся Женя. Тон его был довольно спокойным, хотя я чувствовала - то ли эмпатически, то ли просто уже научилась различать тонкости его настроения - что он нервничает. – Скорее всего, прямиком к смерти, - весело предположил голос. - Что тебе нужно в Зингаре, остряк? – Поговорить с Фар-Зингаро. – Шутка не удалась, попробуй еще раз. – Вождь меня знает. Мое имя Женевьер белль Канто. – О чем ты хочешь с ним говорить? – Это я открою только ему. – Откуда у тебя этот медальон, кхаш-ти? - с угрозой спросил вампир после некоторой паузы. Кажется, он подошел ближе, хотя я по-прежнему не могла определить, откуда доносится голос. – Почему я должен тебе отвечать? - холодно поинтересовался Женя. - Я даже не знаю, кто ты такой. Приведи нас к вождю, и твое любопытство будет удовлетворено. Повисла тревожная пауза. Мои ладони намокли от напряжения, а сердце колотилось так, что его стук, казалось, слышали все вокруг, включая невидимых вампиров. – Хорошо, - наконец решил парень. - Мы проводим вас в Зингар. Полукровка, мне не нравится твоя рожа. Положи мечи на землю. Кстати, тебя это тоже касается, весельчак. Клади арбалет, снимай куртку, пояс и не забудь нож из сапога, если не хочешь, чтобы все это холодное железо оказалось в твоей глотке. Парни молча разоружились. – Дарг, собери, - скомандовал молодой вампир. - Девчонка пойдет впереди. Обожаю блондинок. У них такая тонкая, нежная кожа на шее… мммм, - судя по звуку, он плотоядно облизнулся. – Слюной не захлебнись, извращенец, - злобно огрызнулась я. Как всегда, от страха во мне проснулась дерзость. – О, да вы все ребята с юмором, как я посмотрю, - рассмеялся вампир. - Ладно, шевелитесь. На месте пошутим. Я осторожно пошла по тропинке. Сзади что-то негромко звякнуло - очевидно, неведомый Дарг подобрал оставленное моими спутниками оружие. Без надежного ориентира - Женькиной спины перед моим носом - скорость нашего передвижения существенно снизилась. Но никто меня не торопил. Вампир, казалось, вообще забыл о нашем существовании, не обнаруживая своего присутствия ни голосом, ни шорохом. Шли мы долго, гораздо дольше обещанных Женькой двадцати минут. Я уже начала терять терпение, когда впереди забрезжил просвет. Надежда на близкое окончание пути придала мне сил и вскоре мы действительно вышли к Зингару. Поселок - или, точнее, небольшой город - был скрыт за высоким частоколом, похожим на тот, что окружал телепортационную поляну, только из более массивных кольев. Тропинка, по которой мы пришли, постепенно расширяясь, вела прямо к городским воротам. Далеко впереди, за поселением, чернела громада горной гряды. Именно там, за этими горами, скрывалась наша цель - Долина Мрака. Из леса вынырнула стремительная гибкая тень, остановилась передо мной. Я наконец-то смогла разглядеть нашего "проводника". Выглядел он действительно молодо: не больше двадцати-двадцати двух по человеческим меркам. У него было узкое лицо с тонкими, чуть резковатыми чертами. Миндалевидные глаза светились в темноте бледно-голубой радужкой. До этого живого вампира мне доводилось видеть лишь однажды и несколько раз - на картинках, и только сейчас, разглядывая этого парня, я в полной мере осознала, что вампиры - действительно ближайшие родственники эльфов. Словно для того, чтобы разубедить меня в этом, юноша осклабился, обнажив два длинных клыка. Прошел мимо меня к воротам: – Шаэт, открывай. Я тут теплую компанию привел. Ворота бесшумно приотворились и вампир, знаком приказав следовать за ним, вошел в Зингар. В поселке было совсем темно: ни костров, ни освещенных окон - но слух подсказывал мне, что послезакатная жизнь вампиров далека от сонного спокойствия ночных человеческих городов. Высокая черная фигура вынырнула из сумрака и направилась к нам. – Кого ты привел, Джанис? – Кхаш-ти, шинтар, человеческая девчонка. Идут от телепортационной площадки. Говорят, им нужен Фар-Зингаро, - без особого рвения в голосе сообщил наш "провожатый". Фигура приблизилась, и я разглядела вампира средних лет (никак не могу отучиться мыслить человеческими понятиями, хотя в случае с эльфом или вампиром "средний возраст" может растянуться не на одно столетие). Он окинул взглядом нашу троицу, задержавшись почему-то на мне, потом подошел к Женьке и без всякого выражения констатировал: – Белль Канто. Надеюсь, твоя сумасшедшая эльфийка здесь не появится? Она нежелательная персона в Зингаре. – Я ей не хозяин и не сторож, - уклончиво ответил Женя, - но со мной ее точно нет. – Все в порядке, Джанис, - старший вампир кивнул молодому. - Я их знаю. Ты можешь идти. – Я сам разберусь, что мне делать, Фар-Эстель, - резко ответил парень. - Ты мне не командир. Он высунул голову за ворота и отрывисто бросил в темноту: – Дарг, передай их оружие Фар-Танаэлю. Возвращайтесь к патрулированию. Стеххи, ты за старшего. Я остаюсь. – Джанис, я тебя Упрямый юнец, не удостоив Фар-Эстеля ответом, махнул нам рукой: – Идемте. Фар-Эстель сердито поджал губы и двинулся вслед за нами. Я с любопытством крутила головой, рассматривая вампирское поселение. Маленькие аккуратные домики белели в темноте стройными рядами. Они казались абсолютно одинаковыми, словно их строила одна рука. Присмотревшись, я заметила в некоторых окнах тусклый неверный свет - видимо, от очага. Прохожих на улицах было не очень много, но те, которые нам встретились, невзирая на поздний час, занимались своими обыденными делами. Невысокая коренастая девушка набирала воду у колодца. Две женщины, перебрасываясь негромкими фразами, развешивали белье. Раздетый до пояса парень, сидя на крыльце, точил большой нож. Двое детей - мальчик и девочка - молча и сосредоточенно дрались на деревянных тренировочных мечах. Девочка была старше и опытней, мальчишка - гибче и шустрее, так что битва шла нешуточная. Из живности я заметила только двух собак: здоровую, лобастую, похожую на волка псину и обычную дворнягу. (Рядом с лобастой Джанис задержался и, наклонившись, около минуты трепал мохнатый загривок, бормоча при этом что-то ласковое на вампирском диалекте. Мы тоже были вынуждены притормозить. Фар-Эстель безмолвно ждал, пока парень закончит нежничать со своим четвероногим приятелем, но я видела, как вздулись желваки у него на скулах.) Наконец, Джанис остановился у одного из домов, дернул на себя дверь: – Входите. В избе стояла кромешная тьма. Мне пришлось выставить руку, чтобы не наткнуться на впереди идущих. И даже когда глаза немного привыкли, я могла разглядеть лишь неясные силуэты. – А мы так и будем в темноте сидеть? - спросила я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал не слишком жалко. Фар-Эстель молча включил тусклую лампу под потолком, и я, наконец-то, смогла разглядеть комнату. Опираясь на свои более чем скудные познания о вампирах, я ожидала увидеть скромную, по-военному лаконичную обстановку. Но действительность не оправдала моих ожиданий. Большую часть помещения занимал стол, накрытый белоснежной скатертью, вокруг него размещались восемь стульев темного дерева с высокими резными спинками. Окно было зашторено белой занавеской с изящной кружевной вышивкой по низу (свет в окно не проникал - очевидно, оно было закрыто снаружи ставнями). Но самой удивительной и совершенно не вписывающейся в интерьер деталью были кресла: два глубоких, мягких и отнюдь не дешевых кресла, каждое из которых было вполне достойно если и не королевских покоев, то, по крайней мере, гостиной какого-нибудь средней руки аристократа. В целом обстановка, конечно, была далека от столичной роскоши и, если бы не кресла, я бы вынесла вердикт "Бедненько, но чистенько". Однако попытки оживить спартанский интерьер определенно вызывали уважение, особенно если учесть, что самим вампирам все эти виньетки и рюшечки были глубоко безразличны. Очевидно, изба - или, во всяком случае, эта конкретная горница - предназначалась для гостей. Джанис вольготно развалился в кресле, по-хозяйски закинув ногу на ногу. Нам он сесть не предложил. Я - из чувства противоречия - хотела было нахально занять второе кресло, но заметила, что мои спутники остались стоять, и тоже сдержалась. На всякий случай. – Я тебя слушаю, кхаш-ти, - властно произнес молодой вампир. – Прошу прощения? - Женька изобразил изысканно-вежливое недоумение. – Зачем ты явился в Зингар? Джанис явно начинал раздражаться, но Женя с невозмутимостью, сделавшей бы честь любому эльфу, повторил: – Я уже сказал: это я открою только Фар-Зингаро. – Вождь не может тебя принять, белль Канто, - подал голос Фар-Эстель. - Он занят. Ты можешь говорить со мной. – Вообще-то, мне нужен Фар-Леирато, но это, как я понимаю, невозможно? Фар-Эстель кивнул. – Тогда извини, но я буду говорить только с Фар-Зингаро. Либо с тем, кого он мне укажет, узнав, о чем пойдет речь. – До утра вождь не станет тебя слушать, дальше - не знаю. – Мы подождем. – Хорошо. Вы можете остановиться здесь. Я скажу Лесси, чтобы постелила вам в задней комнате. Молодой вампир разочаровано поднялся и направился к двери. – Ты куда? - резко спросил Фар-Эстель. – С каких это пор я должен тебе докладывать, куда направляюсь? - надменно бросил парень через плечо. – Не ходи домой, - глухо сказал старший вампир. - Тебя там не ждут. – Почему? – Дневной дозор вернулся час назад. Джанис резко обернулся, мгновенно меняясь в лице. – Руст?! Что с ним? Он ранен?! – Сгорел, - коротко пояснил Фар-Эстель. Юноша снова развернулся в сторону двери, намереваясь выбежать на улицу, но старший вампир с силой схватил его за плечо. – Не ходи. Ты там ничем не поможешь. Он не доживет до утра. – Пусти меня, идиот! - крикнул Джанис, отчаянно пытаясь вырваться. - Я должен быть рядом с братом! – Ты там ничем не поможешь, Джан, - тихо, но твердо повторил Фар-Эстель. - Твой отец просил задержать тебя. После нескольких безуспешных попыток освободиться, молодой вампир затих, и Фар-Эстель убрал руку с его плеча. Парень, нахохлившись, сел обратно в кресло, но тут же, не выдержав и полминуты, снова вскочил, и принялся мерить шагами комнату. Резко остановился. Взгляд у него был слегка безумный. – Признайся, что ты врешь, Фар-Эстель! - обвиняюще выкрикнул он. - Как получилось так, что дозор вернулся, и только Руст - погиб? Ученики идут в центре группы, их не пускают в бой! – Ты знаешь ответ, Джанис, - негромко сказал Фар-Эстель. - Он вложил в удар почти всю свою Силу, выложился по полной. От этого его никто не мог защитить, кроме него самого. – Щенок! - беспомощно выругался юноша. - Молокосос! Я говорил, что ему рано в дозор. Мне было отчаянно, до щекотания в носу, жалко неведомого Руста, его родителей, которые сейчас сидят у постели умирающего сына, а главное - этого растерянного мальчика, который разом лишился всей своей надменности, впервые осознав, что боль утраты не делает скидок ни на расу, ни на воинское мастерство, ни на социальное положение. Сочувствие придало мне смелости. – Так он только потерял Силу? - спросила я у Фар-Эстеля. - Я имею в виду, физически он не пострадал? – "Только потерял Силу"! - передразнил Джанис, с ненавистью воззрившись на меня. - Ты не знаешь, о чем говоришь, смертная. – Но ведь вы, вампиры, можете восстанавливать Силу, используя чужую кровь? - снова обратилась я к Фар-Эстелю, подчеркнуто игнорируя Джаниса. – Теоретически - можем, - кивнул старший вампир. - На деле мы связаны Кодексом, который запрещает нам использовать людей, кроме как во время чрезвычайных ситуаций, официально признанных Советом. Сейчас не та ситуация. А кровь эльфов и вампиров слишком активна - она поможет взрослому, но убьет ребенка. – А много надо крови? - поинтересовалась я деловито. – Юлия, даже не думайте об этом! - встревожился Вереск. - Это может быть… опасно. – Это действительно опасно? - уточнила я у Фар-Эстеля. – Для полного восстановления мальчику нужно не меньше трех литров крови, но для того, чтобы просто остаться в живых, хватит трех стаканов. Это неприятно для донора, но для молодого здорового организма не смертельно. - Он поколебался, прежде, чем решился задать следующий вопрос. - Ты хочешь предложить Русту свою кровь? – Ну да. Думаю, если я сделаю это добровольно, в присутствии двух свидетелей, никакой Эльфийский Совет не придерется. Джанис подскочил ко мне. Протянул руку - и замер, словно хотел коснуться моего плеча и не осмеливался. На его лице застыло странное восторженно-недоверчивое выражение: – Ты… правда готова это сделать? Фар-Эстель смотрел на меня с уважительным интересом - и тоже с легким недоверием. Во взгляде Вереска читалось явное сомнение в моих умственных способностях. Мне стало не по себе. Я подозрительно покосилась на обоих вампиров и, как обычно в минуты затруднений, обратилась к Женьке: – А в чем подвох? Может, я просто чего-то не знаю, и речь идет не просто о шестистах миллилитрах крови? – Да нет, все в порядке. Просто донорство тут… гм… не в почете. Ну, вот пример для наглядности: представь, что ты уезжаешь жить куда-нибудь в другую страну, а квартиру отдаешь первому попавшемуся вонючему бомжу. Вроде и поступок хороший, и без крыши над головой не останешься, а все равно все, включая того самого бомжа, будут, мягко говоря, удивлены. – А, ну это ерунда. Мнение бомжей меня не интересует. Я согласна, - кивнула я вампирам. - Что надо делать? – Ждите здесь, - велел Фар-Эстель. - Я за вами приду. Он вышел, и мы остались вчетвером. К Джанису стремительно возвращалось привычное расположение духа. Правда, в его отношении ко мне что-то неуловимо изменилось, но на моих друзей он по-прежнему смотрел с презрительным высокомерием. Вампир мягким кошачьим шагом обошел вокруг меня, остановился за спиной. Мурашки побежали вдоль позвоночника, но я не обернулась, не желая показывать страх. – Тебе не страшно? - прозвучал над ухом его вкрадчивый голос. - Неужели ты не испытываешь трепета при мысли о том моменте, когда острые клыки вонзятся в твою нежную шейку? Я ощутила мягкое прикосновение к шее и вздрогнула от неожиданности. Вереск сорвался с места. Вампир отпрыгнул в сторону, преодолев одним махом полкомнаты. Женька догнал приятеля, когда до вампира оставалось не больше метра, и буквально повис на Вереске, не давая ринуться в драку. – Спокойно, shinnah'tar, спокойно. - Джанис предостерегающе поднял руку. - Мы не причиним вреда твоей девочке. – Она не моя девочка, - угрожающе сказал Вереск, стряхивая с себя Женю. - Но если хоть один волос упадет с ее головы, клянусь, для тебя это не будет иметь значения. – Ты будешь удивлен, полукровка, - вампир осклабился, обнажив белоснежные клыки, - мне это и так в высшей степени безразлично. Вереск ударил - коротко и зло, без замаха. Джанис отклонился. Кулак скользнул по его подбородку, не оставив следа. Все произошло так быстро, что я осознала случившееся только пару секунд спустя, глядя, как вытягивается удивленно лицо вампира. Джанис недоверчиво потрогал место удара, словно сомневаясь, что там только что побывал чужой кулак. – А ты совсем неплох, полукровка, - с безмерным изумлением проговорил он. - До сих пор никто из моих ребят не смог достать меня. Хотя, конечно, в спарринге я так позорно не открываюсь. Не хочешь ко мне в группу? – Держи свои клыки подальше от Юлии, вампиреныш, - злобно прошипел Вереск. – Ого, какая экспрессия! - воскликнул Джанис. - Человеческая кровь играет? Лицо вампира выражало насмешливую дерзость. В глазах полуэльфа застыло обещание смерти. Они стояли друг напротив друга, как мальчишки, готовые в любой момент подраться, и воздух между ними искрился от напряжения. Фар-Эстель вошел в избу, на секунду замер у порога, оценивая обстановку. – Вы не могли выбрать более подходящий момент для своих разборок? - холодно поинтересовался он. Вереск неохотно отвел взгляд. – Он меня ударил! - тоном капризного королевича пожаловался молодой вампир. – Скажи это вождю. Пусть передаст твою группу Сатару, - сухо посоветовал старший. - Если тебя бьет полукровка, тебе не место в командирах. Джанис рассмеялся, ни на мгновение, кажется, не допуская серьезности этой угрозы. – Ты готова? - спросил у меня Фар-Эстель. - Тогда идем. Белль Канто, ты и твой драчливый друг нам тоже понадобитесь - засвидетельствовать, что девушка пошла на это по собственному желанию. На улице уже совсем стемнело. Погода испортилась: небо затянуло тучами, стал накрапывать мелкий дождик. Подул ветер, не сильный, но довольно прохладный. Я поежилась - не то от холода, не то от страха. Вообще-то, я доверяла вампирам - или, если точнее, доверяла Жене, который не находил в предстоящей процедуре ничего опасного. И даже поведение Вереска не поколебало моей уверенности: я видела, что полуэльфом движут предрассудки, а не реальный страх за мою жизнь. Но все равно было не по себе, как перед походом к зубному врачу. Далеко идти не пришлось: нужный дом оказался на соседней улице. В сенях было темно, и, входя в дом, я споткнулась о высокий порог. Фар-Эстель подхватил меня под локоть и провел через темную горницу. В задней комнате было свежо и прохладно, в воздухе витал едва заметный запах озона. Горела лампа: вероятно, ее принесли специально для нас. Вдоль стен стояли три кровати, две были аккуратно застелены, на третьей - в самом дальнем от двери углу - кто-то лежал. Я не могла разглядеть лица, потому что его заслоняла спина мужчины, сидящего на стуле возле кровати. Напротив него стоял второй стул. Я догадалась, что сидящий мужчина, должно быть, отец мальчика, а пустой стул предназначался для матери. Не оборачиваясь, мужчина сделал приглашающий жест рукой. Фар-Эстель осторожно, но твердо подтолкнул меня в его сторону. Я подошла. Не в силах удержаться, бросила косой взгляд на мальчика. По человеческим меркам он выглядел лет на десять. Его лицо было белым и безмятежным, глаза закрыты. – Садись, - глухо обронил вампир, показывая на свободный стул. Я несмело опустилась на краешек сиденья. Отчего-то меня охватила робость перед этим мужчиной, как ни перед кем еще в Эртане. Он был немолод: в отличие от обоих Архимагистров, он не пытался - не мог или не считал нужным? - скрывать свой возраст. Между бровей пролегла глубокая борозда, оставленная горем, уголки губ угрюмо провисали вниз. Волосы у него, как у большинства вампиров, были темные, но даже в тусклом свете лампы я заметила несколько седых прядей. – Джанис, выйди, - приказал мужчина, не поворачивая головы. – Но отец!… – Выйди. Я не осмеливалась поднять глаза к двери, но поняла, что Джанис ушел: через пару секунд его сердитое бормотание стихло в соседней комнате. – Ты согласна дать кровь моему сыну. Я не была уверена, что это вопрос, но на всякий случай выдавила едва слышно: – Да… Вампир проницательно посмотрел мне в глаза, и под его взором я почувствовала, как с меня последовательно спадает одежда, кожа, мышцы, рассыпаются в пыль кости, растворяется мозг, и все мои помыслы и стремления, все потаенные страхи и надежды - вся моя душа, если она, конечно, существует - предстают перед вампиром обнаженные и беззащитные. Магистр Астэри тоже умел так смотреть, но я всегда чувствовала, что это взгляд врача и учителя. Сейчас это был взгляд воина и убийцы. Я едва сдержалась, чтобы не закричать от страха. – Я расскажу тебе о процедуре, чтобы ты понимала, на что идешь. От его будничного тона мне стало немного легче, и я даже нашла в себе силы кивнуть. – Я прокушу тебе вену на руке. Лучше бы, конечно, на шее, но это будет неудобно. Руст без сознания, он не сможет укусить сам. Запах крови приведет его в чувство и пробудит инстинкты, которые подскажут, что делать дальше. Укус будет болезненным, но безопасным. Не бойся. Я невольно поежилась. – А нельзя вскрыть вену ножом и сцедить в стакан? – Нет. Магия крови разрушается от соприкосновения с холодным железом. Я буду следить, чтобы Руст не перешел границу, опасную для твоего здоровья. Потом Эль-Ристафаль сотворит кровеостанавливающее заклинание. Тебе все понятно? – Да. Мужчина снова сделал знак рукой, и Женя с Вереском встали у него за спиной. Оба были бледны, почти как умирающий мальчик. – Повторяй за мной: "Осознанно и без принуждения отдаю часть крови, потеря которой не нанесет ущерба моему здоровью, Арустану Фар-Зингаро". – Осознанно и без принуждения, - послушно повторила я, - отдаю часть крови, потеря которой не нанесет вреда моему здоровью, Ар… КОМУ?!! – Моему сыну. – ОЙ. – Что такое? - спросил вампир с легким нетерпением. - Ты не знала, что это мой сын? – Нет, я… я не знала, что вы король… то есть вождь. Простите. Я бы тогда поприветствовала вас, как полагается. Только я не знаю, как полагается… простите, - я окончательно смутилась и беспомощно опустила взгляд в пол. Вампир до хруста сжал зубы. На мгновение я малодушно испугалась, что он сейчас вгрызется в мою шею без всяких церемоний. Но он быстро взял себя в руки и почти спокойно сказал: – Если позволишь, о тонкостях вампирского этикета мы поговорим завтра. Продолжай, пожалуйста. Я с самого начала почти без запинок выговорила ритуальную фразу. Фар-Зингаро удовлетворенно кивнул и обернулся к парням, двумя статуями застывшим за его спиной. – Благодарю тебя, белль Канто, и тебя, полуэльф. Вы можете идти. – Я остаюсь, - бестрепетно сообщил Вереск. – Я сказал, вон отсюда! - рявкнул вождь так свирепо, что даже Фар-Эстель вздрогнул, а Женька автоматически отступил на шаг. - Ты на моей земле, полукровка, - изволь вести себя, как подобает гостю. Вереск не шелохнулся, только еще больше побледнел. – Я не только отец умирающего ребенка, но и вождь целого народа, - тоном ниже произнес вампир. - Если я буду строить счастье своей семьи на бедах других, от моей власти камня на камне не останется. Я не допущу, чтобы по вине моего сына или моей девушка пострадала. Поверь мне, мальчик. Несколько долгих секунд Вереск смотрел в глаза Фар-Зингаро, затем молча развернулся и вышел из комнаты. На меня он при этом даже не взглянул, словно бы речь шла вовсе и не обо мне. Фар-Эстель тоже удалился, и мы остались втроем. Фар-Зингаро взял мою руку, примерился и с силой вонзил клыки в вену на предплечье. Я зашипела от внезапной боли. Он отстранился. Дождался, пока на коже вспухнут две темно-алые полусферы - слизнул. С видом заправского сомелье прислушался к ощущениям. Несмотря на драматизм ситуации, я едва удержалась от нервного смешка - так нелепо это выглядело. Видимо, вкус крови (или что он там пытался распробовать) удовлетворил вампира, потому что он протянул мою руку к лицу сына и слегка оттянул его подбородок вниз. Две тоненькие струйки сливались в одну, капли медленно набухали и падали в чернеющий провал рта. И точно так же, медленно и тревожно, падали секунды. Кап. Кап. Кап. Руст был неподвижен. Фар-Зингаро пробормотал что-то на вампирском. Я испугалась, что все зря, поздно, что теперь вся кровь мира не вернет мальчишку к жизни… Но вот рефлекторно дернулся кадык. Затрепетали ноздри, впуская в себя терпкий горько-соленый аромат. Руст сложил губы трубочкой и трогательно повел подбородком в поисках источника запаха. Мне почему-то вспомнилось, как два года назад я навещала в роддоме подругу Машку. Ее двухдневный сын точно так же, как сейчас маленький вампир, крутил сморщенным личиком возле материнской груди, потом не открывая глаз, на одних инстинктах, нащупал губами пахнущий молоком сосок и вцепился в него с таким остервенением, что я испугалась за Машку. Руст жадно присосался к моему предплечью. Я смотрела на эту картину со смешанным чувством умиления, отвращения и ужаса. Тяжелая рука Фар-Зингаро легла мне на плечо. – Не бойся. Место укуса болезненно ныло, маленькие острые клыки царапали кожу. Раны от зубов взрослого вампира были расставлены слишком широко для ребенка, и струйка из второй раны, не попадая в рот, стекала по подбородку за ухо. Темно-алое пятно растекалось по подушке. "Какая неэффективная трата драгоценной жидкости", - лениво подумала я. Но в тот момент эта (здравая, в общем-то) мысль казалась такой неважной, что я не сочла нужным ее озвучивать. Перехватив мой взгляд, Фар-Зингаро слегка прижал рану пальцем. С каждой каплей крови, с каждым глотком, с каждым движением кадыка на меня все больше наваливалась апатия. Корпорация, Милославский, Женька, Вероника и даже Вереск с его таинственными проблемами казались далекими и безразличными, как персонажи прочитанного в детстве романа. Фар-Зингаро посматривал на меня с возрастающим беспокойством. – С тобой все в порядке? Я с трудом отлепила от гортани присохший язык и хрипло выдавила: – Да, все… нормально. Только голова… кружится. Еще глоток. Фар-Зингаро что-то встревоженно крикнул на вампирском. – Все в порядке, - пробормотала я, искренне недоумевая, почему вождь вдруг вскочил со своего места и подхватил меня на руки. Последнее, что я видела, - очень недовольное лицо незнакомого синеглазого эльфа. Проснулась я от ощущения, что солнце светит мне прямо в глаза. Осторожно приоткрыла веки. Окно, под которым стояла моя кровать, было занавешено, но один дерзкий лучик пробрался сквозь щель в занавесках и нахально пощекотал мне сетчатку. Я рефлекторно чихнула. (Интересно, почему я всегда чихаю от яркого солнца? Может, во мне тоже вампирская кровь есть?) Надо мной склонилось лицо со смутно знакомыми синими глазами. Где я его видела? Ах, да. Вчера. Тот самый эльф, который был страшно недоволен и что-то выговаривал вождю Фар-Зингаро. – Как самочувствие? - неприветливо спросил эльф. – И вам доброго утра, - безмятежно ответила я. Эльф раздраженно махнул рукой, но ничего не сказал. Видимо, мой ответ убедил его в том, что самочувствие в норме. Я села. Голова не кружилась, но в теле ощущалась какая-то неприятная вялость, словно еще чуть-чуть - и от слабости начнут дрожать руки. – Если вам правда интересно, то я чувствую слабость, - призналась я немного смущенно. – Это от голода. После завтрака пройдет. Он вышел из комнаты и через полминуты вернулся со стаканом какой-то красной прозрачной жидкости, протянул мне. На кровь жидкость не походила, но первый глоток я сделала с большой осторожностью. Вкус был на редкость отвратительный - кисло-соленый. – Тьфу, гадость какая, что это? – Минеральный раствор с витаминами. А ты что ожидала, что я тебе меду принесу? - мрачно сказал эльф. - Пей давай. Пересиливая отвращение, я мужественно выхлебала половину стакана. Перед штурмом второй половины решила сделать передышку. – Простите мое любопытство, но я не смогу спокойно жить, пока не узнаю ответ. Вы за что-то сердиты на меня лично или у вас просто… гхм, - я чуть было не ляпнула "мерзкий характер", - плохое настроение? – Если бы ты видела, какой бардак тут творится со вчерашнего вечера, ты бы не задавала глупых вопросов, - с невыразимой тоской сказал эльф. - Но, раз уж ты сама об этом заговорила, лично к тебе у меня тоже есть претензии. Почему ты вчера не упомянула, что в течение последних двадцати четырех часов употребляла алкоголь? – Мне это даже в голову не пришло, - честно призналась я. - Магистр Астэри меня полечил, и я себя чувствовала вполне нормально. – Магистр Эль-Аранель удалил из твоего организма токсины, но он не восстанавливал объем жидкости. Это энергоемкая процедура, и при легкой степени обезвоживания целесообразнее восстанавливать жидкость традиционными методами. Архимагистр предупреждал тебя, чтобы ты больше пила в течение дня? – Предупреждал. – А ты? (А я, припомнилось мне со стыдом, не то что не пила - даже и не обедала-то толком, поглощенная якобы сборами, а на самом деле - тягостными раздумьями о загадочном поведении господина, черт бы его побрал, белль Гьерра. Ничего удивительного, что я хлопнулась в обморок. Странно, что не сделала этого раньше.) Мерзопакостный электролитный раствор неожиданно показался мне почти что вкусным. Эльф, скрестив руки на груди, наблюдал, как я пью. Наблюдал не то чтобы с укоризной - скорее, с этаким легким снисходительным презрением: мол, ясно, что дура, ну да что взять со смертной, да еще и женщины. – Ну, а чтобы это изменило? - защищаясь, воскликнула я. - Неужели вы отказали бы мне в возможности помочь ребенку? – Не говори глупостей. Конечно, нет. Но мы, по крайней мере, знали бы, чего от тебя ожидать. Видишь ли, обморок от такой незначительной кровопотери выходит за границы нормы. Особенно убивался твой приятель shinnah'tar, когда узнал, в чем дело. Это, дескать, его вина, он мог бы об этом подумать. Я, конечно, не стал его разубеждать. Это действительно его вина. Должен же из вас троих хоть кто-то соображать, а он единственный не совсем безнадежен. Эльф отобрал у меня пустой стакан так сердито, словно я собиралась его заныкать в качестве сувенира. Отнес в соседнюю комнату, вернулся, присел на край кровати. Дотронувшись до моих висков, прикрыл глаза и замер. Я ничего не чувствовала, но из общения с магистром Астэри знала, что это может быть как диагностикой, так и лечением. При вмешательстве на системном уровне пациент - по крайней мере, неискушенный в лечебной магии - не способен отличить одно от другого. – Покажи руку. Я машинально протянула ему правую руку, только сейчас обратив внимание на две бледно-розовые точки на предплечье. Выглядели они так, будто укус произошел неделю назад. Эльф поочередно коснулся каждого шрама (я почувствовала легкое покалывание - а вот это точно лечение), удовлетворенно кивнул. – Поработай кулаком. Я несколько раз сжала и разжала кулак. – Пошевели пальцами. Не больно? Подвижность не нарушена? – Нет, нормально. А что, в клыках вампира содержится яд? – Фар-Зингаро слегка задел сухожилие. Ничего страшного. Эльф поднялся, и я поняла, что осмотр закончен. – Можно мне встать и одеться? – Нет. – Но я себя превосходно чувствую! – Ты мне сама недавно жаловалась на упадок сил, так что о превосходном самочувствии речи в любом случае нет. Сначала позавтракай, а потом я посмотрю на твое поведение. – Но… Он наклонился, опираясь руками на кровать, - так, что его глаза оказались вровень с моими, и с бесконечным терпением в голосе произнес: – Послушай меня, девочка. Я врач. Я держу тебя здесь не по собственной прихоти, а потому что это необходимо для – А что мы такого сделали? - оскорбилась я. Эльф выпрямился. – "Что мы такого сделали"! - зло передразнил он (видно было, что для него это наболевший вопрос). - Просто уму непостижимо. Каждый раз, когда белль Канто появляется здесь, Зингар встает на уши. Два года назад, когда его привел Хилл Фар-Танаис, белль Канто обаял командира одного из отрядов, эти паршивцы самовольно покинули город и учинили разгром в замке какого-то лиркского министра. Нет, я понимаю, что держать в плену несовершеннолетнего вампира, да еще и производить над ним эксперименты - это жестоко и негуманно, но такие вещи решаются через Эльфийский Совет, а не силами десятка сопляков, которые едва вышли из возраста ученичества. В прошлый раз белль Канто притащил с собой эту извращенку Аль-Канаро, которая, извини меня, затрахала тут всех в самом прямом смысле… – Ой, а что, Нимроэль - дочь Архимагистра Аль-Канаро? - не удержалась я от любопытного возгласа. – Племянница. Внучатая. Но от этого ее поведение не становится менее возмутительным. Не успел Зингар придти в себя, белль Канто появляется с новым сюрпризом. К твоему счастью, ты не видела лица Фар-Зингаро, после того, как отключилась. Он ведь в самом деле не простил бы себе, если бы по его вине с тобой что-то стряслось. Я виновато отвела взгляд. – И, как будто этого мало, - сердито продолжил врач, - твой полукровка подрался с Джанисом. Теперь один ходит с гематомой в полщеки, второй - со сломанной рукой. – А что они не поделили? - с деланным равнодушием поинтересовалась я, пытаясь понять, чего же я боюсь больше: услышать, что они подрались из-за меня или, напротив, узнать, что я тут совсем даже ни при чем. – Не знаю, что они не поделили, - буркнул эльф, - и знать не хочу. Но лечить не буду ни одного, ни второго. Пусть так покрасуются, может, хоть чуточку поумнеют… Ладно, мне некогда с тобой болтать. Надо еще Руста навестить. Я с запозданием осознала, что даже не поинтересовалась состоянием мальчика, уверенная почему-то, что с ним все в порядке. Эльф предупредил мой вопрос: – Он все еще без сознания, но опасности для жизни уже нет. Уже в дверях он обернулся и с самым свирепым видом погрозил мне пальцем: – Из постели - ни ногой. Чтобы не было соблазна, я запретил отдавать тебе одежду. Я раздернула шторки, отворила окно и с тоской выглянула на улицу. В комнату ворвался полуденный зной: воздух снаружи оказался ощутимо теплее, чем внутри. Жизнь в городе уже била ключом: звенел детский смех, позвякивали ведра у колодца, молодые женские голоса перекрикивались где-то в отдалении, с другого конца поселка доносились удары молота по наковальне, лаяли собаки - и вообще было много разных звуков, которые лично у меня ассоциировались с незатейливой деревенской жизнью. Но тот кусок улицы, который обозревался из моего окна, был пустынен. – Доброе утро, - произнес приятный, чуть хрипловатый женский голос где-то совсем рядом. От неожиданности я обернулась слишком резко и едва не потеряла равновесие. Возле моей кровати стояла девушка с подносом, полным дымящихся тарелок. Лицо у девушки было почти человеческое - вполне миловидное, но на фоне утонченных вампиров казалось грубоватым. Поначалу я вообще приняла ее за человека, но потом заметила ярко-голубые радужки, выдававшие в девушке носительницу стандартного для вампиров Дара Воздуха. И словно для того, чтоб окончательно развеять мои сомнения, девушка улыбнулась, застенчиво и чуть виновато, - под верхней губой блеснули аккуратные клычки. – Я тебя напугала? Прости. Никак не могу привыкнуть, что вы, люди, не слышите наших шагов. – Все в порядке, - смутилась я и зачем-то пояснила, - я просто в окно смотрела. Девушка дождалась, пока я усядусь нормально, и поставила на одеяло поднос на невысоких ножках-скобочках. – Доктор Эль-Ристафаль велел накормить тебя, даже если ты будешь сопротивляться. – Я не буду сопротивляться, - пообещала я, с вожделением косясь на огромную - не меньше пяти яиц - яичницу с прожилками чего-то мясного. - Я так хочу есть, что и доктора Эль-Ристафаля сожру, если он появится не вовремя. Девушка в притворном ужасе округлила глаза: – Ты что, не ешь его! Он же ядовитый! – Ага, я заметила. – Лесси, я все слышал! - раздался где-то под окном возмущенный голос эльфа. Вампирка рассмеялась, нимало не смущенная его недружелюбным тоном. – Подожди, я тебе сейчас еще одну подушку принесу, чтобы сидеть удобнее было! Но мой рот уже наполнился вязкой голодной слюной, а пальцы сами собой вцепились в вилку - ждать такой мелочи, как подушка, не было никакой возможности… Когда тарелки опустели и животные инстинкты, удовлетворившись яичницей, залегли обратно в подсознание, во мне проснулась совесть. – Слушай, мне так неловко, - пробормотала я, когда Лесси пришла, чтобы забрать поднос. - Я ведь не лежачая больная, я вполне могу сама за собой поухаживать. Только мне стремно разгуливать по чужому дому в ночной рубашке. – Да ну, брось, - отмахнулась она. - Мне не сложно. Это такая ерунда по сравнению с тем, что ты сделала. – Да что я такого сделала-то? Донорство - обычное дело. – Обычное дело?!! - вампирка вытаращилась на меня с таким изумлением, что я всерьез испугалась за судьбу подноса с посудой. "Ты еще добавь - "у нас, в Реале", скромница, - мрачно посоветовал Умник. - И сразу найдется тема для разговора." – Ну, я хотела сказать, что мне ведь это ничем не грозило, - выкрутилась я. - Подумаешь, в обморок свалилась - и то, как выяснилось, исключительно по собственной дурости. Девушка бросила на меня странный взгляд. – Знаешь… ты спроси при случае у своих знакомых-людей - и эльфов, если есть, - кто из них согласится подставить руку под клыки вампира. Я подумала, что единственная моя заслуга в том, что я родилась в другом мире и не успела еще заразиться местными предрассудками, но вслух, разумеется, ничего не сказала. На пороге Лесси обернулась и, придерживая дверь спиной, воскликнула: – Да, чуть не забыла! Твои друзья уже спрашивали, когда к тебе можно зайти. Позвать? – Спрашиваешь! Конечно, зови… Ой, нет, погоди! Как я выгляжу? Здесь зеркало есть? – Зеркало есть, но оно в другой комнате. Выглядишь хорошо. Погоди-ка… - Лесси поставила поднос на пол, подошла ко мне и что-то сделала с волосами. - Так лучше. Бледновата немного, но тебе идет. Первым навестить "больную" явился Женя - я опознала его по "предупредительному выстрелу" в дверь. – Привет, жертва вампира, - бодро поздоровался он, плюхаясь на край кровати. - Как здоровье? Клыки уже прорезались? – Подставляй шею - узнаешь, - зловеще ухмыльнулась я. Женька окинул меня оценивающим взглядом. – Выглядишь ничего. Фасончик тебе идет, хотя вырез можно было бы сделать и побольше. – Пошляк! - я от души приложила его пяткой в бок - так, что Женька охнул и согнулся, не переставая, правда, нагло ржать над моим внешним видом. - Посмотрю я на тебя в больничной пижаме. Местный доктор - просто цербер какой-то, спрятал мою одежду, чтоб я не слиняла из лазарета. – О! Кстати, как тебе Эль-Ристафаль? Колоритный персонаж, правда? – Не то слово. Знаешь, не будь он мужчиной, я бы решила, что у него критические дни на носу. Ужасный характер. – А, не обращай внимания. У него уже лет двести критические дни - с тех самых пор, как он появился в Зингаре. Это вообще анекдот! - Женька воровато выглянул в окно и, понизив голос, продолжил. - Мне Ним по секрету рассказала. Он попал сюда после Академии, по распределению. И с тех пор беспрерывно жалуется, как ему не повезло, как его задолбали вампиры, как он тут хиреет и чахнет. И вот лет сто назад Академия его обрадовала: мы, говорят, нашли вам замену, можете возвращаться. Он сказал, что это замечательно и он очень рад, но вот прямо сейчас, извините, никак не может оставить пост: у него очень сложный пациент, надо бы закончить курс лечения. В следующий раз оказалось, что он взялся готовить себе двух помощниц и считает нецелесообразным прерывать обучение в середине. Потом он отмазался тем, что пишет трактат о лечебных травах Сумеречного Ущелья. И при этом - все с безукоризненной вежливостью, мол, спасибо, ценю вашу заботу, сейчас не могу, но в следующий раз - обязательно… Пока магистр Астэри не догадался, что это у него игра такая: на самом деле он не хочет покидать Зингар, но ему нравится думать, что он может это сделать в любой момент… Вообще-то, он душка. Ним была им совершенно очарована. – Бедняга Эль-Ристафаль, - хмыкнула я, представив, как мрачный эльф отбивается от любвеобильной Женькиной подруги. - Неудивительно, что он вспоминает ее без особой нежности. Мы посмеялись. – Юлька, ты молодец, - сказал вдруг Женя без всякого перехода. - Ты все правильно сделала. Я бы сделал то же самое, если бы кровь Игрока могла помочь. А на Вереска не обращай внимания, у него свои тараканы по этому поводу. – А что Вереск говорит на эту тему? - заинтересовалась я. – Вереск на эту тему молчит, - сказал полуэльф, появляясь в дверях. Правая рука у него висела на перевязи. На мгновение мне стало жарко, и сердце забилось где-то в висках, но я быстро взяла себя в руки. Когда я заговорила, мой голос был спокоен и в меру ироничен: – Судя по повязке на вашей руке, с разбитой скулой ходит наследный принц. – Вы поразительно догадливы, Юлия, - холодно ответил Вереск. – А, ты уже знаешь, - фыркнул Женя. - Я так и не понял, с чего они подрались. На ровном месте буквально. Даже про тебя, извини, речи не было. – Психологическая защита, - мстительно пояснила я, намекая на его давешний, так оскорбивший меня, пассаж про материнский инстинкт. - Мужчины часто дерутся, когда стесняются выразить свои настоящие эмоции. Сказала - и тут же пожалела о сказанном, наткнувшись на взгляд Вереска. Это был взгляд зверя, загнанного охотниками на край обрыва, - зверя, готового прыгнуть вниз. И вместе с тем - взгляд человека, которому есть, что терять. – Рад видеть, что с вами все в порядке, - сухо заметил полуэльф и вышел из комнаты. – Что это было? - недоуменно спросил Женя. – Это, Женя, был удар ниже пояса, - горько вздохнула я. – Вы ненормальные оба. – Само собой. Нормальные рядом с тобой не задерживаются, ты разве не заметил? Женька задумался. Похоже, ему никогда не приходило в голову рассматривать свое окружение с этой точки зрения. Я решила прервать процесс погружения в рефлексию, пока он не заплыл слишком глубоко. – Ну ладно, Женич, не томи. Что случилось, пока я бессовестно дрыхла? Вы поговорили с вождем? Нас пропустят в Долину? – Да, все получилось в лучшем виде. Я уверен, не последнюю роль сыграл твой поступок - ты, наверное, заметила, что вампиры к этому относятся очень трепетно - но, разумеется, вслух о нем никто не говорил. Собственно, вся моя тщательно подготовленная пламенная речь оказалась не нужна. Я передал Фар-Зингаро официальное письмо от магистра Астэри, он прочитал, около часа мучил меня расспросами. Оказалось, кстати, что про Луч Воды он ни сном ни духом. Фар-Леирато внезапно вернулся в Зингар и, никому ничего не объясняя, попросился в группу разведки. В отличие от дозоров, которые патрулируют Ущелье, разведчики регулярно совершают вылазки в глубь Долины. И во время очередной вылазки вдруг исчез. Отряд не заметил потери бойца - это как раз тот самый случай. В принципе такое бывает, никто особо не удивился. Пошел слушок, что Фар-Леирато бросил любовник, и он выбрал такой экстравагантный способ свести счеты с жизнью. Все равно правды никто не знал. В общем, около часа мы с Фар-Зингаро беседовали - это еще ночью было - а утром он объявил, что не только откроет путь в Долину, но и выделит разведгруппу, которая сопроводит нас до места, где исчез Фар-Леирато. Для вампира, который считает суету вокруг Звезды пустой тратой времени, это неслыханная щедрость. Заодно вождь пообещал поделиться кое-каким спецснаряжением и объяснить некоторые тонкости выживания в Долине. Так что день сегодня будет насыщенный. У тебя, кстати, тоже. Выступаем завтра на рассвете. Звучало это все довольно оптимистично, но по Женькиному тону - преувеличенно бодрому - я поняла, что его что-то гложет. – Жень, скажи честно, что тебя беспокоит? Вампиры поставили какое-то условие для входа в Долину? – Да нет, с вампирами все в порядке. Просто все оказалось сложнее, чем я думал, - белль Канто тяжко вздохнул. - Я и раньше не рассчитывал, что это будет пикник, знал, что нам понадобится вся наша удача, чтобы найти Луч. Но, в конце концов, нас трое и у нас есть Юлька, думал я. Найдем, прорвемся. Ну, может, пострадаем, но у нас же есть прямой телепорт к одному из лучших врачей Эртана, он вылечит, по кусочкам соберет, если что. А в самом крайнем случае, если придется совсем туго, ну, телепортируемся без Луча, потом вернемся. - Он помолчал, машинально ероша пятерней каштановую челку. - Оказывается, в Долине не работает телепорт. Ну то есть он не то чтобы совсем не работает - есть места, откуда телепортироваться можно, эти места помечены на карте. Но проблема в том, что нам нужно в ту часть Долины, которая еще не исследована. И после того, как мы найдем Луч, нам придется либо идти назад, либо как-то искать место для телепортации… не знаю, как, надо спросить у вампиров - может, есть какие-то признаки… - Женька с отчаяньем покусал губу. - Понимаешь, вот я умом сознаю, что по сравнению с необходимостью искать Луч возвращение по собственным следам - сущая ерунда. Но… это как удар под дых. До сих пор все складывалось так удачно, и я верил, что мы идем в правильном направлении. А сейчас подумал: может, зря я вас во все это втравил. Может, там, в Долине, у нас нет никаких шансов выжить… Вернее, у меня-то как раз есть. И с моей стороны это выглядит как-то совсем уж подло и нечестно. Он сидел, опустив лицо, и я не видела его глаз, но чувствовала исходящую от него растерянность. У меня перехватило горло от страха и щемящей, почти материнской, жалости. Я взяла его за руку. Помолчала пару секунд, восстанавливая дыхание: голос должен звучать твердо и уверенно, и неважно, что на душе скребут кошки. – Жень, ты вот сейчас полную ерунду говоришь. Во-первых, мы пошли за тобой по собственной воле. Припомни - ты не хотел меня брать, я сама напросилась. И в эту историю втравил меня вовсе не ты, Луч Воздуха я нашла гораздо раньше. Во-вторых, и в главных. Именно ты, прости за пафос, залог нашей победы. Я - всего лишь средство, компас в умелых руках, Вереск просто прикрывает твой тыл. До сих пор все получалось так удачно, потому что Женька поднял голову и слабо улыбнулся. – Ты и покойника воодушевишь самому себе могилу копать. – Комплимент сомнительный, но все равно спасибо. В ореховых глазах сверкнули знакомые искорки азарта. – Ладно, я пойду. У нас там инструктаж и тренировки. Присоединяйся. День, как и обещал Женька, выдался насыщенным, но вот насчет "Присоединяйся" - это мой друг явно погорячился. Из чистого любопытства я попросила Лесси отвести меня на тренировочную площадку. Женя и Вереск в компании нескольких молодых вампиров под руководством Фар-Эстеля выделывали такие кульбиты, что у меня закружилась голова от одной мысли, что мне пришлось бы вытворять что-то подобное. Мои задачи были куда проще, хотя жаловаться на скуку мне тоже не приходилось. За неполные восемь часов я успела: запомнить основные правила поведения в Долине (первое и главное правило звучало так: "Никакой самодеятельности." Вернее, это было второе правило. Первое предписывало держаться от Долины подальше); научиться пользоваться магическим самострелом (меткость, конечно, оставляла желать лучшего, но предполагалось, что я буду из него палить тогда, когда промахнуться уже сложно); освоить небольшой арсенальчик магических артефактов (в основном защитного характера); изучить походную аптечку, а в придачу к ней - правила оказания первой помощи. Словом, к вечеру я, хоть и падала от усталости, была вполне довольна собой (чего нельзя сказать об Эль-Ристафале: когда я явилась к нему на контрольный осмотр, он тут же принялся бухтеть что-то о недопустимости переутомления в восстановительный период). Женька ушел в реал еще засветло, напоследок предупредив, что подъем предстоит скорее "поздно ночью", чем "рано утром". Напуганная этим предупреждением, я тоже отправилась в постель в необычайную для себя рань - на часах не было еще и одиннадцати. Утомленная подготовкой к экспедиции, я была уверена, что засну, едва добравшись до подушки - но сон не шел. Небо за окном медленно синело, начали вспыхивать первые звезды. Негромко стукнула дверь соседней комнаты - Вереск отправился спать. Звуки дневной жизни Зингара постепенно стихли. А я все еще ворочалась в постели, перекладывая подушку, комкая одеяло, сминая простыню в безуспешной погоне за Морфеем. Пожалуй, впервые с того момента, когда Женька принял меня в команду, мне стало по-настоящему страшно. До этого опасность была эфемерная: не верилось до конца, что Корпорация может причинить нам серьезный вред. Наутро же мне предстояло выживать в схватке с реальными монстрами, некоторые из которых вполне способны убить человека одним плевком. А мои соратники, при всех их достоинствах, вовсе не супермены. Было странное ощущение, что все идет правильно и неправильно одновременно. Наверное, так может себя чувствовать неопытный прыгун с трамплина: вот он стремительно несется вниз, набирая скорость, и знает, что другого пути нет, но знает и то, что впереди - обрыв, одно неверное движение - и можно запросто сломать себе шею. Только в отличие от этого гипотетического прыгуна, я не представляла, какие движения - верные. Два месяца назад я злилась, что судьба играет со мной в поддавки. Я хотела бросить ту жизнь, которая была навязана мне исподволь (вернее, в которую я сама забрела, бездумно следуя проторенной кем-то дорожке), бросить привычный, уютный, но как будто снятый с чужого плеча мирок, чтобы налегке отправиться на поиски себя. И у меня это получилось - да так, как я и мечтать не могла. Мой мир остался так далеко, что я не смогла бы в него вернуться, даже если бы очень захотела. Я прошла долгий путь. Нашла друзей, приобрела несколько полезных навыков, поучаствовала в захватывающих приключениях. Почти влюбилась. Но не приблизилась к себе ни на йоту. Почему я здесь - благодаря или вопреки? Почему я участвую в этом квесте? Потому что это Что изменится, если я уйду? Эта мысль так поразила меня, что я, не в силах оставаться в безвольно-лежачем положении, села на кровати. Машинально коснулась телепортационного браслета. Это так просто: переверни пластину - и ты за сотни километров отсюда. И Женя с Вереском пойдут в Долину вдвоем. И очень скоро - через сутки максимум - я узнаю, какова моя роль в этой игре. Если они найдут Луч Воды и вернутся - значит, нет ее, этой роли, она существует только в моей голове, и все это время я слепо тянулась за харизматичным лидером, снова по крупицам теряя себя. А если они погибнут… это не обязательно будет означать мою вину. Никто не посмеет меня осудить. Никто. Кроме меня. Я снова легла. Пусть я не нашла себя. От этой мысли неожиданно стало легче. Нет, на меня ни снизошло внезапное просветление, и глобальные вопросы по-прежнему оставались открыты. Но я осознала, что, по крайней мере, здесь и сейчас у меня нет никакого выбора, а над всем остальным можно поразмыслить потом. Как говорила Скарлетт О'Хара, я подумаю об этом завтра. А лучше через неделю. Если доживу. Я смотрела на ватрушку с отвращением. Ватрушка смотрела на меня с укоризной. "Я такая теплая, такая румяная, такая аппетитная, - говорила она. - Разве можно меня не хотеть?" В самом деле, выпечка была великолепна - надо отдать должное неведомой мастерице, которая не поленилась встать посреди ночи, чтобы приготовить завтрак для нас и вампиров из разведгруппы. Но каждый кусочек мне приходилось проталкивать в горло с таким усилием, словно я жевала землю. И даже подогретое молоко не помогало. Пищеварительный тракт отказывался понимать, чего от него хотят в начале пятого утра. Я пыталась объяснить это Фар-Эстелю, но вампир сухо ответил, что следующая возможность поесть представится еще очень нескоро, а обитатели Долины вряд ли будут настолько любезны, чтобы выслушать мою лекцию о физиологии органов пищеварения. В дверь просунулась взлохмаченная Женькина голова: – Юлька, ты готова? Я отложила недоеденный кусок ватрушки в сторону - все-таки это выше моих сил - залпом допила остатки молока и поднялась из-за стола. – Готова. Голова исчезла, но через секунду снова появилась в комнате вместе с хозяином. Женя окинул быстрым взглядом комнату, убедился, что мы одни, и все равно, подойдя ко мне, понизил голос: – Слушай, я хотел тебя предупредить. Не исключено, что Фар-Зингаро или Алана, его жена, захотят сделать тебе подарок за спасение сына… Мое лицо невольно перекосила досадливая гримаса. Вся эта суета вызывала у меня чувство неловкости, переходящей в стыд. Как будто меня хвалили за контрольную, украдкой списанную из учебника под партой. Вампиры ведь не могли знать, что в нашем мире донорство вовсе не является чем-то из ряда вон выходящим, так что от меня не требовалось проявлять ни чудеса мужества, ни редкостного великодушия. – Во-во, - недовольно сказал Женька, - я потому и решил тебя известить заранее, чтоб ты не скорчила при них такую рожу. И еще. Что бы они тебе ни подарили - не вздумай отказываться. – Ты меня заинтриговал. Что это такое может быть, что об этом нужно – Понятия не имею. Но, знаешь, у вампиров все не как у людей. С них станется подарить тебе трупик младенца. Так вот - не отказывайся, не удивляйся и не делай ужасные глаза. Они придают большое значение таким вещам. Падать ниц не обязательно, просто прими подарок и сдержанно поблагодари. – Спасибо, что предупредил. Хотя если это в самом деле трупик младенца, сдержаться будет сложно. У них действительно есть такой обычай? – Вряд ли. Это я так, для примера. В зыбких предрассветных сумерках мир казался немного нереальным, словно нарисованным талантливым, но склонным к депрессии художником. На несколько мгновений ко мне вернулось ощущение, что я - всего лишь персонаж компьютерной игры, но порыв свежего утреннего ветра развеял это ощущение. Зябкие мурашки пробежали по спине, но я не спешила застегивать куртку. Успею еще. Фар-Эстель предупредил, что если хочешь выжить в Долине, нужно свести к минимуму открытые участки кожи, и меня заранее ужасала перспектива топать по жаре в плотной кожаной куртке, капюшоне, перчатках и тяжелых сапогах. В сапогах, кстати, уже становилось жарко. У северных ворот нас ждала разведгруппа - шестеро вампиров в боевом облачении. Фар-Эстель подвел нас к одному из них. – Это Фар-Танис, командир группы. Представьтесь ему короткими именами, я их не знаю. Мы представились. Вампир окинул нашу троицу взглядом, задержался на мне. – Застегнись. И рюкзак нормально надень, плечи натрешь. Пока я застегивала куртку и прилаживала на спине небольшой рюкзачок с сухпайком и аптечкой, Фар-Танис придирчиво проверил экипировку у Вереска и Женьки. Затем перешел ко мне. Подтянул лямки рюкзака, зачем-то поменял местами два амулета, потребовал переодеть защитный браслет с левой руки (куда я машинально надевала все браслеты) на правую, передвинул на несколько сантиметров футляр с самострелом. Отступил на шаг, снова оглядел нас. Едва заметно поморщился. – Я хочу, чтобы вы кое-что уяснили. Особенно это касается тебя, полукровка. Вчера на тренировке ты показал неплохие для новичка результаты, и у тебя могло сложиться впечатление, что ты подготовлен к выживанию в Долине. Так вот, это бред. Ни ты, ни тем более ты, кхаш-ти, не продержитесь в Долине и двух часов. Про девушку даже говорить не хочу. Я не знаю, на что вы рассчитываете, и это не мое дело, но до тех пор, пока вы идете с моей группой, с тропы - ни ногой. Не стрелять, амулеты не активировать - берегите заряды до той поры, когда вас некому будет защитить. Ясно? – Ясно, - бодро отозвался Женя. Мы с Вереском синхронно кивнули. – Тогда идем. – Подождите, - бросил Фар-Эстель и в ответ на вопросительный взгляд командира группы кивнул в сторону города. Я с трудом разглядела в сумраке три размытые фигуры, и только когда они приблизились почти вплотную, узнала Фар-Зингаро и Джаниса. С ними была незнакомая женщина. – Возьмешь с собой Джаниса, - сказал вождь Фар-Танису. - Поставь его в середину, он пойдет с ребятами до конца. Командир группы коротко кивнул, давая понять, что понял приказ. Я решила, что Джанис - это и есть тот самый подарок, о котором предупреждал Женя. Во мне не к месту пробудилась совесть. – Не подумайте, что я отказываюсь, господин Фар-Зингаро, в нашем положении отказываться от подкрепления было бы глупо - но… вам не кажется, что, отправляя Джаниса в эту сомнительную экспедицию, вы просто расплачиваетесь за жизнь младшего сына жизнью старшего? Кто-то - наверняка Женька - ощутимо ткнул меня кулаком в спину. Вождь усмехнулся. – Любопытная трактовка, мне такое не приходило в голову. Нет, Юлия, мне так не кажется. Я ни за что не расплачиваюсь - Джанис принял решение сам, это его выбор, и я не вправе ему помешать. Как вождь и военный командир, я, разумеется, не могу одобрить потерю опытного и тренированного бойца. Но как отец и мужчина я его поддерживаю. Молодой вампир слегка наклонился ко мне. Ухмыльнулся, демонстративно обнажая клыки: – Было бы крайне досадно потерять тебя именно сейчас, когда сопляк Руст уже отведал твоей крови, а я еще нет. И эта дерзкая мальчишеская ухмылка сказала мне куда больше, чем десятки слов благодарности. – Если мы выполним свою миссию и при этом ухитримся выжить, я сама подставлю тебе шею, - искренне пообещала я. Джанис бросил торжествующий взгляд на Вереска. – Ха! Что скажешь, полукровка? Кажется, очко не в твою пользу. – Если мы найдем то, что ищем, и вернемся из Долины живыми, я встану перед тобой на колени на главной площади, вампиреныш, - серьезно сказал Вереск. – Готовься, - Джанис победно сверкнул клыками. Полуэльф не улыбнулся. Женщина, которая все это время стояла чуть в отдалении, тоже подошла ко мне. Я сразу поняла, что это жена Фар-Зингаро: и в Джанисе, и в Русте, не слишком похожих друг на друга, угадывались ее черты. – Я знаю, ты не ждешь благодарности, чужестранка, - произнесла она низким грудным голосом, никак не вязавшимся с ее хрупкой, почти девичьей фигуркой. - Там, откуда ты пришла, за подобное не принято благодарить. Но ценно не то, что дают, а то, что получают. Ты отдала немного крови, а я обрела - сына. Тебе пока не понять, девочка, но совсем скоро у тебя тоже будет сын - и тогда ты вспомнишь мои слова. А сейчас просто прими это. Она вытащила из-за пояса длинный кинжал, сдернула с него ножны и провела лезвием по обнаженному предплечью - медленно, с нажимом, ожидая, пока светлый клинок окрасится кровью. Протянула мне кинжал рукоятью вперед и ножны: – Пусть смерть будет милосердна к тем, кого ты любишь. Я осознала, что вампиры, которые до этого негромко переговаривались у ворот, умолкли. Джанис смотрел на мать с недоверчивым удивлением, и даже Вереск слегка переменился в лице. Мы с Женькой, кажется, были единственными, кто ничего не понимал, но от торжественности момента у меня по спине побежали мурашки. Я взяла кинжал и ножны из ее рук. – Спасибо, - память услужливо вытолкнула на поверхность названное утром имя, - Алана. Женщина порывисто сжала мое запястье: – Будь сильной, девочка. Развернулась и, не оборачиваясь, пошла в сторону города. Я вдруг почувствовала себя ужасно глупо, стоя с окровавленным стилетом в одной руке, ножнами - в другой, и совершенно не представляя, что мне теперь со всем этим делать. Вождь, угадав мое смятение, ободряюще улыбнулся: – Джанис тебе все расскажет. Он вскинул ладонь в прощальном жесте: "Удачи", - и размашистыми шагами отправился догонять жену. Я смотрела, как две темные фигуры растворяются в предрассветных сумерках. "Будь сильной, девочка…" Не очень-то это похоже на вдохновляющее напутствие перед боем. Джанис осторожно высвободил кинжал из моей ладони. – Эй, это мой подарок, - возмутилась я, выпадая из ступора. – Ты собираешься стоять с ним до вечера? - усмехнулся вампир, аккуратно стирая кровь с лезвия придорожным лопухом. Он вложил стилет в ножны и принялся прилаживать их сзади к моему рюкзаку. Я удивленно посмотрела на него через плечо: – Мне же неудобно будет доставать его оттуда. – Тебе не придется его использовать в бою. Это ритуальный кинжал, им добивают раненых, - заметив, как перекосилось от этого сообщения мое лицо, Джанис довольно осклабился: - Традиционно женская обязанность. |
|
|