"По закону перелетных птиц" - читать интересную книгу автора (Графная Светлана Сергеевна)По закону перелетных птицПлотно сжавший его вихрь сильной чужеродной магии развеялся так же неожиданно и мгновенно, как и накатил - легким холодным дуновением, прощально скользнувшим по щеке, и оставившим мага лежать, бессильно распластавшись по золотой жухлой листве. Несколько минут ничего не соображающий Григ неподвижно лежал, тупо глядя в холодное высокое небо, оттененное сероватым налетом завтрашней непогоды. Хотя нет, уже сегодняшней - это ведь такой мутный, грязный рассвет… Неужели его влекло чужой магией куда-то несколько часов, остававшихся до восхода солнца? Странно, а по ощущениям - буквально несколько мгновений. Но ощущениям в деле магии доверять опасно… Ровный строгий клин черных, мерно взмахивающих сильными крыльями птиц неспешно тянулся к востоку. И не спится же им в такую рань… Куда, казалось бы, торопиться? Осень теплая, лететь не так уж и далеко… Где-то на этом месте Григ осознал, что до сих пор лежит на ледяной, промерзшей за ночь земле, а спина его уже застыла так, что и разогнуться страшно. Надо подниматься, выяснять, куда его занесло милостью какой-то заразы из магического племени… Подниматься не хотелось. Хотелось закрыть глаза и плюнуть на всё, послав далеко-далеко, к черту - или даже ещё дальше… …-Вставай! - голос Магистра звучит буднично и равнодушно. Ему плевать, что дисцитий уже почти ничего не различает перед собой, голова его кружится, а раненая нога отказывается поддерживать тело в вертикальном положении. – Не могу… - тихо и зло отзывается с земли Григ, прикрывая глаза и мысленно проваливаясь в сон, ибо сил нет уже даже на обычно помогающую ругань. Бок обжигает золотистая яростная молния. Маги не любят ждать. И ненавидят слово "не могу". – Вставай! Кое-как, не веря сам себе, дисцитий перекатывается на бок и подставляет под себя колено. Каждое движение отзывается болью в истерзанных нервах и мышцах. Та-а-ак… А теперь медленно, осторожно опереться на колено и ладони, распрямиться… и встать. – Хорошо, - холодно роняет Магистр и, выждав две секунды, одним толчком роняет его на материализовавшиеся невесть откуда носилки, одновременно щелкая дежурным, чтобы уносили дисцития в лечебницу. – Зачем?! - непонимающе хрипит оскорбленный в лучших чувствах Григ и, провожая взглядом уплывающего Магистра, ждет ответа. Ждет - хотя больше всего ему хочется наконец-то отключиться и перестать думать о чем бы то ни было. – Стойте! - властно окликает носильщиков мужчина и быстро догоняет носилки, склоняется над дисцитием.. - Что - зачем? – Зачем вы заставляли меня встать, если все равно… – Всегда вставай, Григ, - резко прерывает его Магистр. - Вставай. Потому что те, кто в свое время не встал, - мертвы. Кое-как, держась обеими руками за ствол так кстати раскинувшей рядом свои ветви яблони, Григ поднялся на слабые, подламывающиеся ноги и с трудом огляделся по сторонам. – Hrayn gjiller!!!!!!! - непроизвольно сорвалось с языка. Нет, не от увиденного. Сад как сад: избавленные стараниями хозяев и радостно раскинувшие легкие ветви яблоньки, кое-где - заботливо разбитые клумбы с уже отцветшими в этом году и горестно почерневшими цветами; вокруг - высоченная, в две сажени стена, от которой ощутимо веет магией. Но разозлило Грига не это, а жуткая, нечеловеческая, стреляющая боль в начавшем, казалось, подживать плече. Она скрутила мгновенно и без предупреждения, как будто опомнившийся от шока организм решил впаять Григу тройную порцию ощущений сразу - для пущего эффекта. Кое-как, хватая ртом воздух, дисцитий заставил себя выпрямиться и непослушными пальцами неловко распустил шнуровку и сдернул с плеча ткань… чтобы увиденное заставило даже привычного к своим и чужим ранам мага выругаться ещё раз. Зараза… Рана не просто кровоточила - куда уж там! Окутавшая его на какое-то (кстати, узнать бы, какое!) время магия разбила, деструктурировала все ранее наложенные на тело заклятия - и кое-как стянутая стараниями графа рана снова расползлась, оголяя беловатую кость… В ушах зашумело, картинка перед глазами дрогнула и поплыла в неведомые дали. Григ с трудом удержался на ногах, обеими руками уцепившись за тревожно пошатнувшуюся яблоньку. Так, ну и чем же это счастье хоть немножко подлатать? Сосредотачиваться пришлось долго: отвлекала непрекращающаяся, приходящая волнами боль в разодранном плече, отвлекала тревога за наверняка уже хватившегося его графа, отвлекала подкатывающая к горлу с каждым порывом ветра и наклоном яблони тошнота… Слова заклинания аккуратно и привычно сплетались в знакомую формулу, готовую принять в себя энергию силы - и, преобразовав её, выпустить уже в форме физической материи. Плечо словно онемело, стянутое заклинанием и наспех, неуклюже намотанной одной рукой повязкой. Рука повисла вдоль тела бесчувственной плетью. Впрочем, это уж точно лучше той разрывающей боли… Позади послышался осторожный, мягкий шелест, с каким ловкая рука могла бы раздвигать шуршащие ветки, а нога - ворошить легкой поступью хрустящий ковер палой листвы. – Эй, ты здесь откуда взялся? - женский голос. Не то, чтобы возмущенный, но как-то уж подозрительно спокойный для случайной прохожей. Та самая зараза-ведьма? – Это у вас надо спросить! - зло откликнулся Григ, торопливо накидывая рубашку обратно на плечо. - Откуда меня выдернули - оттуда и взялся! – И кто ж ты такой… сердитый? - рассмеялся голос. Григ резко обернулся, выловил среди мельтешащих веток медные вьющиеся волосы, тонкий женский силуэт и, едва успев отметить: "Вот и хозяйка!" - бесчувственно осел на землю. Шурх-шурх… шу-у-у-урх… Темнота - тяжелая, материальная, - пульсировала, утомляя только-только открытые глаза. Набрякшие веки безвольно подрагивали, готовые в любой момент упасть обратно. Шурх-шурх… Мыши, что ли? Хотя откуда тут могут быть мыши?… Стоп! А где это вообще - "тут"?! Григ с трудом, через силу пытается приподняться на локтях - и тут же падает назад от прострелившей плечо боли. Зара-а-аза… Как ни странно, стоило дисцитию оставить бесплодные попытки привести тело в вертикальное положение - и боль, поворчав для приличия, свернулась замерзшим котенком и, сладко зевнув, задремала до поры до времени. Значит, остаются топорные методы рассматривания и наблюдения. В лучшие времена можно было бы приколдовать, но сейчас Григ чувствовал себя разбитым, как после трехдневной круглосуточной скачки, хотя и валялся без сознания… между прочим, сколько? – Эй, есть здесь кто-нибудь? - неуверенно позвал в темноту дисцитий, отчаявшись разобраться хоть в чем-нибудь собственными силами. - Э-э-й? Где-то недалеко завозилось, вздохнуло и, легко шурша босыми ногами, подкралось поближе. – Тише-тише, все хорошо, успокойся, - машинально и привычно, делая упор скорее на увещевательную интонацию, чем бессвязные слова, заворковал женский голос. - Тебе это просто снится, все пройдет, перестань… Григ удивленно закашлялся, впервые встретив существо, обращающееся с магом как с младенцем. – Эй, ты чего? - неуверенно спросил он, сообразив, что невидимую в темноте девушку так просто не переслушаешь. – Тихо-тихо, - ещё пуще заворковала она, тщательно маскируя зевок и не подпуская в голос раздраженно-безнадежные нотки. - Это сон, просто сон, все пройдет… – Да не сплю я! - гаркнул во всю мощь легких взбеленившийся Григ. - Прекрати сейчас же! Девушка подавилась очередной порцией уговоров, сдавленно чертыхнулась и прищелкнула пальцами. В темноте взъерошился острыми лучиками привычный магам светлячок, и Григ наконец-то смог рассмотреть свою странную собеседницу. Невысокая, тоненькая, гибкая, словно дикая кошка, девушка озабоченно склонилась над кроватью, всматриваясь ему прямо в глаза. Легкие пушистые пряди вьющихся волос щекотали обнаженную грудь Грига, падая с плеч хозяйки. От них веяло чем-то сладковато-пряным, тонким и неуловимым, каким бывает только естественный запах человека или безумно дорогие Аринтские духи. Нервные пальцы ловко пробежались по бинтам, обнажая рану, бесстрашно проскользнули над жуткими рваными краями, и девушка, сдержанно хмыкнув, снова замотала ему плечо. – Как там? Плохо? - глухо, боясь ответа, спросил дисцитий. – Терпимо, - стерильно профессиональным голосом отозвалась та, и Григ понял, что плохо. – Ладно, - подавив тяжелый вздох, махнул рукой маг. - А ты-то кто такая? Чародейка? Дисцития? Девушка сосредоточенно нахмурила лоб, словно рассчитывая что-то, и очнулась только тогда, когда он ещё раз повторил свой вопрос. – Я? Да, не то и не другое… – Это как? - удивился Григ. - Магией ты владеешь, значит, причастна, но ученица - или уже профессионал? – Я знаю, чем дисцития отличается от ведьмы, не надо мне объяснять! - сонно огрызнулась девушка. - Но давай, мы об этом поговорим лучше утром, а? Я спать хочу жутко: вторые сутки на ногах. – С чего бы? – А с того, - девушка бросила красочный взгляд на перебинтованное плечо дисцития, и Григ понял, что отсутствие боли в неподвижном состоянии - это не результат естественной регенерации. – Ааа, - неловко протянул он. - Ну, ладно, давай утром… – Спасибо, - искренне обрадовалась незнакомка. - Тебе зелья дать? – Какого? - насторожился Григ. Та только равнодушно пожала плечами: – Названия не помню, даже если оно у него и есть. Смесь десяти горных трав, меда, спирта и… ещё чего-то, так с ходу не вспомню, там на столе рецепт лежит, а я давно варила… – От чего хоть зелье-то? - не без труда вклинился в её монолог запутавшийся в бесполезных с его точки зрения перечислениях Григ. – Сонное, - удивленно отозвалась ведьма, словно он спросил что-то, известное даже детям. - А заодно - жаропонижающее и обезболивающее в одном флаконе. Хорошая штука, вот только до сих пор не могу понять, она ли дает такой отвратный побочный эффект… – Какой? - насторожился Григ. – Кошмары твои, - пояснила девушка, нетерпеливо отбрасывая с лица прядь медных волос. - По три раза за ночь от твоих криков просыпаюсь, надоело уже… ну так что, будешь пить - или так уснешь? – Не буду, - решительно отказался дисцитий, брезгливо передергиваясь. - Как-нибудь обойдусь. – Смотри, дело твое… - девушка без особого сожаления пожимает плечами, отходит куда-то в темноту и, выругав свою забывчивость, уже оттуда гасит светлячок. - Спокойной ночи. – Спокойной, - кивает Григ, хотя этого никто и не увидит. Проснулся он поздно утром, уже ближе к полудню, если судить по косым, белесым лучам, расцветившим не слишком большую комнату, которую теперь Григ смог наконец-то рассмотреть. Впрочем, тайн за семью печатями она и не скрывала: два кресла, трехногий, едва стоящий столик, кровать, которую занимало, собственно, мало способное на передвижения тело Грига, матрац на полу, на котором, очевидно спала вчерашняя ночная знакомая - и больше мебели вокруг не наблюдалось. Точнее, мельтешило что-то вроде не то шкафа, не то комода позади изголовья кровати, но его, как он ни старался, Григ рассмотреть не сумел. Никаких подозрительных оккультных штучек тоже видно не было: на столе стоял канделябр с вполне обычными, желтоватыми восковыми свечками, лежала какая-то книга, перевернутая раскрытым разворотом вниз - названия, выведенного золотой вязью на переплете, Григ не разобрал. Виднелось несколько непрозрачных флаконов, в каких травники обычно хранят зелья - и этим исчерпывалось все, на чем только мог зацепиться полубессмысленный взгляд дисцития. Чуть скрипнула грубая некрашеная дверь - и в комнату, небрежно закинув влажное полотенце на плечо, вошла давешняя знакомая, уже умытая, одетая, с распущенными, хотя и подхваченными изумрудной головной лентой волосами. – Доброе утро! - голос у девушки оказался звонкий, радостный, совсем непохожий на вчерашнее мученическое шипение. Она уверенно прошла за кровать Грига и, видимо, развесила полотенце на дверце старчески скрипнувшего шкафа. – Доброе, - согласно отозвался он. - А ещё утро? Не день ли случайно? – Нет, - рассмеялась та. - Сейчас часов восемь утра - едва ли позже. Просто здесь солнце встает раньше - этаж высокий, вот и все. – Ааа, - с пониманием отозвался на деле ничего не понявший Григ. - Тогда ясно. Девушка окинула его смеющимся зеленым взглядом и покачала головой. – Ты есть хочешь, герой? – Хочу, - подумав, откликнулся дисцитий. - А почему вдруг герой? – Врукопашную на мьердону кинуться - это надо быть либо героем, либо… хм… в общем, очень смелым человеком, - с запинкой пояснила девушка, и Григ догадался, что на месте "очень смелого человека" изначально задумывалось нечто совсем иное. - Что ты есть-то будешь? Значит, эту тварь, которая вылезла из реки, называют мьердоной… Надо запомнить, а потом поворошить несколько фолиантов подревнее - может, вымирающий вид? Почему, интересно, уже выпустившийся из Обители и только защищающий там диплом дисцитий ни разу о ней не слышал? Поразительно… – Есть? - Григ не сразу ответил, переваривая предыдущую фразу девушки. - А какие, собственно, варианты? Та равнодушно пожала плечами: – Разные. Почти любые кроме запредельных. – А что считается запредельными? - с опаской осведомился дисцитий. – Маринованных ножек жука-землеройца здесь тебе не подадут, - объяснила та. - Но на что-нибудь более обыденное и человеческое можешь рассчитывать. – А салат - это человеческое? - с надеждой поинтересовался Григ. – Вполне, - согласилась девушка и три раза звучно хлопнула в ладоши. За стеной раздалось несколько тяжелых размеренных шагов, жалобно скрипнула в сильных руках дверь - и на пороге безмолвно застыл огромный нубиец. Кожа - не иссиня-черная, не оливковая, а золотисто-коричневого шоколадного оттенка - матово светлела там, где её расцвечивали букеты прорвавшихся сквозь вышитый тюль солнечных лучей. Длинные темные волосы собраны в строгий хвост, туго стянутый у основания шеи. Одежду нубийца составляли обыкновенные, заправленные в высокие сапоги штаны и шерстяная рубашка с закатанными рукавами, перехваченная широким кожаным поясом, - все сугубо темных тонов, от темно-коричневого до черного. Оружия при нем Григ не заметил, но бесстрастное волевое лицо и без того не вдохновляло на скандал или попытку учинить общественный беспорядок. – Доброе утро, - довольно вежливо, хотя и словно бы только для проформы поздоровалась девушка. - Мы хотим завтрак. Мне - как обычно, ему - овощной салат и стакан сока. Нубиец молча поклонился и исчез так же равнодушно, как и появился. Григ позевал отпавшей челюстью. – Это ещё кто? – А? - не расслышав, отозвалась увлеченная битвой с выбившейся из шва платья ниткой девушка. Платье на ней сидело замечательно - длинное, темно-зеленое, вышитое по вороту и на расклешенных рукавах. – Кто это такой? - погромче повторил Григ. – Кобольд, - махнула рукой та. – Кто?! – Кобольд, - терпеливо повторила девушка и, видя, что Григу это ничуть не помогло, принялась несколько спутано объяснять: - Ну, слуга, раб… не знаю, как ещё сказать! – Как-то не похож он на раба, - осторожно заметил дисцитий. - Скорее на тюремщика. – Знаю, - хихикнула собеседница. - Я сначала его тоже пугалась. А потом привыкла. – Пугалась собственного слуги? - фыркнул Григ. – Почему собственного? – А чьего, если ты тут хозяйка? Девушка долго, серьезно смотрела на Грига, словно ища у него травмы не только тела, но и головы, а потом, не выдержав, рассыпчато засмеялась. – Что? - обиженно нахмурился дисцитий. – Ой, боги… да кто ж тебе…сказал, что я - хозяйка? - кое-как превозмогая смех, простонала девушка. – Ну ты же здесь живешь! - окончательно запутался Григ. - И сама говоришь, что этот нубиец - твой слуга! – Я не говорила, что мой, - поправила Грига уже отсмеявшаяся собеседница. - Я сказала, что он просто слуга. – Ну и кто ты тогда такая? - тупо спросил маг. – Я? Лерга Орантская, к вашим услугам, - хихикнула напоследок та. - Кстати, тебя-то как зовут? – Григ, - машинально отозвался он. - Погоди… Лерга - так? - а тогда какого черта ты вообще здесь делаешь? Та как-то разом погрустнела, ссутулилась и пожала плечами. – Да ничего. Ем, сплю, скучаю. Последние два дня - тебя с того света вытаскиваю. Хоть какое-никакое, а развлечение… ты извини, конечно… – За то, что с того света вытащила? - ободряюще усмехнулся Григ. - За это обычно благодарят, а не извиняют. Спасибо, кстати. – Не за что, - отмахнулась Лерга. Они помолчали. В комнату так же равнодушно и нечеловечески спокойно вошел кобольд с подносом в руках и поставил его на стол. Лерга вяло кивнула ему головой: мол, свободен - и тот с традиционным вежливым поклоном вышел за дверь, тяжелые мерные шаги замерли в коридоре. Девушка сняла с подноса глубокую чашу с салатом, поворошила её чистой вилкой, всматриваясь… – Та-а-ак, что тут у нас? Помидоры, огурцы, перец, зелень, масло… подсолнечное или оливковое - черт знает. Подойдет? – Подойдет, - покладисто кивнул Григ, тоскливо прикидывая, как бы ему измудриться принять хотя бы полулежачее положение, чтобы девушке не пришлось вообще кормить его с вилки. Лерга этим вопросом не задавалась - она просто магией приподняла его за плечи, ловко взбила повыше две подушки, подложила третью - и отпустила Грига, обнаружившего, что теперь он почти сидит, а плечо даже не раскапризничалось. – Держи! - сунула ему в руки салат Лерга и снова отошла к столу. Григ неловко наколол на вилку один кусок, другой… И понял, что стоило бы попросить и чего-нибудь посущественнее, ибо аппетит, как водится, пришел во время еды. Но признаваться было как-то неудобно. – Что это у тебя? - он с любопытством вытянул шею, глядя, как Лерга с наитоскливейшим выражением лица смешивает в тарелке что-то сыпучее из разных пакетов. – Завтрак, - мрачно ответила она. – Я догадался, - фыркнул Григ. - А конкретней можно? Девушка смерила его непередаваемым взглядом и принялась со вздохом тыкать то в один, то в другой пакет, попутно поясняя: – Можно. Вот это - хлопья. Теоретически - овсяные. Это - миндаль и фундук. Здесь - изюм, вон в том, сером, - цукаты. – А в итоге это что? - запутавшись в пакетах, спросил Григ. – Комбикорм, - мрачно пошутила Лерга, на глаз отмеряя содержимое очередного кулька. В тарелку сыпанулось что-то цветное, желтое и красное. – А если серьезно? - усмехнулся Григ. – А если серьезно, то это все смешивается, заливается молоком или сливками и поедается на завтрак в качестве безумно полезной и питательной смеси! - строгим тоном профессионального диетолога отчеканила Лерга. - Словом, полезная гадость… – Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался Григ. - Значит, хлопья, миндаль, цукаты, изюм, фундук - и сливки. Правильно? – Ага. Соль, перец и яды добавляются по вкусу, - согласилась Лерга, со страдальческим выражением лица зачерпывая первую ложку "комбикорма"… Григ понаблюдал за её мучениями несколько минут, а потом сжалился: – Эй, давай я лучше с тобой салатом поделюсь, а? Девушка с плотоядным сожалением покосилась на помидоры с огурцами, но мужественно покачала головой и продолжила битву с хлопьями. – Нет, мне нельзя. "Тоже мне, любительница диет!" - раздраженно отметил Григ. Насмотревшись за полгода на Линту, он не любил девушек, придающих слишком большое внимание питанию, спорту и прочим "женским заморочкам". – Как будто без того в жизни мало неприятностей, чтобы ещё и отравлять её себе по доброй воле, принося жертвы на алтарь скелетообразному идеалу! - презрительно скривился он. – Дурак, у меня на зелья по утрам аллергия, я ничего больше вообще до обеда есть не могу! - обиженно фыркнула Лерга, с отвращением запихивая в себя ещё ложку хлопьев. – Какие зелья? - не понял Григ. – Стимуляторы. Дисцитий смутился. Выяснять у Лерги, что за стимуляторы, он постеснялся, потому что женский организм - штука тонкая и настроенная сложнее, чем мужской, так что нечего лезть туда, куда не просят. Линта например тоже пила стимуляторы, но только в критические моменты жизни. Кто её знает, эту ведьму? Тема срочно нуждалась в резком повороте русла, и дисцитий торопливо принялся вспоминать, о чем они говорили до завтрака. Ага! – Слушай, Лерга, а ты здесь вообще как - всегда жила? – Не приведи боги!!! - искренне ужаснулась та. - Нет, что ты, я тут всего четвертый день обретаюсь. – И… в качестве кого? – Не то гостьи, не то - пленницы, - зябко поежилась Лерга. - Сама не пойму, честно признаться… – Стоп, погоди! - замахал руками Григ. - Давай сначала, а то я точно так ничего и не пойму! Как ты вообще здесь оказалась? – Это длинная история, - поморщилась девушка. – Ну… мне все равно делать ничего нельзя, кроме как лежать, а ты сама говорила, что главное занятие тут - скучать. Так совместим приятное с полезным! – Смотри, ты сам просил, - предупредила девушка, задумчиво сжимая в ладонях теплые бока кружки с горьким чаем. …И было лето, и солнце стояло в знаке льва. А в Обители снова объявлялся ежегодный всеведьмовской конкурс по управлению метлой, битве на мечах и зельеварению. В прошлом году Лергу не допустили из-за возрастного ценза, но уж в этот-то раз она была намерена взять быка за рога и дойти как минимум до финала. Вообще-то говоря, Обитель никогда не блистала своей командой ведьм - сказывалась тенденция уводить девушек на путь травниц, не приближающихся к мечу и на полсажени - но Митьесса неизменно была принимающей стороной, умеющей создать должную атмосферу не яростного соревнования не на жизнь, а на смерть, но легкое, праздничное настроение встречи. Посиделки у костра, гитарные переклички, неуклюжие, но зато свои, взахлеб прочитанные и на подъеме настроения одобренные окружающими стихи… Кроме Лерги в команду из пяти человек зачислили ещё четырех старшекурсниц, посматривавших на неё с оттенком легкого превосходства. Ровно до того момента, пока они, все вылетевшие ещё до четверти финала, не наблюдали с затаенным дыханием, как Лерга недрогнувшей рукой подносит к губам флакон с ядом, а потом, многообещающе облизнувшись, начинает неспешно и обстоятельно искать среди дюжины выставленных на столе склянок нужное противоядие… Финал она не выиграла - конкурентка нашла противоядие быстрее, хотя Лергу потом тоже долго и радостно хвалили все подряд - свои и чужие, так что она только с большим трудом сбежала от толпы и уже подумывала зарыться до конца фестиваля под кровать и не вылезать оттуда, как заметила какую-то странную женщину, вокруг которой собрался целый круг восторженно внимающих магов. Кто она такая - Лерга не знала. Не знает толком, признаться, и по сей день, но сейчас это ей и не слишком интересно: ради самого факта её существования она готова простить ей пробелы в знании её прошлого. Женщина пела под гитару. Какую-то старую, всем известную песенку, которую так и тянуло подпевать на развеселых припевах, но решались на это немногие, потому что голос был так хорош, что портить его своим вклиниванием не хотелось, хотя женщина совсем не была против. Одна песня, другая, беспечная болтовня с кубком глинтвейна в руках… – Да кто она такая? - не выдержав, восхищенно спросила Лерга у ближайшего соседа. – Ты что, не знаешь?! - поразился тот. - Это же Ристания! Именно так, Очень Большой Буквы. И просто "женщина" превратилась для Лерги в Ристанию. Раз и навсегда. До рассвета Лерга просидела возле этого неугасающего благодаря стараниям сидящих вокруг ведьм и магов костра. Народ сменялся: кто-то уходил, кто-то, наоборот, присоединялся, но их таинственным образом всегда оказывалось аккурат столько, сколько могло без тесноты и без "дыр" рассесться вокруг огня. Ристания совсем не пыталась захватить инициативу раз и навсегда - отнюдь, она с удовольствием слушала чужие песни и стихи, даже без возражений давала свою гитару, просила только колки не трогать, потому что сама она её толком настраивать не умеет, а если начнет ходить к знакомому мастеру каждый день, то тот из хорошего знакомого превратится в нехорошего недоброжелателя. Всю ночь Лерга не сводила с неё восторженных глаз, боясь даже слово лишнее вставить в разговор, чтобы оно не прозвучало слишком глупо и по-детски. На предложение Ристании играть в ассоциации, маги зашумели, перешептываясь, а потом смущенно попросили объяснить, как это. – Очень просто, хотя бывают разные варианты, - рассмеялась их смущению Ристания. - Я мысленно загадываю кого-то из здесь сидящих. А вы задаете мне вопросы типа: "Если бы она была… цветком, например, - кем бы она была?". И на основе ответов пытаетесь догадаться, кто это. Угадавший загадывает следующего человека - и так пока не надоест. – А как мы узнаем, что вы не обманете нас, если мы правильно угадаем? - с подозрением осведомился сидящий рядом с Лергой парень. – А какой интерес тогда? - искренне поразилась Ристания. И они стали играть… – Деревом? – Рябиной… – Годом? – Високосным… – Погодой? – Дождем… И так далее… А потом выяснилось, что загадала Ристания Лергу - так и познакомились. На следующий день дисцития уже не отходила от Ристании ни на шаг, жадно ловя каждое слово и понимая, что она уже просто одержима этой женщиной, как можно быть одержимой только парнем, в которого без памяти влюбилась по весне… И новая ночь опять была такой же - у костра, с гитарой - тогда-то Лерга и узнала, ЧТО такое настоящая романтика. Это когда сидишь вдвоем под одним плащом с каким-то абсолютно незнакомым парнем и пьешь с ним теплое вино, а совсем рядом - по правую руку от тебя - плачет гитара под умелыми пальцами самого непостижимого и замечательного человека на свете. В этот вечер Лерга решилась и после приглашения Ристании, запинаясь, неловко и коряво прочитала два своих стихотворения, и была счастлива, когда женщина улыбнулась, сказав, что перспективы у Лерги очень хорошие… А потом - боги весть почему, Лерга и не задумывалась как-то, не спрашивала, - ведьмы, собиравшиеся на фестиваль, разлетелись по своим странам, а Ристания осталась в Обители, работать с Магистрами - что-то там по экспериментальной части - и через два месяца Лерга уже вообще не представляла без неё жизни, ну а уж теперь… Сумасшедшие два дня, перевернувшие всю её жизнь с ног на голову, Лерга пересказала как можно суше и очень сжато, стараясь только, чтобы Григ не подумал, что она и вправду убила короля. Но последнюю часть - с дневником и кристаллом - пришлось описать поподробнее, потому что ей и самой-то было до сих пор ничего в ней непонятно. А уже здесь… Вообще творилось черт знает что. Её выбросило после телепортации туда же, куда и Грига - под березу, видимо, там какое-то энергетически удобное место или специально настроенный принимающий портал. Но она-то, в отличие от дисцития, ни ранена, ни измотана до предела не была, так что полежала немного, выругалась от души - и отправилась разведывать обстановку. Сад был небольшим, но ухоженным, чисто декоративным: яблони, кусты, клумбы, строго разграфленные и заботливо присыпанные цветным песком дорожки, терпкий аромат осени, слетающий с деревьев вместе с пожелтевшей листвой и настаивающийся горечью в почерневшей уже траве. И - стена. Высоченная, в две-три сажени - снизу сложно точно оценить - сплошняком увитая плющом, растрескавшаяся от времени и солнца, словно скрывающая что-то страшное за собой, но не пускающая посмотреть. Не то что перелезть её - несмотря на кажущуюся легкость из-за крепкого и удобного для подобных намерений плюща - даже приблизиться ближе, чем на три шага, нельзя: натянуто какое-то силовое поле, не слишком сложное, но из-за объема работы черта с два его вот так запросто снимешь. Левитация тоже закономерно блокирована. Оставался, собственно, замок, куда Лерга, плюнув на упрямую стену, и отправилась за неимением иных вариантов. Гостеприимно открытые двойные двери в пику всем сочинителям дурацких средневековых романов и не подумали со зловещим грохотом захлопываться за её спиной - они и сейчас такие же распахнутые стоят, никто их не трогает (ещё бы: попробуй такую орясину без магии с места сдвинь! Тут не один, а три давешних кобольда надорвутся!). Зодчим словно перед постройкой дали единственное указание: "сказочный дворец" - и те кинулись строить его сообразно всем слышанным когда-нибудь преданиям и легендам, даже мало сообразуясь друг с другом. Во всяком случае, среди пяти этажей замка не найдется даже двух похожих. Первый этаж - южная роскошь в высшей степени проявления. На тонких серебряных цепочках, на разном расстоянии от изящных, вбитых в расписной потолок крючьев, неспешно покачиваются хрустальные чаши, наполненные розоватой или золотистой водой, а внутри плавают свечи-светильни, окутывающие весь зал мягким, дробящимся на сотни бликов светом. Ноги утопают по щиколотку в высоком ворсе пушистого светлого ковра без единого пятна от пролитого вина или упавшего табачного пепла. Сквозь стеклянные дверцы стенных шкафов лукаво просвечивают темные бутыли с вином и ещё чем-то, не идентифицирующимся с первого раза. Там-то, в одном из скромно притулившихся в углу шкафов, Лерга с безмерной радостью и отыскала это зеленое платье, потому что то, которое ей вручила Ристания, осточертело ещё во дворце короля. Второй этаж поражал готической строгостью и холодом. Суровые каменные стены, украшенные мастерской стройной резьбой, изображающей конные и рукопашные схватки средневековых рыцарей и их оруженосцев. Высокие стрельчатые окна, великолепные витражи в серых тонах, на стенах - всевозможное оружие: от меча до арбалета. Лерга, не удержавшись, сняла парочку, сделала несколько пробных взмахов - и разочарованно повесила назад. То ли замок был таким древним, то ли мастера старательно воссоздавали оружие прочих веков, но баланс был никудышным, рукоять - неудобной, а лезвие - тупым. Словом, самые, что ни на есть, выставочные экземпляры. Остальные этажи ни в чем не уступали предыдущим двум - такая же несусветная разностилевая роскошь: от восточных шелков и подушек - до царственных черно-белых залов, усталнных белоснежными шкурами убитых барсов. Уже на четвертом этаже Лерга устало прислонилась к стене и прикрыла глаза. Непривычность и быстрая смена абсолютно незнакомой, но экзотической обстановки здорово действовала на нервы. Не радовало уже ни одно новое открытие, поджидавшее за углом. Дисцития рассеяно скользила ищущим взглядом по полкам с дорогими безделушками и даже не пыталась коснуться хоть одной из них рукой. Относительно приятные воспоминания сохранились только о самом первом, "южном" зале, где было тихо, уютно и так и тянуло присесть в одно из кресел. Так что главной радостью всего замка она сочла именно то, что пятый этаж оказался самым обыкновенным, человеческим и обставленным со всей возможной скромностью. Здесь не было огромных залов, не было шикарных каминов и не было шкур на полу. По обе стороны от высокого коридора тянулись некрашеные двери, ведущие в комнаты, подобные этой, в тупиковом конце обнаружилась местная умывальня и небольшая кухонька. И дисцития, не придумав ничего лучшего, уселась на стул в одной из комнат и мрачно заявила в пустоту: – Ну, а дальше что? И "дальше" не замедлило последовать. Неизменные, как теперь уже можно сказать, семь тяжелых шагов - и на пороге замер кобольд, при виде которого невозмутимость с дисцитии как ветром сдуло, так что нубиец долго непонимающе смотрел на позвавшую его ведьму с мечом в одной руке и огненным сгустком в другой, не понимая, чего она от него хочет таким образом добиться. А потом, так и не дождавшись внятных приказаний, ушел, чтобы вернуться через полчаса с ужином, свежим постельным бельем и письмом, запечатанным вычурным перстнем. "Добро пожаловать! - гласили тонкие беглые строчки. - Чувствуйте себя как дома, кобольд станет вам прислуживать. Заранее извините за некоторые неудобства, сопряженные с пребыванием в моем замке". Почерк был легким, воздушным, чуть угловатым и явно женским. Лерга никогда не была большим мастером по "чтению" людей с их почерка, но создательница этих строк почему-то представилась ей уверенной в себе, властной, хотя и несколько лукавой женщиной в строгом сером платье с длинными рукавами и чуть расклешенной юбкой до пола. Пока она строила свои догадки почти на пустом месте, нубиец уже успел перестелить ей постель, поставить на стол мясо с гарниром, салат и фужер вина и неподвижно застыл у порога, ожидая, пока его отпустят. Лерга с сомнением качнула туда-сюда рубиновую жидкость в фужере и скривилась: – Слушай… как тебя зовут-то? Нубиец не ответил. Он вообще за все время пребывания Лерги в замке не произнес ни звука, словно был нем. – Ладно, тогда просто слушай, - со вздохом махнула на него рукой Лерга. - У вас тут чего-нибудь другого нет? Ну… воды хотя бы, а? У меня от вина голова по утрам просто дико болит! Кобольд развернулся, вышел и вернулся через несколько минут с другим подносом, на котором громоздились сосуды всех форм и размеров, наполненные самыми несусветными жидкостями. Были тут и ядовито-зеленые коктейли, и бледно-розовые наливки, и что-то прозрачное, одним запахом вышибающее слезу, словно крепчайший самогон. С опаской выбрав себе стакан апельсинового сока - единственного, что не вызвало никаких лишних подозрений, Лерга отпустила нубийца и тоскливо уставилась на остывающий ужин. Есть - или не есть: вот в чем вопрос. С одной стороны, принимать пищу черт знает от кого, кто даже не соизволил показаться гостье (кстати, а гостье ли вообще?!), а только прислал абсолютно необщительного слугу - это верх легкомыслия. А с другой… как ни крути, а здесь она при любом раскладе во власти неведомого хозяина (а скорее - все же хозяйки), и, если уж тот захочет её отравить, то Лергино лечебное голодание его точно не остановит! И вообще, смерть от яда ещё имела возможность не состояться, а вот от голода - была уже на подходе, так что Лерга решительно плюнула на вбитые ей в Обители привычки быть предельно осторожной и отовсюду ожидать подвоха и набросилась на еду. Как ни странно, ни в последующие два часа, которые дисцития просидела как на иголках, пока её не сморил сон, ни наутро никаких последствий принятого яда не обнаружилось. Либо его забыли добавить в качестве приправы, либо он успешно переварился изголодавшимся по нормальной горячей еде желудком. Все тот же кобольд проводил в ванную и вручил полотенце, потом подал завтрак и исчез - как всегда безмолвно. Впихав в себя порцию хлопьев, Лерга решительно отправилась на вторую экскурсию по замку - и обнаружила, что он ничуть не изменился. Всё те же разномастные этажи, выдержанные в разных стилях эпох, все те же ковры, шкуры и побрякушки, на этот раз удостоившиеся куда более пристального внимания со стороны девушки. Во-первых, ей все равно было нечего делать. Во-вторых, повторный осмотр садовой стены ничего не дал, на телепортации внутри замка стоял непробиваемый блок, так что Лерга принялась искать какой-то подвох. В конце концов, его просто не могло не быть! Ведь жила же где-то эта таинственная хозяйка, написавшая ей вчера записку - а замок был совершенно пуст. Даже кобольда Лерга нигде не нашла, хотя искала повсюду. Но на хлопок в ладоши или растерянное: – Хэй, ты где? - он неизменно являлся. Обедом её накормили так же невозмутимо и без лишних напоминаний, как и завтраком. Никаких препятствий не строили, свободу в определенном смысле не ограничивали. То есть бродить по замку и саду она могла сколько угодно: ни кобольд, ни таинственная хозяйка ей на этот счет и слова не сказали. Расспрашивать нубийца было бесполезно - все равно, что со стенкой разговаривать. Он не реагировал ни на какие слова, кроме: "принеси", "дай", "хочу"… - и так далее. К вечеру Лерга заскучала. В самом деле, ну что она могла делать в полном одиночестве (кобольд уже воспринимался ею не больше, чем просто часть обстановки) в огромном замке? Детский восторг от окружающего чуда прошел, и Лерга, подумав, отправилась скучать в нижний зал. Выгребла прямо на пол всю одежду из углового шкафа, тщательно перемерила половину (и потребовала ради этого у нубийца большое зеркало, которое тот мужественно держал в руках два часа, не дождавшись приказания прислонить его к стене и быть свободным), выбрала какую-то красную переливающуюся тряпку, оказавшуюся довольно узким платьем, собрала волосы наверх и, поражаясь собственной наглости, громко потребовала развлечений. Развлечения не замедлили явиться. Сначала - в виде кобольда все с тем же подносом, полным разнообразных напитков, в руках, а потом, когда она смелым жестом выбрала что-то ядовито-оранжевое, даже на первый взгляд безумно опасное для организма, заиграла гитара. Сначала - просто заиграла, потом, когда Лерга отпила примерно половину горьковато-апельсинового коктейля, в струны легко и естественно вплелся мужской голос, заведший "Там, за вересковыми холмами…" А может, голос ей уже попросту почудился? Сначала она пыталась танцевать под страстный и безгранично печальный, отчаянный напев струн, потом - когда ноги уже отказались не только выводить восьмерки и дорожки шагов, но и вообще держать свою хозяйку, уселась прямо на пол, на шикарный ковер и принялась негромко подпевать невидимому менестрелю. Появлявшийся время от времени кобольд подливал напиток в её пустеющий бокал и оставлял на столе сладости, которыми коктейль полагалось закусывать, но Лерга их нагло игнорировала. Очевидно, нубиец и отнес её в комнату, когда она окончательно свалилась и уснула, ибо проснулась Лерга уже наверху, в кровати, с разламывающейся на части головой. К традиционному завтраку добавился флакончик с зельем, к которому была пришпилена написанная все тем же легким почерком записка: "Семь капель на стакан воды". Похмелье зелье сняло почти мгновенно, а вот чувство вины никуда не делось. О боги, это ж надо было докатиться до такого - напиться в абсолютно незнакомом месте, где из-за каждого угла можно ждать чего угодно!!! Вот они, нервы. Может, это так действует местная специфическая обстановка, а может - просто перенапряжение последней недели. Но, как бы то ни было, оправданием ни то, ни другое считать нельзя, так что надо заканчивать с этими вечерними "развлечениями". Хотя, кто бы он ни был, но пел он великолепно… А вечером следующего дня Лерга, выйдя вечером в сад, обнаружила там зверски ругающегося Грига с разодранным какой-то тварью плечом - и скучать ей стало окончательно некогда. Бегло осмотрев рану, дисцития позвала кобольда и приказала отнести мага наверх, в её комнату. Тот выполнил приказ с привычным равнодушием, ничем не выдав своего удивления, даже если таковое и имело место. Всю ночь Лерга не отпускала своего слугу ни на шаг, требуя то бинты, то кипяченую воду, то уксус, то компоненты для зелья. Сказывались попытки Домна Директора сманить её на травницу: в зельях Лерга разбиралась куда лучше стандартного мага-воина, чему Григ и обязан теперь если жизнью, то отсутствием паралича как минимум. Под утро кобольд пришел сам, молча положил на стол огромный фолиант, заложенный огромным зеленовато-лиловым пером неизвестной, но наверняка удивительно красиво птицы. – Откуда это? Я не просила! - шепотом удивилась Лерга, боясь разбудить только-только забывшегося сном Грига. В ответ, как всегда, - тишина и молчаливый поклон. – Ладно, иди, - махнула на нубийца рукой дисцития, беря в руки книгу и раскрывая на закладке. Фолиант оказался жутко древним, чудом не рассыпавшимся на отдельные страницы от времени. Спас, должно быть, огромный, дорогой, кожаный и твердый переплет с массивными застежками - неизменным атрибутом всех старых или особо ценных книг, чтобы дольше сохранялся текст: поди-ка перепиши этакую громадину, особенно если она ещё и на крылатом наречии написана, так что половину букв ты, вроде бы, знаешь, а вот все остальные приходится перерисовывать, как иероглифы. Лерга со всей возможной осторожностью, словно хрустальную, раскрыла книгу на заложенной странице. Прищурилась, разбирая меленькие и заковыристые, но вполне митьесские руны, хотя и в древнем начертании. Итак, мьердона. Хищная водная нежить, о которой раньше Лерга ни слова не слышала, но это ещё ни о чем не говорило: как ни крути, а она ещё всего лишь недоучившаяся ведьма. Фолиант же, кажется, был хоть и старым, но не иноземным: черта с два бы там стали на митьесском наречии писать. Если это делали маги - воспользовались бы Крылатым, чтобы текст стал хотя бы относительно общедоступным. Описывалась в фолианте не сама нежить, а раны, ею нанесенные, и способы облегчения страданий потерпевшего. Насмотревшись на талантливые миниатюры, изображающие разнообразные раны, какие может нанести эта паукообразная тварь, Лерга поняла, что Григу ещё здорово повезло, и дала себе зарок никогда не вступать с мьердоной в бой один на один. Честь и подвиги - это, конечно, замечательно, но голову на плечах иметь тоже иной раз не помешает. Зелье, описанное в книге, пришлось варить весь остаток ночи, снова гоняя кобольда то за ринницей, то за лугоцветкой, то за каштановым медом. В его все ещё довольно равнодушных глазах все же появились нотки тоскливой безнадежности. Но зелье того стоило: жар и воспаление оно сбило почти моментально, боль приутихла, так что поутру Лерге удалось даже вырвать полчасика и подремать, уронив голову на руки. Весь следующий день она не отходила от его кровати, слушая бессвязный бред, успокаивая, пытаясь напевать колыбельные, но смущаясь и замолкая. Еду кобольд носил все с тем же достойным похвалы постоянством, но Лерге было не до неё, так что нубийцу пришлось даже дергать её за рукав и указывать на стынущий обед, жестом предлагая самому напоить больного из ложки, пока дисцития поест. Зелье сделало свое дело: к вечеру Григ почти успокоился, уснул, но только Лерга облегченно упала на свой матрац, как дисцитий вдруг решил прийти в сознание и добиться от неё в третьем часу ночи связных объяснений по поводу того, где он вообще находится. Обычно от неё в такое время можно было без особых усилий добиться только связной, образной, заковыристой и длительной ругани без повторов, но на этот раз Лерга чудовищным усилием воли напомнила себе, что больных надо жалеть, и сумела-таки выдавить из себя хоть что-то цензурное, вопреки обыкновению… Григ исподволь ещё раз рассмотрел эту странную девушку в зеленом платье, которая сидела, чуть ссутулившись, на стуле, смотрела невидящими глазами куда-то на стену, сжимала в тонких пальцах давно остывший чай и рассказывала… Что за черт, а ведь он полагал, что это ему крепко досталось за последнюю неделю! Куда уж там… Эта… несостоявшаяся ведьма, государственная преступница в бегах - и дальше по списку - вызывала уважение пополам с восхищением. Большинство Григовых знакомых уже на первом же этапе этой игры не на жизнь, а на смерть, сели бы и заплакали, ожидая, что придет кто-нибудь добрый и им поможет. Хотя, безусловно, интересно было бы взглянуть на ту, вторую, которую Лерга, выделяя тоном и взглядом эти восемь букв, почтительно называла Ристанией. Тоже наверняка незаурядная личность с массой личных странностей и достоинств. – Ладно, теперь стало немного понятней, - решительно подвел черту Григ. - По крайней мере, некоторые моменты осветились, остальное будем выяснять по ходу дела. – Какого ещё дела? - несколько заморожено, ещё не успев включиться в разговор, переспросила Лерга. – Ну… придумаем, какого, - преувеличенно бодро заверил Григ. - Не век же здесь куковать, правда? Ну, так и чем мы займемся сейчас? – Сейчас? - дисцития окончательно опомнилась и взяла прежний уверенный, чуть скептичный тон. - Сейчас кое-кто выпьет зелье и будет отсыпаться. А я пока сварю очередную порцию - дело, как ни крути, не минутное. – Я выспался, - отмахнулся Григ. - Так что можешь больше не мучиться со своим зельем, хотя спасибо за заботу. Лерга посмотрела на него со святым терпением сестры милосердия. – Григ, перестань нести чушь. – Это почему ещё чушь? - возмутился дисцитий. - Мне действительно намного лучше, так что я не вижу смысла лежать тут день и ночь! Если плечо получше перебинтовать, то оно не будет сильно протестовать против хотя бы ходьбы. И если ты очень уж настаиваешь, то выпью я на ночь твое зелье, хотя дальше, полагаю, процесс регенерации пойдет и сам. – Нет, не пойдет, - печально покачала головой девушка. - Григ, я не могу тебя вылечить. Я могу только сбить жар, остановить воспаление и вкатать анестезию - всё! – То есть как? - не понял дисцитий. Лерга только развела руками, словно извиняясь. – Не знаю. В этой книге, - она кивком указала на перевернутый страницами вниз фолиант на столе. - Написано именно как облегчить последствия раны, но не как её ликвидировать. Я перерыла эту главу от первых рун и до последних - но тщетно. У дисцития вдруг пересохло во рту. Сразу вспомнилось, как зло ругался граф, завидев его рану - а уж у него-то обычно хватало и опыта, и самообладания… – Ты хочешь сказать, что это вообще неизлечимо? - голос, несмотря на все усилия, прозвучал глухо и почти неслышно: звук отключился. Но Лерга словно умела читать по губам. – Нет, что ты! Нет, конечно… Просто… я не знаю, Григ. ЗДЕСЬ ничего о полном излечении не написано. Но ведь книг на свете тысячи! Эта старая, возможно, тогда способов и не знали, а сейчас просто я их не знаю, а опытный маг сможет тебе помочь… Ага. Один такой опытный маг уже пытался. Без особых результатов. Точнее - с теми же, что и эта Лерга: остановить кровопотерю, снять боль, сбить жар… – Об излечении не написано… - задумчиво повторил вслед за дисцитией Григ. - А о смерти там случайно ничего не говорится? Ну там через семь суток или месяц…? – Н-нет, - Лерга поспешно отвела глаза, неуместно заинтересовавшись невесть когда посаженным на зеленый рукав пятном, и Григ понял, что говорится, да ещё как. Но она все равно не признается, а требовать книгу и читать свой смертный приговор ему совсем не хотелось. Тем более, что пока-то он очень даже жив, так что нечего его хоронить раньше времени! – Лерга? – Что? - девушка окинула его испуганным виноватым взглядом. Смешная. Как будто это она его под жвало той тварюге толкала. – А сколько оно варится, это твое зелье? Девушка сосредоточенно нахмурилась, припоминая, потом сбилась окончательно и, плюнув на все, заглянула в книгу, поводила пальцем по строчкам… – Около шести часов, - так и не отбросив сомнения окончательно, наконец решила Лерга. - Ну, плюс-минус тридцать минут… Григ покосился в окно, на глаз прикинул, что сейчас - около полудня, и решил: – Ладно, тогда давай так: я сейчас пью это зелье и отключаюсь. А ты варишь новую порцию и через шесть часов меня будишь. Только без дураков, слышишь! – И что тогда? - с подозрением осведомилась Лерга. – И тогда мы как-нибудь латаем мое плечо хотя бы на пару часов - и идем исследовать этот чертов замок вместе. – Зачем, если я и так тут все уже обыскала?! – Затем, - неопределенно махнул рукой Григ. - Затем, что ты сама говорила, что магией тут тянет отовсюду, и без подвоха не обошлось. – Да, но если я не разгадала эту головоломку за двое суток, то какие у нас шансы сделать это за пару часов? - нервно хихикнула Лерга, которой план Грига пришелся не по душе. - Ты вообще понимаешь, что говоришь? – Я - понимаю, - чуть раздраженно откликнулся маг. - Я понимаю, что кобольды в никуда исчезать не могут. И фолианты трехвековой давности тоже птичка на крылышках редко приносит. А клетка, которая была достаточно крепкой для одной ведьмы, наверняка окажется слабовата для двух магов сразу. Надо хоть попытаться! – Ну, не знаю, - засомневалась Лерга. – Если у тебя есть предложения получше, то я буду рад их услышать! - не выдержав, съязвил Григ. - А если нет, то давай сюда эту гадость и иди варить зелье. – А не слишком ли ты раскомандовался? - фыркнула Лерга, демонстративно скрещивая руки на груди. - И с какой, интересно, стати я должна тебя слушать? – С той, что ты сидишь тут уже четвертые сутки, - вкрадчиво отозвался Григ. - И рискуешь просидеть всю оставшуюся жизнь, если мы не предпримем никаких решительных действий. Неужели это слабый аргумент? Дисцития страдальчески скосила на него глаза, тяжело вздохнула и отошла к столу. Зажурчала наливаемая в стакан вода, гулко заплюхали точно отмеряемые капли настойки. Григ облегченно перевел дух, осознав, что моральная победа осталась за ним. – Пей, - в руки ткнулся прозрачный стакан, наполовину наполненный чуть подкрашенной чем-то розоватым водой. - Постарайся разделить на восемь глотков. Григ принюхался к жидкости и скривился. – А что мне за это будет? - по-детски капризно заканючил он. - Конфетку дашь? – В лоб дам, если не выпьешь, - меланхолично откликнулась ведьма, аккуратно завинчивая флакон. – Ну, пожа-а-алуйста, - продолжал развлекаться Григ. - Я тогда буду хороший! Она и вправду шибанула его по лбу каким-то свитком. – Пей давай, хороший! Этак мы с тобой ночью на разведку пойдем! – Эх, снега от вас зимой не допросишься, - обиженно пробурчал Григ, потирая лоб. Но выпил. Лерга придирчиво осмотрела действительно пустой стакан, подозрительно покосилась на Грига ("Сейчас рот попросит открыть!" - мысленно фыркнул он) и поставила его на стол. – И скоро оно подействует? - спросил Григ, чутко прислушиваясь к внутренним ощущениям. Пока спать не хотелось совершенно. – Скоро, скоро, - успокоила его Лерга, подхватывая книгу под мышку и направляясь к двери. - Хороших сновидений! Если что - зови, тут слышимость грандиозная, стены будто бумажные. – Ага, - мрачно согласился Григ, чувствуя, что сон действительно и не думал подкрадываться, а накинулся и сковал его почти мгновенно. "Странный" Лерга быстро проскользнула через длинный коридор на кухню, щелчком зажгла огонь в печи и тоскливо покосилась на огромный котел, стоящий подле. Ну и как же рассчитать вектора, чтобы поднять эту громадину и поставить на печь? По диагонали? Нет, не пойдет, надо делать два или три вектора и заранее закладывать в матрицу смену направлений… Котел дернулся, подпрыгнул - и с грохотом обрушился на пол, чудом миновав ногу Лерги и удостоившись тем самым великой благодарности в весьма нецензурной форме. Что ж, где-то просчиталась… А, собственно, какого черта она вообще мучается? Лерга решительно прищелкнула пальцами и громко позвала: – Хэй! Было ли это именем кобольда, она понятия не имела. Но он покорно отзывался, претензий не предъявлял, так что Лерга уже на второй день привыкла и иначе его не звала. На пороге привычно замерла массивная темно-коричневая фигура. – Поставь, пожалуйста, котел на печь, - попросила Лерга, кивая в сторону предположительного объекта приложения физических сил слуги. Тот меланхолично приблизился, ухватился за ручки котла - и выпрямился, словно бы и не ощущая его веса. Поднял над печкой - и принялся медленно водить над поверхностью, ожидая указаний, куда именно его поставить. – Да ставь хоть куда-нибудь! - замахала на него руками испуганная Лерга. - Надорвешься же! Нубиец окинул её непонимающим взглядом, но котел поставил и снова безмолвно отошел к порогу. – Спасибо, - улыбнулась Лерга. Кобольд равнодушно поклонился и вышел. В целом, дисцития любила варить зелья. Мирный, в меру творческий и в меру бездумный процесс, который здорово успокаивает и дает возможность подумать, если есть о чем. А ей - было о чем. О странном пациенте, из-за которого она не спала сутками и перебралась с удобной кровати с копной подушек на жесткий и неудобный матрац, не спасающий от гуляющих по полу сквозняков. Тогда, ещё совершенно не зная его, она безразлично отметила: "Симпатичный" - и принялась лечить просто потому, что как маг не могла оставить без помощи умирающего человека, а как пленница безумно скучала в этих стенах и наконец-то нашла хоть какой бы то ни было смысл своего пребывания здесь. Сейчас… он ей понравился. В меру наглый, уверенный в себе, не надутый, с чувством юмора… нет, она, конечно, была далека от того, чтобы влюбиться, но что-то в нем было. И смертельно раненый, что неизменно только добавляет мужчине привлекательности в женских глазах. Половина всех женщин сначала начинает жалеть, а уж потом - любить. Лерга тяжело вздохнула, добавляя в закипающую воду несколько щепоток сушеного стебля белоцвета. Вода радостно забурлила, окрашиваясь почему-то в красный цвет. Зелья часто вели себя абсолютно непредсказуемо, получившаяся в результате смесь обычно мало походила на все, что было компонентами, так что Лерга ничуть не удивилась, меланхолично помешивая деревянной ложкой в котле. Но то, что он задумал, ей категорически не нравилось. Не в его положении вставать с кровати, а уж тем более - что-то там пытаться колдовать! Хотя, с другой стороны, он был прав: не век же здесь куковать. Предположим, сейчас её развлекает уход за ним, но ведь рано или поздно наскучит и это - и что тогда? Зелье кипело, Лерга мучительно соображала, но получалось как-то плохо. В конце концов она едва не плюхнула в котел пять ложек черемухи вместо двух и поняла, что с мыслительным процессом надо заканчивать. Иначе она, пожалуй, наварит зелье… – Дзынь-дзырынь!!! Когда Григ сонно открыл глаза, ложка все ещё скакала на полу под столиком, а Лерга с виноватым видом косилась на проснувшегося дисцития. – Извини, - смущенно улыбнулась она. - Спи дальше: ещё рано пока. – Почему рано, если ты уже здесь, а зелье - на столе? - резонно возразил Григ, усилием воли отбрасывая желание и вправду завалиться головой на подушку и снова закрыть глаза. Спать хотелось просто жутко. – Потому что зелью ещё надо остыть, а мне - развести его в спирте, - пояснила Лерга, наклоняясь за упавшей ложкой. - Это занятие на полчаса, так что можешь ещё спать. – Нет, уже проснулся, - солгал Григ, для наглядности бодро встряхивая волосами. - У тебя какого-нибудь тонизирующего зелья теперь нет? – Есть, - усмехнулась Лерга. - Но если я тебе его дам, то завтра утром будем комбикорм есть вместе. – Давай! - махнул рукой дисцитий. Когда оно ещё это утро - а силы и свежая голова ему просто позарез необходимы здесь и на всю ночь. Лерга ловко наполнила из графина пустой стакан, отмерила в воду семнадцать темных тягучих капель из флакона при поясе, попробовала на всякий случай и, ещё немного посомневавшись, все же вручила Григу. – Не яд? - пошутил он. – Как ты угадал? - наигранно поразилась дисцития, фыркая и отходя к столу. Сваренное ею зелье смутно темнело за стенками трех больших склянок зеленого стекла. Григу очень хотелось спросить, из чего конкретно она его сварила, но он сомневался, что после честного и подробного ответа сможет сделать в следующий раз хоть глоток. А помогало зелье хорошо: плечо словно и не ныло беспрестанно всего трое суток назад. Правда, повиноваться рука почти отказывалась, но тут дело было ещё и в онемении: Лерга, чтобы избежать кровопотери, не только заговаривала рану, но и накрепко перетягивала бинтами. – Ты ужинать что будешь? - небрежно осведомилась Лерга, непрестанно помешивая зелье ложкой, чтобы то быстрее остывало. – Ужинать? - Григ с сомнением хмыкнул. - Слушай, а тебе не кажется, что у нас впереди ещё куча дел, а на улице уже темнеет потихоньку? – Вот именно, - невозмутимо подтвердила Лерга. - Поэтому пятнадцать минут нам погоды не сделают, а вот сил прибавят. Мясо жареное будешь? Да существует ли на свете мужчина, который может отказаться от жареного мяса?! Григ постарался как можно незаметнее сглотнуть слюну и небрежно согласился: – Ладно, разве что за компанию… Кобольд управился с приготовлением ужина так быстро, словно жарил мясо на драконьем пламени. Даже петрушкой художественно украсить не забыл. Но просуществовало это материальное воплощение чревоугодия очень недолго: от силы четверть часа. – Слушай, - с трудом отрываясь от тарелки, заметил Григ. - Я тут подумал: ведь если ты телепортировала по сути вещи, то эта самая наша таинственная хозяйка должна быть именно той Угандой! Лерга посмотрела на него как можно более мягко и снисходительно. Так, что Григ понял, что до такой версии она за три дня уж точно могла додуматься и сама. – Может быть, - наконец согласилась дисцития. - А может - и не быть. – Почему? – Ну хотя бы потому, что телепортация по сути вещи - штука крайне ненадежная: она выбрасывает тебя туда, куда сама считает нужным. Может быть, Уганда некоторое время после изгнания из дворца жила здесь. А может быть - напротив, до, и считает этот замок своим настоящим домом - поэтому кристалл стремился вернуться в знакомое место. – Да, пожалуй, - не без досады в голосе согласился Григ. - Об этом я не подумал. – Да и потом, - мрачно продолжала Лерга. - Даже если это она и есть, то что нам это дает? Одно имя - это ничто. Тем паче, что оно запросто может оказаться совсем и ненастоящим: едва ли ведьма-шпионка, работающая без прикрытия, стала бы разбрасываться настоящим именем направо и налево. По нему ведь и порчу навести можно, если очень уж постараться. – Это запрещено кодексом Совета Магов, - рассеянно возразил Григ. – Ага, - фыркнула девушка. - Конечно, как это я забыла! Пытки над пленными в военное время тоже запрещены… Скажи мне, кто об этом знает, кроме нас с тобой? – То бишь, "пустышка", - разочарованно подвел итог Григ. - И мы снова сидим все в том же болоте, с которого начинали… – Сидим, - подтвердила Лерга. - Но сейчас сообразим, что можно сделать с твоей рукой - и пойдем в сад, выяснять обстоятельства на месте. На "сообразим" ушло минут пятнадцать, потому что соображалось как-то плохо. Для полноценной (а тем более - парной) волшбы магу требуются две руки сразу, причем в весьма рабочем состоянии, поэтому первичная идея перебинтовать плечо потуже и вкатать двойную дозу кровеостанавливающего заклинания загибла на корню. Онемение при таком раскладе обеспечено. Вторая - напротив, снять вообще всю магию с руки и на время реанимировать её этакой "шоковой терапией" тоже поддержки в лице Грига не встретила: магу совсем не улыбалось вместо стены и блоков думать только о том, как бы измудриться не озвучить при девушке хотя бы половину всей той нецензурщины, что будет лезть на ум. В конечном итоге стороны согласились на нейтральном варианте: бинты оставить, заклинания все, кроме анестезии, снять - и работать не больше трех часов, потому что иначе рана гарантированно откроется и закровоточит. Закрепить должным образом бинты, чтобы артерии перетянуть, а руке оставить хотя бы некоторую свободу, Лерге удалось с третьего раза. А вот чтобы упаковать Грига в рубашку, последнюю пришлось сначала разрезать кинжалом, а потом "склеивать" магией. Дисцитий ругался сквозь зубы, но прямого недовольства действиями Лерги на свое счастье не выражал: чувствовал, что она и так на взводе. Задень - взорвется, как перенасыщенная чужеродной энергией матрица заклинания. – Всё? - подозрительно спросила дисцития, критично осматривая дело рук своих. – Вроде бы, - неуверенно отозвался Григ. – Помаши рукой… Да не этой, дурень, больной помаши! – Может, я и дурень, но ты - просто верх доброты! - фыркнул Григ, нарочито морщась и напоказ размахивая раненой левой рукой. – Что, правда так больно? - озабоченно нахмурилась Лерга. - Может, ещё одно обезболивающее тебе наколдовать? – Лерга, брось, - добродушно усмехнулся Григ. - Это шутка. – Смотри, с такими шутками оставлю тебя здесь - будешь кобольда развлекать, а не мои нервы трепать! - пригрозила Лерга, торопливо приглаживая растрепавшиеся за день волосы и подхватывая со стула плащ. - Куртку возьми: там холодно по вечерам. Грига в принципе бросало то в жар, то в холод, и погода едва ли могла ухудшить или улучшить его состояние, но с женщинами по пустякам лучше не спорить, так что он послушно взял свою куртку и с четвертого раза умудрился даже самостоятельно впихнуть в рукав полубесчувственную руку. В саду было по-вечернему свежо и царила приятно ласкающая разгоряченный лоб Грига прохлада. Лерга быстро вывела его наружу одной из боковых лестниц, так что все расписанное ею великолепие замка прошло мимо дисцития, но он не слишком переживал по этому поводу: во-первых, едва ли они снимут все блоки с первого раза, так что сидеть им в этом замке ещё невесть сколько, он все успеет; а во-вторых, если удастся слинять отсюда сегодня же, то он и обойдется без этой роскоши: вся жизнь впереди, и не в такие места ещё занесет. Небольшой сад полностью подходил под короткое определение Лерги и смутные, оборванные и спутанные предобморочные воспоминания самого Грига: яблони, уже свободно дышащие без груза плодов; заботливо присыпанные песком разноцветные ровные дорожки и черные клумбы. Слева от замка причудливо, никем не сдерживаемый и не останавливаемый, вился поток ручейка, размывший себе грязное извилистое русло прямо в земле. – С чего начнем? - нарочито деловито поинтересовался Григ, понятия не имевший, с какого конца браться за эту весьма абстрактную задачу. Из разряда "пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что…" На счастье дисцития, Лерга, уже "прощупавшая" сад на магию вдоль и поперек несколько дней назад, в проблеме ориентировалась несколько лучше и, напряженно нахмурившись, осторожно повела вытянутой рукой, словно нащупывая что-то невидимое. Нашла, схватила и стала осторожно перебирать пальцами обеих рук, будто двигаясь вдоль стройно натянутой струны и боясь её потерять. Завершился её путь аккурат за полсажени до внешней стены, возле раскидистого и колючего куста уже облетевшей малины. – Здесь, - решительно кивнула она. – Что? - осторожно поинтересовался Григ, до этого покорно и молча двигавшийся следом за ней. – Силовой узел, - невозмутимо пояснила Лерга. - По всему саду, насколько я могу судить, натянуто пятиступенчатое блокирующее пространственную магию заклинание. Держится оно на трех узлах, по которым, думаю, надо ударить одновременно, чтобы эта гадость разрушилась и приказала долго жить, а не трансформировалась во что-нибудь ещё менее приятное. – А как мы вдвоем сможем разрушить сразу три узла? - скептично поинтересовался Григ. – Ты векторную систематику проходил? - удивилась Лерга. – Ну, - уклончиво согласился дисцитий, не признаваясь, что в основном на этих лекциях отсыпался или сидел с учебником следующего предмета: Магистр был изрядным флегматиком, мало что требующим от дисцитиев, чем те нагло и пользовались. – Ну тогда это зелье, видимо, не только кошмары в побочный эффект выдает, но скорость соображения снижает, - завуалировано уколола его Лерга. - На сколько осколков может расколоться энергетический луч при столкновении с непроходимой преградой? – От двух до семидесяти, - не задумываясь, откликнулся Григ. - Если, конечно, преграда - не земля, которая его попросту впитает. – А на сколько направленно прогнозируемых осколков? - конкретизировала вопрос Лерга. Григ нахмурился и брезгливо пожал плечами. – Ладно, черт с тобой, - махнула рукой дисцития и ответила сама: - На два. Если же один луч наталкивается на другой луч, то в месте смычки образуется трех-осколочный пульсар, разлетающийся через семь долей секунды. А нам больше и не надо. – И ты сможешь определить, куда полетят эти осколки? - с бо-о-ольшим сомнением поинтересовался Григ. – Я попробую, - честно призналась Лерга. - Гарантировать не могу, но ведь сам говорил, что вообще сидеть и ждать с моря погоды - ещё хуже, правда? – Правда, - вздохнул Григ. - Ладно, давай хоть пометим как-нибудь этот узел, чтоб второй раз искать не пришлось… Как ты их, кстати, ищешь? – Просто наиболее энергетически сильные точки в саду, - пожала плечами Лерга. - Пари держу, что возле той приснопамятной березы тоже есть узел - ведь недаром же нас обоих туда выбросило после телепортации. Магия тянет магию, как плюс тянет минус. – Резонно, - легко согласился Григ. - Давай я пойду проверю, а ты пока попробуешь третий узел выцепить, идет? – Идет, - рассеянно кивнула Лерга. Зеленые глаза остекленели, а пальцы снова слепо шарили в воздухе, пытаясь поймать, уловить, закогтить тоненькую пульсирующую ниточку связи одного узла с другим. Григ с трудом оторвал зачарованный взгляд от бездумных, интуитивных, но привораживающих движений тонких нервных пальцев Лерги и целенаправленно пошел к невысокой березке в двадцати шагах от малинового куста. Энергетический узел там действительно оказался, причем он, пожалуй, был на порядок сильнее и предыдущего, и третьего, после долгих усилий отысканного Лергой. Вот вам и ответ, почему в качестве портала магии глянулась именно эта часть чада, оттягивающая на себя магию, как чрезмерно наглый супруг - одеяло. – И что теперь? - с сомнением спросил Григ, втыкая две перекрещенные ветки в землю, чтобы пометить место наибольшей концентрации силы. – Теперь? Теперь надо считать, - вздохнула Лерга, взглядом измеряя расстояние от одной вехи до двух других. – Это очень сложно? – Ну… Не могу так навскидку сказать, - пожала плечами дисцития. - Здесь есть свои плюсы, а есть и ми-и-инусы… – Вторых, как слышу, больше, - усмехнулся Григ. - Так что начни лучше с плюсов. – Из хорошего: я довольно отчетливо помню формулу, и все три наши точки находятся в пределах видимости, что облегчает задачу построения. – А из плохого? - осторожно осведомился дисцитий. – Из плохого: расстояние между узлами большое, причем треугольник получается не просто не равносторонний, но даже и не равнобедренный, - все тем же дежурным тоном отозвалась Лерга. - То бишь бешенные энергопотери нам обеспечены. – А вывод? – А вывод прост и незатейлив: сгинь куда-нибудь минут на десять и не мешай: сама собьюсь, без посторонней помощи. Григ даже не стал язвить в ответ, а молча пожал правым плечом и послушно отошел к полюбившейся ещё в прошлый раз яблоньке, оперся спиной на ствол и прикрыл глаза, предоставляя ветру свободу обдувать лицо. А заодно и выдувать из изнуренной духотой и зельями головы мрачные мысли о стащенной-таки и прочитанной в отсутствие Лерги книге, которая в конце главы о мьердоне предлагала наглядную таблицу степени повреждения и сроков, в течение которых оное повреждение ещё совместимо с жизнью. Согласно фолианту, если они с Лергой не пробьют блоки сегодня, завтра, послезавтра, то дальше Григу можно уже и не беспокоиться, ибо счет пойдет на часы… Высчитывала и соизмеряла Лерга долго. Цена ошибки была если и не чрезмерно высока, но все же достаточно, чтобы потратить лишние пятнадцать минут на расчеты, а не целые сутки на ожидание, пока восполнится аура и можно будет осуществить вторую попытку. – Эй, я всё! - вид при этом у дисцитии был какой-то виноватый. – Что, не вышло? - приподнял бровь Григ. – Нет, почему, - смешалась ведьма. - Получилось, просто… – Что? – Ничего. Ничего хорошего… – Лерга, говори уже, не тяни! - не выдержал Григ. - Это ещё кто кому нервы треплет!!! – Я не тяну… Я думаю, что нам с тобой теперь делать. Просто на каждый луч надо уйму энергии, - неохотно призналась дисцития. – Уйму - это сколько? - уточнил Григ. - Ауры под семнадцать световых хватит? – Хватит пятнадцати, - мрачно отозвалась Лерга. - Но лично для меня это семь восьмых всего запаса. То бишь если нам после этого потребуется магия, то мы будем беспомощны, как котята. – Ну вот "после этого" и подумаем! - с мужской беспечностью махнул рукой Григ. - Лерга, брось придумывать на свою голову проблемы, которых нет. – Но в перспективе могут появиться, - веско заметила Лерга. – А могут - и не появиться, - оптимистично возразил Григ. - Да и потом, разве у нас есть другие варианты? – Нет, - тяжело вздохнула Лерга. - Ладно, тогда смотри. Григ честно посмотрел на подсунутый под нос листок, исчерканный вдоль и поперек векторами, формулами, черновыми расчетами и прочей мурой. – Куда конкретно смотреть? - осторожно поинтересовался он в конце концов, так и не придя к нужному выводу самостоятельно. – Там в рамке обведено. – Эээ… Лерга, а ты мне попроще это как-нибудь объяснить не можешь? - честно попросил Григ. - У меня голова после твоего зелья, признаться, словно чугунная: ни черта не соображает. Дисцития принялась было увлеченно давать какие-то объяснения к написанному, но, наблюдая за его лицом, довольно быстро поняла, что это ему ничуть не интересно, и безнадежно махнула рукой: – Ладно, просто вставай вон туда, перед… нет, все же лучше - за - кирпичной клумбой. Григ послушно развернулся и сделал несколько шагов, чтобы оказаться по другую сторону начерно размеченной осколками кирпича на будущий год клумбой. – Здесь? – Да, стой не двигайся, - кивнула Лерга, отходя подальше и вставая возле какого-то колючего стелющегося куста. В ботанике Григ был не силен, если дело не касалось компонентов ядов, но куст вяло ассоциировался у него с нелюбимым с детства крыжовником. - Та-а-ак… А теперь видишь вон тот белесый стебель лебеды? Рядом с тропинкой. – Вижу, - с сомнением отозвался Григ. Слово "лебеда" ему ничего не говорило. Утешало одно: возле тропинки торчал, мозоля глаз, только один стебель, так что ошибиться было трудно. Хотя тропинок-то тоже много… – Вот и отлично, - кивнула Лерга, игнорируя проскользнувшие в его голосе неуверенные нотки. - На счет три бьешь по нему обычным энергетическим лучом в пятнадцать световых, понял? – А скорость? – Ну… вообще-то не принципиально… Давай третью, наверное… – Хорошо. – Тогда поехали, - преувеличенно жизнерадостно скомандовала Лерга. - Один, два… три! Два тонких, как рапиры, и таких же смертоносных в своей разрушительной мощи луча - золотой и белесо-серебристый - яростно рванулись друг к другу, взвизгнули высверком огненных искр при встрече и сплелись клубком ядовито шипящих кобр, чтобы через несколько мгновений разлететься тремя острыми осколками… – Yetqu varrda hrayn! - с чувством высказался Григ, все ещё прикрывая рукавом обожженные световой вспышкой глаза. – Teru gimra tayn, - рассеянно поддержала его Лерга, хотя она сообразила вовремя уткнуться лицом в ладони. - Ну, и что дала нам эта эффектная демонстрация озверелой силы современной магии? – Ни-че-го, - зло фыркнул Григ, оглядевшись по сторонам. - Ничего не изменилось, сад на месте, замок устоял, а сгинул ли блок на телепортации, мы проверить не можем по причине отсутствия энергии как таковой. – Не сгинул, - прислушавшись к полю вокруг, мрачно заключила Лерга. - И вообще… ой! – Что? – Посмотри направо… Да не туда - ниже, чуть-чуть сбоку. – Да что за чушь ты несё… Ух ты! Таких порталов Григу видеть ещё не доводилось. Это была не привычная воронка или кольцо, а просто щель. Тонкая-тонкая, словно кто-то полоснул по холсту острым лезвием - и за ним показался… такой же холст, с такой же картинкой, так что и увидеть эту дырку можно только с одного ракурса. – Предлагаешь туда залезть? - скептично осведомился Григ. – А тебя есть другие варианты? - язвительно повторила Лерга его любимую фразу. Она подошла поближе, попробовала пальцами раздвинуть щель, как будто отгибая кусок картона. Та податливо приоткрылась, не приглашая, но и не препятствуя пройти. – Дай, я первый, - решительно оттер её Григ, смело хватаясь за края и перешагивая за "холст". – Вот они, манеры! - мрачно пробурчала себе под нос Лерга, проскальзывая следом. "Дураки, спрашивается - или ещё чего похуже?! - смутно проносится в голове у Лерги. - Как дети малые полезли без капли магической силы и малейшего представления, что ждет за углом, в какую-то дыру сомнительного вида!!! И что в итоге?" Задним умом она всегда была сильна. В итоге расклад вышел нехороший… – Нет, ну неужели вы не могли потерпеть ещё одну ночь? - устало вздыхает черноволосая ведьма, отрываясь от котла и окидывая пришедшую в себя дисцитию и давно уже осмысленно ругающегося Грига мученическим взглядом. - Хоть бы шахматы у кобольда попросили, если совсем уж скучно было - я бы дала… Лерга делает глубокий вдох, с трудом разгоняя болевую завесу в голове. Тогда, в саду, ей показалось, что их окатили дурманными чарами. Сейчас уже думалось, что по-простому огрели рукоятью меча по голове: боль сгустилась в одной пульсирующей на затылке точке. – Вот она, человеческая благодарность, - усмехнулась ведьма, снова всматриваясь в свое зелье. - Накормишь их, напоишь, менестреля играть заставишь, чтобы развлекались по вечерам, книгу дашь - единственную в Митьессе, между прочим, где вообще хоть слово есть о мьердоне! И что в конце концов? Чем дальше в лес - тем гуще партизаны! Не сиделось им на одном месте… Лерга, вяло пропуская слова ведьмы мимо ушей, отметила, что она сама, как и сидящий чуть левее Григ, привязана к стулу, хотя и не слишком крепко: очень захотев, освободиться можно. Но вот при отсутствии магии о том, чтобы сделать это незаметно, и речи не шло. Увы. – Не обижайся, долена, - ведьма заметила её недовольный взгляд. - Что у вас обоих нет ни светового энергии, даже на двоих, я знаю. Равно как знаю и то, что мечами махать вы оба мастера, а у меня, как видишь, - широкий жест в сторону и вправду увешанных всеми возможными клинками стен, - слабость к красивому холодному оружию. Так что во избежание инцидентов приходится… Запястья я приказывала не затягивать, чтобы руки не немели, так что можешь не изображать из себя страдалицу: все равно не поверю. – И не собиралась, - мрачно буркнула Лерга, исподволь разглядывая таинственную хозяйку этого странного замка. Черные волосы шелковым ливнем стекали на спину, доходя почти до пояса и укрывая половину простого по покрою длинного прямого платья из какой-то синей прохладной ткани. Узкие бледные губы, подкрашенные помадой, пушистые ресницы, стальной взгляд. Голос у ведьмы стелился ровно и довольно мягко: так журят нашкодившего ребенка, а никак не нагоняют страх на врагов. Она словно бы и не злилась на ворвавшихся к ней без приглашения дисцитиев. Они доставляли ей некоторые неудобства, но жизни не отравляли. Во всяком случае, на холодно красивом лице не было и следа ненависти или гнева. Что-то вроде досады - и только. – Вы - Уганда? - полуутвердительно спросила Лерга. Ведьма окинула её несколько заинтересованным взглядом. – Надо же, а Она, оказывается, стоит даже большего, чем я думала… И как только вычислила? – Кто это - Она? - негромко спросил со своего места Григ. Лерга, скосив на него глаза, отметила, что маг здорово побледнел, а левое плечо рубашки пропиталось бурой кровью и прилипло к коже. Ему-то пришлось ещё хуже: рана, резкий сброс магической энергии да ещё удар по голове - такое не каждый выдержит. – Ристания, - отозвалась вместо Уганды дисцития. – Ристания? - несколько удивленно повторила та. - Ну, если ты её так называешь… пусть Ристания. И все-таки, не удовлетворишь моего любопытства: как она меня нашла? – Только в порядке бартера, - пьянея от осознания собственной наглости, заявила Лерга. – Идет, - подумав, согласилась Уганда, добавляя щепотку какой-то молотой травы в зелье, мгновенно сменившее цвет с красного на грязно-бурое. - Ты первая. – Мы нашли дневник короля, - просто ответила Лерга, не видя смысла лгать. - Прочитали, подумали, вычислили, что вы - колдунья… – Регис писал обо мне в дневнике? - поперхнулась смехом Уганда. - О боги, страшно подумать, чего вы там начитались!!! – Ничего особенного, - подчеркнуто холодно закрыла тему Лерга. - По-моему, моя очередь задавать вопрос. – Валяй, - великодушно пожала плечами черноволосая ведьма. – Это вы наслали заклятье на Его Величество? – Какое заклятье? – То, из-за которого я теперь нахожусь во всекоролевском розыске! – Не раздражайся, долена, - осадила её Уганда. - Твоей энергетикой сейчас можно стены прошибать. Да, я. Но, право, цели очернить тебя в глазах стражи и лекарей я себе не ставила. Это уже продукт побочного действия и твоей собственной дурости… – То есть как? - возмущенно выдохнула Лерга. - Я ещё и сама же виновата, оказывается?!! – А кто тебя просил наливать зелье в стакан, даже не глянув, что в нем раньше было? Ни разу не слышала, что подобные вещи так просто не проходят? – Не может быть, - одними губами прошептала Лерга. Звук как будто отключился. А ведь и правда не проверяла. Плеснула куда пришлось. – Ну, уж извини, я за твою дурь не в ответе, - фыркнула от смеха Уганда. - Мне своей хватает. Но если тебя это утешит, то могу сказать, что Регис жив, здоров и коротает время в компании своего брата за стенкой. – А чего вы тогда вообще добивались этим? - подал голос Григ. – Алконоста, - односложно отозвалась Уганда, снова склоняясь над взбурлившим котлом. – Что? – Алконоста, - ещё раз повторила ведьма и, не видя и тени понимания на скептично скривившихся лицах, принялась объяснять. - Алконост - это мифическая и крайне своевольная птица, которая никогда не прилетает дважды в одни руки. Вот мне и требовалось, чтобы первое перо алконоста добыл для Региса кто-нибудь. А уж второе, для себя, я вполне могу достать сама. – На кой черт вам вообще сдались эти перья? - непонимающе нахмурилась Лерга. Уганда вдруг несколькими скользящими шагами пересекла комнату и оказалась аккурат перед дисцитией, склонилась низко-низко, так что её дыхание касалось лица Лерги: – Ты когда-нибудь слышала об аvolati, долена? – Н-нет, -с запинкой, не разобрав толком предпоследнего слова, отозвалась Лерга. – Зато видела, - скучно кивнула Уганда, отходя обратно к зелью. - Хотя даже не поняла, что это они - точнее, одна из них. Котел подпрыгивал на разложенных прямо посреди паркета, но почему-то даже не опаляющих его углях, зелье клокотало. Лерга со вздохом запрокинула голову назад. Ужасно хотелось по привычке потереть лоб ладонью, но руки были связаны, и опутывающие запястья веревки не позволяли даже такой ерунды. – Ни черта не понимаю, - тоскливо проговорила в пустоту она. – А зря, долена, - поддела её Уганда. - Зря Она, видимо, на тебя потратила столько времени и сил, если ты, имея перед глазами все стекляшки, не можешь собрать мозаичный витраж. – Не правда, не зря, - как-то даже обиделась Лерга. – Хотя может быть, загадка и вправду непроста, - задумчиво кивнула собственным мыслям Уганда. - Так что и Она сама бы её не разгадала на твоем месте… – Не обольщайся: мне хватило и собственного, - холодно раздалось за спиной Лерги. Голос - такой родной и знакомый, умеющий играть почти неразличимыми для слуха переливами звуков, - заставил дисцитию расплыться в абсолютно глупой и неуместной улыбке. Этот голос она бы не перепутала ни с одним другим. – Зар-р-раза, - прошипела Уганда, пятясь назад. Черные волосы упали ей глаза, но ведьма и не пыталась их отбросить, немигающим взглядом следя за той, чьи каблуки неторопливо и вкрадчиво стучали по паркету все ближе и ближе к Лерге. – Не вижу радости на лице, Уганда, - все так же холодно заметила Ристания. - А ведь до сих пор твой замок славился гостеприимством: обед, кровать и менестрели по первому требованию! – Ты хочешь мне помешать? - как-то вмиг ощетинившись и потеряв всю прелесть своей раскованной небрежности, сквозь зубы выплюнула Уганда. – А кто я такая, чтобы мешать ещё одной паре аvоlati обрасти себя: отныне - и вовеки? Помешать вам может только высшее провидение, ты сама это, думаю, знаешь… – Тогда зачем ты здесь? – Задать пару вопросов, пока я не забыла, а ты не исчезла, - пожала плечами Ристания. Прямые волосы шевельнулись - и замерли. - Ответишь? – А у меня есть варианты? - нервно облизнула губы Уганда. – А как будто нет! - рассмеялась ведьма. - Вариантов всегда тысячи, не забывай. А когда перед тобой стоит только ведьма, чья аура и в лучшие-то времена едва дотягивала до пяти световых, и требует объяснений, то о загнанности в угол тем паче не стоит говорить. – А как насчет Его? - скептично фыркнула Уганда. - Никогда не отпускающего свою слабую ведьму без присмотра даже на три шага? – Так ты ответишь - или предоставишь мне строить догадки на пустом месте? - оборвала её Ристания. – А ты начни строить. Будешь очень уж отклоняться от курса - я поправлю, - вдруг, кажется, неожиданно даже для себя самой предложила ведьма. – Идет, - так же неожиданно согласилась Ристания и села рядом с Лергой, ободряюще ей подмигнув. - Что ж… Началась вся эта кутерьма примерно полгода назад, когда Совет Магов, уж не знаю зачем, отправил тебя во дворец как шпионку, верно? Задание ты если и не провалила, то выполнила не слишком хорошо, засветилась сама и засветила Совет… – Неправда, никто на Совет и не подумал. – Но это скорее недостаток в виде их головотяпства, чем достоинство в виде твоего умения маскироваться, - веско заметила Ристания. - Но зато за время, пока была во дворце, ты успела совершить непростительный проступок для любого шпиона: влюбилась в Региса. И когда он тебя так невозмутимо отправил в ссылку, затаила зло, не хуже любой нежити, способной запомнить и отомстить даже через сотню лет. Не обидчику конкретно, так людям вообще. – А ты бы на моем месте обрадовалась и благословила королевскую волю?! – Я не сужу тебя, Уганда, - мягко заметила Ристания. - Я просто описываю события так, как они мне представляются. Если ошибаюсь по фактам - поправляй. А оправдываться передо мной нечего: для этого есть боги, король или собственная совесть на худой конец. Уганда демонстративно села и сцепила руки на груди. – Так вот, король оказался "предателем", попрал великую любовь, - не встретив возражений, продолжила Ристания, - и тогда в Митьессе появились тагры, верно? Для мага твоего уровня призвать нежить не так уж сложно… – Стоп, а как насчет воды? - вмешался Григ. - Той, которая была структурированная, а стала черт знает какой. – А это, как любит говорить наша Уганда, "побочный эффект", - усмехнулась Ристания. - Понимаешь, создавать тагров - муторно, хлопотно и энергоемко. Призывать - можно, но от места призыва идет довольно мощная "засветка" импульса, а Леагр, каким бы дурнем он ни был, все же отловить подобный сигнал сумел бы. – И что тогда? – А тогда остается единственно верный вариант, к которому и прибегла эта дама. Таграми кишмя кишат Зельинские Горы - потому там никто и не селится. Они почти насквозь изрыты лабиринтами этих гадюк. Под городом же тоже нор и катакомб - хоть отбавляй: в Митьессе подземная нежить живет и процветает, как ни одна другая. Поэтому все, что требовалось - это изменить направление нескольких подземных горных рек, чтобы тагры, принесенные под город течением, решили поразвлечься и доставить Его Величеству несколько малоприятных месяцев. Верно? – Верно, - сквозь зубы процедила Уганда. – Но тут вышла нестыковка, потому что… – Потому что на сцене появились вы! - зло выкрикнула ведьма. - И кто только звал?! Скучали мы без вас, что ли? Приглашали? Ристания тонко усмехнулась и тряхнула черно-вишневыми волосами. – Спутали мне все карты, народ вас почти боготворил, - раздраженно продолжала Уганда. - Ну, ладно, получили каждый по титулу - и почему бы не исчезнуть из поля зрения?! Нет, сидели, вынюхивали, не давали и носу наружу высунуть… – Целых полгода, - кивнула Ристания. - Но потом вдруг что-то снова изменилось. Что? Ты узнала, что Регис тебя все-таки любит? – Ну. – И какого же ляда надо было ждать полгода, если "птичье" зелье варится два часа? Ты ведь уже тогда решилась? – Да, но… не могла же я так запросто выдернуть Региса из Митьессы - и оставить её на волю Леагра или гражданской войны! - гордо вскинулась Уганда. Ристания примолкла на минуту, что-то прикидывая в голове. Потом подошла к котлу, заглянула, принюхалась - и почти восторженно посмотрела на Уганду: – Оборотное?.. Для Люмена? – Да. – Уважаю. Чародейки с минуту молча смотрели друг на друга: золото взгляда сплеталось с бескрайней синевой. Именно сплеталось, рассеивая вокруг теплые блики, а не скрещивалось, высекая яростные искры. – Не за что меня уважать, - наконец опустила глаза Уганда. - Сама не понимаю, что на меня тогда нашло. Мстительница чертова… – Все совершают ошибки, - мягко улыбнулась Ристания. – Меня туда теперь за это не пустят, да? - голос звучал тихо-тихо, едва различимо. Лерга с Григом согласно замерли, не решаясь нарушить что-то иррациональное, творящееся в зале. Ристания осторожно коснулась плеча виновато опустившей глаза женщины. – Это не я решаю. Но решала бы я - пустила бы, - голос мягко коснулся слуха и тут же стал деловым, почти жестким. - Иди и пробуй. Боги помогают лишь тем, кто хочет помочь себе сам! Благословенна будь, avolara. – А здесь? - беспомощно оглянулась на котел Уганда. – А здесь я разберусь, - решительно тряхнула волосами Ристания. - Только кровь оставь. – Хорошо. Там, у Люмена… – Иди. Уганда ещё некоторое время с сомнением покусывала губы, а потом, решившись, резко развернулась и торопливо выбежала в коридор. Хлопнула какая-то дверь, глухо зазвучали не различимые отсюда голоса. Лерга сначала очень старалась сама понять хоть что-нибудь, но потом отчаялась и только было собралась попросить у Ристании объяснений, как та, словно прочитав её мысли, предупреждающе вскинула руку: – Не сейчас! Ведьма стояла неподвижно, чутко вслушиваясь в тишину и саму себя. Но для того, чтобы уловить пронесшийся по всему замку прохладный белесый вихрь силы, не нужно было особо стараться: он перетряхнул даже раздраженных дисцитиев, которых никто пока и не подумал освободить от пут. – Вот и всё, - с загадочной полуулыбкой на губах, произнесла Ристания. – Что - всё? – Судьба перевернула последнюю карту в пасьянсе, и он у неё, как всегда, сошелся, - с какой-то непонятной грустью отозвалась ведьма. - Жертва - принята; любовь - благословлена; птица - отпущена. Лерга переглянулась с точно так же ничего не понимающим Григом и почерпнула в его взгляде искомую толику раздражения и решительности: – А попонятней никак нельзя, а?!!!! – Можно, - рассмеялась Ристания, словно опомнившись и наконец оглядев их осмысленным взглядом. - Но это долго. – Мы не торопимся, - заверил её Григ. - Мы отсюда вообще даже встать не можем. Ристания с мученическим видом прищелкнула пальцами - и истлевшие веревки упали на пол. "Пять световых… Немудрено, что она не любит колдовать!" - пронеслось в голове у Лерги. – Ладно, слушайте, - махнула на них рукой Ристания. - Как уже сказала Уганда, тогда, по весне, на сцене объявились мы и здорово спутали ей карты. Тагров - победили, Региса - защитили, да и в виновность Люмена я, признаться, не поверила: она просто работала через него, подавляя волю. Поэтому, собственно, я и убедила Церхада остаться здесь ещё на некоторое время (кто же знал, что оно так растянется?!). – Стоп, это того Церхада, который получил потом титул графа? Я читал в Ежедневных свитках, его там почти месяц хвалили на все лады… - нахмурился Григ. - Но ведь с ним же была ведьма по имени… эээ… как его? – Лойнна, - с усмешкой подсказала Ристания. – Вот-вот! А причем тут вы? – А ты знаешь, как меня зовут? - тонко улыбнулась та. – Но Лерга называла вас… – "Ристания" - это не имя, мой юный друг. Это такой же титул, как "графиня", "баронесса", "герцогиня" - и так далее. Просто менее известный, поскольку придуман Регисом буквально несколько лет назад. Мало ему показалось того, что имелось в наличии. Лерга пораженно застыла. "Хм… Месяц дни напролет проводить в компании человека и теперь выяснить, что не знаешь даже его имени… Ну вот кто ещё на это способен?!!" О Церхаде и Лойнне она слышала многое. За какую-то весеннюю неделю они, чужеземцы без имени и знакомых, стали буквально символом освобождения Митьессы. Её опорой и надеждой. Но даже в мыслях Лерга никогда бы не решилась допустить, что Лойнну Нордъерскую может чем-то заинтересовать какая-то там дисцития-недоучка! С чего бы вдруг? – Ааа… Понятно, - чувствуя себя полным дураком, хмыкнул Григ. - А дальше? – А дальше - сложнее. Полгода, как теперь выясняется, Уганде понадобилось на то, чтобы сварить оборотное зелье… – Да ведь на него хватает двух нед… - перебила её Лерга, но осеклась. - Ой! Неужели это необратимое… – Оно самое, - невозмутимо кивнула Ристания. - Три капли крови в бокал - и… – Да оно же запрещено кодексом магов! – Зато очень сейчас нам пригодится, - отмахнулась Ристания. - И вообще, либо вы прекращаете перебивать через слово, либо я прекращаю рассказывать: надоело! Дисцитии пристыжено затихли, и она все же продолжила: – Так вот, через полгода, когда король был прощен и мстить Уганда раздумала, приняв несколько иное решение, ей понадобилось, чтобы кто-нибудь достал для Региса перо: алконосты прилетают только к магам, а она сама дважды поймать эту птицу не могла. Вот и разыграла изящную сцену, в которую наша Лерга (да и я, если уж совсем честно) отлично вписалась, даже не заподозрив подвоха. – Но если раздумала мстить - почему тагры снова напали на Обитель? - нахмурился Григ. "Напали на Обитель? Тагры?!" Для Лерги это было новостью. Для Ристании - отнюдь. Она только усмехнулась: – Попытка временно деактивировать лезущих не в свое дело пришлых магов. Чтобы занялись нежитью, не обратив внимания на то, что было главной целью Уганды на самом деле. И Церхад, разумеется, тут же попался. Но Уганде и в голову не пришло, что на этот раз мы разделились: пока некромаг разбирался с таграми, я распутывала этот клубок прямо там, где он когда-то и запутался: во дворце. Когда же она была уже абсолютно уверена в собственной безопасности, а до задуманного оставались считанные дни, Уганда решила исправить содеянное и вернуть воде её прежнее течение. Вот и понеслось к испорченным колодцам деактивирующее заклинание… и напоролось случайно на не вовремя оказавшегося рядом мага… Уверяю: твое, Григ, появление в замке никак не входило в планы этой ведьмы. Хотя и не мешало… – А как вы нас вообще нашли? - вздохнул Григ, потихоньку растирая затекшие, несмотря на предусмотрительность Уганды, запястья. - Замок черт знает где, магически блокирован… – Да, именно это и стало проблемой, - кивнула Ристания. - Мы с Церхадом довольно быстро пришли к выводу, что искать вас обоих следует в одном месте… хотя бы по закону подлости или взаимопритяжения. Разошлись на пару верст для верности, скрестили поисковики - но точки пересечения не обнаружили. Она всякий раз получалась в новом месте: этот замок экранирован почище Обительских сокровищниц. – Даже от внешнего поиска? - удивилась Лерга. – В первую очередь от него, - кивнула Ристания. – И что же изменилось в сегодняшний вечер? - не понял Григ. - И где, между прочим, граф? – В сегодняшний вечер двое не в меру любопытных дисцитиев прорвали внутреннюю защиту, чем и дали нам возможность проломить и внешнюю. И вот - я здесь. А Церхад снаружи, в саду, страхует пути отступления. Правда, стоило бы его уже позвать… Ведьма на несколько секунд прикрыла глаза, чуть сощурилась, а потом улыбнулась. Если это была телепатическая связь, то высшего пошиба: магическое поле даже не шелохнулось. – А что теперь будет с Угандой? - Лерга недовольно покосилась на дверь, за которую убежала чародейка, бросив на Ристанию зелье и своих пленников. Ристания тяжело вздохнула и присела на широкий подоконник. За окном плескались мутные осенние сумерки. – А этого тебе не могу сказать даже я. Потому что сама знаю мало что, но и то, что знаю, разглашать не имею права. – Почему? – Потому что есть на свете законы выше меня, - пожала плечами Ристания. - И хвала богам, что есть, иначе бы я тут наворотила, пожалуй, дел!!! Точно и честно могу сказать только одно: она ушла. И увела Региса. Навсегда. – То есть как - навсегда?! Куда?! И кто теперь докажет, что я не травила короля?!! - возмутилась Лерга. - Мне что, до конца жизни прикажете от королевских стражников бегать? Ристания мрачно смерила взглядом бледного как сама смерть, но мужественно молчащего Грига. Кровью пропиталась вся левая половина рубашки. Прикинув временной расклад, Лерга поняла, что все анестезирующие заклинания были деактивированы с час назад. Стало тошно. Уж кому бы возмущаться и жаловаться, так точно не ей. – Откуда она вообще там взялась, эта мьердона? - со злым отчаяньем в голосе выкрикнула она. – Ещё один "подарок" от Уганды, - голос дисцития звучал глухо, хотя все ещё насмешливо. Лерге ужасно захотелось махнуть ему рукой, отвесить пощечину, чтобы не притворялся и не мучился ещё и оттого, что нужно не только терпеть, но и скрывать свою боль. - Точнее, "побочный эффект". Я вспомнил эту нежить. Она из разряда подземно-водных и обитает как раз в Зельинских горах, откуда, очевидно, попала в реку так же, как и тагры - в город. Верно? Ристания, помедлив, все же кивнула. – Полагаю, да. Во всяком случае, эта версия наиболее правдоподобна. – И эти раны совсем никак не залечиваются? - Лерга почти с мольбой в глазах смотрела на чародейку, но та только бессильно развела руками. – По крайней мере, я о таких случаях не слышала. Лерга коротко, зло выругалась. До крови закусила губу, чтобы не расплакаться. – Брось, - слабо усмехнулся Григ. - Дело к тому и шло, просто никто из нас не решался озвучить этого вслух… Домна, могу я спросить? – Спрашивай, - пожала плечами Ристания. – Вам ведь симпатична эта Уганда, не так ли? Так почему? Потому, что порок всегда притягателен? Ристания внимательно посмотрела на него, словно искала в горьком вопросе не увиденный с первого раза подвох. Потом отвела глаза и задумалась. – Порок здесь не причем, - наконец негромко донеслось до Грига. - Я просто уважаю женщину, которая не опустила рук и была готова идти за своей любовью на край света - и дальше. И то, что в конце концов она оказалась победительницей, кажется мне самым, что ни на есть, справедливым во всей этой истории. – Ага, а то, что из-за этой её любви пострадали невинные люди - это тоже справедливо? - зло фыркнула Лерга. - Она благополучно ушла, оставив Грига - умирать, меня - прятаться от людей и магов, а королевство - гореть в гражданской войне из-за смены власти. – Ты не права, долена, - мягко улыбнулась Ристания. - Она ушла - по моему, заметь, настоянию - и оставила нам ворох проблем и путь их решения. Просто задумайся и над первым, и над вторым. – Проблемы видны невооруженным глазом. Пути решения не наблюдается, хоть убей! – А зря, - Ристания подошла к вяло кипящему котлу, склонилась над ним, удовлетворенно хмыкнула и щелчком пальцев загасила все ещё пыхавшие жаром угли. - Неужели ты не понимаешь, какие перспективы открывает перед тобой это зелье? Особенно если учесть, что там, у Люмена, Уганда оставила нам кровь Региса? Лерга помолчала несколько минут. А потом подняла на Ристанию испуганные глаза и еле слышно прошипела: – Н-нет… Не надо… Я так не хочу… – Почему? - искренне удивилась та. - Это же идеальный вариант, единственный, который решает все проблемы махом: Люмен становится на место брата (и скажу тебе по секрету, что король из него выйдет куда лучший!), ты преображаешься в самую известную ведьму при дворе, а Григ, полностью сменив телесную оболочку, остается живым и вдобавок получает репутацию легендарного мага - победителя тагров. Чем плоха перспектива? – Но… это же мерзко! Как мы можем пользоваться тем, что ВЫ заслужили?! Да и потом, если кто-нибудь увидит, что у Ристании Туманных приделов есть двойник - то что будет? Ристания нервно прошлась туда-сюда по комнате, подбирая слова. Потом резко остановилась перед Лергой и наклонилась низко-низко. – Ты не так поняла, Лерга. Это не мы вам оказываем сейчас услугу. А вы - нам. – То есть?! В каком смысле? - совсем растерялась дисцития. – В самом прямом, - Ристания снова принялась мерить комнату шагами. - Я и Церхад не можем больше оставаться тут, не имеем права: мы должны идти. Дальше, вперед, навстречу… я и сама пока не знаю, чему. Но просто исчезнуть, оставив Митьессу без ставших легендарными за последние полгода магов, - это безумие. Причем жестокое безумие. Пойми, долена, мы здесь уже нужны не как маги и не как профессионалы, а просто… как символы. И если у тебя есть возможность в моем обличье за полгода исправить ситуацию, сделавшись просто бродячей ведьмой - хвала богам, о моем непредсказуемом характере по дворцу и без того байки ходят, так что никто не удивится, - то у меня попросту нет этого полугода. Я ухожу. Скоро. И, скорее всего, навсегда. – Но почему? Ристания замолкла. Грустно улыбнулась и чуть пожала плечами. – Потому что когда-то давно, когда я была без памяти влюблена в мечи, магию и одного нахального мага, этот путь показался мне лучшим из всех возможных - и я подписала свой договор с судьбой. Раз и навсегда. – И расторгнуть его нельзя? Ведьма мягко коснулась её взглядом и лукаво улыбнулась. Голос стелился тихо-тихо, словно лаская слух самим звучанием. – Не знаю. Но зачем расторгать то, о чем не пожалел ни разу в жизни? Солнце едва ли не в последний раз ярко вызолотило закатными лучами витражные стекла королевского дворца. Осень вступала в свои права, и скоро уже исчезнут эти яркие теплые дни бабьего лета, а небо затянет серая хмарь, дороги расползутся жидкой, подмерзающей по утрам грязью… Думать об этом здесь и сейчас не хотелось никому: народ - на площадях и улицах, а знать - в королевском саду - праздновали выздоровление короля от страшной, ранее неизвестной никому болезни. Чествовали Его Величество, чествовали королевского лекаря Бэррия и чествовали новонареченную придворную ведьму, сменившую на этом посту получившего отставку Леагра, - Ристанию Туманных приделов, к чьему уху то и дело наклонялся не отпускавший её руки граф. Вино лилось рекой, менестрели рвали струны, пытаясь перекричать друг друга, и празднество грозило затянуться на всю ночь. Окрестные мальчишки, которых, разумеется, никто не пустил в королевский сад, буквально облепили все крыши поблизости, чтобы хотя бы видеть все, что там происходит. В единственный на всех бинокль (тишком стащенный сыном градоправителя из отцовского кабинета) ребятня по очереди разглядывала величественного монарха, оплеванного, но все же присутствующего там Леагра, нечеловечески красивую ведьму и черноволосого, неизменно спокойного мага. Но никому и в голову не приходило поднять взгляд повыше и заглянуть на самый высокий балкон королевского дворца, откуда вниз, в сад, устремлялись два ничуть не менее любопытных взгляда. Черный и золотой. – Как думаешь, они справятся? - Церхад задумчиво положил руку Лойнне на плечо и притянул к себе. Та мягко улыбнулась. – Конечно. Во-первых, мы не зря их выбирали. Во-вторых, нас с тобой при дворе по характеру никто толком не знал, так и что и придираться будет некому. А в-третьих, заметь: они - знают, что Регис - это Люмен. И их слову поверит народ. А вот Люмен понятия не имеет, что эта парочка - не мы сами. Зато отлично знает, что связываться с некогда нарушившими покой Митьессы чужеземцами не стоит. Так что и со стороны короля репрессий или немилостей им ожидать не приходится. Пусть живут как хотят: если угодно - при дворе, если нет - придумают оправдание и уйдут странствовать. Всё в их руках. Церхад тихонько рассмеялся и прижал ведьму к себе: – Ты как всегда, Лойлинне. Масса фактов, аргументов, железная логика и неизменный вывод в итоге. – Это мой недостаток? – Это - ты сама. Это часть тебя. Но вообще-то я спрашивал не про Лергу с Григом. Что ты думаешь о той ведьме, которой сама же позволила и, пожалуй, помогла уйти? Лойнна помолчала, сомневаясь. – А ты думаешь, что она не справится? – Я не знаю, Лойлинне. Я просто вижу факты: у неё на руках не блещущий умом человек - заметь, че-ло-век. Не маг. Что она с ним будет делать в первом же полузавешенном мире? Лойнна нервно потеребила серебряное кольцо на пальце. – А может, не так уж это и важно, Церхад? Маг - не-маг… Какая разница? Я тоже способностями не блещу, но нам ведь это не слишком мешает. Да и вряд ли едва-едва нареченные птицы окажутся в полузавешенных мирах. Даже если очень захотят. – Значит, полагаешь, все будет хорошо? - лукаво улыбнулся маг. – Полагаю, - кивнула Лойнна. - Мы с тобой понятия не имеем, по каким критериям алконосты нас выбирают. Но почему-то они никогда не ошибаются… – Или никогда не признаются, - закончил за неё Церхад. Они молчали. Ветер игриво трепал пряди её длинных разноцветных волос, отзывался шорохом в последних облетающих прямо на головы празднующим листьях. Солнце медленно, но верно опускалось за горизонт, окрашивая в рыжий все, что только попадало под его прощальные лучи. – А мы-то куда дальше, Лойлинне? - наконец спросил Церхад. - В Синальгу - за отдыхом, жарой и морем? Или в Гонеро - за ностальгией, романтикой и кофе с коньяком? Или - как всегда? Лойнна чуть прищурила янтарные глаза, всматриваясь в тающие на небе облака, и лукаво улыбнулась. – Как всегда. В первый попавшийся мир - за очередной авантюрой. Церхад с неискренним тяжелым вздохом заключил её в кольцо своих рук. – Трудоголичка… И заклубился над крышами, над дворцом и над всей столицей белесый радостный вихрь, бесшабашно пронесшийся по улицам, посшибавший шляпы с нерасторопных прохожих и подхвативший с балкона тех, кто был должен и хотел уйти. И со звучным щелчком вылетали пробки из столетних бутылок с красным вином, и заливисто хохотала Лерга, отбрасывая на спину длинные черно-вишневые волосы, и трусил Люмен, опасаясь разоблачения придворными… а в небе, мерно взмахивая сильными черными крыльями, постепенно таяли два тонких птичьих силуэта. Те, что пришли, когда без них Митьесса не могла обойтись, - и ушли, как только стали ненужной формальностью. Потому что иначе и не могло быть. По закону перелетных птиц… |
|
|