"Судья Королевского дома" - читать интересную книгу автора (Сударева Инна)

26

В вересковых зарослях у подножия Орлиной усадьбы короткими перебежками мелькнули четверо человек. Двое из них несли за плечами объемные мешки. Подобравшись к насыпи, где рос довольно густой кустарник, они залегли там и стали совершенно невидимы в утренних сумерках. Было часа четыре.

— Итак, вы знаете, что делать, — шепотом заговорил Фредерик Элиасу, Линару и Грегу. — Как только в замке поднимется шум — метайте бомбы через стену. Элиас, братец, ты у нас здоровяк — перекинешь — стена не такая уж и высокая. Мастер Линар, я надеюсь, вы вполне уверены в этих штуках, и никто из вас не пострадает. Грег, малыш, держись и, если что, не бойся дать деру.

— Да я не... — начал было мальчик.

— Тсс, — оборвал его Фредерик. — Мне пора.

Он легко скользнул по насыпи вниз и так же быстро поднялся наверх к самой крепостной стене, где затих на минутку: песок, что зашуршал при спуске и подъеме у него под ногами, привлек внимание сонного дозорного на крепостной стене. Пришлось ждать, пока он осмотрит окрестности и успокоится.

Затем Фредерик начал карабкаться по древней и щербатой стене наверх. Делать это было достаточно легко, тем более для человека с сильными руками и ногами. Мастер Линар, что продолжал лежать вместе с остальными в кустах, кивнул на черную фигуру, быстро поднимавшуюся по стене, и сказал Элиасу:

— Он один штурмует замок... М-да, такого еще не бывало.

— Я думаю, про это сложат легенды, — отозвался гвардеец.

— Не сомневаюсь, — ответил доктор. — Тем более что здесь замешана прекрасная дама, которую надо вызволить из лап негодяев.

— Интересно, будет ли упоминаться в легенде то, кто главный негодяй — отец прекрасной дамы?

— Он уже ей не отец, — после небольшой паузы ответил мастер Линар, — и даже негодяем его трудно назвать — он попросту сумасшедший...

Фредерик тем временем перелез уже через стену и затаился в тени одного из зубцов. Но так как дозорный мирно задремал, обняв свое копье, молодой человек, бесшумно ступая обутыми в мягкие сапоги ногами, шмыгнул мимо него на лестницу, что вела вниз, во двор. Его можно было принять и за призрак: в черной одежде, с капюшоном на голове и закрытым лицом, и двигался легко и быстро.

Остановившись на последних ступенях, он еще раз прикинул в голове план замка, осмотрел окна хозяйского дома, куда намеревался пробраться. В одном, на верхнем этаже, горел тусклый свет. «Туда», — подумал Фредерик. Он пересек двор, осторожно, опасаясь скрипа петель, приоткрыл тяжелую входную дверь и хмыкнул, просочившись внутрь, — видимо захватчики никак не рассчитывали на такое вторжение — на входе не было никакого караула. «Скорее всего, наелись, напились и спать завалились», — мелькнула мысль при виде валявшихся на полу пустых винных бутылок. А стол в главном зале, заваленный объедками и такой же опустошенной тарой, подтвердил догадку Фредерика.

Стараясь держаться в тени на всякий случай, молодой человек через боковую дверь прошел на лестницу и по ней поднялся на верхний этаж...

Руки и ноги Коры были крепко связаны и уже порядком затекли. Она сидела на скамье у стены, стиснув зубы и исподлобья глядя на своих трех сторожей. Спутали ее после того, как она попыталась выпрыгнуть из окна башни, в которой ее сперва держали. Девушка в отчаянии от мысли, что станет причиной гибели Фредерика, хотела покончить с собой. Но, повиснув на руках на краю окна, она не смогла оттолкнуться и полететь вниз. Такой ее и обнаружил Филипп. Он за косы втащил Кору обратно, отхлестал по щекам и приказал своим людям перевести ее в дом, связать, лишив возможности двигаться, и охранять, не спуская с девушки глаз.

После того как Орлиный замок был взят, а его обитатели посажены под замок в подвал, первым делом захватчиков было похозяйничать в кладовых. За какой-то день они уничтожили месячный, если не больше, запас провизии и вина. Поэтому и сейчас надсмотрщики Коры бросали на нее маслянистые и затуманенные вином взгляды. Сдерживал их лишь приказ Филиппа, гласивший: девушка нужна совсем для другого дела.

Кора не просто возненавидела отца — она уже испытывала отвращение при одном взгляде на него. Принося ей воду или еду, он издевательски говорил, что заботится о ней, «о своей милой девочке», лицемерно улыбался и гладил по голове, но, замечая горящие зеленые глаза, тут же принимался бить ее по щекам и приговаривал: «Так для тебя лучше, так ты исправишься». Когда он уходил, Кора провожала его тем же презрительным взглядом, а в душе ее одновременно рос ужас — она понимала, что Филипп все глубже и глубже погружается в свое безумие, становясь чудовищем.

Он уже послал одного из своих людей в Белый Город с сообщением для Короля Фредерика. И теперь для Коры время превратилось в ожидание, полное смертной тоски. Она сознавала свою беспомощность и готова была ненавидеть себя за это...

Легкий шорох не привлек ничьего внимания, только ее...

Сперва она увидала, как из щели между тяжелой дверью и полом выкатились три блестящих металлических шарика размером с орех. Шарики стукнулись о башмак одного из бандитов, что сидел, развалясь, напротив, и пыхнули едким белым дымом, который в один миг заполнил все помещение.

Кора зажмурилась, так как глаза противно заслезились. В горле словно напильником провели — она закашлялась. Ее сторожа ответили из дыма таким же отчаянным кашлем. Кроме этого из едкого тумана донеслись глухие удары, звуки падающих тел — там, похоже, произошла короткая борьба.

Девушка уже совсем задыхалась, когда ее подхватили на руки и стремительно куда-то понесли. Затем посадили, провели по лицу влажной тканью, дали выпить воды и начали распутывать веревки. Кора проморгалась и встретилась взглядом с такими знакомыми серыми глазами, что блестели из-под черного капюшона.

Фредерик стянул шарф, закрывавший лицо, под подбородок и белозубо улыбнулся:

— Привет, киска.

Она хотела ответить и сказать что-нибудь очень хорошее, но он приложил палец к губам, призывая молчать, вновь поднял ее, уже выпутанную из веревок, на руки и быстро понес подальше от комнаты, из которой до сих пор валил дым и слышался уже не кашель — удушливые хрипы бандитов. Остановился Фредерик на галерее, где усадил Кору на скамью. Так как девушка вновь закашляла — протянул ей фляжку.

— Очень плохо? — спросил с такой заботой в голосе, что Кора всхлипнула и обхватила его за шею.

— Ну-ну, успокойся. — Фредерик погладил ее по плечам. — Теперь все будет хорошо. Я вытащу тебя отсюда. — Он чуть отодвинулся, чтобы заглянуть ей в лицо. — Тебя били? Они все умрут!

Где-то за стенами замка послышались громкие хлопки.

— Сейчас будет переполох! — заметил Фредерик и быстро расстегнул и снял короткую кожаную куртку, потом и кольчугу.

— Что ты собрался делать? — с удивлением спросила Кора.

— Не о том думаешь, киска, — с ухмылкой ответил Фредерик и надел на нее свою кольчугу, куртку, сам остался в черной льняной рубашке, снял и капюшон и тоже натянул его Коре на голову. — Так будет лучше — никто не сообразит, что это ты — и безопаснее... Можешь сама идти?

— Фред, твои волосы, — прошептала Кора. — Что случилось, Фред?

На это он лишь поморщился, буркнул «ерунда какая» и вновь повторил вопрос:

— Так сможешь сама идти?

— Конечно.

Он взял девушку за руку, и они побежали по галерее. У лестницы пришлось остановиться — по ней им навстречу спешили, бряцая оружием, трое головорезов Филиппа. Фредерик смело выступил им навстречу. Первый, наткнувшись на Короля, получил сильнейший удар ногой в грудь и, улетая назад, опрокинул остальных. Они дружно, с грохотом и воплями, покатились по ступеням вниз так же быстро, как только что спешили наверх. Фредерик не отставал. В конце лестницы он даже не дал им подняться: одного свалил прямым ударом кулака в голову, второму наотмашь отвесил звонкую оплеуху. Третий и так лежал неподвижно — при спуске с лестницы сломал себе шею. Все удары Короля были быстрыми, мощными и смертельными.

— Быстрее, — оборотился Фредерик к Коре. — Надо освободить узников!

Вдоль стены внутреннего дворика, где они оказались, у самой земли были узкие длинные окошки в подвал, забранные решетками. Оттуда, из темноты и сырости, потянулись руки, послышались голоса:

— Благородный сэр, выпустите нас.

Фредерик, спустившись по кривым каменным ступенькам у края стены к позеленевшей от сырости двери, одним взмахом меча расколол тяжелый ржавый замок и открыл подвал.

А с галереи кричали пришедшие в себя после дымовых шариков бандиты:

— Сбежала! Она сбежала! Кто-то проник в замок! Нас атакуют!

Снаружи, со двора, раздался сильный грохот, и земля задрожала под ногами — словно молния ударила в замок.

— Бегите! — крикнул Фредерик освобожденным, а сам выступил навстречу бандитам, что спускались с галереи с мечами и ножами наперевес. — Бегите из замка — это разрушили ворота!

Сойтись с захватчиками в бою он не успел — в воздухе что-то свистнуло и взорвалось, разлетевшись на яркие вспышки и железные осколки. От этого некоторые из бандитов упали с криками боли, остальные бросились врассыпную. Фредерик, схватив полуоглушенную Кору за руку, потащил ее к выходу, следом за бежавшими из подвала узниками. За ними, было слышно, что-то снова падало и взрывалось, взметая вверх комья земли и осыпая ими убегающих. Внутренний дворик превратился в набор дымящихся воронок.

— Что?! Что это?! — вскрикивала Кора.

— Игрушки мастера Линара! — также криком отвечал Фредерик.

Они выскочили на главный двор. Тяжелые бревенчатые ворота были разрушены сильным взрывом — хитроумный доктор пробрался к ним вместе с Гретом, заложил несколько своих бомб и поджег фитили. Бывшие узники, не мешкая, устремились в дымящийся почерневший проем. Перепрыгивая через развороченные бревна, они выбрались на мост.

Фредерика и Кору у самых ворот отрезали от убегавших Филипп и его люди, которых осталось всего пятеро. Надо сказать, что у них всех, кроме Главы клана, был очень напуганный вид. Они выбежали из сторожевой башни, которую объяло пламя.

— Убьем их! — с таким воплем кинулся Кругляш на Фредерика.

Король метнул тонкие стальные ножики — двое из нападавших упали, еще один решил попросту убежать и бросил свое оружие, а Филипп и Брайн налетели на Фредерика.

Глаза Филиппа горели сумасшедшими яростными огнями. Он действительно помешался. Помешался оттого, что планы его рушились, что опять Судья Фредерик обставил его, и помешательство придало бандиту необычайную силу. Он сокрушительными ударами меча заставил молодого человека отступить назад.

Однако Фредерика взбесило это яростное нападение. Отбив своим клинком атаку Филиппа, он с не меньшей яростью стал атаковать. Тем более что за его спиной была Кора, и он желал только одного — вырвать ее из этого пекла живой и невредимой.

— Тебе все мало?! — С таким возгласом Король отбросил Филиппа от себя — он не хотел убивать Главу клана Секиры, а вот Брайна, увернувшись сперва от его сокрушительного меча, сшиб наземь и ударил ребром ладони по шее — у того хрустнули, ломаясь, позвонки. — Кора, беги на мост!

— Не так быстро! — Филипп метнул в сорвавшуюся с места девушку меч.

Клинок ударил ей между лопаток. Она вскрикнула и упала, опрокинувшись за бревна разрушенных ворот.

У Фредерика вырвался звериный рык ярости. Он прыгнул за Корой, подхватил ее за локоть, поднял с земли. Она была невредима — спасла кольчуга.

— Огонек мой, — прошептал он, прижав ее к себе, и тут же оттолкнул к мосту. — Беги же, беги!

Вовремя.

— Не уйдешь! — С таким криком Филипп поистине тигриным прыжком настиг Фредерика.

Оба покатились по мосту, сцепившись. Главарь клана все пытался ножом достать горло Короля, но тот перехватил его руку, ударил ее о камни, и Филипп охнул — оружие вылетело из пальцев, зазвенело, подпрыгивая по мосту. Фредерик провел хитрый прием: вывернувшись из рук врага, коленкой отбросил его от себя, вскочил на ноги. Филипп также поспешил встать и, мотнув, словно бык, головой, вновь кинулся в схватку. Фредерик молниеносно выбросил руку вперед, схватил Филиппа за куртку на груди и, резко откинувшись назад, перебросил его через себя, упав на спину. Получилось чересчур быстро и сильно: Филипп как из катапульты свистнул над Королем. Молодой человек отпустил его, и по инерции он пролетел дальше, за край моста. Вывернувшись змеей, Фредерик успел поймать Филиппа за шиворот. Так они и застыли: Король — лежа на животе на краю моста, Глава клана Секиры — болтаясь над пропастью.

— Хватайся за руку, — пропыхтел Фредерик. — Я не хочу твоей смерти.

Филипп что-то зарычал в ответ и обхватил предплечье Короля, уцепившись за арбалет. Вторую руку он вскинул выше к запасу стрел и дернул ремешки на себя. Серебристые болты посыпались вниз, но один остался в руке бандита, и его, резко подтянувшись, он всадил Фредерику под ключицу. Тот вскрикнул, не столько от боли, сколько от неожиданности и возмущения таким поворотом событий, выпустил ворот Филиппа, и бандит повис, держась за арбалет.

Фредерик, застонав, пробовал вырваться, но Филипп, злобно улыбаясь, задергался, пытаясь стянуть его за собой в пропасть.

Кора, увидав, что творится, бросилась помогать. Откуда взялись силы — она уцепилась за пояс сползавшего с моста Фредерика и рванула его на себя. Тот ответил громким криком боли — его просто разрывали на части.

Тут лопнули ремешки, крепившие арбалет, и Филипп со злобным воем рухнул вниз, а Кора с Фредериком откатились на середину моста.

— А-а, — застонал Король, зажимая огнем полыхавшее плечо. — Ты уж извини, но твой отец — редкая сволочь!

— Покажи, покажи, — захлопотала Кора. — Глубоко? Серьезно?

— Больно!

Девушка отвела его руку, которой он зажимал рану, разорвала рубашку, чтобы осмотреть плечо. Из него торчал белый судейский болт.

— Что же делать? — растерялась Кора.

— Что делать, что делать, — забубнил, кривясь от боли, Фредерик. — Достать его.

Он сам схватился за стрелу и, рыча от «удовольствия», потащил из раны. Кора лишь с ужасом за этим наблюдала, совсем растерявшись. Молодой человек откинул ставший красным болт — из раны широкой струей хлынула кровь.

— Чем-нибудь, зажать ее, — просипел Фредерик. Кора сорвала с шеи шарф и им кое-как перевязала плечо.

Потом они поднялись, подошли к краю моста, заглянули в пропасть: Филипп лежал, распластавшись на камнях, что побурели от его крови в районе головы. Высота здесь была около тридцати метров, и надежды на то, что он остался жив после такого падения, не оставалось.

Фредерик прижал к себе Кору. Девушку бил сильнейший озноб.

— Все хорошо. Успокойся. Ты жива и невредима — это главное, — шепнул он ей на ухо, с удовольствием касаясь губами огненных волос. — Теперь пойдем.

На том конце моста им махали руками мастер Линар и Грег. Элиас, стоявший рядом, не махал: отработав катапультой — отшвыряв почти все бомбы, — он уже просто не мог лишний раз поднять руки.

Обняв свою любимую девушку здоровой рукой, Фредерик повел ее подальше от Орлиного замка, который весело трещал огнем пожарища.