"Жара в Архангельске" - читать интересную книгу автора (Оливия Стилл)42– Внимание, внимание! Скорый поезд? 030 Москва-Санкт-Петербург прибывает на третий путь. Повторяю: скорый поезд? 030 Москва-Санкт-Петербург прибывает на третий путь. Салтыков и Майкл, пройдя сквозь здание Московского вокзала, пошли искать третий путь. Народу на вокзале было не так много – зима всё-таки, к тому же четверг, будний день. Из прибывшего поезда хлынули пассажиры. Салтыков, взяв растерянного Майкла за руку, ринулся в самую гущу. – Анго! Две девушки в зимних куртках, Аня и Люба, пошли навстречу парням. Майкл вспыхнул от радости, обнял Любу, смущаясь, поцеловал её. Салтыков привычным и уверенным движением взял Аню под руку. – Ну и где мы будем жить? – сразу же спросила его Аня. – Люба у Майкла; а нам с тобой, Анго, я снял гостиницу. – Надеюсь, это будет не та дыра, о которой рассказывала Олива? – скептически усмехнулась Аня. – Господи, Анго, конечно, нет! – воскликнул Салтыков, – Я снял нам с тобой номер люкс… – А Олива не знает, что вы тут? – спросил девчонок Майкл. – Майкл, не задавай глупых вопросов, – обрубил его Салтыков, – Ей это знать совсем необязательно. Ещё не хватало, чтобы она сюда припёрлась – и так надоела мне как собака… …А в Москве всё таяло. На улицах стояла вода, вода стояла и на газонах над талым льдом, в который превратился снег. Олива не любила такой климат – она считала, что зимой должна быть зима, а не непойми что. Впрочем, её угнетала не столько эта несвоевременная весна, сколько неизвестность. Четыре недели, положенные общим решением, давно миновали; Олива покончала все свои дела в Москве – больше её здесь ничто не задерживало. Давно пора было ехать в Архангельск, но Олива всё чего-то тянула. Салтыков молчал. В аське его практически не было видно, правда он изредка писал Оливе смски, но в них не было ни слова о её ближайшем переезде. – Что ж, чемоданы, значит, уже пакуешь? – спрашивала Настя Оливу, кидая взгляд на неразобранный с января месяца синий матерчатый чемодан. – Пакую, – односложно отвечала Олива. – Зря пакуешь, – саркастически усмехалась Настя, – Он тебя не ждёт. – То есть как не ждёт? – Так, не ждёт и всё. – Но мы же договаривались… – Мало ли что договаривались, – перебивала её Настя, – Он тебе пишет: приезжай, я тебя жду и всё такое? Не пишет, – отвечала она за Оливу, – А когда он тебе последний раз звонил? В прошлом году, верно?.. – Верно… – вздыхала Олива. – Ну, так что ж? Куда ты поедешь? Да ещё после того, что ты мне рассказала – это, извини, дурой надо быть самой распоследней, чтобы настолько себя не уважать. – Давай не будем переходить на личности, – обрубала подругу Олива. – Отчего же не будем? – вскипела Настя, – Если ты дурью маешься, так я тебе скажу прямо – всё это дурь, дурь, дурь! – Никто твоего мнения здесь не спрашивал, – отрезала Олива. – А мне какое дело, я что хочу то и говорю, – огрызнулась Настя, – Впрочем, действительно, живи как хочешь. Только не надо мне потом своими стенаниями мозг вышёбывать. Я сыта этим по горло. – Я тебе мозг не вышёбываю. – В том-то и дело, что ещё как вышёбываешь. Ладно, хватит. Я тебе уже давно хотела сказать, что не могу больше с тобой общаться. – Ну и не общайся, – сказала Олива, – Никто тебя не заставляет. Я всё прекрасно понимаю! Думаешь, я не заметила, что ты меня уже давно избегать начала? – Извини. Просто ты в последнее время как вампир, – призналась Настя, – Ты сама вымазалась в дерьме по уши, опустилась так, что ниже уже некуда, и всех кто с тобой общается, тянешь вниз, куда я лично идти не хочу. – Ну как знаешь, – устало обрубила Олива, – В таком случае, нам не о чем с тобой больше говорить. Дверь налево, – указала она, – Сумку не забудь. Закрылась дверь за Настей, на этот раз навсегда. Но Олива не испытала ни горечи, ни сожаления, ибо из её жизни ушёл ненужный человек, которому уже давно пора было уйти. Олива больше не признавала никаких привязанностей – ни дружеских, ни даже родственных, она спокойно отнеслась даже к тому, что её разведённая мать ушла жить к мужчине. Олива больше не жалела ни о ком, и никого не любила, и себя не любила. Вся её жизнь была уже не подвластна ей – она была целиком и полностью в руках Салтыкова. Только он владел теперь всеми её мыслями, всей её душой и телом. Только о нём она думала беспрестанно и только его боялась потерять. Олива вышла в аську – Салтыков был онлайн. Правда, в статусе "отошёл", но у него всегда был такой статус. Она подождала минут двадцать – он не написал. Обычно Олива старалась никогда не писать ему первой, чтобы не выглядеть навязчивой, но тут всё ж таки решилась. – Нам надо поговорить, – написала она ему в аську. – Мелкий, давай потом. Я занят, – ответил Салтыков. У Оливы на глаза навернулись слёзы. Вот опять он не желает с ней даже разговаривать, всё занят, занят… Ей хотелось сказать ему что-нибудь едкое, но она не посмела. Олива прекрасно понимала, что он охладел к ней, к тому же Аня уже предупреждала её, что ещё одна истерика – и он пошлёт её нахер. Олива смертельно боялась, что он теперь может бросить её в любой момент, поэтому подавила поднимающуюся к горлу истерику и покорно ответила: – Хорошо… Через двадцать минут Салтыков вышел из сети. Олива легла спать, но слёзы душили её. Чтобы хоть как-нибудь отвлечься, она снова вышла в аську и написала Гладиатору. – Салтыков даже разговаривать со мной не хочет, – сказала она ему. – Да… – озадаченно произнёс Гладиатор, – Чёт у вас с ним жизнь ваще невесёлая… – Вот как ты думаешь, к чему всё это приведёт? Я просто уже теряюсь. Не знаю, что делать дальше… – Не знаю к чему приведёт, – отвечал Гладиатор, – Но сейчас у вас всё с Салтыковым очень и очень хреново однозначно. – Вот я о чём и говорю… – А ещё мне не понравилось как он свое мнение меняет – то расставаться, а то вдруг переезжай, – сказал Глад, – Я б за такие игры на твоём месте сковородкой бы ему пару раз прописал. – Вот ты как думаешь, с чего бы это он так? – Мне кажется, что ты как-то слишком сильно от него зависишь и он тобой манипулирует как хочешь – нет паритета, – пояснил Гладиатор, – Он щас мечется туда-сюда между тобой и карьерой своей и не знает, что и выбрать. – А мне его метания как нож острый, – чуть не плача, отвечала Олива, – Вот я и думаю, а не разлюбил ли он меня, раз уже в таком направлении думать начал… – Короче как-то хреново всё, слишком часто вы ссоритесь и не понимаете друг друга, и слишком много проблем себе создаёте из-за ваших отношений, и чаще всего не по твоей инициативе, – сказал он, – Потому что у тебя как-то инициатива вообще отсутствует по жизни. Тебе сильнее нужно быть и более независимой. – Как? – Ну как… бери ситуацию в свои руки – решения принимай. А то реально не ощущаешь ли ты себя объектом для манипуляций? – Ощущаю, в том-то и дело, – вздохнула Олива. – Такая щепка, которая плывёт туда, куда течение реки её несёт. – продолжал Гладиатор, – Нужно плыть самой, а то течение принесёт тебя к какому-нибудь водопаду – и кирдык. "Да, прав Гладиатор, – думала Олива, уже лёжа в своей постели, – Я щепка, плывущая по течению. Я безвольна, безынициативна. У меня у самой ощущение, что мне сломали волю, подрезали крылья. Была раньше лебедем, в небе летала. Cалтыков подрезал мне крылья, и теперь я стала просто безвольной курицей…" "Он меня больше не любит, это ясно как белый день, – продолжала она думать, – Не исключено, что он нашёл там себе другую. Какое же решение я тогда могу принять? В данной ситуации только одно – послать его куда подальше. Тем самым я может быть ещё и спасу своё достоинство… Но я не могу этого сделать, потому что я слишком сильно люблю его и не могу жить без него…" "Но как же тогда? Ведь была же у меня подобная ситуация в прошлом году, и я нашла в себе силы разорвать отношения с Даниилом… Но тут всё иначе – я отдала Салтыкову свою девственность, я отдала ему всю себя – и тело, и душу свою я отдала ему… Теперь уже поздно думать о себе…" Олива не могла уснуть. Всю ночь она лежала в постели, не смыкая глаз, и думала, думала, думала… "Единственный выход – ехать к нему в Архангельск, ехать, невзирая ни на что… Завтра же куплю билет и поеду. Он не сможет прогнать меня… Вся беда в этом грёбанном расстоянии – а если я буду рядом с ним, то, может быть, ещё смогу спасти нашу любовь…" Приняв такое решение, Олива, наконец, заснула. Но спала она плохо. Всю оставшуюся ночь ей снилось, будто она приехала в Архангельск, и почему-то Аня там была. А Салтыков встретил Оливу неласково, если не сказать хуже. – Уезжай, – сквозь зубы процедил он, не глядя на неё, – Собирай свои вещи и уезжай. Олива ударилась в слёзы, а Салтыков ледяным тоном произнёс: – Я могу тебе дать время до обеда, чтобы ты успокоилась. А после обеда уезжай на вокзал, и чтоб духу твоего здесь больше не было. – Ты окончательно это решил? Может быть… – Нет. Не может быть. Я тебе уже всё сказал. Олива проснулась в холодном поту. Было уже утро, но и оно не помогло ей избавиться от ночного кошмара. "Нет, я должна ехать", – пронеслось в её голове, и она поспешно стала собираться на вокзал. Собрав чемоданы, Олива села в прихожей. Обвела взглядом коридор, комнату. Она сознавала, что видит это всё в последний раз, что уезжает навсегда из родного дома, но это осознание не вызвало в её душе абсолютно ничего. Оливе было всё равно, что она навсегда покидает свой родной дом, родной город. Мысли её давно уже были не здесь. "Зайду в инет напоследок, – решила она, – Хоть предупрежу кого-нибудь, что выезжаю…" В аське сидел Салтыков. "Написать ему или не надо? – пронеслось в её голове, – Напишу, скажу, что выезжаю…" – Я уже выезжаю, – написала ему Олива. – Когда? – ответил Салтыков. – Щас. – Прямо щас? – Да. Молчание. – Ты встретишь меня с поезда? – прервала молчание Олива. Салтыков не отвечал. Олива видела, что он пишет ей сообщение, то и дело прерываясь, и её сердце ушло в пятки. – Ну отвечай уже!!! – не выдержала она. – Нет, мелкий, это невозможно. Я… У Оливы захолонуло сердце. – Чтооооо?!?! – крикнула она, – Как это невозможно?!?!?! Мы же договорились!!!!!! Молчание. – Я еду, я еду! Ты встретишь меня! Да? Да? Ты встретишь??? Бац! Зелёная ромашка на салтыковском статусе внезапно потухла и превратилась в красную. "Может, у него аська вылетела, – подумала Олива, – Это бывает, бывает… Надо подождать…" Прошло пять минут. Десять минут. Пятнадцать минут. Салтыков в сети не появился. Олива судорожно схватила сотовый телефон. Нашла в записной книжке его номер, стала звонить. Первый раз в своей жизни, не считая прошлогоднего января, когда она в Архангельске перепутала его подъезд, Олива сама звонила Салтыкову на мобильный. "Не знаю, зачем я это делаю, но я должна сказать ему, когда мой поезд… Он должен встретить меня, он должен…" – стучало в её голове. Ни о чём другом в данную минуту Олива не могла думать. Вместе с девичьей гордостью она утратила способность здраво мыслить. Номер Салтыкова был набран, соединение установилось. Олива отошла к окну – там лучше ловила сотовая сеть. Но внезапно в трубке что-то щёлкнуло и металлический женский голос проговорил: – Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети… – Проклятье! – Олива бросила телефон на тахту и села, закрыв лицо руками, – Что же делать?! Может быть… "Нет. Не может быть. Я тебе уже всё сказал" – отчётливым эхом пронеслись в её голове слова Салтыкова из недавнего сна. Олива бросилась звонить Ане на домашний. Трубку никто не взял. "Наверное, в институте, или в магазин пошла… – с отчаянием подумала Олива, – Чёрт, когда нужна, её нет… Позвоню ей на мобильный…" Олива не сразу отыскала свой в гневе закинутый сотовый телефон. Дрожащими пальцами отыскала номер Ани, нажала на соединение… – Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее… Олива кинулась звонить Кузьке. Он взял трубку. – Где Салтыков?! – накинулась она на него, – Кузька, миленький, ты не знаешь? Я в Арх ехать собралась, а он аську вырубил, и телефон… У него абонент не отвечает… – В Арх? Сейчас?! – Да!!! – крикнула Олива, потеряв самообладание. – Так его нет в Архе! Он в Питере! – Что?! Где?!?! Как это нет?!?! Сеть ловила плохо – приходилось орать в трубку. – Кузька, ты ничего не путаешь? Какой Питер? – Блин, Олива, короче, сдавай свой билет и никуда не ехай… – Что? Алло! Алло! Я не слышу тебя! Говори громче! – надрывалась Олива. – Я говорю, не ехай никуда! Он тебя не ждёт! Он в Питере сейчас! С Аней!!! – С кем?!?!?! – С Аней!!!!!! Что-то тинькнуло в телефоне и разговор оборвался. На дисплее у Оливы высветились буквы: "Соединение завершено". "Деньги закончились, – пронеслось в её голове, – Надо срочно кинуть на счёт…" Олива пулей вылетела из квартиры. Платёжный терминал, к счастью, находился недалеко от её дома. Она быстро кинула на свой счёт сто рублей и тут же перезвонила Кузьке. – Откуда тебе это известно? – уже более спокойно спросила Олива, когда Кузька взял трубку. – Третьего дня я встретил в автобусе брата Димки Негодяева, и он мне сказал… – Понятно, – сказала Олива и положила трубку. "Нет, этого не может быть, может, он чего напутал… – подумала Олива, едва переступив порог своей квартиры, – Надо ещё раз позвонить Аньке домой… Этого не может быть!.." Олива набрала домашний номер Ани. Гудков двадцать, не меньше, настырно пропели ей в ухо, пока трубку не снял Анин дедушка. – Здрасьте, а Аню можно? – на одном дыхании выпалила Олива. – А Аня уехала в Ленинград, – ответили ей на другом конце провода, – Что-нибудь передать? – Нет, спасибо, – и Олива выронила трубку из рук. "Значит, это правда…" – пронеслось в её голове. Минут пять она ещё посидела в оцепенении. Потом, прикинув что-то, на автопилоте прошла к компьютеру. Дима Негодяев был онлайн. – Дима, – написала она ему, – Пообещай, что выполнишь мою просьбу… – Какую просьбу? – насторожился Дима. – Ты всё знал, Дима… Ты всё заранее знал… Только я одна ни о чём не догадывалась а вы все всё знали… Расскажи мне всё, Дима. Всё, что он говорил про меня в моё отсутствие… А ещё лучше – пришли мне вашу переписку… Несколько минут прошло в молчании. Дима не отвечал, словно что-то обдумывая. – Ты действительно хочешь это знать? – наконец, произнёс он, – Ты действительно хочешь знать то, что он говорил о тебе? А оно тебе надо? – Надо, – отрезала Олива, – Я должна знать. Дима колебался. – Пришли мне вашу переписку, – потребовала она, – Иначе я от тебя не отстану. – Пришли ей переписку, – сказал Саня, сидящий в этот момент рядом с Димой, – Пришли. Пусть знает. Пора человеку глаза открыть… Дима только махнул рукой и, психанув, вышел из комнаты. А Саня в это время, подсев к компьютеру, быстро кинул Оливе в аську файл переписки Димы и Салтыкова… Олива напряжённо всматривалась в текст. По большей части переписка Салтыкова и Негода не содержала в себе ничего интересного – обсуждались в основном какие-то рабочие моменты и прочая неинтересная фигня. Но вот переписка от февраля месяца… таак… "С Ленкой пять часов подряд из постели не вылезали. У меня аж язык на плече… Вот это я понимаю – баба! Не то что эта фригидная корова…" – "Олива?" – "Ну а кто ж…" "Да Олива опять начала про свой переезд говорить… Блять, чё делать-то? Если она сюда припрётся, я удавлюсь…" – "А я тебе говорил…" – "Так я ей ещё в январе пытался объяснить – не понимает! Нихуя не понимает…" – "Надо будет шифроваться…" Строки поплыли в глазах у Оливы. И это писал он, он, который ещё летом клялся ей в вечной любви… "Мало того, что он обманул меня и сбежал в Питер, да не один, а с Анькой, моей лучшей подругой… Мало того, что он с таким цинизмом вешал мне лапшу на уши про любовь, про то что всю жизнь будет меня любить и женится на мне, а в самый последний момент всё оказалось ложью!!!!! Мало этого, но чтоб до ТАКОГО дойти… Господи, каким же надо быть подлецом!!!!!!!!!!!!!" Кинулась к друзьям. Дима, Дима, за что он так со мной?!?! За что?!?!?! Димы нет, Дима не ответил. Дэн!… Дэн, ему насрать на меня, Дэн, он же меня не любит!!!!!! Да, тебе не повезло с людьми, ответил он, но что делать… Надо это пережить… Лис, Лис, как же это так, Лис?!?! Не знаю, Оля, не знаю…. Сам не знаю, как такое может быть. Саня, Саня, я не смогу больше так жить! Постарайся успокоиться… Пикачу!!! Как получилось так?!?! Крепись… Глад! Глад, помоги мне!!!!!!!!! Помочь себе можешь только ты сама…. Обезумев от боли, Олива кинулась строчить смску Салтыкову. "Ответь мне, почему ты так поступил со мной???? Почему?!?!?! Я до сих пор не могу поверить, что ты способен на такое. Неужели тебе действительно так насрать на меня?!?!?! Неужели тебе абсолютно похуй?????" Смска доставилась, но он не ответил. Олива бросилась опять звонить ему – через два гудка он её сбросил. Позвонила опять – вышиб телефон. Похуй. Ему похуй. Всем похуй. Сухие судорожные рыдания сдавили горло Оливы. Она рванула себя за волосы и с нечеловеческим воем повалилась на постель. Она вопила, рыдала, выла, как истязуемый зверь, в исступлении каталась по полу. – Господи, что мне сделать, как избавиться от такой боли?!?! Я не могу больше! Не могу! Аааааааааааааа!!!!! Острая, как вспышка молнии пронеслась внезапно мысль в её несчастном мозгу. Олива, кое-как подавив вой, но всё ещё судорожно всхлипывая без слёз, кинулась к ящику стола. Там, в боковом отсеке лежали в бумажных упаковках острые лезвия бритвы. Секунда – и она уже достала бритву. Ещё секунду смотрела на неё, держа лезвие в дрожащих пальцах, и вдруг решительно, отчаянно полоснула бритвой по руке. Боли не почувствовала даже. "Интересно, почему так? Наверно я неглубоко порезала…" Олива резанула ещё. На образовавшемся порезе тут же выступила кровь. "Ага… – подумала Олива, – Теперь-то уж наверняка… Но что это? Кровь свернулась… Я наверно вен не задела…" Второй раз резать было труднее. Оливе на секунду даже стало страшно – а вдруг не спасут? "А тебе надо, чтоб тебя спасали? – криво ухмыльнулась она, – Режь вдоль а не поперёк – тогда точно не спасут… Режь смелее, Олива, не трусь… Тебе больше в этой жизни делать нечего…" Она зажмурилась и быстро полоснула бритвой вдоль руки. Кровь пошла сильнее. "Но не могу же я уйти просто так, – промелькнуло в её голове, – Пусть все знают, что это я из-за него…" Свободной рукой Олива нащупала рядом с собой телефон и набрала номер Майкла… Майкл сидел вместе с Любой, Аней и Салтыковым, когда у него зазвонил телефон. Высветился номер Оливы. – Майкл? – сказала она, когда он взял трубку, – Правда, что Салтыков и Аня в Питере? – Я… нне знаю… – растерянно забубнил Майкл, выходя из комнаты. – Не ври, – спокойно перебила его Олива, – Я знаю, что они там. Так вот, передай ему… Он предал меня… Пусть не беспокоится – он меня больше никогда не увидит… Я вскрыла себе вены… – Что?.. Нет, Оля, подожди! Не делай этого!!! – взревел Майкл. – Поздно, – сказала Олива и бросила трубку. – Что там, Майкл? – спросил Салтыков, когда Майкл вошёл в комнату. И осёкся: на Майкле лица не было. – Что, Майкл? Что-то плохое? – встревоженно спросила Люба. – Да, – отвечал Майкл, – Звонила Олива. Она сказала, что ей всё известно и… вскрыла себе вены. В комнате воцарилось молчание. Все были ошарашены. – Ты уверен, Майкл? – нарушил молчание Салтыков. – Господи, что же вы сидите?! Она там одна в квартире? – вскочила Люба. – Да, одна. Мать у неё уехала, кажется, – отвечала Аня. – Надо звонить "скорую", – Майкл взял телефон, – Какой у неё адрес? – Не знаю, – сказала Аня, – Да и как ты вызовешь "скорую" из Питера в Москву?.. – Да, я об этом не подумал… – А ты что сидишь?! – набросилась Аня на Салтыкова, – Звони ей, немедленно звони, пока не поздно!!! – Я… я не знаю, что я ей скажу… – замялся Салтыков. – Говори что угодно, валяйся в ногах, проси прощения!!! Звони, тебе говорят!!!!! – Нет, Анго… Я… я боюсь… Аня презрительно отскочила от Салтыкова. – Трус!!! – гневно выпалила она, – Ты просто трусливый подонок! Тряпка, ничтожество!!!!! …Олива сидела, скорчившись, у батареи. Порезанная рука, из которой вытекала тёмная кровь, посинела и онемела – но Оливе было уже всё равно. Ей стало страшно – на мгновение – она вспомнила того покойника в Архангельске, которого летом выносили из лифта на покрывале. "О Боже, вот почему мне так было жутко тогда, летом… – пронеслось в её голове, – Я не знала тогда, а ведь это был знак свыше… Через несколько дней соседи вот так же выломают дверь и обнаружат меня здесь, наполовину разложившуюся… Приедут санитары и так же, как того покойника, вынесут меня из лифта, согнутую пополам, на покрывале…" – Нет! Не хочу! Не хочу!!! – отчаянно рванулась она, но сил встать и остановить кровь уже не было. "Что ещё? Ах да… Собака выла… Ане сон снился… 28.10. время смерти… Но почему 28.10? Почему именно 28 и 10? Какое сегодня число? Ах да, шестнадцатое февраля…" …Шестнадцатого февраля 2008 года не произошло ни наводнения, ни землетрясения, ни какого-либо другого стихийного бедствия. Страна относительно спокойно готовилась к выборам нового президента – все ведь знали, что будет Медведев. И Олива тоже смутно, но догадывалась. Правда, она об этом не узнала. Неинтересна ей была политика. |
|
|