"Крадущие свет" - читать интересную книгу автора (Гибсон Гэри)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Демократический Штат Фриголд

Колония Редстоун, 82 Эридани

Лукас Корсо поморгал и опять сосредоточил внимание на безрадостном пейзаже по ту сторону окна. Он очень устал после долгой поездки по заснеженному пространству, пока гнал вездеход к пункту, расположенному на полпути между двумя далекими вулканическими пиками, из которых струился дым.

К востоку у горизонта виднелось Огненное озеро, его волны с белоснежными шапками обрушивались на пустынный берег. Недалеко возвышались деревья с пышными кронами, словно черные зонтики, выросшие из останков погибших гигантов. Самые большие и старые достигали не менее пятидесяти — шестидесяти метров в высоту. В вышине, над узорчатым саваном леса, кружили однокрылы; их органические фотогальванические надкрылья поблескивали в чахлом свете.

Корсо уточнил координаты, они был почти на месте. Сэл спал рядом с ним, откинув голову назад и сложив на груди руки. Время от времени он просыпался и смотрел в окно. Спорить они давно перестали — как выразился Сэл, ему надоело отговаривать друга от самоубийства.

— Что бы ты ни сделал, Кару не вернуть и твоего отца из тюрьмы не вытащить, — повторял Сэл в сотый раз. — Даже убийство Булла Норткатта не поможет. Одному Богу известно, как я хотел бы увидеть этого сукина сына мертвым и поджаренным на вертеле, но реальность заключается в том, что если один из вас и окажется в гробу, то скорее всего это будет не он.

Корсо ударил по панели ребром ладони, злясь на Сэла, да и на себя тоже, за то, что позволяет Буллу так явно собой манипулировать. Булл убил его невесту, зная, что Лукас неизбежно вызовет его на поединок. Лукас Корсо, сын либерального сенатора, отказавшегося от системы поединков еще до того, как целесообразность и война вынудили Сенат объявить их вне закона.

Кара исчезла, возвращаясь из больницы небольшого горняцкого поселка к югу от Фонтейна, где она работала. Через несколько недель ее останки нашли в сгоревшем при аварии хоппере на дороге в Карндайн-Вэлли. У девушки были выбиты зубы и отрезаны пальцы — визитная карточка эскадрона смерти сенатора Грегора Арбенза. Лицо Кары было настолько изуродовано, что опознавать ее пришлось по ДНК.

Корсо не мог больше ни о чем думать в течение месяца до сегодняшнего дня. Между ним и остальным миром теперь всегда находился образ его Кары, но не улыбающейся, а искалеченной, переломанной, изуродованной.

Он не мог доказать, что ее смерть — дело рук Булла Норткатта, но негодяй любил потрепать языком. А то, что сын сенатора Норткатта принадлежит к эскадрону смерти, было хорошо всем известно.

Однажды, несколько недель назад, Корсо возвращался из научной библиотеки в Карндайн-Вэлли и наткнулся на Булла Норткатта, околачивавшегося возле гидрофермы с несколькими дружками-полицейскими. Они стояли около пары вездеходов, совершенно пьяные.

Корсо продолжал идти, пытаясь не обращать внимания на злобные, усмехающиеся физиономии повернувшихся в его сторону мерзавцев. Вокруг никого больше не было. Они оказались здесь исключительно из-за того, что Корсо ходил этой дорогой каждый день, и им это было известно.

— К тому времени, когда пришел мой черед ее трахнуть, — услышал Корсо громкие, отчетливые слова Булла, — она уже стала хорошей девочкой и не сопротивлялась. Откуда ей было знать, что такое настоящий мужчина. Как ты думаешь, Корсо?

Корсо остановился, сжав кулаки: теперь он уже не сомневался, кто убил Кару. Именно тогда он вызвал Булла на поединок. Их с легкостью могли арестовать: Фриголд нашел реального врага и поединки были запрещены законом. Слишком много солдат погибало во время дуэлей, когда в них нуждались на фронте.

Но Булл, продолжая усмехаться, принял вызов.

Сэл проснулся, когда вездеход скатился вниз, а потом дал задний ход к берегу реки, и Корсо нажал на тормоза.

— Проклятие, я все еще здесь! — воскликнул Сэл, сонно моргая и оглядываясь. — Держу пари, это значит, что ты все еще хочешь себя убить, а?

Корсо бросил на него сердитый взгляд, и Сэл, пожав плечами, отвернулся к окну и снова замолчал.

Сенатор Норткатт, отец Булла, вел сенатское расследование против отца Лукаса, сенатора Корсо. Убийство Кары было своего рода жестким предупреждением Норткатта-старшего не Лукасу, а его отцу. Свидетелей уже подкупили или силой заставили обвинить сенатора Корсо в организации тайных встреч с учиданянами, во время которых он снабжал их секретной военной информацией. Еще он якобы работал против Фриголда, крал детей, а потом передавал их учиданянам для опытов, связанных с контролем над мозгом.

Мужчины и женщины, друзья и доверенные лица, перепуганные, избитые, окровавленные, после долгих часов, проведенных в полицейских участках Киерана Манселла, давали показания против сенатора Корсо и его соратников перед полным составом Сената. Ложь, кругом одна ложь.

Резкий порыв ветра принес ледяной дождь, застучавший по стеклу. Корсо посмотрел вдаль и увидел пару черных точек рядом с вездеходом — два факела, закрепленных в ледяной почве и отмечавших место поединка на берегу озера.

— Ну вот, мы на месте, — пробормотал он, удивляясь, как спокойно звучит его голос.

Прежде чем последовать за Сэлом, Корсо натянул на себя зимнюю куртку и, спустившись по лесенке, оказался на снегу, прибитом гусеницами вездехода. Потом в последний раз проверил изоляцию дыхательной маски и осмотрелся. Они стояли на голом участке сланца, где местами через вечную мерзлоту пробивалась зеленая и голубая растительность. Холод обжигал кожу. Оранжево-красный шар Эридани-82 катился за горизонт, на Редстоун ложился вечер.

Корсо потер рукой подбородок там, где его не закрывала дыхательная маска. Без нее нельзя — дышать перенасыщенным азотом воздухом смертельно опасно. Через маску вполне можно было общаться, но голос становился металлическим и невыразительным, как будто говорил робот.

От другого вездехода до них доносился приглушенный расстоянием смех. Корсо крепко сжал кулаки, чувствуя, как в нем поднимается злость.

— Лукас, послушай меня. Помнишь, что я предложил? Просто приди туда, прими вызов и откажись сражаться. Тогда ты можешь уйти с честью и с жизнью. В соответствии с кодексом поведения он обязан это принять или сам себя обесчестит.

— Нет, Сэл, я должен его убить. Если я этого не сделаю, они будут думать, что мы не можем дать сдачи.

Сэл потерял терпение.

— Ради всего святого, даже если ты выиграешь, тебе никогда не стать Гражданином! Потому что дуэлянты вне закона!

— Представлю это в Сенате как свершившийся факт. Они меня наверняка арестуют, но я продолжу бороться из тюрьмы, пока на меня не обратят внимания. Что-то должно измениться. Арбенз и сам хотел бы легализовать поединки. Если я выиграю, а он откажется признать меня Гражданином, это будет его политическое самоубийство.

Сэл фыркнул.

— Вот-вот, а пока ты совершаешь реальное самоубийство.

Фриголд держался на древних идеалах. Чтобы стать Гражданином, то есть пользоваться определенными привилегиями, необходимо было быть готовым встать на его защиту. Эта по своей сути воинствующая философия приводила к тому, что их вытесняли из одной колонии за другой, пока Консорциум не смягчился и не одарил фриголдеров контрактом на строительство Редстоуна. В отсутствие врагов, по крайней мере до появления учиданян, и удаленности от Солнца и большей части Консорциума здесь развилась система поединков.

Но времена менялись, и сейчас только экстремисты, вроде Арбенза и его последователей, продолжали придерживаться старых принципов. Из-за проигрыша в войне и продолжающихся стычек вдоль постоянно меняющейся границы позиции старой гвардии стали еще менее прочными.

Шесть горящих факелов окружали пятачок, обозначенный тщательно отобранными на берегу озера камнями. В их мерцающем свете Корсо увидел те же лица, что и в тот день, когда бросил вызов. Пьяные выкрики встретили его и Сэла, когда они подошли к двухэтажному вездеходу Норткатта и его дружков, приехавших раньше.

— Отлично, — сказал Сэл, тяжело вздохнув, как будто только что пришел к важному выводу. — Значит, ты все для себя решил.

Корсо кивнул, не глядя на друга.

— Да, я решил.

Эдуардо Джоунз был правой рукой Булла и последним из команды Норткатта, проворно спустившимся вниз из кабины вездехода. С озера дул теплый ветерок, пахнущий серой из горячих источников, находившихся в паре километров от места дуэли.

— Эй! — крикнул Джоунз, когда Корсо и Сэл подошли ближе, и стал изображать из себя крутого парня, сдвинув маску на лоб и вдыхая насыщенный азотом воздух, словно ему плевать на завтрашний день. — Как насчет поединка с настоящим мужчиной, Корсо? — воскликнул он после того, как вернул маску на место, и его голос снова приобрел металлический тембр. — Разве ты не знаешь правил: не мочись в постель, не зажимай свою сестру и не вступай в драку, когда точно знаешь, что проиграешь?

Его дружки захихикали. Но громче всех смеялся Булл Норткатт. Его глаза горели воинственным блеском, явно от большой дозы нейрохима.

— Полная ерунда, — к удивлению Корсо, вдруг гневно воскликнул Сэл. — Это несправедливый поединок. И вы все это знаете.

Норткатт расхохотался.

— Ты, наверное, шутишь? — насмешливо бросил он. — Корсо, сразу после того, как ты сдохнешь, я назначу твоей сестре свидание. Думаю, у нее получится позабавить меня и моих друзей, слышишь? Как тебе это понравится, недоделанный кусок дерьма?

Дружки Норткатта дружно загоготали, пустив по кругу бутылку. Они сдвинули маски и поспешно глотали обжигающую жидкость, как будто уже праздновали победу. Сомнений не оставалось: все они были замешаны в убийстве Кары. А до нее еще многих других.

И теперь мерзавцы собрались, чтобы увидеть, как умрет он.

Сэл, как Корсо понял немного раньше, верил, что сможет достучаться до совести Норткатта, пусть и запрятанной где-то глубоко-глубоко, но Лукас своими глазами видел тело Кары, лежавшее в морге, и не питал никаких иллюзий относительно того, с кем имеет дело, — подонки не заслужили права называться нормальными людьми.

Если ему суждено умереть, то лучше пусть уж в бою. И еще неплохо бы прихватить с собой ублюдка Норткатта. Булл ждал, не спуская с Корсо безумного взгляда. Поглощая из года в год все больше и больше стимуляторов, он уже разрушил и мозг, и нервную систему.

Корсо заметил, что у Норткатта дрожат руки, подергиваются пальцы и трясутся жилы под подбородком. В бою Булл будет опасен, очень опасен, но на его стороне преимущество молодости.

Люди, подобные Буллу, редко доживают до старости, потому что их постоянно вызывают на поединки, пока они не начинают делать ошибки и не теряют быстроту движений.

Почувствовав головокружение, Корсо закрыл глаза. Когда он опять их открыл, перед ним был берег озера. Если это тот день, когда мне предстоит умереть, что ж, так тому и быть.

Два длинных, обоюдоострых ножа из углеродистой стали уже лежали крест накрест в центре круга, где должен был состояться поединок.

Сын сенатора Норткатта начал снимать с себя верхний слой защитного костюма, скрывавшего худощавое мускулистое тело, и не остановился до тех пор, пока не остался с обнаженной грудью, покрытой каким-то изолирующим жиром. Один из его друзей накинул ему на плечи одеяло с подогревом. Корсо с удивлением наблюдал за происходящим.

— Проводит психическую атаку, — прошептал Сэл, похлопав друга по плечу. — Хочет сказать, что схватка будет недолгой и он не успеет замерзнуть до смерти.

Корсо хватило бы пары минут, чтобы скинуть с себя одежду, и тогда стало бы видно, насколько Булл слабее, но противник, похоже, считал его легкой добычей.

Корсо оставил на себе внутренний защитный слой, понимая, насколько это ограничивает его мобильность по сравнению с врагом. Норткатт походил на хищника в человеческом обличье — лоснящегося, гибкого, беспощадного.

Джоунз встал в центре огороженного круга и жестом показал, что они могут занять позиции.

— Время, — объявил он, и компания Норткатта загоготала, а Булл замер на краю круга из камней, не моргая, уставившись на Корсо.

— Последний шанс отказаться от боя, — с усмешкой напомнил Джоунз.

— Пошел к черту! — крикнул ему в ответ Корсо. Джоунз медленно прошел по кругу. Сколько же они будут оттягивать бой, подумал Корсо. Если учесть, что Норткатт полураздет, еще немного ожидания, и драться будет не с кем.

— Кто бы ни выиграл, он приобретет или сохранит гражданство, и в качестве такового может быть вызван на поединок любым не гражданином, который его выберет. Так предписано под наблюдением Старейшего, нашего повелителя и избавителя, и так говорит закон, несмотря ни на что. Аминь. — Джоунз закончил и вышел из круга.

Корсо слушал в пол-уха, удивленный и шокированный нахлынувшим на него необыкновенным волнением, чувствуя, как в груди разгорается огонь, а кровь стучит в голове, словно океанский прибой.

Они вошли в круг с противоположных сторон. Норткатт сделал первое движение, молнией метнувшись к ножам, лежащим посередине. Корсо был достаточно высок и силен, чтобы справиться с Норткаттом, но тот двигался с пугающей плавной грацией. Корсо подбежал к ножам на мгновение позже Булла. Они столкнулись плечами, когда потянулись за оружием, и Корсо почувствовал, как что-то обожгло ему руку, а потом на замерзшую землю брызнула кровь.

Лукас отскочил в сторону, постаравшись сохранить вертикальное положение и не выйти за пределы круга. Теперь он чувствовал в правой руке ободряющую тяжесть ножа. Они крадучись шли по периметру круга, выжидая, кто сделает первое движение.

— Проклятие, — еле слышно выругался Корсо и стал перебрасывать нож из одной руки в другую, пытаясь смутить противника.

С рычанием Норткатт направился к нему, размахивая ножом перед своей обнаженной грудью. Нож оказывался то справа, то слева, чтобы Корсо не знал, с какой стороны ждать удара.

Они столкнулись. Корсо схватил Норткатта за запястье руки, в которой был нож, и почувствовал, как дрожат мышцы под замерзшей кожей. Он отклонился в сторону, пытаясь ударить противника в шею, но Норткатт одним ударом повалил его на землю. Двигался он очень быстро, намереваясь нанести последний смертельный удар, пока Лукас не успел подняться. Без защитного костюма он обладал большей маневренностью.

Норткатт собирался покончить с не имеющим опыта противником быстро, но отсутствие опыта еще не значило, что Корсо не способен защитить себя. Затянув бой на нескольких минут, Норткатт мог оказаться в серьезной ситуации из-за гипотермии. Корсо видел, что движения врага становятся медленнее, даже несмотря на то, что тот навис над ним.

Не задумываясь, он выбросил колено вверх и ударил Норткатта в самое уязвимое место. Булл потерял равновесие и завалился на бок…

…Глаза закрыла красная пелена, и он почувствовал, как по щеке потекла горячая струя свежей крови. Голова закружилась, он попытался подняться, но опять упал на лед.

Вокруг было много крови. Его крови.

Норткатт оседлал его, широко расставив ноги, и нож завис в вертикальном положении над грудью Корсо, свободной рукой он удерживал противника, не давая подняться.

— Пришло время… — начал Норткатт, но в этот момент их осветили яркие огни, сопровождающиеся шумом винтов.

Два геликоптера приземлились рядом с обозначенным кругом. Команда Норткатта застыла в полном оцепенении. Забыв на мгновение о Корсо, Норткатт поднялся и быстро пошел за периметр.

Тем временем Лукас поднялся на колени и, тяжело дыша, оглянулся на Сэла, стоявшего с безнадежным выражением на лице. Дружки Норткатта стали бегать с криками вокруг, в руках у большинства из них появилось оружие. Джоунз уже беседовал с кем-то, только что появившимся из ближайшего геликоптера.

Корсо присмотрелся и узнал Киерана Манселла, правую руку сенатора Арбенза.

— Эй! — крикнул Сэл Норткатту, собравшемуся покинуть пределы круга, огороженного камнями. — Ты не имеешь права выходить, Норткатт! Это не по правилам!

Проклятие! Корсо сообразил, что Сэл был прав. Какими бы ни были обстоятельства, пересечение границ круга означает капитуляцию. Поскольку поединки незаконны, Норткатт не лишился бы места в нижней палате Сената, но слухи о его позоре быстро распространились бы по колонии. Его друзья не могли даже набросить ему на плечи одеяло, чтобы он согрелся, потому что любая помощь со стороны строжайшим образом запрещалась правилами поединков.

Корсо стал подниматься на ноги и застонал — рана причиняла сильную боль. Нахлынула сильнейшая слабость и тошнота. Ладно, из-за этого он не умрет, хотя если пробыть на холоде еще пару минут…

Манселла сопровождали вооруженные солдаты, экипированные в серо-белые защитные костюмы. Со стороны друзей Норткатта доносились сердитые выкрики. Манселл прошел мимо Норткатта в центр круга, бросив на Корсо мимолетный взгляд.

Молодой человек с трудом сел, все еще зажимая рукой рану на груди. Он заметил, что на Манселле под длинным плащом надет бронежилет. Лицо его с квадратными выступающими челюстями венчали жесткие светлые волосы, напоминавшие щетку. Глаза безжалостны и жестоки. Тем временем солдаты, сопровождавшие его, развернулись вдоль ледяного берега. Оружие они опустили.

— Ты знаешь, кто я такой? — Голос у Манселла был грубый с хрипотцой. — Я здесь представляю Сенат. Этот поединок незаконен и прекращается сию минуту. Ты, — он поднял руку, одетую в перчатку и указал на Норткатта, — должен сесть в геликоптер. Прямо сейчас.

— Я убью тебя, — заорал Норткатт. — Ты находишься в центре круга и, значит, сам принимаешь вызов. Сначала я убью тебя, а потом его, — добавил он, кивнув в сторону Корсо.

Манселл оглянулся на него с саркастической усмешкой, компания Булла застыла в полном молчании. Корсо видел, что Норткатт невменяем. На какое-то мгновение ему показалось, что сейчас вмешается охрана, но Манселл махнул рукой, и солдаты остались на месте.

— Я забыл тебе кое-что сказать, сынок, — заявил Манселл. — Иди к своим друзьям. Обычно у меня нет привычки вмешиваться, но я здесь по правительственным делам, и это все меняет. Тебе понятно?

Говоря эти слова, он повернулся к Корсо и внимательно на него посмотрел.

Похоже, он здесь из-за меня, подумал Корсо с удивлением. Он видел, что Сэл все еще топчется на границе круга, едва сдерживаясь, чтобы не побежать на помощь другу, и не зная, Как поступить в этой ситуации.

— Нет. — Норткатт отчаянно дрожал, мышцы на шее напряглись, как стальной кабель под кожей. Он приблизился к Манселлу. — Мне наплевать, кто ты. Это поединок. Тебя не было бы сейчас здесь, если бы ты не убил нужных людей. Ведь ты так улаживаешь дела, правда? Это прецедент. Ты вклинился в наш поединок, значит, должен играть по правилам.

— Отправляйся домой, Норткатт, — устало сказал Манселл. — Ты не в форме, чтобы с тобой разговаривать.

Корсо почувствовал сильный приступ тошноты. Норткатт выставил нож вперед, угрожая Манселлу.

— Я еще никогда не проигрывал поединков, — сквозь зубы прошипел он, приближаясь к Манселлу, продолжавшему спокойно стоять на месте. — И у меня нет желания начинать это делать сейчас.

Булл сделал несколько почти балетных движений, и ситуация моментально изменилась. Корсо понадобилось время, чтобы понять, что на самом деле произошло.

Манселл немного отклонился в сторону и, когда Норткатт бросился вперед, чтобы нанести удар, обхватил его за плечи так легко, словно парень был тряпичной куклой в человеческий рост.

Корсо услышал леденящий душу хруст и, все было кончено. Манселл опустил безжизненное тело на лед. Голова Булла легла под неестественным углом.

Корсо посмотрел на компанию Норткатта, все еще стоявшую за периметром круга. Некоторые, похоже, уже было собирались применить оружие, чтобы отомстить за друга. Солдаты Манселла также подготовились к бою, и Корсо на мгновение решил, что все закончится кровопролитием.

— Остановитесь, — приказал Манселл парням. — Поединок закончен. Он вызвал меня, и я честно выиграл. Кто-то из вас не согласен?

Кто-то помог Корсо подняться. Он повернулся и увидел, что это Сэл, и обнял друга за шею. Они вместе вышли из круга.

А ведь все закончилось, вдруг дошло до Корсо, и я жив.

Сэл с помощью одного из солдат втащил его в геликоптер и усадил в кресло. Корсо смотрел на вращающиеся лопасти над своей головой и ощущал удивительное спокойствие. Кто-то суетился над ним, закрывая собой звезды.

Другой солдат наклонился и коснулся его обнаженной шеи чем-то ледяным. Через несколько мгновений холод проник и в его мысли, заморозив их. Корсо улыбнулся, а потом начал хохотать. Манселл тем временем тоже поднялся в геликоптер, и тот сразу же оторвался от земли, оставив Сэла рядом с вездеходом.

Корсо посмотрел вниз и увидел на лице друга все то же безнадежное выражение.

Очнувшись в следующий раз, он понял, что полулежит, привязанный ремнями, в кресле в задней части кабины геликоптера и смотрит на рифленые стальные стены. Внутреннее чутье подсказало, что прошло несколько часов.

— Ну как, полегчало? — спросил Манселл, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Не знаю. Наверное. — Его одежда была разрезана в тех местах, где на раны кто-то наложил тугие повязки. — Мне нужно вернуться, — слабо пробормотал он. — Моя семья…

— С твоей семьей теперь все в порядке, — уверил его Манселл. — Но нам необходимо поговорить об этом.

— Я, честно говоря, не думал… — Корсо замолчал, глядя на Манселла.

— Не думал, что останешься жив? — закончил за него тот. На его словно вырубленном из камня лице промелькнула угрюмая усмешка. — Если бы я не вмешался, так оно и было бы. Булл Норткатт был одним из лучших бойцов до того, как превратился в источник неприятностей.

Корсо покачал головой.

— Ничего не понимаю. Куда мы летим?

— Скажи мне, каковы, по твоему мнению, наши шансы победить в войне с учиданянами?

Корсо почувствовал, что у него засосало под ложечкой.

— А зачем вам знать, что я об этом думаю?

— Не стесняйся, говори. Я серьезно интересуюсь твоим мнением, — уверил его Манселл, заметив недоверчивое выражение на лицо Корсо. — Это одна из причин, почему ты все еще жив.

— В таком случае вам лучше было бы поговорить с моим отцом, сенатором Корсо. Принимая во внимание, что ваш босс выдвинул против него ложные обвинения.

— К сожалению, твой отец не располагает тем объемом знаний, которым располагаешь ты.

Корсо открыл рот и закрыл рот.

— Простите?

— Ты ученый, а не боец, — продолжил Манселл. — Это легко заметить по твоему состоянию. Ты ведь специалист по инопланетным языкам программирования?

Корсо скосил на него глаза и совсем смутился.

— Коммуникационные протоколы шоулян, — подсказал Манселл. — Правильно?

Корсо молча кивнул. Его специальностью были древние инопланетные языки, восходящие ко времени, исчисляемому сотнями тысяч лет, что говорило о постоянных усилиях человечества обнаружить магический ключ, который может открыть мир безграничных знаний и могущества.

Но никому еще не удалось даже приблизиться к вожделенной цели. Корсо же просто планировал спокойную жизнь, работу в университете, рассчитывая на стипендию Консорциума.

— Сенатор Арбенз собирается попросить тебя сделать кое-какую работу, которая может повлиять на будущее Фриголда, и ты ответишь ему «да», потому что ответа «нет» быть не может. Сделай это для нас, и все обвинения против твоего отца будут сняты. У тебя есть мое слово и слово сенатора.

— А если я откажусь?

Манселл широко улыбнулся, показав все свои зубы. Корсо отвел взгляд, почувствовав, как у него похолодело в груди, и это ощущение не имело ничего общего с холодом за бортом геликоптера.

— Ты должен помочь одержать полную победу над учиданянами и навсегда избавить от них Фриголд, — продолжил Манселл. — Но у нас мало времени. Тебе придется отправиться сначала в Солнечную систему, а потом в другое место. Для этой цели выделяется фрегат «Гиперион», и мы должны встретиться с ним через двадцать четыре часа.

Корсо изо всех сил пытался прийти в себя после услышанной новости, и новый приступ дрожи также не был вызван отсутствием тепла в маленькой кабине геликоптера.

— Вы серьезно? И это действительно имеет отношение к моим исследованиям? Знаете, вопрос ведь чисто академический, и в нем еще немало туманных мест…

— Мне нужен ваш ответ, мистер Корсо.

Корсо попробовал обдумать варианты и понял, что их просто нет. В случае отказа его, без всякого сомнения, ждет пуля в голову, а тело будет выброшено на обледеневшую землю внизу.

— Хорошо. Что бы это ни было — да. Но мне нужно…

— Никаких «но». Примите во внимание свое положение, мистер Корсо. И не забывайте о моей репутации. Я не люблю тратить время на бессмысленные споры. Вы сделаете все, что необходимо миру.

— Но что конкретно я должен буду делать?

— Полет на «Гиперионе» продлится не больше нескольких недель, потом мы встретимся с ближайшим изыскательским судном, которое доставит нас в конечный пункт путешествия, — продолжил Манселл, проигнорировав его вопрос. — Не стоит даже спрашивать, куда мы летим. Сенатор Арбенз присоединится к нам по пути. Думаю, ты уже встречался с ним?

Корсо несколько раз моргнул. В первый раз со времен детства ему очень захотелось избавиться от всех неприятностей, просто крепко зажмурив глаза.

— Вы хотите сказать, что это идея Арбенза? Манселл опять улыбнулся, и Корсо подумал, что лучшебы он этого не делал.

— Он нуждается в твоей помощи, Корсо.

— А что я получу взамен?

— Сделай это для нас, и ты станешь героем. Героем войны. Это лучше, чем получить нож в спину из-за предательства своих собственных сограждан, разве я не прав?