Смирнов АлексейНеофиты

Алексей Смирнов

Неофиты

Кошмарная пьеса в двух сценах без пролога, но с упованием в конце

Участвуют:

Одушевленные:

Д у х о в

Ш а п к и н

Б о р о в и к о в

О в е ч к и н а

К р я к о в а

П ь я н ы й х у л и г а н

Одушевленные, но в действии не материальные:

Автор-исполнитель Ч е р н о д у е в

Неодушевленные:

Д и н а м и к

Ш к а п

Т е л е в и з о р

Т а з

С ц е н а 1.

На сцене - столик. По виду его можно догадаться, что действие происходит в кафе. За столиком - Д у х о в и Ш а п к и н.  Д у х о в похож на боярина: он толст, могуч, высок ростом, бородат; жизненные соки распирают его в целом кроткое, но с пронзительными глазами лицо.  Ш а п к и н - ни то, ни се - в общем, довольно мил, однако какому-то неуловимому штриху удается испортить все приятное впечатление. В движениях его - скованность и неловкость, прикрытые нарочитой развязностью и как бы хмельным удальством.

ДУХОВ. Что ж, начнем?

Ш а п к и н мычит, таращит глаза, нелепо жмет плечами.

ДУХОВ (с ласковой заботой). Не раздумал?

Ш а п к и н:  та же мимика, но с оттенком патетического негодования.

ДУХОВ. Ну, с Богом! (Торжественно лезет в карман полушубка, достает аптечный пузырек, ставит на столик с вкрадчивым стуком).

ШАПКИН (кривляясь и озираясь). Да уж с Ним, с Ним самым!

Д у х о в бросает быстрые взгляды по сторонам; смиренно потупив глаза, выливает себе и Ш а п к и н у в кофе прозрачную жидкость.

ДИНАМИК (в глубине кафе). 

В жару и стужу жгучую,

Чтоб не было беды,

Не пей ни в коем случае

Ты ведьминой воды!

ДУХОВ (улыбаясь триумфально). Ну вот тебе и первый знак.

ШАПКИН. Знак беды?

ДУХОВ. Ну, пока еще не беды, но голос чернуха подает. Вода-то святая.

ШАПКИН. А совпадение исключается совсем?

ДУХОВ. Случайность - непознанная необходимость. Говорю тебе: при осуществлении акции такого масштаба активизация чернухи неизбежна.

ШАПКИН. Когда сюда ехал - у троллейбуса дуга соскочила.

ДУХОВ. Тоже неплохо. Впрочем, это мог быть твой посыл от душевного перенапряжения.

ШАПКИН. Да нет, особого напряга не было...

ДУХОВ. Это ментально для тебя не было, а витально - ты весь кипишь. (Вытягивает руку, делает пассы под носом у Ш а п к и н а). Конечно, не подкорка, а кастрюля.

ШАПКИН. Вот обида - не осознаю!

ДУХОВ. За прорыв! (Выпивает священный кофе и крестится).

Ш а п к и н ухмыляется; потом, посерьезнев, выпивает кофе и тоже осеняет себя крестным знамением.

Появляется п ь я н ы й х у л и г а н.

ХУЛИГАН. А-ап! (Заваливается на столик, удерживается на локте. Полулежа, глядя на Ш а п к и н а исподлобья, хватает чужой эклер и кусает).

ДУХОВ (Ш а п к и н у, негромко). Молчи.

Ш а п к и н с терпеливым и высокомерным видом смотрит на х у л и г а н а.  Руки Ш а п к и н а, тем не менее, слегка дрожат.

ХУЛИГАН. Понял! Уже понял. (Встает). Все путем, ребята! (Склоняется к ним). У вас жены есть?

ДУХОВ (вежливо). Есть.

ХУЛИГАН (с экспрессией). Так - поезжайте!.. И... эт самое их! И все будет путем! Во так я скажу! Возражений нет! Нет возражений? . . Га-а, молодцы ребята! (Важно хлопает Д у х о в а и Ш а п к и н а по плечам и, покачиваясь, удаляется).

ДУХОВ (улыбается). Ну вот и номер два.

ШАПКИН. Молитву творил?

ДУХОВ. Как же без этого?

Оба молчат.  Д у х о в смотрит на часы.

ДУХОВ. Так. Через полчаса в Спасе - горят. В Николе - горят. В Шувалово - тоже горят. В Лавре сейчас зажжем. Когда выйдем - смотри внимательней по сторонам и под ноги. Не исключены дорожно-транспортные происшествия.

ШАПКИН. Слушай, а почему нельзя по мостам ходить?

ДУХОВ (коротко). Вода. Смывает.

ШАПКИН (помедлив и не дождавшись разъяснений). Смывает - что?

ДУХОВ. Непознанную материальную сущность духовного налета, говоря примитивно.

ШАПКИН. Но... вода-то материальная! А тут - духовный налет с непознанной сущностью...

ДУХОВ. Ее материальная сущность тоже до конца не познана. (Вспоминает). Был один человек, прочитал в Писании про хлеб, отпущенный по водам. Купил он каравай, пришел на Литейный мост, ка-ак размахнется - только каравай и видели.

ШАПКИН (с сомнением). И что?

ДУХОВ (смеется, похлопывает Ш а п к и н а по плечу). Проказы молодости! Я был глуп. Конечно, все не так грубо, но... Сегодняшний, в общем, результат может оказаться в прямой связи с той наивной выходкой.

ШАПКИН (махнув рукой). Ладно, не хватало еще каравая... Значит, всякий раз, как поставишь свечу, нельзя ходить через воду, иначе смоет всю благодать?

ДУХОВ (смеется). Ты - уникум! Нет, не всегда, но опять же... сегодня вот точно нельзя.

ШАПКИН. Почему?

Д у х о в с загадочным видом безмолвствует.

ШАПКИН. Ну, хорошо, нам пора.

Оба встают, допивают кофе, идут прочь.

ШАПКИН. Фу, дьявол, перекреститься забыл! А что - если кого с пустыми ведрами встретим, это тоже знак?

ДУХОВ (возведя глаза). На сей счет в сферах тоже есть свое мнение.

Уходят.

ДИНАМИК. 

Не зря от солнца спряталась

В крапиву и репей,

И ты ее, проклятую,

Не пей, не пей, пей!

С ц е н а 2.

Несколько массивных кресел, старинный стол, горящие свечи. В глубине комнаты - т е л е в и з о р и маленький резной ш к а п.  Среди кресел суетится Б о р о в и к о в - маленький, плотный, очень подвижный. Он то и дело замирает на месте, рассматривает под разными углами зрения обстановку, склонив голову набок. Что-то бормоча, щелкает пальцами и вновь приходит в движение. На столе вырастают чайные приборы. Время от времени Б о р о в и к о в заглядывает в резной ш к а п.  Заглянув, останавливается в сомнении, чешет нос, потом бурчит, хмурится и притворяет дверцу. Исполинские старинные часы бьют шесть раз.

БОРОВИКОВ (самому себе). Как сильно рыба двинула хвостом!

Безволие - преддверье высшей воли!

Входят Д у х о в и Ш а п к и н.

БОРОВИКОВ (всплескивает руками). Ах!

ДУХОВ. Это мы, сударь, не пугайтесь.

БОРОВИКОВ (пряча улыбку в усы). Да уж вижу, вижу.

Ш а п к и н заваливается в кресло, смотрит на часы.

ШАПКИН (нетерпеливо). Ну где же?

БОРОВИКОВ (разводит руками). Бабы-с!

Входит О в е ч к и н а.  На ней белый платочек, глаза - лучатся.

ОВЕЧКИНА (с нервным хихиканьем). Впервые в жизни прихожу вовремя.

ШАПКИН. Свечу зажгла?

ОВЕЧКИНА. Зажгла. Ой, как не было неудобно! Понимаете, опаздывать стала, поймала машину - так всю дорогу тряслась, как бы по мосту не проехать.

ДУХОВ. И как?

ОВЕЧКИНА. Обошлось.

ШАПКИН (щурясь). А как же ручей?

ОВЕЧКИНА. Какой ручей?

ШАПКИН. У вас там ручей. Забыла?

ОВЕЧКИНА. О! (в ужасе замирает).

ДУХОВ (торжествующе обводит собрание взглядом). Новый знак!

Все молчат.

ОВЕЧКИНА (дрожащим голосом) Может, обойдется?

ДУХОВ. Плохо, конечно. Ну да будем уповать.

ОВЕЧКИНА. Там было так хорошо! У всех такие светлые лица! И образа тоже такие светлые! И батюшка ко мне подошел - светлое-светлое лицо. Я у него благословения попросила.

ШАПКИН (закатив глаза). Дал?

ОВЕЧКИНА. Дал.

ШАПКИН. А зачем - сказала?

ОВЕЧКИНА. Нет, он куда-то спешил.

ШАПКИН. Ну-ну. Лучше б под ноги смотрела. Я хочу сказать - под колеса. К вопросу о ручье.

БОРОВИКОВ. Будет, будет вам ссориться! Лучше располагайтесь за столом. Чай уж готов. Будете чай? (В вопросе Б о р о в и к о в а слышна не вполне понятная надежда на отказ: он хлебосольный хозяин, и видно, как что-то гложет его).

ДУХОВ. Не откажемся, знаешь ли.

Рассаживаются. Появляется К р я к о в а.  У нее благородное лицо, много месяцев не стираный джемпер, на правом чулке - небольшая дыра, шов перекошен.

КРЯКОВА (с порога). Ах, вы, суки! Боровиков, христианин хуев, гони мне чаю.

БОРОВИКОВ (в театральном конфузе). Манечка!

КРЯКОВА. Что тебе не нравится, паскуда? (Усаживается в кресло, берет пирожное, кусает). Как истинный христианин ты обязан денно и нощно заботиться о моем естестве.

Д у х о в пытается негромко прыснуть, но у него получается громко.

КРЯКОВА (вполоборота к нему). А ты вообще молчи, сука. Еб твою мать! Я думала, усрусь со страху. Поймала тачку, села, едем. А я (смеется)размякла, носом стала клевать, вдруг гляжу - на мост въезжаем. Я шоферу как заору: стой, пидор! разворачивайся! (Не может с собой совладать, хохочет и повизгивает).

БОРОВИКОВ (хрюкает от смеха). А он что?

КРЯКОВА. Ну что, бля? посмотрел, как на ебнутую.

БОРОВИКОВ. Но развернулся?

КРЯКОВА. Конечно, сука, развернулся - куда ему деться?

ДУХОВ (утирая огромный лоб огромным же платком в клетку). Ладно, повеселились - и довольно. Нам предстоит настроиться на серьезный лад.

КРЯКОВА. Боровиков, сука, жрать давай.

ОВЕЧКИНА (строго, отчаянно). Манюша, ты бы в такой день поостереглась сквернословить.

КРЯКОВА. Да ладно! . . Ортодоксы херовы...

ДУХОВ. Это все - пена, астрал у нее чистый.

Все умолкают. Молчание затягивается, нарастает неловкость.

КРЯКОВА. Ну?

ДУХОВ. Что - ну?

КРЯКОВА. Объяснит мне кто-нибудь, зачем надо было все это городить?

ШАПКИН. Тебе объясняй не объясняй...

КРЯКОВА. Ах ты, олигофрен прыщавый!

ДУХОВ. Нет, почему же. Тут в принципе нет ничего сложного. (Покровительственно взирает на присутствующих). Как всем вам хорошо известно из физики, всякому действию есть свое противодействие. Активизация светлых сил ведет к ответной активизации сил темных. Наблюдаемое сейчас повальное крещение - явление не случайное, оно вписывается в современный ход вещей. Движение как таковое оживилось буквально во всех сферах жизни - начиная с перестройки и кончая засильем муравьев в моей квартире.

ШАПКИН. Вот! Точно! Вчера передавали, что на Петроградской изловили двух змей.

ОВЕЧКИНА (в ужасе). Ах!

КРЯКОВА. Дура, ты что - змей боишься? Холодненькие, гладенькие. У меня дома живут две жабы и уж.

ОВЕЧКИНА. Мне батюшка объяснял, что страх женщин перед змеями связан с памятью об искусителе и первородном грехе. С тех пор я о них слышать спокойно не могу.

ШАПКИН. С каких пор? С батюшкиных разъяснений? Или с первородного греха? А до того, небось, играла с ними до самозабвения?

ОВЕЧКИНА (кротко). Я не берусь тебя судить...

ШАПКИН. Еще бы! Заповедь не позволяет, а то бы ты...

ДУХОВ (воздевает руки, посмеивается). Все, все, граждане! Не будем слепыми игрушками в руках темных сил... Миграция змей тоже показательна. Но дело не в ней. Мы становимся свидетелями рождения эволюционно нового типа разумного существа. Все мы мало-помалу становимся сталкерами, внедряемся в зону, познаем свой астрал, правим сердечную чакру...

КРЯКОВА. Ни хрена не понимаю.

ДУХОВ. Зона - это наше подсознание. При известной сноровке оттуда можно вынести много ценного. Лично у меня такие пробросы наблюдаются все чаще и чаще, у прочих же - в том числе у вас - они происходят пока неосознанно. Излишняя ментализация не дает вашим возможностям раскрыться до конца. Разумеется, этот светлый процесс тормозится темными силами - чернухой, и проводники этой мировой дьявольщины всячески стараются обокрасть нас энергетически.

БОРОВИКОВ. Фрейдизм. Мы-то православные!

ДУХОВ. Фрейд не мог существовать вне Божественного замысла. Вернемся все-таки к цели нашего сегодняшнего собрания. Нынче я решил дать черным силам серьезный бой, для чего и предпринимаются известные шаги, как то: установление свечей во всех крупных храмах в течение одной конкретной службы с последующим единением всех ставивших эти свечи. Дело в том, что я недавно изрядно тряханул противника...

ШАПКИН. Как?

Д у х о в с загадочным видом подносит палец к губам.

КРЯКОВА. Хуйня какая-то.

ДУХОВ. Но почему же? Что странного в стремлении единомышленников объединиться и сообща осуществить ряд мер чисто оборонительного характера? Мы будем вместе...

КРЯКОВА (кричит со зверским лицом). Мы вмес-с-стэ-э! !

ДУХОВ (ошеломленно). Это что за пасс?

ШАПКИН (безнадежно). Костя Кинчев. Певец и кумир. Он так поет.

ДУХОВ (с грустной улыбкой). Ну вот, ну вот... Я же сказал - чернуха не дремлет.

КРЯКОВА. Молчать, козел. Костя - Бог.

ШАПКИН. И вот такая - тоже единомышленница?

ДУХОВ. Главное то, что она провела через себя светлую волю, поставила свечу и пришла в наше общество со своим энергетическим паем. А слова ее что ж! это накипь, ментал...

КРЯКОВА. Ментал, хуял... Боровиков, где жратва? !

ШАПКИН (Д у х о в у). Ты прямо большевик. Тоже никакой сволочью не гнушались - лишь бы царя сковырнуть.

Б о р о в и к о в уже некоторое время переминается возле ш к а п а;  наконец - решается.

БОРОВИКОВ. Может, тяпнем по маленькой?

КРЯКОВА. А у тебя есть, что ли? Так что ж ты тянешь, козел, давай тащи скорее!

Б о р о в и к о в поспешно достает из ш к а п а бутылку водки.

ДУХОВ. Граждане, нам нужно настроиться на один лад и в течение часа произносить про себя надлежащие тексты...

КРЯКОВА. Часа? ! А если я посрать захочу? Какой уж тут лад... И потом: через десять минут поет Чернодуев. Желаю слушать.

ДУХОВ (в смятении). Как? ! Нельзя! Он - энергетический вампир! Остановите ее!

Б о р о в и к о в между делом разливает водку по хрустальным стопкам.

ШАПКИН (Д у х о в у). Слушай, ты, по-моему, перегибаешь. Это же телевизор! Ну, сидел бы Чернодуев здесь - может, и крал бы энергию. Но куда ж она денется, если вампир - в ящике?

ДУХОВ (с горечью). А кто ее знает!

ОВЕЧКИНА. Завтра же нам причащаться, пить нельзя!

БОРОВИКОВ (наступает). Это кто же сказал? Это кто же запретил? Матфей? Или Лука?

ОВЕЧКИНА (упрямо). Нельзя.

ШАПКИН. Да нигде не сказано!

ДУХОВ. Я не участвую. Один раз, будучи соответственно настроен, я в гостях за пять минут выпил бутылку водки - а я не пью вообще, как вы знаете, - и стал, граждане, такое выдавать! Понесло меня в зону, мне рядышком поставили тазик. Я залью в себя, извергну обратно и ору: внимайте! Главное, ничего потом не помнил, а свидетели рассказывали, что я делал какие-то жуткие пророчества, говорил на редкость умные вещи... кропил мебель... короче, сыпал откровениями. Так что я не готов пока повторить. Слишком много энергии ушло.

БОРОВИКОВ. Да ладно! (Преодолевая сопротивление Д у х о в а,  наливает ему).

О в е ч к и н а крестится. К р я к о в а с каменным лицом включает т е л е в и з о р.  На экране - Ч е р н о д у е в. Лицо его мучительно напряжено, глаза полузакрыты. Звучит тихая музыка.

КРЯКОВА. Тихо, мудаки!

Начинается гвалт. Мнения разделяются.  Д у х о в и О в е ч к и н а настаивают на немедленном устранении Ч е р н о д у е в а.  К р я к о в а и Б о р о в и к о в в довольно смелых выражениях указывают оппонентам на узость их художественного кругозора. Ш а п к и н старается среди шума разобрать слова песни. Он держит нейтралитет.

ШАПКИН (морщит лоб). Никак не врублюсь... Вода... пройду через воду какую-то... Вода, очисти нас... Слышь, Духов! Он о воде!

ДУХОВ. Ну! Ну вот же!

ШАПКИН. Не знаю. Лично у меня, например, как Чернодуева послушаю душевный подъем.

КРЯКОВА. Подъем хуя у тебя.

ДУХОВ. Это иллюзия. Происходит кража неизвестных тебе энергетических запасов и лицемерное возвращение малой их части. Все равно, что у тебя увели кошелек с сотней рублей, о которых ты не знал, а потом торжественно подарили из них же пятерку.

КРЯКОВА. Что? Пятеру у него украли? Да он пропил ее на той неделе, пусть не пиздит!

ШАПКИН. Кто-нибудь - уберите ее, наконец!

БОРОВИКОВ. Друзья мои, давайте лучше шандабарахнем!

ОВЕЧКИНА (затравленно). Нельзя!

БОРОВИКОВ. Можно! (Пьет).

ШАПКИН (выпивает следом). Можно!

БОРОВИКОВ (Д у х о в у). Ты думаешь - что? Воду в вино - какое-то особое чудо? Ничего подобного! Все зависит от компании! Христос и апостолы были просто пьяны-пьянешеньки друг от друга, и пили они воду, но для них она сделалась как вино, потому что им больше уже и не надо было вина!

ШАПКИН. Точно! Сами пили и другим не мешали. Уж кто-кто, а Христос ханжей не был. (Выпивает снова. Крякает, задумывается). И вообще... с постами этими не все ясно. Вот, к примеру, рыба... Почему ее в пост можно есть, а мясо - нельзя?

ДУХОВ. Здесь сложный момент...

ШАПКИН (не слушает его). Ну почему, скажите? Она же тоже живая!

БОРОВИКОВ (серьезно). И не только рыба. Мой знакомый священник употребляет в постные дни утку - и ничего!

ОВЕЧКИНА (поднимает пальчик). Сатана воссел во храме!

ШАПКИН (Б о р о в и к о в у). Держи ее! (Хватают О в е ч к и н у,  держат за руки, та отбивается). Пей! А ну , быстро выпила!

ОВЕЧКИНА. Ой, пустите! (Хохочет). Ой, прекрати щекотать, я сейчас выпью! Ой, пью уже, пью! (Пьет залпом, задыхается, багровеет).

ШАПКИН. Вот то-то же...

КРЯКОВА (О в е ч к и н о й). Петром тебе зваться... Уже отреклась.

ОВЕЧКИНА. При таком общем настрое о высоком думать невозможно. И даже вредно.

ШАПКИН (снова погружаясь в свои тревожные мысли). Рыба, утка... (Загибает пальцы). Стало быть, кура и гусь... Индейка...

КРЯКОВА. Моченый чесночок. Я недавно перед службой обхавалась.

ШАПКИН (кивает, загибает палец). Чеснок...

БОРОВИКОВ. Покаялась хоть?

КРЯКОВА. Козел, я безгрешна.

ШАПКИН. Да-да, только вот голубки пока что не лоно твое клюют, а на подоконник гадят.

КРЯКОВА. Дурак. (Выпивает). Мое лоно - святилище.

ДУХОВ. Господа, нам всего полчаса осталось, держите себя в границах!

КРЯКОВА (с отталкивающим кокетством качает солидным задом). Духарик, прогуляйся в зонку!

БОРОВИКОВ. Да! Просим! (Наполняет внушительный кубок).

ШАПКИН. Просим!

ВСЕ ВМЕСТЕ. Просим! !

БОРОВИКОВ. Главное, братец, вера, а в тебя-то мы и не верим. Изволь доказать!

ОВЕЧКИНА (разрумянившись). Духарик, хороший, ну просим!

Д у х о в с глубоким вздохом опускает поросшие черным волосом лапищи на стол.

ДУХОВ. Обложили! Глядите - если насвинячу... Боровиков, таз мне, быстро! И Святое Писание!

Б о р о в и к о в исчезает и секундой позже возвращается со всем необходимым. Д у х о в с сомнением смотрит на свой наполненный кубок.

ШАПКИН (сам себе, беспокойно). С такими темпами... из такой посуды... Хватит ли? (Торопливо подливает себе).

ДУХОВ (вздыхает). Х-ху! (Залпом опрокидывает в себя кубок, глаза его наливаются кровью. Тычет пальцем в животик Б о р о в и к о в а). Открой! . .

БОРОВИКОВ (тянется к ш к а п у). Еще?

ДУХОВ. Писание! Писание открой!..

БОРОВИКОВ. На какой странице?

ДУХОВ. На любой! (Поводит невидящими глазами). Дай сюда! (Читает). "Матерь Его сказала служителям: что скажет Он вам, то сделайте".

Все молчат.

КРЯКОВА. Ну и что?

БОРОВИКОВ (толкает ее, шепотом). Молчи, молчи... (Откупоривает новую бутылку, наполняет кубок).

ДУХОВ. Х-ху! (Залпом пьет). Открой!

БОРОВИКОВ. Извольте-с...

ДУХОВ. "Пиры устроиваются для удовольствия, и вино веселит жизнь; а за все отвечает серебро".

ШАПКИН (О в е ч к и н о й,  тихонько). Тебе ясно?

ОВЕЧКИНА (нетерпеливо). Нет, нет. Погоди!

Б о р о в и к о в украдкой подталкивает т а з поближе к Д у х о в у,  наполняет кубок в третий раз и вкладывает Д у х о в у в руку.

БОРОВИКОВ. Открывать?

ДУХОВ (с малопонятной угрозой). Открой... (Долго смотрит в текст; наконец, встает и возглашает). "Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно Человек Этот был праведник. И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь".

Умолкает. Некоторое время стоит среди общего молчания, затем с вытаращенными глазами, с неимоверным шумом обрушивается на стол, гася свечи и круша фамильный фарфор дома Б о р о в и к о в а.  Сцену окутывает мрак. Несколько секунд царит тишина, потом слышно, как все поднимаются со своих мест. Смутно можно различить, что собравшиеся обступают неподвижного Д у х о в а.  Голос Ш а п к и н а негромко затягивает:

ШАПКИН. Вихри враждебные веют над нами...

БОРОВИКОВ (подхватывает). Темные силы нас злобно гнетут...

ВСЕ ВМЕСТЕ. 

В бой роковой мы вступили с врагами,

Нас еще судьбы безвестные ждут!

На бой кровавый,

Святый и правый,

Марш, марш вперед, обращенный народ...

Под дружное пение медленно опускается з а н а в е с.

январь - март 1989