"Гроб с музыкой" - читать интересную книгу автора (Барякина Эльвира, Капранова Анна)ГЛАВА 6Утром Леха проснулся с мыслью «Какая же сука эта Ярославна!» Кое-как побрившись и причесавшись, он поплелся на работу. Его несказанно удивило, что дверь юротдела оказалась незапертой. Далее его ждала еще более удивительная вещь: в его родных апартаментах торцом к окошку стоял чужой стол с компьютером, а за ним сидела Ярославна. — Утро доброе, — произнесла она, смерив его взглядом поверх очков. Надеюсь, вы не против, что меня временно переселили к вам? Сейчас в моем кабинете делается ремонт, а у Бориса я сидеть не могу: меня постоянно отвлекают. Леха растерянно смотрел на разорение любимого гнезда. Его собственный стол был сдвинут с места, корзина для мусора стояла почему-то в углу, все папки, которые лежали аккуратной стопочкой на тумбочке, оказались на полу… — Ну, так вы не против? — вновь поинтересовалась Ярославна. — А почему именно я? — наконец смог выдавить из себя Леха. — Вы, по-моему, не питаете ко мне никаких светлых чувств. Она улыбнулась краешками губ. — Вероятно, у меня их к вам чуть больше, чем ко всем остальным. Леха закинул кейс на стол. — Ну что ж, это радует. — Если мое присутствие так уж вам мешает, — произнесла она, защелкав по клавиатуре, — можете уволиться. Вас поймут и не осудят. Нет, работать в присутствии Ярославны Леха абсолютно не мог! Она вообще нарушала весь ход его жизни. Сегодня с утра он, как белый человек, планировал дождаться с учебы Настю с Танькой и отправить их в ближайший супер-маркет за пивом. Потом можно было выпить как следует, да вообще поболтать за жизнь… А как прикажете это делать в присутствии госпожи Князевой? Ярославна, по всей видимости, уловила его настроение. — В качестве компенсации за свое вторжение я готова рассказать вам одну интересную новость. Хотите послушать? — Ну? — сдержанно буркнул Леха. — Ваша Света Огурцова нашлась. Она в районной больнице города Орховец в тринадцати километрах от «Ворошиловца». — Что с ней? — спросил Леха в крайнем изумлении. — Ее скинули с моста. Тяжелая черепно-мозговая травма, несколько переломов. Бедная девочка несколько дней пролежала в коме, и врачи были не способны определить, кто она и откуда. Ярославна сидела против света, и Леха не мог с точностью рассмотреть выражения ее лица, но ему почему-то казалось, что она над ним смеется. — Я бы советовала вам немедленно отправиться к ней в больницу, промурлыкала она после некоторой паузы, — потому что я только что звонила следователю Полонину, который, надо полагать, тоже едет туда. И будет лучше, если вы поспеете вперед него. Леха не выдержал: — Зачем вы ему сказали?! — рявкнул он, проклиная все на свете. — Я очень законопослушна от природы! — А зачем меня надо было предупреждать? Она рассмеялась. — Мне очень интересно узнать, как вы выкрутитесь из этой заварушки. Леха вновь схватился за кейс. — Ярославна, вы самая несносная… сука, которую я когда-либо встречал! — В этой игре я ставлю на вас. Пусть хоть это послужит мне оправданием. И кстати, Грушков уже в курсе, что вам надо отлучиться в связи со следственным мероприятием. Так что можете у него не отпрашиваться: я все устроила. Леха выскочил из кабинета, изо всех сил хватив дверью. Всю дорогу до Орховца Леха ругался матом и погонял таксиста. В голове у него была полная неразбериха. По законам жанра Нимфа должна выдать Полонину всю правду: она заметила Серегин труп, после чего ее скинули с моста вместе с Измайловым. Хорошо, если она видела преступника, который вернулся за телом… Тогда подозрения с Лехи снимутся сами собой. А если Нимфа была все еще без сознания, когда явился убийца? Кто будет крайним в этой ситуации? Леха Кобец, разумеется. Он тоже видел труп, но на него как на свидетеля почему-то никто не покушался. Потом он как-то очень подозрительно скрыл от следствия крайне важную информацию… Стало быть, Полонин спустит всех собак на него. Неужто он еще задницу станет рвать, чтобы добраться до истины? И все это случится с ним по милости Ярославны. «Я просто прибью ее! — мстительно думал Леха, глядя на дорогу. — Хоть за дело буду сидеть. Не так обидно». Добравшись наконец до Орховца, они еще минут пятнадцать мотались по пыльным улочкам, пока не обнаружили неказистое двухэтажное здание больницы. Главный врач — румяная тетенька в халате и белой шапочке — очень обрадовалась Лехиному приходу. — Слава богу, хоть кто-то появился! А то мы просто с ног сбились с этой девочкой. У нее ретроградная амнезия из-за сильного ушиба головы. Вы ведь с ее работы? Леха не был уверен, что Нимфа где-нибудь работает, но на всякий случай кивнул головой. — Вчера ваша сотрудница Ярославна Князева нам позвонила и все выспросила. Мы все удивлялись, надо же какая сердобольная! Родственники не ищут, а коллеги вот беспокоятся. Сюда, пожалуйста, — распахнула она белую дверь палаты. Нимфу почти невозможно было узнать: голова замотана бинтами, лицо бледное, даже желтое. Тонкие руки поверх одеяла. В правом ухе большая золотая сережка с красным камешком, а в левом — нет. «Все-таки потеряла,» невольно подумал Леха. Она подняла на него какие-то пустые зрачки. Не зная, с чего начать, Леха присел на краешек ее кровати. — Привет… Как ты? — Привет, — отозвалась Света, глядя сквозь него. Промолчав несколько секунд, она снова закрыла глаза. — Что с тобой произошло? — тревожно спросил Леха. Главврач жалостливо подперла щеку ладонью и всхлипнула: — Бедная девочка… Ее нашли мальчишки. Поехали рыбачить на реку, смотрят, а на отмели она лежит… Весной было сильное половодье, вот песку и насыпало. Кабы она в воду упала — то все, сразу же конец. А так ушиблась сильно, переломы. — Я не упала! — внезапно прошептала Света, и лицо ее исказилось. Двое их было. Одна женщина, один мужчина. Они меня скинули! Леха ринулся к ней. — Ты бы их узнала?! — Не знаю… Нет, не помню. Из-под ресниц Нимфы поползла слезинка. Главврач тут же перепугалась. — Ой, ей вредно волноваться! Уходите! Схватив Леху за плечи, она принялась выталкивать его из палаты. — Мне надо поговорить с ней! — Ни-ни! Девочка едва жива… Пускай отдыхает! Сердце Лехи болезненно сжалось. В голове не укладывалось: Нимфа хорошенькая как ангелочек, ласковая, веселая — и вон чего с ней сделали… По больничному коридору загромыхали шаги, Леха поднял голову: навстречу ему в развевающемся белом халате топал Полонин. — А, и ты тут? — шумно удивился Колька. — Ну, как поживает твоя Нимфа? — Тише вы! — возмущенно прервала его главврач. — Раскричались как в лесу! Колька вытащил из кармана брюк красненькую книжечку удостоверения. — Я следователь прокуратуры. Мне срочно надо поговорить с гражданкой Огурцовой. Главврач долго препиралась с ним, но в конце концов все же уступила. — Ладно, проходите, только не долго. А вы, молодой человек, обратилась она к Лехе, — приезжайте лучше завтра. Он покорно вышел вслед за ней в вестибюль. Ему было страшно холодно. Вот, сейчас Полонин задаст Нимфе вопрос: «А почему вы упали в обморок? И кто с вами находился в тот момент?» И тут же, не выходя из больницы, напишет постановление об аресте Алексея Кобеца как главного подозреваемого. Отчего-то сразу вспомнилась Ярославна. Зачем ей это понадобилось? Он усмехнулся. Если бы он сразу все рассказал Полонину, отвез его в радиорубку, помог найти улики, то сейчас бы на месте Лехи вполне могла оказаться сама Ярославна. Стояла бы, глядя на больничный двор сквозь заросли подоконничных фикусов, и с минуты на минуту ожидала ареста. Только бы он никогда не подставил ее… А она подставила… Что ей какой-то Леха? У нее есть Борис Игоревич — буржуй и меценат, владелец заводов, газет, пароходов… — Ты еще не уехал? — услышал он Полонинский голос за своей спиной. В нем не было ни тени казенной строгости. — Нет еще… — проговорил Леха, начиная на что-то надеяться. Колька с досадой постукивал по ладони свернутым в трубочку протоколом допроса. — Черте что! Она ничего не помнит! Никакого Измайлова в жизни не видела. С тобой тоже вроде как не знакома. Я ее спрашиваю: «Что случилось?» А она: «Танцевала на дискотеке. А потом — не знаю». Очнулась, когда двое каких-то людей стали перекидывать ее через перила моста. Дальше опять ничего не помнит. Опознать никого не берется. Тьфу! Вряд ли Леха когда-либо чувствовал себя счастливее. — Так она что, и меня не вспомнила?! — Натурально! — А память к ней вернется? Полонин неопределенно дернул плечом. — Бог ведает! Врачиха сама ничего определенного сказать не может. Транспортировать ее в областную больницу не дают. Волновать не разрешают. Что ж, будем ждать. Чего нам еще остается? Вернувшись в контору, Леха сразу помчался к Топ, но у нее была какая-то спешная работа, и она запретила себя отвлекать. Пришлось отправиться к себе в кабинет и мучиться от присутствия Ярославны. Она, по всей видимости, была страшно поглощена работой: что-то быстро строчила, сверяясь с толстыми книжками, половина из которых была вообще на иностранных языках. Леха томился. Услышанное от Полонина распирало его и требовало немедленно с кем-нибудь поделиться. Но Ярославне такой радости он бы в жизни не доставил. Как только он переступил порог своего кабинета, она подняла голову и спросила: — Вас не арестовали? Очень мило… Я за вас рада. — И снова погрузилась в работу. Некоторое время Леха рассматривал ее ножку, видневшуюся под столом, и прикидывал, сколько могут стоить ее туфли. Потом он перевел взгляд на руки. Да, ногти у Ярославны были ей-богу накладные. И очень красивое колечко с небольшим бриллиантом. Что-то такое кругленькое и сверкающее. Вот если бы она такими ручками… — Петрович, — вдруг прервала его мысли Ярославна, — вы не можете спокойно трудиться, потому что мучаетесь вопросом, какой на мне лифчик? Так он черный, атласный, с тонкими бретельками… — Не верю, — угрюмо бросил Леха. Вообще-то он думал совершенно не о ее лифчике, но общий ход мысли она угадала. Ярославна развернулась к нему лицом и быстро расстегнула блузку. — Убедились? Теперь приступайте к работе и не забивайте себе голову всякой ерундой. — Э-э, меня еще очень интересует, какой формы у вас грудь. — А меня интересует моя работа. Не отвлекайте меня, пожалуйста. Но после сегодняшних треволнений Леха был не в состоянии трудиться. Он уже решил было немного «полетать» на компьютерных самолетиках, но тут в углу его экрана замигал символ, обозначающий, что ему пришло электронное письмо. Оно было от Топ: «Я придумала: мы с тобой будем переписываться по сетевой почте. По телефону нельзя, а то твоя Помпадура сидит рядом и все слушает. Чего ты хотел?» Леха лихорадочно принялся набивать ответ: «Ярославна обзвонила все больницы в районе „Ворошиловца“ и нашла Нимфу. Она, оказывается, жива, но получила множество травм. У нее ретроградная амнезия, и она меня не узнала. Полонин просто бесится с досады. Врач сказала, что, возможно, через несколько дней Нимфа вспомнит кое-какие детали. По нашему делу она сказала только одно: что ее скинули с моста двое: мужчина и женщина. Намек поняла?». Топ ответила незамедлительно: «А она точно вспомнит? Может такое случиться, что у нее навсегда отшибло память?» «Ну, наверное». «Будем надеяться на лучшее. У меня, кстати, тоже новости. Твоя Помпадура собирает о тебе информацию. Пока тебя не было, расспрашивала всех сотрудников. Даже имела наглость ко мне подойти. Но я ее так отшила, что она вряд ли еще сунется. Наш фотограф Евгений Маркович отколол фишку: заявил, что приходится Сереге Измайлову папой. А теперь прикинь, солдат, что это означает. Если я не ошибаюсь, то он входит в число наследников. Вспоминай, что мы видели в его кармашке». «Быть того не может! — написал Леха. — Мы бы знали, если бы они были родственниками!» «Попробуй выяснить это у своей новой доброй подруги Измайловой». Леха достал из сумки записную книжку и, найдя в ней нужный телефон, принялся набирать номер. Трубку взяла Ольга. — Алло! — Привет, Оль, это Кобец. Ее голос тут же потеплел: — Хорошо, что вы позвонили. А то я уже подумывала разыскать вас. Как ваши дела? — Мне бы хотелось встретиться. И чем раньше, тем лучше. — Что-то случилось? — Да нет. Мне просто нужно уточнить кое-какие детали. — Тогда заходите после работы. Я буду ждать вас. Когда он положил трубку, Ярославна как-то по-новому взглянула на него. — Что, пойдете к своей пассии подогревать отношения? Своим телом… Леха совершенно изумился: ему почему-то почудились в ее словах нотки обиды. — Вас, солнышко, это совершенно не касается. Не хотите мне грудь показывать, вот и сидите с ней наедине. А я пойду по пассиям! На улице было тепло. Леха расстегнул сверху рубашку, открыл окно в такси. Мысль о сказанной Ярославне гадости бурлила и ликовала внутри. Раз она обратила внимание на его общение с другой женщиной, значит, ей не все равно? Или это ему только кажется? Полжизни отдать за правду! Квартира Измайлова очень изменилась с похорон: двери и окна распахнуты, тяжелые бархатные занавески содраны, все кругом надраено до блеска, надушено каким-то освежителем с запахом весеннего леса. И посреди всего этого Ольга в простом светлом платье. — Привет, — сказал он, пройдя внутрь. — Вы что же не собираетесь выдерживать положенные дни траура? — Ни за что! — ответила она радостно. — Мы сегодня целый день боролись с остатками его запаха! — Кто это мы? — поинтересовался Леха. — Да целую бригаду наняла. Даже Никита помогал. — А где он сейчас? — Спит. Так устал, что уснул в восемь часов. Есть хочешь? — спросила она, внезапно перейдя на «ты». — Хочу, — признался Леха. — Пошли на кухню. Готовила Ольга просто божественно. В ее огромном — чуть не до потолка — холодильнике хранилось столько вкусностей, что Леха просто диву давался. А ей явно нравилось его кормить. Под конец она принесла из комнаты два высоких тонконогих фужера. — Я хочу выпить, — объявила, разливая «Мартини». — Составишь мне компанию? Леха кивнул. Они чокнулись. Хрусталь празднично звякнул. — Выпьем за свободу! — сказала Ольга торжественно. Леха засмеялся. — Ну ты и циник! У тебя же муж помер! Она беспечно отмахнулась. — Да пошел он к черту! Если бы я умерла, он бы горевал не больше моего. Покопавшись в одном из ящиков, она достала красивую пачку сигарет. — Ты куришь? А ну да, я помню… Видела, как ты курил на кладбище… Пойдем со мной на лоджию. Заходящее солнце нагрело деревянные реечки, которыми было оббито все вокруг. Внизу во дворе визжали дети. И небо было розовым и чистым. Ольга подставила лицо теплым лучам. — Знаешь, — произнесла задумчиво. — Я, кажется, впервые счастлива за пять лет. Вот еще было счастье, когда Никитку родила, и все. Что, сегодня день такой? Она взглянула на Леху чуть искоса. Он откровенно любовался ею. В ней действительно что-то переменилось, расправилось, раскрылось. Черные глаза светились. — Расскажи мне о себе, — попросил Леха, пуская дым в вечернее небо. — А чего рассказывать? Родилась в Юрьевце — есть такой заштатный городишко на Волге… Большая деревня… Работы там нет, молодежь вся разъезжается. Остались одни старухи. Ну мне тоже понадобилось в город отправиться. Мама велела искать богатого жениха. — Вот ты и нашла… — Ага… Познакомились на дискотеке в «Кресте». На самом деле я туда пришла еще с одним парнем, вот он нас и представил. Ну, выпили, потом кто-то травки принес. После нее все вообще здоровским показалось. Парень мой куда-то делся. Слово за слово, сидели болтали, а потом Сережка меня к себе отвез. Помнится, пока ехали, он все смотрел на меня и говорил: «Ты красивая. Ты мне подходишь». Переспали. Потом он заезжать ко мне в общагу стал. Я тогда совсем дура была: он как приедет, начнет бибикать под окнами, подружек моих переполошит, те висят на окнах, на его тачку налюбоваться не могут. А мне приятно. Потом я забеременела Никиткой. Ну и вот… Внезапно она вспомнила о чем-то и схватила Леху за руку. — Хочешь, я тебе покажу одну глупость? Только ты не смейся, ладно? Он согласно кивнул. — Ладно. Пробежав вперед, Ольга распахнула дверь в ту самую комнату, в которой еще вчера лежал покойник. Посередине на журнальном столике стояла настоящая живая елка, наряженная шарами и гирляндами. — Правда, глупо? — спросила она, смущенно зарумянившись. Вопреки обещанию, Леха рассмеялся. — Не, очень мило… Ольга села на ковер по-турецки и потянула гостя вслед за собой. — Представляешь, у меня сто лет не было настоящей своей елки. В общаге не поставишь, а Сергей терпеть не мог всего этого. Я решила, что мне надо елку. Имею право? — Имеешь, — весело согласился Леха. — Евгений Маркович? — удивленно подняла брови Ольга. — Да это отчим Сергея. Я видела его всего несколько раз: когда приезжала к мужу на работу и вот на похоронах. Сергей так стыдился его, что даже на свою собственную свадьбу не пригласил. — Так это правда… — произнес Леха задумчиво. — А что за кошка пробежала между ними? — Не знаю. Сергей не любил рассказывать про него. По-моему, Евгений Маркович его бил. А потом ты же знаешь, как это бывает: отчим-неудачник начинает придираться по каждому пустяку, говорит всякие гадости, типа «у тебя все равно ничего не выйдет»… Леха вспомнил напряженное, вечно какое-то помятое лицо фотографа. — Да, пожалуй, он мог бы… Ну и в результате? — В результате Измайлов стал «новым русским», а Почкин как был, так и остался. В перестройку его фотоателье закрыли, жена умерла… Серега и взял его из жалости на работу в альянс. — Под условием, что тот никому не расскажет об их родстве? — Наверное, так… — А знаешь, — усмехнулся Леха, — он ведь теперь всем на работе доказывает, что является прямым наследником твоего мужа. Ольга презрительно скривила губы. — Проснулся, подснежник! — Как думаешь, он мог приложить руку к этому убийству? Она покачала головой. — Не знаю. И знать не хочу. Давай не будем больше об этом. Противно вспоминать. Поддавшись какому-то смутному чувству, Леха дотронулся до ее смуглой щеки. Ольга явственно вздрогнула, но не отпрянула, только ее беспокойные черные зрачки заблестели ярче. В воздухе пахло еловой смолой, а в большом оранжевом шарике отражались их лица: смешные и страшненькие. Тонкие пальчики Ольги расстегивали Лехину рубашку. Он закрыл глаза. Почувствовал легкий поцелуй на своем плече и теплую волну ее сладких духов. Пронзительная трель разбила все очарование. Ольга шепотом чертыхнулась и протянула руку за телефоном, стоящим на комоде. — Слушаю! Да… Это тебя… — удивленно проговорила она, посмотрев на Леху. Он взял трубку. — Я! — Кобец, — донесся до него голос Топ. — не подходи к окну и ничем не выдавай своих бурных эмоций. Просто слушай. Понял? — Что-то случилось? — Напротив окна стоит старая пятиэтажка. Та, которая расположена к вам торцом, видишь? — Ну? — все еще ничего не понимая, проговорил Леха. — Под самой крышей круглое окошко. Через него за вами следят. — В чем дело? — спросила Ольга, беспокойно заглядывая в изменившееся Лехино лицо. Но он сделал ей знак молчать. — Угадай с трех раз, кто пытается за тобой шпионить? — продолжала неистовствовать Топ. Сердце Лехи окаменело. — Ярославна! — выдохнул он зло. — Вот именно, мой мальчик! Леха кинул трубку на место и принялся поспешно застегивать рубашку. Ольга испуганно вцепилась в него. — Что случилось? Кто это звонил? Но он ничего не мог отвечать: бешеная ярость просто переполняла его до краев. — Извини… Мне надо бежать… Я тебе потом все объясню. Подбородок Ольги задрожал, черные глаза смотрели, не понимая. — Ты вернешься? — спросила она так, что острая жалость невольно полоснула Леху. Он обнял ее, притянул к себе. — Обещаю. Извини, что так получилось, ладно? Будь хорошей девочкой. Дожидаться лифта Леха просто не мог. Он кинулся вниз по лестнице, выскочил из подъезда, оглянулся кругом. Злополучная пятиэтажка была с другой стороны дома. Завернув за угол, он увидел припаркованную за гаражом бежевую «тройку». Топ бибикнула ему. Леха подбежал, всунулся в открытую форточку. — Ба, ты здесь! Ты уверена, что Ярославна там? — Абсолютно! Я за ней проследила. — Эх, я ей сейчас задницу надеру! — Я с тобой! — тут же заявила Топ, но Леха остановил ее: — Не надо, я сам. Она понимающе усмехнулась. — Ладно, потом расскажешь в деталях о процессе. Деревянная лестница, ведущая на чердак, надсадно скрипела под Лехиными шагами. Взобравшись на самый верх, он толкнул большой квадратный люк и вскарабкался внутрь. Чердак был большой и пыльный. Яркие лучи закатного солнца светили из окошек и едва заметных щелей в крыше. Сизые голуби, вздрагивая крыльями, носились от балки к балке. Весь дрожа от нетерпенья, Леха осторожно опустил крышку люка, заклинив ее валяющимся здесь же обломком какой-то доски. Ярославну он заметил сразу: она стояла у крошечного круглого окошка, положив локти на подоконник, и смотрела вдаль сквозь небольшой военный бинокль. На ней было какое-то воздушное белое платье и шарф, прикрывающий голову и плечи. Стараясь ступать как можно тише, Леха подкрался к ней… — Что это значит? — прошипел он, схватив ее за локти и развернув к себе. В больших серых глазах Ярославны метнулся испуг, но она тут же взяла себя в руки. — Вы?! А ну отпустите меня! — рявкнула она неожиданно зло. Но Леху было не так-то просто остановить. — Ты подставляешь меня, шпионишь за мной… — произнес он, загораживая дорогу. — Что тебе нужно?! Она смотрела агрессивно, грудь ее быстро вздымалась, выдавая волнение. — Мне просто интересно следить за вами. Вы… Вы занятный… Леха схватил ее в охапку, прижал к себе так, что она не могла даже пошевельнуться. — Что с тобой сделать, умница? Свернуть тебе шею? Ярославна дернулась, пытаясь вырваться. — Уберите свои руки! Я сейчас закричу! Лехина ладонь легла ей на горло. — Кричи. Сколько мне секунд потребуется, чтобы тебя придушить? Ты вроде как разбираешься в таких делах, не так ли? — Сюда сейчас придут! — Нет, солнышко. Я заклинил люк. Так что с той стороны его легче взорвать, чем открыть. Он чувствовал, как она начала вздрагивать. Ощущение собственной власти пьянило и захлестывало. — Ну, так как будем объяснять свое поведение? Ярославна извернулась в его руках и внезапно впилась ему в губы злым поцелуем. Пол и весь мир уплыли из-под Лехиных ног. Высоко подняв руки, она закручивала в пучок растрепавшиеся волосы. Красноватые блики гуляли по ее плечам и груди. — Ты вся в пыли, — произнес Леха хрипло, пытаясь отряхнуть ее платье. Властным жестом Ярославна остановила его. — Я справлюсь. Леха сам на себя удивлялся: что эта проклятущая женщина делает с ним? Пятнадцать минут назад он был готов убить ее, а сейчас сидит, жмурясь на закат, и любуется ее быстрыми движениями. Все смешалось в Лехином доме: Боря с его сигарами, наркоман Ямин, отчим Измайлова, нежная черноглазая Ольга, полумертвая девочка Света Огурцова, подозрения Полонина, и эта бесстыжая сильная сука, которая толкает его в пропасть… — Зачем ты это сделала? — спросил он, поднимаясь на ноги. Коленки его дрожали, перед глазами мелькали огненные круги. Ярославна в недоумении посмотрела на него. — Что вы имеете в виду? — Секс. Наш с тобой враждебный секс. Она сдержанно усмехнулась. — Это был прием самообороны, только и всего. Вы напугали меня… Так что не создавайте лишних иллюзий на мой счет. Леха тяжело задышал. — Самообороны, значит? Черт возьми… Да я… Ярославна не обратила на его слова никакого внимания. — Выйдете, пожалуйста, отсюда. Мне надо привести себя в порядок. Глядя на нее ненавидящим взглядом, он шагнул по направлению к выходу. — Тогда советую тебе, солнышко, убираться ко всем чертям из моего кабинета. А то, боюсь, тебе придется слишком часто трахаться со мной, чтобы остаться в живых. Леха тяжело упал на переднее сидение, и что есть силы хлопнул дверцей. — Топ, поехали отсюда. Она посмотрела на него с какой-то тоской. — Лех, ну зачем ты это сделал? — Что? — Сам знаешь. У тебя же все на роже написано. — Голос Топ вздрагивал. — Я же тебя предупреждала! Леха уронил лицо в ладони. — Я сам не знаю, что происходит… Она что-то делает со мной. — О, я тебе скажу, что. Она трахает тебе мозги и другие места! — Да нет же! Ей что-то от меня надо. Зачем ей следить за мной, зачем переезжать ко мне в кабинет, зачем всех выспрашивать обо мне? Я не понимаю, что за игру она ведет! А этот инцидент с Нимфой? Ради чего она устроила всю эту комедь? Топ задумчиво постукивала кончиками пальцев по рулю. — Безусловно, Помпадура ведет какую-то свою игру. Тебе случаем не интересно, какую именно? — И как ты собираешься это узнать? — Давай пользоваться ее же собственными методами. Мы проследим за ней. Вряд ли она действует одна. У нее должны быть какие-то сообщники. Если мы будем знать, куда она ездит, с кем общается, кому звонит, то, скорее всего, найдем отгадку. — Кто убил Измайлова? — Нет. По-моему, здесь дело гораздо шире. Измайлов — это только вершина айсберга. — Внезапно Топ схватилась за Лехин рукав. — О, гляди-ка! Вот и Помпадура пожаловала! Ярославна вышла из подъезда и остановилась, оглядывая двор. На ней уже было черное вечернее платье, на плече — совершенно неподходящая к наряду спортивная сумка… — Переоделась! — изумился Леха. Топ прильнула к его плечу. — Значит, куда-то собралась… Из-за гаража Ярославна не могла их видеть и, успокоившись, быстро пошла по тротуару, провожаемая взглядами отдыхающих на лавочках старушек. Топ включила зажигание. — Так, сейчас едем за ней. Ее машина припаркована в следующем дворе. Оттуда есть только одна дорога. Мы выедем на проспект и там ее перехватим. Настроение Топ передалось и Лехе. Ущемленное самолюбие требовало отмщения. Синий «Ниссан-Террано» завернул за угол и затормозил около ночного клуба «Крест». Оставив свою спортивную сумку внутри машины, Ярославна захлопнула дверцу и направилась внутрь. Топ взглянула на часы. Было уже без четверти одиннадцать. — Вряд ли Помпадура пошла ловить себе женихов. Даю голову на отсечение, у нее назначена встреча. — Пошли за ней, — скупо проронил Леха, отстегивая ремень безопасности. Проходя мимо «Ниссана», он попытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь тонированные стекла, но так ничего и не увидел. — Жалко, что я не угонщик, — пожаловался он Топ. — Наверняка в ее тачке найдется масса интересных вещичек. — Желаешь приобрести второе образование? Только ведь тебя поймают на первом же деле. — Не веришь в меня? — притворно оскорбился Леха. Топ рассмеялась. — После твоих сегодняшних выкрутасов я не верю ни в одного мужика этой планеты! В «Кресте» планировали проводить какое-то шоу, поэтому народу было много. Кое-как протолкавшись сквозь клубящуюся молодежь, Леха оглядел танц-пол. Ярославны нигде не было видно. — Черт! Куда она подевалась? Топ показала на широкие массивные двери, над которыми переливалось неоном слово «Бар». — Она наверняка там. Пошли! Бар тоже был переполнен, поэтому они не сразу разглядели Ярославну, сидящую на высоком стуле за стойкой. Рядом с ней стоял какой-то пожилой широкоплечий мужчина и что-то оживленно говорил. — Есть! — воскликнула Топ, впиваясь в Лехино плечо. — Это он! — Кто «он»? — не понял Леха. — Ее сообщник. — Ты считаешь, что Измайлова убил этот старикан? — Я ничего пока не считаю, но очень хочу послушать, о чем они болтают. Побудь пока здесь. Она развернулась и тут же исчезла среди танцующих. От нетерпенья Лехе не стоялось на месте. Приятель Ярославны был очень хорошо одет, но лица его было не видно: он стоял спиной. А она улыбалась ему, видимо, чувствуя себя в его обществе совершенно спокойно. «Еще один любовник, — с досадой подумал Леха. — Я наверняка был у нее каким-нибудь четыреста вторым по счету!» В этот момент Топ снова вынырнула из толпы и схватила его за руку. — Идем, я все устроила. — Что именно? — Спрашивать и хвалить будешь потом. Она быстро протащила его в какое-то подсобное помещение, выходившее в кухню. Среди плит и огромных чанов метались повара. — Куда ты меня тащишь? — упирался Леха. Но Топ его не слушала. Наконец она подвела его к какому-то то ли шкафу, то ли прилавку и открыла нижнюю дверцу. — Живо полезай внутрь! Леха посмотрел на нее как на ненормальную. — Зачем?! — Ой, ну давай быстрей! Пропустим самое главное! Делать было нечего, и Леха послушно встал на карачки и протиснулся внутрь. С противоположной стороны шкафа оказались точно такие же дверки. — Толкай их и выползай наружу! — шепнула Топ. — Только, ради бога, не высовывайся. Спустя несколько мгновений они оказались за барной стойкой с другой стороны от зала. Топ послала бармену благодарный воздушный поцелуй. Тот только усмехнулся. — Вот проныра! — невольно восхитился Леха. — Ты что, его знаешь? Топ прижала палец к губам. — Тихо ты! Они медленно поползли вдоль барной стойки, прислушиваясь к голосам, доносящимся сверху. Наконец Топ прижала палец к губам показывая, что нашла тех, кого надо. Поманила Леху рукой. Он стремительно приблизился к ней и замер, стараясь не дышать. Прямо над ними едва слышно из-за громкой музыки разговаривали Ярославна и тот широкоплечий субъект. — Значит, пока они свернули всю политическую активность? — задумчиво проговорил он. — Грушков ничего не в состоянии делать без Измайлова, — отозвалась Ярославна. — Да он, собственно, и не желает особо вмешиваться во все это. На уме только бабы и дешевая популярность… — Ты не особо усердствуй с ним, а то, смотри, дело может плохо кончиться. — Ерунда! Уж с ним-то я справлюсь. — Ладно. Что тебе еще удалось раздобыть? — Альянс поддерживает губернатора и постоянно воюет с городской администрацией. Но опять же, теперь у них словно жало вырвали. Измайловские связи потеряны, а Грушков, я думаю, постепенно вообще отойдет от освещения политических новостей и переключится на «желтую» тематику. Заголовки типа «Мальчика насиловали пятнадцать лет пятнадцать человек!» Ее спутник сдержанно рассмеялся. — Ладно. Хорошо, что ты собираешь всю информацию. В этом деле главное не упускать детали. Первый контакт с нашим объектом прошел удачно, хвалю. Теперь он напуган и дезорганизован, и вполне вероятно, что он клюнет на нашу приманку. При этих словах кровь отлила от лица Лехи. Они без сомнения говорили о нем. Но зачем, черт побери, им это надо? Чего они от него хотят? Он перевел взгляд на Топ. Та тоже была бледна и напряжена. В глазах ее застыло недоумение. — Да, кстати, как идет расследование убийства Измайлова? — вновь подал голос незнакомец. Ярославна презрительно усмехнулась. — Прокуратура поставила какого-то олуха царя небесного по фамилии Полонин. По-моему, он вообще не понимает, что делает. — У тебя все нормально на работе? Никто ничего не подозревает? — Все спокойно. — Хорошо. Держи нас в курсе событий и каждый день посылай отчеты в Москву. — Хорошо… Ох, мне же надо идти! — спохватилась вдруг она. — Что такое? — У меня запланировано еще одно мероприятие. Здесь наверху есть специальный зал для VIP-персон. Называется «Голубятня». Так вот мои устраивают там небольшой сабантуйчик. — Ну, тогда до встречи. — Всего хорошего. Как только они ушли, Леха с Топ переглянулись. Топ была совершенно подавлена услышанным. — Я или полная дура, или вообще не знаю кто, раз с самого начала не догадалась… — пробормотала она наконец. — Ты о чем?! — тревожно спросил Леха. — Помпадуру к нам заслали, как ты не понимаешь?! — Кто заслал? Зачем? Топ смерила его ледяным взглядом. — Ты чем слушал? Я так полагаю, что наш альянс мешает кое-каким структурам. Выборы-то не за горами! Вот они и заслали к нам прелестную девочку! Она втирается в доверие к Боре, устраивается на работу… Это называется экономическим шпионажем! — А я-то тут при чем?! — вне себя воскликнул Леха. — Она хочет повесить на меня убийство Измайлова! «Теперь он напуган и дезорганизован!» Да уж, я действительно напуган до полусмерти! Топ прищурила глаза. — Черта с два у нее это выйдет! Идем! Тем же путем они выбрались из-за стойки. Топ вызвала своего знакомого бармена и довольно долго чего-то у него выспрашивала. — Пошли! — крикнула она в конце концов, подзывая к себе Леху. — Нам вон туда! В глубине коридора темнела низенькая неказистая дверь с табличкой «Служебный вход». — Что это? — спросил Леха. Топ остановилась. — Ты когда-нибудь слышал про «Голубятню», о которой они говорили? — Нет. — И я нет. Раньше я считала, что знаю в этом «Кресте» все закоулки. Оказывается, здесь есть коробочка с секретом. Думаю, сейчас мы с тобой увидим кое-что весьма удивительное. За дверью оказался узенький коридорчик, освещенный бледной неоновой лампой, посреди которого стояли два амбалоподобных молодых человека. Завидев посетителей, они преградили им путь. По всей видимости, джинсики и бейсболка Топ не внушили им никакого доверия. — Вы к кому? — спросил один из них, с абсолютно лысым черепом. — У нас там запланировано мероприятие, — не моргнув глазом, пояснила она. Леха с восхищением посмотрел на нее. Он всегда завидовал ее способности не терять присутствие духа ни при каких обстоятельствах. — А вы знаете, что вход в «Голубятню» платный? — Пятьдесят долларов, — пояснил второй охранник, явно уверенный, что эти двое впадут в транс, услышав такое. Топ упрямо сжала губы и, сняв с плеча свой рюкзачок, вытащила из записной книжки сложенную вчетверо стодолларовую бумажку. — Держите! Охранники проверили купюру. — Проходите. — Топ, ты с ума сошла! — зашептал Леха ей на ухо. — Это же была твоя «счастливая сотка»! Он знал, что эти сто баксов Топ хранила, как зеницу ока. Это был ее гонорар за какую-то политическую статью, благодаря которой она попала в альянс. Топ смерила его отчаянным взглядом. — Прорвемся! Я не дам Помпадуре выхватить стул из-под моей задницы! «Голубятня» оказалась очень дорого отделанным заведением. Сквозь стеклянную крышу мерцали тусклые звезды, играла громкая музыка, на двух сценах с шестами извивались хорошенькие стриптизеры — мальчики и девочки. Кругом было многолюдно и оживленно: зеленое сукно, рулетка, обнаженные плечи с бриллиантами, смокинги. Официанты — похожие на взрослых ангелочков юноши — скользили между танцующими. — Мать моя земля родная! — проронила Топ, увидев такое роскошество. Развернув бейсболку козырьком назад, она смело двинулась в гущу событий и людей. Леха едва поспевал за ней. Внезапно Топ остановилась как вкопанная, и Леха едва не наткнулся на нее. В углу зала был накрыт большой стол, за которым сидели Борис, Гена, Ярославна, а с ними половина высших руководителей альянса и еще какие-то люди, в которых Леха узнал телеведущих, спикера городской думы, начальников областной администрации, еще кого-то из тех, кто постоянно мелькает в телевизоре. Все о чем-то говорили, пили шампанское, звонко чокаясь. — Что здесь происходит? — выдохнул он. Топ покачала головой. — Не знаю… Давай проберемся в какой-нибудь дальний уголок и будем оттуда следить за происходящим, — предложила она, но тут к ним подлетел какой-то молодой человек. — Топ с Лехой пришли! — закричал он, накинувшись на них с объятьями. В нападавшем Леха узнал Алика. Он еще больше похорошел, так как промелировал волосы. Топ несказанно удивилась его появлению. — Ах ты, сыч малолетний! Ты-то здесь какими судьбами? Алик самодовольно улыбнулся. — Во-первых, менеджер «Креста» заметил меня и предложил поработать в «Голубятне», а во-вторых, мы же здесь празднуем день рождения Бори Грушкова! Леха с Топ переглянулись. Ни фига себе! Боря только вчера похоронил друга, а сегодня празднует годовщину собственной жизнедеятельности?! — Пойдемте к нам! — ухватил их за руки Алик. — Напьемся сейчас к чертям собачьим и будем веселиться. — Но нас не приглашали! — попробовал запротестовать Леха. — Наплевать! Я вас приглашаю! Пошли! — О-о! — зашумел Боря, — заметив вновьприбывших, — Кто пришел! Садитесь с нами! Гости тут же раздвинулись, уступая им место за столом. Кто-то принес еще парочку стульев. Леха смущенно поднял бокал за Борино здоровье. Все захлопали. Даже Ярославна. Но у нее это выходило как-то вызывающе и цинично. Под ее пристальным взглядом Леха невольно съежился. Что она за двуличная тварь?! Чего ей от него надо? Выпитое шампанское сразу ударило в голову, хотя обычно Леха довольно стойко переносил все алкогольные злоупотребления. Топ, как назло, тут же покинула его, внезапно забыв о своей ненависти к Помпадуре: она принялась знакомиться с каким-то мужиком, украшенным хвостиком на затылке. Судя по выражению ее лица, она была насмерть им очарована. — Топ, — позвал Леха боевую подругу, — ты чем-то не тем занялась… Ты же вроде хотела за Ярославной следить? Та пиннула его под столом, показывая, что вовсе не обязательно трубить об ее прошлых планах на всю Ивановскую. И вообще она сама знает, что ей делать. Обидев таким образом Леху, Топ повернулась к своему хвостатому собеседнику и с милейшей улыбкой на устах выпросила у него сигарету. После этого между ними завязался совершенно идиотский разговор: — Так вы, Топ, курите с мундштуком? Это так эротично… — Да, мне тоже нравится. — Всегда хотел попробовать. Значит, надо брать сигарету и просто засовывать ее туда? — Совершенно верно. — И как это вы так глубоко ее засовываете? — Ну я же женщина! Леха понял, что Топ вылетела из игры. С ней всегда так: больше всех шумит, кипятится, размахивает руками, а стоит ей увидеть какого-нибудь типа, который отчего-то кажется ей настоящим мужчиной, как весь ее запал бесследно исчезает. И это в то самое время, как Ярославна абсолютно четко дала понять, что желает засадить Леху в места не столь отдаленные. Лехе было плохо. Про него все забыли, и он молча накачивался коньяком из стоявшей поблизости бутылки. Смотреть по сторонам было противно: взгляд неизбежно натыкался на Ярославну, вовсю любезничавшую с Борей. От этого очень хотелось набить ему морду. Народ же кругом предавался еде, разврату и азартным играм, что тоже несказанно бесило. Еще пять минут назад Леха завидовал присутствующим черной завистью, но теперь он понял: все это низко, пошло и противно. — Что, друг Кобец, — внезапно обратился к нему подошедший Алик, по-моему, нас окружают сплошные дегенераты и проститутки. Леха печально кивнул. — Это точно. — Особенно, знаешь, кто? Гена. Леха посмотрел в указанном направлении. — Не, — не согласился он, кивнув на Ярославну, — вон та еще хуже. Алик пристально вгляделся Лехе в глаза. — Что, запал на бабешку? И не мечтай даже. Ее давно Боря прибрал к рукам. Говорят, он даже разводиться из-за нее хочет. Леха вздрогнул. — Кто говорит?! — Да вон Генка! Все-таки Боря — полный отстой. Представляешь, во что ему развод обойдется? Жена его ощиплет как липку. Леха с тоской смотрел на Ярославну. Она сидела к нему боком. Тонкий профиль отчетливо вырисовывался на фоне черной стены. — Быть не может, чтобы она польстилась на Грушкова… — проговорил он медленно. Алик присвистнул. — А чего? Борька богатый. — Так ведь он бабник! — А ты нет? — Ну ты тоже скажешь… У меня это хобби, а не профессия. Все мужики чуть-чуть бабники, но не настолько же! — Ни фига! Я вот в жизни за бабой не буду волочиться! Леха с удивлением посмотрел на него. — Ага… И ты Топ на шею не вешаешься! — Ну, Топ мне как мама. Она меня любит и всегда защищает, а я ее… Заиграл медляк. По полу и по стенам заскользили отблески зеркального шара. — Белый танец! — объявил вдруг Боря, выразительно посмотрев на Ярославну. — Сегодня у меня день рождения, так что пусть меня дамы сами приглашают! Но вместо нее к нему тут же подскочила какая-то бойкая тетечка, по выражению лица похожая на бригадного генерала иностранного легиона. — Борис Игоревич! Я вас заняла! Ярославна проводила их ироничным взглядом и вдруг поднялась и направилась к Лехе. — Не откажете мне? — проговорила она сладким мурлыкающим голосом, от которого у него аж мурашки пошли по спине. «Ну, бестия, я тебе еще прищемлю хвост!» — упрямо подумал он и подал ей руку. — С превеликим удовольствием! Надеюсь, вы умеете танцевать. — Если вы не будете наступать мне на ноги, как ваша подружка Топ-модель, то все будет в порядке! Леха вывел ее на середину зала. Резким движением прижал к себе. — Я все равно заполучу тебя, слышишь! Что б ты там не придумывала! Она тихо засмеялась, запрокинув голову назад. — Никогда! Ее бедра покачивались в такт музыки, заводя его каждым своим движением. Дрожь, уже ставшая привычной, вновь поднималась жаркой волной. — Боря уволит вас за такие штуки! — прошептала Ярославна Лехе на ухо, коснувшись щекой его шеи. — А тебя просто убьет! — Ему придется вставать в очередь. В последнее время развелось слишком много претендентов на роль моего палача. Леха повернулся. Грушков действительно смотрел на них из-за плеча своей партнерши. «Получи, фашист, гранату!» — подумал Кобец и уже совершенно внаглую провел ладонью вниз по спине Ярославны. Чуть отпрянув, она взглянула ему в глаза. — Интересно, на что вы рассчитываете? Думаете, если мы с вами перепихнулись разок, так я… Он сжал ее еще сильнее. — Молчи! — Нет, мне интересно, как вы себе все это представляете… Леха мог бы, конечно, сказать ей, что он представляет… — Вы же ненавидите меня, — вновь зашептала она. — Ты тоже. — Нет, мне просто любопытно. — Это теперь так называется? — Лехе уже было на все наплевать, и он просто говорил: — Если бы тебе было всего лишь любопытно, ты бы никогда не сделала того, что сделала. — Я уже все вам объяснила! — Я тебе не верю. — А во что же вы верите? — Я верю в то, что ты боишься меня, и боишься того, что ты чувствуешь, когда я делаю вот так… Его губы скользнули по ее шее. Ярославна на секунду замерла, а потом резко оттолкнула его. Грудь ее тяжело вздымалась, глаза сузились. — Вы глупее, чем я думала, — сказала она очень ровно и, развернувшись, направилась к барной стойке. Леха стоял посреди зала и смотрел, как она села на высокий стул и закурила предложенную барменом сигарету. Сквозь толпу к ней протолкался Боря и, проговорив несколько слов, повел ее к выходу. Леха закрыл глаза. Высокая, пронзительная музыка рвала сердце. Среди разноцветных лучей двигались пары, время от времени натыкаясь на него. «Я люблю ее, — обреченно подумал Леха. — А она хотела засадить меня в тюрьму. Зачем? Что я ей сделал?» За столом сидел Алик и длинным ногтем на мизинце портил банан. — Водка есть? — спросил Леха, подсаживаясь к нему. — Все есть, — пьяненьким голосом отозвался тот и подал ему целую бутылку. Леха свернул ей крышечку. — Как думаешь, — поинтересовался зло, — есть ли в жизни счастье? Алик медленно кивнул и чокнулся с Лехой другой бутылкой. — Щас все будет… За эротический комфорт! — Чего-чего? — Пей, говорю. В этом деле Леха преуспел, и через полчаса настроение его слегка поменялось. В мозгах что-то взвизгнуло, и появилась любовь ко всему миру. — Ты мне не просто собутыльник, — приблизившись к Алику, доверительно сообщил он. — Ты для меня партнер по этому… Как его? По дискотеке. — А ты… а ты… А я тебя сейчас на танец приглашу! — Нет! — запротестовал Леха. — Это я тебя приглашу. У нас с тобой будет белый… черт! голубой танец! Мы с тобой… всех поразим. Алик захохотал. — Никого ты не поразишь! Это же «Голубятня»! — Ну и что?! — А ты оглянись вокруг! Здесь же пидоров как собак нерезаных! Леха тупо уставился на танцующие пары и пьяно икнул. Если ему не изменяло зрение, среди них попадались и те, кто танцевал «мальчик с мальчиком». Леха осушил до дна очередную стопку и поперхнулся. Алик принялся заботливо колотить его по спине. — Это же элементарно, Ватсон! — свистел он ему на ухо. — Здесь тусуется вся золотая молодежь города, здесь все можно. С кем хочешь, с тем и трахайся, с кем хочешь с тем и знакомься… Свобода, блин! Леха хотел было удивиться, что он не понимает, как голубые могли затесаться в золотую молодежь, но тут же забыл, чему хотел удивиться. Алик тем временем вытащил его на середину зала и повис у него на шее, раскачивая под музыку свой организм. — Вот ты нормальный мужик и человек, — сообщил он Лехе. — Ты даже представить себе не можешь, сколько в этом грубом мире вонючих козлов. — Нет, — решительно замотал головой Кобец, — могу! — Чего можешь? — Ну это… представить могу, сколько в этом вонючем мире… — Ну и сколько? — презрительно поинтересовался Алик. — Очень, очень много. — Во-во! Вот ты хороший человек… — Ага! — Береги себя! — И ты себя береги. Осторожно, не падай, — добавил Леха, ловя споткнувшегося партнера. Они уже не танцевали, а стояли на месте и старались не дать друг другу грохнуться. — Вот ты меня держишь, да? — с любовью произнес Алик. — Держу. — А ведь кроме тебя меня никто не держит! — обиженно признался он. За это я подарю тебе мое любимое кольцо. Алик отцепился от Лехи и стал лихорадочно сдергивать с пальца золотую печатку. Но без дружественной поддержки он тут же упал. Леха бросился его поднимать, но тоже упал. — Тебе удобно? — заботливо спросил Алик. — Мы люди простые, — заверил его Леха, — не гордые. Можем и полежать. В это время к ним подошел Гена. — Вы не откажетесь, если я отвезу вас домой? — спросил он, обращаясь преимущественно к Алику. — Не поеду! — игриво запротестовал Алик и перевернулся на живот. — Вставай, я тебе помогу! — Сначала подними моего лучшего и единственного друга Леху! — отпихиваясь, заверещал Алик. Лехе хотелось полежать, но этот огромный мужик вдруг схватил его и посадил на стул. Алик был следующим. Алик лежал на Лехином плече на заднем сиденье роскошной желтой BMW М-3 и пьяно вопил песню: — «Ты-ы совсем как во сне-е, совсем как во сне…» — Где ты живешь? — спросил Гена Леху. Голос у него был низкий, без всякого выражения. — Я живу в большом кирпичном доме, — отозвался Кобец, мучительно напрягая память. — На проспекте Ленина. — Не уходи! — взмолился Алик. — Не оставляй меня с этим трезвым занудой! В ответ Леха слабо покачал головой. Вообще-то, не смотря на изрядный шум в голове, он был занят восхищением Гениной машиной. Он в жизни не катался на такой крутой тачке. А Алик мешал ему восхищаться. — «Я! Искала тебя! Ночами дол-ги-ми!» — продолжил тот своё пение. — В каком кирпичном доме? — переспросил Гена. — У магазина? — Не мешай мне петь! — гаркнул на него Алик и снова затянул: — «С у-у-ма сошла-а…» Гена показал на ряд кирпичных домов. — Здесь? Леха печально и сильно кивнул. — Ничего ему не говори! — запротестовал Алик. — Он хочет нас разлучить! — Я тебя провожу, — будто бы ничего не слыша, сказал Гена. Кобец был нетранспортабелен. Гена откинул переднее сиденье и попытался отделить Леху от Алика. — Не-е! Не отдам! — завопил Алик, вцепившись в друга. — Товарищ, верь, взойдет она… — почему-то забубнил Леха, вырываемый от его объятий. — И на обломках самовластья, — подхватил Алик почти плачущим голосом, — напишут на-а-ши имена. Гена держал Леху за шкибон почти на вытянутой руке, так что тому оставалось только немного перебирать ногами и указывать дорогу. — А тебя кто пригласил? Борис? — вдруг спросил Гена серьезно. — Не-а, — замотал головой Леха. — А кто? — Алик. Выражение лица Гены ему совсем не понравилось. Как вообще может нравиться лицо, на котором ничего не отражается? Гена был спокоен как танк и невозмутим как колхозная корова. В лифте он снова спросил: — А вы давно знакомы? — С кем? — С Аликом. — Недавно. А ты? — в ответ поинтересовался Леха. Гена презрительно скривился: — Не твое дело. Сюда? — показал он на Лехину дверь. Кобец кивнул, будучи не в силах возражать на его грубость. Войдя в квартиру, он в темноте добрался до своей кровати и, грохнувшись на нее, моментально уснул. |
||
|