"Монах: последний зиндзя" - читать интересную книгу автора (Ши Роберт)

Глава 2

Танико и жена господина Хидехиры. В моменты передышки Танико становилась на колени в углу, за спиной жены Хидехиры, опустив глаза и делая вид, что не слушает разговор. Сначала Танико сказала Дзебу, что она обижена своей ролью смиренной и спрятанной от посторонних глаз женщины Священных Островов. Но сейчас это даёт ей возможность расслабиться. После ощущения неуверенности в Китае и Монголии очень приятно чувствовать, что делать в каждой ситуации. Комната, в которой они находились, была сделана из неотесанных бревен. Опоры, поддерживающие крышу, – грубо оструганы и раскрашены. Хидехира воображал, что его «дворец» успешно соперничал с дворцами Хэйан Кё, но для гостей разница была настолько очевидна, что невозможно даже провести сравнение.

– Я никогда не забывал её, – рассказывал Юкио господину Хидехире и Дзебу. – Когда я вернулся сюда через столько лет, то был удивлен, что она еще не замужем, хотя это была моя вина. У Мирусу много сестер, и ее отцу было весьма трудно найти девушке мужа после того, как она родила ребенка от бродяги.

– Стыдно, стыдно, – произнес старый Хидехира, шутливо грозя пальцем Юкио. Его макушка совсем лишилась растительности. Длинные волосы спускались с висков, сливаясь с роскошной седой бородой и усами, покрывали всю верхнюю часть груди подобно реке, в которую впадают ручьи. Хидехира обожал деликатесы и тщательно следил за чистотой своей бороды. Ему исполнилось восемьдесят девять лет.

Хидехира был военачальником в десятом поколении и принадлежал клану, известному как Северные Фудзивара, поселившемуся здесь, в Осю, сотни лет назад после поражения от другой ветви Фудзивара, взявшей верх в столице. Подобно Муратомо и Такаши, Северные Фудзивара стали самураями-помещиками. Они в течение многих поколений находились в союзе с Муратомо, принимали участие в совместных экспедициях против варваров – волосатых айну, которые занимали северную часть Осю. Однажды Фудзивара Хидехира дал приказ Юкио, и именно в цитадели старика молодой Муратомо принял решение плыть в Китай.

– Знаю, – произнес Дзебу, – ты женишься на девушке, отец которой владеет искусством ведения войны, описанным в трактате Сун Цзы.

– Совершенно верно, – ответил Юкио. Он пересказал Хидехире историю о том, как проводил ночи, то читая классические произведения об искусстве ведения войны, то любуясь красотой Мирусу.

– Ах, такова энергия молодости, – рассмеялся Хидехира, поднося палочки с креветкой ко рту, – половину ночи предаваться любви, а вторую половину, до рассвета, отдавать учёбе.

– Ты вновь начал поиски девушки, как только вернулся сюда? – спросил Дзебу. – А я думал, что ты интересуешься только чтением книг!

– Нет, конечно, – ответил Юкио. – Это нежное, бледное создание, изящное, как лунный свет. Она совсем не изменилась с тех пор, как судьба разделила нас.

– Ее отец ведь был сторонником Такаши! – воскликнул Дзебу. – Неужели он не возражает?

– По-моему, из-за лицемерия Такаши он потерял часть своих земель в провинции Оти. Теперь он яростно ненавидит их. Конечно, он чувствует, что зять, командующий войском в двенадцать тысяч воинов, может иметь многообещающее будущее.

– Многому ли ты научился, читая китайские книги по искусству ведения войны? – спросил Хидехира.

Улыбнувшись, Юкио кивнул головой. «Плохо, что каждый раз, когда он улыбается, у него выпирают зубы, а он улыбается так часто, – подумала Танико. – Если бы не выпирающие зубы и глаза навыкате, его можно было бы считать привлекательным мужчиной. Тем не менее его невеста приобретет очаровательного жениха, почти столь же очаровательного, как Дзебу».

– Я понял, что хитрость – это ключ к победе в войне, – сказал Юкио. – Я убедился в действенности этого принципа, участвуя в походах монголов.

– Этот способ ведения войны не для самураев, – Хидехира пренебрежительно махнул рукой.

– Знаю, – омрачился Юкио, – я считаю, что выйду победителем из сражения с любой армией самураев, посланной против меня.

– Мне не нравятся твои монголы, – сказал Хидехира, недовольно оглядывая стол с приготовленной пищей.

Танико подумала, что это было мнение многих жителей Страны Восходящего Солнца, начиная с высокопоставленных чиновников и кончая людьми низшего сословия. Однако Хидехира помогал монголам во многом: разрешил им разбить лагерь около своей провинциальной столицы Хирайдзуми, продал им провизию, готовил собственный отряд для усиления армии Юкио.

– Наш народ не любит иностранцев, – рассмеялся Юкио, – но у них мы многому научились. Их искусство воевать позволило им занять такие обширные территории, господин Хидехира, вы можете не поверить, что такое количество их существует на земле. Для того чтобы пересечь пространство, на котором правит Кублай-хан, из одного конца в другой, большинству путешественников требуется год. Конечно, у него есть наездники-почтальоны, которые могут преодолеть это расстояние за двадцать дней.

– Кублай-хан, – произнес Хидехира, – абсурдное имя! А что такое почтальоны?

Юкио взглянул на Дзебу, поднял брови, пожал плечами.

– Курьеры. Они ездят на самых быстрых лошадях, все путешественники обязаны освобождать им дорогу. Почтальоны скачут от одного поста до другого, где меняют лошадей, И так продолжается день и ночь. Такое быстрое отправление и получение сообщений дает возможность Кублай-хану управлять единой империей.

– Я рад, что у нас здесь нет таких вещей, – сказал Хидехира. – Северные Фудзивара никогда бы не обладали такой степенью независимости, если бы сообщения могли передаваться со скоростью света.

– Ваша изоляция – благо для вас, но мне она создает лишь трудности, – отозвался Юкио. – Я нуждаюсь в получении огромного количества информации, прежде чем моя армия сможет двинуться в путь.

– Всё, что тебе надо знать, – это то, что каждый человек ненавидит Согамори, – сказал Хидехира. – Он приказывает всё, что считает нужным. Ни законы, ни официальные лица не смеют ему возразить. Даже мой кузен, гордость рода, – Фудзивара Хэйан Кё, должен целовать подошвы его сандалий. Вот уже год, как внук Согамори, Антоку, царствует на троне.

Танико вспомнила беседу, которую она вела с Кийоси давно, когда Согамори собирался выдать свою дочь за одного из принцев Такакура. У Такакуры был старший брат, чьи претензии на трон должны были быть отклонены, если зять Согамори, а позднее его внук, становился императором.

Обуреваемая любопытством, она выпалила:

– Что сделал принц Мочихито, когда Антоку стал императором?

Хидехира так резко повернулся, что его волосы и борода взлетели вверх, и уставился на Танико. Краешком глаза Танико увидела жену Хидехиры, которая воззрилась на неё в ужасе.

– Разве женщина что-то сказала? – удивлённо спросил Хидехира.

– Госпожа Танико не хотела показать себя невоспитанной, мой господин, – вмешался Дзебу. – Она недавно вернулась, после того как провела много лет при дворе Великого Хана монголов. При дворе Великого Хана женщины часто принимают участие в обсуждениях наравне с мужчинами.

– Варвары! – покачал головой Хидехира. «Напыщенный старый дурак», – фыркнув, подумала Танико.

– А что стало с принцем Мочихито? – быстро спросил Дзебу.

– Сначала его трон занял младший брат, а затем его вновь обошёл племянник.

– Разве он не протестовал?

– Ходят слухи, что принц в бешенстве, – ответил Хидехира, – но публично он не делал никаких заявлений. В наше время так поступают все. Внешне все подчиняются Согамори и его родственникам, а внутри – ненавидят правление Такаши.

– Вот на что я и рассчитываю! – воскликнул Юкио. – После того как моя прокламация разойдётся по всей стране, вспыхнет восстание.

– Империя созрела для этого, – сказал Хидехира. – Каждой провинцией управляет губернатор, назначенный Согамори, который вводит высокие налоги и сажает в тюрьму каждого, кто не в состоянии заплатить их. Землевладельцы отдают всё, что получают с поместий, оставляя крестьян без средств к существованию. Каждое должностное лицо, назначенное Такаши, злоупотребляет своей властью. Говорят, Согамори однажды заявил, что каждый, кто не входит в клан Такаши, не является человеком. Более соответствовало бы истине высказывание, что каждый мужчина клана Такаши – тиран, убийца и вор. Люди устали от всего, что творится. Никто не остаётся в стороне. Северные Фудзивара всегда ненавидели Такаши. Теперь все ненавидят их! Мой сын Ерубуцу скоро вернется из торговой поездки в Майдзуру, находящийся недалеко от столицы. Мы узнаем от него много новостей.

– Будем надеяться, что армия Такаши не придет сюда по его следам, – заметил Дзебу.

– Такаши не в состоянии двигаться так быстро, – отозвался Юкио. – Но я был бы рад их прибытию. Если бы они пришли сюда, я бы показал вам искусство ведения войны, господин Хидехира. Оставшиеся в живых воины Такаши бежали бы без оглядки!

– Хидехира воображает себя великим господином, потому что владеет крепостью, расположенной на холме, где никто не беспокоит его, – сказала Танико. – На самом деле это отсталый и невежественный человек.

Они лежали в домике для гостей крепости Фудзивара. Её руки покоились на крепких мускулах груди Дзебу.

– У него не было никакого желания отвечать на простой вопрос, потому что его задала женщина.

– Ты хотела бы вновь оказаться среди монголов? В темноте Дзебу невозможно было отличить от мужчины, который обнимал её много лет назад на холме Хигаши. Его тело было таким же крепким и гибким, а голос – ровным и спокойным, скрывающим мощь. В курс обучения зиндзя входило изучение такого большого количества любовных поз, что, как ей казалось, они не применяли одну и ту же позу дважды со времени воссоединения их союза у Хан-Балига.

– Я бы предпочла, чтобы мой народ сделал одно-два существенных изменения в своих традициях, – ответила Танико. – Я провела слишком много лет своей жизни, подавая блюда и не принимая участия в беседах мужчин, хотя мои мысли были гораздо интереснее, чем у беседовавших мудрецов.

– Вот почему мужчины не позволяют тебе говорить! – рассмеялся Дзебу. – Они боятся, что ты посрамишь их! Вполне вероятно, что я – единственный мужчина, который знает всю мощь твоего ума…

– Танико, скоро мы отправимся в поход, – сказал он уже серьёзным голосом. – Мы должны найти безопасное место, где бы ты могла ожидать нашего возвращения. Возможно, ты могла бы остаться здесь, в Хирайдзуми.

– Мне кажется, что стоило бы поехать к моему дяде Риуичи, в Хэйан Кё. Он – единственный старик в нашей семье, который мне нравится. Я винила его в том, что он позволил Согамори отобрать у меня Ацуи и не защитил меня от Хоригавы. Но это было ему неподвластно. В тот момент, когда жестокая стрела поразила Кийоси, моя судьба была решена.

– Если бы Кийоси не погиб, то мы не были бы сейчас вместе, – раздался в темноте спокойный голос Дзебу, в котором Танико могла уловить нотки тревоги.

– Я знаю, – сказала она. – Но мир, в котором жил и умер Кийоси, в котором родился Ацуи, отличается от того, в котором мы с тобой живём. По-твоему, я должна быть благодарна человеку, убившему Кийоси? Но я ничего не могу к нему чувствовать, кроме ненависти!

Дзебу промолчал. Танико дотронулась до его щеки – она была холодной, твердой и гладкой, как маска из нефрита. Дзебу подумал, что он счастлив благодаря смерти хорошего человека, и ему стало стыдно, хотя в этом не было его вины.

– Ты не можешь ехать в столицу, – произнёс он наконец. – Что ты будешь делать, оказавшись в гуще сражений?

– У меня нет другого выхода, – вздохнула Танико. – Если я смогу найти возможность добраться до Камакуры, то хотела бы вернуться туда, где ты встретил меня, – к себе домой.