"Тамо-рус Маклай" - читать интересную книгу автора (Марков Сергей Николаевич)

МЕЛАНЕЗИЙСКАЯ ЖЕМЧУЖИНА

На холме Бейтензорга Маклай снова принялся за литературную работу. Он написал три статьи – о джохорском походе, который скромно называл экскурсией, и о своих скитаниях среди оранов Малакки. В Батавии и Бейтензорге «тамо-рус» узнал новости из Европы. Его учитель Геккель уже два года тому назад выпустил свою «Антропогению» и не уставал бороться за пропаганду учения Дарвина. Фрегат «Челленджер» бродит в пространствах Океании, делает глубоководные промеры, съемку островов, люди «Челленджера» изучают природу и население Полинезии.

Маклаю кажутся тесными стены дворца в Бейтензорге. Он вспоминает слово, данное им папуасам Берега Маклая. Ведь они ждут его, глядят в просторы океана: не покажется ли над бирюзовым горизонтом дым русского корабля? «Тамо-рус» укладывает вещи и благодарит Джеймса Лаудона за любезный прием и гостеприимство. Разве может Маклай упустить возможность побывать сейчас и на Каролинах, и в Микронезии, и на Меланезийских островах? Он едет из Бейтензорга в яванский порт Черибон, где на рейде уже стоит легкая шхуна «Морская птица» с британским флагом на корме.

Шкипер шхуны, запасшись бисером и другими безделками, прочистив пушки корабля, приготовился к «торговле» с островитянами. Путь «Морской птицы» извилист. Она пойдет сейчас на юг Целебеса, а потом к Каролинскому архипелагу и к островам Адмиралтейства, и только оттуда Маклай поедет к заливу Астралейб.

Легкий попутный ветер понес «Морскую птицу» к Макасарскому полуострову, на Целебес. Здесь владычествовал голландский губернатор области. Дворец туземного султана был украшен буйволовой головой. Город окружали рисовые поля. Целебесские бананы считались лучшими плодами Молуккских островов. На острове жили бугисы, странные люди, подверженные страшной болезни «амок». Впавший в безумие бугис с криком «амок», с малайским кривым кинжалом в руке мчался по улицам города, поражая на своем пути все живое... На него устраивали облаву и убивали, как дикого зверя.

В мае 1876 года Маклай уже исследовал Каролинские острова, бродя по коралловым рифам, у которых когда-то развевался андреевский флаг корабля Федора Литке и пели русские песни матросы с корабля «Рюрик».

На картах Микронезии значились русские названия островов: Сенявин, Римский-Корсаков, Хромченко, Суворов, Беринг, Румянцев, Чичагов.

Среди земель Западных Каролин высится большой остров Япп, весь в зарослях хлебных деревьев и кокосовых пальм. Здесь Маклая встретили высокие, стройные люди, с белыми раковинами у запястья. Каролинцы смелые мореходы. Они умели складывать из песка, камней и раковин навигационные карты, знали названия тридцати трех звезд южного неба, указывающих мореплавателям путь в океане. Под сенью кокосовых пальм, в чистых и многолюдных деревнях, улицы которых вымощены камнем, у каролинцев были даже школы мореходов, где старые морские волки учили детей географии и астрономии, чертя карты на песке.

Маклай описал быт, одежду этих людей. «Тамо-руса» поражала способность каролинцев нырять на большую глубину в поисках съедобных раковин, которые островитяне ели сырыми. Они проносились на своих красных и черных челноках между рифами с удивительной быстротой и ловкостью.

Маклай видел, как жители делают свои «деньги». Для этого они ездят на острова Палау, где у каролинцев издревле облюбован остров Малакан, там находится их монетный двор. Из дикого камня они вытесывают и вытачивают круги разных размеров – от нашего пятака до огромных жерновов. Такие жернова обычно являются собственностью всего села и имеют такую цену, что во время междоусобиц за такую монету можно купить помощь соседнего острова. Но Маклаю все это известно – еще в дебрях Малакки он расплачивался с носильщиками фарфоровыми кружками, которые заменяли там металлическую монету.

Маклай был гостем деревни Киливит на острове Япен. Там он еще раз убедился в жестокости колонизаторов: каролинцы, взятые для ловли трепанга, мерли, как мухи.

Далее Микронезия предстала перед Маклаем базальтовыми скалами других островов архипелага Палау, где он пробыл довольно долго. Палау населяли темнокожие люди с курчавыми волосами, явно папуасского типа. Маклай узнал здесь много нового. В лесах Палау жила, например, птица псаматхия, которую нельзя было встретить в других местностях Океании. В водах Палау водился дюгонь – редкое животное из сирен. Позвонком дюгоня палауские владетели награждали, как орденом, своих подданных, и островитяне чванились этой наградой. Палаусцы верили в чародеев, которые назывались калитами, признавали равенство женщин. На стенах общественных зданий палаусцев красовались узоры. Маклай подметил у островитян обычай посылать друг другу «письма» – веревку с затейливыми узорами, каждый узор означал какое-либо определенное понятие.

Маклай бродил среди этих людей, тела которых были вымазаны густой желтой краской. И всюду он искал жемчужины своего разорванного ожерелья и находил их, пытливо проникая во все, казалось бы, мелочи жизни смуглых людей Микронезии.

«Морская птица» скользила между островками Адмиралтейского архипелага. Путешественники были теперь в самом сердце страны людоедов, где изысканным лакомством считался человеческий мозг, смешанный с кашей из саго и мякоти кокосового ореха. Воины Адмиралтейских островов носили ожерелье из зубов, пальцевых суставов, позвонков врагов и часто вешали на шею бедренную человеческую кость.

«Морская птица» летела в виду берегов главного острова архипелага Адмиралтейства – Тауи, как вдруг Маклай увидел пирогу, качавшуюся на волнах, поднятых шхуной. Пирога подошла к борту «Морской птицы», экипаж ее поднялся на палубу шхуны. Маклай пошел изучать пирогу и разглядел на ней странные вымпелы – это были человеческие волосы. Но Маклай не ужаснулся. Он спокойно разузнал, чьи это волосы – папуасские или полинезийские. Оказалось, что вымпелы были сделаны из волос жителей Япен, убитых в 1875 году у рифа острова Иезус-Мария. Экипаж пироги был украшен бусами из человеческих зубов, пальцевых суставов и мелких костей. Но для Маклая было важно не это, он вглядывался в лица людоедов, осматривал их утварь и оружие и радостно думал, что между этими людьми и папуасами Новой Гвинеи нет никакой разницы. Это были представители одной разновидности единого племени папуасов. Маклай не мог выпустить такой добычи из рук, благо к борту шхуны стремились другие пироги.

Маклай спросил, почему пирога со страшными вымпелами шла от острова Лоу, и узнал, что там добывается обсидиан для вытачивания каменных копий.

Маклай принялся зарисовывать предметы обихода людоедов: табиры – круглые деревянные чаши, покрытые искуснейшей резьбой, плетеные сосуды для воды, пропитанные смолами и древесными соками, крепкие сети, каменные копья, образцы татуировки, пилообразные узкие кинжалы.

Вскоре Маклай был свидетелем позорного торга шкипера корабля с туземцами. Шкипер и его помощник с пистолетами на бедре за наперсток бисера и осколки пивных бутылок «покупали» у папуасов жемчужные раковины и черепашьи щиты. Шесть стрелков с острова Япен стояли около шкипера, взяв ружья наизготовку, а канонир держал в руках тлеющий пушечный фитиль... Кроме пушек и ружей, у шкипера было еще одно средство устрашения туземцев – огромный ньюфаундлендский пес. Папуасы при виде собаки в испуге кидались за борт, а шкипер, науськивая пса, хохотал на весь Тауи.

Маклай ходил в толпе папуасов, записывая свои наблюдения. Потом он сошел на берег и там, в деревнях Пуби и Лонеу, увидел те же барумы (барабаны), которые гремели в честь его на Берегу Маклая. Он зарисовал обитателей деревни и заметил при этом странную особенность зубов папуасов: они у них развивались неравномерно – один резец, скажем, вырастал длиннее, чем другой. Желая испытать все, «тамо-рус» попросил папуасов сделать ему татуировку, они с восторгом начали колоть руку Маклая бритвами из отщепов вулканического стекла. «Тамо-рус» делал вид, что не испытывает никакой боли. Этими же осколками они сбрили волосы с ноги Маклая.

Так Маклай странствовал по островам людоедов, и никто пальцем его не тронул. На островке Андра можно было наблюдать даже такую картину: Маклай лежал на подвесной койке под тенью огромного дерева, и один из папуасов в честь его играл на флейте из семи связанных вместе стволов бамбука.

Оставшемуся на островке Андра торговому приказчику О'Хара Маклай велел составлять словарь местных слов. Поездка Маклая по островам Меланезии оставила русские названия на картах океана – Отшельник и Шашечница. Шашечница – архипелаг пятидесяти мелких островов, группа Отшельника состоит из атоллов.

Маклай был счастлив. Он бродил по деревням, установил тождество племен островов Адмиралтейства с папуасами, проник в гущу народа и даже стал понимать его язык, тогда как люди из знаменитой экспедиции «Челленджера» не сходили на берег, и вся программа этиологических работ оказалась у них невыполненной.