"Гулы" - читать интересную книгу автора (Кириенко Сергей)

Глава девятнадцатая

Пройдя в левое крыло здания комиссариата, Гольди остановился перед кабинетом, на двери которого была укреплена позолоченная табличка с надписью «Начальник полиции д-р Э. Плацци». Он постучал в дверь и, услышав ответ, открыл ее.

Энио Плацци сидел за своим рабочим столом, занимавшим по площади треть помещения. Напротив него расположился Агуанто Манари — начальник отдела по борьбе с организованной преступностью. Он что-то говорил Плацци, показывая на лежащие на столе схемы.

Увидев комиссара, Плацци кивнул на стол. Гольди пересек кабинет, опустился в обитое красной кожей полукресло, стоящее за столом, и принялся краем уха слушать Манари.

Спустя пару минут Агуанто закончил говорить, собрал со стола начальника полиции свои схемы и вышел из кабинета. Когда дверь закрылась, Плацци повернулся к выжидательно глядящему на него комиссару и сказал:

— Ну и ночка, Гольди! Слышали, что случилось сегодня на Золотом бульваре? — Комиссар недоуменно нахмурился, и начальник полиции пояснил: — Ограбили оружейный магазин: вынесли около тридцати автоматов и кучу патронов к ним, кроме того, взяли несколько десятков девяносто третьих «беретт».

Гольди, готовившийся к серьезному разговору с шефом об убийствах прошедшей ночи, оказался не готов к такому известию. На мгновение на его лице повисло растерянное выражение. Заметив это, Плацци добавил:

— Похоже, кто-то готовится к войне в Террено, а, Гольди?!

Комиссар недоверчиво переспросил:

— Тридцать автоматов?

— Ну, если быть точным, то двадцать восемь. Но суть-то от этого не меняется… — Плацци усмехнулся, поразив Гольди странной ухмылкой, поднял лежащую на столе общую сводку происшествий и слегка рассеянно протянул: — Ну, ладно. Что мы имеем по вам?

Несколько секунд он смотрел на бумагу, но словно не видел ее.

— Восемь трупов — четыре эпизода… — Неожиданно Плацци посмотрел на замерший на столе телефон — словно ждал, что сейчас раздастся звонок.— Вы уже сделали предварительное распределение по делам?

— Да.— Гольди попытался собраться.— Убийствами в виколо Гарибальди займется Эстебане, Ризо я поручил опросить священников Сайта Марии Аквилонии и других церквей, а случаем на складах…

— Хорошо! — Плацци оборвал комиссара на полуслове.— Я доверяю вам, Гольди. Вы ведь не первый год работаете в полиции. Пусть пока все идет, как идет. Если потребуется, мы подкорректируем ведение дел после обеда. К тому же это слишком крупное дело, чтобы вы вели его в одиночку,— девяносто девять процентов за то, что к расследованию подключится прокуратура.

Начальник полиции снова посмотрел на телефон с рассеянным видом, что заставило Гольди задуматься о странности его поведения. Отправляясь к Плацци, он настраивался на долгий разговор — по многолетнему опыту ему было хорошо известно, что Плацци любит лично вникать в каждое дело, и ни одно назначение инспектора на расследование самого незначительного убийства не проходит без его участия. После сегодняшней же ночи с ее массовыми убийствами Гольди был абсолютно уверен в том, что начальник полиции продержит его не менее получаса, разбирая каждый эпизод по отдельности. Однако Плацци поступил по-другому.

— Я доверяю вам, Гольди,— повторил он.— К обеду ваши ребята соберут предварительные материалы, тогда мы и поговорим поподробней.

Начальник полиции посмотрел на лежащие на столе бумаги и добавил, словно только что вспомнил о чем-то важном:

— Да, вот собственно зачем я вас вызвал, Гольди… К нам поступила важная информация — возможно, сегодня в районе одиннадцати утра нам потребуются все наличные резервы полиции… Вы поддерживаете связь со своими людьми?

— Конечно.

— Хорошо. Продолжайте это делать, чтобы в случае необходимости, они могли подключиться. Может быть, ничего и не произойдет, но все-таки… — Плацци пожал плечами.— А теперь можете идти, комиссар.

Гольди поднялся из-за стола начальника полиции в полном недоумении. В течение всего разговора он ждал, что тот спросит его о вчерашних задушенных, найденных на складе у пирса. После того как вчера утром Скала обнаружил «воск» под ногтями одного из убитых, Гольди решил отложить их захоронение, и сейчас, идя к Плацци, настраивался на серьезный разговор с ним по этому поводу. Он не исключал даже того, что придется рассказать шефу об их вчерашней поездке на чимитеро Нуово и об их поразительной находке,— хотя и не хотел делать этого раньше времени, пока у них не было анализов Скалы и показаний смотрителя. Но Плацци даже не вспомнил о лежащих в морге телах — похоже, вниманием его владело нечто более важное, чем семнадцать задушенных бродяг и восемь человек, убитых минувшей ночью. «Но что это может быть?» — думал Гольди. Возможно, это связано с последними словами Плацци? Что бы это ни было, он не знал… Повернувшись, Гольди кивнул начальнику полиции и вышел из кабинета.

Через минуту, спустившись со второго этажа вниз, он оказался в коридоре, ведущем в вестибюль комиссариата. В противоположном направлении коридор вел к камерам предварительного задержания. Мгновение Гольди раздумывал, что сделать сначала: вернуться к себе и поехать с Джей Адамс на виа Роза, или допросить смотрителя чимитеро Нуово?.. Решив, что поездка с Джей может растянуться на неопределенное время, он повернулся к камерам.

Вскоре он оказался в цокольном этаже здания, представлявшем собой длинный коридор, по обеим сторонам которого шли зарешеченные камеры. Вместе с дежурным полицейским комиссар прошел к нужной камере, и когда тот открыл ее, вошел внутрь.

Старый смотритель сидел на деревянной скамейке слева от входа. Увидев Гольди и дежурного полицейского, он не проявил к ним ни малейшего интереса, а взял со стола пачку таблеток, которые дал ему штатный врач комиссариата, проглотил пару штук и запил их водой. Войдя в камеру, Гольди приказал полицейскому не закрывать ее и сел на скамью напротив смотрителя. Старик, проглотив таблетки, сидел молча, не поднимая глаз на комиссара.

Несколько секунд Гольди рассматривал посеревшее лицо смотрителя и, наконец, спросил:

— Вы помните, что случилось вчера вечером?

— Я напился,— коротко ответил старик. Голос его прозвучал глухо, словно заезженная пластинка.

— Точно,— подтвердил комиссар.— Но после этого вы кое в чем признались… Кто похитил вашу жену?

Смотритель судорожно сглотнул и метнул на комиссара взгляд, полный затаенного страха. Гольди понял, что тот все утро провел в сомнениях: не было ли бредом его вчерашнее признание полицейским? Теперь же он убедился в том, что действительно рассказал полиции о похитителях. И теперь у него не было пути назад.

— Они сказали, что убьют ее, если я заявлю в полицию,— прошептал старик.

— Еще больше шансов на то, что они убьют ее, если вы не будете сотрудничать с нами,— сказал Гольди.

Смотритель тяжело вздохнул — словно и сам понимал, что сидящий на противоположном конце стола человек прав. Он посмотрел на комиссара прежним. испуганным взглядом и спросил:

— Кто вы?

— Моя фамилия Гольди. Я начальник отдела по расследованию убийств…

Увидев, как вздрогнул старик, комиссар поспешно добавил:

— Нет, с вашей женой ничего не случилось. Просто это я привез вас сюда, и информация о похитителях известна только мне и моим помощникам. Если вы будете помогать нам, мы сможем провести дело тихо — так, что никто не узнает, что вы с нами сотрудничали. Понимаете?

Голова старика медленно качнулась вперед.

— Хорошо,— сказал Гольди. Достав из кармана блокнот и ручку, он положил их на стол, но решил пока ничего не записывать, а составить себе общую картину происшедшего.— Вчера вечером мы приехали на кладбище раскопать зарытые нами тела, но не нашли костей, После этого вы сообщили, что могилы раскопали неизвестные вам люди. Расскажите об этом подробней.

Гольди замолчал, глядя на старика пристальным взглядом. Тот несколько секунд сидел молча, словно раздумывал: говорить ли этому полицейскому то, что он знает,— а потом сказал:

— Их было трое: они приехали в большом черном фургоне позавчера в полночь и раскопали могилы — все шесть штук. Когда закончили, погрузили тела в машину, а могилы зарыли и установили на прежние места надгробия. Потом они уехали.

— Вы видели, как они раскапывали могилы?

— Они заставили меня смотреть,— прошептал старик.— Сказали, что если я не хочу, чтобы в одну из этих могил закопали мою жену, мне лучше помалкивать.

— Сколько это у них заняло времени?

— Не более часа.

— Часа? — выдохнул Гольди. На мгновение он усомнился в словах старика, вспомнив, что они втроем за полтора часа раскопали только две могилы.— Вы ничего не путаете?

— Нет.

— Ну, хорошо… Когда вы впервые увидели этих людей? И когда они похитили вашу жену?

— Неделю назад… Они приехали неделю назад после закрытия кладбища и сказали, что моя жена у них. Они дали мне поговорить с ней по телефону, а потом приказали открыть ворота на кладбище.

— Что произошло после этого?

— Они раскопали одну из могил и увезли покойника.

Чувствуя, как его охватывает неясное беспокойство, Гольди повторил:

— Неделю назад?.. Вы говорите, что неделю назад они увезли покойника? Шесть могил они раскопали позавчера ночью.— Комиссар вдруг облизнул губы и слегка подался над столом к смотрителю.— А между этими случаями они приезжали на кладбище?

— Да.

— Сколько раз?

— Каждую ночь.

— Каждую ночь? — Брови комиссара двинулись к переносице.— И каждый раз они?..

— Да. Они выкопали около десяти трупов.

Гольди вздохнул и опустился на стул, чувствуя, что от всего этого начинает попахивать какой-то мистикой. «Что за таинственные похитители трупов появились в Террено? — пронеслось у него в голове.— Зачем кому-то выкапывать из могил кости давно сгнивших покойников?..» Он постарался взять себя в руки и сказал:

— Давайте вернемся к тому, Что произошло на кладбище позавчера ночью… Вы видели, как неизвестные отделяли мясо покойников от костей?

— Отделяли мясо от костей? — повторил старик. Неожиданно на его посеревшем лице отразилось непонимание.— Они ничего не отделяли.

— То есть как это? — нахмурился Гольди.— В могилах мы нашли одно мясо — без костей. Следовательно, те, кто украли кости, должны были предварительно отделить от них мясо. Согласны?

Старик с сомнением покачал головой:

Я не понимаю, о чем вы говорите. Они вытащили из могил двенадцать тел. Все они были целыми.

— Целыми? — с недоумевающим видом повторил Гольди.— Подождите… По-моему, мы с вами не понимаем друг друга. Сегодня ночью мы раскопали две могилы и нашли останки покойников, у которых отсутствовали кости. Вы же утверждаете, что неизвестные вытащили из могил целые тела?

— Да, двенадцать покойников. Они погрузили их в фургон, а могилы зарыли.

Несколько секунд Гольди смотрел на смотрителя, понимая, что он ничего не понимает, а потом спросил:

— Вы заглядывали в сами могилы перед тем, как их опять закопали?

— Нет.

— И не видели, что стало с гробами?

— Нет.

Гольди почувствовал, как появившееся у него неясное беспокойство начинает превращаться в нечто физически ощутимое — заполняющее грудь и тошнотворным комком подступающее к самому горлу. О каких двенадцати целых покойниках может идти речь, если в двух могилах на чимитеро Нуово они нашли трупы, у которых отсутствовали кости? Может быть, смотритель не до конца протрезвел после выпитого накануне вечером виски и сейчас бредит, подумал комиссар. А что, если нет? Что, если слова старика — правда?.. Но как объяснить тогда то, что в могилах, из которых неизвестные унесли трупы, осталась плоть мертвецов? И чем объяснить присутствие на этой плоти загадочного «воска»?..

— Послушайте,— сказал комиссар.— Вы уверены, что из могил, в которых мы закопали покойников, неизвестные выкопали и увезли двенадцать целых тел? Вы ничего не путаете?

— Нет,— ответил старик.— Поверьте: я видел эти тела — так же хорошо, как сейчас вижу вас.

Гольди ощутил, как тошнотворный комок начинает заполнять все его существо, и, подняв руку к лицу чтобы вытереть выступивший на висках пот,— увидел, что пальцы слегка подрагивают…

С каждой секундой звучащие от лестницы шаги становились громче и отчетливей. Производившее их существо шло по коридору, осматривая комнаты. Два человека, замершие в тесном помещении, заваленном остатками церковной мебели, внимательно прислушивались к звуку шагов. Андрей чувствовал, что все его мышцы напряжены и словно окаменели, а позвоночник превратился в подобие металлического стержня! Он еще не до конца осмыслил только что услышанное от Аз Гохара известие о том, что виденные ими существа были гулами, и то, что теперь одно из этих существ шло к ним, вызывало у него дрожь. Неожиданно Аз Гохар вытащил из кармана брюк огромный охотничий нож и протянул его Андрею. Тот взял нож, почувствовав ладонью его теплую пластиковую рукоятку. Он не знал еще, каким образом нож может подействовать против гула, но раз Аз Гохар дал ему нож, значит он знал, что последний может оказаться полезным. Тем временем сам Аз Гохар вытащил из кармана тот самый предмет, который несколько минут назад направлял на Андрея. В тусклом свете, падавшем в комнату через балконную дверь, Андрей разглядел, что этим предметом была маленькая фляжка. Предмет этот озадачил его еще больше, чем нож, но он постарался не думать об увиденных странностях, решив, что Аз Гохар знает, что делает.

В этот момент звук шагов оборвался у соседней комнаты. Какое-то время в коридоре висела гулкая тишина, затем существо двинулось к комнате, в которой замерли два человека.

Через секунду в проеме двери, выходящей в коридор, показался мужской силуэт. Замерший за огромным ящиком Андрей сразу узнал его — это был тот самый тип с короткими волосами, который вошел в зал церкви вместе с длинноволосым. Покосившись на Аз Гохара, он напрягся, думая, что ничего не знает о гулах, и если сейчас существо их обнаружит, он не будет знать, что делать. Несколько секунд, показавшихся ему минутами, темный силуэт оставался неподвижным, пока существо осматривало комнату. Андрей чувствовал, как стучит его сердце, но пытался не производить звуков, понимая, что для активных действий еще не готов, и лучше, чтобы эта тварь их не обнаружила.

Еще какое-то время гул оставался на месте; потом отправился дальше по коридору. Андрей облегченно вздохнул, однако старик тут же сделал знак не шевелиться. В течение следующей минуты существо проследовало до конца коридора, вернулось назад, прошло мимо уже осмотренных комнат и оказалось у лестницы. Затем оно принялось спускаться вниз, но неожиданно звук его шагов оборвался,— судя по всему, гул остановился на втором этаже.

Положив нож на пол, Андрей провел рукой по лицу, ощутил капельки пота, выступившие на висках, и прошептал:

— Бен, вы должны объяснить мне, что происходит в этом монастыре, иначе… — Внезапно он замолчал, поняв, что не знает, что сказать после этого «иначе», и просто повторил:

— Вы должны объяснить мне это.

Некоторое время Аз Гохар прислушивался к зданию, но шагов, стихших минуту назад, не услышал. Тогда он взглянул на Андрея и сказал:

— Мистер Белов, я не знаю, что привело вас сюда: проведение или злой рок, и хорошо ли то, что вы здесь появились… Весь вчерашний день я думал о том, кто может помочь мне в борьбе против гулов в Террено. Но теперь я не знаю, втягивать ли вас во всю эту историю или посоветовать выпрыгнуть в окно, сесть в машину и уехать из города…

— Помочь? В чем помочь? — прошептал Андрей.— И почему вы говорите, что мне лучше уехать из Террено?

Мгновение Аз Гохар с напряжением всматривался в лицо Андрея, а потом спросил:

— Помните, три года назад я рассказывал вам о Пророчестве, сделанном одним из моих предков?

— Конечно,— кивнул Андрей.

— Так вот, описанное в Пророчестве осуществится в Террено… Сегодня.

Андрей ощутил укол беспокойства, вызванный словами Аз Гохара, и спросил:

— Бен, я вас правильно понял?.. Вы хотите сказать, что в Террено гулы под предводительством своего вожака уничтожат людей и захватят город?

— Они уже делают это.

В полумраке, царившем в комнате, Андрей вдруг заметил, что пальцы Аз Гохара мелко подрагивают. Человек в камуфляже положил на пол фляжку, вытащил из кармана пачку сигарет, достал из нее тонкую длинную сигару, похожую на жало стилета, и несколько секунд смотрел на нее, словно хотел закурить.

— Что у вас руками? — спросил Андрей.

— Ничего…

Вернув сигару на прежнее место, Аз Гохар подобрал фляжку и, сделав знак Андрею придвинуться ближе, зашептал,

— Мистер Белов, вы говорили, что в городе уже третий день. Вы не заметили в Террено ничего необычного?

— Нет — я же уже говорил.

— Никаких странностей в поведении людей или загадочных событий?

— Ничего похожего… — нахмурился Андрей и, в свою очередь, спросил: — Послушайте, Бен. Вы говорите, что в Террено начинает осуществляться Пророчество? Но я отлично помню слова, которые вы говорили в Бахрейне. В городе, кроме Вассаха, должно появиться много гулов… Где у вас доказательства того, что Пророчество осуществляется?

— Я не полицейский,— недовольным голосом протянул Аз Гохар,— и доказательств не предоставляю. Но если я говорю, что в Террено появились гулы, значит, это правда… Если же вам нужны доказательства, спуститесь в зал и откопайте того гула, что лежит в земле, или поднимитесь на крышу и посмотрите на того, что подвешен на балке. Тогда у вас появятся стопроцентные доказательства. Правда, боюсь, что в следующую секунду после того, как вы их получите, вы будете мертвы…

Андрей вздрогнул, вспомнив недавнее «представление», разыгранное в зале церкви. То, что ни один человек не может проделать те трюки, что демонстрировали девушка-подросток и щеголь, он понял, уже наблюдая за ними. Но и поверить в то, что существа эти, так похожие на людей, были гулами, он все-таки тоже не мог — слишком уж неожиданно это было.

— Сегодня ночью я поймал одного из гулов и сжег,— продолжал Аз Гохар.— Но перед этим я его допросил… Как вы думаете, мистер Белов, что я здесь делаю?

Андрей заглянул в черные провалы глаз Аз Гохара и выдохнул:

— Это я и спрашивал у вас.

Краешки губ Аз Гохара скользнули вниз.

— Гул, которого я сжег, сказал, что Пророчество начнет осуществляться сегодня утром в заброшенном монастыре. Именно поэтому я приехал сюда.

— Он сказал вам, что здесь произойдет? — Андрей вдруг поймал себя на странной мысли, что начинает верить словам Аз Гохара.

— Нет, нам помешали: в гула вошел Вассах и запретил ему говорить со мной.

— Вассах? Повелитель гулов?

— Да… Он проник в сознание гула и говорил со мной через его тело. Он же сказал мне, что к сегодняшнему вечеру в Террено не останется живых людей.

— Он вошел в тело гула на расстоянии? — спросил Андрей, с сомнением глядя на Аз Гохара.— Как это может быть? Разве это возможно?

— Спросите лучше, как вообще могут существовать эти богопротивные твари,— ответил старик, кивнув в сторону зала.

— В Террено восемьдесят тысяч жителей. Каким образом они собираются убить столько людей?

— Не знаю — Вассах не сказал этого. Но мне не показалось, чтобы он шутил.— Аз Гохар придвинулся еще ближе к Андрею.— Я разговаривал кое с кем в Террено, мистер Белов, По моим подсчетам, в городе сейчас не менее двух десятков гулов.

— Двух десятков?

— Да. При том что каждое из этих существ способно убить своими руками столько людей, сколько ему подвернется. Но я не думаю, что гулы будут ходить по Террено и убивать его жителей. Во-первых, это займет много времени. А во-вторых, у многих в этом городе есть оружие, да и полиция в Террено имеется. Поэтому я сомневаюсь в том, что они начнут убивать людей, разгуливая по улицам. В этом случае в город введут войска, и тогда план Вассаха рухнет. Скорее всего они сделают что-то другое — но вот что, я не знаю. Хотя начнут они в этом монастыре.

Какое-то время Андрей сидел молча, стараясь осмыслить только что услышанное от Аз Гохара. Потом сказал:

— Хорошо. Я могу допустить, что все сказанное вами,— правда. Но я не понимаю другого: зачем гулам убивать людей? Ведь если все, что вы говорите,— правда, и если я правильно помню ваши слова в Бахрейне, Вассах живет в этом городе больше ста лет и за это время он никого не убил. Зачем же теперь ему делать это? И зачем гулам захватывать город? Что будут делать два десятка этих существ в пустом городе с тысячами трупов?.. Через сутки о происшедшем в Террено узнает весь мир, и сюда введут полк карабинеров. Не проще ли гулам убраться отсюда?

Хотя в комнате было темно, Андрей заметил, как нахмурился Аз Гохар. Несколько секунд человек в камуфляже смотрел на серую фляжку, застывшую в его руке — такой же морщинистой, как само лицо,— и наконец сказал:

— На этот вопрос не так просто ответить, хотя ответ на него самый важный во всем Пророчестве. Я объясню вам, зачем гулам убивать людей, но сначала вы ответите на один мой вопрос…

Он помедлил.

Я прибыл в Террено, не зная всей серьезности происходящего в этом городе, и то, что я обнаружил здесь Вассаха,— случайность. Если бы я знал о том, что происходит в Террено, я приехал бы сюда с братьями — тогда силы были бы равны, но я приехал один… — Аз Гохар переложил фляжку из вспотевшей руки на колени, и внезапно в его голосе зазвучала горечь: — Понимаете, мистер Белов, три тысячи лет мои предки искали и уничтожали гулов, я сам посвятил свою жизнь тому же. Два раза мои предки находили Вассахов до того, как могло осуществиться Пророчество, и уничтожали их. Но все это время мы знали, что однажды они опередят нас, и тогда нам не останется ничего другого, как драться с ними — драться до смерти… Мистер Белов, я должен уничтожить гулов в Террено. Это мой долг. Но я чувствую, что не справлюсь с этим один. Для того чтобы уничтожить гулов, мне нужен помощник — человек, который знает о них, верит в их существование и не побоится бросить им вызов… — Положив руку на плечо Андрея, Аз Гохар спросил:

— Согласны вы стать таким человеком, мистер Белов? Согласны вы встать со мной против гулов?

Пристально глядя в глаза Аз Гохара, Андрей медленно пожал плечами:

— А разве у меня есть выбор?

— Есть… Вы можете дождаться, когда гул уйдет,— Аз Гохар кивнул в сторону лестницы,— выбраться из монастыря и уехать из Террено. Либо дождаться, когда закончится то, что задумали гулы — здесь, в монастыре,— и также уехать из города… Но вы можете сделать другое: остаться со мной и попытаться остановить их.

Замолчав, Аз Гохар смерил Андрея внимательным взглядом. Под этим взглядом Андрей задумался…

То, что предлагал ему этот человек, сильно смахивало на средневековый поход отцов инквизиции против ведьм: та же фанатичная вера в свои слова, то же стремление во что бы то ни стало уничтожить врагов. Только, в отличие от средневековых ведьм, врагами Аз Гохара были не люди… Все, что он знал о Пророчестве, Вассахе и намерениях гулов в Террено, Андрей знал со слов Аз Гохара. Но он знал и другое — то, что на протяжении последних семи лет по крупицам собирал из источников, разбросанных по библиотекам стран всего мира. И то, что он узнал о гулах, однозначно говорило о том, что эти создания (если они действительно существовали) являлись далеко не миролюбивыми существами… Внезапно он вспомнил девушку-подростка и щеголя, притаившихся в зале церкви, и понял, что не давало ему покоя все время, пока он наблюдал за их «представлением»,— от этих двоих исходили физически ощутимые флюиды злобы — нечеловеческой, чистой злобы, несущей страдания и смерть… «Что, если слова Аз Гохара — правда? — подумал он.— И что, если Вассах действительно задумал уничтожить жителей Террено?..» Внезапно он вспомнил Паолу де Тарцини, в этот момент находившуюся в публичной библиотеке, и понял, что у него действительно нет выбора… Нахмурившись, он сказал:

— Я с вами, Бен.

— Хорошо!..— Аз Гохар выдохнул это с таким видом, словно от ответа Андрея зависела его жизнь.— У вас есть оружие?

— Нет.

— Ладно, тогда вы воспользуетесь моим ножом. Тем более что огнестрельное оружие против гулов все равно не эффективно.

— А нож?

— Нож тоже… Но если отрубить гулу руку или голову, это на какое-то время сделает его уязвимым. По крайней мере, за это время от него можно будет убежать или найти более мощное оружие.

— Вы действительно хотите воевать против гулов? — спросил Андрей, всматриваясь в лицо Аз Гохара.

— Я делаю это всю жизнь,— просто ответил тот.

Андрей с шумом выдохнул, подумав, что их разговор начинает напоминать ему разговор двух героев какого-то дешевого триллера, которые он так не любит смотреть и которые крутят вечерами по кабельному телевидению в любом отеле любой страны мира.

— Что вы намерены сделать в первую очередь, Бен? Пойти и прикончить того, что на лестнице?

— Нет.— Аз Гохар качнул головой.— Это ненужный риск… Возможно, мы и убьем его, но те, что находятся в зале, услышат шум. Вряд ли мы справимся с тремя гулами сразу.

— Тогда что вы намерены делать?

— Мы подождем… Если интуиция не изменяет мне, скоро здесь начнут разворачиваться основные события. Тогда мы и посмотрим, что можно будет сделать. А пока я отвечу на ваши вопросы и расскажу, как лучше всего бороться с этими существами.

— Да, я чувствую, что мне это не помещает,— пробормотал Андрей.

Он осторожно выглянул в проем двери, выходящей в зал. Под сводом церкви, где затаился щеголь, не было никакого движения. В самом зале тоже было спокойно. Тогда Андрей снова прислонился к стене, поднял лежащий у его ног нож и провел пальцем по его лезвию.

Тем временем Аз Гохар поднял перед собой фляжку и сказал:

— С помощью этого я сжег одного из гулов сегодня ночью… А теперь о том, зачем гулам уничтожать людей.— Человек в камуфляже вздохнул.— Прежде всего, я должен объяснить вам, каким образом рождаются эти создания. Без этого вы ничего не поймете…

В половине десятого «ланча-каппа» остановилась возле городской больницы. Сидевший за рулем Кавио Гольди повернулся к замершей на соседнем сиденье Джей Адамс и спросил:

— Джей, подождете меня здесь или пойдете со мной?

Женщина отстегнула ремень безопасности — как показалось комиссару, слегка торопливо,— и, открыв дверь, сказала:

— Нет уж, одна я здесь не останусь!

Гольди промолчал, подумав, что за ночь у Джей Адамс развилось нечто вроде небольшой паранойи. Впрочем, причина для этого у нее была веская. Выбравшись из машины, он показал Джей на дверь больницы, и, перейдя тротуар, они вошли в здание.

Пару минут Гольди потратил на то, чтобы найти Скалу. Доктора он обнаружил на втором этаже больницы, в отделении судебно-медицинской экспертизы. Еще минуту ему пришлось ждать, пока Скала закончит работу за пластиковой перегородкой и выйдет из ординаторской.

Когда доктор оказался в коридоре, Гольди попросил Джей посидеть на стуле, а сам вместе со Скалой отошел к дальней стене коридора.

— Ну, что, Умберто? — спросил он, когда они оказались на таком расстоянии от Джей Адамс, что она не могла их услышать.— Санти привез вам образцы костей с «воском» из переулка?

— Полчаса назад,— кивнул Скала.

— И вы уже сделали их анализ? Что вы нашли?

— А как вы думаете, комиссар?

Гольди облизнул губы и полуутвердительно произнес:

— То же самое вещество?

— Абсолютная идентичность.

— Дьявол! — выдохнул Гольди.— Что еще?

— Я осмотрел череп человека, сгоревшего в виколо Гарибальди. Костные ткани, которые нашли в подъезде, принадлежат ему.

— Значит, это в него стреляли в доме, и он же убил двух парней Пальоли?

— Судя по всему, да.

— Вы уже установили его личность?

Неожиданно для Гольди Скала нахмурился и, прежде чем ответить на этот вопрос, помедлил… Наконец он сказал:

— Вы верите в загробную жизнь, комиссар?

Брови Гольди дрогнули в недоумении.

— Что вы имеете в виду, Умберто?

— То, что я вам скажу, попахивает мистикой. Гольди, слегка поморщившись, протянул:

— Послушайте, док… Сегодня ночью в Террено убиты восемь человек. Через несколько часов Плацци и прокуратура навалятся на меня как стервятники на падаль. Вы понимаете это? Я прошу вас: давайте обойдемся без загадок. Говорите, что вы нашли, и я поеду.

— Ну, хорошо,— вздохнул Скала.— Если вы хотите факты, вы их получите… — Помолчав пару секунд, он принялся объяснять: — Я снял слепок зубов с черепа сгоревшего человека. После этого сравнил их с образцами, имеющимися в нашем архиве. Оказалось, что череп неизвестного, сгоревшего в виколо Гарибальди, принадлежит некоему Бьянки Гарроте, застреленному два года назад возле ресторана Гизи Валенти на Золотом бульваре и похороненному на чимитеро ди Джованни. При жизни Гаррота работал на Доминика Пальоли.

Договорив предложение, доктор замолчал.

Несколько секунд Гольди смотрел на него в немом изумлении, обдумывая услышанное. Потом сказал:

— Но этого не может быть, Умберто.

— Комиссар, вы хотели факты. Вы их получили.

— Но этого не может быть,— повторил Гольди.— Вы не могли ошибиться?

— Нет. За результаты экспертизы я ручаюсь. Все еще глядя на доктора с недоверием, Гольди спросил:

— Умберто, вы видели Кирски?

— Да, он в изоляторе… Постоянно твердит о каком-то монстре, который хочет убить его и которого не останавливают пули.

— Он бредит?

— Не знаю.— Скала пристально смотрел в глаза комиссара.— Может быть, да… А может быть, лет.

— Но это не может быть правдой! — в третий раз выдохнул Гольди.— Покойник, разгуливающий по городу и убивающий людей?.. Это не может быть правдой!

— Вы верите в Бога, комиссар? — тихим голосом спросил Скала.

— Конечно… — Гольди поежился.— Где сейчас Доминик Пальоли?

— В реанимационном отделении, подключен к системе с плазмой. Он потерял больше двух литров крови. Почти умер, когда его доставили к нам.

Когда он сможет заговорить?

— Все зависит от организма. Хотя в любом случае он очнется не раньше полудня.

Оглянувшись на Джей Адамс, Гольди некоторое время думал о чем-то своем, прежде чем спросить:

— Умберто, но что же все это значит? Что вы можете предположить с точки зрения врача? Я имею в виду этот череп из виколо Гарибальди?

— Не знаю,— ответил Скала.— А если вы хотите совет?..

— Да.

— Тогда поезжайте на чимитеро ди Джованни и раскопайте могилу Гарроты.— Помолчав, доктор добавил:

— Правда, я не уверен, что вы найдете там что-нибудь, кроме гнилых досок.

С минуту Гольди пристально смотрел на врача, и в глазах его читалось ничем не прикрытое недоверие.

— И все-таки я не верю в оживших мертвецов, Умберто,— повторил он.

— Это ваше дело, мое — представить вам факты… Кстати,— добавил Скала,— только что я исследовал останки, найденные в заброшенном доме у чимитеро ди Джованни.

— Это те, что сожгли? — автоматически спросил Гольди.

— Да… И я обнаружил на них кое-что необычное, На черепе сохранились остатки скотча — несколько расплавленных кусков. Так вот, на внутренней поверхности этих кусков обнаружились следы «воска».

Гольди, в который уже раз за это утро, вздрогнул, а Скала продолжил:

— Но это не все… Найденный череп пробит. Но оказалось, что пробит он не камнем или, допустим, каким-нибудь инструментом вроде молотка, а пулей.

— Пулей? — переспросил комиссар. Внезапно недоверие в его взгляде сменила напряженность.

— Большой пулей,— кивнул Скала.— Миллиметров семь или восемь. Причем, судя по свежим сколам на кости, произошло это не больше двенадцати часов назад.

Чувствуя, как в груди его зарождается тошнотворный комок, Гольди спросил:

— Пуля от пистолета или винтовки?

— Возможно и то, и другое… Подробней вам ответит баллист, но я бы сказал, что от винтовки.

— Например, такой как «ремингтон»?

— Да,— сказал Скала, немного подумав,— «ремингтон» подошел бы по калибру.

Внезапно тошнотворный комок, появившийся в его теле, превратился в самый настоящий ком льда — Гольди почувствовал, что вконец теряет возможность думать логически. Он вспомнил слова смотрителя чимитеро Нуово, услышанные им полчаса назад,— о том, что из могил на кладбище неизвестные выкопали двенадцать целых покойников,— и с отчаянием подумал: «Господи, да что же происходит в этом городе?»…

К половине десятого на пустырь, расположенный в пятистах метрах от речного порта, начали съезжаться легковые машины. Все они были забиты мужчинами в возрасте от двадцати до сорока лет. В течение десяти минут автомобили подъезжали на пустырь один за другим, останавливались на свободном месте, после чего водитель глушил двигатель, а сидящий рядом человек выбирался из машины и шел к большому синему «лендроверу», замершему посреди пустыря. Переговорив с сидящими в джипе, новоприбывший возвращался в свою машину и принимался ждать.

Без двадцати десять на пустыре собралось семнадцать машин, в каждой из которых сидело в среднем по пять человек. Через минуту на дороге, ведущей из города, показались три черных «мерседеса». Когда они въехали на пустырь, две крайние машины остановились невдалеке от «лендровера», образовывая клин, а средний автомобиль подъехал к самому джипу. Через секунду распахнулась дверь «лендровера», и из него выбрался Армандо Эрба. Он открыл дверь остановившегося «мерседеса» и сел на заднее сиденье рядом с Франческо Борзо.

Посмотрев на помощника, капо спросил:

— Что у тебя?

— Здесь восемьдесят три человека,— ответил Эрба.

— Люди Доминика пришли?

— Да, их привел Лука Таллья.

— Что со связью и оружием?

— Все вооружены. В каждой машине рация.

— Хорошо… План готов?

Вместо ответа Эрба вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и принялся объяснять нанесенные на него обозначения:

— К заброшенному монастырю ведут две дороги. Я думаю, по шоссе можно будет пустить несколько машин — если Пандора решил устроить засаду, это на какое-то время собьет его с толку. Тем временем мы подъедем к монастырю по объездной дороге.— Эрба указал на тонкую ниточку, идущую вдоль реки.— Я отправлю вперед несколько человек — они свое дело знают и людей Пандоры почуют издалека. Мы остановимся в четырехстах метрах от монастыря — вот здесь,— помощник показал на небольшое пятно возле дороги.— Это поляна в пятидесяти метрах от реки. Там мы подождем результаты разведки. Если парни обнаружат засаду, можно будет отступить или пробраться к монастырю через заросли, если же все будет спокойно, мы подъедем к нему по дороге.

Выслушав помощника, Борзо кивнул:

— Идет… Так мы и сделаем. Потом он взглянул сквозь стекло на замерший «лендровер» и спросил:

— Как Луиджи?

— Немного нервничает,— ответил Эрба.— Но его можно понять — он давно не участвовал в серьезном деле.

— Это-то меня и беспокоит. Может, ему лучше остаться?

— Не думаю,— осторожно проговорил помощник.— Полагаю, Луиджи справится.

Борзо нахмурился, еще раз подумав, что лучше бы ле Гранде остаться на его вилле, где собрались жены Траколло, Эрбы и его собственная — под охраной десяти человек и Рокко. Потом посмотрел на часы и сказал:

— Ладно, Армандо. Начинай распределять людей.

Кивнув, щуплый помощник вылез из автомобиля…

Спустя пять минут кавалькада из пятнадцати машин, вытянувшись в цепочку, двинулась с пустыря по дороге, идущей вдоль реки. Пять машин отправилось к шоссе на Морте-Коллине, по которому также можно было подъехать к монастырю.

Без десяти десять полтора десятка машин, двигавшихся по виноградной плантации, остановились в четырехстах метрах от монастыря, на небольшой поляне, окруженной плотной стеной ясеня и пробкового дуба. Десять человек Армандо Эрбы сразу же отправились к монастырю. Сам Эрба связался по рации с машинами, двигавшимися по шоссе, и приказал им остановиться невдалеке от свертка на грунтовку и ждать.

Через четыре минуты разведчики доложили по рации, что в монастыре никого нет. Выслушав их, Эрба повернулся к сидящему рядом капо и сказал:

— Похоже, мы ошиблись, Франческо? Немного подумав, Борзо ответил:

— То, что в монастыре пусто, еще ничего не значит… Они проверили окрестности?

— Там все чисто,— кивнул Эрба.— Если бы было что-то подозрительное, парни бы это обнаружили. Подумав еще, Борзо приказал:

— Едем к монастырю…

Вскоре пятнадцать машин остановились в двадцати метрах от северной стены, огораживающей шесть полуразрушенных церковных строений. Пять машин, ждавших на шоссе, проехали по грунтовке к монастырским воротам. Люди, сидевшие в них, доложили, что на шоссе и в окрестностях, прилегающих к дороге, все чисто. Борзо приказал еще раз внимательно осмотреть монастырь. Лишь после того как полсотни человек в течение двух минут излазили все здания, он, Эрба и ле Гранде вошли через проржавевшие ворота на территорию монастыря.

— Вот в этом здании он и хочет встретиться,— сказал Эрба, кивнув на четырехэтажное строение, возвышавшееся слева от ворот.

Борзо окинул взглядом уходящую вверх стену церкви с пустыми прорезями стрельчатых окон, и увиденная картина ему не понравилось.

— Внутри никого? — спросил он.

— В монастыре ни единого человека,— ответил Эрба.

— Ну, что ж… Луиджи, расставь своих людей у дороги к шоссе. Когда Пандора подъедет к монастырю, его люди должны оказаться в «мешке». Понятно?

Высокий помощник кивнул и, обтирая лицо платком, направился к воротам.

— Армандо, ты расставишь парней Доминика и часть своих людей вокруг монастыря — за стеной. Ни одна мышь не должна ускользнуть из него, если начнется бойня. Остальных людей распредели по зданиям… Кстати, твои снайперы здесь?

— Конечно.

— Посади их куда-нибудь так, чтобы их не было видно.

— Сделаю,— ответил помощник и тут же предложил: — Может, спрятать одного в зале? Мало ли что?

— Не надо — мы с Пандорой разберемся сами. Если что, Бучи поможет.

Эрба кивнул и отправился расставлять людей. Тем временем Франческо Борзо в сопровождении Бучи Баррио направился к главному зданию монастыря.

Пару минут спустя Эрба отдал необходимые распоряжения и вернулся к церкви. Когда он вошел в нее через главные двери, то увидел капо сидящим посреди огромного зала за небольшим деревянным столом, напоминающим ученическую парту. Баррио осматривал зал — в тот момент, когда Эрба оказался в проеме дверей, он как раз вынырнул из полукруглой апсиды за алтарем и остановился на возвышении для хора, отряхивая с брюк пыль.

— Франческо, люди расставлены,— сказал Эрба, двинувшись к капо.

Борзо кивнул, давая понять, что слова помощник услышал, и продолжал пристально глядеть вверх — на зияющие на третьем этаже черные проемы дверей… Когда Эрба остановился возле него, он сказал:

— Не нравится мне этот балкон.

— Там все проверено,— отозвался помощник,— никого нет.

— И все-таки этот балкон мне не нравится. Еще несколько секунд капо смотрел на пустевшую балюстраду, потом перевел взгляд на Эрбу и спросил:

— Как думаешь, почему Пандора не устроил засаду? Это было бы в его стиле: пригласить нас на встречу и напасть посреди дороги.

— Не знаю,— ответил Эрба. Немного помолчав, он добавил: — Но мне не дает покоя другое — вчерашнее исчезновение парня Доминика. Люди, убившие его, сожгли «феррари», на котором сами же ездили. Это не похоже на почерк Пандоры.

— Ты сомневаешься в том, что Доминика и пятерых его человек застрелили люди Пандоры?

— В этом — нет. Но вот сожженный «феррари»?..

— У машины был туринский номер,— сказал Борзо.— У Пандоры в Турине родственник. Тебе нужны какие-то дополнительные доказательства?

— Нет. Но все-таки это странно,— повторил Эрба.

В этот момент за стеной церкви раздались торопливые человеческие шаги. Вскоре в проеме дверей показался один из телохранителей Эрбы. Остановившись в дверях, он доложил:

— Только что передали по рации: по шоссе едет Пандора. У него двенадцать машин.

Франческо Борзо посмотрел на притихшего помощника и сказал:

— Ну, вот и ответ на твой вопрос, Армандо.— Он взглянул на часы.— Сейчас только без двух минут десять. Рановато он едет, если предположить, что встречу он назначил с благими намерениями. Как думаешь?

Эрба нахмурился и вместо ответа едва заметно кивнул…

Без пяти десять Кавио Гольди остановил машину на тихой улочке, по обеим сторонам которой высились серые трехэтажные дома. На стене одного из них черной краской было выведено: «Виа Роза». На асфальте дороги — в трех метрах от того места, где остановилась «ланча»,— мелом был начерчен большой крест — здесь четыре часа назад нашли машину Тревора Адамса.

— Здесь вы вчера сбили того парня? — спросил комиссар.

Джей едва заметно кивнула.

— Давайте выйдем,— предложил Гольди, открывая дверь.

Неожиданно для него женщина судорожно вздохнула, и тело ее сотрясла крупная дрожь.

— Я не вылезу из машины,— процедила она, стиснув пальцы и глядя прямо перед собой.

Гольди придержал открытую дверь.

— Не глупите, Джей. Вы ведь не думаете, что этот парень появится здесь? Ну же…

Он дотронулся до ее плеча. Неожиданно Джей Адамс вздрогнула, словно плеча ее коснулась не рука человека, а оголенный провод высокого напряжения. Она резко повернулась к комиссару и выдохнула:

— Вы ничего не понимаете!.. Он обещал прийти к нам и убить нас обоих! Тревора он уже убил! Теперь моя очередь!

— Но он ведь не ясновидящий, Джей,— мягко возразил Гольди.— Он не может знать, где вы находитесь сейчас. В этом городе восемьдесят тысяч жителей. Очень маловероятно, что он окажется здесь и сейчас.

— Вы ничего не понимаете,— повторила Джей.

Она вытащила из сумочки пачку «Бонда» и, сунув в рот сигарету, принялась искать зажигалку. Несколько секунд Гольди наблюдал за ее безуспешными попытками отыскать непонятно куда запропастившуюся зажигалку, потом нажал на встроенный под магнитофоном прикуриватель и протянул Джей маленький цилиндрик с раскаленным концом. Женщина нервно затянулась и, выпустив дым в окно, повторила в третий раз:

— Вы ничего не понимаете. Это не обычный человек. Обычный человек не мог сделать того, что сделал тот тип.

Немного помедлив, Гольди захлопнул дверь и сказал, растягивая слова:

— Я, конечно, могу представить себе ваше состояние, Джей, после всего, что случилось… Но неужели то, что произошло в этом переулке вчера утром и смерть вашего мужа так подействовали на вас, что сейчас вы боитесь выйти из машины?

Джей коротко взглянула на комиссара, потом отвернулась. Гольди понимал, что слова его звучат жестко, но не пытался говорить мягче. Он чувствовал, что Джей Адамс что-то от него скрывает, и, видя, что она на взводе, пытался вывести ее из себя, чтобы она заговорила.

— Когда человека сбивает машина, но он встает и уходит, словно ничего не случилось,— это необычно. Когда он угрожает убить сбившего его человека и осуществляет угрозу — это необычно и страшно. Но неужели одно только это напугало вас до такой степени, что теперь вы боитесь каждой тени? — Гольди пристально глядел в побледневшее лицо женщины.— Джей, скажите, что произошло в этом переулке вчера утром на самом деле…

Пепел с кончика сигареты упал вниз и осыпался на джинсы Джей Адамс. Впрочем, она этого, кажется, и не заметила. Зато Гольди заметил, как губы женщины искривились, словно она хотела сказать что-то, но не решалась. И еще он подумал, что она все-таки очень сильная женщина,— после всего, что случилось, она способна оценивать ситуацию и, в какой-то степени, держать эмоции под контролем. Девяносто девять из ста других женщин давно бы уже раскисли и выложили все до мельчайших подробностей — например, его Торна давно бы уже рыдала у него на плече,— но Джей Адамс держалась.

— Поймите, что я не смогу найти убийцу вашего мужа, если не буду знать всех деталей случившегося,— говорил Гольди, продолжая вглядываться в лицо женщины.— Джей, что поразило вас вчера утром в этом переулке?

Неожиданно Джей Адамс нажала кнопку стеклоподъемника и, когда стекло опустилось вниз, выкинула недокуренную сигарету на тротуар. На лице ее отразилась сложная игра чувств, и она резко проговорила:

— Поехали отсюда!

— Джей… — начал Гольди.

— Комиссар, я не могу разговаривать здесь! — повернувшись, Джей смерила Гольди таким взглядом, что тот почувствовал себя неуютно.— Заводите машину и поехали отсюда!

Немного помедлив, Гольди повернул ключ зажигания, и через секунду «ланча» мягко тронулась с места… Когда они отъехали от белого креста на дороге метров на сто, Джей снова нажала на кнопку стеклоподъемника и начала говорить, не глядя на Гольди:

— Вы ведь специально привезли меня в этот переулок, так, комиссар? Все эти ваши полицейские штучки. Сколько я их насмотрелась по телевизору, но никогда не думала, что, окажись я в подобной ситуации, и это сработает на мне… Но это сработало. Вы довольны?

Она взглянула на Гольди, который смотрел прямо перед собой — на дорогу — и не пытался прерывать Джей Адамс, боясь, как бы его слова не заставили ее замолчать.

— И вы правы насчет того, что вчера здесь произошло кое-что еще — кроме того, что я уже рассказала. Не знаю, поверите ли вы мне или нет, да мне это уже и не важно,— продолжала Джей.— Так вот, это имя на пленке — «Джейром»,— Тревор никогда не называл меня так. Он даже не знал, что кто-то называет меня этим именем. И никто не называл, кроме одного человека… — Она помедлила.— Этим человеком был мой любовник. Только я и он знали это имя. А вчера утром парень, которого мы сбили, назвал меня «Джейром» и сказал кое-что еще, о чем никто, кроме меня и Алекса, знать не мог. Понимаете вы это?

— Алекс — имя вашего любовника? — осторожно спросил Гольди, чувствуя, что Джей Адамс рассказала не все.

— Да, но он вам ничем не поможет.— Красивые губы чувственного рта женщины скривились, когда она посмотрела на часы.— Он уже в самолете и через несколько минут улетает в Париж… А напугало меня вчера утром то, что парень прочитал мои мысли. Вы можете мне верить или не верить, комиссар, но я думала об этом целые сутки, и я уверена, что он прочитал мои. мысли…

Гольди осторожно убрал ногу с педали газа, и машина начала сбавлять скорость. Спустя несколько секунд автомобиль мягко ткнулся колесом в бордюр тротуара. Гольди повернулся к замолчавшей Джей Адамс и спросил терпеливо, словно отец у маленькой дочери, рассказывающей небылицы:

— Джей, вы утверждаете, что он прочитал ваши мысли?

— С точно такой же легкостью, с какой вы читаете в телефонном справочнике,— процедила женщина.— Вы хотели получить это, комиссар,— вы это получили. Довольны?

Джей замолчала.

На короткое время в салоне машины повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь легким урчанием мотора. Джей Адамс и Кавио Гольди не мигая смотрели друг на друга — словно в странной детской игре, проигравшим в которой считается тот, кто мигнет первым. А потом Гольди подумал: а действительно, доволен ли он? Вытягивая у Джей Адамс это признание, он был готов ко многому. Но к такому? Комиссар мысленно покачал головой: к такому он готов не был. Это уж точно…