"TimeZero. Пепел обетованный" - читать интересную книгу автора (Чекмаев Сергей)

Пустыня. Северо-восточные предместья купола Оазис. Локальные координаты 125832

Я быстро перебросил ремень СВД через голову, нагнулся и подхватил Киру с земли. От неожиданности она забыла про боль, встала на обе ноги и опять вскрикнула.

– Тихо-тихо. Потерпи.

Чуть присев, я закинул ее руки себе за спину, подтянул за пояс и перекинул через плечо. Крякнул и поднялся.

Сорок восемь кило, да? Может быть, но после такой пробежки они превращаются во все сто.

Ничего, прорвемся.

КПК и радар ровно мерцали пустыми экранами, но я не останавливался еще часа полтора. Несколько раз Кира просила бросить ее, но я отвечал лишь рычанием – ни на что другое сил не осталось. И все тащил и тащил ее прочь от портала, обливаясь потом и почти теряя сознание под жестоким полуденным солнцем.

– Андрей, подожди…

– Р-рррр.

– Ну, подожди же!

Высмотрев подходящий бархан, я забежал за гребень, скинул мешок и осторожно поставил Киру на землю. Помог сесть, поддерживая поврежденную ногу. Спросил:

– Болит?

Кира попыталась подтянуть ее к себе, но не смогла. Стиснула зубы и зашипела.

– Сильно.

– Ядреный студень! Ничего, выправим. Если вывих – то выправим.

– Сейчас… посмотрю.

Она прикрыла глаза.

Ментальное обследование? Ну-ну.

Конечно, я злился. Наверное, надо было разговаривать понежнее, пожалеть, но… кто б на моем месте чувствовал себя по-другому? Кира меня явно обманула насчет лояльных вавилонских научников, каравана в Москву и всего прочего. Да и не раз еще врала потом. Очень обидно чувствовать себя идиотом, когда оказывается, что за девчонкой, которую ты из добрых чувств вызвался проводить «потому что по дороге», охотится полмира. К тому же, как оказалось, об этом знает едва ли не каждый встречный.

Похоже, пришло время серьезно поговорить. У меня накопилось немало вопросов.

Пока Кира жмурилась, я, наоборот, держал глаза открытыми. Посмотрел с холма в электронный увеличитель, изучил соседние барханы, отметил наиболее подходящие для засад.

Не слишком удачное место. Легко укрыться, но и напороться на неприятности тоже легко.

– Андрей, – позвала Кира.

Я соскользнул вниз.

– Ну, что у нас? Вывих, да?

Она виновато посмотрела на меня.

– Почти. Сустав под коленкой выбило.

– Ну, это не так страшно, хотя и неприятно. Надо залечивать, а то начнется отек, тогда придется тебе в город на моих плечах возвращаться.

Кира молча кивнула.

– Не бойся, пройдет. Я таких сто штук видел, да и сам, бывало, попадался. Ничего сложного, хотя вправлять больно. Тебе-то хорошо, ты со своей пси в пять секунд управишься.

– Не получается.

– Почему? Ножевую рану ты мне вон как ловко зарастила. Я абсолютно ничего не чувствую, как будто и не было ее вовсе.

– Я… я не смогу. Место, где болит, вижу, но ухватить не могу. Нас учили, что коленный сустав вообще самый большой: у меня сейчас пси не хватит, еще не восстановилось до конца. Надо сначала выправить, а отек я потом залечу.

М-да, вот и обратная сторона хваленой ментальной силы. Кончается как раз в тот самый момент, когда она больше всего нужна.

Я подтянул к себе мешок, достал нож и походную флягу. Выходит, не зря я «истинным рэшем» в Оазисе затарился. Для антисептики он куда больше подойдет, чем для питья. В такой отраве любой микроб удавится.

Кира испуганно вжалась в песчаную стену – похоже, что ножи ей будут сниться еще долго.

Осторожно приподняв больную ногу девушки, я положил под нее несколько комьев песчаника. Получился импровизированный операционный стол. Супер, были б здесь Машка с Дашкой – до смерти бы обзавидовались.

– Удобно?

– Да. А что ты хочешь делать?

– Не бойся, все будет хорошо. Для начала – вот это…

Я начал осторожно закатывать вверх правую штанину Киры. Уже на третьем витке пришлось остановиться.

– Ой, не надо!

Попробовал подложить снизу ладонь, чтобы не касаться колена. Тот же результат.

– Ай! Больно же!

Что поделаешь – жалко штаны, конечно, но по-другому никак.

Сделаем… э-э… шорты. Из того, что останется.

Я поддел ножом край жесткой форменной ткани, потянул вверх.

– Ой, – сказала Кира, – а я что, потом… голой ходить буду? Давай, я лучше попробую снять. Отвернись только.

– А то я не видел раньше, что у вас в штанах, – сказал я и подмигнул.

По-моему, она не поняла. Решила, что я пошло пошутил, гордо повела плечами и отвернулась. Насколько по-разному звучат одни и те же слова в мужском и женском исполнении. Смех и грех.

– Кир, расстегни пояс и скатай вниз, до бедер. А я буду медленно тянуть за штанину.

И то хорошо, что удалось самый щекотливый вопрос обойти. «Скатай вниз до бедер» – нейтрально получилось.

– Отвернись.

Ладно-ладно, как скажешь.

За моей спиной зашуршала ткань, Кира несколько раз скрипнула зубами и даже один раз тихо застонала. Но помочь не разрешила:

– Не оборачивайся, пока я не скажу. – Еще с минуту повозилась и, наконец: – Можно.

Мне все же удалось не заржать в полный голос. С трудом, но удалось. Штаны она, конечно, сняла, но зато натянула армейскую гимнастерку на ладонь ниже бедер, да так, что ткань едва не трещала по швам. Еще немного, и пуговицы бы точно полетели во все стороны.

Я присел рядом, стараясь не слишком пялиться на Кирины ноги. Получалось не очень, поскольку они оказались стройными и красивыми. Не полные, но и не худые – все в меру, изящная линия бедра, круглые, почти детские коленки. Кожа под правой покраснела и чуть припухла.

Почти как у Силь.

Неожиданно Кира вздрогнула.

– Тихо-тихо, я еще ничего не сделал.

Она что-то прошептала себе под нос. Потом подняла на меня глаза и спросила:

– Кто такая Силь?

Я чуть не подскочил от неожиданности. Проклятие! Она что, все время мои мысли читала?!

– Понимаешь, я совершенно случайно… – затараторила Кира.

– Мне что, вернуться в Оазис и купить пси– джаммер?! Я вроде не разрешал тебе копаться в моих мозгах!

Губы Киры задрожали.

– Не кричи на меня, пожалуйста. Я правда не хотела. Но ты так громко о ней думаешь… Я не могу читать мысли постоянно, только если у человека очень сильные эмоции. Вот сейчас, когда ты про нее вспомнил, я сразу услышала.

Я помолчал немного, успокаивая гнев.

– Так звали мою бывшую напарницу. Силь – кратко, полностью – Сильвана. Два с половиной месяца назад она погибла у меня на глазах.

– Ой, – Кира от стыда чуть не забыла про гимнастерку. – Прости! Я не хотела… тебе напоминать.

Я не стал отвечать «ничего» или «забудь». Чтобы не врать. И правду не расскажешь – расстроится ведь, а мне надо с ней серьезно поговорить. Проще сменить тему.

– Лучше займемся твоей ногой.

Кира вспомнила о выбитом суставе, глаза испуганно метнулись вниз, к распухшей коленке. Руки вытянули край гимнастерки еще на миллиметр.

Я сделал вид, что не заметил.

– Сейчас поправим. Только не дергайся.

Я положил ладонь под колено, второй накрыл сверху. Кира вздрогнула, теплая и гладкая кожа вдруг покрылась мурашками.

– Возьмись за что-нибудь и крепко сожми зубы. Будет больно, – предупредил я.

– Я умею отключить боль на короткое время. Давай на счет «три». Раз, два, три…

Она мигнула и застыла. Я пожал плечами, осторожно потянул вперед и вниз выбитый сустав. Кира не пошевелилась и, по-моему, даже перестала дышать.

Тогда я потянул сильнее, а когда, судя по едва слышному сухому щелчку, сустав встал на место, резко дернул вправо, фиксируя его в привычном положении. Поморщился, ожидая крика или стона, приготовился гладить плачущую Киру по голове, даже протянул руку, но…

Она безмятежно смотрела прямо перед собой.

Меня аж замутило. Только что я вертел ее ногу так, как природе и не снилось, а Кира как будто и не заметила! Нет уж, братцы, ну ее в эпицентр эту псионику!! С такими закидонами можно и вовсе перестать быть человеком.

Интересно, кстати, а почему Кира ту же штуку не проделала, когда штаны снимали? Ах-ах, больно… Ничего, перетерпела бы как-нибудь, с такими возможностями всяко легче. Или очень хотелось ножками своими посветить? Кто поймет этих девчонок?

Нет, в самом деле, я никогда не буду стичем или женщиной, а интересно – что они чувствуют?

– Все, Кир. Можешь выходить из своего транса.

Она захлопала ресницами, шевельнула ногой. Сначала с опаской, потом все смелее и смелее. Наверное, и поднялась бы попрыгать, если бы я ее вовремя не остановил.

– Не торопись. Теперь отек надо снять. И мышцы расслабить, а то через пару часов заболит, и очень сильно. Сможешь? Пси осталось?

– Да, конечно, смогу. Спасибо, Андрей! Ты просто настоящий врач.

– Ну уж прямо и врач! – я улыбнулся. Поймал ее сияющий взгляд, вспомнил, какие красивые у Киры ноги, порадовался, что теперь они снова могут нормально ходить.

Настроение поползло вверх. С огромным трудом я заставил себя вернуться к прежнему состоянию.

Если помнишь, брат Андреналин, ты хотел кое– что выяснить.

– Мне отвернуться? – чуть более сурово, чем нужно, спросил я.

Кира поникла. Не знаю уж, что она там подумала…

– Ты обиделся, что я спросила про Силь, да?

– Нет. Просто заканчивай побыстрее. Нам надо поговорить.

Я поднялся, ухватил за ремень СВД и снова полез на гребень.

Минут через десять на вершину бархана вскарабкалась Кира. Довольная тем, что нога прекрасно сгибается, и все же немного испуганная.

– Все. Залечила.

– Вижу, – я оторвался от увеличителя, убрал КПК. – А теперь расскажи мне, как все было на самом деле. Я хочу знать правду. Почему на тебя охотятся и почему об этом знает каждый встречный, но только не глупый бедняга Андреналин, что взялся тебя защищать!

С каждым моим словом она будто сжималась. Голова спряталась в плечи, руки обхватили бока.

Рядом что-то прошуршало.

Я шарил рукой за поясным ремнем, кляня себя за беспечность. Какого хрена! Откуда! Только что никого не было!

– Андрей, не стреляй! Это Тикки.

– Тикки?

– Ну да. Он чувствовал, что мне плохо, но никак не мог выбраться из мешка. А теперь опять… ну, в общем, он решил, будто мне угрожают. Вот и вылез наружу.

Кира сидела на гребне, все так же сжавшись в комок. Тикки вертелся у нее на руках, сверкал глазами и топорщил наспинный гребень.

– Да уж, – я хмыкнул и спрятал выхваченный ПМ обратно за пояс. – Защитников у тебя пруд пруди.

– Прости, что мне пришлось тебя обмануть. Но когда ты спросил, как я очутилась в Оазисе, я еще не знала, могу ли тебе доверять…

– Ага. Зато попросить отвести тебя в Москву доверия хватило.

– Понимаешь, – Кира смущенно потупилась, – ты так лихо расправился с мародерами, но… совсем не выглядел богатым.

«Да и сейчас не особо», – подумал я.

– И я решила, что смогу тебя нанять. В Москве тебе и в самом деле заплатили бы. Меня там ждут. И я действительно из Вавилона. В этой части истории почти все правда.

– Только награда за тебя почему-то такая большая, что за тобой бегает каждый второй наемник.

– Наверное, я не знаю. Может быть, вавилонский центр пообещал за меня гору денег, может, еще кто. Из покупателей.

Я мрачно покачал головой. Что еще за «покупатели»?

– Так, с этого места поподробнее, пожалуйста.

– Все просто, Андрей. Помнишь, тот странный парень, которого ты еще назвал Сторожем, спросил, не уникум ли я по имени Кира?

– Помню. Потому и говорю: все знают, что происходит. Все, кроме меня.

– Мой пси-потенциал и вправду хвалили все кому не лень. Только мне было наплевать – я хотела домой. У нас была очень бедная семья, и потому, когда после обследования в центре моему отцу предложили выкупить перспективную пси, он согласился. Мне хочется верить, что после долгой и мучительной внутренней борьбы.

– Он тебя продал?!

– Наверное, да. Мне тогда было пять, что я могу помнить? Позже мне говорили всякое. В том числе и то, что отец сам привел меня к научникам. Врали, наверное. – Кира невесело улыбнулась. – Меня ведь там не учили, как я тебе говорила. Скорее – изучали. Моим мнением никто особо не интересовался. Подойди сюда, сядь, встань, сожги… И так двенадцать лет подряд.

Мне захотелось прижать ее покрепче к себе. Просто прижать и никуда не отпускать. Показать, что ей не нужно больше ничего бояться.

С трудом сдержался.

В прошлый раз, брат Андреналин, когда ты взял на себя ответственность за другую жизнь, помнишь, чем все закончилось? То-то. Думаешь, сейчас лучше будет?

Кира продолжала все тем же неестественно спокойным тоном – тем самым, каким обычно говорят страшную, с трудом пережитую правду.

– Однажды недели три назад я подслушала разговор руководителя проекта и начальника нашей лаборатории. Каким-то чудом обо мне прознали в Новой Москве. И направили запрос.

– Вавилон у Москвы давно под колпаком. Ненадежен. Сколько уж раз его перепродавали!

– Да, я слышала. Может быть, поэтому я так редко выходила из-под купола, а КПК для связи с Сетью у меня появился месяц назад. – На лице Киры отразилась бледная тень улыбки. – Я его стащила. Перед тем как убежать.

Что тут скажешь? Молодец, конечно, но…

– И ты решила сама добраться до Новой Москвы?

– Да. Я же знаю, что там меня ждут. Я ведь не глупая, понимаю почему. Тоже будут изучать. Но хуже, чем в исследовательском центре, мне точно не будет. А если я смогу помочь победить вирус X или еще что… По крайней мере, я буду чувствовать себя нужной и полезной. А не лабораторной крысой для опытов.

Конечно, я не стал ее разубеждать. После ужасов 12-летнего заточения в Вавилоне любой другой город покажется раем. Правда, если московских ученых будет волновать что-то еще, кроме уникального Кириного пси-потенциала, я съем свои ботинки. Но Кире об этом знать не обязательно. По крайней мере, сейчас.

– Вавилон наверняка объявил за меня награду. И те, другие, кому меня хотели продать, – тоже.

О-па! Еще новость не из приятных. Это что еще за «другие»?

– Тебя хотели продать?

– Ну да. Я не знаю кому, но много раз слышала обрывки разговоров. Мол, за девочку подняли цену, пора соглашаться. Нет, еще поторгуемся, вдруг конкуренты дадут больше?

– А кто «конкуренты» – не знаешь? Исла? Атланта? Иерусалим? Кабул?

Она покачала головой.

– Не знаю. Но предложений было несколько. Они даже хотели устроить нечто вроде аукциона. Потому так не вовремя пришелся тот самый запрос из столицы.

Еще пара слов, и я точно засобираюсь в Вавилон – поговорить кое с кем. По душам.

И по яйцам.

Нет, бывает, конечно, когда кланы без принципов продают бывших фермерских мальчишек, по уши накачанных стероидами и ментальными установками «ты самый сильный». Ресурсы на завод таскать – самое то, если на робота денег нет. Таких мускулистых даунов в любой промзоне из ста сотня. Их зовут грузовиками, потому что ничего другого, кроме как переносить грузы, они не умеют. Хотя и за такую работорговлю полиция и федеральное правительство лепит срок на полную катушку.

А девчушку-псионика, в пять лет от семьи оторванную, продавать – это что? Совсем они там, в Вавилоне, ума лишились?!

– Теперь, когда ты все знаешь, – поможешь мне?

Кира встала, подсадила на плечо Тикки и подошла ближе. Посмотрела в упор.

Я выдержал ее взгляд.

Конечно, у меня много претензий к федералам. И не сказать, чтобы я когда-либо особенно их любил. И уж тем более – помогал.

Конечно, мне надо в Китеж искать Силь.

Да и вообще: какой из меня защитник? Один раз не смог, а теперь что? Круче всех? Круче таинственных покупателей? А там явно целые кланы, если не города. Круче каждого второго наемника, ибо Вавилон, как я вижу, на награду не поскупился.

Вряд ли.

Но прежде чем они доберутся до этой девочки, им придется сделать меня мертвым.

Потому что живым я ее не отдам.

«Воин Добра, да? Победитель Темных Сил? Кем ты себя возомнил?»

Да плевать кем. Хоть Светлым Гесером, хоть Блаженным, хоть самим Шнырем. Не знаю уж, смогу ли я довести Киру до Москвы. Время рассудит.

Но, по крайней мере, я дам ей надежду. И буду за нее драться, как раньше.

Когда есть кого защищать, сталкер живет не зря. Смешно, но я чуть не забыл, как это бывает.

Пора вспоминать.

– Помнишь, что сказал тот парень у портала? Нам придется идти в Москву пешком. Выдержишь?

Кира вспыхнула от радости и с ходу бросилась мне на шею. Тикки едва успел спрыгнуть, царапнув меня по щеке пластинками гребня.

– Ты согласен!!

– Согласен, согласен. Москва твоя теперь за всю жизнь со мной не расплатится.

«Дурак ты, Андреналин. Сам только что готов был за девочку в огонь и воду, а несешь всякую ерунду!»

Потому и несу. От ее тепла, запаха волос и мягких рук у меня на шее голова идет кругом.

– Кира, подожди, – я мягко оторвал ее от себя. – Сядь. Послушай. Ты понимаешь, что нам предстоит? Полторы, а то и две недели по пустыне, заслоны, радиация…

По-моему, она совершенно не боялась. С Андреналином – хоть в Ислу, хоть к метеориту, хоть на каторгу. Вон как глаза сияют.

Да уж, мужчина может считать, что не зря прожил жизнь, если на него так посмотрят хотя бы раз.

А на меня уже дважды.

– Ты же сказал – там дорога? Разве по ней так тяжело идти?

– Дорога идет от Москвы в сторону Оазиса и наоборот… Кое-где сохранилось старое шоссе, но местами дорога частная. На полпути расхождение – тракт обрывается. Там гиблые места, никто не ходит. Разве что Манве.

– Манве? Кто это?

– Великий сталкер. Самый неутомимый исследователь мира. Почти все карты, которыми мы пользуемся в КПК , – его работа. Говорят, он весь материк от края до края прошел. Раз двадцать. Вообще в такие места только сталкеры и ходят. Раньше, пока с порталами не разобрались, шоссе более-менее поддерживали в нормальном состоянии, ремонтировали, чистили заслоны. А сейчас только те куски остались, что к клановым заводам или лабораториям ведут. Да и то – наполовину частные.

– Частные – значит платные?

– Да нет, скорее проблемные. Если хозяина нет рядом – спокойно пройдешь. Но может и оказаться. Или специально стеречь, есть такие, сторонники частной собственности, – сначала затевают пальбу, а потом разговаривают. С трупа ведь проще снять оплату за проход.

Я вызвал на КПК карту, показал Кире.

– В общем, так: по самой дороге мы, конечно, не пойдем. Если нас будут искать, а, судя по сегодняшним гостям, – будут обязательно, то как раз там. Поэтому пойдем рядом, в двух-трех километрах, по пустыне. Потом, вот видишь, начнется такыр. Идти придется долго. Не стонать, слушать меня, экономить воду. Готова?

Кира шутливым жестом приложила два пальца ко лбу:

– Слушаюсь, капитан!

«Разве тебе не говорили, что женщины отдают честь совсем иначе?»

– Чему ты улыбаешься?

– Да так, – я подмигнул, – своим мыслям. Раз готова, слушай установку на первый день похода: обогнем Оазис с севера. Там много перекрестных дорог, клановых заводов и лабораторий. Место для засады выбрать – раз плюнуть. Собирайся.

Она бросилась к мешку. А я перед тем, как сойти с гребня вслед за Кирой, отстучал небольшое сообщение Дигману. Мол, задание выполнено, гнездо зачищено. И заодно попросил оставить выписанную на мою имя лицензию в шахтоуправлении. Стич его знает, когда я вернусь, и вернусь ли вообще. Но если это все-таки случится, самодовольная морда Питера – последнее, что я хотел бы видеть. По второму разу могу и по ней в стрельбе поупражняться.

Нет, лучше уж с Томом дело иметь.

Внизу меня догнал ответ: «Я не сомневался. Спасибо за помощь. Все сделаю, как ты просишь. Удачи!»

Я поудобнее перевязал мешки, прикинул, сколько осталось воды. Еще раз глянул в КПК – проверил маршрут.

Ну, вроде все. Пора и в путь.

Где там Кира потерялась?

– Андрей, иди сюда!!

Голос звучал откуда-то с севера. В долю секунды я обогнул «наш» бархан.

У подножия стояла Кира. Просто стояла и смотрела, почти не шевелясь.

Я подошел ближе и оторопел.

В рыхлый, почти белый от палящего солнца песок кто-то врыл огромный кусок базальта. Мощную многотонную глыбу, такую и вдесятером не поднимешь – только если грузовым роботом. Сверху тянулась посеченная временем надпись: «Трехлетняя годовщина. 0730 Гвардия. Победа или смерть!» Буквы пересекали змеящиеся трещины, кое-где на месте выщербленных кусков зияли прорехи. Ниже, под тройной чертой и двумя стилизованными значками, похожими на маски бронекостюмов и кубки из паба одновременно, выстроились в столбик восемь ников:

– пиратишка

– vipoz

– RiVeR

– Alexrar

– Bog

– Обух

– Moby Dick

– Leka.

Восемь боевых позывных.

Что вы здесь делали, парни? Отчего полегли? Очень разные ники, корсарские и антимародерские вперемежку.

Бились друг с другом?

«Нас ничего не изменит, – подумал я. – После Того Дня выжили немногие, один из тысячи. Они умирали от радиоактивных ожогов и лучевой болезни, голода и вирусных эпидемий. Задыхались в заваленных бункерах, травились плохой водой и гнилыми продуктами. И все равно человеческая жизнь, которая, казалось бы, после всего, что случилось, должна стать бесценной, теперь стоит еще меньше. Нас убивают мутанты, вирусы, жара, дроиды и диверсанты. Но этого мало – и мы продолжаем уничтожать себе подобных. Наверное, так мы устроены».

А может, я не прав? И эти парни на время забыли вражду, объединившись против общего противника?

Сейчас уже никто не скажет. Их подвиг – если он был – давно забыт. Бесславная гибель – в далеком прошлом. Остались только имена.

– Это кладбище? – спросила Кира. – Зачем оно здесь?

– Не знаю. Может, диверсанты напали. Наверное, была жестокая драка, но эти парни не отступили. Они заслужили право лежать здесь, кто бы их ни похоронил – свои или враги.