"Золотая девушка" - читать интересную книгу автора (Гандольфи Саймон)

Глава 7

Течением реки Трента вынесло прямо в зазор между корпусами "Золотой девушки". Он ухватился за трос "Зодиака", немного переждал, чтобы перевести дыхание, перекатился через левый борт и упал на решетку надувной лодки. Больше всего хотелось отдохнуть, но нельзя терять ни секунды. Нырнув в кубрик, он тут же бросился к передатчику над навигационным столом. Кто-то вырвал все провода – еще одно доказательство внимательного отношения к делу. Спустившись в камбуз, он нашел нож и перерезал веревку на шее. Освободить руки оказалось гораздо труднее. Он зажал нож лезвием вверх между разделочной доской и коленями. Нож дважды соскальзывал, Трент порезался, но все-таки и эта операция наконец удалась. Не обращая внимания на кровь, капавшую из порезов, он пробежал на палубу и спрыгнул на берег. Отвязав кормовой швартов, он освободил его, оставив закрепленным вокруг тумбы у кубрика, затем отвязал носовой швартов и запрыгнул на борт. Корма еще удерживалась швартовом, и течение развернуло "Золотую девушку" от причала. Трент подождал, пока катамаран встанет носом по течению, вытянул кормовой швартов и свернул его. Он старался вывести судно на стремнину. Паруса сейчас были бы только помехой. Когда река перестала петлять, Трент взглянул на барометр. Давление упало до 29,5.

Он вдруг подумал, не отправиться ли ему в Бельпан-Сити и не найти ли Каспара в посольстве США. Но не было уверенности в том, что агент УБН там, а Луис наверняка поставил своих людей в порту на случай, если кто-то из членов правительства вернется. Попытаться воспользоваться телефоном? Если учесть, как тщательно подготовлен переворот, телефонная связь, особенно международная, конечно, в руках Луиса. Так что дозвониться Стиву в Вашингтон невозможно. Полковника Смита Трент не принимал во внимание.

Значит, Кей-Канака. Кто первым доберется до президента, у того и будет козырная карта…

Трент поднял "Зодиак" на борт, так как течение вынесло "Золотую девушку" к последнему повороту перед открытым морем. Ветер бил в лицо, сгоняя к рифу короткие пенистые волны. До острова Кей-Канака шесть миль, а на яхте он один. Как бы он ни спешил, незачем ставить что-то, кроме третьего кливера и основного паруса. Закрепив штурвал, он поднял паруса. Яхта развила такую скорость, что прямо-таки взлетела над волнами, оставляя за собой темно-синий след в белых брызгах пены. Мгновение Трент наслаждался бешеной скоростью, но нужно было заниматься делом.

Оставив штурвал закрепленным, он спустил мотоцикл со шлюпбалки на палубу, закатил его через кубрик в кают-компанию и привязал у основания мачты. Затем отвинтил квадратную крышку, закрывающую отверстие клюза в палубе кают-компании, и снял с дивана подушку. Открылась крышка встроенного рундука. Сильно нажав на выступ задней стенки, он толкнул ее в сторону. За ней, закрепленные обитыми войлоком скобами, лежали два восьмизарядных одноствольных помповых ружья "Гвинер" 12-го калибра в водонепроницаемых чехлах. Рядом были сложены коробки с патронами, специальный пояс и два нагрудных патронташа. И пояс, и патронташ были заполнены красными патронами "Зли", заряженными картечью. Попав в живот, такая картечь разносила человека в клочья.

Трент перекинул патронташ через плечо, взял оба ружья и коробки. Вернувшись в кубрик, он проверил курс, зарядил ружье и положил на диван у левого борта кубрика.

Бросив взгляд за корму, он увидел в миле от Бельпан-Сити серую дымку и, взяв бинокль, обнаружил патрульный катер, от которого расходился большой треугольник белой пены. Бекки! Миновав проход в рифе, катер вышел в открытое море и понесся, задрав нос, как гигантский кит-убийца. Трент едва не прыгал от радости, представив себе за штурвалом катера Бекки с неизменной потухшей сигарой во рту. Бекки был из тех, кого не остановят ни ураган, ни Луис.

Трент зарядил второе ружье. До острова Кей-Канака оставалось меньше двух миль. Надо взять президента на борт патрульного катера и связаться по радио с посольством США. Он бросил взгляд на индикатор скорости ветра. Четыре балла, и ветер все усиливается. "Золотая девушка" летит на всех парусах, скорость – четырнадцать узлов. Управляя судном в одиночку, Трент шел быстрее, чем любая яхта с полным экипажем, участвующая в розыгрыше кубка Америки. Ему не надо было сверяться с картой, у "Золотой девушки" была осадка всего полметра, он ходил в этих водах уже полгода и знал все рифы и мели, которые могли представлять опасность.

Не отрывая взгляда от индикатора скорости, он ослабил главный парус на пару дюймов, потом сделал то же самое с кливером. Пятнадцать узлов. После двадцати четырех часов ужаса он наконец-то был в безопасности. Победа близка, и черт бы побрал Луиса с его никарагуанцами, Марио с его колумбийцами, и "главного гринго", пытавшихся его обыграть! И к черту полковника Смита! Трент запрокинул голову, подставил лицо дождю и расхохотался. Он любил играть без правил и не под надзором начальства.

Катамаран прошел мимо пляжного домика президента и сменил галс. Трент направил "Золотую девушку" прямо к пляжу, спустил паруса, перекинул патронташ через плечо, взял ружье и, спрыгнув на берег, обвязал швартов вокруг ствола пальмы. Он побежал к дому президента, низко пригибаясь к земле и держа наготове ружье. На террасе никого не было, дверь открыта. Подняв с земли камень, он прыгнул на лестницу и, перескакивая через ступеньки, подбежал к двери. Затем бросил в дверной проем камень и нырнул следом. Где-то справа от него слабо вскрикнула женщина. Повернув голову на звук, Трент увидел внучку президента. Держа на прицеле двери, ведущие внутрь дома, Трент спросил:

– Вы одна?

Девушка кивнула. Он все равно проверил дом – две спальни, ванную, кухню. Везде пусто. Она не двигалась, глядя на него темными, широко раскрытыми от страха глазами. Волосы девушки, как и тогда, на пляже, были стянуты в пучок и повязаны тем же ярко-красным платком, но теперь на ней были черная майка и черные шорты и никакой обуви.

Трент хотел было крикнуть, что он друг. Но друзья не вламываются в дом. У него вообще сейчас жуткий вид: на руках кровь, лицо в царапинах, на шее след от веревки, в руках ружье… Так что придется все объяснить.

– Трент, – сказал он. – Отдел ЕС по борьбе с терроризмом. Англия, – добавил он, так как, по всей видимости, аббревиатура "ЕС" ей ничего не сказала. – У вас в стране вооруженный переворот. Где ваш дедушка?

Она не собиралась отвечать.

– У вас нет причин верить мне, но я, очевидно, единственный, кто может спасти президента. Это то, чему меня учили.

Она ненавидела то, чему его учили. Это было видно по выражению ее лица. ЦРУ, военная разведка, разведка Франции – это были отрицательные персонажи студенческой политической мифологии каждого университета. Конечно, она тоже думала так – ведь она слушала курс политэкономии в Лондонской школе экономики, приехала из страны "третьего мира" и у нее темная кожа. Студенческие предрассудки не распространялись на КГБ. Это или бесило Трента, или заставляло его смеяться – в зависимости от дня недели.

– Скажи мне только одно: он здесь, на острове, или в безопасности? – Увидев, что она колеблется, мужчина добавил:

– Пожалуйста…

– В безопасности.

– Слава Богу. – Он вытер лицо ладонью, на пол упали капли дождя и пота. – С другой стороны острова подходит патрульный катер. Там есть радиопередатчик. Бекки, командир катера, знает меня, мы вместе участвовали в гонках на лихтерах, – продолжал Трент. – У меня есть контакт в посольстве США.

Лучше бы он не упоминал об этом. США – исчадие ада: Объединенная фруктовая компания, убийство Альенде в Чили, кон-трас…

Трент прочел этот список в ее глазах.

– Оставайся здесь, – бросил он. – Я вернусь.

Он пробежал через остров, зажав ружье под мышкой. Патронташ хлопал его по груди. Он добежал до пляжа как раз тогда, когда патрульный катер Бекки преодолел проход в рифе. Чтобы сэкономить время, Трент прислонил ружье к пальме, повесил патронташ на ветку и помчался вдоль причала миллионера. Нырнув, он поплыл против ветра. Остановившись через пятьдесят метров, чтобы перевести дыхание, Трент увидел, что патрульный катер бросил якорь, хотя до берега было еще метров двести. Бекки мог бы подойти и ближе – и ветер дул в сторону берега, и шторм должен начаться не раньше чем через час.

На палубе было человек шесть матросов. Трент замахал руками:

– Бекки!

В лицо ударила волна, он закашлялся и стряхнул воду с глаз. Команда побежала на корму отвязывать лодку от шлюпбалки. Несмотря на то что риф защищал катер от волн, море было достаточно бурным и спуск лодки требовал осторожности и внимания. Человек, отдававший приказы, был невысоким и толстым, негра среди матросов не было, как не было ни одного человека двухметрового роста и с сигарой во рту.

Трент развернулся и поплыл обратно. Когда он достиг причала, матросы опустили в шлюпку трап. Лодку раскачивало на волнах, и им приходилось нелегко. Трент побежал по причалу и вдруг заметил внучку президента, стоящую в тени рядом с его ружьем. Он замахал, чтобы она уходила, но вместо этого девушка вышла из-за дерева ему навстречу.. Он услышал свист пуль и треск автоматной очереди. Хоть он и не играл в регби со школьных времен, но сумел броситься на девушку, словно она была нападающим команды противника, и перекатился вместе с ней за деревья.

– Не поднимайся с земли! – приказал Трент, хватая ружье. Он не стал выяснять, откуда стреляли – с лодки или с патрульного катера. Попасть в цель стрелявшим было трудно, но и шальная пуля убивает. – Я же велел тебе оставаться дома! – И вдруг Трента осенило: девушка не поняла, что в них стреляют. В учебную программу Лондонской школы экономики не входил курс выживания. "И что гораздо печальнее, – подумал он, – это то, что многие лидеры стран "третьего мира" тоже не прошли этот курс".

– Господи, они ведь стреляют По крайней мере – в меня.

Ее следующим вопросом наверняка будет "почему?". Поэтому Трент принялся поспешно объяснять:

– Если к ним попадете вы, значит, попадет и ваш дедушка – потому что он любит вас. Нам придется уехать с Кей-Канака.

На ее лице было написано, что она не собирается покидать остров. – Дедушка сказал, чтобы я ждала его здесь. Бельпан – не колония, и вы не имеете права приказывать мне.

– Но я не хочу быть убитым!

– Ну и напрасно, – фыркнула она.

– Господи, прости меня! – Трент схватил девушку за руку. – Я же не могу волочить вас по земле или нести.

– Не толкайтесь!

– Побежали! – закричал Трент и услышал, как взревел мотор лодки, спущенной с катера.

Трент столкнул "Золотую девушку" с пляжа, отвязав швартов, бросил его на борт и запрыгнул сам. Когда он поднял паруса, их уже почти снесло. Барометр упал еще на десять делений – до 28,5.

– Нас застигнет ураган! – Он спрыгнул в кубрик, одной рукой взялся за штурвал, а другой – достал из рундука спасательные жилеты и один из них протянул девушке:

– Надень. Если что-то случится, не трать силы и не плыви, а просто расслабься. Ветер сам вынесет тебя на берег. А там иди в лес и заберись на дерево.

Натянув от носа до кормы штормовой линь, Трент пристегнул к нему спасательный жилет девушки. Он еще не решил, куда держать курс, но необходимо было найти какое-то укрытие. Он предпочел бы отправиться в Мексику, но здесь его удерживала миссия. И потом у них не было никакого шанса выжить в таком долгом путешествии во время урагана. Бельпан-Сити исключается. Так же как и река Бельпан. Севернее в море впадает еще одна река – Макаа. Мысленно представив себе карту, он прикинул: расстояние до устья Макаа – около двадцати миль. Он изменил курс на пять градусов и взглянул за корму, чтобы оценить силу ветра. Те, на патрульном катере, не дожидаясь моторной лодки, на полной скорости огибали остров. "Узлов тридцать! – подумал Трент. – Десять минут – и "Золотая девушка" окажется в зоне обстрела".

Нужно было срочно собраться с мыслями, но он уже на грани физического, умственного и эмоционального истощения.

– Они ведь будут стрелять, да? – спросила девушка.

Что происходит в ее душе? Голос звучал совершенно спокойно, взгляд выражал полную покорность судьбе. Капли дождя стекали по бледным щекам, и не ясно было, плачет она или нет.

– Они не причинят тебе зла, – успокоил он. – Ты им нужна живая.

– Они пойдут на таран?

– Возможно. Или сделают предупредительный выстрел.

Она покачала головой:

– Ты выкинешь меня за борт… Трент подумал было, что она боится, но, поймав на секунду ее взгляд, понял, что это не так.

– Или тебя убьют, – продолжила она.

– Почему ты так думаешь? Это никому не известно.

– Тебе-то известно. – Она говорила все так же спокойно. – Тебя этому учили. Трент поправил кливер.

– А кто эти люди? – спросила девушка.

– Торговцы кокаином. Они хотят использовать Бельпан как перевалочный пункт.

Она, видимо, не поверила. Он попросил ее встать к штурвалу. Пусть хоть что-то делает. Это лучше, чем сидеть и ждать обстрела.

– Держи курс туда. – Он указал на узкий проход между горами.

– Но я никогда не правила лодкой!

– Крути медленно и легко, – перебил ее Трент, – сконцентрируйся и не отвлекайся.

Он спустился в кают-компанию. Барометр неудержимо падал. Трент заложил курс в компьютер и с минуту наблюдал за девушкой. Потом крикнул, чтобы она взяла немного левее.

Пройдя на нос, он стал перебирать сумки с парусами, пока не нашел огромный, но легкий как перо овальный спинакер. Из-за большого размера и трудности управления этим парусом в одиночку Трент нечасто его использовал, и парус лежал на самом дне рундука. Пришедший в голову план был просто безумным и наверняка обречен на провал, но это единственный выход. Укладывая обратно другие паруса, он обдумал все детали.

Вытряхнув спинакер из чехла, Трент развернул его, проверил хлопковые завязки, привязал верх паруса к запасному носовому фалу, чтобы поднять его впереди кливера, потом расправил парус в сторону кормы и привязал за углы к кормовым крепежным планкам.

Девушка стояла у штурвала, не глядя по сторонам.

– Ты настоящий моряк, – сказал Трент, и она слегка улыбнулась. – Президент представил тебя как свою внучку, но не сказал, как тебя зовут.

– Марианна, – ответила она.

– Мило, – вырвалось у него. В жизни не говорил ничего более неуместного. Взглянув на девушку, он понял, что и она не в восторге от его поведения.

Трент посмотрел за корму. Море, казалось, поднималось к небу. Наверное, что-то случилось со зрением, но он тут же сообразил, что впервые смотрит в лицо урагану. Расстояние между патрульным катером и катамараном сократилось на милю. Суденышко прыгало по коротким волнам, как необъезженная лошадь. Матросы встали на носу возле пушки, наверное, они не будут делать предупредительный выстрел. Если команда неопытная, снаряд мог угодить куда угодно. Трент проверил курс по прибору Лорана. Хорошо бы еще раз взглянуть на карту, но на это нет времени.

– Я возьму штурвал на минуту, но ты тоже не отпускай его, а то перестанешь чувствовать судно.

Трент забрал на пару градусов влево, не трогая парусов, и "Золотая девушка" сбавила скорость на один узел. Несколько минут он шел таким курсом, затем прибавил еще пару градусов. Вдалеке показалась белая песчаная отмель. Рокот моторов патрульного катера усилился, и Трент оглянулся. "Золотую девушку" отделяло от катера меньше четверти мили. Он еще раз проверил курс по прибору Лорана и указал на отмель:

– Держи туда, Марианна. Я кое-что придумал. Возможно, это и не сработает, но может и получиться. Тогда мы наверняка потеряем мачту, но зато не утонем. Марианна не отрывала глаз от штурвала, и Трент, коротко бросив: "Хорошо, я оставляю тебя", – прыгнул на крышу кубрика.

В море творилась такая чертовщина, что он не сразу разглядел риф. В последний раз, когда Трент нырял с него, риф выступал из воды. Теперь же, когда из-за надвигающегося шторма уровень воды повысился, он проглядывался с трудом. Впрочем, он никуда не делся и находился прямо по курсу – смертельная преграда, острая как нож. Если они налетят на камни, днище "Золотой девушки" срежет в мгновение ока.

Трент взял фок спинакера и обернулся. От патрульного катера их отделяло всего метров двести. Он различал мельчайшие брызги, разбрасываемые носом суденышка, и силуэт человека в рулевой рубке. До рифа оставалось меньше пятидесяти метров. Они зажаты между скалой и преследователями… Трент снова улыбнулся Марианне, чтобы как-то ободрить ее, но она смотрела вперед, не отрывая взгляда от песчаной отмели, так сильно сжав штурвал, что побелели кончики пальцев. Трент хотел было посоветовать ей расслабиться, но, видимо, его советы в данном случае столь же бесполезны, как и улыбки.

Акульи челюсти коралла были уже метрах в тридцати.

– Не выпускай штурвал! – крикнул он Марианне и поднял спинакер на мачту.

Огромный красный парус взвился над катамараном, наполнился ветром и расправился – большой кусок багровой материи с изображением Мэрилин Монро: золотая девушка собственной персоной – вьющиеся волосы, полные губы.

– Сделай это ради меня! – взмолился Трент, глядя на парус. Спинакер надулся, как огромный бумажный змей, рвущийся на волю, и судно полетело над морем с изогнувшейся, как огромный лук, мачтой. Они промчались над рифом, не коснувшись его.

– Лети! – крикнул Трент, отвязал фок спинакера, и парус сорвался с мачты. Трент спрыгнул обратно в кубрик и отвязал концы паруса. Переливаясь золотым и багровым, крутясь и извиваясь, парус полетел, подхваченный ветром.

Трент обернулся и взглянул на патрульный катер. В течение нескольких мгновений он видел каждую деталь: нос катера, лица людей у пушки. Затем раздался ужасный треск. Это риф срезал днище судна, щитком пушки тела матросов разорвало на куски, и они взлетели в воздух. Катер, казалось, замер, как в стоп-кадре программы новостей, затем корпус снесло с рифа, бак отвалился, оторвался и стал тонуть кусок носовой части. На минуту обнажились внутренности катера, раздался грохот разорвавшихся топливных баков, и яркая вспышка осветила отмель. Тепловая волна ударилась о корпус катамарана, и Трент, повалив Марианну на палубу, прикрыл ее своим телом. Острые обломки катера дождем посыпались на них, один из них порвал главный парус и срезал ванты с такой легкостью, будто они были не толще лески. Мачта задрожала и согнулась. Трент бросился к парусам, высвободил их из бортовых крепежных планок и, прыгнув на крышу кубрика, спустил с мачты. Не зачехлив кливер, он запихнул его в парусный рундук, закрепил главный парус на гике и только после этого взглянул на Марианну. В глазах ее застыл ужас.

– Ты же убил их! – воскликнула она. Приговор был окончательным и пересмотру не подлежал, Трент и не пытался оправдываться. На них надвигался шквал, дождь сплошной стеной повис над белой пеной волн. Еще двадцать минут – и они полностью во власти урагана.

До реки Макаа – две мили на предельной скорости. Закрутив линь через салинг, Трент поднял штормовой кливер, ослабив его с левого борта. Он полагал, что главный удар придется на снасти правого борта. Налетел новый порыв ветра. С моря летели хлопья пены. Дождь с такой силой ударил в лицо Марианны, что она вздрогнула. Как зачарованная, она неподвижно сидела на палубе кубрика, глядя на приближающиеся волны.

– Когда разразится ураган, – сказал Трент, – может сорвать мачту. Внизу ты будешь в безопасности.

Девушка не ответила.

На них широким фронтом шли огромные волны. С изорванными гребнями, как будто дракон решил попробовать свою жертву на вкус, прежде чем сожрать ее. Сверкали молнии, гремел гром. Марианна наверняка считает, что их вот-вот разнесет в щепки, что от них останется одно лишь мокрое место. Они – крошечные комары, просто комары перед лицом стихии… Ее сковал ужас. Трент слышал прерывистое дыхание девушки, видел, что еще немного и она начнет задыхаться, как астматик.

Надо что-то делать. Он читал в романах викторианской эпохи, как матери пощечинами прекращали истерики дочерей. Он и сам ударил Гомеса в живот, чтобы остановить приступ паники. Может, предложить ей уйти в уютную кают-компанию?

Раздался раскатистый удар грома, на катамаран обрушивались потоки воды. Корма "Золотой девушки" поднялась, и Тренту показалось, что яхта сейчас зароется носом в море и встанет вертикально. Он крутанул штурвал, чтобы штормовой кливер поднял нос судна, и катамаран понесся на вершину волны. Шквал обогнал их и умчался вперед, оставив яхту в кильватере.

Дождь так усилился, что Трент не видел выражения лица Марианны. Над катамараном навис ураган. Повсюду, до самого горизонта, вздымались огромные волны. Непрерывно сверкали молнии, гремел гром. Тренту приходилось кричать, чтобы было слышно.

– Марианна, послушай!..

Девушка по-прежнему не отрывала взгляд от моря. Образ матери викторианской эпохи, дающей пощечину дочери, не выходил у него из головы. В отчаянии он крикнул:

– Марианна, ты читала Джейн Остин?..