Саввиных МаринаСтихи

Марина Саввиных

СТИХИ

* * * Твой камень - изумруд. Он зелен и лукав. Мой - бирюза, и нет Камней нежней и тишеНе прячь пустую грусть, Как фокусник, в рукав: Ты птицелов, а здесь Живут хорьки и мыши. Бессмыслица нужна, Как телу - гибкий хрящ, Всему, что носит смысл И замышлялось тонкоЗеленый небосклон Бутылочно блестящ, И зелены глаза У твоего ребенкаЛадошка - бирюза. Запястье - изумруд. Ты птицелов, а здесь Живут хорьки и мыши

* * *

Свете небесный, что рано потух ты?! Жалко мне, мало мне солнечных дней С Тихой, туманной, таинственной бухты Ночь наплывает без звезд и огней

Мне ли глядеть на пустые ворота, Мне ли минуты тоскливо считать, Мне ли в часы запредельной дремоты Ветхие нитки в отчаяние рвать?..

Нету мне отзыва, нет мне ответаТолько по сопкам летит во весь дух Круглое красное облако- Это Свет мой небесный, что рано потух

* * *

-Пускай меня простит Винсент ван Гог За то, что я помочь ему не смог-Арсений Тарковский.

Пусть мне простит бедняга Гельдерин, Что до сих пор поэты одиноки, Что тянется их сиротливый клин, В земные не укладываясь сроки

Невольно поддаваясь на обман, Который повсеместно одинаков, Сливает гениальный графоман Поток души с потоком вод и злаков;

Он входит в одиночество, как в храм, Где трепет свеч и ангельское пенье, И приобщает Бог к Своим дарам Его золотоносное терпенье

* * *

С. Ю. Курганову.

Мой современник Данте Алигьери Сквозь щель пифагорейского числа Увидел смысл в сомнение и вере, Узрел Добро в самораспятьях Зла.

С учтивостью протягивая руку Незнаемому другу и врагу, Он родствен лире- или родствен лукуСтрела и песня пробуют дугу

Между его спокойными зрачками, Где зыблются Голгофа и альковАсфальта не касаясь башмаками, Как темный вихорь между облаков,

Он движется- подобное в подобномСебя мы вспоминаем лишь в аду, В неугасимом пламени, способном К великому гончарному труду!

EXISTENCIA.

Есть у телеги - колея. Есть у ковра - основа. А у меня есть только я И мыслимое слово. Я наполняю сей сосуд Своим существованьем, И несравним мой странный труд Ни с ковкой, ни с ваяньем. Я не поставлю рядом с ним Резца благое дело: Так только духа горький дым В живое входит телоЛети, явление ума, Во мрак строки соседней! Свобода там или тюрьма Узнаю я последней

* * *

Е. Байкаловой.

Обожженная лампа качнулась - и вскось Улетело твое покрывалоНе тревожься. Мир тверд, как слоновая кость. Вот утро. Конец карнавала.

Мы прощаемся - мальчики хором поют. Ночь - фиалковой клумбой - увяла. Нам уже неуместно и холодно тут. Утро мертвых. Конец карновала.

На крючок - белоснежною маску греха. Под кровать - каблучки и рубины. Над руинами площади - крик петуха И разорванный плащ Коломбины.

* * *

Андрею.

Вот тебе мои сто сорок свечек И моя дорога из пескаНе сдавайся, братец мой кузнечик, Жестяному посвисту листка!

Хочешь ли хорошего летанья? Так летают, пальчик уколовКто же унимает жар скитанья Дымом кем - то выдуманных слов?

Если бы прорваться не хотела, Как артезианская вода, Изнутри стрекочущего тела Обоюдоострая слюда,

Можно быть хитиновым калифом Царствовать над маревом - в глуши, Мифами объятой, словно тифомТолько для очнувшийся души.

Панцирь - ненадежная облатка. Полдень щелкнет как змеиный зуб, Промелькнет оранжевая складка Чьих-то улыбающихся губ

И в тумане, на краю востока, Встанет тень незримой Каабы, Что влечет любовно и жестоко Всякого, взыскавшего судьбы.

* * *

Лотос - лотос- лагуна - берлогаПепел - водоросль- плачу? жива? Надо мной никого, кроме Бога. Подо мною - вода и трава.

Что вы стелетесь, умные змеи? Кто тянулся - давно переросБоже мой! я ответить не смею На еще не возникший вопрос!..

Ты спроси меня! - или на это Недостаточно родственных прав? Или Богу довольно ответа Предлежащих потоков и трав?!.

P. S.

Когда бы мы не умерли тогда, Не стали только словом, только знаком, Полуразмытым контуром следа, Клочком святыни, брошенной собакам, То, кто б из нас узнал себя - в другом, В сосуде без орнамента и глянца И в площадной латыни итальянца, Край света обошедшего кругом?..