4

– Что с тобой, Сесилия? – спросил Александр. – Ты не сомкнула глаз ночью, да и сейчас никак не можешь усидеть на месте.

– Не знаю, Александр, – с раздражением ответила Сесилия. – Мне бы и самой хотелось понять, что со мной происходит.

– Что ты имеешь в виду?

Она встала руки в боки.

– Ты помнишь, как мне однажды удалось вызвать Тарье, подумав о нем?

– Когда я болел? Да, вы говорили.

– Александр, ты, наверное, сочтешь меня безумной, но меня тянет поехать к Танкреду.

– Сесилия, не веди себя как ненормальная мать.!

– Я знаю, что все это выглядит совершенно ненормально, но я чувствую, что нашему сыну нужна помощь. Хотя ничто в Танкреде не указывало на его принадлежность к роду Людей Льда. Он всегда был на редкость спокойным и здравомыслящим мальчиком. И он очень похож на тебя.

Александр посерьезнел:

– Но он, точно так же, как и ты, принадлежит к Людям Льда. Так чего же мы ждем?

– Александр! – с облегчением воскликнула Сесилия. – Ты хочешь сказать, что я могу поехать к Урсуле?

– Мы поедем вдвоем. Я всегда уважал интуицию Людей Льда.

Сесилия обвила его шею руками:

– Спасибо, милый. А что, если все это окажется ложной тревогой?

– Тем лучше. А мы в любом случае проветримся и сменим обстановку!

Танкреду снилась Салина. Ужасный сон… настоящий кошмар. Он с трудом разлепил веки. В горле пересохло, и Танкред закашлялся. Он приподнялся и сел в постели. Сомнений не оставалось – он простудился. Танкред чихал и кашлял, из носа текло, горло болело, а тело ныло и дергало. Откашлявшись и отчихавшись, молодой человек вспомнил о ночной гостье, которая спала в соседней комнате. Молли! Как же он покажется ей на глаза в таком состоянии? Он с трудом оделся, вышел в коридор и постучал в собственную спальню. Никто не ответил. Он вытер нос уже насквозь промокшим платком и осторожно приоткрыл дверь. И чуть не потерял сознание от разочарования. В комнате никого не было.

На софе лежал аккуратно сложенный плед. Зато она позавтракала.

Он вошел в комнату. На столе лежала записка:

«Милый, милый Танкред!

Я не хотела доставлять тебе неприятностей, поэтому ушла потихоньку рано утром. Я постараюсь никого не разбудить. Да и у меня самой нет ни малейшего желания с кем-нибудь встречаться. Если захочешь меня увидеть, то встретимся на опушке у вашего леса, когда прозвонят к воскресной мессе.

Твой преданный друг.

P.S. Спасибо за завтрак!»

Когда прозвонят на воскресную мессу? Но это же будет только после обеда! А что ему делать весь день? И что будет делать она?

Разочарованный, забрался Танкред в постель и натянул одеяло. Больше делать ничего не оставалось. Слуги исправно за ним ухаживали, приносили горячее питье и давали добрые советы. Но они ничего не могли поделать с его распухшим красным носом и бледным удрученным лицом.

– Делайте, чдо ходиде, долько не давайте мге смодредь в зеркало! Долько скажиде, когда прозвоняд к воскресной мессе.

Они правильно истолковали его невнятную речь и пообещали все сделать.

Вечером из замка вышел не тот Танкред, что был утром. Он чувствовал себя ужасно – в ушах как будто была вата, в голове шумело, и он мог потерять сознание каждую секунду. Все вокруг была подернуто пеленой. И сейчас он увидит Молли! В таком ужасном состоянии! Но он не может ее предать! А если Молли не придет? Он умрет от горя! Опушка? Довольно расплывчатое понятие!

Сегодня утром к нему заходил слуга и сказал, что к нему приезжал Дитер, но слуга ответил ему, что господин Танкред простудился и никого не принимает. Дитер пожелал Танкреду быстрейшего выздоровления и пообещал заехать в ближайшие дни. Танкред был очень признателен слуге.

Наконец он добрел до опушки и опустился на землю. Он задыхался, как будто бежал целую милю.

Между деревьями показался эльф.

– Танкред.

– Болли! – с радостью закричал Танкред. Она подошла к нему. Из замка их не было видно за кустами. – Болли, я софершенно ужасно выгляжу!

– Танкред, ты тоже простудился? А я так переживала из-за своего охрипшего голоса!

– Милая моя тевочка! Ведь ды фее фремя была в лесу! Дак нельзя! У тедя болит форло?

– Да, и грудь.

– О, Боже! Тебе надо в постель!

– Да, но где эта постель?

– Болли, ты так очарофательна, даже когда болеешь! А я просто ужасен!

– Ничего подобного!

– Спасибо, друдочек! Я так дебе рад.

Они никак не могли наглядеться друг на друга, пока Танкред не закашлялась и не схватился за платок, чтобы вытереть нос.

– Тебе надо в постель. Ты заберзла. Божет, все-таки пойдешь со бной?

Она напряглась.

– Нет, не могу. Я никому не могу довериться.

– Тогда идеб в каретный сарай – таб есть кобната.

Она с радостью согласилась, и поскольку уже темнело, им удалось пробраться незамеченными в каретный сарай. Танкред тайно принес Молли одеяло и подушку и удостоверился, что она вполне сносно устроилась в холодной и неприветливой каморке. А из окон за Танкредом наблюдали слуги.

– Он шатается! Бедный мальчик! – сказала экономка.

– Пусть делает, что хочет, – ответил дворецкий, – он молод и полон романтики, а девочке, судя по всему, некуда идти.

– Да нет же, вон смотри, он остановился, чтобы вытереть пот со лба. Ему немедленно надо в постель!

– Да, кажется, ты права, нам стоит взять дело в свои руки.

Когда Танкред вошел в замок, то в холле его ожидало пятеро слуг.

– Господин Танкред, – вежливо начал дворецкий. – Вы можете на нас положиться. Нас очень беспокоит Ваше здоровье, да и молодой даме будет не очень удобно в каморке.

Танкред покраснел, затем вздохнул и произнес:

– Мне ничего не удаедся сдедать нормально. Если вам удасдся переубедить ее…

Через полчаса Молли уже лежал в теплой постели в одной из спален замка, а Танкред сидел у ее кровати и восторженно смотрел, как девушка ест.

– Все дудет хорошо, Болли. Они дакие додрые. Я долько сказал им, что ды не божешь пойди добой, и поскольку все они новые слуги, до ды для бих просто Болли.

Она улыбнулась,

– Надеюсь, что ты скоро поправишься, Танкред. Мне не совсем не нравится, когда меня называют Болли.

– Прошу прощения, – рассмеялся он.

– Тебе тоже нужно лечь в постель. Ты выглядишь ужасно. По-моему, у тебя температура.

– Да, дак я и сдедаю. Теде ничего не нужно?

– Все в порядке! Спокойной ночи и спасибо за все!

– Спокойной ночи!

Он тихо вышел из комнаты и в коридоре задержался у ее двери, пребывая в счастливом опьянении, пока ему вновь не пришлось взяться за полотенце. Да, за полотенце, поскольку Танкред понял, что его тонкие батистовые платки в данном случае ни на что не годятся. А полотенце его вполне устраивало, вот только в карман его было засунуть трудновато.

На следующий день из носа больше не текло. Танкред просто не мог дышать, а боль в груди усилилась. Неужели он вновь серьезно заболел? В последний раз он болел несколько недель. Только бы этого не случилось снова! Он решил послушаться слуг и не вставать с постели.

– Юная госпожа тоже проведет этот день в кровати, – сказал дворецкий. Танкреда это вполне устраивало.

В тот день они обменивались записками. Сначала они поинтересовались здоровьем друг друга, а затем их послания приобрели более романтический характер.

Молли писала:

«Ты не должен принимать участия в моей судьбе. Я не для тебя. Ты такого высокого происхождения…»

«Моя дорогая Молли (ты заметила, что я пишу Молли через М) Как ты можешь говорить, что ты не для меня? Ведь ты для меня сама Мадонна! О Молли, только бы нам выздороветь поскорее! Мне так много надо тебе сказать. Я хочу, чтобы ты знала – я не дотрагивался ни до одной женщины. Я как будто все это время ждал тебя».

Тут Танкред явно преувеличил. Он, как и остальные молодые люди, с удовольствием давно поглядывал на девушек. Другой вопрос, что влюбился он первый раз в жизни.

Молли ответила:

«Мой милый Танкред!

Если бы я только могла все тебе рассказать! Но я не могу. И тем не менее ты так мне дорог, что подушка моя промокла от слез…»

И дальше в том же духе.

К вечеру им обоим стало полегче, но встать им не разрешили.

В ту ночь Танкред спал спокойно – насколько позволял его насморк. Он пил литрами воду, и по это причине ему тоже пришлось пару раз проснуться. А в остальном он был спокоен. Только на рассвете молодой человек проснулся и с ужасом вспомнил, что они бросили Джессику Кросс на произвол судьбы. Как они могли лежать в теплых постелях и обмениваться любовными посланиями, когда несчастная девушка была в руках разбойников! И на кого, кроме Танкреда и Молли, она могла положиться? Он попытался выбраться из постели, но к нему тут же подскочил слуга и заставил лечь обратно в кровать. В большом волнении Танкред проглотил свой изысканный завтрак, которым не имел права наслаждаться.

Надо спешить! Молли… Они должны отправиться на поиски! Но куда? Он еще не закончил завтрака, когда снизу раздался шум. Через некоторое время в коридоре послышались уверенные шаги, и дверь открылась.

– Танкред, ты опять заболел?

– Отец! И мама! – с облегчением воскликнул Танкред. – Как я рад, что вы приехали!

Сесилия села на краешек кровати:

– Как ты себя чувствуешь? Мы приехали, потому что внезапно у меня возникло чувство, будто ты зовешь нас. Ты действительно звал нас? Я имею в виду в мыслях?

Танкред онемел.

– Да, я звал вас, – наконец вымолвил он.

– Ну и ну, – усмехнулся Александр.

– Вы хотите сказать, что я из отмеченных? Из Людей Льда?

– О Боже, нет! – порывисто воскликнула Сесилия. – Но я обладаю кое-какими способностями, и ты смог передать мне свои мысли. Так тебе нужна помощь?

– Да, нам нужна помощь!

– Нам?

– Молли и мне. Молли тоже простудилась. Она лежит в другой комнате в замке. Все было в рамках приличия, отец, я не нарушил законов чести.

– Ничего другого мы от тебя и не ожидали.

– Я даже ни разу не поцеловал ее. Хотя это было бы и невозможно – я просто бы задохнулся, при такой-то простуде, – смущенно хмыкнул Танкред.

– Но ведь тебе была нужна наша помощь не из-за простуды, – осторожно поинтересовалась Сесилия.

– Нет-нет, конечно не из-за этого. Это просто так некстати. Но здесь столько всего случилось! Столько всего ужасного! И мы совершенно беспомощны. Джессика где-то в лесу у разбойников! В этом ужасном заколдованном лесу.

– Послушай, давай разберемся во всем по порядку, – решительно сказал Александр. – Где девушка? Я имел в виду Молли, поскольку в нашем случае речь пойдет о нескольких девушках!

Через некоторое время оба больных, завернутые в пледы, сидели в красивой гостиной тетушки Урсулы. Вновь прибывшие перекусили с дороги и попросили молодых людей объясниться.

– Да, в Аскинге что-то происходит. Что-то странное и таинственное, – начал Танкред.

– Что еще за Аскинге? – строго перебил его отец. – Рассказывай по порядку!

Когда история о Джессике Кросс и Хольценштернах была, наконец, рассказана, Александр все равно не был доволен:

– Похоже, что вы не все нам рассказали. О чем ты умолчала, Молли?

Девушка наклонила голову:

– Прошу прощения, но больше я сказать не могу…

Александр внимательно посмотрел на нее:

– Тогда почему бы вам не обратится к фогду?

– Мы ему не верим, – ответил Танкред.

– Может, ты и прав, – согласился Александр.

– Так ты позвал нас, потому что не мог во всем сам разобраться? – ласково спросила Сесилия.

– Еще много чего случилось, – ответил Танкред и тут же забыл, что не собирался об этом говорить. – У меня было ужасное приключение! Совершенно невероятное! Я так испугался!

– Так, что еще?

Танкред рассказал о своей первой встрече с испуганной Молли, о беседе двух сплетнице о ней и Джессике на балу Урсулы и о том, как он направился на поиски девушек. О заколдованном лесе, в котором он натолкнулся на старый замок, и о встрече с прекрасной Салиной – ужасной ведьмой. О кошмаре, привидевшемся ему той ночью, и о пробуждении на опушке леса. О Дитере и его словах, что никаких руин тут нет, и о том, что сам Танкред уверен, что видел Старый Аскинге и Салину. О посещении Нового Аскинге и о беседе с графом Хольценштерном, который подтвердил, что от замка действительно ничего не осталось. Об описании Салины и о местном историке…

Танкред говорил без остановки. Молли с удивлением смотрела на него и пару раз хотела что-то сказать, но ей не удалось и слова вставить в лихорадочный рассказ Танкреда. Александр рассердился:

– Ты ведешь себя как мальчишка! Ты сразу же должен был рассказать нам об этом! Тебе стоит немедленно сходить к этому местному историку!

– Прошу прощения, – сказала Молли, – но никакого историка тут нет. В округе живут лишь простые бонды, да еще есть священник, но его совершенно не интересует история!

– Что? – воскликнул Танкред. – Но Хольценштерн сказал…

– Вот это уже интересно, – перебил его Александр.

Молли раскраснелась:

– Почему ты ничего не рассказал мне, Танкред?

Он опустил глаза:

– Мне казалось, что вся эта история настолько невероятна!

– Неужели вы не понимаете! Если бы он спросил меня, то я бы подтвердила, что на самом деле руины Старого Аскинге существуют!

– Что?

– Конечно. В старом лесу неподалеку от Нового Аскинге. Я там несколько раз бывала. Но там действительно очень неприятно, так что я вполне разделяю ужас Танкреда. Особенно ужасно руины должны выглядеть ночью при лунном свете.

– Но почему они мне врали?

– Потому что Урсула уехала, а все слуги новички, так что тебя легко было обвести вокруг пальца.

– Но почему? И кто тогда эта ведьма?

– Вот этого я не знаю, – растерянно произнесла Молли. Она так трогательно выглядела в одеяле на диване тетушки Урсулы, что Танкреду захотелось обнять ее и сказать, что он сможет защитить ее ото всех ужасов. Но он чувствовал, что до сегодняшнего дня вел себя не лучшим образом, так что предпочел остаться на месте.

Александр резко встал:

– Вы очень плохо себя чувствуете, дети? Я собираюсь отправиться на поиски в лес? Что скажешь, Сесилия?

Его жена медленно ответила:

– Кризис уже миновал, и если они тепло оденутся…

– Конечно, – с воодушевлением заявил Танкред. От радости он так резко вскочил с дивана, что все его одеяла попадали и он предстал на всеобщее обозрение в нижнем белье. Кроме того, в глазах у него потемнело, и Александру пришлось поддержать своего сына. От смущения Танкред даже не решался взглянуть на Молли. Ничего у него не получалось по-человечески. При дворе он был известен как галантный кавалер – а здесь был неуклюжим паяцем.

Александр позвонил в колокольчик и приказал появившемуся слуге:

– Пошлите за фогдом и попросите его немедленно приехать! И приготовьте всем нам верховых лошадей!

– Слушаю, Ваша милость.

Молли погрустнела. Она сразу поняла, из какой знатной семьи Танкред. Танкред же с гордостью улыбнулся ей.

– А какой у вас фогд? – спросил Александр Молли. Она задумалась:

– Не самый плохой. Но он не… Я никогда не встречала его, но… – Она не закончила предложения, но все и так поняли, что Молли хотела сказать – не особенно приятный человек.

Фогд вскоре явился, и его посвятили в суть дела. Все уже были тепло одеты и вскоре сидели на лошадях.

– Молли, ты покажешь нам дорогу к Старому Аскинге? – сказал Александр. Он спросил фогда о руинах.

– Я никогда там не был, потому что старый замок расположен в лесу за новым, это частное владение, но я слышал о нем.

Он действительно вел себя достаточно вызывающе, подчеркивая собственную значимость, но все согласились с Молли, что бывают фогды и похуже.

Молли помолчала:

– Самый короткий путь – через Новый Аскинге, но мне кажется…

– Нет, так мы не поедем, – решительно заявила Сесилия, – может, попробуем с другой стороны?

– Да, – ответил Танкред, – я бы с удовольствием посмотрел на свою лунную дорожку при свете дня. Тогда, быть может, исчезнут мои неприятные воспоминания.

– Лес там действительно заколдованный, – хрипло ответила Молли, она все еще не чувствовала себя здоровой. – Я постараюсь найти ту дорогу.

Она нашла дорожку, по которой он шел. Они ехали в полном молчании. Танкред еще раз переживал неприятные минуты и вспоминал случившееся за эти дни. Он никак не мог сосредоточиться. И тем не менее в голову ему все время приходила одна и та же мысль: почему врали Хольценштерн с Дитером? Александр вместе с фогдом решили заняться этой проблемой прежде всего. А затем приступить к поискам Джессики Кросс.

Иногда Молли в нерешительности останавливалась, пытаясь отыскать новую тропинку – и ничего удивительного: Танкред вообще не понимал, как ей удается ориентироваться в этом лесу. Но внезапно он воскликнул:

– Вот эти старые деревья! Посмотрите на них – они как раз такие же ужасные, как и той ночью!

– Да, – ответила Молли, – мы приближаемся к замку.

– Так вот твоя тропинка, – немного погодя сказал Сесилия. Они остановились. Александр вздрогнул:

– Прекрасно понимаю, что тебе пришлось пережить тут ночью!

Все кивнули. Даже сейчас, днем, лес выглядел отталкивающе.

– Милое местечко, – пробормотал фогд. Они вновь тронулись в путь. Все думали об одном и том же – в таком месте скрывается опасность. Танкред был рад, что на этот раз их было так много. Иначе бы он просто не выдержал… И еще очень хорошо, что он ехал не последним. Как ему вообще удалось выжить той ночью?

Но вот дорожка повернула, и их взглядам предстал Старый Аскинге.

– О Господи, – воскликнул Александр, – бедный мой мальчик!

Со стороны отца было очень мило так думать, но в присутствии Молли он мог бы выбрать и другие слова!

– А в каком окне горел свет? – спросила Сесилия. Танкред внимательно посмотрел на второй этаж. Только одно окно было с целыми стеклами.

– Вот то, – указал он. Они кивнули.

– Поехали, – сказал фогд своим прокуренным грубым голосом.

– Нам придется переходить по мосту по одному, – заметил Александр, с отвращением глядя на гнилую жижу во рву. – Может быть, дамы подождут нас на улице?

– Нет, спасибо, – быстро ответила Сесилия, – я предпочту пойти с вами.

Молли кивнула, соглашаясь с ней. Она была явно напугана.

– Танкред! Теперь твоя очередь показывать дорогу! – бессердечно сказал его отец.

Они перебрались через мост, и Танкред толкнул дверь. Петли, как и раньше, громко заскрипели.

– И ты вошел в замок ночью? – с ужасом спросила Сесилия.

– Я ведь увидел свет. И подумал, что это могут быть Молли с Джессикой.

Сесилия погладила сына по щеке:

– Как ты мил!

Танкред, который был очень ласковым юношей, на этот раз с удовольствием избежал бы знаков родительской любви. От стыда он не знал, куда спрятаться.

Днем ему удалось получше разглядеть холл замка. Александр прошелся вдоль стен, рассматривая развешанные знамена:

– Да, – наконец промолвил он, – здесь жили настоящие аристократы… И этот род вымер по крайней мере двести лет назад!

– Идем наверх? – вернул их к действительности фогд. Они с осторожностью взошли на второй этаж. Без слов Танкред провел их по коридору и остановился у довольно новой двери.

– Здесь, – сухо произнес он.

Он пропустил всех вперед, а сам замешкался в дверях. Он услышал, что в комнате все внезапно затихли. Он не мог больше сдерживать свое любопытство и тоже вошел в комнату.

– Что это? – совершенно бесцветным голосом спросил Александр.

Танкред с удивлением огляделся. В комнате ничего не было, за исключением пары старых диванов. На полу и подоконнике толстым слоем лежала пыль. Нигде не было и следов массивной кровати и всего того изобилия мебели, что так запомнилось юноше. Перед ними была комната, который не пользовались несколько веков.

– Я ничего не понимаю, – растерянно произнес Танкред. Они заглянули и в соседние комнаты. Нигде ничего и никого. – Нет, комната все-таки эта, но… – беспомощно сказал молодой человек.

Они вновь вошли в эту комнату, и Александр обвел глазами потолок.

– Кажется, все-таки со мной сыграла злую шутку кровь Людей Льда, – с ужасом добавил Танкред. Он побледнел и, запинаясь, произнес: – Так вы считаете, что я… видел Салину?.. Что она явилась мне? И что она вызвала мой ночной кошмар?

– Кажется, именно так, – безо всякой радости ответила Сесилия. Молли молча стояла посреди комнаты и смотрела на потолок.

– Здесь нет паутины, – наконец заявила она.

– Ну и что? – удивился фогд.

– А в других комнатах паутина есть.

– Ну а пыль?

Молли присела на корточки и потрогала пол. Сесилия последовала ее примеру.

– Зола, – сказала наконец Сесилия.

– Что? Что это значит? – воскликнул Танкред. – Что ведьма со своей мебелью сгорела и превратилась в пепел?

– Нет, – ответила, поднимаясь, Сесилия, – это значит, что кто-то постарался запутать нас и заставить подумать, что это не зола, а старая пыль.

– Так ты считаешь? – переспросил Танкред.

– Я считаю, что нам надо осмотреть весь замок и постараться найти мебель, которую ты видел той ночью.

Все согласились с этим предложением. Обыскивать старинный замок, в котором никто не жил двести лет – занятие не из приятных… Чего только они не находили – птичьи останки, остатки подъемного механизма, который опускал и поднимал висячий мост через ров, всякие железяки, железные крючья и многое-многое другое… И лишь в глубоком подвале им удалось обнаружить разрубленную на куски кровать. Рядом валялись канделябры, ковры, шкуры и платье великосветской дамы.

– Так, значит, в комнате кто-то жил некоторое время, – сказал Александр. – А затем все выбросили в подвал. Зачем? И кто это сделал?

– Салина, – прошептал Танкред, неподвижно уставившись на ворох шкур в углу. Его отец решительно подошел к ним и поднял верхнюю.

Все подошли поближе, а фогд убрал другие шкуры.

Молли застонала, а Танкред онемел.

Она лежала совершенно нагая, не считая темно-синего плаща. Ее лицо исказила гримаса, а глаза неподвижно смотрели в потолок.

– Это она, Салина, – прохрипел Танкред.

Молли схватила его за руку:

– Нет, это не ведьма.

Все с удивлением посмотрели на девушку. Она в ужасе смотрела на мертвую женщину, в груди которой зияла огромная рана.

– Это сестра графини Хольценштерн – герцогиня. Они решили избавиться от нее, она была совершенно невозможна. Все были уверены, что она уехала.

– Не все, – возразил Александр. – Кто-то знал, где ее искать.

Фогд наклонился над телом:

– Она мертва уже два-три дня. А что вы нам скажете, юный Паладин? Она была жива, когда вы покинули замок?

Танкред остолбенел. Что этот человек хотел сказать?

Сесилия подошла и обняла за сына за плечи.