12

Джессика сделала как раз то, чего не хотел делать Танкред.

Когда они приехали в дом его родителей, день уже клонился к закату, поскольку после бессонной ночи Танкред довольно долго спал утром, а Джессике не хотелось его будить.

Родители Танкреда были не только рады увидеть их, но и несколько удивлены. Молодой Паладин рассказал им о побеге Ульфельдта.

– Об этом надо немедленно доложить, – решил Александр. – О чем ты думал, Танкред?

Что можно было на это ответить?

– Я думаю, что о побеге уже известно королю. Если… – неуверенно ответил Танкред.

– Мне кажется, тебе надо ехать в Копенгаген. Кроме того, тебе ведь не хочется попасть в тюрьму?

– Да-да, конечно. Но я попытаюсь умилостивить вас, сообщив, что я просил руки Джессики, и она ответила мне согласием. Ну как?

– Прекрасно! – воскликнула Сесилия. – Я никогда не думала, что ты решишься на это!

После отъезда Танкреда Джессика собралась с силами и направилась к его родителям.

Они радостно встретили ее, усадили и принялись вспоминать о детстве Танкреда и обсуждать будущее молодых людей.

Джессика чуть не расплакалась, чувствуя, как тяжело приходится Сесилии и Александру сейчас, когда их сын так изменился.

Наконец она улучила минутку, когда Сесилия встала и объявила:

– Мне нужно пойти на кухню отдать приказания насчет обеда. Сегодня у нас праздник!

Сразу же после ее ухода Джессика тихо сказала Александру:

– Мы можем поговорить?

Он удивительно взглянул на девушку:

– Конечно. У тебя какие-то проблемы с деньгами? Или ты хочешь обсудить проблему с Аскинге?

– Нет.

– Ну что ж, пойдем поговорим в кабинете.

Он прохромал в кабинет, пропустил девушку вперед и закрыл дверь.

– Ну так что же это за дело? – ласково улыбнулся Александр.

Джессика была так напугана! Но делать нечего. Она сглотнула и храбро произнесла:

– Сегодня Танкред рассказал мне о том, что его так долго мучает.

– Что? – Александр вскочил со стула. – Я должен позвать Сесилию.

– Нет-нет, подождите. Может быть, позже. – Он строго посмотрел на Джессику. – Мне очень трудно говорить об этом, и я прекрасно понимаю Танкреда. Он запретил мне говорить с вами, но я все-таки решила сделать это. Мне кажется, это единственно правильное решение. – Александр кивнул. Она вновь сглотнула и продолжила: – Танкреда шантажируют. Вот уже больше года. Человек по имени Ханс Барт.

Она надеялась, что отец Танкреда рассмеется или ничего не поймет, но он внезапно побледнел.

– Что?!

Джессика даже испугалась, что маркграф потеряет сознание… Но он взял себя в руки, встал и прошелся по комнате. Затем неожиданно открыл дверь и крикнул:

– Сесилия!

В голосе его слышалась растерянность и гнев.

– В чем дело? – раздался голос матери Танкреда. – Что привело тебя в такую ярость?

Она вплыла в комнату, красивая и элегантная, как всегда.

– Танкред доверился Джессике, – с серым, как пепел, лицом сказал Александр. – Его шантажирует Ханс Барт.

– О, Господи! Только не это! – простонала Сесилия. – Бедный маленький Танкред! – Для нее он был все еще ребенком.

Александр восклицал тем временем с пафосом оскорбленного отца из древнегреческой трагедии:

– Мой сын! Мой сын! Он поднял руку на моего сына!

– А ты знал, что его выпустили на свободу?

– Я совершенно забыл о его существовании! Это мой Немесис. О Господи!

– Хорошо, а теперь расскажи нам все, Джессика! Мы все уладим. Мы скажем свое слово.

– Нет, нет! – пробормотала Джессика. – У этого человека есть какое-то письмо.

– Письмо? – удивился Александр. – Я никогда не писал ему.

– Вот и я то же самое сказала Танкреду, – живо отозвалась Джессика. – Все это просто шантаж.

Она чуть не плакала. Все было еще хуже, чем она предполагала. Александр ничего не отрицал, а Сесилия обо всем знала. Джессике хотелось бросить со всех ног из этой комнаты и поискать защиты у Танкреда, но он уехал.

– Ты уверен? – спросила тем временем Сесилия у мужа.

– Да… Хотя… О Господи! Я написал ему одно-единственное письмо!

– Александр, как же ты мог!

– Это было в самом начале! Я благодарил его за… понимание и помощь…

Джессика ничего не понимала, и Сесилия присела с ней рядом.

– Джессика, ты должна постараться понять. И рассказать об этом Танкреду. У его отца были в детстве очень неприятные мгновения, которые оставили свой след. И он чуть не поплатился за это своей жизнью… был суд, и Ханса Барта и еще одного человека осудили, а Александра освободили – во многом благодаря моей помощи… Я помогла Александру так же, как ты сейчас помогаешь Танкреду.

– Мне кажется, я понимаю, – прошептала Джессика.

– Свинья! – продолжал кипеть Александр. – Наброситься на моего чистого, непорочного мальчика! Танкред – человек слова и чести. Я прекрасно понимаю его мучения! Он много заплатил этому мерзавцу?

– Все, что у него было, – ответила Джессика. – Он даже занял у меня десять риксдалеров, чтобы заплатить этому человеку сегодня вечером. Мы решили выиграть время, чтобы придумать какой-нибудь план.

– Сегодня вечером? Когда и где?

Сесилия тем временем достала из шкатулки десять риксдалеров и протянула девушке.

– В таверне по дороге в Копенгаген. Я не знаю время встречи.

– А теперь расскажи все детали, которые ты знаешь! – приказал Александр. – Повтори все слово в слово! Как бы неприятно тебе ни было!

– Конечно, но я хочу сначала сказать, что мы не поверили ни единому слову этого негодяя. Танкред просто не знал, что написано в том письме и насколько оно может быть для вас губительно.

И она рассказала обо всех деталях, которые ей были известны. Даже о несостоявшейся дуэли. Александр слушал ее с каменным лицом, а потом вскочил и, буркнув «я скоро», выбежал из кабинета и загромыхал по лестнице наверх. Женщины беспомощно переглянулись.

– Это так серьезно? – спросила Джессика.

– Для Александра? Да нет… Если письмо обнародуют… Я не знаю, что в том письме и как его можно истолковать.

Джессика хотело было спросить, действительно ли Ханс Барт был «любовником» Александра, но решила воздержаться. Она боялась, что не сможет спокойно отреагировать на ответ. Александр не возвращался.

– Господи, что он может делать наверху так долго? – стала волноваться Сесилия.

– Мне кажется, он только что спустился по лестнице, – пробормотала Джессика, и в этот момент женщины услышала стук копыт коня… Они кинулись к окну и успели увидеть, как Александр пропадает во мраке ночи.

– О нет! – прошептала Сесилия.

– Он поехал к таверне!

Но Сесилия уже неслась вверх по лестнице, как будто ей было всего пятнадцать. Джессика осталась поджидать ее у изножья лестницы.

– Он взял пистолеты, – крикнула Сесилия из спальни. – И он в ярости! Он не позволит никому обижать своих детей!

– Господи, какую кашу я заварила!

– Ты? Ты вела себя совершенно правильно, девочка! Танкред ничего не мог нам сказать, я это понимаю. Но нам надо поторапливаться! Пока не свершилось непоправимое!

Через несколько минут они уже выезжали со двора. Когда они подъехали к таверне после бешеной скачки, то решили не въезжать во двор, а спешиться в лесу и привязать лошадей к дереву. Затем они в темноте пробрались незамеченными к окну таверны.

– Ни одного из них я не вижу, – сказала Сесилия.

– Пошли, мне кажется, я знаю, в какой комнате останавливается этот мерзавец, – прошептала Джессика.

– Но Танкред ведь говорил, что они никогда не встречались наедине?

– Да, но нам надо осмотреться. Ведь мы ищем не Танкреда. И может, нам удастся найти письмо?

Но на это ни одна из них не надеялась.

Из таверны вышел какой-то пьяный, и дамы поторопились спрятаться.

– Это лошадь Александра, – неожиданно прошептала Сесилия. – И она вся мокрая, значит, он недавно приехал.

Осторожно они пробрались на задний двор и стали подниматься по черной лестнице. В темноте Джессика пробиралась впереди Сесилии наощупь.

– Вот тут была наша комната, – прошептала она. – А это…

Они замолчали, услышав движение за дверью. Сесилия рванулась вперед и толкнула дверь комнаты Ханса. Обе женщины задохнулись от неожиданности. Александр склонился над мужчиной, который лежал на полу. Он резко оглянулся и вскочил на ноги.

– О … Нет! – простонала Сесилия. – Александр!

Человек на полу лежал неподвижно, а кругом были заметны следы борьбы. Это был залитый кровью Ханс Барт. Джессика сразу узнала его по описанию Танкреда.

– Нет, вы ошибаетесь, – спокойно ответила Джессика, – ведь у него был с собой пистолет…

– А этот человек убит ножом, – продолжила ее мысль Сесилия. – Он весь истерзан! Господи, как же он изменился, этот красавец! Настоящая развалина!

Ее муж наконец обрел дар речи:

– А вы откуда?

– Мы поехали за тобой.

– Но не думала же ты…

– А что нам оставалось думать? Пистолет и безумная ярость! Неприятное сочетание, тебе не кажется?

– Но… Если вы думаете, что я… Вы сошли с ума! Я только что приехал… Нет, боюсь…

– Танкред? Да, может быть… – ответила Сесилия. – Что же делать? Мы должны сказать об убийстве…

– Да, я как раз собирался позвать хозяина, когда вы влетели в комнату. О Танкред! Что же ты натворил!

Джессика очнулась и решительно воскликнула:

– Нет! Нет! Посмотрите!

Родители Танкреда тоже увидели, что из верхнего ящика письменного стола выглядывает тоненькая пачка писем.

– Письма? – удивленно вопросила Джессика.

– Ханс Барт никогда не оставил бы их на видном месте, – пробормотала Сесилия. Александр приблизился к столу и взял письма. На двух верхних виднелись кровавые отпечатки пальцев.

– Нет, это не его пальцы, – заметили Сесилия. Александр быстро просмотрел все письма.

– Вот оно, – бесцветным голосом произнес он.

– Быстро спрячь их в карман, – сказала Сесилия. – И давайте быстренько выберемся отсюда. Теперь против вас с Танкредом нет никаких улик.

– Нет, это слишком опасно, – возразила Джессика, – ведь многие видели, как Танкред встречается с Хансом Бартом. На него обязательно падет подозрение, особенно из-за встречи сегодня вечером. Нет-нет, письмо – его единственное оправдание. Здесь есть еще четыре письма. Четыре разных почерка. И все письма в крови. Их специально положили на видное место. И господин Александр должен положить их на место.

– Мне бы хотелось, чтобы ты называла нас отцом и матерью, – быстро сказала Сесилия.

– Спасибо. У меня так давно не было родителей! Так вы поняли мою мысль?

– Да, ты совершенно права, девочка, – с облегчением ответил Александр. – Танкред невиновен. Это сделал кто-то другой.

– Во всяком случае, в смерти Барта не виновен ни один из авторов этих писем… С письмом Александра их пять, значит, должно быть еще шестое…

– Браво, Джессика, – отозвалась Сесилия. – Если бы мы забрали письмо Александра, то подозрения неминуемо бы пали на Танкреда.

– Вот именно.

– Мы должны сообщить об убийстве. Но что же делать с письмами?

Это было настоящей проблемой. Ведь им совсем не хотелось выдавать невинных людей, которых тоже, судя по всему, шантажировал Ханс Барт.

– Хозяин все равно их всех видел, – заметила Сесилия. – Но пока подержи их у себя, Александр!

Они спустились вниз и рассказали обо всем хозяину. Тот тут же послал посыльного за фогдом.

– Господи, я уже давно ждал этого, – заметил он. – Слишком многие ненавидели этого человека! Я уже много раз говорил, чтобы он не приезжал сюда, но он ничего не хотел слушать.

Вскоре приехал фогд, и пока он производил наверху осмотр комнаты, семья Паладинов расположилась внизу. Наконец фогд спустился вниз. Маленький, ехидный человечек.

– Я слышал, что с умершим встречался ваш сын?

– Да.

– Он действительно был здесь сегодня вечером, – сказал хозяин таверны. – Он сидели и разговаривали внизу, и ваш сын был чем-то очень взволнован. Затем он вышел и вскочил на лошадь. И вскоре уехал в Копенгаген.

– А другой человек?

– Он остался. И вскоре отправился к себе наверх.

– И…

– Я не могу утверждать, что господин Танкред не вернулся обратно… Он великое множество раз обещал убить господина Ханса. Хотя об этом мечтал не он один.

Александр вздохнул и показал письма, не отдавая их фогду, и рассказал, где и как они их нашли.

– Я не читал письма, господин фогд, – закончил Александр свой рассказ, – Но я знаю содержание собственного письма. И я думаю, что все эти письма могут повлиять на судьбы людей, их написавших. Должен признаться, что Ханс Барт был плохим человеком и наживался на горе других. Я хотел бы, чтобы письма были сожжены непрочитанными, но нам стоит переписать имена людей, их написавших, чтобы вы могли переговорить с ними.

– Но это противоречит всем правилами, сжигать доказательства.

– Думаю, господа, являющиеся авторами писем, не имеют ни малейшего отношения к убийству. Мы считаем, что должен быть еще один автора письма. Настоящий убийца.

Фогд обдумал слова Паладина, а потом спросил:

– А откуда вам известно, что авторами писем были мужчины?

Александр на секунду помедлил:

– Здесь нет почерка женщины.

– Хозяин, мне кажется, вы должны знать большинство авторов писем. Может, когда мы начнем переписывать их имена, вы сможете нам помочь?

– А если под письмами нет подписи?

– Нет, есть, иначе бы не было оснований для шантажа.

– Давайте попробуем, – решительно заявил фогд. – Если ничего не получится, то я прочту письма! И никаких возражений!

Александр в душе попросил Бога о милосердии.

Они решили, что письма раскрывать будет Сесилия и смотреть на подпись.

В первом стояло: «Твой навеки Арне».

Сесилия просто сказала:

– Арне.

Хозяин тут же отозвался:

– Я его знаю. Он был в таверне в понедельник.

– Следующий, – поторопил фогд.

– Х.К.

– Клинген, он уже давненько не появлялся.

Постепенно они смогли выяснить всех авторов писем, хотя во многих стояли лишь инициалы. Всех, за исключением одного, но его имя вряд ли имело значение, поскольку он не был убийцей.

– Ну что ж, – обратился к хозяину таверны Александр, – теперь надо припомнить, кого мы не назвали. Вы можете это сделать?

– Ну… Наверное, это все… И господин Танкред, само собой.

– Это письмо у меня, – решительно заявил Александр.

– А мы можем взглянуть на него? – попросил фогд. – Пока лишь снаружи, не читая. – Александр вынул письмо из кармана и показал фогду.

– Да, оно старое, и тут стоит имя Ханса Барта. Спасибо.

– Господи, я же совсем забыл, – воскликнул хозяин. – Есть еще один человек, но я не видел его сегодня. Пойду спрошу на кухне, может, он и был сегодня вечером…

Через некоторое время он вернулся:

– Да, моя жена говорит, что видела его. Он пришел сразу после того, как господин Танкред уехал.

– Его имя?

Хозяин прошептал имя на ухо фогд, и тот подскочил на стуле:

– Не может быть! Ну что ж, мне все понятно. Спасибо, вы можете вернуться домой, маркграф и маркграфиня!

– А письма?

– Их можно сжечь. Я порядочный человек!

– Спасибо, господин фогд, – сказала Сесилия. – Но если бы вы были столь любезны позволить мне отослать их авторам или хотя бы позволить написать, что письма сожжены, то я была бы вам очень признательна… если бы хозяин дал нам их адреса…

– Может, так и сделать, – задумчиво произнес фогд и посмотрел на письма жадным взглядом. Ему, конечно, очень хотелось прочитать эти письма, но в присутствии четы Паладинов он не смел этого сделать.

– Я отправляюсь на поиски убийцы. Этого человека уже не раз подозревали в совершении преступлений, – сказал фогд на прощание.

– Благодарим вас за вашу проницательность и благородство, – любезно попрощалась с фогдом Сесилия. – Не каждый день приходится сталкиваться с людьми, обладающими подобным чувством такта и справедливости! Мы вам очень признательны. Спасибо!

Джессика так сильно дрожала, когда они вышли во двор, что Александру пришлось помочь ей взобраться на лошадь. Внезапно девушка разрыдалась.

– Мы прекрасно тебя понимаем, – сказал Александр. – И сами так же себя чувствуем. Завтра утром я отравлюсь в Копенгаген и все расскажу Танкреду. Он теперь свободен. Я сам хочу объяснить ему историю моего знакомства с Хансом Бартом и ваши заслуги, девочки, сегодня вечером.

– Ну, ну, – улыбнулась Сесилия, – давно меня никто не называл «девочкой». Но сегодня героиней была Джессика. Она все замечательно придумала!

– Если кого-то любишь по-настоящему, то готов ради него на все!

– Да! – согласилась Сесилия и с улыбкой посмотрела на своего мужа.

– Фогд обещал навестить квартиру Ханса Барта и посмотреть, не найдется ли и там еще чего-нибудь, – продолжил Александр. – Может быть, нам удастся вернуть Танкреду хотя бы часть денег. И уж, во всяком случае, ценные вещи, которое он передал мерзавцу.

Он что-то шепнул Сесилии, и та сказала:

– Поехали, девочка!

Когда они уехали вперед, мать Танкреда объяснила:

– Александр не очень хорошо себя чувствует. Этот кровавый труп и все ужасные воспоминания о прошлом… он вскоре нас догонит!

Так, значит, это правда, с содроганием подумала Джессика.

Но постепенно все ужасные мысли покинули ее. Она была совершенно счастлива. Она помогла спасти Танкреда! И обрела силу! Она, несчастная и забитая, никому ненужная, боролась, как львица, за своего возлюбленного!