"Тысяча орков" - читать интересную книгу автора (Сальваторе Роберт)

14 И ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ…

— Ну ни дать ни взять — бочонки с элем в кладовке, — ворчал Айвен.

Он расхаживал по краю лужка, который эльфы использовали как временную темницу для двоих незваных гостей. При помощи неизвестной Айвену магии лунные эльфы заставили деревья по краю сплестись воедино, закрывая все выходы почти сплошной стеною.

Разумеется, заключение вовсе не обрадовало Айвена. Пайкел же развалился посередине луга, привольно закинув руки за голову и разглядывая звезды. Сандалии друид снял, и довольный, весело шевелил босыми пальцами.

— Если бы они не забрали мою секиру, уж я бы проделал нам выход, а то и десяток!

Пайкел хихикнул и пошевелил пальцами.

— Заткнись! — бушевал Айвен, подбоченившись и с ненавистью уставившись в древесную стену.

Спустя мгновение он недоверчиво протер глаза: одно из деревьев отодвинулось в сторону, открывая за собой ровную тропу; Айвен остановился, выжидая, пока из открывшегося просвета покажутся эльфы, однако минуты шли за минутами, а тюремщики так и не показались. Дворф подпрыгнул, уставился в просвет, затем замер на месте и обернулся, увидев, как смеется его брат.

— Это ты сделал? — грозно спросил Айвен.

— Хе-хе-хе!

— Ну так зачем было ждать здесь два дня, если ты мог это сделать?

Пайкел привстал и пожал плечами.

— Пойдем!

— Не-а, — заявил Пайкел.

Айвен недоуменно уставился на брата:

— Почему нет?

Пайкел вскочил на ноги, прыгнул несколько раз по лужайке и приложил палец к губам:

— Ш-ш-ш!

— Ты кому это шипишь? — удивился Айвен, выражение гнева на его лице сменилось удивлением. — А, ты с этими погаными деревьями разговариваешь, — догадался он.

Пайкел посмотрел на брата и пожал плечами.

— Ты хочешь сказать, что если мы захотим выбраться отсюда, то проклятые деревья расскажут проклятым эльфам?

Пайкел радостно закивал.

— Ну так заставь их заткнуться!

Пайкел с беспомощным видом пожал плечами.

— Ты можешь по ним перебираться, ты можешь с ними разговаривать, но ты не можешь заставить их заткнуться?

Пайкел вновь пожал плечами.

Айвен что есть силы топнул башмаком:

— Ну так пусть рассказывают эльфам! И пусть эльфы попробуют меня поймать!

Пайкел подбоченился и склонил голову к плечу, на его лице сохранялось недоверчивое выражение.

— Сам знаю, — сказал Айвен, махая рукой и не желая слушать.

Разумеется, оружия у него не было. Разумеется, у него не было и доспехов. Разумеется, он и понятия не имел, где находится и как отсюда выбраться. И конечно же, ему не удалось бы зайти в лес и на пятьдесят футов, прежде чем его схватят вновь — и возможно, причинив чувствительную боль.

Но взбешенный дворф не желал считаться ни с одним из фактов. Он хотел заняться хоть чем-нибудь, хотел выдавить глаза тем, кто взял его в плен. В конце концов, так было принято у дворфов и так водилось за Айвеном, который весьма отличался от своих немногословных собратьев. Лучше таранить врага головой, чем беспомощно стоять перед ним, — даже если на врага надет шлем с забралом во все лицо, даже если шлем украшают шипы…

Преисполненный решимости Айвен шагнул в открытый Пайкелом проем и отправился по лесной тропе.

Пайкел вздохнул и надел сандалии. Расслышав возню за пределами лужайки, друид вновь пожал плечами и растянулся на траве, созерцая звезды. Он был вполне доволен.

— Никогда прежде я не встречала дворфа, что смог, бы сдвинуть дерево с места иначе, чем топором, — заметила Инновиндиль.

Она стояла возле Тарафиэля на свесившейся ветке, вместе с возлюбленным оглядывая заколдованный луг.

— Он действительно владеет магией друидов, — согласился Тарафиэль, — но разве такое возможно?

Инновиндиль хихикнула:

— Видимо, дворфы достигли более высокого уровня сознания, хотя, глядя на нашего, такое вообразить нелегко.

Тарафиэль посмотрел на Пайкела и его шевелящиеся пальцы и понял: нельзя не согласиться.

Эльфы безмолвно смотрели, как Айвен бурей пронесся прочь с зачарованного луга, и как вскоре упиравшегося дворфа насильно водворили к брату трое эльфов.

— Возможно, их пленение влечет за собой опасность, — заметила Инновиндиль.

— Мы так и не уяснили их намерений, — отозвался Тарафиэль.

Весь день Инновиндиль торопила его принять решение о судьбе дворфов, настаивая на том, чтобы пленников отвели на окраину Лунного Леса и там отпустили.

— Тогда испытай его, — предложила Инновиндиль, и по голосу эльфийки чувствовалось, что подобная мысль осенила ее недавно. — Если он и впрямь друид, то выяснить это возможно лишь одним способом. Пусть Пайкела Валуноплечего судит тот, кто пребывает в Роще Монтолио.

Тарафиэль теребил подбородок, и по мере того, как он обдумывал совет, улыбка смягчала его лицо. Вероятно, Инновиндиль права, но подобная мысль не удивляла Тарафиэля, ибо возлюбленная со свойственной ей дальновидностью всегда находила выход из наизапутаннейших положений.

Он задумчиво посмотрел на Инновиндиль, но она рассматривала луг, и все сильнее проступала забота на ее прекрасном лице. Инновиндиль кивком пригласила эльфа следовать за ней, затем спрыгнула с ветви и приблизилась к тому месту, где разгоревшаяся между Валуноплечим и тремя эльфами ссора набирала нешуточные обороты.

— Остановись, Айвен Валуноплечий! — призвала она, и внимание всех пятерых участников перепалки обратилось на нее. — Твой гнев неправеден!

Как с легкостью можно было предугадать, дворф возмутился:

— Ба! Вы же, эльфы, сами заперли меня, разве нет? Как, по-вашему, я должен был отнестись к плену?

— Ну уж если бы кто-нибудь из нас очутился у вас на родине, вы встретили бы его с распростертыми объятиями, — раздался насмешливый ответ.

— Возможно, — не сдавался Айвен, цыкнув на хихикающего Пайкела, — Кэддерли ко всем относился по-доброму, даже к людям!

— Относился по-доброму на родине дворфов, — не преминула уточнить Инновиндиль.

— Ну, — пришлось согласиться Айвену, — но с чего бы эльфу туда забредать?

— А с чего бы двоим дворфам вылезать из дерева? — немедленно спросили у него.

Дворф начал было спорить, но тотчас же понял всю бессмысленность возражений.

— Здесь вы правы, — признался он.

— А как у дворфа получается отодвинуть дерево? — спросила эльфийка, разглядывая Пайкела.

— Дуу-ррид, — смешком ответил Пайкел, тыча себя в грудь.

— Характерная для дворфов особенность, — съязвил Тарафиэль.

— Ничего характерного для дворфов в нем нет, — не понял иронии Айвен.

— Молю простить наше заблуждение, о Айвен Валуноплечий, — вмешалась Инновиндиль. — Мы отнюдь не собираемся держать вас в плену, но мы не можем и отпустить на волю ни вас, ни вашего странного брата. Поймите: вы вторглись в наши земли, а безопасность родных мест превыше всего.

— И с этим я согласен, — ответил дворф. — Но вам надобно понять, что у меня есть занятия и получше, чем валяться здесь и таращиться на звезды. Проклятые огоньки даже не двигаются с места!

— Уверяю вас, они двигаются, — живо откликнулась Инновиндиль, надеясь, что удалось найти общую тему для разговора, сделать разделявшую их стенку тоньше, а может быть, и вовсе сломать ее.

Надежды эльфийки еще больше окрепли, когда Пайкел подпрыгнул и выкрикнул нечто одобрительное.

— По крайней мере, некоторые звезды — двигаются, — пояснила Инновиндиль.

Она подошла к Айвену и указала на самую яркую звезду, что низко, как раз над верхушками деревьев, висела над горизонтом. Инновиндиль указывала на звезду не дольше мгновения — ровно до тех пор, пока не взглянула на Айвена, который стоял подбоченившись, с недоумением уставившись на нее.

— Полагаю, вы меня не поняли, — резко произнес дворф.

— Действительно, — согласилась Инновиндиль.

— Не то чтобы мы раньше не встречались с эльфами, — пояснил тот, — когда пришлось изгнать орков и великанов из леса Шилмисты, мы сражались бок о бок с целой армией эльфов. И это была радость для меня и брата!

— И брята! — подтвердил Пайкел.

— Возможно, наша встреча также сулит радость, — сказала Инновиндиль. — В сущности, я ни на йоту не сомневаюсь в благополучном исходе, но молю вас: будьте терпеливы. Речь идет о чересчур важном для нас деле, и мы не вправе принимать поспешных решений.

— Ну вот, настоящие речи эльфа, — заметил Айвен с недовольным, но. безусловно покорным вздохом. — Видел я как-то, как одна из ваших в Карадуне на ярмарке вино покупала. Немало времени у нее ушло, ходила от одного торговца к другому, а потом решила купить первую же бутылку, что с самого начала видела.

— И та эльфийка получила массу удовольствия от выбора вина, точно так же, как мы намереваемся получить массу удовольствия от знакомства с Айвеном и Пайкелом Валуноплечими, — пояснила Инновиндиль.

— Вы узнаете еще больше, как только выпустите нас с вашего дурацкого луга.

— Возможно. Осмелюсь предположить, что вы вскоре покинете луг.

С этими словами Инновиндиль взглянула на Тарафиэля, который явно не разделял великодушных мыслей подруги. Она сильно толкнула эльфа локтем под ребра, но ей удалось услышать только «поживем — увидим», да и те слова были произнесены крайне мрачным тоном.

Тибблдорф Пуэнт пнул камень, отчего тот пролетел в воздухе несколько футов.

— Бренор ждал от тебя лучшего поведения, — упрекнул его Кордио Хлебноголовый, жрец, отправившийся вместе с ранеными в Мифрил Халл.

Пуэнта и отряд «веселых мясников» застали на плоскогорье к северу от Долины Хранителя, куда берсерк вернулся после того, как отвел основные войска в Мифрил Халл.

И что за зрелище представляли тогда Кордио и прочие, кто лихорадочно размахивал руками, чтобы притормозить безумное нападение Пуэнта с его бойцами. Они испытали непередаваемое облегчение, когда Кордио смог наконец втолковать Пуэнту, что Бренор и его спутники чувствуют себя превосходно и что они уже возвращаются в Мифрил Халл новым, запутанным маршрутом, по пути навещая всевозможные поселения, как и надлежало во все времена подлинному королю.

— Если он хоть что-то обо мне знает, то ему должно быть известно и то, что я собираюсь выйти в путь и догнать болвана! — спорил Пуэнт.

— Ему известно, что ты — преданный воин, который выполнит все, что приказано! — прикрикнул в ответ Кордио.

Пуэнт подскочил, в три прыжка добрался до нового камня и пнул его что есть силы. Камень оказался гораздо крупнее прочих, к земле прилегал плотно, а потому двигался с трудом, и Пуэнту пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть только что приобретенную хромоту.

— Тебе следует поставить два лагеря, — стоял на своем Кордио. — Довольно ломать пальцы на ногах, отправляйся со своими воинами к Мифрил Халлу. Встань там, а второй лагерь разбей близ реки Сарбрин, к северу от шахт.

Пуэнт поплевался и поворчал, однако же в конце концов согласно кивнул и принялся выкрикивать распоряжения, от которых «веселые мясники» бросились врассыпную. В тот же самый день лагерь, разбитый к возвращению короля Бренора, превратился в небольшую крепость со стенами, сложенными из камней, возведенную на склоне горы к северу от Долины Хранителя.

На следующее утро из Мифрил Халла вышли две сотни воинов и отправились к «веселым мясникам», в то же время полторы сотни воинов отправились вдоль берега реки Сарбрин, неся на плечах все необходимое для возведения другого укрепления.

Тибблдорф Пуэнт незамедлительно выставил «веселых мясников» прямой цепочкой связных между двумя лагерями.

Для Пуэнта было невыносимой мукой оставаться так далеко на юге в ожидании, однако он выполнял порученное, хотя и отправлял неустанно разведчиков на север и северо-восток высматривать признаки возвращения почитаемого короля-странника. Тем не менее в голове Пуэнта накрепко засела мысль, что Бренор не приказал бы выставить дополнительные посты, если бы в том не было нужды.

Тем беспокойнее становилось его ожидание.

— Он и впрямь друид? — удивился Тарафиэль, едва веря своим ушам, когда двое эльфов из его клана сообщили, что заклинания Пайкела оказались не легкими трюками, а истинным проявлением мастерства друидов, которым владел дворф.

Инновиндиль, что стояла близ возлюбленного, едва смогла сдержать усмешку. Нежданные гости пришлись ей по нраву, и она провела немало времени с угрюмым и неприветливым Айвеном, казавшимся идеальным воплощением всех знакомых дворфов. Они с Айвеном в последние дни обменялись множеством превосходных рассказов, и, хотя дворф по-прежнему оставался на положении пленника, можно было заметить, что общество Инновиндиль улучшало его настроение и что от арестанта было меньше неприятностей.

И все-таки Тарафиэль считал, что со стороны Инновиндиль было глупо утруждать себя возней с дворфом.

— Он молится Миликки, и его молитвы искренни, — сообщил один из сторожей. — Его волшебный дар не вызывает ни малейшего сомнения, а большинство магических действий не способен воспроизвести ни один из служителей дворфского бога.

— Бессмыслица, — высказался Тарафиэль.

— Пайкел Валуноплечий и есть ходячая бессмыслица, — заверил другой охранник, — но все наши наблюдения указывают на то, что так оно и есть. Он — жрец древесного царства, «дуррид», как он сам называет себя.

— Насколько сильно его волшебство? — спросил Тарафиэль, всегда почитавший друидов.

Охранники переглянулись. Судя по выражениям их лиц, именно такого вопроса они и опасались.

— Сложно судить, — начал первый. — Волшебство Пайкела… непостоянно.

Тарафиэль с любопытством посмотрел на говорившего.

— Похоже, он пользуется волшебством по мере надобности, — попытался объяснить другой — Он использует низшие проявления древесной магии, хотя порой кажется, что ему ведомы довольно мощные заклинания, из тех, что можно ожидать от высших друидов, которые заменяют верховных жрецов…

— Кажется, богиня к нему благосклонна, — вмешался первый эльф. — Словно Миликки или одна из ее нимф взяли дворфа под свое покровительство.

Тарафиэль замер, обдумывая сведения, затем напомнил:

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

— Безусловно, он не опаснее своего брата, — откликнулся первый сторож. — Конечно же, он не опасен ни для нас, ни для Лунного Леса.

— Ты уверен?

— Да, мы уверены, — ответил второй сторож.

— Пожалуй, с дворфами пора поговорить тебе, — вмешалась Инновиндиль.

Тарафиэль долго обдумывал сказанное.

— Как думаешь, выдержит ли его Заря?

— Ты хочешь спросить, довезет ли она его до Рощи Монтолио?

Тарафиэль кивнул:

— Посмотрим, какое действие на нашего «дуррида» окажет Миликки.