"Пираты Малайзии" - читать интересную книгу автора (Сальгари Эмилио)Глава 12 ВОСКРЕСЕНИЕ ТРЕМАЛЬ-НАЙКАНебольшой отряд вынырнул из глубины леса. Он состоял из Самбильонга, офицера гвардии раджи, десяти безоружных индийцев и Янеса, руки которого не были связаны. Увидев друга, Сандокан был не в силах владеть собой. Он бросился навстречу и, отстранив индийцев, охранявших его, судорожно прижал португальца к груди. — Янес!.. Брат мой!.. — вскричал он, задыхаясь от радости. — Сандокан, дружище, наконец-то я снова тебя вижу! — вскричал храбрый португалец, который был не менее взволнован. — Черт побери! Я думал, что никогда уж больше не обниму тебя! — Мы не расстанемся отныне, друг мой, клянусь тебе! — Надеюсь, дружище. Тебе пришла блестящая идея захватить в плен раджу. Я всегда говорил, что ты великий человек. А что Тремаль-Найк? Где этот бедный индиец? — В нескольких шагах от нас. — Он жив? — Жив, но еще спит. — А его невеста? — Все еще безумна, но придет в себя. — Сударь, — прозвучал в этот миг чей-то голос. Сандокан и Янес обернулись. Перед ними стоял Джеймс Брук, чуть бледный, но спокойный, со скрещенными на груди руками. — Вы свободны, Джеймс Брук, — сказал Сандокан. — Тигр Малайзии держит свое слово. Раджа слегка поклонился и отошел на несколько шагов. Но вдруг остановился и повернул назад. — Еще два слова, — сказал он. — Когда мы снова увидимся? — Реванш? — спросил Сандокан с иронией. — Джеймс Брук не сдается никогда. Сандокан пристально смотрел на него несколько мгновений, словно удивленный, что человек в таком положении еще осмеливается бросать ему вызов. Потом протянул руку к морю и сказал тоном, заставлявшим трепетать: — В той стороне мой остров. Он называется Момпрачем. Море, которое его окружает, еще краснеет от крови и полно разбитых кораблей. Если вы когда-нибудь приблизитесь к этим берегам, вы услышите рычание Тигра, а его тигрята двинутся вам навстречу. Имейте в виду, Джеймс Брук, что этот Тигр и его тигрята питаются кровью. — И все-таки я навещу вас там. — Когда? — В будущем году. Улыбка промелькнула на губах пирата. — Не будет ли слишком поздно? — сказал он. — Почему? — удивленно спросил раджа. — Потому что тогда вы уже не будете раджой Саравака. В вашем княжестве разразится восстание, и племянник султана Муда-Хассина сядет на ваш трон. Услышав эти слова, Джеймс Брук побледнел. — Это вы только что придумали? — спросил он тоном отнюдь не спокойным. — Я ничего не придумываю, милорд, — ответил Сандокан. — Значит, вам что-то на сей счет известно? — Возможно. — А нельзя ли пояснить!.. — Я больше ничего не скажу, — прервал его Сандокан. — Ну что ж, мне остается лишь поблагодарить вас за предупреждение. Он снова слегка поклонился, подошел к своим солдатам быстрыми шагами направился к городу. Скрестив руки, Сандокан следил за ним мрачным взглядом. Когда раджа скрылся из виду, из груди его вырвался тяжкий вздох. — Этот человек принесет мне несчастье, — прошептал он. — Я чувствую… — Что с тобой, Сандокан? — спросил Янес, подходя к нему. — Тебя что-то тревожит. — У меня печальное предчувствие, брат. — Какое же? — Между нами и раджой еще не все кончено. — Ты думаешь, он нападет на нас? — Сердце мне это говорит. — Не верь в предчувствия, дружище. Через два-три дня мы покинем эти берега, и раджа нам будет не страшен. Куда мы отправимся сейчас? — Немедленно в бухту. Здесь я не чувствую себя в безопасности. — Тогда пошли. Но… Тремаль-Найк? — Раньше полудня он не проснется. Сандокан дал сигнал к отправлению, и отряд с ранеными и Тремаль-Найком на носилках, несмотря на утомительный утренний переход, снова пустился в путь, следуя по маленькой тропинке, проложенной когда-то обитателями леса. Сандокан и Янес вместе с десятью испытанными пиратами шли впереди с карабинами в руках, за ними двигались носилки, а потом все остальные, держась по двое и устремив глаза в ту и другую сторону от тропинки, чутко прислушиваясь, чтобы уловить малейший шум. Они прошли уже около полумили, когда Айер-Дак, шедший впереди, чтобы разведать дорогу, вдруг остановился, подняв ружье. Янес и Сандокан поспешили догнать его. — Не двигайтесь, — сказал даяк. — Что ты заметил? — спросил Сандокан. — Вон в той чаще промелькнула какая-то тень. — Человек или животное? — Мне показалось, человек. — Какой-нибудь бедный даяк, — сказал Янес. — И к тому же шпион раджи, — добавил Сандокан. — Ты так думаешь? — Почти уверен. — Айер-Дак, возьми четырех человек и обшарь лес. А мы тем временем пойдем дальше. Даяк подозвал четырех товарищей и углубился в густую чащу, пропав среди лиан, кустов и веток деревьев. — А мы — вперед, — приказал Сандокан. Отряд снова пустился в путь между росших здесь высоченных пальм, среди зелени которых прыгали обезьяны. Завидев людей, они следовали за ними, перескакивая с ветки на ветку, с любопытством сверху разглядывая их. Вскоре Айер-Дак и его товарищи догнали отряд. Они обшарили лес во всех направлениях, но ничего не нашли, кроме свежих следов босых ног. — Их было много? — обеспокоено спросил Сандокан. — Прошли двое, — ответил даяк. — Сами по себе они не страшны, но эти двое могут навести на наш след. Поспешим, тигрята, здесь для нас не слишком безопасно. И снова отряд пустился в путь, внимательно оглядывая деревья и кусты. Через три четверти часа они вышли на берег большого ручья, который изливался в обширную полукруглую бухту. Сандокан показал португальцу небольшой вытянутый островок, осененный прекрасными деревьями и защищенный на северной оконечности старым, но еще крепким даякским фортом, построенным из прочных брусьев и бревен, способных устоять даже перед пушечным ядром. — Там укрывается Дева пагоды? — спросил Янес. — Да, внутри этого форта. — Трудно найти для нее место лучше. Бухта удобная, и островок хорошо защищен. Если Джеймс Брук раскроет на него свою пасть, он подавится этой костью. — Но в пятистах шагах отсюда море, — сказал Сандокан. — Что ты хочешь этим сказать? — Что корабль может бомбардировать форт. — Мы будем защищаться. — У нас нет пушек. — Но наши люди — храбрецы. — Это правда, но их мало и… — Что с тобой?.. — Тихо!.. Ты слышал?.. — Я?.. Ничего, Сандокан. — Мне показалось, хрустнула ветка. — Где?.. — Вон в той чаще. — Черт побери! Неужели и здесь нас выслеживают?.. Я начинаю беспокоиться, Сандокан. — Я тоже. Нужно как можно скорее добраться до островка… Айер-Дак! Даяк подошел к нему тотчас. — Возьми восемь человек и устраивай лагерь здесь, — приказал Сандокан. — Если увидишь в окрестностях кого-нибудь, сразу предупреди меня. — Будьте уверены, капитан, — решительно отвечал даяк. — Никто не приблизится к бухте без моего разрешения. Пираты спустились к бухте, берега которой были покрыты густым лесом, и вышли к небольшой заводи, где, спрятанная под кучей бамбука и веток лавра, стояла шлюпка. Сандокан огляделся вокруг, но рядом никого не увидел. На лице его отразилось глубокое беспокойство. — Один из моих людей должен находиться здесь и наблюдать за шлюпкой, — сказал он. — Наверное, они оба в форте, — предположил Янес. — И оставили шлюпку здесь!.. У меня нехорошее предчувствие, Янес… — Ну что ты! — А если кто-то похитил Аду? — Это невозможно… — Молчи!.. — Да, я слышу какой-то шум. — И мы, — подтвердили пираты, выхватывая оружие. В этот момент в ста шагах от берега закачались ветки кустарника, и из кустов вылез пират. Он был весь потный и запыхавшийся, как будто пробежал по меньшей мере миль десять. — Да здравствует Тигр! — воскликнул он, увидел главаря. — Откуда ты идешь? — спросил Сандокан. — Из леса, капитан. — А где Дева?.. — В форте. — Ты уверен?.. — Я ее оставил два часа назад под охраной Коти. Сандокан облегченно перевел дух. — Я начинал уже опасаться, — сказал он. — Как она? — Прекрасно. — Что она делала? — Когда я уходил, она спала. — Ты не заметил в окрестностях ничего подозрительного? — Я нет, но Коти сегодня утром видел человека, который шел вдоль берега и с любопытством поглядывал на форт. Заметив, что за ним наблюдают, он поспешил скрыться. — А ты сам видел его, этого человека? — Я искал его, но не смог обнаружить. — Неужели шпион раджи? — спросил Янес. — Вполне вероятно, — озабоченно ответил Сандокан. — А вдруг они явятся сюда и нападут на нас?.. — Это не исключено. — Что ты собираешься делать? — Покинуть эти места, как можно скорее. Все в шлюпку! Оба главаря и их люди сели в шлюпку, пересекли полосу воды шириной метров в триста и высадились у подножия форта, где их ожидал Коти. — Спит еще Ада? — спросил Сандокан. — Да, капитан. — Ничего не случилось? — Нет. — Пойдем посмотрим на нее, — предложил Янес. Сандокан показал ему на Тремаль-Найка, которого положили на подстилку из травы и зеленых листьев. — Осталось несколько минут до полудня, — сказал он. — Подождем, пока он проснется. Он приказал своим людям войти в форт, а сам устроился рядом с индийцем, который все еще не подавал признаков жизни. Янес закурил и сел рядом с ним. — А долго он будет приходить в себя! — спросил португалец после нескольких затяжек у Сандокана, внимательно смотревшего в лицо индийца. — Нет, Янес. Я вижу, что кожа у него понемногу приобретает свой естественный цвет. Это знак того, что кровь начинает активнее циркулировать. — Ты сразу покажешь ему Аду? — Нет, не сразу, но до вечера обязательно. — Она узнает его, бедняжка? — Наверное. — А если она не узнает его? Если разум не возвратится к ней? — Возвратится. — Сомневаюсь, дружище. — В таком случае произведем опыт. — И какой же? — В свое время я тебе это скажу. — А почему не… Слабый вздох внезапно приподнял широкую грудь Тремаль-Найка и заставил его губы слегка задрожать. — Он просыпается, — прошептал Янес. Сандокан склонился над индийцем и положил руку ему на лоб. — Сейчас проснется, — подтвердил он. — Сразу? — Сразу. — Без всякого укола? — В этом нет необходимости, Янес. Второй вздох, сильнее первого, вновь приподнял грудь Тремаль-Найка, и его губы опять шевельнулись. Кисти рук медленно сжались в кулаки и так же разжались, по всему телу пробежала дрожь и наконец открылись глаза. Расширившись, они остановились на Сандокане. Несколько мгновений он еще оставался неподвижен, как будто удивленный, что еще жив, потом резким усилием сел. — Жив!.. Все еще жив!.. — пробормотал он, проводя по лицу руками. — И свободен, — сказал Янес. Тремаль-Найк посмотрел на португальца. Он узнал его сразу — Вы!.. Вы!.. — воскликнул он. — Но что произошло? Как я оказался здесь? Я спал?.. — Черт побери! — воскликнул Янес, смеясь. — Вы не помните ту пилюлю, которую я дал вам в форте? — Ах да!.. Теперь вспоминаю… вы приходили повидать меня… Вы искали у меня на груди татуировку… Ах сударь, как я благодарен вам, что вы меня освободили!.. Сказав это, Тремаль-Найк вдруг бросился Янесу в ноги. Тот поднял его и крепко прижал к груди. — Как вы добры, сударь! — вскричал индиец, к которому, казалось, вернулись все его силы и который был вне себя от радости. — Свободен! Наконец-то, свободен!.. Благодарю вас, сударь, благодарю!.. — Благодарите этого человека, Тремаль-Найк, — сказал Янес, указывая на Сандокана, который, скрестив руки на груди, взволнованно смотрел на индийца. — Именно ему, Тигру Малайзии, вы обязаны своей свободой. Тремаль-Найк бросился к Сандокану, который сказал, в свою очередь обняв его: — Ты мой друг! В этот миг за их спинами раздался радостный крик. — Мой хозяин!.. Мой добрый хозяин!.. Каммамури, который только что вышел из форта, несся к ним со всех ног. Тремаль-Найк бросился к своему верному маратху, который, казалось, был без ума от радости. Два индийца обнялись и молча стояли, не в силах вымолвить ни слова. — Каммамури, мой храбрый Каммамури! — воскликнул наконец Тремаль-Найк. — Я думал, что никогда больше не увижу тебя на этом свете. Но как ты оказался здесь? Значит, тугсы не убили тебя? — Нет, хозяин, нет. Я убежал, чтобы искать тебя. — Искать меня? Но разве ты знал, что я здесь? — Да, хозяин, я это знал. Ах хозяин! Как я оплакивал тебя после той роковой ночи. Я сжимаю тебя в объятиях, я вижу тебя, но мне не верится еще, что ты жив и свободен. Мы не расстанемся больше? — Нет, Каммамури, никогда. — Мы будем жить вместе с господином Янесом и с Тигром Малайзии. Какие люди, хозяин, какие люди! Если бы ты знал, сколько они сделали для тебя! Если бы ты знал, сколько схваток… — Остановись, Каммамури, — с улыбкой сказал Янес. — Другие сделали бы то же, что и мы. — Это неправда, хозяин. Ни один человек никогда не сможет сделать то, что сделали Тигр Малайзии и господин Янес. — Но почему вы так заинтересовались моей судьбой? -спросил Тремаль-Найк. — Ведь я никогда вас не видел, господа. — Потому что вы были когда-то женихом Ады Корихант, — сказал Сандокан. — Она кузина моей покойной жены. Услышав это имя, индиец пошатнулся, точно получил удар кинжалом в грудь. Он закрыл лицо руками, и плечи его задрожали. — Ада!.. О моя обожаемая Ада!.. — страдальческим голосом прошептал он. Рыдание вырвалось из его груди, и слезы скатились по смуглым щекам. Больно было видеть плачущим этого сильного человека, которого ничто на свете, казалось, не могло бы согнуть. Сандокан подошел к нему и, обняв за плечи, сказал с нежностью: — Почему вы плачете, мой бедный Тремаль-Найк! Сегодня день радости. — Ах сударь!.. — пробормотал индиец. — Если бы вы знали, как я любил эту женщину!.. Ада!.. О, моя Ада!.. Новые рыдания вырвались из груди индийца — он был безутешен. — Успокойтесь, Тремаль-Найк, — сказал Сандокан. — Ваша Ада не потеряна. Индиец поднял голову, склоненную на грудь. Молния надежды сверкнула в его черных глазах. — Она спасена?.. — Спасена! — сказал Сандокан. — И она здесь, на этом островке. Крик радости, подобный которому, казалось, никогда не выходил из человеческого горла, сорвался с губ Тремаль-Найка. — Она здесь!.. Здесь!.. — крикнул он, бросая вокруг растерянные взгляды. — Где она?.. Я хочу видеть ее! Ада!.. Где моя Ада?.. Он сделал движение броситься к форту, но Сандокан схватил его за руки с такой силой, что хрустнули кости. — Остановитесь, — сказал он ему. — Она больна. — Больна?.. Моя Ада больна!.. — вскричал индиец. — Но что с ней?.. — Она безумна, — сказал Сандокан. — О великий Шива! — всплеснул руками индиец. — О боги, за что вы покарали ее? Разве она виновата хоть в чем-нибудь? Виноват, может быть, я, но она… Он попытался освободиться от рук Сандокана, но тот не пустил, не ослабил своей железной хватки. — Но я хочу видеть ее, сударь, — вскричал Тремаль-Найк. — Я хочу видеть ее, хотя бы одно мгновение. — Вы ее увидите, обещаю вам. — Когда? — Через несколько минут. Индиец успокоился немного, и Сандокан его отпустил. — Самбильонг! — крикнул Янес. Даяк, бродивший вокруг форта, внимательно осматривая палисады, чтобы убедиться, что они достаточно прочны, подбежал на зов. — Спит еще Дева пагоды? — спросил Сандокан. — Нет, капитан, — отвечал пират. — Несколько минут назад она вышла вместе со своими стражами. — Куда она направилась? — К берегу. — Идите к ней, Тремаль-Найк, — сказал Сандокан, беря его за руку. — Но вы должны быть особенно сдержанны и хладнокровны, поскольку она безумна. |
||
|