"Спящая красавица" - читать интересную книгу автора (Макдональд Росс)

Глава 5

Квартал, в котором живет средний класс. Налицо признаки запустения. Оштукатуренные дома, построенные в двадцатые годы. Они стояли друг против друга вдоль улицы словно бетонные блиндажи на заброшенном поле боя. Дом Тома Рассо отличался от своих собратьев тем, что возле него стоял блестящий черный «кадиллак».

Из-за руля выбрался крупный человек.

— Вы Арчер?

Я признал этот факт.

— Я Джек Леннокс, отец Лорел.

— Я вас узнал.

— Да? Мы до этого встречались?

— Я увидел ваш портрет в утренней газете.

— Господи, неужели это было сегодня утром? Мне кажется, что прошла неделя. — Он мрачно помотал головой. — Говорят, беда не ходит одна. В моем случае это и правда так.

За вполне обычными сетованиями я почувствовал вопрошающее неуверенное начало. Странная черта для такого человека. Он придвинулся ко мне и заговорил тише:

— Насколько я понимаю, наш зять, — последнее слово он выговорил с явным презрением, — не хочет с нами общаться. Поверьте, это взаимно. Очень любезно с его стороны выслать посредника. Хотя я не могу понять вашу роль в этом деле.

— Я частный детектив, — ответил я. — Том Рассо меня нанял.

— Я и не подозревал, что это может его так взволновать.

— Тем не менее это так. Но он не может уйти с работы. А поскольку я последним видел вашу дочь, то согласился приехать и поговорить с вами.

Леннокс схватил меня за руку. Напряжение, исходящее от него, пронзило меня, словно током.

— Последним? Что это значит?

— Она покинула мою квартиру с флаконом нембутала, — я взглянул на мои часы. — Примерно с час назад.

— Как она у вас оказалась?

В его голосе послышались властные нотки. Он крепче сжал мою руку.

— Я встретил ее на пляже в Пасифик-Пойнте. Она попросила меня подвезти ее до Лос-Анджелеса. Затем она воспользовалась моим телефоном, чтобы созвониться с мужем.

— Что между ними произошло:

— Ничего особенного. Он собирался на работу и не пожелал приехать ее забрать. Теперь он винит себя за это, но он не прав. Ваша дочь была уже чем-то сильно расстроена в Пасифик-Пойнте.

— Что же ее расстроило?

— Во-первых, нефтяное пятно. Она пыталась спасти птицу, но та умерла у нее на руках.

— Только не надо мне об этом! Нефтяное пятно теперь отвечает за все подряд. Такое впечатление, что из-за него наступил конец света.

— Для вашей дочери, может, так оно и случилось. Она человек ранимый и, похоже, находилась на грани срыва.

Он покачал головой. Он, похоже, был напряжен до предела — до его индивидуального предела — и не хотел, чтобы я рассказывал ему, как устроена его дочь. Я спросил:

— Она раньше не пыталась покончить с собой?

— Я про это ничего не знаю.

— А кто может знать?

— Спросите ее мать.

Он провел меня в дом так, словно был его владельцем. Оказавшись совсем рядом в освещенном холле, мы обменялись короткими взглядами. У него было загорелое обветренное лицо, властные голубые глаза и копна каштановых волос. В глазах слишком много самоуверенности, рот слишком капризен. Но и в глазах и в губах чувствовалось легкое смятение, словно их впервые обдало ледяным ветром старости. Ему было лет пятьдесят, хотя он выглядел моложе.

Его жена была в гостиной с кузиной Тома, с той, о которой он упоминал в аптеке. Обе женщины сидели на стульях друг напротив друга в слегка окаменелых позах. Это, похоже, свидетельствовало о том, что темы для общения у них явно иссякли. На младшей, кузине Тома, был синий брючный костюм, подчеркивавший ее формы. У нее был довольно загнанный вид, но когда я ей улыбнулся краешком рта, она тоже отозвалась улыбкой.

— Меня зовут Глория, — сообщила она. — Глория Флаэрти.

Женщина постарше выглядела так, как будет выглядеть Лорел лет через двадцать, если доживет. Она еще сохранила свою красоту, но от носа к углам рта прочертились страдальческие складки, а под глазами была чернота, словно следы от огня. В ее волосах мелькали седые нити.

Она подняла руку в перчатке и вяло вложила в мою.

— Мистер Арчер? Мы ничего не можем понять. А вы? Муж Лорел говорит, что она может попытаться покончить с собой. Это так?

— Не исключено.

— Но почему? Что случилось?

— Я сам хотел задать вам этот вопрос.

— Но я толком не говорила с Лорел уже несколько дней. Она жила у бабки. Там есть теннисный корт. Лорел говорит, что теннис — это хорошая терапия.

— Ей нужна терапия, миссис Леннокс?

— Ну, я выразилась фигурально. — Она обернулась и пристально посмотрела на кузину, затем снова на меня. — Я бы не хотела сейчас обсуждать эту тему.

Глория поняла намек и встала.

— Пойду доуберу на кухне. Никому ничего не надо? Съесть или выпить?

Мистер и миссис Леннокс, покривившись, отказались. Мысль о том, что они могут что-то съесть или выпить в доме Тома Рассо, казалась им чудовищной. Они вели себя, как астронавты, высадившиеся на далекой планете, не ожидающие ничего хорошего ни от окружающей среды, ни от возможных обитателей.

Кузина удалилась на кухню. Миссис Леннокс встала и принялась расхаживать взад вперед перед незажженным камином. Высокая и довольно худая, она двигалась с молодой легкостью. Она подозрительно помахала перед своим носом руками в перчатках.

— Интересно, какими духами она пользуется? Пахнет, как ночью в Лонг-Биче.

— Не оскорбляй Лонг-Бич, — отозвался ее муж. — Это хороший город нефтяников.

Они старались говорить шутливо, но слова падали как свинец. Миссис Леннокс обратилась ко мне:

— Как по-вашему, она с ним живет?

— Вряд ли. Том говорит, это его кузина. Более того, он, кажется, любит вашу дочь.

— Тогда почему же он не присмотрел за ней?

— За ней не так просто присматривать, миссис Леннокс.

Она впала в задумчивое молчание. Потом сказала:

— Это верно. Лорел всегда отличалась непредсказуемостью. Я надеялась, что ее замужество...

— Забудь про ее замужество, — перебил ее муж. — Его нет в природе. Они не прожили вместе и нескольких недель. Рассо говорит, что не хочет разводиться, но он просто выжидает время, пока не подвернулась новая юбка. Я знаю этих типов...

— Вы можете ошибаться, — вставил я. — Вполне может быть, что он любит ее не меньше вашего.

— Учтите, я ее отец. И мне неприятны сравнения с этим аптекаришкой....

Сейчас ему вообще все было неприятно. Его лицо сначала покраснело, потом посерело. Жена смотрела на игру цветов так, словно это были знакомые сигналы. В се взгляде была известная отрешенность, но затем она подошла к нему и положила руки на его плечи.

— Успокойся, Джек. Сегодняшняя ночь может затянуться. — Она обратилась ко мне. — Муж сильно переутомился. Это вполне объяснимо.

— Я не очень понимаю, зачем вы сюда приехали, миссис Леннокс, — сказал я.

— Мы подумали, что Лорел может быть здесь. Ее бабушка сказала, что она поговаривала насчет возвращения к Тому.

— Вас очень тревожит ее судьба?..

— Да, причем давно, всю мою жизнь — всю ее жизнь.

— Не могли бы вы объяснить, почему.

— Это непросто.

— Вы не можете ответить на этот вопрос или не хотите?

Она опять поглядела на мужа, словно надеясь прочесть на его лице очередной сигнал. Его лицо сделалось каким-то розовым в крапинку. Он провел по лицу рукой, но все осталось как было. Впрочем, когда он заговорил, голос его изменился.

— Лорел очень много для нас значит, мистер Арчер. Это наш единственный ребенок. Если с ней что-то случится... — Он передернул плечами и обмяк в кресле.

— Что, по-вашему, может с ней случиться?

Леннокс промолчал. Жена стояла над ним, словно надеясь прочитать его мысли. Я спросил их обоих сразу:

— Она до этого пыталась покончить с собой?

— Нет, — ответил отец. Но жена сказала:

— В общем-то да.

— Таблетками?

— Насчет таблеток не знаю. Но однажды я застала ее в отцовском кабинете с его револьвером. Она играла в русскую рулетку.

Леннокс заерзал в кресле так, словно был к нему привязан:

— Ты мне об этом никогда не говорила.

— Есть веши, о которых мне не хотелось тебе говорить. Я бы и сейчас промолчала, но...

— Вот и помолчи. Сейчас не время открывать шлюзы.

Он встал, повернулся ко мне спиной, нависая над ней:

— Представляешь, если старик услышит об этом?

— Ну и что?

— Отцовское состояние на волоске. Ты это прекрасно знаешь. Эта женщина только и ждет повода, чтобы отобрать его у нас. Но мы ей так легко его не отдадим.

Он поднял руку и дотронулся ладонью до ее щеки. Это была не пощечина, но и не ласковое похлопывание. Этот шлепок застал ее врасплох. Меня тоже. Это была как раз та супружеская пара, члены которой никак не могли стать единым целым. Они были словно два полюса, между которыми бегал переменный ток, и его удары шокировали и парализовали.

Женщина начала плакать — без слез. Муж попробовал ее успокоить, что-то бормоча и неловко до нее дотрагиваясь. Ее всхлипы напоминали икоту. Она проговорила между ними:

— Извини... Я всегда делаю не то... Я порчу тебе жизнь...

— Глупости. Успокойся.

Он отвел ее к машине, а затем вернулся в дом.

— Арчер!

Я ждал в холле.

— Да?

— Если у вас есть здравый смысл и... совесть, вы не станете распространяться об этом...

— О чем?

— О том, что случилось с моей дочерью. Я хочу, чтобы вы об этом помалкивали.

— Мне придется отчитаться перед Рассо.

— Но вам не обязательно докладывать обо всем, что было сказано. Особенно о том, что говорили мы с женой друг другу.

— Насчет наследства отца?

— Да. Я проявил несдержанность. Я хотел бы, чтобы вы оказались не столь болтливым, как я.

Я обещал постараться.