"План вторжения" - читать интересную книгу автора (Хаббард Рон Л.)

ГЛАВА 6

Со страшным грохотом я ударился об пол. Утро было в разгаре. Откуда-то издалека до меня донесся голос Ботча:

— Вчера вы завизировали не больше половины заготовленного. Я и так решил сделать вам поблажку. Но у нас накопилось незавершенной работы на целые месяцы.

Я с трудом разлепил глаза. Ботч возвышался надо мной, держа в руках стопку документов высотою примерно в ярд. Сейчас он как раз пытался переступить через меня, чтобы положить ее на стол. Я сделал попытку подняться, но тут же, повидимому, потерял сознание. Когда же я снова пришел в себя, в комнате появилось еще двое клерков.

— Но если он сейчас умрет, — говорил Ботч одному из них, — эти документы так никогда и не будут завизированы.

Похоже, что я снова потерял сознание. Когда я очнулся, то оказалось, что кто-то перетащил меня к стене, а в кабинете теперь толпились уже четверо клерков.

— Я думаю, что он заболел, — сказал один. — У него и лоб горячий.

— Это очень похоже на него — прихватить где-то одну из этих новых лихорадок, а потом перезаразить здесь всех, — сказал Ботч. — А я думаю, что нужно вызвать доктора, — сказал другой.

— Точно, мы же не можем допустить, чтобы он взял и умер здесь, — сказал кто-то из клерков. — Все помещение тогда окончательно провоняет, а здесь и без него вонища.

Прошел, наверное, еще час или несколько часов, когда я опять очнулся.

Лежал я сейчас на спине. Тут был и доктор — я узнал его, это был один из тех докторов, которых называют «лекарями», потому что они «толкают» лекарства. Услугами этого, например, пользовались проститутки всего района — он снабжал их таблетками, которые вызывают прерывание беременности. Сейчас доктор был занят тем, что выкладывал на стол что-то из своего чемоданчика. Склонившись надо мной, он прилепил какую-то тесьму к моему лбу. Я, правда, попытался уклониться от этой процедуры, полагая, что он собирается воздействовать на меня электрошоком. Похоже, его не пугало предусмотренное законом наказание за применение шоковой терапии по отношению к крупным должностным лицам. Эти лекари — почти сплошь уголовники. Он отклеил тесьму от моего лба — оказалось, что это прибор для измерения температуры.

У него высокая температура, — сообщил доктор.

Он наверняка успел тут всех заразить, — сказал Ботч.

Открой рот! — скомандовал доктор и, не дожидаясь моей реакции, заставил меня подчиниться. — Так, понятно! Распухший язык. — Он выпрямился и заговорил, обращаясь уже прямо к Ботчу: — Ясная и, я бы сказал, типичная картина «диплодокус инфернам», — по ученому изрек он. — Это новая болезнь, завезенная к нам с Флистена, — пояснил он непосвященным. — Скоро больной покроется черными пятнами, которые через денек-другой нагноятся.

Это заразно? — спросил один из клерков.

— Очень, — ответил доктор. Клерки поспешно покинули комнату.

— А как же теперь мне завизировать все эти бумаги? — спросил Ботч.

Но доктора это мало интересовало.

Сейчас я составлю вам списочек таблеток, присыпок и нетрадиционных средств. Болезнь они излечить не смогут, но пациенту значительно полегчает.

Мы не можем позволить себе такие траты, — сказал Ботч. — А у больного денег нет. Я уже осмотрел его карманы.

Чтооо? — взревел доктор. — Вы хотите сказать, что заставили меня тащиться сюда, когда у него…

Ну и распсиховался же он! Он в клочки разорвал свой листок, пошвырял вещи в чемоданчик и быстро зашагал к выходу. Выйдя, он с грохотом захлопнул за собой дверь.

— Ну вот, вы теперь сами видите, в какое положение меня поставили, — сказал Ботч. И тоже вышел. И тоже, выходя, хлопнул дверью.

Я лежал и все ждал, когда же у меня начнут появляться черные пятна, которым потом предстояло загноиться. Наверное, я долго пролежал без сознания, потому что, когда я в очередной раз очнулся, день уже клонился к вечеру. Экипаж патрульного корабля, покидая мой кабинет, оставил открытой дверь в туалет, и сейчас сквозь нее потоком лился свет заката. Рядом со мной на коленях стоял мой водитель. Он тряс меня за плечо. Потом он превратился в инспектора Короны, но тут же снова принял образ водителя.

— Я не забыл, что вы мне велели там не появляться. Но сегодня в обед я услышал, что вы заболели, и решил, что лучше мне все-таки сходить в ангар Аппарата и рассказать им об этом. — Я, должно быть, снова отключился. Потому что, когда я снова открыл глаза, он осторожно тряс меня за плечо. — Когда я рассказал Хеллеру, он был ужасно огорчен и просил передать вам, что надеется, что вам скоро полегчает, и велел спросить, не может ли он что-нибудь сделать для вас.

Повидимому, я снова потерял сознание и очнулся от того, что меня опять трясли за плечо. Водитель начал что-то говорить мне и превратился в турецкую танцовщицу. Она обняла меня за плечи и чуть приподняла.

— Все это Хеллер прислал вам, — сказала она. — Целый ящик баллончиков и фунтов десять печенья. Возьмитека в рот наконечник этого баллончика для астролетчиков. В нем зеленая шипучка. А теперь сосите. Вот так. Прекрасно.

Напиток больше всего напоминал вкусом «бузу», которую в Турции приготавливают из перебродившего зерна. Это как раз и доказывало, что женщина реальна и что она и в самом деле турецкая танцовщица. Я очень боялся, что и на этот раз все окажется иллюзией. Видимо, я еще какое-то время пробыл без сознания, потому что мне показалось, что все кругом переменилось. Мой водитель поддерживал меня за плечи и заставлял что-то выпить. Должно быть, он провел здесь час или даже два, потому что солнце уже почти зашло.

Ну вот, — сказал он, — с одним баллончиком мы уже расправились, — и опустил меня на спину.

А что случилось с танцовщицей? — шепотом спросил я, с удивлением ощущая, что язык мой уже не такой распухший. — Она что — ушла, когда выяснилось, что мне нечем расплатиться с ней?

Когда я проснулся, в комнате было совсем темно. В голове моей уже не было такой сумятицы, опухоль языка почти исчезла. И на этот раз водитель приподнял меня.

— А ну-ка, отведайте печенья, которое прислал вам Хеллер, — сказал он. — У нас там этого печенья сколько угодно. Откусывайте понемножку и хорошенько прожевывайте, да не поперхнитесь крошками.

Я осторожно проглотил несколько кусочков. Вскоре голова у меня прояснилась окончательно, но теперь вернулась боль в желудке.

— Я не смогу расплатиться с доктором за лекарства, — честно признался я водителю.

— С доктором? — удивленно переспросил водитель. — Ааа, вы, наверное, имеете в виду этого доктора-лекаря. Понимаете, мы тут немного подумали, посоветовались и в конце концов пришли к выводу, что целых три дня вы ничего не ели и не пили. А два дня без воды способны свести с ума кого угодно. Да и температура могла из-за этого подняться. Это Хеллер все так объяснил. И он сказал мне, что я должен сделать. Снелц сказал ему, что вы сильно расстроитесь, если он покинет ангар — ну, знаете, из-за секретности миссии и так далее. Поэтому он сам не смог приехать и дал мне точные инструкции относительно того, что нужно здесь сделать. Порывшись в карманах мундира, водитель достал что-то оттуда.

— Послушайте, он все-таки уплатил мне те две кредитки, которые я на него израсходовал, а помимо этого дал еще двадцать за мои труды и беготню по его поручениям. И вот ваша доля.

И он помахал пятеркой перед самым моим носом. Я тут же принял решение не убивать сегодня Хеллера. А боль в желудке прошла, можно сказать, бесследно!