Робертс НораСекс как орудие убийства (Искушение смерти)

Нора РОБЕРТС

ЕВА ДАЛЛАС - 13

Секс как орудие убийства

(Искушение смерти)

Пер. с англ. Е.А. Кацпа

Анонс

С таким странным убийством Ева Даллас еще не встречалась: кровать усыпана лепестками роз, тихая музыка, вино, свечи... Все говорит об обольщении - не о смерти, и все же женщина мертва. Возможно, это совсем не входило в планы убийцы, но Ева понимает, что теперь ему остается либо залечь на дно, изнывая от страха, либо начать новую охоту. Впрочем, хищник, почуяв кровь, редко довольствуется одной жертвой...

Итак, я говорю о снах,

Пустых плодах докучного ума,

Фантазии ленивых порожденьях.

Уильям Шекспир

Ведь каждый, кто на свете жил,

Любимых убивал:

Одних - жестокостью, других

Отравою похвал,

Трус - поцелуем; тот, кто смел,

Кинжалом наповал.

Оскар Уайльд

ГЛАВА 1

Смерть приходила в снах. В снах ребенка, который давно уже не был ребенком, но каждую ночь сталкивался с призраком, не желавшим умирать.

В комнате было холодно, как в могиле. За грязным оконным стеклом мерцал мигающий красный свет. Блики играли на стенах, на полу, на ее теле. Девочка корчилась в углу, продолжая держать в руке нож, покрытый запекшейся кровью до самой рукоятки.

Боль была повсюду. Каждую клеточку ее тела заливали волны боли, у которой не было ни начала, ни конца. Болела рука, которую он вывернул, болела щека, по которой он ударил тыльной стороной ладони. И невыносимо болела промежность, которую он снова порвал, насилуя ее в очередной раз.

Она была оглушена болью и шоком. И покрыта его кровью.

Ей было восемь лет.

Воздух, который она выдыхала, тут же превращался в пар. Только это и напоминало о том, что она жива. Да еще резкий и страшный вкус крови во рту.

"Я жива, а он нет. Я жива, а он нет". Эти слова продолжали звучать у нее в ушах, не доходя до сознания.

Она была жива. Он - нет. Но его открытые глаза смотрели на нее. И он улыбался.

- Нет, малышка, от меня не так легко избавиться!

Девочка хватала ртом воздух, но закричать не могла: из горла вырывались лишь всхлипывания.

- Опять устроила черт знает что! Неужели так трудно делать то, что тебе велят?

В его голосе слышалось то опасное веселье, которое было страшнее всего на свете.

- В чем дело, малышка? Ты проглотила язык?

- Я жива, а ты нет. Я жива, а ты нет.

- Ты так думаешь? - Он пошевелил пальцами, и она застонала от ужаса, потому что с кончиков этих пальцев капала кровь.

- Прости меня. Я не хотела этого. Не делай мне больно! Ты всегда делаешь мне больно. Почему?

- Потому что ты дура! Потому что ты не слушаешься! А главное - потому что я могу. Могу делать с тобой что угодно, поскольку все на тебя плевать хотели. Ты никто и ничто. Не забывай об этом, сучка!

Девочка заплакала. По залитому кровью лицу катились ручейки слез.

- Уйди! Уйди, оставь меня!

- Ни за что. И никогда.

К ее ужасу, он поднялся на колени. Стоял окровавленный, скорчившись, как отвратительная жаба, следил за ней и улыбался.

- Я вложил в тебя слишком многое. Время и деньги. Мать твою, кто обеспечивает тебе крышу над головой? Кто кормит тебя от пуза? Кто путешествует с тобой по всей огромной стране? Большинство детей твоего возраста не видели ни хрена, в отличие от тебя. Но разве ты это ценишь? Нет, не ценишь. Не чувствуешь, как тебе повезло. Но я положу этому конец. Помнишь, что я тебе говорил? Скоро ты начнешь сама зарабатывать себе на жизнь.

Тучный мужчина поднялся на ноги и сжал кулаки.

- Сейчас папочка тебя накажет. - Он, спотыкаясь, пошел к ней. - Ты была плохой девочкой. - Еще один шаг... - Очень плохой.

Ева проснулась от собственного крика. Вся в липком поту, дрожа от холода, она хватала ртом воздух, пытаясь вырваться из перекрученных простыней. Иногда отец связывал ее; очевидно, из-за этого она каждую ночь сражалась с простынями изо всех сил и рычала, как звереныш.

Освободившись, Ева скатилась с кровати и зажгла свет, все еще не до конца понимая, где находится. В большой красивой комнате было светло как днем, и все же она заглянула в каждый угол, проверяя, Не притаились ли там призраки, привидевшиеся ей во сне. Ей было стыдно за собственную слабость, но она ничего не могла с собой поделать.

Продолжая дрожать от ужаса, Ева села на край кровати. Пустой кровати, потому что Рорк был в Ирландии. Обычно она не спала в этой кровати без него, но сегодня попыталась - и этот эксперимент потерпел полный провал.

"Неужели я такое жалкое существо? - подумала Ева. - Неужели замужество превратило меня в идиотку?"

Толстый кот Галахад ткнулся головой ей в руку. Лейтенант Ева Даллас, прослужившая в полиции одиннадцать лет, сидела на кровати и баюкала кота, как ребенок, обнимающий плюшевого мишку...

Сколько там на будильнике? Час пятнадцать. Замечательно! Не прошло и часа, как она проснулась от собственного крика.

Ева положила кота на кровать, встала и пошла в ванную, ковыляя, как старуха. Там она включила холодную воду и смочила лицо. Тем временем увязавшийся следом Галахад терся о ее ноги и мурлыкал.

Она подняла глаза и посмотрела в зеркало. Лицо было таким же бесцветным, как и стекавшая с него вода. Под усталыми глазами залегли темные круги, темно-русые волосы спутались, черты обострились. Рот казался слишком большим, нос тоже...

Интересно, что в ней нашел Рорк?

Конечно, она могла позвонить ему. В Ирландии уже седьмой час утра, а Рорк - типичный жаворонок. Но даже если бы он не спал, ничего хорошего из этого не вышло бы. Рорк сразу различил бы в ее голосе страх, а ей вовсе не хотелось причинять ему лишние беспокойства. Если человеку принадлежит половина мира, он должен иметь возможность совершать деловые поездки, не тревожась за жену. Тем более, что эта поездка была не просто деловой. Рорк улетел хоронить друга и вовсе не нуждался в том, чтобы ему добавляли хлопот.

Хотя они никогда не затрагивали эту тему, Ева знала, что Рорк и так сократил свои поездки до минимума. Он прекрасно понимал, что, когда они спали вместе, кошмары мучили ее не так сильно.

Но ничего подобного до сих пор не случалось. Отец никогда не разговаривал с ней после того, как она убивала его. Но Ева не сомневалась, что именно эти слова он произнес бы, если бы остался жив.

Конечно, можно было обратиться к великому психологу доктору Мире украшению нью-йоркской городской полиции... Ева задумалась и отвергла эту идею. Нет, нужно помалкивать. Принять душ, взять кота и подняться в кабинет. Они с Галахадом устроятся в раскладном кресле и как-нибудь протянут до конца ночи.

Сны, которые снятся под утро, не так страшны.

"Помнишь, что я тебе говорил?" - снова услышала она голос отца.

"Не помню, - думала Ева, залезая под душ и выворачивая краны до отказа. - Не помню. И не хочу".

Душ слегка взбодрил ее. Чтобы чувствовать себя не так одиноко, она облачилась в одну из рубашек Рорка, взяла на руки кота - и тут зазвонил стоявший на тумбочке телефон.

Рорк! У Евы тут же улучшилось настроение. Она потерлась щекой о голову Галахада и ответила:

- Даллас слушает...

- Срочное сообщение для лейтенанта Евы Даллас.

Смерть существовала не только в снах.

Была глубокая ночь, но кусок тротуара уже оцепили и огородили ящиками с петунией, которые в обычное время стояли по обе стороны парадной двери.

Ева любила петунии, но сейчас их запах показался ей тяжелым и удушливым.

На тротуаре вниз лицом лежала женщина. Судя по ее позе, а также по луже крови под ней, от этого лица мало что осталось. Ева подняла взгляд на величественную серую башню с полукруглыми балконами и серебряными лентами окон. Пока не удастся определить личность погибшей, едва ли они сумеют определить, откуда она упала. Иди спрыгнула. Или была сброшена.

Ева была уверена только в одном: полет был очень долгий.

- Возьми отпечатки пальцев и проверь их, - велела она помощнице.

Сержант Пибоди опустилась на корточки и достала стандартный химический набор. "У нее хорошие руки и верный глаз", - подумала Ева.

- Попробуй вычислить время смерти, - сказала она.

- Я? - удивилась Пибоди.

- А почему нет? Установи личность. Определи время смерти. Составь описание тела и места преступления.

Лицо Пибоди оживилось, хотя обстоятельства этому и не способствовали.

- Есть, лейтенант! Кстати, патрульный полицейский нашел свидетельницу происшествия.

- Она видела это сверху или снизу?

- Снизу.

- Иду.

Однако она на мгновение задержалась, следя за тем, как Пибоди берет у мертвой отпечатки пальцев. Работала она точно и быстро. Ева одобрительно кивнула и пошла опрашивать полицейских, стоявших в оцеплении.

Хотя было около трех часов ночи, место происшествия пришлось оградить от зевак. Репортеры оказались тут как тут. Они задавали вопросы и пытались получить свежую информацию для первых утренних радио - и теленовостей.

Предприимчивый лоточник воспользовался представившейся ему возможностью заработать. Его гриль извергал дым, от которого пахло соевым соусом и обезвоженным луком. Похоже, торговля шла бойко. Роскошным нью-йоркским летом 2003 года смерть продолжала притягивать публику и тех, кто умел делать на ней деньги.

Мимо промчалось такси, даже не притормозив. Где-то в деловом центре выла сирена.

Ева не обратила на нее внимания и повернулась к полицейскому:

- Говорят, у нас есть очевидец?

- Да, мэм. Полисмен Янг держит ее в микроавтобусе, подальше от этих вампиров.

- Хорошо.

Ева обвела взглядом тех, кто стоял за барьером. На их лицах были написаны ужас, возбуждение, любопытство и что-то вроде облегчения.

"Я жив, а ты нет"...

Она тряхнула головой и пошла искать Янга и свидетельницу.

Хотя дом с петуниями вызывал уважение, до трущоб тут было подать рукой, и Ева ожидала увидеть профессиональную проститутку, наркоманку или мелкую торговку, спешившую на оптовый рынок. Но никак не красивую, хорошо одетую блондинку со знакомым лицом.

- Доктор Диматто?! Вот уж не думала встретить вас здесь.

- Здравствуйте лейтенант. - Луиза Диматто склонила голову набок, и ее рубиновые серьги сверкнули, как капельки крови. - Вы войдете или мне выйти?

Ева показала большим пальцем наружу и придержала дверь.

Они познакомились прошлой зимой, в клинике на Кэнал-стрит, где Луизе удавалось бесплатно лечить толпы бездомных и отверженных. Она была из богатой и родовитой семьи, но не боялась пачкать руки.

В ту ужасную зиму доктор Диматто чуть не погибла, сражаясь рядом с Евой плечом к плечу.

Лейтенант бросила взгляд на ее сногсшибательное красное платье.

- Вызов на дом?

- Свидание. Кое-кому из нас все же удается вести светскую жизнь.

- И как успехи?

Луиза усмехнулась.

- Я уехала домой на такси, так что судите сами. - Она провела рукой по коротким волосам цвета меда. - Почему с большинством мужчин так скучно?

- Я постоянно задаю себе тот же вопрос, - улыбнулась Ева. - Рада видеть вас, доктор.

- Я думала, вы заедете в клинику и полюбуетесь на то, как мы воспользовались вашим пожертвованием.

- По-моему, в медицинских кругах это чаще называют подкупом.

- Пожертвование, подкуп... Давайте не будем уточнять. Лейтенант, вы помогли спасти несколько человек. И получили удовлетворение, поймав тех, кто на них покушался.

- Но сегодня ночью мне это не удалось. - Ева обернулась и посмотрела на труп. - Что вам известно об этой женщине?

- Практически ничего. Возможно, она жила в этом доме и переживала какой-то кризис. Впрочем, кто его знает... Увы, это скорее по вашей части. Луиза тяжело вздохнула и начала массировать виски. - Должна сказать, впервые труп буквально свалился мне в руки. Я видела мертвых, и они далеко не всегда выглядели пристойно, но это...

- О'кей. Может быть, вернетесь в машину и выпьете кофе?

- Нет-нет! Я хочу поскорее все рассказать. - Луиза расправила плечи и выпрямилась. - Мы обедали в ресторане, а потом зашли в клуб. Я чуть не умерла со скуки и поймала такси. Вернулась около половины второго.

- Вы живете в этом доме?

- Да. На десятом этаже. Квартира 1005. Я расплатилась с таксистом и вышла на тротуар. Подумала, что жаль тратить понапрасну такую чудесную ночь. Пару минут я постояла, не зная, что делать - то ли подняться к себе, то ли немного погулять. Потом решила подняться, выпить глоточек и посидеть на балконе. Повернулась и пошла к подъезду. Не знаю, что заставило меня посмотреть наверх... Я увидела падающее тело. Ее волосы развевались, как крылья. Это продолжалось секунды две-три, не больше. А потом она ударилась о землю.

- Вы не видели, откуда она упала?

- Нет. Она уже летела, причем очень быстро. О боже, Даллас... - Луиза на мгновение умолкла, пытаясь избавиться от страшного воспоминания. - Звук удара был таким громким и отвратительным, что наверняка будет еще долго сниться мне по ночам. Она упала в полутора-двух метрах от меня.

Доктор Диматто сделала глубокий вдох и заставила себя еще раз посмотреть на тело. На сей раз жалость пересилила страх:

- Люди иногда думают, что они достигли конца. Что впереди ничего нет. Но они ошибаются. Всегда есть еще что-то...

- Вы считаете, что она прыгнула сама?

Луиза подняла глаза:

- Скорее всего. Я уже говорила, что ничего не слышала - ни стона, ни крика. Только шуршание волос в воздухе. Думаю, именно оно заставило меня посмотреть наверх. - Она задумалась. - Да, я точно слышала шелест. Похожий на шелест крыльев.

- Что вы сделали после того, как она упала?

- Проверила пульс. Чисто автоматически, - пожав плечами, ответила Луиза. - Хотя знала, что она мертва. Потом вынула мобильник и набрала номер 911. Думаете, ее столкнули? Наверно, поэтому вы и прибыли?

- Пока я ничего не думаю. - Ева посмотрела на дом. Когда она приехала, лишь в нескольких окнах горел свет. Сейчас таких окон стало больше, и дом напоминал шахматную доску с серебряными и черными клетками, поставленную вертикально. - Обычно в подобных случаях подозревают убийство. Таков порядок. Послушайте, сделайте одолжение, поднимитесь к себе, примите таблетку и постарайтесь уснуть. Не разговаривайте с репортерами. Даже если они как-нибудь пронюхают ваше имя.

- Спасибо за совет... Вы сообщите мне, когда узнаете, что с ней случилось?

- Да. Обещаю. Дать вам провожатого?

- Нет, спасибо. - Луиза в последний раз посмотрела на тело. - Хотя вечер у меня выдался скверный, но бывало и хуже.

- Да уж...

- Привет Рорку, - сказала Луиза и направилась к двери.

К Еве подошла Пибоди, держа в руке мобильник.

- Даллас, личность погибшей установлена. Ее зовут Брайна Бэнкхед, возраст - двадцать три года, метиска, незамужняя. Жила в этом доме, квартира 1207. Работала в секции женского белья универмага "Сакс" на Пятой авеню. Время смерти - час пятнадцать.

- Час пятнадцать? - удивилась Ева, вспомнив цифры, горевшие на ее будильнике.

- Да, сэр. Я проверила дважды.

Ева хмуро покосилась на химический набор и лужу крови под трупом.

- Свидетельница сказала, что видела ее падение примерно в половине второго. Когда зарегистрирован звонок по 911?

Пибоди, сразу почувствовав себя неуютно, позвонила дежурному.

- В час тридцать шесть. - Она тяжело вздохнула. - Прошу прощения. Наверно, я ошиблась.

- Не торопись извиняться. - Ева нагнулась, открыла чемоданчик, вынула собственный набор и лично провела замеры.

- Все правильно, - наконец сказала она. - Запиши для протокола: предполагаемое имя жертвы - Бэнкхед Брайна, причина смерти не установлена. Время смерти - час пятнадцать. Протокол составлен сержантом Делией Пибоди и лейтенантом Евой Даллас. А теперь давай перевернем ее.

У Пибоди тут же подкатило к горлу. Ей показалось, что труп похож на плывущий по реке мешок с хворостом.

- Пиши: удар сильно повредил лицо жертвы.

- О боже, - сквозь стиснутые зубы пробормотала Пибоди. - Да уж...

- Конечности и туловище тоже сильно пострадали, так что с помощью визуального осмотра определить предсмертные увечья не представилось возможным. Тело обнажено. В ушах серьги. - Ева вынула маленькую лупу и стала рассматривать мочки жертвы. - Разноцветные камни в золотой оправе. На правом среднем пальце такое же кольцо.

Она наклонилась к трупу, и Пибоди снова ощутила приступ тошноты.

- Духи. Она надушилась. Пибоди, часто ли ты надеваешь красивые серьги и пользуешься дорогими духами, когда разгуливаешь по квартире в час ночи?

- Когда я в час ночи просыпаюсь в своей квартире, то на мне обычно бывает ночная рубашка. Конечно, если...

- Вот именно. - Ева выпрямилась. - Если, кроме тебя, в квартире никого нет. - Она повернулась к техникам: - Можете забирать ее. Пусть проведут срочную экспертизу. В первую очередь на наличие половой связи и предсмертных увечий. А теперь, Пибоди, давай осмотрим ее квартиру.

- Думаете, она спрыгнула не сама?

Ева пожала плечами:

- Свидетельница утверждает обратное.

Они вошли в тихий маленький вестибюль, оснащенный видеокамерами.

- Мне нужны дискеты, - сказала Ева Пибоди. - Начнем с вестибюля и двенадцатого этажа.

Они вошли в лифт и некоторое время ехали в молчании. Затем Пибоди переступила с ноги на ногу и небрежно спросила:

- Вы собираетесь вызывать кого-нибудь из отдела электронного сыска?

Ева сунула руки в карманы и угрюмо уставилась на металлическую дверь лифта. Все знали, что недавно с треском распалась связь Пибоди с Йеном Макнабом из ОЭС. "Всем жилось бы куда легче, если бы этого романа не было вообще. Но разве меня кто-нибудь слушает?" - с горечью думала она.

- Брось, Пибоди...

- Это вполне разумный деловой вопрос, в котором нет ничего личного, заявила Пибоди, но тем не менее в голосе ее слышалась обида. "Она на это мастер", - подумала Ева.

- Если я, как следователь, сочту, что здесь требуется участие ОЭС, то, конечно, вызову кого-нибудь.

- Только не его, - пробормотала Пибоди.

- Отделом руководит Фини. Я не стану указывать ему, кого прислать. Черт побери, Пибоди, тебе так или иначе придется работать с Макнабом! Именно поэтому тебе не следовало вступать с ним в интимные отношения.

- Работать с ним я могу, это меня ни капельки не беспокоит, проворчала Пибоди, выходя из лифта. - Я профессионал. В отличие от некоторых, которые выживают из ума и приходят на работу, одетые черт знает как.

Ева подняла брови.

- Сержант, вы не считаете меня профессионалом?

- Я имела в виду не вас, лейтенант. - Напрягшиеся плечи Пибоди расслабились, а глаза лукаво заблестели. - Я никогда бы не сказала, что вы одеты черт знает как, хотя уверена, что на вас рубашка Рорка.

- Шутки в сторону. Пора заняться протоколом. Сейчас мы войдем в квартиру жертвы. - Ева раскодировала замок, открыла дверь и осмотрела ее. Записывай: цепочка и засов не использовались. В комнате полумрак. Какие запахи ты ощущаешь, Пибоди?

- Гм-м... Запах свеч. И, возможно, духов.

- А что ты видишь?

- Красиво и тщательно убранную комнату. На столике у дивана два бокала и откупоренная бутылка красного вина; это свидетельствует, что вечером жертва была не одна.

- О'кей. - Ева кивнула. - Что ты слышишь?

- Музыку. Включена аудиосистема. Скрипки и фортепиано. Мелодия незнакомая.

- Дело не в мелодии, а в звучании. Настраивает на лирический лад, сказала Ева. - Присмотрись внимательнее. Все вещи стоят на своих местах. В квартире тщательно убрано, но она оставила открытую бутылку и бокалы. Как ты думаешь - почему?

- У нее не было времени убрать их.

- А также выключить свет и музыку. - Ева задумчиво помолчала. - Как по-твоему, Пибоди, кто открывал вино?

- Скорее всего тот, с кем она встречалась. Если бы это сделала она сама, то, судя по состоянию гостиной, скорее всего убрала бы штопор, а пробку бросила в ведро.

- Угу. Балконная дверь плотно закрыта и заперта изнутри. Даже если она покончила с собой или упала случайно, то это произошло не здесь. Давай-ка осмотрим спальню.

- А вы думаете, что это не самоубийство и не несчастный случай?

- Я пока ничего не думаю. Ясно лишь то, что жертва жила одна, была очень аккуратна и провела с кем-то по крайней мере часть вечера.

Ева прошла в спальню. Здесь тоже звучала музыка; казалось, эту медленную протяжную мелодию приносил ветер, проникавший в комнату сквозь открытую дверь балкона. Постель была не убрана; смятые простыни усыпали лепестки розовых роз. На полу у кровати кучкой лежали черное платье, черное нижнее белье и черные туфли. Вся комната была уставлена зажженными ароматическими свечами.

- Похоже, что перед смертью жертва либо имела половую связь, либо собиралась в нее вступить, - заметила Пибоди. - Ни в гостиной, ни в спальне нет никаких следов борьбы. Это означает, что намерения обоих совпадали.

- А по-моему, Пибоди, это было самое настоящее обольщение. Придется выяснять, кто кого тут обольщал. Запиши это в протокол, а потом дашь мне дискеты видеокамер.

Ева намазала ладони специальным кремом, чтобы не оставлять отпечатков, и открыла тумбочку.

- Ого, да тут просто клад боеприпасов!

- Мэм?

- Склад одинокой женщины, Пибоди. Жертва явно любила мужчин. Пара флаконов лосьона для тела, дорогие презервативы, вибратор для самообслуживания и вагинальная смазка. Все очень стильно и даже консервативно. Никаких игрушек и приспособлений, указывающих на стремление к однополой любви.

- Значит, ее партнер был мужчиной?

- Или женщиной, надеявшейся расширить кругозор Бэнкхед. Окончательный ответ дадут дискеты. А если нам повезет, то эксперты обнаружат в ее вагине "маленьких солдатиков".

Ева зашла в смежную ванную. Там царила девственная чистота. На вешалке висели полотенца для рук, обшитые лентой. В красивой мыльнице лежало дорогое мыло, на полочке стояли душистые кремы в стеклянных и серебряных коробочках.

- Похоже, ее сексуальный партнер сюда не заходил. И все же попробуй поискать отпечатки пальцев, - велела она. - А вдруг наш Ромео тут что-нибудь оставил?

Ева открыла аптечку и изучила ее содержимое. Обычные лекарства, продающиеся без рецепта, ничего особенного. Судя по всему, никакими хроническими заболеваниями жертва не страдала.

Шкафчик рядом с раковиной был битком набит косметикой. Губная помада, тени, тушь для ресниц, пудра... "Брайна много времени проводила у этого зеркала, - подумала Ева. - И сегодня тоже. Маленькое черное платье, вино, свечи... Она готовилась к приходу мужчины".

Вернувшись в спальню, Ева включила последнюю запись телефонного разговора и услышала, как Брайна Бэнкхед делилась своими грандиозными планами на вечер с подругой по имени Сиси.

- "Я немного нервничаю, но скорее возбуждена. Наконец-то мы познакомимся!

- Это замечательно, Брай. Только не забудь: реальное свидание сильно отличается от виртуального. Не торопи события, ладно? Ведь ты его даже ни разу не видела.

- Да, конечно, и все же у меня такое чувство, будто я давно его знаю. У нас так много общего... Мы ведь недаром переписывались несколько недель. Кроме того, мы нарочно договорились встретиться в общественном месте, чтобы я могла чувствовать себя спокойно. Он такой внимательный, такой романтичный... О боже, я уже опаздываю! Терпеть не могу опаздывать. Мне пора.

- Не забудь, я хочу знать все подробности.

- Завтра все расскажу. Сиси, пожелай мне удачи. Мне кажется, что это именно Он!"

- Да, - пробормотала Ева, выключая телефон. - Мне тоже так кажется.

ГЛАВА 2

Ева сидела в своем кабинете и просматривала записи, сделанные видеокамерами в день убийства. Люди приходили и уходили. Жители дома, гости. Она заметила двух шедших по вестибюлю друг за другом стройных блондинок-близнецов, явных девочек по вызову. "Двойное удовольствие", подумала Ева, заметив, что одна блондинка о чем-то договаривается по мобильнику, а другая делает пометку в своем ежедневнике.

Брайна Бэнкхед влетела в вестибюль в шесть сорок пять. Она несла два фирменных пакета с покупками; щеки девушки горели от возбуждения.

"Счастливая, - отметила про себя Ева. - Взбудораженная. Хочет поскорее подняться к себе и примерить новое платье. Привести себя в порядок и, может быть, наскоро поесть, чтобы не сосало в желудке. Типичная незамужняя молодая женщина, ожидающая свидания. Вернее, была ею, пока не умерла..."

В семь тридцать появилась доктор Диматто. Она тоже шла быстро; впрочем, Луиза так ходила всегда. Как ни странно, на ее лице не было ни тревоги, ни ожидания. Она выглядела рассеянной и немного усталой. Никаких пакетов с покупками. Только чемоданчик с медицинскими инструментами и сумка, большая, как штат Айдахо.

Совсем не типичная незамужняя молодая женщина. Похоже, она уже решила, что предстоящий вечер не доставит ей особого удовольствия. Но не подозревала, как ужасно он закончится.

Луиза управилась быстрее Брайны. В восемь сорок она вышла из лифта, облаченная в сногсшибательное красное платье. Теперь она ничем не напоминала одержимого крестоносца в латах, перегруженного работой. Наоборот, выглядела очень женственно и сексуально.

Похоже, мужчина, вошедший в вестибюль, был того же мнения. Во всяком случае, он уставился ей вслед. То ли Луиза этого не заметила, то ли ей было все равно. Как бы там ни было, она не обернулась.

Из лифта вышел парнишка лет восемнадцати. Он был в черной коже с головы до ног и нес под мышкой скутер. Как только дверь открылась, парень бросил скутер на землю, проворно вскочил на него и скрылся в темноте.

Ева сделала глоток кофе и тут увидела Брайну, которая появилась в вестибюле около девяти вечера. Девушка была в туфлях на высоких каблуках, но при этом почти бежала, рискуя вывихнуть лодыжку: бедняжка не хотела опаздывать. Ее пышные волосы были уложены в прическу, напоминавшую башню из черного дерева, щеки разрумянились от возбуждения. В руках она держала вечернюю сумочку.

- Пибоди, проверь всех шоферов, которые брали пассажиров в этом квартале. Она торопилась и наверняка поймала такси - конечно, если кавалер не ждал ее у парадного. - Ева нахмурилась и стала проматывать запись, замедляя скорость лишь тогда, когда кто-то входил и выходил из дома. Славная была девушка, - вздохнула она. - Неглупая, имела собственное жилье и приличную работу... Зачем таким женщинам искать партнеров с помощью компьютера?

- Вам легко говорить, лейтенант, - пробормотала Пибоди. - Вы замужем. А всем остальным приходится плутать в джунглях, полных обезьян и ядовитых змей.

Ева прищурилась:

- Значит, ты тоже занималась такими вещами?

Пибоди переступила с ноги на ногу:

- Может быть. Но говорить об этом мне не хочется.

Ева слегка улыбнулась и продолжила просмотр.

- Я замужем совсем недавно. Но никогда не прибегала к помощи электронной свахи.

- Еще бы. Вы высокая, тоненькая, с глазами камышового кота и сексуальным раздвоенным подбородком.

- Пибоди, ты что, влюбилась в меня?

- Смертельно, лейтенант! Но служебные романы меня больше не прельщают.

- И слава богу... Ага, вот они. Останови запись.

Таймер показывал 23.38. Двух часов Брайне хватило, чтобы найти общий язык со своим кибернетическим партнером. Они вошли в вестибюль, обнимая друг друга за талию и улыбаясь.

- Классный парень, - бросила Пибоди, наклонившись к экрану. - Мечта любой девушки. Высокий, смуглый и красивый.

Ева хмыкнула, прикинув, что рост у него около 185, вес - примерно 85. Волнистые темные волосы падали на плечи. Он был романтически бледен, уголок рта и правую скулу украшали изумрудные заклепки. Глаза были того же ярко-зеленого цвета, на подбородке - вертикальная узкая бородка. На нем был темный костюм и зеленая рубашка с расстегнутым воротом. С плеча свисала черная кожаная сумка.

- Красивая пара, - добавила Пибоди. - Похоже, девушка изрядно выпила.

- Причем это были не просто коктейли, - уточнила Ева и сфокусировала изображение на лице Брайны. - У нее наркотический блеск в глазах. А парень... - она переключилась на лицо молодого человека, - абсолютно трезв. Свяжись с моргом. Пусть первым делом проведут токсикологический анализ. Как компьютер?

- Слава богу, работает. Наконец-то у нас появилась новая модель...

- Попробуем мультирежим. Прогони портрет этого малого через банк идентификационных данных. Мне нужно имя.

На экране появилась надпись:

БАНК ИДЕНТИФИКАЦИОННЫХ ДАННЫХ ОТКРЫТ. ВЫБЕРИТЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАМКИ. ГОРОД, ШТАТ, СТРАНА ИЛИ ВЕСЬ МИР?

Ева постучала пальцами по компьютеру.

- Хотела бы я это знать... Начнем с города Нью-Йорка. А тем временем продолжим просмотр.

Изображение на экране снова задвигалось. У лифта мужчина поднес руку Брайны к губам и поцеловал ее. На этом видеозапись закончилась, началась запись камеры, установленной в лифте: картинка выключилась, и вместо нее вспыхнула другая.

Во время подъема на двенадцатый этаж ухаживание продолжалось. Мужчина покусывал кончики пальцев Брайны, потом наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Затем девушка взяла инициативу на себя - она притянула молодого человека к себе, крепко прижалась к нему и прильнула губами к губам.

И именно рука Брайны проскользнула между их телами.

Из лифта они вышли в обнимку. Ева снова сменила дискету и внимательно наблюдала за тем, как они шли к дверям квартиры. Брайна долго возилась с кодовым замком. В какой-то момент она потеряла равновесие, слегка покачнулась и прижалась к своему спутнику. Когда девушка вошла внутрь, он остановился на пороге.

"Настоящий джентльмен", - подумала Ева. Он дружелюбно улыбался, а глаза спрашивали: "Ты пригласишь меня войти?"

Ева следила за тем, как Брайна протянула руку, втащила его в квартиру и дверь закрылась.

- Она берет инициативу на себя, - заметила Пибоди, хмуро глядя на опустевший холл.

- Угу. Ну и что же?

- Я не хочу сказать, что она заслужила свою смерть. Просто он ее ни к чему не принуждал. И не торопился даже тогда, когда она набросилась на него в лифте. Черт побери, большинство парней на его месте полезло бы к ней под юбку!

- Большинство парней не осыпает простыни лепестками розовых роз. - Ева быстро промотала пленку вперед и остановила ее в тот момент, когда дверь квартиры открылась. - Согласно показаниям таймера, мужчина вышел из квартиры жертвы в час тридцать шесть. Все совпадает. Луизе понадобилось несколько минут на то, чтобы прийти в себя после шока, подбежать к телу, проверить пульс, вынуть мобильник и позвонить. За это время он успел уйти с балкона, пересечь квартиру и выйти в холл.

- Он дрожит, - пробормотала Пибоди.

- Да, и весь в поту.

"Но не бежит, - подумала Ева.- Озирается по сторонам, однако к лифту идет, а не бежит".

Она следила за тем, как мужчина спускался, прижавшись спиной к стене лифта и прижав к груди сумку. "Он сохранил способность размышлять, - думала Ева. - Оказался достаточно осторожным, чтобы спуститься не в вестибюль, а в цоколь и покинуть дом не через парадную дверь, а через запасной вход".

- В квартире нет никаких следов борьбы. Если бы она была, преступнику не хватило бы времени, чтобы все привести в порядок, - заметила Ева. - Но она умерла еще до того, как ударилась о землю, то есть до того, как он выбросил ее. Странно: она принимала наркотики, но в квартире никаких наркотиков не было. Напомни экспертам проверить содержимое бутылки и бокалов.

- Вы будете звонить Фини? По-моему, ОЭС стоит повозиться с ее компьютером и найти сообщения, которые они посылали друг другу по электронной почте.

- Верно. - Ева поднялась и скрепя сердце налила себе еще одну чашку кофе. - А ты выброси все личное в мусорное ведро и берись за работу.

- Лейтенант, я буду вам очень благодарна, если вы отдадите тот же приказ Макнабу.

Ева обернулась.

- Он что, не дает тебе покоя?

- Да! Хотя вообще-то... - Она тяжело вздохнула.- Нет.

- Как это?

- Просто он держит меня в курсе своих сексуальных похождений и утверждает, что, порвав с ним, я развязала ему руки. У него не хватает смелости сказать мне это в лицо, поэтому он нарочно распускает слухи и убеждается, что они до меня дошли.

- Похоже, он пустился во все тяжкие. Пибоди, ты правильно сделала, что порвала с ним. Кроме того, ты ведь встречаешься с Чарльзом.

- С Чарльзом у нас совсем другие отношения, - вздохнула Пибоди. Чарльз Монро, работавший мужчиной по поводу, был ее другом, но не любовником. - Я же вам рассказывала.

- Мне, но не Макнабу... Ладно, это твое дело, - быстро добавила Ева, видя, что Пибоди хочет что-то возразить. - Я не желаю в этом участвовать. Макнаб хочет перетрахать всю женскую половину города, но меня это не касается. И тебя тоже. Позвони в морг и лабораторию, а потом отправляйся домой и немного поспи.

Оставшись одна, Ева снова села за письменный стол и ввела запрос в компьютер. Тот ответил, что похожего портрета в Нью-Йорке не обнаружено. Тогда Ева расширила географические рамки пределами штата и налила себе еще кофе, надеясь на то, что скоро узнает имя убийцы и сумеет отомстить ему за смерть Брайны Бэнкхед.

Кофеин не помешал Еве уснуть, уронив голову на стол, куда более крепко, чем в большой пустой кровати собственного дома. Проснувшись и удостоверившись в том, что расширенный поиск также не дал результатов, она отправилась в туалет, умылась, пригладила руками волосы и засучила рукава рубашки Рорка.

Когда Ева вошла в кабинет начальника отдела электронного сыска капитана Фини, часы показывали начало девятого. Капитан стоял спиной к ней и наливал себе кофе. На нем тоже была рубашка с засученными рукавами, под которой угадывалась портупея. Возможно, утром Фини и причесывался, но сейчас его рыжие волосы выглядели ничуть не лучше, чем волосы Евы.

- Чем это пахнет?

Фини резко обернулся. На его длинном, как у гончей, лице было написано смущение.

- Ничем. А что?

Ева снова принюхалась.

- Булочками. У тебя есть булочки?

- Ради бога, тише! - Он прошел мимо Евы и закрыл дверь. - Хочешь, чтобы сюда сбежалось все управление? - Для надежности Фини запер дверь на замок. Что тебе нужно?

- Булочку.

- Слушай, Даллас, моя жена в кои-то веки уехала на сборище поклонников здорового питания. Мой дом набит соевым творогом, обезвоженными овощами и прочей дрянью. А мужчине нужно потреблять жиры и сахар, иначе его нервная система не выдержит.

- Я тебя прекрасно понимаю и поддерживаю. Дай булочку.

- Проклятие! - Фини открыл микроволновку, в которой разогревалось полдюжины булочек.

- Черт побери, да они свежие!

- В этом квартале есть пекарня, где каждое утро торгуют свежими булочками.

Ева протянула руку, схватила булочку и вонзила в нее зубы.

- Ум-м-м... - пропела она, набив рот тестом и кремом.

- Слушай, не издавай никаких звуков, иначе они выломают дверь. - Фини взял булочку, откусил от нее кусок и начал задумчиво жевать. - Никто не хочет жить вечно, правда? "Я коп, - говорю я жене. - А копы каждый день смотрят смерти в лицо..."

- Чертовски верно. А с повидлом есть?

Не успела она протянуть руку, как Фини решительно закрыл дверцу микроволновки:

- Но если я коп и привык смотреть смерти в лицо, то какое мне дело до того, что в моих артериях скапливается жир?

- На самом деле там скапливается только лишний жир. - Ева облизала сахар с пальцев, подумала, не стоит ли разорить Фини еще на одну булочку, но отказалась от этой мысли: так и заболеть недолго. - Сегодня ночью на тротуаре была целая лужа крови.

- Самоубийство?

- Представь себе, нет. К тому моменту она уже была мертва. Отчеты медэкспертов и химиков еще не поступили, но это явное убийство на сексуальной почве. У нее было свидание с "электронным любовником". Я видела запись того, как он входил и выходил, но в банке идентификационных данных никого похожего не нашлось. Мне нужно, чтобы ты поискал следы убийцы в ее компьютере.

- Личность убитой определили?

- Да. Ее зовут Брайна Бэнкхед. Номер дела Х-78926Б.

- Я пошлю туда кого-нибудь.

- Спасибо. - Ева направилась к двери, но на пороге обернулась: Слушай, если ты пошлешь туда Макнаба... Попроси его, чтобы он не действовал на нервы Пибоди, ладно?

Лицо капитана тут же помрачнело:

- Проклятие, Даллас...

- Знаю, знаю. Но ты должен принять меры. Иначе получается не работа, а черт знает что.

- Давай запрем их в одной комнате, и пусть выясняют отношения сколько влезет.

- А что, это мысль... Сообщи, если в компьютере жертвы удастся что-то найти.

Новый поиск тоже не дал результатов. Ева без всякой надежды расширила границы до "всего мира", потом составила предварительный отчет для руководства и переслала его по внутренним каналам электронной связи. Напомнив Пибоди о необходимости позвонить в морг и лабораторию, она пошла в суд, где ей предстояло выступить в качестве свидетеля обвинения.

Два с половиной часа спустя Ева ворвалась в свой кабинет, на чем свет стоит ругая всех судейских крючков, и позвонила Пибоди:

- Ну что, пришло заключение?

- Пока нет, мэм.

- Черт бы их всех побрал!

- Что, лейтенант, в суде пришлось нелегко?

- Адвокаты сделали все, чтобы у судьи сложилось мнение, будто нью-йоркская городская полиция сама забрызгала кровью гостиничный номер, одежду и физиономию ни в чем не повинного клиента. И все это только ради того, чтобы опорочить доброе имя психопата-туриста, в пылу супружеской ссоры раз двадцать пырнувшего жену ножом!

- В таком случае вам следовало бы заниматься не уголовными, а гражданскими делами.

- Ха-ха...

- Мы установили личность женщины, с которой Бэнкхед говорила перед уходом. Ее зовут Сиси Планкетт. Она работала вместе с убитой в секции женского белья универмага "Сакс".

- Хватай такси. Встретимся там.

- Слушаюсь, лейтенант. А может быть, пообедаем в их симпатичном кафе на шестом этаже? Вам необходим белок.

- Я съела булочку. - Услышав, что Пибоди завистливо ахнула, Ева плотоядно улыбнулась.

Наступил час пик, и это отнюдь не улучшило настроения Евы. Она угодила в пробку и начинала подумывать о том, чтобы бросить машину и пойти пешком, но тут же оставила эту мысль, когда посмотрела на битком забитый тротуар.

В небе тоже было тесно от вертолетов, перевозивших туристов и авиапассажиров. Шум стоял неимоверный, но, как ни странно, можно было разобрать отдельные звуки. Стоя на углу Мэдисон и Тридцать девятой, Ева опустила стекло и любезно попросила лоточника:

- Бутылку "Пепси", пожалуйста.

- Леди, вам какую - большую, среднюю или маленькую?

Брови Евы поднялись и исчезли под челкой. Столь вежливый лоточник мог быть только новичком.

- Пусть будет большая.

Она протянула ему мелочь, и, когда лоточник наклонился, чтобы отдать ей сдачу, Ева увидела, что это отнюдь не новичок. Ему было под девяносто. Но когда старик улыбнулся, выяснилось, что его зубы находятся в намного лучшем состоянии, чем у большинства коллег и сверстников.

- Прекрасный день, не правда ли?

Она посмотрела на застрявшие в пробке машины и заполнившие небо вертолеты.

- Должно быть, вы шутите.

Он снова улыбнулся.

- Мисс, каждый прожитый нами день - божье благословение.

Ева тут же подумала о Брайне Бэнкхед.

- Наверное, вы правы.

Добравшись наконец до Пятьдесят первой улицы, Ева выключила двигатель, припарковалась и вышла из машины, оставив на крыше служебный "маячок". Она никогда не бывала в этом универмаге и, оказавшись в отделе парфюмерии, чуть не задохнулась от какого-то терпкого запаха. Сразу за дверью стояли модно одетые манекены, за их спинами кишели консультанты. Они сидели в киосках, за письменными столами или ходили по проходам, вылавливая тех, кто еще не приобрел заветного флакона.

Женщина с волосами огненного цвета преградила Еве дорогу:

- Добрый день. Добро пожаловать в универмаг "Сакс". Сегодня проводится презентация новых духов...

- Если на меня попадет хоть капля этой дряни, я засуну флакон тебе в глотку! - свирепо предупредила Ева.

- Мадам, одной капли духов "Оргазм" действительно достаточно, чтобы соблазнить мужчину вашей мечты.

Ева распахнула куртку и достала значок.

- Нью-йоркская городская полиция. По официальному делу. Уберите от меня эти дурацкие аэрозоли!

- Да, лейтенант! Я могу вам чем-нибудь помочь?

- Можете. - Она положила значок в карман. - Где здесь секция женского белья?

"Наконец-то! - с облегчением подумала Ева, выбравшись на свободу.- Тут никто не набросится на тебя, размахивая трусиками". Правда, манекены здесь выглядели весьма фривольно, но хотя бы консультанты были одеты нормально.

Сиси Планкетт она заметила сразу, но пришлось подождать, пока та закончит упаковывать покупку.

- Мисс Планкетт?

- Да. Чем могу служить?

Ева снова вынула значок.

- Есть здесь место, где мы могли бы поговорить с глазу на глаз?

Румяные щеки Сиси побелели, красивые голубые глаза расширились.

- О боже, Брай! Что-то случилось с Брайной? Она сегодня не пришла на работу и не отвечает по мобильнику. Ее ранили? Она в больнице? В какой? Я поеду к ней!

- Есть место, где мы можем поговорить?

- Я... да. - Сиси прижала руку к виску и осмотрелась. - Пойдемте в примерочную. Там, конечно, тесно, но, по крайней мере, никто не помешает.

- Куда идти? - спросила она Сиси, обойдя стойку и взяв ее за руку.

Оказавшись в кабинке, Ева закрыла двери, подвела Сиси к мягкому табурету в углу:

- Сядьте.

- Значит, дело плохо? - Девушка стиснула руку Евы. - Хуже некуда?

- Да. Мне очень жаль. - Это всегда было нелегко. Но лучше сразу всадить человеку нож в сердце, чем медленно резать душу на куски. - Брайна Бэнкхед погибла сегодня ночью.

Сиси вздрогнула и прижала руку ко рту. По ее щеке покатилась слеза.

- Несчастный случай?

- Мы пытаемся это выяснить.

- Я говорила с ней. Вчера вечером. Брай собиралась на свидание. Пожалуйста, расскажите, что с ней случилось!

Ева знала, что средства массовой информации уже сообщили о случившемся. Если они еще не пронюхали имя убитой, то скоро пронюхают.

- Она... упала с балкона.

- Упала?! - Сиси попыталась встать, но снова грузно опустилась на табурет. - Но это невозможно. Просто невозможно. Там очень высокие перила.

- Мисс Планкетт, мы ведем расследование. Вы окажете нам огромную помощь, если ответите на несколько вопросов. В официальном порядке.

- Она не могла упасть. - Сиси уже справилась с шоком, теперь в ее голосе слышались досада и гнев. - Брай не была неуклюжей дурой. Она не могла упасть!

Ева достала диктофон.

- Именно это я и пытаюсь выяснить. Лейтенант Ева Даллас, - сказала она в микрофон. - Я расследую дело о смерти Брайны Бэнкхед и опрашиваю Сиси Планкетт, подругу покойной. Сиси, вчера вечером вы разговаривали с Брайной по телефону перед ее уходом из дома?

- Да. Да, она позвонила мне. Она так нервничала, была так возбуждена... Ох, Брай! - хрипло прошептала Сиси.

- Почему она нервничала и была возбуждена?

- У нее было свидание. Первое свидание с Данте.

- Это его настоящее имя?

- Не знаю. - Сиси вынула из кармана бумажную салфетку, но порвала ее, не успев вытереть глаза. - Они познакомились в компьютерной сети, а там никто не знает фамилий друг друга. Это является частью игры. Для безопасности.

- Как долго Брайна поддерживала электронную связь с этим человеком?

- Около трех недель.

- Как они познакомились?

- Благодаря "чату" о поэзии. Они беседовали о любовной лирике всех времен и... О, господи! - Сиси наклонилась и закрыла лицо руками. - Она была моей лучшей подругой. Как это могло случиться?

- Она была откровенна с вами?

- Мы рассказывали друг другу все. Вы же знаете, как это бывает у девушек.

"Более или менее", - подумала Ева.

- Значит, вы абсолютно уверены, что это было ее первое свидание с Данте?

- Да. Именно поэтому она так волновалась. Купила новое платье, туфли и эти потрясающие серьги...

- У нее была привычка приводить новых знакомых к себе домой и заниматься сексом?

- Да что вы! - Сиси улыбнулась сквозь слезы. - У Брай были очень старомодные взгляды на секс. Она никогда не спешила. Молодой человек был обязан пройти то, что она называла "тридцатидневным постом"; только после этого Брай ложилась с ним в постель. Я часто говорила ей, что через месяц товар не может остаться свежим, но она... - Сиси осеклась. - Почему вы так говорите?

- Пытаюсь составить картину. Она принимала наркотики?

Глаза девушки, в которых еще блестели слезы, приобрели мрачное выражение:

- Лейтенант, мне не нравятся ваши вопросы.

- Они необходимы. Посмотрите на меня... Посмотрите на меня! - повторила Ева. - Я не хочу обидеть ни Брайну, ни вас. Просто мне нужно получить правильное представление о ней.

- Нет, не принимала! - ощетинилась Сиси. - Она очень заботилась о своем физическом и нравственном здоровье. Брай была умной, веселой и порядочней девушкой. И ни за что не стала бы принимать всякую дрянь и падать с этого чертова балкона! И прыгать с него не стала бы тоже, так что не пытайтесь выдать это за самоубийство. Если она упала с балкона - это значит, что ее кто-то столкнул. Потому что...

Закончить фразу Сиси помешал гнев, вспыхнувший с новой силой.

- Кто-то убил ее! Кто-то убил Брай. Этот... этот Данте после свидания проводил ее до дома, как-то проник в квартиру и убил. Убил! - повторила она, стиснув запястье Евы. - Найдите его!

- Найду, - пообещала Ева. - Сиси, я еще не знаю всех фактов, но скоро узнаю. Расскажите мне все, что вам известно о человеке, которого Брайна называла Данте. Все, что она вам о нем говорила.

- Я не могу этого вынести. Простите, не могу...

Сиси встала, медленно подошла к столику и взяла графин с водой. Графин дрожал. Ева забрала его и сама наполнила стакан.

- Спасибо.

- Передохните немного. Сядьте, выпейте воды и постарайтесь успокоиться.

- Простите. Сейчас я приду в себя. - Ей удалось справиться с собой. Но держать стакан все-таки пришлось двумя руками. - Похоже, у этого Данте было собственное дело. Он был богат. Брайна говорила, что он не хвастался; просто она сама сделала такой вывод из его слов. Он говорил, что был в Париже, в Москве, на курорте Олимпус, в Бимини и еще много где.

- Какого рода дело?

- Об этом говорить не принято. Ему тоже не следовало знать, где работает Брайна. Но он знал.

У Евы сузились глаза:

- Почему вы так думаете?

- Потому что неделю назад он прислал ей сюда букет розовых роз.

"Розовые розы, - подумала Ева. - Лепестки розовых роз..."

- Что еще?

- Он говорил по-итальянски, по-французски и по-испански. Языки любви! добавила она, размазывая слезы и тушь тыльной стороной ладони. - Брай это очень нравилось. Она говорила, что у этого человека романтическая душа. А я отвечала, что это замечательно, но меня интересует, какое у него лицо. Брай смеялась и говорила, что если души находят общий язык, то лица не имеют значения. Но что она не будет в обиде, если его внешность окажется под стать душе.

Сиси помолчала, вертя в руке стакан.

- Лейтенант... Он ее изнасиловал?

- Не знаю. - Ева показала ей фотографию, сделанную с дискеты. - Вам знаком этот человек?

Сиси внимательно рассмотрела лицо Данте.

- Нет, - наконец еле слышно ответила она. - Я никогда его не видела. Это он, да? Ну что ж... Кажется, он действительно выглядел не хуже, чем изъяснялся. Сукин сын. Подлый сукин сын! - Девушка порвала фотографию в клочки, и Ева не пошевелила пальцем, чтобы помешать ей.

- Где состоялась их вчерашняя встреча?

- В "Радужной комнате", черт бы ее побрал! Брай решила, что это будет очень романтично.

Выйдя из примерочной, Ева увидела Пибоди, которая с легкой завистью смотрела на витрину, где демонстрировались кружевные пеньюары.

- Через пять минут в них становится жутко неудобно, - напомнила Ева.

- Если эти штуки сделают свое дело, через пять минут на вас их и следа не останется. Вам удалось что-нибудь выяснить?

- Да. Малого зовут Данте, он любитель поэзии и розовых бутонов. Расскажу по дороге.

- Куда мы едем?

- В морг. А по пути заскочим в "Радужную комнату".

- Гм-м... Странное сочетание.

Неказистое белое здание, напоминавшее коробку из-под обуви, нельзя было сравнить с дворцом из хрома и мрамора. Единственное, что Ева сумела раздобыть в обители праздности, - это фамилии и адреса официантов, работавших накануне вечером.

В обители мертвых ей повезло больше.

- Ага, мой любимый коп пришел ворчать на меня! - Главный патологоанатом Морс выключил лазерный скальпель и широко улыбнулся. Его длинные темные волосы, заплетенные в шесть косичек, прикрывала хирургическая шапочка. Прозрачный лабораторный халат защищал рубашку и слаксы цвета сливы, чтобы на них не попали брызги жидкостей, циркулирующих в теле человека. На столе перед Морсом лежал труп чернокожего юноши.

- Морс, это не моя подопечная.

- Увы, нет. - Он посмотрел на труп. - В спину этого бедняги несколько раз вонзилось длинное острое орудие. Ты бы решила, что хватит и одного такого удара, но его собеседник, видимо, считал иначе.

- Наркоман. - Ева поджала губы и внимательно рассмотрела внушительный член трупа. - Могу держать пари, что он наглотался "Экзотики", приправленной "Зевсом". Только такая комбинация может заставить эту штуку стоять торчком даже после смерти владельца.

- Согласен. Поскольку в отчете твоего подчиненного детектива Бакстера сообщается, что наш новопреставленный с пылом опробовал свой инструмент на жене брата.

- В самом деле? И что же - он решил перестать трахаться и ради разнообразия поплясать на кончике ножа?

- Так оно и было, если верить показаниям брата и его жены. Она сейчас поправляется после неудачного падения, в результате которого сломала себе челюсть.

- Ну-ну... Слушай, если Бакстер уже посадил этого брата за решетку, а ты выяснил причину смерти, то почему ты не занимаешься моим делом?

- Пойдем со мной.

Морс поманил Еву пальцем и через несколько вращающихся дверей провел ее в другую анатомичку. Брайна Бэнкхед была там единственной обитательницей. Она лежала на столе из нержавеющей стали, прикрытая до подбородка тонкой зеленой простыней.

"Сразу видна рука Морса, - подумала Ева. - Он относится к мертвым с большим уважением".

- Похоже, она была очень привлекательной молодой женщиной.

Ева смотрела на разбитое лицо и думала о зеркале в ванной и ящике с аккуратно разложенной косметикой.

- Да... Морс, скажи мне, как она умерла.

- Думаю, ты и сама это знаешь. Время вы установили точно. Она не испытала ни страха падения, ни боли от удара о тротуар. И даже не сознавала, что умирает. - Он бережно прикоснулся к волосам Брайны кончиками пальцев. Часа за два с половиной до этого она была отравлена синтетическим гормонибиталом, дорогим и очень трудно определяемым веществом.

- Обиходное название "Шлюха". Блокатор торможения, - пробормотала Ева. - Когда-то его использовали для изнасилований во время свидания.

- Не совсем так, - поправил Морс. - Обычно пользовались его производными, куда менее сильными и эффективными. А она получила чистый продукт. Даллас, у уличных торговцев две унции этого зелья стоили бы больше четверти миллиона долларов. Но весь фокус в том, что у уличных торговцев такого товара нет. Я не встречал следов этого вещества в трупах уже лет пятнадцать.

- Я слышала о нем, когда училась в школе. И считала произведением городского фольклора.

- Большей частью это и был городской фольклор.

- Значит, ее убил гормонибитал?

- Не сам по себе, хотя, конечно, его комбинация с алкоголем была достаточно опасной. Но не роковой. Просто наш герой перестарался. Для его целей было вполне достаточно и половины дозы. Принятого хватило бы ей часов на восемь-десять. Утреннее похмелье было бы чудовищным - головная боль, рвота, дрожь, обмороки и все прочее, - но через семьдесят два часа организм очистился бы сам собой.

При мысли об этом Еву едва не затошнило.

- Однако до утра она не дожила. Почему?

Говорю же, этот малый перестарался. Видимо, он хотел жаркого секса и добавил в последний бокал вина немного анеменифина-колакса-Б. В просторечии "Дикого Кролика".

- Решил подстраховаться? Прикрыть свою поганую задницу? - негромко спросила Ева.

- Эта гадость поражает нервную и дыхательную системы, а они у бедняжки и так работали с трудом. Подобного сочетания сердце уже не выдержало и через двадцать минут остановилось. Девушка была слишком одурманена принятой ранее дозой "Шлюхи" и не понимала, что происходит.

- В таком состоянии она могла добровольно вступить в половую связь?

Морс бережно прикрыл простыней лицо Брайны.

- После первой унции блокатора торможения она уже ничего не могла сделать добровольно.

- Он опоил девушку наркотиками, изнасиловал, а потом выбросил в окно, как использованную куклу, - пробормотала Ева. - При этом он вовсе не был в состоянии аффекта - иначе ему не удалась бы видимость самоубийства.

- По моему авторитетному мнению, именно так все и было.

- Морс, а теперь потешь мою душу и скажи, что он оставил в ней свою сперму. Скажи, что у тебя есть образец его ДНК!

Морс улыбнулся, как мальчишка.

- Да, есть. Даллас, найди этого гада, а я помогу тебе упечь его за решетку до конца жизни.

ГЛАВА 3

- Этот тип заслужил, чтобы ему отпилили яйца ржавой ложкой! пробормотала Пибоди, когда они садились в машину. Вспомнив, что говорит со старшим по званию, она поспешно добавила: - Простите, лейтенант.

Ева села в машину.

- Не стесняйся, Пибоди. Отведи душу.

- Проклятие, Даллас, у меня чуть сердце не разорвалось! Я видела ее лежащей на столе и вспоминала, какая она была веселая, когда звонила подружке и говорила, что идет на свидание к этой сволочи. Думала, что познакомится с романтической личностью и, черт побери, хорошим человеком. А этот хороший человек заранее запланировал...

- Затрахать ее до смерти? Не знаю, планировал ли он это заранее, но так вышло. Может быть, мы и сумеем навесить на него убийство первой степени с использованием наркотиков в качестве смертельного оружия. Но, скорее всего, степень будет вторая. Не дуйся, Пибоди, - уж от этого ему не отвертеться. А если добавить к обвинению сексуальные домогательства и попытку уничтожить улики, этот тип едва ли когда-нибудь выйдет на свободу.

- Этого недостаточно! - Пибоди едва не заплакала, несказанно удивив Еву и себя самое. - Иногда такого наказания бывает недостаточно.

Ева посмотрела в лобовое стекло, давая помощнице время прийти в себя. Стайка подростков, выскочивших из школы, неслась через перекресток на скутерах, ловко объезжая испуганных пешеходов. В их оживлении и невинности было что-то болезненное. Впрочем, наверное, ей это просто показалось, поскольку обитель мертвых находилась всего в половине квартала отсюда.

- Достаточно, - сказала Ева. - Потому что ничего другого мы все равно не можем. Наша работа заключается в том, чтобы поймать убийцу Брайны Бэнкхед. А потом... - Она вспомнила свое выступление в суде и издевательство адвокатов над законом. - Потом мы доверяем государству вершить правосудие и забываем об этом деле. А если не забываем, они копятся... Мертвые копятся, - добавила она, увидев недоуменный взгляд Пибоди. - До тех пор, пока не закрывают тебе горизонт. И тогда ты теряешь способность работать.

- А вы забываете? Вы на это способны?

Ева пыталась не задавать себе этот вопрос, но задавала его то и дело.

- Большинство копов, расследующих убийства, занимается этим из года в год. Тот, кто переживает за каждого из мертвых, очень быстро выдыхается. Я полицейский, Пибоди, и не умею делать ничего другого. Так что выдохнуться не имею права. - Она тяжело вздохнула. - Но будь наш мир более совершенным, в нем существовала бы смертная казнь с помощью ржавой ложки!

- Когда я начала работать с вами, то считала, что расследование убийств - самое важное дело на свете. Это было год назад. И я думаю так до сих пор.

- О'кей. - Ева ворвалась в гущу машин, как таран. - Мне нужно по дороге заехать в клинику на Кэнал-стрит. А пока давай проверим, сумели ли что-нибудь нарыть ребята из ОЭС.

Она набрала номер телефона, стоявшего в кабинете Фини, и почувствовала, как напряглась Пибоди, когда в трубке послышался голос Макнаба.

- Привет, лейтенант, - весело поздоровался Йен. - Что нового?

- Мне нужен Фини, - сказала ему Ева.

- Он только что вышел.

- Когда вернется, передай ему, чтобы срочно связался со мной.

- Минутку, минутку! Не торопитесь. Капитан поручил ваше дело мне.

Ева проскочила в узкую щель между машинами и сумела проехать без остановок полквартала.

- По-моему, это слишком простое задание для такого аса, как ты.

- Ага. Но когда техник наткнулся на препятствия, поставленные этим типом, ему потребовалась помощь аса. Я одолел его защиту и нашел адрес.

- Может, перестанешь хвастаться и наконец сообщишь его мне?

- Лейтенант, не стоит зря тратить время. Он живет в Карпатах.

- Это еще где, черт побери?

- Горный массив в Восточной Европе. Я знаю это, потому что уже проверил. - Макнаб усмехнулся. - Можете не спрашивать, какого черта наш подопечный делает в Восточной Европе. Это прикол. Адрес такой же фиктивный, как бюст моей кузины Шейлы.

- Макнаб, если ты скажешь, что ради этого прошиб лбом стену, я все равно не поверю.

- Даллас, я прошиб лбом целую гору! От фиктивного адреса потянулась ниточка, и я ее мотаю. Но на это уйдет не меньше часа.

- Тогда позвонишь мне, когда будет результат... Знаешь что, Макнаб? Человек, который что-то знает о бюсте своей кузины - извращенец!

Когда Йен громко заржал, Ева отключила связь и повернулась к Пибоди:

- Может быть, Макнаб и зануда, но работать умеет. Он найдет гада. А если для этого понадобится много времени - что ж, значит, мы имеем дело с незаурядным хакером. Ну ничего, в суде это ему зачтется. Представь себе, он умудрился исказить свои учетные данные. Еще один гвоздь в крышку его гроба!

Она покосилась на Пибоди.

- Не дуйся.

- Я не дуюсь.

Ева саркастически хмыкнула и показала на зеркало.

- Посмотри на себя! Хочешь, чтобы Макнаб догадался, что тебе невмоготу работать с ним? Где твоя гордость?

Пибоди полюбовалась на свое отражение и тяжело вздохнула.

- Я задумалась, только и всего.

Ева свернула на Кэнал-стрит и миновала "черный рынок", где можно было по дешевке купить что угодно. Здесь шатались толпы туристов, а потом заваливали управление жалобами на лавочки, которые меняли места куда быстрее, чем бродячие цирки.

"Что ж, если ты настолько глуп, чтобы верить, будто часы "Ролекс" могут стоить дешевле большой пиццы, то заслуживаешь такой участи", - в который раз подумала Ева.

Через несколько кварталов ярмарка сменилась трущобами. Бродяги, безработные и прочие отчаявшиеся сооружали здесь жалкие хибары из ящиков и брезента. Те, у кого было разрешение на сбор милостыни, и многие из тех, у кого такого разрешения не было, шлялись по городу и добывали гроши, которых хватало на бутылку самодельного вина, помогавшую прожить еще одну ночь. Ну, а тех, кто не мог раздобыть бутылку, утром отвозили в морг сотрудники отделения нью-йоркской городской полиции, которых за глаза презрительно называли "подметалами".

Беда заключалась в том, что сколько бы ни было таких бедолаг, которых кремировали за счет городской казны, всегда находились желающие прийти им на смену. Этот порочный круг не мог разорвать никто, и меньше всего отцы города. А посреди этой юдоли скорби и слез стояла клиника, которой руководила Луиза Диматто. "Она тоже не может разорвать круг, - думала Ева. Но, по крайней мере, облегчает чью-то участь".

Оставлять машину в квартале, где обутый человек считался счастливчиком, рисковал только тот, кто мог себе позволить окружить ее головорезами в стальных доспехах, вооруженными ракетными лазерами. Во всяком случае, здешние полицейские патрули выглядели именно так.

Утешением служило то, что мест для парковки тут было предостаточно.

Ева остановилась у тротуара рядом с машиной, которая когда-то, видимо, считалась седаном, но сказать наверняка было нельзя, так она была разбита и покорежена. Выйдя, она тщательно заперла все замки, включила противоугонную систему и огляделась по сторонам. Неподалеку стояли несколько зевак и несказанно тощий уличный зазывала.

- Я лейтенант Даллас, нью-йоркская городская полиция. - Ева не кричала, но все лица тут же повернулись к ней. - Этот кусок дерьма, называемый моей служебной машиной, официально принадлежит городу. Когда я вернусь, указанный кусок дерьма должен находиться на том же месте и в том же состоянии. Если этого не будет, я вызову сюда команду вышибал, которые перехватают здесь всех в радиусе шести кварталов, а специально обученные собаки помогут найти и конфисковать все ваши запасы наркотиков. Неприятности вам гарантированы.

- Полицейская сука!

Ева подняла глаза и уставилась на окно третьего этажа.

- Сержант Пибоди, вы можете подтвердить мнение этой мрази?

- Так точно, сэр, мразь права. Вы выдающаяся полицейская сука.

- И что произойдет, если кто-нибудь наложит лапы на мою машину?

- Вы превратите его жизнь в ад. Жизни его дружков и родственников тоже. Как и жизни совершенно не знакомых с ним людей.

- Да, - холодно улыбнувшись, подтвердила Ева. - Превращу. Причем с удовольствием. - Она отвернулась и пошла к дверям клиники. - О'кей, Пибоди. Мы их предупредили.

Войдя внутрь, Ева сначала решила, что ошиблась. Прошлой зимой здесь был обшарпанный приемный покой, покрытые плесенью стены и разномастная потертая мебель. Теперь просторное помещение разделяла на секции невысокая стена, на которой стояли пышные растения в простых глиняных горшках. С каждой стороны стояли стулья и диваны, и хотя все они были заняты, здесь чувствовался порядок. На бледно-зеленых стенах висели картины в рамках, явно нарисованные детьми. Больные и раненые кашляли, сморкались и тихонько стонали, но теперь здесь не чувствовалось подавленного гнева и бессилия.

Пока Ева обводила взглядом помещение, на пороге кабинета показалась молодая женщина в комбинезоне того же цвета, что и стены.

- Миссис Ласио, - обратилась она к какой-то давно не мытой оборванке, сейчас доктор вас примет.

Подойдя к окошку регистратуры, Ева обратила внимание на современное оборудование. Там царил такой же образцовый порядок, как и в приемной.

Еве широко улыбнулся молодой человек лет двадцати. Его лицо было веселым и безобидным, как маргаритка.

- Добрый день. Чем могу служить?

- Мне нужно видеть доктора Диматто.

- Боюсь, что доктор Диматто занята до конца дня. Если вам необходима срочная медицинская помощь...

- Я по личному делу. - Ева положила на стойку свой значок. - Точнее, официальному. Если она занята, пусть свяжется со мной, когда освободится. Лейтенант Ева Даллас, Центральное полицейское управление.

- Ах, лейтенант Даллас? Доктор Диматто говорила, что вы можете заехать. В данный момент она принимает пациента. Будьте добры подождать несколько минут в ее кабинете. Сейчас я свяжусь с ней.

- Хорошо.

Молодой человек провел Еву в коридор, по обе стороны которого находились смотровые. Коридор заканчивался просторным помещением с расставленным на столах лабораторным оборудованием. Откуда-то доносился детский смех.

- Ребята, у вас стало просторно, - заметила Ева.

- Да. Доктору Диматто удалось купить помещение, смежное с клиникой. Мы сменили оборудование и даже создали детское отделение. Теперь у нас шесть врачей, два из которых на полной ставке, и полностью оснащенная лаборатория! - Юношу распирало от гордости, и Ева невольно улыбнулась. Доктор Диматто - ангел-хранитель Кэнал-стрит. Подождите немного.

- Черт побери, Луиза действительно здесь кое-что сделала, прокомментировала Пибоди. - На это наверняка ушла пара миллионов.

- Да уж, не меньше.

Поскольку сама Ева пожертвовала... ладно, пусть будет подкупила, Луизу всего лишь за половину миллиона, она подумала, что ангел-хранитель Кэнал-стрит сумел выбить нужные фонды в рекордно короткое время.

- Держу пари, что эта клиника оборудована лучше, чем моя районная больница, - поджав губы, сказала Пибоди.

- Да, пожалуй. - По мнению Евы, все районные больницы были похожи одна на другую и напоминали круги ада.

Впрочем, кабинет самой Луизы изменился мало. Он был тесным, маленьким, забитым до отказа и очень напоминал кабинет самой Евы в Центральном управлении. Они уже собирались оставить доктору записку и уехать, но тут дверь открылась и в кабинет быстро вошла Луиза.

- Привет. Мне необходим кофе! - Она устремилась к кофеварке. Задавайте свои вопросы, а я тем временем слегка заправлюсь.

- Вы знали Брайну Бэнкхед?

- Нет.

- Пибоди, фотографию! - Ева взяла у сержанта копию фотографии с удостоверения личности и протянула ее Луизе. - Узнаете?

Увидев снимок, Луиза нахмурилась и провела свободной рукой по волосам. Из кармана ее медицинского халата торчали стетоскоп и леденец в красной обертке.

- Да. Я часто сталкивалась с ней в лифте и в местных магазинах. Наверное, мы даже перекидывались парой слов, как делают соседи, у которых нет времени познакомиться. Ее все-таки убили?

- Да. - Ева передала ей фотографию подозреваемого. - Узнаете его?

Луиза поставила стаканчик и внимательно рассмотрела фото.

- Нет. Я никогда его не видела. Он убил ее? Почему?

Ева вернула снимки Пибоди.

- Вы когда-нибудь лечили людей, которых напичкали снадобьями, усиливающими сексуальное влечение? "Шлюхой" или "Кроликом"?

- Да. Люди, принимавшие "Кролика", приходят к нам несколько раз в месяц. Но чаще всего это производные "Кролика" или комбинация "Экзотики" с "Зевсом", потому что настоящий "Кролик" очень дорог. Со "Шлюхой" я никогда не сталкивалась и не знаю, кто мог иметь с ней дело. В курсах наркологии на нее ссылаются, но этот препарат давно вышел из употребления.

- К сожалению, нет.

- Так вот оно что... Значит, он одурманил ее "Шлюхой"? "Шлюхой" и "Кроликом", да еще подмешал их в вино? О боже... - Она потерла руками лицо. - Уж лучше бы он вышиб ей мозги из пистолета.

- Может быть, вам имеет смысл расспросить своих знакомых врачей? А вдруг кто-нибудь из них слышал о воскрешении "Шлюхи" из мертвых?

- Это я могу. Кстати, вы знаете, как этот препарат получил свое бытовое название?

- Нет. Как?

- Он был предназначен для лечения различных фобий, в том числе боязни общения. Но контрольные испытания показали, что препарат чересчур хорош.

- В каком смысле?

- Выяснилось, что он оказывает побочное действие на гормоны и очень эффективен при сексуальных расстройствах. Если препарат принимали в определенных дозах под наблюдением врача, он усиливал желание и сексуальную функцию. Кроме того, препарат не вызывал привыкания, а то, что он опасно нестабилен, обнаружилось не сразу. Вскоре этот препарат приобрел популярность у студентов-медиков и молодых врачей. Они подмешивали его в вино и поили девушек своей мечты, чтобы немного расшевелить их! - В голосе Луизы прозвучал гнев, но она заставила себя успокоиться. - В общем, именно так он и получил свое название. В сочетании с алкоголем он так действует на нервную систему, что жертву ничего не стоит уговорить раздеться догола и заняться любовью на катке в Рокфеллер-центре. Чаще всего девушка теряла координацию движений и способность соображать, но при этом становилась чертовски сговорчивой.

- А "Кролик"?

- После него девушка могла трахаться со всей морской пехотой Соединенных Штатов, пока выдерживали сердце и мозг.

- Это знают врачи, - задумчиво сказала Ева. - Ну, а другой человек, имеющий дело с лекарствами, - химик, фармацевт, медсестра, фельдшер, - мог знать, что такая комбинация смертельна?

- Обязан был! Иначе он либо дурак, либо недоучка.

- О'кей, опросите знакомых. Если что-нибудь узнаете, свяжитесь со мной.

- Можете не сомневаться.

- Просто поразительно, сколько вы здесь успели сделать, - добавила Ева.

- Приятно слышать. - Луиза допила кофе и бросила одноразовый стаканчик в мусорное ведро. - Ваши три миллиона нам очень пригодились.

- Три миллиона?

- Ну конечно. Я была рада и пятистам тысячам, о которых шла речь. И никак не рассчитывала на такую щедрую премию.

- Когда же?.. - Ева облизала губы. - Когда вам передали эту премию?

Луиза улыбнулась.

- Похоже, вы не имеете об этом понятия. Мне передал деньги ваш поверенный в конце февраля. Предварительно он позвонил мне и сказал, что я могу получить два с половиной миллиона в случае согласия сотрудничать с недавно открывшимся в Нижнем Ист-Сайде Центром для женщин и детей, ставших жертвами насилия. Он называется "Доча". Мне сказали, - с улыбкой добавила она, - что по-гэльски это означает "надежда".

- Серьезно?

- Да. Даллас, вам повезло с мужем. Если вы устанете от Рорка, он всегда может рассчитывать на меня.

- Буду иметь в виду.

- Ничего не понимаю... Так это вы дали ей деньги? - недоверчиво спросила Пибоди, торопясь следом за Евой.

- Нет, не я! Потому что это не мои деньги, ясно? Это деньги Рорка. Я коп, черт побери, а у копов нет денег на то, чтобы делать такие широкие жесты!

- Да, но все-таки... Вас это разозлило?

Ева остановилась на тротуаре и сделала глубокий вдох.

- Нисколько. - И все же она пнула ногой ни в чем не повинный уличный фонарь. - Он мог бы сказать мне, правда? Если бы я была в курсе, то не вела бы себя, как последняя идиотка!

Пибоди пожала плечами.

- А по-моему, это был очень красивый жест.

- Не перечь мне, Пибоди! Забыла, что я выдающаяся полицейская сука?

- Нет, лейтенант. А поскольку ваша машина находится на том же месте и в том же состоянии, этого не забыли и здешние жители.

- Очень жаль, - желчно ответила Ева. - Сейчас я бы с наслаждением надрала кому-нибудь задницу.

Вернувшись в управление, Ева съела вместо ленча пачку печенья, с помощью компьютера нашла сведения о препаратах, вызвавших смерть Брайны, подумала и позвонила Макнабу.

- Мне нужен адрес.

- Который из двадцати трех?

- Что это значит, черт побери?

- Послушайте, давайте встретимся в комнате для совещаний. Ваш кабинет больше похож на коробку из-под обуви. Минуточку... Сейчас свободна комната 426. Я воспользуюсь вашим именем, чтобы никто не чинил препятствий.

- Макнаб...

- Легче все объяснить с глазу на глаз. До встречи.

Он прервал связь, не дав Еве вставить слово. Пришлось отыграться на Пибоди.

- В комнату для совещаний 426 шагом марш! - приказала она.

Взбешенная Ева пулей вылетела из кабинета и промчалась через комнату, где сидели детективы ее отдела. Никто из подчиненных не отважился заговорить с ней.

Добравшись до комнаты для совещаний, она стала искать козла отпущения.

Первым ей под руку попался Фини.

- Что у тебя за отдел?! - напустилась на него Ева. - Какой-то Макнаб будет мне приказывать! Заказывает комнаты от моего имени... и отказывается сообщать данные!

- Успокойся, Даллас. Я всего лишь сторонний наблюдатель.

- Очень жаль! Потому что именно они всегда и страдают в первую очередь!

Фини пожал плечами и вынул из кармана пакетик с орехами.

- Я знаю только одно: Макнаб позвонил мне и попросил прийти сюда, чтобы все рассказать сразу обоим.

- Но это дело поручено мне! ОЭС просили только помогать и давать консультации. Кстати сказать, бригада еще не сформирована, и я не получила на это разрешения начальства. Так что без моего ведома Макнаб и пикнуть не смеет!

Фини перестал шуршать пакетиком и склонил голову набок.

- И я тоже, лейтенант?

- Если делом руковожу я, твой ранг не имеет никакого значения. А если ты не способен научить своих подчиненных выполнять приказы, то этот ранг не имеет значения и в твоем собственном отделе!

Фини подошел к ней так близко, что почти уперся носом в нос.

- Не смей указывать мне, как руководить отделом! Я сам когда-то учил тебя и до сих пор могу надрать тебе задницу. Не думай, что я позволю вить из меня веревки!

- Отойди от меня!

- Черта с два. Черта с два, Даллас! Ты сказала, что тебе не нравится мой стиль руководства. Прямо и недвусмысленно.

Мозг Евы готов был взорваться, но она этого не чувствовала. Душа кричала криком, но она этого не слышала. И все-таки ей пришлось пойти на попятный.

- Он опоил ее "Шлюхой" и "Кроликом". Усыпал постель лепестками роз и трахал до тех пор, пока она не умерла. А потом выбросил ее в окно, и она лежала на тротуаре голая, с переломанными костями.

- О боже... - У Фини сорвался голос.

- Морс просветил меня, и с тех пор это не выходит у меня из головы. Извини, что накричала на тебя.

- Ничего, бывает. Иногда что-то принимаешь очень близко к сердцу и срываешь зло на первом встречном.

- У меня есть его портрет, есть его ДНК, есть его сообщения. Я видела стол в клубе, за которым они ужинали. Он подсыпал первую дозу "Шлюхи" в напиток, за который она заплатила сама. Но его самого у меня нет!

- Будет. - Фини отвернулся, поскольку в комнату влетела Пибоди, за которой шел Макнаб. Лица у обоих горели. - Детектив, вы получили разрешение старшего по званию созвать совещание?

Макнаб заморгал.

- Мне было нужно...

- Отвечайте на вопрос!

- Вообще-то нет, капитан. - Макнаб услышал, что Пибоди насмешливо фыркнула, и покраснел еще больше. - Лейтенант Даллас, прошу прощения за то, что превысил свои полномочия. Однако я считаю, что полученная мною информация слишком важна, чтобы передавать ее по внутриучрежденческим каналам связи.

Смущение, звучавшее в его голосе, удовлетворило Еву.

- Рассказывай, Макнаб.

- Есть, мэм. - В вишневых штанах и облегающем свитере цвета нарцисса трудно выглядеть чопорно, но Макнабу это почти удалось. - Разыскивая счет подозреваемого, указавшего фиктивный домашний адрес, я сумел обнаружить название организации, на имя которой был выписан этот счет. Похоже, что оно называется "Прекрасная дама".

- Похоже или называется? - спросила Ева.

- Похоже, мэм. В городе Нью-Йорке нет фирмы или компании с таким названием. Вместо ее адреса указан адрес центрального вокзала.

- По-твоему, я должна этому радоваться?

Макнаб пожал плечами.

- Потерпев неудачу со счетом, я начал устанавливать источники сообщений. Места, откуда они были посланы. Пока таких мест оказалось двадцать три. Это кибернетические кафе, расположенные на Манхэттене, в Квинсе и Бруклине. Пока, - повторил Макнаб. - Он рыщет по городу, посылает самые разные сообщения и получает их в общественных местах. Но электронной почтой он пользовался только однажды - когда обменивался посланиями с Брайной Бэнкхед.

- Он создал этот адрес специально для нее, - пробормотала Ева.

- Совершенно верно. Этот счет мог быть зарегистрирован и под другими названиями вымышленных компаний. Я не сумел взломать его защиту, лейтенант. Пока. Тот, кто создал этот счет, знает свое дело. То есть он умен и осторожен.

- Лучшая подруга Брайны его не знает. Опрос ее соседей по этажу также ничего не дал. - Ева начала расхаживать по комнате. - Если Бэнкхед не была с ним знакома, если до ночи убийства он в этом доме не бывал, это значит, что он выбрал ее мишенью после "чата".

- Он знал, где она работает, - напомнила Пибоди.

- Но она не знала его! Так же, как и подруга, которая работала вместе с ней. Если бы он был постоянным покупателем или служащим того же универмага, они бы наверняка его запомнили. Так что, скорее всего, он случайный посетитель. Тем более что мужчины редко наведываются в секцию женского белья. И все же мы покажем его фотографию сотрудникам отдела кадров.

Ева немного помолчала, прикидывая, что еще можно сделать для обнаружения преступника.

- Он посылал свои сообщения из общественных мест. Либо он считает, что в них легче затеряться, либо просто любит бывать на публике. Может быть, и то и другое сразу. Нужно будет побродить с этим снимком по киберкафе.

Макнаб безнадежно махнул рукой.

- Лейтенант, вы знаете, сколько в Нью-Йорке таких кафе?

- Нет, и не хочу знать! - Ева посмотрела на Фини. - Если Уитни даст разрешение, ты будешь в этом участвовать?

- Я уже и так участвую.

Ева повернулась к Макнабу.

- Составь перечень. Мы разделимся и будем работать парами. - Она вздохнула. - Хочу задать всем только один вопрос: кто-нибудь из вас имеет возражения против того, чтобы работать с кем-либо из членов бригады?

Макнаб, как загипнотизированный, глядел в потолок. Пибоди, напротив, хмуро уставилась на концы собственных туфель.

- Ну, раз никто возражений не имеет, ты, Пибоди, будешь работать с Макнабом, а я с Фини. Начнем с Вест-Сайда и будем двигаться на восток. Постараемся обойти как можно больше киберкафе. Завтра в восемь утра встретимся в моем кабинете. Фини, придется согласовать это с Уитни.

- Ты могла бы составить пары и по-другому, - негромко заметил Фини, вышедший следом за Евой.

- Да. - Ева от души надеялась, что не совершила ошибку. - Но я думаю, что, если они отдубасят друг друга как следует, в конце концов все придет в норму.

Пока они спускались в лифте, Фини сосредоточенно думал.

- Ставлю двадцать долларов на Пибоди.

Ева сунула руки в карманы.

- О'кей, я поставлю на Макнаба, но все должно быть справедливо. Три к пяти.

- Согласен.

Пибоди и Макнаб, оставшись в комнате для совещаний одни, продолжали молча сидеть на своих местах.

- Я не против работать с тобой, - сказал наконец Макнаб.

- Я тоже не возражаю.

- Вот и хорошо.

- Вот и ладно.

Они смотрели в разные стороны еще секунд двадцать, и снова первым молчание нарушил Макнаб.

- Ты совершенно напрасно так старательно избегала меня.

- Неправда! С какой стати? Между нами все кончено.

- А разве кто-нибудь утверждал обратное? - На душе у Макнаба стало кисло. Она говорила равнодушно и холодно. А он-то, дурак, думал о ней все это время...

- Кстати, если бы ты не думал, что я избегаю тебя, то не стал бы привлекать мое внимание.

- Чушь! Ради чего? Я занятой человек. Слишком занятой, чтобы обращать внимание на каких-то упрямых девчонок, которые проводят свободное время с профессиональными... компаньонами.

- Оставь Чарльза в покое! - Пибоди вскочила на ноги. В ее крови кипел гнев, но сердце тихонько плакало.

- А вот мне профессионалки не нужны. Предпочитаю любительниц. И чем больше, тем лучше. - Макнаб расставил ноги и насмешливо фыркнул. - Но это не имеет значения, верно? Работа есть работа. Конечно, если ты сможешь с ней справиться.

- Я могу справиться со своей работой не хуже тебя. Даже лучше. В сто раз.

- Вот и отлично. Сейчас я составлю список, и мы займемся делом.

ГЛАВА 4

- У тебя нет его портрета.

Ева хмуро смотрела на главного эксперта Дики Беренски, которого за елейную улыбку и вкрадчивые манеры многие не любили. Но в своем деле он был настоящим гением.

- И ради этого ты заставил меня вернуться в управление?

- Я думал, что ты захочешь это знать. - Дики развернул кресло и уставился на экран другого монитора. Его паучьи пальцы забегали по клавиатуре. - Ты видишь это?

Ева внимательно изучила цветное изображение.

- Это волос.

- Умница, девочка. Но весь вопрос в том, что это за волос. Он не с головы предполагаемого преступника, не с головы жертвы и не с другой части их тел. Это волос из парика. Очень дорогого мужского парика.

- Ты можешь выяснить его происхождение? - быстро спросила Ева.

- Стараюсь. - Он развернул кресло к третьему экрану. - А что здесь, по-твоему?

На мониторе были какие-то цветные круги, пятна и формулы. Ева шумно выдохнула. Она ненавидела отгадывать загадки, но вести себя по-другому с Дики было нельзя.

- Откуда я знаю?! Говори, не томи душу!

- Это грим, Даллас. Крем-основа номер 905/4. Следы этого крема остались на постельном белье. Но на трупе его не было. Более того... - Он вызвал на экран портрет. - Мы обнаружили следы воска для лица. Некоторые пижоны пользуются им, чтобы увеличить подбородок или скулы, если не хотят прибегать к косметической операции.

- А Брайна не пользовалась никаким воском?

- Еще один приз за сообразительность! Этот малый был в парике, пользовался воском для лица и был в гриме. Так что у тебя нет его портрета.

- Замечательная новость, Дики. Что еще?

- У нас есть пара волос с его лобка. Настоящих. Русого цвета. И множество отпечатков пальцев. На бокалах, на бутылке, на теле, на дверях и перилах балкона. В общем, не горюй. Ты найдешь этого типа, а мы упрячем его за решетку.

- Пришлешь мне результаты. С фабричными марками. Они понадобятся мне завтра утром.

- Эй! - крикнул Дики ей вслед. - Могла бы сказать спасибо!

- Да. Спасибо. Черт бы все побрал...

Всю дорогу домой Ева пыталась понять, что представляет собой убийца. Увы, было ясно, что он умен. Достаточно умен, чтобы изменить внешность и заранее позаботиться о том, чтобы его не могли узнать ни Брайна Бэнкхед, ни видеокамеры. Но он вошел в квартиру Брайны вовсе не для того, чтобы убить девушку. Ева была в этом уверена.

Он пришел, чтобы обольстить ее.

"Однако события вышли из-под его контроля, - думала Ева. - Поняв, что девушка умерла, он либо ударился в панику, либо разозлился и сбросил ее с балкона. Нет, скорее всего, ударился в панику. Когда он выходил из квартиры, гнева на его лице не было".

Кроме того, ей было ясно, что этот человек очень богат. Она прожила с Рорком год с лишним и научилась разбираться в таких вещах. Достаточно было увидеть покрой его костюма или шикарные туфли. Но он позволил Брайне заплатить за выпивку. Просто-напросто убил двух зайцев: не оставил следов и потешил самолюбие тем, что за него платит женщина. Что еще можно было про него сказать? Он хорошо разбирался в компьютерах и знал химию. Или имел доступ к тем, кто знал и то и другое.

Но главное - он был извращением. Возможно, психом, и в обычных условиях импотентом. "Скорее всего, убийца не женат", - решила Ева, подъехав к воротам дома. Этот тип не имел длительных и здоровых сексуальных связей. И не искал их. Он хотел полной власти над партнершей - и использовал для этого романтические ловушки.

В своей практике Ева уже сталкивалась с подобными случаями. Иллюзии, фантазии... Так легче представить себя гениальным любовником. Но когда такой человек добивался своего, существовало два варианта: либо страх и чувство вины заставляли его забиваться в нору, либо он начинал новую охоту.

Опыт Евы подсказывал ей, что хищники редко довольствуются одной жертвой.

В полумраке ее дом казался особенно элегантным. В бесчисленном множестве окон горел свет. Пышно цвели декоративные деревья и кустарники, названий которых она не знала. Их тонкий, изысканный аромат заставлял забыть о том, что ты находишься в городе.

Ева сумела полюбить этот дом, хотя год назад она не верила, что это возможно. Конечно, она всегда восхищалась им - обилие комнат, наполненных сокровищами, пугало и одновременно очаровывало ее. Но постепенно она начала ощущать любовь к этому дому. Такую же крепкую и нерушимую, как любовь к его хозяину.

Но Рорка здесь сейчас не было, и ей вдруг захотелось развернуться и уехать. В конце концов, она могла переночевать в управлении... Однако воспоминание о жизни, которую она вела до знакомства с Рорком, навело на Еву тоску и заставило остановиться перед домом.

Поднявшись по каменным ступеням, Ева распахнула красивую дверь и вошла в ярко освещенный вестибюль. Там ее ждал старый ворон Соммерсет, как всегда, облаченный в черное. Бесстрастное выражение лица соответствовало его бесстрастному тону.

- Лейтенант, вы уехали из дома посреди ночи и не сообщили мне ни о своем распорядке дня, ни о предполагаемом времени возвращения.

- Похоже, папочка недоволен?

Поскольку Ева обожала злить старого дворецкого Рорка, она сняла куртку и перебросила ее через перила лестницы. А поскольку Соммерсет обожал злить жену Рорка, он брезгливо взял потертую кожаную куртку двумя тощими пальцами.

- Сообщать о своих приходах и уходах может только воспитанный человек. Естественно, вам этого не понять.

- Ладно. Мы понимаем друг друга. Поскольку мой муж уехал, я решила немного поразвлечься. Как говорится, с глаз долой - из сердца вон...

Еве хотелось спросить, не знает ли Соммерсет, когда вернется Рорк, но она не могла на это решиться. "Знает, - решила она, поднимаясь по лестнице. - Соммерсет знает все, черт побери!" Конечно, она сама могла позвонить Рорку, но это значило бы потерять лицо. Разве она не говорила с ним двадцать четыре часа назад? Разве он не ответил, что надеется быстро покончить с делами и вернуться через пару дней?

Ева вошла в спальню, подумала, что надо принять душ и поесть, и решила, что не станет делать ни того, ни другого. Лучше пройти в кабинет, перечитать свои заметки и поработать на компьютере. Она сняла портупею с кобурой, повела плечами, и тут до нее дошло, что работа - это не выход.

Ей требовалось подумать.

Ева редко поднималась в сад, разбитый на крыше. Она не любила высоты. Но величина дома не мешала ей порой ощущать приступы клаустрофобии. Может быть, на воздухе ей станет легче.

Она раздвинула купол. На карликовых деревьях и цветах в горшках мерцал звездный свет. Журчал фонтан, струи которого падали в пруд с экзотическими рыбками, напоминавшими мокрые драгоценные камни.

Парапет украшали резные изображения крылатых фей. Ева вспомнила, как несколько раз они устраивали здесь приемы. Для таких людей, как Рорк, приемы были работой. Однако, как ни странно, они доставляли ему удовольствие.

Она редко видела в доме других слуг, кроме Соммерсета, но успела понять, что люди, обладающие большим богатством и большой властью, обычно командуют молчаливыми и практически невидимыми армиями, которые берут на себя все хлопоты. И все же Рорк, обладавший большим богатством и большой властью, взял на себя хлопоты, связанные со смертью друга...

Ева почувствовала, что в голове прояснилось, и решила, что можно подумать о работе.

Что представляла собой Брайна Бэнкхед? Молодая, пылкая, романтичная. Организованная. Любившая красивые вещи. Ее шкаф был набит аккуратно развешанной модной одеждой, но платье и туфли, которые она надела в тот роковой вечер, были новыми. И стоимость их она указала в книге расходов.

"Очень женственная, - думала Ева. - И, очевидно, образованная. Девушка, любящая поэзию... Значит, убийца охотился на молодых, романтичных и женственных?"

В холодильнике Брайны лежали две бутылки вина, белого и красного. Но в книге расходов не была упомянута бутылка, стоявшая на столе. Может быть, он принес бутылку с собой в черной кожаной сумке - вместе с наркотиками, лепестками роз и ароматическими свечами?

В тумбочке они обнаружили презервативы, но Брайна была слишком одурманена, чтобы предохраняться. Убийца тоже ими не воспользовался. Следовательно, он не думал о защите и не боялся оставить на месте преступления свою ДНК. Потому что, если бы Брайна осталась жива, она все равно не смогла бы составить его словесный портрет. Более того, она вообще не помнила бы, что с ней случилось.

Убийца все предусмотрел. Согласно показаниям официанта, Брайна была без ума от своего кавалера. Они держались за руки, целовались, не сводили друг с друга глаз. Каждый, кто их видел, непременно пришел бы к выводу, что они любовники. Видеокамеры подтверждали этот вывод. Брайна не просто привела его к себе, но буквально втащила в квартиру.

"Очень умно, - подумала Ева. - Подождать и позволить ей сделать первый шаг. Будучи под объективом. Останься Брайна жива, его было бы не в чем упрекнуть".

Может быть, он уже занимался такими делами? Ева начала расхаживать вдоль парапета. Нет, едва ли. Иначе он не совершил бы такой ошибки с дозой. Похоже, это случилось впервые. Но исключать возможность рецидива не следовало.

И необходимо было найти способ остановить его.

Она вынула электронную записную книжку и ввела в нее следующие ключевые слова:

"Чаты"

Поэзия

Редкие и дорогие наркотики

Парик, косметика

Розовые розы

Пино-нуар урожая сорок девятого года

Сексуальные отклонения

Умение работать на компьютере

Знание химии

Перечитав эти слова, Ева сунула книжку в карман, повернулась... и увидела Рорка.

То, что они прожили вместе больше года, не имело значения. При виде мужа у Евы всегда начиналось сердцебиение, и она никак не могла привыкнуть к этому.

Рорк казался героем исторического романа. Сейчас на нем был строгий черный костюм, но его высокая стройная фигура так же естественно выглядела бы в просторном плаще или сверкающих доспехах.

Его лицо с точеными чертами и чувственными полными губами, обрамленное густыми прядями шелковистых черных волос, могло принадлежать поэту или воину. А от взгляда его широко расставленных, поразительно синих глаз у Евы по-прежнему подгибались колени.

Господи, неужели он всегда будет повергать ее в трепет?..

- Я не ждала тебя сегодня.

- Удалось закончить дела раньше. Привет, лейтенант.

От его звучного, по-ирландски протяжного голоса у Евы сжалось сердце. Рорк едва заметно улыбнулся, протянул к ней руки, и Ева бросилась к нему в объятия.

Поцелуй оказался коротким, но таким жарким, что его тепло растопило обоих.

"Дома, - подумал Рорк, чувствуя, как вкус ее губ заставляет его забыть о скорби и усталости, накопившихся за последние дни. - Наконец-то дома!"

- Ты не сообщил мне о своем распорядке дня и предполагаемом времени возвращения, - сказала Ева, передразнив Соммерсета. - Теперь мне придется позвонить и отменить свидание с двумя пылкими близнецами.

- Так у тебя появились близнецы? Поздравляю, я слышал, что они очень изобретательны. - Рорк прижался щекой к ее щеке, потом слегка отстранился. Что ты здесь делала?

- Сама не знаю. Не могла найти себе места и решила подышать свежим воздухом. - Ева всмотрелась в его лицо. - Ты в порядке?

- В общем, да. Но это оказалось труднее, чем я ожидал.

- Он был твоим другом, - заметила Ева. - Не считая всего остального.

- Да. И теперь он умер, а я нет... - Он прижался лбом к ее лбу. Ладно, я справился с этим. Во всяком случае, мне так кажется. Но когда Мика зарывали... это было тяжело.

- Я должна была полететь с тобой.

Рорк слегка улыбнулся.

- Кое-кто из скорбящих почувствовал бы себя неловко, увидев рядом копа. Даже моего личного. Поразительно, я там увидел тех, с кем не чаял встретиться. Кстати, Брайан просил тебе кое-что передать. Стоя за баром "Грошового поросенка", он сказал буквально следующее: "Скажи Еве: когда она опомнится и поймет, что больше не любит тебя, я буду ее ждать".

- Хорошо, когда есть куда отступать... Ты обедал?

- Еще нет.

- Почему бы нам ради разнообразия не поменяться ролями? Я буду тебя кормить, утешать разговорами, а потом затащу в постель.

- Темные круги под глазами говорят о том, что кормить и укладывать спать нужно тебя. Соммерсет сказал, что тебя не было всю ночь.

- Соммерсет - болтун и старый дурак. Но меня действительно не было. Сегодня ночью произошло убийство.

Рорк пригладил ее русые волосы.

- Хочешь рассказать?

- Не сейчас.

Ева знала, что могла бы ответить "нет"; он бы понял и не стал настаивать.

Рорк снова обнял ее.

- Я соскучился, Ева. Соскучился по твоим рукам. По твоему запаху и вкусу твоих губ.

- Это поправимо. - Она повернула голову и поцеловала его в подбородок.

- Я как раз и собираюсь это поправить.

- И долго ты будешь собираться? - Теперь она пустила в ход зубы. - Я лично предпочитаю действовать. Не сходя с места.

Рорк прижал Еву к себе, позволив ей ощутить всю силу его желания.

- А как же быть с близнецами?

- Ими я займусь позже.

Рорк улыбнулся и закружил ее в воздухе.

- Думаю, к тому времени ты слишком устанешь.

- Не знаю. Сейчас я ощущаю прилив сил. - Ева обхватила ногами его бедра и удивленно подняла брови. - Кажется, и ты тоже.

- Ко мне пришло второе дыхание. - Он начал расстегивать ее рубашку и вдруг остановился. - Эй, разве это не моя рубашка?

Она поморщилась, но тут же надменно вздернула подбородок.

- Ну и что?

- Ничего. - Тронутый Рорк, посмеиваясь, расстегнул остальные пуговицы. - Боюсь, мне придется ее забрать.

- Да у тебя их пятьсот штук... - Ева осеклась, когда пальцы мужа коснулись ее груди. - Ну и ладно, раз ты такой жадина.

- Да, жадина. - Он снова прильнул к ее губам.

Их поцелуи становились все более страстными. Вкус ее губ и кожи возбуждал, успокаивал и соблазнял Рорка, ее длинные ноги и маленькие твердые груди дарили ему бесконечное наслаждение.

Вечер стоял прохладный, но их тела горели огнем. Ева раздвинула губы, давая дорогу его языку, и негромко застонала. Когда губы Рорка спустились ниже и добрались до ее соска, желание стало нестерпимым.

"Еще, еще!" - думал Рорк. А потом перестал думать. Он ласкал жену так жадно, словно хотел, чтобы она стала его частью, навсегда срослась с ним воедино. Ева дрожала, обнимая его изо всех сил. До него она не знала, что такое настоящая страсть. А теперь всякий раз повторялось то же самое: прикосновение губ и рук Рорка неизменно сводило ее с ума.

Ева видела плясавшие в небе звезды и чувствовала, как те же звезды взрываются в ее теле. Она млела, таяла и двигалась с ним в одном медленном, сладострастном ритме.

Рорк не хотел спешить, и Ева была благодарна ему за это. Она гладила его волосы, прижималась губами к шее, ощущая биение его пульса, а когда открыла глаза, то увидела, что Рорк следит за ней.

"Никто, - подумала Ева, с трудом втягивая в легкие воздух, - никто никогда не смотрел на меня так. Так, словно я самое дорогое, что есть на свете..."

Она изогнулась, выпрямилась и изогнулась снова. Эти движения были терпеливыми и необузданными одновременно. Ритм оставался чувственным и неторопливым. Их губы снова нашли друг друга, и наконец Ева услышала... нет, скорее почувствовала, что он произнес ее имя.

Она обвила его руками, крепко прижала к себе, и обоим показалось, что их тела устремились куда-то ввысь, к далеким звездам.

Два халата возникли словно из-под земли. Иногда Ева подозревала, что где-то в доме скрывается шелковая фабрика, потому что халатов у Рорка было видимо-невидимо. Оба халата были черными и достаточно плотными, чтобы надежно защищать тело во время импровизированного ужина на свежем воздухе.

Ева решила, что было бы глупо не воздать должное редкостной отбивной из телятины и замечательному красному вину, сидя при свечах в саду на крыше. Тем более после умопомрачительного секса.

- Это очень хорошо, - сказала она, проглотив очередной кусок мяса.

- Что именно?

- Что ты вернулся. Есть такой обед в одиночку совсем не интересно.

- Соммерсет всегда к твоим услугам.

- Не порти мне аппетит!

Рорк следил за тем, как она расправляется с сочной отбивной.

- По-моему, это было бы довольно трудно. Ты сегодня ела что-нибудь?

- Булочку, так что не ворчи... Кстати, что такое пино-нуар сорок девятого года?

- Какая этикетка? - тем же небрежным тоном спросил он.

- О, черт! - Ева закрыла глаза и мысленно представила себе бутылку. "Мэзон де Лак".

- Отличный выбор. Пятьсот долларов бутылка. Можно проверить, но приблизительно так.

- Хочешь сказать, что выпускает его твоя фирма?

- Да. А что?

- Оно послужило орудием убийства. А дом на Десятой улице, случайно, не твоя собственность?

- Какой номер?

Ева зашипела, порылась в памяти и назвала ему адрес.

- Кажется, нет. - Он слегка улыбнулся. - И как это я его упустил?

- Очень смешно! Странно, что не каждое нью-йоркское убийство совершается в домах, которые принадлежат тебе.

- Скажи лучше, как бутылка прекрасного вина могла стать орудием убийства? Яд?

- Что-то в этом роде.

Ева немного помедлила, а потом вздохнула и все рассказала мужу.

- Значит, он ухаживал за ней с помощью электронной почты, очаровывал поэзией, а потом подсыпал в ее бокал два самых отвратительных наркотика, задумчиво сказал Рорк.

- В ее бокалы, - поправила Ева. - Он усердно спаивал ее весь вечер.

- А потом он устроил романтическую сцену, обольстил ее - и использовал. Использовал на всю катушку, - негромко добавил он. - Наверняка убеждая себя, что она получает от этого наслаждение. Что это не изнасилование, а обольщение, и все происходит по взаимному согласию.

Ева положила вилку.

- Почему ты так говоришь?

- Оказавшись в квартире одурманенной девушки, он мог сделать с ней все, что хотел. Если бы он хотел причинить ей боль, если бы в его планы входило насилие, он бы так и поступил. Но он воспользовался свечами, музыкой, цветами. И дал девушке снадобье, которое должно было сделать ее сверхсексуальной. Пытаясь создать иллюзию, что она испытывает не просто желание, но страсть. Зачем ему это понадобилось? Чтобы польстить своему самолюбию или просто оказаться способным на физическую близость? Или тут было и то и другое вместе?

Ева кивнула.

- Я уже думала об этом. Кроме всего прочего, он был загримирован. Очевидно, маска тоже была частью обольщения. Дорогая одежда, прическа, грим. Он хотел выглядеть, как...

Она осеклась и посмотрела на супермена, сидевшего напротив.

- Черт побери, он хотел выглядеть, как ты!

- Что?

- Ну, не именно ты. У него были длинные кудри и зеленые глаза. Его идеал - мужчины твоего типа.

- Ты меня смущаешь.

- Я не о том! Маска была не только частью обольщения, но и воплощением его фантазии. Ему хочется быть выдающимся любовником, хочется быть неотразимым. Судя по всему, этот человек достаточно богат, много путешествует, знает литературу, опытен, но в глубине души безнадежно романтичен либо притворяется таким. Определенный тип женщин клюет на это с жадностью.

- Но только не вы, лейтенант, - с улыбкой заметил Рорк.

- Лично я клюнула на секс. - Она снова взяла вилку. - И на то, что ты регулярно кормишь меня мясом с кровью... Но ты меня отвлек. Между прочим, Луиза Диматто живет с жертвой в одном доме.

- Да ты что?

- Более того, она стояла на тротуаре, когда эта Бэнкхед падала с балкона.

Рорк подлил вина в бокалы.

- Мне очень жаль.

- Сегодня я заезжала к ней в клинику. Там очень многое изменилось.

- Угу.

- Вот именно, "угу"! Почему ты не сказал мне, что дал клинике три миллиона?

Рорк поднял бокал и сделал глоток.

- Я делаю множество пожертвований, о которых ты не имеешь понятия. - Он изобразил улыбку. - Может быть, присылать тебе копии счетов?

- Не морочь мне голову! Я хочу знать, почему ты обманул меня и дал ей в пять раз больше обещанного. А еще я хочу знать, почему ты не сказал мне, что основал убежище для неимущих, где, кстати, предложил ей работу.

- Мне нравится, как она работает.

- Рорк... - Ева положила ладонь на его руку. - Я же понимаю, ты создал убежище из-за меня. Неужели ты думал, что я рассержусь, узнав об этом?

- Этот план возник у меня несколько месяцев назад. И не только из-за тебя. Из-за себя самого тоже. - Он накрыл ладонью руку жены, и их пальцы переплелись. - В детстве нам было некуда пойти, правда, Ева? Впрочем, если бы и было, я лично не пошел бы туда. Не пошел бы, даже избитый до полусмерти. Но другие пойдут. - Он поднял глаза и внимательно посмотрел на нее. - Эта мысль действительно пришла мне в голову только благодаря тебе.

- Но ты ничего не сказал мне!

- Убежище еще не закончено, - объяснил Рорк, - хотя уже открылось. Там живут люди, которых персонал называет "гостями". Нам еще нужно завершить кое-какие детали, реализовать кое-какие программы... - Он осекся. - Я ничего не говорил, потому что не был уверен, что это тебе понравится.

- Во всяком случае, название мне нравится.

- Уже хорошо.

- А не нравится мне то, что ты не рассказал о своем поступке, которым я могла бы гордиться! - Ева вздохнула.- Хотя сама я, наверное, тоже не пошла бы в такое место. Потому что он пугал меня ими. Говорил, что это большие темные ямы, а я боялась темноты не меньше, чем его самого. Поэтому я бы не пошла туда. Но другие пойдут.

Рорк поднес ее руку к губам.

- Да.

- А теперь посмотри на себя, дублинский беспризорник! Столп общества, филантроп, совесть города...

- Перестань.

- В общем, крутой малый с большим и добрым сердцем.

- Ева, замолчи, а то стукну!

Рассмеявшись, Ева откинулась на спинку стула, довольная тем, что печаль мужа исчезла. Кажется, она уже неплохо освоила профессию жены.

- О'кей, сначала ты меня трахнул, потом накормил. Теперь мои низменные инстинкты удовлетворены, и я хочу поработать.

- Прошу прощения за напоминание, но, кажется, кто-то обещал затащить меня в постель.

- Это может подождать. Я хочу проверить кое-какие догадки и поработать с фиктивным счетом, который использует этот малый. Ты, случайно, не знаешь фирму под названием "Прекрасная дама"?

- Может быть, имеется в виду Китс?

- Что?

- Плебейка! Не что, а кто. Джон Китс. Английский поэт-классик девятнадцатого века. У него есть поэма "La Belle Dame Sans Merci". Что означает "Прекрасная безжалостная дама".

- Откуда ты все это знаешь?

- А я вообще очень образованный! - Он засмеялся, потянул Еву за руку и заставил встать. - Я принесу тебе эту поэму, а потом мы возьмемся за работу.

- Я не нуждаюсь...

Он зажал ей рот поцелуем.

- О чем ты говоришь? Все пытаешься доказать, что можешь обойтись без помощи штатских? А я считаю, что в этом есть свои преимущества. Мы с тобой вечно спорим, а потом выясняется, что я могу найти нужные данные гораздо быстрее, чем ты. Одна голова хорошо, а две лучше. Это позволяет экономить время.

- Ладно, - скрепя сердце, согласилась Ева. - Но если я увижу, что ты хвастаешься, то дам тебе пинка в зад!

- Дорогая, это ясно без слов.

ГЛАВА 5

"У них нет моего портрета". Когда по его спине начинали бегать мурашки, он напоминал себе этот очевидный и непреложный факт.

"У них нет моего портрета, поэтому они не смогут меня найти".

Он по-прежнему мог безбоязненно ходить по улицам, ездить на такси, ужинать в ресторанах, посещать клубы. Никто не станет показывать на него пальцем и не побежит за полицией.

Он убил человека, но ему ничто не грозит. Собственно говоря, его жизнь ни в чем не изменилась. И все же он боялся.

Конечно, это был несчастный случай. Ошибка в дозе, вызванная вполне понятным избытком энтузиазма. Если смотреть на случившееся объективно, эта женщина была виновата не меньше, чем он сам. Даже больше.

Когда он произнес эти слова вслух, яростно грызя ноготь, его товарищ только вздохнул.

- Кевин, если ты собираешься без конца повторять одно и то же, лучше уйди куда-нибудь. Это здорово раздражает.

Кевин Морано, высокий элегантный молодой человек двадцати двух лет, заставил себя сесть и начал стучать наманикюренными пальцами по ручке желтого кожаного кресла с высокой спинкой. У него было гладкое лицо, спокойные голубые глаза и русые волосы средней длины.

Приятную внешность Кевина портило только одно: он начинал дуться при малейшем намеке на критику.

Именно это он и делал сейчас, глядя на своего друга и постоянного спутника. Морано надеялся на его поддержку и был очень разочарован.

- Думаю, у меня есть основания для беспокойства. - В голосе Кевина звучали обида и желание, чтобы его утешили. - Люциус, все полетело к чертовой матери!

- Чушь! - Это слово больше напоминало приказ, чем отрицание. Люциус Данвуд привык командовать Кевином и считал, что по-другому с ним обращаться нельзя.

Он отвернулся к монитору и продолжил вычисления. Как всегда, работа в этой просторной лаборатории, которую он создал в соответствии со своими потребностями и вкусами, приносила ему удовлетворение.

В детстве Люциуса считали вундеркиндом. Этот хорошенький мальчик с рыжими кудрями и сияющими глазами обладал поразительными способностями к естественным наукам.

Его любили, баловали и хвалили на каждом шагу.

Чудовище, жившее в душе этого ребенка, было коварным и очень терпеливым.

Как и Кевин, он рос в богатой и родовитой семье. Они дружили с детства, а поскольку оба имели одинаковые вкусы и стремились к одному и тому же, то были почти братьями. Во всяком случае, они очень хорошо понимали друг друга с самых ранних лет - понимали, что скрывалось в глубине их маленьких, нежных тел.

Кевин и Люциус посещали одни и те же школы. И всегда соперничали, что не мешало им большую часть времени проводить вместе. Их объединяло сознание того, что куцые моральные нормы, на которых основано общество, для них не существуют.

Мать Кевина никогда особенно не занималась сыном. Как только стало возможно, она с облегчением отослала его в закрытую частную школу, чтобы ребенок не мешал ей удовлетворять собственное честолюбие. Мать Люциуса держала мальчика при себе: все ее честолюбие заключалось в успехах сына. Но в одном эти женщины были похожи: на поведение своих сыновей они смотрели сквозь пальцы, выполняли любой каприз, приучали считать себя избранными и требовать от жизни как можно больше.

Теперь оба стали мужчинами и, как любил говорить Люциус, могли делать все, что им нравится.

Никто из них не зарабатывал себе на жизнь - они могли себе это позволить. Мысль о том, что нужно что-то давать обществу, которое они презирали, казалась обоим смешной. В купленном ими городском доме существовал свой мир и свои правила. И первое правило гласило: никогда не скучать.

Люциус еще раз проверил свои расчеты. Все было правильно. Все идеально. Очень довольный, он поднялся, подошел к старинному полированному бару и смешал напиток.

- Виски с содовой, - сказал он. - Это тебя подбодрит.

Кевин только махнул рукой и тяжело вздохнул.

- Кев, не будь скучным!

- Ох, извини. Я немного расклеился, потому что убил человека.

Люциус хмыкнул, взял стаканы с "хайболом" и вернулся к своему столу.

- Это не имеет принципиального значения. Вот если бы имело, я бы чертовски разозлился на тебя. В конце концов, я правильно вычислил и вещества, и их дозу. Но тебе не следовало смешивать их вместе.

- Знаю! - Раздосадованный Кевин взял стакан и хмуро уставился в него. Просто я слишком увлекся. Видишь ли, она оказалась полностью в моей власти! Я даже не думал, что такое возможно.

- Но именно в этом вся соль, верно? - Люциус улыбнулся, подняв стакан, и сделал большой глоток. - Мы никогда не могли добиться от женщин того, что нам хотелось. Взять хотя бы наших матерей. Моя слишком бесхребетна, а твоя бесчувственна.

- По крайней мере, твоя мать тобой интересуется.

- Ты сам не знаешь, как тебе повезло. - Люциус взмахнул стаканом. Если бы я не держался от матери подальше, она висела бы у меня на шее, как гиря. Ничего удивительного, что мой дорогой старый папочка предпочитает жить за городом.

Люциус вытянул ноги.

- Но мы отвлеклись от темы. Женщины! Все они в конце концов оказываются либо скучными интеллектуалками, либо корыстными сучками. Кевин, мы заслуживаем лучшего. Заслуживаем тех женщин, которых хотим, столько, сколько хотим, и именно так, как хотим!

- Да. Конечно. Но когда я понял, что она мертва... О, боже!

- Да-да. - Люциус сел в кресло и алчно потер руки. - Расскажи еще раз.

- Она была такой сексуальной... Красивой, экзотичной, уверенной в себе. Именно о такой женщине я и мечтал. А главное, она так и липла ко мне. Я мог бы овладеть ею в такси, в лифте. И набрал кучу очков еще до того, как мы оказались в ее квартире.

- Скоро мы их подсчитаем. - Люциус нетерпеливо махнул рукой. Продолжай.

- Мне приходилось сдерживать ее. Я не хотел, чтобы это случилось слишком быстро. Хотел, чтобы все выглядело романтично - и для нее, и для меня. Неторопливое обольщение... - Он впервые слабо улыбнулся. - И конечно, я стремился набрать как можно больше очков за отведенное время.

- Естественно, - согласился Люциус, снова подняв стакан.

- И у меня все получилось! Она позволяла делать с собой что угодно. И получала от этого удовольствие, я в этом уверен!

- Да-да. А потом?

- Я попросил ее подождать и дать мне время украсить спальню. Все прошло так, как было запланировано. Идеально. Освещение, музыка, аромат...

- А потом она отдалась тебе.

- Да. - Кевин внезапно помрачнел. - Я отнес ее в спальню и начал медленно раздевать. Она дрожала и стонала. А потом вдруг начала засыпать.

Люциус побренчал льдом в стакане.

- Ты с самого начала дал ей слишком большую дозу.

- Знаю, черт побери! - Уголки рта Кевина опустились, в голосе зазвучал гнев. - Но я не хотел, чтобы она лежала, как бревно. Хотел, чтобы она пылала и сходила с ума от страсти. Я ведь столько для этого сделал!

- Конечно. Ты это заслужил. И поэтому ты дал ей еще и "Кролика".

- Мне следовало разбавить его. Я знаю. Но я был осторожен, на ее язык попало всего несколько капель. Люциус... - Он облизал губы. - Она была бесподобна! Сгорала от страсти, стонала, умоляла овладеть ею. Умоляла, Люциус. Мы совокупились, как животные. Сначала романтика, потом обольщение, и наконец первобытная дикость. Я никогда не испытывал ничего подобного. Это все равно, что заново родиться!

Он вздрогнул и сделал глоток.

- Когда все кончилось, я лежал на ней, совершенно опустошенный. Я целовал ее, ласкал, чтобы она знала, что доставила мне удовольствие. А потом посмотрел ей в лицо. Она тоже смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Смотрела и не мигала. Сначала я ничего не понял, но потом... Мне стало ясно, что она мертва.

- Ты родился, - сказал Люциус, - а она умерла. Начальный и конечный пункты. - Он сделал глоток и помолчал. - Подумай над этим, Кевин. Она умерла в таких же судорогах, в каких ты родился заново. Так что эксперимент дал прекрасные результаты. Пожалуй, он даже превзошел наши ожидания.

- Пожалуй, - с улыбкой согласился Кевин.

- В конце концов, все это - игра. Первый раунд остался за тобой. Теперь моя очередь.

- О чем ты говоришь?! - Кевин вскочил на ноги. - Ты с ума сошел! Уверяю тебя, это невозможно выдержать!

- Но ты же смог, значит, и я смогу. Почему все удовольствие должно доставаться тебе?

- Люциус, ради бога...

- Выбрасывать ее из окна было глупо. Если бы ты оставил ее в спальне, они бы не так быстро нашли ее. Нужно было как следует подумать. Я не сделаю подобной ошибки.

- Что ты хочешь этим сказать? - Кевин схватил Люциуса за руку. - Что ты собираешься делать?

- Кев, мы участвуем в этом оба. В планировании и исполнении. Когда мы начинали, то думали, что это будет небольшим развлечением. Расширением сексуального кругозора.

- Это никому не должно было причинить вреда!

- Ты его и не причинил, - отмахнулся Люциус. - Какое нам дело до остальных? Это наша игра.

- Да. - Несокрушимая логика друга заставила Кевина успокоиться. - Ты прав.

- А теперь подумай вот о чем. - Люциус поднялся, вытянул руки и повернулся вокруг своей оси. - Все это - один волшебный круг. От рождения до смерти. Разве ты не видишь красоты и иронии этой мысли? Те самые лекарства, которые должны были помочь нам заново родиться на свет, ты использовал, чтобы убить кого-то другого.

- Да... - Кевина бросило в дрожь. - Да, но...

- Ставки возрастают, а с ними и интерес! - Люциус пожал руку друга, словно поздравляя его. - Кевин, ты - убийца.

Кевин побледнел, но уважение, читавшееся во взгляде Люциуса, заставило его приосаниться.

- Это был несчастный случай.

- Как бы то ни было, ты стал убийцей. Разве я могу тебе уступить?

- Ты хочешь... - У Кевина похолодело в животе. - Нарочно?

- Посмотри мне в глаза и скажи начистоту, разве ее смерть от твоей руки не возбудила тебя? Разве это не самая важная часть игры?

- Я... - Кевин схватил стакан и залпом выпил виски. - Да. О боже, да!

- Тогда почему ты мешаешь мне испытать то же самое? - Люциус обнял Кевина за плечи и повел к лифту. - Кев, в конце концов, они всего лишь женщины.

Ее звали Грейс. Такое милое, старомодное имя. Она работала помощником библиотекаря в нью-йоркской публичной библиотеке и доставляла диски и редкие книги читателям, которые сидели в залах, что-то штудируя, конспектируя или просто проводя время с книгой в руках.

Этой хорошенькой, изящной, чуть стеснительной блондинке с щедрой душой было двадцать три года. Она обожала поэзию и просто не могла не влюбиться в человека, который называл себя Дорианом. Он ухаживал за ней в безопасном кибернетическом мире.

Грейс никому не рассказывала о нем - тайна делала его еще более романтичным. Для их первого свидания она купила новое платье с длинной разноцветной просторной юбкой пастельных тонов, которые напоминали радугу.

Выходя из своей маленькой квартиры и торопясь на станцию метро, она чувствовала себя очень дерзкой и смелой. Представляла себе, как будет пить коктейли в "Звездной гостиной" с человеком, за которого потом непременно выйдет замуж.

Грейс была убеждена, что он красив. Иначе просто быть не могло. Она знала, что он богат, хорошо образован, много путешествует, а главное - так же, как и она сама, любит поэзию.

Они были родственными душами.

Грейс была слишком счастлива, чтобы тревожиться, и не сомневалась, что вечер закончится благополучно.

Ей предстояло умереть еще до полуночи.

* * *

Ее звали Грейс, и она была у него первой. Не первой убитой, а первой женщиной. Даже Кевин не знал, что он никогда не мог закончить сексуальный акт. Вплоть до сегодняшнего дня.

Зато сегодня он был богом в узкой кровати, стоявшей в трогательной маленькой квартире. Богом, который заставлял лежавшую под ним женщину плакать, стонать и умолять: "Еще! Еще!" Она бормотала слова любви, была согласна на все. И не сводила с него стеклянных, одурманенных глаз.

Она была девственницей, и он так удивился этому, что кончил слишком быстро. Но Грейс сказала, что это было чудесно и что она ждала этого всю свою жизнь. Хранила себя для него. Вонзаясь в тело юной женщины, он ощущал, что ее сердце скачет галопом и вот-вот взорвется. И знал, что Кевин был прав. Это действительно напоминало второе рождение.

Когда все было кончено, и Грейс остывала на сбитых простынях и лепестках роз, он пристально осмотрел труп. И понял еще кое-что. Он имел на это право! В ней воплотились все девушки, которые с презрением отворачивались, когда он не мог завершить начатое. Все девушки, которые смотрели на него сверху вниз и смеялись.

В сущности, она была никем.

Люциус оделся, отряхнул рукава пиджака и вытянул манжеты. А потом ушел, оставив свечи зажженными. Ему не терпелось вернуться домой и все рассказать Кевину.

Ева была полна сил. "Прекрасный секс и здоровый сон - что может быть лучше такого сочетания? - подумала она. - Если ты начинаешь утро с короткого заплыва и огромной чашки крепчайшего кофе, то способна на многое".

Судя по ее самочувствию, сегодня преступникам всех мастей следовало взять выходной.

- Лейтенант, вы выглядите отдохнувшей, - заметил Рорк, опершись о косяк двери, соединявшей их кабинеты.

- Я действительно готова горы свернуть, - сказала Ева, глядя на него поверх чашки. - Кажется, ты тоже готов на подвиги.

- Я взял хороший старт.

Она фыркнула.

- Да, неплохой. Но я имела в виду работу.

- А я - кое-что другое.

Рорк подошел и прижал Еву спиной к столу.

- Как, опять?! Мне нужно работать.

- За пять минут ничего с твоей работой не сделается.

Ева наклонила голову и посмотрела на наручные часы.

- Ты прав. Осталось пять минут. - Она обвила руками его талию. - Мы должны успеть...

Едва она захватила зубами нижнюю губу Рорка, как в коридоре послышался безошибочно узнаваемый топот полицейских ботинок - Пибоди пришла раньше обещанного.

- Давай притворимся, что мы ее не слышим. - Рорк прильнул к ее рту. - И не видим. - Он провел языком по ее губам. - И даже не знаем, как ее зовут.

- План отличный, но...

Рорк вложил в поцелуй весь свой пыл, и у Евы едва не растаяло сердце.

- Старый развратник! - пробормотала она, и тут Пибоди вошла в комнату.

- Ох... Гм-м... гм-м...

Рорк спокойно обернулся, взял Галахада на руки и почесал его за ухом.

- Привет, Пибоди.

- Привет. С возвращением. Пойду-ка я на кухню, выпью кофе... и что-нибудь съем.

Но не успела она сделать шаг, как Рорк взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Оно было бледным, мрачные глаза обвели темные круги.

- У тебя усталый вид.

- Плохо спала. Мне нужен кофе, - пробормотала Пибоди и быстро вышла.

- Ева...

- Не надо. - Она прижала палец ко рту мужа. - Я не хочу об этом говорить. Не хочу говорить вообще, а сейчас в особенности. Если бы кто-нибудь послушал меня еще тогда, когда она начала путаться с Макнабом, нам и не пришлось бы об этом говорить!

- Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, именно это ты и делаешь.

- Ох, помолчи. Мне нужно только одно: чтобы она наконец успокоилась и начала делать свое дело. И он тоже. - Ева злобно пнула ножку ни в чем не повинного письменного стола и села в кресло. - А теперь уходи.

- Ушам своим не верю! Ты переживаешь за нее?

- Черт побери, разве я не вижу, что ей плохо? По-твоему, мне должно быть все равно?

- Видишь. И не должно.

Она хотела что-то сказать, но тут в коридоре послышались новые шаги.

- Все, кончили. Пибоди! - крикнула Ева. - Фини пришел! Свари кофе побольше!

- Как ты узнала, что это я? - спросил вошедший Фини.

- Ты шаркаешь.

- Черта с два!

- Еще как. Ты шаркаешь, Пибоди топает, а Макнаб ходит вприпрыжку.

- В его обуви я бы тоже ходил вприпрыжку. Привет, Рорк. Не знал, что вы вернулись. Рад вас видеть.

- Взаимно... Я еще часок поработаю дома, - сказал Рорк Еве. - Потом уеду в офис. Книга здесь, - добавил он. - Если понадобится, можешь взять диск.

- Какая книга? - спросил Фини.

Ева пожала плечами.

- Поэзия. Похоже, один малый взял псевдоним из поэмы, которую написал лет двести назад другой малый по фамилии Китс.

- Двести лет назад?! Значит, это даже не песня... Признаться, я не заглядывал в глубь времен дальше Спрингстина, Маккартни и Леннона. Вот эти ребята знали, как нужно писать песни.

- Увы, это не песня, а нечто странное, мрачное и глупое. Поверьте мнению знатока... Ну, не буду мешать вам работать. - Рорк взял на руки Галахада и пошел в свой кабинет. - Кажется, я слышу шаги Макнаба.

Хотя дутые ботинки Йена были красными, как яблоки, сам он выглядел не веселее Пибоди. Сделав вид, что она не обращает на это внимания, Ева села на край стола и сообщила собравшимся последние новости.

- Теперь ясно, почему нам не повезло в киберкафе, - уронил Макнаб. Все было бесполезно, поскольку этого чувака в гриме никто не мог узнать.

- Можно провести морфологический анализ, - задумчиво сказал Фини. Структура лица, окраска, сочетание... Но главное, что нам придется работать без словесного портрета.

- Я уже провела кое-какой анализ. Скорее всего, мы ищем холостяка от двадцати пяти до сорока лет. Богатого, образованного, обладающего сексуальными отклонениями или извращенца. Почти наверняка он живет в Нью-Йорке... Фини, где он мог достать дорогие наркотики?

- Торговцы поставляют "Кролика" небольшому кругу избранных клиентов. Я знаю в городе только одного такого, но могу проверить, нет ли других. А вот со "Шлюхой", насколько мне известно, не работает никто. Овчинка выделки не стоит.

- Мне говорили, что одно время этот препарат использовали при лечении сексуальных расстройств.

- Да, но его цена была слишком высока, а действие слишком непредсказуемо.

- И все же нам нужно снова пройтись по киберкафе. Макнаб, составь словесный портрет на основе морфологических черт. Фини, постарайся выяснить с наркотиками. Когда я выколочу из Дики фабричные марки производителей воска, грима и парика, мы потянем и эту ниточку. Мой информатор сообщает, что в городе было продано триста пятьдесят бутылок пино-нуар урожая сорок девятого года. Мы с Пибоди займемся этим, а заодно посмотрим, нельзя ли что-нибудь выудить из розовых роз. Малый сорит деньгами - вино, цветы, косметика, наркотики, - и где-то должен оставить след. Мы обязаны найти этот след. Пибоди, поехали!

Оказавшись в машине, Ева театрально вздохнула.

- Если ты плохо спишь, принимай таблетки.

- Спасибо за совет.

- Можешь считать его приказом.

- Есть, мэм.

- Твой кислый вид выводит меня из себя, - пробормотала Ева, включив двигатель.

Пибоди так резко вздернула подбородок, что чуть не ударилась о лобовое стекло.

- Лейтенант, прошу прощения, если мои личные трудности раздражают вас.

- Если ты не смогла придумать ничего более саркастического, лучше помолчи. - Ева проскочила ворота и нажала на тормоза. - Может быть, хочешь взять отгул?

- Нет, мэм.

- Пибоди, если ты еще раз скажешь слово "мэм" таким тоном, получишь пинка в зад!

- Простите, я сама не знаю, что со мной, - со слезами в голосе ответила Делия. - Макнаб мне ни капельки не нравится. Он пижон, дурак и раздражает меня. Ну и что, если нам хорошо в постели? Подумаешь! У нас не было ничего серьезного. У него нет никакого права предъявлять мне ультиматумы, оскорблять меня и делать всякие дурацкие выводы!

- Ты уже переспала с Чарльзом?

- Что?! - Пибоди вспыхнула от смущения. - Нет!

- И напрасно. Сама не знаю, зачем я затеяла этот разговор, но если бы ты сняла стресс, у тебя прояснилось бы в мозгах.

- Мы... Мы с Чарльзом друзья.

- Да, но не забывай, что ты дружишь с очень дорогим профессионалом. По-моему, он бы с удовольствием помог тебе.

- Это не то же самое, что одолжить двадцатку до получки! - Пибоди вздохнула. - Но подумать, наверно, стоит.

- Думай быстрее. Потому что сейчас мы его увидим.

Пибоди резко выпрямилась.

- Что? Прямо сейчас?

- В официальном порядке, - сказала Ева и снова включила двигатель. - Он эксперт в области секса, верно? Давай выясним, что этот эксперт знает о запрещенных сексуальных стимуляторах.

У эксперта был выходной. Когда Чарльз открыл дверь, на нем были пижамные штаны из черного шелка, и выглядел он очень аппетитно. Теперь Ева понимала, почему у него такая большая клиентура.

- Лейтенант, Делия! Страшно рад вас видеть. Чем обязан?

- Извините, что побеспокоили, - сказала ему Ева. - У вас найдется свободная минутка?

- Для вас, лейтенант, хоть час! - Он сделал шаг назад, пропуская их. Может быть, позавтракаете? У меня есть круасаны.

- В другой раз, - ответила Ева, не дав Пибоди открыть рот. - Вы один или с клиенткой?

- Один как перст. - Чарльз украдкой зевнул. - Так вы по делу?

- Мы расследуем убийство, и я думаю, что ваша помощь может оказаться полезной.

- Убили человека, которого я знаю?

- Брайна Бэнкхед. Жила в деловой части города.

- Женщина, которая выбросилась из окна? Разве это не был суицид?

- Убийство, - лаконично ответила Ева. - Газеты сообщат об этом утром.

- Может, присядете? Я сварю кофе.

- Пибоди, займись этим сама. - Ева обвела взглядом нарядную гостиную. "Как видно, за хороший секс хорошо платят", - подумала она. - Должна предупредить: вопросы, которые я буду задавать, а также все детали следствия, которое я веду, огласке не подлежат.

- Понял. - Чарльз сел напротив. - Надеюсь, лично меня ни в чем не подозревают?

- Я решила привлечь вас к этому делу в качестве гражданского эксперта. - Ева вынула диктофон. - Совершенно официально.

- Судя по всему, секс снова поднял свою уродливую голову?

- Консультация с Чарльзом Монро, - объявила Ева. - Предпринята лейтенантом Евой Даллас в связи с делом номер Х-78926Б. При этом присутствует сержант Делия Пибоди. Мистер Монро, вы даете эту консультацию по своей воле?

Чарли состроил постную физиономию.

- Помогая следствию, я выполняю свой гражданский долг.

- Что вы знаете о запрещенном препарате, известном под бытовым названием "Шлюха"?

Внезапно выражение его лица изменилось,

- Неужели кто-то воспользовался "Шлюхой", чтобы причинить вред этой бедной женщине?

- Чарльз, отвечайте на вопрос.

- О, боже... - Он поднялся и стал расхаживать по комнате. Тем временем Пибоди принесла поднос с кофе. - Спасибо, милая. - Чарли взял чашку и сделал глоток. - Когда я начал учиться, этот препарат уже был запрещен. Но я много слышал о нем. В юности я посещал семинар "Сексуальные стимуляторы: за и против". Так вот, любые запрещенные препараты были однозначно "против". За их применение можно было лишиться лицензии. Конечно, это не значит, что некоторые профессионалы или клиенты не применяют кое-какие... э-э... вспомогательные средства. Но не это.

- Почему?

- Во-первых, потому что данный препарат пользуется в наших кругах дурной репутацией. Сексуальное рабство приятно в играх, но не в реальной жизни. Даллас, мы не куклы, не шлюхи, не потаскуны, а профессионалы.

- Вы были знакомы с людьми, которые пользовались этим препаратом?

- Кое-кто из сотрудников со стажем его применял. Во всяком случае, такие слухи до меня доходили. Но, как правило, это было связано с извращениями. Или с экспериментами... Определяли на нас дозу, а потом выгоняли. Как будто мы были морскими свинками, - с отвращением сказал Чарльз.

- И все же я слышала, что это препарат для элиты. Вы знаете таких знатоков?

- Нет, но могу поискать.

- Только осторожно, - предупредила Ева. - А что вы знаете о "Кролике"?

Чарли изящно приподнял плечо.

- "Кролика" используют только любители и извращенцы. На себе или на партнере. В моих кругах это считается недостойным и оскорбительным.

- Он опасен?

- Конечно. Для дураков и разгильдяев. Его нельзя смешивать с алкоголем и другими стимуляторами. Конечно, если не хочешь отравиться. Но передозировка встречается чрезвычайно редко, потому что это дерьмо стоит дороже золота.

- Вы знаете торговцев, которые имеют дело с этим препаратом? Или клиентов, которые им пользуются?

На лице Чарли отразилась боль.

- О боже, Даллас...

- Ваше имя останется в тайне.

Он покачал головой, подошел к окну и поднял жалюзи. В комнату хлынул солнечный свет.

- Чарли, это очень важно. - Пибоди подошла и тронула его за руку. Иначе мы не стали бы спрашивать.

- Делия, я не пользуюсь запрещенными снадобьями. Ты сама знаешь.

- Знаю.

- Но не мое дело осуждать клиентов, которые это делают. Я сам не ангел.

Ева наклонилась и выключила диктофон.

- Чарльз, не для протокола. Даю слово, что не буду возбуждать дело против вашей клиентки.

- Как ее зовут, я вам не скажу. - Он отвернулся от окна. - Не люблю обманывать чужое доверие. Но поговорю с ней сам. Узнаю имя торговца и сообщу вам.

- Буду весьма признательна. - Тут запищал ее мобильный телефон. - Я пройду на кухню.

- Чарли... - Когда Ева вышла, Пибоди погладила его по руке. - Спасибо. Я знаю, мы поставили тебя в неловкое положение...

- Неловкие положения - моя специальность. - Он улыбнулся. - Делия, у тебя усталый вид.

- Да. Мне это уже говорили.

- Слушай, почему бы нам не пообедать на этой неделе? Сейчас я проверю свое расписание.

- Было бы здорово.

Когда Чарльз наклонился и прикоснулся губами к губам Пибоди, она закрыла глаза, ожидая результата. И чуть не заплакала, когда ничего не почувствовала. Так ее мог бы поцеловать брат. Конечно, если бы кто-нибудь из ее братьев был соблазнителен, как смертный грех.

- Милая, тебя что-то заботит?

- Много чего, - проворчала она. - Целая куча глупостей. Но я справлюсь.

- Если захочешь поговорить, я всегда тебя выслушаю.

- Да, знаю.

Ева вышла из кухни и устремилась прямо к двери. Лицо ее было мрачным.

- Идем, Пибоди. Чарльз, сообщите мне имя торговца, как только узнаете.

Делия взглядом извинилась перед Монро и побежала вдогонку за начальницей.

- Даллас! Что случилось?

- Еще одно убийство.

ГЛАВА 6

Он оставил ее лежать на кровати. Ноги девушки были бесстыдно раскинуты, глаза смотрели в потолок. К коже прилипло несколько розовых лепестков. На подсвечниках, столе, тумбочке и полу, застеленном дешевым разноцветным ковром, застыли лужицы воска.

Молодая женщина по имени Грейс Лутц пыталась сделать унылую малогабаритную квартирку более уютной и жизнерадостной с помощью занавесок с оборками и недорогих репродукций в недорогих рамках.

Сейчас здесь пахло кровью, смертью, сексом и ароматическими свечами.

На столе вновь стояла бутылка, на этот раз каберне. И на этот раз почти пустая. Музыка доносилась из дешевого музыкального центра, стоявшего рядом с раскладным диваном, который служил кроватью.

Тут не было ни компьютера, ни видео, только телефон. Но зато имелись книги, тщательно подобранные и гордо стоящие на крашеной полке, прибитой к стене. Имелись фотографии Грейс с мужчиной и женщиной, которых Ева приняла за ее родителей. Имелась маленькая стеклянная ваза с весенними ромашками, лепестки которых усеяли крышку тумбочки.

Кухня представляла собой уголок столовой, где стояли плита с двумя конфорками, маленькая раковина и мини-холодильник. В холодильнике лежала коробка с яйцами, стоял пакет молока и баночка с клубничным джемом.

Здесь не было никакого вина. Кроме того, которое ее убило.

"Грейс не тратила денег на вещи, - думала Ева. - И, судя по содержимому шкафа, на тряпки тоже. Она работала в библиотеке, но тратилась на книги. И новое платье, которое теперь небрежно валялось полу..."

- На этот раз он знал, что делает. Никаких следов паники. Все было обдумано заранее.

- Они принадлежали к совершенно разным типам, - заметила Пибоди. - Эта девушка совсем нетронутая, что называется "чистый лист". Ногти короткие, аккуратно остриженные и без лака. Ничего броского и шикарного.

- Да, они из разных экономических слоев. И социальных тоже. Эта была домоседкой. - Ева осмотрела пятна засохшей крови на простыне и ляжках жертвы. - Медицинская экспертиза наверняка подтвердит, что она была девственницей. - Она нагнулась. - Синяки на ляжках, бедрах и груди. Он был груб с ней. Пибоди, проверь видеозаписи и скажи, с кем мы имеем дело.

- Есть, лейтенант.

"Почему он причинял тебе боль? - думала Ева, изучая труп. - Почему он хотел этого?"

Сидя на корточках рядом с мертвой, она вспоминала себя, скорчившуюся в углу. Зверски избитую, покрытую синяками, окровавленную.

"Потому что я могу".

Ева отогнала этот образ и поднялась на ноги. Боль может быть сексуальной, может быть частью обольщения. Но здесь не было ничего романтического. Хотя он по-прежнему использовал лепестки роз, свечи, вино и музыку.

Почему эта сцена казалась злой пародией на романтику, а не искренней попыткой создать соответствующее настроение? Было выпито слишком много вина, часть которого пролилась на стол и ковер. Огарки свеч стояли в засохших лужах воска. Рукав нового платья был порван.

За всем этим скрывалось насилие, отсутствовавшее в первом случае. Может быть, он потерял власть над собой? И счел убийство более привлекательным, чем секс?

Вернулась Пибоди.

- Видеокамера была только одна. У входной двери. Я взяла дискету с записью прошедшего вечера и ночи. Ни в коридоре, ни в лифтах камер нет.

- Ладно. Давай поговорим с соседкой.

Извещать ближайших родственников - дело тяжелое. Привыкнуть к этому невозможно. Ева и Пибоди стояли на крыльце маленького двухэтажного дома. По обе стороны двери находились ящики с веселой красной и белой геранью, окно прикрывали белые занавески с оборками. Вокруг было спокойно, как в церкви. Аккуратные узкие улочки, цветы и лиственные деревья.

Ева никогда не понимала, как можно жить в пригороде, где содержатся в образцовом порядке палисадники, обнесенные никому не нужными заборами. И не понимала, почему многие люди мечтают о домике в предместье, как о земле обетованной. По ее мнению, с таким же успехом можно было мечтать о собственной могиле.

Она нажала на кнопку и услышала, что в доме раздался протяжный звонок. Когда дверь откроется и она скажет то, что положено говорить в таких случаях, этот дом больше никогда не будет прежним.

Им открыла симпатичная светловолосая женщина. Женщина с фотографии на тумбочке. Наверняка мать. Ева тут же заметила фамильное сходство.

- Миссис Лутц?

- Да. - Женщина инстинктивно улыбнулась, но в ее глазах читалось недоумение. - Чем могу служить?

- Я лейтенант Даллас. - Ева предъявила свой значок. - Из нью-йоркской городской полиции. Это моя помощница, сержант Пибоди. Можно войти?

- А в чем дело? - Женщина подняла руку и пригладила волосы. В ее голосе впервые прозвучала тревога.

- Речь идет о вашей дочери, миссис Лутц. О Грейс. Можно войти?

- Грейси? Только не говорите мне, что она попала в беду. - Улыбка женщины стала шире, но тут же увяла. - Грейси не может попасть в беду.

Яркие цветы, стоящие по обе стороны двери как часовые, казалось, это подтверждали.

- Миссис Лутц, мне очень жаль, но я обязана сообщить, что ваша дочь мертва. Глаза матери остались равнодушными.

- Нет. - В ее голосе послышалась досада. - Конечно, нет. Зачем вы говорите такие ужасные вещи? Уходите. Уходите отсюда немедленно!

Ева придержала дверь, которая едва не захлопнулась у нее перед носом.

- Миссис Лутц, ее убили вчера вечером. Я расследую это дело и глубоко скорблю о вашей потере. Вы должны впустить нас.

- Мою Грейс? Мою девочку?!

Ева молча обняла несчастную женщину за талию и провела в дом. Открыла дверь в гостиную, где стоял пухлый диван и два приземистых кресла, она посадила хозяйку на диван и опустилась рядом.

- Миссис Лутц, кому мы должны позвонить? Вашему мужу?

- Джорджу... Джордж в школе. Он преподает в старших классах. Грейс... Она слепо огляделась по сторонам, как будто ждала, что дочь вот-вот войдет в комнату.

- Пибоди, позвони.

- Вы ошиблись, правда? - Ледяные пальцы миссис Лутц сжали запястье Евы. - Это ошибка. Вы ошиблись. Грейс работает в городе, в Публичной библиотеке на Пятой авеню. Сейчас я позвоню ей, и все выяснится.

- Миссис Лутц, никакой ошибки нет.

- Но это должно быть ошибкой! Мы с Джорджем были в воскресенье в городе и обедали с ней. Она была жива и здорова. - Шок начал проходить, и по щекам женщины потекли слезы. - Она была жива и здорова!

- Я знаю. Мне очень жаль.

- Что случилось с моей бедной девочкой? Это был несчастный случай?

- Нет, не несчастный случай. Грейс убили.

- Это невозможно. - Голова женщины закачалась из стороны в сторону, как будто ее дергали за невидимые ниточки. - Просто невозможно.

Ева не мешала ей плакать. Она знала, что говорить с человеком можно только после того, как пройдет первый приступ горя.

- Он едет, - пробормотала Пибоди.

- Хорошо. Принеси ей воды.

Ева сидела рядом с рыдающей женщиной и рассматривала гостиную. Во всем был образцовый порядок и основательность, свойственные среднему классу. На столе стояла голограмма Грейс в рамке.

- Что случилось с моей девочкой?

Ева заерзала на месте, потом наконец решила поднять глаза и посмотрела в разом постаревшее лицо миссис Лутц.

- Вчера вечером Грейс познакомилась с мужчиной, с которым она переписывалась по электронной почте и беседовала в "чате". Мы считаем, что этот мужчина в ходе вечера подмешал в ее напиток наркотическое вещество, которое подавляет волю и затуманивает сознание.

- О, боже... - Миссис Лутц обхватила себя руками и начала раскачиваться всем телом. - О, боже...

- Есть доказательства того, что он приехал с Грейс к ней домой и продолжал давать ей сильные наркотики, пока не наступила передозировка.

- Она никогда не принимала наркотики!

- Мы абсолютно уверены, что это произошло без ее ведома, миссис Лутц.

- Он давал их ей, потому что... - Ее губы сжались в тонкую белую ниточку. А потом потрясенная женщина выдохнула: - Он изнасиловал ее!

- Мы считаем, что так и было. Я... - "Господи, сколько можно? - думала Ева. - Что за проклятая у меня работа?!" - Миссис Лутц, надеюсь, вам станет легче, когда вы узнаете, что Грейс не успела испугаться. И не почувствовала боли.

- Но почему кто-то причинил ей боль? Какой человек мог сделать такое с ни в чем не повинной девушкой?

- Не знаю. Но могу обещать, что я найду его. А для этого мне нужна ваша помощь.

Миссис Лутц откинула голову на спинку дивана.

- Чем я могу помочь, если ее больше нет?

- Ответьте мне на несколько вопросов. У нее были мальчики?

- Робби. Робби Дуайер. Они встречались в старших классах и немного во время первых семестров в колледже. Он хороший мальчик. Мы с его матерью посещаем один читательский клуб... - Ее голос дрогнул. - Мы надеялись на что-то большее, но это была скорее дружба, чем любовь. Грейс хотела переехать в город, а Робби преподавал здесь. Они расстались.

- Как давно это случилось?

- Если вы думаете, что это мог сделать Робби, то вы ошибаетесь. Я знаю его с детства. Тем более что сейчас он встречается с очень милой девушкой.

- Грейс когда-нибудь говорила, что кем-то интересуется или что кто-то интересуется ею? В городе?

- Нет, никогда. Она много работала и училась. Видите ли, моя Грейси очень застенчива. Ей трудно знакомиться с новыми людьми. Именно поэтому я уговаривала ее переехать... - Она снова осеклась. - Джордж хотел, чтобы она нашла работу здесь и не вылетала из гнезда. А я поощряла ее, потому что хотела, чтобы она расправила крылья. И вот потеряла... Вы отвезете меня к ней? Когда приедет Джордж, вы отвезете нас к нашей девочке?

- Да, отвезу.

Когда Ева вошла в кабинет начальника, майор Уитни разговаривал по телефону. Он не показал на кресло, но Ева и не хотела садиться. Его широкое лицо было покрыто морщинами и напоминало географическую карту, говорившую о властном характере и о том, что этот человек выиграл в своей жизни не одну битву. Костюм Уитни был темно-коричневым, почти таким же, как его кожа; в нем майор выглядел еще более массивным. Еву всегда удивляло, что он одинаково естественно выглядит и за письменным столом, и на месте преступления.

В правом углу его стола стоял высокий и узкий стеклянный сосуд. Он был наполнен лазурной жидкостью; на дне мерцали гладкие цветные камни. Заметив, что в воде мелькнуло что-то алое, сбитая с толку Ева захлопала глазами.

- Жена, - сказал Уитни, закончив разговор. - Она считает, что это оживляет кабинет. И способствует расслаблению. Какого черта мне делать с этой проклятой рыбой?!

- Не могу знать, сэр.

Какое-то мгновение они следили за красной полоской, пока зарябило в глазах. Зная, что жена майора помешана на моде и декоре, Ева пыталась придумать вежливую фразу.

- Быстро она плавает.

- Эта чокнутая тварь снует так целый день. Я устаю смотреть на нее.

- Если она будет и дальше плавать с такой скоростью, то лишится сил и через пару недель отдаст концы, - утешила его Ева.

- Вашими бы устами... А где Пибоди, лейтенант?

- Сравнивает обстоятельства смерти двух жертву У нас нет доказательств, что между ними существует связь, хотя, конечно, общего много. Обе любили книги вообще и поэзию в частности. Обе увлекались общением в компьютерных сетях. Однако мы не можем утверждать, что они одновременно участвовали в тех же "чатах" и посещали одни и те же киберкафе.

Уитни сел.

- Что у нас есть?

- Сегодня утром труп Лутц обнаружила ее соседка, Анджела Нико, живущая в квартире напротив. Они каждое утро вместе пили кофе, и, когда Лутц не открыла дверь и не ответила на звонок, мисс Нико встревожилась и открыла дверь запасным ключом. Нико - библиотекарша на пенсии, ей сильно за семьдесят.

Ева вспомнила, как плакала старуха. Говорила с ней, а по морщинистым щекам все текли слезы.

- Похоже, она единственная жительница дома, с которой жертва поддерживала знакомство. По ее словам, Лутц была тихой и вежливой молодой женщиной, редко нарушавшей распорядок дня. Уходила на работу и возвращалась домой в одно и то же время. Дважды в неделю ходила на соседний рынок за продуктами. Кроме Нико, у нее не было близких знакомых. Ни подруг, ни любовников. Она работала неполный день и готовилась на дому к защите диссертации по библиотечному делу.

- А что говорят видеокамеры?

- Камера только одна, у парадной двери. Поскольку подозреваемый загримирован, как и в первом случае, мы считаем, что это он же. Я жду отчета из лаборатории. Во время второго убийства его внешность сильно отличалась. Короткие, прямые светлые волосы, квадратная челюсть, широкий лоб, темно-карие глаза, бледно-золотистая кожа.

Ева посмотрела на рыбку, и у нее сразу закружилась голова.

- Надо сказать, что поведение его тоже изменилось. Присутствует заранее обдуманное намерение и явное удовольствие от насилия, которых не было в первом случае. Мы пытаемся обнаружить происхождение парика и грима, использовавшихся во время первого убийства. Кроме того, прочесываем киберкафе и продолжаем искать связь между двумя жертвами. Я попросила доктора Миру дать нам консультацию. Хочу передать ей все сведения, которыми мы обладаем в настоящий момент,

- Средства массовой информации еще не пронюхали о связи между этими делами, но мы не сможем долго держать их в неведении, - заметил Уитни.

- В данном случае, сэр, средства массовой информации могут нам помочь. Если женщины узнают о потенциальной опасности, подозреваемому будет не из кого выбирать. Я хочу передать кое-какую информацию Надин Ферст с Семьдесят пятого канала.

Уитни поджал губы.

- Только смотрите, чтобы эта утечка не превратилась в бурный поток.

- Да, сэр. Кроме того, у нас есть осведомители в кругах торговцев наркотиками, и я попросила Фини использовать его официальные каналы. Оба препарата не относятся к разряду обычных. Когда я найду продавца, мне понадобятся гарантии.

- Сначала найдите его. Но могу заранее сказать, что особых гарантий не будет. Наркотики - вещь слишком опасная. Если мы посмотрим на поставщика сквозь пальцы, феминистские организации, службы социального обеспечения и ревностные блюстители общественной нравственности спустят на нас всех собак.

- Даже если контакты с поставщиком позволят спасти несколько человеческих жизней? - нахмурилась Ева.

- Для большинства людей это не имеет значения. Им важны принципы, а не отдельные личности. Работайте, лейтенант. Поймайте этого ублюдка, прежде чем у нас появится новый труп. Иначе "черный пиар" нам обеспечен.

Но Еве было плевать на "черный пиар".

Нарушение секретности было вопиющим, и поэтому Надин не поверила своим ушам, когда ей предложили секретные сведения.

- Даллас, это еще что за дерьмо?

Ева нарочно позвонила старой подруге из дома, а не из управления. Ей казалось, что такой разговор будет более непринужденным.

- Я оказываю тебе услугу.

Надин усмехнулась, и Ева явственно представила себе, как она подняла одну красиво выгнутую бровь и насмешливо скривила губы, накрашенные коралловой помадой.

- Наш неподкупный лейтенант собирается по доброй воле и из чувства дружбы сообщить мне сведения о незаконченном расследовании?

- Совершенно верно.

- Не может быть. Я как раз недавно звонила метеорологам, и они говорят, что ад еще не замерз.

- Черт побери, тебе нужны сведения или нет?

- Да, нужны.

- Источник в высших кругах нью-йоркской полиции подтверждает, что между убийствами Брайны Бэнкхед и Грейс Лутц существует тесная связь.

- Постой... - Надин сразу превратилась в классического репортера, почуявшего, что запахло жареным. - Пока что не поступало никаких сообщений о том, была ли смерть Бэнкхед результатом несчастного случая, суицидом или убийством.

- Это убийство. Я подтверждаю.

- Согласно моим источникам, Лутц была убита на сексуальной почве. - Тон Надин стал деловым и лаконичным. - Значит, и Бэнкхед тоже? Знали ли жертвы друг друга и имеем ли мы дело с одним и тем же подозреваемым?

- Надин, не допрашивай меня. Это не дружеский треп. Обе жертвы были незамужними молодыми женщинами, которые в вечер накануне смерти встречались с человеком, с которым до того общались в "чате" и переписывались по электронной почте.

- В каком "чате"? Где они встречались?

- Помолчи, Надин. Экспертиза показала, что во время ужина обе жертвы потребляли запрещенные препараты. Возможно, без их собственного ведома.

- Те, которые используются для стимулирования сексуальной активности?

- Быстро соображаешь. Твой источник не подтверждает, но и не опровергает эти сведения. Надин, бери, что дают, и беги. На сегодня все.

- Через полтора часа я освобожусь и приеду, куда скажешь.

- Не сегодня. Я сообщу, где и когда.

- Постой! Расскажи мне хоть что-нибудь о подозреваемом. У вас есть имя и словесный портрет?

- Следствие ведется во всех возможных направлениях одновременно. И так далее. - Ева отключила связь, успев напоследок услышать ругательства Надин.

Удовлетворенная, она прошла на кухню, включила кофеварку, потом подошла к окну и уставилась в темноту.

Он был там. Где-то там. Может быть, уже назначил очередное свидание и готовился к нему, превращая себя в мечту очередной женщины.

Неужели завтра или послезавтра появятся новые родные и друзья, жизнь которых он разобьет вдребезги?

Лутцы никогда не оправятся от своей потери. Конечно, они будут продолжать жить; пройдет какое-то время, и они научатся не думать о случившемся каждую свободную минуту. Будут работать, ходить за покупками, даже смеяться. Но брешь не зарастет. В их душах навсегда останется пустота.

Они были семьей. Единым целым. Это чувствовалось по всему - по уюту и порядку в доме, по цветам у дверей. А сейчас Лутцы перестали быть родителями и превратились в переживших катастрофу. В мозгу таких людей вечно звучит эхо случившегося.

"Они сохранят ее комнату", - думала Ева, забыв о том, что в кофеварке стынет кофе. Когда она зашла в комнату Грейс, ища новые детали, позволяющие представить себе характер убитой, то увидела все этапы ее взросления - от младенца до молодой женщины. На полке были аккуратно рассажены куклы, переставшие быть игрушками, превратившиеся в украшения, но по-прежнему любимые. Книги, фотографии, голограммы. Шкатулки для безделушек, сделанные в виде сердечек или цветов. Кровать с покрывалом цвета солнечных лучей и девственно-белые стены. Занавески с оборками, недорогой мини-компьютер на письменном столе, расписанный теми же маргаритками, что и абажур лампы, стоявшей на тумбочке.

Ева не могла представить себя на месте Грейс. Девочка, спавшая на этой кровати, читавшая при свете этой лампы, была счастливой, любимой и ничего не боялась. У Евы никогда не было ни кукол, ни занавесок на окнах. Не было детских драгоценностей, которые хранят в шкатулках в форме сердца. Комнаты, которые она помнила, были обшарпанными безымянными коробками в дешевых гостиницах; стены их были слишком тонкими, а в темных углах творились ужасные вещи.

Но главное, там негде было спрятаться, когда он возвращался недостаточно пьяный, чтобы забыть о существовании дочери.

Девочка, которая спала на гостиничных кроватях и дрожала в темных углах, была напугана, отчаялась и считала себя пропащей...

Когда чья-то рука коснулась ее плеча, Ева вздрогнула, резко обернулась и инстинктивно потянулась за оружием.

- Спокойно, лейтенант. - Рорк взял жену за руку и посмотрел ей в лицо. - О чем задумалась?

- Так... Пыталась свести концы с концами. - Она слегка отстранилась и налила себе кофе. - Я не знала, что ты дома.

- Только что вернулся. - Рорк положил руки на ее плечи и стал их массировать. - Что-то вспомнила?

Ева покачала головой, сделала глоток холодного кофе, снова уставилась в темное окно и вдруг поняла: если не избавиться от этой картины, ночью она не даст ей покоя.

- Когда ты уехал, мне приснился сон, - начала она. - Плохой сон. Мне снилось, будто он не умер. Был покрыт кровью, но не умер. Он разговаривал со мной. Говорил, что я никогда не убью его и никогда не освобожусь. Говорил, что должен наказать меня. С него капала кровь, но он вставал. И шел ко мне.

- Ева, он мертв. - Рорк забрал у нее чашку, отставил в сторону и повернул жену лицом к себе. - Он больше не может причинить тебе вреда. Разве что во сне.

- Еще он велел мне запомнить его слова. Я не знаю, что он имел в виду. Но когда я спросила, почему он причиняет мне боль, он ответил: "Потому что ты никто и ничто, но главным образом потому, что я могу". Кажется, я не в состоянии отнять у него эту силу. Даже сейчас.

- Ты отнимаешь у него эту силу каждый раз, когда заступаешься за жертву. Но чем слабее его власть над тобой в действительности, тем сильнее она становится в снах. - Он провел ладонью по волосам Евы. - Может быть, тебе поговорить с доктором Мирой?

Ева покачала головой.

- Не думаю, что в этом есть смысл. Она не скажет мне ничего такого, чего я не знаю сама.

"Точнее, готова знать", - подумал Рорк, но промолчал.

- Кроме того, я уже договорилась о встрече с ней в связи с убийствами.

- С убийствами? Как, еще одно?

- Да. Поэтому сегодня мне придется поработать.

- Это был тот же человек?

Ева молча прошла в свой кабинет, забыв о кофе. Беспокойно расхаживая по комнате, она рассказывала Рорку подробности второго ужасного убийства, снова и снова прокручивая их в мозгу.

- Если наркотики покупали в городе, я могу попробовать найти их источник, - заметил Рорк.

Ева подняла взгляд на мужа, очень элегантного в темном деловом костюме. Но нельзя было забывать, что за этим парадным фасадом скрывается опасный человек, который когда-то пересекался с другими опасными людьми. Да, компания "Рорк Индастриз" была самым могущественным конгломератом в мире, но родилась она, как и ее владелец, в темных переулках и мрачных трущобах Дублина.

- Я не хочу, чтобы ты занимался этим, - сказала она. - Точнее, пока не хочу. Если Чарльз и Фини потерпят неудачу, возможно, я воспользуюсь твоим предложением. Но до тех пор мне не хотелось бы, чтобы ты возобновлял свои старые связи.

- Мои связи ничем не отличаются от твоих, только действуют быстрее.

- Нет, отличаются. У меня есть значок. И вообще, я хотела с тобой посоветоваться о другом.

- К вашим услугам лейтенант.

- Мне не дает покоя одна вещь. Видишь ли, по моим наблюдениям, большинство мужчин предпочитают определенный тип женщин. Одним нравятся умные и скромные женщины, другим - яркие и разбитные... Ну, и так далее.

Рорк шагнул к ней.

- А какой тип, по-твоему, предпочитаю я?

- Поскольку ты подбирал только тех, кто сам падал к твоим ногам, у тебя нет определенного типа.

- Что-то я не помню, чтобы ты падала к моим ногам.

- Тем более. Поэтому здесь ты не специалист. Тебе не приходилось ловить рыбку в мутной воде "чатов".

- Ты меня осуждаешь за это?

- Нет. Я хочу сказать только одно: у большинства мужчин есть свой идеал. Так вот, когда я размышляю над этими двумя делами, у меня не сходятся концы с концами. Возьмем случай номер один. Опытная городская женщина с романтическими наклонностями. Хорошо одевается, следит за собственной внешностью, живет в шикарной квартире. Сексуально активна, если может себе это позволить. Общительная, дружелюбная. Любит красивую одежду, поэзию и музыку. Тратит деньги на модные тряпки, хорошие рестораны, салоны красоты. Может быть, и мечтает о прекрасном принце, но предпочитает иметь синицу в руках.

- И достаточно авантюристичная, чтобы пить с незнакомым мужчиной, добавил Рорк.

- Вот именно. Случай номер два. Типичная представительница среднего класса, приехавшая из предместья. Тихая, застенчивая интеллектуалка. Тратит все деньги на книги, снимает крохотную квартирку. Редко выходит из дома и каждое утро пятнадцать-двадцать минут общается с соседкой, которая годится ей в бабушки. Других близких подруг у нее в городе нет. Все еще девственница - ищет родственную душу, единственного мужчину, для которого она себя хранит.

- И достаточно наивна, чтобы еще до знакомства с ним поверить, что нашла своего прекрасного принца, - заметил Рорк.

- Совершенно верно. Одна интроверт, другая экстраверт. Физически ничего общего. Теперь дальше. В первом случае убийство произошло явно непреднамеренно, и убийца испугался. На теле нет следов насилия, предшествовавших смерти. Сексуальная активность только вагинальная. А во втором случае, похоже, убийство было спланировано заранее, и убийца хладнокровно исполнил свое намерение. На трупе есть следы насилия, синяки и небольшие укусы. Жертву несколько раз зверски изнасиловали, в том числе анально. Можно предположить, что его... подтолкнуло, возбудило, заинтриговало первое убийство и он решил повторить опыт.

Ева вынула из папки дискету и вставила ее в компьютер. На разделенном надвое экране появились изображения, сделанные видеокамерами у входа в дома жертв.

- Справа Бэнкхед с человеком, который называл себя Данте. Мы знаем, что убийца был в парике, использовал воск и грим. По нашей версии, слева он же, но теперь выступает под именем Дориан. Рядом с ним Грейс. Обрати внимание: грим нанесен очень профессионально. Телосложение и рост более-менее похожи. Такую внешность вообще легко изменить. Например, добавить "толщинку" или подложить вату в плечи.

Она уже много раз изучала эти изображения и знала, что будет дальше.

- Посмотри, как Данте держит ее руку, целует пальцы, придерживает ей дверь. Просто мечта девушки. Дориан обнимает свою жертву за талию. Пока они идут к двери, она не сводит с него глаз, а он на нее не смотрит; зрительного контакта нет. Ему все равно, кто она такая. Она уже мертва.

Ева переключила изображения.

- Здесь Данте выходит. Лицо потное, испуганное. "О боже, - думает он, как это могло случиться? Как мне выбраться?" А теперь посмотри сюда. Уход из квартиры Грейс. Он шагает почти вразвалку, оглядывается и насмешливо фыркает. И думает: "Это было забавно. Когда я смогу повторить опыт?"

- Ваша версия достаточно правдоподобна, - прокомментировал Рорк. - Он изменился, потому что приобрел уверенность в себе, удовлетворил свою новую потребность и получил удовольствие. А личность и внешность он выбирает в зависимости от типа женщины. Но я вижу, что у тебя есть и другая версия. Рорк отвернулся от экрана и внимательно посмотрел на Еву. - Ты думаешь, что это разные люди.

- Не знаю, Рорк. Может быть, он специально стремится создать такое впечатление. - Она снова уставилась на разделенный экран. - Я не могу влезть к нему в душу! Проверка показала, что вероятность существования двух убийц не превышает сорока трех процентов.

- У компьютеров нет интуиции. Мне интересно, что видишь ты?

- Разный язык жестов, разный стиль поведения, разные типы. Но это может оказаться игрой. Может быть, он актер, и ему доставляет удовольствие перевоплощаться? Меня удивляет другое. У нас пока нет результатов экспертизы его ДНК, но криминалисты не нашли в квартире второй жертвы никаких отпечатков пальцев, кроме отпечатков самой Грейс Лутц и ее соседки. Их нет ни на бутылке, ни на бокалах, ни на теле жертвы. На этот раз он покрыл руки "Силином". Зачем, если он знал, что у нас есть отпечатки пальцев первого убийцы?

- Если их действительно двое, а не один человек, страдающий раздвоением личности, то они хорошо знают друг друга. Как братья, - сказал Рорк, заставив Еву поднять глаза. - Они партнеры. И это игра.

- Но тогда они наверняка ведут счет. Счет набранным очкам. И им нужен свидетель... Я выведу на монитор запись "чатов", в которых уже фигурировали известные нам псевдонимы.

- Сделай это в моем кабинете, - предложил Рорк. - Ты же знаешь, мое оборудование работает быстрее и его больше... Кроме того, - добавил он, поняв, что Ева ищет повод для отказа, - там я смогу показать тебе перечень тех, кто покупал вино.

- Ты сможешь сопоставить его со списком тех, кто покупал каберне "Кастильо ди Веккио" сорок третьего года?

- Конечно, смогу! - Рорк протянул ей руку. - А если кто-нибудь составит мне компанию, то и сам выпью бокал вина.

- Только один, - предупредила Ева и пошла вместе с Рорком в его кабинет. - Это я могу себе позволить.

- Тогда включи монитор, который тебе больше нравится.

Ева обошла длинную черную стойку и остановилась перед одним из нескольких огромных мониторов, а Рорк начал перебирать бутылки в баре.

- Думаю, что-нибудь полегче. Ага, вот это. - Он достал бутылку, повернулся и хмыкнул, увидев мрачное лицо жены. - Может быть, заодно и поедим?

Ева нахмурилась.

- Стоит ли упоминать о том, что я держу в своем домашнем компьютере секретные файлы нью-йоркской городской полиции, а у тебя нет к ним доступа?

- Не стоит.

- Потом напомнишь, что я должна тебя отругать.

Рорк открыл бутылку.

- Постараюсь не забыть.

ГЛАВА 7

Ева пила вино, закусывала икрой и пыталась не думать о том, что опять, в который раз, нарушает закон. Если бы кто-нибудь из управления узнал об этом, она умерла бы от стыда.

Рорк тоже пил и закусывал, но получал от этого явное удовольствие.

- Какие имена тебе нужны?

- "Данте НИ", - сказала она. - И "Дориан НИ". Фини вводит в файл имена предполагаемых преступников, сопровождая их аббревиатурой слова "Нью-Йорк".

- Прекрасно. У нас есть возможность вести параллельный поиск. Конечно, мы можем получить миллионы ответов, но я надеюсь, что нам повезет.

- А как быть со счетом? Убийца может использовать и другие имена и отказываться от старых, когда дело сделано.

- Ничего, как-нибудь справимся. - Рорк придвинул свое кресло к креслу Евы. - Сейчас мы проведем расширенный поиск всего, что связано со счетом, который называется "Прекрасная дама".

- Фини говорил, что нужно преодолеть защиту и протокол счета, чтобы... - Заметив, что Рорк предостерегающе поднял бровь, она осеклась и подняла бокал. - Ладно, не обращай внимания.

- Компьютер выведет на экран уведомление, если обнаружит, что кто-то использует этот счет, и укажет место.

- Не могу поверить, что все может быть так просто.

- На самом деле это совсем не так просто. - Рорк наклонился и поцеловал ее. - Разве тебе не повезло со мной? Риторический вопрос, дорогая, - сказал он и сунул ей в рот ложку икры. - А теперь позволь мне вывести на экран перечень покупателей.

Он сделал это очень быстро, небрежно коснувшись нескольких клавиш на клавиатуре. Ева следила за экраном, открыв рот.

- Могло быть и хуже, - наконец решила она. - Если бы это было дешевое вино, имен было бы во сто раз больше.

- Думаю, в тысячу. Тем более что мы можем ограничиться только индивидуальными продажами и заказами ресторанов. Начнем с каберне.

- Оно тоже твоего производства?

- Нет, конкурента. Но у меня есть способ проникнуть в его базу данных. Это займет несколько минут.

Решив, что сотруднику нью-йоркской городской полиции не пристало сидеть и следить за тем, как гражданское лицо бесцеремонно нарушает закон, Ева подошла к другому монитору и вывела на экран имена одиноких покупателей-мужчин. Она сразу поняла, что слишком сузила задачу: нельзя было сбрасывать со счетов рестораны, женщин и покупки, сделанные вместе. Но одиноких мужчин, покупавших вино, и без того оказалось около двухсот.

- Ну, что теперь? - спросила она, повернувшись к Рорку.

- Терпение, лейтенант. - Муж поднял голубые глаза и посмотрел на нее так, что у Евы побежали мурашки по спине и засосало под ложечкой.

- Что?

- Ты такая собранная, внимательная... Настоящий коп. Глаза холодные, злые, на плече кобура... Просто слюнки текут. - Он негромко рассмеялся. Это мне мешает.

- Ты говоришь так, чтобы меня возбудить?

- Нет, просто сочетаю приятное с полезным. Когда ты возбуждена, то становишься еще более собранной... Представь себе, за последние двенадцать месяцев мое красное вино обошло вино конкурента на несколько сотен продаж.

- Ну это же надо! - язвительно сказала Ева и быстро повернулась к компьютеру. - Попробуем-ка выбрать имена тех, кто одновременно покупал вина обоих наименований... Поразительно! Меньше тридцати! - Она нервно облизала губы. - Я думала, будет больше.

- Люди обычно хранят верность какой-то одной марке.

- Начнем с этих. Стандартная процедура. С самого начала можно исключить тех, кому больше пятидесяти. Наш друг - или друзья - моложе... Впрочем, нет смысла. Вино мог покупать папочка, дядя или старший брат. Или мама с папой.

Ева поднялась и начала расхаживать по кабинету.

- Жалко, что Мира еще не составила психологический профиль убийцы. Но я думаю, что такое маловероятно. Если вино покупают твои родители, это недостаточно романтично. Ты снова чувствуешь себя ребенком. А ты мужчина, черт побери, и можешь доказать это! Ты можешь стереть женщину с лица земли, можешь выбрать любую и убить ее. В поэме, которую ты мне дал, говорится, что женщины безжалостны. Если ты им позволишь, они уничтожат тебя. Но это им не удастся. На этот раз командовать будешь ты.

Ева остановилась перед Рорком и внимательно посмотрела на него.

- Мне кажется, для него главное - абсолютная власть над женщиной. Причем не над любой. Он должен быть абсолютно уверен, что она достаточно привлекательна и не создала свой фантастический образ так же, как он создал свой. Она должна быть настоящей. Должна стоить усилий. Он не станет тратить время на тех и на то, что его недостойно.

Заинтересованный Рорк откинулся на спинку кресла.

- И что же он делает?

- Отбирает. Договаривается. Обольщает словами и образами. Затем готовится. Покупает вино - то, которое соответствует его собственному вкусу и настроению. Вкусы других не имеют никакого значения. И еще ему необходимы наркотики, чтобы получить полную власть над жертвой. Его не смогут отвергнуть. Более того, его будут желать. Отчаянно желать.

- Ты говоришь о сексе?

Ева покачала головой.

- Нет, я говорю о желании. Это разные вещи. Быть желанным по собственному выбору. Это так же важно, как полная власть над женщиной. Она обязана хотеть его. Одной власти ему мало. Он затратил на это слишком много сил. Ему нужно быть в фокусе, в центре внимания, потому что это его момент истины. Его игра. Его победа.

- Его удовольствие, - добавил Рорк.

- Да, его удовольствие. Но он хочет, чтобы жертва думала, что это и ее удовольствие. Он стоит у зеркала, придавая себе облик, который ему нравится и должен понравиться женщине. Шикарный, сексуальный, ослепительно красивый, но в то же время элегантный. Тип мужчины, который любит поэзию и дарит женщине цветы. Тип, который может заставить женщину почувствовать себя единственной на свете. Может быть, он и сам верит в это. Или верил до первого случая. Может быть, он заставил себя поверить, что это и в самом деле романтическая любовь. Но все это рассчитано заранее. Он хищник, Рорк!

- Как все мужчины.

Ева нахмурилась.

- Ты прав. Женщины тоже, но сексуально мужчины более примитивны. Вообще считается, что женщины предпочитают главным образом эмоциональные переживания. Во всяком случае, жертвы были именно такими, и он хорошо знал это. Он нашел способ сначала узнать их, обнаружить их слабости и фантазии, чтобы потом сыграть на том и другом. А когда все кончилось и они целиком подчинились его власти, он испортил их. Сделал шлюхами, которые недостойны его внимания. Теперь от него требуется только одно: найти следующую.

- Ты ошиблась, когда сказала, что не можешь влезть в его душу. Удивительно, как тебе удается оставаться самой собой и в то же время смотреть на мир глазами сексуального маньяка.

- Потому что я никогда не проигрываю. Я не могу проиграть, иначе выиграют они. Отцовская наука.

- Знаю. - Рорк поднялся, подошел к жене и обнял ее. - Я никогда в этом не сомневался.

Внезапно раздался звуковой сигнал компьютера. Ева вырвалась и стремительно обернулась к экрану.

УВЕДОМЛЕНИЕ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ СЧЕТА "ПРЕКРАСНАЯ ДАМА"... ИМЯ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ - ОБЕРОН НИ, МЕСТО - "ВЕСЕЛЫЕ КИБЕРЫ", УГОЛ ПЯТОЙ АВЕНЮ И ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМОЙ УЛИЦЫ...

Ева устремилась к двери, но Рорк оказался там раньше.

- Я поведу, - сказал он.

Спорить не имело смысла: все машины мужа были быстрее ее колымаги. Ева схватила куртку и вслед за Рорком выскочила на улицу.

Через шесть минут двадцать восемь секунд после уведомления Рорк остановился у тротуара напротив "Веселых киберов". Ева выпрыгнула из машины, едва заскрежетали тормоза, и тут же заметила вызванных ею же полицейских.

- Никого не выпускать, - бросила она, вынимая значок, и сразу сунула его обратно в карман брюк.

Как только Ева вошла в дверь, ее оглушил шум. Киберпанки кишели здесь, как муравьи; от гремевшей музыки лопались барабанные перепонки.

Этот мир ей еще только предстояло изучить: она никогда раньше не бывала в таких кафе, и сначала ей показалось, что тут сам черт ногу сломит. И все же в этом хаосе был свой порядок.

Панки с крашеными волосами и кольцами в языках гужевались вокруг цветных столов. Серьезные "ботаники" в мешковатых рубашках сидели в отдельных кабинках. Хихикающие девочки-подростки ездили между столами на скутерах и притворялись, что не замечают своих сверстников, внимание которых они пытались привлечь.

Тут были студенты, пытавшиеся выглядеть опытными и разочарованными; среди них попадались типичные городские революционеры, одетые с головы до ног в черное, - любимый цвет анархистов всех мастей. Там и сям встречались туристы и случайные посетители, привлеченные местной экзотической атмосферой или просто желающие людей посмотреть и себя показать.

Где мог находиться интересующий ее человек?

Осмотрев помещение, Ева решительно направилась к стеклянному киоску с вывеской "Информационный центр". За стойками на вращающихся стульях сидели три человека в красной форме и вели нескончаемые разговоры через наушники.

Ева остановилась перед одним из них и постучала в стекло. Мальчик со свежими прыщами на подбородке поднял взгляд. Он покачал головой, пытаясь выглядеть суровым и властным, и жестом указал на наушники, висевшие с внешней стороны.

Ева надела их.

- Не прикасайтесь к башне, - срывающимся фальцетом велел он. - Не заходите за зеленую линию. В кафе есть свободные компьютеры. Если предпочитаете кабину, то одна из них только что освободилась. Если хотите забронировать компьютер для...

- Выруби музыку!

- Что? - всполошился мальчишка и нервно оглянулся по сторонам. - Стойте за зеленой линией, иначе я вызову охрану.

- Выруби музыку, - повторила Ева и постучала по стеклу значком. Немедленно.

- Но... но я не могу. Это не положено. В чем дело? Чарли!

Он повернулся на стуле - и тут вдруг начался ад кромешный. Рев разъяренной толпы перекрыл грохот компьютерной музыки. Люди вскакивали с табуреток, вылезали из кабин, визжали, вопили и ругались. Жаждавшие крови посетители хлынули на киоск, как крестьяне, штурмующие королевский дворец.

Ева ничего не могла понять. Она потянулась за оружием, но получила удар локтем в подбородок, стукнулась головой о стекло и почувствовала, что из глаз посыпались искры. Это здорово разозлило ее. Она ударила панка с зелеными волосами коленом в пах, больно наступила на ногу заверещавшему "ботанику", а затем трижды выстрелила в потолок.

Это заставило большинство атакующих застыть на месте. Правда, кое-кто еще продолжал по инерции лететь к киоску.

- Нью-йоркская городская полиция! - крикнула Ева, подняв значок и пистолет. - Вырубить эту траханую музыку! Немедленно! Всем вернуться к компьютерам и сесть на свои места! Иначе против вас будут выдвинуты обвинения в бунте, оскорблении действием и организации общественных беспорядков!

Не все из сказанного дошло до публики, поскольку приказы Евы тонули в море криков и угроз. Но более цивилизованные и более трусливые слегка попятились. У ног Евы лежала девочка-подросток, запутавшаяся в скутере. Она плакала, икала и размазывала текшую из носа кровь. Пока Ева помогала ей подняться, в разных концах помещения снова раздались крики. Инстинкты толпы сильнее трусости и понимания своего гражданского долга.

- Никто не выйдет отсюда, пока не наступит полная тишина!

- Нам говорили, что здесь зона, свободная от вирусов! - крикнул кто-то. - Я хочу знать, что случилось, и кто за это отвечает!

Видимо, того же хотели и многие другие.

Рорк пробился сквозь толпу. "Как нож сквозь масло", - подумала Ева.

- В систему попал вирус, - негромко сказал он. - Поразил все компьютеры. И, насколько я могу судить, это произошло одновременно. Здесь скопилось около двух сотен очень сердитых молодых людей.

- Это я поняла. Уходи отсюда. Вызывай подкрепление.

- Я не оставлю тебя здесь одну, так что не трать даром силы. Позволь мне поговорить с ними, а подкрепление вызови сама.

Не успела Ева открыть рот, как Рорк заговорил. Он не повышал голоса. "Хороший способ", - подумала Ева, вытаскивая мобильник. Все сразу перестали кричать, пытаясь услышать его слова.

- Лейтенант Даллас, - сказала она в трубку. - В "Веселых киберах" на Пятой авеню внезапно возникла нештатная ситуация. Немедленно пришлите подкрепление.

Ева хорошо слышала мужа, но не понимала и половины компьютерного жаргона, на котором он изъяснялся. По ее мнению, здесь было около пятидесяти потенциальных правонарушителей, которых подстрекали псевдореволюционеры, что-то бормотавшие о международных заговорах, кибернетических войнах и компьютерных террористах.

Ева решила, что пора снова сменить тактику, и уставилась на мужчину в черной рубашке, черных джинсах, черных ботинках, с гривой нарочно взлохмаченных позолоченных волос.

- Может быть, вы не слышали, но я велела всем вернуться к своим компьютерам.

- Это общественное место! Я имею право стоять там, где хочу!

- А я имею право лишить вас этого права, если вы устраиваете беспорядки. Равно как и каждого, кто настаивает на своих гражданских правах, но виноват в причинении телесных повреждений и материального ущерба. - Она жестом указала на девочку, которая сидела на полу и тихонько всхлипывала, а подруга вытирала кровь с ее лица. - По-вашему, они похожи на террористов? Или он? - Ева показала большим пальцем на мальчика в красной форме, с которым она только что разговаривала. Его испуганное лицо было прижато к стеклу.

- Это пешки, которыми жертвуют.

- Нет! Это дети, пострадавшие из-за того, что людям вроде вас нравится тешить свое самолюбие публично!

- Нью-йоркская городская полиция - это порочное орудие в руках правых бюрократов, которые стремятся отнять свободу у простых людей!

- Послушайте, вы противоречите сами себе. Речь идет о компьютерных террористах и кибернетических войнах или о правых бюрократах? Выберите что-нибудь одно. Вот что я вам скажу. Когда вы сядете в тюрьму, там наверняка найдутся специалисты, которые внимательно выслушают ваши бредовые теории. Но сейчас здесь есть люди, нуждающиеся в первой медицинской помощи. Вы мешаете врачам и полиции, которая пытается расследовать то, что здесь случилось.

Парень насмешливо фыркнул, что было большой ошибкой.

- Может быть, вы окончательно нарушите мои гражданские права и арестуете меня?

- Раз ты просишь... - Ева надела на него наручники прежде, чем он успел запротестовать. - Кто следующий? - любезно поинтересовалась она.

Когда в дверь ворвалось подкрепление, Ева толкнула арестованного в объятия полицейского, не обращая внимания на его вопли.

- Неплохо для порочного орудия в руках правых бюрократов, прокомментировал Рорк.

- Спасибо. Мне нужно время, чтобы восстановить здесь подобие порядка. Она обвела взглядом лица посетителей. - Этого типа здесь нет.

- Нет, - согласился Рорк. - Думаю, этот малый успел выйти еще до того, как прибыли полицейские. Может быть, мне поговорить с местными служащими? Постараюсь что-нибудь разузнать.

- Я буду тебе благодарна.

Ева опросила и освободила сначала раненых, потом тех, кому не исполнилось двадцати. За ними последовали иностранцы, иногородние и женщины. Хотя она тщательно записывала данные каждого допрошенного, но была уверена, что птичка уже улетела.

Оставшихся она разместила в кафе и подошла к Рорку, который уединился в кабине. На экране монитора, как и на всех прочих, плавали цветные пятна и какие-то странные символы. Рядом стояла высокая кружка с жидкостью кофейного цвета.

- Это наш? - спросила Ева.

- Да. Мне понадобится...

- Ничего не трогать! - Она схватила мужа за руку. - Ни-че-го не тро-гать, - повторила она по слогам и знаком подозвала полицейского. - Мне нужен набор для проведения экспертизы.

- В патрульных машинах имеются только мини-наборы.

- Ничего, сойдет. А потом, сержант Ринкси, - добавила она, прочитав имя на его табличке, - вы можете сообщить местному управляющему, что кафе закрывается по приказу нью-йоркской городской полиции и вновь откроется только с разрешения управления.

Ринкси удивленно хмыкнул и пошел выполнять приказ.

- Я и не собирался ничего трогать, - сказал Рорк, когда Ева снова повернулась к нему. - Я занимаюсь этим не первый день, лейтенант.

- Не сердись. Это моя работа, а не твоя. Откуда ты знаешь, что наш клиент сидел именно здесь?

Рорк сосредоточенно рассматривал свои ухоженные ногти.

- Прошу прощения, - рассеянно произнес он. - Ты что-то сказала? Я трачу драгоценное время и жду, пока любимая жена закончит работу, чтобы отвезти ее домой.

- Черт... ладно, извини, что набросилась на тебя. Я немного нервничаю. Но раз уж ты у нас такой смелый, сильный и умный, объясни, как ты узнал, что он сидел именно здесь.

- Все это звучало бы куда лучше, если бы ты не говорила сквозь зубы... Я узнал, что он сидел здесь, потому что осмотрел центральную систему и обнаружил место, откуда распространился вирус. Этот компьютер был заражен первым. Я уверен, что вирус был самопрограммирующимся. Он проник в центральную систему, распространился на все компьютеры, работавшие в интерфейсе, и вызвал одновременный взрыв. Хорошая работа.

- Просто великолепная...

- Ваш набор, лейтенант, - доложил вернувшийся Ринкси.

- Спасибо. - Ева достала аэрозоль с "Силином", обработала руки и сунула баллончик Рорку. - Подожди еще минутку. - Ева вынула фонарик и осветила кружку. - Отличный отпечаток большого пальца... Ага, и часть указательного. Карманный компьютер при тебе?

- Как всегда.

- Ты можешь получить доступ к досье отпечатков? Я хочу сравнить их.

Пока Рорк работал, Ева направила голубой луч, диаметром с карандаш, на крышку стола. "Слишком много отпечатков, - думала она. - Большинство смазано..."

- Лейтенант! - Рорк протянул ей небольшой лист с распечаткой.

Ева поднесла распечатку к кружке.

- Да, это он. Сейчас... - Она подняла кружку и вылила ее содержимое в пакет. - И зачем только люди смешивают хороший продукт со всякой дрянью и специями? - Она положила кружку в другой пакет и запечатала оба. - Можно задать один вопрос?

- Задавай.

- Как он узнал, что мы приедем? Он ведь наверняка узнал и именно поэтому загрузил вирус. Мы оказались здесь через несколько минут после уведомления, но он вычислил нас, загрузил вирус и смылся. Почему?

- У меня есть одна гипотеза, но сначала я должен кое-что проверить.

Ева переступила с ноги на ногу.

- Каким образом?

- Мне нужно открыть компьютер.

Она заколебалась. Строго говоря, в таких случаях следовало вызывать Фини, Макнаба или кого-нибудь из сотрудников отдела электронного сыска.

Но Рорк был рядом.

Если бы он служил в полиции, то уже давно стал бы начальником ОЭС.

- Можешь считать себя временно мобилизованным гражданским экспертом.

- Мне всегда нравилось звучание этого слова. - Он вынул из внутреннего кармана футлярчик с инструментами и покрутил в воздухе пальцами. - Теперь прикасаться можно?

Рорк воспользовался микродрелью, и через несколько секунд снял с компьютера пластмассовый футляр. Потом негромко хмыкнул и начал осмотр.

- В этом клубе существуют три системных уровня, - непринужденно сказал он. - Наш клиент работал в самом верхнем и дорогом. Минута машинного времени стоит здесь от доллара до десяти, в зависимости от количества используемых функций.

"Откуда он знает?" - мелькнуло у Евы в голове, а потом она похолодела.

- Так это твой клуб?

- Да, мой. - Рорк подключил к установке свой карманный компьютер с помощью кабеля, толщиной в волос. - Но это не имеет никакого значения. Если не считать, что тебе не придется ссориться с владельцем клуба из-за сегодняшнего маленького приключения или изъятия компьютера в качестве вещественного доказательства. - Рорк поднял на нее яркие голубые глаза и усмехнулся. - Да и бумажек будет меньше.

- Ты знаешь, как ведут себя эти правые бюрократы. Они помешаны на бумажках.

- У тебя на подбородке изрядный синяк.

- Угу. - Ева потерла больное место. - Черт!

- Болит?

- Я к тому же прикусила язык, а это больнее. Ну, что у тебя?

- Ничего хорошего. Система повреждена, причем очень серьезно. Умный малый. Очень умный, - задумчиво повторил Рорк. - Нужно будет провести полную диагностику, но уже сейчас могу сказать, что мы имеем дело с крупным специалистом, который убежден, что готов ко всему. Не так уж просто заставить коммерческий компьютер сообщать пользователю о том, что кто-то получил доступ к его счету. Он подключил к компьютеру портативный сканер кстати сказать, очень чувствительный. Этот малый чрезвычайно осторожен и сообразителен.

- Ты сумеешь починить то, что он натворил?

- Рано или поздно. Вообще-то здешняя электронная система хорошо спроектирована. При любой попытке заразить ее вирусом она автоматически отключается. Здесь стоят внутренние детекторы и фильтры. И все же он сумел загрузить вирус, который стер память не только в этом компьютере, но и во всех остальных. Причем сделал это за несколько минут. Сразу же, как только получил уведомление о том, что кто-то получил доступ к его счету.

Ева откинулась на спинку кресла.

- Похоже, он произвел на тебя впечатление.

- О, да. Причем довольно сильное. У твоего клиента огромный талант. Очень жаль, что он испорчен так же безнадежно, как этот компьютер.

- Да. И это разбивает мне сердце. - Она встала. - Я должна допросить задержанных, изъять компьютер и отправить его в ОЭС. Как только мы освободимся, я хочу взглянуть на видеозаписи. Посмотрим, как он выглядел сегодня.

Убийца выглядел самодовольным. Взгляд, которым он обвел толпу, был насмешливым и даже презрительным, хотя на губах играла обворожительная улыбка. Он продвигался сквозь толпу, как инопланетянин: ни на кого не глядя, ни с кем не здороваясь. Подошел к индивидуальной кабинке и сел спиной к стене, чтобы ничто не мешало ему наблюдать за залом.

- Этот тип уже бывал здесь, - заметила Ева.

Она была в этом уверена, хотя никто из служащих не смог подтвердить это. Управляющий был так взволнован - не вторжением полиции и даже не разразившимся здесь бунтом, а присутствием Рорка, - что с трудом вспомнил собственное имя.

Индивидуальная кабина и компьютер были заказаны на имя Р. У. Эмерсона. Ева не сомневалась, что это псевдоним. После короткого поиска она выяснила, что так звали одного поэта, давно покойного.

Сегодня у него были гладкие светло-русые волосы, глаза прикрывали слегка затемненные квадратные очки. Темные брюки в полоску, высокие ботинки и длинная рубашка навыпуск того же янтарного цвета, что и стекла очков, придавали ему непринужденный вид. На правом запястье болтался золотой браслет, мочку уха украшало несколько бриллиантовых заклепок.

Сначала он заказал кофейный напиток, потом позвонил по мобильному телефону - и все это время следил за помещением, то и дело прикладываясь к кружке.

- Проверяет, насколько здесь спокойно, - сказала Ева. - И охотится. Высматривает женщин, наблюдает за ними. Сообщение можно послать на любой здешний компьютер, верно? Именно за этим сюда и ходят. Иначе можно было бы сидеть дома и тихо-мирно работать в сети.

- Это новый способ знакомиться, - подтвердил Рорк. - Возбуждающе анонимный, но с привкусом подглядывания. Ты посылаешь сообщение на другой конец зала, следишь за реакцией, решаешь, хочешь ли сделать следующий шаг и установить личный контакт. Компьютеры оборудованы стандартной системой защиты, которую можно быстро включить, если не хочешь, чтобы тебя беспокоили.

Ева увидела, что ее подозреваемый вошел в систему и ввел свои данные.

- Вот он. - Рорк прикоснулся к ее руке и увеличил часть кадра. Сканер.

Ева увидела изящную серебряную коробочку, напоминавшую футляр для визитных карточек. Молодой человек вынул из угла коробочки тонкий проводок и воткнул кончик в боковой порт компьютера.

- Молодец! Я никогда не видел таких миниатюрных сканеров, - сказал Рорк. - Не удивлюсь, если он сделал его своими руками. Я думаю...

- Размышлять будешь потом, - осадила его Ева. - Стоп! Он заметил, что мы его вычислили.

Тело убийцы напряглось, лицо вытянулось. Теперь он казался не высокомерным и самодовольным, а ошеломленным и испуганным. Глаза за модными очками беспокойно осмотрели зал. Он отключил сканер и склонился над клавиатурой, приняв вид классического компьютерного фанатика.

- Инициирует вирус, - негромко сказал Рорк. - Потеет, но знает, что делает. Загружает его.

Убийца дрожал, то и дело вытирал губы тыльной стороной ладони, но не сводил глаз с монитора. Потом вскочил и бросился к дверям, спотыкаясь о столы и расталкивая посетителей. Дверь закрылась, преступник исчез, но Ева успела заметить, что он повернул направо.

- Смылся. Смылся за две минуты. Полицейские прибыли на целую минуту позже.

- Точнее, за девяносто восемь секунд. Так показывают часы, - поправил Рорк. - Он действует быстро. Очень быстр.

- Да, но его трясет. Он отправился в верхнюю часть города. Испугался и побежал домой.

ГЛАВА 8

Чтобы перестать трястись, ему понадобился целый час. А также два стакана виски и успокоительное, которое Люциус добавил во второй стакан.

- Это не должно было случиться! Это невозможно!

- Кевин, возьми себя в руки. - Люциус достал сигарету, приправленную "Зонером", раскурил ее и закинул ногу на ногу. - Лучше подумай, как это случилось.

- Они сумели узнать название счета. Защищенного счета.

Раздосадованный Люциус выдохнул дым.

- Ты говорил мне, что для этого им понадобится несколько недель.

- Видимо, я их недооценил, - с раздражением бросил Кевин. - Но этого все равно было недостаточно, чтобы навести их на наш след! Как они сумели вычислить, что я нахожусь именно в этом клубе, да еще так быстро? У полиции нет ни возможностей, ни оборудования, ни людей, чтобы следить за каждым киберклубом в городе и за каждым имеющимся в клубе компьютером. Тем более что я усовершенствовал стандартную систему защиты от несанкционированного доступа.

Люциус затянулся и лениво выпустил струйку дыма.

- Есть шанс, что им просто повезло?

- Нет, - сквозь зубы ответил Кевин. - Они использовали сверхсовременное оборудование и классного компьютерщика. - Он покачал головой. - Господи, что человеку с такими мозгами делать в какой-то вонючей полиции, если в частном секторе он мог бы грести золото лопатой?

- Ладно, в конце концов, игра стоит свеч. Это возбуждает.

- Возбуждает? Я чуть не попался! Меня бы арестовали и предъявили обвинение в убийстве.

"Зонер", как всегда, делал свое дело.

- Но ты же не попался. - Желая успокоить друга, Люциус наклонился и похлопал Кевина по колену. - Пусть они умные и искусные, но мы умнее. Главное, что ты предусматривал такую возможность и был готов к ней. Заразил вирусом целый клуб. Очень мило. Ты снова появишься в заголовках всех газет. - Он вздохнул. - И заработаешь на этом кучу очков.

- Они увидят мое изображение на дискетах видеокамер, но это не страшно. - Кевин втянул в себя воздух и медленно выдохнул. Люциус всегда был его утешителем; одобрение друга позволяло справиться с нервами. - А ведь я не стал бы изменять внешность, если бы клуб был расположен хоть немного подальше.

- Судьба! - Люциус засмеялся, заставив друга улыбнуться. - Судьба есть, верно? И она на нашей стороне. Кев, наши дела идут все лучше и лучше. Ты позаботишься о счете? Создашь новый?

- Да. Без проблем. - Кев пожал плечами. В мире электроники он мог все. - Люциус, они сообщили публике много подробностей. О "чатах", о наркотиках... Может быть, сделаем перерыв?

- На самом интересном месте? Нет уж. Чем больше риск, тем сильнее возбуждение. Наконец-то мы нашли стоящего противника. Игра становится по-настоящему азартной.

- Я мог бы оставить счет открытым, - задумчиво сказал Кевин. - И положить туда приманку.

- Ага! - Люциус хлопнул ладонью по ручке кресла. - Тебя тоже увлекла игра? Подумай об этом во время завтрашнего свидания. Представь себе, что вы с дамой обсуждаете эту ужасную новость за бокалом вина. Она слегка дрожит, сочувствуя судьбе своих покойных сестер. И не подозревает, что скоро сама разделит ее. О боже, как это тонко! Во всяком случае, ясно одно: скучать нам не придется.

Кевин чувствовал, как виски бежит по его жилам; голова слегка кружилась, но это было даже приятно.

Совершенно успокоившись, он взял у друга сигарету и затянулся.

- Да уж, пока что такая беда нам не грозит. Я уже знаю, что надену завтра. И как буду выглядеть. Эта Моника такая же сексуальная, как ее имя... - Он помедлил, боясь разочаровать Люциуса. - Только я не знаю, смогу ли дойти до конца. Не знаю, смогу ли убить ее.

- Сможешь и убьешь. Нельзя снижать планку, - с улыбкой ответил ему Люциус. - Подумай вот о чем, Кевин. Прикасаясь к ее обнаженному телу, утопая в нем, ты будешь знать, что больше никто этого не сделает. Что ее последним ощущением в жизни будет ощущение движений твоего члена.

Кевин почесал в затылке.

- Знаешь, в этом действительно что-то есть. Во всяком случае, приятно сознавать, что она умрет счастливой.

Ледяному смеху Люциуса откликнулось громкое эхо.

Пибоди всегда старалась сбросить лишний вес и поэтому вышла из метро за шесть кварталов от дома Евы. Впрочем, у нее была еще одна причина для этой пешей прогулки. Наказание за грех. Это решение было достойно настоящего квакера. Конечно, таких понятий, как грех и наказание, в их общине не существовало - только равновесие и отсутствие равновесия. Но различия между этими понятиями были тонкими и несущественными.

Она выросла в большой небогатой семье, все члены которой верили, что каждый человек должен исполнить свое предназначение, и считали, что следует быть честным с самим собой. Пибоди тоже стремилась быть честной с самой собой и считала себя городским полицейским, который в данный момент пытается сохранить... э-э... да, равновесие.

Правда, сейчас она тосковала по родным. По взаимной любви и простоте нравов, которые царили в их семье. Черт побери, может быть, ей и в самом деле следовало взять несколько отгулов, посидеть на материнской кухне, уплетая домашнее печенье, и отдаться простым человеческим чувствам?

Ибо Пибоди действительно не понимала, что с ней творится. Почему ей грустно, почему она не находит себе места и так недовольна собой? Ведь она получила то, чего хотела больше всего на свете. Она была копом, чертовски хорошим копом и работала под началом женщины, которую считала совершенством. За последний год она многому научилась. Не просто технике, но тому, что отличает хорошего полицейского от выдающегося, который не стремится поскорее закрыть дело, а копает глубже и неравнодушен к жертвам преступлений. Который всегда помнит о них.

Пибоди знала, что с каждым днем работает все лучше, и могла гордиться этим. Кроме того, ей нравилось жить в Нью-Йорке и следить за тем, как изменяется его облик от квартала к кварталу. "Этот город полон, - думала она. - Полон людей, сил, действия". Конечно, можно было бы съездить домой и посидеть на материнской кухне, но она никогда не смогла бы снова поселиться там. Ей требовался Нью-Йорк.

Она радовалась своей маленькой квартирке, где все принадлежало ей. У нее были надежные товарищи, верные друзья и достойная уважения карьера. Она встречалась... ну да, встречалась с одним из самых красивых, умных и опытных мужчин на свете. Он водил ее в картинные галереи, в оперу, в шикарные рестораны. Благодаря Чарльзу она узнала не только другую сторону Нью-Йорка, но и другую сторону жизни.

Но по ночам Пибоди без сна лежала в кровати, смотрела в потолок и думала, почему ей так одиноко.

Ей нужно было избавиться от этого. В ее семье депрессией никто не страдал, и она не собиралась быть первой. Может быть, ей требовалось найти себе какое-нибудь хобби. Вроде росписи стекла или карликового садоводства, голографической фотографии, макраме.

"Черт побери!" - Именно так и подумала Пибоди, когда из метро выскочил Макнаб и чуть не столкнулся с ней.

- Привет. - Оба быстро отпрянули, и Макнаб сунул руки в карманы.

- Привет. - "О, черт! Почему я не шла немного быстрее или немного медленнее? Почему не вышла из дома на пять минут раньше или на две минуты позже?" - подумала несчастная Пибоди.

Какое-то мгновение они хмуро смотрели друг на друга, но потом волей-неволей присоединились к потоку пешеходов. Иначе их просто смели бы.

- Так... - Макнаб вынул руки из карманов и поправил круглые солнечные очки с ярко-голубыми стеклами. - Даллас снова собирает совещание на дому?

- Очевидно, раз тебя тоже вызвали.

- Похоже, вчера вечером она предприняла кое-какие действия. - Макнаб пытался говорить спокойно и непринужденно. - Жаль, что этот подонок не пришел в "Веселые киберы", когда мы там были. Мы могли бы взять его.

- Едва ли.

- Где твой оптимизм, красотка?

- Там же, где твое чувство реальности, кретин.

- Что, проснулась не с той стороны мужской постели?

Пибоди скрипнула зубами, но заставила себя любезно улыбнуться.

- У постели Чарльза нет "не той" стороны. Она большая, мягкая и круглая, как детская площадка.

- Да неужели? - При мысли о том, что обнаженная Пибоди лежит в этой сексуальной круглой постели с кем-то другим, в мозгу Макнаба полетела половина интегральных схем.

- Что, больше сказать нечего? Мог бы отточить мозги на потаскушках, с которыми ты имеешь дело в последнее время.

- Моя последняя потаскушка была аспиранткой Массачусетского технологического с телом богини и лицом ангела. Но мы времени даром не тратили. Нам было не до оттачивания мозгов.

- Свинья!

Пибоди свернула к воротам дома Рорка, но Макнаб схватил ее за руку.

- Послушай, я сыт по горло гадостями, которые ты каждый раз говоришь мне, когда я оказываюсь рядом! В конце концов, ты первая ударила по тормозам!

- Но сделала это недостаточно быстро.

Делия рванулась, однако Макнаб держал крепко. Она всегда недооценивала силу его худых рук. Пибоди с ужасом поняла, что от этой силы у нее холодеет под ложечкой.

- Сила есть - ума не надо, - пробормотала она. - Ты сам виноват. Хотел, чтобы все было по-твоему.

- Верно. Прости за напоминание, но именно ты ушла от меня к этой проститутке мужского пола.

Пибоди ткнула его кулаком в грудь.

- Не смей называть его так! Ты не знаешь, что это такое! Если бы у тебя была одна десятая ума и обаяния Чарльза, ты перестал бы быть пещерным человеком. Но поскольку у тебя их нет, я должна сказать тебе спасибо за то, что ты раскрыл мне глаза. Связавшись с тобой, я совершила ужасную и непростительную ошибку. Так что спасибо большое.

- Пожалуйста.

Они стояли лицом к лицу, красные и задыхающиеся от злости. Потом вдруг жадно впились в губы друг друга и тут же отскочили, как ошпаренные.

- Это ничего не значит! - отдуваясь, выпалила Пибоди.

- Ты права. Но для верности опыт следует повторить.

Макнаб рывком притянул ее к себе и алчно вонзил зубы в ее нижнюю губу. Этот поцелуй ошеломил Пибоди, как выстрел в лицо из пушки. В ушах зазвенело, она перестала дышать и покачнулась. В этот миг ей хотелось только одного: ощущать ладонями его длинное костлявое тело.

Делия обхватила его тощие ягодицы и вонзила в них пальцы с такой силой, словно хотела оторвать от них кусок и положить в карман. Макнаб постарался просунуть руки под тугой накрахмаленный мундир, обтягивающий так хорошо знакомое ему женственное тело. Когда из этого ничего не вышло, он прижал Делию спиной к железным воротам и впился губами в шею, как будто хотел всосать ее в себя, словно мороженое.

- Прошу прощения. - Голос, прозвучавший как гром среди ясного неба, заставил их изумленно уставиться друг на друга.

- Ты что-то сказал? - спросила Пибоди.

- Нет. А ты?

- Сержант... Детектив...

Не веря своим ушам, они посмотрели направо и увидели экран на каменном столбе. С экрана на них смотрело бесстрастное лицо Соммерсета.

- Думаю, лейтенант ждет вас, - с холодной учтивостью сказал он. - Если вы немного отойдете от ворот, то не упадете, когда они откроются.

Пибоди покраснела, как помидор.

- О, черт! - Она оттолкнула Макнаба и начала заправлять выбившуюся блузку. - Как глупо!

- Но приятно. - Колени у Макнаба подгибались, так что первые шаги дались ему с трудом. - Пибоди, так какого черта...

- То, что между нами существует... э-э... как это... физическое влечение, еще не значит, что мы должны ему поддаваться. Это только усложняет дело.

Макнаб обогнал ее, повернулся и пошел задом наперед. Его длинный конский хвост мотался из стороны в сторону, тонкая куртка цвета полевого мака развевалась на ветру. Несмотря на все благие намерения, Делия не смогла не улыбнуться.

- Ты ужасно смешной.

- Может быть, вечером съедим пиццу и посмотрим, что из этого выйдет?

- Мы уже знаем, чем это кончается, - напомнила Делия. - Макнаб, сейчас у нас на это нет времени. Так что и не думай...

- Я все время думаю о тебе.

Эти слова заставили Пибоди застыть на месте. Разве можно идти, когда душа у тебя уходит в пятки?

- Ты сбиваешь меня с толку...

- Так и было задумано. Что скажешь о пицце, красотка? Я знаю, как ты ее любишь.

- Я на диете.

- Не понимаю, чего ради?

То, что Макнаб говорил это искренне, всегда умиляло Делию и льстило ее самолюбию.

- Потому что моя задница массой и размерами напоминает планету Плутон.

Они стояли на длинной изогнутой подъездной аллее. Макнаб зашел к Пибоди в тыл и присмотрелся.

- Кончай. Отличная задница. За такую полжизни отдать не жалко.

Йен любовно шлепнул ее, заслужив сердитый взгляд, и широко улыбнулся. Он знал, что победил.

- Будем только есть и разговаривать. Никакого секса.

- Может быть. Я подумаю.

Вспомнив совет Рорка "побольше романтики", Макнаб пробежал через ухоженный газон и сорвал цветок с декоративной груши. Потом догнал Пибоди на лестнице и вдел цветок в петлицу ее мундира.

- Идиот, - пробормотала она, но цветок не вынула.

Пибоди старалась не смотреть на Соммерсета. Когда дворецкий пригласил их подняться в кабинет Евы, у бедной девушки покраснела даже шея.

Ева стояла посреди комнаты, слегка покачиваясь на каблуках, и снова просматривала видеозапись. "Этот человек доволен собой, - думала она. - И страшно высокомерен. Он наслаждается, насмешливо рассматривая толпу посетителей киберкафе и думая, что все эти люди не годятся ему в подметки. Потому что у него есть тайна".

Однако оделся он так, чтобы привлекать к себе внимание. Вызывать восхищение и зависть. Чтобы те, кто увидит его, поняли, что он выше их.

Он считал себя умнее всех. Был уверен в собственной неуязвимости. Но когда все пошло не так, испугался и ударился в панику.

Ева смотрела, как он сидит в кабине, уставившись на экран монитора, и видела капли пота у него на лбу. Ей не составляло труда представить себе то, как он сбрасывает с балкона безжизненное тело Брайны Бэнкхед. "Главное избавиться от проблемы, - думала она. - От неудобств, от угрозы. А потом смыться".

Нет, этот человек не мог на следующий вечер встретиться с другой женщиной. Хладнокровно и с заранее обдуманным намерением...

Ева повернулась к вошедшим Пибоди и Макнабу.

- Рассмотрите этого малого спереди, сзади и сбоку, - велела она. Сосредоточьтесь на строении лица, на глазах - разрезе, а не цвете - и телосложении. Про волосы забудьте: они не его.

- Мэм, у вас синяк на подбородке, - заметила Пибоди.

- Да, а у тебя цветок в петлице. Так что мы обе выглядим глупо. Дики установил происхождение парика и грима. Теперь мы знаем фабричные марки. Нужно проверить, кому их продавали. Пибоди, составь список покупателей и сравни его со списком покупателей вина. Рорк составляет для меня перечень лучших мужских магазинов города.

- Уже закончил. - Рорк вышел из своего кабинета и протянул Еве дискету. - Доброе утро.

- Спасибо. - Ева передала дискету Пибоди. - Нашему клиенту нравится все самое лучшее. Туфли от модного дизайнера, гардероб на заказ. Рорк, как ты это называешь?

- "Супер-пупер", - усмехнулся Рорк. - Он мог бы покупать вещи непосредственно в Лондоне или Милане, однако предпочитает посещать дорогие нью-йоркские магазины. Правда, его первый костюм был английского покроя. Второй, скорее всего, итальянского, - добавил он.

- Поверим нашему знатоку моды на слово, - сухо сказала Ева, - и проверим эти магазины. Вдруг повезет... Да, кстати, если у этого малого нет своей оранжереи, то он должен где-то покупать розовые розы. Скорее всего, он делает это неподалеку от дома. Держу пари, что это либо Верхний Вест-Сайд, либо Нижний Ист-Сайд, так что сначала нужно заглянуть туда.

Она подняла глаза и удивилась, когда Рорк протянул ей кружку с только что сваренным горячим кофе.

- Через час здесь будет доктор Мира. Фини находится в управлении и осматривает компьютер, который мы изъяли в "Веселых киберах". Мне нужны ответы, нужен след, и притом сегодня же! Потому что сегодня вечером он снова выйдет на охоту. У него нет другого выхода.

Ева повернулась к экрану, где убийца насмешливо смотрел на толпу.

- Он уже выбрал себе следующую цель.

Она подошла к доске с фотографиями обеих жертв и компьютерными изображениями убийцы, сделанными до и после каждого убийства.

- Она тоже наверняка молода, - сказала Ева. - От двадцати до двадцати пяти. Привлекательная, умная, любит поэзию. Романтична и в данный момент не состоит ни с кем в серьезной связи. Она живет в городе. Работает в городе. Я уверена, что он уже видел ее, внимательно рассмотрел на работе или на улице. Она могла говорить с ним и не знать, что этот человек собирается ее соблазнить. Сейчас она думает о сегодняшнем вечере, о свидании с мужчиной, который является воплощением ее мечты. "Через несколько часов я познакомлюсь с ним, - думает она. - И может быть, может быть..."

Ева отвернулась от доски.

- Нужно сохранить ей жизнь. Я не хочу, чтобы на этой доске появилась новая фотография.

- Лейтенант, прошу уделить мне минуту вашего времени. - Рорк жестом указал на свой кабинет и направился туда, не дав Еве возразить.

- Послушай, я на службе, - пробормотала она, входя в кабинет вслед за ним.

- Тогда не трать даром время. - Рорк плотно закрыл за ней дверь. - Я могу составить перечни покупателей, сравнить их и сделаю это намного быстрее, чем Пибоди.

- Тебе что, делать нечего?

- Конечно, есть. Но это не займет у меня много времени. - Он погладил пальцем ее синяк, а потом коснулся ямки на подбородке. - Я предпочитаю, чтобы мозги были заняты полностью... И тоже не хочу, чтобы на твоей доске появилась новая фотография, - добавил он. - Я все равно сделаю это, но ты будешь меньше злиться, если я притворюсь, что прошу у тебя разрешения.

Ева, нахмурившись, сложила руки на груди.

- Притворишься?!

- Да, милая. - Рорк поцеловал ее синяк. - Кроме того, если ты будешь знать о моих намерениях, то сможешь взять Пибоди с собой, когда поедешь в город. - Тут раздался зуммер устройства внутренней связи. - Да?

- Здесь доктор Диматто, - сказал Соммерсет. - Она хочет видеть лейтенанта Даллас.

- Пропустите, - приказала Ева. - Делай свое дело, - сказала она Рорку. - А я, так и быть, притворюсь, что ничего об этом не знаю.

- Согласен. Сейчас я закончу, а потом поздороваюсь с Луизой.

- Делай как знаешь. - Она открыла дверь и оглянулась. - Именно так ты большей частью и поступаешь.

- Поэтому я всегда доволен собой!

Ева недовольно фыркнула и прошла в свой кабинет, чтобы поздороваться с Диматто.

Доктор вошла стремительно - впрочем, как всегда, - увидела чашку в руке Евы и улыбнулась.

- Да, с удовольствием, спасибо.

Ева не смогла не улыбнуться в ответ.

- Пибоди, свари кофе для доктора Диматто. Чем еще мы можем быть вам полезны?

Луиза посмотрела на кусок пирога, который Макнаб пытался проглотить целиком.

- С яблоками?

Йен что-то промычал. Этот звук означал подтверждение, удовольствие и чувство вины одновременно.

- С удовольствием съем. Еще раз спасибо.

Ева окинула взглядом нарядный красный костюм Луизы.

- Док, не похоже, что вы сегодня собираетесь принимать клиентов.

- Мне предстоит встреча с распорядителем фонда. - Луиза наклонила голову, и в ее ушах блеснули бриллиантовые серьги. - Чем меньше ты похож на просителя, тем больше денег тебе удается выжать. Странно, не правда ли? Во всяком случае... Спасибо, Пибоди. Ничего, если я сяду?

Она села, изящно закинула ногу на ногу, поставила десертную тарелку с яблочным пирогом на колено и сделала первый глоток кофе. Потом тяжело вздохнула и сделала второй глоток.

- Где вы это взяли? Потреблять такое количество кофеина - настоящее преступление.

- Рорк.

- Ну, естественно! - Она отломила кусок пирога.

- Луиза, я думаю, вы примчались не для того, чтобы выпить кофе. Дело в том, что мы здесь немного заняты...

- Не сомневаюсь. - Она кивнула на доску. - Я опросила жильцов нашего дома. Брайна была знакома со всеми своими соседями по этажу и кое с кем с других этажей. Эту девушку любили. Она прожила здесь три года. Регулярно встречалась с мужчинами, но в серьезную связь не вступала.

- Это мне известно. Решили бросить медицину и пойти работать в полицию?

- Она прожила здесь три года, - повторила Луиза, на сей раз без всякого намека на юмор. - А я - два. Она упала на тротуар к моим ногам. А я ни разу не поговорила с ней.

- Вы чувствуете себя виноватой? Но это ничем не изменило бы ее судьбу.

- Нет. - Луиза откусила еще один кусочек. - Но это заставило меня задуматься. И постараться раздобыть как можно больше информации, которая могла бы помочь вашему дознанию... Так вот, - после паузы продолжила она. Исследования проводились в частной и очень дорогой клинике Форрестера, специализировавшейся на лечении сексуальных расстройств и бесплодия. Лет двадцать пять назад клиника Форрестера заключила договор о сотрудничестве с компанией "Аллегани Фармацевтикал" в области разработки, изучения и выпуска различных химических препаратов, способных излечивать такие расстройства. В исследовании принимало участие множество ведущих химиков, фармацевтов и врачей-сексологов.

- Вы хотите сказать, что они испытывали вещества, известные под названием "Шлюха" и "Дикий Кролик"?

- Эти, другие и их сочетания. Именно они разработали лекарство с торговым названием "Мейтигол", которое позволило увеличить репродуктивный возраст мужчин, и лекарство от бесплодия "Компакс", позволяющее женщинам за пятьдесят рожать детей - конечно, при желании.

Она отщипнула еще кусочек пирога.

- И то и другое лекарство было очень эффективным, но чрезвычайно дорогим, и вследствие этого недоступным для среднего покупателя. Но для тех, кто мог себе это позволить, оказалось настоящим чудом.

- Вы знаете имена этих покупателей?

- Я еще не кончила. - Она повернула голову и ослепительно улыбнулась вошедшему Рорку. - Доброе утро.

- Луиза! - Рорк поднес ее руку к губам. - Чудесно выглядите. Впрочем, как всегда.

- Да-да, и так далее и тому подобное, - проворчала Ева. - Что дальше?

- Ваша жена груба и нетерпелива.

- Именно за это я ее и люблю... Кстати, лейтенант, на крыльцо поднимается Чарльз Монро.

- Это что, заговор?

Ева бросила предупреждающий взгляд на Макнаба. Его глаза блеснули в ответ. Он выдерживал ее взгляд добрых пять секунд, а затем мрачно отвернулся.

- У тебя есть сведения о клинике Форрестера и компании "Аллегани Фармацевтикалс"? - спросила она у Рорка.

Заметив, что он удивился, Ева с такой силой стиснула зубы, что ощутила боль в подбородке.

- Я купил "Аллегани" восемь... нет, десять месяцев назад. А что?

- Точно не знаю, потому что док стесняется сказать.

- Я никогда ничего не стесняюсь, - возразила Луиза, но тут ее глаза широко раскрылись, поскольку в комнату вошел Чарльз, который всегда неотразимо действовал на женщин. - Вот это да! - пробормотала она.

- Догадываюсь, что вы тоже хотите кофе, - сказала Ева.

Чарльз кивнул.

- Знаете, не откажусь.

- Я сварю. - Пылающая от смущения Пибоди решила спастись бегством и устремилась на кухню, путаясь в собственных ногах.

- Здравствуйте, Рорк... Макнаб... - Во время второго приветствия профессиональная улыбка Чарльза слегка потускнела, но вспыхнула с новой силой при взгляде на Луизу. - Кажется, мы не знакомы.

- Луиза. Луиза Диматто. - Доктор протянула руку.

- Только не говорите, что вы коп!

- Нет, я врач. А вы?

Если Чарльз и слышал слово, которое пробормотал Макнаб, то не подал виду.

- Профессиональный компаньон.

- Как интересно...

- Может быть, отложим светскую беседу на потом? Черт побери, устроим вечеринку и пригласим всех присутствующих! - бросила Ева. - Простите, Чарльз, мы сейчас закончим. Луиза, на чем мы остановились?

- Да-да... Так вот, несмотря на то, что исследования велись успешно, договор о партнерстве был расторгнут двадцать лет назад. Недостаток средств, недостаток интереса и кое-какие побочные эффекты... В общем, пришли к выводу, что дальнейшее использование этих лекарственных форм слишком дорого и экономически рискованно из-за возможных противоречий с законом. Решение принимал главным образом доктор Теодор Макнамара, возглавлявший проект. Именно ему приписывают открытие как "Компакса", так и "Мейтигола". Ходили слухи, что во время работ были злоупотребления и воровство. Толки об экспериментах вышли за пределы лабораторий. Согласно сплетням, кое-кто из женщин, принимавших участие в разработках, заявлял, будто им давали лекарства без их ведома и согласия, после чего они подвергались сексуальным домогательствам и, возможно, осеменению. Впрочем, если это и было правдой, никто из посвященных никаких имен не называл, - закончила Луиза.

- Спасибо. Я непременно воспользуюсь этими сведениями. Вы не забыли про встречу с инвестором?

- У меня еще есть немного времени. Если не возражаете, я допью кофе. И налью себе еще полчашечки.

Она быстро пошла на кухню.

- О'кей. Чарльз, теперь слово за вами.

Монро кивнул Еве и тепло улыбнулся Пибоди, которая принесла ему кофе.

- Моя клиентка считает, что эти сведения нужны мне для другого клиента. Пусть так и будет, ладно?

- Чарльз, я не выдаю свои источники информации.

- А я не выдаю своих клиентов, - парировал он. - Дайте слово, что вы не будете возбуждать против бедной женщины дело, если ее имя выплывет наружу.

- "Бедная женщина" меня не интересует. А если она использует эти снадобья только для себя, то не заинтересует и сотрудников отдела по борьбе с наркотиками. Этого достаточно?

- Даллас, секс далеко не всем дается легко.

- Если бы люди поменьше развратничали, вы бы остались без работы! выпалил Макнаб.

Чарльз насмешливо фыркнул.

- Совершенно верно. А если бы люди поменьше крали, мошенничали, калечили и убивали друг друга, с вами, детектив, случилось бы то же самое. Остается лишь радоваться тому, что человеческая природа идет на пользу нашему бизнесу.

Ева встала между креслом, в котором сидел Чарльз Монро, и письменным столом, на котором пристроился Йен Макнаб.

- Чарльз, назовите мне имя торговца. Никто не станет беспокоить вашу клиентку.

- Карло. Фамилиями в этом мире не пользуются. Она познакомилась с ним в "чате", посвященном сексуальным экспериментам.

Ева опустилась на край стола рядом с Макнабом.

- Даже так?

- Примерно год назад. Она сказала, что этот человек изменил ее жизнь.

- И как же совершается продажа?

- На первых порах она посылала ему сообщение по электронной почте и делала заказ. Потом оплачивала покупку с помощью электронного перевода суммы на его счет. И получала бандероль в почтовом отделении Центрального вокзала.

- Значит, личных контактов у них не было?

- Никаких. Теперь она перешла на то, что называется "подпиской": получает бандероль раз в месяц, а плата автоматически перечисляется с ее счета на его. Пять тысяч долларов в месяц за четверть унции.

- Я должна поговорить с ней.

- Даллас...

- Сейчас объясню почему. Мне нужен номер счета и все остальное, что она сможет рассказать. Она постоянная участница его бизнеса и должна знать многое. Более того, ей необходимо быть настороже. Она тоже может стать мишенью.

- Не может. Это ваши жертвы? - Чарльз показал на доску. - Сколько им? Двадцать-двадцать пять? А этой женщине за пятьдесят. Она привлекательная, следит за собой, но годы ее расцвета позади. Средства массовой информации сообщали, что эти женщины были не замужем и жили одни. А она замужем. Встречается со мной для поддержания тонуса - для нее это нечто вроде посещения салона красоты. Живет с мужем и сыном-подростком. Если вы станете допрашивать эту женщину, то опозорите ее перед семьей.

- Кроме того, это нанесет вред ее сексуальной самооценке, - вставила Луиза. Она стояла посреди комнаты и допивала вторую чашку кофе. Использование запрещенных сексуальных стимуляторов и профессиональных компаньонов часто позволяет преодолеть дисфункцию в этой области. С точки зрения врачей и психологов, сообщать властям о том, что она нуждается в них, нежелательно. За первое ее могут наказать, за второе - высмеять.

- А если не сообщать, на этой доске скоро появится фотография новой женщины.

- Позвольте мне еще раз поговорить с ней, - попросил Чарльз. - Я постараюсь получить нужные вам сведения. Более того, я сам могу вступить с ним в контакт, переведя на его счет деньги. Для этого ему достаточно обычной процедуры подтверждения моей лицензии. Подпольные продавцы сексуальных стимуляторов считают профессиональных компаньонов своей лучшей клиентурой.

Ева нахмурилась.

- Представите мне эти сведения к трем часам дня. Но ничего другого не предпринимайте. Я не хочу, чтобы он знал ваше имя.

- Лейтенант, за меня можете не беспокоиться.

- Только сведения, Чарльз! А теперь ступайте.

- Мне тоже пора. Спасибо за кофе. - Луиза поставила чашку и посмотрела на Чарльза. - Может быть, возьмем одно такси?

- Отличная мысль. - Уходя, Чарльз провел кончиком пальца по цветку в петлице Пибоди. - До скорой встречи, Делия.

- Макнаб, держи себя в руках! - предупредила Ева. - Пибоди, Рорк генерирует кое-какие данные. Пройди в его кабинет и помоги. - Понадеявшись, что это на какое-то время сохранит мир, Ева посмотрела на часы и вспомнила о докторе Мире. - У меня назначена встреча.

ГЛАВА 9

Она устроилась в библиотеке. Во-первых, там было тихо; во-вторых, библиотека находилась в другом крыле дома. Если речь шла не о работе, Ева старалась избегать эмоциональных потрясений. А сейчас в кабинете царила такая атмосфера, что ей захотелось спрятаться.

Здесь царили мир и покой. Ева села за один из столов, ввела в компьютер новые данные и запросила вероятность того, что Карло связан с подозреваемым. Через несколько секунд на экране высветилась надпись:

ВЕРОЯТНОСТЬ СВЯЗИ КАРЛО С ПОДОЗРЕВАЕМЫМ СОСТАВЛЯЕТ ДЕВЯНОСТО ШЕСТЬ И ДВЕ ДЕСЯТЫХ ПРОЦЕНТА.

- Так я и думала. Теперь вторая задача. Определи-ка вероятность того, что Карло сам производит наркотики, которые продает.

На этот раз компьютер работал дольше и наконец выдал следующую надпись:

НЕДОСТАТОЧНО СВЕДЕНИЙ ДЛЯ ОЦЕНКИ. ДЛЯ ЗАВЕРШЕНИЯ ОЦЕНКИ ТРЕБУЮТСЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ДАННЫЕ.

- Тут ты ошибаешься. - Ева отошла от стола и принялась вышагивать взад-вперед по старинному ковру с цветочным узором. - Я уверена, что он производит их, разливает, продает и использует. Власть. Все дело во власти. Шестьдесят тысяч в год за три унции этого дерьма? Забрось сеть, вылови два десятка богатых клиентов - и ты на коне. Но тут дело не в деньгах.

Она подошла к высокому стрельчатому окну, отодвинула штору и окинула взглядом огромный участок. Даже для Рорка, который когда-то был нищим и отчаянно голодал, деньги сами по себе значили куда меньше, чем игра, позволявшая их иметь, накапливать, приумножать...

И пользоваться властью, которые они дают.

Но это нельзя было назвать алчностью.

- Двадцать тысяч за унцию, - пробормотала Ева. - А он дал четверть этого количества первой жертве уже после того, как она осталась с ним в квартире одна, беспомощная и обнаженная. После того, как он уже дал ей больше двух унций "Шлюхи"...

Ева снова села за компьютер и запросила уличную цену наркотика "Шлюха". Ответ появился почти сразу:

РАБОТАЮ... УЛИЧНАЯ ЦЕНА ГОРМОНИБИТА-ЛА-ШЕСТЬ, В ПРОСТОРЕЧИИ ИМЕНУЕМОГО "ШЛЮХОЙ", СОСТАВЛЯЕТ ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ТЫСЯЧ АМЕРИКАНСКИХ ДОЛЛАРОВ ЗА УНЦИЮ. КОЛИЧЕСТВО ЭТОГО НАРКОТИКА НА РЫНКЕ КРАЙНЕ НЕЗНАЧИТЕЛЬНО. ОБЫЧНО ИСПОЛЬЗУЕТСЯ ЕГО ПРОИЗВОДНОЕ ПОД НАЗВАНИЕМ "ЭКЗОТИКА". РОЗНИЧНАЯ ЦЕНА "ЭКЗОТИКИ" - ПЯТЬДЕСЯТ АМЕРИКАНСКИХ ДОЛЛАРОВ ЗА УНЦИЮ. ТРЕБУЕТСЯ ЛИ ПЕРЕЧЕНЬ ДРУГИХ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ПРОИЗВОДНЫХ?

- Нет. Производные для этого малого недостаточно хороши. Никаких заменителей, никаких эрзацев! Одно свидание стоит ему около ста пятидесяти тысяч. За такие деньги в Нью-Йорке можно купить десяток лучших профессиональных компаньонок и устроить настоящую оргию. Но тут дело не в деньгах и не в сексе. И то и другое - лишь часть игры.

- С чего вы взяли, что вам нужна моя помощь? - спросила остановившаяся на пороге Мира.

Ева резко обернулась.

- Ох, простите. Я просто думаю вслух.

- Это я слышу.

- Спасибо, что пришли, - начала Ева. - Я знаю, как вы заняты...

- Так же, как и вы. Я всегда с удовольствием прихожу сюда. - Мира обвела взглядом стеллажи с книгами, стоявшие вдоль стен комнаты, которая занимала два этажа. - Цивилизованная роскошь! - прокомментировала она. - Вы повредили лицо?

Ева потерла костяшками подбородок.

- Это пустяк.

Ева всегда считала лицо Миры совершенством. Красивое, безмятежное, обрамленное волной соболиных волос. На ней был один из тех спокойных и элегантных костюмов, которые казались отлитыми из гипса. Единственным украшением служила длинная золотая цепь с крупной жемчужиной.

Внезапно Мира подошла к Еве и слегка коснулась губами ее подбородка.

- Привычка, - с улыбкой сказала она, заметив, что Ева нахмурилась. "Поцелую - все пройдет..." Может быть, сядем?

- Да, конечно. - Мира относилась к ней по-матерински, и это сбивало Еву с толку. Все, что касалось материнских чувств, было для лейтенанта Даллас головоломкой с огромным количеством недостающих кусков. - Хотите чаю?

- С удовольствием.

Поскольку Ева знала привычки Миры, она заранее заварила для нее ароматный травяной чай. А поскольку сама она была дома, то налила себе вторую чашку кофе.

- Как поживаете, Ева?

- Нормально.

- По-прежнему мало спите, - констатировала Мира, когда Ева принесла ей чай.

- Ничего, держусь.

- На кофеине и нервах... А как дела у Рорка?

- Он... - Ева хотела промолчать, но с Мирой это было невозможно. - Он все еще переживает из-за того, что случилось с Миком Коннелли. Конечно, он не подает виду, но я... Мне кажется, это слегка выбило его из колеи.

- Так всегда действует скорбь. Мы продолжаем жить, делаем то, что необходимо, но на душе остается тень. Думаю, ему помогает сознание того, что вы рядом.

- Он с головой залез в мое расследование, а я не стала протестовать. Вернее, стала, но не так яростно, как делала это раньше.

- Вы вообще хорошая команда. - Мира сделала глоток чая и одобрительно кивнула. - Только, боюсь, его тревожит, что этими делами занимаетесь именно вы.

- Убийства на сексуальной почве? Но я уже имела с ними дело. И буду иметь еще. Я знаю, как с ними справляться.

- Согласна. Судя по вашим отчетам и мыслям, которые я подслушала, вы уже составили профиль убийцы. - Мира вынула из сумочки дискету. - А это то, что составила я.

Ева повертела дискету в руках.

- У вас получился один профиль?

Мира откинулась на спинку стула и пригубила чай, наблюдая за собеседницей.

- Два. Не могу сказать наверняка, две личности или два разных человека. Хотя синдром раздвоения личности встречается главным образом в научной фантастике, тем не менее он существует.

- Сомневаюсь, что это раздвоение личности. Мне кажется, их все-таки двое. Я поняла это вчера ночью, - объяснила Ева, заметив удивление собеседницы. - Те же методы, та же мотивация, те же мизансцены. Но два разных стиля, два разных подхода к цели. Имея дело со второй жертвой, он использовал презерватив или спермицид и покрыл руки слоем "Силина", а в первой оставил ДНК и отпечатки пальцев. При раздвоении личности различий бывает меньше. В нашем случае один охотится, другой убивает. А при раздвоении одна личность охотится и убивает, зато вторая функционирует нормально. Нет, это два человека, которые играют вместе, но берут биту по очереди.

- Я склонна с вами согласиться, хотя не могу полностью отвергнуть вариант с раздвоением личности. - Мира скрестила ноги и устроилась поудобнее. - Похоже, что первое убийство было случайным и незапланированным. Существует вероятность, что страх и возбуждение, испытанные преступником во время первого убийства, спровоцировали обдуманное намерение и повышенную агрессивность, проявившиеся во втором случае. "Берущие биту по очереди" очень точная аналогия. Он - или они - игроки. Тут видно стремление господствовать над женщинами, унижать их, но делать это, сохраняя видимость романтических отношений. Сексуальный акт полностью эгоистичен, но наркотики заставляют жертв вести себя агрессивно, и это создает иллюзию взаимного удовлетворения.

- Убийце важно, чтобы женщина смотрела на него с вожделением. Потому что главным героем этой пьесы является он.

- Вот именно, - согласилась Мира. - Это не изнасилование в традиционном смысле слова, которое означает применение физической силы или запугивания. Он не запугивает, а обольщает и заставляет сдаться. Преступник умен и терпелив. Тратит время на то, чтобы узнать их фантазии, мечты и слабости. А затем играет с ними, принимая облик их фантазии. Розовые розы. Не красные, символ страсти, и не белые, символ чистоты. Розовые розы - символ романтической любви.

- Как бы то ни было, мы имеем дело с двумя весьма специфическими личностями, обладающими большими познаниями в области вычислительной техники и химии. Очень похоже, кстати, что у них есть третий союзник, продающий запрещенные сексуальные стимуляторы. Чрезвычайно дорогие. Один из этих парней знаком с его снадобьями. По моему мнению, он знает не только, как их достать, но и как изготовить. Может быть, он даже рискует торговать ими и этим зарабатывает себе на жизнь. Но я думаю, что за этим стоит нечто большее. Думаю, он наслаждается риском.

- Согласна. - Мира наклонила голову. - Ему нравится испытывать судьбу. Подсчитывать шансы.

- Ну, а второй - ас в компьютерах. Раз уж его мастерство произвело впечатление даже на Рорка, сомневаться в этом не приходится. Разве у больных с раздвоением личности бывают таланты в двух различных областях знаний?

- Отвергать подобную возможность нельзя. - Заметив нетерпение Евы, Мира махнула рукой. - Вы хотите, чтобы я сказала "да" или "нет", а я не могу этого сделать. Ева, я могла бы привести вам примеры из историй болезни, но это вас не убедит... Ладно, не будем спорить. Два так два. Два человека. Один мечтательный, живущий главным образом в фантастическом мире. Его идеал женщины - умная, сексуальная и опытная. Он хочет очаровать ее не меньше, чем покорить и заставить повиноваться. Он - человек, который может подчиниться импульсу.

- Он посылал розы на работу Бэнкхед, - напомнила Ева. - Грейс Лутц роз не получала.

- Второй более расчетлив, более решителен и потенциально более расположен к насилию. В отличие от первого, он не склонен к иллюзиям и не убеждает себя, что это романтическая любовь. Прекрасно знает, что это изнасилование. Принимает эту мысль. И стремится к юным и невинным, потому что хочет овладеть ими и уничтожить.

- Второй должен быть старшим партнером, - заметила Ева.

- Да, почти наверняка. Но у них симбиоз. Они нуждаются друг в друге. Не только потому, что один знает химию, а другой компьютеры. Они льстят самолюбию друг друга и по-мужски поощряют его. Как футболисты, которые хлопают забившего гол по заднице или дергают его за локоны.

- Командная игра: я пасую, ты бьешь, а гол - общее достижение.

- Да. Для них это увлекательная игра. - Мира поставила чашку и стала рассеянно играть жемчужиной на конце золотой цепи. - Они нуждаются в соревновании. Судя по всему, это испорченные гении с гипертрофированным мальчишеским самолюбием. Едва ли они вложили много труда, чтобы научиться своему мастерству, - наверное, им все давалось легко. Очевидно, они с детства привыкли к богатству и привилегиям, привыкли требовать и получать все, что им хочется, и не знали ни в чем отказа. Привыкли думать, что они этого заслуживают.

- Должно быть, они уже играли в нечто подобное, - вставила Ева. - Но не до такой степени. Эта игра их возбуждает.

- О, да! Если это действительно два человека, они явно знают друг друга очень давно и имеют много общего. Недостаток зрелости заставляет меня считать, что они примерно того же возраста, что и их жертвы. Двадцать с небольшим. Максимум двадцать пять. Они не просто наслаждаются красивыми вещами, но и наверняка их имеют.

Ева кивнула.

- Дорогие костюмы, дорогое вино, дорогие рестораны для встреч...

- Угу. Стремление к тому, что предназначено только для избранных. Более того, я думаю, что они привыкли к такой жизни. Поэтому они не выносят, когда на них смотрят сверху вниз или отвергают. За стремлением к романтике таятся страх и ненависть к женщинам. Хотела бы я посмотреть на их матерей. Либо они были сильными и чрезмерно властными, либо слабыми и беспомощными. Либо совершенно безразличными, либо слишком опекающими. Мужчины, особенно молодые, обычно судят о женщинах по той, которая их воспитывала.

Ева подумала о Рорке и о себе самой - они оба не знали своих матерей.

- А если мужчина вообще вырос без матери?

- Тогда он судит о женщинах по-другому. Но если мужчина стремится причинять женщинам зло, его наверняка воспитывала та, которая создала у него превратное представление о представительницах противоположного пола.

- Как вы считаете, если я остановлю одного, то остановлю обоих?

- Если вы остановите одного, второй уничтожит сам себя. Но это не помешает ему с наслаждением прихватить на тот свет еще кого-нибудь. Для компании.

Она сделала то, что обычно делают, когда данных, нитей и углов зрения на происшедшее слишком много, чтобы из этого можно было сложить головоломку.

Вернулась на место преступления.

Сорвав печати, открыв универсальной отмычкой кодовый замок и войдя в квартиру Брайны Бэнкхед, Ева постаралась забыть о фактах и сосредоточилась на собственных впечатлениях.

В квартире было душно. Теперь здесь пахло не свечами, не розами, а пылью, оставленной уборщиками. Ни музыки, ни мягкого полумрака. Она включила все освещение, удостоверилась, что видеокамера работает, и обошла комнату.

Яркие цвета, произведения современного искусства, все очень стильно и в то же время женственно. Уютное гнездо одинокой женщины, обладавшей отменным вкусом, наслаждавшейся жизнью и работой. Юной женщины, которая могла бы завести серьезную, постоянную связь и при этом была достаточно уверенной в себе, чтобы экспериментировать. И обладала склонностью к приключениям, достаточной для того, чтобы вступить в виртуальную связь с человеком без лица.

"Очень странный подбор", - мрачно думала Ева, перебирая диски, аккуратно стоявшие в шкафчике под музыкальным центром. Обнаружив альбом "Мэвис: любовь и скандалы", она невольно улыбнулась. Так бывало всегда, когда она вспоминала свою закадычную подругу Мэвис Фристоун.

Но в тот вечер играла классическая музыка. Чей это был выбор - его или ее? "Его, - решила она. - Тут все делалось по его выбору. Его отпечатки пальцев на бутылке - он принес вино с собой, открыл и наполнил бокалы. На одном бокале отпечатки пальцев их обоих, на другом - только его. Он передал ей бокал. Настоящий джентльмен".

Ева прошла в спальню. Уборщики сложили розовые лепестки в мешок, на кровати остался только матрас. Не обращая на это внимания, Ева открыла дверь и вышла на балкон.

Ее волосы сразу растрепал и отбросил ветер; начинался дождь, с неба беззвучно падали крошечные капли. Под ложечкой засосало, но Ева заставила себя подойти к перилам и посмотреть вниз. "Долгий полет, - подумала она. Долгий последний полет..."

Что заставило его подумать о балконе? Судя по всему, до этого он в квартире не был.

Она вспомнила изображение на дискете. Вот Брайна и ее убийца подходят к парадному. Нет, он не смотрел на здание. Жители Нью-Йорка никогда этого не делают. А эти двое были полностью поглощены друг другом.

Почему он подумал о балконе?

Он мог просто испугаться и убежать. Но часть его мозга сохраняла достаточно хладнокровия, чтобы придумать способ выживания. Может быть, он считал, что анализ не обнаружит следов наркотика, и успел все рассчитать на несколько ходов вперед? Или он сделал это от отчаяния? Мира сказала, что этот человек импульсивен. У него наверняка был шок.

"Она мертва. Я попал в беду. Что делать?"

Инсценировать самоубийство. Выбросить ее. С глаз долой - из сердца вон. Но почему он бросился бежать, не уничтожив такие явные свидетельства своего присутствия?

"Чтобы вызвать смятение, - подумала Ева. - Так же, как тогда в кафе. Он загрузил вирус в один компьютер, но заранее рассчитал, что тот распространится на всю систему. И заранее знал, что тамошние завсегдатаи учинят погром".

Женщина падает на тротуар. Свидетели будут потрясены и испуганы. Они сломя голову помчатся к телу, но никто не бросится в дом искать убийцу. Следовательно, у убийцы появится время незаметно исчезнуть.

Но почему он подумал о балконе?

Хотя дождь становился сильнее, а живот сводило судорогой от страха высоты, Ева обвела взглядом дома, стоявшие на противоположной стороне улицы.

- Сукин сын, - негромко пробормотала она, прочитав вывеску "Кофе и Байт".

Это была обычная забегаловка. Десять столиков с дешевыми компьютерами. Стойка на шесть табуреток. Но кофе был ароматным, а полы чистыми.

Бармен был похож на мальчишку-"ботаника". На его лоб падал русый чуб. За двумя столиками сидели юноши примерно того же типа, но дерзкая молодая официантка могла бы стать украшением любого шикарного заведения. У девушки были пышные светлые волосы и губы цвета жевательной резинки. Груди напоминали две спелые дыни с розовыми сосками, вызывающе просвечивавшими сквозь лифчик и белую блузку.

Ева подумала, что мальчишки наверняка видят эту красотку в эротических снах.

- Привет! Добро пожаловать в "Кофе и Байт". Будьте добры сесть за столик. Что бы вы хотели?

- Мне нужно задать вам несколько вопросов. Обоим.

- Все есть в меню, включая специи, но мы с Тадом будем искренне рады что-нибудь объяснить вам, - ответила официантка, которую, судя по табличке, звали Битси.

Битси и Тад... Ева покачала головой. О господи, кто придумал это идиотское сочетание?

- Сядьте, Битси.

- Прошу прощения, но нам не позволяют садиться. Рассказать вам, какие кофейные напитки сегодня в меню?

- Нет. - Ева вынула значок. - Полиция проводит расследование, и я должна задать вам несколько вопросов.

Тад, слегка побледнев, пригладил чуб.

- В наши обязанности входит сотрудничество с полицией, охраной, пожарными, врачами "Скорой помощи".

- Вот и хорошо. - Почувствовав за спиной какое-то движение, Ева обернулась и увидела узкоплечего мужчину, который старался незаметно улизнуть. - Не торопитесь, - сказала она ему. - Пожалуйста, посидите и расслабьтесь. Может быть, вам тоже придется ответить на мои вопросы.

- Я ничего не делал!

- Вот и не делайте, - посоветовала ему Ева. Она снова повернулась к бармену, но расположилась так, чтобы одновременно видеть и столики.

- Вы знаете, что случилось в доме напротив? Про мертвую женщину?

- О, да. - Тад улыбнулся как школьник, правильно ответивший на вопрос учителя. - Ее вытолкнули из окна.

- Вы правы. - Ева вынула фотографию Брайны Бэнкхед и положила ее на стойку бара. - Она когда-нибудь приходила сюда?

- Нет, мэм.

- Не называй меня "мэм".

Тад быстро заморгал, пытаясь понять, что к чему.

- Нам положено называть так всех посетительниц.

- Я коп, а не посетительница. А впрочем... - Она принюхалась к запаху. - Кофе у вас настоящий?

- О, да...

- Лейтенант, - подсказала ему Ева.

- Да, лейтенант. Мы используем только натуральные продукты с добавкой кофеина или без него.

- Неважно. - Ева подняла фотографию так, чтобы ее было видно и мужчинам за столиками. - Кто-нибудь из вас когда-нибудь видел эту женщину?

Тот, кто пытался улизнуть, заерзал на стуле.

- Кажется, да. Но я ничего не делал.

- Я это уже слышала. Где вы ее видели?

- В этом районе. Я живу в двух кварталах отсюда. И именно поэтому прихожу сюда. Близко, не так шумно, народу немного и нет этих пижонов.

- Пижонов?

- Ну, тех, которые таскаются по киберкафе, чтобы с кем-нибудь познакомиться. Здесь можно поработать.

- Вы когда-нибудь говорили с ней?

- Нет. Подобные женщины не говорят с такими парнями, как я. Я просто видел ее несколько раз, вот и все. По соседству. Она была хорошенькая, и я смотрел на нее. Но ничего не делал.

- Как вас зовут?

- Майло. Майло Хорндекер.

"Напуган с детства", - подумала Ева.

- Майло, вы так упрямо твердите об этом, что я начинаю подозревать обратное. - Она достала три моментальных снимка убийцы, сделанных с экрана. - Вы знаете кого-нибудь из этих людей?

Ева положила фотографии сначала перед Тадом и Битси; они одновременно покачали головами. Посетители тоже отрицательно ответили, и это заставило Еву сменить тактику.

- Ну хорошо. В последние несколько недель здесь появлялся новый посетитель. Который начал приходить недавно, а после убийства перестал у вас бывать. Он наверняка сидел у окна с видом на улицу. Приходил по утрам, не позже десяти. Или по вечерам, но не раньше шести.

Ей пришлось изрядно пошевелить мозгами, чтобы припомнить расписание работы Брайны.

- Если он приходил в другое время, то только по вторникам. Заказывал необычный кофе - большую порцию с молоком и вкусом каштанов.

- Он приходил два вторника подряд! - так и подпрыгнула Битси. - Садился у окна и за время работы выпивал два кофе с молоком. А потом уходил.

- За каким компьютером он работал?

- Всегда за первым. Всегда. - Она выпятила пухлые губы. - Оттуда очень красивый вид на улицу.

"И на дом Брайны Бэнкхед", - подумала Ева.

Она вынула мобильник и набрала номер Фини.

- Я в киберкафе напротив дома Бэнкхед. Смотрю на компьютер, за которым он работал. Мне нужен видеотехник и разрешение на изъятие.

Ева сидела за первым компьютером и пила "настоящий" соевый кофе, с добавкой кофеина. Что ж, спасибо и на этом. Как говорится, дареному коню в зубы не смотрят...

Стоило лишь слегка повернуть голову, чтобы увидеть двенадцатый этаж дома напротив. Окна и большой балкон квартиры Брайны.

- Ему нравится все делать тщательно, - сказала она Фини. - Он помешан на информации и стремится все проверять. В посланиях по электронной почте Брайна сообщала ему, как проводит выходные дни. Что она любит по утрам открывать окно и смотреть, какая стоит погода. Вот послушай:

"Я люблю этот первый глоток утреннего нью-йоркского воздуха. Я знаю, что говорят об этом воздухе, но мне он кажется свежим, романтичным и возбуждающим. Все запахи, все вкусы, все цвета... Они принадлежат мне, и в выходные дни я наслаждаюсь ими".

- Возможно, он следил за тем, как она выходила на балкон. Может быть, она пила там кофе, стоя у перил. Эта девушка любила порядок. Утром она убирала квартиру, одевалась и выходила за покупками. Иногда встречалась с подругой. Наверное, он ходил за ней. Хотел убедиться, что она правильно описала свои привычки. Хотел убедиться, что она действительно живет одна, что у нее нет бойфренда или того, кто может ему помешать. Хотел видеть, как она ведет себя, как выглядит, когда не знает, что за ней следят. Она должна была соответствовать самым высоким требованиям, иначе он не стал бы тратить на нее время...

Ева посмотрела на кудесника Фини, который, потупив глаза, ковырялся в компьютере.

- Он тоже раб привычки. А привычки оставляют след. Ты мог бы найти его по этому следу? - спросила она.

- Если он пользовался этим компьютером, мы сопоставим данные и многое узнаем. Правда, понадобится время. Но то, что смог он, сможем и мы.

Ева кивнула, оттолкнулась от стола и прошла туда, где видеотехник работал с кассетой видеокамеры, установленной в кафе. Ей не терпелось увидеть лицо убийцы без грима.

То, что предстало перед ней на экране, разочаровало Еву. Обычные, не слишком выразительные черты. Высокий лоб с начинающимися залысинами, неопрятные космы над ушами. Лицо, незаметное в толпе и не оставляющее следа в памяти.

Кроме глаз. Глаза были острыми и холодными.

"Теперь, что бы он ни делал со своим лицом, я узнаю его по этим глазам", - подумала Ева.

Рядом с домом Грейс Лутц киберкафе не было. Ни кафетерия, ни закусочной. Был только маленький уличный рынок с одним длинным узким проходом. Видно, утреннее везение Евы подошло к концу.

Она вызвала Пибоди. Помощница пришла в тот момент, когда Ева покупала шоколадный батончик.

- Детский ленч, - сказала Пибоди, с завистью глядя на батончик. - Как по-вашему, это овощное рагу свежее?

- Ты меня спрашиваешь?

- Мой желудок превратился в настоящую прорву, - сообщила ей Пибоди, заказав рагу на вынос. - Я перешла на новую диету, согласно которой на завтрак можно съедать только белок крутого яйца. Потом...

- Пибоди, разве я похожа на человека, который интересуется диетами? Жестокая Ева развернула батончик и неторопливо откусила.

- Но это же очень важно! Вот вы, например, постоянно пребываете в плохом настроении, потому что потребляете много сахара, и... Это карамель?

- Можешь не сомневаться. - Ева облизала указательный палец. Пибоди с завистью следила за ней. - Уходим. Мне нужно пройтись.

- Ну, если нам предстоит пешая прогулка, то я, пожалуй, тоже куплю батончик.

Выйдя на улицу, Делия набила рот овощным рагу и устремилась следом за Евой.

- Пибоди, я бы с удовольствием выслушала твой отчет. Конечно, если ты умеешь есть и говорить одновременно.

- Очень вкусно! Похоже, они кладут туда укроп... В перечень вошло шестнадцать фамилий, - быстро сказала Пибоди. - Рорк... Можно не говорить вам, что он настоящий волшебник. Я бы с этим провозилась в три раза дольше. Вы не обращали внимания на его руки, когда он ведет поиск?..- Заметив стальной взгляд Евы, она сунула в рот новую порцию рагу. - Да, вижу, что обращали. Так вот, мы обнаружили шестнадцать человек, которые делали такие покупки. Затем список удалось уменьшить до десяти. Мы исключили двух парней, которые женились в последние две недели. Май и июнь - традиционная пора свадеб. Еще один пару дней назад попал под автобус. Вы читали об этом? Парень на ходу пользовался карманным персональным компьютером, сошел с тротуара и угодил прямо под колеса. Бац - и готово!

- Пибоди...

- Ладно, ладно... В общем, мы оставили десять человек, наиболее похожих на людей из списка Макнаба, которые покупали грим. Йену понадобилось больше времени, потому что он связывался с продавцом, а тот сказал, что парики такого качества покупали человек двести. Потребовал назвать фабричную марку и торговое наименование. Мол, дело в том, что парик, который использовался в первом случае, широко распространен и выпускается разными фирмами под разными названиями. Это зависит от вида используемого сырья...

Пибоди бросила бумажный стаканчик в урну и начала разворачивать батончик так неторопливо и тщательно, будто раздевала любовника.

- Кстати, сегодня вечером он хочет заказать пиццу.

- Что?! Рорк хочет пиццу?

- Нет, Макнаб. Собирается сегодня вечером угостить меня пиццей. Говорит, что хочет только побеседовать, но сегодня утром у ваших ворот мы нарушили пару правил поведения в общественных местах.

- О черт, черт, черт! - Ева прижала пальцы к щекам, на которых бешено забились какие-то жилки. - Опять?! Зачем ты мне это говоришь? У меня спазмы начинаются!

- Боюсь, что если мы съедим пиццу, то займемся сексом. Как по-вашему, что это значит?

- Нет, это не спазмы, а эмболия. Та самая, которая нарушает работу мозга. А всему виной ты!

- Я не хочу этого. Но ничего не могу с собой поделать.

Ева вздохнула.

- Пибоди, я в таких вещах не разбираюсь. Чтобы найти общий язык с Рорком, мне понадобилось больше года, но я все равно то и дело срываюсь. Так что в этом отношении я для тебя не авторитет.

Она с досадой отвернулась и сунула руки в карманы. Улица была грязной, уличное движение шумным, а дым от тележки лоточника, мимо которой они проходили, вонял жареным обезвоженным луком. В половине квартала отсюда курили наркотики. И прямо напротив тоже.

- Для меня жизнь - это работа. А вам с Макнабом на работу наплевать... - Хотя душа Евы разрывалась от жалости к помощнице, ее взгляд оставался холодным и цепким. - Кажется, начинается заваруха. Вызовешь копов, а потом прикроешь меня.

Она вынула значок, достала пистолет и начала переходить улицу, но тут один из мужчин выхватил нож. Второй отпрянул, увернулся и сделал то же самое. Оба пригнулись и задвигались по кругу. Прохожие бросились врассыпную.

- Полиция! Бросить оружие!

Они не обратили на Еву внимания. Один из них был пьян, второй одурманен наркотиками. Это делало обоих опасными.

- Бросайте ножи, или я уложу обоих!

Тут мужчины дружно повернулись к ней, и один из них бросился вперед. Кто-то из прохожих вскрикнул. Когда нож взметнулся вверх, Ева свалила бандита подсечкой. Он упал на нее, но Ева увернулась, а потом придавила каблуком его руку, державшую нож.

Пока ее противник вопил и извивался, второй мужчина схватил какую-то зазевавшуюся женщину и приставил зазубренное лезвие к ее горлу. Глаза наркомана остекленели от "Зевса" - эликсира, делающего человека богом.

- Брось нож! Отпусти ее и брось нож!

- Трахал я тебя! И ее тоже! Черт побери, это мой угол!

- Если ты порежешь ее, этот угол станет местом твоей смерти! - Ева увидела краем глаза, что Пибоди метнулась в сторону. Наркоман, к счастью, этого не заметил.

- Сама брось пушку, или я перережу ей глотку от уха до уха. - Негодяй наклонился и провел языком по шее женщины. - И выпью кровь.

- О'кей. Похоже, ты меня перехитрил.

Ева бросила пистолет на тротуар и увидела, что наркоман проводил его взглядом. А потом глаза бандита расширились от ужаса: рядом с ним выросла Пибоди и ткнула его в шею электрошокером.

Ева прыгнула вперед, схватила руку с ножом и вывернула ее. Женщина сползла на землю, как пустой мешок.

- Оглуши его еще раз! - крикнула Ева, но наркоман с нечеловеческой силой вырвался, и нож устремился к ее горлу.

Она почувствовала сначала укол, потом обжигающее прикосновение металла к коже и наконец ощутила запах крови. Однако медлить было нельзя. Не замечая боли, Ева нанесла удар коленом в пах, и бандит согнулся пополам. Не успел он выпрямиться, как Ева наступила ему на ногу и, используя инерцию, перекинула через бедро.

Наркоман рухнул плашмя, как срубленное дерево, и громко стукнулся головой об асфальт. Тяжело дышавшая Ева подобрала нож - и не смогла разогнуться.

- Даллас, вы как? Он порезал вас?

- Да, черт бы его побрал. Забери этого. - Она показала на бандита, который свалился первым и теперь пытался уползти.

Потом Ева перевернула наркомана и надела на него наручники. Заложница сидела на тротуаре и продолжала истошно вопить.

Ева вытерла окровавленную шею тыльной стороной ладони и подняла взгляд.

- Кто-нибудь, заставьте ее замолчать!

ГЛАВА 10

У нее был длинный мелкий порез под правым ухом, как раз над яремной веной. Чуть посильнее, чуть поглубже - и она очутилась бы на том свете, как жизнерадостно заметил вызванный Пибоди молодой фельдшер. Так что могло быть и хуже. Жалко только, что кровь запачкала рубашку.

- Есть средства, которые быстро удаляют пятна крови, - подбодрила начальницу Пибоди, когда они ехали в верхний город. - Правда, моя мать в таких случаях пользовалась солью и холодной водой. Это помогало. В большинстве случаев.

- С таким же успехом можно выбросить рубашку в мусорное ведро, проворчала Ева. И все же в глубине души она надеялась, что домашний колдун Соммерсет сумеет вывести ужасные пятна, после чего рубашка станет как новенькая и снова займет свое место в платяном шкафу.

- Проверь, нельзя ли связаться с Макнамарой. Мне хочется поработать с ним и послушать, что он скажет о сексуальных стимуляторах и скандале с его фирмой.

Пока Пибоди звонила, Ева проверила поступившие сообщения и злобно выругалась, узнав, что ни у Фини, ни у Макнаба нет ничего нового.

- Лейтенант, доктора Макнамары нет в Нью-Йорке. Он вернется дня через два. Я передала его секретарше, чтобы он связался с вами, а заодно продиктовала ту же просьбу автоответчику.

- Хорошо, это дело может подождать. Дай мне сведения о том первом парне из списка. Лоуренсе К. Хардли.

- Тридцать два года. Белый, неженатый, из богатой семьи. Постоянной сожительницы не имеет. Никаких сведений об уголовном прошлом или службе в армии.

- И никаких отпечатков пальцев в досье?

- Никаких. Живет в Нью-Йорке, работает в местном филиале отцовской фирмы, числится ведущим специалистом отдела маркетинга. Легальные источники дохода - жалованье, инвестиции, дивиденды, доля в прибылях - в общей сложности составляют 5, 2 миллиона долларов в год.

Пибоди изучила портрет, сопровождавший данные.

- Очень симпатичный. Может быть, он влюбится в меня, предложит мне руку и сердце и обеспечит образ жизни, к которому я с удовольствием привыкну.

Увы, ее мечты не сбылись. На протяжении беседы Хардли проявлял интерес не к Пибоди, а к своему красавчику-секретарю. У Евы появилась надежда, что это он, когда Хардли начал нервничать, раздражаться, а затем отказался отвечать на вопросы без своего адвоката.

Понадобилось двадцать минут, чтобы организовать консультацию. Еще двадцать минут ушло на стандартную процедуру в присутствии адвоката. "Час потрачен напрасно", - подумала Ева, вернувшись в машину и вычеркнув Хардли из списка.

- Почему этот человек сразу не сказал нам, что он педик? - задумчиво спросила Пибоди. - И что у него твердое алиби на оба вечера?

- Некоторые люди все еще не привыкли к идее альтернативной сексуальности. Даже тогда, когда речь идет о них самих. Едем к номеру два.

За день они успели исключить из списка троих. Остановившись у тротуара перед домом Пибоди, Ева задала неосторожный вопрос:

- Ну что, ты будешь заказывать пиццу или нет?

- Не знаю, - пожала плечами Делия. - Думаю, что нет. Иначе все начнется сначала. Он настоящая задница. - Ее голос звучал печально. - Писает кипятком из-за Чарльза.

Ева заерзала на сиденье, тщетно пытаясь проникнуться сочувствием к Макнабу.

- Каждому парню было бы неприятно конкурировать с таким мужчиной, как Чарльз.

- Мы никогда не обещали сохранять верность друг другу. Он не имеет права диктовать мне, как жить! Не имеет права указывать, с кем мне видеться и с кем дружить! - Пибоди разозлилась и наконец подняла взгляд. - Даже если бы я спала с Чарльзом, это было бы не его собачье дело.

"Поделом мне, - подумала Ева. - На минутку забылась и тут же получила в лоб".

- Пошел он к черту! - Пибоди шумно выдохнула, теперь в ее голосе звучал праведный гнев. - За целый день не выбрал времени позвонить. А вдруг со мной что-нибудь случилось? К чертовой матери!

- Ладно, отдыхай. Остальных опросим завтра.

- Что? - Пибоди откинулась на спинку сиденья. - Верно. Да, мэм. Завтра.

Решив, что она удачно справилась с делом, Ева отъехала от тротуара. Если повезет, через полчаса она будет дома.

Пока Ева боролась с пробками, Рорк прихлебывал пиво и осуществлял свою часть операции.

- Я думаю, что пицца - это хороший предлог, - сказал Макнаб. - У нее слабость к пицце. К тому же это помогает создать непринужденную дружескую атмосферу.

- Я бы взял бутылку красного. Не слишком дорогого.

- А это мысль. - Лицо Макнаба посветлело. - Но никаких цветов!

- Да, пожалуй, это не тот случай. Если ты хочешь восстановить отношения, то должен застать ее врасплох. Пусть пошевелит мозгами.

- Ага.

Макнаб был убежден, что Рорк на романтике собаку съел. Человек, который сумел уломать Даллас, наверняка настоящий гений в сердечных делах.

- Но вот этот Чарльз... - начал он.

- Забудь о нем.

- Забыть? Но... - Изумленный Макнаб запнулся.

- Забудь, Йен. По крайней мере, на сегодня. Какими бы ни были их отношения, он ей небезразличен. Ругая Чарльза, ты только отталкиваешь ее.

Они сидели и пили пиво в гостиной, о существовании которой Макнаб и не подозревал. Тут стоял бильярдный стол, пухлые кожаные диваны и кресла винного цвета. Старомодный бар контрастировал с видеоэкранами на противоположных стенах. Обстановку дополняло несколько картин, в основном обнаженная натура. Удлиненные женские фигуры казались отрешенными и экзотическими.

"Настоящая мужская комната, - подумал Макнаб. - Никаких компьютеров, никаких видеотелефонов - и стилизованные изображения женщин, которые не сводят тебя с ума. Километры дерева, запах кожи и дорогого табака. Вот что такое класс!"

Внезапно ему пришло в голову, что у Чарльза этот класс был. И если Пибоди гонится за этим, то пытаться ее вернуть не имеет смысла.

- Знаете, иногда нам с ней было хорошо. Я хочу сказать, не только в постели. Я уже пробовал то, о чем вы говорили. Ну, куда-то водил ее пару раз, покупал цветы и все прочее. Но когда мы поссорились... мне было скверно. - Он сделал глоток пива. - Хуже некуда! Я подумал: ну и черт с ней. Но мы работаем вместе, так что поневоле приходится сдерживаться, верно? Может быть, мне следует махнуть рукой и оставить все, как есть?

- Может быть. - Рорк взял сигарету, зажег ее и задумчиво выпустил дым. - Судя по тому, что я вижу, ты хороший детектив. И интересный человек с отличными мозгами. Если бы ты был дебилом, ни Фини, ни Ева не стали бы иметь с тобой дела. И все же ты упускаешь из виду один важный фактор.

- Какой?

Рорк наклонился и потрепал Йена по колену.

- Ты любишь ее.

У Макнаба отвисла челюсть. Он так изумился, что чуть не расплескал пиво.

- Я?!

- Боюсь, что так.

Макнаб смотрел на Рорка с выражением человека, услышавшего, что он смертельно болен.

- Ну, черт побери...

Через пятьдесят минут, сделав по дороге две остановки и проделав долгий путь на метро, Макнаб постучал в дверь Пибоди. Делия, облаченная в поношенные рейтузы и майку с надписью "Нью-йоркская городская полиция", наложившая на лицо маску из водорослей, придававшую коже "чистоту и юный блеск", увидела, что он держит в руках коробку с пиццей и бутылку дешевого кьянти.

- Я подумал, что ты умираешь с голоду.

Пибоди обвела взглядом его дурацкий наряд и вдохнула божественный аромат специй.

- Похоже, так оно и есть.

Как видно, тот вечер был самой природой предназначен для свиданий. Сидя в "Ройял-баре" принадлежавшего Рорку отеля "Палас", где трио в вечерних костюмах играло Баха, Чарльз поднял бокал шампанского.

- За этот миг! - сказал он.

Луиза чокнулась с ним, и бокалы издали хрустальный звон.

- И за следующий тоже.

- Доктор Диматто... - Чарльз сделал глоток и легонько провел пальцами по ее руке. - Сегодня у нас обоих выходной. Разве это не счастливое совпадение?

- Конечно. Но интереснее всего, что утром мы встретились у Даллас. Вы сказали, что знаете ее больше года?

- Да. Мы познакомились, когда она расследовала очередное дело.

- Наверно, именно поэтому она позволяет вам называть ее "Мой сладкий лейтенант".

Чарльз засмеялся, намазал булочку икрой и протянул Луизе.

- Должен признаться, она заинтриговала меня с самого начала. Мне нравятся умные женщины с сильной волей, преданные своему делу. А что привлекает вас?

- Мужчины, которые хорошо знают себя и не притворяются другими. Я выросла в семье, где все играли какие-то роли. И сбежала оттуда, как только смогла себе это позволить. Моя страсть - медицина, причем практическая. А родным это не нравится.

- Расскажите мне про вашу клинику.

Луиза покачала головой.

- Позже. Вы очень ловко вытягиваете из меня информацию, а сами помалкиваете. Скажу вам только одно: я стала врачом, потому что у меня есть талант и желание лечить. А почему вы стали профессиональным компаньоном?

- Потому что у меня есть талант и желание доставлять удовольствие. Не только сексуальное, - добавил он. - Чаще всего это самая простая и примитивная часть работы. Обычно я провожу с клиенткой довольно много времени, выясняю для себя, в чем она нуждается, чего хочет, даже если сама не знает этого. А потом доставляю ей удовольствие. Если это получается, то обе стороны испытывают нечто большее, чем физическое удовлетворение.

- А иногда это бывает просто забавно, не так ли?

Чарльз рассмеялся. Удивительно, что Луиза заставляла его смеяться с первой минуты знакомства.

- Иногда. Если бы вы были моей клиенткой...

- Но я не ваша клиентка. - Она сказала это с дружеской улыбкой, без намерения уязвить.

- Если бы вы были моей клиенткой, я бы угощал вас шампанским. У нас было бы время расслабиться, пофлиртовать, получше узнать друг друга...

Официант вновь наполнил их бокалы, но они этого даже не заметили.

- А потом? - спросила Луиза.

- Потом мы могли бы немного потанцевать, чтобы вы привыкли к моим объятиям. А я выяснил бы, как вас следует обнимать.

- Я бы с удовольствием потанцевала с вами. - Она поставила бокал.

Чарльз встал и протянул ей руку. По пути к танцплощадке они миновали затемненный кабинет, где страстно целовалась какая-то парочка, забывшая про бутылку шампанского.

Он повернулся, обнял Луизу и привлек ее к себе одним плавным движением опытного мужчины. В ней были изящество и прямота, возбуждавшие и привлекавшие одновременно.

Утром в такси Луиза дала ему свою визитную карточку и попросила звонить ей, когда он не будет занят. Он позвонил ей, как только вернулся домой, и предложил встретиться вечером.

"Очень прямая, - снова подумал он, вдыхая аромат ее волос. - Очень откровенная. Не скрывавшая своего интереса - но не как клиентка".

- Луиза...

- Да?

- Сегодняшний вечер был у меня занят. Но я отменил встречу, чтобы приехать сюда.

Она подняла глаза.

- Я тоже. А между прочим, мне нравятся ваши объятия.

- Надеюсь, вы догадываетесь, что утром я... что-то почувствовал. С первого взгляда.

- Я знаю. - Она на мгновение положила голову ему на плечо. Но только на мгновение. - Должна вам сказать, что у меня нет времени на прочную связь. Это слишком хлопотно и требует много сил. Чарльз, я эгоистична, сосредоточена на работе и часто... может быть, слишком часто, отказываюсь от того, что может ей помешать. - Луиза провела пальцами по его волосам. - Но иногда я тоже испытываю чувства. Думаю, я могла бы потратить некоторое время на то, чтобы выяснить, что это значит.

- Мне тоже не слишком везло со связями. Профессия этому не способствует. - Он погрузил лицо в шелковистые волосы Луизы и вдохнул их пряный аромат. - Но и я с удовольствием выяснил бы, что это значит.

Она потерлась щекой об его щеку. Щека была гладкой, и все же Луиза вздрогнула.

- Если бы я была вашей клиенткой, что бы мы делали после танцев?

- Если бы вы захотели, мы поднялись бы в номер, который я снял. Я бы раздел вас. - Он положил ладонь на ее теплую обнаженную спину. - Очень медленно. Положил бы вас в постель и стал говорить, какая вы красивая. Какая у вас нежная кожа. Овладел бы вами и показал, как я вас хочу.

- Может быть, в следующий раз. - Луиза слегка отстранилась, чтобы посмотреть на него. - Как бы то ни было, звучит очень соблазнительно. Но если этот другой раз наступит, я сама положу вас в постель и овладею вами.

Его пальцы слегка напряглись.

- Вам все равно, что я буду делать?

- А почему должно быть по-другому? - Она поднялась на цыпочки, на секунду прижалась губами к его губам и прошептала: - Ведь вам тоже все равно, что буду делать я... Прошу прощения. Я на минутку...

Луиза направилась к дамской комнате, стараясь не ускорять шаг. Ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями. До сих пор с ней ничего подобного не случалось. Конечно, ей доводилось желать мужчину. Наслаждаться его близостью, смеяться его шуткам, испытывать влечение. Но она никогда не ощущала всех этих чувств сразу. Да еще после столь недолгого знакомства.

Войдя в ярко освещенный салон, Луиза села в мягкое кресло перед трельяжем, вынула пудреницу, но продолжала просто сидеть и смотреть на свое отражение в зеркале. Она сказала Чарльзу правду: у нее не было времени на связь. Особенно на прочную, сложную и требующую усилий. Самое большее, на что она была способна, это иногда куда-нибудь выбраться. На свидание, на вечеринку... Иначе ей бы не хватило времени на клинику, убежище для жертв насилия, или организацию неотложной помощи на дому, которой она в данный момент занималась.

Так что связь с Чарльзом была бы потворством самой себе.

А она не имела представления о том, как много хотела бы себе позволить.

Луиза несколько раз открыла и закрыла пудреницу, призывая себя к благоразумию. Когда она начала поправлять волосы, из кабинки вышла высокая стройная девушка в обтягивающем черном платье.

Напевая какую-то быструю скачущую мелодию, очень подходившую к ее стремительным движениям, она упала в кресло рядом с Луизой и вынула тюбик с губной помадой.

- Ого! - вдруг воскликнула девушка и схватила стоявший на полке стеклянный флакон с духами. - "Возьми меня". А что, это мысль!

Она щедро прыснула на себя духами, откинула на спину длинные кудри и широко улыбнулась Луизе.

- Меня зовут Моника. Простите, что пристаю к вам, но я... Просто я очень счастлива.

- Поздравляю, - сказала Луиза и негромко засмеялась, когда девушка выпорхнула из комнаты.

Моника вернулась в кабинет. Мужчина, которого она знала как Байрона, уже стоял и протягивал ей руку.

- Готовы?

Моника взяла его руку и потерлась об нее щекой.

- К чему?

Хотя девушка говорила шепотом, Чарльз, мимо которого прошла пара, услышал одну весьма откровенную фразу. Он лениво посмотрел им вслед, заметил, что мужчина держится с некоторым отчуждением, и подумал: "Коллега за работой".

Потом он поднял глаза, увидел, что Луиза возвращается, и забыл обо всем.

* * *

Моника Клайн работала помощником юриста в одной из городских адвокатских контор средней руки. Она была умна, честолюбива и стремилась сделать карьеру. Однако это не мешало ей мечтать об идеальном партнере, который разделял бы ее любовь к неоклассике, путешествиям в тропики и поэзии.

Об опытном мужчине, обладающем стройным телом, романтической душой и светским лоском.

Казалось, в Байроне она нашла свой идеал. У него было красивое лицо, золотистый загар и бронзовые волосы до плеч. Когда Моника увидела, что Байрон ждет ее в условленном месте, у нее участился пульс.

А когда он произнес ее имя с едва уловимым английским акцентом, Моника чуть не растаяла.

Первый бокал шампанского ударил ей в голову. Никогда она еще не испытывала такого нестерпимого желания. Целуясь с ним, Моника чувствовала себя опьяневшей от счастья.

Теперь они находились в ее квартире, и у нее все плыло перед глазами. Как будто она смотрела на него сквозь слой теплой, подернутой рябью воды. Звучала музыка, в воздух вздымались радужные аккорды. Выпитое шампанское туманило мозг и развязывало язык.

Его губы казались шелковыми, руки были такими искусными, что от любого прикосновения тело начинало ныть и выгибаться дугой. Это было невыносимо. Он объяснялся ей в любви, но головокружение мешало Монике понимать слова. Возбуждение ее нарастало с каждой секундой.

А потом он отстранился, заставив ее застонать от досады.

- Я хочу подготовиться. - Он взял ее руки и начал покрывать их поцелуями. - Подготовить сцену. Моника, ты ведь хочешь романтической любви? Я подарю тебе такую любовь. Подожди немного.

Моника следила за тем, как он встает и берет сумку. Но связно думать уже не могла.

- Я хочу... Мне нужно... - Она с трудом поднялась и показала на ванную. - Поправить косметику. Для тебя.

- Конечно. Только недолго. Я хочу быть с тобой. Хочу увести тебя туда, где ты никогда не была.

- Недолго. - Она прижалась к нему и подставила жадные губы. - Байрон, все чудесно!

- Да. - Он подвел ее к двери ванной и слегка подтолкнул. - Чудесно.

Он зажег свечи. Потом откинул одеяло, осыпал простыню лепестками роз и взбил подушку.

"Я сделал правильный выбор, - подумал он, изучая спальню, - Картины, расцветка и качество ткани отменные. У нее есть вкус. - Байрон прикоснулся к томику стихов, лежащему на тумбочке. - И интеллект".

Он мог бы полюбить ее. Если бы любовь существовала.

Он поставил на стол два бокала и добавил в один из них три капли наркотика. На этот раз растворенного, чтобы продлить действие. Люциус сказал ему, что при такой концентрации наркотика в крови она проживет еще два часа. Может быть, немного больше.

За два часа с ней можно будет сделать очень многое.

Когда девушка вышла из ванной, он обернулся и протянул ей руку.

- Моя любовь, как ты прекрасна!

На этот раз все вышло лучше. Намного лучше. Люциус был прав. Он всегда был прав. Сознание того, что этот сексуальный опыт будет ее последним опытом, что он станет последним мужчиной, которого эта девушка будет видеть, осязать, обонять и даже ощущать на вкус, было невыносимо эротичным.

О, она отвечала ему без устали! Он ощущал бешеное биение ее сердца. Силы покидали ее, и все же она продолжала умолять его: "Еще! Еще!"

Моника подарила ему два часа. Два волшебных часа.

- Назови мое имя! - прошептал Морано, глядя на нее почти с нежностью.

- Байрон.

- Нет, Кевин. Я хочу услышать, как ты скажешь: "Кевин". Со стоном.

Он снова вонзился в нее, стремясь испытать еще один оргазм. И когда она простонала его имя, понял, что испытал самое большое наслаждение в жизни.

Поэтому перед выходом из квартиры Кевин бережно накрыл ее простыней и нежно прикоснулся губами ко лбу.

Ему не терпелось поскорее вернуться домой и все рассказать Люциусу.

Час спустя она пошевелилась. Пальцы стиснули простыню, глаза за сомкнутыми веками задвигались. Грудь сдавило, в животе пульсировала невыносимая боль. Голова горела огнем.

По щекам Моники текли слезы. Она попыталась поднять руку, но рука была как мертвая, и это небольшое усилие заставило девушку прерывисто застонать. С огромным трудом она нашарила на тумбочке телефон. При этом бокал упал на пол и разбился; звон был еле слышным, словно доносился из-под подушки. Ее лицо заливал пот, но нужно было сосредоточиться и набрать номер.

Нажав последнюю кнопку, измученная девушка откинулась на спину.

- Что случилось, мисс Клайн?

- Помогите. - Ее губы произносили слова с таким трудом, словно она говорила на иностранном языке. - Пожалуйста, помогите, - выдавила она и провалилась в беспамятство.

Ева проснулась оттого, что мир вокруг нее закачался. Она открыла воспаленные глаза и увидела прямо перед собой лицо Рорка.

- Куда ты меня тащишь?

- Вам нужно поспать, лейтенант. Не за письменным столом, - добавил он, входя в лифт. - А в кровати.

- Я только на минутку закрыла глаза.

- Вот там закроешь по-настоящему.

Собственно говоря, Еве следовало настоять на том, что она пойдет сама. Но это было ужасно приятно. Тем более что можно было повернуть голову и уткнуться носом в его шею.

- Сколько времени?

- Второй час ночи. - Рорк отнес ее в спальню, поднялся на возвышение по ступенькам, сел на край кровати и начал баюкать.

- Ты знаешь, о чем я подумал?

Ева прижалась к нему.

- Наверное, о чем-нибудь хорошем?

Рорк засмеялся и погладил ее по голове.

- Когда я вошел в твой кабинет и увидел, что ты спишь, уронив голову на стол, а лицо у тебя бледное и усталое до последней степени, то подумал, что до годовщины нашей свадьбы осталось всего несколько недель. А я до сих пор еще не могу отвести от тебя глаз.

- Значит, у нас все в порядке?

- Да. - Рорк взялся за цепочку и вытянул наружу подаренный им бриллиантовый кулон, который Ева носила под рубашкой. - Ты сердилась на меня за этот подарок, но надеваешь его чаще, чем другие украшения. За исключением обручального кольца.

- Когда ты дарил его, то сказал, что любишь меня. И это меня напугало. Наверно, я ношу этот кулон, потому что больше не сержусь. Но иногда все равно боюсь.

Рорк безошибочно нащупал на ее шее отметину, оставленную ножом, и легонько погладил.

- Любовь - вещь опасная.

Ева повернула голову.

- Тогда почему мы не боимся друг друга?

Ее губ коснулось дыхание мужа, и тут зазвонил стоявший на тумбочке телефон.

- О, черт! - Она поползла по кровати и взяла трубку.

Ева вылетела из лифта и зашагала по коридору реанимационного отделения, в котором стояла мертвая тишина. Она ненавидела больницы еще больше, чем морги. Выложив значок на стойку, она выпалила:

- Кто у вас старший? Мне нужно увидеть Монику Клайн!

- Сейчас у нее доктор Майклс. Если вы немного подождете...

- Это там?

Не успела сестра пискнуть, как Ева ринулась дальше по коридору - туда, где за толстыми стеклянными дверями располагались реанимационные боксы. Она знала, кого искать. Фельдшер, доставлявший жертву в приемный покой, точно описал Монику Клайн.

За одной из дверей лежала женщина, которой можно было дать лет сто пятьдесят. Она была окружена множеством приборов и мало напоминала человеческое существо. "Пристрелите меня и прекратите мои мучения", подумала Ева.

Молодой мужчина, лежавший во второй палате, был завернут в тонкую прозрачную ткань.

Бледная и неподвижная Моника находилась в третьей палате и выглядела как мертвая. Хмурый врач считывал показания с экрана монитора. Он посмотрел на Еву с досадой. У Майклса было мрачное лицо с тонкой бородкой и усами цвета паприки.

- Вам нечего здесь делать.

- Лейтенант Даллас, нью-йоркская городская полиция. - Ева предъявила значок. - Она моя.

- Ничего подобного, лейтенант. Она моя.

- Она выкарабкается?

- Не могу сказать. Мы делаем все возможное.

- Послушайте, я не хочу, чтобы это повторилось! Две другие женщины попали не в больницу, а прямиком в морг. Фельдшер сказал мне, что у нее сердечный приступ, низкое кровяное давление и осложнения, вызванные сильнейшей передозировкой. Я хочу знать, сумеет ли она выйти из этого состояния и рассказать мне, чьих рук это дело.

- А я не могу вам ответить. У нее острая сердечная недостаточность. Пока что мы не можем определить, до какой степени поврежден мозг. Внутренние органы работают с трудом. Она без сознания. Организм настолько отравлен наркотиками, что я не понимаю, каким чудом она сумела набрать номер 911.

- Но она это сделала. Значит, справится. - Ева с надеждой посмотрела на Монику. - Наркотики были введены в организм без ее ведома. Вы знаете об этом?

- Подтверждения не было, но я слышал сообщения средств массовой информации о двух убийствах.

- Он опоил ее двумя наркотиками, а потом изнасиловал. Мне нужно, чтобы кто-то провел соответствующий анализ.

- Я попрошу одного из ассистентов заняться этим.

- Кроме того, мне нужен представитель полиции, чтобы осмотреть тело и собрать улики.

- Я знаю порядок, - нетерпеливо ответил Майклс. - Вызывайте своего представителя и собирайте ваши улики. Это не мое дело. Мое дело - сохранить ей жизнь.

- А мое дело - схватить сукина сына, который это сделал. Но ее жизнь дорога мне не меньше, чем вам. Вы лично осматривали ее?

Врач открыл было рот, но выражение лица Евы заставило его молча кивнуть.

- Травмы есть? Синяки, укусы, порезы?

- Нет. Никаких следов сексуального насилия.

- Задний проход?

- Нет. - Он бережно накрыл ладонью руку Моники. - Лейтенант, с кем мы имеем дело?

- Судя по манерам, с донжуаном. А по сути... Вряд ли можно назвать его человеческим существом. Как бы то ни было, вскоре он узнает из средств массовой информации, что не довел дело до конца. Я приставлю к ней охрану. Никаких посетителей. Никто не войдет в эту комнату, за исключением врачей и копов.

- Но ее родные...

- Сначала вы будете извещать меня. Лично, - добавила она. - Мне нужно знать, когда в ее состоянии наступят изменения. Я хотела бы быть рядом с ней в тот момент, когда она придет в себя. И не вешайте мне лапшу на уши, что она не может отвечать на вопросы. Этот парень получил слишком большое удовольствие. Он хотел убить ее, но не вышло, и теперь он не остановится.

- Вы хотели знать, сколько у нее шансов? Меньше пятидесяти процентов.

- Ладно. Готова держать пари. - Она нагнулась над кроватью и медленно, но решительно сказала: - Моника, вы слышите меня? Я ставлю на вас. Если вы сдадитесь, он выиграет. Поэтому не сдавайтесь.

Кивнув Майклсу, Ева вышла из палаты.

ГЛАВА 11

Когда Ева уехала из управления, было уже четыре часа утра и усталость окутывала ее, как влажная простыня, убивающая все ощущения. Не доверяя собственным рефлексам, она включила автопилот. Надеясь, что шутники из управления не сыграли с ним злую шутку.

Если она вместо дома окажется в Хобокене - ну и пусть. В Хобокене тоже есть кровати.

На улицу уже выехали мусороуборочные машины. Они производили монотонное трах-бах, и их бригады двигались как тени, выворачивая содержимое стоявших на тротуарах контейнеров и урн и готовя город к новому дню.

Уборщики в отражающих свет белых комбинезонах, которые делали их похожими на привидения, работали возле поворота на Десятую. От мерзкого шума гидравлических захватов, напоминавшего жужжание бормашины, у нее заболел левый висок.

Когда Ева остановилась у светофора, двое парней посмотрели на нее из-под защитных очков. Один из них схватился за ширинку, улыбнулся и задергал бедрами. Видимо, в его убогом мире это могло сойти за шутку. Во всяком случае, эта пантомима заставила его дружков громко захохотать.

Когда Ева почувствовала, что не может выйти из машины и арестовать их за сексуальные домогательства, она поняла, что ее усталость превысила все допустимые нормы.

Она откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. Тем временем датчики заметили, что на светофоре зажегся зеленый, и машина двинулась.

Ева снова представила себе квартиру Моники. На этот раз шампанское. Она узнала этикетку одного из заводов Рорка и вспомнила, что эта бутылка стоит около тысячи долларов. Слишком много за какие-то пузырьки...

На сей раз он принес бокалы в спальню, но все остальное не изменилось.

"Пленники привычек, - сонно подумала Ева. - Соблюдают их по очереди. И, очевидно, подсчитывают набранные очки. Ведь большинство игр - это соперничество, верно? С Моникой ему не удалось достичь цели. Может быть, они попытаются закончить дело? Или просто лягут на дно и будут терпеливо ждать, пока шум не уляжется?.."

Ева заерзала на кожаном сиденье, пытаясь найти более удобную позу.

Утром нужно будет позвонить Майклсу и узнать о состоянии больной. Сменить охрану. Первую вахту она доверила исполнительному Трухарту; этот парень знает свое дело. Потом она проверит данные об "Аллегани" и клинике Форрестера. Свяжется с доктором Теодором Макнамарой. Напомнит Фини, чтобы тот еще раз постарался преодолеть систему защиты счета, номер которого нашел Чарльз. И продолжил изучение компьютера, изъятого в киберкафе.

Пока что ей ничего не удалось узнать про розы. Нужно будет сделать еще один заход с цветами.

Черт побери, придется принять тонизирующее и эти дурацкие анальгетики, иначе голова лопнет!

Ева ненавидела лекарства. Ей казалось, что, принимая их, она расписывается в собственной глупости или слабости.

Теперь лекарства растекались по телу Моники. Заставляли сокращаться сердце, очищали клетки мозга и еще бог знает чего. Если все пойдет хорошо, она очнется. И вспомнит.

Конечно, она будет испугана, ошарашена и сбита с толку. Разум сначала откажется понимать, что произошло с ее телом. У девушки будут провалы в памяти, и на некоторые вопросы она ответить не сможет.

Ева знала, что разум пользуется любой возможностью, стремясь защитить себя от ужаса. Очнуться в больнице, ощущая боль, видя вокруг приборы и незнакомые лица... Разуму остается только спрятаться.

"Как вас зовут?"

Об этом ее уже спрашивали. Так поступают первым делом. Врачи и копы, которые стоят у кровати и хмуро смотрят на жертву сверху вниз.

"Как тебя зовут, малышка?"

От этих слов у Евы гулко забилось сердце, и она обхватила себя руками. Малышка. С малышками всегда случается что-нибудь ужасное.

Сначала они думали, что она немая. Либо психически ненормальная. Но она могла говорить. Просто не знала, что именно следует отвечать.

Коп не понимал этого. Он привел врачей и каких-то других людей в белых и светло-зеленых халатах.

Позже Ева поняла, что именно полицейские обнаружили ее в темном закоулке, где она пряталась, покрытая грязью, потом и запекшейся кровью. Она этого не помнила, но ей так сказали.

Эти незнакомые люди говорили с ней мягко, ощупывали и выстукивали. Но, как и у копа, в их глазах не было улыбки. Только мрачность или высокомерие, смешанные с жалостью. И вопросы, вопросы, вопросы...

Когда кто-то принялся обследовать ее разорванное влагалище, она стала драться, как звереныш. Зубами, ногтями, с рычанием и воплями раненого животного.

И тут медицинская сестра заплакала. По щеке женщины, которая держала Еву и ждала, пока подействует успокоительное, покатилась слеза.

"Как тебя зовут? - спросил коп, когда она снова пришла в себя. - Где ты живешь? Кто обидел тебя?"

Ева этого не знала. Не хотела знать. Она закрыла глаза и снова попыталась забыться.

Иногда лекарства действительно помогали ей забыться. Но если они действовали слишком сильно, Ева вновь начинала ощущать ледяной воздух, запах грязи и крови. Она боялась этого больше, чем незнакомых людей с их негромкими вопросами.

Иногда в этом холоде рядом с ней кто-то был. Она ощущала запах мятных леденцов и прикосновения пальцев, которые казались ей похожими на тараканов, разбегавшихся по полу, когда зажигали свет.

Когда эти пальцы касались Евы, даже лекарства не могли заглушить ее крики.

Они вполголоса переговаривались и думали, что она ничего не слышит, ничего не понимает.

"Избита, изнасилована. Продолжительное сексуальное и физическое насилие. Плохое питание, обезвоживание, сильные физические и эмоциональные травмы.

Ей повезло, что она выжила.

Ублюдка, который сделал это, следовало бы разрезать на куски.

Еще одна жертва. Мир полон жертв.

Никаких документов нет. Назовем ее Евой. Евой Даллас..."

Когда машина затормозила, Ева проснулась и уставилась на темный дом с ярко освещенными окнами.

У нее тряслись руки.

"Утомление, - сказала она себе, выбираясь из машины. - Всего лишь утомление. То, что я отождествила себя с Моникой Клайн, вполне естественно. Просто еще одно направление следствия".

Теперь она знала, кто она такая. Она стала Евой Даллас и достойно носила это имя. Но то, чем она была раньше, то, что было прежде, изменению не поддавалось.

Испуганный ребенок все еще жил в ней, и это было невозможно исправить... Ладно, в конце концов, главное - что они обе выжили.

Ева поднялась наверх, сняла портупею, разделась и, пошатываясь, побрела к кровати. Забравшись под гладкие теплые простыни, она приказала замолчать голосам, эхо которых звучало в ее мозгу.

В темноте Рорк обнял ее и прижал к себе. Ева спиной ощущала биение его сердца, прикосновение сильной руки, обвивавшей ее талию.

На глаза навернулись слезы, и это напугало ее. Внезапное ощущение холода предупредило ее, что сейчас начнется дрожь.

Она повернулась к мужу и прижалась к нему.

- Ты нужен мне, - сказала она, найдя его губы. - Нужен.

Отчаянно нуждаясь в тепле, она вцепилась в плечи Рорка, ощущая запах и вкус его тела. Темнота не мешала этому. Рядом с ним вопросов не существовало. Существовали только ответы. В груди Евы отдавалось биение его сердца. Он был с ней. Рядом. Ближе всех на свете.

- Скажи, как меня зовут.

- Ева. - Его теплые губы коснулись синяка на подбородке и отогнали боль. - Моя Ева.

"Такая сильная, - думал он. - Такая усталая. Какие бы призраки ни жили в ее мозгу, она с ними борется. И я тоже. Она ищет не нежности, а успокоения". Он провел рукой по ее телу, стремясь дать Еве это успокоение.

Она дрожала, но уже не от холода. И не от усталости. Когда рука Рорка нашла ее грудь, Ева выгнулась всем телом. Быстрые короткие укусы разжигали в ней пламя, прикосновения языка обдавали жаром. Она порывисто задышала и сжала Рорка в объятиях.

Он любил ее стройное тело и знал, что никогда не сможет насытиться. Ее нежная кожа была горячей, влажной и скользкой, как шелк. Ее губы обжигали как огонь и сводили с ума.

- Скорее! - Ева оседлала его. - Скорее!..

Она сама овладела им. Ее бедра двигались с умопомрачительной скоростью. Рорк видел в темноте ее сверкающие глаза.

Он позволял ей раз за разом овладевать им, пока Ева не запрокинула голову. Оргазм пробил ее тело, как кулак пробивает стекло.

А потом она обессилела.

Тогда Рорк приподнялся, привлек к себе ее трепещущее тело, и они оба уснули.

Ева рухнула в сон, как в пропасть, и лежала в ней ничком целых три часа.

Проснувшись, она почувствовала, что ей сильно полегчало. И почти убедила себя, что не испытывает никакой головной боли. Она была уверена, что пара глотков спиртного поможет лучше любого лекарства.

Ева не вылезала из постели, пока рядом с ней не присел полностью одетый Рорк. В спальне светился экран компьютера с утренними новостями, и аппетитно пахло кофе.

В руке мужа была таблетка; на тумбочке стоял стакан с какой-то подозрительной жидкостью.

- Открой рот, - велел он.

- Ни за что!

- Мне бы не хотелось оставлять на тебе новые синяки, но если понадобится, я это сделаю.

Ева знала, что применение грубой силы иногда доставляет ему удовольствие.

- Мне ничего не нужно. Ты настоящий мучитель, помешанный на лекарствах.

- Никогда не слышал ничего приятнее.

Рорк молниеносно зажал мочку ее уха пальцами, повернул запястье, и это движение невольно заставило ее открыть рот. Муж сунул в него таблетку.

- Этап первый!

Ева попыталась стукнуть его, но тщетно. Рорк дернул ее за волосы и вылил в рот содержимое стакана. Еве пришлось сделать два глотка, лишь потом она сумела отстранить стакан.

- Я тебя убью!

- Сделай одолжение. - Рорк прижал ее к подушке и заставил допить остальное. - Этап второй.

- Рорк, можешь считать себя трупом. - Она вытерла мокрый подбородок. Ты еще сам не знаешь об этом, но уже мертв.

- Я бы не стал прибегать к таким мерам, если бы ты сама заботилась о собственном здоровье.

- А когда ты наконец поймешь, что мертв, и упадешь на землю...

- Ну что, полегчало?

- ...и будешь там лежать, я наступлю на твой холодный труп, потом открою шкаф, где ты держишь лекарства, и сожгу его.

- Милая, не злись. Да, теперь я вижу, что тебе полегчало, - кивнул он.

- Я тебя ненавижу!

- Знаю. - Рорк наклонился и нежно поцеловал ее. - И я тебя. Самое подходящее настроение для яиц по-бенедиктински. Прими душ, а потом позавтракаем.

- Я с тобой не разговариваю.

Он сверкнул зубами и поднялся.

- Старое женское оружие!

Рорк начал спускаться по ступеням и не слишком удивился, когда Ева прыгнула ему на спину.

- Это уже лучше, - прохрипел он, когда жена стиснула ему горло согнутой в локте рукой.

- В следующий раз будешь знать, как обзываться!

Ева отпустила его и пошла в ванную, покачивая голыми бедрами. Рорк только хмыкнул, глядя ей вслед.

Она ела только потому, что это было необходимо. И вводила мужа в курс событий только потому, что это помогало ей самой все разложить по полочкам.

Рорк слушал, лениво поглаживая кота.

- Пока что средства массовой информации не могут сообщить ничего нового, - заметил он. - Это тебе на пользу.

- Да уж. Эти двое не из тех, кто будет ждать у моря погоды. Они слишком самолюбивы, чтобы сохранять хладнокровие. У меня на них уже много чего есть, но сведения слишком расплывчаты. Потяни за свои ниточки, ладно? - Она встала и надела портупею. - А я тем временем займусь делом.

- Почему ты не даешь мне заняться "Аллегани"? В конце концов, это моя компания. Ее служащие охотнее поговорят со мной, чем с человеком со значком. А то, чего они не скажут, - добавил Рорк, - я узнаю по другим каналам. Более или менее законным, потому что компания принадлежит мне.

- Твое понятие "более или менее законного" сильно отличается от моего, - нахмурилась Ева. Но потом подумала, что это могло сберечь время, а время было сейчас самым важным. - Ладно, попробуй, И держи со мной связь. Я буду в управлении. Как только что-нибудь узнаешь, сообщи.

- Естественно. - Рорк взял кота, подошел к жене и поцеловал ее. Берегите себя, лейтенант.

- С какой стати? - Она устремилась к двери. - Похоже, ты взял это бремя на себя.

Слушая стук ее каблуков по коридору, Рорк посмотрел на кота и сказал ему:

- А это мысль...

В заранее заказанной комнате для совещаний Ева показывала собравшимся дискету с видеозаписью, сделанной в доме Моники.

- Мы видим, что у этой девушки много общего с Брайной Бэнкхед. Тот же физический тип, та же уверенность в себе и тот же стиль жизни. Но преступник придал себе новый облик, из чего следует, что он не любит повторяться. Очевидно, ему нравится чувство новизны. Сценарий тот же, но мизансцену он слегка изменил. Что скажешь, Фини?

- Осмотр ее компьютера позволил установить, что преступник подписывал свои сообщения именем Байрон. Скорее всего, в честь поэта, лорда Байрона. Обмен посланиями по электронной почте произошел две недели назад.

- Он снова следует сценарию. Не торопится. Изучает, какова она на самом деле. Возможно, находит наблюдательный пункт рядом с ее домом или местом работы. Мы проверим и то и другое...

Тут дверь открылась, и Ева подняла взгляд. Трухарт, казавшийся в форме особенно юным, покраснел, когда к нему повернулись головы начальников.

- Лейтенант, прошу прощения за опоздание...

- Нет, ты прибыл вовремя. Докладывай.

- Состояние Клайн пока без изменений. Никто посторонний в палату не входил. Я всю смену оставался на посту и сидел с ней рядом.

- Кто-нибудь справлялся о ее здоровье?

- Несколько раз, лейтенант. Первый звонок раздался около шести часов утра, как только о случившемся объявили средства массовой информации. Пять звонков от репортеров, интересовавшихся ее самочувствием.

- Спасибо, Трухарт. Иди спать. Займешь свой пост в больнице в восемнадцать ноль-ноль. Я договорюсь с твоим сержантом.

- Есть, лейтенант. Спасибо за то, что выбрали меня.

Когда за Трухартом закрылась дверь, Ева удивленно покачала головой.

- Благодарит за то, что я поручила ему самое скучное дело на свете... "Аллегани" занимается Рорк. Мне нужны все доступные сведения о клинике Форрестера и об этом Теодоре Макнамаре, который до сих пор не отвечает на мои запросы. Кроме того, нужно найти наркоторговца. Давайте сосредоточим внимание на наркотиках. Как и где они пополняют свои запасы.

- Мой источник в этих кругах назвал только одно имя, - сказал Фини. Отис Ганн. Этот тип возник на горизонте лет десять назад. Специализировался на сексуальных услугах по телефону и имел на этом хорошую прибыль. Но потом совершенно обнаглел и начал чуть ли не открыто снабжать клиентов "Кроликом" собственного изготовления.

- И где он теперь?

- Отсидел уже девять лет из двадцати. - Фини вытащил из бездонного кармана пакетик с орехами. - В "Райкерс".

- Серьезно? Давно я не посещала эту дыру. Ничего удивительного, что они обо мне забыли... - Ее отвлек звонок внутреннего телефона. - Я велела пропустить Луизу, - сказала Ева, положив трубку. - Она уверяет, что знает нечто важное, относящееся ко вчерашнему случаю.

Она посмотрела на доску, где появилась новая фотография. Снимок Моники висел отдельно от других, и Ева от души надеялась, что он там и останется.

Заметив, что Пибоди и Макнаб не сводят друг с друга глаз, она быстро отвернулась.

- Пибоди, где этот проклятый кофе?

- Не знаю, мэм. Сейчас посмотрю.

Пибоди вскочила и вышла в подсобное помещение, что-то напевая себе под нос. Когда она принесла Еве кофе, у нее сияли глаза.

- Что, ела пиццу? - буркнула Ева, и свет в глазах Делии тут же сменился чувством вины.

- Да... Кусочек-другой.

Ева посмотрела ей в глаза.

- Не ври. Ты съела ее целиком.

- Хорошая была пицца... Знаете, я немного соскучилась по ее вкусу.

- Не смей петь на работе.

Пибоди пожала плечами.

- Есть прекратить петь, лейтенант.

- И сиять глазами тоже, - добавила Ева и пошла навстречу Луизе.

- После хорошей пиццы сиять глазами не запрещается, - пробормотала Пибоди, но негромко, чтобы не злить Еву.

- Даллас! - с порога воскликнула доктор Диматто. Сегодня на ней было не нарядное платье, а поношенные джинсы и просторная рубашка, которые она носила в клинике. - Я так рада, что вы здесь! Мне не хотелось общаться с вами по телефону.

- Садитесь. - Обратив внимание, что Луиза бледна, несмотря на беготню по лабиринтам управления, Ева взяла ее за руку и отвела к креслу. Отдышитесь, а потом расскажите, что вы знаете.

- Вчера вечером. - Луиза с трудом перевела дух. - Вчера вечером у меня было свидание. В "Ройял-баре".

- Отеля "Палас"? Который принадлежит Рорку?

- Да. Даллас, я видела их! Они сидели в кабинете рядом с нашим столиком. И я разговаривала с ней в дамской комнате.

- Теперь подробнее. Пибоди, принеси воды.

- Она вела себя немного странно, но тогда я не придала этому значения. А теперь я вспоминаю выражение ее лица в зеркале... Даллас, там было не только шампанское. Черт побери, я врач и должна была сразу понять, что ее одурманили!

- Все мы крепки задним умом. Держите... - Ева сунула ей стакан воды. Выпейте, Луиза. Выпейте, а потом расскажите мне все, что запомнили.

- Прошу прощения. - Она сделала глоток. - Я узнала ее, когда увидела утренние новости. И все поняла. - Луиза снова жадно припала к стакану. Потом позвонила и узнала, как она себя чувствует. Улучшений никаких. Ее шансы уменьшаются с каждым часом.

- Сосредоточьтесь на вчерашнем вечере. Вы пили в баре?

- Да. - Луиза сделала глубокий вдох и немного успокоилась. Шампанское, икра. Но главным образом мы беседовали. Я обращала внимание только на него, но все же заметила пару в кабинете. Они тоже пили шампанское и ели икру. Я почти уверена, что они уже сидели там, когда мы пришли. Сидели очень близко друг к другу. Можно сказать, интимно. Пара была очень привлекательная.

- О'кей, что было дальше?

- Мы танцевали, и я забыла о них. А потом ушла в дамскую комнату, чтобы обновить косметику и восстановить душевное равновесие. Дело в том, что наше первое свидание оказалось очень волнующим. Тем временем она вышла из кабинки и была так возбуждена, что от нее искры летели. Попросила поздравить ее, потому что ее ждет большое счастье. Меня это позабавило. Я даже немного позавидовала ее уверенности. Когда я вернулась в зал, они уходили. Уходили, а я так ни о чем и не догадалась! - Луиза вздохнула. - Теперь я понимаю, что тогда... Но она слишком раскраснелась, глаза остекленели. Теперь я это понимаю.

- А как выглядел он?

- Лощеный, привлекательный. Они хорошо смотрелись вместе. Он выглядел естественно. К сожалению, это все, что я заметила. Может быть, Чарльз заметил больше.

Ева почувствовала, что у нее сжался желудок, и увидела, что у Пибоди дернулись плечи.

- Чарльз?

- Да. Чарльз Монро. Я пыталась связаться с ним, но у него включен автоответчик.

- О боже... Вы еще можете мне понадобиться.

- Я весь день буду в клинике. - Луиза поднялась. - Жаль, что больше ничем не могу помочь.

- Ничего. Мы и этому рады.

За рулем Ева не произнесла ни слова: она поклялась себе не затрагивать эту тему. Но мертвое молчание Пибоди заставило ее сдаться.

- Ну, что ты на это скажешь?

Пибоди пожала плечами.

- Мне ясно только одно: это не работа.

- Что?

- Они только вчера познакомились. Это было свидание, а не работа... Да нет, я не против, - помолчав, добавила она. - В конце концов, мы с ним всего лишь друзья. Просто ужасно удивилась, вот и все.

Когда Ева затормозила у тротуара, Пибоди подняла глаза, посмотрела на дом, в котором жил Чарльз, и, видимо, решила, что все к лучшему.

Выйдя из лифта, они увидели Чарльза, идущего к ним навстречу.

- Даллас, а я собрался к вам! Я только что увидел...

- Я знаю. Может быть, пройдем в квартиру?

- Да, конечно, вы знаете, Луиза так расстроена... Я должен позвонить ей.

Когда он неловко завозился с кодовым замком, брови Евы полезли вверх. Невозмутимый Чарльз явно волновался.

- Позже. Она в порядке.

- Я не в состоянии рассуждать здраво, - сознался он, рассеянно обнял Пибоди за плечи и провел гостей в прихожую. - Сегодня утром я провел час в релаксационном танке и посмотрел новости всего несколько минут назад. Меня это просто потрясло. Мы видели их, видели вчера вечером! Его и женщину, которую он пытался убить.

- Рассказывайте.

Его рассказ почти полностью повторял рассказ Луизы, за исключением встречи в дамской комнате. Но замечание Чарльза о том, что мужчина напоминал профессионального компаньона, заинтересовало Еву.

- Почему вы так подумали?

- Это трудно объяснить. Он был очень заботлив, очень внимателен, но в то же время расчетлив. Предоставил ей инициативу и позволил оплатить счет. Я был занят другим, - признался Чарльз, - но заметил, как он смотрел на девушку, когда та шла в дамскую комнату. Очень холодно. И самодовольно. Во всяком случае, мне так показалось. Некоторые профессиональные компаньоны так смотрят на своих клиентов.

- А клиенты?

- Простите, не понял...

- Некоторые клиенты смотрят так на профессиональных компаньонов?

Чарльз пристально посмотрел в лицо Евы и кивнул.

- Да. Тут вы правы.

Ева поднялась.

- Спасибо, Чарльз. Вы не могли бы поговорить с коллегами? О клиентах, которые любят классическую музыку, розовые розы... и поэзию. Вы ведь составляете досье на выгодных клиентов, верно?

- Да, конечно. Я наведу справки... Делия, можно тебя на минутку?

Ева направилась к двери.

- Я вызову лифт.

- Послушай, мы договорились пообедать сегодня... - начал Чарльз, когда они остались одни.

- Не волнуйся. - Пибоди непринужденно поцеловала его в щеку. В конце концов, разве не для этого существуют друзья? - Она мне нравится.

- Спасибо. - Он сжал руку Делии. - Мне тоже.

ГЛАВА 12

Когда Рорк неожиданно появлялся в одной из своих компаний, это повергало служащих в дрожь. Что, по его мнению, шло на пользу делу. Он хорошо платил, а условия работы во всех его компаниях, фабриках, филиалах и офисах, разбросанных по всему миру, не имели себе равных.

Рорк знал, что такое быть бедным и жить в темноте и грязи. Для таких, как он, это было дополнительным стимулом, чтобы добиться большего. Как можно большего. Но он знал, что для многих скудное жалованье и душное помещение, в котором приходилось его отрабатывать, означало безнадежность, ненависть к хозяевам и необходимость красть. Поэтому он предпочитал, чтобы люди высоко держали голову. По мнению Рорка, это делало их более уверенными в себе, а следовательно, преданными делу и полезными.

Он шел по этажу, где расположилось руководство компании "Аллегани", и мысленно фиксировал, где следует улучшить систему безопасности и оформление интерьеров. При виде его все вытягивались в струнку. Когда Рорк захотел поговорить с главным химиком, его повезли на тридцатый этаж. Пока они добрались до нужного кабинета, запыхавшаяся секретарша дважды предложила Рорку кофе и трижды извинилась за задержку.

- Ничего страшного. Я знаю, что он очень занят. - Рорк обвел взглядом просторное, но довольно неряшливое помещение с жалюзи, которые, судя по всему, никогда не поднимали. В комнате было темно, как в пещере.

- О да, сэр. Конечно, сэр. Может быть, выпьете кофе? Доктор Стайлз освободится буквально через минуту.

"Три предложения кофе и четыре извинения", - подумал он.

- Нет, спасибо. Если доктор Стайлз находится в одной из лабораторий, то...

Закончить фразу он не успел - в комнату ворвался сердитый человек, за которым летели полы белого халата.

- У меня опыт в разгаре!

- Так я и думал, - мягко ответил Рорк. - Прошу прощения, что отвлек вас.

- Какого черта вам здесь понадобилось? - набросился Стайлз на испуганную секретаршу. - Разве я не предупреждал, чтобы меня не беспокоили?

- Да, но...

- Кыш отсюда! Кыш! - Он замахал руками, как жена фермера, прогоняющая кур. - Что вам нужно? - спросил он Рорка и с грохотом захлопнул дверь.

- Я тоже рад видеть вас, доктор Стайлз.

- У меня нет времени на всякие политесы и светскую болтовню. Мы работаем над новой сывороткой для регенерации сердечной деятельности.

- И как идет дело?

- Оно шло бы еще лучше, если бы вы не выдернули меня из лаборатории.

У этого неучтивого человека были плечи циркового борца, длинный нос, мрачные черные глаза и большой рот уголками вниз. Макушку венчали седые волосы, напоминавшие паклю. Он был плохо воспитанным, ворчливым, брюзгливым и саркастичным.

Что очень нравилось Рорку.

- Вы работали здесь, когда компания "Аллегани" сотрудничала с клиникой Форрестера?

- Ха! - Стайлз взял трубку, которую он не набивал уже пятнадцать лет, и начал сосредоточенно грызть черенок. - Я работал здесь, еще когда вы сосали большой палец и давили прыщи на подбородке.

- К счастью, я перерос эти скверные привычки. Партнерство, о котором я говорю, было вызвано совместной работой над проектом?

- Сексуальные нарушения. Если бы люди придавали меньше значения сексу, они бы лучше работали.

- Но тогда у них не было бы стимула работать. - Рорк взял ящик с дискетами статей из научных журналов лет за десять и поставил его на пол.

- Вы женаты, верно? Значит, секс выбросили в окно.

Рорк вспомнил о теле Евы, вздымавшемся над ним в темноте.

- Вы так думаете?

Его иронический тон заставил Стайлза фыркнуть. Возможно, это означало смех.

- Как бы там ни было, - продолжил Рорк, - мне нужна информация об этом партнерстве, этом проекте и его участниках.

- Я вам что, банк данных?

Иногда Рорк сам удивлялся, что так долго терпит этого человека. Как бы то ни было, его вопрос он проигнорировал.

- Я уже получил кое-какие данные, но считаю, что личные связи тоже могут помочь. Что собой представляет Теодор Макнамара?

- Ослиную задницу.

- Я подозреваю, что вы так называете всех, кто оказывается поблизости. И не поблизости тоже. Так что прошу поподробнее.

- Этот человек интересовался не результатами, а прибылью. Не научной картиной мира, а личной славой. Мог довести человека до смерти, а потом снова вернуть к жизни только ради того, чтобы показать, кто здесь главный. Хотел создать себе имя. Тогда он был здесь большой шишкой и давал это понять, разнося всех, кто попадался под руку. Зато заигрывал с журналистами, как шлюха, жаждущая известности.

- Я вижу, вы не приглашали друг друга выпить пива после трудного дня, проведенного за чашками Петри.

- Я терпеть не мог этого сукина сына. Но не отрицаю его таланта. У этой самовлюбленной примадонны был блестящий ум. - Стайлз задумчиво пососал трубку. - Он лично отобрал большинство команды. И привел с собой дочь, эту половую тряпку. Черт, как ее звали?.. Ладно, неважно. Хорошие мозги, работала как собака, а за себя постоять не могла.

- Из этого явствует, что проект был в основном детищем Макнамары?

- Он принимал большинство решений и разрабатывал направления дальнейшей работы. Проект был совместным, но Макнамара считался его главой, научным руководителем. В это дело вложили кучу денег корпораций и частных инвесторов. Главным образом, торговцев сексом. В паре направлений нам удалось кое-чего добиться.

- Вы не слишком скромничаете?

Стайлз пожал плечами.

- Мы гарантировали мужчинам, что они будут сохранять эрекцию в сто два года, а женщинам - что их биологические часы не остановятся и через полвека. Подкупленные средства массовой информации подняли вокруг этого страшный бум. Но остальные наши достижения, вроде лечения бесплодия без риска увеличения рождаемости, не вызвали у публики большого интереса. Воротилы требовали большего, и Макнамара выжимал из нас все соки. Мы работали с опасными веществами, нестабильными веществами, не успевая изучить отдаленные результаты. Цены росли, и эксперименты приходилось сворачивать, чтобы уложиться в отпущенные суммы. Плохая химия, побочные эффекты... А кончилось все несанкционированным использованием, в том числе и для развлечения. Судейские крючки навострили уши, и проект прикрыли.

- А Макнамара?

- Сумел выйти сухим из воды. - Уголки губ Стайлза брезгливо опустились. - Хотя он прекрасно знал, что происходит. Мимо него не проходило ничто.

- А персонал? Вы не помните никого, кто питал особую страсть к использованию новых лекарств для любовных развлечений?

- По-вашему, я похож на хорька?

- Вообще-то... Ах да, в переносном смысле...

- Посмотрим, как вы сами будете выглядеть через пятьдесят лет!

- Стайлз, я должен сказать вам одну вещь. - Рорк сменил тактику, нахмурил брови и наклонился к собеседнику. - Это все очень важно. Две женщины убиты, третья в коме. Если ниточка тянется к этому проекту, то...

- Какие женщины? Какие убийства?

Рорк тяжело вздохнул. Как он мог забыть, с кем разговаривает?

- Стайлз, вам следовало бы время от времени выходить из лаборатории.

- Зачем? Там люди. А от них одни неприятности.

- Это как посмотреть, но по крайней мере один человек там действительно не подарок. Он травит женщин теми самыми препаратами, которые разрабатывались в этой лаборатории. Травит до смерти.

- Черт побери, не может быть! Вы знаете, какой должна быть доза, чтобы вызвать смерть? Знаете, сколько стоят входящие в них вещества?

- Спасибо, у меня есть эти данные. Но цена в нашем случае значения не имеет.

- Это стоит кучу денег! Даже в том случае, если он готовит их сам.

- Что нужно для того, чтобы изготовить их самому?

Стайлз на мгновение задумался.

- Хорошая лаборатория, диагностическое оборудование, первоклассный химик. Вакуумная камера во время процесса стабилизации. Не сомневаюсь, что в вашем случае используются частные инвестиции и черный рынок. Если бы над этим работала какая-нибудь официально признанная лаборатория, я бы знал.

- Приложите ухо к земле, - сказал ему Рорк, - и постарайтесь что-нибудь узнать о неофициальных лабораториях. - В кармане у него запищал мобильный видеотелефон. - Прошу прощения.

Он включил противоподслушивающее устройство и надел наушники.

- Рорк слушает.

Ева ненавидела задержки. А тем более задержки в тех местах, где ее считали не столько копом, сколько женой Рорка. Отель "Палас" был одним из таких мест.

Когда Еву с почетом проводили в кабинет Рорка, где можно было допросить официанта, который обслуживал Монику и ее кавалера, ее дурное настроение ничуть не улучшилось. Лично ей больше понравился визит в тюрьму "Райкерс", где условия были намного хуже, обслуживающий персонал куда сварливее, а допрашиваемые не в пример опаснее. Даже если бы допрос Ганна ни к чему не привел, он прошел в более привычном для Евы окружении.

- Я попрошу Джамаля подняться к вам, как только он прибудет, - сказала холеная управляющая гостиницей, выходя с Евой и Пибоди из лифта. - Если я или кто-нибудь другой из персонала "Паласа" можем чем-нибудь помочь следствию, вам стоит только попросить.

Чтобы отпереть дверь кабинета, понадобились код и отпечаток большого пальца администратора здания. Охрана "Рорк Индастриз" хорошо знала свое дело.

- Можно предложить вам что-нибудь? - тепло улыбнулась управляющая.

- Газированный сок манго! - выпалила Пибоди и невинно посмотрела в хмурые глаза Евы. - Очень пить хочется.

- Конечно. - Управляющая грациозно скользнула к резному бару, где стояли холодные напитки.- А вам, лейтенант?

- Только официанта.

- Он будет с минуты на минуту. - Женщина протянула Пибоди узкий бокал с соком манго. - Если вы больше ничего не хотите, не буду вам мешать.

Она вышла и плотно закрыла за собой дверь.

- Вкусно. - Пибоди смаковала сок. - Вам тоже следовало попросить бокальчик.

- Мы пришли сюда не для того, чтобы распивать напитки. - Ева расхаживала по комнате. Хотя здесь стояло самое современное оборудование, кабинет напоминал скорее роскошные апартаменты, чем служебное помещение. - Я обязательно должна получить показания официанта до встречи с Макнамарой. Прекрати хлюпать и узнай, как там Моника.

- Я могу делать то и другое одновременно.

Пока она делала то и другое, Ева позвонила Фини.

- Мне кое-что от тебя нужно.

- Ты уже была в "Райкерс"?

- Съездила и вернулась. Мы с Ганном обменялись любезностями. Он предложил мне испробовать на себе... кое-какие сексуальные действия. Сами по себе весьма занятные, но либо анатомически невозможные, либо запрещенные законом.

- Узнаю старину Ганна, - усмехнулся Фини.

- Ошибаешься. Ты бы его не узнал. Услышав, что кто-то отбивает у него хлеб, Ганн начал писать кипятком, и я поверила, что он тут ни при чем. Так что давай результаты.

- Я уже сказал, это требует времени.

- Время уходит. Один из них наверняка уже назначил вечером свидание.

- Даллас, ты знаешь, сколько дерьма прошло через этот компьютер? Он ведь стоял в общественном месте. Я не могу вынуть из него одного-единственного пользователя, как фокусник вынимает кролика из шляпы.

- У тебя есть компьютер Клайн. Разве ты не можешь провести перекрестный поиск?

- По-твоему, я первый день работаю? Этот тип не прикасался к ее компьютеру. Во всяком случае, я ничего не нашел. Ты хочешь, чтобы я объяснял тебе свои действия или делал дело?

- Делай свое дело. - Ева хотела швырнуть трубку, но передумала. Извини, - сказала она и дала отбой.

- Без изменений, - сказала ей Пибоди. - Она все еще без сознания. Состояние критическое.

Тут дверь открылась, и вошел Рорк. Ева стиснула зубы, запретив себе удивляться.

- Что ты здесь делаешь?

- Кажется, это мой кабинет. - Он обвел помещение взглядом. - Да, я не ошибся. Джамаль, - обратился он к смуглому молодому человеку, вошедшему следом, - это лейтенант Даллас и сержант Пибоди. Они собираются задать вам несколько вопросов и хотят, чтобы вы ничего от них не утаивали.

- Да, сэр.

- Расслабьтесь, Джамаль, - сказала официанту Ева. - Вам ничто не угрожает.

- Я знаю. Речь об этой женщине, которая без сознания. Я узнал ее по портрету в новостях и решил, что должен пойти либо в полицейский участок, либо на работу. - Он посмотрел на Рорка.

- Мне кажется, здесь удобнее, - непринужденно ответил Рорк.

- Для тебя, - пробормотала Ева себе под нос.

- Садитесь, Джамаль, - пригласил Рорк. - Выпьете что-нибудь?

- Нет, сэр. Спасибо.

- Ты не будешь возражать, если я сама проведу допрос? - не выдержала Ева.

- Ничуть. - Рорк сел за письменный стол. - Нет, я не уйду. Джамаль имеет полное право на присутствие представителя общественности.

- Я с удовольствием помогу вам. - Джамаль сел, выпрямил спину и чинно сложил руки на коленях. - Я сделал бы это даже в том случае, если бы не получил указаний начальства. Это мой долг.

- Что ж, приятно слышать. Я собираюсь записать нашу беседу. Пибоди, ты готова?

- Да, сэр. Диктофон включен.

- Опрос Джамаля Джабара, касающийся покушения на убийство Моники Клайн. Дело номер Х-78932Ц. Опрос проводит лейтенант Ева Даллас. Присутствуют ее помощница, сержант Делия Пибоди, и Рорк, как выбранный Джабаром представитель общественности. Джамаль, вы служите официантом в "Ройял-баре" принадлежащего мистеру Рорку отеля "Палас". Это верно?

- Да. Я служу здесь уже три года.

- Вчера вечером вы обслуживали пару в пятом кабинете?

- За смену я обслужил четыре пары, занимавшие этот кабинет.

Ева достала моментальные снимки и показала Джамалю.

- Вы узнаете этих людей?

- Да. Вчера вечером они сидели в пятом кабинете. Заказали бутылку "Дом Периньон" пятьдесят шестого года и белужью икру. Джентльмен прибыл за несколько минут до девяти и очень подробно объяснил, что и как следует подавать.

- Он прибыл первым?

- О да, примерно за полчаса до леди. Но он велел сразу принести бутылку шампанского и открыть ее. Сказал, что хочет сам наполнить бокалы. Икру следовало подать уже после прибытия дамы.

- У него была при себе черная кожаная сумка на длинном ремне?

- Да. Он не пожелал оставить сумку в гардеробе. Держал ее на стуле в кабинете. Сделал один звонок по мобильному телефону. Я подумал, что он звонит леди, чтобы сообщить, что давно ждет ее. Но нетерпения он не выказывал. Когда я подошел и спросил, не опаздывает ли его гостья, он ответил, что нет.

- Когда он разлил шампанское?

- Я этого не видел, но в девять тридцать бокалы были уже наполнены. Она прибыла вскоре после этого. И я понял... подумал, что понял, почему он пришел так рано. Он нервничал, как нервничают все на первом свидании.

- Почему вы решили, что оно первое?

- Догадался. Потому что в первые минуты оба были возбуждены и держались немного скованно. Но окончательно убедился в этом, когда услышал, как она сказала: "Я счастлива, что мы наконец-то встретились".

- О чем они говорили?

Джамаль бросил взгляд на Рорка.

- Нам не разрешается подслушивать беседы посетителей.

- Но у вас есть уши. Слышать - совсем не то же, что подслушивать.

Джамаль по достоинству оценил фразу Евы.

- Благодарю вас, лейтенант. Так вот, когда я ставил на стол икру, они говорили о литературе. Как люди, которые ищут общий язык. Он был очень внимателен, вел себя как джентльмен. Сначала.

- Однако потом все изменилось?

- Можно сказать, что они... э-э... очень быстро поладили. Притрагивались друг к другу, целовались так, словно находятся у себя в спальне. Конечно, если вы понимаете, что я хочу сказать, лейтенант.

- Да, понимаю.

- Когда я убирал со стола, счет оплатила леди. Это показалось мне странным, поскольку заказ делал джентльмен. - Он выглядел слегка обескураженным. - Но она дала мне очень щедрые чаевые. Потом они еще немного посидели за бутылкой. Мне показалось, что она становилась все более агрессивной. Гм-м... - Джамаль заерзал на стуле и переплел пальцы. - Я видел, как она сунула руку под стол. И... гм-м... полезла к нему в брюки. Поскольку это противоречит правилам поведения в ресторане, я хотел сообщить метрдотелю. Но тут леди встала и пошла в дамскую комнату. А когда вернулась, они сразу ушли.

- Вы видели кого-нибудь из них до вчерашнего вечера?

- Ее я не помню. У нас бывает слишком много людей. Как-никак, "Ройял-бар" - это городская достопримечательность. А его помню.

Ева инстинктивно вскинула голову.

- Что?

- Он уже приходил в мою смену и пользовался тем же кабинетом. Всего неделю назад. Может быть, чуть больше. С другим мужчиной. Выглядел по-другому, но это был он. Вчера вечером у него были более светлые и длинные волосы. И в лице что-то изменилось, но не могу сказать, что именно.

- Как же вы его узнали?

- По кольцу. Я запомнил его с первого взгляда. Видите ли, моя жена ювелир, и я научился у нее разбираться в таких вещах. Кольцо было широкое, из чередующихся полосок белого и желтого золота, с квадратным рубином, с вырезанной на нем головой дракона. У его спутника было такое же кольцо, но только с сапфиром. Тогда я подумал, что они... э-э... супруги, и что это их обручальные кольца.

- Значит, у того человека, которого вы видели вчера вечером, было кольцо с рубином?

- Да. Я сразу заметил это кольцо, но поскольку мужчина выглядел по-другому, я решил, что он не хочет быть узнанным. Кроме того, он ясно дал понять, что не желает разговаривать с официантом.

Ева вскочила и начала расхаживать по комнате.

- Расскажите, как вы увидели его впервые. Его и другого мужчину.

- Я помню, что это случилось примерно неделю назад. Не помню, в какой именно вечер, но это было в начале смены. Около семи часов. Они брали вино и закуски. - Джамаль тонко улыбнулся. - И чаевые были небольшие.

- Как они платили?

- Наличными.

- О чем говорили?

- Я мало что слышал. Кажется, они спорили, но добродушно. О том, кто первым начнет игру. И были в очень хорошем настроении. Помню, когда я принес кофе, они начали бросать монету, и это показалось мне забавным.

"После этого бросания монеты умерла Брайна Бэнкхед", - подумала Ева.

- Джамаль, мне нужно, чтобы вы поработали с видеотехником и составили словесный портрет.

- Боюсь, что я не смогу как следует описать его.

- Это наша забота. Спасибо за сотрудничество. Вы оказали нам большую помощь. Насчет словесного портрета вам позвонят.

- Ладно. - Джамаль снова посмотрел на Рорка и поднялся, когда тот кивнул. - Надеюсь, мой рассказ поможет вам предотвратить еще одно убийство.

- Джамаль... - Рорк встал. - Я поговорю с вашим метрдотелем. Время, которое вы проведете в полиции, будет вам оплачено. И это не скажется ни на ваших чаевых, ни на вашем жалованье.

- Спасибо, сэр.

- Нужно проверить кольцо! - выпалила Ева, как только за Джамалем закрылась дверь. - Все ювелирные магазины Нью-Йорка, которые выполняют заказы потребителей. И срочно вызвать техника, составляющего словесные портреты.

- Да, мэм, - ответила Пибоди.

- Лейтенант! - Голос Рорка заставил Еву остановиться в двух шагах от двери.

- Что?

- Куда вы собрались?

- В управление. Хочу снова просмотреть видеозаписи на предмет колец.

- Ты можешь сделать это здесь. На этом оборудовании, причем куда быстрее. Компьютер сейчас выведет на экран дискету видеокамеры за шестое июня.

- Минутку, минутку... У тебя в зале стоит видеокамера?

- Уж если делать дело, так до конца.

Ева чертыхнулась сквозь зубы.

- Мог бы сразу сказать!

- Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать...

Рорк нажал несколько клавиш, и на экране возник ярко освещенный, переливающийся красками зал. Элегантные пары сидели за столиками или танцевали; обслуживающие их официанты грациозно порхали от столика к кабинету, а от кабинета к кухне.

Рорк увеличил скорость, и изображения замелькали.

- Он пришел около... Ага, вот! - Рорк остановил кадр.

Ева подошла ближе и стала рассматривать руки.

- Под этим углом кольца не видно. Прокрути вперед.

Она следила за тем, как пришедший разговаривает с женщиной-метрдотелем. Следила за тем, как он идет к заказанному кабинету. Когда Джамаль здоровался с гостем, руки последнего были под столом.

- Ну же, ну же, ну же! - уговаривала его Ева. - Почеши нос или что-нибудь еще!

Джамаль вернулся с бутылкой шампанского и бокалами. Стал накрывать на стол. Но когда официант предложил наполнить бокалы, его нетерпеливым жестом отослали прочь.

- Останови кадр! - велела Ева, но Рорк уже сам сделал это. Ей даже не пришлось просить увеличить сектор двадцать-тридцать на пятьдесят процентов. Однако ее досаду пересилило удовлетворение. Рубин был виден во всех подробностях.

- Мне нужна распечатка этого кадра.

- Сколько копий?

- Сделай дюжину. И переправь содержимое дискеты на мой компьютер в управлении и карманный персональный компьютер Пибоди.

Пибоди открыла рот, но вовремя передумала и решила не спрашивать, каким образом штатское лицо может переправить изображение на полицейский компьютер без электронных кодов и соответствующих паролей.

- Попробуем сэкономить время. Пибоди, обзвони по телефону ювелиров. Вдруг нам удастся засечь магазин или мастера, который сделал это кольцо? Здесь есть место, где она могла бы поработать час-другой? - спросила Ева Рорка.

- Конечно. - Он нажал кнопку устройства внутренней связи с секретарем. - Ариэль, сержанту Пибоди требуется отдельный кабинет для работы. Она встретится с тобой в приемной.

Он посмотрел на Пибоди.

- Идите в приемную на этом этаже.

Ариэль обо всем позаботится.

- Вот это здорово! - Пибоди вышла, мечтая о еще одном стакане газированного сока манго.

- Ты наверняка хочешь увидеть остальное, - сказал Рорк и снова пустил запись.

Убийца поставил бокалы рядом и наполнил каждый до половины. Пока шампанское пузырилось и пенилось, он осматривал зал. Потом его рука поднялась и застыла над одним из бокалов.

- Останови кадр! Увеличь его.

Ева подошла вплотную к экрану и отчетливо увидела струйку прозрачной жидкости, вытекшую в бокал из руки убийцы.

- Когда я поймаю ублюдка, адвокату придется здорово попотеть из-за этой дискеты. Прокрути эпизод еще раз, но помедленнее... Вот, вот, видишь? У него в ладони флакончик! Либо это предварительно отмеренная доза, либо я обезьянья задница.

- Могу заверить, что ты не задница... Таймер свидетельствует, что он дал себе несколько минут форы, - прокомментировал Рорк. - На случай, если она придет слишком рано. Потом долил бокалы и поставил бокал с отравой на другой конец стола.

- Дай крупный план. Посмотри на него. Посмотри на его лицо. Он чертовски доволен собой! Произносит маленький личный тост, пьет... А теперь звонит. Очевидно, своему партнеру. Не может дождаться, когда вернется домой и расскажет, как все прошло. Вызовем специалиста, умеющего читать по губам, и проверим, насколько я ошиблась.

- Она идет, - заметил Рорк.

В зал вошла Моника. Немного помешкала, обвела взглядом помещение и улыбнулась.

- "Вот он", - думает она, - тихо сказала Ева. - Красивый, как она и надеялась. Манеры идеального джентльмена. Берет ее руку и романтично подносит к губам. "Шампанское? Чудесно!" Звон бокалов. Блестяще сыграно. Если не знаешь, что перед тобой чудовище, то ни за что не заметишь хищное выражение на его лице в тот момент, когда она пьет. Если не знаешь, что он мысленно убивает ее на глазах у всех.

- Я никогда не пойму, как тебя хватает на все это. Причем изо дня в день. - Рорк стоял у Евы за спиной и массировал ей плечи, снимая напряжение.

- Просто я знаю, что схвачу его. Нет, их. Их обоих. Они думают, что учли все, но это невозможно. Всегда бывают ошибки. Маленькие ошибки... Смотри: он не сомневается в собственной безопасности, думает, что умнее всех. Каждый, кто наблюдает за ними, видит, что дама сама проявляет инициативу. Подсаживается к нему поближе, трогает его руку, его волосы, наклоняется к нему... Разве кому-нибудь придет в голову, что это изнасилование?

- Это причиняет тебе боль. Не отпирайся, - хрипло сказал Рорк. - Ты крепишься, но это причиняет тебе боль.

- Эта боль только на пользу делу. Так я быстрее остановлю его... Черт побери, а вот и Чарльз с Луизой!

- Именно поэтому ты отослала Пибоди?

- Я не хочу, чтобы эта история отвлекала ее. И не хочу думать о ее дурацком платоническом романе с Чарльзом и еще более дурацком сексуальном романе с Макнабом, потому что это отвлекает меня... Что это, стандартное обольщение по плану "А"? С шампанским и икрой?

- Насколько я помню, ты предпочитаешь крепкий кофе и мясо с кровью.

- Значит, со мной следует действовать по какому-нибудь "С" или "D"... Стоп! Он снова дает ей стимулятор. У него в ладони новый флакон. Две дозы еще до того, как они оказались у нее. Теперь все ясно. Токсикологический анализ показал, что концентрация "Шлюхи" в организме этой девушки была меньше. Вот почему она не умерла.

- Но она все же выпила, - напомнил Рорк.

- Да. Этого хватило, чтобы лапать его под столом и тут же убирать руку. Третью дозу он дал ей уже дома, но к этому времени ее организм очистился. Вполне возможно, что ее вырвало. Либо в туалете, либо дома. Вырвало вином, рыбьими яйцами, которые все красиво называют икрой, и частью наркотика. Этого было достаточно, чтобы организм справился...

- Маленькая ошибка... - продолжила Ева после паузы. - И не единственная. Когда он оставил Монику, она была без сознания, и он принял ее за мертвую. Это говорит о том, что он не врач и не фельдшер. Медицинскими знаниями обладает тот, другой. А этот - компьютерный гений. Давай-ка просмотрим запись второго убийства. Я хочу проверить, нет ли там хорошего изображения кольца с сапфиром.

- Кевин, ты действительно становишься скучным. - Когда Люциус распечатал криоупаковку и всыпал в колбу нужный раствор, раздалось механическое шипение, и в воздух взметнулась струйка пара. - В первый раз ты устроил истерику из-за того, что девушка умерла. А теперь ты кусаешь себе локти из-за того, что она осталась жива.

- Я не хотел убивать первую девушку.

- Но хотел убить вторую. Два-ноль в мою пользу.- Люциус усмехнулся. Дружище, похоже, ты начинаешь проигрывать.

- Ты сам готовил это снадобье! - завизжал Кевин. В его голосе слышались подозрительность, гнев и страх. - Что могло помешать тебе подменить флаконы в моей сумке?

- Чувство справедливой игры, конечно. Жульничество уменьшает удовлетворение от победы. Кев, мы же договорились, что будем играть честно.

- Вполне возможно, что она еще умрет, так что не радуйся раньше времени.

- Все зависит от организма. В интересах справедливой игры я предлагаю оценить ее госпитализацию в пять очков, а смерть - в десять. Если твоя маленькая подружка умрет до того, как я вернусь с очередного свидания, ты по-прежнему будешь впереди. Так будет честно. Но если она не умрет... Люциус пожал плечами, вставил колбу в прибор и запрограммировал время и температуру. - Тогда лидером стану я. Мы можем увеличить ставки за счет дублирования.

- Две в один день?! - В голосе Кевина прозвучали ужас и возбуждение одновременно.

- Если ты мужчина, то справишься.

- Но мы не готовы! После этого раунда расписанием предусмотрен перерыв. С другими целями можно будет связаться только на следующей неделе.

- Расписания существуют для любителей и бездельников. - Люциус смешал два маленьких коктейля. Неразбавленный шотландский виски с приправой из "Зевса". - Кев, давай напряжемся. Дадим последнюю гастроль в Америке, а потом перенесем игру во Францию.

- Это было бы здорово, - задумчиво произнес Кевин. - Пикник в парке, рандеву во второй половине дня... Да, это будет забавно. Пора менять методы. Попробуем озадачить полицию резкой сменой деятельности.

- Игры в дневное время. Думаю, это заставит их почесать в затылке.

ГЛАВА 13

- С кольцами пока ничего не получается, - сказала Ева своей бригаде.

Пришлось встать на уши и даже подкупить клерка плиткой швейцарского шоколада, но комнату для совещаний она все же выбила. К счастью, шоколада у Рорка хватало, так что он только фыркнул, узнав о подкупе.

- Удалось выяснить лишь одно: это не фамильное наследство. Ювелир, которого нашла Пибоди, подтвердил, что кольца не старинные. Если камни и оправа настоящие, каждый стоит около двухсот пятидесяти тысяч.

- Любой малый, который носит на пальце четверть миллиона, - баба и пижон, - откликнулся Фини.

- Согласна. Вероятность того, что они бабы и пижоны, весьма высока. Я хочу провести поиск в мировом масштабе и поручить это дело ОЭС.

Кроме всего прочего, у Евы был собственный источник сведений о пижонах. Рорк сам не носил украшений, но разбирался в них, поскольку часто покупал ювелирные изделия для любимой жены.

- Видеотехник работает с официантом, но дело идет медленно. Джамаль запомнил кольца лучше, чем их владельцев. Можно получить видеозаписи, сделанные в "Паласе" за последние две недели, но на просмотр потребуется время. Если повезет, мы обнаружим на них наших подопечных. Я займусь этим лично, а параллельно - конечно, если за утро ничего не случится - попрошу нашего свидетеля согласиться на гипнотерапию.

- Нет гарантии, что они приходили в "Палас" без грима, - вставил Макнаб, и Ева одобрительно кивнула, что позволяла себе редко.

- Верно, но в любом случае это позволит более точно определить их внешность. Сколько веревочке не виться... - Она пристально посмотрела на Фини. - Есть прогресс с компьютером из киберкафе? Ну, не тяни резину!

- Наконец-то спросила... Мы просмотрели почти все "чаты". Ты не поверишь, сколько дерьма люди посылают друг другу! В девяти случаях из десяти - это порнографические сайты.

- Это только подтверждает мое мнение о большинстве жителей Нью-Йорка.

- Второе место занимают развлекательные сайты, третье - финансовые. За ними идут личные послания по электронной почте. Наиболее перспективное имя пользователя - Вордсворт (Вордсворт (Уордсуорт) Уильям (1770 - 1850), английский поэт-романтик, представитель "озерной школы".). Все его сообщения защищены. Пока продираешься сквозь первый уровень защиты, этот шутник отправляет тебя в другое место. Например, в Мадрид. Начинаешь шуровать там и вдруг оказываешься в Австралии. А потом...

- Картина ясна. Что тебе удалось обнаружить?

Фини помрачнел и полез в карман за орехами.

- Пока что я расшифровал только одно сообщение. Похоже, что всего их было три. Может быть, четыре. То, с которым я имел дело, адресовано некой Стефани Финч. Вешает ей лапшу на уши.

- Перекинь эту лапшу и ее адрес на мой компьютер. Фини, ты электронный гений.

Он слегка приосанился.

- Как будто я сам этого не знаю... Мне бы только соснуть пару часиков, а потом электронный гений снова возьмется за дело.

- Ладно, на сегодня все. Я еду в город. Пибоди, ты со мной. Нужно заправиться, - сказала Ева, направившись к лифту. - Купишь мне шоколадную плитку. Встретимся в гараже в десять. Я еще должна зайти к себе в кабинет.

- Буфет тут за углом, - заметила Пибоди.

- Все здешние автоматы ненавидят меня. Крадут жетоны и смеются мне в лицо.

- Наверно, потому что вы пинаете их ногой.

- Нет. Я луплю по ним кулаком. Значит, шоколадную плитку, - повторила Ева. Не дожидаясь ответа, она вошла в кабину лифта, достала мобильник и позвонила видеотехнику.

Пибоди только вздохнула и пошла в ближайший буфет. Пока она пыталась придумать, что взять для себя, подошел Макнаб.

После вчерашнего вечера Пибоди ждала, что Йен ущипнет или шлепнет ее. Но Макнаб просто остановился рядом с ней, засунув руки в два из двенадцати карманов, украшавших его ярко-желтые брюки.

- Как дела? - спросил он.

- Нормально. Хочу купить съестного. - Поняв, что Даллас может продержать ее в городе до вечера, Пибоди решила отовариться поосновательнее.

- Если ты переживаешь из-за вчерашнего, то напрасно. Все это ничего не значит.

При воспоминании о пицце, жаркой любовной сцене на полу ее гостиной и втором, более тщательном совокуплении в ее постели, у Пибоди засосало под ложечкой.

- Конечно. А кто говорил, что это что-то значит?

- Я просто хочу сказать, что тебе не из-за чего смущаться и расстраиваться. Ты по-прежнему совершенно свободна и можешь встречаться с кем угодно.

Она повернулась к Макнабу, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица.

- По-твоему, я выгляжу смущенной или расстроенной?

- Слушай, если ты не хочешь говорить об этом, то и не надо. - Гнев, владевший Макнабом, наконец вырвался наружу. Чарльз бесстыдно демонстрировал Пибоди свою новую пассию, а она все еще не понимала, что собой представляет этот тип. - Все знали, что это ничем хорошим не кончится. А если ты думала по-другому, то ничего другого и не заслуживаешь.

- Спасибо за диагноз. А теперь... - она поискала подходящие слова и воспользовалась любимым выражением Евы: - Поцелуй меня в задницу!

Оттолкнув его локтем, Пибоди направилась к ближайшему лифту.

- Ну и ладно! - Макнаб пнул ногой автомат и размашисто зашагал в другую сторону. Если Делия переживает из-за того, что любимый дружок трахает другую женщину чуть ли не у нее на глазах, ему нет до этого никакого дела.

Когда Пибоди добралась до гаража, она съела почти все купленное в буфете. И была вне себя. Оказавшись в машине, Ева молча протянула руку - и чуть не зашипела, когда Пибоди брякнула плитку ей на ладонь.

- Мне нужно было дать ему пинка в зад! В его тощий, костлявый зад!

- О, боже... Не начинай.

- Я не начинаю. Наоборот, кончила. Эта свинья смеет говорить мне, что я не должна смущаться и расстраиваться, потому что вчерашний вечер ничего не значит!

"Я ничего не слышу, ничего не слышу, ничего не слышу", - твердила себе Ева, но это легче сказать, чем выполнить.

- Финч живет на Риверсайд-драйв. Одна. Работает в авиакомпании "Интер-Компьютер Эйр" пилотом самолета, совершающего челночные рейсы из Нью-Йорка в Лондон.

- Он сам пришел ко мне с этой дурацкой пиццей, улыбаясь во весь рот!

Ева пришла в отчаяние, но заставила себя проигнорировать это восклицание.

- Ей двадцать четыре года. Не замужем. Прекрасная мишень для убийцы номер один.

- А кто из них не убийца? Кто не убийца, черт побери?

- Пибоди, если я соглашусь, что Макнаб свинья, что ты должна была дать ему пинка в зад, и клятвенно пообещаю помочь тебе сделать это при первой возможности, ты сумеешь сосредоточиться на расследовании?

- Да, мэм. - Пибоди шмыгнула носом. - Но я была бы вам благодарна, если бы вы в моем присутствии не называли эту свинью по имени.

- Договорились. Мы едем к Финч. Как только я просвещу ее, посмотрим, сможет ли эта женщина стать наживкой или ее придется перевезти на тайную квартиру. Следующий в перечне - Макнамара. Сегодня мы свяжемся с этим типом даже в том случае, если он еще не вернулся в Нью-Йорк. Если Макнаб... то ведь свинья, - поправилась она, когда Пибоди рывком повернула голову, сумеет расшифровать новые адреса, мы тут же направимся к ним. Потенциальные мишени - наша главная забота.

- Понятно, мэм.

- Свяжись с полицейским, который дежурит в больнице. Он даст нам более точные сведения о состоянии жертвы, чем медики.

- Да, мэм. Можно сказать еще два слова о свинье? В самый последний раз.

- Если в последний, то валяй.

- Я надеюсь, что его яйца сморщатся, как печеные сливы, а потом отвалятся за ненадобностью.

- Очень впечатляющая картина. Прими мои поздравления. А теперь свяжись с охраной.

"Видимо, пилоты "шаттлов" очень прилично зарабатывают", - подумала Ева. Жилой дом представлял собой величественную серебристую башню с наружными лифтами. Электронный пост любезно и деловито попросил ее представиться и осведомился о причине прихода.

- Лейтенант полиции Ева Даллас с помощницей хотят видеть Стефани Финч. - Она приставила к экрану значок и прислушалась к негромкому шуму, которым сопровождалось его сканирование и подтверждение подлинности.

- Прошу прощения, лейтенант Даллас, но мисс Фини сейчас нет дома. Вы можете оставить ей звуковое сообщение.

- Когда она должна вернуться?

- Сожалею, лейтенант Даллас, но у меня нет разрешения сообщать эту информацию.

- Держу пари, что этот дом принадлежит Рорку, - пробормотала Пибоди, обведя взглядом просторный вестибюль, отделанный в черных и серебряных тонах. - Это его стиль. Бьюсь об заклад, если бы вы сказали, что вы его жена...

- Нет! - Мысль об этом вызвала у Евы досаду. - Я хочу видеть жильцов квартиры 3026.

- Иными словами, ближайших соседей? Хорошая мысль...

- Секунду, лейтенант Даллас... Миссис Харгроув дома. Я попрошу ее разрешения на визит.

- Да, пожалуйста... Как люди могут жить в таких местах? - пробормотала Ева. - Словно муравьи в муравейнике.

- Скорее, словно пчелы в улье. Муравьи...

- Помолчи, Пибоди.

- Есть, мэм.

- Миссис Харгроув согласна принять лейтенанта Даллас с помощницей. Пожалуйста, воспользуйтесь лифтом номер пять. Желаю успеха.

Как ни странно, Эйликенн Харгроув чрезвычайно обрадовалась визиту.

- Полиция! - Она буквально втащила Еву в квартиру. - Как интересно! У нас что-нибудь случилось?

- Нет, мэм. Я бы хотела поговорить с вами о Стефани Финч.

- О Стеф? - Возбуждение, читавшееся на миловидном лице Эйликенн, тут же увяло. - О, боже... Надеюсь с ней все в порядке?

- Насколько я знаю, да. Вы с мисс Финч подруги?

- Да, очень близкие... О, прошу прощения. Садитесь, пожалуйста.

Она показала на современно отделанную гостиную с тремя пухлыми диванами.

- Спасибо, но мы ненадолго. Вы не можете сказать, мисс Финч с кем-нибудь встречается?

- Вы имеете в виду мужчин? Конечно. Стеф - настоящая секс-машина.

- У нее есть знакомый по имени Вордсворт?

- А, поэт... У нее с ним роман по электронной почте. Кажется, они договорились встретиться после ее возвращения из рейса. Послезавтра. До тех пор она будет в Лондоне. Да-да, Стеф говорила, что их первая встреча должна состояться на следующей неделе. В "Нью-Йоркской Башне". Но я не уверена, что она туда пойдет. Стеф любит надувать мужчин.

- Если она будет звонить или вернется раньше времени, попросите ее связаться со мной. Это очень важно. Пибоди, дай карточку.

Делия достала визитную карточку Евы и протянула ее начальнице.

- Можно сказать ей, о чем пойдет речь?

- Просто передайте, чтобы она связалась со мной. Как можно скорее. Извините, что отняли у вас время.

- Может быть, выпьете кофе? - Разочарованная Эйликенн трусцой побежала за устремившейся к дверям Евой.

- Нет, спасибо. Нам пора.

Они уже ехали в лифте, когда у Евы зазвонил мобильник.

- Даллас.

- Лейтенант... - Голос Трухарта звучал очень серьезно. - Кажется, что-то происходит. Только что в палату прошли три врача, в том числе доктор Майклс.

- Спасибо, Трухарт. Сейчас буду.

Поскольку медсестра грудью прикрыла дверь в реанимационную палату, Ева дала ей шестьдесят секунд, чтобы вызвать доктора Майклса. Раздосадованный врач пулей вылетел из палаты.

- Лейтенант, это больница, а не полицейский участок!

- Пока Моника Клайн будет вашим пациентом, можете считать, что это одно и то же. Каково ее состояние?

- Она пришла в сознание, однако мало что понимает. Показатели улучшились, но состояние остается опасным.

- Мне нужно задать ей несколько вопросов. На кону стоит не только ее жизнь.

- Но за ее жизнь отвечаю я!

Ева это понимала, но выхода у нее не было.

- Думаете, она сможет когда-нибудь успокоиться, зная, что человек, который сделал это, ускользнул от наказания? Послушайте, я не собираюсь ее допрашивать. Не собираюсь расстраивать. Я знаю, что значит быть жертвой.

- Лейтенант, я понимаю важность вашего расследования, но эта женщина не средство.

- Для меня она не средство, - решительно заявила Ева. - Но для человека, который сделал это, она меньше, чем средство. Всего лишь пешка в игре. У Брайны Бэнкхед и Грейс Лутц не было возможности рассказать о случившемся.

Майкл посмотрел ей в лицо и распахнул дверь.

- Проходите, - сказал он. - Но я никуда не уйду.

- Согласна. Пибоди, постой у дверей.

Медсестра следила за экранами мониторов и что-то негромко говорила. Хотя больная не отвечала, Ева понимала, что она все слышит. Ее глаза блуждали по сторонам, но выражение их было осмысленным. Моника мельком посмотрела на Еву и остановила взгляд на лице Майклса.

- Я очень устала... - прошептала она. Голос ее был тихим, как шуршание птичьих крыльев.

- Скоро вы сможете отдохнуть.

Врач подошел к кровати и накрыл ладонью руку девушки. Увидев этот жест, Ева успокоилась. Моника была для Майклса не безымянной пациенткой, а личностью.

- Это лейтенант Даллас. Она хочет задать вам несколько вопросов.

- Я не знаю...

- Я буду рядом.

- Мисс Клайн... - Ева встала с другой стороны кровати. - Я знаю, вы устали и вам трудно говорить, но все, что вы сможете сообщить, окажет нам большую помощь.

- Я ничего не помню...

- Вы связывались по электронной почте с человеком, который называл себя Байроном?

- Да. Мы познакомились с ним в "чате" "Поэты девятнадцатого века"...

- Вы согласились встретиться с ним вчера вечером в "Ройял-баре" отеля "Палас"?

На лбу Моники, белом, как мрамор, появилась морщинка.

- Да. В... девять тридцать. Неужели это было вчера вечером? Мы виртуально общались несколько недель, и... я встретилась с ним. Я помню.

- Что еще вы помните?

- Я... Сначала я немного нервничала. В "чате" мы нашли общий язык, но реальная жизнь - это совсем другое. Однако он сразу понравился мне. Оказался именно таким, как я ждала... Со мной произошел несчастный случай? Я умираю?

- Ничего подобного, - быстро сказал врач, бросив укоризненный взгляд на Еву. - Вы очень сильная.

- Вы пили с ним шампанское, - продолжила Ева, стараясь не смотреть на Майклса. - О чем вы говорили?

Взгляд девушки вновь стал рассеянным.

- О чем говорили?..

- С Байроном. Когда вчера вечером пили с ним шампанское.

- Ах, да... О поэзии. О путешествиях. Мы оба любим путешествовать, но он посетил куда больше мест, чем я. Мы пили шампанское и ели икру. До сих пор я ее не пробовала. Не думаю, что она пошла мне на пользу. Должно быть, я отравилась.

- Вы почувствовали себя плохо еще в отеле?

- Нет. Я... нет, не думаю. Наверное, я слишком много выпила. Обычно я выпиваю не больше одного бокала. Да, помню, помню... Ощущение было очень странное, но приятное. Я была счастлива. Он был таким красивым, таким привлекательным. Я целовала его и не могла оторваться. Знаете, это совсем на меня не похоже. - Ее пальцы слегка сжали простыню. - Да-да, конечно, я слишком много выпила.

- И что было дальше?

- Господи, мне так стыдно... Кажется, я предложила снять номер в отеле. А он засмеялся. Смех был не слишком приятный, но мне уже было все равно. Я была пьяна. И зачем я так много выпила? Он сказал: "Отвези меня к себе домой, и то, о чем пишут поэты, станет явью".

Моника закрыла глаза.

- Теперь я понимаю, что это была похоть. Но тогда это не казалось похотью. Он велел мне оплатить счет. Я не обиделась и даже не удивилась этому, хотя свидание назначал именно он. Потом я пошла поправить косметику и думала только о том, что скоро лягу в постель с этим чудесным человеком. Мы взяли такси. С шофером тоже расплачивалась я. А в такси...

Ее лицо слегка порозовело.

- Наверно, все это мне приснилось. Просто приснилось. Он шептал мне на ухо, что именно хочет со мной сделать... - Она снова открыла глаза. - Я набросилась на него прямо в машине! Не могла дождаться, когда мы доедем до дома. Это был не сон, да?

- Нет, не сон.

- Но в таком случае... Нет, так не пьянеют. Это было скорее похоже на гипноз. Что он дал мне? - Она взяла Еву за руку и попыталась сжать, но пальцы лишь едва согнулись. - Что было в шампанском?

Рука Моники беспокойно задвигалась, и Ева накрыла ее ладонью.

- Моника, вы не были пьяны и не отвечаете за свои поступки. Он опоил вас наркотиками. Расскажите, что случилось, когда вы приехали домой.

- Ей нужен отдых. - Майклс посмотрел на мониторы и перевел взгляд на Еву. - Она слишком долго говорила. Вам пора уходить.

- Нет-нет, подождите. - Моника шевельнула пальцами. - Так, значит, он заставил меня делать все это? И чуть не убил меня, да?

- Очень похоже, - подтвердила Ева. - Черт побери, но вы оказались намного сильнее, чем он думал. Помогите мне схватить его. Расскажите, что случилось у вас на квартире.

- Все было как в тумане. Меня тошнило, кружилась голова. Он включил музыку, зажег свечи. У него в сумке были свечи и еще одна бутылка шампанского. Я больше не хотела пить, но он меня уговорил. Я делала все, что он просил. Когда он прикасался ко мне, я хотела, чтобы это повторилось. А потом он сказал, что собирается приготовить... оборудовать сцену, чтобы все было идеально, и пошел в спальню. Меня тошнило, но я не жаловалась: боялась, что он уедет. Я пошла в ванную, и меня вырвало, сразу стало немного лучше. И тут он позвал меня в спальню. На тумбочке стояло шампанское, горели дюжины свеч. Вся кровать была усыпана лепестками роз. Розовых роз. Таких же, как те, которые он прислал мне на работу несколько дней назад. До сих пор никто этого никогда не делал.

По щекам Моники катились слезы.

- Все было так красиво, так романтично... Когда я вошла и увидела его, я готова была умереть от любви. Он раздел меня и сказал, что я красивая. Сначала все было очень хорошо. Он ласкал меня так нежно, так мягко... Как во сне. Потом он передал мне бокал. Я сказала, что больше не хочу шампанского, но он посмотрел на меня, велел выпить, и я выпила. А потом... Это было ужасно! Казалось, я сошла с ума. Превратилась в дикое животное. Не могла дышать, не могла думать. Горела как в огне, и сердце билось так часто, словно готово было разорваться. А он следил за мной. Я и теперь вижу перед собой эти следящие глаза. Он попросил, чтобы я назвала его по имени. Но это было не его имя,

- А как же его звали на самом деле?

- Кевин. Он сказал мне, что его зовут не Байрон, а Кевин. Потом мне показалось, что мое тело и все внутренние органы разрываются на части. И вдруг все остановилось. Я не могла пошевелиться, ничего не видела и не слышала. Как погребенная заживо. - Моника заплакала. - Он похоронил меня заживо!

- Нет, не похоронил. - Ева нагнулась к ней прежде, чем успел вмешаться Майкле. - Вы живы и находитесь в безопасности. Он больше никогда не прикоснется к вам, Моника. Никогда.

Девушка повернула голову, уткнулась в подушку и залилась слезами.

- Я позволила ему овладеть мной!

- Нет, не позволили. Он изнасиловал вас. Принудил.

- Нет, я...

- Он принудил вас, - повторила Ева. - Посмотрите на меня. Послушайте. Он не оставил вам выбора. Взял вас силой. Он пользовался не ножом, не кулаками, а наркотиком, но это тоже оружие. Лепестки роз на кровати не делают его преступление менее тяжким. Но вы победили его. Он будет сидеть в тюрьме, а вы поправитесь. Я знаю человека, с которым вы сможете поговорить. Человека, который поможет вам пережить это.

- Но я не просила, чтобы он остановился! Я сама хотела этого.

- Вы не отвечали за свои поступки. Это был не секс. Изнасилование не имеет с сексом ничего общего. Он хотел, чтобы вы были в его власти. Вы не могли остановить его вчера вечером, но можете сделать это теперь. Не давайте ему власти над собой.

Моника повернула голову и долго молча смотрела на Еву.

- Он изнасиловал меня и бросил умирать, - сказала она наконец. - Я хочу, чтобы он заплатил за это.

- Предоставьте это мне.

Когда Ева вышла в коридор, ее пошатывало. Опрос жертв изнасилования всегда давался ей дорогой ценой. Она смотрела на них - и видела себя.

Она схватилась за косяк и немного подождала, пытаясь прийти в чувство.

- Лейтенант...

Ева выпрямилась и повернулась к Майклсу.

- Вы очень хорошо разговаривали с ней. Я думал, вы будете более настойчиво выпытывать у нее подробности.

- Буду, но в следующий раз.

Врач слегка улыбнулся.

- Я не ожидал, что она выкарабкается. С точки зрения медицины, ее шансы были равны нулю. Но это одна из маленьких радостей моей профессии: иногда случаются чудеса. Правда, ей будет трудно. Как физически, так и психологически.

- Вы можете связаться с доктором Шарлоттой Мирой.

- С доктором Мирой? - Это имя произвело на него сильное впечатление.

- Если она не сможет заняться Моникой лично, то пришлет к ней лучшего специалиста по лечению жертв изнасилования. Вы, врачи, постараетесь вернуть ей физическое и психическое здоровье, а я постараюсь восстановить справедливость.

Ева махнула Пибоди рукой и пошла по коридору. Ей хотелось уйти из больницы как можно скорее.

- Мэм, все в порядке? - пробормотала спешившая следом помощница.

- Она жива, разговаривает и назвала нам настоящее имя этого ублюдка. Его зовут Кевин.

- Прекрасно. Но я спрашиваю о вас. По-моему, вы слегка не в себе.

- Я в порядке. Просто ненавижу эти чертовы больницы, - пробормотала Ева. - Приставь к Монике охрану и регулярно справляйся о ее самочувствии. Сделай пометку, что я должна связаться с доктором Мирой и попросить ее дать консультацию доктору Майклсу.

- Я не знала, что Мира дает частные консультации.

- Пибоди, от тебя требуется всего лишь сделать пометку. - Ева старалась не дышать, пока не оказалась за дверью больницы. - О господи, как люди умудряются выживать в таких местах? Мне нужно сделать личный звонок. Давай отойдем в сторону. А ты тем временем сообщи майору Уитни о состоянии Моники и скажи, что скоро я пришлю ему полный отчет.

- Да, мэм. Тут есть скамейки. Почему бы вам не позвонить сидя? - Пибоди хотела сказать Еве, что она белая как мел, но вовремя передумала.

Ева прошла в один из тех зеленых уголков, который городские архитекторы упорно называли "микропарками". Три карликовых дерева и несколько цветков составляли крошечный островок, со всех сторон зажатый автостоянками. Видимо, так и было задумано. Жаль только, что они не додумались сажать на этих клумбах что-нибудь душистое. Еве хотелось как можно скорее избавиться от больничного запаха.

Она не знала, куда следует звонить Рорку, и сначала набрала его личный номер, но наткнулась на автоответчик и дала отбой. Потом Ева позвонила в городской офис мужа, где ей ответила секретарша.

- Мне нужно поговорить с Рорком.

- Конечно, лейтенант. У него сеанс голографической связи. Будьте добры немного подождать. Как поживаете?

"Умеют же некоторые люди общаться! - со вздохом подумала Ева.- Учтиво и в то же время непринужденно". Сама она слишком часто пренебрегала этими качествами.

- Спасибо, хорошо. А как вы, Каро?

- Замечательно. Рада, что босс вернулся, хотя в его присутствии нам приходится нелегко. Сейчас я соединюсь с ним и скажу, что вы на линии.

Ева зажмурилась и подставила лицо солнечным лучам. "Почему в больницах всегда так холодно? - подумала она. - Пробирает до костей..."

- Лейтенант, что случилось? - услышала она встревоженный голос Рорка.

- Ничего. Окажи мне услугу.

- Ева, что случилось?

- Ничего. Честное слово. Моника Клайн пришла в себя. Я только что закончила опрос. Она выкарабкается, но ей пришлось нелегко.

- Как и тебе,

- Да, потому что я знаю, что происходит у нее в мозгу. Знаю, о чем она будет думать в разгар ночи. - Она тряхнула головой. - Но я звоню не поэтому. Извини, что отвлекла тебя от сеанса голографической связи.

- Это может подождать. Вот оно, преимущество начальника! Чем тебе помочь?

- Ответь мне на один вопрос. Ты можешь проследить за чьими-нибудь посланиями по электронной почте и, если нужно, заблокировать их?

- Каждый честный гражданин, который пытается делать перечисленное выше, злостно нарушает закон о защите электронных каналов связи от несанкционированного доступа. Это преступление карается штрафом и/или тюремным заключением.

- Иными словами, можешь?

- Гм-м... Я так и думал, что вопрос был чисто риторический. - Рорк улыбнулся. - И за кем же я должен проследить?

- За Стефани Финч. Она - потенциальная мишень. В данный момент находится в воздухе где-то между США и Англией. Управляет "шаттлом". Когда она приземлится, я хочу сообщить ей, в какую скверную историю она ввязалась, и заручиться ее помощью в поимке этих ублюдков. Но понятия не имею, как она будет реагировать. К сожалению, у нее будет слишком много свободного времени. Я не могу позволить ей сорваться с поводка и предупредить своего электронного дружка.

- Значит, ты хочешь, чтобы я блокировал все ее электронные сообщения?

- Ты меня понял. Она не должна ничего посылать, пока я не удостоверюсь, что она согласна со мной сотрудничать, или не получу официальное разрешение фильтровать ее сообщения. Но такое разрешение можно будет получить только после ее возвращения в Нью-Йорк.

- Я очень люблю, когда ты просишь меня совершить что-то незаконное.

- О господи, что заставило меня выйти замуж за извращенца?!

- С удовольствием напомню. Немного позже.

Ева почувствовала, что краснеет.

- Как скоро ты сможешь это сделать?

- Мне нужно закончить кое-какие дела. Лучше решить эту маленькую задачку на дому, чтобы все было шито-крыто. Дай мне два часа. Лейтенант, я надеюсь, что это дело не будет фигурировать в моем отчете гражданского эксперта-консультанта?

- Поцелуй меня в задницу!

- С наслаждением, дорогая.

ГЛАВА 14

Наконец-то Ева поймала Теодора Макнамару. Суетливая секретарша, похожая на птичку, повела ее в офис, что-то щебеча о плотном расписании доктора и необходимости беречь его драгоценное время.

- Сегодня у доктора очень много дел. Как вы знаете, доктор Макнамара только что вернулся с важной консультации в Париже...

- Ему предстоит не менее важная консультация в Нью-Йорке, - парировала Ева.

Она нарочно ускорила шаг, заставив секретаршу вприпрыжку бежать по стеклянному коридору, соединявшему офис Макнамары с главным зданием клиники Форрестера. Отсюда был хорошо виден медицинский вертолет, заходивший на посадку. Ева следила за полудюжиной ожидавших машину врачей и представляла себе, какой стоит там шум. Но в коридоре было тихо, прохладно и пахло цветами.

Казалось, что Макнамара надежно защитился от неудобных соседей.

Офис был отделан в белых тонах. Стены, ковры, стулья и даже форма местных сотрудников были неукоснительно белыми. "Здесь как в яичной скорлупе", - подумала Ева.

Они миновали несколько стеклянных дверей, раздвигавшихся при их появлении, и свернули в новый коридор, заканчивавшийся тяжелой и блестящей белой дверью. Секретарша подобострастно постучала.

- Доктор Макнамара, к вам лейтенант Даллас с помощницей.

- Да-да. Проследите, чтобы нам не мешали. Десять минут. Входите, лейтенант. Мое время дорого.

Он сидел у стеклянной стены за массивным белым письменным столом, напоминавшим глыбу льда. Стол размещался на возвышении, куда нужно было подняться по трем ступенькам, и Макнамара смотрел на простых смертных, как орел из гнезда.

Гладкие короткие волосы, прикрывавшие его череп как шапочкой, тоже были белыми. На длинном лице выделялись пронзительные темные глаза, недовольно смотревшие из-под кустистых седых бровей. Черный костюм резко контрастировал с девственно-белым убранством комнаты.

- О, боже, - пробормотала себе под нос Пибоди, - это же великий и ужасный волшебник из страны Оз...

- Изложите свое дело, - властно приказал Макнамара. - У меня мало времени.

"А он любит запугивать", - подумала Ева. Им не предложили сесть, но, даже стоя, она была вынуждена смотреть на хозяина кабинета снизу вверх.

- Вы сберегли бы нам обоим уйму времени, если бы ответили на сообщения, которые я посылала вам в Париж.

- Консультация была для меня важнее. Я не работаю на нью-йоркскую городскую полицию.

- Однако вы являетесь жителем данного города, что дает мне право продолжить опрос в Центральном управлении. И я сделаю это, если сочту нужным. Ну что, продолжим пререкания, или вы согласитесь сотрудничать с нами добровольно?

- Вы у меня в кабинете. Это значит, что я согласен сотрудничать.

Раздосадованная Ева поднялась на возвышение. Теперь уже Макнамаре пришлось смотреть на нее снизу вверх, и на его лице отразился холодный гнев.

- Пибоди, снимки.

Пибоди с наслаждением следила за тем, как ее начальница расправляется с властным старикашкой.

- Слушаюсь, лейтенант.

Она достала фотографии, и Ева положила их на гладкую поверхность стола.

- Вы узнаете кого-нибудь из этих женщин?

- Нет.

- Брайна Бэнкхед, Грейс Лутц, Моника Клайн. Эти имена ничего вам не говорят?

- Нет.

- Странно. Последние дни их портреты и имена мелькали во всех средствах массовой информации.

Макнамара не моргнул глазом.

- Как вам известно, меня не было в городе.

- Я слышала, что в Париже принимают передачи из Нью-Йорка.

- У меня нет времени на сплетни и прочую чепуху. И на отгадывание загадок тоже. Мисс Даллас, если вы скажете мне, о чем речь...

- Лейтенант Даллас. Насколько я знаю, вы участвовали в научном проекте, осуществлявшемся клиникой Форрестера совместно с "Аллегани Фармацевтикалс", в ходе которого проводились эксперименты с некоторыми веществами.

- Предназначенными для лечения сексуальных расстройств и бесплодия. Исследования были успешными, - добавил он, - и позволили получить два лекарства, совершившие переворот в медицине.

- Но проект был закрыт из-за дороговизны, а также из-за слухов о злоупотреблениях лекарствами и сексуальном преследовании некоторых участников проекта.

- Ваша информация неверна. Ни о каких злоупотреблениях речи не шло. Проект позволил получить важные результаты и был закрыт, потому что достиг своей цели.

- Однако кто-то продолжает экспериментировать. Две женщины мертвы, а третья находится в критическом состоянии. Они получили смертельную дозу комбинации препаратов, в просторечии называющихся "Шлюха" и "Дикий Кролик". Кто-то обладает значительными запасами того и другого вещества или возможностью создавать их.

- Лекарства, создающиеся для блага человечества, в руках преступника могут стать оружием. Но защищать население от таких людей - ваше дело, а не мое.

- Как по-вашему, кто из членов коллектива, проводившего эксперименты, мог стать преступником?

- Все врачи и средний медицинский персонал были проверены и тщательно отобраны.

- И все же кто-то пользовался препаратами в личных и даже преступных целях. Это не сплетни и не чепуха, - добавила она, не дав Макнамаре возразить. - Я расследую убийство. Секс и власть - большое искушение.

- Мы ученые, а не сексуальные маньяки!

- Почему все научные отчеты оказались засекреченными? Как и все гражданские иски, предъявленные участникам проекта?

- Никаких гражданских исков в суд не поступало. Печать никогда не сообщала о злоупотреблениях. А отчеты были засекречены, чтобы не порочить имена и репутации, и оградить достоинство участников проекта от злонамеренных слухов.

Ева придвинула к нему фотографии.

- Доктор, имена этих женщин кто-то уже опорочил. И не оставил от их достоинства камня на камне.

- Это не имеет ко мне никакого отношения.

- Насколько мне известно, проект принес много денег его руководителям и инвесторам. Для приобретения двух запрещенных препаратов, о которых идет речь, тоже нужно много денег. Я ищу двух мужчин, способных либо купить, либо изготовить значительное количество этих препаратов. Мужчин, хорошо разбирающихся в химии и электронике. Мужчин, которые видят в женщинах лишь игрушку. Сексуальных хищников, доктор Макнамара. Кто из принимавших участие в вашем проекте подходит под это описание?

- Ничем не могу помочь. Ваши проблемы не имеют никакого отношения ни к проекту, ни ко мне лично. Проект позволил создать лекарства, которые изменили жизнь человечества. Вы пытаетесь опорочить мою работу и мою репутацию только потому, что не знаете своего дела! - Он сунул Еве фотографии. - Вполне возможно, что эти женщины сами поощряли применение наркотиков. Каждая женщина, которая соглашается на встречу с мужчиной, которого она знает только по переписке, проявляет сексуальную инициативу.

- А я думаю, женщина проявляет сексуальную инициативу, потому что природа снабдила ее грудью. - Ева забрала снимки. - Похоже, кое-какая "чепуха" все же до вас дошла. Я ведь не говорила вам, как эти женщины познакомились с теми, кто на них напал.

- Ваше время истекло. - Он нажал кнопку под столом, и дверь открылась. - Если захотите поговорить со мной еще раз, обратитесь к моим адвокатам. А если я услышу какие-нибудь публичные упоминания моего имени, названия клиники или проекта в связи с вашим расследованием, они обратятся к вам сами.

Еве очень хотелось припугнуть его публичным скандалом, но она отказалась от этой мысли. Средства массовой информации подняли бы страшный шум, что наверняка повредило бы расследованию.

- Меня всегда удивляло, что некоторые врачи ни в грош не ставят человеческую жизнь. - Ева сошла с возвышения и отдала фотографии Пибоди. Мы еще поговорим, - бросила она и вышла из кабинета. Дверь со стуком закрылась за их спинами.

- Ну и тип, - вздохнула Пибоди. - Женоненавистник и деспот, каких поискать. Наверное, считает себя полубогом.

Ева мрачно взглянула на нее.

- Он что-то знает. Я должна это выяснить. Но все нужно сделать без сучка и задоринки. Свяжись с адвокатами Макнамары и вызови его на формальный допрос в управление. Нужно будет добраться до этих засекреченных отчетов. Возвращайся в управление и начинай оформлять документы.

- Он будет бороться.

- Но в конце концов проиграет. Я поработаю на дому. Если получу новые данные, тут же сообщу.

Когда Ева приехала домой, Рорк уже вернулся, но она не стала заходить к нему в кабинет. Сев за письменный стол, она начала готовить отчеты. Ева была хорошо знакома с обычаями полубогов и знала, что должна срочно позаботиться о собственной безопасности. Она не сомневалась, что Макнамара будет жаловаться, и прожужжит уши не только ее непосредственному начальству, но даже мэру и самому губернатору. И не могла допустить, чтобы пострадали интересы дела, которым она занималась.

Когда результат оказался более или менее удовлетворительным, Ева отправила отчеты всем заинтересованным лицам. Затем настал черед засекреченных отчетов. Для проведения следствия о нескольких убийствах позарез требовалось получить к ним доступ. Но дело было хитрое. Даже если бы ее требование удовлетворили, на это могло уйти несколько драгоценных дней.

Конечно, существовал более быстрый способ. Ева посмотрела на дверь, отделявшую ее от кабинета Рорка. Если поручить эту работу мужу, он сделает ее быстро, надежно и незаметно. Она уже переступала границы дозволенного и, если будет нужно, сделает это еще раз. Но сначала нужно попробовать воспользоваться официальными каналами.

Ева подошла к компьютеру и приказала вывести все доступные сведения о докторе Теодоре Макнамаре на настенный экран.

Времени это заняло немного. Обнаружив, что доктору семьдесят восемь лет, Ева подумала, что у него явно были хорошие врачи-косметологи. Список законченных им учебных заведений и подготовленных научных отчетов производил внушительное впечатление. Был женат однажды и имел от этого брака одного ребенка. Дочь.

Ева поджала губы и задумалась. Услышав за спиной стук двери, она заговорила, не оборачиваясь:

- Представь себе, что ты имеешь дело с человеком, который не любит женщин и считает их зловредными созданиями. Вообще-то он считает зловредными всех, но женщин ставит на самое последнее место. И называет меня "мисс", проворчала она.

- И этот человек до сих пор жив?! - Рорк подошел и начал массировать ей плечи. Внезапно до Евы дошло, что он обладает таинственной способностью сразу попадать в нужное место.

- Я бы ему врезала, но этому типу почти восемьдесят. Кстати, у него один ребенок, который, к несчастью, оказался существом женского пола. Огромное разочарование, верно?

- Верно, если он полный болван.

- Да, он болван. Но почему он не повторял попыток? Если у него были проблемы с женой - бесплодие или еще что-нибудь, - существовало множество других способов. Даже сорок-пятьдесят лет назад. Возможно, ему самому не хватало солдат для такой работы, а провериться он, разумеется, и не подумал. Вот засранец!

- Как мужчина могу сказать, что невозможность произвести на свет потомство - тяжелое испытание для мужской психики. - Рорк провел губами по ее волосам. - Если бы я захотел иметь ребенка, то пошел бы на все.

- Проверка на бесплодие - вещь неприятная и глубоко личная. Особенно для человека с гипертрофированным самолюбием. - Ева обернулась и посмотрела на мужа.

- Ты интересуешься моим мнением, потому что у меня гипертрофированное самолюбие?

- Дружок, твоим самолюбием можно было бы заасфальтировать Мэдисон-сквер. Но оно у тебя совсем другое, чем у этого недоумка. Может быть, именно этим объясняется его уход из частной практики в науку. Он занялся изучением сексуальных расстройств и бесплодия... Давай-ка проверим, что представляет собой его дочь.

Ева снова села за компьютер и запросила сведения о Саре Данвуд, урожденной Макнамара.

- Я человек добродушный, - начал Рорк, - а потому прощаю тебе это страшное оскорбление. Более того, я выполнил твое поручение. Сообщения не только блокированы. Они будут передаваться на специальный адрес, который я создал для тебя.

- Я не просила передавать их мне, - нахмурилась Ева.

- Семь бед - один ответ. - Рорк поднял ее со стула, обхватил руками ягодицы и крепко прижал к себе. - Вот. Это вправит тебе мозги.

- Не отвлекай меня. Я на работе. И, вообще, успокойся. Что с тобой сегодня?

- То же, что всегда. - Рорк засмеялся и отпустил ее. - Ладно, давай посмотрим, что у нас есть на эту даму.

- Ей пятьдесят три года, - задумчиво пробормотала Ева. - С самого начала пошла по стопам отца. Те же школы, те же высшие учебные заведения, те же больницы. А потом наука. Один брак. Один ребенок. Под копирку! За исключением того, что у нее родился мальчик. Посмотри-ка на его дату рождения! Через год после начала проекта. К тому времени она была замужем целых восемь лет. Меня ничуть не удивило бы, если бы эта женщина проводила опыты на самой себе.

Ева шумно выдохнула.

- Но такое это имеет отношение к убийству, черт побери? А ведь связь есть, нюхом чую! Ее муж тоже был участником творческого коллектива, но он слишком стар, чтобы оказаться одним из подозреваемых. А сын слишком молод. Хотя... Сколько ему - двадцать один, двадцать два? Не так уж и молод. Давай-ка запросим сведения о Люциусе Данвуде.

Пока компьютер выводил на экран данные о Люциусе Данвуде, всего в нескольких кварталах от жилища Рорка сам Люциус шел в парадную гостиную своего городского дома. Дед редко наносил ему визиты, а таких скоропалительных и вовсе никогда не было.

Если король спустился со своего трона - значит, у него были для этого веские причины. При мысли о том, каковы могут быть эти причины, у Люциуса вспотели ладони. Он рассеянно вытер их, о слаксы, пригладил густые рыжие кудри и, войдя в комнату, изобразил веселую улыбку.

- Дедушка, какой приятный сюрприз! Я не знал, что ты вернулся.

- Я прибыл вчера вечером. Где Кевин?

- Как всегда, за своими компьютерами. Может быть, выпьешь? У меня есть отличный шотландский виски. Думаю, он придется тебе по вкусу.

- Люциус, это не визит вежливости. Я хочу поговорить с тобой и с Кевином.

- Конечно. - По спине Люциуса потекла струйка пота. Он поднял трубку внутреннего телефона, нажал несколько кнопок и небрежно сказал: - Кевин, приехал мой дедушка и хочет тебя видеть.

- Немедленно, - добавил Макнамара.

- Конечно. Как прошло твое путешествие? - Люциус подошел к старинному бару с крепкими напитками. Дед мог не пить, но внуку выпивка была сейчас необходима.

- Продуктивно. Слово, которое после окончания университета стало тебе незнакомо.

- После окончания с отличием, - напомнил Люциус, наливая виски в тяжелый хрустальный стакан. - По окончании трудов праведных я взял годичный отпуск. Кроме того, я кое-что делаю в собственной лаборатории. Маленький личный проект. Ты ведь хорошо знаешь, что это такое.

Макнамара быстро отвернулся. Этот мальчик стал для него разочарованием. Тяжелым разочарованием. А ведь сам помогал создавать его, выбрав дочери в мужья наиболее подходящего человека. Человека, похожего на самого Теодора Макнамару. Умного, образованного, сильного. И честолюбивого.

Их неспособность зачать ребенка стала для Теодора источником постоянного раздражения, но зато помогла ему создать проект. Проект способствовал его карьере, подарил ему внука. А сейчас все могло полететь к чертовой матери.

Нет, он этого не допустит. Его имя ничем не запятнано - и останется таким.

А ведь он вложил столько сил в этого ребенка! Растил, учил, дал возможность беспрепятственно развивать выдающиеся способности, которыми его одарила природа. Но мальчишку испортили. "Во всем виновата его мать, мрачно подумал Теодор. - Женская слабость. Холила его, лелеяла и вконец избаловала".

А теперь этот мальчишка мог погубить его репутацию и карьеру.

- Чем же ты занимаешься, Люциус?

Внук наполнил еще один стакан.

- Пока я не готов к разговору об эксперименте, хотя он идет неплохо... Как поживает бабушка?

- Как обычно. - Теодор взял протянутый ему стакан, пристально посмотрел в лицо внука и увидел то, что видел всегда. Непроницаемую стену. - Скучает по тебе. Пока я отсутствовал, у тебя не нашлось времени даже позвонить. Не говоря о визите.

- Я трудился как пчелка. - Виски сделал свое дело. - Навещу ее в самое ближайшее время... А вот и Кевин.

Он вернулся к бару, налил стаканчик для друга и еще один для себя.

- Доктор Макнамара, какой приятный сюрприз!

- Ты повторил мои слова. - Люциус протянул Кевину стакан. - Не часто нам оказывают такую честь... Это все, - сказал он секретарю и опустился в кресло. - Так о чем пойдет речь?

- Я хочу видеть твою лабораторию, - непреклонным тоном сказал Макнамара.

- Боюсь, не получится. - Люциус сделал глоток виски. - Ты же знаешь, как ревниво мы, ученые, относимся к своим экспериментам. Тс-с! Большой-большой секрет. В конце концов, я научился скрытности у тебя, не правда ли?

- Ты снова пользовался запрещенными препаратами?

- Нет. Я запомнил урок. Разве не так, Кевин? Мы оба запомнили урок, который ты преподал нам в прошлом году, отправив на реабилитацию. Тс-с... повторил он и чуть не хихикнул. - Большой-большой секрет...

- Ты лжешь! - взорвался Макнамара. Он подошел к Люциусу и в ярости выбил из его руки стакан. - Думаешь, я не вижу признаков? Вы опять пользовались ими. Оба. Разрушили свой разум, свое будущее, уступив мерзкой слабости!

- Этот стакан был фамильным наследством. - У Люциуса задрожали руки, однако гнев и с детства въевшаяся в плоть и кровь ненависть к деду помогли ему побороть страх. - Тебе следовало бы с большим уважением относиться к таким вещам.

- Ты будешь говорить мне об уважении? Сегодня в мой офис приходила полиция. Они задавали мне вопросы. Завтра я должен явиться в правление для официальной дачи показаний. Кроме того, они потребовали доступа к засекреченным научным отчетам.

- Ай-яй-яй! - Яркие голубые глаза Люциуса замерцали, он бросил на Кевина взгляд озорного мальчишки. - Вот это будет скандал! Кевин, как ты думаешь, что случится, если будут разоблачены мрачные тайны и роковые страсти, которые способствовали нашему с тобой зачатию?

- Я думаю, это будет очень неудобно.

- Да уж! Совокупления под неусыпным надзором великого Теодора Макнамары. Никаких свеч, никакой музыки, никакой романтики. Ни шума, ни суеты. Простой клинический процесс с использованием сексуальных стимуляторов, имевший одну-единственную цель - создать нас. - Он рассмеялся и налил себе еще виски. - И успех не заставил себя ждать!

- Целью эксперимента было продление репродуктивного периода! - Голос Макнамары дрожал от гнева. - Я считал вас обоих достаточно взрослыми, чтобы понимать значение того, в чем вам довелось участвовать. Но теперь вижу, что ошибся.

- Но ведь мы не были настоящими участниками проекта, правда? - возразил Люциус. - Мы были его результатом. У нас не было выбора. Впрочем, как и у большинства его участников. Кевин, разве не это мы обнаружили, когда читали отчеты?

- Эти отчеты засекречены! Вы не могли...

- Секреты существуют для того, чтобы их раскрывать, - парировал внук. А правила - для того, чтобы их нарушать. Дед, во имя науки ты нарушил множество правил. Почему мы с Кевином не имеем права сделать то же самое во имя... собственного удовольствия?

- Что вы натворили? - грозно спросил Макнамара.

- Это не имеет к тебе никакого отношения.

- Нет, имеет, раз меня вызывают на официальный допрос! Но самое большое отношение это имеет к вам. Потому что мне будут задавать вопросы об убитых женщинах и выйдут прямо на вас.

- На нас? - Кевин поставил стакан. - Но это невозможно! Как они могли узнать...

- Замолчи! - Люциус вскочил. - Что они говорили о нас? Что ты им сказал?

Макнамара ухватился за спинку кресла и остался стоять, хотя ему отчаянно хотелось сесть.

- А я до последнего момента не хотел этому верить. Значит, вы действительно убили этих женщин?

- Не смеши меня. Убийство? Ты выжил из ума. Если у тебя сложности с полицией... - Тираду Люциуса прервала звонкая пощечина.

- Ты мне отвратителен! Я возлагал на тебя все свои надежды, а ты... Посмотри на себя! Ты растратил талант на пустяки, на наркотики и эгоистичное стремление к удовольствиям!

- Это ты создал меня. - На глаза униженного Люциуса навернулись слезы. - Я - твое порождение.

- Я дал тебе все, что мог. Все! Но тебе всегда было мало.

- Ты давал мне только приказы! Вечно чего-то требовал! Я ненавидел тебя всю свою жизнь. Теперь я живу так, как хочу, и ты ничего с этим не сделаешь!

- Ты прав. Совершенно прав. Но я и не собираюсь ничего делать. На этот раз я не стану выручать тебя из беды. Не стану платить за твою защиту и ради этого приносить себя в жертву. Когда они найдут тебя - а они это сделают, я не ударю палец о палец!

- Ты не позволишь им арестовать меня. Я - все, что у тебя есть.

- Тогда помоги бог нам обоим.

Решив сменить тактику, Люциус схватил Теодора за руку и взмолился:

- Дед, давай не будем ссориться! Я прошу прощения. Я просто переутомился. Мы с Кевином очень много работали.

- Работали? - повторил Макнамара. - Господи, когда вы успели превратиться в чудовищ? Ведь у вас было все!

- Доктор Макнамара, мы ученые. - Кевин встал и подошел к Люциусу. - Это ошибка. Вот и все. Просто была ошибка. Произошел несчастный случай.

- Да, несчастный случай. - Люциус попытался усадить деда в кресло. Возможно, мы слегка увлеклись. Но такие вещи случаются, когда ты пытаешься... расширить пространство. Ты ведь меня понимаешь! В конце концов, это были всего лишь женщины. Подопытные животные.

- Не прикасайся ко мне! Вы оба пойдете под суд. И заплатите за свои преступления. Если хотите, чтобы я вам помог, то завтра пойдете в полицию вместе со мной. Я найму хороших адвокатов и настою на психиатрической экспертизе.

- Мы не сумасшедшие! Неужели ты позволишь им посадить меня под замок? Собственную плоть и кровь?

Взбешенный Макнамара оттолкнул Люциуса. Он едва стоял на ногах, но сдаваться не собирался.

- Я годами закрывал глаза на ваши мерзости. Старался видеть в вас обоих то, чем вы могли бы быть...

- Мы делали то же самое, что делал ты поколение назад. - Люциус вытер рот дрожащей рукой. - Ты давал препарат участникам проекта, частично с их ведома, частично без, ради того, чтобы они спарились и зачали. Ты говоришь, что делал это ради продления репродуктивного периода. А мы делали то же самое для развлечения. Причем куда более тонко.

- Вы убивали!

- Подопытный кролик есть подопытный кролик. Это приемлемая жертва.

Горло Макнамары сжалось от ужаса.

- Вы уничтожили сами себя. Я иду в полицию. Вы не люди. Мой эксперимент закончился крахом.

Люциус пришел в ярость. Он схватил первое, что попалось под руку, - это оказалась настольная лампа, - и изо всех сил ударил деда по голове.

- Мы люди! Люди! - На кресло и ковер брызнула кровь, и тщетно пытавшийся защититься Теодор повалился на бок. - Они посадят нас в тюрьму! В тюрьму, старый ублюдок! - Он шатался, кричал и продолжал молотить деда лампой. - Я не собираюсь садиться в тюрьму из-за твоей глупости!

Тяжело дыша, Люциус отошел в сторону и бросил лампу.

- О, боже... - Голос Кевина звучал негромко и уважительно. - Он умер?

Лицо Макнамары было в крови, рот оскалился. Все еще отдуваясь, Люциус наклонился и проверил пульс.

- Нет еще. - Потом он сел на корточки и заставил себя собраться с мыслями. - Но умрет. Другого выхода нет. Он бы выдал нас полиции. Выдал бы, как будто мы ничто.

Кевин хватал ртом воздух и не сразу смог заговорить.

- Мы не можем этого позволить, - наконец пробормотал он.

- Нужно закончить дело. - Люциус осторожно поднялся. - Но не здесь. Мы вывезем его из дома и сделаем вид, что это было разбойное нападение.

- Господи, как тебе удалось...

- Я оказал услугу нам обоим. - Глядя на распростертого деда, Люциус похлопал Кевина по руке. Он уже снова полностью владел собой. - Старик перестал быть полезным. И представлял собой опасность. Поэтому мы исключили его из уравнения.

- Да, это следовало сделать. Но, боже мой, я никогда не видел столько крови.

- Если тебя тошнит, уйди отсюда.

- Нет, меня не тошнит. - Бледный и потный Кевин не мог отвести глаз от тела Теодора. - Сколько крови... Это как наваждение. С другими... с женщинами все было почти красиво. Но тут... - Он облизал губы и посмотрел на друга. - Как это было? Что ты почувствовал, когда ударил его?

Люциус нахмурил лоб и задумался. Его руки, липкие от крови, больше не дрожали, в голове прояснилось.

- Силу, - наконец ответил он. - Возбуждение. Прилив энергии.

- Я тоже хочу попробовать!

- Тогда мы покончим с ним вместе. Но не здесь. - Люциус посмотрел на наручные часы. - Нам нужно поторопиться. Сегодня вечером у меня свидание.

Это не заняло много времени. Они все продумали.

Машину деда пришлось загнать в гараж. Доктор Макнамара гордился тем, что всегда и всюду ездил сам, без шофера. Собственно, это его и погубило.

С помощью Кевина Люциус завернул обнаженное тело деда в пластик и засунул его в багажник.

- Он мог кому-нибудь сказать, что поехал сюда, - заметил Кевин.

- Маловероятно. Он терпеть не мог рассказывать кому-то о своих личных делах.

- А твоей бабке?

- Ей - меньше всех. - Люциус сунул в багажник сумку с одеждой. - Ему бы не пришло в голову делиться с ней своими планами, а ей бы не пришло в голову спрашивать. Ну, вот. - Он захлопнул багажник и потер руки. - Ты перепрограммировал камеру над входом?

- Да. У них не будет записей того, что кто-то сюда приезжал.

- Отлично. Твой компьютер указал идеальное для нас место. Я поведу машину деда, ты поедешь следом, мы закончим дело, а потом утопим тело и сумку с барахлом. Ты достаточно загрузил ее?

- С избытком. Пойдет на дно, как камень.

- А он нет. Отлично. Мы сожжем его машину и вернемся домой. И у меня будет уйма времени для того, чтобы переодеться к вечеру.

- Люциус, ты поразительно хладнокровен. Эта черта всегда восхищала меня.

- Спасибо. Ну что ж, пора в дорогу. Знаешь, пожалуй, это будет рекорд. Два идеальных преступления за вечер. Предупреждаю: львиная доля очков за первое из них будет принадлежать мне.

- Не стану спорить. - Кевин дружески хлопнул его по плечу.

- Чист, как слеза ребенка, - сказала Ева, проверив данные Люциуса. Одно из двух: либо он зомби, либо... как это выражается Мэвис? Ах да, ангел с крылышками. В школе был паинькой, правила дорожного движения не нарушал. И тоже соблюдает семейные традиции.

- Поэтому они и называются семейными, - вставил Рорк. - Интересно, какими эти традиции будут у нас? Конечно, связанными с преступлениями. Вот только по какую сторону закона?

Ева бросила на него красноречивый взгляд, но спорить не стала.

- У него есть дом в городе. Я постараюсь выбрать время и поговорить с ним. Он купается в деньгах, так что по этому параметру проходит. И знает химию.

- Привлекательный молодой человек, - задумчиво сказал Рорк, кивнув на портрет, сопровождавший письменные данные. - Главное слово здесь "молодой". Всего год как из университета.

- Я проверю его, потом воспользуюсь результатами этой проверки и посмотрю на реакцию его деда. Думаю, после этого старик станет более сговорчивым.

- Похоже, он тебя достал.

- Верно. Но я достану его еще сильнее, когда получу доступ к засекреченным отчетам.

- Я могу обеспечить тебе этот доступ.

Ева нахмурилась.

- Ты уже преступил закон, заблокировав чужой компьютер. Давай сведем такие нарушения к минимуму.

- Это блокирование может спасти человеку жизнь. Так что ни о каком преступлении не может быть и речи. К тому же я могу добыть эти засекреченные данные совершенно легальным способом. Достаточно простого звонка по телефону в "Аллегани" человеку, который участвовал в этом проекте. Если тебе понадобятся имена, они будут.

- И для этого достаточно простого звонка?

- Достаточно.

- Если так, то давай.

- Ладно. Но это будет тебе дорого стоить.

Увидев блеск в его глазах, Ева прищурилась.

- Убирайся! Я не плачу за информацию сексом.

- Думай, что идешь на это во имя справедливости, - посоветовал Рорк, притягивая ее к себе на колени.

Когда Ева расплатилась по счету, у нее звенело в ушах, а тело превратилось в воск. Может быть, какие-то кости и остались твердыми, но только не берцовые. Ноги ее не слушались.

Рорк с улыбкой посмотрел на жену. На ней оставались только полицейские ботинки и подаренный им же бриллиантовый кулон.

- Знаешь, если бы ты не стала копом, то могла бы сделать карьеру порнозвезды. Лично я предпочел бы этот вариант. О боже, Ева, ты просто картинка.

- Если ты уже думаешь о втором раунде, то выкинь это из головы. Гони сведения, дружище!

- Уговор дороже денег. - Рорк поднялся. В отличие от Евы, на нем не было даже ботинок. - Может быть, закажешь какую-нибудь еду? - спросил он, направляясь к своему кабинету. - Я умираю с голоду.

Ева смотрела ему вслед. И он еще говорит о картинках... Если бы не работа, она побежала бы за ним следом, защекотала его и впилась зубами в его великолепную задницу. А вместо этого нужно плестись на кухню или звонить Соммерсету...

Ева наклонилась и начала подбирать с пола одежду.

- Лови!

Она выпрямилась, но поскольку руки у нее были заняты, брошенный Рорком халат угодил ей прямо в лицо.

- Так тебе будет удобнее, - сказал он. - И знаешь что, дорогая? Я бы не отказался от бокала вина.

ГЛАВА 15

Сам Рорк, конечно, не стал бы закусывать "совиньон блан" пятьдесят пятого года чизбургером, но выбор был за Евой.

- Почему ты до сих пор молчал об этом человеке?

- Ты давно не мерила кровяное давление?

- Отвечай на вопрос!

- Ты слишком горячилась, поэтому я решил взять это дело на себя. Стайлзу было легче общаться со мной, чем с тобой. В доказательство скажу, что он лишь немного поворчал, а потом начал копаться в своих досье и в своей памяти. Ты получишь свои данные, как только мы закончим эту восхитительную студенческую трапезу.

- Ты ему доверяешь?

- О, да. Безоговорочно. Раздражительность помешала Стайлзу сделать карьеру, но за его грубыми манерами скрывается золотое сердце. Он бы тебе понравился.

Было ясно, что Рорку он нравится, а Ева доверяла интуиции мужа.

- Мне нужно выяснить, кто из участников проекта принимал наиболее активное участие в экспериментах. Люди, которые могли брать препараты на дом и проверять их действие на себе, родных, друзьях и знакомых.

- Так я ему и сказал. Расслабьтесь, лейтенант, иначе у вас будет несварение желудка. - Рорк следил за тем, как Ева с удовольствием поглощает чизбургер. - Впрочем, боюсь, что оно тебе и так обеспечено.

- По-твоему, я должна была зажарить баранью ногу?.. Убийства наверняка связаны с этим проектом. Так подсказывает логика. Следует принимать во внимание наличие запасов. Эти наркотики на улице не купишь. Можно приобрести производные, разбавленные клоны, но не чистый продукт.

Она подняла бокал и начала изучать бледно-золотистую жидкость.

- Вроде этого вина. Такую бутылку не купишь в угловой лавочке, торгующей круглосуточно семь дней в неделю. Можно купить дешевые подделки или барахло, как ты выражаешься, но продукты высокого качества имеются только у проверенных поставщиков.

- Или у владельцев собственных виноградников.

- Или у владельцев собственных виноградников, - кивнула Ева. - У тебя они есть, поэтому ты можешь пить такое вино как воду. Наш дружок тоже не стал бы пользоваться подделками. Он выше этого и заслуживает самого лучшего. Лучших наркотиков, лучших вин, лучшей одежды. И женщин по собственному выбору. Для него женщины - это тот же товар.

- Во всяком случае у него есть для этого возможности. Может быть, все дело именно в том, что он привык потворствовать своим желаниям?

- Да, конечно. Но есть еще один фактор. Их двое. Они работают рука об руку, соперничают и зависят друг от друга. Первый опростоволосился. Убийство произошло нечаянно, и он ударился в панику. Но это только повысило ставки. Второй не мог уступить своему приятелю. Он более склонен к насилию и не боится этой черты своего характера. Наоборот, наслаждается ею. А первый тем временем вновь совершает ошибку. Оставляет жертву в живых. И проигрывает.

- Ты отвергаешь возможность раздвоения личности?

- В любом случае, мы имеем дело с двумя личностями. Но я склоняюсь к более простому варианту. Два почерка, двое убийц. А вдруг у одного из участников проекта было два сына? Возможно, они братья. Или друзья с детства. - Она посмотрела на Рорка. - Мальчики, которые росли вместе. Это ведь те же братья, верно?

Рорк подумал о Мике.

- Да. Даже больше, потому что здесь нет места родственному соперничеству и антагонизму. Наша дружба с Миком, Брайаном и остальными была чем-то большим, чем кровное родство. Это более крепкая связь.

- Поскольку ты принадлежишь к полу, большинство представителей которого думает пенисом, скажи мне...

- Обижаешь. Я думаю пенисом не так уж часто.

- Скажи это тому, кого ты не бросал в кресло!

- Если ты считаешь, что я при этом много думал, то сильно ошибаешься. Но ты хотела что-то спросить...

- Молодые парни готовы трахать кого угодно, лишь бы представилась такая возможность.

- Да. И гордятся этим.

- Ничего странного. Это физиология. Но если у таких парней есть выбор и хотя бы немного фантазии, они стремятся к определенному типу женщин. Чаще всего имеются в виду особенности фигуры. Либо женщина соответствует их идеалу, либо противоречит ему.

Рорк пожал плечами.

- Ну, если не принимать во внимание привязанность, эмоции и стремление к прочной связи, то да. Впрочем, женщины поступают так же.

- Да. Именно на это он их и ловит. Придает себе внешность, о которой они мечтают. Но я могу держать пари, что женщины, которых он выбирает, ищут именно тот тип, к которому принадлежит он сам. По крайней мере, внешне. Так что сильно менять облик ему не нужно. Тогда зачем он это делает? Ради игры? Нужно будет это проверить.

Из кабинета Рорка донесся сигнал.

- Стайлз прислал данные. Я переправлю их тебе.

- Спасибо. - Ева посмотрела на наручные часы. - Девять пятнадцать. Время свидания приближается.

* * *

Ее звали Мелисса Коттер, и она была родом из Небраски. Наивная деревенская девушка, светловолосая, голубоглазая и хрупкая, покинувшая родные поля ради огней большого города. Как тысячи юных девушек, приезжающих в Нью-Йорк, она надеялась стать артисткой. Конечно, серьезной, думающей, придающей новый смысл классическим ролям, которые до нее исполняли великие актрисы.

Ожидая возможности покорить Бродвей, Мелисса работала официанткой в ресторане, а в свободное время ходила на просмотры. По ее мнению, все великие актрисы начинали свою карьеру именно так.

В двадцать один год она сохранила невинность, была полна оптимизма, мечтала о светлом будущем и не падала духом. Внешность молоденькой сельской девушки, веселый нрав и быстрое выполнение заказов приносили ей неплохие чаевые.

Общительная Мелисса уже успела завести множество подруг и всегда была готова к новым знакомствам. Она обожала Нью-Йорк со страстью новичка; за шесть месяцев, прожитых в этом городе, ее любовь ничуть не ослабела.

Встретив на площадке Ванду из квартиры напротив, Мелисса сказала, что сегодня вечером идет на свидание. И засмеялась, когда подруга нахмурилась. Сообщения средств массовой информации об убитых женщинах не имели к ней никакого отношения. Разве сам Себастьян не говорил ей об этом? Разве не сказал, что все поймет, если она не захочет с ним встретиться?

Едва ли Себастьян стал бы затевать этот разговор, если бы представлял собой угрозу.

Он был необыкновенным человеком. Умным, образованным, интересным. Ничуть не похожим на мальчиков, с которыми она общалась дома, в Небраске. Большинство их не отличало Чосера (Чосер Джефри (1340? - 1400) - английский поэт-гуманист, автор одного из первых памятников на общеанглийском литературном языке "Кентерберийские рассказы" и поэмы "Троил и Хризеида".) от Честерфилда (Честерфилд Филип Дормер Стенхоп (1694 - 1773), граф английский государственный деятель и писатель, автор "Писем к сыну" (изд. 1774) - свода норм поведения и педагогических наставлений в духе идей Просвещения.), а Себастьян знал о поэзии и драматургии все. Он много путешествовал и побывал во всех лучших театрах мира.

Мелисса перечитывала его послания, пришедшие по электронной почте, пока не заучила их наизусть. Нет, такие письма мог писать только очень хороший человек! И он встретится с ней сегодня в "Жан-Люке", одном из самых роскошных ночных клубов города.

Она сама сшила себе наряд, взяв за образец платье, в котором актриса Элен Грей год назад венчалась со своим Тони. Конечно, темно-синяя ткань была синтетической, а не шелковой, но фасон говорил сам за себя. К нему очень подходили жемчужные серьги в виде капелек, подаренные бабушкой в ноябре на совершеннолетие. Туфли и сумочка были куплены на распродаже в "Мейкис".

Мелисса засмеялась и повертелась перед подругой.

- Как я выгляжу?

- Замечательно, Мел. И все же не стоит тебе идти на это свидание.

- Ванда, не будь занудой. Ничего со мной не случится.

Ванда закусила губу. Она смотрела на Мелиссу и видела барашка, который весело бежит на бойню.

- Слушай-ка... Хочешь, позвоню, скажу, что заболела, и посижу у тебя, пока ты не вернешься?

- Глупости. Тебе нужны деньги. Так что ступай спокойно на работу. Мелисса обняла Ванду за плечи и подтолкнула к двери. - Если тебе будет от этого легче, я позвоню, когда вернусь.

- Обещаешь?

- Честное скаутское. Наверно, мы будем пить мартини... Я всегда хотела его попробовать. Как ты думаешь, с чем лучше смешивать вермут? С джином или с водкой? Я думаю, с водкой, - сказала она, не дав Ванде открыть рот. Мартини с водкой очень сухой.

- Позвони мне сразу, как только вернешься. И ни за что не приглашай его к себе.

- Не буду. - Мелисса пошла к лестнице. - Пожелай мне счастья.

- Желаю. Будь осторожна.

Мелисса чувствовала себя красавицей. Она бегом миновала три пролета, по дороге поздоровавшись с несколькими соседями. Мистер Тайдингс из сто второй квартиры восхищенно присвистнул, заставив ее остановиться.

Мелисса подумывала взять такси, но, поскольку времени у нее было больше, чем денег, решила воспользоваться метро.

Напевая себе под нос, девушка спустилась на многолюдный перрон и втиснулась в переполненный вагон. Толпа ей не мешала - наоборот, улучшала настроение. Она с удовольствием прислушалась бы к обрывкам бесед между пассажирами, если бы она не репетировала предстоящий диалог с Себастьяном. Обычно Мелисса стеснялась и становилась косноязычной, когда оставалась с мужчинами наедине. Но она надеялась - нет, была уверена, - что с Себастьяном все будет по-другому. Казалось, они созданы друг для друга.

Когда поезд дернулся, резко остановился и лампочки загорели вполнакала, Мелиссу бросило на плотного чернокожего мужчину, стоявшего рядом.

- Прошу прощения.

- Все в порядке, сестренка. Твоего веса недостаточно, чтобы сдвинуть меня с места.

- Кажется, что-то случилось... - Она обвела взглядом пассажиров, с трудом различимых в полумраке.

- На этой линии всегда так. Не знаю, почему эти сукины дети из мэрии не могут навести здесь порядок? - Мужчина смерил ее взглядом. - Что, на свидание собралась?

- Да, и если мы застрянем надолго, я опоздаю. Терпеть этого не могу!

- Ну, такую девушку не грех и подождать. - Внезапно его дружелюбное лицо стало холодным, мрачным, и у Мелиссы душа ушла в пятки. - Малый, а ну-ка убери лапы от сумочки этой леди, иначе я оторву их!

Мелисса вздрогнула, схватила сумочку и прижала ее к животу. Потом оглянулась и увидела коротышку в темном пальто, быстро пробиравшегося между пассажирами.

- Ох... Спасибо! Иногда я забываю об осторожности.

- И напрасно. Следи за сумкой повнимательнее.

- Да, обязательно. Еще раз спасибо. Я - Мелисса. Мелисса Коттер.

- Бруно Биггс. Друзья зовут меня просто Биггс (От английского слова "big" - большой.)... потому что я такой и есть.

За те десять минут, пока поезд стоял, Мелисса узнала, что Биггс работает на стройке, что у него есть жена Рид и сынишка, которого зовут Бруно-младший. Когда поезд добрался наконец до ее остановки, Мелисса сказала, что работает в ресторане, и пригласила Бруно пообедать там всей семьей. Она помахала рукой, выскочила из вагона и влилась в поток пешеходов.

Биггс обратил внимание на то, что сумочка снова болтается у нее на спине. Он покачал головой, придержал закрывавшуюся дверь и вышел на перрон.

Мелисса выбралась из толпы и побежала по лестнице. Если она не одолеет три квартала бегом, то опоздает. Когда девушка свернула за угол, что-то вдруг сильно ударило ее в спину и толкнуло вперед. Ремень сумки соскочил с плеча. Мелисса коротко вскрикнула и вылетела на мостовую. Раздался скрип тормозов, крики, затем она упала и ощутила жгучую боль.

- Мисс Коттер... Мелисса... - пробормотал склонившийся над ней Бруно. Боже всемогущий, я думал, что вас переехала машина. Вот, держите. - Он протянул ей сумочку.

- Я... я опять забыла про осторожность.

- Ладно, ладно... Вызвать "Скорую"? Вы сильно ушиблись?

- Не знаю... рука...

Она сломала руку. Но спасла себе жизнь.

- Восемьсот шестьдесят восемь фамилий! - Ева потерла переносицу. - Это будет непросто.

- Не считая кучи мелких клерков и рабочих по обслуживанию здания.

- Эти подождут. Нам нужно сосредоточиться на тех, кто получил выговор за использование препаратов в личных целях, и тех, кому грозили судебные иски. Но работать придется со всеми. Мне нужно разбросать их по группам врачи, управленцы, лаборанты, конторские служащие... Потом разделить их по возрасту, семейному положению и наличию детей. В отдельный список нужно включить тех, кто был уволен во время работы над проектом.

Рорк улыбнулся.

- Значит, меня разжаловали в конторские служащие?

- Ты сделаешь это быстрее.

- Несомненно, но...

- Знаю-знаю, это мне дорого обойдется. Извращенец... - Ева на мгновение задумалась, а затем широко улыбнулась. - Слушай, давай заключим сделку. Ты поможешь мне, а потом я помогу тебе закончить дело, от которого отвлекаю.

Рорк слегка побледнел.

- Дорогая, большое спасибо, но я не смею посягать на твое драгоценное время.

- Трус.

- Ладно, будь по-твоему.

- Ну правда, дай мне попробовать свои силы. Над чем ты сейчас работаешь?

- Надо всем понемногу.

Рорк сунул руки в карманы и стал прикидывать, которой из его многочисленных сделок Ева не сможет нанести катастрофического ущерба. Но тут зазвенел телефон, стоявший на ее письменном столе.

- Будем считать, что меня спас гонг.

- Мы еще вернемся к этому разговору, - предупредила Ева.

- Я искренне надеюсь, что нет.

- Даллас слушает.

- Лейтенант Даллас? Это Стефани Финч. Вы хотели поговорить со мной?

- Да. Где вы находитесь?

- Только что вернулась в Нью-Йорк - два последних челночных рейса отменили. Чем могу быть полезна?

- Мисс Финч, нам нужно побеседовать. С глазу на глаз. Я могу подъехать через двадцать минут.

- Эй, послушайте, я только что вошла. Может быть, скажете, о чем пойдет речь?

- Через двадцать минут, - повторила Ева. - Никуда не уходите.

Стефани выругалась, но Ева уже дала отбой и потянулась за кобурой.

- Компания "Интер-Комьютер Эйр", случайно, не твоя?

- Нет, - ответил Рорк, не сводя глаз с экрана. - Их оборудование устарело, а на замену или ремонт потребуется от десяти до пятнадцати миллионов долларов. Последние три года они находятся на краю пропасти. Их ругают за плохое обслуживание пассажиров, и специалисты отдела по связям с общественностью просто сбиваются с ног. Жить им осталось год-полтора, не больше. - Тут он посмотрел на жену. - Вот тогда я их и куплю.

- Ждешь, пока они всплывут кверху брюхом? - Ева поджала губы. - План хороший, но это значит, что пока ты не можешь повлиять на свою потенциальную служащую. Придется взять с собой Пибоди. Вид формы хорошо действует на свидетелей.

- Согласен. Но твой халат действует не хуже. Может быть, заодно наденешь ботинки?

Ева посмотрела на себя в зеркало.

- Черт, я опаздываю! - воскликнула она и побежала в спальню.

В отличие от своей соседки, Стефани не притворялась довольной. Она открыла дверь и мрачно потребовала предъявить удостоверение личности.

Ева протянула ей значок. Молодая женщина долго рассматривала его, а потом буркнула:

- Я слышала о вас. Коп, который подцепил Рорка? Неплохо.

- Гм-м... спасибо. Я передам ему ваши слова.

Стефани показала большим пальцем на Пибоди.

- А это кто в форме?

- Моя помощница. Ну что, можно войти? Или будем разговаривать на пороге?

Хозяйка сделала шаг в сторону и тут же закрыла за гостями дверь.

- Простите, я сейчас не в лучшем настроении. Нам пришлось отменить два выгодных рейса. Представитель профсоюза говорит о забастовке, и если она состоится, это станет для меня катастрофой. Машина, на которой я летаю, представляет собой кучу металлолома. Чутье подсказывает мне, что через год я останусь без работы.

"Он ничего не упустил", - пробормотала Ева, а вслух сказала:

- Наш разговор не имеет отношения к вашему служебному положению.

- Если речь пойдет об этом ублюдке, моем бывшем сожителе, то заявляю сразу: я не имею к нему никакого отношения.

- Я здесь не из-за вашего бывшего сожителя. Вы общались по электронной почте с неким человеком, который называет себя Вордсвортом?

- Откуда вы знаете? Переписка по электронной почте - частное дело...

- Этот человек подозревается в двух убийствах и одном покушении на убийство. Ну что, будете продолжать настаивать на тайне переписки по электронным каналам связи?

- Должно быть, вы шутите...

- Пибоди, посмотри на меня. Я похожа на клоуна?

- Никак нет, лейтенант.

- Итак, с одной проблемой покончено. Может быть, присядем?

- Я должна встретиться с ним завтра днем. - Стефани обхватила себя руками, как будто ее знобило. - Когда мои рейсы отменили, я послала ему электронное сообщение из комнаты отдыха летчиков в Хитроу. Он предложил встретиться завтра в Гринпис-парке и устроить пикник.

- Во сколько?

- В час дня.

"Противник меняет тактику, - подумала Ева. - Ставки опять повышаются".

- Вы уверены? - Стефани села и уставилась на Еву. - Да, вижу, что уверены. На клоуна вы уж точно не похожи, а я... Я чувствую себя самой большой идиоткой на свете.

- Но вы живы, - заметила Ева. - С чем вас и поздравляю. Опишите мне этого Вордсворта.

- Понятия не имею, как он выглядит. Он занимается искусством и много путешествует. Хорошо знает оперу, балет, поэзию. Я искала как раз такого человека. Мой бывший сожитель был настоящей амебой. Мог разговаривать только о спорте, все остальное для него не существовало. Последние полгода я к тому же его содержала. Дважды выгоняла за пьянство и дебоши, а потом он... - Она осеклась. - Простите. Как видно, я еще не отошла... Важно то, что я искала полную противоположность этому идиоту. Мужчину, обладающего некоторым лоском и способного на нечто большее, чем хрюканье, с помощью которого этот тип давал понять, что хочет еще пива. Думаю, мне хотелось... романтики.

- А Вордсворт изъяснялся очень романтично?

- Вы попали в самую точку. "Слишком хорошо, чтобы быть правдой". Как видно, я забыла эту поговорку. Черт побери, но пикник в середине дня - вещь абсолютно безопасная... К тому же я могу постоять за себя, - добавила она. Я занимаюсь карате, у меня черный пояс. Я не жертва! Черта с два он со мной справится!

Ева смерила ее взглядом и согласилась. В обычных условиях такая женщина действительно могла бы постоять за себя.

- Он собирается опоить вас очень сильным сексуальным стимулятором. Вы бы сами привели его сюда, решив, что он - ваш избранник. Он бы зажег свечи, включил музыку и заставил вас еще раз выпить вина, приправленного наркотиком. Разбросал бы по простыне лепестки розовых роз.

- Чушь, - бросила Стефани и все-таки побледнела. - Все это чушь собачья.

- Вы отдались бы ему, даже не заподозрив, что это изнасилование. Сделали бы все, что он велит. А вторая порция наркотика превратила бы вас в труп. Ваше сердце не выдержало бы такой дозы. Вы бы умерли, сами не зная, что умираете.

- Вы хотите напугать меня? - Стефани встала и начала расхаживать по комнате. - Это у вас чертовски хорошо получается!

- Вы правы. Я хочу напугать вас. Он все спланировал заранее. Именно так кончилось бы ваше завтрашнее свидание. Но этого не случится, если вы точно выполните все, что я вам скажу.

Стефани снова опустилась в кресло.

- Он не знает, где я живу. Скажите мне, что он этого не знает!

- Вполне возможно, что знает. Он некоторое время следил за вами. В последнее время вы не получали цветов?

- О, боже... Розовые розы! Вчера этот сукин сын прислал мне розовые розы. В мою лондонскую квартиру. Я привезла их с собой. Они в спальне.

- Мисс Финч, вы позволите мне их выкинуть? - спросила Пибоди.

- Да, конечно. Швырните их в мусорное ведро. - Стефани потерла руками лицо. - Меня трясет. Я летела через Атлантику в этом летающем гробу и ничего не боялась, а теперь сижу здесь, и меня трясет. Я очень рассчитывала на эту встречу. Думала, что начну новую жизнь... А теперь мой бывший сожитель кажется мне вполне приличным человеком.

- Мисс Финч, мне бы очень хотелось, чтобы ваша завтрашняя встреча состоялась. Если вы будете точно следовать моим инструкциям, вам нечего опасаться. Вы еще будете связываться с ним?

- Только если что-то помешает нашему свиданию. Тогда я должна буду сообщить ему до полудня, что не могу прийти.

- Встаньте на минутку.

Когда Стефани послушалась, Ева тоже встала и обошла молодую женщину, оценивая ее рост и вес.

- Ну что ж, маску может надеть любой... Если мы договорились, могу предложить вам два варианта. Либо вы соберете вещи, а я обеспечу вам безопасный ночлег, либо вы останетесь здесь, а я пришлю вам пару копов для охраны. И в том и в другом случае вы будете спать спокойно.

- О, да! Сегодня ночью я буду спать как младенец.

Ева была не единственной, кто сегодня работал сверхурочно. У Макнаба тоже было одно дельце. Он заправился двумя бутылками вина, но пьян он не был - вовремя остановился. Чтобы дать Чарльзу Монро пинка в его блудливую задницу, требовалась трезвая голова.

Чарльз, не догадываясь о том, что стал мишенью ревнивого и слегка пьяного электронного детектива, целовал руки Луизы. Парочка сидела в его квартире за поздним ужином.

- Спасибо за то, что согласились приехать ко мне так поздно.

- У нас обоих весьма плотный график... - Она пригубила бокал. Чудесное вино. И еда тоже. Мне у вас очень нравится. Больше, чем в ресторане.

- Я думал о вас. Весь день.

- Чарльз, я уже говорила вам, что не гожусь для прочной связи. - Она встала и подошла к окну. - Я помешана на работе и не могу уделить мужчине должного внимания. Внимания, которого он вполне заслуживает.

- Я думаю, что это можно изменить. - Чарльз повернул ее лицом к себе. Во всяком случае я, кажется, изменился.

Он наклонил голову и слегка коснулся губами ее губ. Потом поцелуй стал более страстным, а объятия более крепкими. Руки Луизы обвили его талию. Почувствовав, что женщина задрожала, Чарльз привлек ее к себе.

- Давайте ляжем в постель, - прошептал он. - Я хочу прикоснуться к вам.

Луиза откинула голову, и губы Чарльза прильнули к ее шее.

- Подождите. Пожалуйста, подождите... Чарльз... - Она слегка отстранилась. - Я думала об этом. Думала всю ночь и весь день. С той самой минуты, как увидела вас. Моя беда в том, что я слишком много думаю.

Она отодвинулась еще дальше, стремясь увеличить разделявшее их расстояние.

- Признаюсь, меня тянет к вам. Я не испытывала такой тяги... никогда, с трудом произнесла Луиза. - Но я не лягу с вами в постель. Не могу. Простите меня.

Чарльз пристально посмотрел на нее и кивнул.

- Понимаю. Вам трудно примириться с мыслью о физической близости со мной.

- Трудно? - Она едва не рассмеялась. - Да нет. Нисколько.

- Можете не объяснять. Я сам знаю, кто я такой. Профессиональные компаньоны тоже не подходят для прочных связей. Во всяком случае, компаньоны по призванию.

- Прошу прощения. - Луиза нахмурилась. - Думаете, я не хочу лечь с вами в постель, потому что вы профессионал? Чарльз, вы обижаете нас обоих.

Он вернулся к столу и взял бокал.

- В таком случае, вы меня озадачили.

- Я пока не готова лечь с вами в постель, потому что все случилось слишком быстро. Потому что мое чувство к вам слишком глубоко. Ничего подобного я раньше не испытывала, и мне хотелось бы... хотелось бы не торопить события. Поверьте, если бы род ваших занятий был для меня проблемой, я бы сюда не пришла. Неужели вы думаете, что у меня такие узкие взгляды?

- Мне кажется, я мог бы... полюбить вас.

От этих негромко сказанных слов у Луизы перехватило дыхание.

- Знаю. О боже, знаю... Я тоже. И это меня слегка пугает.

- Вам еще повезло. Потому что меня это пугает ужасно. - Он снова подошел к ней и взял за руку. - Мы не будем торопить события. - Чарльз поднес ее руку к губам, поцеловал в запястье, а потом снова при влек ее к себе и провел губами по виску и щеке.

У Луизы гулко забилось сердце.

- По-вашему, это значит не торопить события?

- Вы сами выберете нужный темп. - Он посмотрел в запрокинутое лицо Луизы и улыбнулся. - Можете мне поверить. Я профессионал.

Она засмеялась - и тут раздался звонок в дверь.

- Дайте мне десять секунд, чтобы избавиться от этого человека, кем бы он ни был. Потом напомните, на чем мы остановились.

Как только Чарльз открыл дверь, Макнаб толкнул его в грудь и заставил сделать шаг назад.

- О'кей, сукин сын. Сейчас мы с тобой потолкуем.

- Детектив...

- Что ты о себе думаешь?! - Макнаб снова сильно толкнул его. - Кто дал тебе право издеваться над ней? Путаться с другой у нее на глазах?

- Детектив, уберите руки!

- Да? - "Возможно, вторая бутылка все же была лишней", - подумал Макнаб, но это не помешало ему крепко сжать кулаки. - И не подумаю!

- Детектив Макнаб, похоже, вы чем-то расстроены. - Луиза хладнокровно встала между ними. - Может быть, присядете?

- Доктор Диматто... - Макнаб смутился и опустил руки. - Я вас не заметил.

- Чарльз, будьте добры, сварите нам кофе. Йен... вас ведь зовут Йен, верно? Садитесь, пожалуйста.

- Прошу прощения, но я не хочу никакого кофе и не хочу садиться. Я пришел набить морду этому человеку. - Макнаб показал пальцем на Чарльза. Мне очень жаль, что вы встряли между нами. Вы хорошая женщина. Но у меня есть дело к этому сукину сыну.

Чарльз вышел из-за спины Луизы, и Макнаб быстро повернулся к нему.

- Я догадываюсь, что это имеет отношение к Делии.

- Верно, черт побери! Думаешь, если ты водишь ее в оперу и шикарные рестораны, это дает тебе право бросить ее, когда подвернется что-то поинтереснее?

- Нет, не думаю. Делия очень много для меня значит.

Это подействовало на Макнаба как красная тряпка на быка. Он размахнулся, и его удар достиг цели. Голова Чарльза дернулась. Прежде чем Монро пришел в себя и сумел дать сдачи, Макнаб успел ткнуть его кулаком в живот.

Пока они кружили по комнате и размахивали руками, Луиза выскочила на кухню. Когда она вернулась, потные соперники барахтались на полу. Поняв, что медлить нельзя, Луиза с размаху вылила на них ведро ледяной воды.

- Думаю, этого будет достаточно. - Она опустила ведро и подбоченилась. Растерянные мужчины уставились на нее во все глаза. - Вам должно быть стыдно. Обоим. Драться из-за женщины, как будто она кусок мяса! Если вы думаете, что Пибоди это понравится, то сильно ошибаетесь. А теперь вставайте.

- Он не имел права обижать ее... - начал Макнаб.

- Я бы не обидел Делию ни за что на свете. А если бы обидел, то сделал бы все, чтобы загладить свою вину. - Чарльз пригладил мокрые волосы. Он наконец начал понимать, что к чему. - О господи, какой же ты осел! Ты хоть сказал Делии, что любишь ее?

- С чего ты это взял? - Лицо Макнаба, разукрашенное синяками, побелело. - Я просто... Замолчи! Если Делия хочет спать с тобой, хотя ты спишь с кем угодно за деньги, это ее дело. Но ведь она - это не работа? Йен показал на Луизу.

- Верно. Не работа.

- Так как ты смеешь обманывать Пибоди?

- Слушай, похоже, ты считаешь, что мы с Делией были...

- Йен, так уж получилось... - поспешно вмешалась Луиза, бросив на Чарльза предупреждающий взгляд. - Это вышло нечаянно. Прошу прощения. Это я виновата.

- Я не виню вас.

- И все-таки это моя вина. Мы с Чарльзом... Похоже, у нас что-то может получиться. Надеюсь, вы меня понимаете.

- А Пибоди вам мешает?

- Мне очень жаль. - Наконец Чарльз догадался, что к чему, и вступил в игру. - Я не сомневаюсь, что мы с Пибоди сумеем остаться друзьями. Она чудесная женщина. Думаю, я ее не заслуживаю.

- Вот тут ты прав, приятель.

Мокрый, окровавленный Макнаб поднялся с пола. Голова у него кружилась.

- Тебе давно следовало сказать ей это и не морочить девушке голову.

- Скажу. Честное слово. Сейчас я дам тебе полотенце.

- Не нужно мне твое проклятое полотенце!

- Тогда послушайся моего совета. Дорога свободна. Постарайся не споткнуться.

- Ага... Ладно. - Макнаб вышел, скрипя ботинками на воздушной подушке.

- Ну и ну... - покачал головой Чарльз. - Вот это визит!

- Постойте спокойно, - велела Луиза. - У вас губа разбита.

Пока она вытирала салфеткой кровь, Чарльз поежился.

- Кроме того, я весь мокрый.

- Да.

- И все ребра болят. Надеюсь, этот идиот мне ничего не сломал.

- Посмотрим... Снимайте мокрую одежду. Сейчас я схожу за пластырем. На этот раз я профессионал.

- Подождите. Мне нравится играть в больницу, но сначала я хочу вам сказать... Делия действительно очень дорога мне. Но мы никогда не были любовниками.

- Да. Я догадалась. - Она бережно прикоснулась к синяку на щеке Чарльза. - Не могу поверить, что вы были готовы сказать об этом Йену. Ведь он бы все равно не поверил вам, и все запуталось бы еще больше.

- Когда он заехал мне кулаком в лицо, у меня едва не отказали мозги... Мы просто друзья, - добавил Чарльз. - У меня никогда не было лучшего друга, чем Делия.

- И вы просто оказывали ей дружескую услугу... А теперь пойдемте. Доктор Луиза вас полечит. - Она обняла его за талию. - Все-таки Макнаб очень трогательно защищает ее.

- Очень. - Чарльз подвигал челюстью, и у него потемнело в глазах. - Он думает, что я сплю с ней, и страшно злится. Потом думает, что я перестал спать с ней, и злится еще больше. Поэтому он приходит сюда и дает мне в зубы. Да, очень трогательно.

- Все зависит от точки зрения. А теперь раздевайтесь. Скажите спасибо, что вам не придется вызывать врача на дом.

ГЛАВА 16

Ева стояла на тротуаре у дома Стефани и пыталась разобраться в собственных мыслях. Наступило лето. Приближалась жара.

- Пибоди, как по-твоему, пойдет дождь?

Пибоди потянула носом.

- Нет, мэм. Просто влажность повысилась. Похоже, завтра будет жарко и душно.

- Это еще туда-сюда... Но гроза мне не нужна. Она сорвет нам операцию.

- Даллас, если завтра у нас не будет наживки, мы сможем припаять ему только обладание наркотиками. Да и то если он принесет их с собой.

- Принесет. И наживка у нас будет.

Пибоди обвела взглядом дом.

- Но ведь она не сказала вам, что согласна пойти на свидание.

- А она на него и не пойдет. Пойду я.

- Вы?! - Пибоди покачала головой и смерила Еву критическим взглядом. Если он следует прежнему сценарию, то наверняка знает, как она выглядит. Вы на нее не похожи. Рост примерно тот же, но расцветка у вас другая. И черты лица тоже. Кроме того, грудь у нее больше. Не в обиду вам будь сказано.

- Завтра к часу дня я смогу сойти за нее. Сию минуту позвоню Мэвис.

- Ох... - Пибоди широко улыбнулась. - Наконец-то!

- Тебе легко говорить. Это не ты, а я буду выслушивать нотации от нее и Трины, почему я давно не меняла форму бровей, не пользовалась кремом для задницы и тому подобное. Боюсь, что после окончания операции мне придется согласиться на полный курс обслуживания. - Это было сказано с нескрываемой горечью.

- Я горжусь вами, Даллас! Вы образцовый солдат, приносящий себя в жертву ради успеха дела.

- Сержант, немедленно прекратите улыбаться!

- Уже прекратила, мэм.

- У нас есть... - Ева посмотрела на часы, - четырнадцать часов, чтобы все подготовить. Поезжай домой и немного поспи. Прибудешь в мой домашний кабинет в шесть ноль-ноль. В штатском. Сообщи Фини и Макнабу, чтобы тоже приехали. Майору Уитни я позвоню сама. - Она шумно выдохнула. - Держу пари, что к телефону подойдет его жена.

Ева села за руль, включила автопилот и велела ему ехать домой. Двигатель заработал и тут же заглох.

Она откинулась на спинку сиденья и с ненавистью уставилась на приборную доску.

- Это нечестно! Я офицер высокого ранга! - Ева стукнула по доске кулаком. - Черт побери, я заслуживаю приличного обращения! - Ева нажала клавишу диагностики автопилота, и на маленьком экране высветился текст:

НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ДАННОГО ТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОТИВОЗАКОННЫМ ДЕЙСТВИЕМ, КАРАЕМЫМ ПЯТЬЮ ГОДАМИ ТЮРЕМНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ И ШТРАФОМ В ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ США. ЕСЛИ У ВАС НЕТ САНКЦИИ НА ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЭТОГО ТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА, ПОЖАЛУЙСТА, НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ЕГО. ОТКАЗ ВЫПОЛНИТЬ ЭТО ТРЕБОВАНИЕ ПРИВЕДЕТ К АВТОМАТИЧЕСКОМУ БЛОКИРОВАНИЮ ВСЕХ ВЫХОДОВ И ИЗВЕЩЕНИЮ БЛИЖАЙШЕЙ ПАТРУЛЬНОЙ МАШИНЫ.

Глаза Евы застлал кровавый туман.

- Ты хочешь, чтобы я удостоверила свою личность? Ну ты, дьявол из преисподней, я лейтенант Ева Даллас! Мой код ноль пять ноль шесть один Чарли. Я вооружена и очень опасна. Через пять секунд я достану оружие и поджарю одну из твоих цепей!

Ева ввела в компьютер свой код, и экран осветился ровным зеленоватым светом. Это означало, что код правильный.

- Тупица! А теперь проведи эту чертову диагностику.

Через некоторое время на экране появилась следующая надпись:

АВТОНАВИГАЦИЯ ЭТОГО ТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА ИСПЫТЫВАЕТ СИСТЕМНЫЕ ТРУДНОСТИ. ХОТИТЕ НЕМЕДЛЕННО ПОСТАВИТЬ В ИЗВЕСТНОСТЬ ТЕХНИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ?

- Я хочу послать технический отдел и всех его сотрудников к чертовой матери! И не говори мне, что это приведет к штрафу или тюремному заключению. Я сама знаю, что они того заслуживают.

Чертыхнувшись в очередной раз, Ева включила ручное управление. Двигатель заурчал.

Ева отъехала от тротуара и, не доверяя встроенному телефону, достала мобильник. Ей ответила миссис Уитни, хмурая и очень недовольная.

- Миссис Уитни, прошу прощения за беспокойство, но мне необходимо поговорить с майором.

- Лейтенант, уже двенадцатый час. Неужели нельзя подождать до утра?

- Нет, мэм, это невозможно.

- Минутку, - проворчала она. Зазвучала записанная на пленку музыка. Ева прислушивалась к звукам скрипок и флейт и правила одной рукой, пытаясь вписаться в поток машин.

- Уитни слушает.

- Майор, прошу прощения, что звоню вам домой, но в ходе следствия произошел коренной перелом.

- Я всегда рад хорошим новостям.

- Я только что закончила опрос Стефани Финч. Завтра в тринадцать ноль-ноль у нее назначено свидание с подозреваемым в Гринпис-парке.

- Он перешел на дневное расписание?

- Сэр, это соответствует его психологическому профилю. Риск повышается. Финч идет на сотрудничество. Она согласилась остаться у себя в квартире. Я приставила к ней двух полицейских, которые будут дежурить круглосуточно. С подозреваемым у Финч договоренность, что, если она не свяжется с ним до завтрашнего полудня, он придет на свидание. Я собираюсь занять ее место.

- У вас есть физическое сходство?

- Мы примерно одного роста и веса. Об остальном я позабочусь. Во всяком случае, он ни о чем не догадается, пока не даст мне наркотик. И тут мы его схватим.

- Что вам для этого нужно?

- В дополнение к моей бригаде шесть полицейских в штатском, которые займут стратегически важные позиции. Сегодня вечером я составлю диаграмму и определю точки. Мне нужны Фини, электронщик, которого он выберет сам, и машина, из которой они будут вести наблюдение. Неплохо иметь дополнительные машины и вертолеты на случай, если подозреваемый уйдет от меня. Я хочу провести совещание всех членов команды и кратко проинструктировать их в своем домашнем кабинете в восемь ноль-ноль. Нужно, чтобы к одиннадцати все заняли свои места.

- Вас понял. Возьмите людей и держите меня в курсе. Что это за шум, черт побери?

- Сэр, у меня барахлит кондиционер.

- Раз так, поставьте в известность технический отдел.

Ева услышала скрежет собственных зубов.

- Есть, сэр.

Приехав домой, она прошла прямо в кабинет Рорка.

- Ты можешь устроить взрыв?

Муж оторвался от работы и взял бокал с бренди.

- Возможно. А что нужно взорвать?

- Это оскорбление рода человеческого, которое стоит под окнами. Превратить в сто миллионов лохматых кусков, которые нельзя будет собрать вместе, как ни старайся!

- Ага. - Он раскрутил янтарную жидкость и сделал глоток. - Снова транспортные проблемы, лейтенант?

- Издеваешься, да? - Кровавый туман вновь застлал ей глаза. Издеваешься? Ну, держись! - Она начала засучивать рукава.

- Ах, насилие? Прекрасно! Ты знаешь, как это меня возбуждает.

Ева издала короткий стон и яростно вцепилась в собственные волосы.

- Дорогая Ева, почему ты не хочешь предоставить это дело моим механикам? Или взять в гараже любую машину, которая тебе понравится?

- Потому что это значит сдаться. Но подлым ублюдкам из технического отдела не удастся сломить меня! - Она шумно выдохнула. - Ладно... Сейчас приедут Мэвис и Трина. Возможно, и Леонардо тоже. Они проведут здесь ночь.

- У нас будет вечеринка в пижамах? И бой подушками?

- Погоди смеяться. Ты хочешь услышать последние новости или предпочитаешь представлять себе полуодетых женщин, колотящих друг друга подушками?

Рорк порочно улыбнулся.

- Попробуй догадаться сама.

Ева опустилась в кресло и коротко ввела мужа в курс дела.

Рорк взял на руки Галахада и наблюдал за ней, почесывая кота за ухом. Он понимал, что Ева не просто рассказывает, но одновременно составляет план операции и ищет в нем недостатки. Они оба знали: какой бы тщательной ни была подготовка, достаточно одной мелочи, чтобы все рухнуло.

- На моем месте кое-кто стал бы возражать против того, чтобы его жена отправилась на пикник в парк с другим мужчиной, - сказал Рорк, когда она закончила рассказ.

- Я привезу тебе немного картофельного салата.

- Вот что, детка. Ты сказала, что Фини с выбранным им помощником будут сидеть в машине и вести наблюдение. Думаю, капитана можно будет убедить взять с собой гражданского эксперта-консультанта.

От этого неожиданного предложения у Евы глаза полезли на лоб.

- Это полицейская операция. Как-нибудь обойдемся. Тебе что, делать нечего?

- Есть, но я с удовольствием послежу за тем, как ты делаешь свое дело. - Рорк почесал Галахада за ушами, и тот заурчал от удовольствия. Впрочем, давай предоставим решать Фини.

- Чем ты собираешься его подкупить?

Рорк насмешливо выгнул брови.

- Лейтенант, вы ранили меня в самое сердце! Если бы я легко обижался, то не сказал бы, что собрал, обработал и сравнил интересующие вас данные.

- Серьезно? Молодец! Давай-ка посмотрим. - Она подошла к стойке. Рорк нажал на какую-то клавишу, затем опустил кота на пол и посадил Еву к себе на колени.

- Только не смеяться! - велела она.

- А кто смеется? - Рорк слегка укусил ее за мочку уха. - На третьем экране ты видишь фамилии сыновей участников проекта, которым сейчас от двадцати до тридцати пяти лет. Таких двадцать восемь человек. Если добавить к ним внуков, а также мужских потомков второстепенных служащих, то список увеличивается еще на пятнадцать имен.

- Итого сорок три потенциальных преступника? Что ж, с таким количеством можно работать.

- Не торопись. - Рорк поцеловал ее в шею. - Если оставить в списке детей только тех сотрудников, которые получили выговоры, были уволены или обвинены в нарушениях закона, число кандидатур уменьшается до восемнадцати. Я уверен, что ты захочешь начать с них. Сейчас я выведу фамилии на четвертый экран.

- Еще немного, и наш шеф предложит тебе постоянное место в штате.

- Пугаешь, да? Не выйдет!

- Можешь выкинуть тех, кому больше тридцати. Держу пари, что он моложе.

Рорк нажал несколько клавиш.

- Осталось восемь.

- Это уже лучше. Начнем с них. Выведи, пожалуйста, биографические данные всех тех, кто остался на четвертом экране.

- На это уйдет несколько минут, - сказал Рорк, и его губы переместились с шеи на подбородок Евы.

- У тебя нет права обольщать следователя в его служебное время.

- У меня большой опыт по части нарушения законов. - Рорк нашел ее губы и впился в них.

- Черт побери, они опять лижутся!

В дверях стояла Мэвис Фристоун в ядовито-розовых высоких сапогах на четырехдюймовой платформе. Ее волосы, окрашенные в тон, торчали в разные стороны, словно разметанные взрывом. Подол платья, представлявшего собой водоворот голубого и розового, спускался до самых сапог. В уголки рта Мэвис были вставлены бриллиантовые заклепки, отчего ее улыбка казалась еще более ослепительной.

Стоявшая за ее спиной Трина, волосы которой были собраны в эбеновый водопад высотой сантиметров в тридцать, фыркнула.

- Если это часть обязанностей копа, то я тоже не прочь получить значок!

Ева инстинктивно вцепилась в мускулистые плечи Рорка.

- Не бросай меня, - прошептала она. - Делай что хочешь, только не бросай!

- Крепись. Добрый вечер, леди.

- Леонардо подскочит позже. Пока он занят. Соммерсет сказал, что мы можем подняться. - Мэвис вплыла в комнату. - Ну, Даллас, держись! Сейчас мы за тебя возьмемся. У нас все с собой.

У Евы похолодело в животе.

- Убийцы...

- Ну, где мы расположимся? - спросила Трина, изучая Еву алчным взглядом, от которого крутому лейтенанту полиции захотелось заплакать, как младенцу.

- В моем кабинете. Но учтите: это дело не личное, а официальное.

- Не имеет значения. - Трина выдула огромный пурпурный пузырь из жевательной резинки, а потом втянула его обратно. - Покажи мне, как ты хочешь выглядеть, и я это сделаю.

Оказавшись в своем кабинете, Ева вывела на стенной экран фотографию с удостоверения личности Стефани Финч и даже сумела не вскрикнуть, когда Трина обхватила ладонями ее щеки. Пальцы подруги заканчивались сапфировыми ногтями в дюйм длиной.

- Угу... Знаешь, использование губной помады в этом штате не считается преступлением. Тебе давно следовало попробовать.

- Я была занята.

- Ты всегда занята. И подаренным мной гелем для глаз тоже не пользуешься. У тебя что, нет двух минут в день? Хочешь, чтобы у тебя появились морщины и мешки под глазами? Урвала лучшего жениха во вселенной и собираешься заставить его любоваться на твои морщины и мешки? Интересно, что ты будешь делать, если он бросит тебя ради женщины, которая находит время ухаживать за своим лицом?

- Убью его!

Трина расхохоталась.

- Неужели это легче, чем воспользоваться гелем? Мне нужна твоя фотография и разделенный экран, на который я могла бы вывести нужный тебе образ. Сначала я воспользуюсь кое-какими морфологическими программами, а потом займусь твоим лицом.

- Конечно. - Ева, обрадованная отсрочкой исполнения приговора, пошла к компьютеру.

- Фрикадельки! Клево! - Мэвис схватила одну фрикадельку с подноса, принесенного Соммерсетом. - Соммерсет, вы лапочка!

Лицо старого дворецкого преобразилось. Еву всегда удивляло, что от улыбки оно не разваливается на куски.

- Ешьте на здоровье. Если захотите что-нибудь еще, только дайте знать.

- Вы должны остаться и понаблюдать за этим. - Мэвис нанизала на вилку вторую фрикадельку. - Мы сейчас превратим Даллас в другого человека.

- Это будет ответом на мои молитвы, - чопорно произнес Соммерсет с улыбкой, тонкой и кислой, как ломтик лимона. - Но каким бы соблазнительным ни было данное зрелище, я вынужден вас оставить.

- Он ужасный хохмач, - сказала Мэвис, когда старик вышел из комнаты.

- О да, он умеет выводить меня из себя... Вот твой образ, - сказала Ева Трине. - Располагайся, а мне нужно проверить кое-какие данные в другой комнате. Когда будешь готова, позовешь.

В кабинете Рорка ее ждала чашка кофе.

- На твоем месте я бы выпил что-нибудь покрепче, но решил, что ты предпочтешь кофе.

Ева подумала, что на самом деле стаканчик виски ей бы не помешал. Она занималась сразу тремя убийствами, каждое из которых заставляло ее вспомнить о собственных мучениях.

- К сожалению, мне предстоит рискованная операция. - Она сделала глоток кофе и повернулась к стенному экрану. - Давай посмотрим, с кем мы имеем дело.

Она оперлась спиной о письменный стол Рорка и начала по очереди изучать портреты и биографические данные. Здесь были врачи, юристы, студенты, инженеры, - люди в основном преуспевающие и ни в чем предосудительном не замеченные. Ева обратила внимание на одного молодого человека без постоянного места работы, который имел в прошлом небольшие проблемы с наркотиками.

- Не тунеядец, - пробормотала она себе под нос. - Но и не торчит на службе по восемь часов в день. Занимается своим хобби и в деньгах не нуждается. Скорее всего, работает по договорам...

Когда на экране появилось изображение, Ева подошла к нему вплотную и посмотрела в глаза Кевину Морано.

- Что-то знакомое... Да. Я знаю эти глаза. Кевин. Ах, так ты еще и Кевин... Ну-ка, ну-ка... Да, помню. В проекте принимала участие его мать. Отца нет. Она была специалистом по связям с общественностью. Теперь владеет собственной фирмой. Штаб-квартира в Лондоне, филиалы в Нью-Йорке, Париже и Милане. Он единственный сын, родился через тринадцать месяцев после начала работ над проектом. Интересно. Очень интересно. Специалист по связям с общественностью подает иск о сексуальных преследованиях, но через шесть недель отзывает его и соглашается на то, чтобы отчеты были засекречены. А потом расторгает контракт, чтобы создать международную фирму. - Она оглянулась на Рорка. - Женщина, которая руководит собственной фирмой, занимающейся связями с общественностью, должна обладать определенным имиджем. Светская, опытная...

- Естественно.

- Женщина зачинает ребенка, затем, после небольшого скандала на работе, уходит оттуда и основывает собственную интернациональную компанию.

- Видимо, Макнамара и остальные откупились от нее значительной суммой. Ева кивнула.

- Но почему она не прервала беременность? Почему решила родить?

- Может быть, она хотела ребенка.

- Для чего? Посмотри на список его учебных заведений. Она избавилась от мальчика, когда ему исполнилось три года. Сплошные закрытые частные школы. Могу поставить на кон свою задницу, что и первые три года о нем заботился кто-то другой. Если бы эта дама сама меняла пеленки и возила ребенка в коляске, черта с два она могла бы основать собственную компанию!

- Некоторым родителям удается совмещать одно с другим, - заметил Рорк.

- Этого я никогда не понимала. Но если бы она была любящей матерью, то не избавилась бы от малыша, еще не переставшего сосать большой палец.

- Могу согласиться, хотя наш с тобой опыт в этой области довольно ограничен. Но на твоем месте я подумал бы над тем, как деньги могли повлиять на ее решение не прерывать беременность.

- Кто-то мог откупиться от нее и купить ребенка, - предположила Ева. Это своеобразное продолжение проекта. Долгосрочный результат. Завтра мне предстоит увлекательный разговор с Макнамарой... Взгляни-ка на перечень предметов, которые изучал Мирано. Явный уклон в сторону вычислительной техники. Подходит. Это определенно наш компьютерный гений. Мне нужно изображение с видеодискеты из дела Моники Клайн.

Рорк сел за компьютер, перенес данные, разделил экран и вызвал нужное изображение.

- У тебя есть морфологическая программа?

- Да. Я знаю, что тебе нужно. Минутку.

Дождавшись появления результата, Рорк принялся за работу. Он начал с прически, поменяв неприметные русые волосы Кевина на бронзовую гриву убийцы. Потом изменил форму лица, выделил скулы, удлинил подбородок и сделал лицо более смуглым.

- Волшебство! - заметила Ева, когда два портрета зеркально повторили друг друга. - Но для суда это не доказательство. Адвокаты не оставят от морфологического удостоверения личности камня на камне. Они вывернутся даже в том случае, если Моника даст показания под присягой, что запомнила его имя. Заявят, что в тот момент она была сильно одурманена, и так далее. И все же это он! Глаза те же. Он сменил их цвет, но не смог сменить остальное. Я сразу узнала этот пустой взгляд... Сделай распечатку всех этих изображений и биографических данных Кевина Морано. Кто же ты такой, Кевин?

МОРАНО КЕВИН. ДАТА РОЖДЕНИЯ - 4 АПРЕЛЯ 1981. ВОЛОСЫ РУСЫЕ, ГЛАЗА ГОЛУБЫЕ. РОСТ СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ САНТИМЕТРОВ. ВЕС ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ КИЛОГРАММОВ. МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА: НЬЮ-ЙОРК, США; ЛОНДОН, ВЕЛИКОБРИТАНИЯ. РОД ЗАНЯТИЙ: СОСТАВЛЕНИЕ КОМПЬЮТЕРНЫХ ПРОГРАММ ПО ДОГОВОРАМ. ОБРАЗОВАНИЕ: ИСТБРИДЖСКАЯ ПОДГОТОВИТЕЛЬНАЯ ШКОЛА ДЛЯ САМЫХ МАЛЕНЬКИХ. МЭНСВИЛЛСКАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА. ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ: ГАРВАРДСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ, ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ. ДИПЛОМ С ВЫСШИМ ОТЛИЧИЕМ ПОЛУЧЕН В 2001. БРАТЬЕВ И СЕСТЕР НЕТ. СЕМЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ: ХОЛОСТ. К СУДУ И СЛЕДСТВИЮ НЕ ПРИВЛЕКАЛСЯ.

- Ему двадцать два, - пробормотала Ева. - Всего двадцать два. Как и внуку Макнамары Люциусу Данвуду, который тоже учился в Мэнсвилле, а потом на медицинском факультете Гарварда, закончив его с высшим отличием в 2001. Братьев и сестер не имеет, - добавила она. - Но я нутром чую, что Кевин его брат. Дай мне его данные и портрет.

- Даллас... - В кабинет заглянула Мэвис. - Мы готовы.

- Подожди! - С досадой бросила Ева, потому что как раз в этот момент на экране появились данные Люциуса. - Рост и вес почти те же. Дай-ка мне изображение из дела Грейс Лутц...

- Уже, - ответил ей Рорк.

- Этот малый умнее, - сказала Ева, когда два портрета оказались рядом. - Умнее, потому что умеет скрывать выражение глаз. Включи морфологическую программу. Тут придется поработать как следует. Он лучше владеет собой, более уверен в себе. И наверняка главенствует в этой паре.

Когда к двери подошла Трина, Мэвис прижала палец к губам.

- Тс-с-с, Даллас работает. Смотри и молчи.

- Я могу вывернуть Кевина наизнанку, - бормотала Ева. - Завтра возьму его, запру в камере и буду крутить ему яйца, пока они не посинеют. Он расколется и выдаст своего дружка.

Она отошла от экрана, внимательно изучила оба лица и задумалась.

- Может быть, мне следует получить разрешение на обыск, сегодня же ночью арестовать их и тем самым взять врасплох? Но если у них нет собственной лаборатории, если они не делают эту работу на дому, то сумеют уничтожить улики еще до того, как я их найду.

- У тебя есть образцы ДНК, взятой из тел двух жертв, - напомнил Рорк.

- Но я не могу заставить их дать образцы ДНК, пока не предъявлено обвинение! А с тем, что у меня есть в данный момент, предъявить им обвинение невозможно. Даже если я проникну в их дом и возьму отпечатки пальцев или образцы ДНК без санкции, суд этих улик не признает... Ничего, никуда не денутся. Подождем до утра, - решила она. - А потом засадим их за решетку.

- Ну разве она не гений?! - с восторгом воскликнула Мэвис.

- Гений, - согласилась Трина, - но будет лучше, если она вернется к себе и сунет свой гениальный зад в кресло.

Ева обернулась, и в ее холодных, решительных глазах блеснула искорка страха.

- Иду. Но помните, что это нужно мне для дела. И только временно. Не вздумайте изменить мою внешность навсегда!

- Ладно. Снимай блузку. Тебе нужно увеличить грудь.

- О, господи...

Пока Еве временно увеличивали грудь, Пибоди сидела у себя в гостиной с миской замороженного десерта, известного под названием "Ледяное удовольствие". Пропитанный сиропом из заменителя шоколада, он был совсем не плох. Во всяком случае, так решила Пибоди, выскребая дно миски.

Она вымыла миску, чтобы та утром не мозолила ей глаза, напоминая о полном отсутствии силы воли, и уже собиралась лечь спать, как в дверь постучали.

"Если это снова одна из соседок, пришедшая жаловаться на то, что где-то шумят, нужно будет сказать, чтобы она вызвала полицию. Черт побери, я не на дежурстве и имею полное право проспать свои законные шесть часов!"

Посмотрев в "глазок", она ахнула, потом отперла замок, распахнула дверь и уставилась на Макнаба. Губа у него распухла, под правым глазом красовался изрядный фонарь. Кроме того, он был весь мокрый.

- Что за черт? В чем дело?

- Со мной произошел несчастный случай, - огрызнулся Макнаб. - Можно войти?

- Я пыталась дозвониться, но у тебя включен автоответчик.

- Я был занят! У меня был выходной, ясно? Черт бы все побрал...

- Ладно, ладно. - Пибоди сделала шаг назад, испугавшись, что Макнаб упадет на нее. - Нам нужно быть у Даллас в шесть ноль-ноль. Сегодня вечером мы кое-что обнаружили. На завтра назначена операция. Даллас...

- Сейчас я не хочу об этом слышать, ясно? Я могу узнать подробности этой проклятой операции и завтра.

- Как хочешь... - Сбитая с толку Пибоди закрыла дверь. - Не поняла, какая муха тебя укусила. - Она потянула носом воздух. - И вообще, от тебя воняет. Что за дрянь ты пил?

- Что хочу, то и пью! Отстань от меня, ясно?

- Послушай, ты сам пришел ко мне мокрый, с заплывшим глазом и воняющий перегаром. Я как раз собралась лечь и немного поспать.

- Вот и ложись. Я сам не знаю, зачем сюда пришел. - Макнаб побрел к двери, открыл ее, и со стуком снова закрыл. - Я ходил к Монро. И вот...

- Ты хочешь сказать, что... - заикаясь, выдавила Делия. - Ты подрался с Чарльзом? Ты что, с ума сошел?!

- Если ты думаешь, что дело того не стоило, то ошибаешься. Сильно ошибаешься, ясно? Я не могу видеть, как он развлекается с этой светловолосой докторшей у тебя на глазах! Мне всегда казалось, что этот хлыщ тебя не стоит, но мне не нравится, что он бросил тебя.

- Бросил меня? - не веря своим ушам, повторила Пибоди.

- Если человек с кем-то порывает отношения, то должен сказать об этом прямо. Кстати, он собирается извиниться.

- Извиниться?

- Ты что, эхо?

Делии пришлось сесть.

- Чарльз подбил тебе глаз и раскровенил губу?

- Ему тоже досталось. - Макнаб не стал упоминать о том, что после пропущенного удара в живот отправил большую часть выпитого в водосточный желоб. - Во всяком случае, красоту ему я подпортил, ясно?

- А почему ты весь мокрый?

- Там была эта докторша. Она вылила на нас целое ведро воды. - Макнаб сунул руки в мокрые карманы и затопал по комнате, скрипя ботинками. - Я бы врезал ему как следует, если бы не она. Он не должен был так с тобой обращаться, ясно?

Пибоди открыла была рот, собираясь сказать, что никто ее не бросил, но вовремя передумала. У ее матери не было глупых детей.

- Это неважно... - Она печально опустила глаза, пытаясь скрыть горевший в них дьявольский блеск. Макнаб и Чарльз подрались из-за нее! Ликование Пибоди нельзя было описать словами.

- Черта с два неважно! Ну, да ладно. Для тебя это только к лучшему, а ему, кажется, действительно очень жаль.

- Макнаб, он хороший парень. И никому не причиняет вреда намеренно.

- Это дела не меняет. - Макнаб вдруг опустился перед ней на колени. Послушай, я хочу, чтобы мы снова были вместе.

- Мы и так были вместе вчера вечером.

- Я не про постель. Я хочу вернуться к прежнему. Но по-другому.

Пибоди удивленно посмотрела на него.

- Что значит "по-другому"?

- Ну, быть по-настоящему вместе. Знаешь, мы могли бы ходить в разные места... Он не единственный, кто может расфуфыриться и повести тебя... куда-нибудь. Я не хочу никуда ходить с другими и не хочу, чтобы ты тоже ходила куда-то... с кем-нибудь еще.

У Пибоди отчаянно запершило в горле, но она боялась проглотить слюну.

- Значит, ты хочешь, чтобы мы не расставались?

Кровь бросилась Макнабу в лицо. Он оскалил зубы и рывком поднялся на ноги.

- Не обращай внимания. Наверно, я слишком много выпил.

Он снова шагнул к двери и почти добрался до нее, но его остановил негромкий голос Пибоди.

- Да, - сказала она.

Макнаб медленно обернулся.

- Что - "да"?

- Я готова попробовать. Посмотрим, что из этого получится.

Он сделал шаг назад.

- Быть вместе?

- Ага.

Последовал второй шаг.

- Как настоящая пара?

- Ну, да...

Макнаб нагнулся и поцеловал ее, но тут же почувствовал острую боль в разбитой губе.

- О, черт! - вскрикнул он и отшатнулся. Потом вытер рот тыльной стороной ладони и ощутил вкус свежей крови. - У тебя есть что-нибудь для таких случаев?

- Конечно. - Делии захотелось прижать его к груди и погладить, как щенка. - Сейчас я принесу аптечку.

Когда Пибоди вернулась, ее внимание привлекла строка, бежавшая в нижней части экрана телевизора:

"Сегодня вечером портовые рабочие обнаружили плывшее по Ист-Ривер обнаженное тело. Хотя полиция еще не определила причину смерти, установлено, что это труп доктора Теодора Макнамары".

- О, черт! - Пибоди с грохотом уронила аптечку и побежала к телефону.

ГЛАВА 17

К прибытию Евы тело успели отправить в морг и оцепить место его обнаружения. На узком участке между дорогой и рекой нескончаемой лентой тянулись складские помещения из кирпича и железобетона. Вся полоска земли была омыта ярким белым светом полицейских прожекторов.

Вокруг оцепления суетились репортеры, напоминавшие толпу жаждущих субботним вечером прорваться в престижный клуб. Они поднимали невообразимый шум, приставая ко всем с вопросами, мольбами и просьбами. Полицейские стояли грудью, как вышибалы. Большинству хватало здравого смысла не реагировать на просьбы, обещания и прямой подкуп. Но Ева знала, что рано или поздно кто-нибудь из них проявит слабость и произойдет утечка информации. Она нацепила значок на куртку и начала энергично прокладывать путь сквозь толпу.

- Даллас, эй, Даллас! - Надин Ферст схватила ее за локоть. - В чем дело? Почему тебя вызвали? Какое ты имеешь отношение к Теодору Макнамаре?

- Я коп. А он мертв.

- Кончай, Даллас! - Даже в резком искусственном свете Надин умудрялась выглядеть бодрой и готовой к прямому эфиру. - Тебя не гоняют на каждое убийство, совершающееся в этом городе.

Ева бросила на Надин сердитый взгляд.

- Меня и сюда никто не пригнал. А теперь отойди в сторону. Ты мне мешаешь.

- Ладно, ладно. Но говорят, что все это выглядит как убийство в результате разбойного нападения. Ты тоже так считаешь?

- Я пока ничего не считаю. Слушай, подруга, пропусти, или я привлеку тебя за противодействие следствию!

Надин отошла в сторону.

- Тут что-то происходит, - шепнула она своей кинооператорше. - Что-то важное. Смотри в оба. Я позвоню своему человеку в морге и узнаю, что они там нарыли. Не своди глаз с Даллас, - добавила Надин. - Раз ее вызвали, она здесь главная.

Ева пробилась сквозь строй репортеров и зевак и ощутила кислый запах речной воды. Техники из следственной бригады продолжали работу; на спинах их курток фосфоресцировали желтые инициалы. Лучи переносных прожекторов падали на черную гладь воды, напоминающей нефть.

"Ночное убийство, совершенное на улице, всегда окрашено в черное и белое", - подумала Ева. Она сделала знак женщине в форме.

- Кто ведет первичное дознание?

- Детектив Ренфру... Вот тот - маленький, темноволосый, в коричневом костюме и галстуке, - с оттенком насмешки добавила та. - Стоит, подбоченившись, и смотрит на воду, как будто ждет, что преступник сейчас приплывет к нему на спине.

- О'кей, - кивнула Ева. - Расскажите подробно, что здесь случилось.

- Два докера заметили плывущий по реке предмет. Сказали, что у них был санкционированный профсоюзом перерыв, но лично я думаю, что они просто использовали реку как туалет. Звонок раздался в двадцать два тридцать. Позвонивший назвался Диком Джонсом. Либо тело пробыло в воде недолго, либо рыбы не проявили к нему интереса. Страшные раны на лице и голове. На нем не было ни одежды, ни ценностей. Вообще ничего. Установить личность удалось по отпечаткам пальцев. Труповозка увезла тело пятнадцать минут назад.

- Это ваш патрульный участок, сержант... Льюис?

- Да, мэм. Мы с партнером получили сигнал по телефону "девять-одиннадцать". Прибыли на место происшествия ровно через три минуты. Докеров вокруг была целая туча, но никто ничего не трогал. И вот еще что, лейтенант... Я сказала об этом детективу Ренфру, но он и ухом не повел. Примерно в полумиле отсюда дотла сгорела машина. Шикарный седан последнего образца, без пассажиров. Судя по течению, именно там потерпевшего могли бросить в воду.

- Хорошо, спасибо. Кажется, с этим Ренфру каши не сваришь, верно?

- Да, мэм, - подтвердила Льюис. - Это еще тот фрукт.

В который раз Ева пожалела, что у нее нет ни терпения, ни способностей к дипломатии, - сейчас от нее требовалось и то и другое.

Почувствовав ее приближение, Ренфру обернулся, обвел Еву взглядом, присмотрелся к ее значку и нахмурился.

- Никто не звал сюда копов из центрального управления.

Ева, которая была выше на добрых три сантиметра, следила за тем, как Ренфру выпрямляется во весь рост. "О да, - думала она, глядя на воинственную позу коротышки, - с этим типом каши не сваришь".

- Из управления мне не звонили. Детектив Ренфру, я не собираюсь вторгаться на вашу территорию. Просто ваша жертва имеет отношение к одному из моих дел. Думаю, мы могли бы помочь друг другу.

- Я не нуждаюсь в вашей помощи. Один из нас здесь лишний. Мне нужно работать.

- А мне, детектив, нужно знать, что здесь произошло.

- Собираетесь воспользоваться тем, что выше меня по званию? - Ренфру покачался на носках и ткнул в нее пальцем. - Прилетаете сюда и хотите перехватить у меня важное дело, чтобы снова появиться на всех экранах? Не выйдет! Я здесь главный!

Ева представила себе, что хватает этот палец и с треском ломает его. Но ее голос остался спокойным.

- Ренфру, мне наплевать на экраны. Я не собираюсь ни пользоваться своим званием, ни отнимать у вас это дело. Мне нужно выяснить, почему человек, которому завтра предстоял официальный допрос в управлении, был найден мертвым в реке. Я прошу вас проявить элементарную вежливость и согласие сотрудничать.

- Вежливость и согласие сотрудничать? Черта с два! Вы проявили вежливость и согласие сотрудничать, когда пару месяцев назад громили Сто двадцать восьмой отдел? Я не люблю копов, которые закладывают своих!

- Вы пользуетесь не теми источниками, детектив Ренфру. В Сто двадцать восьмом отделе коп убивал копов.

Коротышка насмешливо фыркнул.

- Это вы так говорите!

- Да, говорю. А сейчас кто-то убивает женщин, которые думают, что их ждет приятный вечер. Ваше дело связано с моим. Ну что, будем стоять здесь и препираться или поделимся информацией, которая позволит быстро закончить сразу два следствия?

- Это мой участок! - Ренфру снова ткнул в нее пальцем. - Кто успел первым, тот и прав. А теперь уходите, иначе я удалю вас отсюда!

Еве мучительно захотелось дать коротышке по морде, но она сунула руки в карманы.

- Удалите меня, Ренфру. - Ева вынула диктофон, прикрепила его к куртке и полюбовалась на покрасневшее и напрягшееся лицо детектива. - Официально удалите меня с места совершения преступления, которое потенциально связано с моим делом о нескольких убийствах. Удалите меня после того, как я попросила вас оказать мне любезность и обменяться информацией, которая может помочь расследовать два дела одновременно.

Ева посмотрела на него сверху вниз и выждала пять томительных секунд. Стоявшие рядом технические служащие бросили работу и уставились на них.

- Удалите меня, - снова сказала она, - но сначала подумайте, как это действие будет выглядеть в официальном протоколе, в средствах массовой информации, представители которых стоят вокруг, и как вы будете оправдываться перед своим начальством.

- Выключите это проклятый диктофон!

- И не подумаю. Это сильно упрощает дело. Я, лейтенант Ева Даллас, требую у детектива... - она посмотрела на его значок, - Мэтью Ренфру представить отчет о расследовании смерти Теодора Макнамары. Последний был потенциальным свидетелем и потенциальным подозреваемым в деле о нескольких убийствах, которым я занимаюсь.

- Вы сможете прочитать мой отчет, когда он будет готов. Вот и все, что я могу сказать вам, лейтенант. Пока что ничего другого у меня нет.

Он шагнул в сторону. Ева шумно выдохнула и повернулась к одному из членов следственной бригады.

- Что у вас есть?

- Ничего. Тело запуталось в водорослях, иначе оно продолжало бы плыть дальше. Ренфру - осел. Он должен был искать место выше по течению, где труп бросили в воду.

- Время смерти?

- Семнадцать сорок.

- Спасибо.

- Не за что. Чего-чего, а вежливости и желания сотрудничать мне хватает.

Ева увидела Пибоди и устремилась к ней.

- Пойдем со мной.

Они выбрались из толпы и миновали оцепление в самой узкой его части.

- Съезди и осмотри сожженную машину. Роскошный автомобиль, последняя модель. Это в полумиле отсюда. Выясни, на чье имя он зарегистрирован.

- Есть, мэм лейтенант.

Ева вынула телефон и тут заметила Макнаба.

- Что это с тобой?

- Маленькая ссора. - Он осторожно потрогал подбитый глаз.

- Пибоди, это ты стукнула Макнаба?

- Нет, мэм.

- Раз уж ты здесь и не ссоришься с моей помощницей, то тоже займись этим пожаром. Пибоди, опроси свидетелей. Первыми на месте преступления были сержант Льюис и ее партнер. Постарайся выудить у них еще что-нибудь. Но к следователю не суйся. Этот детектив Ренфру - редкая задница.

- Вы уже врезали ему по рогам, мэм?

- Нет, но была близка к этому.

Она отвернулась и набрала номер. Ей ответил хриплый со сна голос патологоанатома.

- Эй, Морс, я тебя разбудила?

- По-твоему, раз ты никогда не спишь, то и другим спать не обязательно? Соображаешь, сколько сейчас времени?

- Дружба - понятие круглосуточное. Слушай, у тебя в морге находится труп Теодора Макнамары.

- Доктора Макнамары?

- Его самого.

Морс присвистнул.

- Поскольку об этом говоришь ты, а не кто-нибудь другой, ясно, что знаменитый доктор умер не своей смертью.

- Его недавно выловили из Ист-Ривер, и непохоже, что он решил немного поплавать.

- Если ты хочешь попросить, чтобы я занялся им в первую очередь, то напрасно тратишь время. Знаменитостей и так обслуживают по первому разряду.

- Дело в другом. Я не расследую это преступление, но Макнамара связан с моими убийствами на сексуальной почве. Сегодня днем я беседовала с ним и вызвала на завтра для формального допроса. Мне срочно нужны результаты аутопсии. Все сведения о теле и то, что успел установить патологоанатом, осматривавший труп.

- Почему бы тебе не попросить об этом следователя?

- Я ему не нравлюсь. И, скажу тебе честно, он мне тоже.

- Как его зовут?

- Детектив Мэтью Ренфру.

- Ах, этот... Знаю я его. Маленький ублюдок с неучтивыми манерами и узким кругозором.

- Иными словами, полная задница.

- Иными словами, мне нужно встать и лично осмотреть новопреставленного. Я тебе сообщу.

- Спасибо, Морс. Я у тебя в долгу.

- Золотые слова.

Пока Ева разговаривала, журналисты за ее спиной маялись от безделья, уже переслав в редакции краткие репортажи с места события.

- Пойдем отсюда, - сказала она Макнабу, когда ему удалось пробиться к ней. - Туда, где нет репортеров. Как только средства массовой информации сообщат о случившемся, мы потеряем все свои преимущества.

- Это был седан Макнамары. Сгорел, как факел. Пожарники говорят, что там применили вещество, ускоряющее горение. РД-52. Что-то вроде горючей кислоты. Ты чиркаешь спичкой, вспыхивает пламя и сжигает металл. Все было сделано очень тщательно. К счастью, водитель, который увидел вспышку, подошел поближе, и у него хватило ума заметить удостоверение личности водителя до того, как оно испарилось. Еще пять-десять минут - и мы бы ничего не узнали.

- Они считают себя слишком умными. Удостоверение личности следовало сжечь раньше, чем машину. Маленькие ошибки... - Ева оглянулась на реку. Разбойное нападение? Черта с два! Кто станет грабить человека, не побрезговав даже одеждой, и при этом бросит роскошный седан? Могу держать пари, что после нашего разговора Макнамара нанес визит своему убийце.

- Согласен.

- Если бы Ренфру не был полным болваном, мы могли бы раскрыть это дело, не сходя с места. - Она задумчиво посмотрела на реку. - Но Данвуд не знает, что Ренфру болван. Конечно, Ренфру известит только ближайшего родственника, которым является жена покойного. У него нет причины приплетать к этому делу внука. А у меня нет причины, которая помешала бы нанести молодому человеку визит, выразить соболезнования в связи с постигшей его утратой и опросить. Люциус Данвуд. Узнай его адрес. Потом мы вытрясем из него душу.

- Сейчас узнаю.

Они разошлись в разные стороны, и Ева сделала новый звонок. На этот раз домой.

- Привет, - сказала она, услышав голос Рорка. - Ну что, они еще не ушли?

Рорк только пожал плечами. Громкая музыка и полупьяный смех говорили сами за себя.

- Послушай, извини, что я втравила тебя в это дело. Может быть, ты запрешься где-нибудь? Они тебя ни за что не найдут.

- Я подумаю. Догадываюсь, что ты задерживаешься.

- Не знаю, надолго ли. Тут много работы. Если я не закончу дело сегодня ночью, то Мэвис и Трина понадобятся мне утром. Так что, наверное, лучше запереть их.

- Не волнуйся. Думаю, они скоро уймутся.

- Дай-то бог. Минутку... - Она повернулась к Макнабу. - Ну, что?

- Адрес есть, но он липовый.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Согласно справочным данным, Люциус Данвуд проживает в Фан-хаусе на Таймс-сквер. Но я был там много раз и знаю, что это большой развлекательный электронный центр. Там нет ни постоянных обитателей, ни жилых квартир.

- Ему нравится играть, - бросила Ева. - Отойди на минутку. Убедившись, что рядом никого нет, она продолжила разговор с Рорком. Послушай...

- Ты хочешь, чтобы я нашел настоящий адрес Данвуда?

- Так ты все слышал? Да, хочу. Макнамара явно знал этот адрес. Находясь тут, я не могу получить доступ к досье, потому что первичное дознание ведет настоящая собака на сене.

- Понял. - Видимо, Рорк успел уйти в другую комнату. Во всяком случае, музыки Ева больше не слышала.

- Я могу позвонить Уитни и получить доступ, но это слишком хлопотно. Кроме того, я начинаю чувствовать себя сплетницей.

- Угу...

- Можно было бы обратиться к Фини и воспользоваться каналами ОЭС, но сегодня ночью я уже вытащила из постели одного человека...

- А я еще не ложился. Так что все в порядке.

Ева тяжело вздохнула.

- Формально я имею право на доступ к некоторым данным, поскольку речь идет о подозреваемом. Относятся ли к ним сведения о его адресе, вопрос спорный. Но утром я все равно получила бы к ним доступ, поэтому...

- Зачем ждать? Адрес нужен тебе сию минуту, или ты предпочитаешь немного подумать?

Ева перевела дыхание, поняв, что Рорк находится в своем кабинете.

- Давай адрес.

- Записывай... Кстати, лейтенант, поскольку его дом находится всего в нескольких кварталах от нас, я надеюсь, что ты вернешься домой еще до того, как я окончательно свихнусь.

- Постараюсь изо всех сил. За мной еще один долг.

- Можешь не сомневаться, я веду строгий учет.

Ева дала отбой и махнула Макнабу.

- Позови Пибоди. Мы уезжаем.

Подойдя к своей машине, она увидела Надин. Та стояла, опершись о капот, и внимательно изучала свои ногти.

- Ты подпираешь задницей муниципальную собственность, - заметила Ева.

- Почему мэрия всегда покупает самые уродливые машины?

- Не знаю, но при первой возможности поговорю об этом с нашим представителем в Конгрессе.

- Ходят слухи, что вы с детективом Ренфру сильно поцапались.

- Слухи - это по твоему ведомству.

- Согласно слухам, он полный болван и ты поставила его на место. Но тебя это не интересует. - Она пригладила волосы. - Зато тебя, я полагаю, интересует дедукция. Это уже по твоему ведомству. Я догадываюсь, что доктор Теодор Макнамара как-то связан с убийствами на сексуальной почве, которыми ты занимаешься. Что разбойное нападение не имеет никакого отношения к его смерти в реке, и что ты прекрасно знаешь, кто именно нанес ему вечером эти раны на голове и лице. И что этот "кто-то" играет главную роль в твоих убийствах.

- Слишком много догадок, Надин.

- Ты подтверждаешь это?

Ева помолчала, потом взяла Надин за локоть и отвела в сторону. Операторша увязалась было следом, но Ева остановила ее стальным взглядом.

- Не сердись, - сказала подруге Надин. - Эта девушка делает свое дело.

- Мы все делаем свое дело. Выключи диктофон.

- Диктофон?

- Не заговаривай мне зубы. Никаких записей, иначе я ничего не скажу.

Надин тяжело вздохнула для проформы, а затем отключила диктофон, пришпиленный к ее лацкану золотой булавкой.

- Так и быть, никаких записей.

- И никакого прямого эфира.

- Выходит, я должна держать язык за зубами?

- Надин, у меня нет времени с тобой торговаться. Насколько мне известно, сегодня вечером умерла еще одна женщина, но ее пока не обнаружили. Если ты расскажешь о своих догадках в эфире, завтра может появиться новая жертва.

- Ладно. Я ничего не буду передавать в эфир, пока ты не позволишь.

- Макнамара действительно имеет к этому отношение. Сегодня днем я разговаривала с ним. Он не захотел помочь следствию. Думаю, он знал, кто убийца, или подозревал это. Догадываюсь, что после нашей беседы он отправился к этому человеку, после чего получил удар по голове и угодил в реку.

- Ты всего лишь подтвердила мои догадки, - разочарованно протянула Надин.

- Это еще не все. Я считаю, что причиной этих убийств является проект, над которым работали клиника Форрестера и "Аллегани Фармацевтикалс" примерно двадцать пять лет назад. Секс, скандалы, злоупотребление запрещенными препаратами, подкуп и заговор молчания. Копни эту историю, - и ты окажешься на голову впереди остальных информационных сетей.

- Имел ли Макнамара прямое отношение к убийствам?

- Несколько лет назад он потратил много времени, сил и денег, чтобы утаить от общественности некоторые факты. Он отказался добровольно сообщить следствию информацию, необходимую для раскрытия убийств двух женщин и покушения на убийство третьей. Убивал ли он сам? Нет. Несет ли он ответственность за убийства? Это вопрос из области морали и к моему ведомству не относится.

Ева отвернулась и хотела пойти к машине, но Надин тронула ее за руку.

- Я связывалась с моргом. Примерно за час до смерти Макнамара получил несколько сильных ударов по голове и лицу. Судя по ране на правом запястье, он пытался защищаться. Первоначальные повреждения нанесены тупым предметом, имевшим около двадцати сантиметров в ширину, но смертельный удар был нанесен другим орудием. Длинным и узким металлическим предметом вроде ломика для снятия покрышек, который имеется в любом наборе автомобильных инструментов. - Она сделала паузу. - Я считаю, что делиться информацией это и значит проявлять вежливость и согласие сотрудничать.

- Я с ужасом думаю о том, что эта фраза будет преследовать меня ближайшие шесть недель.

Ева вернулась к машине.

- Макнаб, сядешь сзади.

- А почему не впереди? Я выше ее по званию. И ноги у меня длиннее.

- Потому что она моя помощница, а ты - бесплатное приложение. - Ева залезла в машину и молчала, пока Макнаб не перестал ворчать и не устроился на заднем сиденье. - Сейчас мы нанесем визит Люциусу Данвуду.

- Как вы раздобыли его адрес?

Она посмотрела на Макнаба в зеркало заднего вида.

- У меня есть свои источники получения данных. Пибоди, пойдешь со мной. Макнаб, ты останешься в машине.

- Но...

- Я предпочитаю пойти с сержантом в форме, а не с детективом, который выглядит так, словно побывал в уличной пьяной драке. Ты останешься в машине со включенным мобильником и будешь слышать все происходящее. Если у нас возникнут трудности, вызовешь подкрепление, а потом сам решишь, ждать ли подкрепления или спешить к нам на помощь. А пока что найди мне другой адрес. Кевина Морано.

Выбрав меньшее из зол, Макнаб вынул карманный персональный компьютер и положил ноги на спинку переднего сиденья.

- Эй, тут к спинке присобачена шоколадка!

Не успела Пибоди повернуться, как Ева оскалила зубы.

- Первому, кто ее тронет, оторву руки и засуну их ему в нос!

Делия тут же заняла исходное положение.

- У вас, оказывается, припрятана целая гора сладостей.

- Это не гора, а неприкосновенный запас, еще не обнаруженный наглым вором, который регулярно обыскивает мой кабинет. - Ева сделала многозначительную паузу. - Но рано или поздно он... или она за это заплатит!

Пибоди пожала плечами.

- Ко мне не относится. Я все равно на диете.

- Красотка, тебе не нужна диета, - усмехнулся Макнаб. - Ты просто хорошо сложенная женщина.

- Макнаб... - сказала Ева.

- Да, мэм?

- Заткнись.

- Даллас, у нас все в порядке. Мы теперь пара.

- Пара чего? Нет, молчи! Ничего не говори. Пусть на земле воцарится тишина.

Пибоди сумела подавить смешок, а потом попыталась отрегулировать кондиционер.

- Он сломан. Сядь спокойно.

Пибоди молча опустила стекло. Макнаб заерзал на сиденье.

- Сэр, а о деле говорить разрешается?

- О каком деле?

- Адрес Кевина Морано. Оказывается, он проживает на стадионе "Янки". Хотите, я свяжусь с Рорком и попрошу... То есть, - поправился он, увидев лицо Евы в зеркале заднего вида, - не хотите ли вы воспользоваться собственными источниками получения данных?

- Нет. Я уже знаю, где он живет.

Когда она остановилась перед величественным старым особняком, шел второй час ночи. В доме было темно, если не считать яркой красной точки на пульте охранной системы.

- Макнаб, ты вооружен?

- При мне электрошокер.

- Держи его наготове и включи мобильник. Не приближайся к дому, пока я не подам сигнал. Пойдем, Пибоди. Разворошим это осиное гнездо.

Ева пошла по дорожке. Когда она поднялась на первую ступеньку, охранная система ожила и грозно зажужжала. Ева нажала на кнопку звонка. В ту же секунду над крыльцом вспыхнул свет, и система выдала первое предупреждение.

ВЫ НАХОДИТЕСЬ ПОД НАБЛЮДЕНИЕМ. ПОЖАЛУЙСТА, НАЗОВИТЕ СВОЕ ИМЯ И РОД ЗАНЯТИЙ. ПРИ ЛЮБОЙ ПОПЫТКЕ ВТОРГНУТЬСЯ В ПОМЕЩЕНИЕ ИЛИ НАНЕСТИ ЕМУ УЩЕРБ, СИСТЕМА ТУТ ЖЕ ИЗВЕСТИТ ПОЛИЦИЮ И СОСЕДЕЙ.

- Лейтенант Даллас, нью-йоркская городская полиция. - Она прижала к экрану свой значок. - Мне нужно поговорить с Люциусом Данвудом по официальному делу.

ПРОШУ ПОДОЖДАТЬ ОКОНЧАНИЯ УДОСТОВЕРЕНИЯ ВАШЕЙ ЛИЧНОСТИ... ПРОШУ ПОДОЖДАТЬ, ПОКА МИСТЕР ДАНВУД ПОЛУЧИТ СООБЩЕНИЕ О ВАШЕМ ВИЗИТЕ.

- Лейтенант, вы думаете...

Ева незаметно для видеокамеры наступила Пибоди на ногу.

- Я думаю о том, как нелегко будить мистера Данвуда, чтобы сообщить ему о смерти дедушки. Но для плохих новостей нет подходящего времени, так что ждать до утра не имеет смысла.

- Вы правы, лейтенант. - Пибоди откашлялась и сделала серьезное лицо, поняв, что их не только видят, но и слышат.

Прошло несколько минут, прежде чем на первом этаже зажегся свет. Звуконепроницаемая дверь открылась бесшумно, и Ева впервые увидела Люциуса Данвуда. Его ярко-рыжие волосы были растрепаны. Длинная белая ночная рубашка, перехваченная в талии, придавала Данвуду вид молодого человека, который крепко спал и недоумевает, почему его разбудили.

- Прошу прощения. - Он мигал, как сова. - Вы из полиции?

- Совершенно верно. - Ева снова предъявила значок. - Вы Люциус Данвуд?

- Да. А в чем дело? Какие-то неприятности у соседей?

- Если такие неприятности есть, мне о них неизвестно. Мистер Данвуд, можно войти и поговорить с вами?

- Конечно, входите. Прошу прощения, я еще толком не проснулся. - Он отошел в сторону и жестом пригласил их пройти в просторный вестибюль с мраморными полами и трехъярусной серебряной люстрой. - Я лег два часа назад. Не привык к тому, что мне в дверь звонит полиция.

- Мне очень жаль, что пришлось потревожить вас так поздно. Я принесла вам тяжелую весть. Может быть, присядем?

- Какую весть? Что случилось?

- Мистер Данвуд, мне очень жаль, но ваш дедушка умер.

- Мой дедушка?

Ева с невольным восхищением следила за тем, как он побледнел и вытер рот слегка дрожащей рукой.

- Но как это могло... Произошел несчастный случай?

- Нет, его убили.

- Убили?! О господи, господи! Мне действительно нужно сесть. - Люциус подошел к длинной серебряной скамье и рухнул на нее. - Не могу в это поверить. Может быть, я сплю? Что случилось? Что с ним случилось?

- Сегодня вечером ваш дедушка был обнаружен в Ист-Ривер. Ведется следствие. Мистер Данвуд, я от души сочувствую вашей утрате, но вы оказали бы нам большую помощь, если бы ответили на несколько вопросов.

- Конечно. Конечно, отвечу.

- Вы здесь один?

- Один. - Люциус бросил на Еву подозрительный взгляд и тут же опустил голову.

- Если вы один, то моя помощница могла бы позвонить кому-нибудь, чтобы этот человек приехал и побыл с вами.

- Нет-нет. Я в порядке. Все будет в порядке.

- Когда вы в последний раз видели своего дедушку?

- Он улетал из Нью-Йорка по делу. Какая-то консультация. Это было несколько недель назад.

- Он не говорил вам, что чего-то боится и не чувствует себя в безопасности?

- Нет. С какой стати? - Люциус снова поднял глаза. - Не понимаю...

- Возможно, вашего дедушку убил человек, которого он знал. За несколько часов до обнаружения тела сгорел автомобиль, зарегистрированный на имя вашего деда. Машина была припаркована неподалеку от стоянки грузовиков на Восточной Сто сорок третьей улице. Вы не знаете, какие дела могли привести вашего деда в промышленную зону?

- Понятия не имею. Его автомобиль сгорел? Это похоже... похоже на какую-то кровную месть. Но дедушка был гуманистом, посвятившим свою жизнь медицине и науке. Должно быть, произошла какая-то ужасная ошибка.

- Вы тоже изучаете медицину?

- Я закончил медицинский факультет, но пока не устроился на работу. Он прижал пальцы к виску, и тут Ева увидела голову дракона на сапфире, вделанном в золотое кольцо, которое Люциус носил на правой руке. - Я хотел подумать и решить, какая отрасль медицины привлекает меня больше всего. Мой дед оставил большое научное наследие. Он был моим наставником и вдохновителем... - Люциус осекся и отвернулся.

- Я уверена, что он очень гордился вами. Значит, вы были близки?

- Думаю, да. Он был великим человеком. Точнее, стал таким. Я всегда старался быть достойным его. Но такой конец... Раздеть человека догола и бросить его в реку... как мусор. О боже, лишиться перед смертью достоинства! Думаю, он бы этого не вынес. Лейтенант, вы обязаны найти того, кто это сделал. Эти люди должны понести наказание.

- Мы найдем их, и они будут наказаны. Прошу прощения, но я обязана задать вам стандартный вопрос. Где вы были сегодня вечером между семью и двенадцатью часами?

- Я... О, боже! Мне и в голову не приходило, что я тоже могу оказаться подозреваемым... До половины девятого я был здесь. Потом пошел в клуб. Но ни с кем не разговаривал и не видел никого из знакомых. Я надеялся... О'кей, скажу вам правду. Я думал познакомиться с какой-нибудь девушкой, но ничего не вышло. Я вернулся домой рано. Примерно в половине одиннадцатого. Это может подтвердить моя охранная система.

- Значит, вы почти все время были один, и никто не может подтвердить ваше присутствие в клубе?

- Боюсь, что... Ах да, кажется, у меня сохранился чек за напиток. Думаю, на нем пробиты число и время. Это годится?

- Вполне. Этим вы окажете следствию большую помощь.

- Я сделаю все, что могу. Все. Сейчас я схожу за чеком. Наверно, он остался у меня в кармане.

- Большое спасибо... Да, должна сказать, что в городском банке справочных данных ваш адрес указан неправильно.

- Простите, не понял.

- С вашим адресом вышла ошибка. Я нашла его в базе данных вашего дедушки. Можете проверить, когда у вас появится свободное время.

- Странно... Да, я займусь этим. Прошу прощения, я на минутку.

Когда Люциус вернулся в спальню, его пальцы сжались в кулаки. Следом за ним быстро вошел Кевин.

- Ты говорил, что они никогда не узнают, кому принадлежала машина.

- Да, они это узнали! - огрызнулся Люциус. - Ну и что? Это не имеет значения. Все в порядке. И то, что эта сучка не пришла сегодня к "Жан-Люку", тоже обернулось к лучшему. Иначе у меня бы не было этого. - Он вынул чек из кармана брюк. - Полное алиби! Пойду играть роль потрясенного и скорбящего внука.

- А как быть мне?

- Они не подозревают о твоем существовании, так что можешь успокоиться. Копам и в голову не приходит, что между всем этим и проектом может существовать какая-то связь. И что я могу иметь отношение к смерти моего деда. Сиди тихо и не высовывайся, понял? Я справлюсь.

Он быстро вернулся в вестибюль.

- Лейтенант, как я и думал, чек оказался у меня в кармане. - Люциус протянул бумажку Еве.

- Отлично. Я попрошу помощницу сделать копию для нашего досье.

- Конечно.

Он подождал, пока Пибоди сканировала чек.

- Я могу сделать еще что-нибудь? Хоть что-то?

- Пока нет. Мы будем поддерживать связь с вами.

- Сообщите мне, если... нет, когда узнаете, кто это сделал.

- Вы будете первым, кто это узнает, - пообещала Ева.

Она прошла к машине и села за руль.

- Хладнокровный сукин сын! Похоже, все это доставляет ему удовольствие.

- Охранную систему могли перепрограммировать, - сказал с заднего сиденья Макнаб. - Парень, который сечет в электронике, без труда сделает это.

- Значит, мы ничего из него не выудили, - вздохнула Пибоди.

- Ты так думаешь? - Ева побарабанила пальцами по рулю. - Я не назвала имени его деда, а он не спросил. Хотя у него два деда, причем оба живут в Нью-Йорке. Он не спросил, который из них умер, потому что уже знал. Как и то, что его бросили в реку голым. Поскольку он сам сделал это. С заранее обдуманным намерением. И перехитрил самого себя, не сказав, что часть вечера с ним провел его закадычный дружок и сожитель Кевин. Этот тип хотел один греться в луче прожектора.

- Надо же... Оказывается, кое-что у нас все-таки есть.

- Как всегда, - маленькие ошибки.

ГЛАВА 18

Рорк встретил их у дверей и сразу увидел, что его опасения подтвердились: Ева была вне себя. Лично он предпочел бы закрыть дверь перед носом у Пибоди и Макнаба, подхватить жену на руки и уложить ее в постель. Но Ева, словно прочитав его мысли, открыла дверь пошире, пропуская гостей в дом.

- Я решила, что удобнее привезти их сюда.

- Мы можем взять такси, - сказала Пибоди, великодушно жертвуя возможностью понежиться несколько часов в здешней роскошной кровати.

- Не говори глупостей. - Рорк провел рукой по волосам Евы. - У нас полно места. Макнаб, о чей кулак ты споткнулся?

- Монро. - Макнаб фыркнул и почувствовал, что разбередил разбитую губу. - Мы споткнулись о кулаки друг друга.

- Хвастаться тут нечем. - Ева сняла куртку. - Приземляйтесь. Как и было сказано, инструктаж состоится в шесть. Выберите спальни в разных концах дома.

- Гм-м... - только и сказала Пибоди.

Рорк засмеялся и похлопал ее по руке.

- Она имела в виду не это.

- И это тоже, - бросила Ева. - Где Мэвис и Трина?

- В бассейне. Вместе с Леонардо, который приехал часа два назад. Я ретировался, когда они решили устроить заплыв в голом виде.

- Они голые? - встрепенулся Макнаб. - Голые и мокрые? Знаете, я тоже не прочь поплавать... Все, молчу, молчу! - пробормотал он, когда Пибоди поджала губы.

- Время игр закончилось. Спать. - Ева показала на лестницу. - Завтра нам предстоит решающая операция, и я хочу, чтобы вы оба были бодрыми. Где лягут эти русалки и их друг?

- О, где-нибудь, - небрежно ответил Рорк. - Шла бы ты наверх. Я сам размещу эту компанию.

- Ладно. Мне еще нужно кое-что закончить. - Она шагнула к лестнице. Но чтобы никакой беготни по коридорам!

- Какая строгая... - пробормотала себе под нос Пибоди, когда Ева скрылась из виду.

- Просто усталая и сердитая, вот и все. А теперь ступайте в лифт, показал рукой Рорк. - Думаю, комната придется вам по вкусу. Места хватит обоим.

Сначала Ева зашла в кабинет мужа и вывела на экран план Гринпис-парка. Высветив площадку для пикника, она дала задание компьютеру выбрать наиболее важные места для расположения своих людей. Потом нужно будет проверить, но сначала спать, спать, спать! Осталось только подготовить список людей, которых она отобрала для участия в операции, составить приказ и переслать копию Уитни.

"Душ, - подумала Ева, когда веки начали слипаться. - Может быть, душ смоет туман перед глазами и даст возможность поработать еще часок".

Она побрела в спальню, и тут запищал мобильник.

- Даллас слушает...

- Я так и думал, что застану тебя по карманному... - Морс громко зевнул. - Наш вечерний гость оставил этот мир в семь сорок. Перед тем он имел неприятное столкновение с тупым предметом. Это столкновение должно было закончиться смертью через час. Может быть, меньше. Если человеку вышибли мозги, трудно точно определить, когда он умрет.

- Понятно. - Измученная Ева опустилась на валик дивана, стоявшего в передней части комнаты. - Морс, мне очень неприятно это говорить, но я уже все знаю от репортеров. У тебя завелся какой-то болтун.

- Не может быть! Господи, куда мы катимся?!

- До чего же ты жизнерадостный...

- Если любишь свою работу, то любишь и весь мир. Но я все же не думаю, что твои репортеры знают результаты токсикологического анализа.

Она помотала головой, и тут в спальню вошел Рорк.

- Его одурманили наркотиками?

- Между первоначальными повреждениями и последним смертельным ударом доктор получил сердечный стимулятор.

- Его пытались оживить? - У Евы путались мысли, но она сумела взять себя в руки, не дав Морсу открыть рта. - Нет, это не имеет смысла. Просто они хотели, чтобы Макнамара прожил еще немного.

- Детка, ты заслужила плюшевого мишку. Это вещество стимулирует сердечную деятельность и быстро всасывается. Если бы пациент попал к нам минут на двадцать-тридцать позже, мы бы не нашли его следов.

- Они не давали старику умереть, чтобы отвезти его к реке и убить уже там. Но он бы все равно умер в результате первичных повреждений, верно?

- Без неотложной медицинской помощи - конечно. Но даже с ней шансы Макнамары были минимальными. Скорее всего, он умер бы и без последнего удара.

- Значит, они договорились добить его по дороге. Беспомощного, потерявшего сознание...

- Даллас, твои подопечные - мерзкие типы. Я отправлю эти данные нашему общему другу Ренфрю. Его гипотеза о разбойном нападении не стоит выеденного яйца.

- Спасибо за то, что ты сделал это сам.

- Мы с тобой в одной упряжке. Даллас, ради бога, ляг и поспи. Даже у моих пациентов сил больше, чем у тебя.

- Да, сейчас... - Она дала отбой, но продолжала сидеть, глядя на мобильник. И заморгала только тогда, когда Рорк начал снимать с нее портупею. - Ты разместил их в одной комнате, верно?

- Какое тебе дело до сексуальной жизни подчиненных? У тебя что, нет других забот?

- Мои подчиненные завтра приползут на инструктаж на карачках, потому что остаток ночи будут... Что ты делаешь?

- Снимаю с тебя ботинки. Ложись в постель.

Ева смотрела на его макушку. Боже мой, какие у этого человека волосы... Черные, шелковистые; так и хочется погрузить в них пальцы. И уткнуться лицом...

Она отодвинулась.

- Я хочу принять душ и еще часок поработать.

- Нет, Ева. Хватит! - Рассерженный Рорк так швырнул ботинки, что они стукнулись о стену и разлетелись в разные стороны. - Я не собираюсь равнодушно следить за тем, как ты доводишь себя до обморока. Либо ты ляжешь сама, либо я уложу тебя силой.

Ева нахмурилась. Склонность Рорка к насилию, о существовании которой знали они оба, проявлялась не так часто. Раз гнев мужа вырвался наружу, Морс был совершенно прав.

- Я видела его лицо. Я смотрела ему в лицо, - тихо сказала она. - Рорк, я не могу спать, потому что видела его! - Ева прижала пальцы к глазам, а потом встала. - Я смотрела на него и понимала, что ничего не увидела бы, если бы не знала этого заранее.

Она подошла к окну, рывком распахнула его и сделала глубокий вдох.

- Он совсем мальчик. Лицо еще по-детски округлое. Волосы рыжие и кудрявые, как у куклы. Сегодня он убил человека, отнял жизнь у ближайшего родственника, причем сделал это с заранее обдуманным намерением и крайней жестокостью. А потом сидел и разговаривал со мной. Лил слезы. Разыгрывал скорбь. Он превосходный актер, и я ничего не поняла бы. Не увидела бы его подлинную сущность.

В ее голосе слышались усталость и отчаяние. Рорк не мог этого вынести.

- Почему?

- Потому что его лицо ничего не выражало. Ни ужаса, ни раскаяния. - Ева стремительно повернулась. - Он наслаждался! Мой визит к нему просто повысил ставки. Та же игра, но на новом уровне. - Она смотрела на мужа невидящими глазами. - Рорк, мне хотелось изувечить его. Своими руками. Заехать кулаком в морду и бить, пока он не сдохнет. Уничтожить.

- Но ты сумела уйти. - Рорк подошел к Еве, которая плакала, но не догадывалась об этом. - Ты уничтожишь его, посадив за решетку до конца жизни. Ева... - Он взял ее лицо в ладони и начал стирать слезы пальцами. Милая Ева, ты вконец измучила себя. Если ты не отдохнешь, кто заступится за этих женщин?

Она обхватила его запястья.

- В последний раз мне снилось, что отец стоит здесь и из его ран, нанесенных мной, льется кровь. Он сказал, что я никогда не избавлюсь от него. И он был прав. Я убиваю его, а он приходит снова. Стоит и ждет. Я не могу лечь. Не могу уснуть, потому что знаю, что опять увижу его!

- Не сегодня. - Рорк привлек ее к себе. - Сегодня мы этого не позволим. Даже если ты и не уснешь... - он провел губами по виску жены, - то отдохнешь.

Он поднял Еву на руки и понес к дивану.

- Что ты собираешься делать?

- Мы будем смотреть кино, - сказал он.

- Кино? Рорк...

- Ты делаешь это недостаточно часто. - Рорк усадил ее и начал выбирать дискету. - Иногда нужно погружаться в воображаемый мир. Драмы и комедии, чужая радость и чужая скорбь позволяют на время отвлечься от своей собственной.

Он быстро вернулся, сел рядом и положил голову Евы себе на плечо.

- Я рассказывал тебе про эту картину. "Магда Лейн". Когда-то она помогла мне забыть свои несчастья.

Прижиматься к Рорку и чувствовать его руку на талии было удивительно приятно. Комната наполнилась звуками музыки, на экране переливались яркие краски...

- Сколько раз ты ее смотрел? - спросила она.

- Думаю, десятки. Тс-с... Пропустишь титры.

Ева смотрела на экран. Когда веки опустились, она продолжала слушать. А потом уснула.

Когда Ева проснулась, было тихо и темно, но рука Рорка продолжала обнимать ее. Странно, что усталость никуда не исчезла. Шел шестой час, она проспала добрых три часа, этого должно было хватить...

Стоило Еве пошевелиться, как рука Рорка напряглась.

- У тебя есть еще несколько минут.

- Не могу. Мне нужно полчаса, чтобы принять душ и привести в порядок мозги. Интересно, можно ли принимать душ лежа?

- Это называется ванна.

- Нет, ванна - это не то же самое.

- Почему ты говоришь шепотом?

- Разве? - Ева села и откашлялась. В горле першило так, словно кто-то насыпал в него толченого стекла. - Кажется, я немного охрипла.

Рорк включил бра и заставил Еву откинуться на спину.

- Ты бледная, как призрак. - Он положил ладонь на ее лоб и изменился в лице. - Похоже, у тебя жар.

- Нет! - При мысли об этом Еву бросило в дрожь. - Я не больна. Я не могу позволить себе заболеть.

- Всю эту неделю ты почти не спала, жила на одном кофе, вот и заболела. Черт побери, Ева, ты просто издеваешься над своей иммунной системой!

- Неправда. - Она хотела встать, но комната закружилась, и Ева снова упала на диван. - Я просто выполняю свои служебные обязанности.

- Я на месяц привяжу тебя к кровати. И приставлю сторожа. - Он встал и пошел к телефону.

- Не понимаю, с чего ты разозлился. - Ее голос звучал так жалобно, что Ева сама испугалась. - Просто я еще толком не проснулась.

- Если попробуешь встать с дивана, я тут же отвезу тебя к врачу.

- Не вздумай, приятель! Иначе мы еще посмотрим, кому понадобится помощь. - Но угроза прозвучала еле слышно и не произвела нужного действия.

Рорк только посмотрел на нее и нажал на кнопку.

- Соммерсет, Ева заболела. Поднимись, пожалуйста.

- Что? Что ты делаешь?! - Ева попыталась сесть, но Рорк вернулся и уложил ее на место. - Пусть только попробует! Если он прикоснется ко мне, я изувечу вас обоих! Где мое оружие?

- Либо он, либо больница.

Ева со свистом втянула в себя воздух.

- Ты мне не начальник!

- Посмотрим, - ответил он. - Попробуй ослушаться.

Ева рывком села, но Рорк толчком заставил ее лечь. Тогда она слегка отползла и ткнула его кулаком в живот.

- Слава богу, что у тебя еще сохранились силы. Правда, удар был так себе. Девчачий.

Это оскорбление едва не лишило ее дара речи.

- При первой возможности я завяжу твой член узлом!

- Это будет забавно. - Рорк посмотрел на вошедшего Соммерсета. - У нее жар.

- Никакого жара у меня нет! Не прикасайся ко мне! Убери руки! - Она ругалась и сопротивлялась, но Рорк сел на нее верхом и схватил за запястья.

- Детский сад... - Соммерсет покачал головой и положил ладонь ей на лоб. - Температура слегка повышена. - Потом длинные пальцы дворецкого ощупали ее железки. - Покажите язык.

- Ева... - грозно предупредил Рорк, когда она крепко стиснула губы. Пришлось подчиниться.

- Где у вас болит? - спросил старик.

- В заднице. Эта болезнь называется "Соммерсет".

- Я вижу, ваше чувство юмора не пострадало... Небольшая инфекция, сказал он Рорку. - Во всем виноваты усталость, стресс и детские вкусы в еде. Ничего, вылечим. У меня есть все необходимое. Но день-другой придется полежать в постели.

- Отпусти меня, - негромко сказала Ева, когда Соммерсет ушел. - Сейчас же.

- Нет. - Руки Евы дрожали, но Рорк догадывался, что гнев тут ни при чем. - Позволь ему закончить. Тебе холодно?

- Нет. - Однако ее знобило, а от борьбы нещадно болело все тело.

- Тогда почему ты дрожишь? - Он негромко выругался, снял со спинки дивана плотное покрывало и закутал Еву, не дав ей открыть рта.

- Черт побери, Рорк, сейчас он придет, начнет меня шпынять и попытается заставить выпить какое-нибудь пойло собственного изготовления. А я нуждаюсь всего-навсего в горячем душе. Дай мне встать! Есть у тебя сердце или нет?

- Есть. - Он прижался лбом к ее лбу. - И в этом вся беда.

- Мне уже лучше. Честное слово. - Это была наглая ложь, - у нее срывался голос. - Обещаю тебе: когда я закончу это дело, возьму выходной, просплю двадцать часов подряд и буду есть одни овощи.

Рорк невольно улыбнулся.

- Ева, я люблю тебя.

- Тогда не пускай его сюда! - Услышав стук двери лифта, Ева широко раскрыла глаза. - Он идет. Ради всего святого, спаси меня!

- Ей нужно сесть. - Соммерсет поставил поднос на стол. На подносе стоял стакан какой-то молочной жидкости, лежали три белые таблетки и шприц.

Ева обмякла, откинувшись на подушки, но когда Рорк слегка отодвинулся, она сделала рывок. Сражение было ожесточенным, но коротким. Не моргнув глазом, Соммерсет подошел к дивану, зажал ей нос, сунул таблетки в рот и залил их жидкостью из стакана.

Когда Ева закашлялась, старик улыбнулся Рорку.

- Я помню, что пару раз делал с вами то же самое.

- Именно тогда я и научился этому.

- Снимите с нее рубашку. Нужно сделать укол. Так витамины подействуют быстрее.

Чтобы сберечь время и собственную шкуру, Рорк просто задрал рукав ее блузки.

- Так сойдет?

- Вполне.

Ева заплакала от унижения. Болело все - голова, тело, душа... Когда игла коснулась ее предплечья, она этого почти не почувствовала.

- Не плачь, маленькая. - Рорк обнимал ее и гладил по голове. - Все уже позади. Не плачь.

- Убирайся, - пробормотала Ева, продолжая прижиматься к нему. Убирайся немедленно.

- Оставьте меня с ней наедине. - Соммерсет тронул Рорка за плечо и почувствовал укол жалости, увидев его лицо. - На пять минут.

- Ладно. - И все же Рорк продержал ее в объятиях еще минуту. - Я буду в тренажерном зале.

Когда он ушел, Ева свернулась в клубок. Соммерсет сел рядом и молчал, пока она не перестала шмыгать носом.

- Он испытывает к вам очень сильное чувство, - начал Соммерсет. Такого еще не было. Женщины, которые приходили и уходили до вас, были для него лишь временным увлечением. Рорк мог о них заботиться, ибо, несмотря на пережитые испытания, он очень добрый человек. И все же до вас ничего подобного не было. Разве вы не видите, как он переживает?

Ева пошевелилась и начала вытирать руками мокрое лицо, словно вместе со слезами можно было стереть и унижение.

- Ему не из-за чего переживать.

- Но он переживает и будет переживать. Лейтенант, вы нуждаетесь в отдыхе. Вам требуется провести несколько дней без работы и нервотрепки. И ему тоже. Причем ему в особенности. Но без вас он на это не согласится.

- Я не могу. Только не сейчас.

- Можете.

Ева закрыла глаза.

- Зайдите в мой кабинет и посмотрите на фотографии мертвых женщин, приколотые к доске. А потом скажите мне, что я должна сделать перерыв.

- Я бы смог это сказать, но он не сможет. - Старик взял стакан и протянул ей. - Допейте. Для завершения работы вам понадобятся силы, энергия и ясная голова.

Ева хмуро покосилась на стакан. Ей не хотелось признаваться, что лечение Соммерсета уже начало делать свое дело.

- А вдруг это яд?

- Яд, - с улыбкой повторил он. - И как я об этом не подумал? Ладно, в другой раз.

- Ха-ха! - Она взяла стакан, допила остатки и поморщилась. - Неужели нет способа сделать лекарство хоть чуточку повкуснее?

- Наверно, есть. - Соммерсет поставил стакан на поднос и поднялся. - Но я имею право на свои маленькие радости. А теперь советую вам проделать несколько несложных физических упражнений.

У Евы не было на это времени, но она все же послушалась и прошла в зал. Рорк редко пользовался тренажерами, предпочитая в поте лица качать пресс. И одновременно следить за экраном, куда поступали биржевые новости, сопровождавшиеся комментариями диктора.

Ева не понимала ни слов, ни символов. Она подошла к лежавшему навзничь мужу и опустилась на колени.

- Прости меня.

Рорк продолжал поднимать и опускать штангу.

- Тебе полегчало?

- Да. Рорк, прости меня. Я вела себя как идиотка. Не сердись на меня, ладно? Я этого не вынесу.

- Я не сержусь. - Он поднял штангу, поставил ее на рогульки и сел. Просто иногда у меня сжимается сердце.

- Я не могу стать другой. И не могу делать ничего другого.

Он взял полотенце и вытер лицо.

- А я и не хочу, чтобы ты менялась или занималась чем-нибудь другим. Просто у меня нет сил наблюдать за тем, как ты сама роешь себе могилу.

- Ты всегда вытаскиваешь меня оттуда и не даешь зарыться.

Рорк посмотрел на ее лицо. "Все еще бледное, - подумал он. - Почти прозрачное".

- Похоже, на этот раз мне не хватило скорости.

- Давай отправимся в Мексику.

- Что?

- Дом в Мексике давно пустует. - Ева обрадовалась, что ей удалось удивить мужа. Значит, ее дела не так уж плохи. - Когда все будет позади, давай проведем там долгий уик-энд.

Рорк задумался, потом накинул ей на шею полотенце и привлек к себе.

- Похоже, роли переменились. Кто кого тянет?

- Давай тянуть друг друга. Я закончу дело, а ты тем временем постарайся выкроить несколько дней. Мы улетим, будем лежать на пляже, пить и трахаться, как обезьяны. Будем смотреть фильмы, пока глаза не полезут на лоб.

- А потом снова трахаться, как обезьяны!

Ева обхватила ладонями его щеки.

- Мне пора идти на инструктаж. Ну что, договорились?

- Да. - Рорк прижался губами к ее лбу и успокоился: лоб был холодный. Договорились.

Ева встала и пошла к дверям, но на пороге обернулась. Он все еще сидел на скамье, жилистый, потный, обтянутый черным трико, - и не сводил с нее глаз. При этом глаза Рорка были такими голубыми, ясными и прозрачными, что в них можно было нырнуть и очутиться в глубине его души.

- До тебя не было никого, - пробормотала Ева. - Я хочу, чтобы ты это знал. Когда я занималась каким-нибудь делом и вдруг давала слабину, как случилось сегодня ночью, никто не помогал мне. Да я и не хотела ничьей помощи - просто потом я брала себя в руки и делала. Но если бы так продолжалось и дальше, рано или поздно наступил бы день, когда я больше не смогла бы заниматься своим делом. И это стало бы для меня концом...

Ева сделала глубокий вдох.

- Рорк, твоя помощь позволяет мне снова выпрямиться во весь рост. Ты тоже заступаешься за мертвых. Я очень хочу, чтобы ты это знал.

Она быстро вышла. Рорк долго смотрел ей вслед.

* * *

Когда в шесть минут седьмого Ева вошла в свой кабинет, она была бледной, с воспаленными глазами, но голова у нее работала четко. Пибоди и Макнаб уже совершили налет на кухню. Только что прибывший Фини раскладывал закуски на ее письменном столе.

- Здесь вам что, кафе?

- Нужно немного заправиться. - Фини жевал кусочек бекона. - Матерь божья, это же настоящая свинина! Интересно, когда я в последний раз ел свинину?

Ева вырвала у него полоску бекона и съела ее сама.

- Черт побери, раз так, положи мясо на тарелку. Будете есть и слушать одновременно. Пибоди, где мой кофе? Похоже, я попала в параллельный мир.

Пибоди проглотила кусок яичницы с ветчиной.

- Может быть, в этом параллельном мире я лейтенант, а вы... - Грозный взгляд Евы заставил ее замолчать. - Лейтенант, позвольте налить вам кофе.

- Налей. Остальные члены бригады прибудут сюда к восьми ноль-ноль. Я уже получила компьютерную диаграмму с указанием расположения каждого. Мы ее обсудим и при необходимости изменим. Фини, я предлагаю, чтобы ты взял в машину Макнаба. Будете вместе вести наблюдение.

- Мэм, я предпочитаю занять позицию в парке и принять участие в задержании! - возмутился Макнаб.

Ева покосилась на него и стащила с тарелки Фини еще один кусочек ветчины.

- Тебе следовало подумать об этом до того, как вступать в драку. Теперь твоей физиономией только детей пугать. А заодно и птичек.

- Что, получил? - усмехнулся Фини. - Будешь сидеть со мной в машине.

- Тебе понадобится еще один электронщик, - сказала Ева. - Ты лучше знаешь своих людей, так что выберешь его по своему усмотрению.

- Вот и хорошо, потому что я уже выбрал. Им станет Рорк. - Фини показал пальцем на дверной проем.

- Доброе утро. - Рорк по-прежнему был в черном, но элегантные рубашка и брюки делали его еще более грозным и опасным. - Прошу прощения. Я опоздал?

- Думаешь, что ты хитрее всех?

Муж отнял у Евы кусок ветчины, который она сама стянула у Фини.

- Ничего подобного, лейтенант. Просто я хорошо себя знаю и считаю, что идеально подхожу для данной операции.

- Ладно, это решать ему. - Ева показала большим пальцем на Фини. - Но помни, это моя операция!

Рорк откусил кусочек свинины и вернул остаток Еве.

- Разве я мог это забыть?

В восемь тридцать Ева проинструктировала остальных членов бригады и начала распределять роли и позиции.

- Эй! - помахал рукой детектив Бакстер. - Почему это я должен изображать бродягу?

- Потому что у тебя самая подходящая для этого внешность, - отрезала Ева. - В лохмотьях нищего ты будешь выглядеть очень сексуально.

- Эта роль больше подойдет Трухарту, - стоял на своем Бакстер. - У него вид настоящего мошенника.

- Лейтенант, я не возражаю.

Ева посмотрела на Трухарта.

- Нет, ты слишком молодой и здоровый. А Бакстер изрядно потрепанный. Рорк, вы с Пибоди будете играть роль прогуливающейся парочки. - Она взяла лазерную указку и показала на экран. - Трухарт, ты припаркуешься здесь и прикроешь этот сектор.

- Мне досталась самая лучшая роль, - улыбнулась Пибоди и победно взглянула на Макнаба.

- К подозреваемому близко не подходить, - предупредила Ева. - В это время дня в парке полно народу. Люди приходят перекусить, дети бегают наперегонки. Днем парк посещают члены клубов любителей ботаники и школьники-экскурсанты. Подозреваемый выбрал не слишком оживленное место, но и там будут люди. Так что оружие можно будет применять только в случае крайней необходимости. Я не хочу, чтобы нашего дружка кто-то спугнул, и он ускользнул из сети.

Она села на край стола.

- Кроме того, вы должны быть готовы к появлению второго подозреваемого. Вполне возможно, что они работают в паре. Если вы заметите или подумаете, что заметили его, сообщите об этом Фини. Но повторяю, не приближайтесь к нему. Если он появится, за ним нужно будет установить наблюдение.

Ева обвела взглядом комнату.

- Чтобы надежно запереть клетку, я должна дождаться, пока эта задница наполнит отравленный бокал и подаст его мне. Когда это случится, мы возьмем его - а возможно, обоих сразу. Быстро, четко и без шума. Вопросы есть?

ГЛАВА 19

Получив ответ на последний вопрос, члены бригады рассосались. Им предстояло занять свои посты в одиннадцать ноль-ноль.

- Вся операция будет записываться на пленку. Каждый человек будет снабжен средствами видео - и аудиосвязи. Съемка будет вестись с разных сторон. - Ева расхаживала по кабинету, пытаясь найти недостатки в своем плане.

- Не нервничай. Через несколько часов он будет у тебя в руках, - сказал ей Рорк.

- Да, будет! - Она остановилась и посмотрела в окно.

Стоял прекрасный теплый день, цветы благоухали, и в небе плыли пухлые белые облака. В Нью-Йорк пришло лето. "В парке будет полно людей. Именно этого он и хотел, - думала Ева. - Ему наверняка нравится такая публичность. Это делает игру более захватывающей, более рискованной и приносит ему удовлетворение. Убийство на глазах у всех..."

- Да, будет, - повторила она. - Однако я хочу, чтобы все прошло быстро и тихо. Обнаружить наркотики недостаточно. Подмешать их в вино тоже недостаточно. Но как только бокал окажется у меня в руках, тут он и попадется.

Она повернулась и посмотрела на доску с фотографиями.

- Финч ничего не передавала?

- Ни слова.

- Хорошо. Кажется, ей хватило ума испугаться.

Успели ли испугаться другие? Был ли хотя бы крошечный миг, когда они поняли, что происходит, и ощутили страх, когтями вцепившийся им в горло и вызвавший желание крикнуть?

- Ева, ты спасла ее. Не будь тебя, ее фотография тоже висела бы на этой доске.

- Этого недостаточно. - Ева вспомнила, что Пибоди сказала эти слова в самом начале. - У меня есть множество вопросов к Кевину Морано.

- Едва ли его ответы принесут тебе удовлетворение, - заметил Рорк.

- Иногда удовлетворение приносит и само наличие ответов, - пробормотала Ева. - Я не хочу, чтобы ты брал с собой оружие, - сказала она, повернувшись к мужу.

- Оружие? - с невинным видом переспросил он. - Лейтенант, зачем гражданскому эксперту-консультанту оружие?

- Незачем. У тебя наверху целый арсенал. Вот и оставь оружие в своем музее.

- Конечно. Даю слово, что я не возьму ничего из моей официально зарегистрированной коллекции.

- Рорк, я тебя предупреждаю...

- Кажется, сюда идут другие консультанты. - В коридоре послышался смех. - Не забудь напомнить им про необходимость осторожно обращаться с оружием.

- Хочешь, чтобы перед операцией тебя обыскали?

- Только если ты сделаешь это лично, милая! - Его голос звучал подозрительно дружелюбно и очень по-ирландски. - Я слишком застенчив.

Ева готова была дать ему краткий и энергичный ответ, но в комнату уже ввалились Мэвис и компания.

- Эй, Даллас, ты пропустила роскошную вечеринку!

- Знаю.

- Вообще-то мы приходили по делу, - напомнила ей Трина.

- Вы же знаете, что меня неожиданно вызвали. - Заметив, что Трина внимательно разглядывает ее лицо, Ева нахмурилась. - Что?

- Ты похожа на смерть.

- Спасибо. Именно так и было задумано.

- Когда все закончится, тебе нужно будет пройти полный курс лечения. Включая релаксационную терапию.

- Вообще-то, - сказала Ева, - я хотела уехать из города сразу после...

- Можешь убираться куда угодно, но только после курса лечения. Как я буду привлекать новых клиентов, если у тебя такой вид, словно ты неделю просидела в пещере? Хочешь подорвать мою репутацию?

- Да. С тех пор, как мы познакомились, это было моей главной задачей.

- Смешно! Ладно, начнем.

- Раз так, я вас оставляю, - сказал Рорк.

- Ты куда? - Ева вцепилась в него, словно утопающий, которому бросили спасательный круг.

Рорк освободил руку.

- У меня есть работа.

Повернувшись к любимой жене спиной, он ушел, даже не оглянувшись.

- Ну, теперь ты моя! - Губы Трины, выкрашенные ярко-зеленой помадой, изогнулись в алчной усмешке. - Раздевайся.

* * *

- Леонардо подгоняет для тебя наряд, - чуть позже сказала Мэвис. - Он сказал, что в твоем гардеробе нет ничего, что подходило бы к твоему нынешнему облику.

- Ладно, мне уже нечего терять.

Ева твердила себе, что она дала клятву "служить и защищать", чего бы это ей ни стоило. В том числе и позволять какой-то сумасшедшей полтора часа колдовать над ее лицом и телом.

- Повернись-ка! - Трина, облаченная в ярко-розовый халат, провела пуховкой по подбородку Евы, которому только что придала новую форму. - Как ты себя чувствуешь?

- Непривычно. Грудь слишком тяжелая.

- Скажи спасибо, что теперь она у тебя вообще есть. Кстати, я знаю парня, который мог бы сделать ее такой насовсем. Конечно, за солидную плату.

- Спасибо, но я предпочитаю свою собственную.

- Как хочешь. Постой спокойно. Для закрепления нужно не меньше минуты.

- Почему так долго? Не могу поверить, что некоторые идиотки, готовясь к свиданию, проводят за этим занятием несколько часов в день.

- Не обязательно. Если знаешь, чего хочешь, можно уложиться и в час. Но мы не просто меняем твою внешность, а придаем ей сходство с внешностью другого человека. - Трина щелкнула резинкой с запахом киви, которую она жевала. - Это куда сложнее.

- Кажется, получается. - Мэвис, одетая в халат с фосфоресцирующими голубыми и желтыми спиралями, стояла рядом, как ассистент хирурга. - Даллас, у тебя стал совершенно другой овал лица. Исчезла ложбинка на подбородке, и скулы стали менее выраженными. И вообще, ты стала как-то мягче. Хочешь посмотреть?

- Нет. Подожду, пока вы закончите. Долго еще? Мне пора начинать операцию.

- Конец уже близок. Осталось только загримировать тебя, но для этого нужно правильно смешать цвета. - Трина втерла в руку Евы немного тонального крема, поджала губы и внимательно вгляделась в компьютерное изображение Стефани Финч. - Как по-твоему? - спросила она Мэвис.

- Добавь немного розового.

- Да. - Трина добавила в миску щепотку какого-то порошка и начала размешивать состав. - Да-да, именно так. Черт побери, я просто гений! Мэв, позвони Леонардо и скажи ему, чтобы поторопился с нарядом. Я должна знать, какую часть ее кожи нужно покрыть этим составом.

- Как можно меньше! - взмолилась Ева.

- Расслабь мышцы лица. Я начну с него. Хорошее лицо, - добавила она, принимаясь за работу. - Симпатичное и все такое прочее. Но твое собственное кажется мне более интересным.

- Поскорее, Трина! Я сижу, как на иголках.

- Если бы ты заботилась о нем, оно прослужило бы тебе еще лет пятьдесят-шестьдесят без серьезной переделки. Потому что у тебя хорошие кости.

Мэвис, стоявшая в другом конце комнаты, ворковала с Леонардо по внутреннему телефону. Еве казалось, что они с Леонардо только и делают, что воркуют.

- Белый скинсьют, красный свиш, - объявила Мэвис. - Рукава до локтя, декольте до середины груди. Леонардо принесет его через пять минут.

- Что такое свиш? - поинтересовалась Ева.

- Не говори, пока я не закончу работать с губами... Очень сексуально, сказала Трина. - Мы правильно выбрали цвет. Мэвис, можешь нанести последние штрихи?

- Железно! Обожаю морочить голову всяким дуралеям! Даллас, сними обручальное кольцо. Я отдам его Рорку.

Ева инстинктивно согнула пальцы, заставив чувствительную Мэвис вздохнуть.

- Не волнуйся. - Она похлопала Еву по руке. - Я помню, как он надевал его тебе на палец. Почти год назад. Свадьба была замечательная.

Ева снова расслабилась и закрыла глаза, вполуха слушая болтовню подруги. Когда Мэвис радостно замурлыкала, она поняла, что пришел Леонардо. Потом снова послышалось воркование и звук поцелуя.

- Великолепная работа, Трина! - Низкий голос прозвучал совсем близко; Ева поняла, что Леонардо наклонился и пристально рассматривает ее лицо. - Я бы ее не узнал. Какую ты выбрала основу? Силитрекс или пластисинал?

- Силитрекс. С ним удобнее работать, а Еве не нужно, чтобы грим держался слишком долго.

Почувствовав прикосновение пальца к щеке, Ева открыла один глаз и увидела маячившее перед ней широкое золотистое лицо Леонардо.

- Уже все? - спросила она.

Леонардо весело улыбнулся, блеснув белыми и золотыми зубами.

- Почти. Ты будешь довольна. А как будет с глазами? - спросил он Трину.

- Временный гель. Мы их закроем. Кроме того, она наденет солнечные очки янтарного цвета. А теперь покажи, что у тебя. Отличный наряд! К нему подойдет красная губная помада, а щеки и веки покроем тенями теплых цветов. Кто займется ее ногтями?

- Ногти красить не нужно.

- Женщина, которая идет на свидание, обязательно красит ногти, безапелляционно заявила Трина. - На руках и ногах. Потерпи еще пятнадцать минут, - пообещала она.

На самом деле времени понадобилось вдвое больше. Еве отчаянно хотелось сбежать, но она была окружена со всех сторон и чуть не заплакала от облегчения, когда Трина наконец надела на нее парик, выкрашенный и завитый накануне вечером.

Трое палачей отошли на несколько шагов и начали разглядывать ее.

- Ну, могу сказать только одно: я в грязь лицом не ударила. - Трина щелкнула пальцами. - Давайте наряд и украшения!

Через два часа после начала метаморфозы Ева предстала перед принесенным Леонардо зеркалом. Сначала она вздрогнула, а потом начала критически изучать себя.

Теперь она знала, что такое свиш (От английского слова "to swish" рассекать воздух со свистом.). Это действительно был со свистом рассекающий воздух кусок ткани в виде открытой спереди рубашки. Рубашка была убийственно-красной и достигала середины лодыжек. Но даже такая рубашка - во всяком случае, по мнению Евы, - не могла сделать более скромным скинсьют (От английских слов "skin" - кожа и "suit" - костюм.). Этот наряд недаром называли второй кожей. За что Ева его и ненавидела.

С таким же успехом можно было ходить по городу голой.

Зато нельзя было не принять, что это тело было женственнее ее собственного. Хотя груди принадлежали не ей, Еве было неловко: еще дюйм - и ей пришлось бы вызвать в суд саму себя за вызывающий внешний вид.

Волосы были гораздо длиннее и светлее, подбородок круглый, нераздвоенный, щеки нежные и тоже круглые. С такими щеками и таким подбородком ее рот казался небольшим, но ярко-красная губная помада привлекала к нему внимание. Глаза стали ореховые, с зелеными крапинками, и только их выражение принадлежало Еве Даллас.

- О'кей. - Она кивнула и посмотрела на компьютерное изображение Стефани у себя за спиной. - Вы молодцы. Но надо провести еще одну проверку.

Она пересекла комнату и вошла в кабинет Рорка.

Он разговаривал по телефону и при этом рассматривал голограмму какого-то здания, висевшую над письменным столом.

- Изменения первого этажа одобряю. Да. Но мне нужно увидеть... - Он осекся и смотрел на Еву добрых пять секунд. - Прошу прощения, Янсен. Я перезвоню.

Рорк дал отбой, чем-то щелкнул, и голограмма испарилась.

Потом он встал и пару раз обошел вокруг Евы.

- Потрясающе. Просто потрясающе... Ты здесь? - пробормотал он и заглянул в глаза жены. - Да. Ты здесь.

- Как ты догадался?

- Трина - настоящий мастер своего дела, но она ничего не может поделать с этими глазами копа. - Не обращая внимания на то, что Ева нахмурилась, Рорк приподнял ей подбородок. - На ощупь кажется натуральным.

- Проверь грудь, - предложила Трина, появившаяся за спиной Евы. Последний крик моды. К сожалению, не могу сказать, что она досталась ей от господа бога. Валяй, пощупай!

- Ну, если ты настаиваешь... - Проигнорировав грозное рычание Евы, Рорк обхватил ладонями ее груди. - Добра хватает.

- Они исчезнут, как только я его поймаю. Так что не тешь себя надеждами.

- У них и вкус настоящий, - похвасталась Трина.

Брови Рорка полезли на лоб.

- Серьезно?

- Не вздумай! - Ева шлепнула его по рукам. - Ну, выноси приговор. Он клюнет?

- На такую наживку? Еще как, лейтенант. Но вам придется слегка изменить походку. Передвигаться прогулочным шагом, а не лететь сломя голову.

- Прогулочным шагом. Поняла.

- И старайся не смотреть на него так, словно он уже сидит в комнате для допросов. Ты идешь на пикник в парк. Попробуй вспомнить, что это такое.

- Я никогда не была на пикнике в парке.

Рорк провел пальцем по тому месту на подбородке, где прежде была ложбинка.

- Мы это исправим. И очень скоро.

Ева ехала в машине наблюдения по северной части парка.

- Давай начнем с Бакстера, - сказала она Фини, который сидел рядом.

Первый из экранов показал фонтан в виде подпрыгнувшего дельфина. Ева слышала журчание воды, обрывки бесед посетителей и слезные мольбы Бакстера, просившего милостыню. Когда детектив поворачивался, изображение слегка колебалось.

- Занимаешься привычным делом, Бакстер? - спросила Ева.

- Кончай свои шутки! - огрызнулся он.

- Я вижу, у тебя неплохо получается. Но помни - все, что ты выклянчишь у этих несчастных простаков, пойдет в фонд Гринписа.

Пока Фини по очереди связывался с членами бригады, Ева пыталась оценить обстановку. Как она и предсказывала, солнечный июньский день привлек в парк множество людей. Она следила за тремя учителями, которые пасли пришедшую в ботанический сад группу школьников, как отару овец.

- Возможный объект! - донесся из колонок голос Пибоди. - Мужчина, белый, черные волосы до плеч, желто-коричневые брюки, легкая голубая рубашка. Несет корзинку для пикника и черную кожаную сумку. Идет по тропинке на восток, в секцию редких видов.

- Я его вижу.

Ева внимательно смотрела на экран. "Так вот что такое прогулочный шаг", - подумала она, следя за тем, как он слегка помахивает корзиной. На его руке было двухцветное золотое кольцо с рубином.

- Покажи мне покрупнее кольцо, - попросила она Фини.

Тот увеличил изображение, и она увидела вырезанную на камне голову дракона.

- А вот и удостоверение личности. Это он. Только не Люциус, а Кевин Морано. Не выпускай его из виду. Бакстер, он идет в твой сектор.

- Понял. Никуда не денется.

- Пибоди и Рорк, сохраняйте дистанцию, - сказала Ева. - Он пришел за полчаса до срока, хочет подготовиться. Дайте ему эту возможность.

- Трухарт ведет визуальное наблюдение, - сообщил следивший за своими экранами Макнаб. - Теперь возможный подозреваемый свернул на юг. Идет к оговоренному месту. Похоже, это действительно он.

- Держать дистанцию! - предупредила Ева. - Трухарт, чуть левее. Вот так. Шоу начинается.

Кевин свернул с тропинки на травянистую лужайку, отведенную для любителей пикников. Здесь уже расположились пришедшие раньше две парочки и три женщины, явно решившие устроить долгий обеденный перерыв. Одинокий мужчина лежал на спине и загорал. По приказу Евы он лениво перевернулся на бок и положил на локоть электронную книгу, дав Еве посмотреть на Кевина Морано под новым углом.

Кевин оглядел поляну, потом свернул к самому большому дереву и поставил на траву корзину и сумку.

- Все внимание на него! - объявила Ева. Увидев изображение камеры Пибоди, она прошипела: - Пибоди, Рорк, не так близко!

- Отличное место для пикника. - Голос Рорка был счастливым и довольным. - Милая, я постелю покрывало. Не хочу, чтобы трава запачкала твое красивое платье.

- Покрывало? Это не предусмотрено сценарием... - сварливо начала Ева.

- Ты застал меня врасплох, - делано рассмеялась Пибоди. - Я не была готова к пикнику.

- Что за жизнь без сюрпризов?

Ева увидела веселое лицо Рорка, раскладывавшего подстилку. В нескольких метрах от него Кевин делал то же самое.

- Красиво тут, - продолжил Рорк, сел и, понизив голос, сказал: - Мы можем наслаждаться зрелищем, никому не мешая.

- Я хочу, чтобы никто не вмешивался. Ни одному человеку - повторяю, ни одному! - не двигаться без моего сигнала.

- Естественно. Шампанского, дорогая?

- Пибоди, если выпьешь хоть глоток, загремишь в дорожную полицию!

Отдавая распоряжение, Ева не спускала глаз с Кевина. Он открыл корзинку, вынул три розовые розы и положил их на покрывало. Потом достал два бокала, посмотрел сквозь них на солнце, открыл бутылку вина и один из бокалов наполнил.

- Ну, давай же, сукин сын, добавь туда свою отраву.

Но вместо этого Кевин поднял бокал, словно салютуя самому себе, и сделал глоток. Затем посмотрел на часы, вынул из кармана портативный видеотелефон и набрал номер.

- Дай звук, Пибоди, - велела Ева. - Проверим, нельзя ли его услышать.

До нее донеслось пение птиц, какое-то хихиканье, крики детей, игравших в войну. Не успела Ева дать команду, как Фини включил фильтр.

Голос Кевина слышался четко.

- Лучше не бывает! Рядом находятся десять человек, так что место можно считать общественным. Думаю, на обратном пути мы пройдем мимо дежурящих в парке полицейских. Это еще несколько премиальных очков... - Он сделал паузу, а потом рассмеялся. Счастливо и очень по-детски. - Ну, если она набросится на меня при свете дня в общественном месте, это будет нечто! Я тебе сообщу.

Он спрятал мобильник и немного посидел, глубоко дыша и любуясь зрелищем.

- Просто игра, - пробормотала Ева. - Господи, с каким удовольствием я схвачу этих ублюдков!..

Вскоре Кевин продолжил приготовления, двигаясь немного быстрее. Он открыл сверток с холодными закусками и первым делом вынул икру. За ней последовали тосты, паштет из гусиной печенки, холодный омар и свежие ягоды.

- Надо признать, этот малый умеет накрывать стол...

- Заткнись, Макнаб! - пробормотала Ева.

Кевин положил в рот сначала одну ягоду, потом другую. И тут выражение его глаз изменилось. "Вот оно! - подумала Ева. - Холодный расчет".

Когда Кевин наполнял второй бокал, это выражение осталось прежним. Открывая черную сумку, он осторожно осмотрелся. Потом полез туда и что-то вынул, держа руку ладонью к себе. Затем небрежно поднес ладонь ко второму бокалу и повернул ее.

Камера Рорка зафиксировала тонкую струйку жидкости.

- Есть! Он готов к ее приходу. Я выхожу. Занять позиции, предусмотренные для третьего этапа. Докладывать обо всех возможных кандидатурах на роль второго подозреваемого. - Ева подвинулась к задней двери. - Я пошла.

- Возьми его, детка, - сказал Фини, не сводя глаз с экранов.

Снаружи было тепло и солнечно. Ева направилась к входу в парк, изо всех сил изображая прогулочный шаг. Едва она ступила на дорогу, как столкнулась с любителем бега трусцой в обеденный перерыв.

- Эй, красотка, как насчет небольшой пробежки?

- Отвали, пока я не пнула тебя в толстую задницу!

- Спокойно, мой коп, - услышала Ева негромкий голос Рорка и, усмехнувшись, пошла дальше.

Бакстера она узнала издали по копне грязных нечесаных волос, рваной майке и обвисшим штанам. Большинство посетителей парка старалось держаться от него подальше. Подойдя ближе, Ева почуяла запах пота и перегара, к которым примешивался аромат мочи. "Этот человек полностью вошел в роль", подумала она.

Проходя мимо него, Ева вынула свисток.

- Еще укусишь...

- Я думал об этом, - сказал он, прикрыв рот рукой. - День и ночь.

За пять минут, которые понадобились Еве, чтобы пройти через парк, она встретила своих людей четырежды.

- Лейтенант, вам следовало бы изменить выражение лица, - посоветовал Макнаб. - Знаете, как оно называется? Только подойди - и я пну тебя в задницу. Большинство парней от таких женщин шарахается в сторону.

- Я никогда не шарахался, - откликнулся Рорк. - Хочешь икры? - спросил он Пибоди.

- Ну... пожалуй.

Ева попыталась сделать любезное лицо, подумав, что скоро устроит своим людям хорошую головомойку. Включая гражданского эксперта-консультанта.

А потом она увидела Кевина - и все остальное потеряло значение.

Он тоже смотрел на Еву. Сначала выражение его лица было настороженным, а потом на нем появилась мальчишеская улыбка, немного застенчивая. Кевин встал, немного помедлил и пошел к ней.

- Сделайте мою мечту явью и скажите, что вы Стефани.

- Я Стефани. А вы...

- Вордсворт. - Он взял ее руку и поднес к губам. - Вы еще красивее, чем я себе представлял. И надеялся.

- А вы именно такой, как я думала. - Ева не стала отнимать руку. Она не была сильна в таких вещах, но заранее определила, что будет делать и говорить. - Надеюсь, я не опоздала?

- Нет. Это я пришел раньше времени. Я хотел... - Он показал на покрывало. - Хотел, чтобы все было идеально.

- Ох... Это замечательно. Вы взяли на себя столько забот...

- Я долго предвкушал нашу встречу. Пойдемте же.

Они прошли в полуметре от Рорка.

- Икра! - воскликнула Ева, усевшись на покрывало. - Похоже, вы знаете толк в пикниках.

Ева наклонилась, взяла бутылку и повернула ее этикеткой к себе. Вино было то же, что и в случае с Брайной Бэнкхед.

- Мое любимое! - Она ослепительно улыбнулась. - Вы как будто читаете мои мысли.

- Я почувствовал это, когда получил ваше первое послание. Мне показалось, что я знал вас всю свою жизнь. И понимал.

- Какой хороший мальчик, - сказал ей на ухо Макнаб.

- Я тоже почувствовала духовное родство с вами, - ответила Ева, воспользовавшись выражением Стефани. - Мы оба любим литературу, поэзию. И удивительные истории, которые случаются во время путешествий.

- Я думаю, это судьба. Помните: "Он сказал, что нет судьбы..."

"О черт! - подумала Ева. - Откуда же это?" Впервые в жизни она пожалела о том, что совсем не знает поэзии, но тут Рорк прошептал ей на ухо окончание цитаты.

- "И что люди не рабы", - повторила она. - Как по-вашему, что значило для Вордсворта понятие судьбы?

- Кто знает? Но я не могу дождаться возможности выяснить это.

Дай мне бокал, ублюдок! Но вместо бокала он протянул ей букет.

- Чудесные цветы. - Ева заставила себя понюхать их.

- Почему-то я знал, что они вам понравятся. Розовые бутоны. Нежные, теплые. Романтичные. - Кевин взял свой бокал и начал крутить его в пальцах. - Я не мог дождаться, когда смогу преподнести их вам. Не мог дождаться встречи с вами. Можно произнести тост?

- Да, конечно!

Ева продолжала смотреть в его глаза, желая, чтобы Кевин поскорее взял бокал и передал ей. Пытаясь быть кокетливой, она провела бутонами по щеке.

Наконец он поднял бокал. И вложил его в пальцы Евы.

- За начало судьбы!

- И за ее конец!

Ева поднесла бокал к губам, заметив алчный взгляд, которым Кевин проводил его. А потом в его глазах мелькнула досада, когда она опустила бокал.

- О, одну секунду. - Ева смущенно усмехнулась, отставила вино в сторону и открыла сумочку. - Есть одна вещь, которую я хочу сделать сначала.

Свободной рукой она схватила его запястье, вынула наручники и щелкнула ими.

- Кевин Морано, вы арестованы...

- Что? Какого черта?

Когда Кевин рванулся в сторону, она не отказала себе в удовольствии пинком опрокинуть его навзничь, перевернуть, прижать коленом ягодицы, заломить руки за спину и сковать их.

- За убийство Брайны Бэнкхед, покушение на убийство Моники Клайн и соучастие в убийстве Грейс Лутц.

- О чем вы говорите, черт возьми? Что вы делаете?! - Когда Кевин задергался, она просто приставила к его виску дуло. - Кто вы, черт побери?

- Ева Даллас. Запомните мое имя. Ибо я - ваша судьба. Лейтенант Ева Даллас, - повторила она, чувствуя приближение тошноты. - И я остановила вас.

"Ну и что? - прошептал голос в ее мозгу. Голос отца. - Я приду еще раз. И буду приходить всегда".

Искушение было слишком велико, но ее палец коснулся спускового крючка только на одно мгновение. Она слышала голоса за спиной и над головой. Тревожные крики горожан, властные приказы людей из ее бригады. И чувствовала, что рядом, совсем рядом, стоит Рорк.

Ева встала и рывком подняла Кевина.

- Похоже, пикник оказался не так уж плох. Вы имеете право хранить молчание... - начала она.

Ева лично проводила его к машине. Это было необходимо, потому что Кевин не хранил молчание. Наоборот, мямлил, что его приняли за другого, говорил об ошибках правосудия и о своих влиятельных родных. Он еще не вспомнил про своего адвоката, но должен был скоро вспомнить. Ева в этом не сомневалась. Если повезет, она сумеет пробыть с ним пятнадцать минут в комнате для допросов, прежде чем потом шок и ужас вновь уступят место расчетливости.

- Мне нужно поехать с ним и немедленно начать допрос.

- Ева...

Она посмотрела на Рорка и покачала головой.

- Я в порядке. В полном порядке.

Но Ева кривила душой. У нее звенело в ушах. Борясь с этим ощущением, она стащила пышный парик и пригладила ладонью волосы.

- Мне нужно сбросить с себя все это барахло. Когда я снова приобрету нормальный вид, его уже должны будут зарегистрировать.

- Трина встретит тебя в управлении и поможет.

- Отлично. Я на это не рассчитывала. Увидимся дома.

- Я поеду с тобой.

- Нет смысла...

- Нет смысла спорить, - отрезал Рорк. Он не добавил, что он собирается еще раз заставить ее принять лекарства, приготовленные Соммерсетом. - Давай я отвезу тебя. Так будет быстрее.

Чтобы приобрести нормальный вид, Еве понадобилось сорок минут. Видимо, Рорк поговорил с Триной заранее, потому что за это время подруга ни разу не пожаловалась на то, что занималась мартышкиным трудом, и не стала читать ей лекцию о необходимости ухода за лицом и телом.

Когда Ева, благословляя судьбу, ополаскивала лицо холодной водой, Трина откашлялась.

- Я помогла сделать что-то действительно важное, верно?

Ева, вытиравшаяся полотенцем, повернула голову.

- Да, очень важное. Без тебя мы ни за что не справились бы.

- Это мелочь. - Однако похвала заставила ее вспыхнуть. - Думаю, таких приключений у тебя было навалом. Ну что, ты идешь зажимать ему яйца тисками?

- Да, я иду зажимать ему яйца.

- Тогда прижми их лишний раз за меня. - Она открыла дверь и удивилась, когда в туалет вошел Рорк. - Эй, дружище, ты не похож на женщину! - Трина подмигнула ему и ушла.

- Она права, ты не похож на женщину. Даже в управлении существуют определенные правила поведения, и мужчины не заходят в женские уборные.

- Я подумал, что ты предпочтешь сделать это наедине. - Рорк достал пакет и вынул из коробочки наводящий ужас шприц.

- Что?! - Она попятилась. - Отойди от меня, садист!

- Ева, ты должна принять следующую дозу.

- Не буду!

- Скажи мне... Нет, не отворачивайся. Скажи, что у тебя не раскалывается голова, не болит все тело и не подгибаются колени. Солги мне, - продолжил он, не дав Еве открыть рта. - Тогда я разозлюсь и получу извращенное удовольствие от того, что силой заставлю тебя принять лекарства. А мы оба знаем по собственному опыту, что я это сумею.

Ева изо всех сил рванулась к двери, но добежать не успела. Как обычно.

- Я не хочу принимать лекарства!

- Очень жаль, но придется. Хватит с нас одного раунда борьбы. Будь храбрым маленьким солдатом и засучи рукав.

- Я тебя ненавижу!

- Знаю. Зато мы добавили в микстуру для вкуса немного малины.

- Серьезно? У меня уже слюнки текут.

ГЛАВА 20

Идя в комнату для допросов А, Ева закатала и второй рукав. Видимо, электронный бунт поднял не только ее автомобиль. Кондиционер в этой части здания тоже вышел из строя. Было жарко, душно и воняло плохим кофе.

У дверей навытяжку стояла слегка вспотевшая Пибоди в полной форме.

- Он еще не клянчит адвоката?

- Пока нет. Цепляется за сказку о том, что его с кем-то перепутали.

- Прекрасно. Значит, он идиот.

- Мэм, по-моему, он считает идиотами нас.

- Это еще лучше... Ну что ж, приступим.

Ева распахнула дверь. Кевин сидел у стола на одном из двух стульев. Он тоже вспотел, но куда сильнее, чем Пибоди. Когда он взглянул на Еву снизу вверх, у него задрожали губы.

- Слава богу! Я уж боялся, что про меня забыли. Мэм, произошла ужасная ошибка. Я познакомился в электронной сети с женщиной, которую зовут Стефани, и пригласил ее на пикник. Внезапно эта женщина сошла с ума, заявила, что она из полиции, а потом меня привезли сюда. - Он развел руками, демонстрируя всю меру своего удивления. - Я не понимаю, что происходит.

- Сейчас поймешь. - Ева взяла стул и села на него верхом. - Но то, что ты называешь меня сумасшедшей, не пойдет тебе на пользу, Кевин.

Он уставился на нее во все глаза.

- Прошу прощения, я вижу вас в первый раз.

- Ай-яй-яй, Кевин, как не стыдно? И это после того, как ты преподнес мне чудесные цветы и читал стихи... Пибоди, как ты думаешь, что бы нам с ним сделать?

- Я бы с удовольствием отделала этого типа дубинкой, но...

Сбитый с толку Морано растерянно переводил глаза с одной на другую.

- Вы?! Так это вы были в парке? Я не понимаю...

- Я велела тебе запомнить мое имя. Пибоди, включи диктофон, - сказала она. - Допрос подозреваемого Кевина Морано, обвиняемого в убийстве Брайны Бэнкхед, соучастии в убийстве Грейс Лутц и покушении на убийство Моники Клайн и Стефани Финч, а также в сексуальных преследованиях, изнасиловании, владении наркотиками и даче наркотиков людям без их ведома. Допрос проводит лейтенант Ева Даллас в присутствии сержанта Делии Пибоди. Мистеру Морано было сообщено о его правах. Разве не так, Кевин?

- Да, но...

- Ты понимаешь свои права и обязанности?

- Конечно, но...

Кевин судорожно облизал губы и открыл рот. Ева заметила, что по его виску потекла струйка пота.

- Жарко здесь, - непринужденно сказала она. - Кондиционер сломался. Должно быть, в парике и гриме тебе приходится несладко. Не хочешь снять их?

- Я не понимаю, что вы...

Она просто протянула руку, сорвала парик и передала его Пибоди.

- Держу пари, что так прохладнее.

- Фальшивые волосы - это еще не преступление! - Он провел дрожащими пальцами по коротко остриженным волосам.

- Когда ты убивал Брайну Бэнкхед, на тебе был другой парик. А в тот вечер, когда ты пытался убить Монику Клайн, третий.

Он посмотрел Еве в глаза.

- Я не знаю этих женщин.

- Да, ты не знал их. Они были для тебя ничем. Просто игрушками. Ты развлекался, когда обольщал их с помощью поэзии, цветов, свеч и вина, верно? Или это позволяло тебе полнее ощущать свою сексуальность? Мужественность? Может быть, ты способен проявить эти качества только тогда, когда женщины одурманены и беспомощны? Только во время изнасилования?

- Это абсурдно! - Его лицо исказилось от гнева. - И оскорбительно.

- Если так, то прошу прощения. Но когда молодой человек насилует женщину, это чаще всего говорит о том, что сделать свое дело по-другому он не может.

Он надменно вздернул подбородок.

- Я никогда в жизни не прибегал к насилию!

- Держу пари, что ты действительно веришь своим словам. Они сами хотели этого, верно? Как только ты подсыпал в их вино немного "Шлюхи", они буквально умоляли тебя лечь с ними в постель. Но ты делал это только для того, чтобы слегка расшевелить их. - Ева встала и обошла стол. - Чтобы подготовить почву. Таким молодым людям, как ты, нет необходимости насиловать женщин. Ты молод, красив, богат, опытен. Образован.

Она нагнулась к Кевину и шепнули ему на ухо:

- Но это страшно скучно, правда? Мужчины могут позволить себе кое-что лишнее. А женщины? Черт побери, все они шлюхи. Вроде твоей матери.

Он в негодовании отпрянул.

- О чем вы говорите?! Моя мать принадлежит к высшему обществу и руководит собственной фирмой!

- Но до того она пахала в лаборатории. Интересно, знала ли она имя твоего отца? И имело ли это для нее значение? Сколько ей заплатили за то, чтобы она отозвала иск и сохранила беременность? Она когда-нибудь говорила тебе об этом?

- Вы не имеете права разговаривать со мной в таком тоне! - В голосе Кевина послышались слезы.

- Кевин, может быть, ты искал в этих женщинах мамочку? Хотел трахнуть ее, наказать, или и то и другое вместе?

- Это мерзко!

- Тут ты совершенно прав. Я знала, что рано или поздно мы достигнем согласия. В конце концов, она продала себя, правда? А чем она отличается от остальных женщин? Ты делал только одно: помогал проявиться их подлинной сущности. Ведь именно для этого они выходили в электронную сеть. И получали то, чего хотели. По крайней мере, некоторые. Именно так вы думали с Люциусом, верно?

Кевин дернулся, и у него перехватило дыхание.

- Я не понимаю, о чем вы говорите! И не собираюсь это выслушивать! Я хочу видеть вашего начальника!

- Кому принадлежала идея убивать их? Ему, правда? Ты ведь не склонен к насилию? С Брайной произошел несчастный случай, так? Ей просто не повезло. Это может немного помочь тебе, Кевин. Убийство Брайны Бэнкхед можно выдать за несчастный случай. Но ты за это должен будешь помочь мне...

- И уже говорил, что не знаю никакой Брайны.

Ева стремительно обошла стол и нагнулась к нему.

- Осел, под тобой же земля горит! Посмотри на меня. Мы взяли тебя тепленьким. С наркотиками в черной сумке, с запрещенным химическим препаратом, который ты подлил в вино. Мы наблюдали за тобой. После того, как ты вошел в парк, каждое твое движение записывалось на пленку. Мы слышали, как ты рассказывал своему дружку, что именно собираешься делать. Ты очень фотогеничен, Кевин. Держу пари, что присяжные тоже так подумают, когда увидят дискету с записью того, как ты подливаешь наркотик в вино. Держу пари, это произведет на них такое впечатление, что они припаяют тебе аж три пожизненных срока пребывания в исправительной колонии. Без права досрочного освобождения. И посадят в камеру из железобетона, которая навсегда станет твоим домом!

Ева говорила, чеканя слова, и Кевин смотрел на нее с нескрываемым ужасом.

- Тебя будут кормить на три доллара в день. А ты к этому не привык, добавила она, положив руку ему на плечо. - И продержат там всю жизнь. А это очень долгий срок, Кевин. Ты знаешь, что делают с насильниками в тюрьме? Особенно с симпатичными. Сначала тебя трахнут хором, потом будут драться за тебя и трахнут еще раз. Тебя затрахают до полусмерти, Кевин. И чем больше ты будешь умолять их перестать, тем сильнее тебя будут трахать.

Ева выпрямилась, посмотрела в окно с двойными стеклами и увидела тот самый кошмар, который всегда жил в ней.

- Если тебе повезет, - сказала она, - кто-нибудь по кличке Большой Вилли сделает тебя своим любовником и отвадит остальных. Ты счастлив, Кевин?

- Это шантаж! Это запугивание...

- Это реальность, - бросила она. - Судьба, или рок. Та самая, о которой ты так красиво говорил. Ты ловил женщин в "чатах". Поэтических чатах. Именно там ты нашел Брайну Бэнкхед. И вступил с ней в виртуальную связь под псевдонимом Данте. А потом с помощью своего дружка, этого ползучего гада Люциуса Данвуда, сумел познакомиться с ней.

Ева сделала паузу, дав Кевину переварить сказанное.

- Ты послал ей на работу цветы. Розовые розы. Потом некоторое время следил за ней - пользовался компьютером в киберкафе напротив ее дома. Мы засекли тебя там. Кев, знаешь, у нас есть целый отдел, где собраны настоящие компьютерные асы. Я выдам тебе маленький секрет...

Она уже снова успокоилась и небрежно сказала шепотом:

- Ты совсем не так умен, как думаешь. Твои отпечатки остались и там, и в киберклубе на Пятой.

Губы Кевина задрожали, как у готового заплакать ребенка.

- Но вернемся к Брайне Бэнкхед, - полюбовавшись этим зрелищем, продолжила Ева. - Ты встретился с ней в "Радужной комнате". Рассказывать дальше, Кевин? Она была красивой женщиной. Вы пили вино... Точнее, вино пил ты, а она пила "Шлюху", разбавленную вином. Когда она была готова, вы поехали к ней домой. Ты вошел в квартиру и заставил ее выпить еще, просто на всякий случай.

Ева стукнула ладонями по столу и наклонилась совсем близко к Кевину.

- Ты включил музыку, зажег свечи, обсыпал постель этими трахаными розовыми лепестками. И изнасиловал ее. Чтобы придать девушке прыти, ты в придачу накормил ее "Диким Кроликом". Организм не выдержал такой дозы, и она умерла. Ты перепугался, верно? И разозлился. Как она смела умереть и нарушить твои планы? Кончилось тем, что ты сбросил ее с балкона. Выбросил на улицу, словно мешок с мусором.

- Нет!

- Кевин, ты следил за тем, как она падала? Сомневаюсь. С ней было покончено. А тебе нужно было прикрыть задницу, верно? Ты побежал домой, к Люциусу, и спросил его, что делать.

Она выпрямилась, отошла в сторону и налила себе стакан воды.

- Ведь это он командует тобой, правда? У тебя никогда не хватало духу быть самостоятельным.

- Никто мной не командует! Ни Люциус, ни вы, ни кто-нибудь другой. Я сам себе хозяин.

- Значит, это была твоя идея?

- Нет, это была... Я больше ничего не буду говорить. Только в присутствии моего адвоката.

- Вот и хорошо. - Ева села на край стола. - Я все ждала, когда же ты это скажешь. Потому что, как только здесь появятся адвокаты, мне не придется уговаривать тебя оказать помощь следствию. Должна сказать, Кевин, что от общения с тобой меня начинает тошнить. А ведь у меня крепкий желудок, правда, Пибоди?

- Из титановой стали, лейтенант.

- Точно. - Ева похлопала себя по животу. - Но сейчас меня мутит, стоит представить, как ты проведешь остаток своей жалкой жизни. Ты будешь валяться в камере голодный, оборванный, и миловаться со своим Большим Вилли. - Она оттолкнулась от стола. - Боюсь, когда на этом месте будет сидеть Люциус, меня снова затошнит. Потому что он согласится помогать следствию и все свалит на тебя. Пибоди, спорим, что так и будет?

- Ставлю три против пяти на Данвуда, мэм.

- Нет уж, это настоящий грабеж. Я найду своим деньгам лучшее применение... Ладно, Кевин, вызывай адвоката. Допрос прерван из-за того, что подозреваемый требует присутствия своего представителя, - сказала она в диктофон и повернулась к двери.

- Подождите!

Глаза Евы, напоминавшие январский лед, встретились с глазами Пибоди.

- Ну что тебе, Кевин?

- Я просто подумал... из чистого любопытства... Что вы имеете в виду под помощью следствию?

- Извини, я не могу об этом говорить, поскольку ты потребовал адвоката.

- Адвокат может подождать.

"Есть!" - подумала Ева, возвращаясь.

- Диктофон включен. Продолжение допроса, та же тема. Кевин, пожалуйста, повтори свои предыдущие слова.

- Адвокат может подождать. Я хочу знать, что вы имеете в виду под помощью следствию.

- Мне понадобится таблетка от морской болезни... - Ева вздохнула и села. - О'кей. Кевин, знаешь, что тебе нужно сделать? Очистить совесть. Описать, как все случилось, ничего не скрывая. Поверить мне и проявить искреннее раскаяние. Ты все расскажешь, а я похлопочу за тебя. Попрошу, чтобы тебе обеспечили лучшие условия и отделили от большинства гомиков.

- Я не понимаю... По-вашему, это называется "помощь следствию"? Вы думаете, меня все равно посадят в тюрьму?

- Ох, Кевин, Кевин... - Она вздохнула. - Не думаю, а знаю. И знаю, что там с тобой сделают.

- Я хочу, чтобы мне была обеспечена неприкосновенность!

- А я хочу петь в мюзиклах на Бродвее. Но никому из нас не суждено воплотить в жизнь свои хрустальные мечты. Дурачок, у нас есть твоя ДНК. Ты был недостаточно осторожен. Есть образцы твоей спермы и отпечатки пальцев, введенные в электронный банк данных. Сейчас там идет активный поиск. Они совпадут, Кевин. Мы оба знаем, что они полностью совпадут с тем, что ты оставил у Брайны и Моники. А как только это произойдет, как только у меня в руках будут окончательные результаты, игра закончится. Тогда я брошу тебя в клетку подыхать, как больную собаку, и все адвокаты на свете не смогут тебе помочь.

- Вы должны мне помочь! Вытащить меня отсюда. У меня есть деньги...

Ева вскочила и схватила его за грудки.

- Кевин, ты предлагаешь мне взятку? Может быть, добавить в список твоих преступлений попытку подкупа полицейского?

- Нет-нет, я просто... Мне нужна помощь. - Он попытался взять себя в руки, зная, что следует говорить здраво и разумно. - Меня нельзя сажать в тюрьму. Я там не выдержу. Это была просто игра. Соревнование. Идея принадлежала Люциусу. Это был несчастный случай.

- "Игра, соревнование, чужая идея, несчастный случай"... - Ева покачала головой. - Так что же именно?

- Нам было скучно, вот и все! Мы скучали и хотели чем-нибудь заняться. Хотели немного повеселиться и заново поставить великий эксперимент его деда, этого жалкого ублюдка. А потом все пошло не так. Это был несчастный случай. Честное слово. Она не должна была умереть!

- Кто не должен был умереть, Кевин?

- Эта первая женщина, Брайна. Я не убивал ее. Просто так получилось.

Ева откинулась на спинку стула.

- Рассказывай, Кевин. Что значит "просто так получилось"?

Час спустя Ева вышла из комнаты для допросов.

- Гнойный прыщ на заду человечества... - пробормотала она.

- Да, мэм. Вы раскололи его лучше некуда. Целый эскадрон адвокатов не сможет найти ни одной зацепки в его признании. Он готов.

- Да. Но со вторым прыщом будет сложнее. Пибоди, собери бригаду Тех же, что были в парке. Я хочу получить ордер на арест Люциуса Данвуда. Они заслужили право присутствовать при втором акте.

- Будет исполнено. Даллас...

- Что?

- А вы действительно хотите петь в мюзиклах на Бродвее?

- По-моему, этого хотят все. - Ева вынула телефон, собираясь попросить ордер на арест. И тут мобильник запищал сам. - Даллас.

- В мой кабинет! - без предисловия приказал Уитни. - Немедленно!

- Есть, сэр... Он что, с ума сошел? Созывай команду, Пибоди. Я собираюсь выехать за Данвудом через час.

Ева вошла к Уитни, думая о только что закончившемся допросе и сгорая от желания как можно скорее арестовать второго преступника. Она была готова дать устный отчет начальнику, но при виде Ренфру и еще одного человека, находившихся в кабинете, ее планы изменились.

Майор сидел за письменным столом, его лицо было абсолютно бесстрастно.

- Лейтенант, это капитан Хейз. Думаю, с детективом Ренфру вы уже знакомы.

- Да, сэр.

- Детектив Ренфру прибыл сюда со своим начальником. Он хочет подать официальную жалобу на ваше поведение во время расследования дела доктора Теодора Макнамары. Мне хотелось бы избежать этого, и я решил вызвать вас сюда. Мы могли бы обсудить дело и...

В ушах у Евы зашумело, внутренности обожгло.

- Пусть подает!

- Лейтенант, ни я, ни отдел Хейза не хочет лишних дрязг, без которых можно обойтись.

- Мне плевать, чего хотите вы или отдел Хейза! - огрызнулась Ева, и в глазах Уитни что-то блеснуло. - Подавайте свою жалобу, Ренфру. Подавайте, и я размажу вас по стенке!

- Ну, что я вам говорил? - Ренфру оскалил зубы. - Никакого уважения ни к значку, ни к коллегам. Лейтенант Даллас без приглашения является на место преступления, шляется всюду, пользуясь своим званием, мешает вести дознание. Опрашивает членов моей бригады после того, как я прошу ее покинуть место преступления и не уничтожать следы. За моей спиной обращается к судмедэкспертам и получает сведения о трупе, к которому она не имеет никакого отношения...

Уитни поднял руку, останавливая тираду Ренфру.

- Что вы на это ответите, лейтенант?

- Хотите, чтобы я ответила? Ладно. - Разгневанная Ева рывком вытащила из кармана дискету и швырнула ее на стол. - Вот мой ответ! Причем письменный. Вы идиот, - сказала она Ренфру. - Я хотела спустить это дело на тормозах. Но теперь вижу, что сделала ошибку. Таким копам, как вы, нельзя спускать ничего. Думаете, значок полицейского - это защита? Кувалда, которой можно размахивать? Нет, черт побери, это долг и ответственность, а не щит или оружие!

Хейз открыл было рот, но Уитни поднял палец, призывая его к молчанию.

- Не вам говорить мне о долге! - Ренфру побагровел и подался вперед. -Даллас, все знают, как вы относитесь к другим копам. Вы работаете на отдел внутренних расследований. Паршивая овца в стаде, закладывающая своих!

- Я не собираюсь оправдываться перед вами. Кажется, вы забыли, что в Сто двадцать восьмом отделе копы погибали один за другим. Если хотите знать фамилии, я их назову. Они до сих пор у меня в голове. Ренфру, их защищала я, а не вы! Вы хотели моей крови и поэтому обратились к начальству. Но вам следовало вспомнить, что речь идет о жизни и смерти. Может быть, вы забыли, что наше главное дело - ловить убийц? Я всего лишь просила вас помочь и поделиться информацией, жизненно важной для наших с вами расследований.

- Мое убийство с целью ограбления никак не связано с вашими убийствами на сексуальной почве! Вы не имели права без разрешения появляться на моем участке. Не имели права вести запись происходящего, поэтому все записанное вами является липой.

- Ну ты, напыщенный, самовлюбленный болван! Это не было убийством с целью ограбления. Я заодно раскрыла и твое дело. У меня есть письменное признание человека, совершившего в том числе и убийство Теодора Макнамары.

Ренфру вскочил со стула.

- Вы что, опять обошли меня и допросили моего подозреваемого?

- Дубина стоеросовая! Я уже сказала, что мое расследование прямо связано с твоим. Если бы ты не уперся, как осел, то мог бы принять участие в аресте преступника. Немедленно убирайся с глаз моих долой, иначе я заставлю тебя проглотить этот значок, которого ты не заслуживаешь!

- Достаточно, лейтенант.

- Нет, не достаточно! - Она стремительно повернулась к Уитни. Двадцатидвухлетний мальчишка только что рассказал мне, что они с приятелем скучали и придумали игру, кто из них соблазнит больше женщин. Причем сделать это надо было как можно более замысловато. По доллару за очко, по паршивому доллару за очко! Они одурманивали свои жертвы, насиловали и убивали ради того, чтобы выяснить, кто из них двоих лучший жеребец-производитель. А когда Макнамара понял, чем занимается его внук со своим закадычным дружком, и сказал им об этом, они вышибли ему мозги. Однако этого им оказалось мало. Они ввели ему стимулятор, не дав умереть на месте, раздели догола, еще раз ударили по голове и бросили в реку, решив унизить после смерти!

Ева на мгновение замолчала, чтобы перевести дыхание, а потом добавила:

- Три человека погибли, четвертый находится в больнице и борется за жизнь. Если копы будут грызться друг с другом из-за личной неприязни, жертв будет больше. Так что этого недостаточно. Совершенно недостаточно.

- Если вы думаете, что можете срывать на мне зло... - взвился Ренфру.

- Сядьте, детектив. - Хейз медленно поднялся со стула.

- Капитан...

- Я сказал, сядьте. Немедленно. Никакой жалобы отдел подавать не будет. Но если лейтенант Даллас желает подать жалобу...

- Не желаю.

Хейз коротко поклонился.

- В таком случае, вы более достойный человек, чем я. Майор, я хотел бы получить копию этой дискеты.

- Получите.

- Я ознакомлюсь с ее содержимым и решу, какие следует принять меры. Ренфру, только откройте рот, и я сам подам на вас жалобу! Выйдите отсюда. Я приказываю.

Ренфру затрясся от оскорбления.

- Есть, сэр, но я протестую.

- Так и запишем. - Когда за детективом захлопнулась дверь, Хейз продолжил: - Майор Уитни, примите извинения за то, что я обратился к вам с этим грязным делом, а также за поведение моего подчиненного.

- Я принимаю ваши извинения, капитан, но считаю, что ваш подчиненный заслуживает взыскания.

- Сэр, Ренфру заслуживает хорошего пинка в зад, и я обещаю, что он его получит. Лейтенант, у вас я тоже прошу прощения.

- Не за что, капитан.

- Вот тут я с вами не согласен. Впервые за все это время. Я несу ответственность за свой отдел и за каждого, кто находится под моим началом. Майор, большое спасибо за то, что уделили нам время.

Он пошел к двери, но на пороге обернулся.

- Лейтенант, я встречался с сержантом Клуни. Приходил навестить его в тюрьме, когда выяснились все обстоятельства дела. По его словам, у вас незапятнанная репутация. Он рад, что именно вы арестовали его. Не знаю, имеет ли это значение для вас, но для него - безусловно.

Хейз вышел и тихо закрыл за собой дверь.

Оставшись наедине с Евой, Уитни поднялся.

- Кофе, лейтенант?

- Нет, сэр. Спасибо.

- Садитесь, Даллас.

- Майор, я прошу прощения за грубость и нарушение субординации. Мое поведение было...

- Впечатляющим, - перебил ее Уитни. - Не портите это впечатление запоздалыми воспоминаниями о том, что нужно уважать начальство.

Ева поморщилась, пытаясь найти нужные слова.

- Я сознаю, что мне нет прощения.

- Оно и не требуется. Но если бы я его требовал, лейтенант, то первым делом спросил бы вас, долго ли вы спали этой ночью.

- Я не...

- Отвечайте на вопрос.

- Два часа.

- А предыдущей?

- Не... не помню.

- Я просил вас сесть, - напомнил Уитни. - Может быть, отдать приказ?

Ева села.

- Я ни разу не был свидетелем того, как вы снимаете стружку с полицейских. Только слышал сплетни, - добавил он. - И теперь могу сказать, что вы заслужили свою репутацию. В случае с Клуни и Сто двадцать восьмым отделом вы все сделали так, как нужно. Но при этом вызвали огонь на себя.

- Я знаю, сэр.

Уитни внимательно посмотрел ей в лицо и понял, что она держится из последних сил.

- Ева, на свете существуют и другие вещи, кроме значка полицейского.

Она удивленно уставилась на него - никогда в жизни Уитни не называл ее по имени.

- Да, сэр, я знаю.

- Как профессионал, да и просто как человек, вы относитесь к высшему разряду. У обычных людей это вызывает ревность и досаду. Ренфру классический пример.

- Майор, мне нет дела до этого человека.

- Рад слышать... Значит, Кевин Морано признался в совершенных им преступлениях?

- Да, сэр. - Ева хотела встать и доложить, но Уитни жестом велел ей оставаться на месте.

- Пока что я не требую формального отчета. Понял суть из вашей речи. Вы уже получили ордер на арест Люциуса Данвуда?

- Запросила. Надеюсь, он уже лежит у меня в кабинете.

- Прекрасно. Сообщите, когда он будет у вас в руках. Мы созовем пресс-конференцию, после которой я приказываю вам ехать домой и проспать минимум восемь часов. Можете использовать для этого все, что угодно.

Когда она вышла, Уитни взял дискету и повертел ее в ладони. Дискета отбрасывала солнечные зайчики.

"Безупречная репутация... - думал он. - Исчерпывающая характеристика лейтенанта Евы Даллас". Следя за игрой света, он набрал номер начальника управления Тиббла. Нужно было отчитаться перед начальством.

Искушение выбить дверь и ворваться в особняк с целым отрядом до зубов вооруженных копов, облаченных в бронежилеты, было слишком велико. Тем более что обстоятельства дела и тяжесть обвинения давали ей такую возможность. Но это вызвало бы грандиозный шум. А значит, было бы совершенно непростительно.

Ева поборола соблазн и подошла к двери. Ее сопровождала только Пибоди.

- Все посты готовы?

- Подтверждаю готовность, - прозвучал в наушниках голос Фини. - Если он попытается удрать от тебя, мы его возьмем.

- Сообщение принято. - Ева посмотрела на Пибоди. - Он не удерет от нас.

- Ни за что!

Ева нажала на звонок и стала считать секунды, покачиваясь на каблуках. Когда она досчитала до десяти, дверь открыл молодой человек, видимо выполняющий обязанности дворецкого.

- Помните меня? - белозубо улыбнулась ему Ева. - Мне нужно поговорить с мистером Данвудом.

- Да, лейтенант. Входите, пожалуйста. Я сообщу мистеру Данвуду, что вы здесь. Могу я предложить вам слегка подкрепиться, пока вы будете ждать?

- Нет, спасибо, мы сыты.

- Очень хорошо. Пожалуйста, чувствуйте себя, как дома.

Юноша, казавшийся чинным и чопорным благодаря классическому черному костюму, пошел наверх.

- Если бы Рорк уволил Соммерсета и заменил его кем-нибудь более молодым, со мной наверняка обращались бы вежливо. Причем каждый божий день.

- Соммерсет очень славный человек. Просто вы его ненавидите и поэтому пристрастны.

- Кто сказал, что я его ненавижу?

- Тот, кто знает вас лучше всех, мэм.

- Лучше всех я знаю себя сама, - возразила Ева. - И с чего ты взяла, что... Потом напомни, на чем мы остановились, - сказала она, увидев спускающегося в вестибюль Люциуса. - Добрый день, мистер Данвуд.

- Добрый день, лейтенант.

Он тоже был одет в черное. Небольшой грим делал лицо Люциуса мертвенно-бледным. Утром это произвело сильное впечатление на его мать, и Люциус не сомневался, что с копами произойдет то же самое.

- У вас есть новости о моем деде? Я все утро провел с матерью, и она... - Он осекся и отвел взгляд, словно пытался взять себя в руки. - Мы оба будем благодарны за любые новости. За все, что поможет нам легче пережить эту потерю.

- Думаю, тут я могу вам помочь. Кое-кто уже сидит в камере предварительного заключения.

На мгновение в глазах Люциуса мелькнуло удивление, но тут же исчезло.

- Не могу передать, что это для нас значит! Его убийца должен как можно скорее предстать перед судом.

- Это будет самый счастливый день в моей жизни. - Ева знала, что не должна давать себе воли, и все-таки поддалась соблазну. - Вообще-то, в убийстве участвовали два человека. Один из них уже арестован, а арест второго неминуем.

- Два? Двое на одного беспомощного старика? - В голосе Люциуса прозвучал гнев. - Я хочу, чтобы они поплатились за это! Получили по заслугам!

- Мы придерживаемся того же мнения. Так что приступим. Люциус Данвуд, вы арестованы.

Он невольно отпрянул, и Ева вынула оружие.

- Если ты попробуешь бежать, то окажешь мне большую услугу. У меня не было возможности пристрелить твоего дружка Кевина, хотя руки так и чесались.

- Заткнись, ты, идиотка!

- Ладно, пусть идиотка, но кто из нас окажется за решеткой? О глупости судят по поступкам. Руки вверх и за голову. Ну!

Данвуд поднял руки. Но когда Ева поворачивала его лицом к стене, он сделал резкое движение. Точнее, она позволила ему это, но вовсе не собиралась терять сон и терзаться муками совести. Когда Люциус оттолкнулся от стены, она сделала шаг назад, чтобы дать ему место размахнуться, нырнула под руку и дважды ударила его кулаком в живот.

- Сопротивление аресту, - объявила она, когда Люциус упал на четвереньки и его вырвало. - Еще одно преступление, которое будет включено в обвинение.

Ева пинком повалила Данвуда на пол и поставила каблук на его шею.

- Не буду добавлять оскорбление полицейского при исполнении служебных обязанностей, потому что из этого ничего не вышло. Пибоди, когда я перечислю выдвинутые против него обвинения и прочитаю ему его права, надень на этого клоуна наручники.

Не успела она закончить, как Люциус потребовал адвоката.

ГЛАВА 21

Когда Ева поднималась по ступенькам, небо было еще по-вечернему синим. Впервые за последние дни она слышала пение птиц и ощущала нежный аромат цветов. Хотелось посидеть на ступеньках и насладиться простыми радостями жизни. Вспомнить, что на свете существуют не только смерть, кровь и проливающие ее эгоистичные, испорченные мальчишки, не понимающие разницы между бытием и небытием.

От избытка чувств Ева сорвала гроздь пурпурных цветов, свисавших из большого глиняного горшка, и прошла в дом.

Соммерсет увидел в ее руке цветы и нахмурился.

- Лейтенант, то, что растет в горшках, не предназначено для срезки.

- А я их и не срезала. Просто сорвала. Он дома?

- В кабинете. Если вы любите вербену, то можете приказать, чтобы вам принесли букет из оранжереи.

- Бе-бе-бе, - передразнила Ева, поднимаясь по лестнице.

Соммерсет посмотрел ей вслед и одобрительно кивнул. Этого нехитрого замечания хватило, чтобы вновь вернуть ее к жизни.

Рорк со шлемом на голове стоял у окна и что-то говорил в микрофон. Вероятно, речь шла о переделке какой-то безнадежно устаревшей системы передачи данных, но густой жаргон электронщиков мешал Еве понять, в чем дело. Поэтому она просто прислушивалась к голосу мужа.

Иногда его напевный ирландский акцент вызывал у нее странное чувство. Перед умственным взором представали туманные фигуры воинов и душистое пламя. "Все-таки жаль, что я ничего не понимаю в поэзии", - подумала Ева во второй раз в жизни. Наверно, только женщина может так реагировать на чей-то голос.

Может быть, лет через десять-двадцать она привыкнет к его голосу. И к нему самому.

Проникавшие в окно солнечные лучи заливали Рорка сверкающим золотом. Он забрал волосы лентой, и над головой его сиял нимб, которого он явно не заслуживал. Но почему-то это вдруг показалась ей правильным.

Рорк включил экран, и Ева услышала бормотание диктора, читавшего новости. Телефон, стоявший на письменном столе, надрывался, но никто не обращал на него внимания.

В комнате стоял аромат денег и власти. Аромат Рорка. Ева внезапно ощутила желание, естественное, как дыхание.

И тут он обернулся к ней.

Когда их взгляды встретились, Ева подошла, притянула мужа к себе и впилась в его губы.

В висках Рорка зашумела кровь, заглушая голос, звучавший в наушниках. Он страстно ответил на поцелуй.

- Позже, - пробормотал он собеседнику, затем выключил микрофон и снял шлем. - Добро пожаловать домой, лейтенант. Примите мои поздравления. - Рорк погладил ее по голове. - Я слышал твою пресс-конференцию. По Семьдесят пятому каналу.

- Раз так, ты знаешь, что все уже кончилось. - Она протянула ему гроздь вербены. - Спасибо за помощь.

- Пожалуйста. - Он понюхал цветы. - Что еще я могу для тебя сделать?

- Честно говоря... у меня есть для тебя небольшое поручение.

- В самом деле? Вообще-то расписание у меня довольно плотное, но я буду рад до конца исполнить свой гражданский долг. - Рорк засунул цветок ей за ухо. - Какое поручение? Что-нибудь особенное?

- А ты хочешь, чтобы оно было особенным?

- Да, хочу. Очень... очень особенным.

Ева засмеялась, подпрыгнула и обхватила ногами его талию.

- Я хочу, чтобы ты разделся.

- Ага, значит, тайное поручение... - Придерживая ее за бедра, он шагнул к лифту. - Это опасно?

- Смертельно! Оно может стоить жизни нам обоим.

В лифте Рорк прижал жену спиной к стене и на несколько мгновений впился в ее губы.

- Опасность - это моя жизнь. Рассказывай.

- Оно требует больших физических усилий. Синхронности... - Когда губы Рорка коснулись ее шеи, у Евы перехватило дух. - Соблюдения ритма и идеальной координации движений.

- Мы поработаем над этим, - пообещал он, вышел из лифта и понес ее в спальню.

Когда они упали на матрас, толстый кот, лежавший на кровати, как пушистый коврик, подпрыгнул и злобно зашипел. Рорк протянул руку, подтолкнул его, и Галахад со стуком спрыгнул на пол.

- Штатским тут делать нечего!

Ева громко фыркнула и схватила его за плечи,

- Раздевайся. - Она покрыла поцелуями его лицо. - Скорее. Я хочу вонзить в тебя зубы.

Катаясь по кровати, они начали раздевать друг друга. Рубашка запуталась в портупее, и Ева, чертыхаясь, старалась избавиться от того и другого сразу. Их губы снова соединились, и Ева почувствовала, что ее кровь быстрее заструилась по жилам. Она наконец расстегнула рубашку Рорка, рывком стащила ее с плеч и вонзила пальцы в его тугие мышцы. Однако в следующее мгновение Рорк поймал запястья Евы и закинул руки ей за голову. Бездонные голубые глаза смотрели на нее сверху вниз, пока все тело Евы не начало плавиться.

- Я люблю тебя, милая. Ты моя. - Рорк наклонил голову, его губы скользнули по ее подбородку, прильнули к высокой шее, и у Евы дрогнуло сердце. "Он знает, - подумала она. - Знает, что мне нужны не только страсть и пламя. Что я хочу нежности и простоты".

Она расслабилась и забыла обо всем на свете.

Рорк понял, что Ева готова отдаться ему душой и телом. Ничего более обольстительного нельзя было себе представить. Когда она принимала его нежность, в нем открывались неисчерпаемые источники этого чувства.

Его губы бережно скользили по коже Евы, наслаждаясь ее вкусом. Осторожные прикосновения языка заставляли безудержно биться ее сердце. А когда он зарылся лицом в ее маленькие груди, Ева притянула к себе его голову.

От нее пахло казенным душем и дешевым мылом, использовавшимся в управлении. И Рорку захотелось побаловать ее, смягчить солдатскую жесткость, к которой она привыкла. Поэтому его губы касались ее плоти, как бальзам, и вызывали не жар, а уютное тепло.

Ева целиком отдавалась своим чувствам, наслаждение окутывало ее, словно туман. Ее пальцы вплетались в его густые черные волосы, и туман становился рекой, а река - тихим морем блаженства... Ева вздохнула и с головой погрузилась в это море.

Рорк что-то пробормотал по-гэльски, как делал всегда, когда был особенно взволнован. Эти звуки напоминали музыку, экзотичную и романтическую.

- Что это значит? - сонно спросила она.

- "Моя душа". Ты - моя душа.

Очарованный Рорк целовал ее длинное, сухое тело, в котором жили сила и смелость. Где они прячутся? В сердце? Или второй бесплотной субстанции, которая именуется душой?..

Дыхание Евы стало неровным, и все же он не торопился, продолжая ласкать ее мучительно медленно, пока это неровное дыхание не сменилось стоном. Тугое, крепкое тело Евы затрепетало; теплое море, по которому она плыла, забурлило. Блаженство обернулось жгучей страстью, нестерпимое желание было сродни лютому голоду. Она выгнулась навстречу его губам и вскрикнула, когда внутри что-то взорвалось.

Теперь он ласкал Еву жадно, заставляя ее дрожать и гореть в огне. Сводя с ума себя и ее.

- Ну же, давай... - Тяжело дыша, Рорк ввел пальцы в ее жаркое, влажное лоно. - Я хочу следить за тобой. Скорее!

- Боже! - Тело Евы свело судорогой, и она широко раскрыла ничего не видящие глаза.

Когда она рухнула в пропасть, Рорк снова прильнул к ее губам. Их языки сталкивались, пока его дыхание не стало медленным и хриплым. А потом он неторопливо овладел ею.

Потемневшие глаза Евы, вновь обретшие зоркость, смотрели в глаза Рорка. Сквозь красную дымку страсти серебристым бархатом просвечивала любовь. Борясь со слезами, Ева приложила ладонь к его щеке. Она получила то, чего хотела. Нежность и простоту.

Когда Ева вновь испытала наслаждение, оно напоминало благословение. Рорк опустил голову и поймал губами слезу, катившуюся по ее щеке.

- Моя душа, - снова сказал он и, прижавшись лицом к волосам Евы, глубоко погрузился в ее тело.

Она лежала, уютно прижавшись к мужу. За окном стемнело. Долгий день закончился.

- Рорк...

- Гм-м? Тебе нужно немного поспать.

- Как жаль, что у меня нет таких слов, которые есть у тебя. Когда они нужны больше всего на свете, я не могу их найти!

- Я знаю, что именно ты хочешь сказать. - Он играл концами ее волос. А теперь забудь обо всем и усни.

Ева покачала головой, приподнялась на локте и посмотрела на него сверху вниз. "Неужели это совершенство принадлежит мне?" - подумала она.

- Скажи еще раз то, что ты говорил. По-ирландски. Я хочу повторить эти слова тебе.

Он улыбнулся и взял ее руку.

- Ты не сможешь их выговорить.

- Смогу.

Все еще улыбаясь, Рорк медленно произнес то, что она просила, но взгляд Евы был серьезным. Она взяла его руку, положила к себе на грудь, потом прижала ладонь к его сердцу и повторила эти слова.

Его лицо дрогнуло, сердце гулко забилось.

- Ева, ты чудо! - хрипло прошептал он. - Слава богу, что ты есть на свете.

Ева отказалась спать, и Рорк уговорил ее поесть в постели. Она сидела, скрестив ноги, и уплетала спагетти с фрикадельками. Секс, еда и обжигающий душ сделали свое дело.

- Морано раскололся на допросе, - начала она.

- Точнее, это ты его расколола, - поправил Рорк. - Я наблюдал за тобой. Он не знал, какой это для тебя труд.

Ева уставилась в бокал и задумалась.

- Не такой уж большой. Потому что я знала, что расколю его. Но не знала, что ты был там.

- Я принимал участие в операции, и мне разрешили присутствовать. Я обожаю смотреть, как ты работаешь.

- Господи, Рорк для них это было просто соревнованием! Каждый пытался овладеть как можно большим количеством женщин. От меня потребовалось только одно: загнать Морано в угол. По его словам, во всем был виноват Данвуд, а он только пытался не уступить своему дружку. С Бэнкхед произошел несчастный случай, Клайн не умерла, а убийство Макнамары было чем-то вроде самообороны. Я смотрела на него и не видела ни порочности, ни расчетливости. Он просто пустой. Слабый и пустой. Это звучит напыщенно, но он представляет собой что-то вроде бездны, наполненной злом.

- Ты совершенно права. Но Данвуд сделан из другого теста, верно?

- Да, наверное. - Ева подняла бокал и сделала глоток. - Знаешь, после схватки с Ренфру в кабинете Уитни...

- Какой схватки?

- Ах да, я же не рассказала...

Она поведала ему о случившемся, заедая спагетти хлебом с травами.

- Не могу поверить, что я велела Уитни заткнуться! Он должен был взгреть меня по первое число.

- Он умный человек. И хороший коп. А с такими типами, как Ренфру, мне часто доводилось иметь дело. В тот период жизни, о котором я сожалею, серьезно добавил Рорк, увидев, что Ева нахмурилась. - Скорее честолюбивыми, чем умными. Ограниченными. И ленивыми. К сожалению, он подтверждает мою прежнюю точку зрения на копов. Ту, которой я придерживался, пока не узнал одного из них более близко.

- Ренфру разозлил меня, но его капитан... Он крепкий мужик. С ним можно иметь дело. Так вот... - Ева тяжело вздохнула. Она безумно устала, но не могла остановиться. - Так вот. Я взяла всю свою бригаду за вычетом гражданского консультанта и отправилась арестовывать Люциуса. Он тут же потребовал вызвать адвоката и не сказал ни слова. Данвуд не глуп и не слаб. Его ошибка заключается в том, что он считает всех остальных глупыми и слабыми. Именно на этом он и проколется.

- Нет, это ты его проколешь.

Абсолютная вера Рорка в ее силы грела Еву не меньше, чем слова любви.

- Кажется, ты ко мне неравнодушен, верно?

- Пожалуй. Дашь попробовать остатки фрикаделек?

Она сунула ему тарелку.

- Не успели мы зарегистрировать Данвуда, как в управление явились сразу три адвоката. А Данвуд заявил, что знает только одно: его добрый друг и товарищ Кевин в последнее время вел себя немного странно - приходил в неурочное время, надевал странные костюмы и куда-то исчезал.

- Дружба - прекрасная вещь!

- Да уж... У нас нет образцов ДНК Данвуда, и он знает это. Разыгрывает невинную жертву, оскорбленного гражданина, молчит и предоставляет говорить своим поверенным. Он и глазом не моргнул, когда ему предъявили оборудование его домашней лаборатории и образцы хранившейся там продукции. И не повел бровью, когда я сказала, что мы обнаружили в шкафу его спальни парик и костюм, которые были зафиксированы видеокамерой, установленной в доме Лутц. Он утверждает, что всем этим пользовался Кевин. То же самое произошло со счетом Карло, - добавила она. - Операции с наркотиками. Мол, он ничего не знает; наверное, это тоже дело рук Кевина.

- И что ты собираешься делать дальше?

- Фини продолжает колдовать над телефонами и компьютерами, которые мы конфисковали в доме Данвуда. И наверняка найдет что-нибудь. В тот вечер, когда Данвуд убил своего деда, он должен был встретиться с кем-то, но я догадываюсь, что жертва не пришла. Мы проверим электронную почту, найдем девушку и подтвердим, что в тот вечер Данвуд назначил ей встречу в клубе, где он заказывал напитки. Кроме того, образцы из лаборатории Данвуда покажут наличие "Шлюхи" и "Кролика". Конечно, его адвокаты будут пытаться доказать, что в самом экспериментировании нет ничего противозаконного, а нам придется доказывать факт их использования или продажи. Но все-таки это еще одна ниточка.

Ева перевела дух и продолжила:

- Мы будем копать, пока не привяжем его к распространению наркотиков под именем Карло. Для этого я собираюсь использовать клиентку Чарльза Монро. Бригада экспертов проведет флюороскопию дома и обнаружит следы крови. Кроме того, у нас есть подробное признание Кевина Морано.

Ева начала убирать тарелки. При этом ею руководила не столько страсть к порядку, сколько потребность в движении.

- А еще я натравлю на него Миру, - сказала она, - хотя даже ей придется нелегко с этим ублюдком. В общем, у нас есть все основания для обвинительного акта. Через пару дней мы объединим доказательства, и тогда ему уже не отвертеться.

- Ты уверена, что сможешь это сделать? - серьезно спросил Рорк. Хватит ли у тебя сил?

- Если бы ты задал этот вопрос двадцать четыре часа назад, я бы ответила "нет". Но сейчас это было бы ложью. - Ева повернулась к нему лицом. - Я закончу собирать улики, добавлю к ним пару фактов, которые выужу из Данвуда во время допроса, и все передам окружному прокурору. А потом уеду. Рорк, у меня есть другие дела, и если я не отдохну, то не смогу заниматься ими.

- Вот и прекрасно. Нам с тобой необходимо побыть вдвоем. Никаких призраков, никаких обязанностей, никаких огорчений. Только отдых.

- Мы отправимся в Мексику, да?

- Во всяком случае начнем с этого. И учти - не меньше двух недель!

Ева открыла рот, готовая привести дюжину причин, которые мешают ей уехать так надолго, но посмотрела на Рорка и быстро передумала.

- Когда ты сможешь уехать?

- Как только ты освободишься. Я уже сверился со своим расписанием.

- Дай мне пару дней, чтобы свести концы с концами... Кстати, ты мне напомнил приказ начальства. Уитни велел мне использовать любой способ, при помощи которого я просплю восемь часов подряд.

- Милая, я вижу, что ты уже выбрала этот способ.

- Да. Причем самый надежный!

Ева опрокинула Рорка навзничь и легла на него. Она уже начала снимать халат, и тут зазвонил внутренний телефон.

- Какого черта ему нужно? Неужели он не знает, что мы заняты?

- Не останавливайся. - Рорк поднял трубку: - Соммерсет, нас нет до утра. Позвонишь только в случае пожара или высадки крупного вражеского десанта.

- Сэр, прошу прощения за беспокойство, но к лейтенанту приехал майор Уитни и хочет ее видеть. Сказать ему, что она не принимает?

- Нет. О черт... - Ева попыталась собраться с мыслями. - Я сейчас спущусь.

- Проводи майора Уитни в парадную гостиную, - сказал в трубку Рорк. Мы присоединимся к нему через пару минут.

- Дело плохо. Очень плохо. - Ева рывком открыла шкаф и схватила первое, что попалось под руку. - Уитни не приехал бы сюда ради выпивки и светской болтовни. Черт бы все побрал!

Не удосужившись надеть нижнее белье, она натянула старые джинсы, выцветшую футболку с надписью "Нью-йоркская городская полиция" и, чертыхаясь, влезла в ботинки. Тем временем Рорк успел облачиться в элегантные черные брюки и шелковую черную рубашку. Пока Ева справлялась с дыханием, он надел туфли.

- Знаешь, если бы я не так торопилась, меня бы от этого затошнило.

- От чего, дорогая?

- От твоей способности за две минуты одеваться, как супермодель! рявкнула она и опрометью вылетела из комнаты.

В парадной гостиной, где блестел паркет и сверкали стекла, Уитни и Галахад осторожно и уважительно изучали друг друга. Когда вошла Ева, майор вздохнул с облегчением.

- Добрый вечер, лейтенант. Добрый вечер, Рорк. Прошу прощения за вторжение.

- Ничего страшного, майор, - быстро сказала Ева. - Случилось что-то ужасное?

- Я решил сообщить лично то, что вы в конце концов узнали бы из средств массовой информации. Адвокат Люциуса Данвуда потребовал немедленно рассмотреть дело об освобождении под залог.

О результатах этого рассмотрения Ева догадалась по лицу начальника.

- Его выпустили, - бесстрастно сказала она. - Интересно, какой судья выпустил под залог человека, обвиняемого в серийных убийствах?

- Судья, который с самого начала обязан был взять самоотвод, поскольку является другом семьи Макнамар-Данвудов. Он отдал это распоряжение под предлогом того, что против Данвуда нет физических улик.

- Я представила бы ему улики через несколько часов... - начала Ева.

- Кроме того, - продолжил Уитни, - суд учел, что обвинение построено исключительно на признании Кевина Морано, который якобы пытается оговорить Данвуда. Что у Данвуда нет криминального прошлого, что он является членом уважаемой семьи и только вчера вечером узнал о трагической гибели своего деда.

- Об убийстве, - поправила Ева. - Которое он совершил собственноручно.

- На слушании присутствовала его мать. И обратилась с личной просьбой выпустить ее единственного сына под залог, чтобы тот мог помочь ей организовать похороны. Залог в размере пяти миллионов был внесен немедленно, и Данвуда передали на поруки матери.

- Не нервничай. Давай подумаем. - Рорк положил руку на плечо Евы, не дав ей открыть рта. - По-твоему, он скроется?

Ева сделала глубокий вдох и усилием воли поборола охвативший ее лютый гнев.

- Не думаю. Данвуд считает, что состязание продолжается. Только на этот раз идет другая игра. Он собирается выиграть, но выходит из себя, потому что я изменила правила. Он избалован и взбешен, поэтому может поступить опрометчиво. Нам нужно ускорить работу экспертов. Нужно четко определить названия химических веществ, образцы которых взяты в его доме.

- Уже сделано, - ответил ей Уитни. - По дороге сюда я поговорил с Дикхедом Беренски. У нас есть положительный ответ на вопрос о том, совпадают ли эти вещества с веществами, обнаруженными в организмах жертв. Используя это доказательство и связь судьи с обвиняемым, окружной прокурор обжаловал решение о выпуске под залог и потребовал немедленной отмены судебного решения.

- Это требование будет удовлетворено?

- Узнаем через час. Лейтенант, к сожалению, я вынужден отменить свой приказ о восьми часах сна. Ваш рабочий день еще не кончился. И мой тоже, добавил он. - Я вернусь в управление и буду ждать. Если нам повезет, ночью вы вернете Данвуда обратно. Я сам поеду с вами.

- Со мной? Но... - Ева вовремя спохватилась. - Да, сэр.

- Лейтенант, я начинал службу патрульным. И хотя сейчас занимаюсь канцелярской работой, но могу вас заверить, что балластом не буду.

- Я не хотела вас обидеть, майор. С вашего позволения, я позвоню Фини и попрошу его вызвать Макнаба, чтобы они еще сегодня ночью успели обследовать электронику, которую мы изъяли на месте преступления.

- Делайте то, что считаете нужным. Законопатьте все дыры. Я свяжусь с вами, как только получу сообщение от прокурора.

- Майор... - Рорк продолжал держать руку на плече Евы и чувствовал, что жену трясет от желания действовать. - Вы уже обедали?

- Нет еще. Что-нибудь перехвачу на рабочем месте.

Рорк слегка сжал пальцы, и Ева поняла намек.

- Гм-м... Майор, почему бы вам не поесть здесь? Это сэкономит время.

- Я не хочу доставлять вам хлопоты.

- Никаких хлопот, - заверил его Рорк. - Пока Ева звонит по телефону, я составлю вам компанию. - Он жестом показал на дверь. - Надеюсь, ваши родные в добром здравии...

Ева сделала глубокий вдох и посмотрела им вслед. Она не знала, что считать более странным: согласие майора пообедать у них дома или его же согласие пообедать в компании человека, который большую часть своей жизни посвятил нарушению всех и всяческих законов. В том числе и неписаных.

- Все это очень странно, - сказала она Галахаду. Потом махнула рукой и, предоставив Рорку развлекать гостя, отправилась в свой кабинет, чтобы снова взяться за работу.

ГЛАВА 22

Прекрасно понимая чувства Фини, Ева не мешала ему рычать, бушевать и плеваться.

И не обращала внимания на то, что в трубке слышится журчание воды, а на заднем плане звучит лирическая музыка, под которую какой-то бас воркует своей даме о любви.

Как видно, она была не единственной, планировавшей на этот вечер обольщение.

- Мы вернем его, - сказала она, когда Фини перестал брызгать слюной. Я собираюсь установить слежку за его домом и квартирой его матери. Не думаю, что он удерет, как кролик, но не хочу рисковать. Фини, расшифруй сообщения на его компьютере. Нам нужно собрать как можно больше улик.

- Этого судью следует раздеть догола и протащить по улице, привязав к его члену табличку с крупной надписью "ТРАХАНЫЙ РАЗДОЛБАЙ"!

- Да, картина была бы приятная и поучительная, но скоро освобождение под залог будет отменено. Вызови Макнаба.

- Небось кувыркается с Пибоди, - проворчал Фини. - Кстати, о кроликах...

Проявив железный характер, Ева сдержалась и ничего не сказала о весьма эротическом фоне их разговора, хотя соблазн был велик.

- Если и так, то я не хочу об этом знать. Но можешь взять Пибоди для связи. Как только что-нибудь раскопаешь, она передаст мне.

- Разве ты не берешь ее на задержание?

- Нет. Со мной будет другой коп. Уитни.

- Джек?! - Фини расхохотался, чем немало удивил Еву. - Без дураков?

- Без дураков. Слушай, Фини, как я должна себя вести в такой ситуации? Если что-нибудь пойдет не так, я могу отдавать ему приказы?

- Конечно, ведь дело расследуешь ты.

- Да, помню, - Она защемила пальцами переносицу. - Нарой что-нибудь, и поскорее... Что-то я хотела тебе сказать... Ах, да. Я обожаю такую музыку!

Ева дала отбой. Может быть, у нее вовсе не такой уж железный характер?

Она позвонила в управление, приказала установить наблюдение за двумя точками, встала и начала расхаживать по кабинету.

Почему так долго нет сообщения от окружного прокурора? Наверно, ей нужно спуститься. И взять на себя обязанности хозяйки дома. Сейчас эта роль удавалась ей лучше, чем год назад. Ева играла ее не идеально, но сносно. Правда, чаще всего она делала это во время деловых обедов и приемов, на которых присутствовало множество гостей, а потому уделять повышенное внимание каждому было вовсе не обязательно. Но принимать дома собственного начальника... Нет, светские разговоры и непринужденные беседы - конек Рорка, а не ее.

Тяжело вздохнув, Ева пошла в спальню за портупеей. Пристегнув к портупее кобуру, она почувствовала, что вновь владеет собой.

Люциус чувствовал то же самое. Он владел собой. В глубине его оскорбленной души клокотал гнев, но ее поверхность была затянута льдом. И даже если гнев время от времени прорывался наружу, это не мешало Данвуду владеть собой.

Он знал, что мать будет хныкать, плакать и умолять. Ее поведение было предсказуемым. По его разумению, такими были все женщины - слабыми и покорными от природы. Они требовали руководства и твердой руки. Его матерью всегда управляли твердой рукой. Сначала дед, потом отец. А он, Люциус, просто поддерживал традицию семьи Макнамар-Данвудов.

Мужчины этой семьи всегда командовали парадом. Всегда были победителями. Мужчины этой семьи заслуживали уважения, послушания и нерассуждающей преданности. С ними нельзя было обращаться, как с рядовыми преступниками, хватать, бросать за решетку и допрашивать.

И их никогда, никогда не предавали.

Естественно, из тюрьмы его выпустили. Люциус ни минуты не сомневался в том, что это случится. Он ни за что не позволит, чтобы его посадили в клетку, как животное! И все-таки он не мог избавиться от чувства унижения. Сначала его бросили за решетку, потом потащили в суд, нарушили его права...

Ему противостояла какая-то Ева Даллас. Господи, откуда она взялась?! Люциус всегда считал, что женщинам никогда нельзя давать власть, и это, пожалуй, было единственным, в чем он соглашался со своим злосчастным дедом.

Он не будет торопиться. Составит тщательный план. Выберет место и время. А когда все будет готово, жестоко отомстит ей за то, что она посмела поднять на него руку, испортила игру и публично опозорила.

Тихое место, небольшая прелюдия, а потом... О да, его свидание с лейтенантом Даллас будет очень бурным. На этот раз он наденет на нее наручники. А когда она получит порцию "Шлюхи" и станет умолять о той единственной вещи, которой на самом деле хотят все женщины, он даже не станет трахать ее. Он причинит ей боль, невыносимую боль, но откажет в последнем ослепительном наслаждении.

Она будет умирать от отчаяния, как сучка в охоте.

От этой мысли у него затвердело в паху. Это еще раз доказывало, что он мужчина.

Но Даллас и ее наказание могли подождать. Куда важнее было разобраться с Кевином.

Старая дружба не оправдывает предательства. Кевин должен за все заплатить. Тем более что эта расплата послужит его собственному оправданию.

Люциус тщательно подготовился к выполнению задачи. Надел на голову гладкий медно-рыжий парик и придал коже молочную белизну. Согласно удостоверению личности, его звали Терренс Блэкберн и он был адвокатом Кевина Морано.

В его маске были изъяны, Люциус признавал это. Но необходимость торопиться оправдывала некоторые погрешности в деталях. В конце концов, люди видят лишь то, что хотят видеть. Он прекрасно знал это. Он был похож на Блэкберна и имел удостоверение на его имя. Носил типичный костюм преуспевающего адвоката по уголовным делам. Имел при себе дорогой кожаный "дипломат". И выражение лица у него было мрачное и высокомерное.

Люциус без труда проник в управление. Когда он потребовал свидания со своим клиентом, это вызвало у дежурного копа не столько интерес, сколько досаду.

Люциус хладнокровно подчинился беглому обыску и снова предъявил для рентгеновского просвечивания свой "дипломат". Когда его привели в комнату для свиданий, он сел, сложил руки на коленях и принялся ждать.

Когда привели Кевина, на котором был мешковатый ярко-оранжевый комбинезон, Люциус испытал холодное злорадство, которое пересилило гнев. Лицо друга, облаченного в ужасную тюремную одежду, было серым и унылым, но при виде адвоката он тут же воспрянул духом.

- Мистер Блэкберн, я не ожидал, что вы придете ко мне еще раз. Вы сказали, что завтра утром мне предстоит предварительное слушание, и я должен буду доказать, что находился в моральной и эмоциональной зависимости. Что, появились какие-то новости?

- Мы обсудим это. - Когда Кевин сел, Люциус небрежно махнул охраннику рукой и открыл "дипломат". Дверь захлопнулась. - Как вы себя чувствуете?

- Ужасно! - Кевин заломил руки. - Правда, я сижу в одиночной камере, лейтенант Даллас сдержала слово, но там темно и... и воняет! В любой момент кто-то может заглянуть в "глазок", и нельзя ни секунды побыть наедине с собой. Мистер Блэкберн, я не могу сидеть в тюрьме! Это невозможно! Нужно что-то сделать. Сделать так, чтобы предварительное слушание сложилось в мою пользу. Я мог бы провести некоторое время в частном реабилитационном центре или... или под домашним арестом. Но вернуться в тюрьму?! Нет, ни за что!

- Мы найдем способ избежать этого.

- Серьезно? - Кевин обрадовался и наклонился к собеседнику. - Но днем вы сказали... Ладно, неважно. Спасибо. Спасибо большое. Теперь, когда я узнал, что вы принимаете соответствующие меры, мне сильно полегчало.

- Меры принимаются, но мне нужны деньги. Чтобы расчистить тропу.

- Все, что хотите! - Кевин закрыл лицо руками. - Я не могу оставаться тут. Не знаю, как я переживу эту ночь.

- Вам нужно сохранять спокойствие. Выпейте воды.

Люциус поднялся и прошел к стоявшему в углу охладителю воды. Наполнив чашку, он незаметно вылил туда содержимое флакончика, висевшего на цепочке под рубашкой.

- В вашем признании говорится, что во всем виноват Люциус Данвуд, сказал он, возвратившись. - Это была его игра, и он выигрывал.

- Я знаю, что поступил дурно, и чувствую себя ужасно. Но что я мог поделать? Эта Даллас говорила, что иначе все преступления припишут мне. Кевин залпом выпил воду. - Но я не виноват. Каждому понятно, что я не виноват. Я никогда не решился бы на это, если бы не Люциус.

- Он умнее вас. И сильнее.

- Нет-нет, он просто... очень изобретательный. И любит соперничество. Я не могу сказать, что кто-то из нас умнее. И все же... - Кевин слабо улыбнулся. - Думаю, что в каком-то смысле победа осталась за мной.

- Вы так считаете? Это большое заблуждение.

- Я не понимаю, о чем вы... - В глазах у Кевина помутилось. - Мне нехорошо...

- Ты уйдешь первым, - негромко сказал Люциус. - Отправишься на тот свет. Умрешь еще до того, как тебя успеют доставить в лазарет. Кев, тебе не следовало предавать меня.

- Люциус?! - Испуганный Кевин попытался встать, но его не слушались ноги. - Помоги мне! Кто-нибудь, помогите!

- Слишком поздно. - Люциус поднялся, снял с себя цепочку, надел ее на шею Кевина и аккуратно заправил под комбинезон.

- Ты не можешь так поступить со мной. - Кевин из последних сил уцепился за руку Люциуса. - Не можешь убить меня.

- Я уже убил тебя, Кев. Но ты умрешь без боли. Ради старой дружбы. Сначала они подумают, что это самоубийство. Им понадобится какое-то время, чтобы понять, что к тебе приходил вовсе не Блэкберн. А поскольку в данный момент я нахожусь у матери, меня никто не заподозрит. Одно утешение, добавил он, когда Кевин рухнул на пол. - Сидеть в тюрьме тебе больше не придется.

Люциус протянул руку, закрыл "дипломат" и аккуратно отряхнул пиджак.

- Наша игра закончена, - пробормотал он. - Я выиграл.

Люциус нажал на кнопку под крышкой стола, затем наклонился и начал хлопать Кевина по щекам.

- Морано потерял сознание, - сказал он вошедшему охраннику. - Начал кричать, что не вынесет ужасов тюрьмы, а потом упал. Ему нужна медицинская помощь.

Пока его умирающего друга везли в лазарет, Люциус Данвуд хладнокровно вышел из здания центрального полицейского управления.

Когда Ева спустилась на первый этаж, Уитни и Рорк уже закончили обед и теперь пили кофе, покуривали сигары. Услышав, что Уитни смеется - причем не коротко хмыкает, как обычно, а зычно хохочет, - она застыла на месте, сосчитала до десяти и только после этого вошла в столовую.

- Не знаю, как вы оба умудряетесь сохранять фигуры при таком обильном меню, - обратился к ней Уитни, продолжая улыбаться.

Рорк лукаво усмехнулся и поднес к губам чашку.

- Мы... много работаем. Правда, дорогая?

- Да, физические упражнения - залог здоровья... Сэр, я рада, что вам понравилось угощение. Фини занимается электроникой. Я дала указание следить за домом Данвуда и квартирой его матери. Пибоди будет доставлять новые сведения по мере их поступления. Я потормошила экспертов из следственной бригады, и они доложили, что обнаружили на полу и ковре гостиной следы крови той же группы, что у Макнамары. Нулевая отрицательная. У Данвуда тоже нулевая отрицательная, но я слегка нажала на дежурного техника и заставила его провести полный анализ ДНК. Сэр, предварительные результаты доказывают, что это кровь Макнамары. Еще до утра мы получим окончательное подтверждение.

Уитни с удовольствием затянулся сигарой. Жена отказывала ему в этой небольшой роскоши.

- Даллас, вы когда-нибудь отдыхаете? - Увидев ее непонимающий взгляд, майор покачал головой. - Сядьте. Выпейте кофе. Все, что можно было сделать, уже сделано. Мы не имеем возможности предпринять что-нибудь еще, пока не получили сообщение от прокурора.

- Если вы прикажете, она не станет спорить, - небрежно бросил Рорк.

- Мне бы не хотелось приказывать хозяйке дома. Пожалуйста. - Уитни придвинул ей стул. - Рорк сказал мне, что вы на две недели улетаете в Мексику. Вы уже собрали вещи?

- Нет, сэр. - Ева, не находившая себе места, неохотно села. - Я займусь этим, когда мы закончим дело.

Уитни снова покачал головой.

- Лейтенант, вы исключительный коп. А исключительные копы сгорают быстрее, чем посредственные, у которых есть другие интересы. Удачный брак, например, очень помогает выстоять. Можете поверить моему опыту. Дети... Уитни засмеялся, увидев на лице Евы непритворный ужас. - Когда придет время, конечно. Друзья. Родные. Иными словами, жизнь. Если у вас ничего нет, кроме работы, рано или поздно вы можете забыть, зачем работаете. Забыть о том, что, когда вы закрываете дело и сдаете его в архив, на свободе становится одним преступником меньше.

- Да, сэр.

- Думаю, раз уж я обедал за вашим столом и курил великолепные сигары вашего мужа, вы можете называть меня Джек.

Ева обдумывала это предложение целых три секунды.

- Нет, сэр. Прошу прощения, но не могу.

Уитни откинулся на спинку стула и лениво выдохнул дым.

- Ну что ж... - И тут зазвонил его мобильник.

Майор тут же снова стал начальником.

- Уитни.

- Освобождение арестованного под залог аннулировано, - зычно объявил помощник окружного прокурора. - Подозреваемый Люциус Данвуд подлежит немедленному возвращению в камеру предварительного заключения. Все выдвинутые против него обвинения остаются в силе. Копии постановления об аннулировании и ордера на арест посланы вам по факсу.

- Хорошая работа. - Уитни дал отбой. - Ну что ж, лейтенант... Пожалуй, нам пора.

Рорк сразу поднялся. Заметив удивленный взгляд, который Ева бросила на мужа, Уитни наклонил голову.

- Гражданский консультант по этому делу попросил разрешения сопровождать нас и получил согласие. Но окончательное решение, разумеется, за вами. Лейтенант, вы не будете возражать?

Увидев легкую улыбку Рорка, Ева со свистом втянула в себя воздух.

- Нет, сэр, не буду. Это обошлось бы мне слишком дорого.

Сара Данвуд жила в двухуровневой квартире респектабельного дома, расположенного всего в нескольких кварталах от дома ее сына. Охранная система выдавала надписи "адресат отдыхает" и "посетителей не принимают", пока Ева не добилась своего с помощью значка, ордера и пламенных угроз.

- Впечатляюще, - прокомментировал Уитни, когда они вошли в лифт. - Но объясните мне, ради бога, каким образом вы собирались вытащить человека из-под материнской юбки и засунуть его в задницу компьютера?

- Признаться, сэр, мне никогда не приходилось этого делать. Обычно бывает достаточно угроз... Думаю, Данвуд будет сопротивляться, - продолжила она. - Этот мальчишка не любит, когда расстраивают его планы, и инстинкт заставляет его бросаться в атаку, пока он не потерял власть над собой... Она помедлила. - Майор, я бы хотела передать консультанту оружие. Для самозащиты.

- Это ваше право, лейтенант.

Ева наклонилась, вынула из прикрепленной к лодыжке петли маленький парализатор и протянула Рорку.

- Заряд минимальный и должен таким остаться. Но пользоваться этим оружием можно только в случае непосредственной физической угрозы. Понятно?

- Так точно, лейтенант. - Когда они вышли из лифта на этаже Данвудов, Рорк сунул парализатор в карман.

- Я пойду первой, - сказала Ева. - Все должно быть сделано очень быстро. Мы входим, определяем местонахождение Люциуса Данвуда и надеваем на него наручники. Но всех штатских придется заранее удалить из помещения.

Она нажала на звонок, и дверь тут же открылась. На пороге стояла побледневшая горничная.

- Полиция. Освобождение Люциуса Данвуда под залог аннулировано.

- О, боже... Мисс Сара! Мисс Сара!

Рорк отстранил закричавшую горничную и освободил Еве дорогу.

- Посидите здесь, если не хотите, чтобы вам причинили вред.

Ева вошла в квартиру, быстро обводя взглядом все входы и выходы. Когда по лестнице торопливо спустилась женщина, рука Евы потянулась к оружию, но тут же опустилась.

- Что это? В чем дело? Кто вы?

Женщина была маленькая, тоненькая, рыжекудрая и растерянная. Ее миловидное лицо было обезображено синяками, красовавшимися на подбородке и под левым глазом.

- Миссис Данвуд?

- Да, я миссис Данвуд. А вы из полиции? Та самая женщина, которая арестовала моего сына?

- Я лейтенант Даллас из нью-йоркской городской полиции. - Ева притянула значок, но при этом ее глаза ловили каждое движение, а уши - каждый подозрительный звук. - Освобождение Люциуса Данвуда под залог отменено. Я пришла арестовать его.

- Вы не имеете права! Я внесла залог. Судья...

- У меня есть постановление об отмене освобождения под залог и ордер на арест. Миссис Данвуд, ваш сын наверху?

- Нет! Вы не можете арестовать его!

- Эти синяки - его рук дело?

В голосе Сары Данвуд послышался ужас.

- Нет-нет, я просто упала. Почему вы не можете оставить его в покое? По щекам женщины покатились слезы. - Он еще мальчик!

- Этот мальчик убил вашего отца.

- Неправда... Это неправда! - Она закрыла лицо руками и отчаянно зарыдала.

- Майор?

- Действуйте. Миссис Данвуд, вам нужно сесть.

Предоставив мужчинам бороться с приступом истерики, Ева бросилась вверх по лестнице. Она была уверена, что справится с Люциусом, если тот попытается прорваться вниз. Положив руку на оружие, Ева рывком открывала каждую комнату, входила и осматривала ее. Подойдя к запертой двери, она достала универсальную отмычку и открыла замок.

Войдя внутрь, Ева сразу поняла, что это комната Люциуса. Детская комната избалованного ребенка, полная дорогих игрушек. Всю стену занимал центр развлечений - аудио, видео с огромным экраном, компьютерные игры... На стойке в виде буквы Г стоял центр приема и передачи данных. Полки ломились от книг, дискет и альбомов. В смежной комнате Ева обнаружила небольшую, но хорошо оборудованную химическую лабораторию.

Шторы в обеих комнатах были спущены, двери в коридор надежно заперты. "Таинственный маленький мир", - подумала Ева.

Сначала она обыскала стенные шкафы и обнаружила новые парики в прозрачных коробках. В ванной на полочке под зеркалом лежали остатки воска для лица и крема-основы.

"Нет, Люциуса здесь нет, - подумала Ева. - И вышел он отсюда в другом облике".

Она сунула оружие в кобуру, вернулась к центру передачи данных и попробовала вывести на экран последнюю запись.

НЕ МОГУ ВЫПОЛНИТЬ ТРЕБОВАНИЕ БЕЗ ПАРОЛЯ...

- Ну, это мы еще посмотрим! - Ева быстро вышла на лестничную площадку. - Рорк, подойди на минутку.

- Горничная говорит, что Данвуд и его мать утром кричали друг на друга, - сказал Рорк, поднявшись. - Точнее, кричал Данвуд. Она слышала, как его мать плакала, слышала звуки ударов, потом хлопнула входная дверь. Тогда она выбежала из кухни и обнаружила миссис Данвуд на полу. Видимо, он не в первый раз поднимал руку на мать. Так же, как его дед и отец. Отец сейчас в Сиэтле. Уехал по делам. Судя по всему, он бывает в этой квартире не так уж часто.

- Большая счастливая семья... Я хочу, чтобы ты помог мне получить доступ к последней записи, сделанной на компьютере. Эта сволочь требует пароль. Если будешь что-то трогать, воспользуйся аэрозолем. - Ева сунула ему баллончик с "Силином". - Я сейчас вернусь.

Она оставила Рорка и спустилась по лестнице.

- Его нет в квартире, - сказала она майору. - Миссис Данвуд, куда ушел Люциус?

- Прогуляться. Просто прогуляться. У него слишком много забот.

"Еще бы!" - саркастически подумала Ева.

- Миссис Данвуд, вы вредите и ему, и себе. Чем дольше полиции придется искать вашего сына, тем тяжелее будут последствия. Скажите, где он.

- Но я действительно не знаю!

- Как он был одет, когда уходил?

- Я не понимаю, что вы имеете в виду...

- Прекрасно понимаете! Судя по всему, он снова замаскировался. И когда вы увидели сына в таком виде, инстинкт подсказал вам, что Люциус действительно совершил все то, в чем его обвиняют.

- Нет! Я не верю этому!

Услышав сигнал, Ева вынула мобильник и отвернулась. Некоторое время она молча слушала, а затем, не говоря ни слова, дала отбой.

- Кевин Морано мертв, - бесстрастно произнесла она, наблюдая, как бледнеет от потрясения и ужаса лицо миссис Данвуд.

- Кевин? Нет... Нет!

- Его отравили. Сегодня днем у него был посетитель. Вы ведь знаете, как выглядел этот посетитель, правда, миссис Данвуд? Ваш сын пошел навестить своего друга и убил его. А потом скрылся.

- Как он миновал охрану, черт побери? - грозно спросил Уитни.

- С помощью этого. - Спустившийся Рорк протянул ему распечатанную на бумаге копию портрета. - Вот последняя работа, проделанная на его компьютере.

- Блэкберн, - пробормотала Ева, не глядя на распечатку. - Адвокат Морано. Его пропустили практически без проверки. Он широко известный специалист по уголовным делам.

- Тут есть еще кое-что. - Рорк протянул ей другую распечатку. - Правила игры.

"СОБЛАЗНЯЙ И ЗАВОЕВЫВАЙ! - прочитала Ева. - Состязание в романтических и сексуальных подвигах между Люциусом Данвудом и Кевином Морано".

Она быстро пробежала глазами остальное. Все было очень тщательно организовано и расписано до мелочей. Цели, порядок, правила и система подсчета очков. Почувствовав, что живот свело судорогой, Ева резко повернулась к Саре Данвуд.

- Посмотрите сюда. Прочтите. Тут все, что он сделал. Это его подлинная сущность! - Ева сунула листок ей в лицо.

- Вы хотите отнять у меня все? - По щекам несчастной женщины текли слезы. Она смотрела не на распечатку, а на Еву. - Я выносила его в своем чреве! После нескольких месяцев обследований и лечения, отчаяния и надежды я сумела зачать его. Неужели вы отнимете у меня последнее?

- Я ничего не отнимаю у вас, миссис Данвуд. Ваш сын сам позаботился об этом.

Ева снова отвернулась и приказала двум полицейским подняться в квартиру.

- Ему нужно место, где можно разгримироваться и переодеться, - сказала она Уитни. - Но не думаю, что он вернется сюда в конце концов. Все самые ценные вещи у него дома, и едва ли он захочет расстаться с ними.

Она попробовала поставить себя на место Люциуса.

- Сначала он попытается сбросить маску. Он знает, что после смерти Морано мы начнем его разыскивать, и не может позволить себе оставить следы. Но он считает нас медлительными и тупыми. Думает, что он намного умнее. Будет торопиться, но не слишком. Вернется домой, снимет парик и грим. Умоется. Проведет некоторое время, издеваясь над нами, соберет кое-какие вещи, а то, что сочтет уликами, уничтожит.

- Вы установили наблюдение за его домом, - напомнил Уитни. - Люди, стоящие в дозоре, его заметят.

- Может, да, а может, и нет. Потому что он знает об их присутствии.

- Сэр, вы не сядете за руль? - спросила Ева, когда они вышли на улицу. - А тем временем гражданский консультант нарисует мне картинку.

Майор ехал быстро, но не включал сирену. Когда по просьбе Евы Рорк вызвал на своем карманном персональном компьютере план дома Данвуда, Уитни поднял брови.

- Ваш компьютер способен принимать голограммы?

- Ничего особенного. Обыкновенный голографический вывод.

На колени Евы упала распечатка. Она изучила ее. И составила план.

- Наблюдатели переместятся к черному ходу. Один проникнет в дом, второй останется снаружи. Остальные войдут здесь и здесь. Мы войдем в парадную дверь. Рорк, ты пойдешь налево и поднимешься по лестнице. Майор пойдет направо и прочешет первый этаж. Я спущусь вниз, в подвал. Учтите: у него включена охранная система, в том числе видеокамеры. Если Данвуд обратит на них внимание - а он непременно сделает это, - то узнает о нашем приближении. Так что следите за спинами друг друга. Потому что в глубине души он трус.

Когда они остановились рядом с машиной наблюдения, Ева выпрыгнула наружу, выслушала отчет, подробно описала ситуацию и отдала несколько быстрых приказов.

- Он не пользовался парадной дверью. Но тут есть еще три входа и двенадцать окон первого этажа. - Ева свернула за угол и неторопливо обошла дом. - Окно разбито, - доложила она по возвращении. - Он там.

Ева и Уитни одновременно достали универсальные отмычки.

- Прошу прощения, сэр...

- Простите, я слегка отвлекся. - Уитни спрятал отмычку и вынул оружие.

Ева раскодировала замок.

- По счету "три".

- Ей почему-то нравится пригибаться, - шепнул Рорк Уитни и по команде Евы проскочил в дверь вместе с ней, выпрямившись в полный рост.

Затем они, словно три стрелы, разлетелись в разные стороны. Двигаясь спиной к стене, Ева добралась до лестницы в подвал, а затем громко произнесла требуемое законом предупреждение. Никакого ответа, разумеется, не последовало.

Ева спустилась вниз и бесшумно двинулась в темноте, прицеливаясь в каждый дверной проем по очереди.

Услышав позади тихий звук шагов, она развернулась и едва не нажала на спусковой крючок.

- Черт побери! Это ты, Рорк?

- Первый этаж прикрывают два человека. Подкрепление выехало. Если в подвале нас будет двое, дело пойдет быстрее. Тем более, - негромко добавил Рорк, становясь к ней спиной, - что он наверняка именно здесь.

Инстинкт Евы говорил ей то же самое. Поэтому она и выбрала данное направление.

- Он видит нас, - негромко сказала она, заметив видеокамеры, вделанные в потолок. - Затаился и ждет.

Одна из дверей была заперта.

- Сейчас я постараюсь его обмануть, - прошептала она Рорку на ухо. - Он ждет, что мы полезем напролом. И готов к этому. Не входи, пока я не подам сигнал.

Ева открыла замок, пнула дверь ногой, а затем быстро отпрянула.

Это движение спасло ей жизнь. Что-то треснуло в темноте у самых носков ее ботинок. Она увидела дым, услышала шипение и вынуждена была отступить в сторону, чтобы кислота не проела подошвы. В следующее мгновение в темноте что-то вспыхнуло, и Ева ощутила обжигающую боль в левом плече.

- Черт!

- Ты ранена? - Рорк прыгнул к Еве и, прижав ее к стене, заслонил своим телом. Из комнаты вылетела целая серия молний, но Люциус, к счастью, не видел, куда стрелять.

- Ерунда, слегка задело. - Ева поморщилась, потому что рука у нее онемела от плеча до кончиков пальцев. - Вынь у меня из кармана мобильник. Левая рука не действует.

Рорк сделал то, что она просила, нажал на кнопку и продиктовал:

- Подвал, восточное крыло. Данвуд вооружен. Лейтенант ранена.

- Пустяковая царапина, - с досадой бросила Ева. - Я цела. Повторяю, я цела. Пожалуйста, попробуй включить свет... Данвуд! - крикнула она, вперевалку подойдя к двери и держа оружие наготове. - Все кончено. Дом окружен. Бежать тебе некуда. Бросай оружие и выходи с поднятыми руками.

- Только я могу сказать, что все кончено! А я еще не кончил. - Люциус сделал еще один выстрел. - Думаешь, я могу проиграть какой-то женщине!

Загорелся свет, и Ева увидела черную дыру в полу, которую отделяли от ее ног считанные сантиметры.

- "Соблазняй и завоевывай"? Мы приняли твою игру, Люциус. Ты сделал глупость, так подробно и тщательно описав ее правила. Мы этим воспользуемся. Мы знаем, что ты убил Кевина. Это было сделано ловко, но законы ты знаешь хуже, чем химию. Его признание сохраняет силу. А ты оказался настолько глуп, что бросил в ванной остатки воска и крема-основы. И в итоге потерял все набранные тобой очки.

В комнате зазвенело разбитое стекло, и Люциус яростно завопил:

- Это моя игра! И мои правила!

Ева подняла правую руку, останавливая людей, торопливо спускавшихся по лестнице.

- Люциус, началась новая игра по новым правилам, которую тебе ни за что не выиграть. Потому что я играю в нее лучше, чем ты. Бросай оружие и выходи, или я пристрелю тебя, как собаку!

- Ты не выиграешь! - Теперь он ревел в три ручья, как капризный ребенок, у которого отняли игрушку. - Никто у меня не выиграет! Я непобедим! Я Данвуд!

- Прикрой меня, - сказала Ева Рорку.

Она сделала глубокий вдох, пригнулась и бросилась в комнату. Молнии прошили воздух над ее головой, но она успела перекатиться и нырнуть в укрытие.

- Глупо, Люциус. - Она прижалась спиной к массивному буфету. - Очень глупо. Ты опять промахнулся. Плохо стреляешь. Где ты купил эту дрянь? У уличного торговца? И он сказал, что теперь ты хорошо вооружен? Так вот, он солгал. Проверь количество зарядов. У тебя осталось их меньше половины. А у меня целы все. И я не промахиваюсь. Я выиграла эту игру. А знаешь, каков приз? Возможность бросить тебя за решетку и держать там до конца твоих дней. И это сделает женщина, Люциус.

Данвуд ничего не ответил и перестал стрелять. Тишина насторожила Еву. Она осторожно выглянула из укрытия, чертыхнулась и нажала на спусковой крючок парализатора. Но было уже поздно.

Из руки Люциуса выпал флакон. Данвуд зашатался и рухнул на пол.

- Вызовите "Скорую"! - крикнула Ева. Она бросилась к Люциусу, пинком отбросила его оружие и нагнулась. - Что ты принял?

- То же, что дал Кевину. - Он холодно улыбнулся. - Только вдвое увеличил дозу для быстроты. Ни одна женщина не бросит меня за решетку! Игра закончилась по моему желанию, так что выиграл я. Я всегда выигрываю. А ты, сука, проиграла.

Ева следила за тем, как он умирал, но не чувствовала угрызений совести.

- Нет, - пробормотала она. - Выиграли все, кроме тебя.

ЭПИЛОГ

Выбравшись наружу, Ева с наслаждением вдохнула ночной воздух и потерла левое плечо, которое начало покалывать. "Саре Данвуд придется хоронить своего отца и сына одновременно, - подумала она. - Эта женщина была преданной дочерью и матерью, но ее преданность не имела смысла. Потому что эти люди не стоили того".

- Лейтенант, вам нужна медицинская помощь?

Ева подняла взгляд на Уитни.

- Нет, сэр. - Она согнула пальцы. - Уже проходит.

- Вы играли с ним, как кошка с мышкой. - Они стояли и следили за тем, как выносят из дома черный пластиковый мешок с телом Люциуса Данвуда, двадцати двух лет, гениального мальчика, любимого сына и хищника. - Вы не знали, что он скорее покончит с собой, чем сдастся вам.

"Нет, знала", - подумала Ева. В глубине души она прекрасно знала, что делает... и сделала это, хладнокровно и расчетливо дразня его.

Разве ее отца не вынесли из холодной грязной комнаты в таком же черном мешке?

Ева закрыла глаза, потому что она была копом и это обязывало ее защищать... всех и вся.

- Майор, я знала, что иду на риск. Я дергала его за ниточки, прекрасно сознавая, что мы загнали его в угол и он может предпочесть проигрышу самоубийство. Я могла отдать приказ о штурме. В этом случае его сейчас везли бы в камеру предварительного заключения, а не в морг.

- Но тогда мог бы пострадать кто-то еще. Он был вооружен, опасен и уже успел ранить вас. Мы могли потерять людей, которые сегодня вечером вернутся к семьям живыми и здоровыми. - Уитни помолчал. - Составьте отчет, а потом отправляйтесь спать.

- Да, сэр. Спасибо.

Продолжая растирать ожившее плечо, Ева подошла к поджидавшему ее Рорку.

- Мне нужно написать и отправить отчет.

- Как рука?

- Как будто в нее воткнули шесть миллионов раскаленных иголок. - Она снова согнула пальцы. - Через пару часов все придет в норму. За это время я успею справиться с бумажками.

Рорк внимательно посмотрел на нее. Он видел свою жену насквозь и без труда читал ее мысли.

- Ева, без него мир стал лучше.

- Может быть, но решать это было не мне.

- Ты и не принимала такого решения. Он сам его принял. Ему оставалось только сдаться. Ты бы арестовала его, отдала под суд и получила бы удовлетворение от этого.

- Да, - согласилась Ева, потому что Рорк был совершенно прав. - Знаешь, я послала к его матери полицейского консультанта. Я ведь вовсе не обязана сама сообщать ей о смерти сына, правда? Пусть это сделает тот, у кого есть нужные слова...

- Позже, когда ее боль слегка утихнет, мы сможем послать к ней кого-нибудь из убежища для жертв насилия. - Рорк взял ее за здоровую руку. Пойдем, Ева.

Она кивнула.

- Давай уедем сегодня ночью, - сказала Ева, когда они подошли к машине.

- Уедем?

- Да, в Мексику. Как только я закрою дело, мы сядем на одно из твоих огнедышащих чудовищ и улетим из этого города к чертовой матери!

Рорк поцеловал пальцы жены и открыл ей дверцу.

- Я распоряжусь.