"Поцелуй смерти" - читать интересную книгу автора (Робертс Нора)ГЛАВА 11К четырем часам снегопад, казалось, еще усилился, но теперь он мало беспокоил Еву. Она сидела в своем кабинете и читала расшифровку медицинской информации, сделанную Луизой. Технология производства искусственных органов была разработана Фрейдом и его сотрудниками и с годами усовершенствовалась, становясь все более дешевой, эффективной и надежной. Чего нельзя было сказать о трансплантации человеческих органов, требующих поиска здорового донора, сохранения и транспортировки. Создание органов из тканей самого пациента выглядело более перспективным, так как отсутствовал риск отторжения, но этот процесс требовал времени и денег. При современном состоянии медицины доноры использовались крайне редко. Большей частью здоровые органы изымались – в качестве пожертвования или за деньги – у жертв несчастных случаев, чье состояние было безнадежным. Насколько поняла Ева, в области трансплантации органов наука являлась палкой о двух концах. Чем успешнее медицина спасала и продлевала человеческие жизни, тем меньше становилось донорских органов, а главное – в них постепенно отпадала необходимость. Многие заболевания научились излечивать, обходясь без трансплантации. Если же болезнь, особенно в случаях с бедняками, оказывалась слишком запущенной, единственным средством оставалась замена пострадавших органов на искусственные. «Зачем же брать то, от чего нет никакой пользы? – в который раз спрашивала себя Ева. – А тем более зачем для этого убивать?» Она посмотрела на вошедшего Рорка. – Может быть, это все-таки работа какого-то психа с медицинским опытом? Возможно, он просто хочет избавить мир от тех, кого считает ниже себя, а органы изымает в качестве трофеев? – Между жертвами есть связь? – Снукс и Спиндлер имеют отношение к клинике на Канал-стрит. Больше они никак не связаны ни друг с другом, ни с жертвами в Чикаго и Париже. Если только не учитывать того, что все они были, как говорится, отбросами общества. – Еве незачем было заказывать компьютеру данные о Леклерке, чтобы освежить память. – Человеку, убитому в Париже, было лет под пятьдесят. Он был наркоманом, не имел близких родственников, жил в каморке, когда мог за нее платить, и на улице, когда не мог. Пользовался бесплатной поликлиникой, особенно не имея денег на дозу. Чтобы приобрести наркотики по социальной программе, приходится проходить осмотр. В медкарте говорится, что он страдал прогрессирующим циррозом печени. – Все-таки какая-то связь между жертвами есть, – заметил Рорк. Ева пожала плечами. – Печень, сердце, почки. Такое впечатление, будто убийца собирает коллекцию. Я уверена, что это связано с центром здоровья, но не знаю, с каким именно – Дрейка, Нордика или обоими. – Возможно, не только с ними, – предположил Рорк. Ева кивнула. – Я об этом думала. И мне многое не нравится. Тип, которого я ищу, явно занимает высокое положение и чувствует себя надежно защищенным. Он образован, удачлив и педантичен. У него есть серьезная причина заниматься всем этим, Рорк! Ведь он был готов убить полицейского… Не понимаю. – Может быть, ему это доставляет удовольствие? – Не думаю. – Ева закрыла глаза, вспоминая, как выглядела каждая жертва. – Это сугубо профессиональная работа, в которой не ощущается радости. Конечно, он испытывает острые ощущения, но это для него не главное. Скорее, совмещение приятного с полезным. Рорк наклонился к Еве, рассматривая ушибы на ее лице. – Здорово же тебе досталось. – Уже почти прошло. Луиза хорошо надо мной поработала. Она, кажется, не такая зануда, как большинство врачей. – Тебе нужно переменить обстановку, – решил Рорк. – Отвлечься, чтобы в понедельник вернуться к работе с ясной головой. Пошли. – Куда? – Ева указала на окно. – Разве ты не видишь, что мы погребены в снегу? – Так почему бы этим не воспользоваться? – Он взял ее за руку и поднял со стула. – Давай слепим снеговика! Рорк постоянно удивлял Еву, но на сей раз она буквально выпучила глаза. – Ты хочешь слепить снеговика?! – Почему бы и нет? Я сперва подумал, что мы могли бы провести уик-энд в Мексике, но… – Все еще держа ее за руку, он посмотрел в окно и улыбнулся. – Разве нам часто представляется такой шанс? – Но я не умею лепить снеговиков! – Я тоже. Посмотрим, что у нас получится. Ева попыталась выступить с альтернативными предложениями, включающими секс в теплой постели, но в результате, закутавшись с головы до ног, послушно шагнула через порог в метель. – Господи, Рорк, это безумие! Ничего не видно на расстоянии пяти футов! – Ну и прекрасно! По-моему, это просто сказка. – Усмехнувшись, Рорк взял ее за руку и повел вниз по заснеженным ступенькам. – Мы окажемся заживо похороненными! Наклонившись, Рорк подобрал горсть снега. – Отлично лепится. В детстве я никогда не видел столько снега. В Дублине чаще идет дождь. Итак, нам нужен хороший фундамент. – Снова нагнувшись, он начал громоздить кучу снега. Несколько секунд Ева молча наблюдала, с каким энтузиазмом ее утонченный супруг предается этому занятию. – Очевидно, это компенсация несчастливого детства, – заметила она. Рорк обернулся, приподняв бровь. – Пожалуй. Ева рассеянно слепила снежок. – Мне кажется, у нас достаточно других компенсаций. – Она нахмурилась. – Твой снеговик получается слишком худым и жалким. Он должен быть крепче. Рорк выпрямился, с улыбкой прижал покрытые снегом ладони к щекам Евы и поцеловал ее. – Подключайся к работе или не мешай. Ева вытерла снег с лица. – Лучше я слеплю своего снеговика – и он заткнет твоего за пояс! – Я всегда восхищался твоим азартом. – Постараюсь тебя не разочаровать. Ева отошла в сторону и принялась за дело. Она не рассчитывала на свои таланты скульптора, поэтому, не думая об эстетике, вкладывала в работу силу и энергию. Фигура получалась монументальной, хотя и слегка скособоченной. Бросив взгляд на Рорка, Ева с удовлетворением отметила, что значительно опережает его. Мороз покалывал щеки, но мышцы разогрелись от работы, и Ева расслабилась, сама того не замечая. Тишина не нервировала, а успокаивала ее. Это походило на сон без цвета и звука, который убаюкивает душу и дает отдохнуть телу. – Я почти закончила, – сообщила она Рорку, добравшись до головы. – Посмотри на моего парня. Твои жалкие усилия обречены на провал. – Поглядим. – Он шагнул назад и прищурился, изучая свое творение. – Меня моя работа устраивает. Ева бросила взгляд через плечо и фыркнула. – Лучше прибавь ему роста, иначе мой парень разжует его и выплюнет. – Нет, думаю, здесь все как надо. – Рорк подождал, пока Ева закончила работу и заковыляла к нему по снегу. – Ой, да у твоего снеговика сиськи! – воскликнула она. – И великолепные. Ева, уперев руки в бока, уставилась на фигуру с огромными грудями и остроконечными сосками. Рорк самодовольно погладил снежную грудь. – Твой плоскогрудый качок ей и в подметки не годится. Ева покачала головой. – Извращенец. У нее грудь совершенно непропорциональна. – Мальчику можно и пофантазировать, дорогая. – Получив удар снежком в лопатку, Рорк повернулся с волчьей ухмылкой. – Ага, я надеялся, что ты это сделаешь! Ну, раз ты первая пролила кровь… Он слепил комок снега и метнул в нее. Ева увернулась, быстро слепила другой снежок и бросила его с грацией и меткостью бейсболиста высшей лиги. Снежок попал Рорку в грудь, и он одобрительно кивнул. Увесистые снежные комья летали туда-сюда. Ева угодила Рорку в лицо и собиралась довершить успех еще несколькими меткими ударами, но ее охватил неудержимый приступ смеха. Она не могла остановиться, ее руки дрожали, не давая толком прицелиться. Наконец, с трудом переведя дух, она подняла руку. – Перемирие! Прекратить огонь! Снег падал ей прямо на лицо. – Не слышу. – Рорк шагнул вперед. – Ты сказала «сдаюсь»? – Нет, черт возьми! Ева нагнулась за новыми боеприпасами и взвизгнула, когда Рорк, прыгнув на нее, повалил в сугроб. – Маньяк! – с трудом вымолвила она. – Ты проиграла. – Нет! – Кажется, я наверху, лейтенант. – Зная изворотливость Евы, Рорк крепче стиснул ее обеими руками. – Вы в моей власти. – Да ну? Тебе не напугать меня, крутой парень! – Ева усмехнулась, глядя на него. Черная лыжная шапочка Рорка побелела от снега, выбивавшиеся из-под нее волосы были мокрыми и блестящими. – Я смертельно ранила тебя полдюжины раз. Ты покойник. – Думаю, я еще достаточно живой, чтобы заставить тебя молить о пощаде. – Он слегка коснулся ее губ кончиком языка. – Если у тебя возникли какие-нибудь идеи… – Ну? – То я не возражаю. – Она потянулась к нему, ища его губы, подчиняясь охватившему ее страстному желанию. – Пойдем в дом, – предложил Рорк. – Только сначала обними меня. – Ее дыхание стало прерывистым. – Я хочу ощущать твои руки. Рорк испытывал сильное искушение прямо здесь и сейчас сорвать с нее плотный костюм, но он преодолел себя и, поднявшись, вытащил Еву из сугроба. – Пожалуй, нам лучше оставить снеговиков наедине, – заметила она. – Отличная идея. – У меня есть еще одна. – Ева прижалась к Рорку, а потом молниеносным движением сунула снег ему за воротник. – Обманщица! – Можешь отплатить мне, когда я раздену тебя догола. – С удовольствием, – отозвался Рорк, чувствуя, как ледяные струйки текут у него по спине. Ева и Рорк отправились в бассейн, где вода нагревалась и пенилась при легком прикосновении к контрольному пульту. Когда они вышли, вдоволь наплававшись, вода стекала с них, сразу превращаясь в пар. – В постель! – скомандовал Рорк и, закутав Еву в халат, взял ее на руки и понес к лифту. – Скорее! – Ева прижалась лицом к его шее, слегка покусывая ее. Она удивлялась, что ее бешено колотящееся сердце до сих пор не вырвалось из груди и не упало Рорку в руки. Впрочем, он и так владел им… – Я люблю тебя, Рорк, – шепнула Ева. В ее устах эти слова были редкими и драгоценными. Чувствуя, что от возбуждения у него подгибаются колени, Рорк вышел из лифта, отнес Еву к кровати под стеклянным заснеженным потолком и упал на постель рядом с ней. – Скажи мне это снова, – потребовал он, прижимаясь губами к губам Евы. Его руки скользили по ее трепещущему телу, дрожь усиливалась вместе с желанием… – Скажи! – настаивал Рорк. Ева запустила пальцы ему в волосы и посмотрела в блестящие глаза. – Я люблю тебя. Только тебя. Она обвилась вокруг его тела, отдаваясь ему… «Было бы чудесно провести уик-энд с Рорком, – думала Ева. – Он просто неистощим на выдумки». Она намеревалась посвятить воскресенье работе, но не успела встать с кровати, как Рорк отнес ее в голографическую комнату, где успел воссоздать остров Крит. Ева не нашла в себе сил протестовать против теплого синего моря, яркого солнца и окутанных дымкой холмов, а когда с помощью мультифункциональной аппаратуры Рорк изобразил аппетитный пикник, она сдалась окончательно и не пожалела об этом. Нью-Йорк был погребен под двумя футами снега. Воздушные патрули пресекали попытки ограблений, а спасательные группы отыскивали пострадавших от снегопада. Всем остальным было велено сидеть дома. Так почему же не провести день на пляже, угощаясь спелым пурпурным виноградом? В понедельник утром Ева проснулась отдохнувшей и с ясной головой. Одеваясь, она краем уха слушала новости. Сообщалось, что все главные улицы уже расчищены. Ева не очень этому верила, но решила попробовать добраться в управление на машине. Она застегнула рубашку и собралась пить кофе, когда загудел сигнал радиотелефона. Ева нехотя взяла трубку. – Даллас. «Сообщение лейтенанту Еве Даллас. На Бауэри убит бездомный. Полиция на месте преступления». – Уведомите сержанта Делию Пибоди. Я захвачу ее по дороге. Выезжаю сразу же. Конец связи. – Забыв про кофе, Ева надела кобуру. – Этот тип снова взялся за свое, черт бы его побрал! – Она посмотрела на Рорка. – Представляешь, подгадал под мое дежурство. Похоже, теперь для него это личное дело. – Будьте осторожны, лейтенант! – крикнул Рорк ей вслед. Когда Ева вышла, он покачал головой и пробормотал. – Для тебя такие дела всегда личные. Настроение Евы не улучшилось, когда оказалось, что полицейскими на месте преступления оказались Бауэрс и Трухарт. С трудом подъехав к тротуару по скользкой и мокрой от снега улице, она тяжело вздохнула. – Если я выгляжу так, будто собираюсь ее нокаутировать… Пибоди внимательно посмотрела на свою начальницу. – Да нет, ты в порядке. – Ладно, не имеет значения. Ева выбралась из машины и направилась к Бауэрс. Ее ботинки тонули в снегу, а небо над головой было таким же суровым и холодным, как ее сердце. – Слушаю ваш рапорт, полицейский Бауэрс. – Жертва женского пола, личность и возраст не установлены. Уголком глаза Ева видела, как Трухарт открыл было рот и сразу же закрыл его. – Мы обнаружили жертву в ее временном жилище, как и Снукса. Но сейчас там куда больше крови. Так как я не медик, то не могу определить, изъят ли у нее какой-нибудь орган. Оглядевшись вокруг, Ева увидела более полудюжины бледных лиц с застывшими взглядами. Обитатели трущоб стояли вокруг ограждения, которое на этот раз Бауэрс установила вовремя. – Вы расспрашивали кого-нибудь из этих людей? – Нет. – Так займитесь этим! – приказала Ева и направилась в сторону импровизированного жилища жертвы. Бауэрс кивнула Трухарту, посылая его к свидетелям, а сама зашагала рядом с Евой. – Хочу поставить вас в известность, что я уже подала еще одну жалобу. – Полицейский Бауэрс, сейчас не время и не место обсуждать наши с вами личные дела. – Вам не удастся безнаказанно звонить мне домой и угрожать! Вы перегнули палку, Даллас! Озадаченная и возмущенная Ева остановилась и посмотрела на собеседницу. В глазах Бауэрс светились гнев и злорадство. – Я не звонила и не угрожала вам. – У меня имеется запись разговора. Это послужит доказательством. – Прекрасно. Ева снова двинулась вперед, но Бауэрс схватила ее за локоть. Рука Евы сжалась в кулак, и она чудом удержалась, чтобы не заехать им в лицо Бауэрс. – Полицейский, мы на контроле, а вы мешаете мне расследовать убийство. Отойдите. – Вот и хорошо – пускай нас зафиксируют! – Возбуждение переполняло Бауэрс – она уже не могла держать себя в руках. – Пусть знают, что я официально доложила о вашем поведении. А если департамент не примет меры, то я буду вправе пожаловаться и на него. – Я это учту. А теперь отойдите, пока я не воспользовалась – Вам хочется меня ударить, верно? – Ее глаза блеснули, а дыхание участилось. – Люди вроде вас привыкли улаживать дела таким образом! – Да, я с удовольствием ударила бы вас по нахальной физиономии, Бауэрс. Но сейчас у меня есть более важное дело. А так как вы отказываетесь выполнять распоряжения, то я временно освобождаю вас от выполнения обязанностей и хочу, чтобы вы удалились с места преступления. – Это мое место преступления! Я первая прибыла сюда! – Вы свободны, полицейский. – Ева вырвала руку, продолжая в упор смотреть на Бауэрс. – Только притроньтесь ко мне еще раз, и я прикажу моей помощнице арестовать вас за создание препятствий расследованию. У нас с вами есть личная проблема, и мы непременно уладим ее – только не здесь и не сейчас. Выберите сами время и место. А теперь – убирайтесь отсюда, Бауэрс! – Она сделала паузу, чтобы унять гнев. – Пибоди, уведомите лейтенанта, которому подчиняется Бауэрс, что она освобождена от своих обязанностей и удалена с места преступления. Попросите прислать другого полицейского, чтобы помочь Трухарту контролировать толпу. – Если я уйду, Трухарт уйдет тоже! – Бауэрс, если вы через полминуты не окажетесь за ограждением, на вас наденут наручники. – Не ручаясь за себя, Ева отвернулась. – Пибоди, проводи полицейского Бауэрс к ее машине. – С удовольствием, сэр. Как вы предпочитаете, Бауэрс, – в горизонтальном или в вертикальном положении? – любезно осведомилась Пибоди. – Я собью спесь с вас обеих. – Голос Бауэрс дрожал от злобы. Она зашагала по снегу, явно обдумывая на ходу очередную жалобу. – С тобой все в порядке, Даллас? – Я чувствовала бы себя лучше, если бы могла двинуть ей как следует, – сквозь зубы процедила Ева. – Но давай наконец займемся делом, она и так отняла у нас слишком много времени. Приблизившись к жилищу жертвы, она отодвинула рваный пластик, служивший дверью. Внутри все было залито кровью. Ева вынула из служебного несессера перчатки и обеззараживающий раствор. – Включай диктофон, Пибоди. Жертва – женщина, черная, возраст около семидесяти лет. Причиной смерти скорее всего является рана в животе. Жертва истекла кровью. Видимые признаки борьбы и сексуального насилия отсутствуют. Ева шагнула ближе, не обращая внимания на кровь, пачкающую ботинки. – Уведоми медицинский отдел, Пибоди. Мне нужен Моррис. По-моему, у нее изъяли печень. На сей раз убийца не беспокоился об аккуратности. Края раны ровные и чистые, – добавила она, склонившись над убитой. – Но, в отличие от других жертв, сосуды вроде бы не зажаты. На ногах жертвы были большие черные башмаки, которые городские приюты выдавали бездомным. Рядом с тонким матрацем стояли мини-плейер и полная бутылка пива. – Признаков ограбления нет, – продолжала Ева. – Время смерти приблизительно два часа тридцать минут. – Протянув руку, она подобрала просроченное удостоверение личности. – Жертва идентифицирована как Джилесса Браун, возраст шестьдесят восемь лет, не имеющая постоянного адреса. – Отодвиньтесь немного, лейтенант. Мне нужно сделать полный снимок тела. Ева шагнула вправо и почувствовала, как ее ботинок царапнул о какой-то предмет. Наклонившись, она извлекла из лужи крови золотой значок. Сложенные крылья кадукея были испачканы кровью. – Вот оно что… – пробормотала Ева. – Записывай, Пибоди. Золотой значок; булавка, очевидно, сломана. Найден возле правого бедра жертвы. Значок идентифицирован как кадукей – символ медицинской профессии. – Она положила значок в пакет и убрала в сумку. – На сей раз убийца работал весьма небрежно. Что ему мешало? Гнев? Беспечность? Или просто спешил? – Она вышла наружу, прикрыв проем пластиком. – Послушаем, что выяснил Трухарт. Ева вытирала с рук кровь и обеззараживающий раствор, слушая Трухарта. – Похоже, ее здесь все любили. Называли Голубушкой. Никто из тех, с кем я разговаривал, ничего не видел прошлой ночью. Здесь было очень холодно – снег прекратился около полуночи, но дул сильный ветер. Вот откуда эти сугробы. – И вот почему мы не найдем никаких следов, достойных внимания. – Ева бросила взгляд на истоптанную землю. – Узнайте о ней все, что сможете, Трухарт. На вашем месте я бы, вернувшись в участок, потребовала другого инструктора. Ну а когда пыль осядет, я намерена рекомендовать вас в Главное управление, если у вас нет других планов. – Нет, сэр. Я вам очень признателен. – Не благодарите меня – в управлении вас заставят как следует попотеть. – Ева повернулась к Пибоди. – Давай заедем в клинику на Канал-стрит. Я бы хотела проверить, не лечилась ли там Джилесса Браун. Луиза уехала в фургоне оказывать помощь обмороженным и пострадавшим от снегопада. Замещавший ее молодой врач сообщил Еве, что Джилесса Браун была не просто пациенткой, а любимицей всей клиники. Она приходила туда не менее раза в неделю, чтобы просто поболтать с другими пациентами и пожевать конфетки, которые врачи оставляли в корзине для детей. По словам молодого доктора, Джилесса Браун была очень общительной, но страдала умственной неполноценностью в результате запущенного еще в детском возрасте заболевания. Ее речь была затруднена, а интеллект оставался на уровне восьмилетнего ребенка. Она была абсолютно безобидной, а последние полгода лечилась от уже успевшего развиться рака печени. Существовала некоторая надежда если не на выздоровление, то хотя бы на ремиссию. «Теперь не будет ни того, ни другого…» – подумала Ева. Вернувшись в управление, она первым делом связалась с Фини. – У меня еще одна жертва. – Я уже слышал. – На месте преступления найден значок – медицинский символ. Я носила его в лабораторию и не отставала от Дикхеда, пока он не подтвердил, что значок золотой. Попробуй выяснить, кто продает такие штуки. – Хорошо. Ты говорила с Макнабом? – Еще нет. – Ева сразу насторожилась. – А что? Вздохнув, Фини захрустел своим любимым миндалем. – Лондон, шесть месяцев тому назад. Наркоман провалялся мертвым в своей каморке несколько дней, прежде чем его обнаружили. У него изъяли почки. – Как у Спиндлер… Между прочим, сегодняшнее место преступления выглядит по-другому. Кровь повсюду. Убийца либо спешил, либо аккуратность его больше не заботит. Я свяжусь с Макнабом и расспрошу его о деталях. – Он на пути к тебе. Пришли с ним значок, и я им займусь. – Спасибо. – Как только она положила трубку, телефон зазвонил. – Даллас. – Зайдите ко мне в кабинет, лейтенант. Немедленно. Ева сразу подумала о Бауэрс и кивнула. – Да, майор. Сейчас иду. В коридоре она встретила Пибоди. – Сейчас придет Макнаб с подробностями о еще одной жертве в Лондоне. Поработай с ним в моем кабинете. – Да, сэр, но… – Пибоди не окончила фразу, решив, что нет смысла плакаться в спину удаляющемуся лейтенанту. Смирившись с перспективой провести утомительный час, она поспешила в кабинет Евы, чтобы попасть туда раньше Макнаба. Уитни сидел за столом – и его взгляд ничего не выражал. Не предложив ей сесть, он сразу перешел к делу. – Лейтенант, у вас произошло еще одно столкновение с полицейским Бауэрс? – Да, сэр. Все зафиксировано в записи с места преступления сегодня утром. – «Какая гадость! – подумала Ева. – Все равно что ябедничать школьной учительнице». – Бауэрс нарушила субординацию, мешала проводить расследование, и я приказала ей уйти. Уитни кивнул. – А вы никак не могли уладить это по-другому? С трудом удержавшись от резкого ответа, Ева вынула из сумочки диск. – Сэр, вот копия записи с места преступления. Просмотрите ее и скажите, следовало ли мне улаживать это по-другому. – Садитесь, Даллас. – Сэр, если мне предстоит выслушать выговор за плохую работу, то предпочитаю делать это стоя. – По-моему, я вас пока ни в чем не упрекнул, лейтенант. – Уитни тоже встал. – Еще до утреннего инцидента Бауэрс подала очередную жалобу. Она утверждает, что вы в субботу вечером позвонили ей домой и угрожали физической расправой. – Майор, я не звонила Бауэрс ни домой, ни куда-либо еще. – Ева не отводила взгляд и говорила абсолютно спокойно, хотя это давалось ей нелегко. – Если я и угрожала ей – после ее же провокации, – то лицом к лицу, о чем свидетельствует запись. – Она представила аудиозапись разговора, где звонивший назвался вашим именем. – Пусть сравнят эту запись с записью моего голоса. – Хорошо, Даллас. Пожалуйста, сядьте. Ева нехотя повиновалась. – Я не сомневаюсь, что голоса не совпадут, а также что Бауэрс будет продолжать вас изводить. Хочу заверить вас, что департамент призовет ее к порядку. – Вы разрешите мне говорить откровенно? – Конечно. – Бауэрс не место в полиции, майор. Она опасна. Это не личное, а профессиональное мнение. – Я склонен с вами согласиться, но не все так просто, как хотелось бы. Существует гораздо более серьезная проблема. В воскресенье мне звонил мэр. Кажется, с ним связался сенатор Брайан Уэйлен и потребовал, чтобы расследование, которое вы ведете, поручили кому-нибудь другому. – Кто такой, черт возьми, этот Уэйлен?! – Ева снова поднялась. – Какое дело зажравшемуся политикану до моего расследования? – Уэйлен отстаивает интересы Американской медицинской ассоциации. Его сын – врач, который работает в центре Нордика в Чикаго. По его мнению, ваше расследование и шумиха в средствах массовой информации компрометирует медицинское сообщество и может вызвать панику. Члены ассоциации обеспокоены и хотят произвести частное расследование этих преступлений. – Не сомневаюсь, что они обеспокоены. Я уверена, что людей убивает кто-то из членов этого сообщества. Это мое расследование, майор, и я намерена довести его до конца. – Боюсь, что теперь вам не дождаться сотрудничества от медиков, – продолжал Уитни. – Не исключено также, что на департамент окажут политическое давление с целью направить следствие в другую сторону. – Он позволил себе нахмуриться, но его лицо почти тотчас же опять стало бесстрастным. – Я хочу, чтобы вы побыстрее раскрыли это дело, Даллас, и не отвлекались на… личные раздражители. Поэтому прошу вас предоставить департаменту уладить ситуацию с Бауэрс. – Я знаю мои приоритеты. – Вот и отлично. И учтите: до особого разрешения это дело закрыто для СМИ. Я не желаю никаких утечек. Все данные должны копироваться для меня в закодированном виде. – Вы считаете, что утечка происходит в департаменте? – Я думаю, Вашингтон слишком интересуется нашими делами. Соберите группу, работайте только с ней и с этого момента используйте код пять, – закончил майор. |
||
|