"Корпорация М. И. Ф. — связующее звено" - читать интересную книгу автора (Асприн Роберт Линн)

ГЛАВА 4

На самом деле я не испытывал такого уж восторга от приобретения «Веселого дома». Безусловно, он проворно заколачивал нам деньги, но я как-то никогда не рассчитывал владеть отелем-казино. И не считал хорошей идеей создавать прецидент, выкупая собственность неудовлетворенного клиента, какой бы выгодной ни оказалась эта сделка. А так-то родственники Истерия (по линии жены) пытались объявить сделку недействительной на том основании, что он, должно быть, пребывал не в здравом уме, раз продал такой прибыльный бизнес за подобную цену. Я особо не тревожился, так как это все же Базар-на-Деве, и если всякого, заключившего неудачную сделку, объявлять безумцем, рухнет вся экономика.

По-настоящему, беспокоила меня другая сторона сделки, означавшая необходимость снова сотрудничать с Живоглотом. При прошлых делах с ним он последовательно оказывался озабоченным в первую очередь наполнением своих карманов, не особо считаясь со всем прочим, и я считал опасным ставить его в положение, делающее ему такой искушающе легкий доступ к нашим деньгам или даже к части их.

И все же я не мог спорить с логикой Маши, требовавшей подключить его к операции. И в то же время, когда она подкатилась к нему, то не представляла, что в конечном итоге он будет отчитываться перед нами. Банни заверила меня, что она лично проверяла финансовые отчеты казино, присылаемые Живоглотом вместе с нашей долей доходов. Но, несмотря на это, у меня появилась потребность тратить продолжительное время на личное изучение пространных списков, ожидая найти намек, что он каким-то образом снимал пенки для своего личного счета.

Проверкой финансовых отчетов Живоглота я и занимался в тот самый полдень, отложив в сторону бесчисленные письма и работу, требовавшую времени. Однажды Банни сказала мне, что немалый процент бухгалтеров и ревизоров действовали скорее назло, чем руководствуясь каким-то инстинктивным или благоприобретенным пониманием. То есть, чем замечать определенные нарушения в изучаемых ими документах, они выделяли какой-то насоливший им отдел или директора, позволявших себе иной раз отпускать в их адрес ехидные замечания на фирменной вечеринке, а затем просматривали их отчеты очень (!) внимательно. По ее утверждениям, если посмотреть достаточно пристально, то найдешь изъяны или подозрительные места в отчетах любого.

Должно быть, так оно и есть, если ты умеешь щелкать цифры, как орехи. Я же всего-навсего открыл, что длительные периоды времени, потраченные на разглядывание колонок мелких цифр, вызывают боль… буквально и фигурально. Конкретней, погорбившись несколько часов над отчетами, я чувствовал судороги и колющую боль в глазах, шее, спине и областях пониже.

Откинувшись на спинку кресла с целью снять напряжение и чуть потянуться, я перевел взгляд на карандаш, брошенный мною в порыве отвращения и усталости на стол. Усмехнувшись, я мысленно потянулся к нему, схватил его и метнул в воздух. Чем занимаются маги, когда скучают или подавлены? Шалят с магией!

Помните, как когда-то давным-давно, в стародавние времена я потел и стонал, левитируя перо. Те дни давно минули. Ничто так не поднимает уверенность, как несколько лет применения азов, вроде левитации, для спасения собственной шкуры… а, как всегда говорил мне Ааз, уверенность — это ключ к магии.

Я поднял карандаш к потолку, остановил, а затем отправил на экскурсию по кабинету, резко останавливая на каждом углу и сворачивая под прямым углом. Проделывая с ним разные па, я вдруг понял, что насвистываю себе под нос какой-то мотивчик, и поэтому, приведя его к точке над столом, я начал применять его в качестве дирижерской палочки, делая по мере нарастания мелодии знак вступать барабанам и трубам.

— Приятно видеть, что ты постоянно набиваешь руку.

Я взглянул на дверь и обнаружил там своего старого наставника, наблюдавшего за моей работой, прислонившись к дверному косяку.

— Привет, Ааз, — поздоровался я, продолжая плавно двигать карандаш. — Ну, дел свалилось столько, что у меня мало времени для тренировок, но я все же время от времени применяю какие-нибудь чары.

Как бы небрежно я не говорил, в тайне я очень радовался, что карандаш не дрогнул, когда Ааз внезапно окликнул меня. Ненарушение сосредоточенности на чарах или, скорее, сохранение чар после того, как сосредоточенность нарушена, было одним из наиболее трудных уроков, преподанных мне Аазом, и, по-моему, я, наконец, усвоил его на «отлично». И надеялся, что он заметил это.

— Есть несколько минут для старого партнера?

— Разумеется, пододвинь кресло.

Я решил, что будет невежливым продолжать играть с карандашом, пока говорю с Аазом, и поэтому привел канцтовар туда, где мог, нагнувшись вперед, плавно выдернуть его из воздуха. Однако, Ааз, казалось, не заметил. Он слегка вытянул шею, разглядывая разбросанные по столу бумаги.

— Что это такое?

— А, просто просматриваю финансовые отчеты «Веселого Дома». Я все еще не полностью доверяю Живоглоту.

Ааз развалился в кресле и чуть склонил голову набок, глядя на меня.

— «Веселого Дома», да? У меня как-то не было случая поговорить с тобой о нем. Ты там провернул фокус еще тот.

Я почувствовал себя согретым и польщенным его замечанием. Хотя технически мы считались равными… уже какое-то время… он по-прежнему был для меня старым учителем, и я никак не мог не прореагировать на его похвалу.

— Это казалось самым лучшим выходом из скверного положения, — небрежно обронил я.

— Совершенно верно, — кивнул он. — Всегда легче решить проблему, выбросив на нее деньги, чем придумывая способ выкрутиться.

Слова его вдруг перестали казаться похвальными. Я почувствовал, как моя гордость со скоростью задутой свечи превращается в оправдание.

— По-моему, финансовые доходы фирмы более чем оправдали мудрость этого вклада.

Это звучало немного напыщенно, даже для меня. Я заметил, что последнее время все больше и больше прибегаю к напыщенность при объяснении в ситуациях, где я прежде скулил о своей неопытности или отсутствии рабочих данных.

— Я никогда не принадлежал к тем, кто жалуется на получение чистой прибыли, — сверкнул зубами Ааз, раздвинув в усмешке рот до ушей. — Даже когда это означает приобретение нежеланного и ненужного нам казино.

Это определенно походило на предстоящую лекцию вместо благодарственного адреса за отлично проделанную мной работу. Хотя я мог уделить время для болтовни и всегда мог найти время для разговоров типа — «вот молодчина», мне не хотелось выслушивать разъяснение своих недостатков.

— Ну, сделанного не воротишь, а анализ задним числом — это чисто академические рассуждения, — живо сказал я, резко обрывая разговор о казино. — Зачем ты хотел меня видеть?

Я чуть было не начал возиться с бумагами на столе, чтобы подчеркнуть, как я занят, но вовремя вспомнил, что это финансовые отчеты казино… определенно не подходящий способ увести разговор подальше от этой темы.

— О, ничего особенного, — пожал плечами Ааз. — Просто я отправляюсь на одно небольшое задание и думал, что ты, возможно, захочешь подключиться.

— Задание? Я не давал тебе задания.

И тут же пожалел о своих словах, как только произнес их. Они казались не только бюрократическими, но подчеркивали тот факт, что несмотря на свалившийся на нас тяжелый груз задач, я не находил никакой работы для Ааза.

Мой старый наставник и глазом не моргнул при этой недипломатичной обмолвке.

— На самом-то деле это не задание. Скорее, отпуск на работе. Я собирался немного поработать в свое свободное время. Оказать услугу одному другу, неспособному позволить себе позволить наш обычный гонорар.

Мне следовало бы тут же насторожиться. Если я хоть сколько-нибудь жаден до денег, то перенял это у Ааза за время нашей совместной деятельности. Всякий раз, когда Ааз говорит об отдаче задаром того, что мы могли бы продать, вроде своего времени, мне следует знать — тут что-то затевается.

— Думаю, Ааз, я не могу уделить на это времени. Я действительно страшно занят.

—… левитированием карандашей и проверкой расхищения финансов, которые все равно краденые?

Его попытка невинно улыбнуться отстояла от цели достаточно далеко, чтобы быть намеренно неудавшейся.

— Брось, Ааз, это несправедливо. Я и впрямь много работал. Просто мне нужен иной раз перерыв. Вот и все.

— Вот об этом я и говорю, — захлопнул капкан мой партнер. — Тебе самое время вырваться из этого кабинета и побывать в деле, пока ты не стал постоянной частью этого кресла. Тебе нежелательно терять связь со своими войсками, а эта маленькая работенка как раз подходит для напоминания тебе, что такое — быть на задании.

Чем больше он говорил, тем больше я чувствовал себя обойденным с флангов. И в отчаянии поднял руку.

— Ладно, ладно. Расскажи мне о нем. Кто он — этот твой друг?

— Он скорее знакомый. Ты тоже его знаешь. Помнишь Квигли?

— Квигли? Охотника на демонов, ставшего магом? Того Квигли?

Ааз энергично кивнул.

— Того самого. Кажется, у него возникла проблема, с которой он не может справиться сам… что неудивительно. Я думал, тебе, возможно, будет интересно помочь, поскольку поставили его в такое положение именно мы.

Шах и мат.

— Хорошо, Ааз, — согласился я, скорбно поглядев на заваленный незаконченной работой стол. — Дай только мне кое-что поручить Банни, и я тебя тут же догоню.

Джак не особенно изменился со времени нашего последнего визита, но, впрочем, эти захолустные измерения редко меняются. Мы путешествовали под личиной, что мы, изверги, взяли в привычку делать, когда навещаем измерение, где уже побывали, а Малыш перенял ее у меня. Вопреки общепринятым взглядам изверги не любят драться все время, а прибыв второй раз в какое-то измерение, мы обычно вынуждены в конечном итоге драться со всяким, кто узнает нас и считает себя лучше подготовленным к схватке, чем при первой встрече. Это только подтверждает взгляд, которого придерживаемся мы, жители Извра. По нашему мнению, все остальные измерения антиобщественные, и нам лучше всего бить первыми для получения преимущества внезапности, не говоря уж о приложении всех усилий для отваживания гостей из иных измерений. Наше измерение достаточно неприятное и без забредающих сюда подымать бучу посторонних подонков.

Конечно, моя принадлежность к извергам не единственная причина, из-за которой многие граждане Джака хотят повесить посушиться наши скальпы. Когда мы проезжали здесь в прошлый раз, то здорово взбаламутили воду своим внезапным вступлением в Большую Игру. Как бы ни был я стар и циничен, я невольно улыбаюсь при мысли о поднятом нами тарараме.

— Как по-твоему, Ааз, сколько времени займет у нас проблема Квигли? — Спросил Скив, вторгаясь в мои разбредшиеся мысли.

— Я в общем-то не знаю, — пожал плечами я. — На мой взгляд, мы лучше представим себе это, когда он сам растолкует нам, в чем заключается эта проблема.

Малыш встал, как вкопанный и, нахмурясь, посмотрел на меня.

— Ты хочешь сказать, что согласился помочь, не зная, на что ты подряжаешься? Как же ты тогда узнал, что именно мы поставили его в такое положение?

Хоть Скив и показал себя быстро усваивающим уроки, все же бывают времена, когда он может чуть ли не изводить своей тупостью.

— Чем занимался Квигли, когда мы впервые встретились с ним?

— Охотился на демонов. А что?

— А чем он занимается теперь?

— Когда мы слышали о нем в последний раз, он работал придворным магом Та-Хо.

— А теперь скажи мне, что по-твоему побудило его зарабатывать на жизнь магией вместо махания мечом?

— О.

Несколько секунд он выглядел удрученным, но быстро оправился.

— Я все же думаю, тебе следовало бы выяснить, в чем проблема. Раз мы тут, невозможно предугадать, сколько она займет времени, а я не могу отрываться от кабинета на слишком долгий срок. Я нынче действительно занят.

— Ну, тогда, — улыбнулся я, — нам следует связаться с ним как можно скорее, а не стоять здесь, споря на улице.

Малыш мелодраматически закатил глаза и снова замаршировал вперед.

Скив сильно изменился за те годы, что я с ним работал. Когда мы впервые встретились, он был совсем малыш. А теперь он — молодой человек… хоть я и склонен все еще думать о нем, как о «Малыше». От старых привычек трудно избавиться. Он вырос из неуклюжего долговязого мальчугана в юношу, которому требуется бриться… хоть и нужно это только от случая к случаю и поэтому он склонен об этом забывать, пока ему не напомнит Банни. Еще поразительней то, как много он приобрел уверенности и самообладания, до такой степени, что у него появился определенный стиль. Было интересно наблюдать, как развивается мой подопечный в последние несколько лет. Просто надо было быть более внимательным к тем направлениям, в каких он развивался.

Видите ли, наиболее симпатичной отличительной чертой Скива всегда была его забота о людях… неподдельная забота.

Шла ли речь о его чувствах к Гаркину, когда его прежний учитель погиб, хотя мой коллега никогда не отдавал Малышу его законную долю, как ученику, или о хлопотах, на которые он пошел, чтобы не уязвить задетое самолюбие Аякса, когда старый лучник усомнился в своей ценности в бою, Скив всегда обладал безошибочной способностью увидеть в людях хорошее и действовать соответственно. Именно поэтому я и остался работать с ним… столь же учить, сколь и учиться.

Однако, в последнее время положение, кажется, меняется. С тех пор, как он взялся быть Президентом нашей корпорации, Скив начал все больше беспокоиться о бизнесе и меньше о людях. Другие, возможно, и не заметили этого. Банни и Тананда так заняты попытками перещеголять друг друга, что не заметят, даже если через помещение промарширует духовой оркестр, а у Корреша хватает забот, когда требуется развести их по разным углам. Маша и громилы сильны по части слепой верности. Они живо шагнут с утеса следом за Скивом, не задумываясь и не задавая вопросов. И опять же они знают его не так долго, как я, и не так хорошо, как я, и могут просто полагать его теперяшнее поведение нормальным. Для меня, однако, оно представляет крупную перемену.

Все это дело с покупкой казино только один пример. Тот Скив, которого я знал, настоял бы на том, чтобы Истерий знал все обстоятельства, прежде чем подписать контракт, или по крайней мере дал бы ему более щедрую цену за его усилия. Вместо этого нас угощают демонстрацией такого умения хватать, что плохо лежит, какому позавидует и матерый девол-торгаш.

Всем известно, что я ничего не имею против извлечения прибыли, особенно значительной, пусть даже и с душком… но то я. Скиву полагалось быть в противовес — гуманистом. В то время, как я учился у него взаимоотношениям с людьми, он, боюсь, усваивал у меня не те уроки… или чересчур хорошо усваивал те.

В любом случае, именно потому-то я и не бросил письмо Квигли в мусорную корзину, когда оно добралось к нам на Базар. Я счел, что оно даст мне возможность побыть какое-то время наедине со Скивом и выяснить, веду ли я себя просто как Нервная Нелли или тут действительно есть о чем беспокоиться. Пока я склонялся в сторону последнего.

К счастью, Квигли не переехал. Малышу так нетерпелось, что он, боюсь, плюнул бы на все это дело, если бы нам требовалось потратить какое-то время на его поиски. На наш стук ответил осторожный глаз, появившийся в щелке двери, когда та слегка приоткрылась.

— О! Я надеялся… то есть, я ожидал… Чем могу помочь, господа?

Мы уже видели эту личину «старика» и поэтому нисколько не сомневались, что смотрит на нас действительно Квигли.

— Это мы, Квигли, — живо сказал Малыш, прежде чем я успел бросить хотя бы «Привет». — Ты впустишь нас или нам отправляться домой?

— Скив? О слава небесам. Разумеется… заходите скорее.

Я считал, что Скив немного резок, и раболепие Квигли перед ним совсем не улучшало его манер.

— Извините за талой прием, — сказал маг, проводя нас в дом. — Но я боялся, что это мог быть один из кредиторов.

Закрыв дверь, Квигли дал спасть своему заклинанию личины… полагаю, поддержание ее требовало слишком больших усилий. При виде его истинной внешности я был слегка шокирован.

Годы не пощадили нашего старого союзника. На лице его глубоко отпечатались следы напряжения, которых не было, когда мы заскакивали сюда прежде. Само жилище, казалось, стало еще хуже. Стены нуждались в покраске… или, по крайней мере, в отмывке, а мебель, похоже, ремонтировали, а не заменяли.

— Не жилище, а дыра! — Заметил Скив со своим благоприобретенным отсутствием дипломатичности. — В самом деле, Квигли, если уж не думаешь о себе, подумай о профессии. Откуда, по-твоему, у людей возьмется уважение к магам, если они увидят, в каких условиях они живут?

— Полегче, партнер, — тихо осадил я его. — Не все же могут владеть казино. Некоторым из нас приходится жить в лесных избушках… и даже спать под деревьями на открытой дороге.

За это я заработал острый взгляд, но тут вмешался Квигли.

— Нет, Скив прав. Могу сказать только одно — я пытался. Именно из-за этого-то я и угодил в ту передрягу, где сейчас нахожусь. Я превысил свой кредит, пытаясь поддерживать приличный вид, и вот теперь мне приходится за это расплачиваться.

— Вот здорово, Квигли, если это единственная твоя проблема, то мы можем позаботиться о ней вообще без всякого труда. Мы можем устроить быстрый твердый займ и отогнать волков от твоей спины… конечно, под небольшие проценты. Верно, Ааз?

Возможность быстрого решения проблемы улучшила настроение Скива. Я чуть не поддался искушению согласиться с этим, но у меня возникло ощущение, что в данной ситуации трудности больше, чем видно на первый взгляд.

— Не знаю, Скив. Но я хотел бы, если ты не возражаешь, выслушать еще немного о том, в чем именно заключается проблема.

— Брось, Ааз. Давай просто оплатим его счета и разбежимся. Если мы поспешим, то сможем вернутся в контору к обеду.

Хоть я и пытался быть терпеливым, даже обещал себе быть им, его тон, наконец, достал меня.

— Слушай, Малыш, — сказал я, намеренно используя это выражение. — Если уж ты так горячо жаждешь вернуться, валяй! Я попробую разрешить здесь настоящую проблему, если я когда-нибудь сумею выяснить, в чем она заключается, даже попытаюсь разрешить ее, не выбрасывая на это денег. Лады?

Это был дешевый прием, но Скив сам на него напрашивался. Какую-то минуту я думал, будто он поймает меня на моем предложении и уйдет, но вместо этого он опустился на диван и надулся. Восхитительно. Я повернулся к нему спиной и переключил свое внимание на Квигли.

Казалось смешным после всех этих лет брать на себя инициативу в том, что являлось по существу «человеческой» ситуацией. Обычно я занимался тактикой… ладно, и иной раз деньгами… и предоставлял заниматься людьми Скиву. В том-то и заключалась его часть партнерства, чтобы не дать моей жесткой личности вызвать отчуждение у многих людей, особенно у наших друзей. Однако, раз он впал в хандру, эта задача выпала на меня, а я сильно отвык от этого. Черт, буду честен, мне такие дела никогда не бывали привычными. По иронии судьбы я должен был встать на его место и попытаться угадать, что бы сказал и сделал в такую минуту Скив.

— Итак, Квигли, — обратился я, пытаясь тепло улыбнуться. — К чему именно сводится проблема?

Он неуютно помялся.

— Ну, это долгая история. Я… я не уверен, откуда начать…

Я вдруг вспомнил, что неизверги склонны нервничать при виде зубов изверга, и сбросил улыбку.

— Почему бы не начать с начала? Как вышло, что у тебя возникли денежные проблемы? Когда мы в последний раз были здесь, ты, кажется, действовал отлично.

— Вот тогда-то все и началось, — вздохнул он. — В последний раз, когда вы были здесь. Помните, как здесь, бывало, решали, кто будет правительством? С помощью Большой Игры?

Я много лет об этом не думал, но когда он заговорил, это начало возвращаться ко мне.

— Угу, Большая Игра между Та-Хо и Вейгасом каждый год определяет, кто получит Кубок. И будет столицей в следующем году.

Квигли смутно кивнул.

— Верно. Ну, теперь все это изменилось. Когда вы, ребята, выиграли Игру и скрылись с Кубком, это перевернуло вверх тормашками всю пятисотлетнюю систему. Некоторое время существовала одна фракция, утверждавшая, что раз вы увезли Кубок в Поссилтум, то именно там и должна быть на год столица. К счастью, победили более мудрые головы.

Было приятно узнать, что некоторые заковыки миновали нас. Я заметил, что когда Квигли продолжил, Скив вопреки себе заинтересовался.

— А решили они создать для управления ими Общий Совет. План привели в исполнение при равном представительстве от обоих городов-государств, и впервые за пятьсот лет правительство измерения стабилизировалось.

Судя по его словам, из нашей сумасбродной аферы действительно вышло что-то хорошее. Это заставило меня почувствовать себя удовлетворенным. И все же…

— Не понимаю, Квигли. Какие же возникли осложнения?

Маг криво усмехнулся.

— Подумай, Ааз. С прекращением вражды между двумя городами-государствами не было нужды держать на службе двух магов. Решили, что отлично обойдутся и одним.

— Ого-го-го, — сказал я.

— Правильно, ого-го-го. Сперва они выбрали Машу. Она какое-то время служила магом для обоих городов-государств и, честно говоря, произвела на них лучшее впечатление, чем я… особенно после того, как я позволил их демону-заложнику сбежать на Большую Игру. Однако, когда они отправились сообщить ей об этом, она исчезла. И остался только я.

Я стал размышлять, записалась ли Маша в ученицы к Скиву до или после того, как узнала об организационных переменах и полученной Квигли выгоде.

— Она работает у нас на Деве, — заметил Скив, вступая, наконец, в разговор.

— В самом деле? Ну это имеет смысл. После того, как займешь высокое положение на местном уровне, вполне естественно перейти в высшую лигу.

— Я все еще не понимаю, как ты оказался в глубоком ауте в финансовом плане, — сказал я, пытаясь вернуть разговор в прежнее русло.

Квигли скорчил гримасу.

— Дело в моем контракте. Мне пришлось при новом положении дел согласиться на существенное сокращение оплаты. Раньше мое жалование было достаточным, хотя не давало повода к особому веселью. А теперь…

Голос его оборвался.

— Что-то не пойму, — сказал Скив. — Как ты можешь получать меньше денег за службу двум городам-государствам, чем получал, работая на один?

— Как я сказал, все дело в моем контракте. В нем есть пункты, о которых я даже не знал, пока Совет не обрушил их на меня.

— Какие-такие пункты? — нахмурился я.

— Ну, что наниматель имеет право устанавливать пределы моей оплаты — это самый важный, какой я помню… «В соответствии с потребностями общины», а мне указали, что при отсутствии вражды моя нагрузка снизилась, а, значит, и оплату, следует соответственно снизить. И потом есть пункт «Без уходов»…

— Какой?

— Пункт «Без уходов». Короче говоря, он гласит, что меня могут уволить, но я не могу уйти раньше срока действия контракта. Если уйду, мне придется оплачивать мою замену, по-моему, та называется «субподрядчиком», самому… даже если ему будут платить больше, чем платят мне. Вот потому-то я здесь и застрял. Я не могу позволить себе уйти. К тому времени, как я закончу вычитать чье-то жалование из любой суммы, заработанной мной на новом месте, я буду получать даже меньше, чем сейчас. Я не могу надеяться, что сумею заработать вдвое больше, чем теперь. С моим послужным списком из этого ничего не получится.

Сначала я думал, что Скив собирается предложить ему место в нашей фирме, но он вместо этого застонал и закрыл лицо руками.

— Квиг-ли! Как ты мог подписать контракт на таких условиях? Черт, как ты можешь подписывать любой контракт, не зная точно, что в нем содержится?

— Честно говоря, я так радовался найденной работе, что и не подумал задавать много вопросов.

—… Есть еще одна мелочь, — вставил я. — Когда он приступал к этой игре, он был совсем один. У него не было ни учителя, ни друзей, способных просмотреть его контракты или отговорить от неудачных сделок.

Малыша становилось все труднее удерживать от проявления нетерпимости к ошибкам других. Даже это не очень тонкое предостережение имело лишь частичный успех.

— Он мог бы спросить меня, — пробурчал он. — Я помог бы ему избежать крупных оплошностей.

— Насколько я помню, — снова вмешался я, внимательно изучая потолок, — в то время ты работал придворным магом в Поссилтуме… вообще без всякого письменного соглашения. Ты обратился бы к себе за советом по поводу контракта?

— Ладно, ладно. Я слышу тебя, Ааз. Так что ты от меня хочешь, Квигли?

Я уловил употребление «меня» вместо «нас», но пока оставил это.

— Сейчас уже немного поздно, но я бы хотел поймать тебя на твоем предложении. Я надеялся, что ты просмотришь контракт и найдешь выход из положения. Мой срок почти истек, но я боюсь, что они прибегнут к праву на возобновление контракта, и я застряну здесь еще на три года.

— Не продолжай, дай я угадаю, — поморщился я. — Право возобнавлять или не возобновлять контракт принадлежит им. Твое мнение не имеет значения. Верно?

— Верно. Как ты узнал?

— Удачная догадка. На мой взгляд, это довольно мило сочеталось с пунктом « Без уходов». А я-то думал, рабство запрещено законом…

— В чем, собственно, заключаются теперь твои обязанности, Квигли?

Скив сидел на диване, сохраняя задумчивое молчание, пока не перебил меня своим вопросом.

— Они в общем-то невелики, — признал Квигли. — Скорее развлекательные. Мне скоро надо будет уходить. В полдень я должен присутствовать на Игре.

— Игре? — Переспросил я. — В нее все еще играют?

— О, разумеется. Она здесь все еще главный повод для развлечения и ставок. Только теперь не играют на Кубок, вот и все. С тех пор, как вы, ребята, обдули местных, Игра стала менее эмоциональной, но из-за нее еще сильнее горячатся. Я буду развлекать публику после Игры. Ничего особенного, всего лишь несколько…

Я взглянул на него, когда он не окончил фразу, и лишь обнаружил его тихо похрапывающим в кресле, погруженным в крепкий сон. Озадаченный, я перевел взгляд на Скива.

— Сонные чары, — подмигнул он. — Я счел это вполне уместным. Я научился этим чарам при нашем последнем путешествии сюда после того, как этот вот друг применил их на Тананде.

— Разве тебе не хочется узнать побольше о контракте, который нам предполагается разорвать для него, или хотя бы взглянуть на него?

— Незачем. Я уже достаточно выслушал для составления чернового плана.

— … и план этот?..

Его улыбка стала шире.

— Я дам тебе намек.

Черты его лица, казалось, растаяли и сместились… и я увидел перед собой предпочитаемую Квигли для работы личину «старика».

— Нам ведь нежелательно, чтобы на игре присутствовало два Квигли? Не так ли? Насколько я понимаю, самый лучший способ избавить его от контракта — это занять сегодня в полдень его место.

Мне не понравилось, как это звучало.

— Ты хочешь добиться его увольнения? А не крутовато ли? Я имею в виду, как это отразится на его репутации?

— Слушай, Ааз, — зарычал он. — Я как раз и хотел прибегнуть к легкому выходу и помочь ему откупиться от неприятностей. Помнишь? Это как раз ты сказал, что должен быть другой выход. Ну, я и нашел другой выход. Сейчас ты поймешь или хочешь, чтобы я рассказал тебе, как все закончится?

Как ни смотри, стадион выглядел впечатляюще. Конечно, всякий раз, когда соберешь почти 10000 человек, дружно вопящих и требующих крови, это всегда выглядит так. Я лишь радовался, что на этот раз они требовали не нашей крови.

Хотя и был один неприятный момент. Квигли-Скива как Должностное Лицо Города-Государства, пускали бесплатно, тогда как мне в виде заурядного малого пришлось для входа за ограду доставать билет. Все бы ничего, за исключением того, что мы разделились. В последний момент до меня вдруг дошло, что если Скив немного разойдется или забредет за пределы радиуса, то моя личина исчезнет, открыв мое истинное лицо. А так как я являлся членом команды, победившей местных и слинявшей с их любимым Кубком, то мне пришло в голову, что есть и более здоровое времяпрепровождение, чем быть внезапно разоблаченным среди тысяч разгоряченных болельщиков Игры. К счастью, мне не пришлось этого изведать. Скив подождал, пока меня пропустят, и дальше мы проталкивались вместе. Однако, это заставило меня призадуматься и осознать, как сильно я стал зависеть после утраты своих способностей от умения Малыша.

Квигли-Скива явно хорошо знали, и когда мы вышли на стадион, многие болельщики окликали его. Однако, приветствия эти казались менее, чем хвалебными.

— Квигли! Как дела, старый пердун?

— Эй, Квигли! Ты снова собираешься показать тот же фокус?

— Да! Может быть, на этот раз он у тебя получится.

Каждый из этих насмешливых выкриков сопровождался, конечно же, ослиным гоготом, какой может удаться только болельщикам, начавшим пить сутки назад, готовясь к своей роли в Игре. Может, Квигли и привык к такому обращению, но с Великим Скивом давно уже никто не говорил в подобном тоне, и я заметил, как в глазах у него появляется опасный блеск, не предвещавший ничего хорошего тому, на ком он решит, наконец, сфокусировать свою демонстрацию силы.

Сама Игра оказалась довольно увлекательной. Куда забавней следить за ней, когда не тебе вышибают мозги на поле. Я обнаружил, что сам иной раз одобрительно ору при виде выдающейся игры и свищу при редких вмешательствах должностных лиц вместе с остальной обезумевшей толпой.

С другой стороны, Квигли-Скив сохранял зловещее молчание. По истечении времени, после полудня, его вид стал более пугающим. Я знал своего партнера достаточно хорошо и догадывался, что он что-то замышляет. А вот чего я не знал, так это конкретных «что» и «когда». Наконец, когда стал уже вырисовываться конец игры, я не смог больше сдерживаться.

— Скажи-ка, э, Скив, — я нагнулся поближе к нему, чтобы он расслышал меня через гам толпы. — Ты уже разработал свой план?

Он кивнул, не отрывая глаз от поля.

— Ты не против рассказать о нем мне?

— Ну, ты помнишь, как я добился увольнения из Поссилтума? — Он огляделся посмотреть, не подслушивает ли кто.

— Да. Ты обругал короля. И?

—… и я не вижу никаких причин, почему бы тот же прием не сработал и здесь. Не представляю себе Должностных Лиц Города-Государства менее напыщенными и самодовольными, чем монарх обанкротившегося королевства.

Это имело смысл. Приятно видеть, что Малыш не полностью утратил свою способность чувствовать людей.

— Так из-за чего же ты собираешься обложить их? Из-за обращения с Квигли?

Он покачал головой.

— Не соответствует характеру, — отверг он. — Квигли не из тех, кто подымает шум из-за себя. Нет, я придумал, как устроить драку из-за ключевого вопроса.

— Драку? Какую драку?

— Ту, что вот-вот начнется на поле, — усмехнулся Квигли-Скив. — Насколько я понимаю, эти две команды свыше пятисот лет соперничали между собой, и я не могу поверить, будто все их старые счеты забылись просто из-за изменения правительства.

— Не знаю, партнер. Пока игра велась весьма корректно. Да кроме того, она сама по себе уже грубый контактный спорт. С чего тут начаться драке?

— Большинство контактов происходит вокруг мяча… куба или как там его называют. Так никогда и не усвоил. После столь долгой игры все игроки на взводе и не слишком ясно мыслят — как-никак полдня стукались головами. А теперь смотри повнимательнее.

Он нагнулся вперед, пряча свои руки, и, вытянув один палец, нацелил его на поле.

Там бегали двое особенно здоровенных игрока, весь день заметно рвавшие друг другу глотки к восторгу толпы. В тот момент они медленно трусили бок о бок вдоль края главной схватки на поле, следя, не выпрыгнет ли из схватки мяч-куб. Внезапно рука одного из них нанесла резкий и злобный удар слева, хряснув соперника по лицу, сбив с него шлем и заставив его растянуться на траве. Этот ход был настолько неожиданным и ненужным, что ошеломленная толпа замолкла и застыла. Даже ударивший игрок выглядел удивленным… что несомненно было правдой. Ничто не заставляет двигаться конечности так непредсказуемо, как небольшая плотно сфокусированная левитация, если они не ожидают этого и не напряжены для противодействия.

Не застыл от этой выходки только поверженный игрок. Как я сказал, действительные участники игры, в отличие от своих потерявших форму болельщиков, сложены как кирпичные стены — с примерно таким же чувством юмора. Сбитый игрок одним прыжком вскочил на ноги и бросился на своего предполагаемого агрессора. А тот хоть и не знал точно, что за магия охватила на миг его руку, но отлично знал, что делать, когда тебя бьют, и в самом скором времени двое соперников целиком отдались мордобою.

Это могло бы сработать, но команды относились всерьез к тому перемирию, которое они заключили раньше. Под гневные крики трибун и свист судьи они навалились на членов своих команд и растащили их в стороны.

— Жалко, Скив, — подосадовал я. — Я думал, ты их достал.

Не услышав ответа, я взглянул на него. Слегка наморщив теперь лоб, он по-прежнему работал.

Товарищи по команде отпустили игрока, подвергшегося нападению. Тот, хоть и был еще взбешен, уже взял себя в руки, когда нагнулся поднять шлем. Однако, при его прикосновении шлем понесся, рассекая воздух, словно пушечное ядро, и врезался в члена команды соперников, нанесшего первый удар. Ну, шлемы в этой игре снабжаются рогами или шишаками, и этот не являлся исключением. Пораженный игрок рухнул, как марионетка с обрезанными ниточками, но не раньше, чем образовал заметную лужу крови.

Это решило дело.

При виде нового нападения на своего товарища, да еще в тот момент, когда мяч не в игре, вся команда упавшего игрока взбеленилась и бросилась к оставшемуся без шлема нападавшему… чьи товарищи в свою очередь рванулись защищать его.

Обе скамейки запасных опустели, когда на поле выскочили вступить в драку остальные игроки. Прежде, чем они успели набрать скорость, обе группы запасных попали за решетку пылающих голубых клеток магических пологов. О таком их применении я, признаться, никогда не думал. Вместо свежих команд со скамей запасных Квигли-Скив вышел на поле сам.

Я сразу не заметил, что он покинул место рядом со мной, пока не увидел, как он перемахнул через невысокий барьер, отделявший зрителей от игрового поля. Прыжок этот выглядел чересчур бойким для носимой им личины «старика», но никто другой, кажется, этого не заметил.

Смотреть, как работает Малыш, было настоящим удовольствием… Особенно учитывая тот факт, что большей части всего, что он знает, научил его я. Мне пришлось признать — за минувшие годы он стал весьма умелым.

— Прекратить!! Хватит!! — Проревел он. — Прекратить, я сказал!!!

Все еще крича, он влился в толпу игроков на поле, сцепившихся в смертельной схватке. Тех, кто стоял, он свалил на месте одним жестом… жестом, понятым мной, как простые сонные чары. Других он легко вынуждал разделиться, здраво применяя свои способности к левитации. Двух вцепившихся друг в друга игроков он не только разделил, но и держал футах в двадцати над землей. Драка прекратилась так же быстро, как и началась, и очень ловко к тому же.

Как и можно было предсказать, не успела еще улечься пыль, как на поле ворвался отряд чиновного вида людей, направившийся прямиком к Квигли-Скиву. Хотя я, может, и утратил свои способности, но со слухом у меня все в порядке, и в отличие от окружавших меня на трибунах болельщиков я без труда расслышал последовавший обмен репликами.

— Квигли, ты… Как ты смеешь так вот вмешиваться в игру?

— Игру? — холодно переспросил Квигли-Скив, складывая руки на груди. — Это не игра, а драка… Хотя я не понимаю, как легко вы могли их перепутать.

— Ты не имеешь никакого права… Поставь их на землю!

Эта последняя реплика сопровождалась жестом в сторону подвешенных в воздухе игроков. Скив пальцем не шевельнул, но двое игроков внезапно упали на траву с костедробильным стуком, извлекшим из толпы точно такое же «о-о-о-о-о», какое получаешь при хорошем ударе в настоящей игре.

—… Что же касается моих прав, — не оглядываясь произнес нараспев Квигли-Скив. — то по контракту я обязан применять свои магические способности для поддержания спокойствия в Вейгасе и Та-Хо. Как я понимаю, это включает и прекращение драк, когда я случаем натыкаюсь на них… что я только что и сделал. Для этой цели я объявляю игру оконченой. Текущий счет остается окончательным.

И с этими словами клетки-пологи начали мигрировать к двум противоположным туннелям, загоняя в них игроков. Незачем говорить, толпа этого не одобрила.

— Ты… ты не можешь этого сделать! — завопил представитель официальных лиц, перекрикивая нарастающий свист трибун. — Самые волнующие игры происходят в последние несколько минут!

В качестве последнего росчерка Квигли-Скив левитировал лежавших на поле игроков следом за товарищами.

— Я это сделал, — ответил он. — И более того, я намерен делать это при каждой календарной встрече этой варварской игры, когда положение станет неуправляемым. Мой контракт скоро подлежит возобновлению, и я понял, что немного подзапустил свои обязанности. И вследствие этого решил напомнить вам, кого именно вы держите на жаловании. Если вам это не нравится, вы можете меня уволить.

Я улыбнулся и оценивающе покачал головой. Надо отдать должное Малышу. Если нападение на любимое времяпрепровождение этого измерения не приведет к увольнению Квигли, то я просто не знаю, что еще на это способно.

— Ты закрыл игру?

Это Квигли выражал свою оценку помощи Скива.

Мы вернулись к нему домой, сбросив личины, и оживили мага. Наша помощь явно оказалась не совсем тем, чего он ожидал.

— Это был самый верный способ освободить тебя от контракта, — пожал плечами Скив. — Местные, кажется, сильно привязаны к этой игре.

— Привязаны к… я погиб! — Со стоном воскликнул маг. — Меня не просто уволят, меня линчуют!

Малыш остался невозмутимым.

— Не беспокойся, — посоветовал он. — Ты всегда можешь скрыться с помощью заклинания личины или, если тебе будет от этого легче, мы проводим тебя к…

Раздался стук в дверь.

— А. Если я не ошибаюсь в своих догадках, это, должно быть, прибыл Совет. Открой дверь, Квигли.

Маг поколебался, огляделся вокруг, словно ища способ сбежать. Наконец вздохнул и поплелся к двери.

— Кстати, о личинах, Скив… — намекнул я.

— О, верно. Извини, Ааз.

Рассеянным взмахом руки он снова придал нам личины, на этот раз ту внешность, под какой мы первоначально прибыли сюда.

— О! Господин Маг. Можно войти? Мы должны обсудить определенные… О! Я и не знал, что у вас гости.

Это и впрямь явился Совет. Точно по расписанию. Я украдкой подмигнул Скиву, и он поощрительно кивнул.

— Это… мои друзья, — запинаясь произнес Квигли, словно сам не совсем верил этому. — По какому поводу вы хотели бы меня видеть?

Несколько пар беспокойных глаз пробежались по нам взглядом.

— Мы… гм… надеялись поговорить с вами наедине.

— Мы подождем на улице, Квигли, — сказал, поднимаясь, Скив. — Если мы понадобимся — только крикни.

— Ну вот и все, — вздохнул я после того, как дверь за нами закрылась. — Интересно, чем собирается заняться Квигли после этого?

Скив небрежно прислонился к стене.

— На мой взгляд, это уж его проблема, — отозвался он. — В конце концов, он же просил нас освободить его от контракта. Думаю, он присмотрел нечто иное.

—… А если нет? Квигли никогда не отличался предусмотрительностью. имея в послужном списке прекращение контракта, ему будет нелегко найти работу.

— Как я сказал, это его проблема, — пожал плечами Скив. — Он всегда может…

Дверь открылась, и Совет молча и строем вышел на улицу. Квигли подождал, пока они удалились, а затем лихорадочно замахал нам, приглашая в дом.

— Ни за что не угадаете, что произошло, — взволнованно сказал он.

— Тебя уволили, верно? — Ответил Скив. — Брось, Квигли, встряхнись. Помнишь нас? Мы те, кто это устроил.

— Нет, меня не уволили. Как только у них прошла злость, на них произвела впечатление устроенная мною на игре демонстрация магии. Они возобновили контракт.

Я обнаружил, что гляжу на Скива, а тот в свою очередь глядит на меня. Так мы и стояли в этой позе несколько минут. Наконец, Скив испустил вздох.

— Ну, — решил он. — Нам просто придется придумать еще что-нибудь. Не беспокойся, Квигли. Я еще не видел ни одного контракта, который нельзя разорвать.

— Э-э-э… м-м-м… я бы предпочел, чтобы вы этого не делали.

Это малость потрясло меня.

— Извини меня, Квигли. Мне подумалось, будто ты сказал…

— Совершенно верно. Понимаешь, произвел на Совет очень глубокое впечатление, чтобы тот повысил мне жалование… существенно повысил. Думается, я нигде не смогу найти лучшей работы, тем более, если меня попросят продемонстрировать свое умение. Однако, в контракте сделаны некоторые изменения, и мне бы хотелось, чтобы вы смогли просмотреть его и объяснить, что меня ожидает.

— Сожалею, что так вышло, Скив, — сказал я, когда мы поплелись прочь. — Вся эта работа прошла зазря.

Мы закончили, наконец, разбираться с конрактом Квигли и искали тихое местечко, где можно незаметно отправиться обратно на Деву.

— В общем-то нет. Мы разрешили для Квигли его проблему, а этот новый контракт определенно лучше по сравнению с прежним.

Я подумал, что он проделал уйму работы без оплаты, но решил не искушать удачу, разъясняя мое заявление.

— Ты в своем роде удивил меня, — признался я. — Я в какой-то мере ожидал, что ты рассчитывал завербовать Квигли в нашу команду, когда он освободится от контракта.

Малыш ответил резким лающим смехом.

— Снова выбрасывать на это деньги? Не беспокойся, Ааз. Я не настолько сумасшедший. Может, я и готов был одолжить ему какую-то сумму, но нанимать его? Такого бесталанного ничегонеделателя? Я управляю корпорацией «М. И. Ф. » как военным кораблем, порядок у нас флотский, и нет места для пустого балласта… даже для старых друзей. Кстати, о фирме, интересно, есть ли какие-нибудь известия о…

Он болтал дальше, говоря о возвращении к своей работе. Но я слушал не слишком внимательно. Вместо этого я мысленно повторял кое-что, сказанное им.

«Бесталанного ничегонеделателя… нет места для пустого балласта, даже для старых друзей… »

Немного резковато, наверное, но определенно пища для размышлений.