"Вдоводел" - читать интересную книгу автора (Резник Майк)

Глава 21

Найтхаук перенес тело Маркиза в грузовой отсек и запечатал в герметичный кокон из быстротвердеющего пластика, поскольку не знал, сколько еще его придется держать на борту. Затем, вернувшись в рубку, заложил в компьютер курс к Внешнему Пограничью. Составляющих «Пыльной шлюхи» он не помнил, поэтому ограничился пивом.

— Нам потребуется десять или двенадцать дней, чтобы добраться до Внешнего Пограничья, — объявил он. — Я там никогда не был и не знаю, какие планеты открыты. Надеюсь, вся эта информация найдется в компьютере.

— Мне во Внешнем Пограничье делать нечего, — заявила Мелисенд. — Я никого не убивала, так что никому не захочется убить меня. Я хочу вернуться во Внутреннее Пограничье.

— Боюсь, это невозможно, дорогая моя, — ответил ей Рождественский Пастырь.

— Так я ваша пленница?

— Никакая ты не пленница, — возразил Найтхаук. — Гостья. Надеюсь, больше, чем гостья.

— Какая, к черту, гостья! Меня тащат неизвестно куда против моей воли. Я хочу вернуться домой.

— И где же после смерти Маркиза твой дом? — поинтересовался Рождественский Пастырь.

— Почему вы решили, что это не Тундра? — осторожно спросила она.

— Потому что никто не летит на Тундру или на Юкон без дела, — ответил Рождественский Пастырь. — А какое там дело у тебя? Вертеть перед всеми голым задом?

— Это вас не касается! — взвизгнула Мелисенд.

— Может, у тебя и здесь есть какое-нибудь дело? — гнул свое Рождественский Пастырь.

— Я же просил вас оставить ее в покое.

Рождественский Пастырь пожал плечами.

— Хорошо. Но о чем же нам тогда поговорить?

Найтхаук зыркнул на него, в рубке повисла долгая вязкая тишина. Десять минут спустя молодой человек заказал у камбуза еще стакан пива.

— Я тоже выпью, — поддержал его Рождественский Пастырь.

— А ты? — спросил Найтхаук Мелисенд. Та покачала головой.

— Как насчет поесть?

— Не хочу.

— Может, чего-нибудь хочешь?

— Хочу вернуться назад.

— Я пока не могу отвезти тебя туда.

— Почему?

— Как только станет известно, что я убил Маркиза, десятки, а может, сотни людей пожелают снять с меня скальп. Но ни один из них не живет во Внешнем Пограничье.

— Там тоже хватает охотников за головами, — резонно указала Мелисенд.

— Да, но за мою голову вознаграждение не назначено. Видела ли ты хоть одного охотника, который убивает забесплатно?

— Одного видела, — ответила она. — Тебя.

— Я — не обычный охотник за головами. И Маркиза убил не за так, а из-за тебя.

— Я об этом не просила.

— Словами, может, и нет.

— Я не просила вообще, — отрезала она. — А ты убил его и теперь тащишь черт знает куда. И еще удивляешься, почему я к тебе не благоволю.

Найтхаук воззрился на нее.

— Ты изменишь отношение ко мне, если мы развернемся и полетим во Внутреннее Пограничье?

— Нет. — Она соблазнительно улыбнулась. — Может, буду меньше ненавидеть тебя.

Найтхаук молча обдумывал ее слова.

— Нельзя, сынок, — подал голос Рождественский Пастырь. — Если, конечно, ты хочешь дожить до зрелого возраста.

— Я знаю, — Найтхаук посмотрел на Мелисенд. — Ты летишь с нами в Спиральный Рукав. Не так уж там и плохо. Сама увидишь.

Женщина ответила ледяным взглядом, поднялась и ретировалась в свою каюту.

— Хочешь совет? — спросил Рождественский Пастырь.

— Пожалуй, обойдусь.

— Я тебе его все равно дам. Если захочешь составить ей компанию, обыщи ее, прежде чем ложиться в постель.

— Я не собираюсь составлять ей компанию.

— Мудрое решение.

— Я не хочу насиловать ее. Я ее люблю. И хочу, чтобы она любила меня.

— В игре, которая называется любовь, ты новичок, — ответил Рождественский Пастырь. — Она же не просто профессионал, но и любит только себя. Никого не любила и никогда не полюбит.

— Замолчите.

— Ты — босс.

Они помолчали несколько минут. Потом Найтхаук поднялся.

— Мне надо поспать.

Он прошел в пассажирский отсек и провалился в глубокий сон…

…из которого его выпел пронзительный вой сирены. Найтхаук вскочил, ударился головой о переборку и плюхнулся обратно на койку, медленно приходя в себя.. Сирены все выли и вытащили-таки его в коридор. Рождественский Пастырь уже метался по рубке в поисках блокиратора.

— Отключиться! — крикнул Найтхаук, и сирены тут же умолкли. — Они реагируют только на мой голос, — объяснил он немного смущенно.

— Тогда понятно, почему я не смог их отключить.

— Что случилось? — Найтхаук взглянул на пульт управления. — Вроде бы все работает.

— Воздушный шлюз открывался и закрывался, — ответил Рождественский Пастырь. — Так же как и наружный люк. Я пытался остановить ее, но, похоже, половина защитных систем корабля настроена на твой голос.

— Ее? — повторил Найтхаук, повернулся к обзорному экрану. — Увеличение. — На экране ничего не изменилось. — Предельное увеличение.

Вот теперь он смог разглядеть две миниатюрные фигурки: Мелисенд в скафандре и закатанное в пластик тело Маркиза.

— Да что тут творится? — прошептал Найтхаук. — Что она вытворяет?

— По-моему, все понятно, — откликнулся Рождественский Пастырь, и тут же на экране возник корабль Мэллоя. Застыл, ожидая, пока Мелисенд залезет сама и затащит труп в открытый люк. А затем развернулся и умчался в сторону Внутреннего Пограничья.

— Как только компьютер рассчитает его курс, полетим следом, — объявил Найтхаук, не отрываясь от экрана.

— И что дальше? — полюбопытствовал Рождественский Пастырь. — У тебя не боевой корабль. Вооружения никакого нет. Ты не сможешь взорвать Мэллоя.

И что останется? Лететь за ним в империю, которую контролировал Маркиз?

— Почему вы решили, что они летят именно туда?

— Они взяли тело Маркиза.

— Мелисенд предъявит его, чтобы получить вознаграждение.

— За голову Маркиза вознаграждение не назначалось. Иначе его давно бы убили. Придется тебе признавать очевидное, сын мой. Мэллой и твоя подружка — деловые партнеры или вместе работают на одного человека. — Он помолчал. — Я уже говорил тебе, что он тащится рядом из-за нее. Теперь это уже доказанный факт. Если вздумаешь преследовать их, получишь ракету в борт.

— Ладно, вы знаете все ответы, — с горечью признал Найтхаук. — На кого они работают?

— Всех ответов я не знаю, но с логикой у меня все в порядке. Достаточно начать с вопроса, а кому выгодно убийство Маркиза, чтобы остальное встало на свои места.

— Вознаграждение за его голову не назначалось. По вашим же словам.

— За твою голову оно тоже не назначено, но я не ошибусь, предположив, что есть люди, которые хотели бы твоей смерти.

Найтхаук наклонил голову, глубоко задумавшись, потом посмотрел Рождественскому Пастырю в глаза.

— Этого я не знаю.

— Полагаю, четырехмесячные клоны до многого не в состоянии дойти своим умом. Но тебе придется быстро повзрослеть, если ты хочешь выбраться из этой передряги живым.

— Нельзя ли обойтись без лекции и сразу перейти к делу. — В голосе Найтхаука сквозило раздражение.

— Хорошо. Кто послал тебя к Маркизу?

— Полковник Эрнандес с Солио II.

— Дальше.

— А что дальше? — переспросил Найтхаук. — Он сказал, что Маркиз должен знать, кто убил Трилейна.

— Маркиз знал, это точно, — кивнул Рождественский Пастырь. — Но знал также и полковник Эрнандес.

— Да что вы такое говорите?

Рождественский Пастырь раскурил сигару, поудобнее уселся в кресле.

— Позволь мне немного порассуждать.

— Кто против?

— Так вот, допустим, меня зовут Эрнандес. Я долгие годы руковожу Службой безопасности Солио II и под моим командованием находятся наиболее подготовленные боевые подразделения планеты. При этом все зовут большого босса «наш губернатор», хотя он обычный тиран, да еще не из самых умных. Ты следишь за ходом моих мыслей?

— Стараюсь не отстать, — кивнул Найтхаук.

— Вот я и решил, что смогу выполнять обязанности губернатора лучше Трилейна. Мои дальнейшие действия?

— Убить его.

Рождественский Пастырь покачал головой.

— Слишком много потенциальных свидетелей, слишком велик риск, что кто-то меня увидит. Но это не означает, что мой план нереален. Всего-то делов — связаться с королем преступного мира моей планеты, который хочет, чтобы власти оставили его в покое, и предложить ему убрать действующего губернатора. Я могу заплатить ему, но скорее всего мы договоримся о том, что я прощу ему все прежние прегрешения и пообещаю смотреть на будущие сквозь пальцы. Причем мне без разницы, сам ли Маркиз нажмет на спусковой крючок или наймет кого-то, главное, чтобы Трилейна убили. Вот его и убивают.

— Но вы не губернатор.

— Я знаю, — Рождественский Пастырь улыбнулся. — В мои расчеты вкралась ошибка. Помнишь, Трилейн отправился в оперу, чтобы помирить две группы своих сторонников? Допустим, ни одна из них не обладает достаточной силой, чтобы посадить в кресло губернатора своего кандидата, но вместе они вполне способны не допустить меня к власти. Да еще внезапно возникает необходимость доказывать, что к убийству я не имею никакого отношения. — Он глубоко затянулся, выпустил струю ароматного дыма. — Что ж, привезти Маркиза живым на Солио II я не могу. На суде он молчать не будет, тут же укажет на меня. Поэтому он нужен мне мертвый. Но как провернуть это дело так, чтобы никто ни о чем не догадался?

— Вы нанимаете меня.

— Правильно. Не потому, что ты лучший убийца галактики, хотя на эту работу годится далеко не всякий. Я настаиваю на клоне Вдоводела, потому что знаю: в Пограничье он появится, прожив в реальном времени два или три месяца. Мне нужен не просто человек, способный убить Маркиза. Мне нужен наивный человек, который никогда не сможет понять, почему моими стараниями он оказался в ситуации, буквально вынуждающей его убить Маркиза, но никак не брать живым, с последующей доставкой на Солио П.

— Интересная версия. — Найтхаук нахмурился. — Но при чем тут Мелисенд и Мэллой?

— Мелисенд — шпионка Эрнандеса, — ответил Рождественский Пастырь. — Она находилась на Тундре не для того, чтобы ты влюбился в нее. Перед ней ставилась задача спать с Маркизом и следить, не возникнет ли у него желание рассказать кому-нибудь об убийстве Трилейна, не появляются ли мысли пошантажировать полковника.

— А Мэллой?

— Я сомневаюсь, что он вообще работал на Эрнандеса. Из рассказанного тобой следует, что Мэллой замерз бы в снегу, если б не ваша случайная встреча. Нет, я думаю, его завербовали после того, как Мелисенд сообщила полковнику о том, что он подружился с тобой. — Рождественский Пастырь выпустил очередной клуб дыма, посмотрел на Найтхаука. — Так что ты об этом думаешь?

Найтхаук прикинул все за и против.

— Я думаю, вы скорее всего правы, — признал он после долгого молчания.

— Скорее всего?

Найтхаук хватил кулаком по подлокотнику кресла.

— Ладно, вы правы! Теперь вы счастливы?

— Благодарю. Сие означает, что мы летим во Внешнее Пограничье?

— Я еще не решил.

— Но я же показал тебе, какая сучка эта Жемчужина Маракаибо!

— Показали.

— И что теперь?

— Женщину любят не за то, что она само совершенство.

— Ты шутишь? — воскликнул Рождественский Пастырь. — Мы говорим не о женщине, которой до совершенства один шаг. Мы говорим о шлюхе, которая всегда работала на врага и хочет увидеть тебя мертвым. Да что с тобой происходит?

— Вы не были с ней в постели. Вы даже представить себе не можете, от чего вы просите меня отказаться.

— От быстрой смерти! — ответил Рождественский Пастырь. Затем вскочил, прошелся по рубке, чтобы сбросить переполняющее его раздражение, понял, что места недостаточно, сел опять. — Если бы ты потрахался с кем-то еще, то понял бы, что в ней нет ничего уникального. И запомни — это все показуха, она лишь выполняла задание. Больше она с тобой в постель не ляжет, потому что теперь ты знаешь, кто она такая.

— Она понятия не имеет, что мне известно о ее отношениях с полковником Эрнандесом.

— Она захватила с собой труп Маркиза. И прекрасно понимает, что даже ты сможешь сообразить, на чьей она стороне.

— Я ее хочу.

— А я хочу быть королем Делуроса VIII, — ответил Рождественский Пастырь. — Боюсь, нас обоих ждет разочарование.

— Говорите за себя, — пробурчал Найтхаук.