"Полярная станция" - читать интересную книгу автора (Рейли Мэтью)ТРЕТЬЕ ВТОРЖЕНИЕШоссе простиралось по пустыне. Тонкая непрерывная черная полоска на золотисто-коричневой поверхности ландшафта Нью-Мексико. На небе не было ни единого облачка. Одинокая машина неслась по пустынной дороге. За рулем сидел Пит Кэмерон, обливаясь потом от жары. Кондиционер в его Тойоте 1977 года уже давным-давно завершил свою борьбу за жизнь, и теперь машина немногим отличалась от печи на колесах. Внутри машины было, возможно, на десять градусов жарче, чем снаружи. Кэмерон был корреспондентом газеты «Вашингтон Пост» в течение вот уже трех лет. До этого, он сделал себе имя подыскивая сенсационные материалы для уважаемого журнала «Мама Джоунс», занимающегося репортерскими расследованиями. Кэмерон прекрасно подходил журналу «Мама Джоунс», который ставил перед собой единую всеохватывающую цель: раскрывать ложные отчеты правительства. Укрывательства. И в значительной степени они преуспели в этом. Пит Кэмерон обожал это, процветал на этом. В последний год его работы в «Мама Джоунс» Кэмерону присудили премию за написанную статью о пропаже пяти ядерных боеголовок с разбившегося бомбардировщика-невидимки В-2 «Стелс». Бомбардировщик упал в Атлантический океан у побережья Бразилии, и правительство США выпустило пресс-релиз, в котором говорилось, что все пять боеголовок остались нетронутыми и были доставлены в безопасное место. Кэмерон расследовал случившееся, запросил информацию об использованных методах поиска пропавшего ядерного оружия. Вскоре правда всплыла на поверхность. Спасательная миссия абсолютно не занималась сохранением боеголовок. Ее задачей было устранение всех следов Именно эта статья и награда, полученная за нее, привлекли к Кэмерону внимание «Вашингтон Пост». Они предложили ему работу, и он ухватился за нее обеими руками. Кэмерону было тридцать лет, и он был высоким, действительно высоким — шесть футов пять дюймов. У него были всклокоченные волосы песочно-коричневого цвета, и он носил очки в проволочной оправе, Его машина выглядела так, как будто в нее попала бомба — пустые банки из-под Кока-Колы вперемежку со скомканными обертками от чизбургеров были разбросаны по всему салону; блокноты, ручки и клочки бумаги торчали отовсюду. Блокнот с самоклеющимися листками валялся в пепельнице. Уже использованные были прикреплены к приборной панели. Кэмерон ехал через пустыню. Зазвонил сотовый телефон. Это была его жена, Элисон. Пит и Элисон Кэмероны были чем-то вроде знаменитостей в издательстве «Вашингтон Пресс» — известная или печально известная — семейная команда «Вашингтон Пост». Между ними сразу же пробежала искра. Это было что-то ошеломительное. Через неделю они оказалось в одной постели. Через двенадцать месяцев они поженились, У них еще не было детей, но они работали над этим. — Ты уже приехал? — раздался голос Элисон по телефону, У двадцатидевятилетней Элисон были золотисто-каштановые волосы до плеч, огромные небесно-голубые глаза и лучистая улыбка, наполняющая светом все ее лицо — так нравившаяся Питу. Элисон не была красивой в традиционном смысле, но своей улыбкой могла перевернуть все с ног на голову. Сейчас она находилась в офисе редакции в округе Колумбия. — Почти на месте, — ответил Пит Кэмерон. Он направлялся в обсерваторию, расположенную посреди пустыни в Нью-Мексико, Какой-то технический специалист Института поиска внеземного разума SETI Institute позвонил накануне в редакцию, заявив, что услышал некие голоса по старой шпионской спутниковой сети. Кэмерона послали на расследование. В этом не было ничего необычного. Институт поиска внеземного разума, или SETI Institute, постоянно фиксировал подобное. Их радиоспутниковая антенна была очень мощной и необычайно чувствительной. Технические специалисты SETI в поисках внеземных радиосигналов нередко натыкались на побочные сигналы разведывательных спутников и фиксировали несколько искаженных слов из секретной военной радиопередачи. Корреспонденты «Вашингтон Пост» пренебрежительно окрестили перехваты этих радиосигналов «находки SETI». Обычно все сводилось к нулю — лишь неразборчивая односложная передача — но теоретически было возможно, что однажды одно из этих искаженных сообщений положит начало расследованию. Такому расследованию, которое могло бы быть удостоено Пулитцеровской премии. — Ладно, позвони мне, как только закончишь все в Институте, — сказала Элисон и затем, изменив свой голос на притворно сексуальный, проговорила: У меня есть кое-что для тебя. Кэмерон улыбнулся: — Очень соблазнительно. Ты что занялась сексом по телефону? — Никогда не знаешь, в чем тебе повезет. — Ты знаешь, — сказал Кэмерон, — в некоторых штатах это могло бы сойти за сексуальное домогательство. — Выйти замуж за тебя, дорогой, и есть сексуальное домогательство, — сказала Элисон. Кэмерон засмеялся: — Я позвоню тебе, когда закончу, — сказал он и повесил трубку. Час спустя Тойота Кэмерона въехала на пыльную парковку Института SETI. Там стояли еще три машины. Низкое двухэтажное здание офиса примыкало к стоянке, спрятавшись в тени радиотелескопа высотой в триста футов. Кэмерон насчитал еще двадцать семь аналогичных спутниковых тарелок, обращенных наружу, в пустыню. Внутри Кэмерона встретил неприятный маленький человек, одетый в белый лабораторный халат, на котором крепилась идентификационная карточка. Он сказал, что его зовут Эмметт Сомервилль, и что он обнаружил сигнал. Сомервилль провел Кэмерона вниз по ступенькам в просторную подвальную комнату. Кэмерон молча следовал за ним по лабиринтам электронного радиооборудования. Два огромных суперкомпьютера Cray XMP занимали всю стену огромной подземной комнаты. На ходу Сомервилль говорил: — Я зафиксировал его около 2.30 этой ночью. Говорили по-английски, поэтому я точно знал, что он не мог быть инопланетным. — Логично, — невозмутимо сказал Кэмерон. — Но акцент точно был американский, и, принимая во внимание содержание, я сразу же связался с Пентагоном, — он повернулся к Кэмерону — у нас прямой номер. Он сказал это с гордостью, которая раздражала: правительство придает нам такое большое значение, что предоставляет нам прямой номер. Кэмерон догадался, что по номеру, который был у Сомервилля, возможно, располагался всего лишь отдел по связям с общественностью Пентагона, и найти этот номер Сомервилль мог, заглянув в телефонный справочник на «министерство обороны». У Кэмерона он был занесен в клавиши быстрого набора. — В любом случае, — сказал Сомервилль, — когда они сказали, что это не была их радиопередача, я подумал, что будет неплохо, если я позвоню вам в газету. — Мы ценим это, — сказал Кэмерон. Мужчины подошли к угловому пульту управления. Он состоял из двух экранов, установленных над клавиатурой. Рядом с ними находился катушечный записывающий аппарат студийного качества. — Хотите послушать? — спросил Сомервилль и поднес палец к клавише «Воспроизведение». — Нажимайте. Эмметт Сомервилль запустил устройство. Катушки начали крутиться. Сначала тишина, потом помехи. Он в ожидании смотрел на Эмметта Чокнутого. — Сейчас, — сказал Сомервилль. Снова послышались помехи и — вдруг, голоса. — … — … — … — … — … — … — … — … — … Пит Кэмерон медленно закрыл глаза. Это была очередная пустышка. Очередная военная белиберда, которую невозможно понять. Радиопередача завершилась, Кэмерон повернулся и увидел, что Сомервилль смотрит на него с нетерпением. Совершенно очевидно, что технический специалист SETI хотел, чтобы из его находки что-нибудь получилось. Он был никем. Даже хуже — никем и нигде. Малым, который, возможно, всего лишь хочет увидеть свое имя в «Вашингтон Пост» не в разделе некрологов. Кэмерону стало жаль его. Он вздохнул. — Не могли бы вы включить еще раз? — сказал он, неохотно доставая свой блокнот. Сомервилль почти прыгнул к клавише перемотки. Пленка заиграла снова, и Кэмерон прилежно все записал. По иронии судьбы, подумал Шофилд, Петар, последний из французских десантников, погиб от одного из своих собственных орудий. Особенно, если речь идет об оружии, которое Франция получала от Соединенных Штатов на основании их членства в НАТО. Мина М18А1 была гораздо более известна во всем мире под названием «Клеймор», Она представляет собой впалую хрупкую пластину, которая содержит сотни стальных шариков, которыми начинена шестисотграммовая пластиковая бомба С-4. В результате «Клеймор» — это осколочная мина Самым известным характерным признаком этой мины, однако, является простой указатель на передней части. Там написано: «ЭТОЙ СТОРОНОЙ К ПРОТИВНИКУ». Или, на французском: «BRAQUEZ СЕ COTE SUR L'ENNEMI». Если когда-либо вы увидите перед собой эти слова, знайте, вы находитесь не с той стороны от мины «Клеймор». Две мины на буровой выработке играли решающую роль для осуществления последней попытки французских десантников уничтожить морских пехотинцев. Когда все закончилось, Шофилд собирал по кусочкам этот план: Они послали кого-то вниз на буровую выработку вперед остальных. Оказавшись там, этот человек установил две мины Клеймор лицом к двери. Затем к минам подключался взрыватель натяжного действия. После этого, остальные французские десантники должны были притвориться, что отступают на буровую выработку, Без сомнения, морским пехотинцам было известно, что буровая выработка вела в тупик, и они бы подумали, что французы, в отчаянной попытке бежать, оказались загнанными в угол, в ловушку. Поражение было бы неизбежным. Но как только морские пехотинцы вошли бы на буровую выработку, чтобы захватить французов, они бы задели натяжной взрыватель и привели в действие две мины «Клеймор». Морских пехотинцев разорвало бы на куски. Дерзкий план. План, изменивший бы весь ход битвы. И также невероятно хитроумный. Он превращал последовательное отступление — черт, Но Петар и французы не учли того, что кто-то из американских солдат мог обнаружить их ловушку, когда они только будут ее готовить. Шофилд гордился Рикошетом, Гордился тем, как молодой солдат повел себя в этой ситуации. Вместо того, чтобы расстроить план французов и продолжать непредсказуемый рукопашный бой, Рикошет хладнокровно Но кое-что в нем он изменил. Вот что увидел Петар, когда Рикошет разговаривал с ним на буровой выработке. Он увидел эти страшные слова. ЭТОЙ СТОРОНОЙ К ПРОТИВНИКУ. Обращенные к нему Рикошет оказался на высоте. И когда Рикошет сделал шаг вперед через натяжной взрыватель, это было последним, что видел Петар. Наконец, битва была окончена. Час спустя все тела, французов и американцев, были найдены и опознаны, По крайней мере, те, которые можно было Касатки уничтожили четырех французов и одного американца. Еще восемь французских десантников и двое морских пехотинцев США — Голливуд и Крысолов — были найдены в различных местах за пределами станции. Их смерть была подтверждена. У американцев также было двое раненых, и оба достаточно серьезно. Мать, потерявшая одну ногу в схватке с касаткой и, что весьма удивительно, Августин Лау по кличке «Самурай» — самый первый из морских пехотинцев, пораженный французами. Мать чувствовала себя значительно лучше, чем Самурай. Так ее рана была локализована — ограничена нижней левой конечностью — она все еще была в сознании. Фактически, она могла свободно двигать всеми остальными частями тела. Кровь из раны была остановлена, а метадон позаботился о том, чтобы она не испытывала боли. Единственным оставшимся врагом был шок. Было решено, что Мать будет находиться в складской комнате на уровне Е под постоянным наблюдением. Ее передвижение могло вызвать приступ. Самурай, напротив, находился в гораздо худшем состоянии. Он был в коме, его живот был разорван пулями Латисье в самом начале битвы. Тело молодого пехотинца отреагировало на внезапную травму единственным известным ему способом — отключившись. Когда его нашли живым, Шофилд изумился способности человеческого тела позаботиться о себе в подобной экстремальной ситуации. Никакое количество метадона или морфия не могло бы унять боль от стольких пулевых ран. Поэтому тело Самурая сделало то, что ему оставалось: отключило чувствительность и ожидало помощи извне. Вопрос заключался в том, сможет ли Шофилд оказать эту помощь. Обладать большей информацией, чем базовые медицинские знания — редкость в отряде передовой линии фронта. В таких отрядах есть максимум санитар, находящийся обычно в звании младшего капрала. Шофилд быстро ходил по уровню А. Он только что поднялся с уровня Е, где проверял состояние Матери, и теперь на нем были новые серебристые антибликовые очки. Ему дала их Мать. Она сказала, что в ее состоянии они ей больше не понадобятся. Шофилд просунул голову в дверь столовой. — Что ты думаешь, Рикошет? — сказал он. В столовой Рикошет лихорадочно пытался сделать что-нибудь с безжизненным телом Самурая. Он лежал ничком на спине, на столе в центре комнаты. Со стола капала кровь, образуя алую лужу на холодном полу. Рикошет оторвал голову от тела. Расстроено покачал головой. — Не могу справиться с потерей крови, — сказал он Шофилду. — Слишком много внутренних повреждений. Ему разорвало все кишки. Рикошет вытер лоб. Над глазами появилась полоска крови. Он сурово посмотрел на Шофилда. — Я вряд ли что-либо смогу сделать, сэр. Ему нужен тот, кто знает, что делает. Ему нужен врач. Шофилд несколько секунд смотрел на распростертое тело Самурая. — Сделай, что сможешь, — сказал он и вышел из комнаты. — Итак, все, послушайте меня, — сказал Шофилд. — У нас немного времени, поэтому я скажу коротко. Шесть оставшихся здоровых морских пехотинцев собрались вокруг бассейна на уровне Е. Они стояли, образовав широкий круг. Шофилд стоял в центре. Голос Шофилда раздавался эхом по шахте полярной станции. — Эта станция пользуется гораздо большей популярностью, чем мы первоначально предполагали. Я думаю, что если французы хотели использовать шанс захватить ее, то другие тоже захотят. И неважно, кто будут эти другие, к настоящему моменту у них было какое-то время собрать своих подонков и подготовиться к наступлению по всем направлениям. Не сомневайтесь, что если кто-либо еще решит навестить эту станцию, то почти наверняка эти люди будут лучше подготовлены и вооружены, чем эти французы-идиоты, которых мы только что ликвидировали. Мнения? — Согласен, — сказал Бак Райли. — Аналогично, — сказал Змей. Умник и Змей занимали самое высокое положение среди тех, кто был в отряде. И то, что они оба согласились с тем, как Шофилд оценил ситуацию, имело определенное значение. — Итак, что сейчас необходимо сделать. Монтана… — сказал Шофилд. — Да, сэр. — Иди наверх и поставь наши вездеходы так, чтобы их дальномеры были направлены наружу и покрывали всю близлежащую к станции поверхность. Покрытие должно быть максимальным, без промежутков, Мы больше не сможем использовать натяжные лазеры, поэтому установим дальномеры. Как только кто-нибудь приблизится к станции на расстояние пятидесяти миль, я должен знать об этом. — Вас понял, — сказал Монтана. — И пока будешь там, наверху, — добавил Шофилд, — посмотри, вдруг удастся послать радиосигнал на Мак-Мурдо. Выясни, когда к нам прибудет подкрепление. Они уже должны быть здесь. — Понял, — сказал Монтана и вышел. — Санта Круз … — сказал Шофилд, поворачиваясь. — Да, сэр. — Проверка стирателей. Необходимо прочесать все сооружение на предмет наличия стирателей или механизмов замедленного действия. Неизвестно, какие маленькие сюрпризы наши французские друзья могли приготовить нам. Все ясно? — Да, сэр, — сказал Санта Круз. Он вышел из круга и направился к ближайшей лестнице. — Змей… — Да, сэр. — Подъемник, который опускает водолазный колокол. Его пульт управления наверху на уровне С, в нише. Во время битвы пульт был поврежден взрывом гранаты. Необходимо, чтобы все снова работало, Ты сможешь это сделать? — Да, сэр, — сказал Змей, тоже выходя из круга. Когда ушел Змей, на площадке остались только Райли и Гант. Шофилд повернулся к ним лицом. — Умник, Лиса, Полностью подготовьте наше водолазное снаряжение. Трое водолазов, четырехчасовой запас воздуха, маскировочная одежда, а также вспомогательное оборудование. — Дыхательная смесь? — спросил Райли. — Насыщенный гелий с кислородом. Девяносто восемь к двум, — сказал Шофилд. Райли и Гант какое-то мгновение молчали. Дыхательная смесь из 98% гелия и 2% кислорода была необычайно редкой. Почти неощутимое содержание кислорода означало погружение в область очень высокого давления. Шофилд передал Гант горсть голубоватых капсул. Это были противоазотные капсулы N-67D для кровяного давления, разработанные военно-морским флотом для использования во время глубоководных операций. Военные водолазы с любовью называли их «пилюли». Задерживая распад азота в крови во время глубокого погружения, таблетки предотвращали понижение давления у водолазов — известное как «кессонная или декомпрессионная болезнь». Так как таблетки нейтрализовали азотную активность в крови, водолазы военно-морского флота и пехоты могли — Планируете глубоководное погружение, сэр? — спросила Гант, поднимая глаза от голубоватых таблеток в руке. Шофилд серьезно посмотрел на нее: — Я хочу выяснить, что там, в этой пещере. Шофилд быстро шел по изогнутому внешнему туннелю уровня В. глубоко погруженный в свои мысли. События разворачивались стремительно. Атака французов на Уилкс преподала ему хороший урок. Полярная станция Уилкс — или, если точнее, то, что было погребено во льду Но именно выводы, сделанные из этого урока, вызывали у Шофилда гнетущее чувство. Если Франция выступила с импровизированным марш-броском ради того, что находится внизу, в этой пешере, то с огромной долей уверенности можно предположить, что другие страны будут делать то же самое. Но был еще один дополнительный фактор относительно будущих атак на Уилкс, который вызывал особое беспокойство у Шофилда: если кто-то собирался атаковать Уилкс, они будут делать это как можно Следующие несколько часов предстоят очень напряженными. Гонка, определяющая, кто прибудет первым. Американское подкрепление или противник во всеоружии. Шофилд постарался не думать об этом. Необходимо было сделать очень многое, а одно дело в особенности требовало, прежде всего, его внимания. После того, как закончилась схватка с французами, оставшиеся ученые с Уилкс — их было пятеро, трое мужчин и две женщины — находились в своих жилых помещениях на уровне В. Шофилд направлялся сейчас в эту жилую зону. Он надеялся найти среди этих ученых врача, который смог бы помочь Самураю. Шофилд продолжал идти по изогнутому внешнему туннелю. Его одежда все еще была мокрой, но он не обращал на это внимания. Как и все остальные морские пехотинцы в его отряде, под внешней формой на нем был одет защитный непромокаемый термокостюм. Это был практически стандартный комплект одежды для разведподразделений, работающих в арктических условиях. Термокостюмы были теплее шерстяного нижнего белья, и они не становились тяжелыми от воды. Этот костюм одевали на себя, а не носили с собой — этим уменьшалась масса груза разведподразде-ления, что очень важно для отряда быстрого реагирования. Как раз в этот момент, справа от Шофилда распахнулась дверь, и в коридор поплыло облако пара. Что-то гладкое, блестящее, черного цвета показалось из тумана прямо перед Шофилдом. Венди. С нее капала вода. Она посмотрела на Шофилда с наивной тюленьей улыбкой. Из туманного облака показалась Кирсти. Душевая. Она сразу увидела Шофилда и улыбнулась. — Привет, — сказала она. На ней была новая сухая одежда, волосы были мокрые и взъерошенные. Шофилд решил, что Кирсти только что приняла самый горячий душ в своей жизни. — И тебе привет, — сказал Шофилд. — Венди обожает душевую, — сказала Кирсти, кивая в сторону Венди. — Ей нравится скользить сквозь пар. Шофилд едва удержался от смеха и посмотрел вниз на черного морского котика у своих ног. Она была просто прелесть. Она спасла ему жизнь. Казалось, ее мягкие карие глаза все понимали. Шофилд посмотрел на Кирсти: — Как — Мне уже тепло, — сказала она. Шофилд кивнул. Глядя на Кирсти, казалось, что она прекрасно оправилась после этого испытания в бассейне. Дети никогда не унывают. Шофилд подумал про себя, какой курс лечения потребовался бы взрослому после падения в бассейн с разъяренными касатками. Шофилд за многое был благодарен Баку Райли. Он был там, на уровне С, когда Кирсти поднялась с помощью Мэгхука Шофилда, и до конца битвы Райли держал ее рядом с собой, целой и невредимой. — Хорошо, — сказал Шофилд. — Ты просто молодец. Ты должна стать морским пехотинцем. Кирсти засияла. Шофилд кивнул в сторону туннеля: — Идешь со мной? — Ага, — сказала Кирсти, поспевая за Шофилдом, когда он пошел вдоль туннеля. Венди вприпрыжку поскакала за ними. — Куда ты идешь? — спросила Кирсти. — Ищу твою маму. — А… — сказал Кирсти, немного тише. Это был достаточно странный ответ, и сквозь свои зеркальные серебристые очки Шофилд искоса бросил взгляд на Кирсти. Она шла, уставившись в пол. Шофилд подумал, что бы это значило. Наступило неловкое молчание, и Шофилд стал думать, что ему сказать. — Так ты … м-м … говоришь, сколько тебе лет? Двенадцать, да? — А-га. — Это ты значит в седьмом классе? — У-гу. — Седьмой класс, — Шофилд задумался. Он был в полной растерянности и не знал, что сказать, поэтому он сказал: — Думаю, ты, должно быть, уже начинаешь думать о карьере. Кирсти, казалось, заинтересовал этот вопрос. На ходу она посмотрела на Шофилда. — Да-а… — сказала она серьезно, как будто карьерные планы в двенадцать лет занимали все ее мысли. — И чем ты хочешь заниматься, когда закончишь школу? — Я хочу стать учителем, — сказала Кирсти. — Как мой папа. — А что преподает твой папа? — Он преподавал геологию в большом колледже в Бостоне, — сказала Кирсти. — В Гарварде, — с важностью добавила она. — А что ты хочешь преподавать? — спросил Шофилд. — Математику. — — У меня хорошо получается, — сказала Кирсти, растерянно пожимая плечами, смущенная и гордая одновременно. — Мой папа часто помогал мне делать домашние задания, — продолжала она. — Он говорил, что я гораздо лучше знаю математику, чем большинство детей в моем возрасте, поэтому иногда он меня учил тому, что другие еще не знали. Интересные вещи — то, что я не должна была учить, пока не перейду в старшие классы. А иногда он учил меня тому, что вообще не проходят в школе. — Правда? — сказал Шофилд, по-настоящему заинтересовавшись. — Что, например? — Ну, многочлены. Числовые последовательности. Математическое исчисление. — Исчисление. Числовые последовательности, — удивленно повторил Шофилд. — Ну знаешь, треугольные числа и числа Фибоначчи, в этом духе. Шофилд в изумлении покачал головой. Это было впечатляюще. Очень впечатляюще. Двенадцатилетняя и немного мелкая для своего возраста Кирсти Хинсли была, по-видимому, очень умной маленькой леди. Шофилд снова посмотрел на нее. Казалось, она идет на цыпочках, немного подпрыгивая на ходу. Она выглядела как обыкновенный ребенок. Кирсти сказала: — Мы много времени проводили вместе. Играли в софтбол, путешествовали, однажды он взял меня даже в водолазное погружение, хотя я не прошла курс обучения. — Ты так говоришь, как будто твой папа уже не делает всего этого? — сказал Шофилд. Последовала короткая пауза— Потом Кирсти тихо сказала: — Нет, не делает. — Что случилось? — осторожно спросил Шофилд. Он уже приготовился услышать историю о ругающихся родителях и разводе. Сейчас это часто встречается. — Мой папа погиб в автокатастрофе в прошлом году, — ровно сказала Кирсти. Шофилд остановился. Он повернулся к Кирсти. Маленькая девочка уставилась на свои шнурки. — Прости, — сказал Шофилд. Кирсти наклонила голову на бок. — Все в порядке, — сказала она и пошла дальше. Они пошли к двери во внешнем туннеле, и Шофилд остановился перед ней. — Ну, я остановлюсь здесь. — Я тоже, — сказала Кирсти. Шофилд открыл дверь и пропустил Кирсти и Венди вперед. Затем вошел за ними. Это было что-то вроде комнаты отдыха, Несколько страшных оранжевых кушеток, магнитофон, телевизор, видео. Шофилд предположил, что сюда не доходят обычные телевизионные сигналы, поэтому они смотрят видео. Сара Хинсли и Эбби Синклер сидели на одном из оранжевых диванов. Они также были переодеты в сухую одежду. Трое остальных ученых с Уилкс — Ллевелин, Гаррис и Робинсон — тоже находились здесь. Увидев, что сделали осколочные мины с Голливудом и их коллегой, они провели остаток битвы, спрятавшись в своих комнатах, Они выглядели изнуренными и испуганными. Кирсти прошла вперед и села на диван рядом с Сарой Хинсли. Она села молча, ничего не сказав матери. Шофилд вспомнил, как он впервые увидел их вместе — еще до того, как французы прибыли в Уилкс. Кирсти и тогда не много говорила. Шофилд тогда не заметил между ними никакого напряжения, но сейчас это было очевидно. Он выкинул это из головы, подходя к Саре. — Здесь есть врач? — Шофилд спросил ее. Сара покачала головой. — Нет. Нет, Кен Уисхарт был единственным доктором на станции. Но он … — она осеклась. — Что он? Сара вздохнула. — Но он был на борту того вездехода, который Шофилд закрыл глаза, снова представив себе, что стало с теми пятью исследователями, которые оказались на борту этого проклятого вездехода. По внутренней связи в его шлеме раздался голос: — — Что случилось? — сказал Шофилд. — — Да, — сказал Шофилд. — Я поднимусь через минуту. Где ты? — — Дождись меня, — сказал Шофилд. — Удалось наладить связь с Мак-Мурдо? — — Продолжай пытаться, — сказал Шофилд. — Страшила, конец связи. Шофилд повернулся и уже собирался покинуть комнату отдыха, как кто-то легко тронул его за плечо. Он обернулся. Это была Сара Хинсли. Она улыбалась. — Я только сейчас вспомнила, — сказала она. — На этой станции вообще-то есть врач. После окончания битвы морские пехотинцы обнаружили двух французских ученых — Люка Шампьона и Генри Ри — прячущихся в буфете столовой на уровне А. Они не оказали никакого сопротивления. На самом деле, когда их бесцеремонно вытаскивали из буфета, и они увидели своих завоевателей в лицо, ужас в их глазах говорил обо всем. В этой битве они поддержали не ту сторону. Люди, которых они обманули, оказались теми, кто захватил их в плен. Цена их предательству оказалась высокой. Обоих отвели вниз, на уровень Е, где наручниками их пристегнули к столбу на открытом месте. Команде Шофилда необходимо было работать, и Шофилд не хотел тратить впустую силы, поставив кого-либо на охрану двух французских ученых. Приковав их к столбу на открытом месте, морские пехотинцы внизу на уровне Е могли работать и заодно присматривать за ними. Шофилд зышел на площадку уровня В. Он уже приготовился начать говорить в свой микрофон на шлеме, как сзади он увидел Сару Хинсли. — Я хочу вас кое о чем спросить, — сказала она. — Я не могла этого сделать в комнате отдыха. Шофилд поднял руку и начал говорить в микрофон на шлеме: — Рикошет. Это Страшила. Как Самурай? В его наушнике раздался голос Рикошета: — — Состояние стабильное? — — Хорошо, слушай. Спустись на уровень Е и приведи сюда этого французского ученого Шампьона, Люка Шампьона, — сказал Шофилд. Пока он говорил, он смотрел на Сару. — Мне только что сообщили, что наш прекрасный друг монсеньор Шампьон — хирург. — — — Что? — — Нет, — твердо сказал Шофилд, поднимаясь по лестнице на уровень А. Он кивнул Саре, чтобы она следовала за ним. — Ни на секунду. Рикошет, просто скажи ему, что если Самурай умрет, он тоже умрет. — Шофилд поднялся по лестнице и вышел на площадку уровня А. Он помог Саре. Почти сразу же он увидел, как неподалеку из столовой показался Рикошет и быстро пошел к противоположной лестнице. Он следовал на уровень Е за Шампьоном. Шофилд и Сара направились к главному входу станции. Когда они шли по переходу, Шофилд посмотрел вниз на станцию и подумал о своей команде. Люди были рассредоточены всюду. Монтана был снаружи. Райли и Гант — внизу на уровне Е, подготавливали водолазное снаряжение для погружения в пещеру. Змей работал в нише, на уровне С, налаживая пульт управления подъемника. А Санта Круза не было видно, так как он производил поиск стирателей. Господи, подумал Шофилд, они были повсюду. По внутренней связи на шлеме раздался голос Санта Круза. — Что там? — спросил Шофилд. — — Никаких мин? — Шофилд нахмурился. — Совсем ничего? Шофилд задумался над этим. Круз, возможно, был прав. Планы французов, без сомнения, был нарушены внезапным появлением Бака Райли на станции и обнаружением того, что действительно произошло с разбитым вездеходом. Французские десантники предполагали завоевать доверие американцев и затем выстрелить им в спину, Так как этот план не осуществился, неудивительно, что они не смогли установить никаких стирателей. — — Что? — — Радиоприемник? — сухо спросил Шофилд. Вряд ли это могло быть интересной находкой. — Сэр, это не обычный радиоприемник. Он похож на портативный передатчик очень низких частот. Это привлекло внимание Шофилда. ОНЧ трансмиттер, или передатчик очень низких частот — очень редкое устройство. Диапазон его частот составляет от 3 до 30 килогерц, что означает, говоря просты языком, невероятно длинные радиоволны, Они настолько длинные — или в радиотехнических терминах — настолько тяжелые — что радиосигнал передается как наземный сигнал, повторяя изгиб земной поверхности. Совсем до недавних пор передача сигналов на таких низких частотах требовала передатчиков высокой мощности, которые были, конечно, очень громоздкие и неудобные. Поэтому они нечасто использовались наземными силами. Результатом последних технических открытий, однако, стали достаточно тяжелые, но, тем не менее, портативные ОНЧ трансмиттеры. Они выглядели и весили примерно, как рюкзак средних размеров. То обстоятельство, что французы привезли такой передатчик в Уилкс, насторожило Шофилда. Радиосигналы очень низких частот могли использоваться только для одной цели — … — — Круз, где ты его нашел? — — Ты сейчас там? — Принеси его к бассейну, — сказал Шофилд. — Я спущусь после того, как проверю, как там Монтана снаружи. — Да, сэр. Шофилд отключил внутреннюю связь. Вместе с Сарой они подошли к коридору, ведущему к главному входу. — Что такое стиратели? — спросила Сара. — Что? А-а, — сказал Шофилд. Он только сейчас вспомнил, что Сара не солдат. Шофилд глубоко вздохнул. — Стиратель — это термин, который обозначает взрывное устройство, устанавливаемое на поле битвы секретным наступательным отрядом для использования в случае провала операции. В большинстве случаев, стиратель устанавливается на замедленное действие обычным таймером. — Хорошо, подождите минуту, можно помедленнее — сказал Сара. Шофилд вздохнул и снова заговорил. — Небольшие отряды специального назначения, как эти французские парни, с которыми мы встретились сегодня, обычно оказываются там, где они не должны быть, так? Это станет международным скандалом, если можно будет доказать, что французские вооруженные силы находились на американской исследовательской станции, пытаясь всех убить, так? — Да… — И нет никакой гарантии того, что эти люди Шофилд снял с крючка куртку и начал надевать ее. Он сказал: — В любом случае сейчас почти все элитные отряды — французский парашютный полк морской пехоты, британская САС, спецназ ВМС США — почти у всех есть план на случай непредвиденных дополнительных обстоятельств, на случай провала операции. Мы называем эти планы «стиратели», потому что это именно то, для чего они предназначены — — Вы говорите о взрывных устройствах? — спросила Сара. — — Стиратели, собственно говоря, достаточно недавнее явление. Никто о них в действительности и не слышал до тех пор, пока пару лет назад немецкий диверсионный отряд не был пойман в подземной ракетной шахте в штате Монтана, Их прижали, и поэтому они воспользовались гранатами на основе хлора. После того, как они разорвались, не осталось — Немецкий диверсионный отряд. В штате Монтана, — с недоверием сказала Сара. — Поправьте меня, если я ошибусь, но разве немцы не наши союзники? — А французы не наши союзники? — ответил Шофилд, поднимая брови. — Такое случается. И гораздо чаще, чем вы думаете. Нападения со стороны так называемых «дружественных» стран. В Пентагоне даже есть специальный термин для этого — «операции Кассия» по имени Кассия, предателя из «Юлия Цезаря». — Есть специальный Шофилд пожал плечами: — Посмотрим на это вот как. Америка была одной их сверхдержав. Когда их было две, существовало что-то вроде баланса, ограничителя. Тому, что делала одна, противоречила другая. Но теперь Советский Союз — это история, и Америка — единственная мировая сверхдержава. У нас больше всего оружия, чем у любой другой нации в мире, У нас больше всего денег, чтобы тратить их на оружие, чем у любой другой нации в мире. Остальные страны и близко не могут сравниться с нами по количеству затрат на оборону. Советский Союз мог. Существует слишком много стран — некоторых из них мы называем друзьями — которые считают, что Америка слишком велика, слишком сильна — страны, которые действительно хотели бы увидеть ее крах. И некоторые из них — Франция, Германия и, в меньшей степени, Великобритания — не боятся также немного подталкивать нас к этому. — Никогда не знала об этом, — сказала Сара. — Немногие знают, — сказал Шофилд. — Но это одна из причин, по которым мое подразделение было послано на эту станцию. Защитить ее от любого из наших «союзников», кто может решить выйти на арену действий. Шофилд плотно застегнул куртку и ухватился за ручку главной двери, ведущей наружу. — Вы сказали, что хотели спросить меня о чем-то, — сказа он. — Вы можете рассказать по пути? — М-м… да, думаю да, — сказала Сара, быстро схватив куртку с крючка. — Тогда пойдемте, — сказал Шофилд. Внизу на уровне Е Либби Гант производила калибровку глубиномера. Вместе с Райли она находилась на внешнем периметре уровня, окружавшем бассейн. Уже прошло добрых сорок пять минут с тех пор, как появилась касатка, но они не хотели рисковать. Они находились на приличном расстоянии от края воды. Гант и Райли проверяли водолазное снаряжение, подготавливая его к погружению в водолазном колоколе. На уровне Е больше никого не было, они работали в тишине. Время от времени Райли ходил на склад в южном туннеле и проверял, как там Мать. Гант отложила глубиномер, который она держала, и взяла в руки другой. — Что у него с глазами? — тихо спросила она, не отрываясь от своего занятия. Райли на мгновение перестал работать и посмотрел на Гант. Он молчал, и Гант подняла глаза. Райли, казалось, изучал ее. Затем резко отвел глаза в сторону. — Немногие знают, что случилось с его глазами, — сказал Райли. — Черт возьми, до настоящего момента немногие даже Последовала короткая пауза. — Поэтому его позывной Страшила? — тихим голосом спросила Гант — Из-за его глаз? Райли кивнул. — Норманн Маклин дал ему его. — — Генерал. Когда Маклин увидел глаза Шофилда, он сказал, что тот похож на Страшилу. Когда-то Маклин владел кукурузным полем в Канзасе. По-видимому, он имел ввиду нечто вроде пугала, у которого вместо глаз два узких длинных разреза, знаешь, как знак «плюс». — Ты знаешь, как это произошло? — осторожно спросила Гант. Райли молчал. Затем, наконец, он кивнул. Но ничего не ответил. — Что случилось? Райли сделал глубокий вздох. Он отложил гелиевый компрес, который был у него в руках и посмотрел на Гант. — Шейн Шофилд не всегда был командиром наземного разведывательного отряда, — начал он. — Он был пилотом на базе Wasp. Военный корабль Wasp — флагманское судно корпуса морской пехоты США. Это один из семи десантно-вертолетных кораблей-доков корпуса, и он является военным центром любой крупной морской операции. Большинство случайных наблюдателей принимают его за авианосец. Многие не знают, что морская пехота обладает сильной авиационной частью. Хотя она прежде всего используется для транспортировки военных сил, но также и как опора наземным наступательным отрядам. Для этой цели ее оснастили смертоносными штурмовыми вертолетами AH-1W «Кобра» — мгновенно опознаваемые благодаря вытянутой форме — и сконструированные в Британии (но модифицированные американцами) истребителями AV-8B Harrier II или, более известные под названием реактивные самолеты Harrier. Это единственные штурмовики в мире, способные взлетать и садится вертикально. — Шофилд был пилотом Harrier на Wasp. He сомневаюсь, одним из лучших, — продолжал Райли. — он был в Боснии в 1995 во время наиболее тяжелых сражений, патрулируя в бесполетной зоне. Гант внимательно наблюдала за Райли, пока он говорил. Рассказывая, он смотрел в никуда. — Однажды, в конце 1995 года он был подбит сербской мобильной ракетной батареей, о которой ПНШ по разведке не сообщил. Я полагаю, впоследствии выяснилось, что это была атакующая команда из двух человек в небольшом разведывательном самолете с шестью зенитными управляемыми ракетами «Стингер». — В любом случае, — сказал Умник. — Шофилду удалось катапультироваться за секунды до того, как «Стингеры» достигли цели. Он упал где-то на сербской территории. Райли повернулся к Гант. — Наш лейтенант выжил в течение девятнадцати дней в лесах Сербии — один — когда свыше сотни сербских солдат прочесывали лес и искали его. Когда они нашли его, он не ел уже десять дней. — Они отвезли его в заброшенный деревенский дом и привязали к стулу. Потом они били его деревянной доской с торчащими из нее гвоздями и задавали вопросы. Почему он летел в этой зоне? Был ли он шпионом? Они хотели знать, какой информацией он обладал относительно расположения их сил, так как они думали, что с воздуха он оказывал поддержку американским силам, находящимся на территории Сербии. — Американские силы были Райли молча кивнул. — Два отряда спецназа ВМС находились там. Совершая секретные удары по центральным позициям сербского военного командования. Им удалось посеять хаос среди сербов, абсолютный хаос. Они появлялись и исчезали прежде, чем кто-либо мог обнаружить их существование. Они появлялись, резали глотки своим жертвам и растворялись в ночи. Некоторые из местных начали поговаривать, что это призраки, преследующие их за то, что они делают со своим народом. — Страшила знал об этом? О том, что отряды спецназа ВМС находились на территории Сербии? — спросила Гант. Какое-то мгновение Райли молчал. Затем он сказал: — Да. Официально, Шофилд патрулировал бесполетную зону. Неофициально, он посылал координаты деревенских домов, где располагалось сербское командование отрядам спецназа на земле. В любом случае, это не имело значения. Он не сказал ни слова. Гант пристально смотрела на Райли. Он сделал глубокий вздох. Как будто готовился сказать что-то важное. — Сербы решили, что Шофилд был разведчиком отрядов спецназа ВМС — определял местонахождение стратегических объектов с воздуха и передавал их координаты на землю. Они решили, что раз он видел то, что не должен был видеть, они вырежут ему глаза. — — Они извлекли бритвенное лезвие и стали насильно удерживать его. Затем один из них вышел вперед и медленно провел лезвием две вертикальные линии по глазам Шофилда, Очевидно, как только он сделал это, этот человек процитировал отрывок из Библии. Что-то о том, что если твоя рука согрешила, отрежь ее, если твои глаза согрешили, вырежи их. Гант почувствовала тошноту. Они ослепили Шофилда. — Что они сделал потом? — спросила она. — Они заперли его в шкафу и оставили истекать кровьвю. Гант была в ужасе. — Как же он выбрался? — Джек Уолш послал разведподразделение за ним, — сказал Райли. Гант насторожилась, когда услышала это имя. Каждый морской пехотинец знал капитана Джона Т. Уолша. Он был капитаном Wasp, наиболее почитаемым членом корпуса морской пехоты. Некоторые думали, что он должен был быть командующим — высшее звание корпуса морской пехоты США, но презрение Уолша к политике в любом ее проявлении помешало этому. Командующий должен регулярно поддерживать связь с членами Конгресса, и всем было известно — Уолшу в большей степени, чем кому-либо другому — что Джек Уолш не вынесет этого. Кроме того, Уолш заявил, что он лучше будет командовать Wasp и поддерживать контакт с солдатами. Морские пехотинцы любили его за это. Райли продолжал: — Когда Скотт О'Гради спасся из Боснии 8 июня 1995 года, он попал на обложку журнала «Time». Была организована торжественная встреча с президентом. Он сделал все, чтобы об этом стало известно. — Когда Шейн Шофилд спасся из Боснии пятью месяцами позже, никто об этом даже не слышал. Не было никаких телевизионных камер, ожидающих того, чтобы запечатлеть, как он выходит из вертолета. Никаких газетных корреспондентов, чтобы узнать его историю. Ты понимаешь почему? — Почему? — Когда Шейн Шофилд приземлился на Wasp после того, как отряд морских пехотинцев США вытащил его из того деревенского дома в Боснии, он выглядел так, что страшнее в своей жизни ты ничего и никогда не видела. — Спасательная операция была кровавой. Жаркой, как ад. Сербы не хотели отдавать доставшегося им американского пилота и поэтому жестоко боролись. Когда вертолет приземлился на взлетно-посадочную полосу Wasp, на борту находились четверо серьезно раненых морских пехотинца. И Шофилд. — Врачи и экипаж поддержки быстро забрали всех с самолета. Кровь была повсюду, раненые кричали. Шофилда унесли на носилках. Кровь Райли замолчал. Гант пристально смотрела на него. — Что было потом? — спросила она. — Джек Уолш чуть не разнес Белый Дом и Пентагон. Они не хотели, чтобы он посылал кого-либо за Шофилдом, потому что не предполагалось, что он там находится. Белый Дом не хотел политического скандала, который последует за американской поисково-спасательной операцией по обнаружению сбитого шпионского самолета. — Что со Страшилой? Что стало с ним? — Он ослеп. Его глаза были порваны на куски. Его отвезли в госпиталь университета Джона Хопкинса, штат Мэриленд. Там работают лучшие глазные хирурги в стране. — И? — Они вылечили его глаза. Не спрашивай меня как, потому что я не знаю как. Похоже, порезы лезвия бритвы были достаточно неглубокими, поэтому сетчатка глаз не была затронута. Была сильно повреждена внешняя часть глаз — радужная оболочка и зрачки. Чисто физические повреждения, сказали они. То, что можно было восстановить. — Райли покачал головой. — Я не знаю, что они сделали — какая-то новая процедура с использованием лазера, я что-то слышал об этом — но им удалось, удалось вылечить его глаза. Черт возьми, все, что мне известно — это то, что если ты можешь себе это позволить — а в случае со Страшилой, корпус мог себе это позволить — можно спокойно обходиться без очков. — Конечно, на коже все еше оставались шрамы, но все равно, им это удалось. Шофилд снова мог видеть. И зрение осталось нормальным, — Райли сделал паузу. — Была только одна проблема. — Какая? — Корпус больше не разрешил ему летать, — сказал Райли. — Это стандартное правило во всех вооруженных силах: если ты получил — И что Страшила стал делать? Райли улыбнулся. — Он решил служить в линейных частях морской пехоты. Уже будучи летчиком, он стал офицером, поэтому сохранил свое звание. Но это было единственное, что ему удалось сохранить. Ему пришлось все начинать сначала. С поста командующего лейтенанта воздушных сил он мгновенно опустился до звания лейтенанта второго класса пехоты. — Он вернулся в школу. Школу основной специальной подготовки в Квантико. И прошел все курсы, предлагаемые там. Он изучил курс тактического оружия. Планирование стратегии. Малокалиберное оружие. Курс разведчика/снайпера. Все что угодно, он изучил Райли пожал плечами. — Как ты возможно догадываешься, недолгое время он оставался незамеченным. Он был слишком умен, чтобы долго оставаться младшим лейтенантом. Через несколько месяцев его повысили до лейтенанта и вскоре предложили командовать разведподразделением. Он согласился. Это было почти два года назад. Гант и не подозревала об этом. Ее выбрали в разведывательный отряд Шофилда только год назад, и она никогда не задумывалась о том, как сам Шофилд стал командующим отряда. Подобные вещи касаются офицеров, а Гант не была офицером. Она была на срочной службе, а срочнослужащие знают только то, что им положено знать. Такие вопросы, как выбор командующего отрядом — это дела высших чинов. — Я в его отряде с тех самых пор, — гордо сказал Райли. Гант понимала, что он имеет ввиду. Райли уважал Шофилда, доверял его решениям, доверял тому, как он оценивает ту или иную ситуацию. Шофилд был командиром Райли, и Райли пошел бы за ним и в огонь, и в воду. Гант сделала бы тоже самое. С тех пор, как она оказалась в разведподразделении Шофилда, он нравился ей. Она уважала его как лидера. Он был тверд, но справедлив и все всегда говорил прямо в лицо. Он всегда относился к ней так же, как к остальной мужской половине отряда. — Он тебе нравится, да? — тихо сказал Райли. — Я доверяю ему, — сказала Гант. Последовала короткая пауза. Гант вздохнула. — Умник, мне двадцать шесть лет. Ты знал это? — Нет. — Двадцать шесть лет. Господи, — сказал Гант, задумавшись. Она повернулась к Умнику. — Ты знаешь, что я была замужем? — Нет, не знал. — Вышла замуж в зрелые девятнадцать лет. Да. Вышла замуж за самого прекрасного человека в мире, мечту всех девушек в городе. Он был новым учителем в местной школе, только что приехал из Нью-Йорка, преподавал английский. Приятный, тихий парень. Я забеременела, когда мне было двадцать. Райли молча наблюдал за Гант. — И потом, в один прекрасный день, — сказала Гант. — Когда я была на втором месяце беременности, я приехала домой раньше и застала его на полу в гостиной с семнадцатилетней девчонкой из спортивной команды, которая пришла на урок. Они занимались этим как собаки. Умник внутренне содрогнулся. — Три месяца спустя у меня случился выкидыш, — сказала Гант. — Я не знаю, что вызвало его. Стресс, беспокойство, кто знает. Я ненавидела мужчин после того, что сделал со мной мой муж. Гант смотрела в пустоту. В ее глазах показались слезы. — Знаешь, когда меня приняли в этот отряд, комитет по отбору устроил большой прием на базе Пирл. Это был прекрасный, великолепный ланч с барбекю на Гавайях — на песке под солнцем. Он был там. На нем была эта ужасная голубая гавайская рубашка и, конечно, серебристые солнечные очки. — — Но мое сердце уже было отдано ему. Я не знаю, о чем он думал в тот день, но что бы это ни было, оно занимало — Умник, если бы мужчина когда-нибудь думал обо мне так, как он думал о ней … — Гант покачала головой, — Умник молчал и смотрел на Гант. Гант почувствовала его взгляд на себе, дважды моргнула и слезы в глазах исчезли. — Извини, — сказала она. — Нельзя показывать свои эмоции, да? Если я начну это делать, меня снова начнут называть «Дороти». — Ты должна сказать ему, что ты чувствуешь, — мягко сказал Умник. — Да, Умник твердо посмотрел на Гант, как будто оценивая ее. Затем на его лице показалась теплая улыбка. — Ты молодец… Дороти, ты знаешь это. Все хорошо. Гант усмехнулась: — Спасибо. Она наклонила голову и грустно покачала ей. Затем вдруг она подняла глаза на Умника. — У меня есть еще один вопрос, — сказала она. — Какой? Гант подняла голову — Откуда ты все это знаешь о нем? О Боснии, деревенский доме, его глазах, обо всем этом? Райли грустно улыбнулся. Затем он сказал: — Я был в том отряде, который вытащил его. — Палеонтология в любом виде — это тактика выжидания, — сказала Сара Хинсли, с трудом пробираясь сквозь снег вместе с Шофилдом к внешнему периметру станции. — Но теперь, когда появилась новая технология, ты просто устанавливаешь компьютер, уходишь и занимаешься чем-нибудь другим. Затем позже ты возвращаешься и смотришь, нашел ли компьютер что-нибудь. Новая технология, говорила Сара, представляла собой длинноволновый звуковой импульс, который палеонтологи в Уилкс запускали в лед, чтобы обнаружить окаменелые кости. В отличие от раскопок, это позволяло определить местоположение органических остатков, не повреждая их. — И что вы делаете, пока ждете, когда звуковой импульс обнаружит очередной объект? — спросил Шофилд. — Знаете, я не только палеонтолог, — улыбаясь сказала Сара, притворяясь обиженной. — Я была морским биологом, прежде чем заняться палеонтологией. И до того, как все это случилось, я работала с Беном Остином в биолаборатории на уровне В. Он занимался созданием противоядия от Шофилд кивнул. — Морская змея. Сара удивленно посмотрела на Шофилда: — Отлично, лейтенант. — Да … знаете, я не просто свинья с автоматом, — улыбаясь, сказал Шофилд. Они отошли к внешнему периметру станции, где увидели Монтану, стоящего у одного из вездеходов морских пехотинцев. Вездеход смотрел в противоположную сторону от станции. Было темно — эти вечные зловещие сумерки на полюсах — —и сквозь валящий снег Шофилд мог различать лишь огромное пространство, простирающееся за вездеходом. Горизонт светился темно-оранжевым светом. За Монтаной, на крыше вездехода, Шофилд увидел дальномер. Он был похож на длинноствольное орудие, установленное на вращающейся башенке, которое медленно двигалось из стороны в сторону, описывая дугу в сто восемьдесят градусов. Его движение было очень медленным, полный поворот справа налево занимал около тридцати секунд. — Я установил их как вы сказали, — проговорил Монтана, спускаясь с борта вездехода и подходя к Шофилду. — Второй десантный КВП находится в юго-восточной части. Десантный КВП было официальным названием вездеходов морской пехоты. Оно расшифровывалось как «десантный катер на воздушной подушке». Монтана любил следовать формальностям. Шофилд кивнул: — Хорошо. Установленные на вездеходах дальномеры теперь охватывали всю местность, прилегающую к полярной станции Уилкс. Дальномеры обладали диапазоном в более чем пятьдесят миль, что позволило бы Шофилду и его команде заранее узнать о том, что кто-либо направляется к станции. — У тебя есть портативный экран? — спросил Шофилд Монтану. — Вот, — Монтана протянул Шофилду портативный экран, отображающий результаты движений дальномеров. Он был похож на миниатюрный телевизор с ручкой на левой стороне. На экране были видны две тонких зеленых линии, двигающиеся вперед и назад, как пара стеклоочистителей. Как только любой объект пересекал лучи дальномеров, на экране появлялась мигающая красная точка и в небольшом окне внизу экрана отображались основные параметры объекта. — Хорошо, — сказал Шофилд. — Думаю, все готово. Настало время выяснить, что там внизу, в этой пещере. Дорога назад к главному зданию заняла около пяти минут. Шофилд, Сара и Монтана быстро шли сквозь падающий снег. По пути Шофилд рассказал Саре и Монтане о своих планах насчет пещеры. Прежде всего, он хотел удостовериться в существовании самого космического корабля. На данный момент не было никаких доказательств того, что внизу вообще что-либо находилось. Все, что у них было, это сообщение одного единственного ученого с Уилкс, который к настоящему времени скорее всего уже был мертв. Кто знает, что он там видел? И то, что на него кто-то Однако существовала также и третья причина для того, чтобы послать небольшую группу вниз в пещеру. Причина, о которой Шофилд не упомянул Саре и Монтане. Если кто-либо Если единственным входом в пещеру служит подводный ледяной туннель, то любому, кто захочет проникнуть в нее, придется добираться туда именно этим подводным путем. В секретных наступательных силах не любят подводные операции и совершенно резонно; Шофилд, Сара и Монтана подошли к главному входу станции. Они прошли по наклонной площадке и направились внутрь. Шофилд немедленно двинулся по направлению к столовой на уровне А. Рикошет должен был вернуться туда к этому времени — вместе с Шампьоном — и Шофилд хотел выяснить, что французский врач скажет о состоянии Самурая. Шофилд подошел к двери столовой и вошел внутрь. Он сразу же увидел Рикошета и Шампьона около стола, на котором лежал Самурай. Оба быстро подняли глаза, как только Шофилд вошел, и испуганно уставились на него. Они походили на воров, которых застали на месте преступления. Последовала короткая пауза. Затем Рикошет заговорил: — Сэр, Самурай мертв. Шофилд нахмурился. Он знал, что Самурай находился в критическом состоянии и был возможен смертельный исход, но Рикошет так это сказал… Рикошет сделал шаг вперед и начал говорить: — Сэр, он был мертв, когда мы пришли. И врач говорит, что причина смерти — не его ранения. Он говорит … он говорит, что, похоже, Самурай был задушен. Пит Кэмерон сидел в своей машине на автостоянке Института SETI. Палящее солнце обжигало его. Он достал свой сотовый телефон и позвонил Элисон в округ Колумбия. — Ну что? — спросила она. — Интересно, — сказал Кэмерон, пролистывая свои пометки о записи, сделанной в SETI. — Есть за что зацепиться? — Да нет. Похоже, они записали несколько слов со шпионского спутника, но я здесь ни черта не понимаю. — Ты что-нибудь записал? Кэмерон посмотрел в свои записи. — Да, дорогая, — сказал Кэмерон. — Но не думаю, что это чего-то стоит. — Все равно скажи мне, — сказал Элисон. — Хорошо, — сказал Кэмерон, опуская взгляд на записи. ПОДТВЕРДИТЕ 134625 ПОТЕРЯ СВЯЗИ — ИОНОСФЕРНОЕ ВОЗМУЩЕНИЕ ПЕРЕДОВОЙ ОТРЯД СТРАШИЛА —66,5 СОЛНЕЧНАЯ ВСПЫШКА НАРУШ. СВЯЗЬ 115, 20 МИН., 12 СЕК. НА ВОСТОК КАК ДОБРАТЬСЯ ТУДА — ВТОРОЙ ОТРЯД В ПУТИ Кэмерон зачитал записи вслух, слово в слово, расшифровывая свои сокращения. — Все? — сказала Элисон, когда Кэмерон перестал говорить. — Это все? — Все. — Немного для начала. — Что я тебе говорил, — сказал Кэмерон. — Я подумаю, — сказала Элисон. — Куда ты сейчас? Кэмерон вынул небольшую белую карточку из бардачка. Она была засыпана клочками бумаги, Визитка. ЭНДРЮ УИЛКОКС Гансмит 14 Ньюхари, Лейк-Артур, Нью-Мексико. Кэмерон сказал: — Я подумал, раз я здесь в этом штате Перекати-поле, проверю-ка я этого загадочного мистера Уилкокса. — Того парня из почтового ящика? — Да, того парня из почтового ящика. Две недели назад, кто-то бросил эту визитку в почтовый ящик Кэмерона. Просто визитку. И ничего больше. Никакого письма, и на самой визитке ничего не было написано. Сначала Кэмерон чуть не выбросил ее как «макулатурную» почту не по адресу — Но потом был телефонный звонок. Мужской голос. Сиплый. Спросил, получил ли Кэмерон визитку. Кэмерон сказал, что получил. Затем человек сообщил, что у него есть кое-что, что может оказаться любопытным для Кэмерона. Естественно, Кэмерон предложил ему приехать в Вашингтон и поговорить об этом. Нет. Это исключено. Кэмерону придется поехать к нему. Парень шифровался, как шпион, просто параноик. Он сказал, что он бывший военный моряк или что-то в этом роде. — Ты уверен, что это не какой-нибудь очередной твой фанат? — спросила Элисон. Репутация Пита Кэмерона со времен его расследований в «Мама Джоунс» все еще преследовала его. Так называемые «великие конспираторы» любили звонить ему и заявлять, что у них распоряжении очередной Уотергейт или что у них компромат на какого-нибудь коррумпированного политика. Обычно они просили денег за свои истории. Но этот Уилкокс не требовал денег. Даже не упомянул об этом. А раз Кэмерон оказался по соседству … — Вполне возможно, — сказал Кэмерон. — Но раз я все равно здесь, проверю, что там. — Хорошо, — сказала Элисон. — Но не говори мне потом, что я тебя не предупреждала. Кэмерон отключил телефон и захлопнул дверь машины. В офисе «Пост» в округе Колумбия Элисон Кэмерон повесила трубку и на несколько секунд уставилась в пустоту. Был полдень и в офисе во всю кипела работа. Просторная комната с низким потолком была разделена сотнями перегородок высотой по грудь, и за каждой люди напряженно работали. Раздавались телефоны, стучали клавиатуры, люди бегали взад и вперед. Элисон была одета в кремовые брюки, белую рубашку и свободно завязанный черный галстук. Ее золотисто-каштановые волосы до плеч были убраны в аккуратный хвост. Через несколько мгновений она посмотрела на клочок бумаги, на котором она набросала все, что муж сообщил ей по телефону. Она внимательно прочитала каждую строчку. В основном, все это было непонятным жаргоном. Разговор о Страшилах, ионосферных возмущениях, передовом и втором отрядах. Однако три строчки привлекли ее внимание. —66,5 СОЛНЕЧНАЯ ВСПЫШКА НАРУШАЕТ СВЯЗЬ 115, 20 МИН, 12 СЕК. НА ВОСТОК Элисон нахмурилась, снова прочитав эти строчки. И тут ей в голову пришла мысль. Она быстро потянулась к соседнему столу и взяла коричневую книгу формата инфолио с полки над столом. Она посмотрела на обложку: «Полный географический атлас мира» серии Bartholomew. Она перевернула несколько страниц и быстро нашла ту, что искала. Пальцем она следила за строчкой. — Ого! — громко сказала она. Репортер за соседним столом отвлекся от работы и посмотрел на нее. Элисон не обратила на него внимания. Она продолжала смотреть на страницу. Ее палец указывал точку на карте, обозначенную 66,5 градусами южной широты и 115 градусами долготы, 20 минут и 20 секунд на восток. Элисон нахмурилась. Ее палец остановился на побережье Антарктиды. Пехотинцы собрались у бассейна на уровне Е. Все молчали. Монтана, Гант и Санта Круз, не говоря ни слова, надели акваланги. Все трое были в черных электрообогреваемых водолазных костюмах. Шофилд и Змей наблюдали за их приготовлениями. Рикошет стоял позади всех. Умник Райли молча ушел на склад на уровне Е, чтобы проведать Мать. Большой черный рюкзак стоял у ног Шофилда — в нем хранился низкочастотный радиопередатчик французской команды, который Санта Круз обнаружил во время обыска станции. Новость о смерти Самурая потрясла всех. Люк Шампьон, французский врач, объяснил Шофилду, что обнаружил следы молочной кислоты в трахее, или так называемом дыхательном горле Самурая. По словам Шампьона, это доказывало, что Самурай умер не от нанесенных ему ран. Образование молочной кислоты в трахее, как объяснил Шампьон, свидетельствует об острой нехватке кислорода в легких, которую они старались компенсировать, сжигая сахар. Этот процесс известен как лактоцидоз. Другими словами, образование в трахее молочной кислоты указывало на смерть в результате острой легочной недостаточности, так называемой асфиксии или удушья. Самурай умер не от ран. Он умер, потому что кислород не поступал в легкие. Он умер от того, что кто-то перекрыл ему доступ кислорода. В то время как Сара и Шофилд вышли со станции, чтобы встретиться с Монтаной, а Рикошет спустился на уровень Е за Люком Шампьоном, кто-то вошел в столовую на уровне А и задушил Самурая. Причина смерти Самурая сильнее всего задела Шофилда. Но Шофилд не сказал о своих подозрениях команде. Он просто сказал, что Самурай умер и не сказал им как. Он решил, что если убийца находится среди них — лучше, если он не будет подозревать, что Шофилд обо всем догадался. Рикошет и Шампьон поклялись молчать. Наблюдая как пехотинцы готовятся к погружению, Шофилд думал о произошедшем. Кто бы ни был убийцей, он ожидал, что смерть Самурая спишут на его раны. Чисто сработано. Шофилд подумал, что если бы ему сказали, что Самурай не выжил, от тут же решил бы, что Самурай отдал жизнь в бою и умер от ран. Вот почему убийца решил задушить его. От удушья не оставалось никаких следов — ни крови, ни ран. А если нет следов преступления, то нет и сомнений в том, что он погиб от пулевых ранений. Однако убийца не предусмотрел то, что асфиксия все-таки оставляла следы — молочная кислота в трахее. Шофилд не сомневался, что если бы на станции не было врача, содержание молочной кислоты осталось бы незамеченным, и смерть Самурая была бы приписана его ранениям. Но на станции был врач. Люк Шампьон. И он обнаружил кислоту. Можно было бесконечно делать эти страшные выводы. Остались ли на станции французские солдаты? Кто-то, кого упустили пехотинцы. Одинокий солдат, возможно, решивший уничтожать пехотинцев по одному, начав с самого слабого из них — Самурая. Шофилд сразу отбросил эту мысль. Станция, ее окрестности и даже оставшийся французский вездеход были тщательно осмотрены. Ни на самой полярной станции Уилкс, ни вне ее не осталось ни одного неприятеля. Это создавало проблему. Потому что, кто бы ни оказался убийцей Самурая — это был человек, которому Шофилд до этого полностью доверял. Это не мог быть один из французских ученых — Шампьон или Ри. С того момента, как закончилась битва с французами, их наручниками пристегнули к столбу на уровне Е. Это мог быть кто-то из ученых с Уилкс — когда Шофилд был снаружи с Монтаной и Хине ли, все они находились в комнате отдыха на уровне В, без охраны. Оставалась еще одна альтернатива. Кто-то из пехотинцев убил Самурая. Сама вероятность этого заставила Шофилда содрогнуться. От одного факта, что эта мысль Шофилда, Сары и Монтаны не было на станции, когда это произошло. Поэтому Шофилд мог быть уверен хотя бы в них. Что касается остальных пехотинцев, возникали сомнения. В любом случае, все они работали по одиночке в разных местах станции, когда произошло убийство. И любой из них мог пройти в столовую совершенно незамеченным. Шофилд проверил их по одному. Он был один. Но Вдруг Эндрю Трент. Лейтенант первого класса Эндрю К. Трент, корпус морской пехоты США. Перу, Март 1997 года. Шофилд учился с Энди Трентом в офицерской школе, Они были хорошими друзьями, и после окончания вместе получили звания первых лейтенантов, Блестящий стратег Трент получил командование над элитным разведывательным подразделением морской пехоты США в зоне Атлантического океана. Шофилд, будучи не таким талантливым тактиком, как Трент, был удостоен подразделения в зоне Тихого океана. В марте 1997 года, спустя месяц после получения командования над разведподразделением, Шофилду и его команде было приказано присоединиться к военным действиям в горах Перу. Как выяснилось, в древнем храме инков высоко в Андах была обнаружена уникальная находка, и правительство Перу обратилось к Соединенным Штатам за помощью. Банды охотников за сокровищами изобилуют в горах Перу; было известно, что они убивают все группы университетских исследователей, чтобы завладеть бесценными остатками культуры древнего мира, найденными учеными. Когда подразделение Шофилда прибыло на место, их встретил один единственный отряд американских армейских рейнджеров США, К их прибытию они уже образовали границу в две мили вокруг горы, покрытой тропическим лесом, на вершине которой располагались руины пирамидального храма инков, наполовину осевшего в землю. Капитан рейнджеров сообщил Шофилду, что разведподразделение морской пехоты уже находится в храме инков. Отряд Энди Трента. В действительности, его отряд первым прибыл на место действия. Трент и его команда проходили тренировку в джунглях Бразилии, когда поступил сигнал, и поэтому они прибыли первыми. Капитан армейских рейнджеров больше ничего не знал о том, что происходит в разрушенном храме. Вся информация, которой он владел, состояла в том, что другим подразделениям, прибывающим на место, приказано охранять границу вокруг храма и не пересекать ее ни при каких обстоятельствах. Подразделение Шофилда выполняло то, что им было приказано, и вскоре они усилили двухмильную границу вокруг храма. В это время прибыло еще одно подразделение. Однако оно было допущено за границу. Кто-то сказал, что это был отряд спецназа ВМС США, команда по обезвреживанию бомб, которая должна была обезвредить несколько бомб, заложенных кем-то, кто был в храме вместе с пехотинцами Трента. Как оказалось, внутри храма шли тяжелые бои. Трент и его отряд одерживали верх, Шофилд был рад это слышать. Спецназ ВМС вошел внутрь. Время шло медленно. И затем неожиданно, ожил наушник Шофилда. Сквозь помехи раздавался искаженный голос. — Это лейтенант Эндрю Трент, командир четвертого разведывательного подразделения морской пехоты Соединенных Штатов. Повторяю, это лейтенант Эндрю Трент, командир четвертого разведывательного подразделения морской пехоты Соединенных Штатов. Морская пехота, если слышите, ответьте. Прием. Шофилд ответил. Казалось, Трент не слышит его. Он мог передавать, но слышать он не мог. Трент говорил: — Если у границ храма есть отряды морской пехоты, Связь неожиданно прервалась. Шофилд быстро обернулся. Никто, казалось, больше не слышал короткого, отрывистого сообщения. Трент, должно быть, передавал его по частоте, доступной только для офицеров, что означало, что только Шофилд мог слышать его. Его это не волновало. Он немедленно приказал своей команде мобилизоваться, но когда они были уже готовы и двинулись к храму, армейские рейнджеры остановили их. Отряд рейнджеров состоял из пятидесяти человек. У Шофилда было только двенадцать. Капитан рейнджеров резко заговорил с ним: — Лейтенант Шофилд у меня четкий приказ. Никого не пропускать. Шофилд пристально посмотрел на капитана рейнджеров. Это был высокий мужчина, лет сорока, настоящий солдат, для которого карьера имеет не последнее значение, стройный, но с брюшком, с коротко стриженным седым «ежиком» на голове. У него были холодные безжизненные глаза и обветренное насмешливое лицо. Шофилд запомнил его имя — и никогда не забудет — запомнил тот металлический, чеканный тон, с которым он произнес его по просьбе Шофилда: капитан Арлин Ф. Брукс, армия Соединенных Штатов. Так, отряд Шофилда вынудили снова занять свои позиции на границе, в то время как Шофилд продолжал слышать через наушник отчаянный голос Эндрю Трента. Чем больше кричал Трент, тем больше Шофилд приходил в ярость. Трент передавал, что команда спецназа ворвалась внутрь и убила большинство его людей. Некоторые из его солдат сами перешли на сторону противника и в упор застрелили нескольких пехотинцев из своего же отряда. Трент не понимал, что происходит. Последнее сообщение, которое слышал Шофилд в этот день, было о том, что Трент остался последним в своем отряде. Эндрю Трент так никогда и не вышел из храма. Примерно год спустя, наведя справки, Шофилд узнал, что отряд Трента, прибыв на место, никого не обнаружил. Шофилду сказали, что там Все, кроме тела Трента, как сообщили Шофилду. Тело Эндрю Трента так и не нашли. Этот факт разозлил Шофилда. Официально, в храме ничего и никогда не произошло. Ничего, кроме трагического несчастного случая, унесшего жизни двенадцати морских пехотинцев Соединенных Штатов. Шофилд знал, что он был единственным, кто слышал голос Трента по радиосвязи и знал, что никто не поверит ему, если он поднимет этот вопрос. Если бы он что-нибудь сказал, его бы тихо судили военным трибуналом и еще тише уволили бы с военной службы с лишением всех прав и привилегий. Поэтому Шофилд никому не обмолвился о произошедшем. Но теперь, на холодной погребенной под лед станции в Антарктиде, воспоминания вновь захлестнули его. Слова Трента отдавались у Шофилда в голове, когда он думал о том, убил ли Рикошет Самурая. Может они и в его отряд заслали своих людей? И кто Это было из разряда того, что могло случиться еще в Советском Союзе. Правительство подсылает «специальных» людей в элитные подразделения. Но в то время, насколько знал Шофилд, Соединенные Штаты и СССР не особенно отличались друг от друга. США постоянно обвиняли Советский Союз в идеологической обработке, в то время как в Америке каждое утро в школах играли национальный гимн Соединенных Штатов. Мысль о том, что в его подразделении могут быть предатели, привела Шофилда в ужас. Он продолжил мысленно проверять своих людей. Черт, даже Райли и Гант — занимавшиеся подготовкой аквалангов на урозне Е — также не все время находились вместе. Периодически Райли ходил навещать Мать. Шофилд не мог поверить в то, что Умник Райли — предатель. Он слишком долго его знал. Но Гант? Шофилд думал, что он знает Либби Гант, думал, что знает, что можно от нее ожидать. Он сам выбрал Гант в свое подразделение. Могло ли это быть спланировано кем-то? Кем-то, кто хотел бы, чтобы она оказалась в отряде Шофилда? Нет …. Последним пехотинцем на станции была Мать. И было бы абсурдно даже предположить, что она могла убить Самурая. Голова Шофилда пошла кругом. Единственное, что он знал наверняка — это то, что Самурай Лау был мертв и что кто-то среди них был убийцей. Проблема была в том, что каждый из них мог им оказаться. Монтана, Гант и Санта Круз были готовы к погружению. К их спинам были пристегнуты бесшумные воздушные баллоны военно-морских сил или как их еще называют в морской пехоте «баллоны стелс». Вода — очень хороший проводник звука, и обычные акваланги производят много шума при выкачивании сжатого воздуха через шланги к загубнику водолаза. Любой подводный микрофон может с легкостью обнаружить водолаза благодаря Учитывая это, военно-морские силы США потратили миллионы долларов на разработку бесшумного автономного подводного Дыхательного аппарата. Результатом явился акваланг LABA (БДФ) — бесшумный дыхательный аппарат. Простые акваланги хороши всем, но они производят много шума, акваланги LABA неуловимы Для традиционных систем звукометрии. Отсюда и пошло сравнение с самолетами «стелс». Шофилд наблюдал за тремя пехотинцами, как они надевали маски и готовились нырнуть в темный пустой бассейн, в центре которого находился водолазный колокол. Стая касаток покинула бассейн около сорока минут назад и больше не возвращалась. Смотря на воду, Шофилд почувствовал, как кто-то похлопал ему по плечу. Он обернулся. Перед ним стояла Сара Хинсли, одетая в облегающий черно-синий электрообогреваемый водолазный костюм. Шофилд был поражен. Он впервые за этот день обратил внимание, как стройна была Сара Хинсли — у нее была потрясающая фигура. Шофилд удивленно поднял брови. — Вот о чем я хотела вас раньше спросить, — сказала Сара. — Когда мы были снаружи. Но мне так и не удалось. Я хочу участвовать в погружении. — Вижу, — ответил Шофилд. — Внизу в этой пещере погибло девять человек со станции. Я хочу знать, почему. Шофилд перевел взгляд с Сары на трех пехотинцев и нахмурился. — Я могу им помочь, — быстро заговорила Сара. — С пещерой, например. — Как? — Бен Остин — один из водолазов, который спустился туда в самом начале — говорил, что она похожа на подземный грот, — сказала Сара. — Он говорил, у нее отвесные ледяные стены и она уходит вглубь на несколько сотен футов, — Сара взглянула на Шофилда. — По моим предположениям, если стены в пещере действительно отвесные, скорее всего пещера была образована в результате какой-то сейсмической активности в прошлом, чего-то вроде землетрясения или подводного вулканического извержения. Отвесные стены образовались от внезапного толчка в скале, а не от медленного постепенного смещения. — Уверен, что внезапного толчка моим людям не следует опасаться, доктор Хинсли. — Хорошо. Я скажу вам, что там внутри, — сказала Сара. Эта фраза привлекла внимание Шофилда. Он обернулся к пехотинцам, стоящим у края бассейна. — Монтана, Гант, Круз. Пожалуйста, задержитесь на минутку. Шофилд снова повернулся к Саре. Лицо его стало серьезным. — Хорошо, доктор Хинсли, расскажите мне, что вы знаете. — Ладно, — ответила Сара, собираясь с мыслями. Она много думала об этом, но теперь Шофилд застал ее врасплох. — Теория первая, — начала Сара. — Это инопланетяне. Это инопланетный космический корабль, из другой цивилизации. Если так, это не совсем по моей специальности — здесь вообще нет таких специалистов. Но если это действительно инопланетного происхождения, я бы свою правую руку отдала, чтобы увидеть это. Мать отдала уже свою левую ногу. Что дальше? — Теория вторая, — сказала Сара. — Это не инопланетяне. — Точно, — сказала Сара. — Не инопланетяне. Тогда это по моей специальности. Это чистой воды палеонтология. Эта уже не новая теория, но до сих пор еще никто не находил доказательств. — Доказательств чего? Сара глубоко вздохнула. — Следуя этой теории, можно предположить, что давным-давно на земле существовала цивилизация. Она замолчала, не с целью произвести впечатление, а чтобы увидеть реакцию Шофилда на ее слова. Сначала он ничего не ответил, и на минуту задумался. Затем он посмотрел на Сару. — Продолжайте. — Я имею в виду, очень давно, — сказала Сара, подчеркивая Как известно, на земле человек существует менее миллиона лет, согласны? С исторической точки зрения, это не так уж и много. Если представить историю земли, как двадцать четыре часа, период существования на земле человека займет всего три секунды. То, что мы называем Шофилд внимательно наблюдал за Сарой. Она говорила очень возбужденно и быстро. Она была в своей стихии. — Палеонтологи обычно говорят, — говорила она, — что вся совокупность факторов способствовала происхождению млекопитающих и соответственно людей на земле. Благоприятное расстояние от солнца, благоприятная температура, атмосфера, кислород и, конечно же, исчезновение динозавров. Мы все слышали теорию Альвареса о том (Луис Уолтер Альварес (13 июня 1911-1 сентября 1988) Известный физик, лауреат Нобелевской премии за 1968 год), как астероид столкнулся с землей, что привело к гибели динозавров, и как млекопитающие вышли из темноты и заняли место правителей мира. А, что если я скажу вам, что существует доказательство того, что, по крайней мере, еще четыре раза подобные астероиды сталкивались с землей за последние 700 миллионов лет. — Астероиды? — спросил Шофилд. Да. Сэр Эдмунд Хэйли (Британский астроном, 1650 — 1742) однажды предположил, что происхождение Каспийского моря напрямую связано со столкновением с зхтероидом сотни миллионов лет назад. Александр Бикертон (Александр Уильям Бикертон 1842-1929, ученый, физик, астроном, химик, профессор университета), известный новозеландский физик, учитель Рутерфордд (Барон Эрнест Рутерфорд, известный новозеландский физик, ученый, лауреат Нобелевской премии по химии за 1908 год), выдвинул гипотезу о том, что все морское дно в южной части Атлантического океана — между Южной Африкой и Южной Америкой — было одним большим чашеобразным кратером, образованным от столкновения с огромным астероидом более трехсот миллионов лет назад. — Теперь допустим, — как мы это сделали в отношении динозавров — что каждый раз при разрушительном столкновении астероидов с землей погибала цивилизация. Возникает вопрос, какие Шофилд посмотрел на других пехотинцев, столпившихся вокруг. Они все напряженно слушали Сару. Сара продолжала: — Видите ли. каждые 22000 лет ось вращения земли наклоняется в среднем на пол градуса, Соренсон утверждает, что приблизительно четыреста миллионов лет назад земля находилась примерно под таким же углом, как и сейчас. На таком же расстоянии от солнца, как и сейчас, поэтому средняя температура на ней была аналогичной. Образцы кернов льда, которые мы добываем на станции, показывают, что воздух состоял из смеси кислорода, азота и водорода, что очень похоже на нашу атмосферу сегодня. Разве вы не понимаете? Матричная структура была Шофилд медленно начинал верить тому, что говорила Сара. — Эта пещера внизу находится в Я думаю, что бы ни находилось там внизу, это что-то было заморожено очень давно. Сара остановилась, чтобы перевести дыхание. Шофилд молчал. Она заговорила более тихо. — Лейтенант, это моя жизнь. Это Шофилд с любопытством посмотрел на нее, и она замолчала, давая ему сказать. — А как насчет вашей дочери? — спросил он. Сара вскинула голову. Она не ожидала этого вопроса. — Вы хотите оставить ее здесь одну? — сказал он. — С ней все будет в порядке, — спокойно ответила Сара улыбнувшись. — Она останется здесь с вами. Шофилд никогда еще не видел Сару улыбающейся. Улыбка озарила ее лицо и все вокруг. — Я также смогу опознать наших водолазов, которые спускались туда раньше. Они возможно… Шофилд поднял руку. — Хорошо, вы меня убедили. Можете спускаться. Но наденьте — Спасибо, лейтенант, — серьезно ответила Сара. — Спасибо. — Затем она сняла серебряный медальон и протянула его Шофилду. — Я бы не хотела нырять с этим. Пусть он побудет у вас до моего возвращения. Шофилд взял медальон и положил в карман. Конечно. В этот момент, слева в бассейне раздался громкий всплеск. Шофилд обернулся и увидел огромную черную тень, поднимающуюся на поверхность бассейна среди пены и белых пузырьков. Сначала Шофилд подумал, что эта черная тень была касаткой, возвратившейся в бассейн в поисках нового угощения. Но что бы это ни было, оно не плавало. Оно держалось на воде, поднимаясь все выше и выше к поверхности. Затем огромный черный объект всплыл на поверхность с оглушающим шумом. От него по бассейну пошли большие волны, Шофилд с ужасом смотрел на черную массу. Это Но мертвая. Абсолютно мертвая. Черно-белая туша просто балансировала на воде недалеко от площадки. Это была одна из самых крупных, возможно, самец стаи. Длина ее достигала по крайней мере тридцати футов, а вес — не менее семи тон. Сначала Шофилд решил, что это та самая касатка, которую пристрелила Мать во время битвы — это была единственная убитая касатка, о существовании которой он знал. Но он сразу отбросил эту мысль. На голове мертвой касатки не было никакой раны. Если бы это была та самая касатка, у нее на голове должна была быть рана размером с бейсбольный мяч. Лоб этой был не тронут. И было еще кое-что. Эта касатка всплыла на поверхность. Убитое животное должно было балансировать на воде, пока тело не наполнится водой. Только тогда оно бы начало тонуть. Убитая Матерью касатка уже давно должна была утонуть. Эта же была убита недавно. Мертвое тело медленно балансировало на поверхности. Шофилд и остальные пехотинцы с ужасом наблюдали за ним. Затем оно перевернулось на спину, и Шофилд увидел огромный белый живот животного и его страшные раскрытые челюсти. Две длинные глубокие раны шли по всей длине живота касатки. Они шли параллельно. Два рваных неровных рубца простирались от середины тела касатки прямо к горлу. Из ран в некоторых места вываливались кишки — длинные, уродливые кольца бежевого цвета, толщиной с человеческую руку. Шофилд заметил, что это не были просто порезы. Это были разрывы. Что-то прокололо живот касатки и затем разорвало его по всей длине, раздирая кожу. Все молча смотрели на окровавленное тело. Что-то, что убило касатку. Шофилд глубоко вздохнул и обернулся к Саре. — Может, передумаете? — спросил оно. Сара еще секунду смотрела на мертвую касатку, и затем снова повернулась к Шофилду. — Нет, — сказала она. — Ни за что. Шофилд в одиночестве нервно ходил вокруг бассейна. Он наблюдал за тем, как в середине бассейна в воду погружался трос от подъемника. Он опускал водолазный колокол, внутри которого находились три пехотинца и Сара Хинсли. Трос погружался в воду равномерно, на самой высокой скорости. Подъемник опускал водолазный колокол вот уже почти целый час. Три тысячи футов было достаточно большое расстояние, почти километр, и Шофилд знал, что пройдет немало времени, прежде чем колокол опустится на глубину. Шофилд стоял на опустевшей площадке. Двадцать минут назад он послал Умника, Змея и Рикошета наверх, в очередной раз попытаться связаться со станцией Мак-Мурдо по рации — он должен был знать, когда американские силы в полном составе прибудут в Уилкс. Теперь он стоял один на уровне Е. Полная тишина поглотила станцию, не считая ритмичного глухого металлического звука, издаваемого подъемником с уровня С. Повторяющийся глухой стук производил на него почти успокаивающее действие. Шофилд вынул из кармана серебряный медальон Сары. Он сверкнул при ярком флуоресцентном освещении станции, Шофилд повертел его в руках. На задней стороне была выгравирована какая-то надпись … И вдруг неожиданно Шофилд услышал непонятный треск. Он продолжался всего секунду, но Шофилд успел уловить его. Это был голос. Мужской, Но голос, который говорил по-… Глаза Шофилда сразу остановились на французском низкочастотном радиопередатчике, который стоял на площадке в нескольких футах от него. Неожиданно, передатчик издал шипящий звук. И послышался голос. Рикошет, — думал Шофилд. — Черт, мне нужен Рикошет. Но он был вне станции с остальными, а Шофилду срочно нужен был человек, говорящий по-французски. — Рикошет, — сказал Шофилд в микрофон. Ответ прозвучал немедленно. — Не говори ни слова, Рикошет. Просто слушай, хорошо? — сказал Шофилд, нажимая кнопку на своем ремне, которая переводила его микрофон на громкую связь. Он наклонился к радиопередатчику так, чтобы звук из него поступая прямо в микрофон. Голос снова заговорил по-французски. Связь закончилась и наступила тишина. Убедившись, что это все, Шофилд произнес: — Ты все понял, Рикошет? — Что они говорили? — Уничтожающее устройство, — решительно сказал Шофилд, — Три часа. Ты уверен в этом, Рикошет? Шофилд посмотрел на часы, Это были старенькие электронные Casio. Он установил секундомер и пошел обратный отсчет. — Хорошо, рядовой, Молодец, Теперь нам необходимо вычислить, где эти парни находятся,.. — Что такое? — Где? Шофилд не знал, он не говорил по-французски. Все слова для него одинаково звучали, Он попытался снова проиграть сообщение в голове. — Возможно, говорили, — сказал он, — Нет, погоди, точно. Да, думаю, что говорили. А что? — О, черт, — сказал Шофилд. Теперь становилось ясно, что кто бы ни посылал это сообщение он был на корабле. И подтверждением тому, был не только позывной. Насколько было известно Шофилду, низкочастотные радиопередатчики, благодаря их уникальной чувствительности, использовали в основном на кораблях или подводных лодках в открытом океане. Вот почему французские десантники привезли один из них с собой. Чтобы иметь связь со своим судном в океане. Шофилду сделалось нехорошо от этой мысли. То, что в океане в ста милях от берега, патрулировал военный корабль или миноносец было Шофилду не пришло в голову, что французы принесут уничтожающее устройство не с собой, а оставят его на расстоянии — как в данном случае, на миноносце у берегов Антарктиды — предварительно приказав открыть огонь по станции, в случае потери связи в течение нескольких часов. — Существовали только две вещи, которые могли остановить запуск этого устройства. Первая — выход на связь одного из двенадцати убитых французских десантников в течение следующих трех часов. Это было невозможно. Это означало, что второй вариант был единственно возможным. Шофилд Шофилд снова включил микрофон. — Умник, ты все слышал? — Что с Мак-Мурдо? — Продолжай пытаться, — сказал Шофилд. — Снова и снова. Пока не выйдешь с ними на связь. Джентльмены, ставка в этой игре сделана. Если мы не выйдем с Мак-Мурдо на связь в течение менее чем трех часов, мы все здесь спечемся. Шофилд был на уровне Е у бассейна, наблюдая за спуском троса и думая о крылатых ракетах. Прошло около десяти минут с тех пор, как он услышал сообщение с французского корабля «Акула». Умник, Рикошет и Змей все еще были снаружи и пытались установить связь с Мак-Мурдо. Шофилд включил микрофон. Возникла небольшая пауза. Как только Гант произнесла «сейчас», трос, опускавшийся в воду, резко остановился. Гант остановила спуск, управляя из водолазного колокола. — Подтверждаю, Лиса, время 14 часов 10 минут, — ответил Шофилд. Это была обычная практика отмечать время начала подводной экспедиции. Шофилд не знал, что теперь он проделывал ту же самую процедуру, что и ученые со станции Уилкс двумя с половиной днями раньше. Гант держала Шофилда в курсе того, как происходит погружение. Четыре водолаза — Гант, Монтана, Санта Круз и Сара Хинсли — без осложнений перешли на использование запаса кислорода и покинули водолазный колокол. Несколькими минутами позже Гант сообщила, что они нашли вход в подводный ледяной туннель и начинают подъем по нему. Шофилд все еще ходил вдоль бассейна в глубоких раздумьях. Он думал о водолазах с Уилкс, которые пропали в пещере, о самой пещере и о ее тайне, о французах и их железной хватке, с которой они набросились на сделанное открытие, об уничтожающем устройстве на военном корабле, о том, что один из его людей возможно убил Самурая и об улыбке Сары Хинсли. Много было о чем подумать. Вдруг он услышал голос по внутренней связи. — Ну, что. Удалось? Последние пятнадцать минут Умник, Змей и Рикошет пытались выйти на связь со станцией Мак-Мурдо по портативной рации подразделения. Они находились снаружи, у главного входи на станцию, как будто это могло помочь им быстрее поймать сигнал. — Помехи? — спросил Шофилд. Шофилд на секунду задумался и затем сказал: — Умник. Бросайте все и возвращайтесь. Мне нужно, чтобы вы разыскали ученых, оставшихся на станции. Думаю, они в комнате отдыха на уровне В. Может вам удастся узнать, знает ли кто-нибудь, как работает эта французская радиосистема. Голос Умника отключился, и наушник Шофилда снова замолчал. Шофилд смотрел на бассейн и постарался привести свои мысли в порядок. Он думал о смерти Самурая и о том, кто мог убить его. В настоящий момент он мог доверять только двум людям: Монтане и Саре Хинсли, которые были с ним во время убийства Самурая. Шофилд знал наверняка, что только эти двое были не причастны к его убийству. Что касается всех остальных, они все были под подозрением. Именно поэтому Шофилд решил держать Умника, Змея и Рикошета все время вместе. Если один из них был убийцей, он больше не сможет снова совершить преступление на глазах еще двух пехотинцев… Неожиданно Шофилду пришла новая идея и он снова включил свой микрофон. — Умник, ты на связи? — Умник, когда будешь на уровне В, спроси еще кое-что у ученых, — сказал Шофилд. — Спроси, знает ли кто-нибудь из них о погоде. Радиорубка полярной станции Уилкс находилась в юго-западной части уровня А, с противоположной стороны от столовой. В ней были установлены спутниковые телекоммуникации и коротковолновые радиопередатчики. В комнате располагались четыре пульта управления — состоящие из микрофона, компьютерного экрана, клавиатуры и нескольких экранов. Пульт управления со шкалами частот — по два с обеих сторон. Когда Шофилд вошел на радиорубку, за одной из панелей управления сидела Эбби Синклер. Первое, что заметил Шофилд, что Эбби очень тяжело пережила все недавние события на полярной станции Уилкс. В свои почти сорок, она была симпатичной женщиной с длинными вьющимися каштановыми волосами и большими карими глазами, под которыми виднелись две длинные вертикальные полоски от растекшейся черной туши. Шофилду они напомнили его собственные шрамы, теперь снова спрятанные под зеркальными серебристыми очками. Рядом с Эбби стояли три пехотинца — Райли, Рикошет и Змей. Эбби Синклер была единственным ученым в комнате. Шофилд направился к Умнику. — О погоде никто не знает? — Напротив, — ответил Умник. — Вам повезло, Лейтенант Шейн Шофилд, позвольте познакомить вас с мисс Эбби Синклер. На станции мисс Синклер и специалист по радиоустановкам, и местный метеоролог. — На самом деле, я не настоящий специалист по радиоустановкам. Карл Прайс был, но он … Шофилд обнадеживающе улыбнулся ей в ответ. — Мне этого вполне достаточно, мисс Синклер. Не возражаете, если я буду называть вас Эбби? Она утвердительно кивнула. — Хорошо, Эбби. У меня есть две проблемы, которые я, надеюсь, вы поможете мне решить. Мне необходимо как можно скоро связаться со своим руководством на Мак-Мурдо и доложить обо всем, что случилось здесь, чтобы они могли прислать сюда подкрепление, если они еще этого не сделали. Мы уже пытались выйти с ними на связь по нашей портативной рации, но безуспешно. Вопрос первый: радиорубка в рабочем состоянии? — спросил Шофилд. Эбби слабо улыбнулась. — Была. Я имею в виду, — Это не проблема, — сказал Шофилд. — Мы сумеем ее наладить. Но то, что она сказала, расстроило Шофилда. Ему рассказывали о феномене «солнечной вспышки» по пути к Уилкс, но он не знал, что это на самом деле. Все, что он о ней знал, что на вызывает искажение спектра электромагнитных волн, из-за чего любые радио коммуникации становятся невозможны. — Расскажите мне о солнечных вспышках, — сказал он Эбби. — На самом деле рассказывать нечего, — ответила она, — Мы не так уж много о них знаем. Термин «солнечная вспышка» используется для описания короткого высокотемпературного взрыва на поверхности солнца, что чаще всего называют солнечным пятном. Оно вызывает сильное увеличение интенсивности рентгеновского и ультрафиолетового излучения. Неожиданно Эбби оглянулась. Она посмотрела на один из компьютерных экранов рядом с ней. — На самом деле, у нас здесь есть прибор наблюдения за погодой. Если вы минуту подождете, я покажу вам, о чем идет речь. — Конечно, — ответил Шофилд, когда Эбби включила компьютер. Компьютер запищал, и когда он наконец заработал, Эбби щелкнула мышью по нескольким иконкам, пока не открылось то, что было нужно. Это была спутниковая карта юго-восточной части Антарктиды, состоящая из разноцветных зон. Такая же атмосферная карта, как те, которые мы видим по телевизору в вечерних новостях. — Это снимок погодных явлений в восточной части Антарктиды двухдневной давности, — сказала Эбби, посмотрев на дату в углу экрана. Затем она обернулась к Шофилду. — Возможно, это один из последних снимков, сделанных еще до солнечной вспышки. Она кликнула мышкой. Открылось другое окно. — О, нет, подождите. Вот еще один, — сказала Эбби. Он открылся на полэкрана. Огромное желто-белое пятно атмосферных помех покрыло всю левую половину карты, закрывая почти половину береговой линии Антарктиды. Другими словами, вспышка была огромна. — Вот она, ваша солнечная вспышка, лейтенант, — сказала Эбби. Она обернулась к Шофилду. — Она должно быть еще переместилась на восток после этого снимка, и теперь она над нами. Шофилд внимательно изучил желто-белое пятно, покрывающее Антарктиду. На нем были небольшие вкрапления разных цветов — красного, оранжевого, даже немного черного. — Так как обычно взрыв происходит в одной области солнечной поверхности, солнечная вспышка поражает только некоторые области. Одна станция может полностью потерять связь в то время, как радиосистемы другой, в двухстах милях от нее, будут работать бесперебойно, — добавила Эбби. — Как долго они длятся, — спросил Шофилд, смотря на экран. Эбби пожала плечами. — День. Может, два. Зависит от того, как быстро радиация дойдет до земли, соответственно, насколько сильная была вспышка. — Как долго продлится Эбби снова повернулась к компьютеру. Она посмотрела на изображение солнечной вспышки на экране и, задумавшись, закусила губу. — Не знаю Она достаточно сильна. Думаю, дней пять, — ответила она. После ее слов в комнате наступила полная тишина. — Пять дней, — повторил Рикошет за спиной у Шофилда. Шофилд нахмурился и, повернувшись, к Эбби спросил: — Вы сказали, она вызывает возрастание электронной концентрации в ионосфере, так? — Так. — А ионосфера — это … — Слой атмосферы земли на высоте примерно 50 — 250 миль, — ответила Эбби. — Она называется ионосферой, потому что воздух в ней наполнен ионизированными молекулами. — Хорошо, — сказал Шофилд. — Таким образом, на поверхности сольца возникает вспышка, энергия которой направляется к земле и поражает ионосферу, которая превращается в щит, не пропускающий радиосигналы. Правильно? — Да. Шофилд снова посмотрел на экран и на черные точки на желто-белом изображении солнечной вспышки. Там была одна, самая крупная черная дыра в центре желто-белого пятна, которая привлекла его внимание. — Он однороден? — спросил Шофилд. — Однороден? — непонимающе переспросила Эбби. — Этот щит, он однороден по своей силе? Или у него есть слабые точки, плеши, дыры, сквозь которые сигналы могут пройти? Как эти черные точки здесь. Возможно, сигналы и смогут пройти через них, но это будет очень трудно. Дыра должна быть прямо над нашей станцией. — Но, — сказал Шофилд. — Вы сможете как-нибудь вычислить, будет ли, а если да, то когда эта плешина окажется прямо над нами? Ну, например эта. Шофилд указал на большую черную точку в центре желто-белого пятна. Эбби внимательно на нее посмотрела, оценивая вероятность. — Думаю, это возможно, — наконец ответила она. — Если я найду все предыдущие изображения вспышки, я смогу вычислить, как быстро она передвигается над континентом и в каком именно направлении. Если у меня получится, я смогу составить приблизительный план ее передвижения. — Сделайте все, что в ваших силах, — ответил Шофилд, — и позовите меня, когда все будет готово. Мне необходимо знать, когда одна из этих дыр пройдет над станцией, чтобы мы смогли передать радиосигнал на Мак-Мурдо. — Вам придется починить антенну… — Этим я уже занялся, — сказал Шофилд. — Просто найдите мне дыру в этой вспышке. Антенну мы установим. В Вашингтоне Элисон Кэмерон тоже сидела у компьютера. Она находилась в небольшой компьютерной лаборатории в офисе «Пост». Шкафы с документами тянулись с обеих сторон комнаты, а в углу стоял кинопроектор. Полдюжины компьютеров наполняли все остальное пространство маленькой лаборатории. Элисон нашла страницу, которая была ей нужна. База данных библиотек США. Существует популярная легенда, что в ФБР есть доступ ко всем компьютерам, используемыми библиотеками в стране, и что они используют эту возможность для поимки серийных убийц. Убийца повторяет сцену убийства из книги Лоуэлла, и ФБР проверяет все библиотеки в стране, с целью узнать, кто брал эту книгу на руки. Как и все легенда, эта верна только наполовину. Существует система (это постоянно обновляющийся поисковый сервис на CD-ROM), которая охватывает все компьютеры в библиотеках страны, указывая, где можно найти ту или иную книгу. Она не выдает имена всех, кто брал данную книгу на руки. Она просто показывает вам, где находится определенная книга. Поиск можно осуществлять несколькими способами: по автору, по названию книги или даже по ключевым словам, встречающимся в тексте данной книги. База данных библиотек США — одна из таких систем. Элисон посмотрела на экран. Она выбрала поиск «по ключевому слову» и напечатала: АНТАРКТИДА. Компьютер грузился несколько секунд и затем выдал результаты поиска на экран: НАЙДЕНО ССЫЛОК 1,856,157. ХОТИТЕ ПРОСМОТРЕТЬ ВЕСЬ СПИСОК? Отлично. Один миллион, восемьсот пятьдесят тысяч книг, содержащих слово «Антарктида» в том или ином контексте. Это было бесполезно. Элисон секунду раздумывала. Ей нужно было выбрать другое ключевое слово, более узкое по смыслу. У нее появилась идея. Это была длинная фраза, возможно, даже слишком специфичная, но Элисон подумала, в любом случае, стоит попробовать. Она напечатала: ШИРОТА — 66.5° ДОЛГОТА 115° 20'12? Компьютер начал поиск. В этот раз он не занял много времени. Результат высветился на экран: НАЙДЕНО: ССЫЛОК 6. ХОТИТЕ ПРОСМОТРЕТЬ ВЕСЬ СПИСОК? Еще бы, конечно хочу просмотреть весь список, — сказал Элисон. Она нажала клавишу "Y" давая положительный ответ, и открылась новая страница. На ней был представлен список книг и их местонахождение. БАЗА ДАННЫХ БИБЛИОТЕК США ПОИСК ПО КЛЮЧЕВОМУ СЛОВУ ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ СЛОВА: ШИРОТА: — 66,5° ДОЛГОТА 115°20'12? КОЛ-ВО НАЙДЕННЫХ ССЫЛОК: 6 Название: Кандидатская диссертация Автор: Ллевелин Д. К. Местонахождение: Стэнфорд, шт. Коннектикут Год: 1998 Название: Кандидатская диссертация Автор: Остин Б. И. Местонахождение: Стэнфорд, шт. Коннектикут Год: 1997 Название: Докторская диссертация Автор: Хинсли С, Т Местонахождение: Университет Южной Калифорнии, шт. Калифорния Год: 1997 Название: Исследовательская работа на присуждение гранта Автор: Хинсли Б. М Местонахождение: Гарвард, шт. Массачусетс Год: 1996 Название: Ледовый крестовый поход: год, проведенный в Антарктиде. Размышления Автор: Хинсли Б. М. Местонахождение: Гарвард, шт. Массачусетс Доступ: все круян. библ. Год: 1995 Название: Предварительные изыскания Автор: Вейцкин К, М. Местонахождение: Биб. Конг. Год: 1978 Элисон внимательно изучила список. В каждой из этих статей так или иначе упоминалось — 66.5 градусов широты и 115 градусов, 20 минут и 12 секунд долготы. В основном, это были университетские научные работы. Ни одно из упомянутых имен не было знакомо Элисон: ЛЛЕВЕЛИН, ОСТИН и два ХИНСЛИ С. и Б. Судя по всему, последний Хинсли — Б.М. Хинсли — написал книгу по Антарктиде. Элисон посмотрела на место ее издания. Она была издана в Гарвардском университете, но доступна во всех крупных библиотеках. В отличие от других статей, это было единственное издание, напечатанное в частной типографии, которое было широко доступно. Элисон решила, что должна его проверить. Однако было еще одно название, которое привлекло внимание Элисон. Последнее. Предварительные изыскания Вейцкин К. М. Биб. Конг. 11978 Элисон нахмурилась. Она сверилась со списком, открытым у нее на компьютере. Это был список всех возможных сокращений используемых в базе данных. Она нашла: «БИБ КОНГ» А-га, — громко сказала она. «БИБ КОНГ» означало Библиотека Конгресса, Библиотека находилась напротив здания Конгресса США, недалеко от офиса Элисон. Она снова посмотрела на последнее издание. Ей было интересно, что это за предварительные изыскания. Она посмотрела на дату. 1978. Ну, что бы это ни было, им было более двадцати лет. Стоило проверить. Элисон улыбнулись, щелкнув по кнопке «ПЕЧАТЬ». — Отлично! Поднимайте! — закричал Умник. Рикошет и Змей натянули стабилизирующие тросы и упавшая радиоантенна полярной станции — длинный черный шест тридцати футов в длину с мигающим зеленым маяком на верхушке — начал медленно подниматься вверх. Мигающий огонек зеленого маяка освещал их лица. — Сколько, ты думаешь, это займет времени? — спросил Умника Шофилд, крича против ветра. — Подъем не займет много времени, это не так сложно, — ответил Умник. — Сложнее будет подключить антенный провод. Питание есть, но нужно восстановить еще пятнадцать проводов. — Приблизительно? — Тридцать минут. — Дерзайте. Шейн Шофилд с трудом добрался до входа на станцию и вошел внутрь. Он вернулся, чтобы сделать две вещи: поговорить с Эбби Синклер и проведать Мать. Эбби встретила его на площадке уровня А. Пока Шофилд и остальные находились снаружи, она оставалась на радиорубке, сверяя по компьютеру погодные карты, пытаясь найти дыру в солнечной вспышке. — Есть что-нибудь? — Зависит от того, что вы подразумеваете под чем-нибудь, — сказала Эбби. — Как скоро вам нужны результаты? — Тогда, думаю, дела обстоят не так уж и хорошо, — ответила она. — По моим подсчетам, дыра в солнечной вспышке пройдет над нашей станцией примерно через шестьдесят пять минут. — Шестьдесят пять минут, — повторил Шофилд. — Как долго она продержится над нами? Эбби пожала плечами. — Минут десять. Может пятнадцать. Достаточно, чтобы поймать сигнал. Слушая ее, Шофилд закусил губу. Он надеялся, что сигнал можно будет поймать намного раньше. Ему действительно было необходимо связаться со станцией Мак-Мурдо и рассказать им о французском военном корабле, плавающем недалеко от берегов Антарктиды, с направленными на Уилкс крылатыми ракетами. — Еще будут какие-нибудь дыры над станцией? — спросил он. Эбби улыбнулась. — Я знала, что вы спросите, поэтому проверила это. Будут еще две после первой, но очень не скоро. Смотрите. Сейчас 14:46, таким образом, первая дыра пройдет над нами не раньше 15:51, через шестьдесят пять минут. Другие две будут здесь намного позже, приблизительно в 19:30 и 22:00. Шофилд вздохнул. Ничего хорошего. — Вы отлично поработали, Эбби, — сказал он. — Отлично. Спасибо. Если вам не сложно, я бы хотел, чтобы вы оставались в радиорубке, пока мои люди занимаются вашей антенной. Просто на случай, если что-нибудь появится. Эбби кивнула головой. — С удовольствием. — Хорошо, — сказал Шофилд. Эбби было необходимо чем-то заняться. События последних нескольких часов сильно подкосили ее, но если было чем заняться, она чувствовала себя лучше. Шофилд улыбнулся ей и направился к лестнице. Когда Шофилд вошел на склад уровня Е, Мать сидела на полу спиной к холодной ледяной стене. Глаза ее были закрыты. Казалось, она спит. — Здорово, — сказала она, не открывая глаз. Шофилд улыбнулся, подходя к ней и вставая на колени. — Как ты? — спросил он. — Метадон делает свое дело, — ответила она, все еще не открывая глаз. Шофилд посмотрел на то, что осталось от ее ноги. Умник очень хорошо перебинтовал ее до самого колена. Однако бинт весь пропитался кровью. — Думаю, в футбол мне уже не сыграть, — сказала Мать. Шофилд посмотрел на нее и увидел, что она открывает глаза. — Чертова рыба перекусила моей ногой, — с негодованием сказала она. — Я заметил. Однако могло быть и хуже. — Как будто я не знаю, — фыркнула она. Шофилд засмеялся. Мать внимательно на него посмотрела. — Страшила. Я тебе когда-нибудь говорила, что ты красивый, блин, мужик? — Думаю, это метадон говорит, — сказал Шофилд. — Я сразу вижу хороших мужиков, — сказала Мать и снова откинулась к стене, закрывая глаза. — Я мало в чем уверен, но в одном я уверен на сто процентов, что тут не на что смотреть, — мягко сказал Шофилд. Шофилд подумал о двух шрамах, пересекающих его глаза, и о том, как жутко они выглядели. Люди инстинктивно вздрагивали, когда видели его. Шофилд почти всегда носил солнцезащитные очки. Думая об этом, Шофилд, должно быть, на секунду отвернулся, потому что когда он снова посмотрел на Мать, то увидел, как она внимательно смотрела на него. У нее был тяжелый и острый взгляд, ничуть не затуманенный наркотиком. Казалось, она смотрела сквозь его зеркальные очки. — Любая женщина, отвергнувшая тебя из-за твоих глаз, недостойна тебя, Страшила. Шофилд промолчал. Мать поменяла тему. — Ладно, — сказала она. — Теперь после всех этих нежностей, — она вызывающе подняла брови, — что привело тебя к моему обрубку? Думаю, ты пришел не просто справиться о моем здоровье. — Нет. — Ну и?… — Самурай мертв. — Что? — уже серьезно спросила Мать. — Мне говорили, он в норме. — Его убили. — Французы? — Нет, позже. Намного позже. К тому времени французы были уже все убиты. — Это не один из их ученых? — Не могли. — Один из — Если да, то не могу пенять почему, — ответил Шофилд. Возникла минутная пауза. Затем Мать сказала: — А что насчет этого, который заперся, когда мы сюда приехали. Ну, ты знаешь. Как его, Реншоу. Шофилд вздрогнул. Он совсем забыл о Джеймсе Реншоу. Сара Хинсли рассказывала, что Реншоу был ученым, который убил своего коллегу за несколько дней до приезда пехотинцев в Уилкс. Тот самый, которого заперли в комнате на уровне В. После смерти Самурая, Шофилд даже не проверил, был ли Реншоу по-прежнему в своей комнате. Если нет — то, может, — Черт, я совсем забыл про него, — сказал Шофилд, Он быстро включил микрофон. — Умник, Рикошет, Змей. Прием. — Змей, мне нужно, чтобы кто-нибудь из вас спустился вниз на уровень В и убедился в том, что парень, которого там заперли, все еще на месте, хорошо? Шофилд отключил связь. Мать улыбнулась и широко раскинула руки: — Если честно, что бы ты делал без своей Матери, Страшила? — Ничего, — ответил Шофилд. — Вот именно, — сказала она. — Вот именно. — Она внимательно посмотрела на Шофилда: он смотрел в пол. — Что случилось? — тихо спросила она. Голова Шофилда была опущена. Затем он медленно поднял ее. — Я должен был знать, что они солдаты, Мать. Я должен был — О чем ты говоришь? — Я должен был их сразу запереть, как только увидел. — Ты не мог этого сделать. — Мы потеряли — Дорогуша, мы выиграли. — Нам повезло, — серьезно сказал Шофилд. — Нам очень, очень повезло, Они выкурили пятерых моих людей на ту площадку и уже готовы были пристрелить их, когда вдруг упали в бассейн. Господи, а что произошло на буровой выработке. — Страшила, послушай меня, — твердо сказала Мать. — Хочешь, я скажу тебе кое-что? — Ну? — Ты знал, что примерно шесть месяцев назад мне предложили место в разведподразделении в зоне Атлантики. Шофилд удивленно поднял глаза. Нет. Он не знал этого. — Дома у меня до сих пор хранится письмо, если захочешь на него посмотреть, — сказала Мать. — Оно подписано самим командующим. Знаешь, что я сделала после того, как прочитала это письмо, Страшила? — Что? — Я написала ответ командующему морской пехоты США, в котором благодарила его за оказанную честь, но говорила, что хотела бы остаться в своем нынешнем подразделении под командованием лейтенанта первого класса морской пехоты США Шейна М. Шофилда. Я написала, что лучшего подразделения мне не найти, и лучшего командира тоже. Шофилд был поражен. То, что сделала Мать, было невероятно. Отказаться от предложения попасть в разведподразделение в зоне Атлантики — действительно удивительно, но в вежливой форме отказаться от личного приглашения самого командующего морской пехотой Соединенных Штатов было невероятным поступком. Мать посмотрела Шофилду прямо в глаза. — Ты замечательный офицер, Страшила, Многие командиры ищут славы, признания. Им будет безразлично, если застрелят эту суку, Мать. Но тебе это Шофилд был поражен словами Матери. Он кивнул. — Я постараюсь. — Хорошо, — ответила Мать теперь уже весело. — Ну? Чем еще Мать Тереза может тебя утешить? Шофилд рассмеялся. — Ничего. Это все. Я лучше пойду. Нужно проверить этого парня Реншоу. Он встал и направился к выходу. Подойдя к двери, он внезапно остановился и обернулся. — Мать, — сказал он. — Ты знаешь что-нибудь о подосланных в подразделения людях? — Что ты имеешь в виду? Шофилд заколебался. — Когда я узнал об убийстве Самурая, я вспомнил кое-что, что произошло несколько лет назад с моим другом. В то время, он сказал мне о людях, которых подсылают в подразделения. Мать напряженно посмотрела на Шофилда. Облизала губы и ничего не отвечала достаточно долго. — Я об этом не хотела бы говорить, — тихо сказала она. — Но, да, я слышала об этом. — Что ты слышала? — Шофилд сделал несколько шагов обратно на склад. — Только слухи. Слухи, которые становятся все ужасней и ужасней, каждый раз, когда ты их слышишь. Как офицер, ты возможно и не слышишь весь этот мусор, но скажу тебе, солдат хлебом не корми, а дай посплетничать, как старухам. — Что они говорят? — Эти козлы любят рассказывать о шпионах. Это их любимая легенда. История, рассказанная дедами на ночь у костра, чтобы запугать новичков и приучить их доверять друг другу. Ты знаешь, что если мы не можем доверять друг другу, кому мы можем доверять, ну и все такое. Можно услышать различные предположения, откуда берутся эти люди. Некоторые ребята думают, что их подсылает ЦРУ. Секретных агентов зачисляют в вооруженные силы с единственной целью проникнуть в элитные подразделения, для того, чтобы держать нас под колпаком и убедиться, что мы занимаемся тем, чем и должны заниматься. Другие говорят, что этим занимается Пентагон. А многие продолжают настаивать, что это ЦРУ Шофилд потряс головой. Все это было похоже на историю о привидениях. Двойные агенты в войсках. Но в подсознании все же закралось одно сомнение — голос Эндрю Трента, который Шофилд слышал по радиосвязи из Храма инков в Перу: "Их люди в моем отряде! — Спасибо, Мать, — сказал Шофилд, направляясь к двери. — Я лучше пойду. — О, да, — сказала она. — Руководить, организовывать, нести ответственность. Никогда не стала бы офицером, ни за какие деньги мира. Хотел бы я, чтобы ты сказала мне об этом десять лет назад. Да, но тогда бы не было так весело, как сегодня. Береги себя, Страшила, слышишь. И, кстати, — сказала она, — классные очки. Шофилд на секунду остановился в дверях. Он вспомнил, что на нем были антибликовые очки Матери. Улыбнувшись, он ответил: — Спасибо, Мать. — Эй, не благодари меня, — сказала она — Черт, Страшила без серебристых очков — это как Зорро без маски или Супермен без накидки. Просто немыслимо. — Позови меня, если что-нибудь понадобится, — ответил Шофилд. Мать игриво улыбнулась. — Я знаю, что мне нужно — — Ты никогда не сдаешься, — усмехнулся Шофилд. — Знаешь, дорогой, — тихо сказала она, — думаю, ты никогда не замечаешь, что на тебя кто-то глаз положил. Шофилд удивленно посмотрел на нее. — А разве кто-то — О, да, Страшила. О, да. Шофилд кивнул головой и улыбнулся. — Пока, Мать. — Пока, Страшила. Шофилд вышел со склада, и Мать снова откинулась к ледяной стене. Когда он ушел, она закрыла глаза и тихо произнесла: — Положил ли кто-нибудь на тебя глаз? Эх, Страшила, Страшила. Если бы ты только видел, как она смотрит на тебя. Шофилд вышел на площадку у бассейна. На станции было пусто и тихо. Шофилд посмотрел на бассейн, на неподвижный трос, тянувшийся на глубину. — Уже заметили что-нибудь? — Что там, Лиса? — Что ты имеешь в виду? Шофилд представил Гант и остальных, плывущими по подводному ледяному туннелю в автоматических дыхательных аппаратах и рядом с ними веселую Венди, которой ни к чему подобная экипировка. — Как долго вам еще плыть? — спросил Шофилд. — Держи меня в курсе, — сказал Шофилд. — И еще, Лиса.Будьте осторожны. Связь прервалась. Шофилд посмотрел на воду в бассейне. Она все еще была в кровяных пятнах. Теперь она была спокойная и прозрачная. Шофилд подошел ближе. Что-то треснуло у него под ногами. Он застыл на месте, посмотрел вниз и нагнулся. На металлической площадке под его ногами лежали стеклянные осколки. Матовое белое стекло. Шофилд нахмурился. В этот момент, совершенно неожиданно, по радиосвязи раздался голос: Шофилд почувствовал, как холодок пошел у него по спине. Он был где-то на станции. Шофилд собирался подняться и пойти к остальным, как вдруг услышал, что что-то просвистело за ним в воздухе. Затем последовал сильный шум, и Шофилд сразу почувствовал жгучую боль в шее. Вдруг он с ужасом осознал, что этот внезапный шум был вызван сильным и чрезвычайно резким ударом в его шею. Ноги Шофилда подкосились, и он вдруг почувствовал сильную слабость. Он дотронулся рукой до больного места на шее и поднес ладонь к лицу. В глазах у него потемнело, и Шофилд упал на колени. Все вдруг стало черным, и когда его щека почувствовала холод металлической площадки, в голове Шофилда вдруг пронеслась внезапная мысль. Мысль неожиданно исчезла, и мир поглотила полная темнота. Сердце Шейна Шофилда… остановилось. |
||
|