"Люди Ковра" - читать интересную книгу автора (Пратчетт Терри)

Глава 2

— Ну, что же, таков жребий. Пошли, — сказал Гларк, бросая последний взгляд на развалины хижины.

— Минутку, — ответил Снибрил.

Все его пожитки легко умещались в один меховой тюк, но он все копался в них на всякий случай, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Там был костяной нож с резной деревянной ручкой и запасная пара сапог. Кроме того, там был моток тетивы и еще один мешочек с наконечниками для стрел, а также комок пыли, приносящей удачу. В самом низу, на дне, пальцы Снибрила нащупали плотный мешочек и сомкнулись вокруг него. Он осторожно вытащил его, стараясь не повредить содержимое, и открыл. Две, пять, восемь, девять. Все они были там, и свет отражался в их полированной поверхности, когда он вертел их в пальцах.

— Ха, — сказал Гларк, — не понимаю, почему ты с ними возишься. Гораздо лучше было бы заполнить это место еще одним мешочком с наконечниками стрел.

Снибрил покачал головой и поднял монеты, сверкавшие полированной поверхностью.

Они были выточены из красного дерева в копях Ножки Стула. На одной стороне каждой монеты была вырезана голова Императора. Это были тарнерайи, монеты дьюмайи, и по ценности они приравнивались в Тригон Марусе ко многим шкурам. Собственно говоря, они и были шкурами, если воспринимать их таким образом, или горшками, или ножками, или копьями. По крайней мере, Писмайр так говорил. Снибрил никогда по-настоящему этого не понимал, но, по-видимому, любовь дьюмайи к своему Императору была столь велика, что эти его маленькие деревянные изображения принимали и отдавали за шкуры или меха. Во всяком случае, так говорил Писмайр. Снибрил не был уверен, что Писмайр разбирался в финансовых делах лучше его.

Они оба двинулись к повозкам. И дня не прошло с тех пор, как появился Фрэй. Но что это был за день…

В основном споры. Манранги побогаче не хотели уезжать, особенно потому, что никто не имел ясного представления о том, куда ехать. И Писмайр куда-то подевался. Отправился куда-то по собственным делам.

И тогда в середине утра они услышали крики снаргов на юге. Кто— то увидел тени, скользившие среди ворсинок. Кто-то другой сказал, что видел глаза, заглядывавшие за частокол.

После этого споры смолкли. Как внезапно заметили некоторые, ведь манранги привыкли странствовать. Каждый или почти каждый год они колесили в поисках лучших охотничьих угодий. Возможно, они готовились к таким переездам долгие месяцы. Не похоже было, чтобы они удирали. Так считали все. Никто бы не мог сказать, что они бежали. Они уходили. Совсем медленно…

Еще до середины дня все пространство внутри частокола оказалось заполнено повозками, коровами и людьми, несущими мебель. Теперь с суматохой было покончено, и все ждали Гларка. Его повозка была лучшей, семейным наследием, с резной крышей, покрытой мехами. Чтобы ее тянуть, требовалась четверка пони. Хижины строились на год или на чуть больший срок, но повозки передавались по наследству внукам.

За повозкой Орксона выстроилась череда вьючных пони, груженных имуществом Орксона в мехах. Они терпеливо ждали. Дальше стояли повозки поменьше, но ни одна из них не была такой богатой, как у Орксона, хотя некоторые почти приближались к ней по великолепию. За ними в очереди двигались ручные тележки и семьи, у которых хватало средств только на то, чтобы владеть одним пони и третью коровы. Последними шли пешком те, у кого не было ни повозок, ни пони. Снибрилу показалось, что те, кто нес в руках все свои пожитки, выглядели чуточку бодрее тех, кто оставил половину своего имущества.

Теперь им был нужен Писмайр. Где он пропадал?

— Разве его здесь нет? — спросил Гларк. — Но ведь он знает, что мы уходим. Он появится где-нибудь в пути. Не думаю, что он надеется, что мы будем его ждать.

— Поеду вперед и поищу его, — сказал Снибрил отрывисто.

Гларк открыл было рот, чтобы остеречь брата, но потом передумал.

— Ну, так скажи ему, что мы направляемся к Обгорелому Краю по старым проторенным дорогам, — сказал он, — это удобная позиция, чтобы защищаться сегодня вечером, если дело дойдет до этого.

Гларк подождал, пока за пределы частокола не вышел последний сельчанин, отставший от других. Потом он закрыл ворота, укрепив поперек засов. Кто угодно мог проникнуть в деревню сквозь проломы в стенах ограды, но Гларк чувствовал, что ворота должны быть закрыты. Так было… достойнее. Это был намек на то, что однажды они могут вернуться.

Снибрил затрусил рысью и обогнал процессию. Он ехал на белом коне, не очень сноровисто, но решительно. Он дал лошади имя «Роланд» в честь дяди. Никто не оспаривал ни о его праве давать коню имя, ни о праве владеть им. Манранги в целом были согласны соблюдать законы дьюмайи, но самым старейшим законом из всех был закон о праве владеть тем, что нашел.

Проехав немного вперед, он свернул с дороги, и вскоре в поле его зрения оказался ослепительно сверкающий белый утес Деревянной Стены, поднимавшийся над ворсинками. Копыта Роланда бесшумно ступали по густой пыли, лежавшей кругом, а Ковер наступал отовсюду. Снибрил ощущал невероятную безбрежность просторов, расстилавшихся вокруг и уходивших далеко за границы Империи. И если дорога дьюмайи могла привести в дальние края, то куда могла привести эта старая последняя дорога?

Иногда в тихие ночи он сидел и смотрел на нее. Манранги много колесили по округе, но всегда в одних и тех же местах. А дорога всегда вилась вокруг каких-то других территорий и уходила неизвестно куда. Писмайр рассказывал о таких местах, как Коврик-у-Камина, Камин, Край. Это были дальние края, и названия их звучали странно. Писмайр побывал всюду и видел то, что Снибрилу никогда не суждено было увидеть. Он рассказывал славные истории.

Несколько раз Снибрилу показалось, что он слышит где-то поблизости цоканье копыт другого коня или пони. Или это были черные лапы? Должно быть, Роланд их тоже слышал, потому что он бодро бежал вперед рысью, готовый в любой момент перейти на легкий галоп.

Здесь пыль скапливалась между ворсинками, образуя высокие курганы, где травы и папоротники росли так густо, что от их аромата воздух казался плотным и тяжелым. Казалось, что и тропинка навевает дремоту. Казалось, она бесцельно вьется среди холмов из пыли. Прямо у южной поверхности Деревянной Стены тропинка заканчивалась и выходила на прогалину.

Деревянная Стена много лет назад свалилась с неба. Она была длиной в один дневной переход, а шириной в часовой. Половина ее была обгоревшей. Писмайр говорил, что есть еще парочка таких же где-то в дальних краях, на дальних окраинах ковра, но он при этом использовал слово дьюмайи «спичка».

Писмайр жил в хижине поблизости от старого деревянного карьера. Вокруг его двери валялось несколько горшков. Несколько тощих, наполовину одичавших коз ускакало с дороги, когда Роланд рысью выехал на поляну. Писмайра там не было. Его маленького пони тоже.

Но у входа в пещеру висела свежевыдубленная шкура снарга. У небольшого костерка на охапке листьев папоротника кто-то лежал, надвинув на лицо шляпу. Шляпа была с высокой тульей, и, вероятно, когда-то она была синей, но теперь превратилась в бесформенный войлочный мешок дымчатого цвета.

Одежда лежащего выглядела так, будто прильнула к его телу, чтобы согреться. Под его голову вместо подушки был подложен потрепанный коричневый плащ.

Снибрил оставил Роланда в тени ворсинок и вытащил нож. Он пополз к спящему и попытался острием ножа приподнять край его шляпы.

И тут произошло нечто трудно определимое: непонятный всплеск энергии, в результате чего Снибрил оказался лежащим плашмя на спине, его собственный нож приставлен к горлу, а в нескольких дюймах от него загорелое лицо.

Глаза незнакомца открылись. Несмотря на ужас, Снибрил осознал, что незнакомец только сейчас начал просыпаться. Он задвигался просыпаясь.

— Ммм? О, так это манранг! — сказал незнакомец, отчасти себе самому. — Безобидное создание, — он встал.

Снибрил забыл о своем страхе, потому что поспешил обидеться.

— Безобидное создание!

— Ну, по сравнению с вот таким, как этот, — сказал незнакомец, указывая на шкуру. — Писмайр сказал, что один из вас может появиться.

— Где он?

— Отправился в Тригон Марус. Скоро явится.

— Кто ты?

— Я предпочитаю, чтобы меня звали Бейн.

Он был чисто выбрит, что было достаточно необычно для всякого, кроме молодых дьюмайи, а его рыжевато-золотые волосы были заплетены в косицу, спускавшуюся на спину. Хотя по многим признакам он был не старше самого Снибрила, его лицо было изрезано жесткими морщинами, но усмешка его не была суровой. У пояса его висел короткий меч, выглядевший очень свирепо, а возле узла с пожитками лежало копье.

— Я следовал за моулами, — сказал он и по выражению лица Снибрила понял, что тот не знает, о чем речь, — это такие твари. Они происходят из Неподметаемых Областей. Мерзкие твари. Они ездят верхом вот на них.

Он снова показал на шкуру.

— Ты не испугался глаз?

Бейн рассмеялся и поднял свое копье.

И тут к ним подъехал Писмайр: на прогалину выехал мускулистый человек. С каждой стороны по бокам пони свисали его длинные ноги и почти касались земли. Старик и ухом не повел, увидев Снибрила.

— Тригон Марус пал, — сказал он медленно, — рухнул.

Бейн застонал.

— Я хочу сказать, что он разрушен в буквальном смысле слова, — сказал Писмайр, — уничтожен. Храмы, стены и все остальное. А в развалинах гнездятся снарги. Город сокрушил Фрэй. Тригон Марус оказался в эпицентре, прямо под ним, — продолжал он устало. — Это был ужасно долгий день. Куда отправилось племя? К Обгорелому Краю? Это хорошо. Удобное для обороны место. Пошли.

У Бейна был маленький пони он пасся среди ворсинок. Они двинулись, держась поближе к деревянному утесу.

— Но что такое Фрэй? — спросил Снибрил. — Я помню, что ты рассказывал истории о прежних временах… но это было давным-давно. Ты говорил, что это какое-то чудовище, а не реальное существо.

— Моулы поклоняются ему, — сказал Бейн, — я в некотором роде эксперт в этом вопросе.

Снибрил выглядел озадаченным. У манрангов не было богов. Жизнь и без того была слишком сложной.

— У меня есть теория, — сказал Писмайр, — я читал кое-какие старые книги. Забудь об этих сказках. Это просто метафоры.

— То есть интересные выдумки, — перевел Бейн.

— Ну, скорее… манера рассказывать, не вдаваясь в объяснения. Фрэй — это особого рода сила. Думаю, прежде были люди, которые знали об этом больше. Я слыхивал старые истории о древних городах, внезапно исчезавших с лица земли. Теперь мы считаем их просто легендами. О, Боже. Столько уже забыто. Записано и потеряно.

Узенькие проторенные старые дорожки, испещрившие весь Ковер, не шли прямо, как дорога, а извивались между ворсинками, как змеи. Любой путешественник, который бродил по ним — некоторые это действительно делали — редко мог кого-нибудь встретить. И тем не менее, эти дорожки никогда не зарастали. Дьюмайи утверждали, что они были проложены Пелуном, богом путешествий. Манранги же имели собственное мнение и считали, что ковер сам проложил их каким-то таинственным образом, хотя они никогда не делились своим мнением с дьюмайи. У них самих не было богов, но они обычно проявляли вежливость, когда речь шла о богах других народов.

Под неровным концом утеса Деревянной Стены, который называли Обгорелым Краем, дорожка раздваивалась, и после развилки одна из двух образовавшихся тропинок шла на запад, а другая на север. Гларк остановил свою повозку и посмотрел вверх, на черные, обгорелые скалы. С минуту, как ему показалось, он видел высоко вверху какое-то движение. Он понюхал воздух.

— У меня нехорошее предчувствие, — сказал он жене, — подождем Снибрила.

Он спрыгнул с повозки и пошел по дорожке обратно. Там снова появилось нечто, карабкающееся куда-то в сторону… нет, это была просто тень. Гларк снова понюхал воздух, потом встряхнулся. Не дело было шарахаться от тени. Он чашечкой сложил ладони вокруг рта:

— Поставьте повозки в круг, — крикнул он, — здесь мы разобьем лагерь.

Если примириться с неудобствами и пеплом, Обгорелый Край был безопасным местом. Когда Деревянная Стена упала на Ковер, ворсинки в этом месте поломались, поэтому для нападающих здесь были неблагоприятные условия — укрыться им было негде. А чистое белое дерево с одной стороны уменьшало шансы нападающих на успех. Но позаботиться о безопасности все же стоило. Гларк понукал членов племени, пока повозки не выстроились так, что образовали стену, а пони и скот оказались внутри, как в загоне. Он приказал поставить на каждую повозку по вооруженному человеку, а остальным велел разжечь костры и подготовить лагерь для ночевки.

Пусть занимаются делом. Это было одним из трех правил поведения вождя, которые передал ему старый Гримм. Действовать уверенно и никогда не говорить: «не знаю», а когда все идет не так, как надо, следить, чтобы у каждого всегда было, чем заняться. Ему уже приходилось раньше охотиться в окрестностях Обгорелого Края, и даже в лучшие времена мертвенная атмосфера, царившая вокруг обугленного дерева, действовала угнетающе. Единственно, что могло помочь, — это работа: надо было громко смеяться, или петь, или ходить вокруг да около с копьями, чтобы не умереть от страха.

Скоро пламя костров, разожженных для приготовления пищи, взметнулось вверх внутри круга. Гларк забрался на крышу повозки и стал вглядываться в дорожку, по которой они пришли. Огни были видны… тварям.

Тем не менее, ничто так не укрепляет дух, как огонь, а горячая пища всегда творила чудеса и возрождала отвагу. Были ли там, снаружи, снарги? Ну, они знали, как справиться со снаргами. Они всегда были где— то рядом, эти мерзкие трусливые твари. У снаргов хватало ума на то, чтобы не нападать на деревню. Они предпочитали выслеживать одиноких путников, если шансы победить были достаточно велики. Гларк не любил перемен.

Через некоторое время Гларк спустился с повозки и вытащил из— под сиденья свой охотничий нож. Он, вырезанный из бедренной кости снарга, был не хуже меча, если бы возникла необходимость использовать его таким образом. Гларк заткнул нож за пояс и принял миску супа из рук жены.

Наступала ночь, дозорные клевали носом. По ту сторону кольца огня среди ворсинок сгущались тени, они бродили там… и казалось, что вокруг кольца света образовалось еще одно кольцо — мрака.

Они напали с южной стороны кольца. Раздался вой. Потом закачалась повозка. Дозорный спрыгнул, спасая свою жизнь. Это был Герт, старший сын Гларка.

— Все к оружию! Все к оружию! Держать оборону! Держать кольцо!

— закричал Гларк и прыгнул через костер, держа в каждой руке по копью. Одно он метнул на бегу и услышал, что оно попало в цель.

Это не такие снарги, каких я знаю, — мелькнула в его голове ясная и холодная мысль. Они осмелились напасть и несли на спинах людей или, по крайней мере, существа, похожие на людей, с зелеными глазами и длинными зубами. На минуту Гларк заколебался, и стрела задела его руку.

Заржали кони и вырвали столбы, вкопанные в землю, после чего галопом промчались сквозь ряды бегущих людей.

Гларк заметил, что перевернулась еще одна повозка. А потом над ним нависла фигура снарга в сверкающем воротнике. Раздался рев, потом треск и… мрак растекся вдоль его руки и, как ночь, опустился на него, окутав его сознание.

Огни были как маяк для троих двигавшихся по тайной тропе, ведя в поводу оседланных лошадей.

— Нам следует направиться в Империю, — сказал Писмайр, — эти твари не будут…

Он осекся. Бейн вытаскивал свой меч. Он осторожно спешился и дюйм за дюймом стал продвигаться вперед. Свободной рукой он сделал знак Писмайру, чтобы тот продолжал говорить.

— И, конечно, в это время года Уэйр — славное место, — сказал Писмайр торопливо, — там столько интересных улочек и исторических…

— Ты давно знаешь Бейна? — спросил Снибрил, наблюдая за тем, как незнакомец воинственно продвигался вперед.

— Он старый друг.

— Но кто…

Бейн сделал шаг вперед, потом стремительно повернулся вокруг своей оси и со свистом нанес удар мечом в гущу теней сбоку. Послышалось кряхтенье, и поперек тропинки безмолвно упало тело. А из руки выпал грубо сделанный черный меч.

Снибрил раскрыл рот от изумления и подался назад. На этом существе были латы черной кожи, расшитые костяными кольцами. На первый взгляд эта фигура напоминала человека, но, когда Снибрил подошел ближе, он увидел покрытую шерстью шкуру и лапы и длинную звериную морду.

— Моулы, — сказал Бейн. — Я чую их запах!

— Мы должны поторопиться, — сказал Писмайр, — они никогда не путешествуют в одиночку!

— Но он похож на человека, — сказал Снибрил, — я думал, в Неподметаемых Областях водятся только монстры и животные.

— Или гибриды тех и других, — сказал Бейн.

На мгновение далекие огни затуманились, и послышался крик снарга.

До того, как этот крик замер, Снибрил уже оказался на Роланде, в седле, и рванулся вперед, а остальные последовали за ним. Впереди слышались крики, и в свете костров двигались тени. Когда они ступили на прогалину и оказались в кольце повозок, прорванном врагами, Снибрил почувствовал, что его конь подобрался, готовясь к прыжку.

Он изо всей силы вцепился в него, и они едва не приземлились на крышу повозки, опустившись на землю рядом с ней и оказавшись всего в нескольких дюймах от нее. Теперь они были внутри кольца из повозок. В пылу бушевавшей вокруг битвы его прибытия никто не заметил.

В одном месте пылали поваленные повозки, и это остановило наступавших тварей. Но некоторые прорвались, и каждый из них с ревом наступал на, рубивших и кромсавших их, людей.

Гларк все еще лежал неподвижно, придавленный огромной лапой снарга, самого большого, какого когда-либо видел Снибрил. Ему хотелось убежать, но конь не двигался с места. Всадник на спине снарга тоже увидел его. Он ухмыльнулся, и ухмылка его была недоброй.

Снибрил соскользнул со спины лошади и поднял копье Гларка. Оно было тяжелым. Гларк справлялся с копьями, которые другие едва могли поднять, не говоря уже о том, чтобы метнуть.

Снибрил держал его осторожно, стараясь нацелить острие прямо в снарга.

Снарг и всадник, оседлавший его, повернулись, чтобы последовать за ним, когда он двинулся по кругу. Ему было видно, как огромная тварь напряглась, чтобы прыгнуть.

И он мог видеть Роланда. Конь, двигаясь бочком, сделал полукруг, и теперь снарг и его всадник оказались позади него. Хвост коня подергивался.

И он лягался. Обоими копытами сразу.

Всадник проплыл мимо плеча Снибрила. Он уже был мертв. Никто не мог бы, выглядя так, оставаться в живых.

Снарг удивленно заворчал, сверкнул глазами на Снибрила и прыгнул.

Никогда не нужно выслеживать добычу, всегда говорил ему Писмайр. Если у тебя хватит наблюдательности и терпения, ты должен дожидаться ее.

Снибрил даже не раздумывал. Он оставил древко копья заклиненным в земле и с силой нажал на него. Снарг понял, что делает глупость, когда прыгнул и оказался в воздухе, но было уже слишком поздно, потому что он столкнулся не с каким-нибудь слабым существом, а с наконечником копья.

То была первая битва.