Перумов НикСемь зверей Райлега (фрагмент)

Ник Перумов

Семь зверей Райлега

С разрешения Ника Перумова официальный и неофициальный сайты начинают публиковать в Сети фрагменты этого еще пишущегося романа. При верстке специально сохранены шрифты, использованные автором.

Это принципиально новый цикл, который должен занять место "Хранителя Мечей". События разворачиваются уже в совершенно другой Вселенной. Миры в ней - плоские и их совокупность чем-то напоминает страницы книги, огромной, очень толстой, практически бесконечной книги. В этом цикле уже нет Хедина, Хагена и Ракота. В повествование введены новые расы, хотя часть старых наименований (таких, как тролли, к примеру) сохранена, но, как отмечено, "для удобства читателя". Есть и некроманты, хотя совершенно иные, чем, скажем, Даэнур или, само собой, Фесс. В этом мире, мире Райлег, в ходу и взрывчатка и магия. Пули соперничают с классическими файерболами.

И в этом мире появляется новый для меня тип героя. Хотелось бы верить, что читатели благосклонно примут его. По первым, самым грубым прикидкам, цикл должен состоять самое меньшее из пяти книг, правда, каждая из них меньшего объёма, чем романы серии "Хранитель Мечей". Впрочем, в последнем я не слишком уверен, поскольку сам ХМ изначально планировался как относительно короткая трилогия.

Пролог

О сотворении Сущего (предание сидов)

...В начале не было ничего. Ни земли, ни неба, ни воздуха и ни воды.

Бесформенным и невоплощённым заполнено было всё, и ничего, кроме него, не было. Однако ничто не остаётся неизменным, и изменился Хаос. Возникли в нём Безымянные, Воплощённые, и четверо их было. Неведомы нам ни их прозвания, ни вид их, одно лишь знаем мы точно - что они есть.

И один из Воплощённых стал землёй, а другой - воздухом. Водой - третий, а четвёртый воплотился в исполинское древо, возросшее на этой земле и впитавшее в себя эту воду, дышащее этим воздухом. И на древе том распустились почки, и покрылось оно бесконечным множеством листьев. Эти листья и есть миры, как листья, плоски они и, как листьев, бесконечно много их. И солнце, встающеее над нашими головами - это капельки Истинной Влаги, в которых отражается Истинный Свет.

Огромны наши миры, и дано смертным жить в них, но не странствовать меж ними, ибо это - удел Предвечных, что, говорят, приняли различные облики, и с тех пор скитаются по сотворённому ими Древу, наблюдая за теми, кому дали жизнь и дыхание. А для чего они это сделали - то нам знать не дано.

Глава 1

Дух Ветра вырвался на волю из плена тесных ущелий, взвыл, не сдерживая больше ярости. Бескрайняя равнина раскинулась внизу, заблестели извивы речек, голубые поляны маленьких озёр, окутанных зеленью несбрасывающих листву лесов. Дух всё ускорял и ускорял свой неистовый полёт, завывая от восторга. Вперёд, вперёд, сквозь толщи аэра, вперёд, к самому горизонту и тому, что за ним!...

Дух хотел бы мчаться так вечно, упиваясь собственной мощью и быстротой, не зная границ, не ведая пределов - и чтобы внизу постоянно расстилался бы пёстрый вечноизменчивый ковёр земли. Однако Дух знал, что великолепие земных красот имеет свои пределы. Если долго-долго лететь вслед за светилом, обгоняя темных птиц Ночи, то рано или поздно перед тобой воздвигнется Великий Предел. Преграду, которую не преодолеть даже ему, сущности свободной стихии. И там, за этим Пределом - Ничто. Даже не мрак, не пустота. Ничто, где нет места ни Жизни, ни Свету, ни Тьме. Даже Смерти там нет места, потому что Смерть - это не только конец, это ещё и великое Начало; а за Пределом всё навеки застыло в странной Не-Смерти и Не-Жизни...

Впрочем, Дух не особенно расстраивался по этому поводу. Просторы мира достаточно велики. Есть где разгуляться.

Он мчался с запада на восток, набрав разгон над Морем Тысячи Бухт, над его берегами, где раскинулись так называемые Варварийские Королевства; оттолкнувшись незримой стопой от Безлюдного Берега, он пронёсся над холодными серыми водами, оставляя справа от себя небольшие, но воинственные королевства Воршт, Килион и Масано; с Реарских гор к Морю Тысячи Бухт струилось множество коротких, но полноводных рек.

За Масано последовали Гвиан, Алеа и Семтеа, ещё дальше лежали Акседор, Доарн и Митедор. И, наконец, последнее из вольных государств северного Приморья - небольшое, но гордое Долье.

Ручейки и речушки сливались в полноводные потоки, заимки и починки уступали место поселкам, те, в свою очередь - вольно раскинувшимся городам. Поднимались угрюмые серые бастионы, высокие и тонкие, словно рыбьи кости, сторожевые башни. Десятки и сотни краснокирпичных труб изрыгали едкий дым - желтый, коричневый, зеленоватый. Дух Ветра даже поморщился от отмерзения, спеша как можно скорее оставить позади злое место.

Это проносились земли Некрополиса, державы, мощи которой страшились даже свободные сущности стихий, и Дух поспешил свернуть на юг, вдоль пограничной реки Делхар - разумеется, пограничной она была только для людей.

Дух обогнул восточную оконечность Реарских гор и теперь мчался обратно на запад, над обширными владениями Державы Навсинай, вечного и врага и соперника мрачного Некрополиса. Здесь тоже хватало уродливых мануфактур, длинных и низких, словно черви, впившихся в плоть земли.

Но вот - зловонные города растаяли вдали, промелькнуло русло могучей реки Аэрно, и впереди вновь воздвиглись коричневатые громады гор - Духу гостеприимно распахивал объятия высокий и острый, точно клинок, Таэнгский хребет. Засверкали увенчивавшие каменных исполинов снежные короны, венцы ледников в свою очередь давали жизнь водным потокам, щедро делясь с ними своей прозрачной кровью.

На краю обрыва, на головокружительной высоте Дух Ветра увидел крошечную человеческую фигурку. Но какое дело вольному сыну аэра до бескрылых обитателей земли! Он просто взмыл повыше, не желая вновь блуждать по ущельям и долинам. Фигурка осталась далеко внизу и мгновенно пропала из виду.

...Девушка отвела руки от лица - внезапный порыв холодного горного ветра резанул, словно острой бритвой. Она бесстрашно стояла в полушаге от пропасти, рушившейся вниз сотнями шагов отвесной каменной стены. Лес у подножия стены докатилcя волнами зелёного моря до безжизненных гранитных пластов, где корни уже не могли найти влаги, и остановился.

Девушка последний раз взглянула вниз и со вздохом отошла от края. Можно был решить, что она только что поднялась сюда, на жуткую верхотуру однако ничто в её облике даже и не намекало, что ей присуще занятие скалолазанием. Не по-человечески тонкую, узкобёдрую, словно у мальчишки, фигуру плотно облегало зелёно-коричневое одеяние, беспорядочно покрытое маскировочными пятнами, на плечах, спине и груди росли настоящие побеги.

Поясом служила гибкая живая ветвь. На изящных маленьких ступнях лёгкие сандалии, переплетающиеся ремешки обвязки поднимались до колен. Никакого оружия при страннице не было, только в руках она рассеянно крутила кривой сухой сучок, чем-то напоминавшей изломанную человеческую фигуру. Больше - ничего, ни заплечного мешка, ни поясной сумы.

Одного взгляда на незнакомку хватило бы, чтобы понять - она не человек.

Узкое лицо с мелкими, хоть и соразмерными чертами, широко раздвинутые большие янтарные глаза с вертикальными, как у хищной птицы, зрачками, короткие донельзы густые волосы торчали жёсткой щёткой, слово колючки у ежа. Длинные гибкие пальцы заканчивались настоящими коготками вместо ногтей. Впалые щёки, густые, сросшиеся на переносице брови - их внешние концы тянулись наискось через виски, придавая девушке сходство с какой-то хищной птицей вроде совы.

В этом мире, который "в старых местах", вроде уже упоминавшихся Варварийских Королевств или Смарагдовых Островов, всё ещё именовали Миром Семи Зверей, а в местах "новых", вроде больших городов - Райлегом, народ застывшей у обрыва красавицы звался сидами, со свойственной им диковатой, странной красотой.

Они не обладали бессмертием сказочных эльфов, но жили дольше и людей, и подземных обитателей, которых мы тут для простоты назовём привычным читателю именем "гномы".

Далеко-далеко внизу внимательный глаз сумел бы различить тонкую нить полускрытой древесными кронами дороги. Ещё более зоркий, вглядевшись, заметил бы какую-то коробочку, отчего-то застывшую на обочине. Над коробочкой поднималась тонкая струйка почти прозрачного дыма.

Разумеется, "коробочкой" это выглядело только издали. Там, на дороге, горел закрытый возок, завалившись одним боком в кювет, перед ним бесформенными тушами застыли павшие тягуны. А по обе стороны дымящейся повозки в дорожной грязи валялись мёртвые тела в ярких красно-оранжевых ливреях.

Девушка, наконец, отошла от края пропасти. Решительно повернулась к ней спиной и упругим лёгким шагом двинулась на запад, вверх по склону, к угрюмо нависшим ветвям горных елей, ощетинившихся длинными, в ладонь, светло-серебристыми иголками. Голый камень обрыва уступал место мягкой лесной почве, густо покрытой опавшей сухой хвоёй.

Девушка двигалась с бесшумностью и грацией дикого зверя, хотя отрывистость движений больше напоминала хищную птицу. Десяток шагов - и за спиной странницы сомкнулась непроглядная завеса. Нигде ни малейшего признака тропинки, но девушка шла уверенно, слово давно знакомой дорогой. Она направлялась к глубокой, густо заросшей седловине между двумя взметнувшимися высоко в небо исполинскими горными пиками.

Она слышала и чувствовала лес, как никогда не смог бы ощутить и самый лучший из людей-трапперов. Она замечала лёгкий след горного прыгуна, гнездо краснозобика в развилке ветвей, дупло ушастика. Звери и птицы не боялись её - впрочем, и не спешили навстречу. Она была сидом - хозяином и повелителем, а не одним из них. Впрочем, истинные сиды никогда не охотились ни ради еды, ни ради развлечения, в отличие от всё тех же людей.

Она шла неутомимо, не останавливаясь и не задерживаясь, на ходу утоляя жажду из чистых и быстрых горных ручьёв, где между камнями скользили плавники рыб-пучеглазок. Странница замедлила шаг только однажды - когда, гордо пренебрегая опасностью, на другой берег ручья прямо перед ней вышел истинный властелин этих мест - великолепный снежный тигр. Изогнутые подобно саблям клыки достигали в длину полутора ладоней взрослого человека.

Сидха и зверь несколько мгновений смотрели друг другу в глаза. Тигр был смел и не собирался уступать. И лишь когда в руках девушки шевельнулся сухой сучок, лесной владыка счел за лучшее с достоинством отступить, не опуская головы и не поджимая хвоста, звериным чутьём поняв, что это в действительности за "сучок" и на что он способен. Тем более в руке истиннорождённой сидхи.

Странница продолжала путь.

Ночь застала её в самой гуще горного леса. Сидха не ломала веток и не устраивала себе никакого ложа. Девушка растянулась прямо на ковре из опавшей хвои, распустила пояс-ветку и та тотчас вытянулась, окружая спящую сплошным кольцом. Сухой сучок девушка воткнула в землю рядом со своей головой.

И уснула так же спокойно, как какая-нибудь человеческая принцесса в самом сердце могучей крепости, за десятком крепких ворот и сотнями верных мечей.

Закат отгорел буйством алого пламени, светило кануло за Край Мира, ночевать, обновляя свой Неугасимый Огнь, в свои права вступили звёзды. В созвездии Жужелицы вспыхнула новая комета - длинный хвост наискось перечеркнул спину небесного зверя (по давней традиции все созвездия в Райлеге именовались Зверями, даже если названия их принадлежали к насекомым, как в данном случае).

Девушка-сид спокойно спала. Не сворачиваясь калачиком, не сжимаясь и не скорчиваясь - напротив, широко раскинув руки, словно стремясь обнять в свою очередь раскрывшее ей объятия звёздное небо.

Одна за другой на небосвод выкатились две Гончие - две маленьких луны, поставленные в незапамятные времена ещё Семью Зверями освещать путь странствующим в ночи. Лёгкая серебристая длань лунного луча осторожно коснулась высокого лба спящей, мягко пробежала по густым бровям, ласково погладила острые кисточки на концах...

В следующий миг на лицо сидхи упала уже настоящая тень. Что-то - или кто-то - загородил от неё лунный свет.

Спящая не пошевелилась. Зато мгновенно пробудилась, если только так можно сказать, кольцом окружавшая её гибкая ветвь. Могло показаться, что на пришельца ринулась прятавшаяся под хвоёй змея. Взвились мгновенно сплетшиеся кольца, готовые опутать незваного гостя так, что тот не сможет пошевелить ни рукой, ни ногой.

Однако ночной пришелец двигался ещё быстрее. Что-то выкрикнул гортаный сухой голос, мелькнули выброшенные перед собой руки, сплетённые в странном жесте - по низко склонившимся ветвям рассыпалась пригоршня серебристых огоньков. Стражевая лоза странницы словно натолкнулась на светящуюся преграду - огоньки рассыпались быстро угасающей пылью, но и заколдованная ветка поспешно отдёрнулась. По ней с сухим треском бежали слепяще-белые искры.

Сидха уже не притворялась, что спит. Девушка застыла, сгорбившись и выпустив когти, словно готовая к драке дикая кошка. Сучок уже был у неё в руках, и острие смотрело прямо в грудь пришельцу.

Янтарные глаза сидхи вспыхнули самым настоящим жёлтым светом, идущим из их глубины. Теперь странница видела ночного гостя - но, похоже, это оказался совсем не тот, кого она остерегалась. Густые брови сдвинулись, девушка недоумённо глядела на явившегося.

Он... он выглядел странно. Сперва его можно было принять за человека, но стоило всмотреться повнимательнее и это впечатление исчезало. Слишком широкие плечи для такого вполне среднего роста, слишком глубокая грудь, слишком длинные руки, несколько коротковатые ноги... Могучие мышцы сделали бы честь любому атлету, но самое главное - плечи, локти и колени прикрывались вырастающими прямо из маслянисто поблескивающей смуглой кожи шипастыми костяными пластинами, словно у дракона. Пришелец был почти что наг - только набедренная повязка. В отличие от сидхи, он носил оружие внушительный шест, воткнутый в землю подле правой руки. Гладкие волосы были заплетены в три спускавшиеся до плеч косы - на темени и сразу за висками. На правой щеке проступало что-то вроде татуировки - язык пламени, но стоило сидхе вглядеться, как она поняла - это не искусственно выколотый рисунок.

Мгновение - они стояли друг против друга, напряжённые, словно два готовых схватке диких зверя. Пришелец первым медленно развёл руки в стороны, поднял их, показывая сидхе пустые ладони.

- Ты кто? - вырвалось у девушки. Она говорила на арго, составленное из слов доброго десятка наречий, бывших в ходу у народов Райлега. Это арго охотно использовали и люди-купцы, и следопыты-сиды, и рудознатцы-гномы и ещё десятки других, наделённых даром слова.

- Я понимаю твои слова. Можешь говорить своими изначальными, последовал ответ. Зазвучало певучее, правильно-музыкальное наречье, вот только язык и гортань пришельца изначально предназначены были явно для другой речи.

Жёлтые глаза изумлённо расширились.

- Ты... ты знаешь язык сидов?

- Видишь же, знаю.

- Откуда?!

- Многого хочешь, желтоглазая.

- Ты отбил моё сторожевое заклятье... ты знаешь нашу речь... Но на щеке у тебя... Это же... клановый знак дхуссов, но ты не дхусс...

- Верно. Я не дхусс, - угрюмо усмехнулся пришелец.

- А кто же ты тогда?!

- Откровенность за откровенность, желтоглазая.

Девушка заколебалась. Повела из стороны в сторону сухим сучком, и под колючими ветвями повисли гирлянды крошечных огоньков. Они давали вдоволь света, но если бы кто-то крылатый пролетел бы сейчас над горной долиной, он не заметил бы и малейшего проблеска.

- Ты ведь шёл за мной, правда? - закусив губку, спросила она. - И довольно долго, верно? Но ты не из охотников. Скорее... - она помедлила, пристально вглядываясь в собеседника, - скорее ты сам - добыча. Я чувствую это в тебе... горе, и боль, и утрата, и страх...

- Я ничего не боюсь! - возмутился ночной гость.

- Не боишься. Боится твоя память, - покачала головой сидха. - Но ты мне не ответил.

- Я видел, что ты сделала с тем возком, - незнакомец твёрдо взглянул прямо в горящие жёлтые глаза. - Видел, как убила бреоннов, и кучера и форейтора.

И как поджигала там всё.

- Вот как... - протянула сидха. - И что же теперь, позволь узнать?!

Бреоннов ты жалеешь, что ли? Этих тупоумных ящериц?!

- Во-первых, бреонны не "ящерицы" и они не "тупоумны", - язвительно заметил Меченый. - Будь они действительно тупыми, никто никогда не послал их в конвой, сторожить захваченную сидху, наверняка посвящённую во многие таинства Стихийных и Лесных Ветвей. А во-вторых... во-вторых, я полагаю, у тебя имелись веские причины не стремиться в Шкуродёрню.

- Веские... о да, имелись, и куда как веские! - яростно прошипела сидха, как никогда напоминая сейчас разъярённую тростниковую кошку. Равно как и у тебя, наверное, имелись веские причины не вмешиваться, а последовать за мной. Неужто решил заработать награду от Ловцов?!

- Не говори ерунду, - резко сказал незнакомец. - Я не наёмник. И не охотник за наградами. То, что случилось - это твоё дело и только твоё. Я не вмешиваюсь. Конечно, мне хотелось бы узнать, что произошло, но это должна быть твоя свободная воля - поведать мне о случившемся.

Сидха в недоумении покачала головой.

- Никогда не думала, что мне такое выпадет... Дхусс, знающий...

- Повторяю тебе - я не дхусс, - в голосе пришельца прорезалась боль.

- Так мы ни к чему не придём, - вздохнула девушка. - Как ты там сказал вначале? Откровенность за откровенность, Меченный.

- Откровенность за откровенность, Желтоглазая.

Сидха впервые улыбнулась, открыв мелкие ровные зубы - ни резцов, ни клыков, в отличие от людей или гномов.

- Кто начнёт первым, Меченный?

- Наверное, я. Только я начну рассказывать твою историю. А ты меня поправишь.

- Вот как? - скривилась сидха. - Ты уверен, что настолько хорошо...

- Тебя везли в Дир Таноли, Желтоглазая. В Дир Таноли, в знаменитую Школу Стихий - всем известно, что сидхи там в большой цене. А по-простецки это Дир Танолли именуется совсем иначе - Шкуродёрня. Полагаю, тебе туда не слишком хотелось. А тут - такой случай. Дорога идёт лесом, густым и глухим. Рядом - хребет Таэнг, за перевалом - места ещё более дикие. Мелкие поселения, деревушки, сколько-то подземных шахт. Больших людских городов нет. Только отдельные заимки, а остальное - бродячие племена... племена тех, кого в Навсинае принято именовать "отходами магических практик".

- Дхуссы...

- Дхуссы в том числе, - невозмутимо сказал пришелец. - А также таэнги, гверды, клоссы - люди именуют их ещё троллями - и многие другие. Я так понимаю, что общество изгоев, тех, кого Навсинай уничтожает, словно бешеных псов, показалось тебе предпочтительнее классов Шкуродёрни. Хотя сомневаюсь, что компания тех же таэнгов едва ли пришлась бы тебе по душе.

Жёлтые глаза зло сощурились.

- Слишком уж ты проницателен, Меченый. Не потому ли шатаешься сам-друг по горам и чащобам?

Меченый усмехнулся. Правда, усмешка у него получилась не слишком -то уверенная, и стало заметно, что он ещё очень молод.

- Да, верно, - после минутного молчания промолвила сидха. - Лучше уж...

общество дхусса-изгнанника, чем... чем Шкуродёрня. А почему тебя отторг клан, Меченый?

- Я не дхусс, Жёлтоглазая. И никакой клан меня не отвергал.

- Ага, говори-говори... А на щеке у тебя что? С дерева свалился?

Меченый в упор взглянул на сидху.

- Где ты видела дхусса, который знал бы Andean, твой язык? Где ты видела дхусса, который смог бы остановить Стражевую Лозу истиннорожденной сидхи?

Девушка промолчала.

- Мне кажется, нам есть рассказать друг другу, - наконец проговорила она.

- Я согласна начать... раз уж ты и так обо мне столько знаешь. А потом - потом послушаем твою историю. Согласен? Откровенность за откровенность, как ты и хотел.

Меченый улыбнулся. Хорошей, открытой и доброй улыбкой... которую, однако, сильно портили мощные, под стать волку, клыки, сверкнувшие из-под его губ.

- Ого,- вздрогнула сидха. - И после этого ты говоришь... что ты не дхусс?

- И после этого я продолжаю говорить, что я не дхусс, - теряя терпение, рявкнул пришелец. - Я слушаю тебя, Жёлтоглазая. Огонь, я знаю, вы терпеть не можете, еду нашу не признаёте, поэтому даже потрапезничать под беседу не сможем. Прежде всего, как тебя зовут, Жёлтоглазая?...

- Нэийсс...

Глава 2

- Ну хорошо, Нэисс... - начал было Меченый и вдруг вскочил, как подброшенный, в один миг схватившись за свой шест. - Вот так так... Это как же? Как от меня-то скрылась?...

- Ты чего? - подобралась и сидха.

- Чего? - повернулся к ней Меченый, глаза его тоже сверкали. - А вот чего, Нэисс - ты не знаешь разве, что всё это время по твоему следу кое-кто полз?

- Что? - девушка вздрогнула. - П-полз? К-кто полз?

- А вот это мы сейчас и узнаем, - Меченый пригнулся и разом исчез под низко склонившимися колючими ветвями.

- Эй! Ты куда?! Вернись! - запоздало крикнула сидха. Ночь ничего не ответила.

Нэисс вскочила на ноги, подхватив с земли свою стражевую лозу.

Истиннорождённой сидхе ничего не стоило взять след ночного гостя, если бы... если бы этот гость не оказался дхуссом, сколько бы он сам того ни отрицал. А у дхуссов имеется своя собственная магия, с которой не вдруг и не справится её Стражевая Лоза, когда дело доходит до поиска. Дхуссы обладали непревзойдённым умением сбивать погоню со следа.

Лоза завертелась, словно настоящая змея. Ноздри девушки-сидхи затрепетали, жадно втягивая аромат горного леса, сплетающиеся и сливающиеся ароматы десятков, если не сотен, видов редких трав, почек молодых елей, ещё только пускающих корни побегов многолистника... Здесь всё полнилось запахами, множеством запахов. Звери и птицы, травы и мхи, кусты и вьюнки - горы жили, неся на каменных плечах тысячи тысяч малых жизней, и древним скалам не было никакого дела до одинокой беглянки-сидхи.

Она чувствовала всё это и ещё многое другое, не в силах обнаружить лишь одного - следа странного дхусса, утверждавшего, что он вовсе не дхусс.

Прошло не так уж много времени и Меченый возник перед ней снова воистину соткавшись из ночного сумрака и лёгкого горного тумана. Он сгибался под какой-то ношей, но ступал по-прежнему бесшумно.

Только теперь сидха ощутила то, что обязана была учуять давным-давно, с самого начала: острый и едкий запах смешанной с чародейскими декоктами крови. Крови, соединённой с магией, крови, пронизанной ею. Запах ударил тяжёлым молотом, в голове у сидхи помутилось. От внезапно нахлынувшей дурноты девушка пошатнулась, едва не растянувшись на земле.

- Интересные, оказывается, были у тебя попутчики, - холодно заметил Меченый, бесцеремонно сбрасывая с плеч свою добычу. - А я-то думал Шкуродёрня, Дир Таноли... И, главное, как ловко-то она за тобой ползла никто ничего не заметил, никто ничего не почувствовал, пока, видать, силы у неё совсем не иссякли.

- Ты чего? Ты о ком? У кого силы чуть не иссяклии?

- Смотри сама, - кратко отмолвил Меченый.

Нэисс невольно отступила на шаг, пригибаясь, словно для прыжка и на всякий случай выпуская когти. Этот непонятный дхусс мог оказаться поистине страшным противником. Было в нём что-то... сугубо неправильное. Дикарь, которых образованные и утончённые сидхи давно подозревали в каннибализме никак не мог, не имел права быть сильнее её, прошедшей суровую школу сидхи, преуспевшей в изучении всех семи Стихийных Искусств!

Против собственной воли она взглянула на добычу дхусса. Тот спокойно стоял, в поднятой левой руке (которую так и тянуло назвать "лапой") неярко светился серебристый огонёк. А у его ног...

Затянутая в сотканную из серых и чёрных лоскутов куртку и такие же порты, на сухой хвое лежала ещё одна девушка. Белое, без единой кровинки лицо, огромные антрацитовые глаза незнакомки широко раскрыты, и в них сейчас не отражалось ничего, кроме боли. Куртка зияла многочисленными прорехами; края их задубели от высохшей крови.

- Гончая Некрополиса, - холодно прокомментировал Меченый, брезгливо поддевая пальцем охватывающий шею раненой серо-стальной обруч, усеянный странными, даже на вид злобными рунами. - Ползла по твоему следу, Нэисс.

Ползла, даже израненной, по-моему, так даже и смертельно. Что может служащая Мастерам Смерти делать в одной компании с бреоннами Дир Таноли?

Нэисс опустила голову.

- Скажи уж лучше правду, - устало проговорил Меченый. - Честное слово, мне хватает моих собственных тайн и загадок. Вешать на себя ещё и твои мне как-то не с руки.

- Мне твои тайны тоже ни к чему, - огрызнулась Нэисс. - Думай про меня что хочешь, дхусс, это не твоё дело. Что ты там говорил про свободную волю? Мы встретились и мы расстанемся. И каждый пойдёт своим путём. И никаких вопросов. Ты не прокуратор Навсиная.

- А как же она? - Меченый указал на шевельнувшуюся Гончую.

- Какое мне дело? - равнодушно пожала плечами сидха. - Пусть подыхает.

Туда ей и дорога. Ты со мной разве не согласен?

Глаза дхусса, упрямо не желавшего, чтобы его причисляли к дхуссам, гневно сощурились.

- Она слаба. Она ранена. Она безоружна и беззащитна. Она ползла за тобой, истекая кровью, не знаю, как, но одолела скальную стену, на которую ты, подозреваю, просто взлетела. Ползла, уже явно не рассчитывая вновь захватить тебя. Не догадываешься, почему, о истиннорождённая сидха?

- Вот ещё, - та презрительно поджала губы. - Стану я ещё думать об этих...

этих... извращениях людской природы. Они должны быть уничтожены, все до единого. И умирать они должны медленно, в муках, так, чтобы почувствовали... хотя бы малую часть того зла, что творили сами. Но уничтожены они должны быть, и именно все до единой, иначе мир так и не обретёт покоя. А вот почему ты её защищаешь, а, Меченый? Или тоже мечтаешь надеть такой же вот милый ошейничек?! Я сказала, пусть подыхает. Мне нет до неё дела.

- Ну а мне есть, - дхусс присел на корточки, сильные пальцы пробежали по шее и груди Гончей. Послышалось сухое потрескивание, мелькнуло несколько жемчужных искорок.

- Эй! - всполошилась сидха. - Совсем ума лишился, ты, как там тебя?...

Лечишь ты её, что ли? Да знаешь, что она с нами сделает, едва в себя придя? Мне с ней только потому и удалось справиться, что я эту тварь врасплох захватила!

- Гончую Некрополиса невозможно захватить врасплох, - невозмутимо заметил Меченый. - Иначе это уже не Гончая и не Некрополиса.

Сидха гордо задрала нос.

- Не хочешь - не верь, мне-то что за дело...

- Дело простое, - перебил её дхусс. - Она поползла за тобой, потому что своих, похоже, страшилась ещё больше. Посмотри на обруч. Рун мало, всего три. Последняя - , малая "сат". А первая?.. У-у, , большая "видж", потом большая же "роп"... В чём-то отличилась, но недостаточно, свободного места слишком много. Гончая - из молодых. Три руны, из них только одна малая чин, следовательно, небольшой. Задание простое - вести одурманенную заклятием или снадобьем сидху... только, полагаю, не в Дир Таноли. Держава Навсинай едва ли дошла до настолько тесного союза с Некрополисом особенно если учесть, сколько раз они чуть было не перегрызли друг другу глотки, и притом не в таком уж далёком прошлом. А потом сидха то ли перебила наговор, то ли алхимики неправильно рассчитали силу своего зелья - не знаю, что случилось, только сидха пришла в себя задолго до места назначения. А Гончая не заметила... наверное.

Нэисс не ответила. Только глазищи так и сверкали янтарным пламенем, соперничая в яркости с горящим в ладони дхусса серебристым огнём.

Раненая пошевелилась и застонала. Стон получился жалобный, жалкий и слабый. Совсем не свойственный свирепой и бесчувственной Гончей, не знающей ни милосердия, ни сострадания, ни сомнений, ни колебаний...

Щека Нэисс дёрнулась. Когти выдвинулись до самого предела.

- Успокойся, дикая. Она, - кивок на лежавшую - тебе вреда уже не причинит.

- А ты откуда знаешь? - зашипела Нэисс.

- Знаю, - коротко ответил дхусс, не переставая возиться с Гончей Скажите пожалуйста, какой всезнайка! А вот выпустит она тебе кишки, тогда что? Или ты у нас такой непобедимый?...

- С Гончей в открытом бою мне, конечно, не справиться, - неожиданно спокойно и легко признался дхусс.

- Не может быть! - передразнила его Нэисс. - Чтобы дхусс вот так запросто признал, что...

- Сколько можно повторять, что я не дхусс?

- Да, я теперь готова поверить, - ядовито бросила сидха. - Ни один истинный дхусс с таким никогда бы не согласился.

- Я не истинный дхус. И меня подобные глупости не трогают, - спокойно отозвался Меченый. - Ага! Нашёл! Глубоко, однако ж, как затянуло уже...

Он резко выпрямился. Окровавленныя пальцы сжимали нечто вроде короткой толстой иглы, сейчас кажущейся почти что чёрной. С иглы медленно срывались тяжёлые маслянистые капли.

- Крепко ж ты её, - покачал головой Меченый, поднимая глаза на сидху. , Neander Xazix, Игла-до-Сердца.

- А чего их жалеть, - сидха оскалила зубы. - Нелюдь и нежить они, более никто.

- Кровь у неё красная и горячая, - зло бросил Меченый. - У зомби и прочей нежити такого не бывает.

- Она хуже нежити. Зомби безмозглы, их такими сотворили. А она...

- Её тоже сотворили такой, - заметил Меченый. - Она тоже не виновата.

- Ага, ага, она не виновата, её пославшие не виноваты, маги, что придумывали те заклятия, тоже не виноваты, потому что ими двигало ничто иное, как страсть к чистому познанию...

- Здесь не место для философических диспутов, - Меченый брезгливо переломил покрытую тёмной кровью иглу. - Кодекс Далейны...

- Откуда дхусс может знать о Кодексе Далейны? - вздрогнула сидха.

- Не люблю неумных, - возведя глаза к небу, сообщил Меченый молчаливым колючим ветвям.

- Это я-то неумная?! - вскинулась Нэисс.

Меченый, похоже, счёл, что ответ будет ниже его достоинства.

Раненая Гончая тем временем вновь зашевелилась и застонала. Тонкие руки и ноги, на вид такие хрупкие, содрогнулись в конвульсиях. Обтянутая серым платом голова приподнялась, Гончая резко выдохнула - воздух пополам с кровью.

- Ты пропорола ей лёгкое, - осуждающе сказал Меченый. - Даже убить... как следует не смогла. Чтобы сразу и без мучений.

- Без мучений, как же! Я и хотела, чтобы эта тварь подольше мучалась! Чтоб на своей поганой шкуре почувствовала, чтоб до дна проняло напоследок! - огрызнулась Нэисс, резко отворачиваясь.

- Очень достойно чести благородных сидов, очень достойно, - Меченый вновь склонился над раненой, пальцы его снова заскользили по окровавленной одежде. Гончая задёралась и застонала. Пальцы судорожно сжались, впиваясь в землю, скребя её, словно пытаясь невесть до чего добраться.

- И вторая иголка... и третья... - Меченый в упор взглянул на сидху и отчеканил: - Ни одно живое существо, какие бы преступления оно ни совершило, не заслужило таких мук. Если оно обречено смерти по приговору справедливого суда - казнь должна совершиться молниеносно. Пытая и мучая своих врагов, пусть даже они причинили нам великое зло, мы становимся в ряд с ними...

- Шпаришь как по писаному, - усмехнулась сидха. - Тебя бы самого в Шкуродёрню, эту, как её, этику магии преподавать. Сказали б тебе там ученички, куда ты можешь засунуть себе свою этику... равно как и принципы.

- Принципы на то и принципы, чтобы никто и ничто не заставило бы тебя их никуда засунуть, - спокойно отозвался Меченый. - Ага... четвёртая... ну всё, готово.

Гончая Некрополиса тем временем постепенно приходила в себя. Глаза мало-помалу обретали осмысленное выражение - как и у сидхи, большие, выразительные глаза, чёрные, как подземный горючий камень. Ещё совсем недавно их покрывала пелена, сейчас взгляд прояснился, сделался осмысленным.

- К-х-то... - прохрипела Гончая. - Кхто тхы?...

- Зови пока просто Меченым, - осторожно, тихим спокойным голосом опытного врачевателя, разговаривающего с больным, ответил дхусс.

- Гхде-е...

- Она тут, - Меченый полностью проигнорировал яростный жест Нэисс.

- Онха-а... уб-хьёт...

- Успокойся. Никто никого не будет убивать. Во всяком случае, пока я здесь, ничья кровь не прольётся. Ни твоя, ни её. Обещаю тебе.

- Йа-ха... нхе-е... убхерегхла...

- Забудь об этом. Что было, то было. Лежи спокойно. Знаю, тебе очень хочется пить, но этого пока нельзя. Потерпи, пока моё заклятье сработает.

Тогда осуши хоть все здешние ручьи.

- Заботливый какой, - фыркнула Нэисс. Сидха дрожала от негодования, когти выпущены, колени напряжены, она готова была к прыжку... и в то же время свойственным всем сидам полузвериным чутьём сознавала - на этого дхусса лучше не бросаться. Даже если тебе удастся застать его совершенно врасплох.

- Лежи, лежи, - Меченый похлопал Гончую по плечу. - Сейчас тебе станет лучше. Веки твои закроются, ты уснёшь и духи покоя снизойдут к тебе, унося душу твою в надзвёздные выси, где мириады сияющих огней, где нет ни зла, ни боли...

Голос Меченого обернулся завораживающей, усыпляющей литанией. Повинуясь приказу, веки Гончей затрепетали, антрацитовые глаза закрылись.

- Спит, - удовлетворённо обронил Меченый, удовлетворённо улыбнувшись и проведя пальцем по клановому знаку на щеке. Нэис показалось, что на миг кожа дхусса осветилась изнутри.

Сидха наблюдала за ним со всевозрастающей тревогой, смешанной с невольным почтением. Она всадила четыре Иглы в Гончую, обрекла её на неминуемую и мучительную смерть не один раз, а четырежды - а этот непонятный, невесть откуда взявшийся дхусс (дикарь, каннибал, чудовище согласно верованиям сидов) - играючи спас Гончую, перебив боевое заклятие, которое Нэисс не без основания считала своей гордостью. Бездны б её сумели взять тогда, если б перед этим не опоили. А ведь точно, что опоили. Иначе как бы Гончая Некрополиса нашла бы её? И потом.. постоянная слабость... Сон, сравнимый со смертью. А кто мог опоить - только один человек, человек, торговец, у которого она делала покупки прямо перед самым похищением... Проклятый Адверус! Ну ничего, до него она тоже в своё время доберётся...

- Ладно, Меченый, или как тебя там, - холодно сказала она наконец. Мне до тебя дела нет. Но эту тварь я живой отпустить не могу. Понимаешь ты это или нет?

- Нет, не понимаю, - ровным голосом ответил Меченый, безо всяких церемоний растягиваясь прямо на ковре из опавшей хвои. - Потому что причинить зло раненому - величайшее злодеяние. Дождись, когда она поправится. И вызови её на честный бой, если уж так жаждешь её смерти.

- Что?! Её? На честный бой?! - вскипела сидха. - Откуда ты взялся, Мечный, с неба свалился?

- Этот вопрос к делу не относится, Нэисс. Я не желаю зла ни тебе, ни ей.

Все войны и тому подобное - величайшие глупость и зло. Мыслящие не должны убивать мыслящих. Эта простая мысль тебе в голову никогда не приходила?

Кто-то ведь должен первым остановить этот кровавый маховик. "Мне отмщение и аз воздам!" - издевательски передразнил он кого-то. - Эта девушка, Гончая, куда более несчастна, чем ты. Её наверняка купили на рабском рынке, выбрав как немногую здоровую среди десятков других, истощённых, запаршивевших, больных... Её пичкали алхимическими снадобьями, которые всякий порядочный и честный алхимик никогда не стал бы составлять даже под угрозой смерти и мук. Над ней творили отвратительные обряды. Она в плену могущественных заклятий. С самого детства она не видела ничего... из того, что должна была видеть. Из неё сделали чудовище - но она человек, она жива и значит - ничего ещё не потеряно.

- В каком бездной забытом монастыре тебе внушили этакую чушь?! завопила сидха. - Ты что, не знаешь, как поступают на службу Некрополиса? Забыл о Братстве Ворона? "Придите к нам все кто слаб - мы дадим вам силу. Придите к нам все, кто обижен - мы дадим силу отомстить. Придите все, кому опостылел этот мир - мы сожжём его до самого пепла и вознесёмся на небо, к богам!" Эти твари сами сползаются в Некрополис! Чтобы получить силу, чтобы получить власть пытать, мучить и убивать! Ничего другого им не нужно! Ты забыл, что три руны эта бестия получить всё-таки успела! Скольких она убила ради этого?!... Сколько погубила невинных?!... А ты хочешь ей всё простить и спустить?! Никогда! Через мой труп, дхусс! Будем драться!

- Пустой разговор, - поморщился Меченый. - Мы с тобой не судьи и уж тем более не палачи. И драться я с тобой не стану, не надейся. Всё, что я сделал - это оказал помощь раненой. Тем более что, не забывай, по закону Некрополиса она уже проговорена... к зомбированию. Ты ускользнула, задание провалено. Никто из Мастеров и слушать не станет никаких её объяснений. Ты понимаешь, что она сейчас изгой в куда большей степени, нежели ты? Тебе есть куда возвращаться - а ей уже нет.

Сидха отвернулась. Кулаки крепко сжаты, когти спрятались.

- Мне тоже некуда возвращаться, - глухо проговорила она. - Все мои... вся моя Ветвь... Руками вот этой... твари...

Наступило молчание. Меченый медленно поднялся на ноги и встал рядом с сидхой.

- Скорблю вместе с тобой, - тихо проговорил он Меченый. - Вознесём же поминальное слово, как положено каноном Уходящих.

- Я уже устала удивляться тебе, - вздохнула сидха, касаясь уголка глаза и смахивая так некстати пробившуюся слезу. - И Кодекс Лечащих ты знаешь, и поминальное слово... а рассуждаешь - будто и впрямь с неба. Врагов жалей, раненых не добивай... Словно и не знаешь, что тогда они тебя сами добьют.

- Оставим это, - прежним негромким голосом отмолвил Меченый. - Вознесём поминальное слово.

- А ты... ты веришь, что есть что-то там, за смертью? - вдруг как-то робко спросила Нэисс. - Мы ведь просто угасаем, как огоньки в ночи, ни следа, ни отблеска... И никакие маги так и не смогли ничего найти, того, что в древних свитках, времён Семи Зверей, называлось "душой"...

- Я верю, что мы не угасаем, - негромко, но твёрдо и непреклонно сказал Меченый. - Это невозможно доказать, в это можно только верить. Кто-то верит в добрых неведомых богов, неведомых, невидимых и не проявляющих себя, кто-то... впрочем, неважно. Произнесём поминальное слово. Как звалась твоя Ветвь?

- Deleon Xian , - шепнула сидха, опускаясь на колени.

- Благодарю, - в тон её шёпотом сказал Мечный и тихо стал читать Поминальное Слово.

В Слове говорилось, как цвела и благоухала Ветвь под добрым светом, как отдыхала она в благовонной ночной тьме. Уходили во мглу предки, но потомки занимали их место, менялись иглы и листья на деревьях, но Ветвь была вечна, и пребудет вечна, пусть даже с неё упал последний живой лепесток, ибо Растущее бессмертно, а никакой беде не выкорчевать глубоких предвечных Корней.

Откроем сердце печали и откроем сердце радости; откроем глаза свету и откроем их тьме. Пока струятся ручьи и мчатся ветры, пока зима сменяется летом, а осень - весною - до тех пор не должно горе лишить нах сил, ибо мы поминаем павших, чтобы обрести силы жить.

Окончив Слово, и Нэисс, и дхусс долго молчали. Тишина струилась меж опустившихся колючих ветвей, над тёмными громадами гор сияли звёзды и ярко пылала, наискось перечеркнув созвездие Жужелицы, острым мечом нависшая над миром комета.

- Отойдём ко сну, - сказал наконец Меченый. - Гончая проспит самое меньшее до полудня. Обещай, что не причинишь ей зла, dorma Нэисс.Ведь, если я правильно понял, именно она убила многих твоих родичей по Ветви?

Сидха молча кивнула, борясь с закипающими слезами.

- Обещай, - настойчиво сказал дхусс.

- Да что ты понимаешь! - не выдержав, сорвалась сидха. Слёзы так и брызнули из её глаз. - У тебя когда-нибудь убивали всех, ты, чурбан деревянный?! Нет?! Тогда молчи и не вставай между мной и местью!

- Поговорим об этом завтра, - чуть ли не умоляюще проговорил Меченый. Яркое светило порой помогает... хотя иные речи допустимо вести только ночью.

Сидха отвернулась, совсем по-девчоночьи шмыгая носом и утирая слёзы тыльной стороной ладони.

- Поговорим об этом завтра, - мягко повторил дхусс. - Мне кажется, что всё выйдет совсем не так, как тебе кажется...

1 - Deleon Xian рунами сидов.

Глава 3

Утро плеснуло в глаза водоворотами света, ветер примчал волны ароматов, запахов с диких свободных гор, прожурчала приветствие быстротекущая вода.

Дхусс пил долго и с наслаждением. Нэисс - осторожно, словно вышедшая на водопой пугливая лань. Гончая Некрополиса, как и обещал Меченый, всё ещё спала. Про себя Нэисс удивилась -она сама закрывала глаза с чёткой мыслью пробудиться среди ночи и... Однако сон оказался настолько глубок и покоен, что разбудило истиннорождённую сидху только утреннее пламя рассвета.

Горный лес ожил, затараторили, защебетали алогрудки, пронеслась над головой пара стрельков, из кустов выбрался, покосился на странную компанию и потопал по своим делам деловитый полосатый рыкун. Отсюда, из седловины меж двумя каменными великанами, виднелось только слабое сияние - там, где скалы кончались отвесным обрывом, а под ними билось в непреодолимую преграду море равнинных лесов и рощ. За ночь подожжённый Нэисс возок, само собой, догорел дотла и ветры разнесли дым далеко во все стороны.

Сидха не нуждалась в еде, ей хватало, в случае необходимости, молодых лесных почек. Грибной сезон ещё не начался, добыть еду в лесу обычному человеку было бы нелегко. Дхусс, к её полному изумлению, тоже прекрасно удовольствовался аккуратно срезанными молодыми побегами - иглы на них уже успели отрасти, но не затвердеть.

- Никогда не видела дхусса, который ест, словно сид! - съязвила девушка. - Как там говорится? "Знавал я одного гнома, который хотел быть эльфом?"

- Я есть тот, кто я есть, - невозмутимо ответил Меченый. - Кровь не важна, важно то, что здесь, - он коснулся своего виска.

- Знаю-знаю, тебя не переспоришь, - фыркнула Нэисс. Взгляд её упал на мирно посапывающую Гончую. - Но а всё-таки, что ты намерен делать вот с ней? Вылечить, приголубить и отпустить с миром? Чтобы она продолжала бы...

Она моя кровница, ты не забыл?

- Нэисс, - перебил её дхусс. - Каким местом, прости пожалуйста, ты слушала? Для Некрополиса она уже потеряна. Более того, Мастера не пожалеют сил и времени, чтобы её отыскать и примерно расчленить с последующим зомбированием в главном заклинательном покое Некрополиса или где там они устраивают публичные экзекуции? Ей некуда возвращаться. Во всяком случае, бросить её сейчас - верх бессердечия.

Сидха презрительно хмыкнула.

- А куда ты собираешься направить свои стопы, о истиннорождённая? - в свою очередь осведомился дхусс. - Дальше на запад за перевалом Таэнг много места, мало людей, но совсем нет сидов, вашего племени только аэлвы в своём неприступном Рин-А-Элине. Есть таэнги, конечно же, есть гномы, есть огры, гверды, тролли-клоссы в Кессерском лесу - к последним тебя едва ли потянет - есть всякая мелочь, зачастую не шибко гостеприимная.

- Не твоё дело, о многомилосердный дхусс. Куда шла, туда и пойду. А перед тобой отчитываться не стану.

- Как пожелаешь, истиннорождённая. Я только должен предупредить тебя, что таэнги и клоссы ещё ближе к лесным силам, чем даже сиды, а потому твоя сторожевая лоза в решительный момент может обернуться вдруг давно сгнившей веткой.

Девушка выразительно подняла кустистые брови.

- И, насколько я помню, во времена о?на сиды и клоссы не шибко-то ладили.

Равно как и сиды с таэнгами. С тех времён, говорят, у клоссов сохранился один очень милый обычая - привязывать пленных сидов над свежими посевами удавки. И потом биться о заклад, сколько укусов выдержит жертва. Таэнги любят устраивать торжественные сожжения попавшихся в их руки сидов; или, случается, вываривают черепа и делают из них себе талисманы. Ты когда-либо слышала о таком?

Нэисс сощурилась.

- Даже если и не слышала, моя судьба не твоя забота.

- Ошибаешься, - спокойно и каким-то очень веским голосом возразил Меченый.

- Здесь леса прекрасны и чисты, но вечно на перевале ты не просидишь.

Если, конечно, ты та, за кого я тебе принимаю, а не просто перепуганная до полусмерти беглянка, готовая лет сто теперь прятаться по чащобам и буреломам, лишь бы только в Некрополисе никогда больше не услышали о столь много обещавшей чародейке сидов!

Нэисс зашипела. Янтарные глаза вспыхнули, когти сами собой показали острия.

- Я ручаюсь, что далеко ты не уйдёшь. Ещё три дня пути, и начнётся спуск к Гиалмарским равнинам. Если у тебя в голове нет никакого разумного плана, то нам лучше держаться вместе.

- С какой стати? - сидха высокомерно пожала плечами. - Я ведь про тебя по-прежнему ничего не знаю. Вон, Гончую лечить взялся. Может, ты всё-таки подручный Некрополиса?

- Ага, и дал тебе спокойно выспаться, вместо того, чтобы спалить дотла твою стражевую лозу, связать, одурманить и преспокойно потащить в тот самый Некрополис, получать заслуженную награду.

- Может, ты шпионишь!

- Н-да. Нет, я не спорю, это был бы блистательный замысел - сознательно дать тебе бежать, поставив в сопровождающие молодую и неопытную Гончую, а следом отправить бывалого соглядатая... Но, хвала всем богам, настоящим или вымышленным, наши славные Некроманты на такое не способны. Иначе они бы уже подмяли под себя весь континент.

- Хватит, - отрезала Нэисс. - Дальше у каждого своя дорога. Ты...

оставайся и милуйся со своей зомбячкой, а я пошла. Дорога дальняя.

- Счастливого пути, Нэисс, но мне кажется - ты совершаешь ошибку.

- Как-нибудь сама разберусь, - надменно бросила сидха, не поворачивая головы. - За свои ошибки привыкла сама отвечать.

- Что ж, удачи, - Меченый отвернулся.

Нэисс гордо задрала нос и зашагала прочь. Одно движение, другое - и она уже скрылась из виду, почти мгновенно растворившись за серебристыми колючими занавесами.

Меченый вздохнул. Некоторое время смотрел вслед исчезнувшей девушке, качал головой, что-то бормотал себе под нос. Потом решительно встряхнулся, словно намокший пёс (злые языки выводили происхождение дхуссов от сторожевых собак древних богов, тех самых Семи Зверей). И - повернулся к Гончей.

Та словно только и ждала этого момента. Антрацитовые глаза раскрылись.

- Проснулась? - улыбнулся ей Меченый. - Ну, как ты после вчерашнего? Болит где-нибудь? Я вытащил все иглы, их следы могут ныть ещё какое-то время, но если правда то, что я слышал о Гончих Некрополиса, то ничего болеть уже не должно. На, попей, - он протянул снятую с пояса деревянную флягу - наверное, единственную вещь, которую он имел, кроме своего длинного посоха.

Тонкие бледные пальцы осторожно протянулись вперёд. Обхватили флягу. И почти что вырвали её из руки Меченого. Гончая припала к горлышку, словно во рту её не побывало ни капли уже невесть сколько дней.

- А... ы... ох...

- Пей-пей. Здесь добрая вода. Особенно после той дряни, которой вас потчевали в Некрополисе...

Гончая наконец оторвалась от фляги. По точёному острому подбородку с ямочкой стекали прозрачный капли. Чёрные глаза уставились на её спасителя.

- Спасибо, - теперь она говорила чисто и твёрдо. - Спасибо тебе, незнакомец. Моя жизнь теперь стоит немногого, но всё-таки...

Она сделала неуловимое, расплывающееся, почти неразличимое глазом движение. Из обоих рукавов серой куртки выскочило по игольчатому лезвию длинной в ладонь.

- Благодарю за спасение и прошу направить путь мой, - она опустилась на одно колено и склонила голову.

- Встань, Гончая. Кстати, сказала б, как тебя зовут по-настоящему. Или...

тебя продали такой маленькой, что ты не помнишь?

Угольно-чёрные глаза запылали ничуть не слабее янтарных.

- Нет, спасший. Меня зовут Ста?йни. Кое-что я, конечно же, помню, хотя попала в Некрополис ещё девчонкой. Ты прав, меня продали... родители мои умерли, а у родственников хватало своих ртов. И тут очень кстати в городок наш приехали отборщики Некрополиса...

- Откуда ты родом? - перебил её Меченый.

- Гварон.

- Гварон?... Королевство Акседор?

- Ты прекрасно осведомлён, спасший. Но как же мне называть тебя, кого благодарить?

Дхусс усмехнулся.

- Твоя... твоя противница тоже хотела бы это узнать. Для неё я так и остался Меченым. А тебе скажу. Я Тёрн.

- Тёрн? Странное имя... У дхуссов таких имен не бывает.

- Совершенно верно. Я не дхусс, хотя и похож на него.

- А ты откуда, Тёрн?

- Далеко отсюда, Стайни. Так далеко, что даже и не представишь себе.

- Странно, а по-нашему говоришь свободно...

- Я знаю много наречий.

- Откуда?

- Да так... - уклонился от прямого ответа Тёрн. - Много где странствовать пришлось...

- А выглядишь совсем молодым...

- Это от дхуссов, они и перед смертью молодыми кажутся. Что теперь думаешь делать, Гончая... Стайни?

- Не называй меня Гончей, - поморщилась та. Острожно попыталась встать и, похоже, немало удивилась, когда ей это удалось. - Мне, похоже, повезло, как... как... - она медленно подняла руки, закрыла лицо ладонями и тут голос её сорвался. - Неужто это кончилось?.. Неужто? Я... свободна?...

- Что тебе повезло, это несомненно, - заметил Меченый. - Нэисс всадила в тебя четыре Иглы-к-Сердцу. Хватило бы и одной, но ты каким-то невероятным образом выжила. Конечно, к утру ты бы просто истекла кровью, если б не поползла следом за беглянкой. Ну а потом...

- А потом ты меня спас, - не отрывая блестящих глаз от дхусса, проговорила Стайни. - Спас Гончую Некрополиса, отвратительное чудовище, противное всем людям создание злобной магии, движимое...

- Перестань, пожалуйста.

- Ты вот так вот... веришь мне?

- Иглы сидов сослужили тебе одну службу, за которую, по справедливости, ты должна была бы поблагодарить Нэисс.

- Это какую же? - Меченый не отличался высоким ростом, но миниатюрной, похожей на маленькую резную статуэтку Стайни, приходилось всё равно задирать голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

- Боль перебила большую часть наложенных на тебя заклятий, Стайни. Ты потеряла много крови, а вместе с ней - и большую часть эликсиров, что тебе подмешали в вены.

- Откуда ты всё это знаешь? - поразилась Стайни. - Где такому учат? Хочу туда!

- Туда, где такому учат, далеко не каждого встречного-поперечного пустят, - вздохнул Тёрн.

- О! Так тебя изгнали? - попыталась угадать девушка.

- Долгая история, Стайни.

- Так отчего б не рассказать? Хотя бы и по дороге. Если хочешь, я тебе свою первая расскажу. А? Идёт?

Тёрн как-то странно взглянул на Гончую. Сейчас она казалась самой обыкновенной девушкой, словно и не было за её плечами кровавого пути Гончей Некрополиса, мрачная слава которых разошлась далеко, от одного Предела до другого.

Стайни словно угадала его мысли.

- Знаю, - негромко промолвила она и плечи её безнадёжно опустились. Понимаю. Спасать раненую это одно, а доверять - совсем другое. И ты прав.

Большинство-то служит Некрополису совсем не потому, что их чем-то там одурманили.

- Знаю. Дурман мало-помалу проходит. Когда Гончая по-настоящему превращается в чудовище. Не внешне, конечно же. Внутренне. Мне приходилось слышать о Гончих, что выхватывали младенцев из колыбелей и пожирали их на глазах у матерей. Одни - прямо сырыми, другие растягивали удовольствие, жарили... - голос Тёрна дрогнул, в глазах блеснуло тёмное пламя.

- Верно, - Стайни опустила голову. - Дурман проходит. Мне тоже это говорили... подсказывали. Только когда... когда это действует, никаких сил не хватит это перебить. И никакой маг не поможет.

- Не вини себя, - Тёрн успокаивающе коснулся её плеча. - Ты, конечно, немало натворила... но ты за себя не отвечала.

- Д-да... к-конечно, - запинаясь, Стайни отвела глаза. - Конечно... не отвечала...

- Ну, и что ты теперь собираешься делать?

- Не знаю, - она развела руками. - Ч-честное слово, не знаю.

- Пойдём со мной?

- Пойдём, - согласилась она без малейших колебаний.

- Даже не спрашиваешь, куда и зачем?

- Ты спас мне жизнь - для чего тут вопросы?

- А если бы я предложил тебе заняться тем же самые, что и Гончие?

- Шутишь, - отмахнулась Стайни. - Ты же... ты же чист, Тёрн, не знаю, в какой святой купели тебя отмывали, но... В паладины б тебе податься - цены бы не было.

- В паладины... - вздохнул Тёрн. - Настоящие паладины перевелись давным давно. А те, что остались... ложь, лесть и страх. Ничего больше.

- Силён ты судить, - покачала головой Стайни.

- Я не сужу, Стайни. Я знаю. Я видел. Своими глазами... Ну, так что же, пойдём? Надо перевал одолеть. В Гиалмаре, на месте, осмотримся. Там решим.

- А ты что же? - наморщила лоб Стайни. - Ты разве без цели блуждаешь? Ты, настоящий рыцарь? Паладин?

- Я-то? - широкие губы Тёрна растянулись в некоем подобие усмешки. - Я, в общем, не блуждаю. Я - бегу. Как и ты.

- От кого? - тотчас же жадно спросила Стайни. - От некросов?

- Если бы...

- Так от кого же? Ну скажи ж, не томи!

- От себя, Стайни.

- О как, - она озадаченно воззрилась на Тёрна. - От себя. А разве от себя убежишь?

- Как знать, - загадочно отозвался тот. - Главное - не сдаваться. Глядишь, и получится.

- Это скорее как через свою тень перепрыгнуть, или там локоть укусить, - пожала плечами Стайни.

Лицо Тёрна посуровело.

- Ладно, хватит разговоры разводить. А то, неровен час, другие Гончие пожалуют. Выяснять, что случилось со знатной пленницей. Идём, Стайни. Нам до заката надо во-он до той горы добраться.

- Ой! Высокая какая! Это мы что ж, на неё полезем?

- Нет, конечно. Справа обойдём, есть там одна долинка. Мы пойдём, а ты мне рассказывать станешь.

- Про что же?

- Как про что? Сперва о том, что за история с похищением сидхи, почему на козлах сидели бреонны, да ещё в цветах Дир Танолли; а потом, когда закончишь - ещё про тебя поговорим. Идёт?

- Идёт, Тёрн. Ты меня спас, тебе и дело ставить. Ну, значит, слушай.

Только я лучше с самого начала пойду. А потом уже про бреоннов Так оно всё вышло...

Интерлюдия 1.

История Гончей.

- Как всё это началось, теперь уже во всех деталях и не упомнить.

Маленькая я была. Жили мы с родителями в городишке под названием Гварон.

До моря - Моря Тысячи Бухт - далеко, до гор - до Реарских гор - близко.

Дыра жуткая, скажу я тебе. Особливо после того, как на Некрополис насмотрелась, да и в Державе Навсинай побывать довелось. А дома... Храм помню, в самом центре, старый Храм Единорога. Жрецы все давным-давно ушли, вокруг торжище раскинулось. Мама там флаки продавала... мы их всей семьёй растили. Никогда не пробовал?

- Даже никогда и не слышал.

- О, ну вот, наконец-то хоть что-то, о чём ты даже не слышал! А я-то уж было решила, ты всё обо всём на свете знаешь. Флаки - это овощ такой. На грядках растет. Размером с голову, сам из себя весь красный, в кожуре.

Сытный очень - даже мяса не надо. Зимой только этими флаками и спасались.

Сестрёнку помню... у неё волосы золотые были. Как и у меня... раньше.

- В Некрополисе и это сделали?

- И ещё много чего... Вроде ещё братья у меня имелись, но я их совсем не помню. А сестрёнку - да. Она меня любила, возилась, играла... Старшая она была.

- А потом, Стайни?

Лес отступил, поднялся выше по склонам. Суровые ели уступили место длинным и мягким ветвям опахала. Из чащи выбежал и весело запрыгал по камням чистый ручей, в текучую воду окунула ловчие листья быстрохватка. Распадок вёл вниз, вливаясь в широкую долину, за которой, подёрнутые сизой дымкой, поднимались на закате вершины главной цепи Таэнгского хребта - а ещё дальше лежали вольные равнины Гиалмара, рассечённые неширокой здесь рекой Таноли.

- Потом... потом что-то с погодой случилось, наверное. Хотя это я уже сейчас понимаю, тогда-то нет, конечно. Зима ударила - ужас! Птицы-полёвки на лету замерзали. Сеять пора настала - а всюду снег ещё лежит. Потом жара навалилась-накатила, снег в несколько дней стаял, с моря тучи наползли, холодные ливни хлынули, всё вокруг затопило, посевы озимые смыло к бездне, а что не затопило, то на корню сгнило. Летом, помню, мор пришёл.

- Белая Смерть?

- Она самая, Тёрн. Ох... не приведи бездна снова увидеть. Дома заражённые заколачивали снаружи и жгли со всеми, кто внутри, не разбирая больной, здоровый... Тогда-то впервые к нам навсинайцы пожаловали. Перешли через горы, не шутка... Мол, мы поможем, если под руку Державы пойдёте. Чем дело кончилось, ты, наверное, знаешь.

- Аарминус Второй, король Акседора, ответил отказом, - заметил Тёрн. Страшился, что Держава закрепится на берегах Моря Тысячи Бухт и одно за другим передавит все свободные королевтсва. Король не испугался боевых големов, поднял ополчение, вассалов, ленников и двинул все силы к Гварону.

Навсинайцы не приняли боя, отступили. Что-то другое, видать, у них замыслено тогда было. А добрый король Аарминус Второй решил, что самым лучшим способом спасти свои владения от Белой Смерти...

- Будет окружить заражённые деревни и городки тройным кордоном и расстреливать всех, кто будет пытаться выбраться оттуда. Пока все сами не перемрут. А потом зима очистит дома и поля от заразы.

- Очень мудрый план, - кивнул Тёрн, и глаза его вновь сверкнули. Вполне в духе и традициях королей Акседора.

- Тогда и пришли некросы. Как они пробрались через кордоны Аарминуса, я ещё долго понять не смогла. Родители мои к тому времени уже умерли...

сестрёнка тоже. Их никого не хоронили. Дом сожгли.

- А ты как же?

Стайни опустила голову.

- Не помню, Тёрн. Уползла как-то, наверное, я тогда точно зверь была. А, может, и впрямь - живучей оказалась, обошла меня зараза. Дальше только тётка моя двоюродная, муж её... Они-то меня и продали. Сказали, и без того из-за осады своих детей не прокормить. А некросы стали предлагать за детей деньги.

- Ты это помнишь? Или потом уже поняла?

- Помню. Дядьку помню, страшного такого, худого, кожа да кости. Одет во всё серое, черные глазищи так и сверкают. Я испугалась ужасно, а тётка давай меня ему совать. Мол, я так жрать сильна, что всю семью скоро по миру пущу, мол, никакая зараза меня не берет, а потому... Словом, он меня купил, старик тот.

- Мастер Латариус, - Тёрн не спрашивал, он утверждал.

- Верно. Мастер Латариус. Ну, тут, собственно говоря, предыстория кончается. Начинается история. Привезли меня в Некрополис. Не приходилось бывать, Тёрн?

- Шутки у тебя, Гончая... Нет, не приходилось.

- Город громадный, на слиянии рек Ашвен и Дирх, далеко на востоке... А мы только и видели, что самый центр, цитадель да бараки. Ну и ещё классы.

- И этот город, конечно же, угрюм, мрачен, сер, охвачен вечным страхом, и Надзирающие неутомимым шагом меряют мощёные блестящим чёрным камнем улицы?...

- Ты нормально говорить не можешь, Тёрн? А то ровно сказитель.

- Прости, Стайни. Просто даже к очень серьёзным вещам иногда нельзя относиться всерьёз.

- Надзирающие на то и Надзирающие, чтобы не слоняться по улицам, а надзирать. Мостовые там, само собой, есть, но не чёрные и не блестящие.

Есть серые, есть красноватые, есть даже смахивающие на малахит. И дома там самые разные. Есть угрюмые, а есть не очень.

- Я слышал, там нет ни одной травинки, ни одного деревца...

- Неправильно слышал, - поморщилась Стайни. - Зелени там хватает. Великие Мастера не дураки - пыль да дым глотать. Для мануфактур и так места хватает. И тех, кто им служит, Мастера тоже не дураки мучить попусту. Вот если кто, как я, задание провалит... тогда да, пощады не жди.

- Неумно, кстати, - заметил Тёрн. - Если Гончая будет знать, что за неудачу ей никогда не удастся оправдаться...

- Те, кто заслужил, могут, - возразила Стайни. - Те, кто... кому уже никаких снадобий не надо.

- И как вас учили? Чему - не спрашиваю, это и так все знают.

- Сперва поили бездна ведает чем. Резали и сшивали...

- Да, невероятная подвижность суставов, гибкость позвоночника... вскольз заметил Тёрн.

- Упражнения, упражнения... Я была словно в тумане. Поступки помню, а вот что я при этом думала - как ножом отрезало. Потом стали стравливать нас друг с другом. Чтобы бились до смерти. Я... я выжила. Четыре схватки.

- Немного вроде как? По меркам-то Некрополиса?

- Нас было шестнадцать. Выжила я одна.

- Безумцы, - Тёрн схватился за голову.

- Да нет. Мы, шестнадцать, были... как бы это сказать... из отбросов. У нас все получалось плохо. Так что эти схватки были просто отбраковкой.

- А что стало с теми, кто... не прошёл?

- Сразу видно - опытный человек спрашивает. Зомбировали их, вот что с ними стало. Отбросы. Что с ними ещё делать? А так хоть послужат. Не хочу даже вспоминать, для чего.

- Понятно. Не вспоминай, Стайни.

- И... пожалуйста, Тёрн... не спрашивай меня, что я делала на службе Некрополиса.

- Чего ж тут спрашивать, - вздохнул Тёрн. - Судя по твоему ошейнику, отличилась ты не очень.

- Верно,- кивнула девушка. - Никакие снадобья не могли тут помочь.

- Оставим это. Нам идти ещё долго.

- А... а что потом, Тёрн?

- Ты сама решишь, Стайни. Моё дело - дать тебе саму эту возможность.

Стайни воззрилась на Тёрна, широко раскрыв дивные свои чёрные глазища.

- Нет, ты точно с небес спустился, Тёрн. Может, ты есть сам Восьмой Зверь во плоти? Восьмой, объединение и квинтэссенция остальных Семи?

- Что толку спрашивать, Стайни? Я не отвечу.

- Да я, собственно, и не настаиваю... Слушай, Тёрн, а вот как у нас насчёт еды? У меня только это, - она повела узкой аристократической ладонью над поясом и тот послушно раскрылся. Мелькнули какие-то узкие и плоские пузырьки, нечто, напоминающее полоски вяленого мяса - Тёрн резко махнул рукой, останавливая девушку.

- Вот к этому тебе теперь нельзя прикасаться ни в коем случае. Если, конечно, ты не собираешься вернуться в Некрополис, дабы добровольно предстать там перед строгим, - он усмехнулся, - но, разумеется, справедливом судом Мастеров.

Стайни вздрогнула и сделала движение, словно порываясь опорожнить пояс.

- Не надо. Кое-что из этого может нам пригодиться, - остановил её Тёрн. - Только сама ни к чему не прикасайся, ладно? А еды я добуду. Вот только мяса, извини, не получится. Зверей я не убиваю, в лесу и без того достаточно съестного.

- Нас учили есть всё, что попадётся, - отозвалась Стайни. - Но всегда следовало принимать это, - она коснулась затянутого пояса.

- Обойдутся, - усмехнулся Тёрн. - Ну, так как с твоей историей дальше? Как случилось так, что пленную сидху везли в Некрополис, представляя дело так, что тут действует Держава Навсинай? Я так понимаю, вас ждал корабль где-то в одном из Свободных Королевств? И вы должны были через Море Тысячи Бухт добраться до владений серых Мастеров? У них ведь есть порт на восточном побережьи, Скришшар, если не ошибаюсь?

Стайни кивнула.

- Не ошибаешься, Тёрн. Это... не первое моё задание, Тёрн. Мастер позвал меня, когда я вернулась с очередного - против повстанцев, они опять разорили наш пограничный пост...

- Наш? - Тёрн выразительно взглянул на Гончую.

- Ой, нет, конечно... - смутилась то. - Привычка, Тёрн, прости...

- И что же было дальше?

- А вот что...

* * *

Стайни чётко вскинула открытую ладонь, пальцы плотно сжаты. Она салютовала Мастеру. Некрополис имел множество Мастеров, различных степеней посвящения и, соответственно, разного умения. Однако все секреты их различий ревниво сохранялись в пределах замкнутой корпорации, так что простые Гончие и рядовые ратники никогда не знали, какое в действительности положение занимает отдающий им приказы человек в скромной серой одежде. Мастера словно нарочно поддерживали эту неразличимость никто не носил бород или усов, все как один брили черепа, все как один одевались в одинаково-безликие куртки и плащи цвета прогоревшей золы. Никогда не случалось так, чтобы Мастера давали кому-то заметить, кто из них старший - особенно в присутствии рядовых слуг Некрополиса.

Стайни получала приказы от трёх различных Мастеров. Доминар, Силауг и Ошгрен. Откуда они родом, девушка не знала. Мастера собирались в Некрополис из самых разных земель, их говор заметно отличался, но, пожалуй, кроме старательно маскируемого акцента, Гончая ничего иного заметить не могла.

Сегодня это был Ошгрен. Невысокий, едва ли на палец выше миниатюрной Гончей, он ждал Стайни в одной из сотен крошечных келий Гильдии Мастеров в самом сердце огромного Некрополиса. Само здание не выглядело ни особенно мрачно, ни чересчур зловеще. Да, на отделку его пошли в основом чёрный диабаз и серый гранит, пересекаемые редкими прожилками белого мрамора.

Снежно-чистые полосы рассекали вычурный фасад громадной постройки, несколько оживляя его вид. Гильдию возвели на краю старого и глубокого карьера, откуда в стародавние времена, по поверьям, добывали Камни Силы.

Залежи давно истощились, но рабы древней Империи, само название которой кануло в небытие, с трудолюбием настоящих жуков-землероев всё копали и копали, пока паутина подземных выработок не превратилась в исполинский карьер. Говорят, так владыкам Империи удалось найти несколько последних Камней Силы и почти на два столетия отсрочить свой неизбежный конец.

Гильдия Мастеров множеством уступов-этажей спускалась в карьер, на самое дно, вечно затянутое густой серой мглой. Обычному туману там делать нечего, дымку явно создала и поддерживала магия. Переходы, галереи, мостки, время от времени из стен вырывались наружу водяные желоба, с тем, чтобы десяток шагов спустя вновь скрыться под каменной бронёй. Серые и чёрные стены испещрены были сотнями окон, островерхих, точно наконечники копий. Над крышами, крытыми чёрной и серой черепицей поднималось множество труб, и над ними поднимался дым - всех цветов радуги. Здесь тоже потрудилось колдовство, потому что дым не рассеивался, в стремился вверх нереально-плотными и прямыми столбами, точно поддерживая плотный облачный свод. В Некрополисе редко бывало солнце. Его свет считался вредным для выводимых тут зомби, летучих кровососов и прочей нежити. Дальше от Гильдии Некрополис веселел, появлялось больше деревьев, даже целые парки и ботанические сады, питавшиеся водами двух рек, Ашвен и Дирх - потому что в городе некромантов жили не только волшебники и их подручные, а по улицам бродили не только зомби. Некрополис своим богатством и безопасной жизнью привлекал многих, кто устал от бед и тревог "свободных земель". Некрополис не знал преступлений, Мастера, казалось, обладали способностью видеть всё, что делалось на его улицах. Даже мелкие воришки не могли тут ничем поживиться. А вот развлечения Мастера разрешали любые, и Некрополис славился своими игорными домами и прочими увеселительными заведениями, где можно было удовлетворить самую извращённую похоть.

Мастера вовсе не старались превратить свой город и раскинувшуюся окрест большую страну в некое сказочное "царство ужаса". Зеленели леса, щебетали птицы, колосились поля. Крестьяне, свободные от самодуров-лордов, выращивали урожаи, пусть и не столь обильные, как в более тёплых краях.

Почвы Некрополиса не отличались плодородием, и Мастера с завидным упорством развозили по фермам и деревням обязательные к употреблению удобрения - пепел из вечногудящих печей их крематориев.

Некрополис всегда нуждался в трупах. Все равно каких, пусть даже почти совсем разложившихся. Брал он и скелеты, хотя платил за них сущие гроши.

Кладбища в подвластных ему городах были сущей фикцией - первейшей обязанностью верноподданного было сдать представителям государства тело своего скончавшегося родственника.

...Стайни отсалютовала Мастеру. Ошгрен откинул серый капюшон, провел морщинистой ладонью по бугристому черепу, покрытому старческими коричневатыми пятнами. Он был уже стар, Мастер Ошгрен, стар и смертен снадобья алхимиков и заклинания самих некромантов оттягивали неизбежный конец, но уберечь от него, само собой, не могли.

- Ты заслужила руну, - проскрипел Ошгрен Гончей, не тратя времени на ответные приветствия. - Руну "сат". Малую руну.

- Благодарю, мой Мастер, - бесстрастно ответила Гончая. Антрацитовые глаза лихорадочно блестели, на воскового цвета лице выделялись ярко горящие алые щёки.

- Это не значит, что твои былые неспособности забыты, - не глядя на вытянувшуюся в струнку девушку, продолжал старый некромант. - У тебя всего три руны. Этого мало, чтобы стать истинным слугой Некрополиса.

- Я виновата, мой Мастер.

- Конечно, ты виновата. Не победи ты в том... гандикапе, ты знаешь, что случилось бы с твои разумом и твоим телом.

- Так точно, мой Мастер, я знаю.

- Эта опасность всё ещё висит над тобой, - палец с желтоватым обломанным ногтём с угрозой указал на Гончую. - Сложных заданий тебе доверить пока нельзя. Нужно набрать хотя бы пять Рун, ты знаешь. Однако новое поручение ты, полагаю, сочтёшь не очень трудным. Посмотри сюда. Запомни хорошенько это лицо. Хочешь что-то сказать, Гончая?

- Так точно, мой Мастер. Это ведь сидха?

- Гм, правильно. Сидха. Редкая гостья в наших краях. Тебе надо отыскать её и доставить в Некрополис.

Стайни отрывисто и молча кивнула.

- Погоди. Никто не должен знать, что к этому причастен Некрополис. Поэтому ты будешь действовать не одна. Схватить сидху - полдела, вторая половина труднее. А именно - доставить её сюда. Дорога пойдет дальняя, и через ничейные земли, и через владения Державы Навсинай, да укоротит бездна её дни, и через варварские королевства, и только потом - через Море Тысячи Бухт. Поэтому, - зашелестел желтоватый свиток тонковыделанного шёлка, сам собой развертывясь на столе. - Указанную сидху надо схватить здесь. Далеко на юго-западе Державы, почти у самого Зеркального моря. Полтора месяца пути, если, конечно, пешком. А здесь, на берегу Диэли, и находится тайный анклав сидов в пределах Державы, странный, очень странный союз, гм, гм...

Вот эти леса - Маэди на Деннском полуострове - и есть то место, где ты отыщещь свою цель. Вот тут, в городке Ниэр, на тракте, тебя будет ждать подготовленный возок с гербами Школы в Дир-Танолли. Кучер и форейтор ливрейные бреонны, как полагается. Возок закрытый. Их хорошо знают в Державе, вопросов не возникнет. Если же они возникнут, ты знаешь, что делать, Гончая.

- Так точно, мой Мастер, - вновь отчеканила Стайни.

- Отлично. Твой путь пойдёт так, так и вот так, - жёлтый ноготь скользил по гладкому шёлку. - Самое опасное место - здесь, подле отрогов Таэнга.

Скалы тут обрывистые, поднимаются на сотни локтей и совершенно неприступны, но... в этих землях нет никого, никаких законных правителей, с которыми мы могли бы... взаимодействовать. Ты будешь особенно внимательна и осторожна. У тебя будет снадобье, которое продержит пленницу одурманенной всю дорогу. Вот этот человек в Ниэре, Адверус, поможет тебе.

Он имеет дела с сидами. Они ему доверяют. Сделай так, чтобы он дал это снадобье нужной нам сидхе. Заставь его - но не калеча. Он нам ещё пригодится.

- Так точно, мой Мастер.

Ошгрен внимательно взглянул на Стайни, покряхтел.

- Я надеюсь, что руну "сат" тебе вручили не зря. Вернись сюда с сидхой, и ты получишь "торо".

- "Торо"? - вырвалось у Гончей.

- Удивилась? Слишком значимая руна для такого простого задания? Считай, что... что я верю в тебя, Гончая.

- Благодарю, мой Мастер!

- Погоди. Вот когда вернёшься, тогда и побеседуем...

* * *

- Вот так оно всё и началось, Тёрн.

- А дальше? От Некрополиса до Нэира добрых пять сотен лиг по прямой. И потом... Сидха сказала, что погибла вся её Ветвь. И обвинила в этом тебя.

Стайни часто заморгала. Отвернулась в сторону. И наконец с глухим гортаным стоном упала на колени. Её начало бурно рвать.

Тёрн стоял рядом, скрестив руки на груди, но помочь отнюдь не спешил.

- Это из тебя старая память выходит. И подсаженная сущность. На вот, выпей, - он протянул деревянную фляжку Гончей, когда судороги и приступы рвоты мало-помалу сошли на нет. - С этим не надо бороться. Напротив - чем скорее все это... тебя покинет, тем лучше. Так ты действительно перебила всех её родных, Стайни?

Гончая с трудом поднялась на ноги, вытирая испачканный подбородок. Глаза её расширились, по вискам стекал пот.

- Это правда, Тёрн, - наконец выдавила она.

Дхусс, не желавший, чтобы его называли дхуссом, молча покивал и осторожно коснулся тонкого плеча могучей ладонью.

- Я не судья тебе, Стайни. Нэисс сказала, что ты её кровница. Я лично считаю месть бессмысленной и глупой - ведь мёртвых не воротишь - тем более, что ты при этом отнюдь не была собой. Конечно, остановить преступника и безумца, убивающего направо и налево, необходимо, вот только к мести это не должно иметь никакого оношения. У нас - другой случай.

Впрочем, полагаю, что должен знать, как и почему это произошло. Для массовых убийств у Некрополиса имеются другие инструменты.

Стайни ответила не сразу. Они пробирались настоящей лесной крепостью, горную чащу всю заплели вьюнки и плети дикого пьянника. Острые шипы то и дело впивались в серую куртку Гончей, несмотря на всю её почти что нечеловеческую ловкость. А вот Тёрн скользил сквозь заросли легко и свободно, словно сызмальства только по таким и ходил. Стайни сердито обламывала преграждавшие ей путь сухие мшистые сучья, Тёрн вместо этого только пригибался.

- Не стоит, оставляешь следы, - заметил он, когда Гончая в очередной раз протянула руку.

- В эдакую крепь никто не полезет, - проворчала Стайни. - Некрополис лесов не любит.

- И потому ты решила, что здешние места послужат хорошей защитой?

- Почему бы и нет? - пожала плечами девушка. - Идти-то всё равно куда-то надо. А мне все едино. Так уж лучше здесь. Тебя держаться стану. Ты, Тёрн, хоть и странный, а... а надёжный, - закончила она, и неожиданно покраснела.

Дхусс улыбнулся, обнажив клыки.

- Спасибо за доверие, Стайни. Нет, всё-таки встречи в диких краях хороши одним - сразу видно, пойдёшь ты с этим спутником дальше или нет. Ну, а ты сама-то - рассказывать будешь?

- Что с тобой сделаешь, шипастый ты наш... Слушай, коли уж так интересно.

* * *

...У Гончих Некрополиса свои пути и тропы. Каждая ревниво хранит секреты своих дорог. Гончие редко помогают друг другу и только по приказам Мастеров. Некрополис предпочитал точные и стремительные уколы рапирой могучему удару боевого молота, способного крушить даже самые прочные шлемы.

До пределов владений Мастеров Стайни добралась обычным дилижансом. От Некрополиса, столицы прямым, широким и тщательно замощёным трактом до Сафара, самого крупного города в западном урезе, крупном центре сталеплавильных и железоделательных мануфактур, потом тоже почтовым экипажем, но уже куда скромнее - к пограничью. Дилижанс, само собой, принадлежал Гильдии, но внешне ничем не отличался от обычных, что перевозили почту и пассажиров по всем концам подвластной Мастерам земли.

Двое угрюмых возниц, сменяя друг другу, неустанно погоняли тягунов. Время от времени приходилось останавливаться на почтовых станциях, ожидая замены - несмотря на всю важность задания (по словам Мастера Ошгрена) никаких особых привилегий Стайни не получила.

На границе кучер высадил Гончую в полулиге от порубежной реки Аэрно, уже после её слияния с Делхаром. На другом берегу начинались владения Державы Навсинай. Или Ордена Порядка, как её именовали в официальных дипломатических грамотах.

Между Некрополисом и Державой, само собой, особой дружбы и доверия не наблюдалось. Оба соперника знали о мощи друг друга и открытой войны, скорее всего, просто побаивались. И у тех и у других нашлось бы чем встретить армии вторжения, перехлестнувшие через приграничные укрепления.

Но уж шпионов, прознатчиков, осведомителей и просто поджигателей ни та, ни другая сторона не жалела. Даже один спаленный стог сена ослабляет противника. Также очень неплохо устроить падёж скота, отравить источники, вызвать мор и так далее и тому подобное. Средства для таких вещей что у Некрополиса, что у Державы были свои собственные, совершенно различные вот только результат неизменно оказывался одинаков. Приграничная полоса пустела. В Державе, где вольностей пока ещё оставалось несколько больше, пахари и мастеровые просто снимались с насиженных мест и подавались куда глаза глядят, в том числе - и в "варварские" королевства, в надежде, что там до них не дотянется длинная рука ни Гильдии Мастеров Некрополиса, ни правившего Державой Навсинай Высокого Аркана, совета высших посвящённых и магов.

Во владениях Некрополиса подобные художества не сошли бы беглецам с рук - за самовольное оставление земли или мастерской полагалось зомбирование через расчленение. Жители пограничья пользовались всяческими льготами и привилегиями; правда, все они, как один, не раздумывая променяли бы эти привилегии на тихую и спокойную жизь где-нибудь в дне пути от столицы серых магов.

Стайни осталась одна. Гончая не тратила время на размышления, что и как ей надо сделать. Нужные мысли возникали словно сами собой.

Глухой ночью, когда две маленькие луны (тоже прозывавшиеся Гончими)

закрыла тяжёлая завеса мглы, Стайни бесшумно нырнула в плавно струящиеся речные воды. Разумеется, и та, и другая сторона бдительно следили за рекой - и не только за берегами.

Безо всяких хитроумных приспособлений Гончие могли остваться под водой больше двухсот ударов сердца. Разумеется, простого человеческого сердца, не шестикамерного, как у дхуссов.

Стайни плыла, не борясь с течением и лишь стараясь удерживать общее направление. Выпитое перед погружением снадобье дало её возможность видеть под водой и в почти что абсолютной темноте. Она была очень осторожна зная, кто может таиться в мрачных придонных ямах, которые навсинайцы во множестве рыли пригнанными сюда из низовий землечерпалками.

До вражьего берега оставалось не больше двух десятов взмахов, когда Стайни всем телом ощутила упругий водяной удар. Чьё-то могучее тело шевельнулось возле самого дна, специально углублённого и очишенного. Гончая мгновенно замера, раскинув руки и ноги, полностью отдаваясь на волю течения. Донные Стражи сильны и почти что неуязвимы, но чуют плохо, Державе так и не удалось наделить их сколько-нибудь приличным нюхом, не говоря уж о зрении.

Внизу, под застывшей Гончей, медленно скользнуло длинное гибкое тело.

Больше всего оно напоминало самую настоящую цепь - если бы только цепь умела плавать. Мелькнули красные огоньки многочисленных глаз - ими было покрыты и бока, и спина монстра. Стайни очень хотелось в этот миг зажмуриться, но выучка Гончей победила. Как и полагалось по наставлениям, она проводила чудовище взглядом и лишь когда оно окончательно скрылось, позволила себе осторожный гребок.

Берег, само собой, тоже охранялся. В речной песок руки сотен работников вбили здоровенные колья, окованные железом. Железо слыло заговоренным оно не поддавалось ржавчине. Даже Держава Навсинай была не в силах соорудить непреодолимую стену вдоль всей границы, но зато уж на стражей она, Держава то есть, не поскупилась.

Стайни пришлось закапываться в прибрежный ил, словно лягушке или тритону.

Руки в перчатках со стальными когтями быстро вырыли убежище. Гибкая трубка вела к закреплённому за спиной Гончей меху - какие-то непонятные смеси алхимиков и волшебство Мастеров очищали в нём воздух, так что Стайни могла провести под водой долгие часы, выжидая удобного момента.

Этого самого момента долго не выпадало. Берег Державы щетинился кольями, норовил подсунуть под ноги волчью яму или натянутую тесьму, высвобождающую спуск самострела. Но эти опасности слыли знакомыми и привычными. Мастера Боя до седьмого пота гоняли своих двуногих псов по настоящим полям, напичканным всеми мыслимыми препятствиями и западнями. Держава страшна была совсем не этими, в общем-то, обычными для любой границы сюрпризами.

И сейчас Стайни терпеливо, не шевелясь, лежала, зарывшись в мягкое речное дно. Она не чувствовала холода, выпитые загодя эликсиры ещё действовали.

Она слушала. Искусственно обострённый слух и повышенная способность ощущать колебания - Гончая старалась поймать разрыв в почти непрестанно вышагивающих по берегу патрулях. И патрулях не обычных.

Топ. Бу-ум, бум. И вновь - топ. Бу-ум, бум. Умный, старательный страж бредёт по берегу, простукивая землю перед собой древком короткого копья.

Бу-ум - ударяют тяжёлые ступни. Бум - коротко вторит недлинный опорный хвост. Страж один, он не нуждается в напарниках.

Одновременно Стайни слышала шаги трёх других стражей. Высчитывала мгновения и локти расстояния - его нужно покрыть одним рывком. Стражи отменно зорки и, к прискорбию, также отменно метки. Алхимики Навсиная ни в чём не уступят некрополисским знатокам ядов и антидотов. Оголовки стрел отравлены. Умереть от этого яда не умрёшь, но двигаться не сможешь.

Стреломёты нарочито сделаны маломощными, но бьют они часто и попадают, увы, метко.

В идеально выверенном чередовании дозорных долго не удавалось отыскать и малейшей щели. Стражи вышагивали с математической точностью. Однако даже с ними что-то могло произойти, один из них замешкался, задержался, и тщательно выверенная сеть на короткое время разошлась.

Теперь двое стражей шагали прочь от Гончей, обернувшись к ней спинами, а третий, тот самый, задержавшийся, был ещё слишком далеко, чтобы стрелять наверняка - даже если он её и заметит.

Сейчас.

Гончая рванулась. Конечно, лучше всего проползти незаметно, но навсинайцы, наверное, что-то почувствовали, или же постарались их маги, пренебрегать которыми тоже не стоит.

Бросок Гончей - это скольжение меж временем. Это один молниеносный росчерк чёрным по чёрному. Словно удар рвущего кольчугу клинка. Не то что попасть, но и заметить это - почти невозможно.

Не для стражей Державы, конечно.

Бросок Гончей - это режущий лицо воздух, вдруг вставший на пути непреодолимой стеной. Бросок Гончей - это мало что не рвущиеся мышцы и сухожилия, которые спасают только принятые эликсиры и загодя наложенные заклятия. Каждый такой бросок дорого обходится Гончей - выпитая зараза ещё долго вызывает сильную рвоту, тело неосознанно пытается очиститься от злой магии.

Далеко позади остались ещё не успевшие упасть обратно брызги. Гончая мчалась по прибрежному песку, перепрыгивая через настороженные ловушки и капканы, перемахивая ждущие её волчьи ямы, спиной и боками чувствуя движения заметивших её стражей. Казалось, сейчас она способна заметить даже яростный алый блеск в их глазницах.

Сухой щелчок, взлетевший фонтанчик песка возле самой ступни. Стрела.

Точнее, короткий и толстый арбалетный бельт. Надо же, так издалека - и так точно... Беги же, Гончая, беги!

Выше, на приречных холмах, начинались башни и частоколы. Они не образовывали сплошной преграды и служили средством стеснить высадившуюся армию противника, буде ему придёт в голову пойти на прорыв именно здесь.

Тут Гончая уже ничего не страшилась.

Все три стража её, конечно же, заметили и пустились в погоню. Они неутомимы, в отличии от Гончей, но она куда быстрее, да и темнота надёжный (хоть и единственный) союзник.

Однако целых пять или шесть раз Стайни пришлось нырками и перекатами уходить от метко нацеленных стрел. Били стражи очень точно, если бы не эликсиры и магия - она бы нипочём не сумела уклониться.

Однако всё кончилось благополучно. Разумеется, чисто она пройти не смогла.

От границы вглубь Державы полетят срочные донесения; начнётся большая охота. Послу Некрополиса опять вручат официальную ноту протеста; послу Навсиная, само собой - ответную, со встречным обвинением Державы в устроении провокаций и инспирировании напряженности в двусторонних отношениях.

Конечно, это если Гончая не попадётся в руки навсинайцев живой. Впрочем, лучше бы ей не попадаться, потому что тогда её участи не позавидуешь.

Гильдия Мастеров не прощает ни провалов, ни, само собой, измены.

Однако она, Стайни, не достанется врагу ни живой ни даже мёртвой.

Откупорить заветную склянку из толстого небьющегося стекла - и на десять шагов вокруг всё обратится в пепел, в котором, как известно, не отличишь слугу Некрополиса от верноподданого Державы.

Но до этого дело не дойдёт. Она заслужит свою третью руну.

* * *

- То есть тебе всё-таки хотелось отличиться перед ними? - испытующе спросил Тёрн. - Тебе более чем не нравилось твоё дело и твои начальствующие, но тем не менее ты хотела добиться успеха?

Стайни опустила голову.

- Да, Тёрн, - наконец со вздохом ответила она. - Мне хотелось выдвинуться.

Самой отдавать приказы. Не быть мелкой сошкой. Они не ошиблись, когда покупали меня.

- Они-то как раз ошиблись, - заметил Тёрн. - И притом крупно. В тебе.

Девушка выразительно подняла брови, но ничего не ответила.

- Так, реку мы перешли, от стражей оторвались. Что дальше-то, Стайни?

- Дальше... дальше самое неинтересное и неприятное, Тёрн. Но раз уж взялась я тебе исповедываться, доскажу всё до конца, без утайки.

* * *

В могучей и славной Державе Навсинай, оплоте законности и порядка, хватало не только устроенных городов, прямых, как по линейке проведённых трактов и каналов, отрытых в древние времена трудом сотен тысяч рабов. В достатке имелось также глухих, нехоженных троп в буреломных лесах, забытых, покинутых всеми деревень и запустошенных поселков. Никакие сети Державы не способны были ухватить мелкую тёмную рыбку-Гончую, бесшумно скользившую в стоячей воде громадного государства.

Стайни пробиралась тёмным бездорожьем, избегая не только дорог, но даже и звериных троп. Никто не видел её, ничей глаз не способен был заметить её движение - быстрое, упорное, неутомимое. Путь был неблизок, но зато вёл по сплошным чащобам, куда не смогли бы сунуться никакие стражи.

Погони за собой она не чувствовала. Конечно, пройти чисто не удалось и Мастер Ошгрен будет недоволен, но хорошо, что она цела, невредима, не ранена и имеет почти полный запас эликсиров. Израсходованы только те, что она и планировала пустить в дело. Всё идёт хорошо. "Даже слишком", не преминул бы добавить Мастер Ошгрен, но... в конце концов, кому какое дело, если задание она выполнит точно и в срок?!

Места, где обитал нужный Стайни род сидов (или "Ветвь", как говорили они сами) лежали на западном краю Державы, в самом сердце Деннского полуострова, нечто вроде анклава, предоставленного сидам Высоким Арканом.

Подданными Державы сиды не считались, не несли повинностей и не платили податей; последнее, впрочем, было не совсем верно. Одну подать с них Держава всё-таки брала, а именно способными к магии девочками и мальчиками. Их отправляли в известные жестокостью своего обучения магические школы: мальчиков-сидов - в Скирингдарр, по-простому - Давильня, а девочек ждал Дир Таноли, или, как уже говорилось в этом повествовании Шкуродёрня. Обратно в свои Ветви выросшие там сиды и сидхи не возвращались.

Интересно, что обе Школы лежали вне пределов Державы Навсинай, словно подчёркивая этим свои независимость, беспристрастность и принцип невмешательства в дела остальных земель. Дир Таноли стоял на скалистых берегах северной оконечности холодного и сурового Моря Тысячи Бухт; Скириндагар находился далеко на западе, на Море Мечей, отделявшем восточный континент Райлега от западного.

Почему Некрополису понадобилась именно эта сидха, Стайни, понятное дело, не знала. Да и не хотела знать. Её интересовало как именно выполнить задание, а не зачем она станет его выполнять.

...От гранийы до места назначения Гончая добиралась шестнадцать полных дней. Она почти ничего не ела, утоляя и без того заглушённых эликсирами голод тонкими полосками сушёного мяса, в свою очередь пропитанного какими-то снадобьями. Когда она только привыкала к подобной пище, её неделями выворачивало наизнанку. Будет выворачивать и теперь, но только когда она вернётся с задания.

Близко к людским деревням и городам, равно как и к поселениям других рас Стайни не приближалась. Не только люди Державы ненавидели и боялись силу Некрополиса.

Единственное исключение она сделала, когда уже почти вплотную приблизилась к месту. Следовало встретиться с человеком по имени Адверус. Мелкий купчик занимался какой-то меновой торговлей с нелюдимыми сидами. Отчего-то они ему доверяли.

Следовало выждать также и удобного момента, чтобы к Арведусу пришла бы именно та сидха, что надо.

Городок Ниэр, где обитал нужный Гончей человек, стоял примерно в полудне пути от лесной твердыни сидхов.

Купчик обитал в неплохом по местным меркам доме, длинные скаты крыши спускались почти до земли. В самой деревни стражей не оказалось, то ли они окончательно потеряли след Гончьей и отказались от погони, то ли ей просто повезло. Мешкать она не стала. Дождалась темноты и неслышной тенью скользнула в окно, обращённое на залитые мраком поля.

Сказать, что Адверус испугался, увидав внезапно выросшую в дверном проёме невысокую стройную фигурку, затянутую в чёрное и серое - значит ничего не сказать.

Он сидел за недурно накрытым столом; в красном углу, как и положено верноподданому Державы, красовался знак Высокого Аркана. Адверус выронил нож, да так и замер с открытым ртом, выпучив глаза и не в силах шевельнуться.

Гончая ухмыльнулась. Всё-таки это приятно, когда тебя боятся.

* * *

- Что же тут приятного, Стайни?...

- Не знаю, Тёрн. Рассказываю правду, как на исповеди. Было приятно, а почему, отчего - не знаю. Может, это я такая чёрная внутри, может, это все сна...

- Не всегда всё надо на снадобья валить. Впрочем, давай уж, заканчивай.

- До конца нам ещё не близко, Тёрн.

* * *

Адверус жил один, для услуг и постели содержа красивую меднокожую рабыню из южных варваров. Гончей даже не потребовалось ему угрожать. Купец готов был вылизать ей сапоги, он вообще готов был на всё, что угодно. Наверное, успел подумать, что в Некрополисе о нём просто забыли.

Опасное заблуждение. Некрополис, как и Смерть, не забывает никого и ничего.

Разумеется, в ответ на слова Гончей Адверус тотчас принялся ныть, уверяя, что это погубит всю его торговлю, ему придётся бежать, потому что сиды, конечно же, узнают, кто опоил одну из них. Гончая слушала и презрительно усмехалась, а когда купчик выдохся, бросила только одно слово:

- Сколько?

Потупившись в притворной стыдливости, купчик назвал сумму.

- Разумеется, в доброй державной монете, - и алчно потёр руки.

Гончая молча полезла в один из кармашков пояса.

- Державной монеты не имею. Я тебе не меняла с повозкой и осликом. Бери вот это, сдашь тому же меняле и получишь втрое больше, чем у меня попросил, - на колени купчику упал небольшой, но увесистый серебристый слиток.

Девет, магический металл, куда реже и ценнее золота.

- Ого! - разом повеселел Адверус, чёрные глаза жадно сверкали. - Тут и впрямь... - он взвесил слиток в руке, - четыре суна и... и три, нет, все четыре лумны.

- Прямо в точку, - сухо кивнула Гончая. - Ну, теперь мы в расчёте?

- Н-ну-у-у... - замялся купец. - Оно-то, конечно, дело правильное, слиток добрый, но...

- Никаких "но", - негромко сказала Стайни, но так, что купец тотчас умолк, словно проглотив язык. - Добьёшься, чтобы сидха пришла к тебе как можно скорее. Угостишь вином. Самым лучшим. В вино добавишь каплю этого, перед купцом появился флакончик с жёлтой притёртой пробкой. - Одну каплю, понял?

- А... может... ты сама? - запинаясь, пробормотал Арведус.

- Нет уж. Ты слиток получил, ты и делай, - отрезала Гончая. Не говорить же этому отребью, что сидха может просто почуять затаившуюся поблизости Гончую Некрополиса? А эликсир надо добавить непосредственно перед тем, как жертва выпьет вино, иначе снадобье потеряет силу.

- Скажи спасибо, что мы её из твоего дома не выкрадываем, - сухо добавила Гончая.

Это, конечно, было бы самым правильным решением. Не лезть вглубь подвластных сидам лесов. Но это означало бы на самом деле провалить Арведуса. Сиды бы очень быстро дознались, что к чему. А Некрополису такой человечек ещё мог и пригодиться. Возможно, в другом месте, возможно, в другое время - Гильдия Мастеров зачастую ценила своих прислужников, живущих обычными жизнями добропорядоченных верноподданых Державы, куда больше, нежели жизни боевых Гончьих. Может, оттого, что Гончьих хватало, а вот согласных служить Некрополису в пределах Навсиная - напротив?

...Адверус выполнил приказ. Полных четыре дня потребовалось ему, чтобы срочно достать какие-то вещи, давно заказанные Нэисс, той самой сидхой, котрую должна была выкрасть Гончая. На шестой день сидха пожаловала сама.

Этого Стайни не видела, пряталась далеко в лесу - сиды ни в коем случае ничего не должны заподозрить.

Наступила пора двигаться дальше.

* * *

Мало-помалу леса вокруг Гончей стали меняться. Люди позволяли деревьям расти как предназначено природой, интересуясь лесом только как источником дров да бревён для построек. Ну и ещё рассматривали его как охотничьи угодья.

Сиды старались всё вокруг переделать по своему вкусу. Они не знали и не любили строительства, предпочитая изменить вольно растущее дерево, чем срубить его и уложить очищенный от сучьев, ошкуренный ствол в венец дома.

Заросли игольников, вьюнов и ядренника уступили место аккуратным посадкам деревьев и кустов, которые Стайни раньше видела только на гравюрах в вивлиофике Гильдии Мастеров.

Здесь следовало быть осторожной. Обычные леса не таили никакой угрозы для человека, звери сами старались убраться с его дороги. Леса сидов, напротив, нашпигованы были хитроумными живыми ловушками, настороженными на двуногую дичь. Чем-то, наверное, сиды были очень важны для Державы, если могучее государство позволяло кучке инородцев в открытую отлавливать неосторожных подданых Навсиная, подобравшихся слишком близко к запретным местам.

Разумеется, сиды жили не только в пределах Державы. Немалое их число селилось в так называемых "варварских королевствах", много было сидов странствующих, а далеко на западе и юго-востоке жило и здравствовало несколько самых настоящих сидских царств. И - знала Стайни - именно сиды составляли становой хребет так называемого Союза Стихийных Орденов, тех, кто практиковал магию Стихий и Природы. Гербом этого союза служил зелёный лист, с которого, точно из грозовой тучи, срывалась молния.

И Гильдия Мастеров, и Держава Навсинай имели давнюю распрю с этим Союзом.

В последнее время "природники", как презрительно именовали их в Некрополисе отступили дальше на окраины континента, казавшаяся бесконечной "малая война" на трактах и караванных тропах поутихла. И Некрополис, и Навсинай не преминули отодвинуть свои пограничные столбы подальше на все четыре стороны света.

...Выше и толще становились древесные стволы, зелёный полумрак распространился окрест, особые тенелюбивые травы расстелились под ногами мягким ковром. Бесполезные птички-пустозвонки пропали тоже, теперь над головами неспешно, гордо и гармонично перекликались, выводили замысловатые трели сидские певуны - неказистые на вид, но пению их можно было внимать часами. Говорили, что язык свой сиды позаимствовали именно у птиц.

Здесь уже нельзя было шагать, беззаботно вертя головой по сторонам. Живые ловушки сидов действовали безотказно, а подобрать полный набор противоядий к их отравам до сих пор не смогли даже Мастера-Алхимики Некрополиса.

Знаменитые стражевые лозы, разнообразнейших видов, незаметно протянувшиеся под опавшей листвой, опутавшие лес невидимой паутиной. Присыпанные землей венчики-пасти хищных растений, гибкие лианы, больше похожие на настоящих, живых змей, и змеи, больше похожие на лиан, поскольку умеют присасываться к деревьям, выпивая соки. Подобные одеялам листья, бесшумно падающие сверху и окутывающие жертву подобно кокону, который не прорезать якобы никаким оружием. И так далее и тому подобное.

Гончей пришлось то красться на цыпочках, едва касаясь пальцами земли, то мчаться стрелой, кидаясь от дерева к дереву, а за ней, взрывая землю, из-под поверхности вырывались тугие петли ловчих лоз. Приходилось пробираться и поверху, чуть ли не по-беличьи перемахивая с ветки на ветку.

Хорошо ещё, что снадобье, которое Адверус дал сидхе, действовало безотказно, след держался чёткий и ясный. Гончая старалась не пускать в ход оружие. Лес сидов - одно громадное живое существо. Рань хоть одну лозу - мигом полетит весть, от корня к корню, всё дальше и дальше, в самое лесное сердце, где до сих пор не побывал ни один слуга Некрополиса (и куда, собственно говоря, нечего соваться и ей, Стайни) - а потом оттуда придёт поистине убийственный ответ. Правда, сама Гончая не могла понять, почему вся мощь леса не обрушилась на неё сразу же, как только сработала первая ловушка, чей широко распахнувшеся пасти, усеянной мелкими острыми зубами, Стайни избегла отчаянным прыжком лишь в самый последний момент.

Если всё здесь связано воедино - почему тогда ей дают идти дальше? Или ловушки срабатывают настолько часто, что сиды просто уже к этому привыкли?

Тоже может быть, должны же эти растительные монстры чем-то питаться...

...Там, где обитала нужная Гончей Ветвь, она добралась, как и рассчитывала, под вечер. В темноте лес сидов становился совсем дурным местом. Ходить по нему не могла даже она, Стайни, несмотря на всю выучку и эликсиры.

Гончая вскарабкалась высоко по гладкому стволу. Название этого дерева она знала только по-сидски, на любом из человеческих языков это прозвучало бы как бессмысленный набор звуков. Гладкая, тёплая кора на ощупь казалось кожей живого существа. Могучие ветви отходили от ствола совершенно горизонтально, однако в нескольких шагах от него резко устремлялись вверх, прямые, словно древки исполинских сарисс, коими бились непобедимиые до срока фалангиты старой Империи.

Здесь сиды проложили свои воздушные пути. Они не слишком любили ступать по земле, предпочитая иметь под босыми ногами живую плоть дерев. Дороги сидов являли собой перекинутые с одной развилки на другую узкие жерди, по который смог бы пройти разве что человек-циркач.

Стайни легко вскочила на жердь, пробежала по ней, ловко балансируя.

Разумеется, достичь изящества и грации истиннорождённой сидхи она не могла, но для слуги Некрополиса главное - действенность.

Гончая замечала многочисленные следы. Сиды были здесь. Оборванные черенки ореховых шишек, свисавших на длинных пружинящих стеблях, кое-где попадавшаяся шелуха, оструганный сучок (порой сиды не брезговали и инструментами). Деревья становились всё выше, листья - всё щире и темнее.

Лёгкие ветерки предупредительно шуршали в высоких кронах, словно норовя оповестить о чём-то слишком далеко зашедшую Гончую. Вскоре впереди замаячил первый огонёк и Стайни надолго замерла.

Ветвь, из которой Гончей надо было выкрасть сидху, насчитывала едва ли три десятка семей. В отличие от людей, сиды не жили постоянными парами. И для сида, и для сидхи считалось обычным сменить за долгую жизнь пять, шесть, а то и семь спутников. Хотя, конечно, бывали и такие, что все отведённые им долгие сотни лет проводили только с одним избранником или избранницей. О таких слагали баллады менестрели, однако сами сиды к подобному относились не слишком одобрительно. Их раса никогда не отличалась многочисленностью, а люди, кванги, суоры стремительно множились и занимали всё новые и новые земли. Особенно в этом преуспевали суоры, горластое низкорослое и длинноухое племя, у которых отчего-то сохранились хвосты. У них женщина, родившая меньше десяти детей, считалась неполноценной и подлежала осуждению всем многолюдством. Суоры служили неиссякаемым источником насмешек для всех остальных рас Райлега, отличаясь в то же время крайней вспыльчивостью и обидчивостью. Это уже привело к не одной войне.

Впереди голубел огонёк. Стайни почти наяву представила себе, как он лежит, неопаляющий, на подстилке из мха в глубоком дупле, освещая протянутую высоко над землёй дорогу холодноватым ровным светом. Граничный огонь. За ним, за тёмным переплетением ветвей - крошечные домики сидов. "Своего" у них очень мало. Оружие, одежда, немного деревянной посуды, простой инструмент. Сиды любят проводить время вместе. Уединяются они только на ночь. Они умеют быть "и вместе, и раздельно". А собираются они на общей площадке, плотном сплетении лиан и ветвей, сверху прикрытой плотной листвяной кровлей, защищающей от ветров и дождей.

Гончая достала из поясного кармашка плотно закупоренную склянку темно-красного стекла с притёртой пробкой. Открыла, высыпала на тыльную сторону ладони в чёрной мягкой перчатке небольшую горку красноватого порошка. Поднесла ладонь к ноздрям, глубоко вздохнула. Перед глазами помутилось, по тело прошла судорога. Гончая пошатнулась, борясь со внезапно накатившим приступом тошноты. Она знала, что это пройдёт, но в эти мгновения была совершенно беспомощна и беззащитна.

...Зато, когда сознание прояснилось, а руки перестали трястись, она чётко знала, куда идти. Обострённое сверх всяких пределов (на краткое время) обоняние подсказало, где спит нужная ей сидха.

Стайни тщательно проверяла дорогу. Здесь, на ближних подступах, сиды любили ставить самые коварные ловушки. Уже не просто живые капканы, но магические западни. До них редко добирался простой смертный, и потому даже Гильдия Мастеров мало что знала о них.

Гончая терпеливо ждала. В лунные ночи сиды часто засиживались допоздна, и в сливающемся свете двух небесных Гончих пели странные свои песни, дисгармоничные и резкие для человеческого слуха, без выраженной мелодии песни, так несоответствующие общему облику сида. Но сегодня небо заткало пеленой, низкие облака спустились почти к самым вершинам леса, и сиды разошлись, оставив, как и обычно, посреди своей площадки негасимый магический огонь.

Выждав достаточное время, Гончая осторожно двинулась вперёд. Сердце билось неровно, дыхание сбилось - несмотря на все влитые в себя эликсиры. Она боялась. И ничего не могла с собой поделать. Если её захватят здесь... то лучше даже не думать, что с ней могут сделать. Но её не захватят, потому что всегда оставался эликсир последней надежды, не оставляющий после себя даже пепла. Её никогда не захватят. Она выполнит задание, вернётся в Некрополис, получит новую руну...

* * *

- Знаешь, Тёрн, а я ведь никогда не думала, что будет потом. Когда я перестану быть Гончей. Будующего словно и нету. Завтра никогда не настанет. Следующий год никогда не придёт. Есть смерть, но нет старости и слабости. Нет семьи, нет детей, ничего нет. Есть только Гильдия Мастеров и есть руны. Это казалось очень важным - получить новую руну. Неимоверно важно. Даже важнее жизни.

- Гончие никогда не выходили замуж?

- Нет. Никогда. Те, кто становился... ну, ты понимаешь, кому уже не требовалось никаких эликсиров, чтобы быть Гончими, тем уже и семья никакая не была нужна. Ведь цель Некрополиса - победа над Смертью, её подчинение, а вовсе не прирост уже живущих в этом мире. Мастера всегда говорили, что в Райлеге развелось слишком много ходящих, дышащих и гадящих тел.

- Да, слышал я такое, - вздохнул Тёрн. - Не хотел верить, но пришлось.

- Вот именно. Гончие ведь не живут, как и весь Некрополис. Даже те, кто просто землю пашут. Не живут, и всё. Тянут себе лямку, от рождения до могилы.

- Не всем ли смертным уготовано то же самое? - осторожно осведомился Тёрн.

- Нет. О, нет! - помотала головой Гончая. - Слышала я... что есть земли, где живут радостно, и не умирают по-настоящему... как я говорила, когда гаснешь - и всё, и ничего от тебя не остаётся, даже памяти.

- Интересно, - с каменным лицом проговорил дхусс. - Это где ж страна такая?

- Так ведь это сказка, - вздохнула Стайни. - Но красивая. Я её с детства помню. Всё, что могла, забыла, мамы лицо - и то забыла, а сказку это глупую - помню. С чего бы так, непонятно.

- Сказка. Да, да, сказка, конечно, - Тёрн отвернулся. - Ну, так а с тобой-то что дальше было?

- Нетрудно ведь догадаться...

* * *

Пути, ведущие к жилищам Ветви, наверняка защищены самыми мощными из имеющихся у сидов заклятий. Поэтому, само собой, входить через парадное Стайни не собиралась. Аккуратно забросила мягкую петлю на торчащий сук, натянула тонкий канатик, почти что проволоку - и с лёгкостью ярмарочной циркачки перебежала через тёмную пропасть. Замерла, вжавшись в кору, всматриваясь, вслушиваясь в ночь - но ничего подозрительного не обнаружила. Мириады древесных трескунов заливались брачными песнями, мелькали огоньки кружившихся тут и там светлянок; плотная стена листвы закрывала от Гончей пламя оставленного сидами магического огня, но это и хорошо - пламя это, опять же по слухам, способно было разрушать действие многих из заклятий Некрополиса.

Она стала медленно подтягиваться вверх, стараясь держаться подальше от листвяной стены. За зелёной завесой прятались вьюны, густо утыканные ядовитыми шипами. Чуяющие тепло гляделки бойко поворачивалсь за осторожно поднимавшейся вверх Гончей. Она чувствовала - к ней начинают приглядываться, ловя каждое движение десятки и сотни нечеловеческих, но оттого не менее зрячих глаз. Что-то неладно было с обычными эликсирами, выпитыми и выплеснутыми на себя, и Гончая, чуть поколебавшись, вскрыла потайной карманчик пояса. Узкие склянки в мизинец длинной здесь были сделаны из иссиня-чёрного непрозрачного стекла, прочного, словно камень.

Эти снадобья хранились на крайний случай. Они выжигали Гончую изнутри, ошибка с дозой - и они могли не помочь, а убить.

Повиснув на одной руке, Стайни зубами выдернула пробку. Над скляницей медленно поднялось малиновое облако, трепещущее, словно живое. Девушка задрожала, однако покорно окунула лицо в эту дымку. Тело в тот же миг конвульсивно изогнулось, однако вцепившиеся в ветвь пальцы только сжались ещё крепче. Мышцы горла парализовало, давя готовый вырваться отчаянный крик боли. На несколько мгновений Стайни потеряла сознание; на ветке висела просто тряпичная кукла.

Однако злое снадобье подействовало. Сотни глаз послушно отвернулись, словно больше и не замечая обеспамятовавшую Гончую. Ядовитые шипы вновь спрятались под покровом листвы.

Веки Стайни медленно поднялись. Боль отступала неохотно, словно собака, не желающая выпускать лакомую кость. Всё тело словно побывало в крутом кипятке, но своё дело эликсир сделал. Стражевые лозы сидов отвернулись и убрались восвояси.

Теперь можно было двигаться дальше. Выше, там, где кончалась непроницаемая стена листвы и плотно сплетшихся ветвей, между ней и кровлей остался узкий просвет. Он тоже наверняка нашпиговал ловчими вьюнками и прочими прелястями, но сбивающий их с толку эликсир, затуманивший ауру Гончей, пока ещё действует.

...Она бесшумно скользнула по ветвям, ловкая и гибкая, словно ночная охотница-вельта2. Лозы и лианы лениво шевельнулись, словно в полусне, и на самом деле пропустили Стайни внутрь. В середины площадки, больше всего напоминавшей огромное гнездо, ровно горел магический огонь, освещая небольшие аккуратные круглые домики-шалаши, так укрытые в самой гуще ветвей, что даже Гончая не сразу разглядела их. Она точно знала, где спит нужная ей сидха.

Внутри тепло и темно. И смутно различимые контуры тела. Гончая не позволила себе ни мига торжества - работа ещё не сделана.

В ход не требовалось пускать ни эликсиров, ни снадобий. Весь этот арсенал понадобится после. А сейчас - одно короткое касание двух только Гончим известных точек на шее - и сидха, вздрогнув, беспомощно вытянулась на ложе из листвы. Снадобье, подсунуток ловкими руками Адверуса, не только указывало Гончей дорогу. Теперь оно помогло сохранить пленную сидху бесчувственной. Разумеется, потом всё равно придётся добавлять эликсиров, но пока - хватит.

Легко вскинув на плечо тонкое тело, Гончая неслышной тенью выскользнула из опустевшего домика.

Обратно - той же дорогой. Всё в порядке. Эликсиры действуют. Ничего не случится. Она выполнила задание. Она получит свою ру...

- Эй, - негромко произнёс мягкий голос у неё за спиной. - Куда торопишься, Гончая? Да ещё с таким грузом?

И - короткий рубящий свист отпущенной тетивы. Пяти тетив, если быть точным.

Гончей не надо обрачиваться, чтобы понять, куда летят стрелы и что делать ей самой. Напичканное алхимической отравой тело ответило само. Надрывая связки, Стайни выпустила похищенную сидху, выгибаясь в немыслимом, невозможном пируэте. Длинные листовидные наконечники вспороли воздух совсем рядом, но всё-таки прошли мимо - не дальше одной ладони, но всё-таки мимо. А Гончая, продолжая действовать словно бездушная боевая машина, швырнула в пятерых сидов-лучников ещё одну склянку. Эту пришлось сперва выдернуть из толстостенного стеклянного футляра, потратить долю мгновения, но оно того стоило. Ни один сид не успел вторично натянуть лук.

Стеклянный пузырёк разбился с лёгким треском о грудь стоявшего в середине сида и все пятеро лучников мгновенно окутались обманчиво-лёгким прозрачным серым дымком. Он слегка светился приглушённо-жемчужным, и скорее подошёл бы для какого-нибудь давно ожидавшегося праздника, чем для жестокого боя.

Тем не менее все пять сидов мгновенно и беззвучно свалились с ног. Никто не захрипел, не схватился за горло, не успел ни крикнуть, ни позвать на помощь - данное снадобье Некрополиса убивало мгновенно и безболезненно (в отличие от многих других, совершенно противоположного свойства).

Гончая нагнулась к своей бесчувственной добыче, вновь вскинула её на плечо. Ясно, что она обнаружена, ясно, что сиды подстроили ей ловушку. Но они позволили ей зайти слишком далеко. И им это дорого обойдётся.

Оставим им теперь ма-а-ленький подарок. Так, чтобы другие сиды надолго бы это запомнили. Гончая разжала пальцы, вниз упал небольшой тёмный пузырёк, тотчас затерявшись среди сплетшихся веток.

...Нет, наверное, это всё-таки не была заранее спланированная засада, мельком подумала Стайни, когда наверху наконец поднялась тревога. Скорее просто очень самоуверенный начальник ночной стражи решил отличиться.

Вместо того, чтобы выстрелить сразу, стал произносить всякие никчёмные слова. Высокомерного сида, впрочем, не спасло бы и полное молчание, Гончая всё равно услыхала бы спущенные тетивы и успела уклониться (если только лучники не стреляли бы совсем уж в упор).

Сиды, однако, очень быстро разобрались, что к чему. И, конечно, не замедлили сделать единственно возможное и разумное: отдать приказ всем своим ловчим лозам и живым капканам хватать всё, что движется вблизи от них.

Тёмный лес ожил. Повсюду - под покровом опавшей листвы, в подлеске, в кустах, буреломах, оврагах, наверху, в кронах - зашевелились, зашуршали, пробудились к жизни сбитые на время с толку стражи обиталища Ветви. Стайни пришлось метаться из стороны в сторону, совершая немыслимые прыжки (и притом с известной ношей на плече). Гигантские ловчие листья, покрытые блестящими от клейкой жижи ворсинками, схлопывались совсем рядом с ней, воздух пронзали длинные шипы стражевых лоз, падали сверху душащие петли вьюнков, клацали зубами живые капканы - странные создания, состоявшие почти исключительно из одних челюстей.

Гончая как могла отбивалась. Она не хотела оставлять много следов, но сидам-трапперам достаточно будет одного её запаха, рассеянного в ночи, едва заметно примятой травы, ненароком задетой ветки. Боевые эликсиры следовало беречь, и Гончая отмахивалась коротким прямым клинком. Воронёная сталь, закалённая в кузницах Некрополиса, с лёгкостью рубила незащищённую плоть, лианы и вьюнки, извиваясь в последних конвульсиях, корчились на земле. Гончая аккуратно перепрыгивала через них и бежала дальше.

Однако у сидов нашлись иные пути и оказалось, что быстротой они вполне могут поспорить со слугой Некрополиса. Не помогли никакие снадобья.

Стремительные и неслышные, лесные лучники возникали то справа, то слева, то прямо перед ней. От летящих в спину стрел она уворачивалась, но когда сиды оказывались у неё на дороге, путь приходилось расчищать. Сиды могли обгонять Гончую в лесу, но в бою она их всё равно опережала. Кармашки пояса быстро пустели, но зато позади Стайни оставались всё новые и новые тела. Вместе с пятнами гудящего алхимического огня, который ничем не погасить, пока снадобье само не исчерпает свою силу; оставались облака ядовитого пара, оставались химические же твари на основе первоэлементов, что, выполнив свою задачу, тотчас же и погибали; обойма боевых снадобий стремительно пустела. Всё чаще приходилось пускать в ход клинок, и здесь сиды, отличные фехтовальщики, уступали далеко не так легко. Гончую выручала только запредельная быстрота.

* * * - Постой, постой! Интересно...

- Что?

- Нэисс сказала, что ты перебила всю её Ветвь. Как она могла это знать, если ты тащила её бессознательной?

- А... это потом. У них, сидов, так. Чуят они друг друга, Ветвь свою то есть. Она, когда в себя пришла, почуяла. Ну и...

- Погоди, погоди... Подарочек, тобой там оставленный?!

- Да, - вздохнула Стайни и совсем низко опустила голову.

- Тоже скажешь, что ничего не помнила и не соображала? - в голосе Тёрна впервые прорезался гнев.

- Помнила... раз тебе рассказываю. Только не я это была, понимаешь, не я?

- последние слова Стайни почти что выкрикнула, прижимая кулачки к груди.

Маленькие кулачки, и совершенно не верилось, глядя на них, что обладательница небольших аристократических ладоней, совершенно непохожих на ладони потомственной крестьянки перебила несколько десятков сидов в их собственной лесной крепости - причём все свои трюки она прделала с бесчувственной Нэисс на плечах...

Тёрн резко отвернулся, могучие кулаки сжались, шипы на локтях и плечах угрожающе шевельнулись - под бронёй перекатывались бугры могучих, как и положенно дхусу, мускулов. Не столь впечатляющих, как у многих матёрых дхуссов-воителей, но оставляющие далеко позади человеческие.

- Тёрн... Я...

- Помолчи. Пожалуйста, - оборвал он, не поворачивая головы. - Я не верил, - вдруг вырвалось у него. - Не верил, и всё тут. Чтобы целую ветвь...

Сидов... и дома их спалила, они ж там живьём горели, догадываюсь я, что ты им оставила...

- Тёрн... - бепомощно прошептала Стайни. - Тёрн, я... Ну как мне... ну что мне...

Дхусс не ответил. Стоял, сгорбившись, сжимая и разжимая кулаки, ссутулившись и втянув голову в плечи.

- Ладно, пошли, - проговорил он после долгой паузы уже своим обычным голосов. - Погубленное не воротишь. Но у тебя большой долг передо мной, Стайни.

- Почему? - вдруг резко спросила Гончая. - Перед той сидхой... да, признаю. А перед тобой?

- Может, ты и узнаешь. В своё время, - дхусс уже шагал по тропинке. - А ты не молчи, начала уж - договаривай...

* * *

...Оставленный позади "подарочек" действительно сработал как надо. Никакое огненный шар магов, никакие драконы не были способны ни на что даже близко похожее. Над лесом высоко в ночные небеса поднялся стол огня, на краткое время осветив всё вокруг не хуже дневного светила. Гончая не думала о гибнущих сейчас жуткой смертью в разожжённом ею пламени. Ей... ей было хорошо. Словно что-то переставало жечь изнутри, слово тело наконец примирялось с выпитой алхимичьей отравой.

...Последний сид выскочил прямо перед ней - страшный, перемазанный копотью, левая щека рассечена до кости, края раны черны от яда (видно, досталось от одного из "химических зверей") - но на ногах он стоял крепко, и лёгкий, тонкий меч держал уверенно. Меч странный - там, где полагалось кончаться эфесу и где должен был размещаться противовес, из рукояти выходил ещё один клинок, длинной примерно в пол-локтя, прямой, трёхгранный, словно специально предназначенный пробивать в ближнем бою пластины доспехов.

Гончая уже устала. Очень устала. Слишком туго натянуто всё внутри, слишком много она выпила того, чего пить не следовало, слишком далеко зашла по этой дороге. Рука в перчатке дрогнула, меч пошёл не косо, чтобы едва задев шею сида, вспороть её, а прямо, да ещё и медленно и сид успел закрыться.

Железо столкнулось, разлетелось, а сид вдруг оказался совсем рядом, мокрой от собственной крови рукой хватая Гончую за кисть, сжимающую эфес. От раны не щеке шёл резкий кислый запах разъедащего плоть яда; сиду оставалось жить совсем недолго, он это, похоже знал, и спасать свою жизнь не собирался.

Выворачиваясь, Гончая пнула сида в колено, рванулась в сторону, крутясь вокруг себя, однако тот держал крепко. Не расцепляясь, они ударились о дерево, Гончая выпустила свою ношу, освобождая вторую руку, но поздно.

Очень некстати подвернулся покрытый мхом камень, мечи столкнулись раз, другой, а потом клинок Гончей в какой-то момент оказался внизу, сид взвизгнул, ударил. Стайни уклонилась, мечи столкнулись прямо на камне, и оба сломались. Сид, хрипя, ткнул Гончую прямо в грудь трёгранным шипом, острие оцарапало кожу, но Стайни уже успела выхватить короткое, всего в палец длинной тонкое лезвие - и всадила его сиду в горло.

...Уже никто не мешал ей выбраться из леса. Все ловушки разом словно умерли. Без всяких приключений измученная Гончая вынесла свою добычу из леса. Как следует связала - мягко, чтобы не затекли руки и ноги пленной, но и так, что не развяжешься.

До самого места, где Гончую ждал закрытый возок с парой бреоннов в ливреях Шкуродерни, сидха так и не пришла в себя. Это было хорошо; оставалось лишь время от времени прикладывать к её лицу смоченную дурманящим настоем тряпицу. Бреонны, хоть и состояли на службе Некрополиса, Гончую боялись до судорог, и повиновались не то что её слову, а взгляду или просто движению глаз.

И всё шло хорошо - вплоть до самого Таэнгского хребта. Как сидхе удалось развязаться, как удалось перебить действие усыпляющего снадобья Гончая так и не узнала. Она тоже поддалась усталости - эликсиры Некрополиса выходили из неё с кровавой рвотой - и она на какой-то момент действительно расслабилась. Сидха лежала тихо, не шевелясь, и Стайни привалилась спиной к стенке возка, отяжелевшие веки сомкнулись сами собой и...

И следующее, что она помнила, была только боль.

* * * - Ты прав, Тёрн. Некрополис не прощает неудач. С меня содрали бы шкуру, в самом прямом смысле этого слова. Они всё равно пустятся за мной следом...

три или даже четыре Гончьих, из тех, кому уже снадобий не надо. Ну, кроме ядов, конечно же, или там поджечь что-то.

- Посмотрим, Стайни, - голос дхусса звучал стеснённо и глухо. Посмотрим.

Не Некрополис твой главный враг, ты должна понимать.

- А кто ж тогда?

- Ты сама.

- Вот ещё! С чего это ради?

- Все проповедники любят повторять эти три слова - от себя не убежишь.

- А я и не стараюсь. Это ж не я все те дела творила. Опоили меня, одурманили, я и не...

- Молчи! - внезапно рявкнул Тёрн. - Молчи. Раскаяться тебе надо, не передо мной, даже не перед Нэисс - перед собой...

- Тьфу! Тёрн, ты точно как говорун странствующий ерунду понёс. Каяться, от себя не убежишь... Словно и не воин.

Дхусс угрюмо усмехнулся.

- Некрополис - он внутри тебя, Стайни. Если ты останешься такой же, как была - они найдут тебя. Потому что ты будешь думать, как они, действовать как они, и не надо будет к прорицателю обращаться, чтобы узнать, что ты предпримешь дальше. А не покаявшись, совесть свою не разбудив, над убитыми тобой не зарыдав - гвоздь Некрополиса тебе из себя не вытянуть. Ты уж мне поверь.

- А что? Ты уже на себе пробовал? Уж не Гильдии ли Мастеров ты...

- Нет, никогда. Никому не служил и служить не буду, - оборвал девушку Тёрн. - Ладно. Идём дальше...

2Вельта - зверёк наподобие ласки.

Глава 4

Тёрн и Стайни за два дня пути преодолели горы. Таэнгский хребет остался позади, начался долгий и медленный спуск на равнину. Земля тут казалась свободной от любого и всяческого зла. Горы были пустынны, здесь не стучали топоры лесорубов, не скрежетали груженные камнем повозки гномов, везущих на продажу мраморные глыбы.

- Почему тут так? Богатые ж места, - недоумевала Стайни.

- Людям пока хватает и места и занятий, - рассудительно заметил Тёрн. Но вскоре они появятся и здесь. Не поселенцы, не отдельные караваны грядёт исход, Стайни, исход из городов и старых держав, которые изо всех сил сейчас и стараются захапать как можно больше пока ещё пустой земли. Чтобы бежать стало бы некуда. Этим заняты и Некрополис, и навсинайцы. И повстанцы всех мастей. И варварские королевства. И торговые гильдии: их фактории превращаются в крепости, крепости - в города, города - в полисы.

Идёт зарождение новых царств, Стайни, и не могу сказать, что мне это бы очень нравилось.

Гончая пожала плечами, растерянно потёрла лоб узкой, совсем не крестьянской ладонью.

- Я всё в толк никак не возьму, Тёрн... откуда ты всё это знаешь? И это, и ещё множество всякого-разного... И рассуждаешь так странно. Откуда ты всё-таки взялся?

- Неправильный вопрос, Стайни, - отрезал дхусс.

Эти дни они разговаривали мало. Гончая после слов Тёрна о покаянии (явно ей не понравившимся) держалась независимо и отстранённо, мол, и сами не пропадём, как говорится, "плавали-знаем". Дхусс не обращал на спутницу почти никакого внимания, казалось, он отыскивает какие-то особые, одному ему ведомые знаки. Дикие горы теперь шли под уклон, суровые леса, где деревья щетинились иглами, уступали место светлый и звонким предгорным рощам, где вовсю распевали птицы, а на ветвях покачивались первые гроздья ранних в этом году орехов.

Неведомо, о чём думала Гончая - может, по примеру сидхи, оставить этого непонятного дхусса, утверждающего, что он никакой не дхусс, и отправиться своей дорогой? Гончие Некрополиса на "ять" знали описания всех дорог и земель, куда их только могла забросить воля Мастеров, так что опасность заблудиться Гончьей не грозила. Может, ей действительно не хотелось оставаться одной? Кто знает...

Так или иначе, но когда Таэгский хребет уже почти остался позади, и оставалось перевались через последнюю холмистую гряду, Стайни внезапно стало плохо. Девушку в буквальном смысле выворачивало наизнанку, рвало кровью. Всё тело покрылось липким холодным п?том, глаза закатывались, ноги подгибались, пальцы рук дрожали крупной дрожью.

Вскоре Тёрну пришлось тащить Гончую на плечах, кое-как замотав собственные шипы мягкой тряпкой. С каждым часов ей становилось всё хуже и хуже. Скоре Стайни потеряла сознание. Могучий дхусс нёс её легко, но лицо его сделалось чернее ночи.

Несколько раз он опускал почти невесомое тело наземь, рыскал окрест в поисках каких-то трав, наскоро разводил огонь, впопыхах кипятил воду в жестяной кружке, нашедшейся среди снаряжения Гончей, заваривая остро пахнущий настой, который и вливал в безвольно раскрывшийся рот девушки.

Она глотала, не приходя в себя, и на какое-то время смертельная бледность покидала её щёки; но действие лекарства продолжалось недолго.

К вечеру, однако, неутомимо шагавший дхусс наткнулся на аккуратно сработанную изгородь - стволы молодых деревцев были согнуты и привязаны к другим, более старшим так, что получилась непреодолимая живая завеса.

Тёрн облегченно вздохнул. Без особого труда, с бесчувственной Гончей на плечах, перебрался на другую сторону. Обернулся, окинул взглядом изгородь, усмехнулся, словно наконец встретив нечто знакомое.

За изгородью нашлась узкая неприметная тропочка, петлявшая среди буйных зарослей орешника и хмелевого дерева. Между стволов справа мелькнула гладь пруда, с гудением пронеслась стрекоза величиной в ладонь, крутнулась над головой дхусса, понеслась обратно. Тёрн кивнул, словно желая сказать мол, ладно, ладно, посмотрели? Довольны?

Тропинка расширялась и вскоре вывела странника на край ухоженного поля.

Жёлтые стебли наливника поднялись почти в полный человеческий рост, зеленоватые початки обещали богатый урожай.

- Таэнги, - вслух произнёс Тёрн, останавливаясь и поднимая безоружные руки. Посох он воткнул в землю, Гончая мешком лежала на широком плече силы дхуссу было не занимать.

- Стой, где стоишь! - приказал в ответ писклявый голос из глубины зарослей.

- Стою, стою, - безропотно согласился дхусс.

- Кого это ты несешь? - потребовал невидимый страж.

- Девушка. Больная. Нуждается в помощи.

- Хм, нуждается... а заплатить найдётся чем?

- Найдётся, - Тёрн не колебался ни мгновения.

- Покажи! - не поверил на слово писклявый.

Не выказывая ни малейших признаков гнева или нетерпения Тёрн поднял высоко вверх невесть откуда взявшийся небольшой кожаный мешочек, встряхнул его.

Незримые монеты зазвенели.

- Кидай сюда, - приказал невидимый стражник. - Мы должны проверить, а вдруг монеты фальшивые, или там и вовсе просто кругляши металлические?

- Похвальная дотошность, - кивнул Тёрн. - Но прошу тебя, почтенный, поторопись. Находящаяся под моей защитой нуждается в помощи, напоминаю тебе ещё раз.

- Не нуждаюсь в твоих напоминаниях! - презрительно фыркнул обладатель писклявого голоса. - И здесь наша земля. Мы тут хозяева! Что хотим, то и сделаем!

- Но держать на пороге раненого - едва ли это согласно канонам гостеприимства, - чуть более холодным, чем прежде, голосом заметил Тёрн.

- Не учи меня, урод безродный! - возмутился голосок. - И стой смирно, являй покорность - не то стрелами утыкаем!

- Едва ли это послужит вящей чести и достоинству народа таэнгов, чьи отзывчивость и открытость давно вошли в пословицы по всему Райлегу, спокойно заметил Тёрн. - Равно как и стремление помочь страждущему.

- Ты за кого нас держишь, урод шипастый? - взвизгнул невидимый собеседник.

- Думаешь, не видим мы, кого ты на плече тащищь? Это ж Гончая, Гончая Некрополиса, а ты, раз ей помогаешь - один из их рабов!

И вновь Тёрн лишь усмехнулся.

- Значит ли твой ответ, что вы отказываете нам в помощи, достопочтенный?

- Гм... нет, - после некоторой паузы (словно посовещавшись с кем-то)

недовольно пробурчал стражник. - Старшие хотят видеть вас и говорить с вами. Взамен Гончая получит помощь. После чего вы должны будете немедля покинуть земли народа таэнгов.

- Таково же и наше самое горячее желание, - холодно заверил говорившего Тёрн.

- Само собой - особенно стоит тебе увидеть наших воителей, мигом в штаны наложишь! - нахально заявил стражник.

- О, свирепость танэгских бойцов давно заставляет трепетать и Некрополис и Высокий Аркан, - с убийственной серьёзностью заявил Тёрн.

- О да! Мы велики! Могучи! Грозны! И наши непобедимые армии сдерживает лишь наше миролюбие, столь же великое, сколь и наша доблесть!

- Никаких сомнений, - заверил хвастуна Тёрн. - Так мы можем пройти? Если старшие собирались поговорить с нами?

- Можешь, - нехотя выдавил из себя писклявый. Стебли наливника зашумели, закачались и сами собой раздвинулись, открыв узкую стёжку. Топай прямо, урод. Придёшь аккурат куда надо.

- Благодарю тебя, доблестный воин, - учтиво поклонился Тёрн.

- Топай-топай, кретин, - раздалось в ответ.

Дхусс только печально улыбнулся.

Вскоре поле кончилось. Одуряющий запах полуспелых наливников остался позади, открылась деревня таэнгов - расположенные широким кругов круглые же хижины из жердей, крытые снопами высущенных стебелей всё того же наливника. Ни частокола, ни даже просто изгороди вокруг деревни не наблюдалось. Оно и понятно - трапперы, звероловы и бортники с таэнгами предпочитали не связываться; а другим, настоящим силам этого мира было пока не до них. Здесь, в Гиалмаре, за надёжной, как казалось, защитой Таэнгского хребта, пока ещё было безопасно. Пока ещё.

- Недолго, - прошептал Тёрн, глядя на мирную деревушку. - Недолго вам осталось. Скоро придётся стены воздвигать... настоящие. Камень рубить научитесь...

Он поправил сползавшую с плеча Стайни и зашагал быстрее.

Тёрн миновал крайние дома - из-за лёгких плетёнок, заменявших таэнгам двери, один за другим выскакивали их обитатели - низенькие крепыши, плосколицые и круглоглазые, больше всего похожие на каких-то невиданных обезьянок из непроходимых жарких лесов крайнего Запада. Они носили одежду - просторные туники ярких цветов из домотканой материи, но в разрезах рубашек и ниже отворотов коротких штанин виднелся густой мех всех возможных оттенков. На ноги таэнги надевали лёгкие плетёные сандалии.

Все носили оружие - даже малые дети и глубокие старики, согнутые, сгорбленные, с мехом седым, как снег. Небольшие луки, пращи, коротие дротики, лёгкие метательные копьеца. За спины заброшены лёгкие же плетёные щиты - такой защитит разве что от столь же лёгкой стрелки соплеменника.

Кованого оружия, мечей, топоров или хотя бы кинжалов Тёрн не видел.

Его мгновенно окружили. Дети цеплялись за широкие штаны матерей (юбок таэнги не знали), старики воинственно шипели, то и дело хватаясь за старые свои, отполированные за годы службы копьеца. Тёрн не обращал ни на что внимания. Он шёл спокойно, с достоинством (но без презрения) подняв голову. Его путь лежал в самую середину образованного домами круга, там, где поднимался резной тотемный столб племени, украшенный выбеленными временем черепами различных страховидл, в разные годы истреблённых "доблестными воинами таэнгов".

У подножия столба, в очерченном алом круге, стояли трое - молодой по меркам таэнгов мужчина с богато разукрашенным копьем в руках, древний старик, почти совершенно лысый, лишившийся всего меха - его грудь на манер настоящей брони покрывали амулеты и обереги и женщина, по виду которой угадать возраст было невозможно. Между юностью и зрелостью - но ясно, что таковой она пребывает уже очень долго.

Тёрн с достоинством поклонился.

- Да хранят небесные звери твой острый взгляд, Провидящая. Да хранят земные силы твою мудрость, Призывающий. Да хранят ушедшие предки твою отвагу, Водящий.

- Да хранят тебя все Семь Зверей Райлега, чужеземец, - хором ответили все трое таэнгов.

Провидящая заговорила первой.

- Ты принёс с собой раненую Гончую Некрополиса. Дхуссы никогда не вступали в союз с Гильдией Мастеров. Мы хотим знать, служишь ли ты Ищущим Смерть.

- Я не служу, Провидящая, и готов предстать перед твоим оком, бестрепетно ответил Тёрн.

Водящий и Призывающий переглянулись.

- Если ты не служишь Некрополису, почему ты помогаешь Гончей? - спросил теперь седой старик. Голос у него был глухой и шепелявый.

- Призывающий, мой закон гласит, что достойно оказать помощь любому, оказавшемуся в беде.

- Даже если это злодей и убийца? - резко бросил молодой мужчина.

- Даже если это злодей и убийца, Водящий, - спокойно ответил Тёрн. Разве не случалось тебе, о начальствующий над воинами, на поле боя перевязывать раны недавнего врага, ныне пронзённого копьями, истекающего кровью, беспомощного и безопасного? Разве не склонялось твоё сердце к мольбам умирающих - почтить их достойным погребением, не оставлять их тела на растерзание трупоедам и уж, конечно, не продавать в Некрополис для зомбирования?

- Враг есть враг. Он должен быть убит, - непреклонно возразил Водящий.

- На поле брани, в сражении - увы, да. Ты убиваешь, чтобы не убили тебя.

Но после? Ведь если ты окажешь помощь врагу - кто знает, не станет ли он тебе другом?

- А если не станет?

- Это риск, который мой закон считает достойным принятия.

- А наш - нет, - прошамкал Призывающий.

Тёрн молча развёл руками.

- Меня позвали сюда, пообещав помощь для той, кто находится под моей защитой. Я готов рассказать вам всё, что вам будет угодно от меня услышать.

- Кто ты такой? - вдруг резко спросила Провидящая. - Ты не человек, не дхусс и уж, конечно, не сид под плащом колдовства.

- Ты права, о мудрая, я не тот, ни другой и ни третий, - с поклоном ответил Тёрн.

- Тогда кто ты? - требовательно спросила женщина, её мех встопорщился, побрякушки на груди зазвякали.

- Окажут ли помощь Гончей? - ответил встречным вопросом Тёрн.

- Мы решим это, - недовольно проворчал Водящий.

- Нерушимо слово достойного воина,- глядя прямо в глаза таэнгу, проговорил Тёрн. - Смертельное оскорбление нанёс бы я ему, усомнившись в его словах.

- К-конечно, - выдавил из себя вождь.

Вопросы посыпались один за другим. Что видел Тёрн на пути сюда? Не попадались ли ему признаки военной экспедиции Державы или же Некрополиса за Таэнгский хребет? Что делала эта Гончая, знает ли он её задание и при каких обстоятельствах встретил её?... И так далее и тому подобное.

Тёрн отвечал - кратко, но откровенно и чётко. Однако ни словом, ни звуком не упомянул о беглой сидхе по имени Нэисс.

Наконец спрашивающие как будто бы удовлетворились.

- А теперь, - Тёрн указал на неподвижную Стайни, - ей будет оказана помощь?

- Будет, будет, конечно же будет, - проворчал старик-Призывающий, проделывая руками какие-то пассы. С концов редких волосков на его коже срывались голубые искорки. - Мы поможем ей обрести покой. В истинной смерти, откуда её не вернут даже маги проклятого Некрополиса!

Тёрн только горько усмехнулся. Похоже, прозвучавшие слова откровением для него не стали.

- Неужто доблестные таэнги отринут слово? И зачем тогда было тащить нас сюда, если вы твёрдо решили прикончить и её и и меня?

- Не прикончить, глупый дхусс, - рассмеялся старик. - Вы станете частью наших оберегов, наших сторожевых чар и заклинаний. Мёртвые, вы станете стеречь границу нашего племени, предупреждать о появлении врагов. Ты, неразумный, конечно же, не заметил в листве черепов, прибитых к стволам?

Это наши стражи. Неутомимые, неусыпные, неумолимые! Ничто не ускользнёт от их взора! Ничто! И вы тоже не ускользнули! Чем мы хуже наших соседей, поймавших ту дикую... - он поморщился, махнул рукой и вновь захохотал во всю глотку (надо сказать, весьма и весьма звучно для такого небольшого существа). Он и в самом деле надрывался от смеха, хватался за бока, утирал катящиеся по морщинистым щекам слёзы. Ему было очень весело. Как говорится, обманули дурака. Он тут слова всякие толковал, что-то про честь говорил - кому какое дело! Благо племени - превыше всего. Обмануть чужака - добро, обмануть и отнять жизнь - геройство.

Тёрн не пошевелился, он просто перекинул из руки в руку свой посох и спокойно осведомился у старика:

- И как же именно ты намерен это сделать, достопочтенный?

- Мы не оскверним нашего честного оружия отравной кровью мезкой Гончьей! - напыжившись, провозгласил Призывающий. - Мы раскроем Границу, и покорные слову нашему слуги явятся сюда из мрачной бездны, где пребывают они в ожидании нашего зова!

Толпа вокруг взвыла и взревела в предвкушении. Высокие тонкие голоса таэнгов, наверное, звучали бы смешно, если не принимать во внимание, сколько обитателей деревни собралось вокруг чужаков, и что все малорослые держали в руках оружие.

Тёрн не пошевелился. Стоял, опустив голову, словно ожидая прочесть у себя под ногами начертанные на плотно утоптанной земле загадочные письмена.

Вождь и Провидящая отступили в стороны, давая место Призывающему. Старик резко хлопнул в ладоши над головой, и закружился в быстром танце, состоявшем из быстрых притоптываний и поворотов. Остальные таэнги немедленно принялись отбивать ритм кто на чём горазд, но получилось всё на удивление слаженно.

Десятки голосов затянули песню, дикую, протяжную, нечеловеческую. Мелодия сплеталась с выкриками Призывающего, что уже успел ввести себя в состояние, близкое к помешательству. Тёрн не вмешивался, сперва он просто наблюдал - даже с неким отстранённым интересом, но потом вдруг резко нагнулся к неподвижной Гончей, что-то быстро сделал - его жилистые узловатые пальцы стремительно пробежали по шее и плечам девушки, нажимая одному Тёрну известные точки.

Гончая дёрнулась и застонала, жалобно, отчаянно, словно загнанная лань, окружённая стаей длиннозубов. Тёрн распрямился, и лицо его сейчас, казалось, в единый миг обратилось боевой маской истинного дхусса, маской беспощадной ярости и ничем не сдерживаемой жажды убийства.

Кое-кто из таэнгов даже попятился - кто потрусливее и поосторожнее. Кто посмелее и побесшабашней - крутанули ременные петли пращей. Первые камни просвистели рядом с головой дхусса, один отскочил от костяного "наплечника". Дхусс дёрнулся было, словно собираясь броситься прямо на толпу таэнгов, но удержался. Просто подхватил посох и закрутил его вокруг себя, так, что получилось нечто похожее на ветряную мельницу.

- Стойте! Стойте, доблестные! - завопил вождь. - Помните, мы не оскверним наше славное оружие кровью сих нечестивцев!... Чтобы получился оберег, потребно совсем другое!

Жадные до драки таэнги нехотя опустили пращи с дротиками.

А Призывающий всё метался вокруг столба с черепами, голос его то резал нестерпимым визгом, то падал до рокочущего баса, от которого, казалось, вот-вот рухнет сам тотемный столб. И - роскошное высокое небо над деревней стало быстро заволакивать невесть откуда взявшимися тучами, клубящиеся тёмные потоки рванулись наискось через синеву, точно несущиеся к цели копья. Таэнги восторженно завопили и заверещали.

Тёрн, ни с того ни с сего, присоединился к ним. Никто не мог понять, что именно выкрикивает странный дхусс - этого певучего и мелодичного языка здесь не слыхали уже много-много столетий. Защитник Гончей не пытался броситься на Призывающего, не старался никого ни зарубить, ни хотя бы оглушить своим посохом - он просто стоял и слова, срывавшиеся с его губ, на первый взгляд ничего не меняли и ничему не могли помешать. Призывающий метался и скакал как прежде, и более того...

Пустые чёрные глазницы старых черепов засветились слепящим, режущим светом. Яростная белизна чистого уничтожительного пламени, готового неудержимым потоком устремиться в этот несчастный мир; Тёрн что-то крикнул Призывающему, но даже богатырский голос дхусса не смог перекрыть воя и рёва поднявшегося урагана. Тёрн перестал крутить посохом, замер, прикрывая собой неподвижную Гончую.

А потоки белого огня уже текли вниз по резному столбу, словно кровь из многочисленных ран - или словно невиданные снежные змеи. Потоки встречались внизу, сливались, вот уже появилось небольшое озерцо, над ним поднялась дуга странной радуги - семь оттенков серого; получилось нечто вроде небольших врат и, когда голос Призывающего взлетел до немыслимой высоты, так что Тёрну даже пришлось зажать уши - в этих вратах появились смутные, размытые очертания высокой фигуры.

Фигура отдалённо напоминала человеческую, то есть имела две руки, две ноги и голову. На этом, однако, сходство заканчивалось. Во-первых, ростом это создание было добрых семь с половиной футов, возвышаясь, словно боевая башня. Во-вторых, сзади у существа имелся весьма солидных размеров хвост; в третьих, голову существа увенчивала самая настоящая корона острых рогов; в-четвёртых, тело пришельца от макушки до самых пяток покрывала блестящая, словно облитая водой, чёрная чешуя; в пятых, его глаза пылали ничуть не слабее давешнего огня в черепах; в-шестых...

Тёрн невольно шагнул назад.

- Демон! - вырвалось у него.

Таэнги были в полном восторге.

Белое пламя быстро угасало, свежий ветер разгонял сгустившиеся во время обряда облака. Яркое веселое солнце вновь озарило деревенскую площадь, тотемный столб с белыми черепами, вновь мёртвыми и на первый взгляд такими безобидными.

Вот только чёрночешуйный демон был тут. Огромный, нелепый, он ворочал рогатой башкой, хвост, очень похожий на драконий, раздражённо хлестал туда-сюда. Громадные лапы увенчивались столь же внушительными когтями они, казалось, состояли из одной воронёной стали.

Однако этот демон носил некое подобие широкой и короткой юбки-кильта, обмотанной вокруг чресел. Небесно-голубую ткань украшали искусно вышитые золотистые цветы, пчёлы и птицы. В нескольких местах кильт был выпачкан красным.

Ладони, запястья и бока чудовища покрывали разноцветные потёки, по преимуществу багряные, охристые, янтарные и кобальтовые.

На площади наступила тишина, такая, что слышно было, как звенят плоскокрыльцы над ближним прудом. Призывающий, тяжело дыша, безмолвно пялился на появившегося демона, и хватался за сердце. Он, похоже, понял всё сразу - своё звание он носил, похоже, не зря.

Остальные таэнги, похоже, как раз не поняли ровным счётом ничего. Толпа разразилась кровожадными воплями.

Демон глухо взревел, воинственно взмахнул когтистой лапой (в ней зажата была какая-тот короткая и тонкая палочка; торчащие же когти сделали бы честь любому сказочному дракону), и сделал шаг к неподвижному Тёрну.

- Ты! - проревело чудовище на вполне понятном всеобщем арго. - Ты, презренный, да вылезет весь твой мех и да покроешься ты болячками! Это ты прервал мои занятия?! Но как такое возможно, ведь я же...

- О достопочтенный, твои занятия прервал не я, - Тёрн слегка поклонился демону, словно равному. - Ты появился здесь в основном благодаря стараниям вот этого доблестного и многомудрого таэнга, - дхусс изящным жестом указал на скорчившегося Призывающего.

- Он?! - взвыл демон. Махнул лапой снова, заметил наконец зажатую в ней палочку, и прорычал неразборчивое проклятье. - Сожру! На куски разорву!

Пор...

- Повину-у-уйся, о тварь из бездны! - высоким, вибрирующим, каким-то плавающим головом взвыл Призывающий. Его оцепениение быстро прошло. - Вот - яство твоё! Вот - лакомая, сочная плоть, богатая тёплой кровью! Она для тебя! Дроби кости, рви мясо, ломай рёбра! Повинуйся моему слову!...

- Да что... - взвыл обезумевший демон, яростно швырнул палочку, и сделал шаг к Призывающему... и словно налетел на невидимую преграду.

Демона отшвырнуло назад, с такой силой, что его ноги (оканчивавшиеся здоровенными плоскими ступнями) разъехались, когти прочертили ряды глубоких борозд. Чешуйчатый гость еле-еле удержался, в последний момент уперевшись хвостом.

- Да что же это?.. - к ярости демона теперь примешивалось недоумение.

Зубастая пасть раскрылась, со здоровенных клыков капала дымящаяся слюна.

- Он призвал тебя, достопочтенный. Ты не можешь причинить ему вреда, спокойно произнёс Тёрн.

- Ка-ак? - взревел демон. - Я даже не могу его разорвать на мелкие кусочки?

- Боюсь, что нет, достопочтенный, - развёл руками Тёрн.

Демон растерянно замигал. Широкие чешуйчатые веки смежались со хлопком, словно кто-то аплодировал небывалому представлению.

- Убей его, тварь! - визжал меж тем Призывающий.

Демон болезненно поморщился. Мимика на жуткого вида морде, тем не менее, была вполне человеческой.

- Он странным образом может командовать мной, - удивлённо проговорил демон, обращаясь к дхуссу. - Он... он вызывает во мне отвратительные и постыдные желания... будит всё самое тёмное, то, от чего я так стремился избавиться... Незнакомец! Этот плешивый мешок с костями приказывает мне убить тебя... и эту женщину у твоих ног. Убить и... э... употребить в пищу. Послушай, эй, ну сделай же что-нибудь!

Тёрн молча поднял посох и шагнул к Призывающему. Таэнги, похоже, только этого и ждали - или уже успели оправиться от неожиданности. Их вождь прокричал команду - в Тёрна, демона и лежащую Гончую полетело целое множество камней, дротиков, метательных копий-сулиц и коротких стрел.

Дхусс уклонился от одного копья, другого, третьего, пытаясь одновременно прикрыть собой неподвижную Стайни. Камни мелькали рядом с головой Тёрна, ударялись о броню, две стрелы сломались о костяные наплечники, но одна - засела в боку.

Лицо дхусса передёрнулось от боли, однако он не проронил ни звука.

- Не стрелять! Не стрелять! Пусть демон пожрёт плоть этих нечестивцев, слуг Некрополиса! - вопил вождь. - Пусть на него падёт гнев чародеев Гильдии Мастеров! Только тогда их черепа станут настоящими оберегами!

- Покончи с этими двумя мерзавцами, незнакомец, а я позабочусь об остальных! - рявкнул демон, бросаясь прямо на плотные ряды таэнгов.

- Ты не сделаешь им зла, тварь Бездны! - взвыл за спиной демона Призывающий.

И точно - каждый следующий шаг давался черночешуйчатому пришельцу со всё бо?льшим и бо?льшим трудом. Демон словно продирался сквозь напор встречного ветра, упрямо нагибая рогатую голову и прикрываясь широким плечом. От блестящей агатовой брони одна за другой отскакивали лёгкие стре?лки таэнгов, пущенные из пращей камни бессильно отлетали, не причиняя демону никакого вреда. Но даже его силы не хватило - опутавшее пришельца заклинание неумолимо толкало его назад.

Наконец демон не выдержал. Его тащило назад, словно невидимым канатом.

Тёрн же, однако, оставался недвижим. Он словно ждал чего-то, какого-то одному ему известного знака - и не трогался с места.

И дождался.

Неподвижность врага неизбежно усыпляла бдительность таэнгов, забывших, похоже, обо всём, кроме отчаянно сопротивляющегося, ревущего и хлещущего во все стороны хвостом демона. Когти чудовища оставляли в пыли глубокие борозды - зрелище это, верно, совершенно зачаровало таэнгов.

Тёрн сделал только одно движение - короткое, рассчитанное и экономное. Не выхватил из-за пазухи какой-нибудь огненный меч, не тонкую разматывающуюся цепь, который мастер этого оружия способен творить чудеса. Он всего лишь бросил камешек. Обычный невзрачный камешек, но в полёте у камешка внезапно появились восемь паучьих лапок, голова с парой многофасеточных глаз и внушительные крючковатые челюсти. Панцирь на спине новосозданного паука раскрылся, затрещали прозрачные крылья, существо летело прямо вперёд, как и положено брошенному камню.

И опустилось прямо на руку беснующегося Призывающегося.

Челюсти щёлкнули.

Призывающий, завопил, наверное, ещё раньше. Запрыгал ещё выше, чем раньше, хотя, казалось, выше уж было некуда, замахал, отчаянно затряс рукой, в которую вцепились каменные челюсти паука.

- Ага! - взревел демон, поводя плечами и точно стряхивая с себя обрывки невидимой сети. - Ага! Спасибо! Ну, а теперь...

- Беги! - резкий выкрик дхусса ударил, словно бич. - Беги, Чёрный!

- Поче... - начал было демон, но Тёрн уже подхватил на плечи так и не очнувшуюся Стайни и ринулся прямо на толпу таэнгов. Стрелу в боку он словно бы и не чувствовал.

Таэнги замешкались. Демон растерянно завертел головой, но в последний момент благоразумие всё-таки победило, и чёрночешуйчатое чудовище громадными прыжками бросилось следом за Тёрном, на бегу чуть не теряя свою юбку-кильт. Вслед летели копья и стрелы, но широкая спина демона послужила беглецам надёжной защитой.

- Эй, незнакомец, давай мне, кого ты там тащишь! - рявкнул демон, поравнявшись с Тёрном. - Силой ты не обижен, вижу, но так быстрее побежим, раз уж бежать решили!

Дхусс благодарно кивнул.

Так и впрямь выходило куда быстрее.

Сперва погнавшиеся было за ними таэнги быстро отстали. Не с их короткими ножками было тягаться с такими бегунами.

Вскоре поля остались позади, и дхусс с демоном вломились в чащу. Демон решительно занял место в голове процессии, и понятно почему - за ним оставалась настоящая просека. По ней, конечно, беглецов будет очень легко выследить (а таэнги вообще отличались мстительным характером и обид не забывали) - но пока дхуссу и демону с бесчувственной Гончей на плечах об этом тревожиться не стоило.

...Первым выбился из сил казавшийся неутомимым демон.

- Уф!.. Прошу прощения, досточтимый незнакомец, мне кажется, мы уже отделены от этих негодяев достаточным расстоянием, - громадный красный язык свесился из пасти демона набок, словно у запыхавшегося пса.

Речь демона сильно изменилась, стоило беглецам оказаться в относительной безопасности.

- Она умирает, - Тёрн резко склонился над неподвижной Стайни. - А я уже испробовал всё, что мог.

- Да не сочтёт досточтимый моё вмешательство сомнением в его способностях и знаниях... - начал было демон, однако Тёрн только зло махнул рукой.

- Можешь помочь ей? Или нет?

- С позволения досточтимого, я бы взглянул на пострадавшую...

- Небо и ветер, - вздохнул Тёрн, подчёркнуто чётким движением отодвигаясь в сторону.

- Благодарю досточтимого... - демон комично присел на корточки, целомудренно одёрнув при этом широкий кильт. - О! Как и следовало ожидать.

Navigatus nemerosis, выражаясь языком наших лечащих. Несомненно, несомненно. Резкое прекращение принятия декоктов этой группы вполне могло оказаться фатальным... Позвольте вас попросить передать мне какой-нибудь лист, достаточно широкий, да-да, этот вполне подойдёт.

Тёрн попешно сорвал и передал демону сочный, тёмно-зелёный лист прикрывщика, с глубоким, словно кровосток меча, желобком, тянущимся от черенка.

- Благодарю, досточтимый... - демон ловко прижал лист к лицу Гончей, накрыв нос и рот. - Теперь дело за малым... Этой девушке очень повезло, что на её пути оказались вы, досточтимый...

Демон широко развёл колени, упёрся в них когтистыми руками, широко раскрыл пасть и зажмурился. Несколько мгновений ничего не происходило, потом демон с резким "ха!" выдохнул облачко зеленоватого дыма. Облачко окутало голову Стайни, крупные капли мгновенно покрыли поверхность листа; почти тотчая Гончая зашлась в приступе жестокого кашля. Демон с удивительной ловкостью прижал такими неуклюжими с виду пальцами лист к её лицу.

- А... у... хр-р... - отплёвывалась Гончая, не открывая глаз.

- Сейчас придёт в себя, - прокомментировал демон с видом и инотациями истинного лекаря, несомненно, знакомого с Кодексом Далейны. - Я, слабый и недостойный ученик великих мастеров, снял немедленное вредоносное действие ядов, которыми её пичкали. Но... чтобы излечиться полностью, потребуется время, специальные снадобья. А мне нужно время, чтобы изучить здешние целебные растения, понять их свойства...

- Я могу помочь, - проговорил Тёрн. - Я, собственно говоря, потому и принёс эту девушку в деревню... призвавших тебя, потому что этот народ всегда славился обширными познаниями в магии дерев и трав. Они могли бы помочь...

- Верно, - кивнул демон. - Познания досточтимого поистине несравнимы с моим. Я ведь так, нахватался только по самым верхам...

- Счастлив бы бы узнать имя достопочтенного, - учтиво поклонился Тёрн.

- О! Прошу прощения, прошу прощения! - спохватившись, демон хлопнул себя по лбу здоровенной ладонью. Он поднялся, приняв донельзя вычурную и церемонную позу, согнувшись в полупоклоне и закрутив хвост церемонным винтом. - Счастлив назвать себя, получившего прозвание Кройо?н, недостойного, пытающегося преуспеть в искусствах художества и стихосложения. Счастлив буду в свою очередь услыхать имя досточтимого, несомненно, знаменитое в его землях.

По лицу Тёрна промелькнула тень горькой усмешки.

- Тёрн. Просто Тёрн.

- Благодарю досточтимого, оказавшего мне доверие, - учтиво поклонился демон. - Однако наша подопечная, похоже, вот-вот откроет глаза... Не хотелось, чтобы первым она узрела мою... м-м-м... не совсем соответствующую эстетическим критериям данного мира физиономию.

Тёрн кивнул, пододвинулся поближе.

- Грхм... тьфу... Т-тёрн? Это ты?... Ч-что со мной было?

- Снадобья Некрополиса, - лаконично ответил дхусс. - Они убили бы тебя, если б не помощь одного, гм, ну, его зовут Кройон и...

- Благодарю, благодарю досточтимого и высокоучёного Тёрна, - прогудел демон Кройон из-за спины дхусса. Завидев чёрную блестящую чешую, рога и горящие алым глаза Гончая не выдержала - завизжала, словно увидевшая мышь барышня.

- Ну вот, - расстроился Кройон. - Слишком рано на глаза попался...

- Стайни, это друг, - торопливо сказал Тёрн, хватая Гончую за тонкое плечо. - Это друг, неважно, что демон. Его вызвали таэнги, чтобы он нас прикончил, но нам удалось перебить заклятие и...

- Досточтимый Тёрн слишком преуменьшая свои заслуги, - решительно запротестовал Кройон. - Не "мы" перебили заклятие. Он, Тёрн, сделал это в одиночку и я готов съесть свой мольберт вместе с палитрой и красками, если я когда-либо видел столь элегантную и чарующую магию!

- Спасибо, Кройон, но хватит комплиментов, - Тёрн досадливо поморщился. - Не так уж важно, кто именно разрушил заклинание. Важно лишь, что Кройон вытащил тебя из лап смерти, а таэнги, я не сомневаюсь, в этот самый момент преследуют нас по пятам.

- А если их чаровник, их шаман появится вновь... он опять сможет наложить заклятие на меня, недостойного? - забеспокоился демон.

- Боюсь, что да, - кивнул Тёрн. - Поэтому нам надо идти. Тут ведь и ещё такое дело... у меня нейдут из головы слова того шамана... об их соседях, которые только что поймали, как он выразился, "дикую".

- Уж не о Нэисс ли он? - догадалась Гончая.

- Думаю, так оно и есть, - согласился дхусс. - А раз так, то надо...

- Ваш друг пленён? - тотчас справился Кройон. - В плену у этих мерзких маленьких созданий, начисто лишённых как чести, так и совести? И ваш долг - её спасти?

На лице Гончей отразились вполне понятные сомнения.

- Да, мы хотим её спасти, Кройон, - пихнув Гончую в бок, торопливо вмешался Тёрн. - Но сперва надо узнать, где она.

- Недостойный был бы рад помочь, но, увы, заклятия поиска никогда не числились среди тех, в познании коих я обрёл хоть что-то, - расстроенно развел жуткими ручищами Кройон.

- Тогда отыщем старым добрым способом, - решительно бросил Тёрн. Стайни, те снадобья... они ещё действуют? Ты можешь отыскать Нэисс... так сказать, по нюху?

- Должна, - несколько неуверенно отозвалась Гончая. - То снадобье... очень сильно. И хотя я всё... почти... потеряла, я...

- Попробуй, пожалуйста, - склонился к ней Тёрн.

- Досточтимый Тёрн, - немедленно запротестовал Кройон, - эта уважаемая молодая госпожа ещё очень слаба. Моя магия сняла самые острые симптомы, но не устранила первопричину. Потребуется тщательное и долгое лечение, а для этого...

- Знаю, Кройон, знаю, - нетерпеливо махнул рукой Тёрн. - Всё знаю. Но Нэисс... боюсь, она и в самом деле попалась таэнгам, а с них вполне станется выварить её череп, чтобы сделать ещё один оберег на кон-границе племени...

- Выварить череп? - ужаснулся демон. - Что за отвратительные обычаи! И люди ещё обвиняют нас в кровожадности!...

- Не без оснований, должен заметить... - хмыкнул Тёрн.

- Не без оснований, досточтимый, - вздохнув, согласился Кройон. Видите ли, моя раса... внутренних отличий у нас гораздо больше, чем у вас, людей...

- Я не человек, - резковато бросил Тёрн.

- Знаю, досточтимый, знаю... я достаточно хорошо знаком, увы, с вашим миром. Как и все мои сородичи... после того, как здешние чародеи нащупали врата к нам и научились вызывать моих собратьев. Правда... м-м-м... мне казалось, что подобному подвержены только... э-э-э... неотягощённые избытком разума создания, паршивые овцы, так сказать, что встречаются среди любого народа...

Тёрн смущённо потупился.

- Это верно, о многомудрый Кройон. Я должен покаяться перед тобой. Я вмешался в заклятие, творимое тем шаманом. Иначе у нас со Стайни не осталось бы вообще никаких шансов. Я не знал, само собой, кого именно выдернет сюда незримая петля, но... надеялся, что это будет кто-то...

разумный. Я не ошибся. Но моя вина перед тобой, многомудрый, поистине велика и неискупима. - Тёрн низко склонил голову, сокрушённо разведя руками.

Демон Кройон тяжко вздохнул, покачал уродливой головой с достойной речного проглота пастью.

- Я так и думал, - печально провозгласил он. - Я так и думал. Иначе и случиться не могло. Меня, художника, поэта, давно отринувшего постыдные зовы плоти и естества демонов, призывают... - Он театрально махнул лапой очевидно, стараясь изобразить горестный жест. Грозные когти так и сверкнули.

- У меня не было выбора, - с раскаянием произнём Т ёрн. - Но мы сделаем всё, чтобы вернуть досточтимого и высокоучёного мэтра Кройона домой.

- Кстати, о возвращении, - демон резко повернулся к дхуссу. - Как ты считаешь, досточтимый - как скоро мне удастся вернуться? Ведь для этого нам необходим тот самый шаман, что сотворил начальное призывающее заклинание, разве не так?

Тёрн молча кивнул.

- Один я туда идти не могу, - вслух принялся рассуждать демон. - Меня вновь опутают теми же самыми чарами. Значит... - пауза и когтистый палец указал прямо на дхусса. - Значит, ты, досточтимый, должен мне в этом помочь!

- Это мой прямой долг, - и не подумал уклоняться тот.

- Хорошо... - казалось, демон даже растерялся от такой сговорчивости. Но... я так полагаю... что сперва нам надо выручить вашу попавшую в беду спутницу?

- Или хотя бы убедиться, что на самом деле это всего лишь туманные слухи, - докончил Тёрн.

Кройон встряхнулся, словно отбрасывая последние сомнения.

- Хорошо! Досточтимый Тёрн, я помогу тебе. А потом ты поможешь мне.

Досточтимый Тёрн - хозяин своего слова. Я, Кройон - хозяин своего. Мне, как артисту, нужны новые впечатления и виды. Борьба со злом, защита слабых и невинных - что может быть благороднее? А потом я напишу поэму об этом...

или картину... или и то, и другое вместе.

- Счастлив был бы это прочесть, услышать или увидеть, - вежливо поклонился Тёрн.

- Увы, увы, досточтимый! Наш язык, язык демонов, очень сложен. Мы знаем вашу речь, так уж сложилось, но понять нашу поэзию... - в печали склонил голову Кройон. - Дело в том, что дихтонические амфи...

- Э... гм... досточтимый господин демон Кройон, - опасливо произнесла Стайни. - А нельзя ли отложить этот, бесспорно, очень интересный и поучительный рассказ на потом?

- Что?... ах, да, прошу простить недостойного, - тотчас осёкся и повинился демон. - Конечно, дело прежде всего. Досточтимая...

- Стайни.

- Досточтимая Стайни, если бы вы смогли...

- Конечно, - Гончая с трудом поднялась, поддерживаемая Тёрном за локоть. - Я... сейчас попробую.

Антрацитовые глаза закрылись. Стайни глубоко вдохнула и затаила дыхание.

Тёрн и Кройон терпеливо ждали.

- А-ах... - наконец расслабилась, уронила плечи Гончая. - Учуяла я. Здесь она, неподалёку. Полдня пути примерно.

- Она жива? - тотчас спросил дхусс.

- Жива... как будто, - могло показаться, в голосе Гончей скользнуло нечто, напоминающее ревность.

- След можешь взять? - тотчас спросил Тёрн.

- Могу, - кивнула девушка. Правда, с видимой неохотой. Надо сказать, весьма понятной.

- Тогда веди, - распорядился дхусс.

- А потом я вернусь, - мечтательно проговорил демон, сентиментально вздыхая. - Мольберт, краски... пламя над скалами, в воздухе чёрные хлопья... поэтическая картина, и строчки так и просятся на кожу...

- Вы пишите на коже? - поинтересовался Тёрн.

- Ваша бумага у нас бы не выдержала, - захохотал Кройон. Громко, в полный голос, уже забыв, как бился, подобно рыбе, на крючке поймавшего его заклинания...

- Тише! - шикнул Тёрн, тотчас же добавив вежливое: - Тише, досточтимый Кройон. Таэнги слышат лучше любой другой расы, даже лучше сидов. И их обереги... тоже нельзя забывать.

Демон поспешно захлопнул пасть - с таким звуком, словно упала крышка древнего окованного железом сундука.

Через лес они пробирались долго - Гончая едва переставляла ноги, и в конце концов демон просто подхватил её на руки, то и дело спрашивая: "А теперь куда? А так правильно? Сюда надо? Левее? Правее?..."

День уже угасал, когда из тенистых лесных коридоров они выбрались на край обширного, тщательно возделанного поля. Колосья стояли стеной, негромко шуршал ими ветерок, да от недальней деревни доносились беззаботные голоса.

Казалось, таэнги ничего не замечают. Да и их знаменитых черепов-оберегов трое путников так и не встретили.

- Здесь, - обессиленно выдохнула Гончая. Чёрные глаза лихорадочно блестели, и под ними залегли глубокие тени. - Если снадобье меня не подвело... то в этой деревушке.

- Отлично, - прошипел Тёрн, осторожно, медленно приподнимаясь и окидывая взглядом мирно дымящее трубами селение таэнгов.

- Чего же мы ждём, досточтимый? - с плохо скрываемым нетерпением осведомился Кройон. - Если нас не ждут - ворвёмся, как подобает воинам, разгоним стражу, собьём запоры и...

- И на досточтимого Кройона вновь накинут поводок призывающих чар? холодно отпарировал Тёрн.

- Да? Хр... гм... да, но тогда мне, недостойному, что же, придётся оставаться сзади? - сперва озадачился, а потом возмутился демон.

- Почему же? Достаточно будет в нужный момент их напугать, отвлечь - а я сделаю остальное, - хладнокровно отозвался Тёрн; надо сказать, что сохранить хладнокровие, когда перед тобой возмущённый демон, удалось бы очень немногим. Даже Гончая невольно ойкнула и на всякий случай отползла от Кройона подальше.

- Действуем так, - холодно и деловито, словно бывалый полководец перед битвой, заявил дхусс. - Досточтимый Кройон, не приближаясь к деревне, начинает топтать посевы...

Глава 5

...Таэнги торопливо, толкаясь и суетясь, выскакивали из круглых домишек, со всех коротких ног устремляясь к Столбу Предков, тотемному столбу, сердцу и душе каждого из многочисленных родов, разбросанных по безлюдным склонам Таэнгского Хребта, названного в честь этот народца. Сегодня большой день. Всю ночь Призывающий, Провидящая и Водящий провели на крыше Большого Дома, наблюдая за движением звёзд и полётом ду?хов, наутро объявив, что сегодняшний день как никогда благоприятствует появлению нового оберега на рубежах родовых земель. Костёр из любезных ду?хам веток, богато украшенный полевыми цветами; синие, голубые, малиновые венчики, резные тёмно-зелёные листья, под которыми почти не видно хвороста и прикрытых им смолистых дров - а в самой середине такой радостной, многоцветной горы торчал уродливый чёрных столб - таэнги не поленились, притащили в деревню здоровенный обрубок железного дерева, которое за долгие года огонь сумел всего лишь чуть обглодать.

Восемь самых сильных воинов и восемь самых уважаемых матерей рода тянули на площадь связанную по рукам и ногам дикую сидху. Тянули на ещё одном обрубке железного дерева, тоже старом, покрытом многочисленными затёсами, шрамами, много где остались следы цепей. Этот обрубок, подобно своему собрату в костре, мог бы порассказать немало историй. На нём корчилось не одно создание, тщетно умоляя о пощаде или, напротив, храня гордое и презрительное молчание. Но это никого не заботило - всех ждал один конец.

Костёр и котёл. Иногда - наоборот.

Котёл тоже имел место. По здешним меркам, эта железная вещь стоила огромных денег, такая сталь попадалась редко; где и как таэнги раздобыли своё сокровище, так и осталось неведомо.

Рот сидхи был плотно замотан сплетённым из сочной травы поясом. Несмотря на плотные путы, Нэисс всё равно дёргалась, рвалась из последних сил, хотя кольца грубой ковки уже оставили кровавые следы на запястьях. Но сидха словно и не чувствовала боли, она змеёй извивалась на позорной колоде, выгибалась, сдавленно хрипела сквозь затягивающие рот пучки травы, словно и в самом деле надеясь разорвать железные кольца. Может, она слишком верила в свою магию (которой таэнги сумели её как-то лишить), может, что-то ещё - но, во всяком случае, сидха Нэисс, последняя из погибшей Ветви Deleon Xian, совершала свой смертный путь.

Её подтащили к костру, восемь лучших воинов, натужно (но и потешно)

кряхтя, поставили колоду на попа?. Нэисс повисла в путах, хрипя от боли - железные кольца глубоко врезались в запястья.

Ряды таэнгов раздвинулись, мужчины в травяных масках и полном вооружении выступили вперёд, замыкая круг около пленницы. Забили бубны, дикарский резкий ритм сменялся завываниями больших рогов; начался танец, сперва медленный, плавный, контрастирующий с рваными ударами бубнов; но затем он становился все быстрее, вокруг босых ног танцоров взвилась пыль; и ещё быстрее и ещё...

Нэисс глядела на обретшую поистине бешеный темп пляску и молча глотала слёзы.

Но затем в задних рядах таэнгов раздался вдруг пронзительный визг какой-то женщины:

- Дуруум! Дуруум! Ах-катан ас-Дуруум! 3 - В положении Нэисс имелось одно-единственное преимущество - она могла смотреть поверх голов.

На краю поля, где густые колосья дружно поднимали налитые зёрна, из лесного мрака появилась поистине ужасающая фигура. Громадного роста, с широченными плечами, длинным шипастым хвостом, рогами, и покрывавшей всё тело черной блестящей чешуёй.

Чудовище разразилось диким хохотом и от души хлестануло хвостом. Над полем словно прошлась коса, злаки полегли, вбитые в землю.

- Ир! Ир-ра! Дуруум ак-немер! - завопило разом ещё несколько голосов.

Танцоры растерянно остановились. Вождь размахивал руками, очевидно, призывая воинов последовать за ним и прогнать страшилище. Провидящая наседала на старика-Призывающего, резко жестикулируя и чуть не снося собеседнику нос.

Нэисс получила отсрочку.

Чёрный демон разразился ещё более громким и издевательским смехом. И с удвоенной энергией принялся топтать посевы.

Воины сорвались с места, бросились между хижинами, за ними последовали юноши и подростки с луками, дротиками и пращами. О пойманной сидхе все, казалось, забыли. Оно и понятно - прикованной, деваться ей некуда.

Подождёт. Вечер близок, но ночь длинна, благоприятное расположение звёзд ми?нет ещё нескоро.

Призывающий и провидица никуда не побежали. Продолжали горячо спорить на непонятном даже для многоязычной сидхи своём наречии.

Демон дико хохотал и завывал, в свою очередь предавшись какой-то дикой пляске. Он ухитрялся оставлять за собой широченную полосу втоптанных в землю колосьев; и таэнгов это обстоятельство, похоже, крайне раздражало. К демону вполне бесстрашно бежала без малого сотня обитателей деревни, по преимуществу легковооружённых; демон отнюдь не выглядел лёгкой добычей, одна чешуйчатая его броня внушала изрядное уважение. Однако Призывающий до сих пор не сдвинулся с места; и Провидица оставалась возле прикованной Нэисс также.

Но народу на площади возле тотемного столба заметно поубавилось.

А потом из-за крайней хижины, нимало не скрываясь, выступил Тёрн. Дхусс был в одной узкой набедренной повязке; бугры мускулов перекатывались под тёмно-оливковой кожей, воинственно торчали шипы на костяной броне; Тёрн держал наперевес свой посох, но шёл обычным спокойным шагом, не крался, не стелился по земле, как, знала Нэисс, могут делать дхуссы, выслеживая добычу - он просто шёл.

Сидха сама так умела - появиться среди толпы врагов так, словно они твои лучшие друзья. Разумеется, не всегда, но порою, в особых обстоятельствах это может помочь.

Его даже не сразу заметили. Дхусс словно бы сделался меньше ростом, руки истончились, плечи ссутулились, ноги бессильно загребали пыль, боевой посох превратился в простую палку, на которую опирался... нет, уже не дхусс, а древний старик не пойми какой расы, с трясущейся лысой головой, покрытой большими, с пол-ладони, мокнущими язвами, струпьями на щеках и неприкрытых лохмотьями плечах.

Нэисс пришлось собрать все силы, чтобы не завизжать от счастья. Самого простого животного счастья - дхусс пришёл сюда за ней, пришёл, чтобы спасти!

Кто-то из таэнгов наконец заметил пришельца. Удивлённо вытаращился... но вместо того, чтобы замахнуться на чужака копьецом, таэнг истошно заверещал, подпрыгнул в воздух, наверное, выше собственной головы и бросился наутёк, да так быстро, что между домами закрутилась пыль.

- Убур! Убур! Да-ахан су-убур!

- Су-убур! - мигом подхватило ещё несколько голосов.

Покрытый язвами трясущийся старик остановился, с молчаливой мольбой протянул руки к ближайшим таэнгам - однако те, точно так же, как и первый, кинулись в бегство.

Старик повернулся к Призывающему и Провидице. По его морщинистым щекам текли крупные слёзы, смешанные с зеленоватым гноем. Сидхе показалось, что она чувствует запах гниющей заживо плоти.

Призывающий оторопело уставился на пришельца, потом что-то высоко заверещал, и уже собирался было задать стрекача, однако Провидица вовремя ухватила его за край туники.

- Избад! Ди-энно ве избад! - гаркнула она поистине командирским голосом, каким только на поле битвы поворачивать обратно бегущие в панике войска.

- Избад? - Призывающий остановился как вкопанный.

Однако Тёрн уже не мешкал. Теперь дхусс двигался с быстротой и ловкостью остроклыка, ночного убийцы, настолько могущественного и редкого, что встреч с ним избегали даже многочисленные отряды охотников-чародеев Некрополиса.

Конец посоха входит в кольцо, лицо Тёрна - уже не больного старика искажается от напряжения, но железное дерево не выдерживает и оковы с хрустом выдираются из колоды. Четрые коротких, точных движения - и Нэисс оказалась на свободе.

Кольцо таэнгов не успело сомкнуться, как не успел и Призывающий пустить в ход своё искусство. Тёрн и Нэисс в свою очередь пустились наутёк, ничуть не хуже тех же таэнгов, за несколько мгновений до этого улепётывавших от мнимого больного.

Позади остались хижины, вонь хлевов; клацнул зубами прибитый к высокому шесту белый череп неведомого зверя с парой длинных, словно мечи, верхних клыков - но дхусс и сидха были уже далеко.

Конечно, за ними погнались. Но, как и до этого, преследователи быстро отстали. Тягаться в быстроте с Тёрном, Нэисс и Кройоном (который нёс всё ещё слабую Гончую) они, само собой, не могли.

Сидха вытаращила глаза, завидев Гончую Некрополиса, однако Тёрн не дал ей и рта раскрыть. Ночь быстро сгущалась, однако все члены отряда прекрасно видели в темноте - дхусс и сидха по всегдашней способности своих рас, Стайни - благодаря ещё действующим эликсирам, а Кройон вообще утверждал, что ему всё равно, ночь сейчас на земле или день. Он, мол, видит всё совершенно по-другому.

Мягкий сумрак окутал корни и кроны старого горного леса, отправились на покой многочисленные дневные обитатели, наступило время полуночников и всех, кто выходит на лесные тропы в поисках живой добычи.

- Куда мы идём? Кто это такой? - наконец вырвалось у сидхи.

- Потом все разговоры, потом, - оборвал её Тёрн.

Нэисс злобно покосилась на Гончую, но язычок прикусила. Очевидно, второй плен, у таэнгов, всё-таки заставил неукротимую сидху несколько присмиреть.

Они пробирались почти непроходимым бездорожьем, густо сплетшиеся ветви, вьюнки, лианы-скорохватки преграждали путь и, если бы не мощь и чешуя Кройона, неизвестно, как далеко смогли бы уйти путники.

По левую руку остался главный массив хребта. Маленькие луны, прозываемые в Райлеге Гончими, выкатились на ночное небо. Бледная, испещрённая тёмными пятнами Меньша?я и кроваво-красная, сияющая, словно драгоценный рубин, Больша?я. Неведомо, почему и отчего так получалось, но именно Меньшая, как правило, освещала дорогу ночным путникам. Большая, в основном, скрывала свой лик в тучах, даже если день выдавался безоблачным. К ночь хоть одно облако да появлялось - и следовало за Большей до самого рассвета.

- Остановимся, - предложил Тёрн. - Далеко ушли, погони не слыхать. Не хотелось бы просто так убивать этих несчастных.

- Должен согласиться с досточтимым, - демон Кройон аккуратно усадил Стайни возле могучего древесного ствола. Нэисс, тоже выбившаяся из сил, подчёркнуто опустилась с противоположеной стороны небольшой полянки на горном склоне, где беглецы устроили привал. - Мне, демону искусства, убийства претят по природе своей. Нет ничего более отвратительного для поднявшегося над низменной природой демона... Кстати, как насчёт моего возвращения? Что нам нужно для этого сделать?

- Многое. К сожалению, если б можно было просто отыскать наложившего заклинание чародея таэнгов и заставить его отправить высокоучёного мэтра Кройона обратно, но это, увы... - пожал плечами дхусс.

- Невозможное дело, да? - проворчала сидха. - Что, таэнги настолько круче даже слуг Некрополиса, что вам с ними никак не совладать?

- Всё можно сделать, - невозмутимо заметил Тёрн. - Было б желание, а его у мэтра Кройона хоть отбавляй.

- Это... вы... о чём? - раздался вдруг слабый голос Стайни.

- О, пришла в себя! - обрадовался демон. - Что ты чувствуешь, досточтимая?

- Слабость... и голова болит... а так ничего. Сейчас... ох... встану...

- Да, тебе лучше сейчас пройтись. Не залёживаться, тело должно работать, - демон озабоченно наблюдал, как Гончая, морщась и ругаясь шёпотом, прошлась от одного ствола до другого. Сидха Нэисс демонстративно отвернулась. - Отлично! Превосходно! Здорово!

Сидха издала сдавленное рычание.

Пошатываясь, Стайни сделала ещё несколько шагов, с каждым мигом держась всё увереннее и свободнее.

- Хорошо! - Тёрн чуть коснулся её плеча. - А теперь сядем и, наконец-то, поговорим спокойно.

- О чём? - сидха с трудом сдерживала ярость. - Кажется, у нас уже имел место один такой разговор, дхусс.

- Да, и ты решила продолжать путь одна, - соглашаясь, кивнул Тёрн. Мне кажется, итог этого решения далёк от идеала, ты не находишь?

Удар попал в цель. Глаза Нэисс опасно сузились.

- Я не просила о помощи, - хрипло, но гордо провозгласила она.

- Потому что у тебя был заткнут рот, - беспощадно отпарировал дхусс.

- Так! - Нэисс вскочила, разом позабыв об усталости. - Мне, похоже, пора.

Нам явно не по пути.

- Разумнее будет досточтимой Нэисс остаться и выслушать досточтимого Тёрна, - не выдержал демон. - Это, конечно, всего лишь скромное мнение меня, недостойного, но...

Сидха стояла, сжав кулаки и кусая от ярости тонкие губы. Стайни старалась вообще не смотреть в её сторону.

- Мэтр Кройон прав, - на сей раз голос Тёрна звучал мягко и мирно. Останься и выслушай, что я собираюсь сказать. Потом ты решишь. Уверяю тебя, мы - не таэнги. Тебя спасали не для того, чтобы вновь приковывать к колоде и силой понуждать к чему-либо.

Сидха с видимым недовольством махнула рукой и опустилась на одно колено - разумеется, подальше от Гончей Некрополиса. Пусть даже и бывшей.

- Досточтимый, конечно же, хочет обсудить, как именно устроить моё возвращение домой? - тотчас осведомился Кройон.

Тёрн вздохнул.

- Конечно. Но для начала... Друзья, мы все...

- Я тебе в друзья не набивалась, дхусс, - немедленно встряла сидха. - У меня свой путь, а у тебя - свой. Раз якшаешься со слугами некромантов.

- Досточтимая Нэисс, прошу вас... - демон церемонно поморщился. Точнее, попытался продемонстрировать аристократическое недовольство, однако получившаяся у него гримаса, наверное, напугала бы самого злобного некроманта.

Сидха гордо задрала нос, однако же приумолкла.

- Друзья, - уже настойчивее повторил Тёрн. - Нас свел вместе всемогущий Рок. Совершенно разные, даже из разных планов Бытия, мы оказались здесь, в забытых империями и державами краях. Мы ничем не связаны, свободны, каждый из нас оставил позади всю привычную жизнь, тех, кого любил, кто был ему дорог...

- Позвольте, позвольте! - демон Кройон потешно свел безволосые чешуйчатые валики бровей. - Я лично ничего такого позади не оставлял. Мой дом стоит на самом краю великого огненного каньона, а с другой стороны к высокому крыльцу подступают разливы степной травы. Чёрные крылья небесных охотников вспарывают алое небо, и... о, прошу прощения! Я только хотел сказать...

- Мэтр Кройон только хотел сказать, что в родном мире у него остался и дом, и любимое дело и, наверное, хорошая жизнь, - подала голос Стайни.

- Совершенно верно, - учтиво поклонился демон. - И, поскольку слова досточтимого Тёрна неопровержимо свидетельствуют о его важной роли в призывании меня в данный план существования, то логично предположить:

столь достойная и мудрая персона не может не испытывать муки совести по этому поводу.

Тёрн слабо улыбнулся.

- Мэтр Кройон. Меня, конечно же, мучает совесть. Я не знал, что призванным окажешься именно ты, но...

- Понятно, понятно! - с готовностью закивал демон. - Личность пострадавшего неважна, важен принцип!

- Совершенно верно, - чуть суше, чем обычно, ответил дхусс. - Поэтому я продолжу, с позволения мэтра Кройона. Сила, что собрала нас здесь, имеет множество имён. Кто-то - скажет, что это Судьба, капризная и ветренная, но которую можно задорить-то - подобно моим родичам дхуссам - что это Рок, слепой и неумолимый...

Демон нетерпеливо вертелся на месте, словно усевшись на земляной холмик строителей.

- Мы оказались здесь, и я лично вижу в этом особый Знак. Мы могли бы стать врагами - но злоба и ненависть бесплодны, наши таланты, наши различия - есть наше главное оружие.

- Оружие против кого? - подала голос сидха.

- Против кого... - вздохнул дхусс. - Сейчас поймёте. Ты, Нэисс, осталась совершенно одна. Ты, Стайни, тоже. Ты, мэтр Кройон... мэтр, ну неужели сердце художника и поэта не подсказывает тебе, что...

Демон разом перестал вертеться и замер.

Сидха и Гончая тоже обратились в слух.

- У меня несколько сердец, то есть органов для перекачки крови, - очень серьёзным тоном сообщил Кройон. - Какое именно из них ты имеешь в виду?

Тёрн только махнул рукой.

- Не обращай внимания. Так вот, мэтр Кройон, разве ты не знал, что заклятия Призывания, которыми пользуются таэнги - безвозвратные? Что призванное существо после выполнения приказа погибает, медленно и мучительно, а его череп присоединяется к числу племенных оберегов? И не разорви я изначальное заклинание, оказавшийся на нашем плане бытия твой сородич умер бы в страшной агонии?

Демон молчал. Пасть его медленно открывалась всё шире и шире, алый язык сползал насторону.

- Поскольку в чародейство таэнгов вмешался я, тебе не грозит участь обычных "призванных". Но... это заклятие не может быть обратимым. Никакой колдун таэнгов не сможет отправить тебя назад. Это жестоко... но нельзя скрывать от тебя такое, досточтимый мэтр Кройон.

- А... Э... - только и смог выдавить демон.

Глаза его широко раскрылись, как и пасть.

- Э... А...

- У меня не было выхода, мэтр, - Тёрн сокрушённо развёл руками. - Моя жизнь не значит ничего, но вот она... раненая...

- Тёрн! - вскинулась Стайни, однако дхусс только махнул рукой.

- У меня не было выбора, мэтр Кройон. В тот момент я не мог разрушить заклятие, подобно тому, как сделал это позже. Всё, что я мог - это... если можно так выразиться, перебросить петлю. Она должна была выдернуть сюда истинного демона, безмозглого и кровожадного, одержимого манией убийства...

- Большое спасибо, - прорычал несколько пришедший в себя Кройон.

- Прошу прощения, - поклонился Тёрн. - Словом "демон" у нас описываются, увы, отнюдь не поэты и художники, даже и облачённые в чешуйчатую броню.

- Так всё-таки... всё-таки... неужели... - совсем по-человечески бормотал демон, обхватив голову жуткими когтистыми лапами.

- Мэтр Кройон. Ты - художник и поэт. Любому другому существу оказаться в ином мире... я бы не пожелал. Но разве не могут хоть в малой степени утешить тебя новые горизонты? Голубизна высоких небес, стремительность рек, ровный рокот океанов? Ничто не заменит родного дома, но, быть может, ощущение первооткрывателя, да простятся мне эти неуклюжие слова, смягчит...

- Досточтимый... - демон отвёл на миг от глаз бугристые ладони. Замолчи.

Пожалуйста.

- Небо и ветер, - пробормотал себе под нос Тёрн, опуская голову.

- Сказали же тебе, дхусс, на ясном арго сказали - помолчи, - не упустила случая сидха.

На прогалине наступило полное молчание. Ночная тьма плыла вокруг, лес жил обычной жизнью, жизнью, где охотник будет всегда гнаться за жертвой, а жертвы обречена так же точно вечно спасаться от него; зелёному миру нет дела до страностей двуногих и частично хвостатых.

Молчание продолжалось достаточно долго. Наконец демон поднял голову, глаза его ярко светились алым.

- Прошу прощения досточтимых. Мной... овладели чувства. Чувства эти высоки, но адепту искусства до?лжно держать их глубоко внутри, допуская лишь на холсты или в строфы...

- Мэтр... Кройон... Но никто не может знать до конца всех законов магии, - вдруг заговорила Стайни. - Я служила Некрополису и, хотя была простой Гончей, знаю - магия не исчерпывается простыми заклятиями Призываниями, они и впрямь работают только в одном направлении... Но мир или "план", как ты говоришь, мэтр Кройон - куда сложнее. Если между твоим и нашим планами есть какая-то связь, значит, должен существовать способ открыть дверь и с нашей стороны тоже. Я верно говорю, Тёрн?

- Вот именно, - неожиданно присоединилась Нэисс. - Твой каменный паук...

там, в деревне... очень впечатляет. У нас такого никто бы не смог, даже самые лучшие.

- Стайни, Нэисс... если б я только мог отправить мэтра Кройона обратно, даже ценой своей жизни, клянусь небом, ветром и морем, я сделал бы это, у Тёрна это вырвалось с неожиданной страстью.

- А ценой жизни-то зачем?... - проворчала сидха. - Смысл какой?...

Тёрн вздохнул.

- Мэтр Кройон, Стайни сказала за меня. Наш мир богат магией. Самыми неожиданными её видами. Некогда мне довелось читать, что в былые времена, пока ещё правили Семь Зверей, Феникс обладал способностью перемещаться между мирами и планами бытия...

- И я такое слышала, - кивнула сидха.

- Феникс? Семь Зверей? Я знаю ваш язык, но не эпосы, - однако глаза Кройона вспыхнули ещё ярче.

- Долгая история, мэтр. Вообще-то она в стихах, но я не любитель мелодекламаций, - Тёрн в упор смотрел на демона. - Поэтому позволю себе изъясняться прозой. Так вот, после сотворения мира за власть над ним сражалось великое множество сущностей и сил, которые здесь принятно называть "божественными". Не знаю, как обстоят дела на вашем бытийном плане...

- У нас нет никаких "богов", - отозвался демон. - Разумеется, философия оперирует понятием трансцендентых сущностей, постигающие истину посредством магии проникли далеко за пределы нашего физического пространства...

- Гм, мэтр, а можно чуток попроще? - взмолилась Стайни.

- Я имею в виду, мы не поклоняемся никаким "богам", - чуть снисходительно пояснил Кройон. - Нам известно, что могучие силы могут иметь место в других планах бытия, но... Экспериментальным путём было установлено отсутствие таких сил в нашем локальном континууме, который мы для простоты условились именовать "планом". Поэтому...

- Поэтому я хочу сказать, что Стайни права, - перебил демона Тёрн. Храмы Феникса во множестве украшали города древней Империи. Ныне все эти земли либо во власти Некрополиса, либо - Державы Навсинай. Кое-что - и довольно много - отошло варварским королевствам у Моря Тысячи Бухт. Ещё кое-что оказалось просто забыто и заброшено. Трапперы некогда пробавлялись розыском древних городов в джунглях, но после того, как разграбили Тюрг, лёгкая добыча кончилась, а идти глубже в чащи никто не хотел.

Демон внимательно слушал, потешно склонив голову набок и опершись подбородком на когтистую ладонь.

- Какие-то храмы должны были остаться в покинутых и людьми и иными расами местах. Например, в таких, как эти. Таэнги, конечно, жили здесь испокон веку, но они развалинами не интересуются, чужие могилы для них строжайшее табу. Своих мёртвых они сжигают, во избежание зомбирования. Впрочем, мир и покой здесь сохранятся ненадолго. Через Таэнгский хребет уже перебрались слуги Державы, с запада лезут пронырливые купчики Скирингсалла, Оса, Дамата и других Свободных Городов. Гномы Дор-Эате на севере и Дин-Арана на юге тоже втайне отправляют сюда экспедиции. С севера на равнины Гиалмара начинают постепенно проникать варварские королевства поднимаются вверх по течению Делэра. Известно, что свободные короли больше всего на свете страшатся вторжения Некрополиса или Державы Навсинай...

- Мне это ничего не говорит, - гордо объявил демон.

Пришлось сделать перерыв и долго рассказывать мэтру Кройону о Гильдии Мастеров и Высоком Аркане.

- Короче, я так понял, что мы собираемся на поиски этого вашего Храма Феникса? А что мы станем делать после?

- Храмы Феникса славились своими каменными библиотеками, - пояснил демону Тёрн. - Этим томам не страшны ни время, ни огонь, ни вода. Мне знакома древняя храмовая тайнопись. Мы прочтём эти книги, отыщем в них нужное заклятие и сможем открыть мэтру Кройону дорогу для возвращения домой.

- Что-то слишком просто всё у тебя получается, - проворчала сидха. Мне-то, конечно, никакого дела до этого нет, я...

- Просто, само собой, ничего не получается, - легко согласился Тёрн. Я всего лишь не заострял внимание на трудностях.

Стайни хихикнула.

- Говоришь, словно Мастер какой...

- Вы помните, до этого я сказал - наши различия есть наше главное оружие?

И ты, Нэисс, спросила - "против кого?" Я отвечу - против тех, кто творит зло...

Стайни скривилась, точно от зубной боли. Удивительно, но сидха Нэисс проделала то же самое.

- Какое нам до этого дело? - искренне удивился демон. - Мы, демоны, по натуре своей - одиночки. Ты делаешь своё дело и представляешь на всеобщий суд, как я, например, свои картины или поэмы. Остальное - зависит только от тебя. Ты плох или неумел - вини себя. Если кто-то падает - значит, он не может удержаться. Мы, демоны, тем и сильны. У нас побеждает лучший.

Достойнейший.

- И состязание всегда честно? - скривив губы в странную гримасу, осведомился Тёрн.

- Конечно! У нас нет королей и правителей. Каждый занимается своими делами. Если двое демонов поспорили, свои разногласия они разрешат поединком. Кто сильнее, тот и прав.

- Славная философия, - сквозь зубы процедил Тёрн. - Ну, а у нас не так.

- Тем хуже для вас, - скрестил лапы на груди демон.

- Возможно, но мы - другие, мэтр Кройон. У нас есть сильные и слабые, и первые правят бал над последними. Слабый не может защитить себя, а сильные теряют последние стыд и совесть, упиваясь своею силой.

- Слова, слова, слова, дхусс, - скривилась и сидха. - Пустые, как ореховые гнёзда осенью.

- Считать слова пустыми или же, напротив, исполненными смысла - зависит только от нас, - возразил Тёрн. - Для меня они не пусты, Нэисс.

- Для меня - да, - резко бросила та. - К чему ты клонишь, дхусс? Что мы все должны дружно подняться и, как благородные разбойники из сказок, начать грабить богатых, чтобы раздать имущество бедным? Извини, но я идиотизмом пока ещё не страдаю.

- Ты увидишь, Нэисс, - Тёрн не давал сбить себя с толку. - То, что я называю "добром", чётко и конкретно. Мы не рыцари Ордена Правды. Мы всего лишь те, кто оказался в нужном месте в нужное время.

- Протестую! - взвыл демон. - Я нигде не оказывался. Меня оказали!

- Значит, это судьба, мэтр Кройон. Прими то, что есть. Надежда для тебя не потеряна. А вот Нэисс уже никогда не воскресит свою Ветвь, и Стайни никогда не будет знать покоя, ибо мастера Некрополиса не прощают и не забывают.

Демон пренебрежительно фыркнул.

- Тем не менее. Я согласен с досточтимой Нэисс. Помогать кому-то смешно и глупо...

- Но мы же помогаем друг другу, - усмехнувшись, заметил Тёрн. - Мы помогали той же Нэисс. Помогали тебе, а ты помогал нам. Разве всё это было впустую?

Озадаченный демон приумолк.

- Но мы же - керван, - наконец проговорил он. - Связанные цепью судьбы на краткий миг. Пока керван жив - в нём каждый стоит за других, а другие за него. Но керван не вечен, само собой. Миг прошёл и цепь распалась.

- Кто тебе это сказал? Ведь ты, досточтимый мэтр, хочешь вернуться назад?

И мы должны помочь тебе отыскать Храм Феникса? А потом я должен прочесть письмена на каменных плитах, ибо тебе их не расшифровать. Верно?

- Но это ваш моральный долг, - не слишком уверенно ответил наконец демон.

- Вы сделали так, что я оказался здесь...

- И почему мы теперь должны тебе помочь? Может, ты слаб, раз чары Призывающего выдернули именно тебя?

- Нет! - взвыл демон. - Нет! Чары Призывающих, мы знали... выдёргивают тех, у кого плоть властвует над разумом, кто на самом деле упивается убийствами, кто действительно страдает каннибализмом! Кто... кого действительно можно назвать "демоном" на вашем языке! Их, и только их выдёргивали заклятия Призыва! И мы, настоящие... мы, кто отказался от низменной природы, кто последовал путём разума... мы считали, что это...

естественный процесс. Что... всех недостойных... что мы таким образом избавимся от них. Мы сражались против них, мы старались лишить их возможности иметь потомство...

- Понятно, - жёстко бросил Тёрн. - Избавиться чужими руками от тех, кто, так сказать, позорит высокое звание... как звучит самоназвание вашего народа, мэтр Кройон?

- Неважно, - буркнул демон. - Я только хотел сказать...

- Что ты не слаб. Это все и так знают. Только мы помогали - и будем помогать тебе вовсе не потому. Постарайся понять это. Я тебя очень прошу.

- Я пойду с тобой, - вдруг произнесла Стайни. - Ты спас меня, вы с мэтром Кройоном помогли мне и теперь я тоже постараюсь помочь. Что надо найти Храм Феникса? Найдём, я не сомневаюсь. В былые времена их и на самом деле строили немало.

- А ты, Нэисс? - Тёрн в упор взглянул на сидху. - Пойдёшь опять одна? Вот только куда? Кроме таэнгов, здесь ведь есть ещё и клоссы. Эти ещё злее и свирипее. Да и воины они куда более умелые. А насчёт Стайни... Если бы не она, мы тебя не сняли бы со столба. А захоти Гончая - тебя не спасло бы ничто. Мне кажется, это кое-что значит.

- Ладно, ладно, заладил, святоша... - заворчала, отворачиваясь, Нэисс. - Пойду я с тобой, пойду. Там... там видно будет. Может, почувствую другую Ветвь...

- Не обманывай себя, - жёстко уронил Тёрн. - Не обманывай ни себя, ни нас.

Никто не примет последнюю из погибшей Ветви. Ты навлечёшь на приютивших тебя ту же участь. Я... жил среди сидов. Я знаю.

По выражению на лице сидхи было видно, что удар попал в цель.

Нэисс побледнела и закусила тонкую губу.

- Т-тёрн...

- Нэисс, мы теперь - твоя Ветвь, - дхусс глядел прямо в глаза сидхе. Равно как и ты - наша. Давайте теперь отдохнём, если кто-то нуждается в отдыхе. С рассветом - дальше. Вниз с гор, на равнину. Наш поиск мы начнём оттуда.

- Ты говоришь о поиске Храма Феникса или о каком-то ещё поиске? вопросительно подняла бровь Стайни.

- И о том, и о другом, - последовал ответ. - Нам всем предстоит найти... свой собственный смысл и своё значение. Я так вижу.

Глава 6

Четверо шли через леса. Ночь сменилась рассветом, Гончие-луны скрылись за краем мира, лес вновь засверкал всем многоцветьем красок, защебетал сотнями птичьих голосов. Таэнги, очевидно, благоразумно решили, что с такими противниками разумнее будет не связываться.

Это был странный отряд. Ни оружия, ни снаряжения, если не считать пояс с остатками снадобий Некрополиса и короткого клинка у Стайни. Гончая держалась неплохо, однако Кройон с озабоченным видом отозвал Тёрна в сторону, заявив, что его, мэтра Кройона, чары продержатся ещё некоторое время, но потом... И потому лучше бы им всё-таки отыскать где-то персону, опытную в искусстве траволечения, ибо в противном случае...

Дхусс выслушал всё это совершенно невозмутимо.

- Мэтр Кройон. Я понимаю, твоё искусство будет помогать с каждым разом всё слабее и слабее. Понимаю, что полностью снять действие этих снадобий не в твоей власти. Но всё-таки, прошу тебя, пока мы не отыскали другого средства:

Демон скривился.

- Досточтимый Тёрн. Всё это - полумеры. Твоя... наша спутница неминуемо умрёт, если только мы не...

- Понятно, - с каменным лицом отрезал дхусс. - Ну что ж, мэтр, спасибо за помощь и предупреждение. Надеюсь, что ты всё-же не откажешь... в поддержке. А я со своей стороны сделаю всё, чтобы воплотить твой совет в жизнь. На том и порешим, ладно?

Демон демонстративно пожал плечами (несомненно, успел подглядеть этот жест у спутников) и отошёл.

Упрямые Нэисс и Стайни по-прежнему не замечали друг друга. Глядя на это, Тёрн только вздохнул.

Маленький отряд без помех двигался весь день, оставляя позади лигу за лигой лесного бездорожья. Путники оставили позади горные склоны, потянулись долгие всхолмья, поросшие могучими кадами, деревьями со светлой, шелковистой на ощупь корой и длинными шестипальчатыми резными листьями. Причудливо изогнутые ветви казались протянувшимися во все стороны руками, отчаянно взывающими о помощи.

Стало посветлее. Всё чаще и чаще попадались прогалины, поляны, по склонам карабкались пышные заросли бортника, прозванного так за любовь к нему сборщиков дикого мёда - маленькие крылатые медосборы частенько устраивали там гнёзда. Раскидистые купы бортника то и дело пробивали тёмно-зелёные копья спагов, как звали короткие копья в пору древних империй. Листья у спагов тонкие, почти как иголки, плотные и кожистые. Таким деревьям вообще-то положено расти в местах суховатых и жарких, однако, как пояснил Тёрн полюбопытствовавшему демону, из-за неимоверного количества магии в мире многое пошло наперекосяк. Спаги растут не там где надо, в горных ручьях водятся пучеглазые рыбы, чей дом - темное морское дно...

Уже ближе к вечеру странники заметили дорогу. Неширокую, и, само собой, немощёную. Обычную полевую стёжку, что ведёт от одного села к другому.

- Ну, вот и добрались, - облегчённо вздохнул Тёрн.

- Не вижу, чем это нам может помочь, - не преминула съязвить сидха.

- Очень даже может. Ни таэнги, ни клоссы не прокладывают дорог. Это работа или людей, или гномов. А скорее всего, это их общий тракт. Видите, какие глубокие колеи? Это от гномьих повозок. Значит, я не ошибся. К северу тут неподалёку должен быть городок, Семма. Постараемся разузнать там, что и как. И насчёт Храма, и насчёт травника.

Демон Кройон бросил на Тёрна подозрительный взгляд - мол, откуда в небом и ветром забытой деревушке возьмётся ядознатец, что справится с эликсирами самого Некрополиса?...

Однако дхусс шагал уверенно. На дорогу компания выходить не стала - от такого отряда тревога поднимется по всем равнинам. Шли вдоль, скрываясь за пышно разросшимся белоцветом. Крупные снежные венчики, резкий пряный запах - в этих зарослях след не взяли бы никакие нюхачи.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - нагнав, прошипела сидха.

- Знаю, Нэисс, знаю. Дорога, как уже сказал, и людская, и гномья. Такие места, у гор - они ничьи. Общие. Сюда ещё не дотянулись жадные руки сильных держав. Здесь собираются те, кто дерзнул шагнуть дальше других. В том числе и в познании.

- Откуда ты знаешь, досточтимый? - удивился Кройон. - Мы видим всего лишь дорогу. И ты делаешь такие выводы?

- Я знаю. И делаю. Мой вывод следует из природы вещей, - непреклонно заявил дхусс, не замедляя широкого шага. - И мне доводилось слышать, что известный во многих землях алхимик, лекарь и травник, мэтр Ксарбирус, сделал эти края своей летней резиденцией.

Демон воздел когтистые лапы. Ясное дело, он никогда ничего не слышал о мэтре Ксарбирусе. Равно как не слыхали о ним Нэисс со Стайни.

- Доверься мне, мэтр Кройон. Ведь ничего лучшего у тебя всё равно нет.

Наступило молчание.

Дорога делала крутой поворот, огибая покрытый древней рощей холм.

Поднявшиеся над склонами могучие остролисты казались настоящими крепостными башнями; ветви их раскинулись далеко в стороны, словно кровля большого замка.

Тёрн резко вскинул руку.

- А теперь остановимся, - на смуглом лице дхусса появилось странное выражение. Сидха мгновенно насторожилась.

- Что это ты задумал, шипастый?

- А тебе, досточтимая, как любит выражаться наш мэтр Кройон, такие вопросы задавать и вовсе стыдно, - повернулся Тёрн. - Мы в лесу. И ты ничего не чувствуешь?

Сидха на миг замерла, напряглась, вытягиваясь в струнку и закрывая глаза.

- Навсинай. Близко. На дороге...

- За мной! - резко скомандовал Тёрн и все отчего-то мигом повиновались, даже мэтр Кройон, которого тревоги и распри этого мира не касались и в малейшей степени.

Дхусс упал ничком в заросли хмелинника, настоящим облаком окутавшие основание и корни исполинского остролиста. Рядом с ним бросилась Стайни у Гончей, понятное дело, не имелось оснований для любви к Державе. Демон Кройон благоразумно решил, что силу стоит показывать лишь в крайнем случае, и осторожность - вовсе не синоним трусости. Нэисс же, в принципе, бояться было нечего - сидхи кое-как, но уживались с Державой, пусть даже и немалой ценой. Однако сейчас она оказалась в зарослях чуть ли не первой, дрожа с ног до головы.

- Kshabish! Xarga4!

Демон Кройон смотрел на Тёрна широко разинутыми глазами.

А на дороге, за поворотом, слышалось какое-то низкое, басовитое гудение и тяжёлый неспешный топот.

- Ghalamm5: - прошептала Стайни, беззастенчиво прижимаясь к нему.

Тёрн осторожно отодвинулся.

- Досточтимый! - громким шёпотом осведомился Кройон. - Не были бы вы так любезны пояснить мне...

Закончить ему не удалось.

Из-за поворота один за другим появлялись те, кого Стайни назвала "ghalamm", или, на арго, големами.

Гротескные фигуры, похожие на закованных в сплошную броню рыцарей, только непонятно почему обзавёдшихся ещё и хвостами, на которые они опирались при ходьбе. Ноги выгибались суставами назад, словно у каких-то невиданных цикад. Поскрипывали и лишь временами лязгали тщательно пригнанные сочленения, над диковинной формы плечевыми щитками, изогнувшимися подобно длиннохвостым зелёным безножкам, поднимались глухие шлемы, во все стороны пучились алые каменные глаза из огранённых рубинов. Големы отнюдь не походили один на другого, и вооружены были очень по-разному; у одного - громадный двуручный меч, а над правым плечом здоровенный арбалет, у другого - шипастая дубина и какая-то короткая трубка с широким раструбом.

У третьего - сверкающий зубчатый диск на длинном суставчатом рычаге и топор. Четвёртый сильно напоминал ходячую баллисту. Пятый был вообще ни на сто не похожим, каким-то плоским, народе морского дноходца, с парой выставленных резаков-клешней. Чёрные панцири поблескивали под солнцем, словно политые водой.

- Ну и уроды... - прошептала Стайни, вновь делая попытку придвинуться к Тёрну. - Стражи... Магия ими движет... а я, когда только картинку увидела, в Некрополисе - подумала, что внутри человек сидит.

- Нет там человека, - сквозь зубы отозвался Тёрн, вновь отстраняясь, на сей раз - чуть ли не с испугом. - Камень Магии... если только мои учителя не ошибались.

- Не ошибались. Мне про это тоже рассказывали. А Мастера - они-то про Навсинай всё, что могли, знали. И големов этих распотрошённых нам показывали. Тяги, рычаги, пружины... и Камень.

- Молчи! - шикнул на Гончую Тёрн.

Отряд из двенадцати големов мерно топал по дороге. Тринадцатым в отряде был человек в тёмно-зелёной куртке Охотников Державы. Его скакун поджарая мускулистая тварь, не чета упряжным тягунам - спокойно рысил следом за стальными чудовищами. В руке человек держал нечто вроде короткого вычурного жезла. Набалдашник с зелёным же кристаллом слабо светился.

- Пусть пройдут, - шепнул дхусс Гончей.

И всё, наверное, кончилось бы благополучно, если бы не мэтр Кройон.

Вернее, если бы не чутье одного из големов, дисциплинированно замершего подле зарослей, где скрывался невезучий демон.

- Небо и ветер... - прошипел Тёрн, подтягивая поближе посох. Пальцы дхусса пробежали по тёмному отполированному дереву. Губы беззвучно шевелились и Стайни внезапно ощутила, как по телу разливается что-то тёплое и щекочущее - остатки эликсиров Некрополиса отзывались на магию Тёрна.

Големы резко встали. Человек с жезлом махнул рукой, и три здоровенных стальных монстра, один с мечом, другой - с круглым режущим диском и третий - с дубиной резво полезли в самую гущу.

- Кройон! - заревел Тёрн, вскакивая на ноги. - Беги! Прочь отсюда!

- А? Что? - поднялась над листвой голова демона с комичным удивлением в широко раскрытых глазах.

Големы не тратили время на выяснение, кто же именно перед ними. Им больше не требовалось команд. Укреплённый над плечом голема самострел звонко щёлкнул и тяжёлый бельт скользнул по чёрной броне Кройона.

- У-а-а-а! - поистине нечеловеческим голосом взвыл мэтр, совершил невообразимый при его росте прыжок, перекувырнувшись в воздухе и бросившись наутёк, приняв, несомненно самое верное с тактической точки зрения решение.

Големы не могли его преследовать. Да и никто бы не смог, потому что Кройон мчался громадными прыжками, отталкиваясь от земли и руками, и ногами, и, что назвается, "руля хвостом". С ним не сравнился бы никто из беговых и скаковых созданий, в обилии выведенных магами как Некрополиса, так и Державы Навсинай.

Големы правильно оценили обстановку. Ни один не полез в гущу, преследуя столь стремительного противника. Они остались на месте. Вертеть головами им не требовалось - глаза разом смотрели во все стороны. И создания эти явно чувствовали.

Тёрн и Стайни замерли, затаили дыхание. Плечо и бок Гончей вновь оказались совсем близко, но на сей раз дхусс не отодвинулся.

Големы тронулись. Медленно и острожно. Поднимая все смертоубийственные орудия.

Стайни услыхала, как дхусс прошептал какое-то проклятие.

Остальные големы не сходили с дороги. Охотник, едва завидев демона, мигом слетел со скакуна, исчез в зарослях по другую сторону тракта.

Нэисс не было ни видно, ни слышно.

- Бежим! - Тёрн рванул Гончую так, что едва не вывернул руку из сустава.

Стайни в один миг оказалась на ногах. Дхусс чуть ли не швырнул её вперёд.

На сей раз големы не медлили. Три или четыре (включая и оставшихся на дороге) - выстрелили. И не только из арбалетов.

Укреплённые у кого над плечом, в кого вдоль длинные железных "рук" трубы изрыгнули клубы серого густого дыма. Гром ударил в уши плотной волной.

Что-то резко и зло взвизгнуло над головой.

Ветки и зелёные плети вьюнков ломались и лопались, летели назад пласты земли; Гончая, лишённая своих эликсиров, утратила и большую часть силы.

- Нэисс! - взревел дхусс. - Нэисс, беги!

Тяжёлые големы пробирались по бездорожью с известной осторожностью. Однако ни один и не думал, к примеру, упасть. Но при этом всё равно они двигались лишь немногим медленнее быстро бегущего человека - только, в отличие от человека (и даже от дхусса) они не уставали.

Гончая споткнулась. Раз, другой - Тёрн почти что волоком тащил её вперёд.

Големы вновь метнули стрелы, промелькнуло длинное копьё, воткнулось в землю. Дхусс внезапно остановился - три голема пёрли прямо за ними, ещё пятеро сошли с дороги и тоже присоединились к погоне. Гиганты ростом выше Кройона, закованные в броню, не знающие сомнений, страха или усталости - и один-единственный дхусс, почти нагой, с простым деревянным посохом в руке.

Наверное, какой-нибудь маг тотчас принялся метать бы в подступающего врага одну молнию за другой; и, признаться, втайне Гончая ожидала от загадочного спутника чего-то подобного.

Однако Тёрн, хоть и поднял посох, отнюдь не собирался испепелять противника реками пламени или рушащимися с неба каменными глыбами. Его пальцы сновали по гладкому посоху с ловкостью и быстротой музыканта - вот только мелодию не мог услыхать никто.

С треском ломая кусты, в трёх шагах поднялся ещё один голем. Ничуть не менее впечатляющий, чем три других. Тоже чёрный, тоже блестящий, с торчащими в разные стороны смертоубийственными орудиями. Его меч взлетел и рухнул, со свистом рассекая листву и ветки. Раздался вскрик, и на открытое место вывалился... окровавленный дхусс, зажимая рукой громадную рану.

Рядом с ним упала сидха.

- Что?... - начала было Стайни.

- Тихо!

Големы замерли, уставясь на окровавленные тела.

- Сейчас... - прошептал Тёрн.

Истошный, душераздирающий вопль раздался из придорожных кустов. Такой, словно душа расставалась с телом, выдираемая из него каким-то самым чёрным, самым злым чародейством.

Вопль оборвался. Так же резко, как начался.

Големы резко развернулись, мигом забыв о дхуссе и Гончей.

- Молодец, Нэисс, - услыхала Стайни. - Теперь уходим. Тихо, пока они не опомнились...

Големы споро маршировали прочь, не проявляя больше никакого интереса к недавнему противнику. Вскоре лязгающая колонна и вовсе скрылась из виду.

- Да, молодец, Нэисс... - повторил дхусс.

Однако это оказалась вовсе не Нэисс. Громадное чёрное тело мелькнуло в воздухе, затрещали кусты, и рядом с дхуссом очутился не кто иной, как мэтр Кройон собственной персоной. В лапе демон сжимал погасший жезл - тот самый, что Тёрн успел заметить в руке Охотника. Жезл явно не выдержал испытания на прочность.

- Охо-хо, достопочтенные! - захохотал демон. - Признайтесь, решили небось, что я струсил!

- Никогда, мэтр Кройон. Никогда не оскорбил бы я спутника подобным подозрением, - с убийственной серьёзностью заявил Тёрн.

Гончая демону ничего не ответила.

- А Нэисс? Где сидха?

- Здесь, - отозвался недовольный голос из самой глубины зарослей.

- Цела? - шагнул к ней Тёрн.

- Само собой. Какой бездны ради вы дали этим железным уродам себя обнаружить?

Ветки раздвинулись. Появилась Нэисс, сама сейчас почти неотличимая от окружающих её зарослей. Лицо сидхи пересекали медленно тающие сейчас зелёные и коричневые полосы; аура скрывающей её от врага магии ещё не успела рассеяться.

- С големами не дерутся, во всяком случае, дерутся не так, непререкаемым тоном изрекла сидха. - О! - она заметила сломанный жезл Охотника в лапе демона. - Удалось захватить! Неудивительно, что они сразу убрались.

- А сам человек? Охотник? Мэтр Кройон...

- Я? Я ничего... я только появился перед ним и он... мне кажется... он умер. Умер от страха.

Тёрн ничего не ответил, просто рванулся вперёд.

- Интересно, - проворчала сидха, не особенно заботясь, слышит её Нэисс или нет, - этого он тоже спасать станет?

...Однако там спасать уже никого не пришлось. Охотник - ничем не примечательный человек с грубым, словно из камня вытесанным лицом, лежал лицом вверх, широко раскинув руки. В глазах его застыл непередаваемый, неописуемый ужас, не исчезнувший даже и после его смерти.

- Сильно ж ты его напугал, мэтр Кройон, - покачал головою дхусс.

- Едва ли в Державе Навсинай хоть один простой человек слышал что-нибудь о демонах, - колко заметина Нэсс.

Тёрн молча кивнул.

- Я могла бы заставить его говорить... был такой эликсир, - робко предложила Гончая.

- Нет, - резко отрубил дхусс. - Он умер, его пламя погасло. Его путь был отличен от нашего, мы могли считать его врагом, но это не значит, что мы должны презирать его. Помолчим в знак скорби и покроем его плотью Великой Матери, из которой мы все вышли и в которую мы все вернёмся люди, дхуссы, сиды, демоны...

- Мы вышли не из земли, - обиделся Кройон. - Демоны суть дети огненной стихии, пламя - наша мать, испепеляющий жар - наш отец...

- Вы, оба, избавьте меня от мелодекламаций, - зло пролаяла сидха. Хотите хоронить эту падаль - хороните. Но без меня. Я вообще не понимаю, что тут с вами со всеми делаю...

Тёрн начал копать могилу в одиночестве. Затем к нему присоединилась Стайни, следом - мэтр Кройон. Сидха гордо задрала нос и отошла в сторону.

Похоронив безымянного служаку, четверо путников двинулись дальше. Желз беспечный Кройон сперва порывался выбросить - мол, от этой магии он, честный демон, ощущает щекотку - но Тёрн мужественно вызвался страдать вместо мэтра и сломанное древко с выпадающим из оправы зелёным кристаллом перекочевало к дхуссу.

Стайни опять начало трясти, боевой азарт схлынул, и последствия от снадобий Некрополиса не заставили себя ждать. Кройону дважды пришлось "вдыхать жизнь" обратно в изнемогающую Гончую, и с каждым разом демон становился все озабоченнее.

На первом же привале Тёрн воспользовался остановкой и уселся на корточках, положив перед собой сломанный жезл Охотника.

- Что ты делаешь, Тёрн? - рядом оказалась сидха, с упорным любопытством вглядываясь в злую игрушку.

- Хочу срастить. Если получится, он нам ещё пригодится.

- А я слышала, что древко можно смело выбрасывать, там только кристалл и важен...

- Я слышал обратное, - отрубил дхусс. - Слышал также, что при неумелом обращении кристалл взрывается.

Сидху мигом точно ветром сдуло.

Тёрн молча посидел какое-то время, потом подтянул к себе посох и вновь затянул неразборчивую плавную песню, едва цедя слова сквозь плотно сжатые губы, словно боясь, что его кто-то подслушает. Пальцы дхусса, как и всегда, когда он прибегал к магии, с ловкостью музыканта скользили взад и вперёд по его посоху.

Древко сломанного жезла долго оставалось неподвижным. По лбу Тёрна катился обильный пот, однако он не отступал. И не остановился до тех пор, пока два обломка не дрогнули и не потянулись друг к другу. Щель исчезала на глазах, оставалось только небольшое углубление.

- Мои поздравления, достославный и многознающий Тёрн, - не замедлил поздравить учтивый демон. - Заклятие восстановления - одно из труднейших, особенно для меня, адепта огненных стихий...

- Пустяки, - хрипло и с трудом ответил дхусс, медленным движением стирая пот. - Если досточтимый мэтр Кройон пожелает, я, недостойный, постараюсь показать секрет этого ярмарочного фокуса...

Демон рассыпался в благодарностях и уверениях, что сие чародейство никак нельзя отнести к "ярмарочным фокусам" и пусть много и высокоучёный Тёрн, чьё имя, несомненно, знаменито в его родных землях, не уничижается, поелику...

И так далее и тому подобное.

...Огоньки поселения замаячили перед ними уже в сумерках.

- Мэтр Кройон, я бы... хотел попросить тебя... - не слишком уверенно начал дхусс.

- Да, досточтимый? - с готовностью откликнулся демон. - Могу ли я как-то ещё быть полезен?

- Конечно. Если люди Державы Навсинай умирают от одного твоего вида, не представлялось бы более разумным сейчас войти в селение только мне одному?

Сидха вызовет подозрения, за беглой Гончей уже сейчас может вестись охота, ты, мэтр... способен оставить весь этот милый городок без единой живой души.

- О да! - воодушевился демон. - Я поэт, я художник, я хотел бы отразить эту стихию страха, что властвует в умах и сердцах при одном моём появлении! Пожалуй, на эту тему сложилась бы неплохая ода. Например....

м-м-м...

- Замечательно. Может, ты сложишь её к моему возвращению?

- О да! Не сомневайся, досточтимый, мои гекзаметры и амфибрахии заставят тебя забыть о скучной реальности, забыть об окружающем мире!

- Превосходно. Тогда ждите меня здесь.

...Небольшая роща высоких крепостволов осталась позади. Тёрн бесшумно спустился по склону холма и оказался возле внушительного частокола.

Ворота, что сделали честь и крепости, были наглухо заперты. Селение подобно подкову окружало оттянувшийся далеко от главного хребта пологий отрог; наверху в свете Малой Гончей виднелись рудничные колёса, сейчас напоминавшие скелеты каких-то чудовищных тварей.

Тёрн остановился перед запертыми створками. Поверху красовалась надпись:

И чуть ниже, другими символами:

Эти руны вырезаны были с особой тщательностью.

- Не зебуб кхарисш, - прочёл Тёрн. Презрительно скривился. - Как же, так мы их и послушали.

Он решительно постучал посохом.

Ответа пришлось ждать довольно долго.

После обмена всегдашними ничего не значащими фразами вроде "кого ещё там бездна принесла?" и просунутой в окошечко монеты створки чуть приоткрылись.

Охранник, несомненно, происходил их рода клоссов, или, иными словами, горных троллей. Семь футов ростом и не менее трёх в плечах, он нависал над дхуссом подобно горе. Низкие брови почти сошлись над маленькими красноватыми глазками, массивный подбородок выдавался вперёд. На скулах Тёрн заметил характерные мозоли, оставленные боковинами шлема - этому троллю довелось сражаться, и немало.

Как и дхусс, тролль почти не носил одежды. Сероватая кожа маслянисто поблескивала. С руки на руку, больше напоминавших ковши здоровенных черпаков, клосс перебрасывал чудовищного вида топор-секиру с широким закруглённым лезвием.

- Чего надо? - прорычал тролль. - Дхусс... клан Морра. Что ты здесь делаешь? Твои соплеменники давно ушли.

- Я не преламывал хлеба с кланом Морра много зим, - ответил Тёрн обрядовой фразой.

- Во как? Выходит, ты этот... пармайлед? - в глазах тролля внезапно мелькнул живой интерес. - Изгой? Дхусс-одиночка?

Дхусс чуть помедлил, пристально взглянул на стражника.

- Слушай, неужто тебя заставили такое у каждого встречного выпытваться? - вдруг почти рассмеялся Тёрн. - Это ж сколько времени убить надо? А если караван?

- Караваны я не расспрашиваю, - несколько обиженно буркнул клосс. Только тебя. Дхуссы-изгои не часто к нам забредают.

- Да ведь ты, брат, и сам... - негромко сказал Тёрн. - Род ведь тоже отверг тебя.

- Ишь ты! Догадался! - фыркнул тролль. - Ну ладно, хватит тут торчать, проходи давай. Хотя... Слушай, может, завернёшь в караулку? Мне сейчас сменяться, пошли бы, пива бочонок-другой бы приговорили... Чувствую я, наш брат-изгой пожаловал, вот и... обрадовался. А то веришь ли, дхусс, поговорить тут не с кем. Не излить, не выплеснуть. А слова-то, они...

жгут, знаешь.

- Знаю, брат. Приглашение твоё приму с благодарностью, только у меня есть дело срочное. Травника найти надо.

- Никак големы порвали? - тотчас напрягся тролль. - Было дело, хаживали они тут поутру. С Навсинаем у нас мир, но на уговоре - големам и прочей их нечисти в наши стены входу нет. С этими державниками - дело такое, ухо держи востро.

- Не совсем големы, брат, но неважно сейчас. Мне бы травника ведомого найти. Знаю, мэтр Ксарбирус любил сии места...

- О! Мэтра вспомнил! - удивился тролль. - Как же, как же, знаю.

Безвылаздно у нас сидит. То есть по горам окрестным шастает, не без того, но так всё больше отвары свои декоктит или как там это у них называется.

- Покажешь дорогу, брат?

- Трувор.

- Благодарю и доверие твоё ценю. Я - Тёрн.

- Благодарю, брат Тёрн. Идём... ага, вот и смена моя. Эй, Сульпри! Моханн!

Вставайте на место, обормоты! И чтобы не мздоимствовали! Донесут ещё раз купеческие гости - все придатки вам повыдергаю.

Двое низкорослых крепыша-маэда с шипастыми дубинами что-то злобно проворчали вслед величественно удаляющемуся Трувору, но перечить не посмели.

- Дурной народишко, - вздохнув, пожаловался Тёрну тролль. - Так и норовят честного гостя обобрать. А на ком ответ? - на мне, ясное дело. К мэтру тебя свести?

- Если не трудно, брат Трувор. Пиво попьём, как только дело сделаю.

- Само собой. Раненого без помощи оставлять, - тролль покрутил массивной головой, - последнее дело.

Прилепившийся к склону отрога городок оказался не так уж и мал. Несколько главных улиц были даже замощены деревянными плашками. Добротные двухэтажные дома смотрели на белый свет широко распахнутыми окнами.

Сейчас, вечерней порой, повсюду горели добротные кованые лампы, распространяя вокруг себя запах ароматического масла. По улицам сновала масся всяческого народа, и людей, и не-людей. Последних была примерно половина. Чаще других, конечно, встречались коренастые дварги или, иными словами, "гномы" - обитатели подземелий, искусные рудознатцы и созиждители подземных чертогов. Их двоюродные братья, дворвы, напротив, отличались сухостью, чуть ли не худобой. Они слыли самыми искусными оружейниками среди нечеловеческих рас. Нет-нет, но попадались и таэнги, изредка громады-клоссы; тролли, все как один, дружно отворачивались от спутника Тёрна. Дхусс от вопросов благоразумно воздерживался.

Гостеприимно распахивали двери многочисленные трактиры и таверны. Ароматно пахло жареным мясом, однако дхусс только морщился. Трувор, напротив, жадно сопел, втягивая ноздрями лакомый запах.

- Здесь, брат Тёрн, - тролль остановился возле опрятного двухэтажного дома, на фасаде которого красовалась аршинная вывеска, набранная тремя самыми употребительными языками Гиалмарских равнин:

"Снадобья, элисксиры и настойки на все случаи жизни. Мэтр Ксарбирус, Д.М., Д.А., И.П.С.Т., Д.П.В.А."

- Мэтр Ксарбирус, доктор медицины, доктор алхимии, истинно посвящённый сокровенных тайн, дипломированный пользователь Высокого Аркана, - перевёл Тёрн.

- Ух ты, звучно, - с уважением откликнулся Трувор. - Люблю учёных. Сам-то я, брат Тёрн, читать не шибко силён...

- Значит, силён другим, - не смутился дхусс.

- Это точно. Друг у меня силён, - простодушно признался тролль. - И длинен, и толст...

- Зайдём, - поспешно сказал Тёрн, обрывая тролля.

Лавка мэтра Ксарбируса оказалась обширной, хоть и темноватой. Трувору пришлось изрядно нагнуться. Как и положено в заведении любого уважающего себя алхимика, длинные полки уставлены были всевозможнейшими склянками, пузырьками, бутылочками, бутылками и бутылищами. Самые крупные - в рост человека - покоились на специальных деревянных подставках.

- Капитально мэтр устроился, - негромко пробормотал Тёрн. Позавидовать только и можно.

Обычного для лавок колокольчика при двери не наблюдалось, однако мэтр Ксарбирус появился перед посетителями на удивление быстро.

Высокий и худой, точно щепка, с тщательно выбритыми щеками, подбородком и черепом, Ксарбирус, казалось, не имеет возраста. С равным успехом ему можно было дать и сорок и шестьдесят лет.

- ОпочтенныйТрувор! - Ксарбирус говорил очень быстро, почти не делая пауз между словами. - Какярадчтотынашёлвремя...

- Мэтр Ксарбирус, - Тёрн учтиво поклонился, и травник тотчас осёкся.

- О! Дхусс! - верно, от удивления речь мэтра враз сделалась куда разборчивее. - Редкие гости в наших краях. Погоди... - он задумчиво помял подбородок костистой, жилистой рукой. - Ах анавагра!

-Анавгара ха-ана,- немедля откликнулся Тёрн. - Ты почтил меня приветствием моего народа, благодарю тебя, мэтр. И произношение просто идеально.

- Ах, пустое, пустое, - для виду отмахнулся явно польщённый алхимик. Это я так, на досуге балуюсь... Чем могу услужить, доблестные?

- Мэтр, нам надо излечить Гончую Некрополиса, - без колебаний выдал Тёрн - слово всаживая топор в неподатливую смолистую колоду. Травник так и подпрыгнул на месте, Трувор тоже прорычал что-то не слишком умиротворённое.

- Бывшую Гончую, позволь мне это уточнение. Мы сняли острые симптомы, но и только. Чтобы очиститься...

- Можешь не продолжать, - нахмурился тощий алхимик. Прожжённый во многих местах халат висел на нём, словно на пугале. - Множественное поражение печени и почек, наверняка - поджелудочной железы и надпочечников, плюс полное разрушение естественного гормонального баланса. Сознание теряла?

- Да.

- Скверно... Ну, да чего только не сделаешь, ближнему помогая! Тащите её сюда. Небось за городом оставили?

- Мэтр совершенно прав, - кивнул дхусс.

- Ташите сюда, - повторил алхимик. - Процедуры потребуются сложные. Кровь чистить надо. Хорошо, если эта дрянь у неё ещё в костном мозгу не сидит.

Тогда можно ставить крест на всём кроветворении, а в таком случае даже я не смогу помочь. И вот ещё - у неё наверняка вшиты скляницы с кой-какой сильнодействующей дрянью, тоже искать придётся... Короче, несите сюда, да побыстрее. Ты, дхусс, полагаю... - прищурившись, Ксарбирус взглянул на Тёрна. - Ты, полагаю, сможешь провести свой отряд так, чтобы никто не увидел? Ни к чему тревожить покой моих достопочтенных соседей.

- Благодарю благородного мэтра Ксарбируса, - Тёрн низко склонил голову. - Я понимаю, что...

- А ты понимаешь, сколько придётся заплатить за мои услуги? невозмутимо осведомился травник. - Я не какой-нибудь шарлатан с большой дороги. Моё имя известно было самому Высокому Аркану!

Тёрн стиснул зубы и гордо поднял голову.

- Я готов заплатить. Сколько, высокоучёный мэтр Ксарбирус?

- Чтобы со сдачей нам не маяться... десять полновесных сун девета. Сам знаешь, что мне может потребоваться, - алхимик сделал вид, что не почувствовал льда в голосе дхусса.

- Десять сун, - безо всякого выражения повторил Тёрн. - У меня нет при себе таких денег, мэтр.

- Неудивительно, - фыркнул Ксарбирус. - Дхусс и деньги - две вещи несовместные. Но, поскольку я человек добрый, то...

- Можете поверить в долг, - с каменным лицом произнёс Тёрн.

- Верно! То я поверю тебе в долг, - немедленно и как-то уж очень охотно откликнулся алхимик. - Отработаешь.

- Отработаю, - отрывисто кивнул дхусс.

- Эй, эй, погодите, - вмешался удивлённый тролль. - Мэтр, что-то я совсем не...

- Трувор, ты б меня очень обязал, помолчав какое-то время, - огрызнулся травник. - Знания мои недёшево стоят, но зато уж если я помогу - к другому бежать не потребуется.

- Что, помрёт больной-то? - с невинным выражением осведомился тролль. Тогда, вестимо, другого травника не потребуется. Потребуется могильщик.

Мэтр высокомерно проигнорировал гиганта.

- И даже не спросишь, какая работа?

- Не спрошу, мэтр. Когда чужая жизнь на кону, торговаться я не стану.

- Ух, как неосторожно-то, - прищурился алхимик. - Мало ль что я с тебя потребую... Может, такого злодейства, что тебе и не снилось.

Тёрн пожал плечами.

- Сочтёмся.

- Ты так думаешь? - мэтр Ксарбирус выразительно поднял бровь. Осталось нам только устроить спор о цене спасения... ну, к примеру, о том самом ребёнке, которого надо принести в жертву, чтобы спасти мир...

- Мэтр, - очень спокойно и очень вежливо сказал Тёрн. - Пожалуйста, давай приступим. Я уже сказал, что отработаю долг. Ты знаешь дхуссов.

- Знаю, но небольшое... гм... подтверждение твоих обязательств не помешает, - хмыкнул алхимик. - Вот, надень.

- Ошейник? - поморщился Тёрн. - Не слишком ты изобретателен, мэтр.

- Может, и не изобретателен, зато я в него вложу две скляницы с кислотой, которые раскроются, если ты не придёшь ко мне обновить перемычку, которую кислота будет медленно разъедать, - хихикнул травник.

Трувор что-то возмущённо прорычал.

- Доверяй, но проверяй, - ухмыльнулся мэтр, протягивая Тёрну толстый металлический ошейник.

- Смотри, дхусс, чтобы не думал, что я блефую. Открываем... здесь и здесь.

Берем каплю моего Растворителя... поместим на... ну хотя бы на этот обрывок кожи. Ну, что наблюдаем? - самодовольно закончил алхимик при виде того, как от одной-единственной мутной капли мгновенно обратился в чёрный пепел внушительный кусок толстой и грубовыделанной кожи тягуна.

- Окажи помощь, мэтр, - негромко, но настойчиво проговорил Тёрн.

- Сперва - ошейник, - самодовольно подбоченился алхимик.

- Может, мы сперва всё-же принесём сюда пострадавшую?

- А... да. Ну, хорошо, пока я добрый. Давайте, только поспешите. И помните, что я сказал - чтобы вас никто не видел. Понятно?

Тёрн только кивнул и быстро вышел из лавки. Трувор кинулся за ним.

- Ты что?! Ты что, брат-дхусс?! Что делаешь? Ошейник наденешь? Служить ему станешь? Он ж точно тебя заставит такое... такое сделать, что...

Тёрн улыбнулся.

- Пусть себе, брат-тролль. Пусть. И не таких видывали.

- Идём, помогу, - вызвался клосс.

- Спасибо, брат. Вот только...

- Что "только"?

- У меня не только Гончая. С нами ещё и сидха.

- Что-о? - проревел тролль, замирая посреди улицы, точно та самая скала, которую, по преданию, некогда метнул владыка морей Левиафан в парящего над облаками Грифона, не попал, и скала рухнула посреди пустыни, замерев там навеки. - Сидха?! С честным дхуссом?!

- Брат Трувор...

- Не называй меня братом! Кто водит дружбу с сидхами, тот... тот сам сидха!

Тёрн только печально улыбнулся.

- Твоя вольная воля, Трувор. Спасибо за помощь.

- Аррргх! - только и прорычал в ответ тролль, бросаясь прочь.

Дхусс вздохнул, потом тряхнул головой, словно отгоняя некую навязчивую мысль и быстро зашагал к городским воротам. Двое стражников-маэдов проводили его злобными взглядами, но пикнуть ничего не осмелились.

- Всё в порядке, - появился Тёрн перед ожидавшими его спутниками. Несём её в город.

- Досточтимый нашёл местного травознатца, опытного в ядолечении? обрадовался Кройон.

- Совершенно верно, - сухо ответил дхусс. - Давайте, нам надо торопиться.

Я постараюсь набросить на нас плащ невидимости, но... - он озабоченно поджал губы и покрутил головой.

- Плащ Невидимости?! - широко раскрыла глаза сидха. - Великие ветра, но это же... Откуда ты знаешь это, ты...

- Неважно, - отрезал Тёрн. - Знаю. К сожалению, не в совершенстве. Поэтому воспользуемся им только в самый последний момент. До ворот доберёмся так.

Мэтр Кройон!

- О, легче лёгкого пуха Пёрышко-тело твоё; Как дуновение духа, Как заклинанье моё...

- вдруг нараспев выдал демон. - Сходу не смог подобрать должную рифму к "твоё" на вашем арго, - несколько сконфуженно пояснил он. - Поэтому пришлось добавить "моё", хотя вообще-то правильный размер - не моё конёк.

Предпочитаю...

- Альдо эвайри, сан труавайри, Сальо скилайри, энтаро де до! неожиданно подхватила сидха. Правда, при этом она очень внимательно смотрела на Тёрна. Дхусс не повёл и бровью.

- Красивая мелодика, - великодушно похвалил мэтр Кройон. - Хотя, как и во всяких смысловых стихах, звукопись страдает. Здесь следует применять аллего...

- Мне кажется, что для поэтических штудий сейчас несколько неподходящее время, - железным голосом произнёс Тёрн.

- О! Прошу прощения у достойнейшего, - вновь сконфузился демон, теперь уже по другому поводу. - Вперёд, друзья, и пусть ветер отнесёт прочь стрелы наших врагов!

- Убавьте патетики, мэтр, - вполголоса пробормотал дхусс, однако его никто не услышал.

Маленький отряд быстро покрыл отделявшее их от города расстояние. Какое-то время ещё пришлось ждать, пока к воротам не подъехала тяжело груженная повозка. Стражники-маэды открыли створки и вступили в долгие пререкания с купцами по поводу пошлины.

- Теперь внимание, - остановился Тёрн. С небольшого, густо заросшего шипастым белолистом холма как на ладони представали и ворота, и город за крепостной стеной. Сидха поморщилась - городов она, как и положено всякой сидхе, недолюбливала.

Дхусс взял посох наперевес. Кажущиеся грубыми пальцы с удивительной ловкостью пробежались по отполированной древесине. Посох словно бы вздрагивал от каждого прикосновения, точно живое существо. Резкие черты лица Тёрна исказились, будто дхусс с трудом сдерживал крик боли.

Из концов посоха стало словно бы изливаться прозрачное, блёклое, едва видимое при свете дня пламя. Из него соткался купол, сомкнувшись над головами путников.

- Идём, - сдавленно бросил дхусс. - И быстро.

Стражники продолжали увлекательнейший процесс выколачивания мзды из незадачливых купцов, так что Тёрн, мэтр Кройон со Стайни на руках и сидха беспрепятственно проскользнули в ворота. У демона хватило ума промолчать и задать вопрос, почему они не внесли положенную местным законом плату за вход лишь когда городские ворота скрылись из виду.

- Потому, что потому кончается на "у", - огрызнулась сидха, продемонстировав неплохое знание человеческих поговорок.

- Вот эта лавка, - поспешно сказал Тёрн, прежде чем демон успел что-то ответить.

Купол из прозрачного пламени исчез в тот самый миг, когда за мэтром Кройоном закрылась дверь заведения. Надо признать, что появление демона произвело на высокоучёного господина Ксарбируса, обладателя степеней в алхимии, медицине, равно как и отличившегося на службе Высокого Аркана, сильнейшее впечатление. Травник коротенько взвизгнул и стал медленно сползать вдоль притолоки. Глаза у него сделались совершенно безумными, всё лицо мгновенно покрылось крупными каплями пота.

- Не стоит так волноваться, мэтр Ксарбирус, - холодно прокомментировал Тёрн. - Разрешите представить: мэтр Кройон, поэт, художник и лекарь, отмеченный...

- О, прошу досточтимого не преувеличивать моих ничтожных заслуг, - мэтр Кройон церемонно скрестил лапы и скромно потупился.

- С-с-счастлив п-познакомиться, - пролепетал алхимик, не делая никакой попытки подняться.

- Оставим церемони, - прежним холодным тоном проговорил дхусс. - Вот наша пациентка, мэтр; мы нуждаемся в вашей помощи. Своё слово я помню и не отступлюсь от него даже в малейшей степени.

- А... гм... да-да, конечно, - поддерживаемый Нэисс, травник с трудом встал на ноги. - Н-несите... больную... сюда.

За лавкой оказалось небольшое помещение, почти пустое, если не считать узкого деревянного стола посередине. В углу на жаровне булькало несколько закопчёных колб. Рядом стоял табурет, покрытый белоснежно-чистым полотенцем, где в строгом порядке разложены были устрашающего вида хирургические инструменты.

Надо признать, что специалистом мэтр Ксарбирус действительно оказался знающим. Его испуг прошёл, и теперь он действовал чётко, цепко и уверенно.

Р-раз - тонкая игла уколола палец бесчувственной Гончей и несколько капель крови сорвались в подставленную пробирку. Два, три, четыре - мэтр с ловкостью циркового жонглёра добавлял в пробирку по капле то одного, то другого реактива из числа булькавших на жаровне. Жидкость в сосуде мгновенно меняла цвет, последовательно становясь то жадеитовой, то лазурной, то охристой.

- Замечательно... превосходно... как и следовало ожидать... - бормотал себе под нос алхимик, таращась на пробирку и что-то быстро записывая в толстенный журнал, обтянутый кожей. - Ну что ж, всё ясно. Стандартный набор молодой Гончей. Вам сильно повезло, что вы встретили меня, достопочтенные. Концентрация токсинов уже достигала предкритического уровня... Чистить кровь, и чистить немедленно!

Не прошло и четверти часа, как мэтр Ксарбирус принялся за вторую часть работы. Из другой комнаты он выкатил причудливую конструкцию с небольшими мехами и целой системой тонких стеклянных трубок. Воткнул две иголки на гибких трубках в тонкую руку Гончей и повернул рукоятку. Меха принялись сокращаться сами собой, и тёмная кровь побежала по назначенному ей лабиринту. Сам алхимик продолжал суетиться возле аппарата, то и дело добавляя через специальные воронки то одно, то другое снадобье. Стайни не шевелилась, оставаясь в глубоком забытьи.

Тёрн, Кройон и Нэисс наблюдали за происходящим в благоговейном молчани.

Ксарбирус возился долго. Шло время, за окнами начало темнеть, а тощий алхимик всё трудился и трудился, то и дело забирая пробы проходившей через его агрегат крови и добаваляя туда какие-то реагенты. Смотрел на просвет, цокал языком, покачивал головой, барабанил пальцами по столешнице, закатывал глаза к потолку, задумчиво тянул "тэ-э-э-э-кс..." и вообще всеми силами изображал напряжённую умственную деятельность.

...Сморился он, лишь когда на улице уже совсем стемнело. Последняя проба крови, когда в неё добавили кипящей и смердящей гадости, не обратилась ни чёрной, ни голубой, ни фиолетовой. Вместо неё в пробирке возникла кристалльно чистая прозрачная субстанция.

- Всё! - гордо провогласил алхимик. - Все следы эликсиров Некрополиса из крови больной убраны. Теперь осталось избавиться от вшитых капсул... мой анализ показывает, что они должны находиться здесь, здесь и здесь...

Разрезы Ксарбирус делал быстро, решительно и точно. Одна рука, державшая скальпель, словно бы наносила стремительный удар, вторая, с щипцами, мгновенно погружала инструмент в рану, выхватывая оттуда тонкую скляницу чёрного стекла. Зажимы перекрывали отходившие от склянки тонкие трубки, и скальпель довершал работу. Окровавленный пузырёк с эликсиром падал в подставленный таз.

Работа затянулась чуть ли не на всю ночь. В конце её алхимик уже еле стоял на ногах, однако лицо его светилось вполне законной гордостью. Бледные щёки Стайни порозовели, дыхание сделалось глубоким и ровным. Ксарбирус тщательно обработал разрезы, зашил их, ловко орудуя тоненькой иглой.

- Всё! - наконец выдохнул он, бросая иголку в таз. - Готово. Теперь два-три дня полного покоя, и ваша больная побежит резвее самого быстрого скакуна.

- Благодарю высокоучёного мэтра, - склонил голову Тёрн. - Готов исполнить свою часть сделки.

- Да, уж лучше бы ты исполнил, - хихикнул алхимик. - Пойми, в моих руках будет не только твоя жизнь, но и жизнь этой девочки, которая тебе непонятно почему, кстати, - так дорога. Она останется без сознания ещё три дня, и я должен буду давать ей определённые декокты... так что лучше б тебе не пытаться обмануть меня, Тёрн.

- Дхуссы держат слово, мэтр.

- Тогда иди сюда, наклонись и подставляй шею.

Тёрн молча повиновался. Костяная броня вздрогнула, когда стальной обруч охватил ему горло, однако дхусс промолчал.

- Что всё это значит?... - недоумённо начал было Кройон, однако Нэисс только шлёпнула его по чешуйчатой лапе.

- Ну, - выпрямился дхусс, шипы на его броне угрожающе смотрели вперёд и вверх, - а теперь я готов выслушать твоё задание, мэтр.

- Задание простое, - нервно хихикнул травник. - Мне, видишь ли, для моих штудий необходимы кое-какие редкие вещички. Я потому и обосновался в здешних горах, что, по имеющимся у меня сведениям, именно тут их и можно разыскать. Так вот, я был бы крайне признателен тебе, если б ты сумел доставить мне Перо Феникса из заброшенного храма - местные говорят, что отсюда это три дня пути на север, вдоль хребта. Подробностей не знаю, трапперы как-то не рвались мне их сообщить и даже девет не делал их более разговорчивыми. Так что тебе предостит справляться в одиночку. Об одном хотел предупредить - в окрестностях рыщут и големы Навсиная и, по слухам, аколиты нескольких орденов - само собой, Феникса и, я слышал, Грифона.

Следует также остерегаться Некрополиса - куда приходят големы, рано или поздно заявляются и повелители оживших мертвецов. Кстати, несколько аутеничных Камней Магии из тех же големов пошли бы моим штудями очень на пользу. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я, дхусс.

- Понимаю, - бесстрастно ответил Тёрн. - Сколько Камней тебе необходимо, мэтр?

- Как минимум пять, мой добрый дхусс, как минимум пять.

- Очень хорошо, - кивнул Тёрн. - Пять - значит, пять. Договорились. Я отправляюсь немедленно. Нэисс, ты...

- Я с тобой, - немедля откликнулась сидха. - Сиделкой при этой... Гончей я не буду. Хоть вари меня снова в котле.

- Гм... я-то как раз хотел попросить тебя именно об этом...

- Я же сказала - нет! Вот пусть он остаётся, - она ткнула остреньким коготком в бок демона, немедля согнувшегося в притворной му?ке.

- Я тоже не останусь! - запротестовал Кройон. - Досточтимому может понадобиться моя помощь. А кроме того, разве для моего дела нам не нужен был храм именно Феникса?...

- Не беспокойся, мой добрый дхусс, я совершенно не имею желания связываться с твоими спутниками, нарушь я договор, - вкрадчиво пропел травник. - Идите смело. Ваша подружка в полной безопасности. Если вы принесёте мне просимое, я смогу, пожалуй, возместить убытки от отсутствия торговли, прикрой я на эти дни лавочку.

Казалось, Тёрн колеблется. Однако и Кройон, и сидха разом набросились на него с обеих сторон и дхусс, не выдержав, нехотя уступил. Демон был прав - он рвался как можно скорее покинуть этот "жуткий", по его выражению, мир.

Сидха тоже оказывалась по-своему права. Так что лучше и в самом деле их взять с собой - чтобы чего не учудили в его отсутствие.

4"Осторожно! Стража!" - сидх.

5"Голем..." - некр.

Глава 7

Дхусс, демон и сидха покинули городок немедленно, едва только полностью рассвело. Они вновь воспользовались заклятием невидимости, хотя оно далось Тёрну с явным трудом.

- И набрасывать тяжко, и долго держать я его не умею, - признался дхусс любознательному Кройону. В ответ демон пустился в пространные рассуждения о различных типах дающих невидимость чар, их сравнительных свойствах, достоинствах и недостатках, и самозабвенно болтал всё время, пока трое путников не углубились далеко в дикие дебри. Дороги остались позади; перед Тёрном, Кройоном и Нэисс лежал непроходимый горный лес.

- Три дня пути! - стонал демон, в очередной раз выбираясь из норы-ловушки костолапа, именуемого в народе ещё и "хватом поедучим". - О, вечное пламя, за какие несовершенства мне уготовлена сия злая судьба!...

Тёрн шагал молча, хищным и плавным боевым шагом дхуссов. На стенания демона он внимания не обращал, равным же образом игнорируя ядовитые вопросы Нэисс, действительно ли Гончая настолько хороша в постели, что её судьба до такой степени занимает почтенного дхусса? Все ответы Тёрна сводились исключительно к тому, что звать его "дхуссом" - неправильно.

Пищей странникам - во всяком случае, поначалу - служили исключительно молодые побеги. Тёрн, казалось способен есть вообще всё, что росло на земле, включая и грибы, от которых сидха отворачивалась с подозрением.

Демон Кройон по первости тоже с удовольствием хрумкая ломкими побегами молочника или сочными, мясистыми листьями хищного на-лету?-хвата. Однако как раз к исходу третьего дня пути демон вдруг стал проявлять беспокойство. Рыскал вокруг, что-то ворчал и бормотал, хватал толстенные палки, сучья и ломал их, словно тростинки. А потом невесть зачем вдруг разбежался и с хряском цапнул могучими челюстями не менее могучий ствол белолиста. Раздался треск, демон замычал, с трудом вытягивая клыки, завязшие в плотной коре.

- Мэтр! Досточтимый Кройон, что случилось? - подскочил к нему Тёрн. И невольно отшатнулся - глазки демона сейчас горели нестерпимым огнём, подобно пылающим углям в кузнечном горне, с вывернутых наизнанку губ стекала тёмная слюна, когти отчаянно скребли несчастное дерево.

- Не в себе он, не видишь, что ли, дхусс?! - прошипела сидха, враз оказавшись рядом. - Заклятие Призывания так просто не проходит. Ему какой приказ отдали? - убивать и пожирать. Мол, сладко кровавое мясо, а мозг, если его выковырять из только что сорванной головы - и вообще первейшее лакомство. Он сейчас с этими желаниями и борется.

- Ты раньше этого сказать не могла? - не менее яростно прошептал в ответ Тёрн. - Что ж молчала, словно змея подколодная?

- А ты не спрашивал. И потом, так волновался об этой Гончей... - с явной и нескрываемой ревностью бросила сидха.

- Я не спрашивал... - Тёрн только и покачал головой. - Думай теперь, Нэисс. Что мы можем сделать?

- Как "что"? Дать Кройону кого-нибудь сожрать. Какого-нибудь глупого пастуха или там купца...

- Дурцкие у тебя шутки, Нэисс, прости пожалуйста, - Тёрн сдержался, но это явно стоило ему немалых усилий. - Мэтр! Мэтр Кройон! Как ты себя чувствуешь?

Однако демон только резко отмахнулся, что было силы сжимая челюсти. Теперь он уже не пытался высвободить клыки, напротив, загонял их чуть ли не ещё глубже в ствол белолиста. По чёрной чешуе стекали крупные зеленоватые капли.

- Осторожно, Тёрн! - крикнула Нэисс, когда дхусс решительно шагнул к томимому непонятной му?кой демону. - Осторожно, он может наброситься!...

...Нэисс не призналась бы в этом никому, но она уже готовила свою верную Иглу-до-Сердца. Если не сразить безумца, то, по крайней мере, задержать и оторваться, скрыться в лесу. А Тёрн пусть сам выбирается как может.

Широкая ладонь дхусса легла на чёрную чешую. В левой руке Тёрн сжимал посох, и пальцы его вновь побежали по гладкому дереву. Демон конвульсивно дёрнулся и замычал дурным голосом, да так, что перепуганные лесные обитатели так и брызнули во все стороны.

Тёрн не отстранился. Не отдёрнул руку даже когда чешуйки брони демона встали дыбом, и из-под них потекла зелёная дымящаяся слизь. Её струйки, точно живые змеи, поползли к локтю дхусса; он морщился, но чародейства не прерывал.

Сидха почувствовала дурманящий удар чужой, но в то же время чем-то странно знакомой магии. Глубинные корни чар приходились сродни заветному волшебству её собственного народа. Тёрн вытягивал сейчас из демона всю безумную ярость и жажду бессмысленных убийств, вытягивал, переливая её в себя, и теперь уже ему самому предстояло бороться с натиском тёмных желаний.

Зачем он это делает, слепец? Заклятия Призыва - одни из самых могущественных в арсенале всех систем волшебства. Их так просто не перешибёшь, не одолеешь. А таэнги как раз и славились своими Призывающими, шаманами, искусными в вызове с иных планов бытия совершенно кошмарных чудовищ. Сумей они удержать монстров в повиновении - и армия таэнгов стала бы непобедимой. Собственно говоря, именно на этом держалась их власть в древние времена - до того, как откуда-то с востока пришли люди и не загнали малорослый народец высоко в дикие горы, где таэнги и прозябали по сей день.

Тёрн пытался спасти не себя - демона, уберечь его от гибельного пути саморазрушения, ибо призванные колдунами существа, получая с яростью и неутолимым голодом десятикратно возросшие силы, так же быстро и сгорали, плоть не выдерживала рвущихся сквозь неё потоков магии.

Сидха невольно укрылась за деревом, обхватила прохладный ствол, крепко прижалась. Белолист после этого, конечно, погибнет - сидха высосет из него все соки, все силы; но сама она, быть может, тогда получит чуть больше шансов. А уж с кем придётся драться - с демоном, с Тёрном или с ними обоими - уже не важно.

А тем временем демон мало-помалу успокаивался, опускались вздыбленные чешуи, угасал безумный огонь в глазах; наконец мэтр Кройон глубоко, с присвистом, вздохнул - и распростёрся на земле. Тёрн, дрожа всем телом, тяжело опёрся на посох. Дыхание дхусса стало резким и прерывистым, шипы зловеще встопорщились.

Сидха коротко, с присвистом втянула сквозь зубы воздух. И изготовилась.

Игла-до-Сердца - неплохая вещь, пусть даже и не свалит насмерть. Ничего.

Теперь-то у неё, Нэисс, есть опыт. Она не уйдет, не притянув врага как следует к земле медленно душащими лозами. Прошлый раз она этим пренебрегла.

Однако Тёрн, несмотря на сотрясавшие всё тело судороги, удержался. На самом краю безумия и распада, но удержался. Мало-помалу дыхание его вновь выровнялось, сгорбившаяся спина распрямилась, глаза обрели осмысленное выражение.

- М-мэтр? К-кройон?

- Я-а... в порядке, досточтимый... - слабым рыком отозвался демон. Воистину, я воспарил над тёмными безднами... видел тварей небесных и подземных, видел духов с иных планов, лицезрел рождения и гибели бесчисленных миров... видел, как огонь охватывает страницы нашей Книги, как миры и планы сливаются воедино, ибо силы Божественные продолжают Великую Работу и нет ей ни конца, ни края, ибо смерть содержится в жизни и жизнь в смерти, свет зарождается во тьме и тьма стоит за левым плечом света. Я видел миры, где каждый пожирает каждого и смысл бытия - прожить лишнюю секунду. Я видел бешеный танец драконов кипящей магмы, видел марширующие легионы призраков, видел... огнём выжженные строки рождались в моём мозгу, и я уже протянул руку за пером, как понял... Я видел ракрывающиеся врата и рати, марширующие сквозь них, бесчисленные рати, из множества существ, в том числе и из тех, что живут на моём плане... Я озирал кипевшие битвы, каждая из которых раскинулась на поле от горизонта и до горизонта, и неисчислимы были бойцы каждой из сторон. Видел твоих сородичей, досточтимая Нэисс, видел твох, досточтимый Тёрн - они храбро бились с пришельцами, но...

Он осёкся и очумело покрутил уродливой головой.

- Что это было, досточтимый Тёрн? Я лицезрел ужасные видения, в них я пожирал сотнями и тысячами невинных, я разрывал их тела и поедал... демон содрогнулся от омерзения. - Я старался направить мой взор на те несомненно провидческие сцены, что возникали пред моим мысленным взглядом, но безуспешно, мне хотелось рвать, кромсать, крушить, поедать!... - Кройон содрогнулся. - И тонул я в море кровавом, и смыкались над чёрной главой волны, дики и бешены нравом, унося... ах, простите, кажется, я заговорил стихами, и вдобавок донельзя скверными... Друзья мои, дорогие мои спутники, товарищи, скажите - что со мной?

- Нетрудно догадаться, мэтр Кройон, - устало произнёс Тёрн. - Ты, досточтимый, самым вульгарным образом хотел нас сожрать.

- А... А почему у меня во рту кора и... это? - беспомощно пролепетал демон, выковыривая когтём из-за клыка внушительную щепку белолиста. Откуда это? Как получилось?

- Ты боролся до последнего, мэтр Кройон. Взгляни вон на тот ствол. Ты вознзил зубы в дерево, чтобы не вонзить их в нас. Я склоняю голову пред твоей стойкостью, досточтимый. Если бы не она - моё заклятие бы опоздало.

Я смог помочь тебе лишь потому, что ты сам боролся.

- Ты... помог мне, досточтимый?

- В некотором роде, - кивнул Тёрн. - Нам надо торопиться, досточтимый мэтр. И ты, и я - нам начинает не хватать времени. Мой ошейник тоже даёт о себе знать. Перемычка истончается. Мы достигли окрестностей Храма Феникса - или, вернее, того, что от него осталось - однако я предпочёл бы вернуться, лишь только полностью выполнив приказ Ксарбируса.

- О, да, конечно же! - демон попытался бодро и лихо вскочить, однако лишь с жалобным стоном "о, ноги мои, ноги!" повалился набок.

...Немало времени прошло, прежде чем они двинулись в путь. Сгустился мрак; по счастью, путникам он не мешал, и они шагали почти так же бодро, как и при свете дня.

- Досточтимый, как же мы намерены искать этот самый храм?

- Очень просто, мэтр Кройон, очень просто. Мы выберемся на какой-нибудь холм и каждый из нас явит своё искусство в чарах Обнаружения и Поиска.

- А... эхем... гм... - замялся демон. - Досточтимый, я... видишь ли, не слишком искушён именно в этом разделе магии, всегда ненавидел вычисления, необходимые при этом. Я, как-никак, поэт, а не математик, - прибавил он с известной гордостью. - Поэты презирают низкие и умные числа. Цифры лукавы и предательски, Слова - верны и надёжны, а потому... гм, у меня была отличнейшая строфа, как раз...

- Гм! - громко и невежливо прокашлялась сидха. - Да простит меня мэтр Кройон, но нам действительно надо спешить.

Демон вновь принялся долго и многословно извиняться. Он суетился, не знал, куда девать торчавшие когти и вообще выглядел крайне нелепо.

- Ничего, Храм мы всё равно отыщем, - ободрил Тёрн расстроенного демона. - Полагаю, наших с Нэисс усилий вполне достанет.

...Утро четвёртого дня они встретили на вершине лысого холма, откуда открывался широкий вид на плавно сбегавшие к далёкому голубому озеру леса.

Нигде - ни просеки, ни прогалины. Никаких следов Храма.

Мэтр Кройон немедленно приуныл. Повесил рогатую голову и принялся что-то бормотать. Нэисс жадно вдыхала свежий ветер и происходящее её как будто бы и не касалось.

Тёрн невозмутимо оглядывал бескрайнее зелёное море. Потом воткнул посох в землю, положил обе руки на оголовок и что-то зашептал, сильно сгорбившись и склонив голову. Потом глубоко вздохнул, утёр обильный пот и махнул рукой - мол, туда.

- Что ты узнал, дхусс? - немедля осведомился Нэисс.

- Храм там, - кратко ответил Тёрн.

- Так легко? Я ведь ничего не...

- Это оказалось проще, - казалось, Тёрну не слишком хотелось распространяться на эту тему. - Должно же нам хоть раз повезти?

- Повезти... - проворчала сидха. - С некоторых пор я не верю в везение.

- Почему бы и нет? - мэтр Кройон, напротив, заметно приободрился. Недостойный никогда не сомневался в способностях досточтимого Тёрна.

Почему бы...

- Тихо! - шикнул Тёрн. - Тихо вы, оба!

Они замерли, по пояс в невысоком кустарнике. Вокруг царило мёртвое спокойствие, птицы умолкли, даже ветер стих.

"Засада!" - это они вскричали все разом. Хорошие мысли, как известно, приходят в умные головы одновременно.

...Големы поднимались и справа, и слева, и спереди, и сзади, выныривали из зарослей точно исполинские рыбы, идущие на нерест. Три... пять... семь...

Семь! Броня размалёвана коричневыми и зелёными полосами, пятнами и зизгами, мечи, топоры, громадные пилы и стреломёты наготове.

Захватили. Зацепили. Окружили. Как, отчего, почему - ответил потом. Демон немедля принял боевую стойку, вскинул лапы - внушающие ужас когти так и сверкнули. Правда, выражение на физиономии мэтра было отнюдь не мужественным.

- Д-досточтимый Т-тёрн...

- Тихо, - негромко проговорил дхусс. - Делаем так. Нэисс, ты...

Големы не тратили время даром. Никаких предложений сдаться, бросить оружие и так далее и тому подобное. Три стреломёта хакнули разом. Четвёртый голем испустил длинную струю жидкого пламени, пятый - выстрелил из наплечной аркебузы.

Железные бельты пробили листья над головами упавшей троицы. Один скользнул по броне демона.

- Д-да что ж это? - пролепетал мэтр Кройон. - З-за ч-что ж они нас?...

- За всё хорошее, - зло прошипела сидха.

- Заткнитесь, оба! - яростно бросил Тёрн. Перед ним уже смутно мерцал зелёным недавно починенный жезл Охотника. В глубине кристалла плясала настоящая вьюга крошечных искорок.

Дхусс коснулся белого древка - и зашипел от боли, едва не отдёрнув руку.

- Горячий, дрянь...

Големы приближались, медленно и неторопливо, ломая кусты, втаптывая в землю лианы и вьюнки. Кольцо сжималось - но недостаточно быстро.

- Ecco zianni, abo se tlamni! - разобрала сидха произнесённые быстрым шёпотом слова. Зелёный кристалл вспыхнул ярким, нестерпимо-слепящим пламенем; оно непременно выдало бы их врагу, однако...

Големы резко замерли. А потом с торжественной неторопливостью повернулись друг к другу. Звякнули, лязгнули какие-то рычаги и сочленения.

...Первым успел перезарядить своё оружие низкий, словно бы приплюснутый голем с мощным двухдуговым самострелом над правым плечом. Железный бельт сорвался и ударил - но отнюдь не туда, где прятались трое путников.

Короткие дрот звонко хлестнул по шлему соседнего голема, высокого, с неимоверно длинными многосуставчатыми руками, в каждой из которых оживлённое Каменм Магии чудовище сжимало по обоюдоострому мечу. Подобные клинки у людей именовались "двуручниками". Острие арбалетной стрелы пробило боковину шлема, один из алых кристаллов, заменявших голему глаза, вывалися из глазницы и беспомощно повис на каких-то разноцветных нитях.

Атакованный великан не остался в долгу. У него тоже имелось кое-что помимо мечей. Покрытое копотью отвертие в груди голема сказало "умпф-ф-ф", и напавшего мгновенно окутало облако клубящегося пламени. Вооружённый мечами голем, не удовольствовавшись этим, решительно двинулся к противнику, выразительно занося для удара оба клинка.

Однако дорогу ему преградил третий, и широкий раструб только теперь перезаряженной аркебузы уставился прямо в грудь напирающему "огнемётчику".

Оба меча мгновенно рубанули крест-накрест, застонал воздух, однако аркебуза успела изрыгнуть дым. Гром выстрела на миг заставил всех оглохнуть, а в броне голема появилась рваная дыра размером с детскую голову. Из дыры повалил густой малиновый дым; великан пошатнулся, мечи второй раз уже не поднялись. Они глубоко завязли в торсе "аркебузера", разрубив того едва ли не пополам. "Аркебузер" пошатнулся, из разрубов вырвались тонкие язычки пламени.

Четверо других големов тоже не теряли времени даром. Свистели бешено крутящиеся диски-пилы, гулко ухали молоты-гасилы, щёлкали баллисты, выбрасывая короткие копья. Все противники успели изрядно попятнать друг друга. Одному из големов удалось зацепить неприятеля парой выдвижных крюков, притянуть к себе и несколькими проходами циркулярной пилы срезать тому руку с молотом. От следующего удара в подреберье увечный голем тяжело осел наземь; впрочем, победителю тоже пришлось несладко. Двое других големов, до этого ожесточенно осыпавшие друг друга ударами, мигом прекратили сражаться и обратились против удачливого собрата. Продержался он недолго. Голова лопнула под ударом громадной шипастой дубины и алые капли глаз-камней так и брызнули во все стороны, а недавние союзники с прежей яростью обратились друг против друга.

...Вскоре всё кончилось. Семь дымных чадящих груд железа, ощетинившихся ещё совсем недавно грозным оружием.

- Вот так, - Тёрн вздохнул, выпрямляясь. - Но второй раз такой фокус уже не пройдёт. Нужен жезл, или хотя бы кристалл...

- А где их Охотник? - осведомилась сидха, осторожно оглядываясь по сторонам.

- Эти продвинутые, более совершенные, они действуют сами, - Тёрн явно думал уже о чём-то другом. - Давайте, помогите мне. Мэтр Кройон! Сможешь разогнуть вот это?...

Сила демона очень пригодилась, когда им пришлось отламывать целые пластины панцирей, вскрывая големное нутро. Мешанина зубчатых колёс, червячных передач и тяг. Нелепая мёртвая механика.

- А вот это - то, что даёт ему подобие жизни, - Тёрн склонился над глухо заваренной чёрной коробкой с испещрёнными рунами боками. - Камень Магии.

Мэтр Кройон! Не смог бы ты...

- Разумеется, досточтимый, - сверкнул коготь демона. Сталь поддалась не сразу, но всё-таки уступила.

- Отвернитесь, - предупредил Тёрн, осторожно снимая крышку.

Опасения оказались нелишни. Камень Магии, размером с половину человеческого кулака, пылал яростным багровым светом. Сидха невольно отстранилась, прикрывая глаза ладонью. Мэтр Кройон, напротив, пялился на артефакт во все глаза - верно, он напоминал демону его родной пламенный мир...

- И так ещё шесть раз, - закончил Тёрн, аккуратно увязывая Камень в набедренную повязку. - Первое задание Ксарбируса. И кое-что для нас самих.

Чует моё сердце, эти два лишних нам ещё пригодятся.

- Досточтимый Тёрн, а уверен ли ты, что означенный Ксарбирус не использует сии Камни для какого-то недоброго дела? - вдруг озаботился демон.

Дхусс выразительно пожал плечами.

- Не в наших силах и не в нашей власти судить заранее, - печально обронил дхусс. - Я б хотел быть уверен во всех своих суждениях... что я никогда не ошибусь... но это, увы... судить можно одного-единственного самого себя.

И только себя. Остальные - вне. Поэтому выполним условия. Если Ксарбирус обратит это во зло...

- А ты знаешь, что такое зло? - резко ввязалась сидха.

- Нет. Не знаю. Но чувствую. Когда бьют ребёнка, терзают старика, насилуют женщину. Это зло. Простое и понятное.

- А если это такой обычая... вызывания дождя? Я слыхала о подобном. Когда вся деревня выбирала самую красивую девушку, гонялась за ней, ловила и насиловала. Мужчины - обычным образом, женщины... черенками лопат. Потом несчастную раздирали на части и размётывали по всем сторонам света.

Обычай. Магия. Но действенная. Дождь потом и впрямь выпадал. Деревня и округа жили дальше. До следующего засушливого сезона.

Тёрн пожал плечами.

- Варварство. Засуха может иметь множество причин, как правило, сугубо природных. Однако если она поддавалсь воздействию подобной примитивной магии, значит, с ней можно справиться чародейством высших порядков. Я принял бы на себя этот долг и постарался бы избавить...

- Ну вот, опять заговорил словно проповедник бродячий, - поморщилась сидха. - Они вот очень такие обороты любят.

- Ну и ладно, - пожал плечами Тёрн. - Чем время тратить на болтовню, давай лучше с Камнями покончим.

Нэисс промолчала, лишь строптиво вздёрнула подбородок.

Мэтру Кройону явно тоже очень хотелось порассуждать на столь благодатные темы, как Зло Всеобщее и Зло Повседневное, однако вид дхусса явно показывал, что спорить дальше он не намерен.

В молчании они вскрыли оставшихся големов. Семь небольших Камней Магии Тёрн спрятал себе в повязку.

- Когда идёшь в Храм Феникса, всегда лучше иметь в запасе... что-нибудь эдакое, - пояснил дхусс спутникам.

- А ты знаешь куда идти? - в упор спросила Нэисс.

- Как уже сказал, чувствую, что храм - впереди, - показал рукою Тёрн. Пока нет, но, думаю, скоро узнаем, - ответил Тёрн. - Пошли, вон хорошее место!...

- Для чего?

- Для гадания, конечно же. Для поиска и наставления на путь. Да и задерживаться тут не следует. Если верно всё, чему меня учили, големы перед гибелью посылают весть своим. Тех мы повернули, у нас был настроенный на них жезл, а тут пришлось просто сделать так, что они перебили друг друга.

- А зачем гадать? - не отставала Нэисс. - Ты ж и так знаешь, где храм?

- Такого рода руины редко остаются ненаселёнными, - коротко отмолвил дхусс. Сидха враз прикусила язык.

Они цепочкой двинулись по склону холма. Мэтр Кройон постоянно и опасливо озирался, словно ежеминутно ожидая появления тех самых предсказанных Тёрном големов. Сидха выразительно и громко фыркнула.

- А что? - немедля обиделся мэтр. - Я не подряжался драться с вашими железными уродами! Я не охотник за добычей, не... не... не уничтожитель.

Не настигатель. И не оборонитель. Я хочу вернуться домой! Поэма брошена неоконченной, и какая поэма! М-м-м... если б я мог адекватно перевести на ваш язык... - Он прищёлкнул языком и закатил глаза. - Вы рыдали бы и плакали, при виде гибнущих миров, проходящих очистительное возрождение в вечном пламени, сгорающих и вновь восстающих из пепла...

- Прямо как наш Феникс, - вставила Нэисс.

- Примерно, - мэтр Кройон увлёкся. - Конечно, и размер моей поэмы очень сложен для вашего восприятия, наши ритмы другие, я слушаю взмахи ночных крыльев, биение могучих сердец предвечных исполинов, что бродят по огненным степям моего мира, я...

У какого дальнего предела Остановим мы своих коней, Небо в страхе разом потемнело, В пыль роняя капли тусклых дней, Глыбы мрака c вечности ладоней Пали на иссохшую траву, Но вперёд рванутся наши кони, Раздробив копытом синеву.

И осколков брызги разлетятся, И откроется...

- Гм... и откроется... гм...

Демон сбился и смущённо потупился.

Брови Тёрна нахмурились.

- Конечно, конечно, это лишь слабое и неверное переложение! немедленно запротестовал оскорблённый в лучших чувствах демон. - Я старался переложить моё творение на язык понятных вам образов, отсюда и "кони", то есть существа, на которых ездят, хотя в моём мире, само собой, никаких "коней" нет и быть не может...

- Мэтр, мэтр... - протестующе поднял руки дхусс. - Мы что, на поэтическом состязании?.. Отчего мне всё время надо об этом напоминать?...

- Прошу прощения, каюсь и казнюсь, - тут же зачастил мэтр. - Поэзия моя стихия, мой воздух, мой хлеб, моё...

- Смотрите! - зашипела вдруг сидха, вытягивая руку.

Внизу начиналась сильно заросшая тропа. Травы поднялись выше пояса, белые зонтики покачивались под слабым ветерком. Тропа казалась давно заброшенной - однако недавно по ней прошли, после долгого перерыва. Прошли, не слишком заботясь о секретности, ломая пышные цветущие венчики и оставляя за собой настоящую просеку.

Тёрн призывно махнул спутникам.

- Э-это големы? - не слишком твёрдым голосом осведомился мэтр Кройон.

- Похоже на то, - кивнул дхусс. - Вопрос в том, что они здесь делали.

Дикие места, давно заброшены и запустошены. Потому и пойдём по их следу.

- Думаешь, нам и храм искать не придётся? - осведомилась сидха.

Тёрн кивнул.

- Правда, если они нашли его раньше нас... задание Ксарбируса мы можем и не выполнить.

- Куда им, - пренебрежительно фыркнула Нэисс. - тупые громилы, ничего больше. Только зря Камни Магии тратят.

- Может, и не зря, - пожал плечами дхусс. - Вот в Храме Феникса мы ответ и узнаем. Но сперва - спросим у неведомого, что нас ждёт впереди?

Гадание Тёрна не заняло много времени. Сидха привыкла, что прорицатели и предсказатели не берутся даже за прогноз погоды без десятка амулетов, хрустальных шаров, ароматических курений и тому подобного; соплеменники Нэисс гадали по сорванным листьям, излому веток, что тоже требовало времени и усилий. Тёрн же как будто вообще ни в чём не нуждался.

Дхусс вновь с силой вонзил посох в землю, положил руки на оголовок.

Расправил плечи и закинул голову, словно всматриваясь в небесную глубь.

Сидха ожидала чего-то необыкновенного, невероятного, однако дхусс просто стоял. И Нэисс почудилось, будто Тёрн и в самом деле становится тёрном, одним из бесчисленных шипов на теле громадного леса, простёршегося от Шэйнских гор на юге, до холодных пустошей Безлюдного Берега на севере, что дхусс сливается со всем, что растёт и коренится в земле, не делая никому зла и с извечным стоицизмом принимая смерть от железных топоров тех, кто умеет ходить и говорить, но так и не научился добру, пониманию и состраданию.

Деревья всё видят и помнят. Память передаётся от ствола к стволу, от почки к побегу, впитывая и вбирая в себя всё и вся, всё случившееся в лесу и вокруг него, в глубине земли под корнями и в небесах над кронами. Сидха уловила только слабый отзвук этой древней, глубокой памяти - но даже слабый отзвук заставил её пошатнуться.

Тёрн глубоко вздохнул и выпрямился.

- Лес ничего не чувствует. Вроде бы никакой опасности, о которой он смог бы нас предупредить, там нет.

- И замечательно, досточтимый! - громогласно заявил демон. - Хватит с нас уже дорожных приключений. Хоть тут-то всё должно пройти спокойно!

Тропа быстро завела путников в глубь леса. Вообще здесь, в Гиалмаре, леса удивляли своей чистотой и прозрачностью, а если какие-то места и казались мрачноватыми, то скорее как торжественный и суровый храм, а не обитель чудовищ. Однако здесь старые деревья встали непроходимой стеной, гибкие вьюны протянулись над узкой тропой, под ногами неожиданно захлюпало. С недальних холмов в узкую долинку сбегали многочисленные мелкие ручейки, заросшие водяными скорохватками и широколистными бокогреями.

- Неужто Храм Феникса могли соорудить в таком месте? - вполголоса удивилась Нэисс.

- Разумеется, нет, - также шёпотом откликнулся Тёрн. - Здесь поработала магия. Храм пытались разрушить, но на это у них не хватило силёнок. Тогда гору, на которой он стоял, стёрли в пыль. Вокруг поднялся лес, земля заболотилась. Никому и в голову не пришло бы искать обитель Феникса в таком месте. Хотел бы я знать, откуда Ксарбирус о нём проведал...

- А досточтимый уверен, что мы идём именно ко Храму Феникса? - Мэтр Кройон особенно нервничал. Само собой, ведь ему предстояла дорога домой.

Дхусс пожал плечами.

-Лес не назвал мне точного имени храма впереди нас. Но Ксарбирус производит впечатление человека, который слов на ветер не бросает. Поэтому я...

- Смотрите! - мэтр Кройон от души царапнул землю когтями. Заскрежетало, и под толстым слоем плотно сплетённых трав появилась потрескавшаяся каменная плита.

- Всё верно, - удовлетворённо кивнул дхусс. - Нам везёт, мэтр Кройон. Даже не пришлось гадать.

- Слишком уж легко мы его нашли... - проворчала Нэисс. - Такие подарки...

не нравится мне это. Не люблю, когда шутят с Семью Зверями.

- Согласен, - не поворачиваясь, бросил Тёрн. - Но прежде чем отказаться от подарка, может, всё-таки поглядим?

- Бывает так, что лучше и не смотреть, - упорно гнула своё сидха, но всё-таки не останавливалась.

- Нэисс, тебе это сподручнее всех. Во-он там, впереди - ворота...

- Где? - перебила сидха. - Ничего не вижу. Два остролиста, как их называют люди, и ничего больше.

- Это ворота и есть, - Тёрн приостановился, оперся на посох. Глаза дхусса сощурились, словно он пытался разглядеть нечто затаившееся впереди. Над густой зеленью, над плотным сплетением вьюнков возвышались два могучих дерева-остролиста, некогда белоснежная кора посерела и иссеклась трещинами; между лесными гигантами затаился плотный сумрак. Несмотря на яркий день, в глубине за деревьями ничего нельзя было рассмотреть. Яркая беззаботная зелень травы, россыпи цветов среди сочных стеблей кончались, словно упёршись в невидимую стену; найденный путниками камень служил лишь предтечей, провозвестником близкого храма. На изрытой временем поверхности с трудом просматривался Феникс: громадная птица, обнимающая крыльями весь мир и небо над ним. Мир неведомые резчики изобразили круглым - в этом верили, когда корабли возвращались, обогнув его по кругу, пока звездочёты и маги не доказали, что это не так - мир плоск, словно доска, огромная, но всё-таки конечная, ограждённая могущественными магическими барьерами, прорваться через которые пока не смог ни один из известных миру чародеев.

Ходили слухи, что и Держава, и Некрополис не раз отправляли экспедиции "к краю мира", что якобы и Высокий Аркан, и Гильдия денно и нощно трудятся над заклятием, что позволило бы им проникать на другие планы бытия... но, разумеется, это были всего лишь слухи.

- Ничего я там не вижу, - сидха ещё храбрилась, хотя на самом её пробрала дрожь. Она всегда чувствовала себя в лесах, как дома - а здесь не могла прочесть душу ни единого из замерших впереди деревьев. В изломе ветвей, в расщелинах коры ей вдруг померещились мерзкие ухмыляющиеся хари.

Мэтр Кройон тоже заволновался, роговые чещуи вдоль спинного хребта встали торчком, словно зубья у гребня. Демон разинул пасть, с шумом втянул воздух, слово пробуя его разом и на запах, и на вкус.

- Досточтимый Тёрн, многоуважаемая Нэисс... я чувствую впереди голодное зло. Эманации его отравляют аэр. Оно чётко и отчётливо. Но сокрыто от вас, обитателей этого плана. Мне же сие знакомо. Некоторые... из моих соплеменников, что позорят высокое естество природного демона...

- Мэтр, то есть впереди нас ждут другие демоны? - перебил Тёрн.

Кройон покачал жуткой головой.

- Нет, о высокоучёный достойнейший дхусс. Не мои соплеменники. В противном случае это не представило бы никаких трудностей. У нас... возвышенных обитателей огнистого плана, давно есть средства защиты... от невоздержанности наших, увы, неосознающих себя сородичей, которых мы, собственно говоря, никогда и не считали таковыми. Это что-то иное...

- Древнее или новое? - опять перебил дхусс пространные рассуждение демона.

- Древнее?... О, древнее... затаившееся в тиши, ждущее бессчётные века...

- Мэтр! - зарычала сидха не хуже дикой кошки.

- О, прошу прощения, прошу прощения! Эти сильные чувства... они так оживляют моё поэтическое воображение...

- Идёмте, - оборвал излияния Кройона Тёрн. - Если ты, мэтр, там что-то ощутил - тебе последним шагать. Чтобы успел нас прикрыть, если что.

- Я б его первым пустила, - пробурчала сидха.

- Готов! Я готов! - вскричал воспламенённый демон. - Бесстрашно ступим под зловещие своды, хранящие роковые тайны седой древности!

Тёрн скрипнул зубами. И первым шагнул к тёмным воротам.

Сидха последовала за ним, последним двинулся озабоченный демон.

Лёгкий ветерок утих, едва только на путников упала тень высоких крон.

Перестали шептаться высокие травы за спиной, разноцветье венчиков поникло, прячась под листьями, слово от сильного дождя.

Дхусс вскинул посох наперевес, точно секиру. Узловатые пальцы вновь с ловкостью заправского музыканта пробежали по отполированному дереву.

Сидхе на миг показалось, будто она слышит едва уловимую музыку, щемяще-грустную, крики чаек над пустым берегом, с которого ушли жизнь, свет и радость, тоску океанских валов, обречённых в вечной ярость идти на приступ скалистых бастионов, печаль угасающего луча, затенённого мрачнами тучами; очень печальна, почти скорбна и безысходна была эта музыка, и в то же время - невыразимо прекрасна, словно чайки знали, что этот берег когда-нибудь непременно изменится, может, не сейчас, не в этом плане бытия...

Это длилось долю мгновения, но родство с прозвучавшим сидха ощутить успела. Где мог дикий дхусс - но при этом знающий Кодекс Далейны услыхать и запомнить подобное? Сама сидха не слышала ничего подобного за всю долгую жизнь.

Тень за деревьями дрогнула. Резкий визг, заливистый, какой-то захлёбывающийся, хлестнул словно длинный бич. Зелёная тьма лопнула, расползаясь в разные стороны - слово свет прорывался сквозь тучи, освещая узкую тропку, петляющую и теряющуюся среди высоких кустов стражника, ветки покрывала сплошная щетина чёрно-синих шипов.

- Осторожно! - предупредила сидха. - Они ядовиты. Тёрн, что это было? Ты его прогнал - что это?

Дхусс пожал могучими плечами.

- Я набросил один из главных оберегов против Врага Бесплотного. И, смотри-ка, подействовало. Мэтр Кройон?

Демон недоумённо развёл когтистыми лапами.

- Оно сродни нам, многодостойный дхусс. Я не знаю, обычно ли это для вашего плана. Голодная бестелесная тварь... старая, очень старая.

- Я таких не знаю, - кратко отмолвил Тёрн.

Сидха молча кивнула в знак согласия.

Дхусс вздохнул и сделал знак спутниками. Троица осторожно двинулась по узкой петлистой тропке; демон то и дело задевал боками кусты, и о чёрную чешую ломались десятки тускло поблескивающих шипов - стражник мало того, что ядовит, мало того, что усыпан остриями - он ещё и выстреливает их с немалою силой, так, чтобы шип поглубже застрял бы в теле жертвы. Правда, пробить гибкий панцирь демона эти иглы, само собой, не могли.

Поворот, другой, третий - и путники оказались на небольшой округлой поляне. Высоченные остролисты сомкнули над головами пышные кроны, так что прогалину окутывал лёгкий зеленоватый сумрак.

Они ожидали увидеть величественные развалины, сохранившие мощь и достоинство даже в разрушении, остатки древних колонн и портиков, постаменты статуй и сами статуи, сброшенные с пьедесталов, затянутые цепкой травяной сетью, словно земля не желает расставаться с приобретениями. Однако вместо всего этого их взорам представл невысокий холм, оплывший и покатый; ни колонн, ни статуй, ни портиков не наблюдалось. Правда, было кое-что другое.

Три тёмных входа в капище угрюмо пялились на окружающее великолепие.

Вокруг буйно и несдерживаемо разрослись лапчатник и съешь-меня, протянулись зелёные плети вьюнков, яркие цветы алели среди острых, покрытых по краям зазубринками листьев.

- Это и есть Храм Феникса? - вырвалось у сидхи. - Никогда бы не подумала...

- Да. Это-таки Храм Феникса. Совсем не то, о чём я слышал... читал... что приходилось видеть, но, тем не менее - мы у цели. А холм... Холм насыпали специально, - тоном знатока заявил Тёрн.

- Откуда ты знаешь? - осведомился Кройон.

- Посмотри на своды. Их выложили первыми, потом пустили поверху перекрытия и уже после этого засыпали землёй. Капище это скорее всего имеет купол, оттого и холм такой правильный. Зайдём?

- Что-то не слишком меня туда тянет, - проворчала сидха. - Не люблю каменных мест. И запашок... сдается мне, тут бывали клоссы. И отнюдь не в прыгалки играли.

- Верно, - кивнул Тёрн. - Эти бедолаги вспомнили о старых богах... когда запахло жареным, а Некрополис с Навсинаем навалились с обоих сторон.

Только, боюсь, поздновато клоссы это сделали. Семь Зверей не вернёшь... а если и вернёшь, никто, даже всесильная и всезнающая Смерть, столь почитаемая в Некрополисе, не даст ответа, что из этого выйдет.

- А что это за надписи над арками? - спросила Нэисс. - Меня учили языкам... немного, но таких рун никогда ещё не видывала.

Над входом виднелась белая плита, совсем недавно тщательно отмытая и отчищенная. По снежного цвета камню бежали угловатые письмена, начертанные углём, поверх куда более древних, сейчас едва заметных рун:

- Ты можешь прочесть их, Тёрн? - с надеждой осведомилась сидха. Похоже, она уже утвердилась в мысли, что дхусс, не желающий, чтобы его звали бы дхуссом если и не всё может, то, по крайней мере, всё знает.

- Начертания мне знакомы, - Тёрн наморщил лоб. - Погоди-ка, погоди-ка...

Досточтимый! Мэтр Кройон! Там над другим входом... ничего?...

- Есть, как не быть, досточтимый Тёрн, - прогудел отошедший в сторону демон. - Белая плашка с рунами. Отродясь не видывал таких отвратительных.

Полное отсутствие эстетического чувства, полное пренебрежение пропорциями и даже интуитивно понятными законами каллиграфии...

Тёрн не стал дальше слушать.

Над второй аркой они увидели такую же точно белую мраморную плиту. Надпись выглядела по-иному:

- Замечательно! - отчего-то развеселился Тёрн. - Просто превосходно...

Теперь взглянем на третий.

Над третьим красовалось следующее:

Дхусс некоторое время, прищурившись, смотрел на надпись, потом махнул рукой остальным:

- Пошли внутрь. Если здесь и есть что-то интересное, так только там.

Капище оказалось небольшим. Круглое помещение, высокий купол потолка; пол вымощен чёрными, без единой светлой прожилки, плитами. В середине возвышалось нечто вроде алтаря; Тёрн удивлённо поднял бровь, увидав древний-предревний обрубок дерева, сильно и неприятно смахивавший на тот, что отряд видел в самом начале пути, в деревне таэнгов. Нэисс даже зашипела, вспоминая.

На торце дерева вырезана была четвёртая надпись - и опять непонятными знаками:

Глядя на неё, Тёрн вдруг нехорошо прищурился.

- Что?! - испугалась Нэисс.

- Не ждал встретить их тут, - сквозь зубы процедил дхусс.

- Встретить что?

- Эти руны.

- Ты понял, что они значат?

- Нетрудно было догадаться,- хмыкнул Тёрн. - Если внимательно посмотреть на все четыре надписи, то сразу бросается в глаза - на одних и тех же местах стоят одни и те же символы. Это не может быть четырьмя разными языками. Язык один, просто в ход пустили четыре алфавита, причём в самой простой форме - используя руны как буквы, кое-как сопоставив звук и значение.

- И что же это значит, всё-таки? - с напором спросила сидха.

- Я знаю только один из этих языков, да и то еле-еле, - признался Тёрн. - Звучит это примерно так: "So iggitar, so branudar, so dementar; dementar irge farras sho plowerty". Но руны позаимствованы из давно забытого храмового языка Левиафана, а вот наречие здесь другое. Я мне оно незнакомо.

- У-у, - разочарованно протянула Нэисс, - я-то думала...

- Друзья! - Кройон вдруг хлопнул себя по лбу. - Простите, простите меня! Я запамятовал! Эти слова... они из моего мира. Произношение, конечно, совсем другое... но основа та же. Это значит "мы явимся, мы победим, мы разрушим; разрушим корни крепостей и народов".

- Любопытно... - протянул Тёрн. - Декларация как декларация, ничего особенного. Вот только смущает меня, почему они использовали для самой главной надписи, на жертвеннике, Руны Гидры?

- Кого-кого? - не поняла сидха.

- Гидры. Чёрного Зверя.

- Тёрн... ты о чём? - Нэисс сморщила лоб.

- Есть семь Зверей. Само собой разумеется, по числу цветов радуги. Красный - Грифон, оранжевый - Феникс, жёлтый - Сфинкс, зелёный - Единорог, голубой - Морской Змей, синий - Кракен, фиолетовый - Левиафан...

- И Восьмой Зверь, Белый Дракон, объединяющий их всех, - докончила сидха.

- Это известно каждому ребёнку.

- Само собой, - кивнул Тёрн. - Легенда эта, несомненно, зародилась в древние времена, когда только-только научились разлагать луч белого света на семь цветов. Мистический, таинственный Дракон, обозначавшийся алхимическим знаком Абсолюта, объединяющий в себе семь остальных - подобно тому, как в белом луче содержатся все остальные семь цветов.

Но есть ведь не только белый цвет. Существует и чёрный. Ему, спустя какое-то время, тоже был присвоен хозяин, держатель, Девятый Зверь - само собой, Повелитель Зла, страха, смерти, боли и ужаса. Гидра. Бесформенный, потому что в абсолютной черноте не определишь очертаний. Никто не видел его, никто не может сказать, "он" это или "она". Или вообще нечто совершенно иное.

- Смерть никогда не имела отношения к чёрному! - заспорила Нэисс. Даже у Некрополиса цвет - серый! И мы, сиды, почитаем чёрное... но по-своему.

- Верно. Однако в старину считалось иначе. В те годы стен Некрополиса не существовало даже в самом буйном воображении. А смерть была. Были горе и муки. Кто-то же должен за них отвечать! Вот и придумали... Гидра. Или Гидру, если всё-таки считать эту мифическую тварь женского рода. У мифа появились последователи, а потом, как водится, и мученики. Результат перед вами. Тайный орден, глубоко запрятавшийся от всего, что могло бы им помешать, как они выражаются, "постичь Гидру". Тайный язык. Его я не знал, мне знакомы только начертания. Теперь можно хоть приблизительно узнать, какому звуку соответствовала та или иная руна, хотя это, конечно, неправильно. Истинный Язык Гидры иероглифичен, символ может означать звук, слог, или целое слово - действие, понятие... А, может, эти надписи и не имеют никакого отношения к Девятому Зверю, а просто здешние строители использовали руны Гидры, чтобы сбить всех с толку... хотя я сам так не думаю. Так что эти надписи могут значить одно на том языке, о котором нам любезно поведал высокоучёный мэтр Кройон, а на истинном наречии Гидры совсем другое... Хотел бы я знать, что. Давайте тут как следует всё осмотрим!

... В стенных нишах нашлись меньшие алтари-жертвенники. Они, похоже, в последнее время использовались частенько. Хватало и следов жирного чёрного пепла, остатков обгорелых костей, обрывков грубой домотканой пестряди.

- Бедные клоссы, - вздохнул Тёрн, поднимаясь с колен. - Перепуганные насмерть, пытаются задобрить на всякий случай все силы, до которых только могут додуматься. Варварство, настоящее варварство.

- Но Семь Зверей были на самом деле, - вдруг резко повернулась к нему Нэисс. - Это всем известно. Храмы, жрецы, обряды, явления Зверей, творимые ими чудеса, их битвы, едва не погубившие весь Райлег... Всё это было. А вот Дракон и Гидра...

- Согласен, - отозвался дхусс, вертя в руках грубой работы глиняную плошку, раскрашенную яркими разводами. - А вот и руны Некрополиса... я уж удивляться начал, что их нет.

Надпись выглядела совсем свежей. Кто-то нанёс её алой краской над нишей с жертвенником.

- Всем, кому только можно, молятся, - вновь покачал головой Тёрн.

Дхусс хорошо помнил эти письмена. Такие же точно были вырезаны на ошейнике Стайни.

- Что они знали такого, чего не знаем мы? - сквозь зубы пробормотал дхусс.

- Чего так испугались? Только ли големов и некромантов?...

- Уверен ли достойнейший, что это точно искомый Храм Феникса? - с кислой миной поинтересовался демон. - Нужное нам место, а не просто грубое капище невежественных дикарей?...

- Достойнейший уверен, - сумрачно отрезал Тёрн. - Здесь под сажей и копотью повсюду знаки и символы Феникса. Сакральные тексты, молитвы, обращения, посвящения... Да смотрите же сами!

Он был прав. Тролли не церемонились с древним святилищем. Здесь жгли костры, в пламени сгорали жертвы неведомым силам; жирная гарь оседала на повсюду на стенах, скрывая старые надписи. Пучком травы дхусс наскоро протёр одну из плит - её покрывал сплошной узор мелких рун.

- увидели путники.

- Храмовый язык Феникса, - хмыкнул Тёрн. - Всё правильно.

- А что это значит? - возбуждённо поинтересовался демон. - Случайно не то заклинание, посредством которого достойнейший и многомудрый дхусс намерен отправить меня, невинного скитальца, обратно на мой родной бытийный план?

- Shaarna telle ghoryn meate, - прочитал вслух Тёрн. - "Феникс пронзает плоть миров".

- Вот! Вот! - Мэтр Кройон от нетерпения почти что подпрыгивал на месте. - Давайте же искать, давайте! Это и есть библиотека? Осталось только грязь стереть?

- Грязь стирать погоди, - Тёрн удержал не в меру ретивого демона. Найти заклятие - это только полдела. Мне вот, например, ещё очень хотелось бы узнать, от какого именно врага пытались оборониться здесь клоссы. В самом ли деле просто просили удачи в борьбе с Некрополисом и Высоким Арканом, а также и вообще со всеми, кто позарится на земли их родов; или было что-то ещё?

- А нельзя ли... э-э-э... сперва выполнить обещание, данное достопочтенным мне, недостойному? - жалобно осведомился демон.

- Гм... - Тёрн скорчил жутковатую гримасу. - Мой опыт в магии, хоть и невелик, тем не менее подсказывает, что заклятие подобной силы и уровня зачастую оставляют от храмов одни развалины, а порой и того меньше. Тем более, что мы не жрецы Феникса и даже не адепты его ордена. А нам, если помнит уважаемый мэтр, ещё надо вернуться к господину Ксарбирусу с Пером Феникса. Так что с переходом лучше немного погодить. Времени у нас, - Тёрн с непроницаемым лицом потёр плотно охватывавший шею обруч, - пока ещё достаточно. Хотел бы я всё-таки узнать, от кого клоссы пытались в такой панике обороняться. И что это за призрачная тварь встретилась нас у храма.

Причём, как очевидно, - дхусс огляделся, - Пера Феникса тут мы явно не найдём. Значит, надо идти вниз, в подвалы и ещё ниже, если потребуется, в катакомбы.

- Не вижу входа, - демон беспомощно завертел головой.

- Помоги оттащить бревно, - вместо ответа скомандовал Тёрн.

Несмотря на огромную силу демона, обрубок ствола оказался почти что неподъёным.

- Его словно наговором пришпилили! - во всеуслышание пожаловался мэтр Кройон.

- Ничего, - пыхтя, Тёрн сдвинул свой конец на пол-локтя. - Никакой наговор... ух!... перед дхуссом не устоит, хоть я и не дхусс.

Наговор, если он и был, действительно не устоял. Бревно, служившее клоссам каким-то грубым алтарём, медленно и нехотя, но всё-таки сдвинулось с места.

- Как и следовало ожидать, - отдуваясь, Тёрн кивнул на открывшуюся плиту со врезанным бронзновым кольцом, настолько плотно вросшим в камень, что освободить его смогли только могучие когти мэтра Кройона.

Открылся узкий и тёмный лаз, с круто уходящей вниз, в непроглядную тьму крутой лестницей. Сами ступени - узкие, блестящие, словно из обсидиана, в ширину раза в три меньше, чем в высоту. Из подземелья дохнуло сырым холодом, плесенью и ещё чем-то, отчего Тёрн вдруг сморщился и на три щага отскочил от проёма.

-Назад, все! - только и успел пролаять он, когда тьма в провале дрогнула, исторгая из себя зыбкое полупрозрачное облачко размером с человека, поднявшееся над полом и зависшее прямо посреди старого храма.

Сидха пронзительно, сотрясающе завизжала, разрывая криком собственное горло. С этим воплем она и метнулась к выходу, но рухнула в двух шагах от него, словно налетев на невидимую стену.

Облачко медленно поплыло к упавшей сидхе, плавно и даже красиво колыхаясь.

Для мира, где магия и призраки так же обычны, как деревья в лесу и облака в небе, в этом облачке не было ничего ни особенно страшного, ни чего-то выдающе-пугающего.

Свет в храме, и без того тусклый, внезапно померк, словно невидимая рука задёрнула портьеры. Облачко впитывало, вбирало в себя солнечные лучи, распухало, расширялось, так что Тёрну с демоном пришлось отскочить к стенам.

В храме вдруг воцарился леденящий холод, точно призрак вместе со светом поглощал и тепло.

Дхусс вновь вскинул было посох, но Кройон опередил его.

От рёва взбешённого демона, казалось, вот-вот рухнет низкий свод. Алая пасть распахнулась, высунутый до самого предела язык трепетал, словно у вот-вот готовой броситься змеи; привидение остановилось, задрожало, по нему побежали бытрые волны, словно водную гладь потревожил пробегающий ветер. На короткое мгновение стал виден смутный облик высокого, под стать Кройону, существа, внешне даже несколько на него похожего; чешуя, рога, хвост и так далее.

Мэтр Кройон взвыл совершенно нестепимо, так что даже Тёрн выронил посох и зажал уши ладонями; однако и призраку не поздоровилось. Раздался треск, словно кто-то рвал на мелкие куски мокрую парусину, и облако будто взорвалось изнутри, разлетевшись мелкими тёмными ошмётками.

Демон умолк, бока его ходили ходуном, язык свесился на сторону, словно у пса в жаркий безветренный день. Тёрн неловко нагнулся, подобрал посох; в храм быстро возвращались и тепло, и свет.

Слабо застонала и заворочалась Нэисс, кое-как пытаясь подняться.

- Ты в порядке? - склонился над ней Тёрн. Сидха не слишком уверенно кивнула, села, обхватив голову.

- К-как... ч-что... - только и смогла она выдавить. Глаза её блуждали, рот бессильно приоткрылся.

- Это, достопочтенные, была призрачная тварь с моего плана бытия, тяжело отдуваясь, но тем не менее с изрядной гордостью сообщил мэтр Кройон. - Такие населяют пустынные чёрные каверны вблизи пламенных морей, жадно пьют их лучи, вбирают их жар; говорят, что если подобных созданий соберётся достаточно много, они могут потушить даже звёздный огонь.

- Очень мило, - покачал головой Тёрн. - Тварь с твоего плана, из твоего мира, мэтр Кройон? Но что она тут делала, как оказалась у нас, в Храме Феникса?

- Ты же сам сказал... Феникс способен летать меж мирами, - всё ещё сдавленным голосом проговорила сидха. - Вот небось и принёс... на хвосте заразу!

- Не кощунствуй! - резко оборвал её дхусс. - Тем более здесь. Кто знает, где сейчас Семеро, и что они могут услышать.

- И-и-звини, - сидха прикусила язык.

- Пойдём вниз, - Тёрн решительно шагнул к чёрному провалу. - Нам нужен алтарь Феникса, если, конечно, он ещё цел, а клоссы-тролли не раздробили его на мелкие кусочки - себе в охранные амулеты.

- Н-надеюсь, досточтимый и многомудрый просто шутит? - с ощутимой дрожью в голосе осведомлся мэтр Кройон.

Тёрн дёрнул щекой - мол, что тут отвечать?

- Спустимся и увидими, - держа посох наперевес, словно секиру, он острожно ступил на первую ступеньку. Шаг, другой, третий - дхусс словно погружался в тёмную воду, свет не мог пробиться вниз, будто над ходом в подземелье кто-то натянул плотный покров, плотный, но невидимый и неосязаемый для простых смертных и даже для демонов.

- Странно, - Тёрн остановился, поднял голову, взглянув на спутников. Феникс никогда не имел ничего общего ни с тьмой, ни даже с ночью. Он светел и радостен, а это не храм, а какое-то капище. Несмотря ни на каких троллей. Что они могли сделать, бедные простодушные создания, кроме как испачкать стены да притащить это бревно, которое они по наивности считают алтарём?...

- Так что же делать? - мэтр Кройон, казалось, вот-вот начнёт заламывать руки, точно заправский трагик.

- Спустимся и всё увидим сами, - хмыкнул дхусс. - Нэисс! Останешься здесь.

Сидха с облегчением кивнула. Лезть в мрачное подземелье, откуда только что вырвался лишиший её чувств призрак, ей, видно, очень не хотелось. Да и то сказать - что ей тут делать? Мэтр Кройон рвался вернуться домой, дхусс Тёрн по взятому на себя глупому и нелепому обязательству помогал демону в этом - а ей, бездомной и безродной отные сидхе, во имя чего класть тут голову?...

Демону пришлось сделать над собой явное и немалое усилие, прежде чем заставил себя последовать за дхуссом. Вскоре колышащийся, точно водная гладь, мрак покрыл Тёрна с головой; демон ступал следом, осторожно нащупывая ступеньки; пасть его озабоченно приоткрылась, красный язык высунулся наружу от усредия, словно у какого-то ученичка-приготовишки.

Наконец и дхусс, и демон скрылись из виду. Сидха осталась одна. Несколько затравленно огляделась, прикусила губу и отступила поближе к выходу, где, за стенами "капища", как выразился Тёрн, по-прежнему ярко светило солнце.

В руках Нэисс оказалась её стражевая лоза. В храме Феникса царила полная тишина, оба спутника сидхи и в самом деле точно в воду канули - ни голосов, ни шагов, хотя когти мэтра Кройона очень даже звучно клацали по холодным плитам.

Что-то скрипнуло над плечом сидхи, словно безобидный жук-трескотун. Однако сидха взвизнула, подскочив чуть не до потолка, крутнулась, выбрасывая впедёд руку. Стражевая лоза бросилась защищасть хозяйку быстрее самой стремительной змеи. Хруст, стук, несколько шипов сломались о камень... и всё. Сидха ударила в пустоту.

Скрип повторился. Теперь он шёл откуда-то из-под отваленного в сторону бревна, того самого, что Тёрн назвал "наивным алтарём". Нэисс показалось обрубок шевельнулся. И снова скрип, только на сей раз ещё и сопровождаемый глухим голосом, какой в балладах и сказаниях принято величать "замогильным".

Этого Нэисс вынести уже не могла. С воплем сидха вихрем вылетела прочь из храма, метнулась к зарослям - где ж ещё ей, прирождённой повелительнице лесов, искать защиты и укрытия?...

Тем временем Тёрн и демон спускались всё глубже. Оба прекрасно видели в непроглядной темноте и не нуждались ни в каких факелах. Лестница круто уходила вниз; обоих тотчас охватила густая и вязкая тишина, звуки тонули, не успев родиться. Дхусс, как всегда, ступал бесшумно, однако он не слышал и обычного клацанья когтей мэтра Кройона, и его же, мэтра, тяжёлого дыхания. Дхусс обернулся - глаза его спутника горели раскалёнными угольями.

Дхусс и демон в молчании достигли первого подземного яруса. Здесь храм казался куда просторнее, над землёй возвышалась лишь самая маковка громадного купола. Сюда клоссы явно не спускались - в нишах вдоль стены застыли каменные статуи, алебастрово-белые, изображавшие во всех мыслимых видах расправившего крылья Феникса, Второго Зверя. Зал был пуст, но в середине его виднелся вход на ещё одну лестницу вниз.

Тёрн не потратил много времени на осмотр зала. Когда-то давно сюда спускались грабители, но судьба их постигла печальная - два скелета, остатки истлевшей одежды и насквозь проржавевшие воровская снасть с оружием. Валялись они у постамента одной из статуй - верно, пытались сдвинуть её с места во всеобщем поверии, что именно в пьедесталах всегда хранятся главные храмовые богатства.

- Что их убило? - прохрипел демон, едва завидя выбеленные временем костяки.

Тёрн покачал головой.

- Не знаю. В стародавние времена Храмы Семи Зверей и впрямь слыли богачами. Хватало и простой стражи, и охранных заклинаний. Чары могли держаться ещё долгие десятилетия после того, как отсюда ушёл последний адепт Феникса.

- А мы, а нас, - задрожал демон, - нас, о досточтимый и многомудрый, нас...

- Не думаю, - перебил Тёрн. - Не чувствую вокруг никакой магии. Кроме, разумеется, остатков примитивных тролличьих наговоров. Но они все остались вверху. Сюда клоссы не спускались.

- Хотел бы я знать, почему...

- Они не случайно привалили на люк своё бревно - вроде как алтарь. Видно, почувствовали тот призрак, что уничтожил ты, достославный мэтр. Вот только откуда он тут взялся? Этого я и впрямь не пойму... Ладно, спускаемся дальше. Это самый странный Храм Феникса, какой я только когда-либо видел.... ну да ничего.

Вторая лесница оказалась ещё круче первой и много длиннее.

- Нэисс там исстрадается без нас, - мрачно заметил дхусс. - Бедняга. Что ей привиделось, когда это облако на нас выплыло?

- Почему же многомудрый не потратил немного времени, дабы расспросить достойнейшую?

- Не думаю, что и она сама смогла бы рассказать... Постой-ка! Мэтр Кройон - вот оно - прямо перед нами!

Лесница кончилась резко, и так же резко, словно кто-то сорвал и отбросил занавес, дхуссу и его спутнику открылся второй подземный зал, ещё больше первого - стен почти что и не разглядеть.

Верхний зал удивлял пустотой, нижний - загроождал настоящий каменный лабиринт. Тут и статуи, и гробницы, и неясного назначения стеллы, и так далее и тому подобное. Тянулись стены, в рост человека, выложенные плитами, испещрённые бесчисленными символами.

- Вот она, библиотека, - Тёрн повёл рукой. - Как я и говорил. А вот алтарь.

- Ого! - подивился демон. - А кто ж его так раскурочил?

Алтарь - вытянутый белый камень, с покрытыми искусной резьбой боками действительно рассекали многочисленные трещины, поверхность покрылась выбоинами, соседствующими с чёрными малоаппетитного вида пятнами - словно тут с размаху швыряли о камень здоровенных таких слизняков.

Тёрн и демон осторожно приблизились. От камня веяло ледяным холодом; в зале было затхло и сыро, как и полагается под землёй, однако именно искалеченный алтарь словно втягивал в себя остатки сохранившегося тепла.

Демон дёрнулся было, и Тёрн едва успел выставить ему поперёк дороги посох.

- Здесь поработала магия, - негромко произнёс дхусс. - Магия высших порядков. Не знаю, некроманты это или Высокий Аркан. Ты, о достойный мэтр, ничего не...

Демон недослушал, покачал жуткой башкой.

- Но это всё случилось давно, очень давно... - Тёрн медленно, кругами приближался к алтарному камню. - Или... - он вдруг замер, озадаченный. Не могу определить, когда, - признался дхусс. - Все метки стёрты. Заклятие налагалось словно из безвременья.

- Из безвременья? - встрепенулся демон. - Это может значить, что накладывали не из этого бытийного плана.

- Может быть, даже с твоего, мэтр? Раз уж тут встретились знакомые тебе призраки?

Демон кивнул.

- Всё это так, о многомудрый, но позволю себе, недостойному, напомнить, для чего мы спустились сюда...

- Само собой. Никто об этом и не забывал, - Тёрн остановился в нескольких шагах от алтаря. Перо Феникса и заклятие. Конечно, на разбитом камне...

строить портальное заклинание возвращения... Но другого выхода у нас нет - если, конечно, ты, мэтр Кройон, не передумаешь.

- Нет! Нет! Не передумаю! - взвыл демон.

- Хорошо. Теперь дело за малым - отсыкать нужное нам заклинание...

Тёрн довольно долго бродил по каменному лабиринту, что-то бормотал себе под нос, водил оголовьем посоза по затейливой вязи храмовых рун. Мэтр Кройон с несчастным и потеряным видом таскался следом, не осмеливаясь нарушить, высокоучёных - несомненно! - размышлений достойнейшего дхусса.

- Интересно, - наконец решился нарушить молчание демон. - Если Храм Феникса хранит в себе такое богатство - списки могущественных заклятий, в том числе и для переходов меж планами, почему же это никем и нигде у вас не используется? Или - нет?

- Ты прав, мэтр. Не используется, - отозвался Тёрн, не отрываясь от цепочек непонятных символов. - Потому что заклятия эти, само собой, зашифрованы. В том виде, как они приведены здесь, чары подействуют только на существо другого плана, не нашего.

- Ты и это узнал, о мудрейший? - изумлённо вытаращился демон.

- Хм... не хвали зря, мэтр, - усмехнулся дхусс. - У меня были... хорошие учителя, скажем так. На существ из плоти нашего мира, скажем, на меня или Нэисс здешние заклинания подействуют только одним образом разорвут в клочья. Ну... что ж... будем считать, что тебе повезло, мэтр Кройон. И скажем спасибо адептам Феникса, они записывали заклятия не просто так, само собой, а по системе. Вот оно, - Тёрн постучал посохом по чёрной плите. Вниз бежали, словно текучая вода, цепочки символов. Само собой, демон не мог прочесть ни одного.

- Осталось проверить самую последнюю малость, хотя я и так не сомневаюсь, - продолжал дхусс. - Никакое заклинание не подействует без Пера Феникса, скрытого под алтарём. Так что надо звать вниз Нэисс, если ты хочешь с ней проститься, или же... - Тёрн галантно поклонился, изяшным жестом указывая на алтарь.

- И... всё? Так просто? - осведомился демон.

- Да. Заклятие несложно. Перо Феникса само сделает остальное. Конечно, если бы я пожелал отправиться за тобой... тут пришлось бы попотеть.

- Да, я хотел бы проститься с достойнейшей сидхой, - мэтр Кройон заметно приободрился. - Невежливо и недостойно художника будет покинуть её без сопутствующих слов. Я сохраню её облик в глубине памяти, я посвящу ей и её поиску вдохновенные строфы...

- Тогда идём вверх, - прервал разглагольствования демона Тёрн.

Они не успели сделать и нескольких шагов вверх по ступеням. Наверху раздался истошный визг, и по лестнице к самым их ногам кубарем скатилась не кто иная, как сидха Нэисс собственной персоной.