Пейдж ДжеральдСчастливец

Джеральд Пейдж

Счастливец

Утопия Мора была изолирована - отрезана от

мрачного внешнего мира. Все утопии таковы...

Нельсон и девушка увидели друг друга одновременно. Он только что обогнул горную жилу, выступающую на поверхности скалы, и сейчас находился в десяти милях от Мавзолея Восточного побережья. Между ним и девушкой, остановившейся напротив него, было футов двадцать; оба замерли, готовые защищаться, и внимательно следили друг за другом. Девушка была белокурая и очень худая, почти тощая, наверное от того, что жила под открытым небом. Ее нельзя было назвать красавицей, это была привлекательная молодая девушка, которой, возможно, не исполнилось и двадцати. С правильными, гладкими чертами лица, в полинявших коричневых шортах из грубого домотканого материала. Нельсон не ожидал здесь никого увидеть, она, судя по всему, тоже. Так они стояли и смотрели друг на друга довольно долго, сколько именно, Нельсон потом вспомнить не мог. И тут Нельсону пришла довольно нелепая идея что-нибудь предпринять.

- Я Хэл Нельсон, - сказал он.

Он уже давно ни с кем не разговаривал, и его голос странно прозвучал в этой глуши. Девушка сделала нервное движение, но к Нельсону не приблизилась. Она не спускала с него глаз, и он чувствовал, что она готова отреагировать на малейший шорох, который предупредил бы ее о ловушке.

Нельсон шагнул было к ней, но сразу же остановился, ругая себя за совершенную от нетерпения ошибку. Девушка быстро отошла назад, как зверек, который еще не знает, угрожают ему или нет.

- Я такой же, как ты. "Неспящий". Видишь, у меня вся одежда рваная.

Нельсон сказал правду, но девушка лишь нахмурилась. И все так же была настороже.

- Я убежал десять или двенадцать лет назад. Из Таннервильской Коммуны. Я тогда был на старшем курсе. Им не удалось упрятать меня в гроб. Я уже тебе сказал - я "неспящий", - он говорил спокойно и медленно и, как ему казалось, ласково. - Не бойся меня. Скажи, кто ты.

Тыльной стороной ладони девушка откинула с глаз прядь почти выгоревших волос - и только этот жест мог свидетельствовать, что ее напряжение немного спало. Она была сильная и легкая, ростом гораздо ниже его. Вероятно, среди этой дикой природы она чувствовала себя так же уверенно, как и он. Их окружали густой кустарник, сосны и скалы. И если бы Нельсон ее напугал, а для этого было достаточно одного неосторожного движения, ей бы ничего не стоило убежать. Слишком много воды утекло, и Нельсон стал забывать тех, с кем он когда-то был вместе, и теперь ему так не хватало компании, особенно женской. Патруль, который схватил Сэмми, Джин и старину Гарднера, поймал и Эдну и чуть было не поймал его самого. Девушка была одна, а это означало, что у нее тоже нет близких. Поэтому они нужны друг другу. И Нельсон старался ее не напугать.

Он сел на землю, прислонившись к скале, и стал искать в рюкзаке консервы.

- Ты голодная? - спросил он, взглянув на девушку.

На таком расстоянии было трудно разглядеть, но ему показалось, что глаза у нее карие. Карие и большие, как у жеребенка. Нельсон поднял банку, чтобы девушке было видно. Она повторила свой жест - откинула прядь выгоревших волос, но даже на расстоянии двадцати футов было заметно, что выражение ее лица слегка изменилось, и Нельсон заметил, что в ней появилось что-то новое.

- Ты, наверное, очень голодная? - повторил он.

Он хотел кинуть ей консервы, но вовремя догадался, что девушка убежит. Тогда, подумав, протянул их ей. Она перевела на них взгляд, и в этот момент Нельсон мог бы поймать ее - она бы не успела убежать. Но у него хватило сообразительности этого не делать.

Вместо этого Нельсон продолжал наблюдать, как от противоречивых чувств меняются ее лицо и облик. Девушка едва шевельнулась, в ее движении сквозила нерешительность и растерянность. Все же она не подошла.

Но ведь и не убежала. Нельсон был уверен, что хоть в чем-то поколебал ее подозрительность. Он нащупал место, где открывается банка, и нажал на него большим пальцем. Послышался свист, банка открылась, и в воздухе запахло подогреваемой с шипением пищей. Нельсон посмотрел на девушку и улыбнулся.

Может быть, он выдавал желаемое за действительное, но, казалось, теперь она стояла на шаг или два ближе, чем когда он смотрел на нее последний раз - до того, как начал открывать банку. Точно определить он не мог. Понюхал консервы, чтобы девушка поняла, как это вкусно, и сказал:

- Свинина с фасолью, - он вновь протянул ей банку. - Я украл ее на патрульном складе несколько недель назад. Правда, вкусно пахнет? Нравится, а?

Но девушка все еще боялась, что это ловушка патрульных, что он схватит ее и отправит назад в Мавзолей. Нельзя было ее винить. Нельсон медленно встал и отошел футов на десять в сторону, но так, чтобы между ними было по-прежнему футов двадцать, и аккуратно поставил банку на землю. Потом повернулся и сел за прежнее место у скалы, предоставив девушке решать, что делать.

Ему не пришлось долго ждать. Не сводя с него глаз, она, как зверек, приблизилась к еде, медленно нагнулась, готовая отреагировать на любое резкое движение с его стороны, и взяла банку. Выпрямилась и отошла на несколько шагов.

Она ела руками, доставая из банки горячую пищу и явно не боялась обжечься. Отправляла свинину в рот и тщательно облизывала пальцы. Ела быстро, как будто впервые за несколько недель. И все время смотрела на него.

Нельсон успокоился. Теперь, даже если бы она потеряла бдительность, он уже не бросился бы к ней. Не сделал бы ничего такого, что могло ее напугать. Он подождал, пока она поест, и, встретившись с ней взглядом, улыбнулся. В одной руке она держала пустую банку, а другой вытирала рот. Около полминуты девушка смотрела на него, и он медленно сказал:

- Тебе понравилось? Да?

Девушка молчала. Посмотрела сначала на него, потом на пустую банку. Нельсон догадывался, о чем она сейчас думает, и надеялся, что она ему поверит.

- Мы оба нужны друг другу, понимаешь?

В ответ она лишь неуверенно на него посмотрела.

- Одному здесь долго не протянуть. Рано или поздно одиночество тебя доканывает. Ты или сходишь с ума, или перестаешь быть осторожным, и тебя ловит патруль.

Девушка приоткрыла рот, быстро оглянулась и снова посмотрела на Нельсона. Не отрывая от него взгляда, нагнулась и поставила банку на землю. Нащупывая под ногами дорогу с отведенной назад рукой, чтобы не наткнуться на дерево или скалу, она стала отступать к краю полянки. Подошла почти вплотную к деревьям, остановилась и снова пристально посмотрела на него. Сгущались тени, была уже почти ночь, а ночи в этом краю наступают быстро. Лица девушки не было видно. Вдруг она повернулась и скрылась за деревьями. Нельсон не пытался ни остановить, ни позвать ее. И то и другое не имело смысла и могло нарушить все его планы. Ничего подобного вовсе не требовалось.

Ночь он провел укрывшись среди валунов, хорошо выспался и на следующее утро встал отдохнувший.

Поблизости он нашел ручеек и умылся, чтобы стряхнуть остатки ночного сна. Утро было ясное, солнце припекало, дул прохладный легкий ветерок. Нельсон чувствовал себя прекрасно. Он был жив и был готов встретить наступающий день. А прежде всего позавтракать.

Из рюкзака он достал еще одну банку со свининой и фасолью и открыл ее. Консервов, как он заметил, почти не осталось. Запасы подходили к концу. Завтракая, он не торопясь обдумывал, что предпринять.

Выход, конечно, оставался только один. Добывать пищу можно охотой, но это, в лучшем случае, занятие временное, ведь охотник вынужден находиться в какой-то ограниченной местности. Того же требует и сельское хозяйство, только еще в большей степени. Ферма занимает территорию гораздо меньшую, чем охотничий участок, и с нее уж тем более никуда не уйти. Кроме того, на ферме должны быть какие-то постройки - держать запасы на зиму. А все это значит, что тебя неизбежно - и наверняка очень быстро - найдет патруль. Нет, из всех вариантов приемлем был только один, его подсказывал Нельсону многолетний опыт: найти патрульный склад и украсть еду оттуда.

Весь вопрос, конечно, сводился к тому, где и когда это сделать. Один патрульный пост был недалеко от того места, где сейчас остановился Нельсон, поэтому естественно было ограбить его. У Нельсона было несколько лучевых пистолетов - точнее, три, - а поскольку патруль может улавливать образующиеся при выстреле продукты сгорания на расстоянии мили, даже если стрелять не на полную мощность, безопаснее всего стрелять по самим патрульным. Честно говоря, ему даже нравились эти стычки. Патрульные, так же как и он, были "неспящими", они никогда не видели электронных снов, уготованных, за небольшим исключением, всем жителям Земли. Они не спали, погруженные с семнадцати лет в ванны с питательным раствором, и не жили воображаемой жизнью, созданной по потребностям каждого "спящего". Из миллиардов землян таких "неспящих" было лишь несколько сотен. В основном, конечно, патрульные, но в том числе и бунтовщики.

Бунтовщиком был Нельсон, так же как и та девушка, которую он встретил вчера. Бунтовщиками были Эдна, Сэмми, Джин, Гарднер и, может быть, десяток других, кто встречался ему с тех пор, как он, совсем мальчишкой, почувствовав опасность, бежал из коммуны.

Вот уже около двух с половиной веков почти все жители Земли воспитывались в коммунах, ничего не ведая о своих родителях. В коммунах людей растили, обрабатывали их сознание, соединяли в пары, а потом отправляли "спать". Скорее всего, родители Нельсона еще находились там, погруженные в забытье и давно позабывшие друг друга и своего сына, - все это принадлежало грубой действительности, которой они не могли управлять. Во "сне" же человек создавал себе желаемый мир. Хоть и искусственный. Да, это была утопия, в высшей степени индивидуализированная и лишенная конфликтов - она их попросту исключала. Но все-таки искусственная. А раз вселенная настоящая, думал Нельсон, значит, ничто искусственное не сможет ей долго противостоять. Поэтому он и убежал из коммуны, не дал поместить себя в питательный раствор, в котором "спящие" доживали свои бессмысленные жизни. Само существование Нельсона опровергало их псевдоутопию, и он должен был ее уничтожить. Они видели в ней индивидуальность. Он же бесхребетность.

Над его головой до самого горизонта простиралось голубое небо, уходящее к далеким голубоватым звездам. Нельсона охватила тоска, когда он, закинув голову и глядя в дневное небо, пытался разглядеть эти звезды. Ему следовало быть там, далеко-далеко, вместе с первопроходцами, преобразователями Вселенной, с теми, кто прокладывает новые пути людям развивающейся цивилизации, которым давно уже нет дела до "спящих" на родной Земле. Но нет, решил он. Находясь там, он не мог бы служить человечеству так же, как оставаясь сейчас здесь. Да, "спящие" отрешены от мира, но Нельсон помнил, что это все-таки люди. И он знал, что должен как-то победить их "сон". Пока с теми, кто лежит в своих гробах и видит бесконечные сны, не случилось несчастья, пока на них не обрушилась грубая реальность.

А что, если космические путешественники вернутся? Что, если иная цивилизация возникнет в какой-нибудь системе, подобной Солнечной, сумеет выйти в Космос и отправит своих посланцев в неизведанные миры, подобные нашему, и они обнаружат Землю и ее "спящих" в неведении жителей? Смогут ли они спасти Землю тогда?

Нельсон поежился под бременем возложенного на него долга и почувствовал, что проголодался. Он вытащил из рюкзака банку консервов и начал ее открывать, но тут вспомнил про девушку и вынул еще одну банку. Нажал на обе крышки, и они отлетели - послышался запах подогреваемой пищи.

Нельсон нагнулся вперед и, дотянувшись до плоского камня, поставил на него одну из банок, потом откинулся и стал руками есть свой завтрак. Полуобернувшись, краем глаза он заметил девушку футах в пятнадцати от него, она стояла в напряженном ожидании, готовая отскочить в сторону при малейшей опасности. Нельсон отвернулся и с увлечением принялся за еду.

- Приятно утром поесть, - сказал он немного спустя, демонстративно проглатывая большой кусок тушенки и слизывая с пальцев соус. В ее сторону он не смотрел.

- Меня зовут Глиннис, - вдруг услышал он.

Голос был неуверенный, с еле заметным оттенком враждебности, но все же он показался Нельсону нежным, мелодичным и звонким, только вряд ли он мог об этом судить, ведь ему так давно не приходилось слышать женского голоса.

- Глиннис, - медленно повторил он. - Хорошее имя. А меня Хэл Нельсон. Я вчера тебе говорил.

- Я помню. Это мне? - она, конечно, имела в виду консервы.

Хэл Нельсон повернулся и взглянул на нее. Девушка все еще стояла у дерева и пыталась казаться непринужденной, хоть это выходило довольно неловко.

- Тебе, - ответил он.

Она сделала шаг вперед, остановилась и посмотрела на него. Нельсон снова принялся за завтрак.

- Не надо бояться, Глиннис. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Было неприятно, что она не называет его по имени, а ему так этого хотелось.

- Я знаю, - ответила она и замолчала. Затем сказала: - Я отвыкла от людей.

- Одной быть плохо - вокруг звери, еду достать трудно, и патруль ловит "неспящих". У тебе когда-нибудь были с ним стычки?

Девушка уже сидела рядом и ела.

- Они меня не заметили. А то поймали бы и забрали с собой.

- А сама-то ты откуда? Как здесь очутилась?

Сначала ему показалось, что девушка не услышала его вопрос. Ока была вся поглощена едой, по-видимому окончательно убедившись, что он ей друг. Наконец ответила:

- Тут жила наша семья. Мои родители были фермерами. Я родилась здесь, но мы все время переезжали. А потом папа устал переезжать, и мы построили ферму. Там, в долине, - она показала куда-то на юг, - родители посеяли хлеб, посадили картошку, пытались держать скот. В основном это были козы. Но нас нашел патруль.

Нельсон кивнул. Ему стало горько - он понял, что произошла Ее отец шел сколько мог, пока наконец жизнь не сломила его; он махнул на все рукой и сделал свой последний роковой привал. Скорее всего, он был уже почти готов сдаться и держался только, чтобы не поссориться с семьей и не признать себя побежденным.

- Спаслась ты одна? - спросил Нельсон.

- Угу. Всех остальных увезли. - Она говорила спокойно, заглядывая в банку: не осталось ли там еще консервов. - Я была в поле и вдруг увидела патруль. Я спряталась в высоких колосьях, а потом удрала в лес - и меня не нашли. - Она снова заглянула в банку и, удостоверившись, что там ничего нет, поставила ее.

- Ты знаешь, что они делают с теми, кого поймают? - спросил Нельсон.

- Да.

- Отец рассказал? Что он тебе рассказывал?

- Он говорил, что их забирают в Мавзолей и кладут спать в гробы.

Глиннис взглянула на Нельсона. У нее было открытое лицо, словно оно и не могло быть другим. Он понял, что она простодушная девушка, как ему и показалось вначале. Он задумался об этом и на некоторое время ушел в свои мысли.

Подул легкий ветерок, и воздух наполнился запахами леса. Нельсон любил терпкий запах сосны, пряный аромат ягод и кустов аронии, затхлый дух лесной чащи, где земля покрыта коричневым ковром опавших сосновых иголок. Бывало, он бродил по лесу, находил какой-нибудь куст или дерево и растирал в руках листья и ягоды только затем, чтобы вдохнуть их благоухание. Но в то утро он этого не сделал.

Нельсон встал и протянул руку, чтобы взять пустую жестянку Глиннис. Она отпрянула и вся напряглась, готовая отпрыгнуть и убежать. Он остановился, на мгновение замер и отошел назад.

- Я не хотел тебя пугать, - сказал он. - Но нам нельзя тут оставаться, потому что, когда долго находишься на одном месте, могут поймать. И жестянки бросать нельзя - если их найдут, будет легко напасть на наш след.

Глиннис смутилась, и Нельсон снова протянул руку с тем, чтобы отдернуть ее, если заметит, что девушка испугалась. Она прикусила нижнюю губу, глядя на него своими огромными глазами, но на ноги не вскочила. Нельсон чувствовал, что ей самой очень нужна чья-нибудь поддержка. Неожиданно она сделала резкое движение правой рукой, и на какую-то долю секунды он испугался, что все-таки проиграл. Но Глиннис дотянулась до пустой жестянки, подняла ее и дала Нельсону. Он взял ее не сразу, но, беря, улыбнулся. На мгновение их руки встретились, Глиннис отдернула свою, и тотчас же ей стало за себя стыдно. Нельсон продолжал улыбаться, и она немного натянуто улыбнулась в ответ. Он положил жестянку вместе с другими в рюкзак и продел руки в лямки. Глиннис ему помогла.

В тот день они целый час шли молча. Глиннис была рядом, и Нельсон все время ощущал ее близость. Ему давно не было так хорошо. И когда наконец пришло время прервать молчание, первым заговорил он. Они как раз поднимались на небольшой холм, возвышавшийся среди дикой природы, лес на этом участке был довольно редкий, и солнце грело Нельсону лицо. Он раздумывал целое утро и теперь спросил:

- Тебе не приходилось делать налет на патрульный пункт?

- Нет, - с тревогой ответила она.

Поднявшись на холм, они стали спускаться с другой стороны.

- Когда там никого нет, это пара пустяков. А иногда чертовски трудно. Патрульные только и думают, как поймать "неспящих", и очень внимательно охраняют подступы к пункту. Значит, если нам не повезет, придется драться. А если на пункте, который мы будем брать, много патрульных...

- Что значит "который мы будем брать"?

- У нас мало еды. Остается или охотиться, или разводить скот, или красть.

- А, - сказала она, но в ее голосе звучала тревога.

- У нас нет выбора. Подождем до наступления темноты. Если на пункте слишком большая охрана или по каким-то причинам им добавили на ночь людей, то нам придется туго. Нужно разыграть все как по нотам. Слушайся меня, и все будет в порядке.

Он сунул руку за спину в боковой карман рюкзака.

- Ты умеешь с ним обращаться? Держи.

И он бросил ей свой второй лучевой пистолет. Глиннис чуть его не уронила. Неловко схватив, она осторожно держала пистолет обеими руками и смотрела то на него, то на Нельсона. Потом все так же осторожно, но более решительно взялась за рукоятку и, зажмурив глаза, опустила пистолет дулом вниз. Неожиданно выражение ее лица изменилось, она озабоченно посмотрела на Нельсона.

- Ты сказал, они узнают, если кто-нибудь из нас выстрелит.

- Не бойся, - успокоил он ее. - Пистолет на предохранителе. Давай покажу.

Нельсон взял пистолет и объяснил, как нужно с ним обращаться.

- Так вот, - закончил он, - когда подойдем к патрульному пункту, ты останешься за пределами системы сигнализации. Я пойду дальше, а ты будешь начеку. Стреляй только в крайнем случае. Но если без этого не обойтись, долго не рассуждай. Твой выстрел я услышу. Моя задача - проскочить мимо сигнализаторов и найти, где хранится продовольствие. Твой выстрел будет означать, что тебя обнаружила охрана и надо удирать.

- Разве это не выдаст нас так же, как охота?

- Выдаст. Но зато мы раздобудем больше еды и, может, кое-что еще. Главное - заряды для лучевых пистолетов. А если повезет, уложим всех патрульных. И еще одно, Глиннис, - добавил он, - ты уверена, что сможешь убить человека?

- А это трудно? - наивно спросила она.

- Нет, не трудно. Но возможно, что от тоже захочет убить.

- Я охотилась вот с этим.

Она вынула охотничий нож, и лезвие сверкнуло на солнце.

Нож был чистый и острый, но Нельсон заметил, что кое-где лезвие покрыто зазубринами.

- Ну, может, никого убивать и не придется, - немного быстрее, чем хотелось, сказал он. - Думаю, ты справишься, Глиннис, да и я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что ты меня ждешь.

Он будет чувствовать себя так же, как в те времена, когда брать патрульные пункты с ним вместе ходила Эдна.

К вечеру они подошли к намеченному Нельсоном патрульному пункту. Он находился в четверти мили от них и был хорошо виден с высокого, но пологого холма, по гребню которого росли деревья. Еще было довольно светло, но в небе уже начинали сгущаться сумерки. Последние два-три часа Нельсон снова и снова объяснял Глиннис ее действия. Ничего сложного в них не было, и Глиннис уже выучила все наизусть, но по просьбе Нельсона терпеливо повторяла свою задачу - то ли из уважения к его превосходству, то ли понимая, какое нервное напряжение он испытывал перед операцией. Наконец, он заставил ее повторить все сначала последний раз. Девушка говорила тихо, почти шепотом. Мир вокруг затихал в наступающих сумерках. Нельсон подождал, пока станет еще темнее, дотронулся до ее плеча, сжал его и начал спускаться к пункту.

Он прошел как можно дальше, прячась за кустарник, а потом пригибаясь к земле, хоть и знал, что в такой темноте в обычные оптические приборы его не разглядеть. В рюкзаке лежал поглотитель, нейтрализующий действие всех излучений и детекторов, мимо которых ему предстояло пройти, и, если за сигналами не ведется особенно пристального наблюдения, его вряд ли заметят на контрольном табло. Ведь невозможно изо дня в день так уж внимательно следить за табло. Особенно когда сигнализация срабатывает в основном на животных или упавшую ветку. Прежде всего надо было опасаться контактной сигнализации и ловушек. Ловкий вор и опытный взломщик, Нельсон очутился у забора, окружавшего патрульный пункт.

В кустах под забором он спрятал пустые банки - теперь не придется их закапывать и не будет мешать лишний груз.

Вынув из рюкзака маленькую пластмассовую коробочку, Нельсон большим пальцем нажал на клавишу в центре. Бесшумно и плавно с концов коробочки стали выдвигаться два стержня и достигли фута в длину На поверхности коробочки был сделан желобок, и Нельсон прицепил ее к нижнему ряду проволочных заграждений. Он отпустил прибор, и коробочка начала раскачиваться сама по себе, антенна вибрировала так, что очертания стержней стерлись. Когда прибор пришел в равновесие, вибрация антенны прекратилась. Нельсон лег на спину, натянул перчатки, взялся за проволоку и поднял ее, чтобы пролезть снизу. Оказавшись с той стороны, взял прибор за - одну из антенн, снял его с заграждения и выключил. Оба стержня ушли внутрь. Прибор смастерил еще Гарднер, он был мастер по части таких штук. И если его потерять, другого такого не будет. Нельсон старался не оставлять прибор там, где его могли бы найти, и не бросать даже в самом крайнем случае, спасая свою шею.

Теперь предстояло пройти открытое поле. Радиационные детекторы едва ли его обнаружат - в рюкзаке поглотитель. Но если задеть контактную сигнализацию, Нельсона заметят. Правда, контактная сигнализация в основном присыпана землей. А значит, нужно держаться поближе к кустам и не волноваться. Корни запутывают детекторные приборы, если они оказываются рядом. Он продвигался, выверяя каждый шаг, и наконец добрался до двери.

Теперь уже совсем стемнело. В темном безоблачном небе сияли звезды. Показалось, они стали еще ярче. Порывшись в рюкзаке, Нельсон нащупал другой прибор, сейчас ему нужный. Этот приборчик был меньше и компактнее, но намного сложнее того, с помощью которого он перебрался через забор. На дверной раме Нельсон нашарил выключатель сигнализации. Установил рядом свой приборчик и включил его. Раздался короткий тихий жужжащий звук приборчик делал свое дело. Нельсон взволнованно огляделся, как бы кто не услышал. Щелкнул дверной замок, и Нельсон вздохнул с облегчением. Толкнул дверь и оказался в темноте.

Перед ним тянулся коридор, а по его сторонам он разглядел двери. Из-за двух дверей пробивался свет - это означало, что там патрульные. Нельсон осторожно прошел мимо этих двух дверей, одна из которых располагалась почти напротив другой, и приблизился к третьей, в конце коридора. Взявшись за ручку, он открыл ее, слишком поздно сообразив, что дверь, которую он ищет, должна быть заперта.

Между тем дверь была уже открыта. Он схватился за лежавший в кобуре лучевой пистолет и снял с предохранителя. В комнате было почти совсем темно, но он услышал, как кто-то ворочается на койке и тихо и невнятно бормочет во сне. Нельсон немного подождал, но человек не проснулся.

Тогда Нельсон закрыл дверь.

Попробовал открыть другую. На этот раз она была заперта. Но замок поддался легко, не прошло и минуты, как Нельсон вошел, прикрыл дверь за собой. Здесь-то и был склад. В комнате лежали груды коробок, в основном запечатанных. По этикеткам Нельсон находил те, в которых были еда и заряды. В одной распакованной коробке в углу он нашел новый рюкзак и сложил в него все то, что было в его собственном. Или почти все, ведь он знал, что, к сожалению, никогда не сможет продублировать или заменить созданные Гарднером приборы. Он разыскал боеприпасы и набрал столько капсюлей для лучевого пистолета, сколько мог унести; Подошел к двери, но, прежде чем ее открыть, вынул из кобуры лучевой пистолет.

В коридоре было все так же темно. Нельсон шагнул вперед, настороженно прислушиваясь к малейшему звуку или движению, предупреждающим об опасности или говорящим о том, что его могут обнаружить. Нервное напряжение сменилось холодной, трезвой решимостью. Он почти дошел до входной двери, как вдруг услышал шаги.

Его реакция была непроизвольной и молниеносной. Он обернулся и направил пистолет на звук. Те двери, из-под которых струился свет, были уже позади. Одна из них открылась. Появилась тень открывшего ее человека, а затем и сам человек. Патрульный почти сразу же заметил Нельсона и замер, остолбенев. Еще не успев толком понять, что выстрелил, Нельсон почувствовал отдачу пистолета, в ушах заломило от грохота, заполнившего узкий коридор, кое-где стены покрылись пузырями и прогнулись, кое-где обуглились и почернели, а в некоторых местах появились тоненькие струйки испарений. Патрульный сгорел мгновенно, так и не сообразив, в чем дело. Коридор заполнился дымом и тяжелым запахом. Нельсон выбежал на улицу. Патрульные пункты были огнеупорные, но там, где только что от выстрела Нельсона произошел взрыв, всю оставшуюся ночь нельзя будет пройти из-за высокой температуры.

Нельсон уменьшил мощность пистолета и выстрелил в пост у забора. В ту же секунду раздался взрыв, и в воздух взлетели осколки упругой пластмассы. Цепляющаяся проволока-ловушка хлестнула в нескольких сантиметрах от его лица, но он даже не успел испугаться. Вскоре он уже бежал вверх по холму, совершенно забыв о времени, и надеялся, что Глиннис выстрелит, если за ним будут гнаться патрульные.

В темноте он добежал до вершины холма, но фонарик включить побоялся. Вдруг споткнулся и свалился на что-то мягкое, похоже на какое-то животное или человека. С языка непроизвольно слетело негромкое проклятие, он перевернулся и лег на спину. В окружающем мраке прямо перед собой он увидел неровные очертания темной массы и понял, что это чье-то тело. Озираясь, он поднялся на ноги, но никак не мог сообразить, что все это значит. Потом наклонился над лежавшим, держа дуло лучевого пистолета в нескольких сантиметрах от него, но так, чтобы пистолет нельзя было схватить. Ясно разглядеть одежду лежавшего он не мог, но в том, что это была форма патрульного, сомнений не было. Нельсон протянул руку послушать пульс и сразу же отдернул ее, наткнувшись на что-то липкое - он понял, что это кровь. Его передернуло. Но он заставил себя забыть то ощущение родства, которое часто испытывал к таким же, как и он, "неспящим" патрульным, и отошел, вглядываясь в окружающую тьму, так как догадался, что произошло.

Он выпрямился, обернулся и увидел Глиннис - без сомнения, это была ее темная фигура среди деревьев в нескольких футах от него.

- Ты крадешься как кошка, - сказал он. - Твоя работа?

- Угу, - она подошла и посмотрела на труп.

Нельсон был рад, что в темноте не видит ее лица.

- Их было двое. Они разделились. Я прошла за этим и подкралась к нему сзади. Перерезала горло. Потом вернулась и точно так же прикончила второго.

"Только и всего", - подумал Нельсон. И протянул Глиннис новый рюкзак.

- Держи.

Она молча его взяла и просунула руки в лямки.

- Да, - вспомнил он. - Хочу кое-что тебе показать.

И он вынул из рюкзака нож. Хороший нож с длинным сталепластиковым лезвием, которое не будет покрываться зазубринами и ржавчиной. Нельсон протянул его девушке и в темноте представил ее улыбающееся лицо.

- Это не похоже на металл, - сказала она, вынув его из ножен.

- Нет. Это такой вид пластмассы, который прочнее почти всех металлов. Нравится?

Он чувствовал, что теряет время, и ругал себя. Но все это было уже неважно.

- Очень хороший нож, - ответила Глиннис.

- Я рад, что он тебе понравился, - сказал Нельсон и взял ее за локоть.

- Теперь пора идти. За нами будет погоня.

Они бежали почти всю ночь, лишь изредка переходя на шаг. Нельсон выбрал очень неровную, покрытую густой растительностью местность, по которой было трудно бежать. Они старались держаться скал или шли по дну ручейков и только за несколько часов до рассвета остановились поспать час-другой, потому что больше у них не было сил.

Проснувшись, Нельсон обнаружил, что солнце стоит несколько выше, чем он ожидал. Он встал и внимательно осмотрел утреннее небо, но никаких признаков воздушных патрульных роботов не заметил. К сожалению, убежать удалось не так уж далеко, правда, из-за неровной местности пришлось попетлять. Если применят систему поиска повышенной тщательности, поймать Нельсона будет нетрудно. И все же чем дальше он от патрульного пункта, тем меньше вероятность, что его обнаружит робот. Он быстро прикинул, сколько могут выслать роботов, а в том, что их вышлют, сомневаться не приходилось. Раз убито трое патрульных, значит, искать убийцу будут серьезно. Они с Глиннис не должны больше терять ни минуты.

Он коснулся йогой спящей девушки и разбудил ее. Она сразу же проснулась, схватила свой новый нож и негромко, но испуганно вскрикнула.

- Тише, - он вынул из рюкзака две банки и протянул ей одну. - Мы проспали. Скорее ешь.

Она открыла банку и спросила:

- Мы будем идти весь день?

Он кивнул:

- Да.

- Я смогу.

- Знаю, что сможешь. Но нас уже ищут, к тому же очень тщательно. Если бы мы не встретились, тебя бы уже наверняка поймали после моего налета, хотя неизвестно, справился бы я без тебя.

Девушка улыбнулась.

- Ты когда-нибудь видела воздушных роботов? - спросил он.

- Нет.

- Будем надеяться, что не увидишь. Они применят систему воздушного поиска, эти роботы снабжены специальным оборудованием для обнаружения человека. Если робот нас заметит, то пошлет сигналы патрульным. Единственная надежда - скрыться, пока мы не попали в зону действия поисковой системы. Главное - убежать как можно дальше, тогда у нас будет шанс спастись, потому что им придется располагать поисковые средства с небольшой плотностью. Нам придется долго бежать, но в конце концов они отступятся. А до тех пор... - Нельсон не закончил. Но Глиннис поняла.

Бежали целый день, один раз остановились перекусить, а второй раз когда поравнялись с речкой. Нельсон все больше восхищался Глиннис. Она с пониманием выполняла его распоряжения и все схватывала на лету. Ока была сильная и выносливая, с повадками зверька.

Ушли далеко. Когда стало темнеть, Нельсон подсчитал, что им удалось оторваться от патрульного пункта почти на пятьдесят миль, хотя их путь шел по неровной местности. Нельсон надеялся, что этого будет достаточно. Силы его были на исходе, да и Глиннис, пытавшейся скрыть усталость, это удавалось все хуже.

Привал устроили на холме, спускавшемся к реке. Там они были защищены от ветра. В небе уже появилась луна, и вокруг разливался лунный свет. Вряд ли поиск продолжат ночью, решил Нельсон.

После ужина он прислонился к стволу дерева и стал смотреть на девушку. У нее были довольно правильные черты, хотя лицо нельзя было назвать классически красивым. Но и непривлекательным его не назовешь. Все дело в глазах, подумал он. Эти большие, темные, загадочные глаза выражали так много и так красноречиво. Однако Нельсону показалось, что скрывали они еще больше. Глиннис похудела, может быть, от физических нагрузок, а может быть, от недоедания. Но, несмотря на худобу, ее фигура была не тощая, а плотная. Глиннис была сильная, закаленная, но не казалась мускулистой. Ее закалила жизнь среди дикой природы. Эдна такой закаленной не была.

Смутившись, Нельсон вдруг заметил, что часто сравнивает Глиннис с Эдной. Это получилось помимо его воли.

- Что-нибудь случилось? - взволнованно спросила Глиннис и в свою очередь посмотрела на него.

- Нет, - ответил он. - Я просто... смотрел на тебя.

Наступила тишина. Потом Нельсон сказал:

- Мы теперь долго будем вместе.

- Я знаю. Ведь нам никуда друг от друга не деться.

- Хорошо, что я тебя встретил. Когда-то мою жену Поймал патруль.

- А я ничьей женой не была. Только с Фрэнком, но меня вряд ли можно было назвать настоящей женой.

- А у твоих родителей кто-нибудь останавливался?

- Редко. Только Франк был у нас несколько дней. Мне он нравился. Я собиралась с ним уйти.

- Почему же не ушла?

Она сорвала травинку и с сосредоточенным видом стала расщеплять ее на узкие полоски.

- Он неожиданно исчез, а меня не взял. Наверно, решил, что я просто глупая девчонка. Это было года два-три назад.

Нельсону показалось, что она улыбается. "Странно", - подумал он.

- А ты никогда не задумывалась о "спящих"?

- Иногда. Интересно, что им снится?

- У них хорошие сны. Они же созданы специально для них. Они-счастливы в мире снов и благодарны за это. Да, именно благодарны. - Нельсон прислушался к ночным шорохам. - Но они беспомощны. Случись что-нибудь, они будут спать и не смогут действовать. А если и проснутся, то окажутся в мире, в котором не знают, как жить.

- Если бы ты был "спящим", какой мир ты хотел бы увидеть во сне?

- Я не хочу быть "спящим".

- Знаю. Ну а если бы? Ты бы хотел жить в замке?

Нельсон никогда об этом не думал.

- Не знаю, - наконец сказал он. - Вряд ли. Я бы, наверное, путешествовал. Отправился бы к звездам. Там целая Вселенная. Некоторые люди туда уже улетели и все еще где-то там. Скорее всего, они забыли про нас.

- Как ты думаешь, они вернутся?

- Я думаю, в один прекрасный день кто-нибудь вернется, приземлится и посмотрит, какая Земля теперь. Может, они захотят нас завоевать. А мы совершенно беспомощны, почти все спим и видим свои бессмысленные утопии.

- Я не хочу, чтобы меня поймали и усыпили, - сказала она, - но я бы хотела жить в замке.

Нельсон посмотрел на нее. "Она не знает, что такое коммуна, - подумал он, - а если бы знала, то по приказу родила бы ребенка и покорно в ногу со всеми отправилась в гроб. Но ей не обрабатывали сознание. И если ее усыпят, то только против воли". Однако он был вынужден признать, что у него самого были на этот счет сомнения.

Он приблизился к ней поближе.

- Может, мы еще поживем в замке. Или полетим в Космос на какую-нибудь планету, где живут в замках, - он посмотрел на звезды. - Люди там, наверное, как боги, - сказал он, и эти слова показались странными даже ему.

Он снова взглянул на Глиннис. На ее освещенное лунным светом лицо. Пожалуй, среди тех богов она тоже будет богиней, подумал он. Девушка разглядывала дикий пейзаж вокруг.

- Тут кругом деревья, - сказала она, - и воздух свежий. Люблю смотреть на деревья.

Нельсон протянул руку, привлек ее к себе и поцеловал. Она удивилась, но нежно поцеловала его в ответ.

Отодвинулась, внимательно посмотрела ему в лицо. И улыбнулась.

- Кажется, ты мне нравишься больше, чем Фрэнк, - сказала она.

Проснувшись, Нельсон услышал шум и попытался определить, откуда он. Негромкий жужжащий звук доносился издалека. Рядом ровно дышала во сне Глиннис. На востоке слегка розовело небо. Как можно тише Нельсон выпрямился, стараясь разобрать, что это за шум. Когда же он понял, то подумал, что лучше б ему не знать.

- Тихо, - предупредил он, разбудив Глиннис.

Она смотрела на него в замешательстве, широко открытыми глазами и ничего не понимала.

- Что случилось?

- Слышишь этот шум?

Она прислушалась и сказала:

- Да.

- Это поисковый аппарат. Наверное, они применили свободную систему поиска. Или мы оставили следы. Эта штука не приближается, и все же лучше отсюда убраться.

Торопливо позавтракав под пробуждающимся утренним солнцем, они убежали от поискового аппарата, и его шум затих вдалеке.

Но через несколько часов шум послышался снова. Нельсон определил, что аппарат где-то на западе, приблизительно в миле от них. С минуту он стоял прислушиваясь. Похоже, по поисковой схеме маршрут аппарата должен был пройти по кривой, пересекающей направление их движения. Нельсон решил повернуть назад по той же дороге и обойти аппарат стороной.

В этой части леса рос густой кустарник и мелкие деревья. Беглецам приходилось продираться сквозь кусты и доходившую до пояса траву, но при этом оставлять как можно меньше следов. Хотя шорты и легкая рубашка почти не защищали Глиннис от колючек и отскакивающих веток кустарника, она не жаловалась. Постепенно деревьев становилось все больше. Они набрели на звериную тропу и побежали по ней.

Выйдя на поляну, Нельсон не сразу заметил, что в воздухе что-то есть. Он только услышал, как ахнула Глиннис, и, вздрогнув, обернулся. Она смотрела на небо прямо перед собой. Он посмотрел туда же и увидел, что у края поляны завис воздушный робот. Он был около двух футов длиной, неприметный, с гладким металлическим покрытием. Но Нельсон знал, что аппарат ведет поиск, и рецепторы, встроенные в оболочку, регистрируют их присутствие. Робот бесшумно висел в десяти футах над землей и примерно в двадцати футах от них. Воздушные роботы гудят, только когда движутся на большой скорости. Убегая от гудения первого, они попались бесшумно зависшему второму.

Вдруг Глиннис вскрикнула:

- Это же он!

Нельсон обернулся, увидел, что она прицеливается, но не успел ее остановить, - сверкнул белый тепловой луч и поглотил аппарат.

- Не надо! - слишком поздно закричал Нельсон.

Аппарат тотчас отреагировал - он стал вишнево-красным, немного покачался в воздухе, а энергокомпенсаторы и стабилизаторы тем временем ликвидировали последствия выстрела. Робот вновь приобрел серебряный блеск, с тихим гулом плавно выровнялся и перелетел в центр поляны, чтобы лучше их видеть.

- На нем даже следа не осталось, - тихо проговорила Глиннис, подошла к Нельсону и положила руку ему на плечо.

- Да. Но ты не бойся. Он нам ничего не сделает. Сейчас нужно придумать, как от него убежать.

Он повернулся и осторожно повел Глиннис к деревьям. Когда они оказались под надежным прикрытием леса, он остановился и попробовал наметить проходящий маршрут. Нельсон смотрел, как аппарат повисел над поляной на невидимых силовых линиях, немного развернулся, чтобы найти беглецов в чаще, нацедился на них и стал раскачиваться, тихо жужжа.

- Что он делает? - спросила Глиннис.

Суеверный ужас в ее голосе был неприятен Нельсону.

- Сигнал посылает. Скоро здесь будут патрульные.

- Что же делать, если его нельзя сбить?

- Дай мне пистолет.

Он взял пистолет и показал ей вмонтированное сбоку устройство с верньером.

- Это регулятор мощности выстрела. Сейчас ом стоит на минимуме. Нельсон повернул регулятор: - А вот так на максимуме.

- И это его остановит?

- Само по себе нет. Но если мы вместе начнем по нему стрелять, то сможем его повредить.

- Хорошо, - сказала она и взяла пистолет.

Нельсон первым двинулся к поляне. Аппарат отлетел немного назад и начал раскачиваться, продолжая следить за ними. У Нельсона пересохло в горле, когда он поднял пистолет и прицелился в недогадливую машину.

- Готово? - спросил он.

Краем глаза он видел, что Глиннис тоже подняла пистолет и прицеливается.

- Готово, - ответила она.

- Прекрасно.

Нельсон выстрелил. Он попал в лобовую часть робота. Аппарат поглотил энергию выстрела, нов ту же секунду выстрелила Глиннис. И снова Нельсон. Робот попал под постоянное воздействие белых энергетических лучей и только теперь понял замысел противника. Он попробовал уйти от лучей вверх, но они поднялись вместе с ним. У робота стали сдавать компенсаторы и отказывать приборы. Он упал назад, шарахнулся из стороны в сторону и слепо ударился о ствол дерева. Отскочив от ствола, опустился еще ниже и почти коснулся земли, но вдруг снова взмыл по кривой вверх. Глиннис несколько раз промазала, зато у Нельсона не пропал ни один выстрел, даже когда робот беспорядочно метался в воздухе.

Аппарат раскалился и теперь снова был вишнево-красным, выше двенадцати футов он подняться уже не мог, хотя и развернулся вертикально вверх. Внутри него что-то зазвенело - от этого громкого, пронзительно дребезжащего звука у Нельсона свело зубы. Он продолжал стрелять как заведенный. Неожиданно звон смолк. Нельсон прекратил огонь. Глиннис выстрелила, но промахнулась, потому что аппарат спустился на фут ниже. Мгновение робот не двигался. Он погиб, не издав ни звука, с глухим стуком упал на землю, и сразу же вокруг него вспыхнула трава.

От стрельбы в лесу начался настоящий пожар. По ту сторону поляны гудели охваченные пламенем деревья. Нельсон не стал проверять, что случилось с роботом, - времени не было. Он схватил Глиннис и потащил назад к тропинке, по которой они пришли. Глиннис спотыкалась - ей было не оторвать глаз от робота.

- Идем же! - нетерпеливо крикнул он.

Еще не совсем придя в себя, она все-таки побежала, куда он ее тащил. Ветра почти не было, но огонь разгорался. Они неслись как сумасшедшие, пока в изнеможении не свалились на землю. Когда легкие перестали болеть при дыхании, Нельсон обернулся и увидел, что дым далеко. Им удалось убежать от огня, но пожар отрезал им пути к спасению. С мрачной уверенностью Нельсон знал, что огонь привлечет внимание.

Он рискнул отдохнуть совсем немного и вскоре сказал:

- Пора идти.

- Не знаю, смогу ли, - ответила Глиннис.

- Другого выхода нет. Если мы останемся здесь, нас схватят.

Времени на еду не было. С роботом они столкнулись около полудня и с тех пор шли целый день, стараясь как можно дальше отойти от того места, где он был сбит. Нельсон чувствовал, что движется оцепенело, как слепой, не замечая ничего вокруг, - вперед, только вперед. Уже давно слышался шум приближающегося поискового аппарата, но он не сразу дошел до его сознания.

Нельсон развернулся, выхватив пистолет, и в ту же секунду его охватила паника, которой он боялся поддаться весь день. Робот летел над деревьями, позади них, но Нельсон увидел, что он слишком высоко. С горечью Нельсон поборол в себе желание выстрелить во что бы то ни стало. Огромным усилием воли он заставил себя вложить пистолет в кобуру.

- Что же нам делать? - спросила Глиннис с еле заметной дрожью в голосе.

- Ничего, - сказал Нельсон и вдруг почти в ярости закричал: - Ни черта мы сделать не можем!

Они повернулись и бросились вперед, надеясь найти какое-нибудь укрытие и спрятаться там от аппарата. Страх и ярость придали Нельсону силу, какой он и сам от себя не ожидал. Он все бежал, увлекая за собой Глиннис, зная, что она, так же как и он, бежит, несмотря на острую боль в горле и легких и судороги в ногах. Нельсон думал только об одном - войти в Мавзолей не пленником, а предводителем восставших.

Он бежал, не видя и не слыша ничего, кроме гудения аппарата и собственного хриплого дыхания. Вдруг споткнулся о край набережной, взмахнул руками и едва успел развернуться, как упал на спину. Скользя и переворачиваясь, Нельсон летел вниз, пока не остановился. Он лежал, мучительно кашляя и пытаясь отдышаться. Под ним была бурная река, она стремительно неслась у основания отвесной набережной. Нельсон перевел взгляд вверх. Глиннис одной ногой переступила через поребрик, но не упала. Тогда он стал карабкаться назад по склону.

Река преградила им путь. Наверное, это та самая река, подумал Нельсон, у которой они провели ночь. Но в том месте, где они останавливались, она была спокойная и мелкая, а здесь превратилась в бурный стремительный поток, его бурые пенящиеся воды прокладывали себе путь среди высоких труднодоступных скал.

Говорить было ни к чему. Они начали искать брод. И все время то сзади, то впереди, но всегда на безопасном расстоянии гудел поисковый аппарат.

Солнце уже садилось, когда послышался новый звук. Постепенно он нарастал и наконец перешел в тарахтенье, заглушившее негромкое жужжание робота. Нельсон похолодел.

- Это патруль, - проговорил он и подтолкнул Глиннис к лесу: - Назад, к деревьям. Мы будем драться.

Беглецы скрылись за деревьями. Тарахтенье смолкло, было слышно, как позади них пробираются сквозь кустарник люди. У Нельсона повлажнели ладони, он вытер их спереди о рубашку. Предстоящая стычка с патрульными, как всегда, придала ему спокойствие, и он выбрал заросли, где можно закрепиться.

Вместе с ним спряталась и Глиннис. Она уже держала пистолет наготове. Нельсон знаком показал, что нужно убавить мощность. Глиннис поняла. Ее лицо было похоже на маску.

Нельсон прислушался к движению патрульных. Человек пять-шесть, подумал он. Плюс те, что остались охранять летательный аппарат. Надо рассчитывать на восемь. И вот первый патрульный показался из-за кустов.

Нельсон дотронулся до руки Глиннис: не торопись. Патрульный огляделся, внимательно осмотрел все вокруг, но ничего не обнаружил. Он был молод. Убежища не заметил, решил Нельсон и подумал: не дать ли ему пройти? Но тогда их могли окружить.

Нельсон поднял пистолет и, прежде чем нажать на спусковой крючок, аккуратно прицелился. За долю секунды до того, как патрульного охватило пламя, от выстрела образовался огненный круг, увеличившийся на уровне пояса патрульного до размеров баскетбольного мяча. Он упал, не успев даже вскрикнуть.

К нему подбежали другие. Почти все они были молоды. Увидев гибель товарища, двое бросились вперед, чтобы тоже умереть героями. Остальные благоразумно пытались укрыться. Нельсон решил, что эти заросли не такие надежные, как ему показалось сначала. Один патрульный с энергетическим ружьем с каждым выстрелом приближался все ближе и был уже совсем рядом, когда Нельсон увидел его и выстрелил. Заметив ствол большого поваленного дерева, Нельсон указал на него Глиннис. Она кивнула.

До дерева можно было добраться под прикрытием. Нельсон, с кошачьей легкостью пригибаясь к земле, бежал первым. Достигнув бревна, он начал стрелять, чтобы прикрыть Глиннис. Краем глаза он видел, что она уже близко. Вдруг она испуганно вскрикнула и на его глазах растянулась на земле, споткнувшись о корень.

- Глиннис! - крикнул он, не задумываясь вскочил и бросился на помощь.

Он пробежал половину пути, как совсем близко появился патрульный. Тут он понял, какую совершил ошибку. Глиннис уже была на ногах и бежала к нему. Проклиная себя, Нельсон рывком развернулся, прицелился, но было поздно. Выстрел энергетического ружья взорвал землю у него под ногами, и он почувствовал, что его отшвырнуло куда-то назад. В глазах потемнело, только яркие вспышки маленькими искорками мелькнули перед ним. Он упал как подкошенный...

Курсант патрульной службы Уоллес Шерман смотрел на человека, лежащего на столе, со смешанным чувством. С одной стороны, он испытывал жалость к нему, чье положение безнадежно, с другой, - опасения, связанные с охраной преступника. Возможно, по молодости лет Шерман преувеличивал свои опасения, но, когда лежащий зашевелился, он протянул руку к кобуре.

Однако тот лишь слегка шевельнулся и застонал. Шерману почудилось, что человек приходит в себя. Но он знал, что этого не могло быть. Шерман приблизился и посмотрел на его лицо.

Лежавший ровно дышал. Его голова чуть-чуть дрогнула, но глаза не открылись. Более бледных и нежных лиц Шерман никогда не видел. "Такие лица бывают у тех, кто ни разу не был на солнце, - грустно подумал он. - Во всяком случае, ни разу за много лет". Он попытался хоть смутно представить, какую жизнь видит "спящий". Глядя на его лицо, Шерман заметил, что губы у человека шевельнулись и он пробормотал что-то неразборчивое. Шерман наклонился, чтобы лучше услышать.

- Глиннис, - говорил человек на столе.

- Просыпается?

Курсант смущенно обернулся и увидел стоявшего в дверях Бломгарда.

- Извините, сэр. Нет, не просыпается. То есть мне кажется, что нет. Он что-то сказал, какое-то слово. По-моему, "Глиннис". Похоже на имя девушки.

Доктор Бломгард вошел в комнату и приблизился к столу, где, вытянувшись во весь рост, лежал его пациент. Он снял с крюка блокнот и стал просматривать подшитую к нему пачку бумаг. Через несколько секунд он сказал:

- Ах, да. Глиннис. Это частица его сна.

- Доктор... - начал было Шерман, но потом остановился.

- Что, курсант? - спросил, обернувшись, Бломгард.

Доктор был крупный мужчина с лохматой седой шевелюрой. Его темные проницательные глаза казались мягче из-за густых белых бровей.

- Ничего, сэр...

- Уверяю вас, ни один вопрос не может быть неуместным, если это вас беспокоит.

- Тогда, доктор, - заговорил Шерман не без труда, - я подумал, нужно ли все это. Я имею в виду особые условия для этих людей, которые живут во сне искусственной жизнью. Неужели это лучше, чем опыт и борьба?

Бломгард ответил не сразу.

- Видите ли, это зависит от многих факторов. Наша цивилизация развивается быстро. А этот человек родился не в свое время. Он бунтовщик от природы. Мы же достигли той стадии, когда большинство людей наименьшими усилиями могут рано или поздно достичь желаемого. Конечно, есть исключения. Люди, подобные этому человеку, не могут быть другими, уж такие они есть. И не его вина, что он, не задумываясь, взорвет любую цивилизацию, в которой живет. Сон решает все дело.

- Сон под действием лекарств? Решает все дело?

- И очень хорошо решает. Мы обеспечиваем этому человеку абсолютный нереальный, придуманный от начала до конца мир, в котором он будет счастлив.

- А разве в таком мире можно быть счастливым? Я предпочитаю реальность.

Бломгард улыбнулся.

- Да, вам реальность нужнее, чем ему. Точнее, то, что вы называете реальностью. - Доктор снова взял блокнот и просмотрел бумаги. - Мир его снов смоделирован так, чтобы этот человек нашел свое счастье. Ему снится, что это не он, а другие спят в гробах. Сам же он кажется себе суровым одиночкой, который пытается уничтожить нашу цивилизацию. Конечно, он напоминает одинокого волка. Но это не все, потому что так он еще не будет счастлив. Это человек побежденный.

- Может быть, так лучше, - сказал Шерман.

- Лучше, - серьезно повторил доктор. - Мы не имеем права отнимать у него жизнь. Не имеем права и лишить его индивидуальности, сколь бы опасной для него она ни была. А так как большинство планет, на которых могут жить люди, будут обитаемы к тому моменту, как мы до них доберемся, нам необходимо создать новую жизнь там, где для этого есть место. Нет, лучше не придумаешь. Мы даем ему сон, соответствующий его психическим потребностям, компенсируя, таким образом, ту реальную жизнь, которой мы его лишили. Потому что большинство имеет право лишь на поиски счастья. Мы же в обмен на обычную жизнь это счастье ему гарантируем.

Доктор замолчал. Но Шерману все же хотелось, чтобы ему дали какое-нибудь другое поручение. Послали бы на отдаленное поселение, скажем, к звезде Денеб.

Доктор взглянул на часы.

- Ну, раны обработаны, и теперь нужен новый питательный раствор. Отправим пациента назад.

Испытывая что-то похожее на благодарность, Шерман подошел ближе к столу.

- Скоро все будет в порядке, - обратился доктор к лежащему без сознания человеку. - Этот пробел в памяти найдет себе убедительное объяснение и, когда все встанет на свои места, вызовет лишь неясные воспоминания о чем-то не очень приятном. И ты поверишь в реальность своего мира, если эта вера тебе вообще нужна.

Шерман заметил, что спящий шевельнулся и снова что-то пробормотал.

- Увезите его, - распорядился Бломгард.

Шерман развернул стол и выкатил его в дверь.

Нельсон услышал, как издали его зовет Глиннис.

- Ты в порядке, Хэл? Слышишь меня, Хэл?

- Слышу, - смог выговорить он.

Нельсон открыл глаза. Пистолет лежал на земле в нескольких десятках футов от него.

- Я уж думала, что тебе конец, - тихо сказала Глиннис. - Двоих я прикончила. Не спрашивай как, главное - прикончила.

Он сел, от сильного удара об землю кружилась голова.

- Не очень-то я помог тебе, - слабым голосом сказал он. - А вот ты здорово поработала.

Болела голова, но он помнил, что была перестрелка и его отбросило взрывной волной. Но глубоко в памяти засело что-то еще - что-то далекое и чужое, похожее на сон. Сначала это ощущение смущало, дразнило его сознание, но в конце концов он решил, что все это не так уж важно. Нельсон оглядывался и увидел обугленные тела патрульных.

- Да, ты здорово поработала, - искренне похвалил он Глиннис.

- Умеешь управлять патрульным самолетом?

- Чем?

- У нас теперь есть самолет, - сказала Глиннис. - Я застрелила оставленных там охранников. Иначе нельзя было.

- Понимаю, - с восхищением ответил он. - Да, умею. Правда, с тех пор как я бежал из коммуны, ни разу не приходилось. Если, конечно, он в хорошем состоянии.

- Думаю, в хорошем. Я в него не попала.

- Мы сможем облететь на нем весь мир, - вставая, сказал Нельсон. Топливо ему не требуется, он может летать сколько угодно. Понимаешь, Глиннис, что это значит? Если захотим, мы сможем поднять на борьбу целую армию.

- И сможем попасть в Мавзолей и всех разбудить?

- Да. Пойдем, - и он направился к лежащему аппарату.

Но Глиннис остановила его за руку.

- Что случилось? - удивился он.

- А как жить в мире, где нет "спящих"? - спросила она.

- Ну... не знаю. Я в таком мире никогда не жил.

- Тогда зачем тебе их будить?

- Потому что жить, как они, нельзя.

Глиннис нахмурилась. Нельсон понял, что она пытается разобраться в своих противоречивых чувствах. Ему стало жаль ее, потому что все это было знакомо.

- Я вот что хочу понять, - наконец сказала она. - Почему так жить нельзя? В чем причина?

- Потому что существует лучшая жизнь. Мы можем спасти людей и показать им ее. Я могу вернуть людей к прежней естественной жизни.

- Ясно, - серьезно сказала Глиннис, принимая его доводы. - Пусть так и будет.

Нельсон ей улыбнулся. Она взглянула на него и улыбнулась в ответ. Невдалеке их ждал патрульный самолет.

И они отправились вместе спасать мир.