"Мой сын убийца?" - читать интересную книгу автора (Квентин Патрик)ГЛАВА 7В половине пятого Ронни зашел в контору в прекрасном настроении. Он принес с собой новое произведение Гвендолен Снейгли. – Это чудесная вещь, старина. Самое лучшее из всего, что она написала до сих пор. Она просто чародейка. Как себя чувствовала Жанна в мое отсутствие? – Отлично, – ответил я. – Твой сын хорошо ее развлекал? – Мы все старались. – А Базиль по-прежнему оттачивает перо? – Думаю, да. – Гвендолен прочла все его книги и пьесу. Она в восторге и предлагает ставить пьесу вместе со мной. Знаменитый Дживо будет режиссером. Она приехала вместе со мной, чтобы поскорее развернуть дело. Что ты на это скажешь? Подумать только – Снейгли и Лейгтон! Это звучит! Он бросил рукопись Снейгли на стол. – Прочти это. Обладая грубым купеческим вкусом, вы оба будете возмущаться, но для порядка все же прочтите! Да, еще одно, если мадам Снейгли позвонит, о моей жене – ни слова! Всему свое время, всему свой час! Он вышел, насвистывая. Только я закончил работу, как он позвонил. Голос его так изменился, что я некоторое время не мог понять, с кем говорю. – Сейчас же приходи сюда! – Ронни, это ты? В чем дело? – Не задавай глупых вопросов! К черту! Приходи. С беспокойством в душе я отправился на 58-ю улицу. Мне открыл Джонсон. В холле стояла Анни. Она была в черном платье и домашних туфлях. Анни никогда не появлялась на людях небрежно одетой. Ее домашние туфли и очень бледное лицо говорили о какой-то катастрофе. Когда камердинер ушел, Анни с ужасом произнесла: – Я была в холле, когда пришел Билл. Он сказал, что хочет увидеться с Жанной. Я никогда не думала… Но это не моя вина. Это так не похоже на Ронни, чтобы напрасно меня обвинять, да еще в присутствии прислуги. Скорее иди к нему, Жак. Это ужасно! Я поднялся в гостиную. Анни последовала за мной. Я почему-то думал, что застану Билла, но его уже не было. Жанна взглянула на меня и отвернулась. Ронни стоял у камина. Он с минуту разглядывал меня, потом заговорил: – Я вернулся домой, открыл своим ключом дверь и застал мою жену в объятиях твоего сына! Я вышвырнул его вон! И хочу, чтобы ты знал, что я велел Джонсону вызвать полицию, если он еще посмеет сунуться сюда! Я почувствовал, как мной внезапно овладевает усталость. Так было всегда, когда на меня сваливалось какое-нибудь горе. Я взглянул на Жанну: она смотрела в окно невидящим взглядом. Ронни продолжал: – Я рассказал тебе, что случилось. А теперь посмотрим, как ты будешь защищаться! Я сочувствовал Ронни и страшно злился на Билла. Но Ронни говорил со мной так, словно я был евнухом, нанятым для охраны его гарема. Я же старался, как мог. Чем я занимался эти десять дней, пока он отсутствовал? В чем я виноват? – Повторяю, – наступал Ронни, – что ты скажешь в свою защиту? Я вспыхнул. – Почему, черт возьми, я должен оправдываться? Это была неразумная реакция, и я сразу же пожалел о ней. Ронни просто взбесился от этих слов. – Так вот твоя благодарность за то, что я вытянул тебя из дыры и купил издательство. Я вложил в дело свои средства. Все эти годы я считал тебя своим единственным другом! И стоило мне на минуту отвернуться, как ты подсунул моей жене своего ублюдка! Теперь я все знаю. Завтра утром я возьму свою долю капитала из издательства. Тогда посмотрим, как ты справишься с делом на свои средства! Да ты в течение недели станешь банкротом! Жанна резко повернулась к нам. На ее лице был ужас. Я боялся, что она вступится за меня. Этого только не хватало! – Жанна, не вмешивайся в это дело, – сказал я. Я посмотрел на Ронни. За много лет знакомства я слишком хорошо изучил его горячую натуру. Он всегда опасался, что люди любят его только из-за денег. Единственным человеком, которому он полностью доверял, был я. Теперь все рушилось. Билл превратил его в классический персонаж фарса: старый богатый муж, которого ловко обвела жена! Щенок паршивый! Для самолюбивого Ронни эта ситуация была невыносима. А я – отец Билла – превратился в Иуду-предателя! Он меня уничтожит, он выбросит меня из фирмы «Шелдон и Дулитч». Представляю, какие проклятия в этот момент он посылал на мою голову. Но это продлится недолго. Ему будет стыдно за свое поведение. – Билл вел себя недостойно, – промямлил я. – Надо научить его уму-разуму. Жанна неожиданно сделала шаг в мою сторону. – Я прошу вас, поймите меня! Не за что так ругать Билла! Он пришел проститься и извиниться. Это был прощальный поцелуй! Не успел я отозваться, как Ронни вспыхнул снова. – Ах, вот как! Вы целовались на прощанье! Очень трогательно! На прощанье после чего, смею спросить? – Мы целовались на прощанье после ничего. Ронни, между нами ничего не было. Я тебе уже говорила. – Что, к чертям, ты мне говорила? – Что Билл любит меня. Я не могу ничего поделать. Ведь это не преступление. Может же человек влюбиться. Очень грустно, что так случилось, да и я вела себя глупо. Я плохо разбираюсь в таких вещах. Этим оружием она могла победить меня, но не Ронни. – Ах, ты не разбираешься в таких вещах? И никто в Шропшире никогда не говорил тебе, что молодым женам недопустимо иметь любовников в первом месяце замужества? Может быть, там у вас так принято? Жанна подняла руку, как бы защищаясь от удара. – Между нами ничего не было… Зачем ты устраиваешь эти дикие сцены? – Зачем я устраиваю сцены, когда застаю тебя в объятиях какого-то сопляка? – Мы прощались. – Интересное совпадение: я прихожу, а вы прощаетесь! – Да, так и было. – Почему я должен верить тому, что между вами ничего не было? – Потому что я говорю тебе об этом. – Сука! – взорвался Ронни. Бешенство изменило его лицо до неузнаваемости. Меня это не на шутку испугало. Для его же пользы я хотел его успокоить. – Оставь ее в покое, Ронни, – тихо сказал я. Он повернулся ко мне. – Ради Бога, неужели и ты влюблен? Я почувствовал себя так, словно получил пощечину. Я хотел ему ответить, но Жанна определила меня: – Ронни, ты почему разговариваешь с мистером Дулитчем таким тоном? Ронни бросился к ней. – Ты смеешь спрашивать меня? Ты, ничтожная уборщица курятников! Ты дочь… – Ронни, предупреждаю тебя… Ронни схватил ее за руку. – Хорошо. Ты предупреждаешь меня. О чем? Что наконец скажешь мне правду? Ко всем чертям! Почему ты вышла за меня? – Ронни, я прошу… – Ради денег? – Ронни… – Жак, наверное, возмущен твоим поведением… Ты выходила за меня по любви, ты так говорила за хлевом в Шропшире, значит, это правда. Ничего удивительного, что ты так геройски противилась искушению. Противостояла, да? Или ты влюблена в Билла? Ронни сжимал плечо Жанны. Я смотрел на нее, как загипнотизированный, и думал: «Она уже готова во всем признаться, тогда все потеряно». Ронни снова повернулся к камину: его кулаки были крепко сжаты. – Подождите, – угрожал он. – Я наведу порядок среди всех паразитов, лгунов и подлецов. Я отправлю вас туда, откуда вы пришли. Каждого – в его собственную сточную канаву! Он подошел к камину, схватил дрезденскую фигурку негра и со всей силы бросил ее на пол. – Ронни, во имя Бога! – закричал я. – Убирайся отсюда! – Ронни! – Ты слышал? Ты – муж жены, выбросившейся из окна, и отец сына, соблазнившего жену твоего благодетеля! Иди домой и подыскивай себе работу! Жанна подошла ко мне. Она сразу как-то постарела. Впервые мне пришлось видеть девятнадцатилетнюю девушку, похожую на старуху. Мне очень грустно, – сказала она, – но ведь вы мне верите, правда? – Да, – ответил я. – Я знаю, но сейчас будет лучше, если вы уйдете. – Могу ли я чем-нибудь помочь вам? – Нет, лучше уходите. Прошу вас. Я посмотрел на Ронни. Он стоял у камина, глядя на обломки разбитой фигурки. Несмотря на его грубость, я был преисполнен сочувствия к нему и неприязни ко всем Лейгтонам: Базилю, Норе, и жертвенной леди Филлис. До их приезда все было так хорошо. Но Жанну… Жанну мне все равно было жаль. О Билле я даже вспоминать не хотел. Он сбил Жанну с толку, выставил на посмешище Ронни, лгал мне. Жанна протянула мне руку. – Позвони, если я понадоблюсь тебе, – попросил я. – Хорошо, но я думаю, что справлюсь сама. Я вышел. |
||
|