"Удачная сделка" - читать интересную книгу автора (Патни Мэри Джо)

Глава 3

Расставшись с капитаном Дэлтоном, Джослин вышла на лестницу и, не думая о дорогом платье, уселась на ступеньки между этажами. Уткнувшись лицом в ладони, она пыталась взять себя в руки. Ее переполняли самые противоречивые, мысли и чувства. Она испытывала глубочайшее удовлетворение — ведь ей все-таки удалось устроить свои дела, и в то же время Джослин сожалела о том, что отправилась в госпиталь, герцога Йоркского. Хотя и майор Ланкастер, и капитан Дэл — тон одобрили ее неожиданное предложение, ей казалось, что она превратилась в стервятника, терзающего умирающего.

Ну что же, они с майором заключили сделку, и теперь уже поздно отступать. Однако утешало то, что он с радостью принял ее предложение. Джослин вспомнила зеленые смеющиеся глаза майора и едва не расплакалась: смерть этого благородного человека казалась совершенно бессмысленней. Сколько еще мужчин и юношей погибли из-за честолюбивых планов Наполеона. А многие стали калеками, как Ричард Дэлтон и Рис Морган…

Думать об этом было невыносимо. Джослин встала и усилием воли заставила себя снова превратиться в благовоспитанную светскую даму. С невозмутимым видом она приближалась к палате Риса Моргана. Однако на сердце у нее по-прежнему лежал тяжелый камень.

Почувствовав нестерпимую боль в напевной валлийской речи, Джослин замерла, остановившись в дверях.

— Кому нужен такой калека, как я? — с ожесточением говорил Рис. — Я не могу воевать, не могу работать в шахте, да и на ферме смогу выполнять только половину работы взрослого мужчины. Мне только жаль, что это проклятое ядро оторвало мне ногу, а не голову!

Джослин не знала, о чем именно говорят братья, но понимала, что Хью успокаивает Риса. Расправив плечи, девушка решительно переступила порог и направилась в дальний угол палаты, где лежал раненый.

Она подошла к кровати, и братья повернулись к ней. Хью смутился и, поднявшись на ноги, вопросительно посмотрел на хозяйку.

Джослин же обратилась к Рису:

— Капрал Морган, я хотела бы попросить вас об одном одолжении.

— Слушаю вас, миледи, — пробормотал раненый.

— Я понимаю, что эта работа покажется вам скучной после всего, что вам довелось пережить… Но не согласились бы вы поступить ко мне на службу? Моя тетя вскоре переедет в собственный дом и заберет у меня кое-кого из прислуги, в том числе двух грумов. Как кавалерист, вы, конечно же, обладаете большим опытом и умеете обращаться с лошадьми.

Капрал в изумлении уставился на леди Джослин.

— Я бы хотел быть грумом. — Он взглянул на свою единственную ногу. — Но… я не уверен, что справлюсь с этим делом, миледи.

Джослин пристально посмотрела на раненого и проговорила:

— Я не вижу оснований сомневаться в ваших силах, капрал. — Она вдруг лукаво улыбнулась и добавила:

— Пожалуйста, соглашайтесь — хотя бы ради брата. Вашего брата замучили горничные, добивающиеся его внимания. Появление в доме еще одного видного мужчины очень облегчит ему жизнь.

Хью побагровел и в смущении пробормотал:

— Миледи!

Рис же откинулся на подушки и весело рассмеялся. Затем, взглянув на девушку, проговорил:

— Я сочту за честь служить у вас, леди Джослин.

— Прекрасно. — Тут ей н голову пришла еще одна мысль:

— А почему бы нам не расспросить докторов… Может быть, лучше перевезти вас для выздоровления ко мне в дом? Там гораздо уютнее, чем здесь, и ваш брат сможет чаще бывать с вами.

— О, миледи! — просиял Хью. Рис же пробормотал:

— Мне… мне бы очень этого хотелось, леди Джослин.

— Значит, мы будем вас ждать. Надеюсь, вас скоро отпустят из госпиталя.

С этим Джослин ушла, предоставив Хью наедине попрощаться с братом. Она невольно вспомнила Дэвида Ланкастера, который был настолько плох, что любая попытка перевезти его из госпиталя скорее всего стоила бы ему жизни. По сравнению с ним Рис Морган казался здоровяком. А теперь, устроившись к ней на службу, он быстро свыкнется со своим увечьем. Она же получит прекрасного грума.

Через несколько минут Хью догнал ее, и они покинули госпиталь. Оказавшись на свежем воздухе, Джослин с облегчением вздохнула — атмосфера госпиталя действовала на нее угнетающе.

Хью, шедший следом за ней, проговорил:

— Леди Джослин… Она оглянулась:

— Да, Морган…

— Миледи, я никогда не забуду того, что вы сейчас сделали. Если я когда-нибудь смогу что-то для вас сделать — что угодно…

— Я была рада вам помочь, — ответила Джослин. — К тому же я не сомневаюсь, что ваш брат будет прекрасно справляться со своими обязанностями.

— И все-таки… я очень вам благодарен, леди Джослин. Недаром у нас слуги говорят, что во всем Лондоне не найти такой добросердечной леди, как вы!

Смущенная словами слуги, Джослин молча кивнула. Осмотревшись, спросила:

— Морган, вы не видите, где моя карета? Ей было проще говорить о карете, чем выслушивать комплименты.

Прежде чем вернуться домой на Брук-стрит, Джослин отправилась к своему поверенному и нотариусу Джону Крэндаллу. За годы, прошедшие после смерти ее отца, поверенный привык к своей клиентке, но в этот день требования Джослин удивили даже повидавшего многое нотариуса.

— Вы намерены выйти замуж за умирающего офицера? — спросил он, недоверчиво глядя на девушку. — Таким образом вы выполните условие завещания, но ведь ваш отец надеялся, что вы найдете мужа, способного разумно распорядиться деньгами. Майор Ланкастер вряд ли успеет это сделать.

Джослин с грустью в голосе проговорила:

— А разве вы еще не поняли, почему я до сих пор не вышла замуж за кого-то другого? Наши с Дэвидом отношения… возникли не сейчас. Он находился в Испании, когда я навещала там мою тетю и ее мужа. Но война, знаете ли… — Джослин тяжко вздохнула и пристально посмотрела на нотариуса. — Я не встречала более храброго и благородного человека, чем он.

Хотя бы последние ее слова оказались чистейшей правдой! Крэндалл смягчился и пообещал получить специальное разрешение на брак, а также подготовить все необходимые документы.

Направляясь домой, Джослин размышляла: стоит ли рассказывать леди Лоре о своем неожиданном решении? В конце концов она пришла к выводу, что этого делать не следует. Ведь тетя говорила, что не желает ничего слышать о брачных планах племянницы. Гораздо лучше рассказать ей обо всем уже после венчания. Джослин давно усвоила: получить прощение гораздо легче, чем добиться разрешения.

Утром Джослин проснулась со странным ощущением: все происходящее казалось нереальным. Настал день ее венчания! Конечно, это было ненастоящее венчание, но все же она не могла не думать о том, что в этот день произойдет событие, которое для большинства девушек становится самым важным в их жизни. А ведь она решилась на это совершенно неожиданно!

Внезапно ей пришло в голову, что следует добавить что-то особое к трагической и скромной церемонии — венчание должно было состояться сразу после полудня. Когда Мари принесла ей шоколад с булочками, она дала ей поручение уложить в корзинку шампанское и бокалы, а потом нарвать в саду цветов и сделать букет.

Джослин с особой тщательностью выбирала платье и в конце концов решила надеть кремовое с изящной вышивкой во вороту и подолу. Мари расчесала ее каштановые волосы и уложила их, собрав на затылке в узел и оставив лишь несколько прядок. Заметив, что хозяйка необычно бледна, она слегка нарумянила ее.

И все же, глядя в зеркало, Джослин решила, что выглядит так, словно собралась на похороны. Но с другой стороны, именно так и следовало относиться к подобному венчанию…

Без четверти одиннадцать экипаж Джослин подъехал к госпиталю герцога Йоркского. У входа ее уже дожидался мистер Крэндалл с пухлой папкой в руке. Рядом стоял рассеянный пожилой священник. Поверенный был явно не в духе. Джослин невольно нахмурилась. Почему нотариус так мрачен? Ведь ему следовало бы радоваться: сохранив наследство отца, его клиентка по-прежнему будет нуждаться в его услугах…

Когда Хью помогал ей выбраться из кареты, она спросила:

— Морган, вам известно о завещании моего отца? Валлиец кивнул, и Джослин это не удивило: от слуг трудно утаить что-либо.

— Я выхожу замуж, Морган. Пожалуйста, пожелайте мне… удачи.

Хью в изумлении уставился на хозяйку. Потом пробормотал:

— Пусть все у вас будет хорошо, миледи… Тут к ним подошел Крэндалл и сказал, что следует поторопиться. В сопровождении Моргана — он нес цветы и украшенную лентами корзинку — они молча вошли в госпиталь. Никто не попытался их остановить, никто не спросил, с какой целью они явились сюда. Джослин вдруг пришла в голову странная мысль: скорее всего никто бы не обратил на нее внимания, даже если бы она въехала в госпиталь верхом на лошади.

Когда они, поднявшись по лестнице, вошли в палату, майор Ланкастер и капитан Дэлтон играли а шахматы. Увидев своего будущего мужа, Джослин радостно улыбнулась — ей казалось, что он выглядит значительно лучше, чем накануне. Она подошла к кровати.

— Доброе утро, Дэвид. Доброе утро, Ричард. Майор улыбнулся ей в ответ:

— Сегодня чудесное утро, Джослин. И ты замечательно выглядишь.

Взглянув на майора, Крэндалл невольно улыбнулся. Поверенный представился, потом сказал:

— Майор Ланкастер, будьте любезны подписать эти документы.

Дэвид внимательно прочел бумаги и только потом подписал их. Джослин же тем временем вытащила из корзины вазу и поставила цветы на столик у кровати. К сожалению, яркий букет лишь подчеркивал серость окружающей обстановки.

Удостоверившись, что жених подписал все документы, мистер Крэндалл настоял на том, чтобы и Джослин тщательнейшим образом их изучила.

Прочитав и подписав бумаги, она снова подошла к кровати и подала Дэвиду руку. Его пальцы, как ни странно, оказались теплыми, а пожатие — довольно крепким. Джослин заглянула ему в глаза и снова поразилась его спокойствию — майор Ланкастер не нуждался в сочувствии.

Она улыбнулась дрожащими губами. Ей хотелось казаться такой же невозмутимой, как Дэвид.

— Начнем? — спросил он.

Впоследствии ей никак не удавалось вспомнить церемонию во всех ее подробностях. В памяти остались только обрывки фраз.

— Дэвид Эдвард, берешь ли ты эту женщину в жены…

— Да.

Он говорил негромко, но уверенно.

— Джослин Элеонора, согласна ли ты…

— Да, — последовал ответ.

И снова у нее возникло ощущение нереальности происходящего.

Прошло какое-то время, а потом она вдруг услышала слова священника:

— Пока смерть не разлучит вас. «Смерть» — это слово еще долго звучало у нее в ушах. Джослин вновь вернулась к реальности, когда Дэвид взял ее за руку и осторожно надел ей на палец поданное Ричардом кольцо.

— Этим кольцом я обручаюсь с тобой…

Она пристально посмотрела на него, и ей почудилось, что его зеленые глаза смеются.

И тут пожилой священник произнес заключительные слова церемонии:

— Я объявляю вас мужем и женой.

Дэвид пожал руку Джослин, и она наклонилась, чтобы поцеловать мужа. Его губы оказались теплыми и чуть влажными.

Джослин почувствовала, что вот-вот расплачется. Глядя на нее с улыбкой, Дэвид тихо проговорил:

— Спасибо тебе, моя милая.

— Спасибо тебе… — прошептала она.

Ей хотелось добавить что-то еще, хотелось сказать, что она никогда его не забудет, но вдруг дверь палаты распахнулась, и раздался резкий женский голос:

— Что все это значит?

Джослин вздрогнула, словно ее поймали на месте преступления. Обернувшись, она увидела худощавую невысокую женщину, стоявшую у двери… Окинув гневным взглядом всех присутствующих, она решительно направилась к кровати. И тут Джослин заметила, что у незнакомки такие же ярко-зеленые глаза, как и у Дэвида.

Было совершенно очевидно: в палате появилась Салли Ланкастер, сестра майора. Стоя у кровати, Салли хмурилась и вопросительно поглядывала то на священника, то на брата. Никто не назвал бы ее привлекательной: пожалуй, лишь красивые зеленые глаза выделялись на бледном хмуром лице. К тому же на ней было серое платье, слишком уж скромное и не по моде закрытое.

Джослин взглянула на Салли и попыталась улыбнуться:

— Должно быть, вы мисс Ланкастер? Я леди Джослин Кендел. Вернее, леди Джослин Ланкастер. Вы, несомненно, уже догадались… Мы с вашим братом только что обвенчались.

— Обвенчались? — изумилась Салли. Дэвид протянул ей руку.

— Сестра, все в порядке, — улыбнулся он. — Я потом тебе все объясню.

Салли взяла брата за руку и пристально посмотрела ему в лицо. Теперь она уже не походила на ангела мести — у кровати раненого стояла худощавая молодая женщина с грустными зелеными глазами.

Джослин повернулась к слуге:

— Морган, шампанское, пожалуйста.

Открыв корзинку, Хью извлек оттуда бутылку и бокалы. Появление шампанского немного разрядило обстановку. Даже Салли приняла бокал с вином, хотя по-прежнему хмурилась.

Джослин поняла, что следует произнести тост, но в данных обстоятельствах было бы немыслимо говорить о «здоровье и счастье». И тут капитан Дэлтон всех выручил. Он поднял свой бокал, окинул взглядом присутствующих и с улыбкой произнес:

— За Дэвида и Джослин. Как только я увидел вас вместе, я понял, что вы предназначены друг для друга самой судьбой.

Только Джослин с Дэвидом поняли заключавшуюся в его словах иронию. После того как все выпили, Дэвид снова поднял свой бокал. Он тихо, но отчетливо проговорил:

— За друзей. За присутствующих и отсутствующих друзей. Поставив пустой бокал на столик, Джослин с беспокойством взглянула на Салли. И та почти тотчас же фальшиво улыбнулась:

— Леди Джослин, нельзя ли побеседовать с вами за дверью?

Джослин молча кивнула и вышла следом за Салли в коридор. Она прекрасно понимала, что рано или поздно все равно придется объясниться с сестрой Дэвида. Так лучше уж поговорить сейчас…

Закрыв за Джослин дверь, Салли резко бросила:

— Не объясните ли вы мне, что все это означает? Неужели у светских дам появилась новая мода — выходить замуж за умирающих? Или, может быть, вы забавляетесь подобным образом? Очень милая забава…

Джослин потупилась. Если сестра Дэвида решила, что этот брак — причуда скучающей светской дамы, то ее враждебность вполне объяснима. И туг, вспомнив улыбку майора, подумав о его благородстве и деликатности, Джослин возмутилась: как Салли смеет обвинять ее?

Вскинув голову, Джослин с вызовом в голосе заявила:

— Это нелепое заявление не заслуживает ответа. Ваш брат — человек взрослый. Чтобы вступить в брак, ему не требуется ваше разрешение.

Салли прищурилась.

— А я думаю, что вы заставили его на вас жениться. Дэвид даже ни разу не упоминал вашего имени! Я не верю, что он мог жениться, ничего мне не сказав. Только если у него не было иного выбора…

Джослин поняла: недовольство Салли — просто сестринская ревность. Но все же она не удержалась от язвительного замечания:

— Возможно, он предвидел, что вы устроите истерику, поэтому предпочел, чтобы церемония прошла без вас.

Заметив, как Салли побледнела, Джослин пожалела о своих словах. Уже более миролюбивым тоном она добавила:

— Все получилось совершенно неожиданно. Мы только вчера решили обвенчаться. Возможно, он просто не успел вас предупредить.

Салли сокрушенно покачала головой:

— Я была здесь вчера вечером. Почему он не захотел, чтобы я присутствовала на церемонии?

В этот момент дверь палаты отворилась и в коридор вышел капитан Дэлтон, видимо, он понял, что требуется его посредничество. Закрыв за собой дверь, он заявил:

— Салли, Дэвид сделал это ради вас. Леди Джослин, с вашего разрешения я все объясню…

Она с облегчением кивнула.

Капитан же объяснил Салли ситуацию, то есть рассказал об условии завещания. Выслушав его, сестра майора с возмущением сказала:

— Ему не следовало делать это ради меня. Я сама могу о себе позаботиться!

Ричард тяжко вздохнул:

— Но, Салли, поймите, если Дэвид будет знать, что ваше будущее обеспечено, он наконец-то успокоится. Глаза Салли наполнились слезами.

— Простите меня, Ричард, — пробормотала она. — Все… все так странно. А леди Джослин… какое имела право так бесцеремонно врываться в нашу жизнь?

Джослин посмотрела на кольцо, которое Дэвид надел ей на палец Это было совсем простенькое колечко — наверняка он снял его со своего пальца. Возможно, это кольцо — единственная ценная вещь, принадлежавшая ему.

Джослин подняла голову и, глядя прямо в глаза Салли, проговорила:

— Такое право дал мне ваш брат. — Взглянув на Ричарда, она добавила:

— С вашего разрешения я вернусь к мужу.

Уже открыв дверь, Джослин оглянулась Салли рыдала на плече капитана Дэлтона. Перехватив взгляд Джослин, он улыбнулся ей. Улыбнувшись ему в ответ, она переступила порог палаты.

Дэвид выглядел очень утомленным. Очевидно, церемония венчания и разговоры лишили его последних сил. Джослин вдруг подумала о том, что малейшее усилие может убить его. Но все же майор сдержал свое слово: он дождался ее и надел ей на палец кольцо.

— Не буду мешать тебе, — сказала Джослин. Она наклонилась и, поцеловав мужа, прошептала испанскую фразу, которую выучила минувшей зимой:

— Vaya con Dios, Дэвид. Иди с Богом.

— И ты тоже. — Его улыбка была столь безмятежной, что у нее до боли сжалось сердце. — Будь счастлива в будущем, моя милая.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Ее вдруг ошеломила мысль о том, что смерть этого человека — чудовищная несправедливость. Джослин отступила на шаг и осторожно положила на подушку несколько цветков — она вытащила их из вазы и обвязала шелковой лентой.

В последний раз взглянув на Дэвида, Джослин молча кивнула ему и направилась к двери. Мужчины последовали за ней. Не осмелившись оглянуться, она вышла из палаты.

«Иди с Богом, Дэвид. И пусть ангелы убаюкают тебя».