"Тёрн" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник)Глава 9Тьма медленно и нехотя отступала — откатывалась, подобно отливу, от креста, неподвижно застывшего в самой середине зала. Дхусс обвис, голова упала на грудь, глаза закрыты, веки не дрожат. — Он не умер, дон командор, никак нет! — торопливой скороговоркой выпалил чей-то голос — там, в пределах ещё не рассеявшегося мрака. — Надеюсь, что нет, — процедил командор, первым выходя на свет. Всё тот же бесформенный плащ, всё тот же капюшон, из-под которого, кажется, вообще ничего не увидишь. Мелли исчезла. — Так ничего и не сказал, — резюмировал рыцарь, глядя на бессильно висящую жертву. — Потому что всё мудрили, мудрили, дон командор, новомодную магию пытали, а следовало-то по старинке, калёным железом да щипчиками! Небось сразу б заговорил, — раздался ещё один голос, грубовато-простецкий, какой можно заподозрить у пожилого дядьки-воспитателя, дождавшегося, что его питомец занял, наконец, достойное положение, но обращавшегося к нему с прежней фамильярностью. — Вам бы, мастер, всё ломать да калечить, — усмехнулся командор. — Не тот это случай, совсем не тот. Тоньше надо. Изящнее. — Куда уж изящнее! — возразил тот же голос. — Нам ведь, дон командор, что от этого мясца надо? — Много чего, — невозмутимо ответил безликий командор. — И оставим этот разговор. — Слушаю и повинуюсь, — немедля осёкся спорщик. Фигура в плаще и капюшоне медленно приблизилась к бесчувственному дхуссу. — Беззвучная Арфа… — раздалось в тишине. — Есть только одно место, где эта школа ещё могла уцелеть. А оттуда кто ни попадя просто так не явится. Тебя прислали дхусс, который, конечно же, никакой не дхусс. И прислали с важной миссией. Возможно, с наиважнейшей. Возможно, наш орден стоит перед величайшим испытанием… вместе с остальным миром. Затянутая в кожаную перчатку рука протянулась к дхуссу. Пальцы один за другим коснулись острия одного из шипов, большой, указательный, средний, безымянный, мизинец и ещё один. Все шесть. Шесть, а не пять. В подземном зале повисла тишина. Дхусс не шевелился, даже не стонал и как будто бы перестал дышать, командор ордена тоже застыл, подобно статуе, и все, кто притаился за границей светового круга, замерли тоже. — Принесите у него взятое, — наконец скомандовал командор. — Да щипцами надо, щип… — Довольно, — не поворачиваясь и не повышая голоса, бросил человек с шестью пальцами. Говоривший мигом прикусил язык. Чьи-то руки вытолкнули из темноты в круг непонятно откуда взявшегося цвета нечто вроде высокой тележки, на покрытом чёрным бархатом подносе лежала добыча пленивших дхусса с Ксарбирусом: его посох, Камни Магии и Перо Феникса. Перо светилось, слабо, неровно, то пригасая, то вновь вспыхивая. — Дон командор… — неуверенно проговорил женский голос. — Я знаю, что делаю, дона супрамаго. — Дон командор, никто и никогда не подвергнет сомнению решения и силы ваши, но я, как супрамаго ордена, ооя зана предупредить… — Полагаете, дона, что ваш командор этого не понимает? Или вы тоже — за «щипчики»? Мастеру смотрителю камер простительно так думать, но вам, супрамаго? — Дон командор, великий дон! — в женском голосе теперь ощутимо слышалась паника. — Я согласна со всем, с каждым словом вашим, но, Великая Гидра… это же смертельно опасно! — Как умудрённая супрамаго, верховная волшебница ордена, собирается пробиваться через защиту, поставленную теми, кто отправил этого дхусса сюда? И не является ли он сам чем-то много большим, чем просто посланец? Если ничего не добилась Мелли, то что осталось делать нам? — Супрамаго ордена снимает свои возражения, — упавшим голосом отозвались из темноты. — Но не покажется ли разумным вывести из крепости младших братьев, а также основные запасы и казну? На подобную наглость командор не счёл нужным даже отвечать. Повернулся к тележке, взялся за посох дхусса — осторожно, словно касаясь спящего удава, — и тут вдруг замер, вздрогнул, словно услыхав что-то. — К воротам, — сдавленным голосом проговорил он. — Все — к воротам! — Здесь это. Нутром чую, — громогласно объявил гном Брабер, останавливаясь и спуская с плеч лямки мешка. — Недостойному не требуется ничего «чуять», достаточно один раз взглянуть! — фыркнул мэтр Кройон. Трое путников, скрываясь в густом подлеске, смотрели на пронзённый каменными башенками холм, запертые ворота, где кончался едва приметный просёлок. — Крепость… — Какая ж это крепость! — возразил гном. — Так, видимость одна. И не прячут особенно. — А зачем же такое строили? Недостойный не в силах объять глубину их замысла… — А они и не строили. Наше это, гномье. Только позаброшенное, полузаваленное, кой-как подделанное. И раньше от этих ворот не просёлок тянулся, а настоящий тракт, не хуже того, что от гор до Феана. Да вот не удержали, прошляпили, прохлопали — так теперь тут, эвон, Солнце воссияло. — И как попадём внутрь? Как спасём многомудрого Тёрна? Тебе, гном, ведомо, сколько там стражи и какой? Брабер приложил палец ко лбу и сдвинул брови. — Нет, неведомо, — наконец заявил он. Кройон всплеснул лапищами: — Так что же ты, гноме, нас тогда… — А это вообще значения не имеет, — подбоченился охотник за демонами. Стайни в препирательстве участия не принимала. Стояла, неотрывно глядя на странное место, крепость — не крепость, непонятно что. — Не бывало ещё такого, чтобы гном дороги не нашёл в гномово же строение! — распалялся тем временем Брабер. Гончая молча вскинула руку. И камнем упала в заросли. Демон и Брабер тотчас умолкли, словно проглотив языки. На просёлке перед воротами стояла, растерянно переминаясь с ноги на ногу, не кто иная, как сидха Нэисс. — Вот это да… — просипел Кройон. — Я, недостойный, не возьму в толк… — Её выпустили, — схватился за голову Брабер. Солнце никого и никогда не отпускает. Уж я-то знаю. — Ловушка! — тотчас объявил мэтр. — Коварная западня, на нас расставленная! — Да заткнитесь вы, оба! — яростно прошипела Стайни. — Я иду. Кройон только заморгал бронированными веками — к — Далеко ль собралась? Сидха попятилась, миндалевидные глаза округлились. — Пойдём. Будешь говорить. Нэисс лишь затравленно кивнула, не в силах отвести взгляда от вдруг ожившей Гончей. — Всё рассказала, недостойная? — мэтр Кройон возвышался над сжавшейся в комочек сидхой, словно чёрная боевая башня. — Нет, не им. Нэисс только захлюпала носом и поспешно кивнула. Брабер удовлетворённо взирал на плод своего труда — начерченную со слов сидхи схему подземных коридоров. — Пустяки остались. Внутрь зайти. Ну да я не я буду, если отнорка не сыщу. — Не надо никаких отнорков, — проговорила Стайни, напряжённо глядя на просёлок и ворота. Брабер глянул — и охнул, зажимая рот. Демон растерянно попятился, и только давящаяся слезами сидха ничего не заметила и не почувствовала. Возле наглухо запертых врат воздух колыхнулся раз, другой, третий — словно над нагретыми солнцем камнями, а потом потемнел, складываясь в высокую призрачную фигуру, увенчанную подобием короны. Ту самую, что явилась как-то ночью к костру, когда Не обращая ни на что внимания, тень качнулась, побыла к воротам, легко втягиваясь в щель. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом створки сказали «умпф!», по краям вырвались облачка то ли пыли, то ли тончайшей каменной крошки, и ворота тяжело грянулись оземь, открыв чёрную яму подземного хода. Вот и отнорка искать не пришлось, — Стайни решительно повернулась к спутникам. — Осталось только вспомнить, зачем мы сюда пришли. В тёмной дыре шевелилась тишина, словно загадочный мохнатый зверь. Сидха вытерла слёзы и тоже вытаращилась, вслед за Кройоном. Брабер как-то притих, ссутулился и мелкими шажками двинулся к проёму, выставив перед собой чудовищных размеров меч. — Ты, — Стайни обернулась, мельком обожгла сидху взглядом, — нам не нужна. Иди куда хочешь, только под ногами не путайся. Тонкие пальцы Нэисс хрустнули, до боли сжимаясь в кулаки. Кройон чуть помедлил, но потом, неестественно высоко задрав голову, словно храбрясь, двинулся вслед за гномом и Гончей. — Врут они всё… — зло прошептала Нэисс, глядя троице вслед. — Притворялась, гадина. Не переставала она быть Гончей, не переставала! Всем глаза отвела, и Ксарбирусу тоже, а уж такого простачка, как дхусс, обмануть и вовсе труда не составило! Но как, как, как?! Вырезанные из тела скляницы, падающие в таз, прокачиваемая по трубкам кровь… Сидха затрясла головой. Что же это? Что тут происходит?! …Нет, вниз она не пойдёт ни за какие сокровища. И вообще, самое лучшее сейчас и впрямь последовать совету Гончей да убраться отсюда подальше. На все четыре стороны. В наемную терцию, где не задают вопросов — лишь бы умел держать меч, или тянуть тетиву, или набрасывать заклятье. А уж Иглу-до-Сердца она, Нэисс, — о-го-го! — всадить ещё сумеет. Вставай, вставай, хватит тебе тут, повторяла себе сидха, однако сама словно приросла к месту, не в силах пошевелиться. Высокоучёный мэтр Ксарбирус, Д.М., Д.А., И.П.С.Т., Д.П.В.А., с трудом приподнял болезненно гудящую голову над грязной соломой. Прислушался. Сложил губы бантиком, словно пытаясь выразить крайнее удивление. Сощурился. И бросился трясти что было сил железную дверь, что вела из его камеры в коридор подземной тюрьмы. В коридоре что-то прошелестело — словно ажурный плащ красотки, развеваемый шаловливым ветром. Ксарбирус на миг оцепенел, бросился было в угол камеры, дрожа всем телом, но шелестение стихло, а вот ржавые петли двери распались, обратившись облачком легчайшего пепла. Створка с грохотом рухнула, алхимик забился под солому, тщетно пытаясь закрыть ею и голову. Но грохот стих, в коридорах царило полное безмолвие, и суровая стража не спешила исправить недопустимое в столь хорошо организованной темнице — отсутствие двери на камере с важным узником, медленно, осторожно, шажок за шажком Ксарбирус высунулся наружу. Оказалось, что рухнули двери вообще во всём тюремном коридоре — словно прошедшая мимо камеры сущность Жадно пожирала железо. Гончая, демон и гном оказались под низкими каменными сводами. Брабер молчал, как в рот воды набрав, сделавшись сразу совершенно на себя не похожим. Даже мэтр Кройон прикусил язык — верно, понимал, что по сравнению с этим местечком храм Феникса может показаться просто забавой. В отличие от храма стены здесь не покрывала резьба, не вились причудливые руны, просто голые стены, ничего больше. И — пустота. Тишина. Ни звуков боя, ничего, словно подземная твердыня враз вымерла, словно все живые души сгинули, поглощенные тенью — тенью, что и «страшной»-то назвать было нельзя. Так, просто призрак — мало ли их шляется по заброшенным, выморенным местам мира Семи Зверей? Брошена пустая кордегардия, никто не схватился за развешанное по стенам оружие — но нет и мёртвых тел на полу. По отполированным камням режуще звонко цокали Кройоновы когти. В пустом зале всё так же высился крест, всё так же неподвижно, обвиснув, замер на нём дхусс. Подземелье звеняще и пусто, никто не защищает драгоценную живую добычу, никто не прикоснулся к брошенным на тележке отполированному посоху и Камням Магии. Даже Перо Феникса валяется, позабытое и никому не нужное. Стены запомнили слова дона командора, посылавшего «всех к воротам». Они знают, что случилось потом, но рассказывать не спешат. Камни, они ни за кого и против всех. Запыхавшись, в порванном, перемазанном плаще, с прилипшей кое-где соломой, в пустой зал вбежал не кто иной, как достопочтенный и высокоучёный доктор Ксарбирус. Мэтр алхимии заметно припадал на одну ногу, лицо его приобрело известную асимметрию и украсилось парой здоровенных синяков, но в остальном держался дишюмированный пользователь Высокого Аркана вполне бодро. — Счастье-то какое, не успели, изверги, не успели.. — принялся бормотать он, пытаясь развязать путы. Пальцы алхимика тряслись, веревки скользили и срывались, но в конце концов ему удалось ослабить петли и, поднатужившись, спустить на каменный пол тяжёлое тело. Надрываясь и хлюпая разбитым носом, почтенный доктор потащил Тёрна прочь — плечевые шипы дхусса заскрежетали по плитам, оставляя белёсые следы. — Успеть бы, успеть, успеть… — лихорадочно бормотал Ксарбирус. — Стой, куда это я, совсем ума лишился… — Травник поспешно и кое-как увязал в обрывки собственного плаща Камни, Перо Феникса, длинный посох дхусса кое-как пристроил за спину. — Ну, где наша не пропадала… — Ты… спасаешь меня? — Губы дхусса чуть шевельнулись. — Что… случилось? — Крепость ордена Солнца посетила одна весьма, весьма высокопоставленная особа, — пропыхтел достопочтенный доктор. — Настолько высокопоставленная, что здешние хозяева просто не могли не устроить ей самую торжественную встречу. И бросили тебя зде… Ксарбирус осёкся, пальцы его разжались, дхусс тяжко грянулся оземь. В подземелье вплыла тень, и круг света, разлитого вокруг креста, сразу же испуганно сжался, язык темноты вытянулся, точно пытаясь добраться до Тёрна. Дхусс дёрнулся, приподнялся на локте, взглянул прямо в лицо призрачному гостю. — Кто ты? Что тебе надо? — Язык у Тёрна распух, едва двигался, слова выходили сбившиеся и невнятные. Ксарбирус окарачь бросился прочь, тихо подвывая. Его сумка бесследно исчезла, а без эликсиров какой из алхимика боец? Посох Тёрна вывалился из скверной обвязки, оставшись лежать подле своего хозяина. Тень ничего не ответила. Она просто плыла к дхуссу, со всё тем же лёгким, почти нежным шелестом. Перепачканные кровью распухшие пальцы Тёрна сомкнулись на отполированном дереве. Тень конвульсивно дёрнулась — и отшатнулась, словно страшась напороться на выставленную вершину посоха. Тёрн подобрал ноги, зарычал, пытаясь подняться. Ксарбирус тихо выл у дальней стены. Тень качалась, её очертания расплывались — и от места, над которым она застыла, в разные стороны разбегались трещины. Всё дальше и дальше, вот они уже поползли по стенам, добрались до потолка… Стайни, Кройон и гном Брабер осторожно пробирались сквозь опустевшую крепость. Не похоже было, что здесь разыгралась настоящая схватка — ни у самых ворот, ни дальше, в глубине коридоров, не сыскалось ни тел, ни брошенного оружия, ни следов от разрушительных заклятий. Хозяева твердыни сгинули бесследно, словно ночной морок. — Ничего не понимаю, — разводил руками охотник за демонами. — Они драться должны были, драться до последнего издыхания, раз уж с чашниками за дхусса дерзнули кровь пролить. Гном вёл своих спутников уверенно, словно хаживал тут бессчётное число раз. Сворачивал, куда нужно, легко разбирался в многочисленных рукоятях, управлявших, как он объяснил, массивными противовесами, спрятанными в глубине шахт, и открывавших — или закрывавших — самые важные двери. — Они тут даже ничего и не переделывали, — презрительно бормотал гном, заставляя подняться очередной каменный блок весом с десяток тягунов. — Здесь пахнет смертью, — трагическим шёпотом возвестил Кройон. — Только не надо стихов, досточтимый, — испугалась Гончая. — Тебе ведомо, где дхусс, гноме? — Ведомо, само собой, — фыркнул тот. — Один только зал и есть, где его держать могли, где стены не просто так, а со вмурованными Камнями Магии. — Камни Магии? — у Гончей округлились глаза. — Но ведь если… эта тень… портал… скорее! Отбросив осторожность, она бросилась вперёд. — Куда?! — заорал Брабер, изо всех сил стараясь не отстать. — Куда понеслась, очумелая?! Вправо давай! Вниз по ступеням! И налево! — Говори, почтенный, куда надо? Сейчас вправо? Потом влево? — демон Кройон помчался огромными прыжками, быстро поравнявшись со Стайни. …Они влетели в подземный зал вместе, демон и Гончая, коротконогий гном отстал, несмотря на все старания. Тень так безмолвно и парила перед Тёрном, а дхусс рычал, хрипел, отплёвывался кровью и всё налегал, налегал изо всех сил на выставленный посох, словно стараясь сдвинуть невидимую тяжесть. — Тёрн! — выкрикнула Стайни, слепо бросаясь к нему. — Держись, мы идём! Демон Кройон, против обыкновения, ничего декламировать не стал. Выставил когти и кругом, кругом пошёл на колышущуюся тень, словно намереваясь вцепиться ей в глотку. Подоспел задыхающийся Брабер, взглянул на призрака—и молча размахнулся ало-золотистым клинком. Тень не обратила на новоприбывших никакого внимания. Упорно и неотступно она тянулась к Тёрну, и только к нему одному. Просвистели когти демона, крестя воздух сбоку от призрака — там из ниоткуда возникли разрезы, точно Кройон распорол невидимую ткань. Тень слегка покачнулась — её явно потянуло к этим щелям, однако пустой рукав лишь взмахнул, и мэтр Кройон полетел вверх тормашками, на загривке проехавшись через весь зал и врезавшись спиной в стену. Чёрная броня оказалась прочнее даже гномами сложенных камней, те растрескались. С лихим кличем налетел с другой стороны Брабер, но его клинок прошёл сквозь призрака, не причинив никакого вреда. Непонятно, на что рассчитывал охотник за демонами, почему полагал, что его оружие действенно и против такого врага, — однако поплатился он так же скоро, как и мэтр Кройон. Меч загремел по трескающимся камням, а сам гном остался лежать ничком возле дальней стены. Гончая выставила клинок, закусила губу. — Я его тебе не отдам! Слышишь? Хочешь, возьми меня вместо! Все эти героические выкрики тень нимало не трогали. Ей не было дела до смешных суетящихся фигурок. Она просто делала дело. Стены начали ощутимо трястись, сквозь трещины сверкнул первый луч — словно там, в глубине кладки, стали разгораться невесть как очутившиеся там факелы. — Камни Магии! — завопил опомнившийся Ксарбирус. — Прочь отсюда, прочь, пока всё совсем не завалилось! — Везёт нам, однако, — сквозь зубы прошипела Гончая, держа меч поперек груди, вдоль пола. — В храме Феникса всё заваливалось, теперь тут… Стайни, похоже, поняла, что ни её оружие, ни она сама ни в малейшей степени не занимают тень, для призрака существовал только Тёрн. Охая и стеная, приподнялся Кройон. — Хватай дхусса! — выкрикнула Гончая. — Хватай, и бежим! Я её за… — Никого ты не задержишь! — в ответ гаркнул Ксарбирус, хотя его никто и не спрашивал. — Бежим, бежим, и все тут! Меж тем Тёрну удалось подняться на ноги. Посох он держал, словно копьё, и сам наступал на колышущегося призрака. — Тебе… не видать… ничего… от… меня… Стены рушились, яростно блистали Камни Магии, вспыхивавшие один за другим. Бездымное призрачное пламя вырывалось из трещин, сила обретала свободу и словно впитывалась дхуссом — вот он распрямился, уверенно встал на ноги, руки со вздувшимися от усилия мышцами больше не дрожали. Теперь он уже не отступал — напротив, сам надвинулся на коронованного призрака, да так, что тот подался назад. Дхусс хрипло рычал, глаза налились кровью, словно у самого настоящего демона. Посох сделал выпад, тень легко уклонилась, однако Тёрн отвоевал ещё добрых пять локтей расстояния, отделявшего его от спасительного — как хотелось верить — выхода. Ещё один выпад, ещё… сгинули последние остатки мрака, подземелье залил нестерпимо яркий свет, а Тёрн, лихо крутанув посох над головой, обрушил его на едва успевшую податься назад тень. Та словно ничего не могла сделать, но и удары дхусса поражали лишь воздух. Никто из противников не мог взять верх. Всем, включая демона Кройона и неистового Брабера, хватило здравомыслия остаться в стороне. Сгоравшие Камни словно отдавали всю накопленную силу Тёрну, и подземную крепость не разнесло на мелкие кусочки и не завалило лишь потому, что дхусс умудрялся что-то сделать с этой мощью, теперь во всём облике Тёрна не осталось и следа слабости. Тень отступала, пятилась, уклонялась, но даже не пыталась напасть, словно дхусс ей требовался непременно целый, живой и здоровый. — Тут сейчас всё завалится! — заверещал почтенный доктор медицины и алхимии, на четвереньках устремляясь к выходу. — Что это за дхусс, всё рушит, что храм Феникса. Что тут! — верные мысли приходили в умные головы одновременно. Однако Тёрн явно не собирался ничего рушить. Посох в его руках запел, заиграл на множество ладов, и все, кто видел сейчас этот поединок, услыхали что-то своё, свою собственную мелодию. Беззвучная Арфа нарушила обет, она ликовала, собрав, наконец, достойную себя силу. Обратившись в огненный росчерк, посох ударил вновь с такой быстротой, что призрак уже не успел ни уклониться, ни отпрянуть. Пламенная черта рассекла парящую тень надвое — и подземелье содрогнулось от грянувшего со всех сторон грохота, рождённого словно самой плотью земли, забившейся в корчах. Две половины призрака обернулись смятыми, неразличимыми, лишёнными последних деталей полотнищами. С шипением и свистом, словно воздух выходил из туго надутых тягуньих пузырей, полотнища втянулись прямо в камни пола — тотчас треснувшие, да так, что вверх брызнул настоящий фонтан мелких осколков искрошенных плит. И всё стихло. Свет стал быстро меркнуть, только что ярко пылавшие Камни распадались невесомой золой. Мрак быстро отвоевывал оставленные было владения, изъязвлённые трещинами и разломами стены словно источали черноту. Несколько мгновений все молчали. А потом дхусс, как и возле той приснопамятной деревни, что погибла от Гнили и удостоилась огненного погребения, со вздохом рухнул на потрескавшиеся плиты. К счастью, история не повторяется. Или повторяется не во всём и не всегда. Гномья крепость выдержала, Камни Магии отдали силу, но кости земли не прогнулись, удержав на своих плечах тяжесть возведённого на них строения. Медленно, ещё не до конца веря в собственное спасение, соратники выбирались на поверхность. Следовало поспешить — кто знает, что случилось с прежними обитателями каменной твердыни, — но сил ни у кого не осталось. Одно касание призрака хоть и не убивало наповал, но напрочь высасывало, казалось, саму жизнь. Позади всех тащился Брабер, поникшая голова моталась из стороны в сторону, меч он с блимканьем и скрежетом волочил за собой, словно никчёмный дрын. Перед ним вздыхал и охал мэтр Кройон, демон нёс на руках Тёрна и оттого не мог ощупать отбитый загривок, вслух выражая полную уверенность, что там — «одна сплошная рана». На стенания демона никто не отвечал. Перед ним влачился Ксарбирус, боязливо втягивая голову в плечи под огненными взглядами, коими его одаривала Гончая. Они выбрались из крепости — надвратную арку рассекло многочисленными трещинами, камни просели, но строение всё-таки выдержало. Сидха ждала их там же, где её и оставили, почему-то так и не тронувшись с места, глядя на вернувшихся широко раскрытыми глазами. Холм-крепость заметно изменился: башенки покосились, на иных обвалились крыши и шпили, но главные купола, расположенные под землёй, выдержали. — Вот и ладно, — вздохнул демон, бережно опуская Тёрна на траву. — А ты, недостойная, по-прежнему здесь? Чего тебе надобно? Не сказали ли тебе идти на все четыре стороны? — Четыре стороны предполагают, что я могла и остаться, где сейчас, — тихо возразила сидха, старательно избегая глядеть кому бы то ни было в глаза. — Нечего мешкать и разговоры разводить! — оборвала их Гончая. — Солнечные и вернуться могут. Тень их, похоже, распугала, но надолго ли, нет, кто знает? Мэтр, ты сможешь понести Тёрна ещё немного? — Смогу, о храбрейшая, хотя загривок мой изнывает от боли, — с видом героического страдания сообщил Кройон. — О болячках своих после поговорим. Сейчас отсюда надо убраться куда подальше. С внезапно взявшей на себя командование Гончей никто не стал спорить, даже Ксарбирус. Алхимик, похоже, её изрядно побаивался. Не мудрствуя лукаво, отряд двинулся прочь от крепости по уже нахоженной дороге. — Нам надо о многом поговорить. Горел костёр, и на сей раз сидха даже не решилась протестовать, увеличившийся в числе отряд расположился кругом. Тёрн оставался без чувств, и Ксарбирус ничем не мог помочь — алхимик остался гол как сокол, без единой капли даже самого простого эликсира. Кройон страдал от боли в расшибленном затылке, «препятствующей концентрации», как он попытался объяснить. Брабер не стенал и не ныл, но выглядел гном неважно. Похоже, каждое движение давалось ему с трудом, правда, он не жаловался. — Нам надо поговорить, — повторила Стайни. — Мэтр Ксарбирус. Судьба вновь свела нас, и не при самых благоприятных обстоятельствах. Я помню, высокоучёный доктор, ты спас мне жизнь. Я буду помнить это всегда. Но это не избавляет тебя от вопросов. Мы — я и мэтр Кройон — хотим знать, что случилось той ночью, когда вы с Тёрном отправились в город. Ксарбирус сидел, нахохлившись и натянув рваный плащ на острые колени. — А чего тут рассказывать, — отозвался он плаксиво. — Пришли мы в город. Отправились ко мне, значит, к моим знакомцам… а там нас уже ждали. Засада, понимаешь, тако дело… навалились, скрутили, связали… — Орден Солнца? — Нет, чашники! — огрызнулся алхимик. — Орден Чаши. Нас повалили, связали… повезли куда-то. В больших, уютных таких деревянных ящиках с кандалами, вбитыми в стенки. — А может, ты просто стакнулся с чашниками, почтенный, а? Что они тебе за дхусса пообещали? Денег или артефакт какой? Ксарбирус изобразил обиду. Однако Стайни приметила, как блеснули глаза и дрогнули руки многоучёного алхимика. — А как же вместо ордена Чаши вы оказались в руках солнечных? — напирала она. — Так и оказались. Ордену Солнца, видать, позарез понадобился ваш покорный слуга, ну и дхусс за компанию. Выждали момент и тоже напали, и тоже из засады. К тому же ордена никогда не враждовали в открытую, пакт строго соблюдался, чашники не ждали нападения… — И что же вы, достопочтенный мэтр, делали во время боя? — медоточивым голоском поинтересовалась Гончая. — Смирно лежали в ящике? — Нет, конечно! — фыркнул алхимик. — Я могу быть слишком ценным бойцом, и потому меня вынудили вмешаться. Пришлось подчиниться — исключительно под давлением обстоятельств, вследствие приставленного к горлу кинжала! — торопливо закончил он. — Мне даже вернули мои эликсиры. — И что же? — Что «что же», моя любознательная пациентка? Чашники, как тебе известно, проиграли, несмотря на моё содействие. Меня сунули в тот же ящик — но уже другие хозяева. Дальнейшее вам известно. — Нет, неизвестно! — Ну, раз неизвестно… меня бросили в камеру, долго Допрашивали. Разумеется, я ничего не сказал. Ко мне применили бы пытки, но тут крепость ордена Солнца посетило странное призрачное создание, всем нам хорошо памятное. Что случилось с рыцарями ордена, сказать не могу. Не знаю. Не успел поинтересоваться, надеюсь, вы меня извините. Но дверь моей камеры сорвало, когда тварь проплывала мимо. Я выскочил следом — и незнамо как, но опередил её, первым добравшись до нашего дхусса. Мне удалось снять его с креста, но тут появился тот самый призрак — и остальное вы видели собственными глазами. Наступило молчание. — Что? Чего смотрите-то так? — не выдержал алхимик. — Знаю, поверить трудно. Но зачем мне вас предавать, если мы вместе головами рисковали в храме Феникса? — Разве кто-то здесь говорил о предательстве? — ледяным тоном осведомилась Гончая. — Не говорил, но подразумевал! — Удивительный у вас рассказ, однако, мэтр. Даже меня, гнома бывалого, до слёз пробрало. — А ты, достопочтенный Брабер, как здесь очутился? — Где демоны — там и я, забыли, мэтр Ксарбирус? — А отчего ж у сего демона голова до сих пор на плечах, прошу простить, мэтр Кройон? — Потому что это неправильный демон. То есть потому, что это как раз демон правильный… тьфу ты! Главное, что он не лопает кого попало. Кройон потупился и смущённо заскрёб когтями. — И ты, значит… — Шел за вами от самого Семме, такое дело, — осклабился гном. — Какой потрясающий альтруизм, чтобы не сказать — самопожертвование! — съязвил алхимик. Гончая и демон обменялись многозначительными взглядами. — Что ж, мэтр Ксарбирус, раз вы с Тёрном — Прямо как всеми нами любимый Тёрн, — почти подобострастно хихикнул Ксарбирус, оно и понятно, Гончая сейчас ничуть не напоминала ту бессильную и беспомощную, какой её на руках втащили в лавку почтенного доктора медицинских и алхимических наук. — Как всеми нами любимый Тёрн, — кивнула Стайни. — Он скоро придёт в себя. Он просто устал. Никто не знает и не представляет, с чем ему пришлось столкнуться. Например, ты, мэтр Ксарбирус, — знаешь — Повторять не буду, — прищурился Ксарбирус, — но кое-что иное скажу. Во-первых, призраку был нужен только Тёрн, и никто другой. Во-вторых, остальных он — или оно — просто не замечал. Или не замечало. — Почему же не убил? — Зачем, если мы не способны причинить ему никакого вреда? — Ну… просто так… по злобе? — Не надо переносить на существ с иного плана наши собственные страхи, — Ксарбирус всё больше и больше ощущал себя в родной стихии. — Никто не знает, каковы они, нематериальные, спиритуалистические сущности иного бытийного разряда. Им могут владеть совершенно иные эмоции. И они могут видеть совершенно иные пути достижения цели. — Но что этой тени потребовалось от Тёрна? — Вот это, моя доблестная Стайни, дорогая моя пациентка, и есть один из главных вопросов, — Ксарбирус поднял палец в излюбленном жесте. — Почему именно дхусс? Почему, при всей явной мощи, призрак потерпел поражение? В чём состояло отбросившее его заклинание? — Отбросившее? Неуничтожившее? Но я, недостойный, полагал… — Напрасно полагали, мэтр, — Ксарбирус уже совершенно оправился. От былой неуверенности не осталось и следа. — Призрак временно утратил воплощённость на нашем материальном уровне. Но это, увы, не навсегда. Весьма скоро он появится вновь, едва обретя способность взаимодействовать с вещественной частью Райлега. Предвосхищу вопрос — откуда мне это известно? Таурмагический университет много лет назад уже получал сообщения о подобных существах. Мой достопочтенный коллега, мэтр Шелдари, тогда возглавлявший кафедру боевой спиритуалистики, лично возглавил экспедицию — гм, по некоему совпадению, как раз в эти места — и наблюдал их сам. Горные племена, те же таэнги, клоссы, длормы — боялись их, как огня. И оберегались, как могли. В том числе и знаками Гидры. — Я видела их руны… когда меня допрашивали, — впервые вступила в разговор сидха. — В зале, там стоял заклинательный стол… весь разукрашенный… — Знаки Гидры? — поднял бровь Ксарбирус. — В самом деле, в самом деле… да, а ведь верно! Выходит, что орден Гидры на деле вовсе не так уж таинственен, как можно себе представить. — Орден Гидры — часть ордена Солнца? Или Солнце — часть ордена Гидры? — Скорее всего, второе, моя дорогая Стайни. Но этот вопрос сейчас вторичен. Я не удивлён, обнаружив связь между Девятым Зверем и одним из орденов. Они вечно лезли, как дети, ко всему «запретному» и «таинственному». — А откуда вообще взялись руны Гидры? И как их узнали в Солнце? Тёрн ведь их тоже знал… — Я тоже, — алхимик самолюбиво прервал Гончую. — Гхм! — Прошу простить, уважаемые коллеги, прошу простить, заговорился. В распоряжение исследователей неоднократно попадали аутентичные материалы — ну, например, из раскопок, предпринятых тем же Университетом на южном побережье Навсиная, где было отыскано несколько древних капищ. Руны Гидры скопировали и поместили в своих всеобъемлющих трудах такие авторитеты, как… впрочем, неважно. В общем, за века накопились источники. Из старых, разрушенных и забытых святилищ. Из случайно попавших в руки историков магии свитков, уцелевших при пожарах в больших городах, где, как теперь очевидно, имелись тайные группы поклонявшихся Чёрному Зверю. Руны были сведены в таблицы, классифицированы, частично дешифрованы, благодаря нескольким параллельным текстам. Так что тут никакого секрета, — гордо закончил алхимик, словно сходя с кафедры. — А вот откуда про всё это узнал наш дорогой и всеми любимый Тёрн — сказать ничего не могу. Знаю точно лишь одно — в Таурмагическом университете он не обучался. — Да что вы заладили: гидра, гидра… — пробурчал Брабер. — Я, распечать меня в три кости, чуть концы не отдал, этого призрака увидев. Про него толковать давайте! — Что ж про него толковать? — опередил Ксарбируса Демон. — Призрак с другого бытийного плана. Всё, как и раньше толковали. Зачем-то ему нужен Тёрн. Только и именно он. Почему — мы, недостойные, ответить всё равно не сможем. Зато знаем твёрдо, что справиться с напастью можно, потратив большие силы. — Кстати, о силах, — задумалась Гончая. — Мэтр Ксарбирус, там ведь в стенах были Камни Магии, верно? И они вспыхнули, верно? — Алхимик кивал. — Так почему же уцелели те, что мы из навсинайских железных болванов наковыряли? — Это, боюсь, знает только Тёрн, — покачал головой Ксарбирус. — Полагаю, он каким-то образом установил с ними связь… и сумел воспользоваться истекающей силой, защитив тем самым «наши» Камни. Скверное объяснение, но, за неимением лучшего… — Прекрасно, прекрасно, — подпрыгивал от нетерпения Кройон. — Так или иначе, всё закончилось благополучно! Многомудрый… многомудрые, — тотчас поправился он, получив незаметный другим тычок в бок от Гончей, — многомудрые Тёрн и мэтр Ксарбирус, равно как и… э… прекрасная наша сидха, — освобождены вместе с нами, — Я никогда не отказывался от данного мною слова, — гордо выпрямился почтенный доктор. — Выступим в путь. Тёрн отдал много сил, но большого ущерба не претерпел, во всяком случае, заметного мне. Наше счастье, что его не пытали, я имею в виду — традиционными, обычными методами. А магическую пытку наш достославный дхусс, похоже, успешно отбил. Так что можем неспешно, но и не мешкая, не мозоля никому глаза, но и не забредая в уж совершеннейшие дебри, двигаться ко второму храму Феникса. Конечно, придётся сделать небольшой крюк — эликсиры-то мне всё равно нужны. — Но ведь… — разом задрожал демон, вспомнив феанские события, — там же была засада! — Верно. Но плох был бы Ксарбирус, имей он всего одно такое место в Вольных городах! — выпятил грудь алхимик. — Небольшой крюк в сторону Ирча, раз уж мы и так поблизости — и назад. Но теперь-то мы будем умнее. В город пойдём только я и ты, мэтр Кройон. Под покровом ночи, а там схоронимся. Демона подобная перспектива не очень обрадовала, но деваться ему было некуда. — А ты, прекрасная сидха? Куда направишь ты стопы свои? — высокопарно осведомился Ксарбирус. Нэисс сжалась, обхватила плечи руками, помедлила. — Почтенная сидха собиралась отправиться в один из Вольных городов, принять службу в тамошних наёмных терциях, — холодно напомнила Гончая. — Я… — Нэисс прочистила горло, — я передумала. Я хотела бы остаться здесь. В Кройон и Гончая переглянулись. — Что ж. Отвергать просящую разделить с тобою твой путь — против правил Дитя Гнили, Мелли. Лягушачий рот растянулся до ушей, губы красны от чужой крови. Пошатываясь, она выбралась наружу, шумно, словно строжкий ушкан, принюхалась. И двинулась следом за скрывшимся отрядом Тёрна. |
||
|