"Расходный материал" - читать интересную книгу автора (Навара Надежда, Навара Александр)Глава 9 ПАРКЕТЧИКМеталлический пол жилого отсека чуть вибрировал – по коридору, слитно позвякивая шпорами, маршировала тройка офицеров в парадной форме. Они остановились возле каюты с надписью «Командир полка», разом повернулись, и старший надавил кнопку звонка. Динамик на переборке помолчал какое-то время, хрюкнул, и из него раздалось: – Войдите! Офицеры прошли в каюту, отдали честь и застыли по стойке «смирно». Командир пятого драгунского Карл Маас только что отобедал и теперь по обыкновению полулежал в мягком кресле за рабочим столом. По правую руку от него стоял початый графинчик отменного ликера с Нидароса, в воздухе витал сигарный аромат – полковник любил отдохнуть с комфортом. Появление торжественной группы заставило его изменить позу и осведомиться: – Чем обязан, господа? Посланец, стоящий чуть впереди других, доложил: – Господин полковник! Я, майор Ян Ингольф Биргерсен, имею поручение пригласить вас на общее собрание офицеров. – По какому поводу собрание, Ян? – Маас подавил невольный зевок. – И что за помпа такая? – Офицерский суд чести собрался для рассмотрения дела полковника Карла Мааса. Глаза полкового командира округлились от изумления. – Биргерсен, вы что, рехнулись?! Немедленно прекратить балаган! Вы пьяны, я прикажу вас арестовать! Но майор не собирался отступать. – Полковник, я вынужден вам напомнить: вне зависимости от звания и занимаемой должности офицер, отказавшийся прибыть по вызову суда чести, доставляется на него под конвоем. Сопровождающие Биргерсена лейтенанты решительно шагнули вперед. – Ну… Хорошо, хорошо… – Полковник решил не спорить с идиотами. – Я иду. – Мы ждем вас за дверью. Офицеры вновь отдали честь и покинули командирскую каюту. «Что за манера – напьются вдрызг и устраивают черти что?! – раздраженно размышлял Карл Маас, облачаясь в парадный мундир. – Ну, хватит, голубчики. Я вас сам под суд отдам – военно-полевой!» Десантная палуба – самое большое помещение корабля. Драгуны заняли почти все свободное от коконов ТЕХНО и сервисного оборудования пространство. Офицеры сидели полукругом на ящиках с боеприпасами и инструментами, изредка перебрасывались короткими фразами, стараясь не смотреть на ярко освещенную площадку подъемника. Там стояли стол стремя стульями и чуть впереди одинокое кресло. – Господа офицеры! Смирно! Больше полусотни человек в едином порыве вскочили и замерли. Старшие офицеры полка, чеканя шаг, проследовали к подъемнику и заняли места в президиуме. – Вольно! Можете садиться! Седовласый майор окинул собравшихся внимательным взглядом и начал заседание: – Драгуны! Воины Гиад! Друзья! – Его голос гулко отразился от сводов металлического потолка. – На меня, Арвида Густавсена, возложена печальная обязанность вести это собрание. Необычность и сложность ситуации заключается в том, что сегодня мы должны рассмотреть дело офицера, являющегося нашим командиром. Такой прецедент только однажды имел место в армии республики. Закончив вступительную речь, он сел. – Пригласите полковника Мааса. В переборке открылась дверь, и обвиняемый в парадном мундире с орденскими планками на груди гордо прошествовал к креслу, позвякивая золотыми шпорами. Усевшись, он закинул ногу на ногу. Похоже, полковник до сих пор полагал, что его мистифицируют. – Господа, я и сам люблю пошутить, но вы перешли все разумные рамки. Не вынуждайте меня подвергнуть зачинщиков дисциплинарному взысканию. Давайте прекратим комедию и разойдемся миром, пока еще не поздно. Густавсен игнорировал его реплику и торжественно объявил: – Полковник Карл Маас, вас обвиняют в трусости и некомпетентности, которые привели к бессмысленной гибели двух рот нашего полка в сражении за Фат. Готовы вы признать или опровергнуть обвинение? – Арвид, старина, ты бредишь! – Маас натянуто улыбнулся, кажется, до него дошло, что драгуны настроены серьезно. – Ну, хорошо… Интересно, кто додумался предъявить мне эти вздорные обвинения? – Я! Полковник подался вперед, стараясь рассмотреть плохо освещенную фигуру в заднем ряду. Офицеры раздвинулись, освободили проход. Человек поднялся в президиум и остановился перед креслом обвиняемого. Маас вгляделся в его изможденное лицо. – Капитан Ольсен… Вы?! – Я вижу – ты меня не забыл. – Лицо калеки исказило подобие улыбки, он поправил здоровой рукой пустой рукав мундира за поясом. – Тем лучше. – Майор Густавсен, что бы вы ни затеяли, при чем здесь ка… капитан? – нервно выкрикнул полковник. – Вы же видите, он еле на ногах стоит, не говоря уже об эмоциональном шоке после ранения! – Мы заслушаем показания всех офицеров, имевших отношение к событиям, – холодно сообщил Густавсен. – Но начнем с Ольсена. Капитан сделал шаг в сторону, повернулся к залу и глухо начал: – Мне трудно говорить, но еще тяжелее молчать о трагедии, случившейся по вине этого… – он запнулся, – человека. Нашей целью в сражении был рейдер легионов. У нас был приказ – высадить на борт противника абордажную команду. Транспорты моей роты и роты «Альфа» шли на острие атаки. Ольсен возбужденно заходил по платформе, речь его становилась все быстрее. Притихшие драгуны ловили каждое слово оратора. – Черт! Никогда раньше я не видел такой плотности заградительного огня! Главный броневой пояс моего десантника превратился в решето. Легионеры контратаковали с флангов, зажимали нас в клещи. Около трех десятков истребителей против наших двух звеньев! Нас выручил 203-й батальон. Вы знаете – в нем достаточно авианесущих судов. С его помощью мы почти прорвали оборону, поднырнули под самое брюхо «нулевику», но тут. – Офицер перевел дыхание. – И тут основная часть «две сотни третьего» отступила, вышла из сражения. Я связался с полковником – просил вернуть авианосцы на прежнюю позицию! Пылающий взгляд Ольсена уперся в Мааса. – Знаете, что он ответил? Велел не совать нос не в свое дело! Вот его подлинные слова: «Они выполняют мой приказ – прикрывают штаб полка. Ваша цель – рейдер. Прекратить панику и продолжать атаку!» – По лицу капитана пробежала мучительная судорога. – Мы продолжили. Легионеры устроили нам кровавую баню. Разнесли наши суда в щепки. Потом, после боя, спасательный транспорт подобрал меня и еще двоих… Он указал на сжавшегося в кресле полковника: – Я, Кнут Ольсен – командир роты «Браво», – обвиняю тебя, Карл Маас! Обвиняю в напрасной гибели моих товарищей! И еще – мы не достали тот рейдер из-за твоей трусости! Десантная палуба взорвалась криками ярости. Майор Густавсен грохнул кулаком по столу и зычно гаркнул: – Драгуны! Смирно! Он свирепо оглядел застывших офицеров. – Мне стыдно за вас. Вы – боевые офицеры! Вольно! Садись. Он дождался, когда стихнет ропот, и обратился к обвиняемому: – Полковник Маас, как вы понимаете, мы не могли оставить без внимания столь тяжкое обвинение в адрес нашего командира. Я прошу разъяснить суду мотивы ваших приказов. – Вообще-то я не обязан дискутировать о стратегии полка с командиром роты, – нервно выдавил Маас. – Но из уважения к вам, Арвид, отвечу. Я отозвал часть авианесущих судов с целью пресечь наметившийся прорыв противника в сторону планетных систем Фата. Одновременно с этим «Забияка» подвергся интенсивной атаке. Мы могли лишиться штабного корабля. Надеюсь, не надо объяснять, чем грозит потеря управления в бою? – Я вас понял, полковник. – Густавсен кивнул и взглядом поискал кого-то в зале. – Суд вызывает капитана Фьери. Молодой светловолосый офицер строевым шагом прошел к президиуму и отрапортовал: – Бенгт Фьери, шеф-пилот, «Забияка». – Нам чрезвычайно важны ваши показания, – мягко сказал Густавсен и ободряюще улыбнулся свидетелю. – Пожалуйста, вспомните, где находился штабной транспорт перед отзывом «две сотни третьего» из атаки? – «Забияка» занимал позицию вне основной линии боевых действий, – честно ответил капитан. – Было ли у вас прикрытие? – Да… – Фьери бросил косой взгляд на полковника. – Нас прикрывали… две канонерки и звено истребителей. – Не смущайтесь, отвечайте как есть, – подбодрил его майор. – Какими силами вас атаковали? – Одна канонерка и четверка истребителей. По палубе пронесся рокот. – Спокойно! – Густавсен прихлопнул ладонью по столу. – Что произошло дальше, капитан? Фьери опустил глаза и глухо сказал: – Мой корабль получил незначительные повреждения броневого пояса. К моменту прибытия авианосцев мы уже отбились собственными силами. – Насколько я понимаю – вы все время находились в боевой рубке «Забияки», никуда не отлучались. Вы слышали переговоры полковника Мааса с «две сотни третьим»? – Так точно. – Можете сообщить нам их содержание? – Господин полковник велел майору Стрему, – капитан указал на офицера, сидевшего рядом с Густавсеном, – отвести батальон в тыл и прикрыть нас. Тот сначала не хотел его слушать, но господин полковник пригрозил расстрелом за невыполнение боевого приказа, и господин майор подчинился. Затем командная группа оттянулась еще дальше от основного боя. Фьери виновато посмотрел на человека в президиуме и, немного подумав, закончил: – Господин майор сразу же вернулся на передовую, как только у него появилась возможность! – Майор Стрем, вы можете что-нибудь добавить к показаниям капитана Фьери? Стрем поднялся, отыскал глазами Ольсена и обратился к нему: – Кнут! Простишь ли ты меня?! Да, я выполнил этот проклятый приказ – и теперь до конца жизни буду винить себя. – Это не твоя вина! Не кори себя, ты сделал что мог. Их гибель на другом! – К порядку, господа! – напомнил свидетелям Густавсен. – Считаете ли вы, что «Забияке» угрожала реальная опасность? – Нет! – в один голос ответили офицеры. – Считаете ли вы, что поведение полковника Мааса и его приказы были адекватны ситуации? – Нет! – Майор Стрем, капитан Ольсен, капитан Фьери, суд благодарит вас за содействие. Председательствующий обратился к обвиняемому: – Господин полковник, желаете ли вы опровергнуть установленные факты? – Ваши факты – предубежденные и некомпетентные домыслы! – огрызнулся Карл Маас. – «Забияка» подвергся массированной атаке, и я был вынужден вызвать подкрепление. Попробуйте-ка опровергнуть этот факт! – Нет ничего проще, – сухо пообещал Густавсен. – Смоделируем на тактическом компьютере ситуацию с атакой на «Забияку», он просчитает варианты и определит уровень реальной опасности для штабного корабля. Карл Маас затравленно вжал голову в плечи, руки его дрожали, пот градом катился по лицу. Он даже не слышал, как председательствующий объявил перерыв. – Господа офицеры! Смирно! Майор Густавсен повернулся к обвиняемому и торжественно объявил: – Полковник Карл Маас, выслушайте решение суда! Маас вскочил с места и неожиданно тонким срывающимся голосом закричал: – Вы не имеете права! – У нас нет права не выполнять приказы в бою! – оборвал его Густавсен. – Но у нас есть право вызвать командира на суд чести, если причиной его приказов была трусость, а ценой стала человеческая жизнь! – Суд заслушал показания сторон и свидетелей, а также провел экспертизу, прояснившую оспариваемые факты. Суд установил: полковник Карл Маас проявил трусость и некомпетентность в бою. Господин Маас, выслушайте наш приговор. Вам надлежит немедленно подать в отставку с поста командира пятого драгунского полка! В противном случае – рапорты об отставке всех офицеров полка и копия протокола сегодняшнего собрания лягут на стол министра обороны. – Господа офицеры! Вольно! Все свободны! Драгуны молча покидали десантную палубу, обходя полковника, как зачумленного. |
||
|