"Греховные тайны" - читать интересную книгу автора (Хейз Мэри-Роуз)

Глава 4

Лондон задыхался от зноя. Стоял один из недолгих периодов жары, характерных для позднего лета.

Изабель из окна своего номера смотрела на Парк-лейн с мчащимся и ревущим потоком машин. Внизу можно было разглядеть высохшую траву на газонах парка и деревья с сухими обвисшими листьями.

Она-то ожидала прохлады. Мягкой прохлады и зелени английского лета. Теперь она жалела, что не выбрала другой отель, окнами на реку. Там по крайней мере вода давала бы ощущение свежести.

Изабель потерла воспаленные глаза и прошла к холодильнику, искусно скрытому за букетами орхидей и роз.

Там охлаждалась бутылка французского шампанского, еще лежало полфунта черной икры, которой всегда потчевали Изабель в отеле «Дорчестер». Сегодня, однако, ей не хотелось ни икры, ни шампанского. Лучше выпить водки, чтобы снова почувствовать себя человеком.

Она положила льда в стакан и до краев наполнила его «Столичной», привезенной из Лос-Анджелеса. С удовольствием потягивая водку, она ощущала, как стихает переполнявший ее страх. Хорошо бы сестры поскорее приехали. Хотя… сейчас всего только одиннадцать утра.

Придется ждать еще целый день.

Изабель наблюдала, как тают кубики льда в стакане.

Заснуть, конечно, не удастся, несмотря на то что она страшно устала. Внезапно, повинуясь мгновенному импульсу, она потянулась за кожаной дорожной сумкой и вывалила содержимое на кровать. Среди беспорядочной горы белья, туалетных принадлежностей, косметики и непрочитанных книжек в мягких обложках отыскала фотографию в золотой рамке и аккуратно поставила на ночной столик. От одного вида этой фотографии ей стало легче.

«Арран, Кристиан, — беззвучно молилась она, — приезжайте поскорее. Вы мне нужны».

Кристиан прилетела уже к вечеру. Сначала маленьким местным самолетом она летела от Маягуэса до Сан-Хуана, потом «Боингом-727» до Нью-Йорка, потом в эконом-классе огромного реактивного лайнера до Лондона, в переполненном салоне, в компании шумных туристов и плачущих детей. Это она-то, раньше всегда летавшая лишь лучшими самолетами мира. Однако сейчас, поглощенная своей душевной мукой, Кристиан не замечала ничего вокруг и даже не вспоминала свой последний перелет до Лондона на «конкорде».

— Боже мой, Иза! Как давно мы не виделись! Просто не могу поверить. Я так тосковала по тебе и Арран! — Плача и смеясь одновременно, Кристиан кинулась на шею Изабель. — Как это здорово… как здорово снова увидеть… — Она отстранилась от сестры, закрыла лицо дрожащими руками. — Прости. Наверное, я просто переутомилась.

— Садись, Крис, расслабься. Выпей и сразу почувствуешь себя лучше. А потом поговорим.

Изабель отметила, что, хотя сестра стала еще красивее, чем прежде, с этим ровным оливковым загаром, с длинными роскошными волосами, ниспадающими на плечи, под глазами залегли темные тени, лицо напряжено. Ну что ж, кажется, Изабель понимала, что сейчас испытывает ее сестра.

Кристиан нерешительно улыбнулась:

— А ты знаешь, здесь даже жарче, чем в Пуэрто-Рико.

Она присела на краешек роскошного кресла, скинула поношенные сандалии и зарылась босыми ногами в ковер с облегчением человека, не привыкшего ходить в обуви.

Быстрым нервным жестом, какого Изабель раньше никогда не замечала, откинула волосы и с благодарностью приняла из рук сестры бокал. Отпила, резко поставила бокал на столик, сцепила длинные изящные руки на коленях.

— Ты уже говорила с мамой?

Ей просто необходимо было слышать спокойный, уверенный голос сестры. Изабель всегда такая практичная, такая благоразумная. Кристиан почти успокоилась, обсуждая сейчас с сестрой, как лучше добраться до Шеффилда — взять ли напрокат автомобиль и стоит ли нанимать водителя.

Без Изабель и Арран, думала Кристиан, она была бы совсем одинока на этом свете.

Арран прилетела около к полуночи. Она бы могла приехать раньше, если бы не отключилась там, в подвале дома на Одиннадцатой улице, и не опоздала на самолет.

В Национальном аэропорту Сан-Франциско она внезапно обнаружила, что паспорт ее уже три месяца как просрочен. Арран всегда забывала о таких вещах. После многочисленных и утомительных переговоров, когда она уже готова была визжать и биться в истерике, ей наконец удалось убедить несговорчивых чиновников иммиграционной службы позволить ей сесть в самолет. А потом были новые нескончаемые переговоры и новые задержки в аэропорту Хитроу, в Англии.

— Прости меня, Иза. Я чувствую себя такой идиоткой…

Арран даже не успела принять душ перед отъездом.

Сразу после того как самолет поднялся в воздух, она провела полчаса в туалете, пытаясь соскрести с себя грязь бумажными полотенцами, и все равно сейчас чувствовала себя замаранной, отвратительной. Ей казалось, весь мир знает, чем она занималась, и осуждает ее.

Растрепанная, в измятом костюме от Сен-Лорана, она опустилась на ковер в своей обычной позе — скрестив ноги.

Теперь по крайней мере она в безопасности. Она вместе с сестрами. Теперь Иза позаботится обо всем. Вот только… Черт бы побрал отца! Ну почему он это сделал?

— Он был пьян, — устало произнесла Изабель. — Мама сказала, он перед этим выпил целую бутылку джина.

— Да он все время пил! — воскликнула Кристиан. — Мы все это знаем.

— Он сделал это не из-за пьянства, — вмешалась Арран. — Пьянство послужило лишь толчком.

Наступило напряженное молчание. Каждая из сестер вспоминала о своем. И ни одна не знала что сказать.

Арран заметила фотографию на ночном столике. С отсутствующим видом взяла в руки, долго смотрела на себя, на Изабель, на Кристиан. На бедных маленьких девочек Уинтер, которые вопреки всему добились такого потрясающего успеха в жизни. История Золушки в тройном варианте…

А потом ее начала бить дрожь. В первый раз сестры не могли дать ей утешение. Наверное, и она не может принести умиротворение в их души, подумала Арран.

Профессиональная писательница в ней пыталась анализировать, что происходило сейчас в этой комнате. Здесь уживались самые различные чувства: горе, гнев, ощущение вины — все, чем неизбежно сопровождается внезапная насильственная смерть. Но у каждой из них было и нечто свое, личное. Арран отчетливо чувствовала, что Кристиан и Изабель пытаются преодолеть это. Так же как и она сама. Здесь присутствовало что-то тайное, невысказанное. Но что?

— Может, кто-нибудь из вас объяснит мне, — резко произнесла она в полной тишине, — чего мы все так боимся?