"Месть Коула Камерона" - читать интересную книгу автора (Мартон Сандра)

Собственно, за этим он и приехал в Либерти. Он не мог ненавидеть Теда за то, что брат женился на Фейт. Она водила за нос их обоих, и теперь ей придется расплачиваться. Именно так. Разве она когда-нибудь годилась в жены такому человеку, как Тед? Да и на роль его вдовы она не больно-то подходит. Особенно на роль богатой вдовы. Нет, Коул будет биться с ней за каждый медяк, он готов отдать деньги брата на благотворительность и даже сжечь их – все что угодно, лишь бы они не попали к ней в руки. Наверное, она догадывалась об этом, потому и упала в обморок... Она все еще лежала на диване как тряпичная кукла – там, где он положил ее.

Вошла секретарша со стаканом ледяной воды и влажным полотенцем.

– Я могу еще чем-то помочь, мистер Камерон?

Коул покачал головой.

– Леди в обмороке, не более того.

Коул присел рядом с диваном. Фейт была очень бледна, на лбу выступила испарина. Он обратил внимание на ее одежду. Идиотка! Нарядилась вдовушкой в эдакую жару!

Где-то в глубине офиса надрывался телефон.

– Телефон! – спохватилась секретарша.

Фейт шевельнулась.

– Она приходит в себя. Идите. Выполняйте свои обязанности, я справлюсь сам.

Секретарша вышла. Коул обтер лицо Фейт влажным полотенцем.

– Фейт, – он наклонился ближе к ее лицу, – Фейт, открой глаза.

Ее лицо перестало быть таким пугающе бледным. Коул немного поколебался и расстегнул ей жакет и верхние пуговицы блузки. Фейт вздохнула, и ее голова упала ему на плечо. Коул почувствовал ее дыхание и вспомнил, что обнимал Фейт вот так только однажды, единственный раз, когда они были вместе. Он потерял голову, но это длилось всего мгновение. Коул вскочил на ноги. Что за чертовщина? Он ненавидел эту женщину гораздо дольше, чем любил. Она лгала, она соблазнила и его, и Теда! В конце концов именно из-за нее Тед оказался на той злополучной дороге! И что же? Благородный мститель предается обольстительным воспоминаниям – воспоминаниям, насквозь пронизанным ложью. Не удивительно, что ей удалось задурить Теду голову! Он был знатоком хороших книг и прекрасно ориентировался в мире больших чисел, но с женщинами был застенчив и, пожалуй, наивен. Разве мог он устоять перед такой прекрасной и такой циничной особой?

– Фейт, – окликнул Коул.

Фейт открыла глаза. Когда ее взгляд упал на Коула, в них мелькнул страх. Что ж, на ее месте он бы тоже боялся. Одарив Фейт глумливой улыбкой, он добавил:

– Рад встрече. Право же, ради меня не стоило так стараться.

Фейт попыталась сесть. Движение оказалось слишком резким, и она снова побледнела. Нет, Коул вовсе не хотел, чтобы ей опять стало плохо, он хотел видеть, что произойдет дальше, хотел вволю позлорадствовать. Вряд ли это удастся, если Фейт покинет сцену раньше времени. Поэтому он помог ей прилечь и посоветовал:

– Осторожнее, иначе снова упадешь в обморок.

– В обморок?

Ее голос был таким слабым! На минуту Коулу стало ее жаль, но он взял себя в руки.

– Да, в обморок. Вот, возьми. Выпей.

– Что это?

– Всего лишь вода. – Коул криво усмехнулся и добавил: – Яд чересчур легко обнаружить.

Фейт гневно взглянула на него, но стакан взяла.

– Спасибо, – сухо сказала она.

– Благодари секретаршу Сэма – это она принесла. – Коул скрестил руки на груди и спросил: – Тебе нужен врач?

Фейт покачала головой. Она села, опустила ноги на пол и поставила стакан на стол.

– Я в порядке, – пробормотала она.

– Есть еще полотенце, смоченное водой.

– Я в порядке, – с нажимом повторила Фейт. Нет, она не была в порядке, но помощь ей тоже не нужна. Все, что ей требовалось, – это встать на ноги. Может быть, тогда Коул перестанет говорить с ней этим дурацким тоном. Почему она была так потрясена, увидев его? Ее муж умер. Конечно, Коула не было на похоронах, но ведь сегодня решается вопрос о наследстве Камеронов. Может, он хочет отобрать у нее деньги? Но Тед говорил, что Коула деньги не волнуют... Ей они тоже не нужны, и она не раз говорила об этом мужу, но Тед был непреклонен: деньги принадлежат Питеру, ее сыну... и сыну Коула. О боже. Она ведь решила не вспоминать об этом много лет назад, но они так похожи! Глаза, волосы, осанка... Да, Питер еще ребенок, и все же...

– Тебе лучше лечь.

– Не стоит.

– Черт бы тебя побрал, – взорвался Коул. – Ложись и сделай несколько глубоких вдохов.

Комната перестала кружиться. Фейт медленно приподняла голову.

– Что ты здесь делаешь, Коул?

Коул холодно усмехнулся:

– До обморока пугаю женщин.

– Это все из-за жары.

– В такую жару не стоит одеваться в черное. Или это траур по моему брату? – Его губы сжались. – Правда, я слышал, что на похоронах ты была в розовом.

– Не тебе судить, ты вообще не приехал.

– Я узнал о смерти Теда уже после похорон.

– Да, конечно.

– Но это правда! Я был в отъезде и...

...И письмо Джергена далеко не сразу попало к нему в руки. Но он не обязан ничего объяснять. Во всяком случае, ей.

– И занимался более важным делом, правда? – Фейт встала. – Впрочем, теперь это не имеет значения.

– Тогда поговорим о том, что имеет значение. Например, о том, что пора расплатиться по счетам.

– О чем ты?

– О наследстве Камеронов, конечно. – Коул зло усмехнулся. – Оно ведь того стоит, не правда ли?

– Ну, конечно! Поэтому ты и приехал. Хочешь заявить о праве на наследство.

– Хочу заявить права на то, что мне действительно принадлежит. – Коул бросил на нее косой взгляд и посоветовал: – Ты бы застегнулась, пока не пришел Джерген.

Кажется, ему удалось ее смутить. Коул глумливо улыбнулся и пояснил:

– Я просто хотел помочь, ты была такой беспомощной... Ты ведь всегда знала, когда нужно прикинуться беспомощной.

Руки Фейт сжались в кулаки. Ей потребовались все силы, чтобы сдержаться. Когда она приводила в порядок одежду, ее руки дрожали, но голос звучал спокойно:

– Не могу поверить, что вы с Тедом родные братья! В отличие от тебя он был человеком.

– Тем легче тебе было его одурачить.

– Неправда, – ее голос дрогнул. – Я никогда его не обманывала.

Коул крепко схватил ее за локоть.

– Обманывала, и еще как! Но со мной этот номер не пройдет.

– Отпусти.

– Старый трюк, правда?

– Отпусти!

– Нет ничего проще! Достаточно сказать мужчине, что ты беременна...

– Все было не так!

– ...а когда он женится на тебе и даст свое имя, сказать «ой, извини, я ошиблась»!

– Что?

– Но Тед был таким славным парнем! Слишком воспитанным, чтобы потребовать развода из-за подобной мелочи...

Фейт глядела на Коула в немом удивлении. Конечно, она просила Теда ничего ему не рассказывать... Неужели он вообще не слышал о ребенке? Между тем Коул продолжал неистовствовать:

– ...слишком доверчивым! Любой другой парень догадался бы тебя проверить. Беременна? Покажи результат теста! Как ты это проделала, Фейт? Наверное, непросто было затащить его в постель, и уж тем более убедить, что ты ждешь ребенка...

– Заткнись! – голос Фейт дрожал от бешенства. – Тебе, разумеется, все известно и без меня, но ты заблуждаешься! Я никогда...

«Нет, не стоит говорить дальше, просто незачем», – подумала Фейт и уже спокойнее закончила:

– Он сам попросил меня выйти за него.

Но Коул не отреагировал.

– Интересно, на что ты надеялась? На то, что старик примет тебя в семью, если поверит, что ты собираешься подарить ему внука?

– Оставь меня в покое!

– Хочешь уйти? Но ведь ты еще не расплатилась с долгами. К тому же ты забыла о завещании: неужели ты уйдешь, так и не узнав, что тебе причитается?

Фейт освободила свою руку и ответила так вежливо, как только смогла:

– Не хочу тебя разочаровывать, но я знаю содержание завещания. Тед мне рассказал.

– Неужели?

– И, между прочим, мне никогда не были нужны ваши деньги.

– О, конечно! – продолжал Коул в том же саркастическом тоне. – Ты ведь вышла за Теда не из-за денег!

«Я вышла за Теда, потому что была беременна от тебя» Так хотелось бросить ему в лицо эти слова, но Фейт сдержалась. Зачем Коулу знать о сыне? Он скоро уедет, и вряд ли они встретятся еще. Нужно вытерпеть только один час.

– Думай как хочешь, – устало ответила она. – Мне все равно. Я пришла к Джергену не затем, чтобы слушать оскорбления.

Коул разозлился еще больше. Ну надо же! Она играет в великосветскую даму! Признаться, у нее неплохо получается, но его не проведешь – он-то знает, что это очередная маска.

– Знаешь, – сказал он, взяв ее за плечи и оттолкнув к стене. – Я все время удивляюсь, как мы с Тедом могли оказаться такими идиотами!

– Убери руки.

– В той жизни ты так не говорила.

– А сейчас говорю.

– Что случилось? Ты не хочешь вспомнить старые добрые времена?

– Подонок!

Коул делано расхохотался.

– Стоило только поглубже копнуть – и где же наша леди?

– Оставь меня в покое, или...

– Или что?

Коул схватил ее за запястье; он понимал, что ей, скорее всего, больно, но что это значило в сравнении с той болью, которую она причинила ему? Много лет он пытался забыть о Фейт, бросаясь в объятия многих и многих женщин, только из-за нее он много лет ненавидел своего брата – своего погибшего брата. Все муки ада не могли бы этого искупить.

– И все-таки, на что ты надеялась? На то, что тебе повезет и я никогда не вернусь? Тогда, конечно, ты получила бы все: и имя, и деньги.

Фейт плакала. Конечно, она хотела разжалобить его, тогда он был бы в ее руках. Той давней ночью она тоже плакала; Коул тогда совсем растерялся и бестолково пытался утешить ее: он боялся, что ненароком причинил ей боль, а она целовала его и говорила, что плачет от счастья, оттого что наконец-то принадлежит ему.

– Да не хотела я ни ваших денег, ни вашего имени! – услышал он теперь.

– Разве я спорю? – Коул повернул ее лицом к себе и продолжал все так же глумливо: – Ну конечно, ты хотела большой и чистой любви! – Он коротко засмеялся. – Поэтому ты переспала с ним и, наверное, так же плакала, как и со мной. У тебя уже тогда был актерский талант. Как умело ты заставляла меня ждать!

– Зачем я только связалась с тобой? Все говорили, что это плохо кончится, лучше бы я поверила...

– Взаимно, я тоже не прислушивался к предупреждениям. Правда, мы славная парочка?

– Коул Камерон, я ненавижу тебя, – тоскливо отозвалась Фейт. – Но это даже хорошо, что ты приехал, я наконец-то могу сказать тебе это в лицо.

– Раньше ты говорила не так. Напомнить?

– Нет.

– Ты говорила «поцелуй меня», ты говорила «прикоснись ко мне». Знаешь, что ты еще говорила?

– Я была глупой девчонкой. – Фейт попыталась оттолкнуть его. – Воображала, что ты особенный...

– Нет, ты воображала, что я твой счастливый билет в страну счастья и богатства. Скажи, ты и вправду была невинна или это тоже была игра?

– Зачем я только встретила тебя? Зачем?

– Ну, это легко исправить.

И все-таки Коул не отпустил ее. Это было выше его сил. Стремясь больнее ударить ее, он прошептал, настойчиво заглядывая ей в глаза:

– Ты помнишь, Фейт? Как мы были вместе – ты и я...

– Тебя заждались в аду, Коул. Наверняка даже место приготовили.

– Наверняка. Только и ты попадешь туда же.

Коул злился на самого себя. Ее очарование не пропало за эти годы, и, произнося слова, подсказанные горем и гневом, он одновременно испытывал абсолютно неуместные чувства. Осознав это, он оттолкнул ее и распахнул дверь, чтобы впустить Сэма Джергена.

– Вот вы где, – сказал адвокат. – Надеюсь, все в порядке? Мне сказали...

Посмотрев на Коула и Фейт, он решил перейти к делу:

– Начнем или вам нужна еще пара минут?

– Начнем, – сказал Коул.

– Начнем, – кивнула Фейт. Она выдавила улыбку. – Вам следовало предупредить, что мы будем не одни.

– Ну, завещание все-таки касается вас обоих, миссис Камерон. Лучше обсудить его всем вместе – это сэкономит время.

– Ну, что же, обсуждайте. Что до меня – я знакома с условиями завещания.

– Да-да, – пробормотал Джерген. – Со всеми условиями?

– Ну, конечно.

– Что ж, это меняет дело... Точнее, меняло бы, если бы не кое-какие обстоятельства.

– Какие обстоятельства? – Фейт взглянула на часы и подумала о Питере. – Побыстрее, пожалуйста, у меня много дел.

– Дама желает знать, сколько ей обломилось, – подал голос Коул, лениво растягивая слова. —Я прав?

– С меня довольно.

Фейт встала и направилась к двери. Она понимала, что совершает ошибку, но ничего не могла поделать. Слишком много всего произошло: внезапное появление Коула, столь же внезапные несправедливые обвинения, злость на себя за то, что Коул ей все еще небезразличен... И смертельный страх, страх за судьбу Питера.

– Вероятно, все это очень удобно для вас, мистер Джерген, но меня это не устраивает. Позвоните мне, как только освободитесь.

Коул несколько раз хлопнул в ладоши.

– Безутешная вдова превращается в оскорбленного клиента. Какое представление!

Фейт повернулась к нему.

– Слушай, ты...

– Мистер Камерон, миссис Камерон! – Джерген поднял руки в успокаивающем жесте. – Пожалуйста, спокойнее.

– Дама спешит, – процедил Коул, на его губах застыла улыбка, но взгляд не предвещал ничего хорошего. – Может быть, подведем черту? Не спеши считать денежки, детка, – ты их не получишь. Я буду оспаривать каждую букву этого злополучного завещания.

Фейт смотрела на него и удивлялась. Это его она когда-то любила? «Что ты хочешь оспаривать? – хотелось ей крикнуть. – Тебе нужны деньги? Так забирай их, все, до последнего цента».

– Он может это сделать? – вслух спросила она Джергена.

– В общем-то, может, но...

– Никаких «но», Джерген. – Коул сделал шаг вперед, но Фейт заставила себя не отступить. – Я буду оспаривать завещание, и мне плевать, как долго это будет длиться. Смотреть, как она тратит последние краденые денежки на судебное разбирательство, – это по мне.

– Мистер Камерон, пожалуйста, позвольте мне сказать...

– Джерген, когда мне понадобится совет юриста... Ну ладно. Что у тебя?

Адвокат посмотрел на Фейт, потом на Коула и бесконечно усталым голосом произнес:

– Вам не придется делить деньги в суде, хотя бы потому, что нет никаких денег, и я битый час пытаюсь вам об этом сказать.