"Дмитровское шоссе" - читать интересную книгу автора (Крумин Игорь)

Далеко от Копенгагена

В 21.30 одиннадцатого июня самолет «Аэрофлота» приземлился в Шереметьеве. Оржанов ждал Олега Степановича у поста паспортного контроля и провел его в небольшую комнату, которую отпер ключом.

— Ну, здравствуйте, Олег Степанович. — В голосе Оржанова прозвучала, как показалось Ростову, искренняя теплота. — Признаюсь, мы не раз ругали себя, что послали вас в Париж одного, без, скажем, помощника. Однако нам передали, что вы справились с заданием. Это верно?

— Да, Николай Иванович. Вот здесь ксерокопии всех — или почти всех счетов, которые Соколов выдал французам. И те же ксерокопии, но уже те, которые он собирается предъявить после возвращения в Москву. Кроме того, я привез признание переводчика Ги Моренье. Он утверждает, что в 1971, 1973, 1975, 1977 и 1979 годах принимал участие в переговорах Соколова с французскими фирмами, которые возвращали заместителю министра значительную часть выплаченных им сумм.

— Ну-ка, дайте посмотреть.

Олег Степанович протянул Оржанову три листа бумаги с водяными знаками и замысловатыми печатями на каждой.

— Я не слишком хорошо разбираюсь во французском — что написано на этих страницах внизу и почему здесь стоят печати?

— Все признания Моренье заверены нотариусом, и по французским законам нотариус ручается за каждое слово.

Оржанов посмотрел на Ростова, не скрывая изумления.

— Вы хотите сказать, что Моренье не только обвинил Соколова в присвоении крупных денежных сумм, но и заверил свои признания у нотариуса? Каким образом это вам удалось?

— Мне пришлось прибегнуть к помощи знакомого француза — именно ему я заплатил сто сорок тысяч франков, вот расписка. Часть оставшейся суммы израсходованы мной, я представлю подробный отчет. Остальные находятся в пакете вместе с документами.

— Извините, Олег Степанович. Я выйду на пару минут. Подождите меня здесь.

Прошло почти десять минут, прежде чем Оржанов вернулся.

— Василий Иванович просил передать вам свою благодарность. Сейчас я отвезу вас на дачу, а завтра приглашаем к себе. За вами приедут. Вам придется написать подробный отчет — нет-нет, не финансовый. Отчет о своей работе в Париже. Ну что, поехали?

Оржанов провел Олега Степановича через какой-то коридор, и они вышли в общий зал аэропорта, минуя таможню. У подъезда стояла черная «волга».

— Едем на дачу к Олегу Степановичу, — сказал Оржанов водителю. Надеюсь, ты не забыл дорогу?

Водитель отрицательно покачал головой. Машина плавно тронулась с места.

Олег Степанович сразу понял, что шофер «волги» отлично знаком с дорогами вокруг аэропорта. Он поехал не на Лобню, а свернул направо, в сторону Хлебниково. Скоро машина вырвалась на Дмитровское шоссе и стремительно полетела через сумерки. Спустя всего пятнадцать минут они остановились на обочине напротив дачи Ростова.

— Саша заедет за вами завтра в десять часов, — сказал Оржанов.

Олег Степанович молча кивнул, взял чемодан и вышел из машины. «Волга» развернулась и помчалась по шоссе, быстро набирая скорость. Ростов пошел к воротам.

От дома к нему шел Андрей. Его лицо было печальным. Слышался вой Рэда.

— Здравствуй, папа. С приездом.

— Что случилось, Андрей? Ради Бога, ничего не скрывай. Где мама? Почему Рэд на цепи?

— Кто-то застрелил Раду, папа. Она подошла ночью к забору, и ее застрелили прямо в упор. Я боюсь за Рэда и не спускаю его с цепи после того как стемнеет. Он бегает по участку только днем. Мама дома. Неделю назад она взяла отпуск, сразу после того как застрелили Раду. Мама все время плачет. Саша-милиционер сказал, что его перевели на другой участок, и он вынужден уехать.

— Когда?

— Через неделю после твоего отъезда. Я тоже в отпуске. И вот что еще… — Андрей замолчал.

— Не тяни, Андрей.

— Наш сосед по дому на Байкальской, полковник Устинов, погиб. Сразу после твоего отъезда — дней через пять или шесть — от него ушла жена. Мне показалось, что он не очень расстроился. Затем, несколько дней назад, он поехал к себе на дачу. Мне рассказали, что он собирался поднять покосившийся деревянный гараж. Поставил два домкрата, поднял гараж, подлез под него, и тут оба домкрата сорвались. Никого рядом не оказалось. Говорят, он умирал три часа. Его нашли только на следующий день.

Олег Степанович взял чемодан и молча пошел к дому.

— Папа, дай я помогу тебе. Ты устал.

— Оставь меня! — Затем произнес более спокойно:- Где ты похоронил Раду?

— Вон там, на холмике. И прикатил большой валун.

— Хорошо, иди домой. Скажи маме, что сейчас приду.

Олег Степанович подошел к валуну и опустился на траву.

На следующее утро приехала «волга» и отвезла Олега Степановича в Серебряный бор. Там, за высоким сплошным забором, находился безымянный особняк. Водитель нажал на кнопку звонка, сел в машину и уехал. Через пару минут калитка отворилась. Пожилой мужчина молча пропустил Ростова во двор и проводил в дом. В комнате стоял стол и стул. На столе лежала стопка бумаги и две шариковых ручки.

— Василий Иванович обещал приехать после обеда. Он просил описать все поподробнее.

— А где Оржанов?

Мужчина недоуменно покачал головой.

— Не знаю такого.

Олег Степанович кивнул и сел за стол. Он чувствовал себя очень усталым. Ему пришлось бодрствовать всю ночь, лишь под утро удалось подремать около часа. Сначала он успокаивал рыдающую жену, потом взял баллончик с белой краской и вернулся к валуну на могиле Рады. Одна из сторон огромного камня оказалась плоской. Олег Степанович долго встряхивал баллончик, слушая, как внутри грохочет мраморный шарик, затем напылил нитроэмалью небольшое пятно размером сантиметров двадцать на двадцать, подождал с полчаса — нитроэмаль сохнет быстро — и написал фломастером на белом пятне: «Овчарка Рада, дочь Леди и Лорда. Родилась 30 октября 1978 года, убита бандитами 7 июня 1979 года.» Все. Солнце и дождь быстро смоют черные буквы, но Олегу Степановичу было все равно. Он выполнил свой долг перед любимой собакой. Да и времени у него осталось немного.

Он посидел полчаса рядом с могилой, затем тихо, стараясь не шуметь, поднялся в кабинет.

Олег Степанович не сомневался в том, кто застрелил Раду. Очевидно, несмотря на светлую летнюю ночь, приняли ее за Рэда-ведь Поляков оказался в лагере еще до того, как Рада появилась на участке. Но по чьему приказу перевели Сашу-милиционера? Неужели это сделали для того, чтобы оставить без защиты семью Ростова? А как же его заявление о звонке Полякова? Разве милиция могла намеренно отказаться принять меры по розыску убийцы, точно зная, где он должен появиться? Трудно поверить. Судя по всему, Олег Степанович недооценил мстительности Пистона. Преступники редко, исключительно редко мстят своим обидчикам. Как правило, они рассуждают логично — зачем? Ведь этим они сразу наводят милицию на свой след, словно зажигая яркий фонарь, указывающий, где их искать.

Утром Олег спустился к уже стоявшей у ворот «волге». Машина стремительно сорвалась с места и скоро они были в знакомом домике в Серебряном бору.

Неожиданно открылась дверь и в комнату вошел Василий Иванович. Олег с трудом узнал его — лицо генерала пожелтело, казалось, что он за два месяца он постарел на несколько лет.

— Здравствуйте, Олег Степанович. Я приехал чтобы поблагодарить вас за отлично выполненное задание. Боюсь, что через несколько дней меня уволят в отставку, и потому я решил выразить вам нашу признательность. — Он достал из кармана маленькую бархатную коробочку. — Откроете когда я уеду. И вот еще: я не должен говорить вам, но сейчас это не имеет значения — через пару дней к вам на дачу приедет группа сотрудников КГБ с обыском. Мы недооценили связей Соколова. Оржанов уже уволен, а вас, повидимому, арестуют.

Василий Иванович молча повернулся и вышел из комнаты. Олег Степанович открыл коробку — в ней лежали простые на вид, но самые дорогие швейцарские часы «Пияже».