"Кто придет меня убить?" - читать интересную книгу автора (Малышева Анна)Глава 10Они теперь сидели в комнате, на диване. Лиза забилась в угол, прислонившись к стене, закутав колени протертым синим пледом, и широко открытыми глазами смотрела на Феликса. А он, одетый в ее голубые джинсы, чистую черную майку с эмблемой «Lee» на груди, пристроился на самом краешке дивана, словно не решаясь расположиться поудобнее, и монотонным голосом рассказывал: – Это вообще началось очень давно. Даже не знаю, с чего начать. Вроде бы мои предки принадлежали к какому-то захудалому польскому роду и вот переехали в Москву. Им здесь кто-то оставил наследство. А в Польше им даже нос было вытереть нечем. – Он тяжело вздохнул и исподлобья взглянул на Лизу. – Ты только не подумай, что я задаюсь! Они, правда, были какие-то графы, но денег у них не было совсем. То ли в карты проиграли, то ли просто прожрали… Точно не знаю. Короче, они приехали в Москву в начале века, обосновались здесь. Кто там были старшие, не помню, но зато знаю, что было двое маленьких братьев. Один родился еще в Польше, другой – через два года, уже в Москве. Во время Первой мировой войны их отец чуть не разбогател на каких-то поставках для армии. Тогда многие делали на этом бешеные деньги. Я говорю «чуть не разбогател», потому что скоро его от этой кормушки отпихнули, нашелся другой умник, а мой… Кто он мне? Мой прадедушка, значит, решил, что с него хватит. А время было очень смутное, поговаривали, что деньги вообще никуда вкладывать нельзя. Он был ужасно осторожный, мой прадедушка, потому что помнил, как они в Польше перебивались с хлеба на сухари… И боялся снова к этому вернуться. Тогда он принял гениальное решение… Тут Феликс снова вздохнул, потер рукой мокрые волосы и попросил у Лизы сигарету. Она пошарила в кармане халата, вытащила полупустую пачку, и они вдвоем закурили. Пепел стряхивали в блюдце от кофейной чашки, и потому им пришлось сесть поближе друг к другу. Феликс забрался с ногами на диван и тоже прислонился спиной к стене. На Лизу он старался не смотреть. – Значит, ему надо было куда-то девать свои сумасшедшие деньжищи, – продолжал он, – и прадедушка решил, что самое лучшее – вложить их в драгоценности. Деньги казались ему слишком ненадежными, причем любая валюта. Золото – тяжело. А хороший бриллиант может уместиться в маленьком женском ухе . Прабабушка здорово разбиралась в драгоценностях и тайком покупала самые лучшие, под руководством мужа. Так они постепенно вложили в камни большую сумму. Даже слишком большую – прадедушка немножко перестарался, и они остались почти без наличных денег. До этого они снимали огромную квартиру в самом центре, а тут пришлось потесниться, и они переехали на Покровский бульвар. – Ничего себе – потеснились! – воскликнула Лиза. – Там такие четыре комнатки! Две по двадцать пять метров, две по восемнадцать, кухня двадцать один метр… Да и все остальное тоже, слава Богу, не маленькое… Пока вымоешь, с ума сойдешь. – Ты что, мыла там полы?! – изумился Феликс, но Лиза покачала головой: – Нет, сокол ясный, ты давай рассказывай! Вопросы задашь потом. Он еще поерзал от любопытства, покусал губы и продолжал: – Да нет, ты не права, им действительно пришлось потесниться. Тогда четыре комнаты – это было едва-едва для одинокого холостяка. Это теперь считается роскошью. А у них ведь было двое почти взрослых сыновей! И еще прислуга… Прислуга жила в маленьком закуточке рядом с кухней… – Да знаю, знаю! – нетерпеливо перебила его Лиза. – Там теперь стоят кухонные шкафы, крохотная комнатка. Даже руки в стороны не расставишь! – Верно, – кивнул он. – Я никогда в той квартире не был, но столько о ней слышал. Одним словом, они здорово там намучились, а потом началась такая катавасия… И под эту катавасию старший их сын вдруг женился. – Господи… – пробормотала Лиза. – Сколько же ему было лет?! – Всего восемнадцать. – И родители разрешили?! – С родителями вышла такая история… Но подожди! Значит, старший сын женился, и в самый год революции у них родилась дочка… Конечно, это было безумие, с продуктами очень плохо, в Москве опасно… Но он все сделал по-своему. Его жена все-таки очень понравилась прабабушке и прадедушке, если бы это было в мирное время, они были бы счастливы! Но не тогда! Жили они все еще вместе, прислуга ушла куда-то и пропала с концами… Младший брат теперь жил в том закутке возле кухни – а где ему еще было жить? С деньгами стало совсем плохо, и тогда прабабушка скрепя сердце решила продать кое-что из драгоценностей. Взяла пару колечек и понесла с прадедушкой на барахолку… Ушла и не вернулась. И он тоже не вернулся. Дети их искали, но тогда найти вообще никого было невозможно… Люди пропадали, вечерами на улицу никто в одиночку не выходил, в Москве орудовали банды… Думаю, их просто где-то зарезали, а кольца отняли. Дети остались одни, да еще с младенцем на руках. – Он тяжело вздохнул. – Знаешь, самому старшему из них было всего двадцать лет в то время… – Как тебе? – Ну да. Они долго искали родителей, а потом поняли, что надо уезжать. Но куда? И как? Многие ехали через Киев, они тоже вроде собирались… Но из Москвы выехать было почти невозможно, уезжали в основном актерские труппы, вроде бы на гастроли на Украину. Среди всех этих актеров и бежали из Москвы самые обыкновенные люди. Они подделывались под певцов, суфлеров, гримеров и всякое такое. Старший брат уже нащупывал такую возможность, а его жена тем временем прятала драгоценности в тайник. Она очень боялась, как их вывезти из Москвы?! Ведь были кордоны, на которых чуть не рентгеном просвечивали… – Тогда не было рентгена! – возразила Лиза. – Тогда была ЧК. И вот наступил самый обычный день. Старший брат в очередной раз пошел с кем-то договариваться, его жена – покупать продукты. Ребенка она взяла с собой. А младший тоже с утра ушел к своим друзьям в гости. Эти друзья на другой день уезжали в Киев, они как раз сколотили такой цыганский хор… – Что?! – Хор, говорю! – Они что – были цыгане? – Какие там цыгане! – рассердился Феликс. – Цыгане давно уехали! Это были русские, евреи. Бог знает, кто еще там, но все хотели уехать! Слушай и не задавай глупых вопросов! Лиза обиженно замолчала, а он продолжал: – И вот, значит, он погостил у этих друзей, расспросил их про кордоны, про обыски, про все такое… А потом собрался домой. – И вдруг к нему на улице подходит девушка – она жила в том же доме на углу Покровского бульвара, и говорит, что в их квартире ЧК, а его брат с женой и дочкой уже где-то спрятались. Он повернул назад, и все время думал, где же они… Хотел зайти к знакомым, у которых они часто бывали, – тоже молодая семья, потом почему-то испугался. Решил, что только навлечет на людей опасность. – А где же они были? – не вытерпела Лиза. – Он их нашел? – Нет, – мрачно ответил Феликс, – никого он не нашел и сам едва не пропал… Бросился к своим приятелям, ну, тем самым, которые уезжали на Украину под видом цыганского хора. Хотел сперва попросить, чтобы они взяли его с собой. Потом вдруг подумал, что ведь его брат с женой еще могут вернуться в квартиру, значит, надо постараться их найти… Но никто в квартиру не вернулся. Она сперва была под надзором, а потом туда вселили сразу шесть рабочих семей. С квартирой было покончено. – А драгоценности?! – Вот-вот, подходим к самому главному. Он не знал, успел ли брат забрать драгоценности из тайника или он тоже ушел из квартиры внезапно… Никто ничего не мог ему рассказать, он боялся спрашивать об этом. Скрывался, жил где попало и все пытался что-то узнать о брате… Потом ударил такой голод, что все бросились прочь из Москвы безо всяких там кордонов! А он не мог уехать – у него даже документов не было, все пропало. Выправлять новые документы? Это значит – сразу сесть. Думаю, ЧК как-то узнала о драгоценностях, кто-то донес… Или дело было не в драгоценностях, а просто их ловили, как графьев и буржуев. Этот парень перебивался там с воды на хлеб, даже тифом болел, но почему-то не умер, выжил… Потом ему удалось выправить себе документы, найти работу – учителем в рабочей школе… Ему ничего не платили, только карточки на хлеб давали и немного дров. Короче, сплошной кошмар. Ничего он не узнал про брата и тогда-то пожалел, что не уехал в Киев. Мучился он долго, очень тосковал один и все боялся, что его заберут. Но его почему-то не трогали. Забыли, наверное, да и жалкий он был такой, совсем скелет… А если никто не завидует – никто не доносит. И главное – он молчал про свое происхождение. – А кем он тебе приходился? – спросила Лиза, которая до сих пор слушала затаив дыхание. – Дедушкой? – Да, – кивнул Феликс. – Я не буду тебе рассказывать, как он тут перебивался, как устраивал свою жизнь, как работал… Главное, что он больше никогда в ту квартиру не входил. И никогда больше не увидел своего брата и его семью. – А… Сокровища все еще там? Феликс пожал плечами и стал давить окурок в блюдце. Потом без перерыва произнес: – Короче говоря, он женился. В тридцать восьмом году у него родилась дочь, в сороковом – сын. Этот сын и был мой отец. – А… Сокровища… – снова начала Лиза, но Феликс так хмуро поглядел на нее, что она замолчала. – Слушай, а ты не сваришь мне еще кофе? – спросил он внезапно, отводя взгляд. – Очень пить хочется… И голова такая тяжелая. Они вместе отправились на кухню, и там, присев за стол, он тихо продолжал рассказывать, глядя, как Лиза возится с туркой. – Жили они плохо. Девочка скоро заболела и умерла, а мой отец едва выжил… Им выделили крохотную комнатенку в коммуналке, дедушка по-прежнему был учителем, закончил какие-то рабочие курсы и тому подобное… Настоящего образования у него не было, кроме гимназии, но этим не стоило хвастаться. А бабушка была такая милая, она-то и тянула на себе весь дом. Работала простой рабочей на заводе, хотя ее отец был царским генералом, представь себе… Они оба – и дедушка и бабушка – уже были немолодые, когда поженились, и много хлебнули до этого… – Им, наверное, было лет по сорок? – спросила Лиза, оборачиваясь. – Немножко не хватало до сорока. Бабушка, кстати, тоже была католичкой, по своей матери. – Тоже? – Ну ведь дед был католик, – напомнил Феликс. – Ну, конечно, своих детей они не крестили. Хотя бабушка всех их учила молиться. И меня тоже. – Да? Это так для тебя важно? – Конечно, – очень серьезно ответил он. – А для тебя разве нет? – Не знаю, никогда не молилась, – задумчиво проговорила Лиза. – Даже не понимаю почему… Наверное, не возникало потребности… – Сто раз возникала потребность, только ты не понимала! – рассердился Феликс. Лиза обиделась: – Ты лучше скажи, откуда у тебя кровь на одежде, католик! – При чем тут это? Она замолчала, отвернулась. Сдержала неосторожные слова на выходе, не дала им сорваться, все испортить. Феликс помолчал, тоже успокаиваясь постепенно, и продолжал: – Дедушка умер уже во время войны, в Москве. Они никуда не уехали. Дед вообще на всю жизнь прикипел к этому городу с того самого дня, как исчезла его семья. Может быть, он все еще ждал каких-то известий от брата? – Через столько лет? – Люди ждут и дольше… Надо ведь на что-то надеяться! – Какой ты философ… – Кофе вскипел, Лиза налила его в две чашки и подсела ближе к нему. – Я и не думала, что у тебя бывают такие мысли! При первом знакомстве ты мне показался, знаешь… – Дурачком? – подхватил он. – Я многим кажусь полным идиотом или пацаном. Я знаю. – Ну не сердись! – Лиза похлопала его по локтю и заинтересованно спросила: – Ну а как все-таки с драгоценностями? – Как? Тебе лучше знать. Этот ответ она проглотила не поморщившись. Она уже поняла, что Феликс в чем-то ее подозревает и, уж конечно, что это подозрение напрямую связано с сокровищами. И только возразила: – Прости, но ни черта не знаю! Это честно! Может, ты все-таки расскажешь мне эту историю до конца? Ты остановился на войне. Он пристально и устало посмотрел на нее, опустил глаза. Кофе остывал перед ним, но он не притронулся к чашке. И Лиза забыла про свою. – Бабушка работала на заводе. Растила сына. Жили они очень стесненно, но она никогда не жаловалась. Она вообще не любила жаловаться, потому что слишком много перенесла. Такие люди уже не жалуются, они, наоборот, радуются всему, чему только могут. После войны они еще долго мучились в коммуналке, потом, когда отец вырос, поступил в институт, им дали однокомнатную квартиру. Ну, потом отец работал, потом женился, и тогда родился я… – Твой отец тоже поздно женился, как я поняла? – Да. Ему было уже тридцать пять лет. – Странно, да? – заметила Лиза. – А брат твоего дедушки так рано, едва в восемнадцать… – Времена были такие. Все на что-то надеялись, да и родители у него были состоятельные. Что тебе еще рассказать? Бабушка умерла совсем недавно. Она меня очень любила. А с отцом мы развелись. – С мамой живешь? – Да. – Я тоже с матерью жила, – вздохнула Лиза. – До каких-то пор… Мне с ней было трудновато. – Да нет, мы нормально живем. – Феликс пожал плечами. – Только она вот снова замуж собралась… Она на двенадцать лет моложе отца. Так что самая пора создать новую семью. Он говорил с горечью, и Лиза отметила это. Она быстренько подсчитала в уме, и у нее вышло, что матери Феликса сейчас должно быть сорок четыре года. По ее мнению, этот возраст уже исключал всякую возможность влюбиться и создать новую семью, но она ничего не сказала Феликсу. – Вот и все, – заключил он свой рассказ. – Теперь ты все узнала. А теперь… – Нет, постой, я не все узнала! – запротестовала она, поднимая руку. – А сокровища?! Я уже сто раз тебя спрашиваю! – Сокровища? Ну если ты их не вынесла из квартиры, они до сих пор там лежат. Но я думаю, что они у тебя. – Рехнулся? – воскликнула она. Но Феликс смотрел на нее так серьезно, что ей даже стало нехорошо. Сокровища. Какие-то мифические сокровища, по которым она несколько лет ходила в той квартире на Покровском бульваре. С ума можно сойти! – Послушай… – медленно начала она. – Но почему ты думаешь, что это я их куда-то вынесла? Я услышала об этом от тебя, я вообще ни о каких сокровищах не знала, ей-богу! А вдруг их там давно нет? Вдруг их тогда забрала ЧК? Или кто-то из жильцов? Из тех рабочих семей? Или их увез брат твоего дедушки? Феликс только качал головой, и она возмутилась: – Ты ведь не можешь точно знать! Так почему ты прицепился к той проклятой дате – третьего сентября! Почему подозреваешь меня?! – Я тебе отвечу, если хочешь, – заявил он, – но сперва поклянись, что ты сейчас сказала правду! – Правду? – Ну да, что ты никогда о них не слышала и никогда их не видела! – Ладно, клянусь! – Чем клянешься? – серьезно спросил он, и она не смогла удержаться от улыбки: – Да что ты как ребенок… Чем хочешь! – В Бога ты не веришь? – А тебе какое дело?! – Тогда поклянись Мадонной, – потребовал он. – И учти, врать нельзя! – Не думала я, что ты такой религиозный! – сердито ответила Лиза. – Я клянусь кровью на твоей рубашке, что я никогда не видела этих драгоценностей. Устраивает? Он побледнел, глаза стали очень злыми, но Лиза только улыбалась и повторяла: – Другой клятвы ты не получишь! Ишь какой строгий! Давай рассказывай дальше! Он помолчал немного, потом обреченно произнес: – Ладно, придется тебе поверить. Так вот, это все до последнего времени оставалось там. Я узнал. – От кого? – От бабушки. – Она же умерла? – Она недавно умерла, я тебе уже сказал! А она мне рассказала, только мне, что дедушка поручил ей следить за той квартирой и рассказал про тайник. И он же узнал, что там живет скромная рабочая семья, и никаких сокровищ они не находили. Дедушка время от времени околачивался возле Покровского бульвара, даже свел знакомство с какими-то бабками на скамейке, которые все про всех знали. И уж эти бабки рассказали бы, если бы там что-то нашли. – Глупости какие! – отмахнулась она. – Бабки не могли знать про дела ЧК! – Но все равно должны были знать что-то, – упрямо повторял он. – Слухи должны были пойти. А в той комнате даже пол не вскрывали при обыске. – А обыск был? – Был, – подтвердил он. – Но поверхностный. Ведь они все жили очень скромно, даже на хлеб не хватало. И после смерти родителей боялись доставать драгоценности. Старший из братьев запретил это делать. Так что никто не мог даже подумать, что эта молодежь хранит такие ценности. И поэтому искали поверхностно. – Ну, тут ты, может быть, и прав… – призадумалась Лиза. – Уж если паркет поднимали, следы должны были остаться. А в какой комнате все это хранилось? Феликс как будто не расслышал этого вопроса. Он изучающе посмотрел на нее, вздохнул и добавил: – И никто из тех людей; которые жили в коммуналке все эти годы, не разбогател. Это я тоже знаю точно. Бабушка часто ходила туда гулять, присаживалась на скамеечке, болтала с женщинами из этого дома, и иногда ей удавалось даже поговорить с теми из них, которые жили в той квартире. Никто ничего не находил. – Я тебя спрашиваю, в какой комнате был тайник? И где? Под полом? – Под полом, – вырвалось у Феликса, и тут же он прикусил язык. Лиза принялась его обрабатывать: – Ну скажи, ради Бога, где?! Я ведь тоже там жила, Боже мой, и даже не догадывалась… А паркет там старый, дубовый, совсем серый, его никто не менял, он держался прочно. Олег хотел отциклевать, но денег не было. – Олег? Кем он тебе приходится? – воскликнул Феликс. – Уже никем. – Вот черт, я должен был понять, что ты имеешь к нему какое-то отношение… А как же его жена и дочь? Ты что, подруга его жены? – Да уж, подруга так подруга! – фыркнула Лиза. – Я бывшая жена Олега. – Кто?! – Ну что ты так побледнел… – укорила его Лиза. Феликс и в самом деле стал белее молока. – Неужели ты не представляешь себе, что кто-то мог на мне жениться? Да, я была его женой. Три года прожила в той веселой квартирке. Слушай, как же ты говоришь, что все про всех знаешь, если даже такой подробности не знал?! – Я… – Он сглотнул, явно борясь с волнением. – Я ничего про тебя не знал. – Значит, и про сокровища мог не знать, – заметила Лиза. – Нет, нет! Бабушка все узнавала, пока могла ходить, потом она сильно заболела, перестала вставать с постели. Тогда-то она мне все рассказала, уже перед самой смертью. Она сказала, что в квартире остались прописанными только два человека. Из них один – Олег, бизнесмен. Другой… – Витя, работяга! – подхватила Лиза. – Это слишком старые сведения, за три с лишним года все изменилось! Витя там больше не прописан. – Я знаю, – уныло ответил он. – А Олег прописан. Но я не знал, что его жена – ты. Я думал, это та, другая… Постарше, с ребенком… А ребенок чей? – Чужой ребенок, не Олега. Мы с Олегом развелись, и он женился второй раз, видишь, какой кусок из истории этой квартиры выпал! – Но ведь все это время ты там жила? – Жила. И могу тебе сказать, что никаких сокровищ в глаза не видела, хотя каждую неделю мыла тот проклятый паркет! – Ни хрена себе… – пробормотал Феликс, – Если ты говоришь правду, то… – То они все еще там! – закончила Лиза. – Можно пойти и взять! У меня есть ключи от квартиры! – Серьезно? – Ну да! Это что-то вроде алиментов, только я сама себе их выдала… Точнее, просто забыла вернуть ключи. Тут Лиза немного покривила душой, но это было уже не важно – Феликс страшно оживился: – Значит, мы можем туда войти! Это была моя мечта весь этот год, только я не знал, как это сделать! – Ты не очень-то опытный взломщик, да? – осведомилась Лиза– Я бы предпочла, чтобы ты был здоровенным мужиком с мощными бицепсами, тогда бы пошла туда еще раз… А кстати, откуда ты знаешь, что я там была утром третьего сентября? – Наверное, я скажу… – задумался Феликс. – Что уж теперь делать, если я все тебе рассказал! Как это получилось, сам не понимаю! Я просто хотел нажать на тебя, чтобы ты мне все выложила, а получилось наоборот. – Это я так на тебя влияю, – объяснила Лиза. – Ты меня слушаешься, потому что я старше. – Чепуха, я никого не слушаюсь! – обиделся он. – Я просто почему-то тебе верю… Короче, я решил наконец достать те драгоценности. – Я бы тоже решила на твоем месте, – кивнула Лиза. – Только вот как ты собрался это сделать? Олег ведь так просто даже стакана воды не отдаст! – Я был таким дураком… Я почему-то решил с ним договориться… – вздохнул он. – Я сделал колоссальную глупость! Ведь знал, что там осталось только два человека – Витя этот и Олег. Точнее, что Вити там уже нет, а Олег живет один. – От кого ты это узнал? – Я ориентировался на данные в паспортном столе. Мне удалось узнать, что Витя выписался, и куда он вписался тоже. А остался там прописан только этот самый Олег. А ты почему не была там прописана? – Я же тебе говорю – он страшный жлоб! – рассердилась Лиза. Она заволновалась и поспешно закурила, протянув сигареты и Феликсу. Он медленно вытащил себе одну. – Он никогда не собирался меня там прописывать, вообще никого не прописал бы туда, хоть режь его на куски! Не такой он парень! Ужасно боялся, что кто-то оттяпает у него часть квартиры, он ее просто обожал! – Почему обожал?! – Да не пугайся ты, не из-за сокровищ! Он про них ничего не знал, иначе я бы до сих пор была бы за ним замужем. – Не понял? – А, чтоб тебя, непонятливый! Он на мне женился по любви, а потом оказалось, что это для него слишком большая роскошь! Тогда он со мной развелся и во второй раз женился по расчету на женщине старше себя и с ребенком, зато с возможностью уехать навсегда в Германию! Понял? Ему тут пятки жгло, была куча страшных долгов, и он не мог или не хотел их платить… Кредиторы так и шастали. Вот он и решил устроить свою жизнь за бугром. Естественно, без меня. – Ясно… И та дама там тоже не прописана? – Пропишет он ее, как же! – ухмыльнулась Лиза. – Только она в него страшно влюблена, и ей, наверное, даже в голову не пришло поинтересоваться, а что это он так жлобится? Потом поймет, если уже не поняла. Ну и хрен с ней, с дамой! Ты про сокровища давай! Ты решил их достать и что? Какую глупость ты сделал? – Страшную… – Феликс помрачнел. – Я не знал, с какого конца подступиться к этому Олегу. Боялся туда идти. А вдруг приду, расскажу ему все, а он мне скажет – выметайся, я их сам заберу?! Или еще веселее – назначит вскрытие тайника на другой день, а когда я приду, скажет, что уже все вскрыл и ничего там не нашел. И что я буду делать? Как докажу, что там что-то еще было к этому моменту? – Сложно… – кивнула Лиза. – Единственный выход – взлом. Без соглашения с хозяином. Тайник сложно открыть? – И ребенок сумеет, только надо знать где. – А где? Феликс надулся и снова ушел в себя. Она вздохнула, презрительно покачала головой: – Ладно, вижу, что ты за фрукт… Думаешь, я у тебя все это украду? Ну и подавись своими сокровищами! А ключи все равно у меня! – Боюсь, что ключи нам уже не помогут, – мрачно ответил он. – Не обижайся, но я один раз уже так обжегся… Я ведь поехал к этому Вите и все ему выложил. Хотел, чтобы мы вместе пошли к Олегу. Я сам боялся идти. Ну как он мне поверит, как пустит рыться в собственной квартире? Я бы, например, никого с улицы в дом не пустил. А если бы я пришел с его бывшим соседом… Лиза застонала, постучала кулаком по столу и почти прокричала: – Ой, мамочки, какой же ты болван! Ты все ему рассказал?! – Ну да… – виновато промямлил парень. – А что мне было делать? – Отмычки! Отмычки, болван, отмычки! И ты даже не подумал, что тебе придется с ними делиться?! С ними обоими?! – Я подумал… – испуганно возразил он. – Но там хватило бы на всех. Я решил дать им по десять процентов, они бы согласились… Витя уже согласился, после того как я с ним поговорил. – Не могу тебя слушать, какой же ты теленок… – возмущалась Лиза, не слушая его. – И ты совсем не знаешь людей! Двое взрослых мужиков, и один из них – Олег! Хватило бы одного Олега, чтобы ты никогда не увидел своих фамильных ценностей! Соображать надо! Куда ты совался, ты же не был с ними знаком! Что, просто так пошел и все выложил? Феликс с убитым видом кивнул и вдруг зарыдал, закрыв лицо руками. Плакал он горько, всхлипывая по-детски, и Лиза совсем растерялась. Ее злость как рукой сняло, и она даже стала его утешать: – Ну ладно тебе, не надо… Ну не убивайся так… Бог мой, все так ужасно. Ты был так неосторожен! Я теперь начинаю кое-что понимать… Витя решил сперва пойти к Олегу и поговорить с ним? Когда это было? Второго сентября, да? Вечером? Феликс все еще вздрагивал, и она присела перед ним на корточки, пытаясь заглянуть в лицо. – Ну не надо… Я понимаю, страшно жалко этих красивых штучек, но давай сперва кое-что выясним. Витя решил объяснить Олегу про тайник, чтобы он пустил тебя в квартиру? Почему ты тоже не пошел туда? – Я ничего об этом не знал… – Феликс вытер слезы и опухшими глазами посмотрел на Лизу. – Я понятия не имел, что он пойдет туда один. Мы договорились, что пойдем вместе. Назначили это на вечер второго сентября. Витя обещал мне позвонить. – И не позвонил? – Точно. Я ждал, ждал… Сам не свой был, и мать кое-что заметила… Она сейчас увлечена своим другом и редко что замечает, но, наверное, я был просто не в себе. Не мог удержаться, все слонялся перед телефоном, поднимал трубку, слушал, не испортился ли он. Он мне не позвонил, и тогда я понял, что меня обманули. Я позвонил ему домой, и его жена сказала, что он ушел куда-то. – Витя женат? – удивилась Лиза. – Вроде он был холостой, когда уехал оттуда… – Во всяком случае, какая-то еще не старая женщина там была. – Веселые дела… – А что? – забеспокоился Феликс – Да так, ты ведь ничего не знаешь. Лучше скажи, что было дальше. Ты на другое утро пошел в тот переулок и стал следить за квартирой? – Да. Я пришел рано утром, чтобы застать кого-нибудь. Я, в общем, уже сообразил, что Витя меня обманул и пошел туда один. – А ты ему больше не звонил? – Звонил еще раз, в полпервого ночи. Его жена уже очень беспокоилась и спросила, не знаю ли я, где он? Я бросил трубку. – Так-так… – вздохнула Лиза. – Значит, он ей не сказал, что идет к Олегу. – Откуда я знаю? Я уже думал, что меня все обманывают, и она тоже. Ведь этот чертов Витя мог попросить ее, чтобы она снимала трубку и всем заявляла, что не знает, где он. Чтобы я его не достал. Я страшно разозлился и решил все сделать сам. Утром я встал напротив подъезда, около института, на крыльце… Стал ждать, когда кто-нибудь выйдет… Я уже знал в лицо и Олега, и его жену, и дочь. – М-м-м-м. Я тоже. – Что – тоже?. – не понял Феликс. – Я говорю, что мы с тобой занимались одним и тем же, – пояснила Лиза. – Я тебе все объясню, только расскажи до конца. Страшно интересно! Получается, что ты меня засек? – Да, я видел, как ты вошла в подъезд, только я тогда не знал, что ты пошла туда… Я вообще про тебя ничего не знал. Но зато хорошо рассмотрел и запомнил. – Почему? – Просто всматривался во все лица. Делать-то было нечего, приходилось ждать. Ну и ты мне понравилась. Немножко. – Свинья ты, – ласково сказала Лиза. – Это ты так делаешь комплименты? Женщины, наверное, от тебя без ума! А вот я тебя не видела. Где, говоришь, ты стоял? – На крыльце института. Да ты вообще по сторонам не смотрела, шла как зомби. И голову опустила. Набрала код подъезда и вошла, я даже подбежать не успел… – Зачем тебе было бежать? – Кода-то я не знал! – пояснил он. – А как мне было попасть в подъезд? Надо было уловить момент, когда кто-то войдет или выйдет, а для этого надо стоять рядом с дверью. Не хватало только, чтобы меня запомнили! – Ты так говоришь, словно на мокрое дело шел, – поморщилась Лиза. – Спокойно мог набрать код квартиры на двери, и Олег открыл бы тебе. – Так и открыл бы! Сама говоришь, какой он хитрый и осторожный! А Витя к тому же уже все ему рассказал… Я был уверен, что Олег уже все знает и сделает глупые глаза, когда я появлюсь… Дескать, ни о каких сокровищах не знаю, тайника нет и вон из моей квартиры! – Похоже на правду… – задумалась Лиза. – И все равно глупо ждать на улице. – Я хотел поймать его, когда он выйдет, и сразу припереть к стенке, – пояснил Феликс. – Ну, значит, ты вошла, потом долго никого не было. Потом из подъезда вышла их дочь. Точнее, дочь его жены. Потом – сам Олег. Я уже хотел подбежать к нему, но он вдруг подошел к девочке, и они вместе сели в машину. И уехали. Не мог же я говорить при ребенке! – Согласна. Потом вышла Анна. – Да. А ты где была? – На лестнице. – Почему? – поразился он, но Лиза покачала головой: – Нет, сперва расскажи до конца. Мне что-то не хочется тебя перебивать! Такие ценные сведения! – Для кого? – пробурчал Феликс. – Знаешь, все уже почти кончилось. Потом я зашел в подъезд вместе с какими-то рабочими. Поднялся по лестнице… Этажом выше. Там затаился и стал почему-то смотреть на дверь квартиры. Не знаю почему, войти-то я не мог… Стой, а почему ты мне соврала?! Тебя на лестнице не было! – Я в этот миг была уже в квартире, – пояснила Лиза. – Похоже, что мы разминулись на какие-то пять минут. Хороша бы я была, если бы ты меня там засек! – А я тебя и засек! – возразил он. – Правда, так странно, что голова кругом пошла… Сижу это я, значит, на лестнице, жду, когда кто-нибудь вернется… Ждал я, конечно, Олега. – И он вернулся! – Точно. Он открыл дверь и вошел в квартиру. Такой момент, а я, как дурак, все сижу и сижу. Войти не решаюсь. Ведь он был один! Тогда и надо было его ловить… А мне стало так страшно… Знаешь, я вообще побаиваюсь той квартиры. Наверное, из-за бабушкиных рассказов. Для меня это так тесно связано с прошлым… – Он там был не один, мы там были втроем, – нервно перебила его Лиза. – И слава Богу, что ты не позвонил! Страшно подумать, что бы он с тобой сделал… А со мной?! Ведь он бы меня обнаружил… – Разве он тебя не видел?! – Я тоже пряталась, сидела в своей бывшей комнате, напротив кабинета. – Рехнуться можно! – даже как будто восхитился Феликс. – Так ты его там не ждала?! Вы не встречались?! Он… Что, вообще не знал, что ты там?! – А для чего мне нужны были ключи?.. – сощурила она глаза, наблюдая его реакцию и наслаждаясь его удивлением. – Я вообще пришла по такому делу, когда с хозяевами квартиры встречаться неохота. – То есть? – Я пришла его обокрасть! – отчеканила Лиза. – И я это сделала! Он был потрясен и не мог вымолвить ни слова. А Лиза продолжала: – Если бы ты туда вошел, он непременно бы меня обнаружил. Хотя бы потому, что я выскочила бы, если бы он стал тебя убивать. – Что? А почему он стал бы меня убивать? – А почему он убил Витю? Да, да, то, что слышишь, он убил его! Вечером второго сентября, когда Витя пришел к нему с докладом! Его жена тебе не соврала – Витя не вернулся домой, он лежал с пробитой головой в шкафу, в кабинете Олега! Лежал там всю ночь, и ни жена Олега, ни девчонка ничего об этом не знали! А утром, когда все они вышли – на работу и в школу, – он вернулся и стал вытаскивать труп на свет Божий. И я все это видела! Феликс окончательно потерял дар речи. Сидел смотрел на нее остановившимися глазами и только махал ресницами – вверх-вниз… Лизу это взбесило, она стукнула кулаком по столу: – Не смотри ты на меня так, да, я не пошла в милицию! А как бы я пошла? С какой стати я оказалась в квартире своего бывшего мужа, без приглашения? Может, я была его сообщницей?! Или мне надо было признаться, что я украла немножко наличных денег и золотые часы?! Тут он опомнился, чтобы спросить: – Те самые? – Те самые, которые ты видел возле ломбарда. Мне позарез нужны были деньги. Честно, нужны! Иначе я не пошла бы грабить. Вообще-то никакого ущерба я им не нанесла. Его жена приходила ко мне и не упомянула о краже. Просто ничего не заметила. Наверное, он сам – тоже. Ему сейчас не до этого, если Витя правда рассказал ему про драгоценности. Теперь я понимаю, почему он его прикончил! Ему не хотелось ни с кем делиться. И ему очень нужны были деньги! Тебя сам Бог хранил, что ты тогда не позвонил в квартиру! Ведь Олег в это время запихивал труп в мешок… – Да, мешок я видел! Он открыл дверь, и только я приказал себе решиться и спуститься к нему, как он вдруг выволок такой здоровенный мешок! Я сразу понял, что это не драгоценности. Они ведь были в небольшой шкатулке. Там дело не в размере, а в стоимости и редкости камней. Ну, я снова не решился с ним заговорить. Мне ужасно хотелось узнать, что там, в мешке, но я все сидел наверху. Олег уехал в лифте, а я тоже уже собирался уйти… Решил для успокоения выкурить сигарету, уже достал, и вдруг вижу – снизу едет лифт. Из него выходит жена Олега с мужиком, и они вместе входят в квартиру! – Это был ее первый муж, – пояснила Лиза, – я слышала их разговор. Он умолял ее вернуться. – А я думал, что это любовник! – заметил Феликс. – Мне стало интересно, сколько они там пробудут. Ну и решил еще немножко подождать, все равно удобный момент сорвался. Куда мне было деваться! Я сидел ждал, и вот они вышли. Довольно скоро, минут десять всего болтали. Ничего другого они не успели бы сделать. – Да брось ты, всякое бывает! – отмахнулась Лиза. – Я уже догадалась, что ты увидел потом! Меня! – Да! Тебя! Увидел, как ты открываешь дверь и преспокойненько выходишь из квартиры. Ну и видок у тебя был! Глаза совершенно безумные И эта сумка на плече… Сумка меня тоже прибила. Как раз в такой сумочке и могла поместиться шкатулка! – Представляю себе, что ты думал, – иронически добавила она. – Сперва я нахожусь в квартире с Олегом, потом с его женой и в придачу с первым мужем этой жены. Стало быть, все мы по очереди общаемся, и все они уходят, а я последняя… Фантастика! Да, ведь по твоим наблюдениям получается еще, что в квартиру я вошла, когда вся семья еще была дома! И что все они потом ушли и оставили меня одну? – Никакого смысла! – согласился он. – Вот я и офонарел! Подумал, что ты утаскиваешь шкатулку по договоренности с хозяевами. Глупо, да? Ведь такая шкатулка могла поместиться и в том мешке, и в рюкзаке девчонки… А я, когда тебя увидел, сразу понял – ты виновата! – И стал за мной следить? – Ну да. За кем же мне еще было следить? – Мог бы за Олегом, – заметила она. – Ужасно мне хотелось бы знать, куда он отвез труп и где пропадал сутки. Его жена совсем с ума сошла, пока дождалась суженого! – Так она к тебе приходила? – Дошло наконец! Да, она решила, что Олег ко мне вернулся, испугалась страшно! А он просто где-то застрял со своим мешком, но теперь уже вернулся. Так что можешь помахать сокровищам ручкой! – Это я понял… Но все равно я его в покое не оставлю! Я докажу ему, что они мои! – А он тебе докажет, что его! – поддразнивала Феликса Лиза. – Нет, это дохлое дело! Значит, ты всех собак повесил на меня и решил, что я продаю краденые сокровища? А ты не обратил внимания, что часы были современные? – Обратил. – Ну и что? Это тебя не убедило, что я не виновата? – Не убедило. Ты могла продать эти часы ради пробы, чтобы выяснить, как это делается. А потом взяться за остальное. – Ты ужасно глуп, – рассердилась Лиза. – Да разве такие вещи продают через неопытных девчонок?! Этим занимаются люди покруче! – Я знаю, только ведь на тебе не написано, крутая ты или нет! – возразил он. – Ты вполне могла быть просто скупщицей краденого. Откуда я знал, что ты его бывшая жена и что пришла его обокрасть? – О… Я не могу… – устало протянула Лиза. – Давай что-нибудь съедим? Он радостно кивнул, и она полезла в холодильник, достала оттуда банки с консервами. Через пять минут они уже весело откусывали от огромных бутербродов, щедро намазанных печенью трески, и вилками таскали из банки морскую капусту. Вначале он ел с большим аппетитом, но утолив первый голод, стал жевать куда медленней, время от времени останавливался и смотрел в окно. Лиза налила себе и ему кофе, добавила туда ликера и предложила выпить: – За нас, за неудачников! – Только одного я себе простить не могу… – пробормотал в ответ Феликс. – Зачем я это сделал? – Что? – беззаботно отозвалась она, вонзая зубы в бутерброд. – Ты все про сокровища? Уплыли наши сокровища в светлую даль… Думаю, он уже перепрятал их в надежное место! – Я не об этом! – Тогда о чем? – И вдруг она вспомнила, взглянув на его черную майку. – Слушай, а главное-то я спросить забыла! Так ты мне голову задурил со своим наследством! Откуда у тебя столько крови на одежде? Феликс, ни слова не говоря, сорвался с места, побежал в прихожую… Лиза тоже вскочила. Ей показалось, что он решил убежать, не выдержав вопроса, но он уже возвращался, неся свою кожаную куртку. – Вот! – Он дернул «молнию» на кармане и вытащил оттуда часы. – Это твои? Она протянула руку, приняла у него часы и чуть не уронила их. Ей не верилось, что она снова их видит. Потом перевела взгляд на Феликса. Он молча стоял перед ней и чего-то ждал. – Что это значит? – растерянно проговорила она. – Откуда ты их взял? – Оттуда. – Не поняла… Я ведь продала их Любке. Ты что, был у нее? – Вот именно. Но я не знал, как ее зовут. И хорошо, что не знал… – Он уселся за стол, прижимая к себе куртку, глаза у него были совсем черные, отрешенные. – Хотя какая разница, теперь узнал. Лучше бы ты мне этого не говорила. – Боже мой… По тебе сразу видно, что ты натворил дел… – прошептала она. – Но ты ведь не… Он молчал, и она посмотрела еще раз на часы. Часы мирно лежали у нее на ладони, такие прекрасные, совершенной формы, приятно тяжелые, даже на вид страшно дорогие, и молчали. Завод кончился, стрелки не двигались. И эти неподвижные стрелки напугали ее. – Феликс, что ты с ней сделал? – спросила она очень тихо. – Откуда столько крови? Чья кровь? Молчание в ответ. Лиза положила часы на стол, положила очень быстро, как будто они могли ее укусить. Потом дернула за край куртки, вырвала ее у Феликса… Он безвольно разжал руки, словно предоставляя ей самой узнать правду. Лиза дергала «молнию» на другом кармане, дергала изо всех сил, замок заедало… Наконец ей удалось открыть его, она сунула в карман пальцы… Ощутила холод металла. Какого-то влажного металла… Лиза отдернула руку, увидела, что кончики пальцев в крови. Посмотрела на Феликса, он сидел отвернувшись. – Что у тебя в кармане? – спросила она дрожащим голосом. – Что за гадость у тебя в кармане, я спрашиваю?! Откуда ты это притащил?! – Это пистолет, – прошептал он, не поднимая глаз. – Это не мое, клянусь тебе! – А чье?! – Лиза чуть не рыдала от ярости и страха. – Ты хоть понимаешь, что ты сделал, придурок?! Ты даже не понимаешь, жрешь бутерброды! Тут она была несправедлива – недоеденный бутерброд лежал на столе, Феликс к нему не прикасался. Он наконец поднял голову и с жаром заговорил: – Лиза, клянусь тебе, я не хотел! Это не мой пистолет, она хотела меня убить, навела на меня, стала нажимать на курок… Я выстрелил! Вырвал пистолет и выстрелил! Я ведь не хотел умирать, а она меня чуть не застрелила! – Калека… Ты калеку убил?! – Да! – Он отчаянно посмотрел на нее, словно надеясь вымолить прощение. – Но она сама виновата! Она так себя вела, Лиза, так себя вела! Я пришел, попросил по-хорошему перепродать мне те вещи, которые ты принесла ей… Я ведь следил за тобой, все эти дни следил! Я видел, как ты с той маленькой девушкой приехала на «Владыкино», видел, куда вы пошли. И потом на улице, когда ты дала ей денег… Я решил, что ты уже продаешь мои драгоценности! Но мне надо было убедиться, надо было их увидеть! Я тогда проследил вас до самой двери, вы меня не видели, я был очень осторожен… И сегодня я сам туда пошел. К тебе я боялся лезть, ты мне ничего не сказала бы, послала бы подальше и все… Я решил, что обращусь прямо к тому, от кого ты получила деньги, предложу больше… Взял у матери деньги на шубу, она отложила на новую… Вот они. – Феликс забрал у Лизы куртку и вытащил из другого кармана скомканные доллары. – Видишь? Я шел не для того, чтобы кого-нибудь убить! Но она отказалась мне продать вещи, стала врать, что вообще тебя не знает. Я разгорячился, сам не понимаю, как до такого дошел. Бить женщину… Даже такую противную… – Ты ее бил?! – Да, она была такая противная… – Три года назад она была совсем не противная… – дрожащим голосом возразила Лиза. – Я сейчас умру… Дай мне сигарету… Нет, выпить! Она схватила бутылку с ликером, налила половину чашки, выпила залпом и только после этого закурила, глядя на Феликса и никак не узнавая его. quot;Этот мальчишка, этот нежный ангелочек, этот дурачок… Который так трогательно любит бабушку, смущается, стоит к нему прикоснуться, верит в своего католического Бога! Этот паренек убил Любку! Несчастную девчонку, которую я погубила… Я погубила, а он убил… Мы убили ее вместе… Два сообщника… Я сейчас умру!quot; Она дымила сигаретой, мысли шли вразброд, она уже не понимала, на каком она свете, что ей делать, что ей делать с Феликсом? И что сделать с собой? И что – с Любкой? – Ты веришь мне? – Его собачьи виноватые глаза выводили ее из себя. – Я не виноват! Я сделал это… Потом стал искать драгоценности… Я приблизительно знаю, что там должно быть. Конечно, не все вещи, списка никогда не было, дедушка боялся его составлять. А потом, он мог что-то забыть. Но были такие выдающиеся… И я нашел браслет… Он порылся в кармане, вытянул браслет с сапфирами, показал ей. Но Лиза даже не посмотрела в его сторону. Он отчаянно повторил: – Вот, взгляни! Что я должен был подумать? Это вещь той поры, большой ценности… Я решил, что ее принесла ты. Но раз ты говоришь, что ничего не приносила, кроме часов, то… – Ты украл чужой браслет, – тусклым голосом ответила Лиза. – Убил невинную Любку. Она понятия ни о чем не имела. Что ты там еще сделал? Ах да… Натравил Витю на Олега. Он тоже погиб из-за тебя. – Хоть этого жулика ты на меня не вешай! – возмутился Феликс. – Он сам позарился на мои драгоценности! – Убирайся отсюда! – железным тоном приказала она. Неизвестно откуда у нее появились силы. – Чтобы я больше тебя не видела и не слышала! Пошел! Тряпки я тебе дарю, и свое кровавое барахло тоже забирай! Вместе с тазиком! И эту дрянь! Она схватила браслет и бросила ему в лицо. Феликс ахнул, прикрыл лоб рукой… Лиза опомнилась – на его белой коже показалась кровавая ссадина. Браслет рассек ему лоб над самой бровью и с тяжелым стуком упал на пол. Его никто не поднял. – Ну, чего ты ждешь? – спросила она, дрожа от ярости. – Зачем ты вообще ко мне пришел? Он вытер лоб ладонью, посмотрел на нее и спокойно, вежливо, как благовоспитанный мальчик, ответил: – Я пришел тебя убить. |
||
|