"Золотые Ворота" - читать интересную книгу автора (Маклин Алистер)

Глава 4

Пол Ревсон очнулся, но не сразу пришел в себя. Ощущения были не из приятных — голова кружилась, веки отяжелели. Ему даже показалось, что он немного оглох. Других последствий от воздействия газа Ревсон не чувствовал. Пол догадывался, что его и других пассажиров отравили. Он отключился сразу же после взрыва, который раздался у ног водителя. Что было потом, он не помнил.

Рядом с ним в кресле сидела, наклонившись вперед, девушка с копной светлых волос. Оглядевшись, Ревсон увидел, что одни пассажиры лежат в проходе, другие сидят на своих местах. Почти все погрузились в забытье в очень неудобных позах. Несколько человек пошевелились — видимо, начали приходить в себя. Ревсон выглянул в окно и не поверил своим глазам. Он прекрасно знал Сан-Франциско и его окрестности, и сразу понял, что президентский кортеж стоит меж двух башен, почти посредине моста Золотые ворота.

Пол переключил внимание на свою соседку, благо она того стоила. Это была стройная хрупкая красавица. Ревсон подумал, что ей, должно быть, трудно целыми днями носить на плече тяжелый фотоаппарат. Светлые волосы девушки выгорели до такой степени, что их можно было бы назвать платиновыми, но белую кожу загар не тронул. В начале пути соседка успела рассказать Ревсону, что фотографирует модную одежду для журналов и одной из крупных телевизионных компаний. Президента сопровождали в основном мужчины, и было непонятно, что здесь делает эта крошка. Впрочем, этот вопрос можно было задать не только ей — президента часто сопровождали люди, присутствие которых рядом с ним невозможно было объяснить. У красавицы-журналистки оказалось довольно вычурное имя — Эйприл Венсди. Его можно было прочесть на приколотой у нее на груди карточке. Вероятно, девушке достались лишенные воображения родители, которые не нашли ничего лучшего, как назвать дочку в честь месяца, в котором она родилась.

Ревсон осторожно взял соседку за плечи и усадил поудобнее. Головка красавицы тут же склонилась ему на плечо. Пол не знал, как привести в чувство человека, отравленного газом. Может быть, нужно его хорошенько потрясти? Или похлопать по щекам? Пока Пол размышлял, девушка зашевелилась. Возможно, ей просто стало жарко. На Эйприл было зеленое шелковое платье, тонкое и довольно короткое, но в автобусе становилось душно — по-видимому, температура в нем подскочила под тридцать градусов. Девушка открыла глаза и, не мигая, уставилась на Ревсона. У нее было приятное лицо с правильными чертами и огромные глаза цвета морской волны. Само воплощение чистоты и невинности. Ревсон подумал о том, что подобное впечатление наверняка обманчиво, — вряд ли можно сохранить невинность, работая на крупную телевизионную компанию.

— Что случилось? — спросила красавица, не отводя глаз от Ревсона.

— Похоже, какой-то шутник подкинул нам газовую бомбу. Все мгновенно отключились. Как вы себя чувствуете?

— Голова кружится. Как после похмелья. Знакомое ощущение?

Он кивнул.

— Кому могли понадобиться подобные шутки?

— Ну, причин может быть очень много, — Пол посмотрел на часы. — Господи, мы стоим на мосту уже час десять минут!

— Что?

— Посмотрите вокруг.

Девушка огляделась. Неожиданно она замерла, сжав руку Ревсона.

— Посмотрите на тех двоих, что сидят через проход от нас! Они в наручниках! — испуганно прошептала Эйприл.

Ревсон наклонился и посмотрел. Двое крупных мужчин, все еще не пришедших в себя, действительно были в наручниках.

— Как вы думаете, почему с ними так поступили? — шепотом спросила его красавица-блондинка.

— Откуда мне знать? Я сам только очнулся.

— А почему мы с вами не в наручниках?

— Нам повезло.

Ревсон посмотрел через плечо девушки и увидел, что сзади стоит президентский автобус.

— Прошу меня извинить, но мне пора поискать ответы на ваши вопросы!

— Я пойду с вами!

— Конечно!

Девушка направилась к двери, Ревсон тоже вышел в проход, но не сразу последовал за своей соседкой. Он решил сначала посмотреть на изнанку лацкана пиджака одного из мужчин в наручниках, потом обратил внимание на пустую кобуру, и ему многое стало понятно.

Собираясь выйти из автобуса, Ревсон прошел к передней дверце. Здесь он заметил, что водитель, который все еще был без сознания, находится с правой, а не с левой стороны автобуса, на довольно большом расстоянии от своего кресла. Скорее всего, бедняга покинул его не по доброй воле.

Ревсон спустился на мост, где его ждала девушка. Крупный, отталкивающего вида полицейский — это был Йонни — направил на молодых людей автомат. То, что полицейский угрожает безоружным людям и что он вооружен автоматом, было странно. Но еще более странным было видеть шестерых полицейских, скованных в цепь наручниками. Вид они имели очень несчастный.

Эйприл Венсди удивленно посмотрела на полицейских, потом перевела взгляд на Ревсона.

— Мне все это кажется очень странным. Этому должно быть какое-то объяснение.

— Вы его получите! — раздался голос Брэнсона, который в этот момент вышел из президентского автобуса.

— Как вас зовут? — обратился он к Полу.

— Ревсон.

— Примите мои извинения. И вы леди.

— Смотрите, вертолеты! — воскликнула девушка.

— Да, вертолеты, ну и что? Вы получите объяснения, но не в индивидуальном порядке. Когда ваши друзья придут в себя, мы побеседуем. — Брэнсон удалился в сторону третьего автобуса. Он шел уверенным шагом и, казалось, был вполне доволен жизнью. Питер обратил внимание, что с запада в сторону моста медленно надвигаются облака. Может, это и встревожило Брэнсона, но он не подал виду. Подойдя к помятой патрульной машине, Питер обратился к охранявшему ее члену своей команды.

— Крайслер, наши друзья пришли в себя?

— Да, сэр. Судя по всему, настроение у них неважное.

Крайслер был высоким молодым человеком с интеллигентной внешностью. Ему бы еще портфель в руки, и он выглядел бы подающим надежды молодым адвокатом. На самом деле, как сказал Брэнсон Бояну, Крайслер был специалистом в области средств связи. Кроме того, он ловко вскрывал сейфы и мог припугнуть людей оружием.

— Вполне естественно. Пусть пока посидят в машине. Проще подержать их там, чем вытаскивать и надевать наручники. Когда приведут остальных, — я имею в виду тех четверых из первого автобуса, что были вооружены, наверняка агенты ФБР — вместе с полицейскими будет шестнадцать человек. Они для нас — главная угроза. Так что возьми пару ребят, небольшими партиями отводи полицейских и агентов в сторону Южной башни и снимай наручники. Пусть прыгают с моста. И да поможет им Господь! Наручники нам еще могут пригодиться. Сделаешь?

— Конечно! — молодой человек указал на приближающиеся облака. — Как вам это нравится, сэр?

— Мы вполне обошлись бы и без них! Ну ничего, справимся. Мне кажется, облака пройдут под мостом.

— Мистер Брэнсон! — окликнул начальника Дженсен, появившийся в дверях третьего автобуса. — Вас срочно вызывает станция слежения на горе Темелпе.

Брэнсон побежал в автобус, сел у пульта управления и взял в руки микрофон.

— Брэнсон слушает!

— Это Жискар. Мы поймали сигнал. Он идет с юга, точнее, с юго-востока. Похоже, это маленький самолет. Сейчас должен быть примерно в восьми милях от нас.

— Спасибо!

Брэнсон щелкнул переключателем. Юг или юго-восток. Это может быть только международный аэропорт в Сан-Франциско.

— Начальника полиции Хендрикса! Срочно!

Буквально через несколько секунд Хендрикс взял трубку.

— Что случилось?

— Я велел вам очистить воздушное пространство. Наш радар поймал сигнал со стороны аэропорта...

Хендрикс прервал его.

— Вы хотели видеть Мильтона и Квори, не так ли?

Мильтон был госсекретарем, Квори — секретарем казначейства.

— Они прилетели из Лос-Анджелеса пятнадцать минут назад и сейчас направляются сюда на вертолете.

— Где они приземлятся?

— На военной базе в Пресидио. Оттуда до моста — две-три минуты машиной.

— Спасибо!

Затем Брэнсон снова связался со станцией слежения. Жискар немедленно ответил.

— Не волнуйтесь! Это друзья. Продолжайте следить. В другой раз могут оказаться враги.

— Будем следить, мистер Брэнсон!

Питер встал, собираясь выйти из автобуса, но остановился и посмотрел на связанного мужчину, лежавшего в дальнем конце прохода.

— Ты теперь можешь снова называться Гарриманом, — обратился он к одному из своих людей, некоторое время называвшим себя Дженсеном. — А настоящего Дженсена развяжите.

— Столкнуть его с моста?

Брэнсон задумался. Некоторое время он размышлял, как ему поступить, потом отругал себя за нерешительность. Сомнения не в его характере. Почти всегда он принимал решения мгновенно. Брэнсон знал, что немногочисленные ошибки, которые он совершил в своей жизни, были следствием именно этих сомнений. Питер принял решение.

— Мы его оставим. Этот человек может нам пригодиться. Пока не знаю, как именно. Он все-таки заместитель директора ФБР! Не такая уж мелкая рыбешка попалась в наши сети! Расскажите ему, что происходит, и держите здесь, пока я не скажу.

Брэнсон вышел и направился к головному автобусу. Полицейские в наручниках пребывали под присмотром Йонни и его двух товарищей. Вид у бедолаг был по-прежнему довольна грустный. Брэнсон заметил, что к патрульным добавились четверо агентов ФБР. Он заглянул в первый автобус, увидел, что там пусто, и обратился к Петерсу.

— Отведи всю эту компанию к Крайслеру. Он знает, что с ними делать.

Брэнсон снова посмотрел на приближающиеся тучи. Казалось, теперь облака движутся к мосту гораздо быстрее, чем раньше, но, к счастью, они шли довольно низко. Похоже, даже ниже моста.

Если нет, команда сможет справиться с ситуацией. Нужно только хорошенько пригрозить президенту и его гостям.

Брэнсон повернулся и посмотрел на журналистов, среди которых было четыре женщины. Только одна из них — зеленоглазая блондинка, стоявшая рядом с Ревсоном, — была молоденькой.

— Успокойтесь! — обратился он к собравшимся. — С вами ничего не случится. После того как я закончу свой рассказ, мы предоставим вам выбор — остаться на мосту или уйти. И то и другое вполне безопасно, — Питер добродушно улыбнулся. — Мне почему-то кажется, что все предпочтут остаться. Скоро поймете, что вам повезло, — не многим суждено оказаться в эпицентре подобных событий.

Затем Брэнсон кратко объяснил представителям прессы создавшуюся ситуацию. Когда он закончил говорить, журналисты поняли, что подобная удача людям их профессии выпадает раз в жизни, да и то не всем. Теперь их можно было увести с моста только силой. Репортеры поняли, что оказались свидетелями событий, которые войдут в историю.

К этому времени облака добрались до моста, но почти все прошли под ним. Сверху пролетело лишь несколько небольших обрывков. Облака словно оторвали Золотые ворота от земли. Свидетели этого явления испытывали странное ощущение — им казалось, что они вместе с мостом повисли в пространстве.

— Если вы решите остаться, то придется соблюдать некоторые правила, — обратился к журналистам Брэнсон. — В последнем автобусе есть три телефонные линии для связи с городом. Они предназначены для нужд моей команды, но каждый из вас трижды в день сможет связываться по ним с газетами, которые представляете. Договоритесь, чтобы ваше начальство выделило людей, которые будут дежурить в южном конце моста, тогда вы сможете передавать коллегам свои статьи и фотографии. Президентский автобус мы огородим флажками, и никто не сможет заходить за ограждение без моего разрешения. Для того чтобы взять интервью у президента и его гостей, вам также потребуется мое разрешение. Скорее всего, в ближайшее время президент проведет пресс-конференцию. Его гости, если захотят, смогут сделать то же самое, но это будет зависеть от них. Вокруг вертолетов будут установлены ограждения, за которые нельзя заходить.

В двадцати ярдах позади моего автобуса и в двадцати ярдах впереди вашего проведем белые линии, ограничивающие ваше передвижение. Возле этих линий выставим охрану, которой дадим приказ при нарушениях стрелять без предупреждения. В темное время суток вы должны оставаться в своем автобусе, однако в тех случаях, когда произойдет что-либо достойное освещения прессой, будут сделаны исключения. Что именно достойно вашего внимания, решать буду я. Все, кто не желает подчиниться этим правилам, должны немедленно покинуть мост. Все журналисты остались.

— Вопросы есть? — спросил Брэнсон, наблюдая за тем, как движутся на восток облака, уже поглотившие остров Алькатрац.

Репортеры посовещались. Двое из них сделали шаг вперед. Это были мужчины средних лет, одетые в скромные, но хорошо сшитые костюмы. Один совершенно лысый, другой, наоборот, с необычайно густой седой шевелюрой и такой же бородой.

— У нас есть вопросы, — сказал лысый.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Я — Графтон, из «Ассошиэйтед пресс». А это Дуган из агентства «Рейтер».

Брэнсон с нескрываемым интересом оглядел журналистов. Эти двое могли сделать ему такую рекламу, какой не обеспечили бы все их коллеги, вместе взятые.

— Так каков ваш вопрос?

— Если мы вас правильно поняли, то происшедшее на мосту — не минутный каприз, а осуществление продуманного плана.

— Верно.

— Судя по всему, эту операцию долго и тщательно готовили. Как нам кажется, вы предусмотрели все до мелочей. Сколько времени заняла подготовка? — полюбопытствовал Дуган.

— Три месяца.

— Не может быть! Подробности поездки стали известны только четыре дня назад.

— Они были известны в Вашингтоне три месяца назад.

— Мы вынуждены вам поверить, — заметил Графтон. — Как по-вашему, почему эту информацию так долго скрывали?

— Чтобы ею не могли воспользоваться такие люди, как я.

— Как же вам удалось заранее получить эти сведения?

— Я их купил.

— Каким образом? Где?

— В Вашингтоне за тридцать тысяч долларов можно купить немало полезной информации.

— Можете сказать, кто вам ее продал? — поинтересовался Дуган.

— Глупый вопрос! Еще вопросы есть?

— Есть! — откликнулась неопределенного возраста журналистка в темном костюме. — Судя по всему, мы имеем дело с профессионалами. Создается впечатление, что вы не в первый раз преступаете закон. Так ли это?

Брэнсон улыбнулся.

— Можете думать все что угодно. Прошлое было подготовкой к нынешней операции.

— Вы прежде уже совершали какие-нибудь преступления? — настаивала журналистка.

— Я ни разу в жизни не был в суде. Еще есть вопросы?

— У меня есть вопрос! — откликнулся Дуган. — Нам всем хотелось бы знать, зачем вы это сделали?

— Об этом узнаете во время пресс-конференции, которая состоится через два часа. На ней будут присутствовать госсекретарь и секретарь казначейства. Вице-президент Ричардс прибудет позднее.

Присутствующие были опытными журналистами, тем не менее на несколько секунд все словно онемели.

Потом слово взял Дуган.

— Я вас правильно понял: вы придерживаетесь мнения, что, если дело стоит того, чтобы его делать, его лучше делать хорошо? — осторожно поинтересовался он.

— Очень прагматичная философия. И очень действенная. А теперь вы можете воспользоваться телефонами в моем автобусе. Заходите по трое.

Брэнсон повернулся и пошел к президентскому автобусу. По пути его остановило восклицание Йонни.

— Господи Боже мой!

Йонни, открыв рот, смотрел на запад.

— Вы видите, мистер Брэнсон?

Питер обернулся. В полумиле от моста облачность рассеялась, словно ее обрубили, и из-за нее появился большой военный корабль. Несколько секунд Брэнсон стоял неподвижно, потом бросился к президентскому автобусу. Под любопытными взглядами присутствующих он быстро прошел к Бояну.

— Срочно соедините меня с Хендриксом! Я буду говорить по этому аппарату! — Питер указал на телефонный аппарат, стоявший рядом с Бонном в небольшой нише.

Хендрикс немедленно ответил. Брэнсон говорил ледяным тоном, но лицо его было перекошено от ярости. Он явно был вне себя.

— Хендрикс! Вы что, решили получить уши президента немедленно?

— Что, черт побери, вы имеете в виду?

— Хотел бы знать, что вы имеете в виду! Только не говорите, что этот игрушечный кораблик оказался здесь совершенно случайно! Прикажите ему уйти!

— Ради Бога, объясните, о чем идет речь?

Брэнсон заговорил медленно и четко.

— К Золотым воротам приближается большой военный корабль. Он мне здесь не нужен. Не знаю, что вы задумали, но мне это не нравится. Прикажите ему уйти!

— Я не знаю, о чем вы говорите! Не кладите трубку!

Пока телефон молчал, Брэнсон знаком подозвал к себе ван Эффена.

— Ты видел корабль? — обратился Питер к своему помощнику. — Будут ли у нас с ним проблемы? Не знаю. Я прошу тебя немедленно отвести всех в укрытие. Всем войти в автобусы, включая нашу команду. Двери закрыть. После этого сразу же возвращайся сюда.

Ван Эффен кивнул в сторону рыжеволосого молодого человека, стоявшего возле сиденья водителя и державшего руку на пистолете, засунутом за пояс.

— Как, по-твоему, Брэдфорд справится с этим делом?

Брэнсон вынул свой пистолет и положил его возле телефонного аппарата.

— Я останусь здесь. Сделай все сам. Поспеши!

Его удивило предложение ван Эффена. Оказывается, помощник не всегда верно оценивает людей — Брэдфорд годится только на то, чтобы нести караульную службу. Сейчас, когда ситуация усложнилась, ему лучше остаться на виду у пассажиров.

Хендрикс снова взял трубку.

— Это «Нью-Джерси», боевой корабль военно-морских сил Соединенных Штатов, который в течение нескольких месяцев в году базируется в Сан-Франциско. В данный момент он возвращается в базу для плановой заправки горючим и пополнения запасов провианта. Корабль появился здесь потому, что может пройти под мостом, только при малой воде.

Брэнсон понял, что это правда. Вода действительно заметно опустилась. Вряд ли власти успели вызвать «Нью-Джерси» — со времени прибытия кортежа на мост прошло всего около двух часов. Да и что они могут сделать? Не взрывать же мост, когда на нем находится президент! Однако Брэнсон привык не доверять людям. Именно поэтому он был все еще жив.

— Остановите корабль. Он не должен пройти под мостом, не то я сброшу на него одного из ваших нефтяных королей.

— Ради Бога, одумайтесь, вы же не сумасшедший!

Брэнсон улыбнулся. Хендрикс явно впал в отчаяние.

— Мы попытаемся остановить корабль, — пообещал начальник полиции.

Журналисты и члены команды Брэнсона столпились у западного ограждения моста, наблюдая за приближением военного корабля. Хотя было заявлено, что он не представляет никакой опасности, по мере его приближения напряжение среди зрителей росло. Корабль был очень большим. Конечно, зрители понимали, что «Нью-Джерси» проходил здесь уже не один раз и военно-морской флот не склонен рисковать кораблями стоимостью в сотни миллионов долларов, и все равно им казалось, что на этот раз судно обязательно заденет мост. И только один человек совершенно не интересовался происходящим. Это был Ревсон. Сидя в автобусе, он пытался прикрепить длинный тонкий шнур к черному цилиндру длиной около восьми дюймов и около дюйма в диаметре. Закончив работу, Пол сунул цилиндр со шнуром в просторный карман хлопчатобумажного пиджака. Выйдя из автобуса, он бросил взгляд на приближающийся корабль и неторопливо зашагал вдоль стоявших машин. Ревсон увидел ван Эффена, который в этот момент спешил к группе зрителей, наблюдавших за кораблем. Он не знал, что заставляет ван Эффена так торопиться, но понял, что у него самого времени совсем мало.

И тем не менее Ревсон заставил себя идти не спеша. Он направлялся к восточному ограждению моста. Никто не обратил на него внимания, потому что с этой стороны никого не было. Пол небрежно наклонился и вынул из кармана цилиндр со шнуром. Осторожно оглядевшись и убедившись, что за ним не наблюдают, привязал шнур к металлической части моста, потом быстро, почти не двигая руками и локтями, опустил цилиндр вниз, на добрую сотню футов. Ревсон рассчитывал, что для его целей длины шнура должно хватить. После этого молодой человек не спеша вернулся в автобус и спрятал остатки шнура в сумочке Эйприл. Если шнур найдут у девушки, это не будет иметь для нее никаких последствий. Эйприл Венсди была настолько красива, что ее присутствие или отсутствие нельзя было не заметить, и многочисленные свидетели могли охотно подтвердить, что она стояла в толпе с того самого момента, как корабль впервые показался из тумана. Даже если падет подозрение, то уж лучше, если оно падет на нее, а не на Ревсона.

— Брэнсон, вы должны мне поверить! — голос Хендрикса нельзя было назвать умоляющим — подобная интонация была ему совершенно не свойственна, но он говорил очень искренне. — Командир «Нью-Джерси» не слушает выпуски новостей, он был не в курсе последних событий. Мы ему рассказали о вас и о президенте, но этот морской волк решил, что какие-то шутники хотят позабавиться на его счет. И командира трудно в этом винить. Он своими глазами видит, что этот проклятый мост цел и невредим, и не понимает, почему сегодня с ним что-то должно быть неладно!

— Попробуйте еще раз объяснить командиру ситуацию.

Ван Эффен вошел в президентский автобус, закрыл за собой дверь и подошел к Брэнсону.

— Все заперты. Но что случилось?

— Хотел бы я знать! Скорее всего, Хендрикс прав, это дурацкое совпадение. Один шанс к ста, что это не случайность. Но что они могут сделать? В такой ситуации нельзя использовать ни снаряды, ни взрывчатку. Разве что газовые снаряды.

— Их нет в природе.

— Ты ошибаешься. Они есть. Власти не преминут обработать ими президента и его гостей, если будут уверены, что таким образом вырубят и всех нас. Потом военные и полиция возьмут нас голыми руками. Но нам повезло — современные автобусы довольно прочные, ко всему в них есть даже кондиционеры.

— Ну, вряд ли власти станут применять газовые снаряды, это очень маловероятно.

— То, что мы здесь делаем, тоже очень маловероятно. Подожди!

С Брэнсоном снова хотел побеседовать Хендрикс.

— Нам удалось убедить командира в том, что мы говорим правду. Но он отказывается что бы то ни было предпринимать. Командир утверждает, что сейчас корабль уже очень близко от моста и любые маневры в такой ситуации очень опасны. Можно повредить и мост, и корабль. Если будет поврежден мост, командиру придется платить. Корабль весит сорок пять тысяч тонн, его не так-то просто остановить.

— Молитесь Богу, Хендрикс, чтобы все обошлось!

Брэнсон повесил трубку и прошел к середине автобуса. Ван Эффен последовал за ним. Оба собирались проследить за тем, как корабль исчезнет под мостом.

— Что происходит, Брэнсон? — невозмутимо поинтересовался президент.

— Сами видите. Под нами проходит военный корабль «Нью-Джерси».

— Не думаю, что он доставит неприятности.

— Так было бы лучше для вас! Остается надеяться, что командир не станет нас обстреливать.

— Обстреливать? Меня?

Президент некоторое время обдумывал вероятность подобного святотатства.

— Вы, конечно, стоите во главе наших вооруженных сил, но в данный момент находитесь в изоляции от подчиненных, — напомнил собеседнику Брэнсон. — Что будет, если командир сочтет своим долгом проявить инициативу? Впрочем, мы скоро это узнаем.

«Нью-Джерси» скрылся из виду. Все девять заложников вскочили и прильнули к окнам правой стороны. Один из пассажиров оказался довольно близко от Брэнсона, и неожиданно Питер почувствовал, как нечто металлическое больно уперлось ему в левую почку.

— Вы, кажется, говорили об инициативе, мистер Брэнсон, — обратился к нему шейх Иман, тот, что был с бородой. — Отдайте ваш пистолет! Прикажите своим людям сдать оружие!

— Вот это мужчина! — обрадовался президент, в голосе которого прозвучали мстительные нотки, которые могли не понравиться его избирателям, если бы те имели возможность их услышать.

— Уберите пистолет! — спокойно приказал Брэнсон. — Разве вы все еще не поняли, что имеете дело с профессионалами?

Он медленно повернулся, и тут шейх полностью подтвердил, как и предполагал Питер, что не является профессионалом, — он позволил Брэнсону на долю секунды удержать его взгляд. Грянул выстрел. Шейх дернулся и уронил пистолет. Пуля попала ему в плечо.

Шейх Каран быстро наклонился, чтобы поднять пистолет, и вскрикнул от боли — Брэнсон каблуком прижал его руку к металлу. Судя по характерному треску, у шейха Карана оказались сломаны пальцы.

Питер подобрал пистолет.

— Пришлось выстрелить, мистер Брэнсон, — оправдывался ван Эффен. — Нам ни к чему стрельба в автобусе с пуленепробиваемыми стеклами. Рикошет от них очень опасен. Шейх мог сам себя покалечить.

— Все верно! — Брэнсон снова посмотрел в окно. Теперь «Нью-Джерси» находился уже в миле от моста. Судя по всему, его командир не был агрессивно настроен. Питер отвернулся от окна и обратился к Брэдфорду.

— Принеси из нашего автобуса аптечку первой помощи. И пригласи сюда Петерса.

— Петерса, мистер Брэнсон?

— Он когда-то был санитаром. Займите свои места, джентльмены!

Грустные пассажиры расселись по своим креслам. У президента был совершенно убитый вид.

Брэнсон подумал о том, что глава страны — довольно поверхностный человек, потом отбросил эту мысль как ненужную.

— Надеюсь, больше не придется уговаривать вас не делать глупости? — заметил он, обращаясь к президенту.

Пройдя в центр связи, Питер взял трубку.

— Хендрикс?

— Я вас слушаю. Надеюсь, вы удовлетворены?

— Предупредите начальника порта, чтобы больше никаких судов под мостом не было.

— Но тогда станет весь порт! А как насчет рыболовецких судов?

— Рыболовецкий флот может заниматься ловлей в заливе. Срочно пришлите мне машину «скорой помощи» и врача. Тут у нас пострадали два джентльмена. Один довольно серьезно.

— Кто ранен? Как это произошло?

— Два шейха — Иман и Каран. Можно сказать, они сами себя поранили.

Продолжая говорить по телефону, Брэнсон наблюдал через окно, как к автобусу спешит Петере. Войдя в него, он направился к Иману и начал разрезать пострадавшему рукав пиджака.

— Скоро на мост прибудут телевизионщики. Пропустите их. Кроме того, я прошу привезти мне сюда стулья — штук сорок будет достаточно.

— Стулья?

— Вам не придется их покупать, — терпеливо объяснил Брэнсон. — Конфискуйте стулья в ближайшем ресторане. Сорок штук.

— Стулья?

— То, на чем можно сидеть. Примерно через час я собираюсь провести здесь пресс-конференцию. На конференциях люди обычно сидят.

— Вы собираетесь провести пресс-конференцию и позволите телевидению вести передачу в прямом эфире? — осторожно уточнил Хендрикс.

— Так точно. С трансляцией на всю страну.

— Вы сошли с ума!

— Мое психическое здоровье — не ваша забота. Мильтон и Квори уже приехали?

— Они только что прибыли и сейчас находятся рядом со мной.

Хендрикс посмотрел на двух стоявших рядом с ним мужчин.

Госсекретарь Мильтон — высокий лысый человек, явно страдающий какой-то болезнью пищеварительного тракта, носил очки без оправы. Он пользовался завидной репутацией в министерствах иностранных дел всего мира. Квори, секретарь казначейства, был полным седым жизнерадостным человеком, этаким добрым дядюшкой. Странно, что многие, даже очень умные люди, именно так его и воспринимали, хотя это не соответствовало действительности. Среди банкиров и экономистов у него была столь же высокая репутация, как у Мильтона в его кругах.

— Конечно, проще всего сказать: «Этот человек сумасшедший!» Но так ли это на само деле? — подумал вслух Мильтон.

Хендрикс поднял ладони вверх.

— Вы же знаете, что о нем говорят. Это настоящий псих.

— И, кажется, склонный к насилию? — вступил в разговор Квори.

— Нет, насилие он применяет только в самом крайнем случае. По-видимому, Иман и Каран загнали его в угол и совершили ошибку.

— Кажется, вы неплохо его знаете! — удивился Квори.

— В Соединенных Штатах Питера Брэнсона знает каждый начальник полицейского участка, — вздохнул Хендрикс. — А также в Канаде, в Мексике, во многих странах Латинской Америки, — с горечью продолжил он. — В Европе Брэнсон пока не был, но это, конечно, вопрос времени.

— На чем он специализируется?

— На грабежах. Этот человек грабит поезда, самолеты, бронированные автомобили, банки и ювелирные магазины. И при этом старается избегать насилия.

— Как я понимаю, дела у него идут успешно? — сухо поинтересовался Квори.

— Он процветает! Насколько нам известно, Брэнсон занимается этим видом деятельности уже лет двенадцать, и, по самым скромным оценкам, он «изъял» за это время миллионов двадцать.

— Двадцать миллионов! — впервые в голосе Квори прозвучало уважение. Секретарь казначейства был прежде всего банкиром и экономистом. — Но если у него столько денег, зачем ему еще?

— А зачем такие богатые люди, как Онассис, Гетти и им подобные, хотят иметь все больше и больше денег? Живут-то они достаточно комфортно! Возможно, Брэнсон просто увлечен своим делом. Может быть, это стимулирует его. А может, он просто жаден. Может быть что угодно.

— У него есть судимости?

— Питер Брэнсон ни разу в жизни не был арестован, — грустно признался начальник полиции.

— Возможно, именно поэтому никто из нас о нем не слышал? — предположил госсекретарь.

Хендрикс посмотрел в окно на прекрасный мост Золотые ворота. Взгляд его стал задумчивым.

— Мы не стремимся рекламировать наши неудачи, сэр!

Мильтон улыбнулся.

— Мы с Джоном, — он кивнул на секретаря казначейства, — частенько сами оказываемся в подобной ситуации и по тем же самым причинам. Непогрешимость человеческому роду не свойственна. А что еще вы знаете об этом человеке?

— О нем нетрудно получить информацию. Вся жизнь этого человека должным образом задокументирована. Он потомок англосаксонских протестантов с Восточного побережья. Как принято говорить, из хорошей семьи. Отец банкир. Я имею в виду, что его отец владел, а может, и сейчас владеет собственным банком.

— Брэнсон? Ну, конечно, мне знакома фамилия этого банкира, хотя я с ним не встречался, — заметил секретарь казначейства.

— Возможно, вас заинтересует информация личного характера. Питер Брэнсон получил степень магистра по экономике и поступил на работу в отцовский банк. Со временем он получил докторскую степень и не в захолустном университете, а в одном из лучших, из тех, что входят в Плющевую Лигу. Его диссертация была посвящена преступлениям в банковской сфере. Можно сказать, что в жизни он продолжил развивать ту же тему.

— Создается впечатление, что вы, Хендрикс, им восхищаетесь, — заметил Квори.

— Готов отказался от пенсии, если это поможет засадить Брэнсона за решетку. У меня как у гражданина и полицейского он вызывает ярость, но я не могу не уважать его как профессионала, хотя этот человек нашел недостойное применение своим талантам.

— Разделяю ваши чувства, — заявил Мильтон. — Кажется, этот ваш Брэнсон не отличается болезненной скромностью?

— Как бы я хотел, чтобы он был моим! Да, вы правы, застенчивостью он не страдает.

— А высокомерием?

— Пожалуй, до некоторой степени он страдает манией величия. Так, по крайней мере, говорит генерал Картленд, а я бы не стал с ним спорить.

— Желающих спорить с генералом найдется немного. Кстати, если уж речь зашла о самоуверенных людях, я хотел бы знать, где в этот трудный час наш дорогой Джеймс?

— Кого вы имеете в виду, сэр?

— А кто у нас очень уверен в себе? Я имею в виду мистера Хегенбаха, нашего дражайшего главу ФБР, Мне казалось, он первым должен явиться на место происшествия.

— В Вашингтоне сказали, что не знают, где сейчас Хегенбах. Его изо всех сил пытаются разыскать. Боюсь, этот человек неуловим.

— Да, Джеймс одержим манией секретности, — улыбнулся Мильтон. — Что ж, если он смотрит телевизор, то не далее чем через час будет в курсе событий. Какая прелесть — директор ФБР последним в Америке узнает о происшедшем! — он немного подумал, потом добавил: — Брэнсон хочет обеспечить себе максимальную рекламу. Он апеллирует к радио, телевидению, привлекает журналистов и фотографов. По-моему, этот человек еще никогда так не стремился к известности. Я имею в виду, за время своей преступной карьеры.

— Да, такого с ним еще не было, — согласился начальник полиции.

— Брэнсон поразительно уверен в себе.

— На его месте и я бы чувствовал себя уверенно, — Квори был явно встревожен. — Что мы можем ему сделать? Насколько я понимаю, Брэнсон сейчас неуязвим. Нам его не достать.

— Я не теряю надежды, сэр. Два наших эксперта в настоящий момент пытаются найти решение проблемы. Над ней работают адмирал Ньюсон и генерал Картер из нашего штаба.

— Ньюсон и Картер! Два наших гения! — казалось, Квори огорчился еще больше. — Знаю я их методы! Им главное — сбросить побольше бомб! Кто-то должен сообщить нашим арабским друзьям, что они, того и гляди, будут вовлечены в атомную войну, — секретарь казначейства посмотрел в окно и махнул рукой в сторону моста. — Вы только посмотрите! Только подумайте! Просто невероятная ситуация! Если бы я не видел своими глазами, ни за что бы не поверил, что такое возможно. Абсолютная изоляция, полная оторванность от мира — и где? На виду у всего Сан-Франциско, а благодаря телевидению, и на виду у всего мира. Такое впечатление, что президент и его гости где-нибудь на Луне, — он тяжело вздохнул. — И при этом мы с вами вынуждены расписаться в полном бессилии.

— Ну-ну, Джон! С таким настроением наши предки ни за что бы не освоили Запад!

— Черт с ним, с Западом! Я сейчас думаю о себе. Думаю, все прекрасно понимают, я — тот, кому суждено оказаться меж двух огней.

— Что вы имеете в виду, сэр? — поинтересовался Хендрикс.

— Как по-вашему, для чего Брэнсон вызвал сюда секретаря казначейства?

Сунув руки в карманы, Ревсон прогуливался вдоль восточного ограждения моста. Он часто останавливался, чтобы полюбоваться великолепной панорамой. Слева за Форт-Бейкером и Тибюроном виднелся кусочек Бельведера и самый большой остров в заливе — остров Ангела. Справа простирался сам город, виднелись острова Алькатрац и Сокровищ. Между двумя последними был все еще различим размытый контур «Нью-Джерси», направлявшегося в Аламеду. Пол часто останавливался и наклонялся над ограждением, словно стараясь получше рассмотреть открывающуюся панораму. Один раз он небрежно протянул руку вниз и вытянул тонкий шнур — привязанный к шнуру груз исчез.

— Что вы здесь делаете?

Ревсон не спеша обернулся. Перед ним стояла Эйприл Венсди. Большие зеленые глаза девушки с интересом смотрели на Пола.

— Вы ходите тихо, как кошка. Я был уверен, что поблизости никого нет.

— Так что же все-таки вы здесь делаете?

— Любуюсь этим дивным видом и вами. Прямо не знаю, что предпочесть. Пожалуй, вас. Вам никогда не говорили, что вы удивительно красивы?

— Говорили, и довольно часто, — девушка нащупала рукой шнур и стала его вытягивать, но тут ее руку крепко сжала рука Пола, и она поморщилась от боли.

— Оставьте шнур в покое!

Эйприл потерла руку и осторожно огляделась.

— Ну, так что это все значит?

— Я здесь ловлю рыбу.

— Улова пока не видно, — девушка осторожно помассировала костяшки пальцев, потом с сомнением посмотрела на Рестона. — Рыбаки любят приврать, рассказывая о своих успехах, не правда ли?

— Иногда и я рассказывал подобные истории.

— Расскажите мне одну.

— Вы столь же достойны доверия, как и красивы?

— А я красива? Я не напрашиваюсь на комплименты, просто спрашиваю.

— Даже очень.

— В таком случае, я вполне достойна доверия.

Молодые люди улыбнулись друг другу. Рестон взял девушку под руку.

— Вы хотите знать правду?

— Конечно.

— Ну что ж, почему бы нет!

Неторопливо прогуливаясь, Эйприл и Пол пошли вдоль ограждений моста.

Хендрикс положил трубку и посмотрел на Мильтона и Квори.

— Вы готовы, джентльмены?

— Действие первое, сцена первая. Декорации — весь мир. И все же что-то у нас не так.

Мильтон встал и оглядел Квори.

— Эта рубашка не подойдет, на экране белое будет плохо выглядеть. Тебе лучше надеть голубую, как у меня или как у президента. Он вообще носит только голубые, ведь никогда не знаешь, из-за какого куста выскочит телевизионщик.

— Ради Бога, заткнись!

Квори задумчиво повернулся к задней двери микроавтобуса и замер. С драматическим скрипом шин к машине лихо подрулил полицейский. Соскочив с мотоцикла, он быстро поднялся по ступенькам к задней дверце автобуса и вошел.

— Это для вас, сэр! — обратился он Хендриксу, протягивая ему восьмидюймовый цилиндр.

— Да, действительно, здесь мое имя. Где вы это взяли?

— Лоцман передал эту штуковину с «Нью-Джерси». Командир корабля приказал его немедленно доставить вам. Он считает, что это очень важно.