"Майами Блюз" - читать интересную книгу автора (Уилфорд Чарлз)

Глава 13

За руль села Сьюзен. Дороги были свободны, и Сьюзи довольно лихо промчалась по Киллиан, свернула на Олд Катлер — зеленую улицу с густой тропической листвой, — миновала Фейрчайлд Гарденс, на которой по крыше автомобиля захлестали низко нависшие ветки, выехала на Коконат Гроув и повернула на север.

Проехав Вискайю, она повернула на Саут Дикси, затем через Брикелл-авеню выбралась на Бискейн-бульвар и по дамбе направилась в Майами-Бич. Отель «Эльдорадо» находился неподалеку от ресторана «Стоун Крэбз», а этот ориентир был хорошо знаком Сьюзен, поэтому она без труда отыскала старый отель на берегу залива.

— Жди меня в машине, — сказал Фредди, когда Сьюзен припарковалась позади «Эльдорадо».

— Ты скоро?

— Не знаю. Если он дома, то вернусь через пару минут, если нет — то буду его дожидаться. Ты просто сиди и жди.

— А радио можно включить?

— Нет. Не надо привлекать к себе внимание. Перестань задавать глупые вопросы.

Фредди вошел в вестибюль, где старик Цукерман всучил ему бумажную салфетку. Френгер кивком поблагодарил старика, тот опустился в кресло, закрыл глаза и тут же задремал. Какие-то старушки собрались перед телевизором в дальнем конце вестибюля, а в противоположном углу четверо латиносов стучали костяшками домино по старому раздолбанному столику, освещенному старомодной настольной лампой с абажуром в виде огромных розовых лепестков с золотистыми прожилками. Все мужчины были одеты в грязные футболки и джинсы. У одного из игроков лицо было обезображено шрамом, который тянулся через левую щеку от виска до подбородка. Очевидно, бедолагу пытались зарубить мачете. Пальцы и руки кубинцев были испещрены татуировками.

— В каком номере живет сержант Мозли? — Фредди протянул десятку человеку со шрамом.

— Последний этаж. — Кубинец ткнул пальцем в потолок. — Номер 809. Грасиас, сеньор.

— Он дома? — спросил Фредди, а затем повторил свой вопрос по-испански: — А каза?

Кубинец проигнорировал вопрос, поджал губы и уставился на костяшки домино. Фредди схватил его за запястье, разжал пальцы кубинца и забрал десятку обратно.

— Си, сеньор, — спохватился человек со шрамом. — А каза.

— Крутой парень, — сказал Фредди, возвращая кубинцу десятку, и опять перевел свои слова на испанский: — Ун омбре дуро!

— Деспотико! — кивнул человек со шрамом, и кубинцы дружно засмеялись.

Фредди пересек тускло освещенный вестибюль и вызвал лифт.

Подойдя к двери 809-го номера, Фредди вытащил револьвер, постучался и, отпрянув в сторону, прижался спиной к стене. Хок Мозли открыл дверь и, никого не увидев, выглянул в коридор. Фредди размахнулся и врезал Хоку по челюсти рукоятью револьвера. Хок начал заваливаться набок. Фредди еще раз двинул Хока кулаком по физиономии, и вставная челюсть Хока, выпав изо рта, запрыгала по пыльному линолеуму. Фредди положил вставную челюсть в карман пиджака и втащил бесчувственное тело в комнату. Закрыв за собой дверь, он ударил Хока ногой, сломав тому здоровую челюсть. У Хока изо рта и из носу потекла кровь.

Фредди снял пиджак и присел на неприбранную кровать. Надо немного остыть. Рубашка его вся взмокла от пота, а Фредди не хотел портить новый пиджак. Жужжавший в окне кондиционер производил больше шума, нежели холодного воздуха.

Здесь, в Майами, была такая высокая влажность, что любое телодвижение сопровождалось обильным потоотделением. Чтобы взмокнуть до такого состояния в Калифорнии, нужно по меньшей мере полчаса тягать штангу. У Фредди было такое ощущение, будто ему приходится дышать через мокрое полотенце.

В комнате царил чудовищный беспорядок. «Ну и свинья», — подумал Фредди. Грязный бежевый ковер был покрыт кофейными пятнами и усыпан крошками, сальные простыни посерели, корзина для белья, стоявшая в углу, не вмещала всю грязную одежду, и она громоздилась неопрятной кучей возле раздвижной балконной двери, которая была затянута фольгой, чтобы отражать палящие солнечные лучи. Судя по температуре в комнате, экран из фольги был бесполезен.

В платяном шкафу Фредди обнаружил два комплекта полицейской униформы в пластиковых мешках, выходной черный костюм и еще два костюма из поплина. На «плечиках» висело с полдюжины чистых рубашек, одна выходная сорочка белого цвета и три галстука.

В нижнем ящике комода оказались одноконфорочная электроплитка, маленькая кастрюля, нож, вилка, три банки консервированного супа с лапшой, пакетик соленых орешков, полбуханки ржаного хлеба, четыре яйца в коричневой картонке, банка растворимого кофе и бутылка острого соуса. В других ящиках лежали аккуратно рассортированные по папкам газетные вырезки, трусы фирмы «Фрут оф зе Лум», черные фильдекосовые носки, несколько футболок, потертые шорты и пара красно-синих кроссовок. Похоже, у копа единственная пара обуви — черные туфли, в которые Мозли сейчас обут. Хотя, сообразил Фредди, он может хранить вторую пару на работе, в личном шкафчике.

Как бы там ни было, полицейский жил исключительно бедно, что привело Фредди в недоумение, ибо на крышке комода лежал пропуск к богатству: полицейский жетон. Тут же валялись наручники, удостоверение личности в потертой кожаной обложке, небольшая дубинка и револьвер 38-го калибра в кобуре. Обыскав карманы Хока, Фредди обнаружил в них ключи, пачку сигарет «Кулз», коробок спичек, восемьдесят центов мелочью и бумажник, в котором были несколько визиток, восемнадцать долларов и кредитная карточка «Мастеркард». Там же в бумажнике находились два маленьких фотоснимка, на которых были изображены те же девочки, что и на фотографии, стоявшей на комоде, — только на маленьких снимках девочки были младше. Во внутреннем кармане пиджака нашелся блокнот, но Фредди, пролистав его, не смог ничего попять, поскольку Мозли пользовался одному ему известными сокращениями.

Фредди снова присел на кровать и, взвесив в руке короткую дубинку, легонько ударил себя по ладони. Даже этот легонький удар оказался чрезвычайно болезненным. Двадцатисантиметровая дубинка была наполнена внутри крупной дробью.

Как-то раз, в Санта-Барбаре, какой-то полицейский огрел примерно такой же дубинкой Фредди по ноге. Причем бить Фредди было не за что: он сидел, закованный в наручники, в коридоре полицейского участка. Коп ударил Фредди потому, что ему так захотелось. Походя. Фредди было очень больно. Вся нога онемела, и он еле сдержал тогда слезы.

Не поднимаясь с кровати, Фредди взмахнул дубинкой и ударил Хока по правому бедру. Мозли застонал, заелозил по ковру, пытаясь вцепиться в бежевый ворс пальцами. Фредди пожал плечами. Бить бесчувственное тело было неинтересно.

Он до сих пор не мог понять, за что его тогда огрели дубинкой в Санта-Барбаре. Наверняка у всех полицейских есть какой-то врожденный изъян в сознании. Поэтому нормальному человеку непонятны мотивы их поступков.

Отыскав в шкафу коричневый бумажный пакет, Френгер сложил туда револьвер с кобурой, жетон, удостоверение и дубинку. 18 долларов, найденные в бумажнике Хока, он оставил на комоде. Более того, он прибавил к ним пять двадцатидолларовых купюр из собственного кармана. Пусть эта свинья помучается, терзаясь догадками, когда очухается.

Фредди закрыл дверь, которая автоматически защелкнулась на замок, спустился на лифте в вестибюль и вышел на улицу через открытое французское окно, чтобы его не увидели доминошники и бабули-телезрительницы. Конечно, кубинцы могут его опознать, но вряд ли испещренные тюремными татуировками латиносы станут помогать полиции. Они это сделают при одном условии: если кто-нибудь посулит им десятку. Фредди улыбнулся. Он знал, что ни один детектив не предложит бывшим зэкам ни цента за информацию.

Фредди велел Сьюзен ехать в отель «Омни». Когда они проезжали по острову Дилидо, Фредди попросил Сьюзен на минутку остановиться возле моста. Выйдя из машины, он выкинул искусственную челюсть Хока Мозли в залив, вернулся в автомобиль и снова сел на переднее сиденье.

— Что ты выбросил? — полюбопытствовала Сьюзен.

— Не твое дело. Сколько раз я просил тебя не задавать глупых вопросов?

— Извини. Я забыла.

Они оставили автомобиль на гостиничной парковке и вошли в отель. Фредди показал портье брелок от ключей с номером комнаты, и тот, кивнув, что-то сказал коридорному. Через несколько минут коридорный привез на небольшой тележке в номер к Сьюзен и Фредди кастрюльку со свиными отбивными, которые Сьюзи приготовила давеча к ужину. Фредди позвонил в ресторан и попросил доставить к ним в номер бутылку шампанского, кофе и столик на двоих. Они поужинали при свечах, любуясь через окно прекрасным видом на залив.

Фредди поблагодарил Сьюзен за прекрасный ужин, хотя и отбивные, и гарнир давно остыли.

Если у Сьюзен и были какие-то вопросы к Фредди, то она предпочла оставить их при себе.