"Чудес не бывает" - читать интересную книгу автора (Жаков Лев Захарович)Глава третья ФокусыЧтобы спокойно обдумать, чем бы я мог занять себя в ближайшую неделю, я свернул на тропинку, ведущую от монастырских ворот вглубь школьного сада. За садом не следили, видимо, никогда, поэтому он походил более на лес, чем на что-либо иное. Густые заросли кустарника заполняли пространство между деревьями, и стоило отойти чуть дальше, как шум обитаемых мест терялся. Правда, сейчас, когда осень проредила листву, какие-то голоса все же доносились. Но я шел в самую дальнюю беседку, где ничто не должно было помешать мне насладиться тишиной и одиночеством. Среди потрескавшихся от старости столбов, под потемневшей, местами провалившейся крышей я устроился на шаткой и скрипучей скамейке. Поерзав немного, я вытянул ноги, скрестив их в щиколотке, и осторожно прислонился спиной к спинке. Потом, немного съехав вниз - чтобы упираться в самый край сидения задом и в пол пятками, - предался размышлениям. Сидел я так, видимо, долго. По мне уже свободно сновали муравьи с пауками, и какая-то пичуга, вертя хвостом, скакала у самых сапог. Далекий, но быстро приближающийся шум. –Тут никого нет! - крикнул мальчишеский голос. Кусты затрещали, и на ступеньки беседки вывалились из сплетения веток кто-то из первокурсников и Винес. Винес посмотрел на меня очень нелюбезно. –Не хочешь ли ты освободить нам место, братец Юхас, - неприязненным голосом сказал он. Не попросил. Его взгляд исподлобья не обещал мне ничего хорошего. Мальчишка - точно, первокурсник, - наблюдал за Подлизой в глубоком, похоже, восхищении. Я почувствовал раздражение. Какое-то время я просто смотрел на Винеса и молчал, но быстро почувствовал, что на братца это не производит должного впечатления: он намерен во что бы то ни стало выгнать меня из беседки. Как бы не пришлось драться! Нет, я драться не люблю, увольте. В голову пришла шальная мысль. Конечно, если бы я имел дело не с Виннесом, то просто ушел. Но этот тип меня удивительно злил, и вдруг захотелось сделать ему гадость. –Послушай-ка одну поучительную историю, братец Виннес, - сказал я и, не дав ему времени возразить, начал, насколько помнил, громко декламировать старую мирандольскую притчу: Возможно, кое-какие слова я и перепутал, однако моя глупая, как всегда, шутка дала поразительный результат. Первокурсник громко расхохотался, а Виннес, покраснев, развернулся и ушел в ярости. Мальчишка удивленно замолчал, посмотрел ему вслед, пожал плечами недоуменно, посмотрел на меня - а я был само спокойствие - и ушел в том же направлении, ломая по дороге ветки. Вздохнув, я задумался, правильно ли поступил. Может, надо было плюнуть и уйти самому? Подозреваю, теперь Подлиза имеет на меня еще один зуб. А мстить он, как я уже знал, любит. Значит, мне наверняка перепадет. Мирэне мио, вот вляпался. Но что за секреты могут быть у него с первым курсом? Похоже, все же лучше уйти из Школы в лес, потому что здесь побыть одному не удастся. Я встал и вломился в ближайшие кусты. Постоял немного, натягивая невидимость, после чего аккуратно вышел. Запрет на экспериментальную магию давал кое-какие возможности его же обойти: разрешенными средствами сложно было доказать факт ее применения. Так что, при некоторой осторожности… Я был осторожен. Углубился в сад, перелез через стену одним быстрым прыжком. После чего направился по тропинке вниз, пригибаясь, чтобы меня скрывали валуны вдоль утоптанного пути: в деле нарушения Устава никакие предосторожности не лишние. Отойдя достаточно, на мой взгляд, далеко, я выпрямился, пошел быстрее. Довольно скоро я даже догнал уходящих в другое измерение Высшего Мага и Виннеса. –В дом не заходи, - успел уловить я. - Через месяц ты должен дать отчет на Совете, так что помни о сроках. Никаких провокаций! Не кури на голодный желудок и не спи на сырой земле… - голоса вместе с владельцами растворились, и хорошо - от последних слов я расхохотался. –Юхас! - позвали меня. Я повертел головой. –Не чувствуешь, что ли?! Давай сюда! Кто-то из наших. –Не чувствую, - нехотя признался я. - У меня сейчас душа на все пуговицы застегнута. –Да ты что! Ну, тогда лезь направо, в кусты! Я нырнул в кусты, где обнаружил голову Линды. –Сними невидимость, а то никак не могу на тебе сосредоточиться, - потребовала она. У Линды есть странная и поразительная особенность - она все видит: никакой невидимостью ее не проведешь. А вот сквозь мое заклятие неприсутствия она не может проникнуть, что радует иногда меня как создателя. –Ты что тут делаешь? - спросила она. –А вы что? –Мы… Я одна. А ты что? –Линдик, черноглазый мой, ущипни от меня рыженькую. Что пристала? Хочу в одиночестве предаться медитации. –Да ты что! - возмутилась подруга. - Тут такие дела творятся, диплом, можно сказать, летит к грешным магистрам в темное место, а ты в депрессию впадаешь?! Я пожал плечами: –А вы что здесь делаете? Линда зачем-то огляделась и заговорщицким шепотом произнесла: –Мы тут следили за мерзким Подлизой… –А, так все-таки вы? –Ну, мы, какая разница! –Да, в принципе, ни какой… Черноглазая ведьма посмотрела на меня с глубоким укором и вылезла из кустов: –Опять ты со своими принципами. Высший посылает Подлизу, - представь, на целый месяц! - следить за нашим черным магом! –За вашим. –Нет, ты только подумай, какого-то мерзкого, противного, свинообразного… Я помог девушке выбраться, чувствуя, что желанное одиночество машет мне рукой. –Девушки, вы бы прекращали страдать… ерундой и занялись бы, чем нормальные волшебники обычно занимаются, - попробовал я уговорить их вернуться. Но Линду, когда ее несет, остановить невозможно. Черные глаза горели праведным гневом, иссиня-черные кудри полоскались против ветра, она готовилась, похоже, немедленно кинуться в бой, даже не засучив рукавов. Я присел на край тропинки и пригласил подруг последовать моему примеру. Тетка не собиралась сдаваться, уперев руки в бока, она нападала на меня сверху: –А чем обычно волшебники занимаются? Думаешь, они сидят дома и всякие чудеса творят с утра до вечера? –Мирэн их знает, - вздохнул я. - Уж во всяком случае, не подслушивают Высших Магов. –Так ведь исключительные обстоятельства!… - взвилась Линда. –Тебе, бестия, точно следует заняться дипломом, чтобы вспомнить его основное положения. Какие исключительные обстоятельства, что ты? Линда, кажется, даже не слышала меня: –В то время как есть целая команда настоящих боевых магов… –Уже не целая, - попытался вклиниться я. - К тому же Подлизу отправили на разведку, а вот потом, возможно, и нас потребуют… Эх, зря сказал! Ведь знаю же, что шутки у меня глупые, мог бы промолчать… По Линдиному лицу расплывались надежда и блаженство предвкушения хорошей драки. –Ты серьезно так думаешь? –Нет, я пошутил, - серьезно сказал я. –Я знаю, что так оно и будет, - убежденно произнесла Линда. - Эй, а ты что? Оле беззвучно хохотала, держась за живот. Но как только с нее сдернули невидимость, она выпрямилась и приняла королевскую позу. Линда махнула рукой. –Ладно, уговорили, пусть идут, куда хотят, Мирэн с ними. Тогда давайте отойдем, здесь мы хорошо просматриваемся из Замка. Кстати, может, сегодня вместо тренировок поищем тот городок, ну, в который нас тогда Подлиза водил? –Линда! - хором возмутились мы с Оле. –Ну и хрен с вами. В смысле, молчу, молчу. И мы двинулись по тропинке вниз, вернув себе невидимость. Школа (Замок, бывший монастырь, два тренировочных Собора и сад, окруженные стеной) стояла на огромной скале. Восточные окна Замка смотрели на горы, что начинались сразу за воротами Школы. С запада же скала, на которой высились школьные постройки, пологим зеленым Холмом спускалась в долину, где расположился маленький городок, куда мы в первый день сентября так и не попали, - Микрополис. Городок был маленький, от Школы его отделял лес, чуть дальше за лесом находилась маленькая деревушка - вот и все население этого края. Густой дремучий бор начинался от подошвы Холма и тянулся на многие сотни километров во все стороны, только узкая полоса обжитой земли - где и приютились городок с безымянной деревушкой - теснилась между стеной леса и горной грядой. Этот лес и был местом, где мы проводили наши тренировки. Когда два года назад Элфинийским Экономическим Советом был наложен запрет на экспериментальную магию и ее магистры были изгнаны, мы тайком от всех продолжили занятия. Какие имена звучали в стенах древнего Замка! Фрей, бель Ани, Железный, Ааоз! Да что там, сам Профессор преподавал нам эльфийскую литературу и магию! Преподавания экспериментальной магии в Высшей Школе было идеей Эмира, до того в Школе учили одной магии, которую называли традиционной: оккультизм и алхимия. Скука! Поговаривают, что он собрал здесь цвет современного волшебства, чтобы учить своего сына. Не знаю, так ли это, но факт тот, что нам редко повезло с преподавателями. К сожалению, веселая, по-настоящему волшебная жизнь, полная замечательного колдовства и магии высшего класса, закончилась на третьем курсе. Нам - мне, Линде, Оле и Тонику, которого исключили на втором курсе за неуспеваемость по алхимии, - повезло вдвойне. Так получилось - из-за истории с колдовством в общежитии, - что из нас сделали боевых магов. Так как история волшебства не знала ранее ничего подобного, наше обучение происходило в тайне от большей части школьного начальства (Арбин, конечно, знал); в какой-то мере нам не привыкать к сокрытию занятий. Когда наше обучение прервалось так внезапно, и мы остались без учителей, мы решили не терять навыков. Боевой маг - специальность в наше время уникальная. Да и пригодится всегда умение за себя постоять! И вот уже в течение двух лет мы регулярно уходили в лес и тренировались, чтобы сохранить умение. Между нами подобные противозаконные вылазки называются шабашем. У нас даже появилась пара добровольных помощников из городских мальчишек, Тики и Мика, с ними мы отрабатывали трюки с оружием. Так что дальше мы пошли вместе. Не могу сказать, что я был рад. Мне хотелось побыть одному, пройтись, развеяться, размять ногами дурное настроение, чтобы попытаться понять, что меня тревожит. Эх, девчоночки, не хватает вам чуткости! А еще кто-то говорит о женской интуиции. Тропинка, с которой скрылись Эмир с Винесом, выходила к городу. А если перелезть через известный валун, то встанешь на другую тропинку, протоптанную нами и ведущую в лес. Сегодня подруги решили уйти подальше, и вот уже почти час я плелся за ними, раздумывая, не скрыться ли мне от них по дороге? Нет, пожалуй, не стоит, потом мне не удастся тогда открутиться от объяснений. Придется потерпеть. –Здесь, - остановились, наконец, девчата на большой поляне. Я тут же завалился под дерево (предварительно убедившись, что поблизости нет муравьев: у меня с ними с детства плохие отношения: они хотели меня съесть, что мне не понравилось), всем своим видом стараясь показать, что меня все же следует оставить в покое. Это была наша первая тренировка после летних каникул (приключение с Винесом не считается). Девушки приступили к обсуждению плана. Обсуждая по дороге возможность отправки их для борьбы с якобы черным магом, они придумали, что на всякий случай мы должны научиться работать в одиночку. Почему я не слушал их по дороге! Я бы точно сбежал! А теперь попал. Дело в том, что мы в свое время были обучены как команда. И вместе мы были непобедимы. Не знаю, как на счет армии, а крупный отряд мы бы разогнали. Теперь девчатам пришло в головы, что нам может пригодиться драться в одиночку. –Вдруг пошлют не всех, - втолковывала мне Линда, а Оле с другой стороны поддерживала: –Возможно, он пожелает разделаться со всеми магами по отдельности, чтобы остаться вне конкуренции. Тогда он точно будет великим и всемогущим! Это же такая угроза Лиге и всему миру! –Девочки, вы бы подумали, прежде чем говорить, - я говорил, не веря в то, что мне удастся их убедить. - Я не переживу, если попаду в одну из вас своим смертельным шаром… Линда, скажи Рыжей, что черных магов не бывает! Оле, объясни этой черноглазой бестии, что ни один маг не устоит против армии! Девчата, я не хочу-у-у… Меня вынудили. Меня поставили на ноги, прислонили - чтобы не чувствовал себя таким несчастным - к дереву и изобразили на груди моей мантии мишень. После чего отошли на другой конец поляны, и Линда стала вспоминать стихотворение, подходящее для того, чтобы наколдовать оружие. –Может, я сбегаю в город за метательными ножами? - уныло спросил я. Было скучно повторять то, что мы делали за последние два года бессчетное количество раз. –Точно, нож! - воскликнула Линда и добавила: - Стой, где стоишь! Нож, Ты в живое сердце Входишь, как лемех В землю. Нет. Не вонзайте. Нет. Нож, Ты лучом кровавым Над гробовым Провалом. Нет. Не вонзайте. Нет. Если бы не отгородился я от всего внешнего почти всеми своими стенами, возможно, почувствовал опасность сразу. А так я лишь больше затосковал, когда в руках у подруги оказалось короткое копье с наконечником в виде змеиной головы. Девушки при виде странного оружия немного отвлеклись, чтобы переброситься несколькими словами о недостатках поэтической магии –Где ножи? - возмущалась Оле (в рамках королевского приличия). - Где ножи, скажите мне? Что за глупое колдовство эта поэтическая магия! –Мэтр бель Ани сам никогда не мог предсказать, к каким последствиям приведут его стихозаклинания, - оправдывалась подружка. –Вот-вот, не магия, а безобразие какое-то! –Зато мощная, - отстаивала Линда любимого учителя и любимое волшебство. - Можно мир разрушить хорошим стихотворением! –Плохим, ты хочешь сказать, - от души посмеялась принцесса. - Хорошее стихотворение не разрушает, а созидает. Да ты умеешь ли метать копье? –Легко! - уверенно ответила Линда и встала в стойку. - Юхас, ты готов? –Не готов, - честно сказал я. –Кидаю! - она нешироко размахнулась и сильным движением кисти послала копье в центр мишени. В меня то есть. Омерзительное, признаюсь, ощущение. К летящим в меня стрелам, ножам и копьям я, в принципе, привык. Но чтобы что-то такое при этом впивалось в тебя злобными змеиными глазками? Да еще с явным намерением ядовито укусить? Как у Линды получилась такая гадость, ведь читала-то она о ноже! Не успел я подумать все это, как копье со свистом впилось в мою защиту и разочарованно упало в полуметре от меня. –Нечестно! - хором завопили подружки. - Ты его не ловил!! –Извините, подруги, задумался, - повинился я. Что они сказали, я не расслышал, но наверняка нечто нелестное в мой адрес. Я только пожал плечами. Теперь Линда не стала брать копье руками, она отлевитировала его к себе, занесла над ухом, сжимая руки за спиной, и вновь метнула, так же резко и стильно, как в первый раз. Умей я завидовать, обязательно позавидовал бы ее умению обращаться с разными видами оружия. Здесь я чуть было опять не задумался и не пропустил удар. В последний момент подхватив мерзко шипящее наконечником копье, я едва удержал его: так силен был бросок. Развернув, я послал копьевидную змею обратно. Линда сумела его поймать, после чего передала оружие принцессе. –Это не очень сложно, - сказала она. - Просто вдруг в какой-то момент Юхаса не будет рядом, и некому будет держать над тобой защиту. Принцесса пожала плечами, берясь за копье: –Я настолько привыкла к тому, что Юхас всегда где-то поблизости, что не могу представить, что его нет. Это и звучит смешно. И Оле умело ухватила оружие. –Лет семь назад, - комментировала она, примериваясь, - меня пытались научить обращаться с такими вещами. Но у меня, - она с такой силой послала в меня копье, что оно не свистнуло, а взвизгнуло, - ничего не получилось, - закончила она. Ну ничего себе, невольно подумалось мне. Хотя я и не притрагивался к копью, оно обожгло руку. Линда покачала головой. –Вот тебе и принцесса, - сказала она. -- Вот тебе и не получилось. –До Юхаса - десять шагов. А до той цели было все сто. И я ни разу не смогла в нее попасть. –Теперь без рук, - предложила Линда, левитируя копье принцессе. Та кивнула, перехватывая парящее оружие. Но стоило ей занести копье над ухом, как оно дернулось, изогнулось и с шипением впилось ей в ухо. –А-а-а! - закричали Оле и Линда одновременно. Я одним прыжком очутился возле них. Принцесса дергала копье, крича, а Линда просто вопила от ужаса, расширив глаза. Я схватил змею за челюсти и начал разжимать ей зубы. Змея сочилась ядом, руки обожгло, они заболели. Кожа покраснела и стала слезать, но Рыжей было хуже. Она заваливалась, и я чуть не упустил захват. Перехватив так, чтобы не зубы не оцарапали пальцы и яд не попал в кровь, я напряг руки. Змея была железная. Но медлить нельзя, яд попал в нежную плоть девушки. Я осторожно нащупал те зубы, что впились в ухо, и титаническим усилием, напрягая мышцы, обломал один зубы, потом второй. После этого очень быстро откинул чудовище как можно дальше. Оно, по-видимому, сдохло, во всяком случае, признаков жизни не подавало. Одноразовое. Руки болели безумно. Я наклонился пониже и осмотрел принцессу. Жива. Откинув защиту, всчувствовался в укус. Одна большая язва на маленьком ушке, смертельный яд, но густой, расползается медленно. Если попробовать отсосать? Быстро вытерев кровь, я обхватил голову Оле руками, чтобы было удобнее. Правда, ей, кажется, было совсем неудобно, но тут не до сантиментов. В тот же миг Линда снова громко закричала. –Что такое? - поднял я взгляд. Она показала рукой на лес. Там стояла группа воинов в зеленых пятнистых плащах и масках. Они были вооружены и, судя по всему, собирались напасть на нас. Мне показалось, что среди них мелькнул давешний знакомец - ученик придворного мага. Уверенности, правда, не было. Но принцессе требовалась срочная помощь, я чувствовал, что яд начинает всасываться в ткани. Я решился. –Линда, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. Она не паникерша, но уж очень сложная ситуация. - Черноглазая моя бестия, вот пришла твоя тренировка. Мне нужно спасти Оле, так что тебе придется заняться этим сбродом в одиночку. Я надеюсь на тебя. Она немного дрожала: –Похожи на профессионалов… –Девочка моя, старая моя тетка, принцесса сейчас умрет, если я ею не займусь. Так что я при всем желании не смогу тебе помочь. Ты поняла? Звон - и стрела задрожала оперением у наших ног. –Ну! - прикрикнул я. Она отвернулась, и я отвлекся от окружающего. Я еще раз ощутил движение яда. Вот оно, начинает разжижаться. Не медля, я взял ухо в рот и начал вытягивать эту гадость. Как будто разжевал ложку перца! Я выплюнул слюну с ядом и вздохнул через нос. Еще разок… Случайно увидев свои руки, я отдаленно испугался, так страшно они выглядели. Сколько же я после этого не смогу есть? Я опять сплюнул, стараясь не сглотнуть. Снова приник к ране. Сглотнуть тянуло все сильнее. Отплевался и наконец глотнул, опять начал тянуть из дырочек ядовитую жидкость. Бред, что только и происходит… Через десять минут губы и язык устали, стали неметь, рот покрылся болезненными язвочками. Я очень внимательно прислушался, проник чувствами как можно дальше в организм, туда, к сердцу, проверил ток крови, затаив дыхание, улавливал ее толчки… Конечно, что-то попало, но я ощущал, что это уже не страшно: принцесса, которая с детства питается ядами на десерт, переживет спокойно. Тогда только я позволил себе оглядеться. Правда, если я еще жив, значит, не все плохо. Мы словно сидели на спине гигантского ежика: все вокруг было утыкано стрелами. Линда стояла рядом и напряженно на меня смотрела. –Ну как? - взволнованно спросила она. –Жить будет, - сказал я. - А у тебя? –Сбежали, как только я подстрелила двоих, - похвасталась Линда и с огромным облегчением вздохнула во всю грудь. - Сколько я пережила, мать их так перетак в тудыть-растудыть! Подхватили мертвецов и испарились. Хотя, - добавила она задумчиво, - возможно, их спугнуло что-то за нашими спинами… Кажется, что-то такое их спугнуло… –Колдовство? Дикий зверь? –А ты ничего не заметил? –Нет, я был занят жертвой. –Скорее колдовство, да, - задумалась Линда, напряженно пытаясь вспомнить, на что же могло быть похоже смутное ощущение за спиной в горячке боя. - Может, Мирэн пришел нам на помощь? Я помахал Линде ручкой: – Мирэн жив! Впрочем, главное, что мы остались целы. Хотя не должны были, по идее. По сценарию. И вообще. Тебе не показалось, что среди нападавших был тот тощий колдун из притона, куда привел нас Подлиза? Тот, что пускал в нас такие красивые белые смертельные шары? Уверенность всех мирэнидов в том, что Мирэн жив, я разделял. Почему бы ему не помочь нам, мы ведь его потомки, какие-то пра-пра-пра… Линда гордо выпрямилась: –Мне не просто показалось, я его точно видела. И я подстрелила его первым! –Умничка! - сказал я от всей души. Если гражданин столь мстителен, что пошел искать нас через отражения, то так ему и надо. Какое-то нехорошее подозрение поднялось изнутри. Как ему удалось найти нас так быстро? Это невозможно. Не замешан ли здесь Винес? Холодок пробежал по спине: я почувствовал, что это похоже на правду… Один помогает отомстить другому… Но почему же тогда, в притоне, Винес выстрелил в него? Нет, никогда мне не разобраться в человеческой злобе! Кстати, наверное, потому и сбежали ребятки: подстрелили их главного. Приятно, значит, личных счетов у них к нам не было. Однако тогда, получается, никакого Мирэна не было? Жаль, жаль… –Ой, ухо как болит, - застонала Оле, поднимая голову и пытаясь потрогать осторожно больное место, но тут же отдернув руку. –Да уж, - согласилась Линда радостно, рассматривая подругу. - Месяца два не сможешь показаться на дипломатических приемах. Принцесса вздохнула и стала вставать. –Кто хоть это был? - поинтересовалась она. –А Мирэн их знает. Мы с Юхасом углядели среди них твоего знакомца - ученика придворного мага, остальных не опознали. Оле серьезно посмотрела на нас. –Этот мог, - сказала она задумчиво и грустно. - Ушел? Я тоже встал и спрятал руки в рукава, чтобы не пугать девушек. –Унесли! - радостно сообщила Линда. - Я его подстрелила! –Хм, - покачала принцесса головой, выбираясь из окружения стрел. - Хоть и грешно так говорить, но я была бы счастлива узнать, что на этой битве его земной путь закончился. Он мне никогда не нравился. –Испугался, что мы донесем на него королю, - предположила черноглазка, - и решил убрать свидетелей. –Ну-ну. - Я был немного зол. - Идемте-ка отсюда, пока они не вернулись. Перед тем как выйти из леса на открытое пространство Холма, мы вернули себе невидимость. Я шел, сжав зубы и считая шаги: это помогало отвлечься от дикой боли, уменьшить которую не могли все защиты. Когда мы начали перелезать через стену, я чуть было не взвыл, так как, забывшись на мгновение, схватился за стену руками. Мирэне, за что! Чтобы сдержаться, я прикусил губу. Помогая себе левитацией, украдкой слизнул капельку крови, пока девушки не заметили. Принцессе, впрочем, тоже приходилось, похоже, не сладко: она иногда дергала головой, словно бы пытаясь прижать пострадавшее ухо к плечу. Мы расстались у дверей, они пошли к себе в башню, а я, толкнув какого-то первокурсника, кинулся в свою келью, отметив краем глаза, что он при взгляде на меня в испуге схватился за висящий на шее талисман. Как только дверь за мной с грохотом закрылась, я поставил защиту на всю комнату, кинулся на траву и закричал. Когда я прокричался, сняв напряжение, я смог осмотреть руки. Ладони были изъедены ядом, как кислотой, от кожи остались одни воспоминания. Такое я видел впервые. Постанывая, я баюкал больные конечности и пытался соображать. Я не врач, лечить не умею. Но если этому срочно не помочь, то как бы они не отвалились, бедные кисти! К лекарю идти нельзя, потому что я не могу рассказать, где и как я получил такие повреждения. К деду, что ли, пойти? Вздохнув, я вновь спрятал руки в рукава и поплелся в Школу. По телу разливалась слабость, перед глазами плыло. Яд попал в кровь и начинает действовать? Стоило бы поторопиться, но сил не осталось, я и так с трудом шел, а прикосновения грубой ткани мантии к коже, местами изъеденной до мяса, делали боль почти невыносимой. На лестнице сознание чуть было не оставило меня, пришлось постоять и подождать, когда перед глазами хоть немного прояснится. Этажом выше это повторилось, я даже засомневался, что вообще доберусь до кабинета ректора. Но мысль, что меня найдут, и мне придется объясняться, придала мне сил двигаться дальше. Перед нужной дверью я на секунду остановился в замешательстве: тут, где полно народу, запретной магией дверь открывать нельзя, заметят. Но тут же сообразил и постучал локтем. Дверь раскрылась сама. Арбин сидел перед камином в своем любимом кресле вполоборота к входу. Кажется, он один, кинул я внутрь осторожный взгляд. Какая-то упрямая слеза все же нашла дорогу из левого глаза, однако голос мой был тверд. –Дед, - сказал я, - мне нужна твоя помощь. Сквозь все стены защит я уловил справа всплеск немного изумления. За дверью стоял Эмир, и лицо у него было точно такое, какое, видимо, представлял в свое время Арбин. –Проходи, садись, - пригласил дед, а сам сделал знак сыну, чтобы он вышел. Но Высший Маг остался стоять, только закрыл за мной дверь. Наверное, хорошо, что я его не видел. Сдерживаясь уже разве что чудом, я сел в кресло напротив деда и, чтобы Эмир не видел, стал осторожно вытаскивать из рукавов больные руки. Дед резко наклонился вперед и разве что не позеленел. Кажется, он тоже впервые видел подобное. Руки и впрямь выглядели омерзительно. Ткань кое-где прилипла, и пришлось оторвать ее с остатками кожи. Слезы уже текли сами, сколько я ни кусал губы. Я перевернул кисти ладонями вверх и показал деду. –Боже мой! - ахнул Арбин. Он вскочил и прошел в дальний угол. - Быстро скажи мне, что это такое, - кинул он на ходу. –Не знаю, - хотел ответить я, но тут рядом со мной появился отец. Он опустился на край дедова кресла, его уже не бесстрастное, а удивленное лицо на миг расслабилось. В тот же миг он сморщился. Схватившись за голову рукой, он хрипло приказал: –Разблокируй хотя бы кисти. Я, насколько смог сосредоточиться, снял часть защиты. Сильно массируя ладонью левый висок, бровь, часть лба, как будто голова у него вдруг резко разболелась, Эмир закрыл глаза. Я почти ощутил пальцами его прикосновение, хотя он не тронул меня. –Змея, - пробормотал он, одной рукой держась за голову, другой вцепившись в подлокотник, слегка наклонившись вперед, закрытыми глазами уставившись на мои ладони. - Яд, что-то очень редкое… экзотическое, из пустынных гадюк… каратаку! Дед выругался. –Попал в кровь? –Да. –Ччерт, - сказал Арбин прямо надо мной. -- Как, однако, тебя крючит, - с некоторым удовлетворением добавил он, и я не понял, кого из нас он имел в виду. Он шикнул на чайные приборы, и те брызнули с чайного столика в разные стороны. Тогда дед быстро разложил на освободившемся месте какие-то пузырьки и бинты. –Держи яд, - приказал Арбин сыну, принимаясь колдовать над своими снадобьями. –Открой руки полностью, - кивнул мне отец, откидываясь. Сначала дед полил мне ладони чем-то, отчего я закричал. А мне-то казалось, что больнее уже быть не может! –Терпи, сейчас станет легче, - сердито завозился старик. Я повернул голову и сильно прикусил мантию на плече. Впрочем, очень скоро действительно полегчало. Руки отпустило, так что я немного расслабился и наблюдал за происходящим, осев в кресле, сквозь полузакрытые веки. Отец, я видел, чувствовал себя неважно, уголок левого глаза у него все время дергался. Очень мягко сухие морщинистые дедовы пальцы втирали мне что-то в ладони, губы что-то озабоченно бормотали в бороду. Под его бормотание я и заснул. Положил локти на подлокотники кресла, прислонился к спинке и закрыл глаза. Выглянув в узкую щель между слипающимися веками, я успел увидеть подергивающееся лицо отца и седую макушку Арбина, сосредоточенно бинтующего мои руки, которые вообще перестали что-либо чувствовать, после чего окончательно отключился. Очнулся я от сердитого спора над моей головой. Вернее, не то чтобы очнулся: тело еще спало, тяжелое, сливалось с окружающим миром, а мир состоял из запахов и звуков. Я краем сознания вслушался. Да, Арбин с Эмиром ругаются из-за меня. –Я не понимаю, как ты можешь быть таким бесчувственным, - сердито выговаривал Высший Маг, вышагивая, судя по голосу, за спинкой кресла, в котором я спал. - Ты должен узнать, каким образом и где Юхас получил такие повреждения! Может, змея где-нибудь в Школе. Тогда имеется угроза для других студентов. А если он выходил за территорию? Прямое нарушение Устава! Дед сидел напротив: –Он мне доверился. Он пришел за помощью. –Он ее получил. Теперь ты должен узнать… –Я не должен ничего никому, кроме своей совести, - оборвал сына Арбин довольно сурово. - Появись какая-нибудь опасность - Юхас обязательно рассказал бы. –Мальчишка еще не понимает… –Он уже взрослый! - слегка возвысил голос ректор. - И в состоянии решить, что говорит мне, а что нет. Я же, в свою очередь, не предам доверие человека. Особенно Юхаса. –Кстати, - вспомнил Эмир, - как он тебя назвал, когда вошел? Я что-то не расслышал. –И прекрасно. –Мне показалось, он сказал "дед"? Я был уверен, что старик хитро улыбался, я почти чувствовал его улыбку, только он умеет так лукаво, одним уголком… –Ты не ошибся, сын мой, - ответил Арбин. Кажется, сквозь сон предположил я, дед догадывается. Хотя отношения у них с Эмиром не такие прекрасные, как могло показаться после его слов: дед прямо сочился удовольствием, и Высший Маг это тоже заметил. –Не понимаю, что за игры ты ведешь, - брюзгливо заметил он. –Никаких игр, все серьезно, - заверил сына ректор. - Я попросил Юхаса об этом. Мне скоро умирать, а удовольствия побыть дедом вы с Алессандрой мне так и не доставили. Пришлось самому взяться за дело. - Дед даже засмеялся тихонько. Наверное, лицо у отца было очень забавным. А вот голос его был совсем невеселый, когда он заговорил: –Вы прекрасно знаете, отец, что в этом нет моей вины. - Он был серьезен и печален. Мне стало грустно. –А я думаю, что в этом как раз твоя вина, - вдруг довольно резко заявил дед. - В том числе. За двадцать лет ты совершенно разучился подходить к людям. Тебя просто боятся. Двадцать лет я молчал, потому что считаю, что ты взрослый и способен сам решить, что тебе надо, а сейчас говорю тебе: при всех своих великих способностях ты не способен найти собственного сына! –Но Винес… –Винес, Винес… - отмахнулся Арбин. - Надоел уже с этим пройдохой! –Но он мой сын, - как-то безнадежно возразил Эмир. –Знаю, знаю, все вы на одно лицо. Хотя и его ты не признавал четыре года! –Я не чувствовал в нем этого. –Да ты и не старался! - возмутился дед. Эмир остановился, судя по звуку шагов, прямо за моей спиной: голос раздался над самой головой. –Я принципиально не позволяю себе вторгаться в чувства людей, мне… - четко произнося каждое слово, начал он. Дед опять перебил сына: –Я слышал это не однажды и даже согласен. Но, позволю себе заметить, из-за этого ты многого себя лишаешь. В результате ты не можешь установить ни с кем нормальный человеческий контакт. Что ты морщишься? –Голова болит, - отмахнулся Высший Маг. –Не может быть, - удивился Арбин. - У тебя она двадцать лет не болит! –Как бы тебе объяснить… Ты ведь не поймешь –А все же? - подбодрил дед. –Чтобы тебе помочь, мне пришлось снять большую часть защиты. Этот же остался при своем. С непривычки я чуть было сознание не потерял. Дикая боль. Дед помолчал немного, потом проговорил задумчиво: –А представь, каково было ему? Когда он не научился сам ставить такие же защиты? То-то он ходил полузеленый, когда ты его учил, - дед желчно усмехнулся. - Сам дурак, вот и наплодил дураков. Прости, Господи! –И все же я считаю, что вы как ректор Школы обязаны узнать, что же произошло и нет ли угрозы другим студентам. Я же, со своей стороны, как Высший Маг Магической Лиги, должен… –Ничего ты не должен, - перебил дед. - У меня ты в частном порядке, тебя вообще не было: в это время ты как раз находишься на пути в столицу, чтобы побеседовать с Его Величеством по поводу сам знаешь чего. Думаю, выйдет скверно, если станет известно, что сам Высший Маг Лиги для вящей быстроты передвижения срезает путь через измерения. –Это угроза? - неприятно уточнил Высший Маг. –Ну что ты, мой мальчик! Ты сам себя выдашь. Если ты поднимешь вопрос с Юхасом, тебе придется сказать, откуда тебе все известно. В твоем распоряжении только два свидетеля, ты да я. Я не собираюсь предавать Юхаса в твои руки. –Как вы вообще стали ректором с такой вопиющей безответственностью! –Я-то знаю, как ты стал Высшим Магом, - тихо сказал Арбин. И через долгую паузу почти весело добавил: –Юхас наверняка не станет говорить при тебе, так что можешь смело отправляться на свой совет. А то через десять минут от опоздания тебя не спасут никакие отражения. –Но вы еще не сказали мне, что вы думаете о… –Значит, придется, как всегда, выпутываться самому, - заключил дед нетерпеливо. - Тебе не привыкать. –Это точно, - сердито сказал Эмир и быстро пошел к двери. –И скажи своему Винесу, чтобы перестал таскать мне в Школу всякую контрабандную литературу! От этой мерзости уже проходу нет! Стало тихо. Дед молчал, в камине потрескивал огонь, подогревая мою правую щеку. Было так хорошо, что я чуть было не заснул снова. Потом вдруг сообразил, что у принцессы на ухе тоже остались болячки. –Ах, я болван! - вскочил я. –Что такое? - воззрился на меня дед снизу. Я беспомощно огляделся, думая, как бы не сказать чего лишнего. Взгляд упал на чайный столик, где до сих пор стояли склянки, пузырьки, лежали бинты. В маленькой плошке на донышке оставалась не очень приятная на вид смесь. –Меня этим мазали? - спросил я. –Да, - не стал отпираться Арбин. –Можно, я возьму? –Возьми, - согласился спокойно дед. - Но если что-то серьезное, веди ее сюда. Я схватил плошку и побежал, на бегу пытаясь сообразить, почему дед сказал "ее". Или предполагает, что мы всегда заодно? Конечно, это так, но, значит, мы с девчатами друг друга заранее выдаем? Принцесса терпеливо сносила выпавшие ей страдания. Она сидела с бледным лицом (лежать днем она себе не позволяла никогда), но с видом удовлетворения жизнью. Яда, конечно, не было, но небольшие и неприятные ожоги должны были остаться. Впрочем, ее выражения, когда она прикрывалась королевским достоинством, выглядели очень похожими друг на друга. Может, для искушенного царедворца ее лицо выражало сейчас что-то другое? –За три минуты исправим, - сказал я, демонстрируя плошку с мазью. - Убирай кудри. Никакая рыжина не способна была скрыть красноту больного уха. Оле королевским жестом откинула волосы. Залечив бедняжку принцессу, я ушел к себе и с горя заглянул в диплом. О Мирэне, когда только я успел наплодить еще десять страниц ерунды? Я задумчиво оглядел руки (поразительно, но совершенно здоровые; да, современная медицина порой творит настоящие чудеса) и взялся в который раз перечитывать заметно потрепанный томик эссе Фрея. –О! - сказал я через полчаса и глянул в последние написанные строки. - Неплохое начало для третьей главы. И заскрипел: "Впрочем, для традиционной сказки подобная ориентация достаточно характерна. Как верно замечает магистр Фрей в эссе "Варкалось. Хливкие шорьки…" ("Все тенали бороговы…", Каттнер, Мур), "так называемый "чудеса", заполняющие страницы сказок, как правило, приходят извне и проявляются все больше как неожиданная трансформация или неадекватное функционирование объектов материального мира (лягушка превращается в принцессу, королевские замки появляются и исчезают по мановению волшебной палочки, ковер-самолет позволяет своему владельцу оторваться от земли, золотое яблочко катится по блюдечку и открывает взору своего обладателя чудесные видения etc.). Личность сказочного героя (чудотворца, соучастника или очевидца) при этом не претерпевает никаких изменений, его логика остается прежней, его восприятие мира - неизменным и непрерывным". Дописав, я раздраженно швырнул перо на пергамент, и оно слетело на пол. Тут же свистнул сквозняк - холодом по босым ногам, - и перо легло передо мной. –Спасибо, милый, - сказал я нежно. Это ветерок, что случайно наколдовала Линда и который спас меня когда-то, старается. Взяв спасенное орудие письма в зубы, я погрыз его сердито. Венчающая эссе - из которого я только что списал цитату - мысль поразила меня категоричностью и удивительной похожестью на правду: "чудеса возможны, но только для "человека совершенно иного типа, чем Homo Sapiens". Я подпер голову руками, уставившись в исписанные листы, но не видя их. Мысль повергла меня в уныние. Посидев так какое-то время, я решил прогуляться. Но, выйдя из кельи, обнаружил, что вокруг опять ночь. "Да, - подумал я тогда, - Фрея правильно запретили: чтобы сохранить хотя бы остатки иллюзии, "что все не так уж плохо" и есть еще "сказка со счастливым концом". После завтрака мы с подружками пошли к Арбину в надежде, что удастся уговорить его выдать нам официальное разрешение выходить за территорию Школы. Вчерашний казус показал, что умение в одиночку выпутываться из сложных ситуаций нам действительно пригодится, значит, стоило заняться тренировками плотно. А для этого хорошо бы, чтобы, если нас хватятся и не найдут, у нас имелось на руках оправдание. То есть такая бумажка с весомой подписью. Чья подпись весомее ректорской? У ректора в кабинете сидела группа незнакомых магов и кое-кто из преподавателей. Так что Арбин, выйдя, без разговоров наколдовал нам бумажку с разрешением. –Не злоупотребляйте, - напутствовал он нас и исчез. "В любое время дня и ночи" стояло на клочке над его размашистой закорючкой. По дороге мы обсуждали план тренировок. С оружием будем впредь осторожнее, а сегодня займемся отработкой боевой магии. Вспомним как можно больше из того, чему учили нас наши незабвенные магистры за чашкой чая (все они предпочитали именно этот способ обучения). Все приемы, все то, что так хорошо описано в их бессмертных трактатах… Я, правда, шел неохотно. Расположившись на залитой неярким осенним солнцем поляне, девушки составляли график. Вернее, как обычно, препирались. Я расположился под сосной, прислонившись спиной к ее шершавому стволу, и ничегонеделал. Это - тяжелое занятие, требующее крайнего напряжения сил и потому весьма рекомендуемое при душевных невзгодах. Серьезно залечь и так крепко предаться ничегонеделанию, как только позволяет тюфяк. Конечно, лучшее лекарство от тоски - поспать, но когда тебя постоянно под бок толкают шустрые девушки, поневоле приходится ограничивать себя обычным бездумным бездельем. Подруги, считая, что развлекают меня, на самом деле только раздували мою грусть. –Нужна система, - напирала Оле. - Сначала, к примеру, пройти все, связанное с воздействием на материальный неживой мир. Потом перейти к людям и магам. Уменьшение, испепеление, левитация, щель между мирами, измерения. Истинная речь нам недоступна из-за запрещения словарей, предметной магией мы не владеем, так как не владеем предметами, высокая наука зельеварения наскучила на семинарах по алхимии, да к тому же это каждый дурак умеет. А личины, смертельные шары, полеты и превращения, дуракаваляния и курощения - на после того. Линда хотела заниматься тем, что первое в голову придет. Чтобы не затягивать мучения, я поддержал одну из сторон: –Действуем по плану О. Мы начали. Я со вздохом оторвал себя от земли и подошел к ведьмам. –Тренировка - мать учения, - повторяла Линда, загоняя в ладонь камни один больше другого, а потом их оттуда вытряхивая. - Тяжело в учении - легко везде. Раньше сядешь - раньше выйдешь. Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Не… –Хватит, - взмолились мы с принцессой. - Зачет! –Да ну вас! - надулась черноглазая и махнула рукой. Я едва успел натянуть защиту на Оле: нас накрыл дождь из булыжников. –Линда, что это такое! - возмутились мы с принцессой, заваленные камнями. - Разгребай нас! –Сами, - невежливо ответила Линда и встала, скрестив руки на груди. Обиделась. –Теперь моя очередь, - сказала Рыжая, выбравшись из каменной кучи следом за мной. Куча превышала маленькую принцессу раза в полтора. Но она храбро залезла на самый верх и сделала заветное движение левой рукой. Я понял, что долго не выдержу. Смеялась одна Линда: Оле прибрала в ладонь груду валунов из-под себя, после чего долго охала: камни исчезли, и она упала на землю, от неожиданности не сообразив взлететь. Не успев, возможно. –Девочки, - сказал я как можно мягче. - Может, попробуем колдовать нормально? А то наши враги умрут ясно от чего. Мне, правда, было совсем не до веселья, я уже устал от дурацких представлений и мечтал остаться один. –Покажи же нам, как надо! Девушки были взъерошены и недовольны. Я подошел к принцессе, взял ее левую ладонь, пожал ее, потом слегка шевельнул кистью. Вывалившиеся камни рассыпались по поляне. Их удивление меня смутило. Я недоуменно пожал плечами: –Немного фантазии… Общим решением мою фантазию зачли. –Теперь побалуемся огнем, - подумав, сообщила черноглазка и постояла, сосредотачиваясь. Пригладила непослушные волосы, поправила зачем-то воротничок (опять заклинание забыла?)… Но только Линда вскинула руку, как вдруг что-то мелькнуло в воздухе, и она, вскрикнув, схватилась за голову. Кто-то трепал ее за черные кудри, да так лихо, что страшно было подойти. Линда визжала, Оле прыгала вокруг и тоже визжала. "Девчонки", - подумал я зло и подскочил к подруге. Она крутилась и подпрыгивала на одном месте, так что приблизиться было почти невозможно. "Что ж ты будешь делать", - бормотал я, хватая ее. Преодолевая сопротивление, согнул ее и взялся за то, что ее трепало. Что-то живое. Нащупал его шею (надеюсь, не ошибся), я слегка придушил агрессора. Он обмяк и отпал. Пока Линда, шепотом ругаясь совершенно неприлично, с помощью принцессы пыталась привести в порядок волосы, я разглядывал придушенного. Впрочем, отошел бедняга быстро и теперь пытался меня укусить. Держа его на вытянутой руке, я пытался вспомнить, кого он мне напоминает. Какого лешего… –Лешие мы, - закивал обрадованный придушенный. - Потомственные, спокон веков в ентом лесу обитаем и лес стережем! Ах, вот оно что! Лес берег! Я аккуратно приблизил его к себе одной рукой, а другой попытался раздвинуть зеленоватую шерсть, которой он оброс со всех сторон. –Не положено, - завертелся он, но не злобно. Нет так нет, настаивать я не стал. –Зачем кидался? - спросил я миролюбиво. - Почему не сказал словами, как все белые люди? –Какие ж мы люди, - засуетился он в моей руке. - Лешие ж мы! Лес стережем! Я чуть было не засмеялся, но вовремя вспомнил, кто тут старший. –Ты, милый, хорошо работаешь, - сказал я, - но у нас тоже есть свое дело. Нам поколдовать надо. Лес твой мы не тронем, ясно? –Огнем баловаться нельзя в лесу, - заскулил леший. - Беда будет!… –Деревья жечь мы не будем, - пообещал я. Он обвис и задумался. –Точно деревья не тронете? –Слово мирэнида, - я торжественно поднял руку. Волосатый леший укоризненно пробормотал: –А вот батюшка ваш в лесу не баловался, лес уважал и нас, леших, привечал… –Не батюшка он мне, - сказал я, - а много раз дедушка. Если хочешь, и я тебя привечу. Только успокойся и сиди смирно, а то подруги мои могут и задеть случайно. Так что пусть они там себе спокойно, а мы тут посидим и поговорим о том, о сем, корочку погрызем… –Хлебушек я люблю, - согласился комок шерсти. - Когда туристы да геологи тут ходят, завсегда мне оставляют на ветках кусочек. Мы с дедушкой лешим устроились в тени, я вытащил из кармана кусок хлеба и стал угощать лешего. Старичок от хлеба скоро захмелел. Девушки тем временем старательно сжигали камни на поляне. –Вот скажите, дедушка, вы все в лесу знаете, все здесь видите, все слышите… Не доходят ли в последнее время до вас слухи из большого мира о чем-нибудь странном? –Это ты об ентом… как бишь его… из-за которого король армию собирает? –О нем, - осторожно согласился я. –Мы, нечисть лесная, делами людскими не интересуемся, - прошамкал старичок набитым ртом. - А вот что от охотников да лихих людей слышал, могу передать. Желания, - говорит, - он исполняет. Самые заветные. Правда, - еще говорит, - слышал, что будто это только слухи, им самим распускаемые, чтобы, значит, люди шли к нему. А сам - вампир природный. От него, - говорит, - еще никто не вышел. Или вышел, да не тот. –Благодарю, - говорю, - за информацию. А имя у тебя есть, дедушка? Вдруг встретимся как-нибудь? –Мерлин, - говорит. Имечко, подумалось мне. Вслух же я поблагодарил его как можно вежливее. Лешие - они могут и заблудить в лесу, в жизнь не выберешься. Хоть и поговорили мы, хоть и вместе ели хлеб, а все ж мог он затаить обиду за бесцеремонное обращение. –Ничего, я не обижаюсь, - махнул лохматой лапой дедок и поковылял, качаясь, в чащу. - Ты своих защищал, я своих, какие счеты… А если я понадоблюсь тебе, сожги два моих волоска, и я тут как тут… - затерялся его голосок среди травы. Я не стал останавливать его и напоминать, что волосков он мне дать подзабыл. Хорошо посидели, действительно, какие счеты? Да и сильно я все же его придавил, беспокоясь за черноглазую бестию, стыдно считаться. Я начинал уставать. А у девушек, кажется, открылось второе дыхание, они вовсю развлекались. –Говорит, желания исполняет ваш черный маг, - поделился я. –Кто говорит? –Мерлин говорит. - Я хихикнул. –Твоя очередь! - заявили они. –Не хочу, подружки, верите ли, - сказал я. - Скучно. –Как это "скучно"?! - в полный голос возмутились они. - Что ты несешь?! –Надоело, - повторил я. - Это же не чудеса все… –А что же?! –Так… Фокусы… Подруги посмотрели как-то странно, махнули на меня рукой, чем я тут же воспользовался и лег на траву, и продолжили колдовать. Правда, скоро скисли, и мы отправились обратно. Да и время было к обеду. Так как после моего заявления они задумались и по сторонам не смотрели, за обедом мне пришлось толкать их: –Оле, смотри, кажется, еще один гонец! Королевские цвета, да? –Ты их как будто знаешь, - отстраненно заметила принцесса, вглядываясь. - Точно. Я знаю этого мальчишку. Если это, конечно, он. –Поймать! - оживилась черноглазая. Я ощутил наступление сколького момента и, сообразив, что надо исправлять ошибки прошлого, сказал просящим тоном: –Высочество, может, сходишь к Арбину и поймаешь мальчишку, когда он будет выходить? Возьми языка, так сказать. –Точно, а мы уж допросим его с пристрастием! - подхватила Линда. Оле на допрос с пристрастием покачала головой неодобрительно, но в целом, как я чувствовал, мне удалось ее умаслить. –Хорошо, - сказала она, вставая. - Только ради вас. Мы с Линдой перемигнулись за ее спиной. –Войско - ого-го! - два часа спустя взахлеб рассказывал белобрысый мальчишка, бывший паж нашей принцессы, сидя у меня в келье на траве под апельсинами. - Конницу не взяли, потому что там улица узкая. Зато все пикинеры закованы в самую тяжелую броню, а уж пехотинцев никто и не считал! Я поморщился. За это не люблю войны: людей никто там "не считал". А ведь каждый - это Вселенная! Своеобразные "звездные войны", где счет идет на обитаемые миры… –Куда идут - никто не знает точно! Но ходят слухи, - понизил он голос и огляделся, как бы выясняя, не подслушивает ли кто, - ходят слухи, что в прибрежной Заране завелся Черный маг, самый настоящий. Он ловит людей, которые к нему приходят, варит их в кипящем масле и ест! А детей ест прямо живьем! Говорят, на него король пошел! Я поморщился. Надо же такую ерунду придумать, Мирэне мио. –От него никто не возвращается, - продолжал живописать гонец элфинийского короля, - он самый сильный маг из всех живущих на земле в наше время! Верная оговорка, дружно усмехнулись мы с Линдой. –Но зачем все же ты приехал? - спросила принцесса. Мальчишка замялся, и нос его покраснел. –Не велено говорить, - прошептал он, опуская глаза. –Что? - переспросила Оле. Наверное, со стороны казалось, что она произнесла это мягко. Мне, во всяком случае, именно так и показалось. Но белобрысый бывший паж побледнел и рухнул на колени: –Не губите, ваше высочество, у меня приказ!… Рыжая ведьма присела перед ним на корточки и тихо пообещала: –Не скажу отцу. Он посмотрел на нее, как кролик на удава, вздохнул тяжело: –Ладно. Армия разбита. Три тысячи человек убитыми, три тысячи ранеными и полторы тысячи пропали без вести. Два квартала вокруг разрушены, жители, к счастью, сбежали оттуда давно. Его величество просил помощи Магической Лиги, но сначала хотел посоветоваться с магистром Арбиным. Я передал магистру ректору письмо, получил ответ и везу его королю. Письмо не покажу, там печать, - быстро добавил он. –Фи, читать чужие письма, - сказала Оле. И спросила уже у нас: –Еще что-нибудь интересует? –Почему сразу не обратились к магам? - спросила черноглазка. –Обратились. Лига отказала на том основании, что черных магов не бывает. –А убийство людей не основание? - нахмурился я. –Не было доказательств. Люди только пропадали. Ни одного тела пропавших не обнаружили. В дом, естественно, проникнуть не удалось, все попытки закончились неудачей, но пропавших так много, а дом такой маленький, что вероятность того, что он хранит трупы в доме, равна нулю. –Загнул, - покачала головой принцесса. - А по какому вопросу все же хотел отец советоваться с магистром Арбиным? –Не могу знать! –Ладно, ладно тебе, мы не на приеме. Может, слышал что? Ты, я знаю, паренек шустрый… Он вновь покраснел. –Ну, - сказал он не очень уверенно, - я только слышал… Так, краем уха… Что этот Черный хочет стать то ли единственным волшебником в мире, то ли главным. И для начала собирается уничтожить Школу и всех членов Высшего Совета Лиги. Только помните, я услышал это совершенно случайно! –Я же обещала, что не выдам тебя, - успокоила его принцесса. - Ну ладно, можешь отправляться. Мальчишка, я чувствовал, был счастлив, что дешево отделался. Кроткую принцессу он боялся, как огня. Почему? Он начал пятиться к двери, кланяясь часто, но тут принцесса, что-то вспомнив, крикнула ему: –Подожди! Паренек замер в очередном поклоне и посмотрел на Рыжую с диким испугом, стараясь, однако, этот испуг скрыть. Не замечая его состояния, Оле спросила светским тоном: –Как там, во дворце? Как поживаете? –Нормально, - кое-как ответил белобрысый посланник короля, и я понял, что, не будь моих защит, я бы чувствовал, как дрожат его пятки. Он с ужасом ждал следующего вопроса, и его чувства открыто читались на юном веснушчатом лице. –Ничего не случалось странного или необычного в последнее время? - намекала на что-то принцесса. –Н-н-нет, все нормально, - чуть не заикаясь, отозвался тот. Не врет, конечно, но… Мы с Линдой переглядывались удивленно: чего хочет добиться рыжая ведьма от несчастного? Допрос несчастного проводился с пугающей последовательностью. –А как поживают мои братья и сестры? –Нормально, - стуча зубами, отвечал несчастный. Я видел, что он как раз прекрасно понимает, куда клонит ее высочество. На следующем вопросе, впрочем, я догадался, что интересовало Рыжую. –А как здоровье уважаемого придворного мага? - ее голос звучал нежнее с каждым новым вопросом, но бедняге становилось только хуже. –Нормально, - уже почти с трудом выговорил гонец и замер, опустив глаза. Да-да, я тоже знал, о чем она теперь спросит. –Как успехи ученика почтенного дворцового мага? - чуть не пропела принцесса, а паренек, похоже, готов был умереть, лишь бы избавиться от нее. –Он… пропал… - сумел, наконец, выговорить он, и взгляд его бегал по траве, не имея сил подняться. Я, кажется, начинал догадываться. Он думает, что мага убрала принцесса? Чтобы - я чуть было не подавился от внутреннего смеха - занять его место? Линда посмотрела на меня непонимающе, а вот принцесса нахмурила брови. –Не просил ли его величество поздравить меня? - спросила она. Мальчишка затрясся, мне стало его жаль. –Н-н-ет, - кое-как выдавил он. –Нет? - удивилась принцесса. - Это почему же? Невезучий гонец залился краской от макушки до пяток, его мука была очевидна: –Его величество… - запинаясь, прошептал он, - пишет… поздравительное письмо… –Черт! - принцесса в ярости ударила кулаком по дереву, и пара апельсинов с него порхнули в стороны птицами. Бедный мальчишка свалился на колени, сжавшись, и закрыл голову руками. –Не устраивай цирк! - топнула Рыжая. - Свободен! Бедняга вскочил, не веря своему счастью. Кинулся к двери, врезался в нее, дернулся, схватился за лоб, рванул тяжелую дверь и, вылетев в коридор, зайцем помчался к выходу, сбив проходившего мимо первокурсника. У того вылетела из рук книжка, я успел заметить мелькнувшую пеструю глянцевую обложку. Первокурсник, покраснев, нагнулся и быстро спрятал книжку в рукав, после чего поспешил исчезнуть с наших глаз. Что за таинственность? Или нынче так принято? Я закрыл дверь. Линда уже вовсю трясла Рыжую: –Почему он так странно себя вел? Принцесса была мрачна, но вместе с тем ее разбирал смех: –Он думает, что это я убрала колдуна! Чтобы занять его место! Ой, не могу! Она все же расхохоталась под удивленными взглядами подруги. –Как? - не поняла Линдик. - Ты? –Ой, нет, а его величество пишет поздравительное письмо, то-то он будет разочарован, - продолжала веселиться принцесса. Линда посмотрела на меня в поисках поддержки, но я только пожал плечами: –Похоже, у них там, во дворце, своеобразные нравы. Принцесса заходилась хохотом. |
|
|