"Интервенция" - читать интересную книгу автора (Славин Лев Исаевич)

Картина первая. ЗДЕСЬ ВСЯ ИМПЕРИЯ

Бульвар. Весна. Лестница в порт. Множество нарядной публики.

Все смотрят вниз, в море.

Группа: 1. Мадам Ксидиас, негоциантка, одета в черный шелк и золото – пиковая дама с сильным налетом вульгарности. 2. Женя Ксидиас – ее сын, восемнадцатилетний, говорит аффектированно, заинтересован впечатлением, какое производит на окружающих. 3. Его репетитор – малый лет тридцати, в студенческой куртке, астеник, лицо насмешливое, сильное, говорит мало, предпочитает посмеиваться, известен в доме Ксидиас под фамилией Воронов.

Ксидиас. Что ты видишь? Говори. Отчего ты молчишь?

Женя (с большой старинной подзорной трубой). Я вижу штыки, и капралы ругаются, и золотые плюмажи, и походные кухни, и кресты Почетного легиона, и сзади идут еще пароходы, и дым, и барабаны.

Ксидиас. Мсье Воронов, он видит барабаны. Что ты еще видишь, Женя?

Труба ломается.

Женя. Опять вывихнулась. Ты не можешь купить приличный бинокль!

Ксидиас. Это старинная вещь, мсье Воронов. Она у нас в роду три поколения.

Воронов. Может быть, через такую кишку смотрел Колумб, когда он подплывал к берегам Вест-Индии…

Женя. Ее купил мой дедушка. Он был вор.

Ксидиас. Ты опять начинаешь свои штуки!

Женя. Мой прадед был греческий рыбак. Нищий! Мой дед стал одесским контрабандистом. Золото! Моя мать пустила золото в оборот. Банкирша! Но я это золото промотаю. Я хочу быть пролетарием!

Ксидиас. Женя! Штуки!

Встречаются два господина петербургской наружности.

1-й. И вы здесь?

2-й. Как вам нравятся одесситки?

1-й. Здесь вся империя!

2-й Ничего, правда?

1-й. Она сжалась в комок у моря.

2-й. Напоминают парижанок?

1-й. Но она начнет разворачиваться с сегодняшнего дня.

2-й. Пожалуй, немного толстоваты?

1-й. Сначала до Киева. Потом до Харькова. Потом до Москвы, потом до Петербурга.

2-й. Киевлянки тоньше?

1-й. Большевики хотели сбросить нас в Черное море. Мы их сбросим в Белое.

2-й. Очень милы, очень милы!

Ксидиас. Что ты еще видишь, Женя?

Женя. Я вижу облака, иволны, и капитаны кричат в рупора, и негры смеются, и вот кладут сходни, и вот солдаты прыгают на берег. Их очень много! Мамочка, явижу, наверно, дивизию! Мамочка, это дивизия, знаешь, какая?

Ксидиас. Какая?

Женя. Черная.

Ксидиас. Черная?

Женя. Как голенище!

Воронов. Цветные войска…

Ксидиас. Ах, мсье Воронов, лучше цветные, чем большевики.

Женя. Мамочка, а вдруг они цветные большевики?

Ксидиас. Штуки! Мсье Воронов, я хочу вам пожаловаться на вашего ученика. Вы живете с ним в одной комнате, но вы не знаете его.

Женя. Мамочка, донос? Мишель, не слушайте ее.

Воронов. Мадам, что случилось? Женя, вы опять проигрались?

Ксидиас. Хуже.

Воронов. Хуже? О, молодость!

Подходит Санька, она продает цветы, девушка грубая и застенчивая.

Женя. Господа, встретим союзников цветами!

Покупка цветов.

Группа: 1. Степиков, рабочий, одетый празднично, чтобы не выделяться в нарядной толпе; настроен по отношению к окружающей обстановке независимо и иронически. 2. Бондаренко, торговый моряк, наружности немолодой, веской, силится придать себе вид бульварного фланера. Оба говорят негромко и скупо.

Степиков. Почем твои цветы, девушка? (Тихо.) Ты видишь, там стоит такой пижон в лаковых туфлях?

Санька. Такой с грубым носом?

Степиков. Иди до него и скажи: «Господин Филипп, вас спрашивает Степиков, он имеет до вас дело». Будь вежлива, Санька.

Санька идет.

Бондаренко. Кто он?

Степиков. Филька-анархист.

Бондаренко. Не выдаст?

Степиков. Покупателей не выдают.

Подходит Филька-анархист. По манерам и одежде видно, что идеал его жизни – Макс Линдер. Знающие Фильку предпочитают не приближаться к нему вплотную.

Здорово, Филипп! Это мой товарищ, торговый моряк Бондаренко.

Филипп. Мое почтение! Филипп, свободный анархист. Ну, что вы скажете на Антанту? Через полчаса она будет здесь.

Бондаренко. Товарищ Филипп, нам нужно оружие.

Филипп. Понимаю. Шпайеры? Винты? Может быть, кинжалы?

Степиков. Пока что бомбы.

Филипп (Саньке). Будьте любезны, барышня! Вы видите, там стоит такая чудачка, в английском синем костюме?

Санька. Такая с перьями?

Филипп. Я вас прошу подойти до нее и спросить: «Мадам Токарчук, мсье Филипп интересуется – или у нас есть сейчас приличных бомб?»

Санька уходит.

Как поживает товарищ Бродский? Он что-то не бережет себя.

Степиков. А разве что?

Филипп. Я его вижу гулять по бульваре. Сегодня на бульваре горячо. Много жаб.

Бондаренко. Что такое?

Степиков. Говорит, на бульваре опасно. Много сыщиков.

Бондаренко. Мишель в такой компании, что ему не страшно.

Подходит Санька.

Санька. Мадам говорит: «Есть».

Филипп. Спасибо. Где моя голова? Как нарочно имеется чудная партия австрийских бомб со свежей начинкой.

Степиков. Почем?

Филипп. Как для вас?

Степиков. Как для меня.

Филипп. Четыреста пятьдесят дюжина. После ста штук скидка четыре процента. Доставка за счет покупателя.

Бондаренко. Это дорого. У нас нет таких денег.

Филипп. Свободные анархисты не торгуются.

Степиков. Ну да, они просто грабят.

Филипп. Не будем заводить здесь партийных дискуссий, товарищи. Для успеха революции я скину по красненькой с дюжины. Сколько вам требуется бомб?

Степиков. Пока что сотня.

Филипп. Сотня… (Бормочет.) Сто на десять – восемь, четыре в остатке, три тысячи двести плюс сто тридцать… (Решительно.) Три косых. Это по-божески, товарищи.

Бондаренко. Есть у нас?

Степиков. Найдется.

Филипп. Когда доставить?

Степиков. Двадцать второго в десять утра.

Филипп. Адрес?

Степиков. Судостроительная верфь Ксидиас.

Филипп. Пароль?

Степиков. «Не здесь ли ремонтируется пароход «Юнион-Кастель-Кайн»? Ответ: «Мы давно ждем ваших корабельных канатов».

Филипп. Уплата?

Степиков. На месте.

Филипп. Мое почтение. Дух разрушающий есть дух созидающий. Если понадобится динамит по доступной цене, я к вашим услугам. (Уходит.)

Бондаренко. Куда вы положите оружие?

Степиков. Туда же, где лежит, которое мы у немцев купили.

Бондаренко. Вода не проникает?

Степиков. Не беспокойся.

Бондаренко. Смазываете?

Степиков. А то как же.

Уходят.

Воронов. Вы меня пугаете, мадам Ксидиас. Балы? Кокаин? Может быть, притоны?

Ксидиас. Знаете, мсье Воронов, я уже была бы довольна, если бы мой мальчик шлялся по притонам. Я была бы просто счастлива. Дело обстоит хуже.

Женя. Мамочка!

Воронов. Хуже?

Женя. Мишель!

Ксидиас. Ребенок снюхался с политикой.

Воронов. Что вы говорите?!

Ксидиас. У людей мальчики как мальчики: гоняют голубей или лазят девчонкам под юбки; а мой мерзавец сидит целыми днями за письменным столом и читает теорию прибавочной стоимости.

Воронов. Ах, вот как!

Ксидиас. Он вас обманывает, мсье Воронов. Он нас всех обманывает. Я нашла у него на столе под учебниками – знаете что?

Воронов. Порнографические открытки?

Ксидиас. Коммунистические брошюрки!

Воронов. Откуда они у вас?

Женя. Мишель, от любви к революции!

Воронов. А без трепанья?

Ксидиас. Женя, смотри сюда. Ты видишь пакгаузы? Это набито шелками, коньяком, машинами до самой крыши. Смотри дальше. Паровые молоты. Мужчины. Девушки. Корабли. Судостроительная верфь. Смотри сюда. Гора. Зеркальные стекла. Аккредитивы. Американские доллары. Мексиканские доллары. Канадские доллары. Банкирский дом Ксидиас. И вот я тебя назначаю управляющим этим всем. Ты будешь вице-король страны Ксидиас. В девятнадцать лет!

Женя. Плевал я на это!

Ксидиас. Ты хочешь, чтобы тебя повесили?

Женя. Мне нравится быть повешенным. Робеспьер погиб на плахе. Демулену отрубили голову. Наполеон умер в неволе. Даже в самой их гибели есть нечто великое.

Ксидиас. Сморкач!

Мадам Ксидиас и Воронов уходят.

Женя (вслед). Буржуйка!

Появляется Филька-анархист.

Филипп. Напрасно вы отказались стать банкиром, напрасно. Для такого субчика, как вы, это прекрасная карьера.

Женя. В чем дело? Кто вы такой?

Филипп. Свободный анархист.

Женя. Ах, я слышал про вас. Вы…

Филипп. Смелей, малютка, больше жизни.

Женя…бандит…

Филипп. Среди мещан, ханжей и ростовщиков именно так называется моя скромная профессия. Я неизбежное зло капиталистического строя.

Женя. О, я вижу, вы бандит с философией.

Филипп. Это не моя философия… Это философия Прудона, Бакунина, Кропоткина…

Женя. Вы интеллектуальны!

Филипп. Да, я кумекаю малость (с жестами) в анатомии и в клептомании.

Женя. Бросьте этот маскарад. Вы кончили университет?

Филипп. Нет, но я прочел всего энциклопедического словаря.

Женя. Вы подслушали мой разговор с матерью. Это подло!

Филипп. Вы по природе валет. Зачем вы сопротивляетесь природе?

Женя. Я не валет! Я революционер!

Филипп. Вам забивает голову этот большевистский фанатик Мишель Бродский.

Женя. Я не знаю никакого Бродского. Послушайте… Ах! Значит, это он? Ах! Откуда вы знаете?

Филипп. Я знаю все. Знать все – входит в мою профессию. Я знаю, например, что вы на днях проиграли в железку восемь тысяч рублей. Я даже знаю, чьи эти восемь тысяч рублей. Скажите, малютка: как вы думаете выпутаться из этого положения?

Женя. Дайте мне эти деньги!

Филипп. Пожалуйста.

Женя. Я правду говорю.

Филипп. За одну небольшую услугу.

Женя. Именно?

Филипп. Разнюхай, когда в мамашином банке ляжет приличный куш, и сообщи мне. Тебе гарантирована десятая часть. Мы предпримем небольшой экс.

Женя. Довольно шуток! Я не бандит. Я революционер!

Филипп. Мне жаль твоей молодой жизни. Ты погибнешь, как свинья, вместе с твоим ненормальным Бродским и всей его оперой.

Женя. Пусть я погибну. Робеспьер погиб на плахе, Демулену…

Филипп. Ша! Заткнись! Я уже слышал эту муру. Это хорошо, чтобы заливать калоши Бродскому. Я тебя знаю лучше.

Женя. А ты не боишься, что я на тебя донесу?

Филипп. Кому?

Женя. Полиции.

Филипп. Она у меня на жалованье. Прощай, малютка! Подумай о моем предложении. Дух разрушающий есть дух созидающий. Десять процентов с оборота! (Уходит.)

Женя. Слушайте! Подождите! (Бежит за Филиппом.)

Входят мадам Ксидиас и Воронов,

Ксидиас. Окружите его мальчиками и девочками из лучших семей.

Воронов. Будьте покойны. При моих связях…

Ксидиас. Я хотела бы, чтобы он приобрел аристократические манеры.

Воронов. Он станет принцем.

Ксидиас. Вышибите ему из головы политику.

Воронов. Я всажу ему туда арифметику.

Дама. Идут! Идут!

Другая дама. Я вижу голубые шинели! Я вижу черные усики! Я вижу множество черных усиков!

Белый офицер. Как прекрасна регулярная армия!

1-й господин петербургской наружности. Вы слышите шаги? Это шагают союзники. Они прошли весь мир. Ничто не устояло перед ними.

2-й господин. Франками интересуетесь? Три рубля шестьдесят копеек. Долларами интересуетесь?

1-й господин. Бальзаки! Вольтеры! Жорж Санды!

Белый офицер. Гаубицы! Бомбометы! Танки!

2-й господин. Аспирином интересуетесь? Есть два вагона аспирина.

Ксидиас. Мсье Мишель, смотрите. Сила!

Воронов (бормочет). Славные парни… Очень усталые…

1-й господин. Ну, берегитесь! Ну, берегитесь, все голоштанники, захотевшие стать хозяевами. Все языкатые студентики, подстрекающие народ. Все бабы, начавшие заниматься мужскими делами. Все недострелянные каторжники в рваных штанах, вообразившие себя государственными деятелями. Ну, теперь берегитесь!

Идет армия союзников.