Лем СтаниславDigitalitis

Станислав Лем

Digitalitis

Очень кратко, но с определенной долей сарказма, можно утверждать, что в настоящее время СВЯЗЬ есть все, а РАЗУМ - ничто. Различные специалисты по сетям упражняются в вычислении количества битов и скорости их передачи в мировом масштабе. Как это обычно бывает с крупными технологическими инновациями, вначале все выглядит солнечно, а затем на этом солнце появляются пятна.

Признаюсь, что под давлением тенденций и обстоятельств, оказавшихся сильнее меня, я компьютеризовался, обзавелся факсом, модемом и имею уже когда-то, к сожалению, заведенный ящик для электронной почты. В этом последнем случае дело просто обстоит так, что чем более продолжительным необходимо установить телефонное соединение, тем большую ценность получает электронная связь, которая, особенно при соединениях на большие расстояния, становится по сравнению с телефоном намного дешевле.

Уже появились, и количество их постоянно растет, специализированные периодические издания, посвященные цифровой (digital) эре, на пороге которой мы, скорее всего, находимся. Наверное, следовало бы начать с пятен на этом новом солнце. Всякого типа фальсификации, сговоры, обманы, спекуляции, а также и несанкционированные исследования наиболее тщательно и профессионально охраняемых баз данных находят в Интернете очень удобные убежища и тайники, так как в нем проще сохранить анонимность источника, чем где бы то ни было. Очевидно, что глупости и бредни также благодаря Интернету могут распространяться молниеносно.

В Польше мы находимся пока в начале всех этих расходящихся дорог, в большой мере потому, что сетевая связь, как, впрочем, и любая другая, опирается на электронику, которая в высокой степени зависит от мощности поддерживающей ее инфраструктуры государства. А в то же время у нас в порядке вещей неожиданные аварии электрообеспечения. Вызванные такими авариями убытки прямо пропорциональны качеству и количеству устройств, зависящих от непрерывной подачи электроэнергии. Вспоминаю мой прилет в Москву, около полуночи, в то время, когда Андрей Тарковский начинал снимать фильм по моему роману "Солярис" [см. Приложение - В. Я.]. В будто бы первоклассной гостинице, в которую мы заехали, можно было в качестве питания получить исключительно водку, ломтики хлеба и черную икру. Мне тогда казалось, что всякие нормы пропитания в гостиничных ресторанах поставлены с ног на голову. Отмечу, что аварии электроэнергии преследовали меня все 40 лет существования ПНР и что после получения суверенитета ничего в этой области к лучшему не изменилось. А ведь необходимость надежного постоянного поступления электротока не вызывает сомнения, если мы собираемся вступить в цифровую эпоху.

Попытки введения каких-либо элементов цензуры в границы сети продолжаются во многих странах с сомнительными, если не совершенно напрасными, результатами. Защититься от вторжения картинок и текстов с засилием растущей аморальности можно, но очень трудно, так как принципом, лежащим в основе создания сети, является ее децентрализация, которая обеспечивает устойчивость от информационных ударов, при этом, очевидно, речь не шла о защите от какой-нибудь порнографии, а от шпионских и военных вторжений. Тем самым мы находимся в положении ученика чернокнижника, который вызвал силы, которыми не в силах овладеть. Уже одно только перечисление работ (статей или книг), посвященных безмерно разросшемуся применению сетевых соединений, невозможно поместить в одной статье.

Как каждая новая, повсеместно доступная инновация, проникновение вглубь сети может привести пользователя к маниакальной зависимости, что и происходит в действительности. Не вставая с кресла перед компьютером, можно потерять имущество в виртуальном казино или на бирже. Действительность так устроена, что обратные эффекты, т.е. получение имущества указанным способом, как-то менее правдоподобны. Много говорится о более невинных сторонах цифровой мании, например, подчеркивается ренессанс эпистолярной культуры благодаря электронной почте (e-mail). Действительно, писем пишется много и можно их высылать дословно с молниеносной скоростью во все стороны мира, но от этого их смысл не становится ни на волос умнее от содержания писем, нацарапанных каракулями на наихудшей бумаге.

Отсутствие компьютерного разума, и тем более сетевого, замещают нам различные "хранилища" (памяти) данных, делающие возможным движение в выбранном направлении внутри битовых лабиринтов сети: в распоряжении "digitalist'a" имеется около 1017 битов нагроможденной людьми информации. Как известно по отрывочным данным из американских источников, некая дама, которая испытывала недостаток средств на оплату высшего образования для своих детей, в настоящее время зарабатывает восемьдесят тысяч долларов ежемесячно. Источником этого золотого дождя, который принес ей Интернет, является просто секс. Ее база данных по названной тематике охватывает более одной тысячи пятисот предложений типа порно. Газеты утверждают, что анонимные пользователи этой услуги, как контактной, так и визуальной, приносят ей ежегодно один миллион долларов.

Но хватит о сексе. Крупные издатели книг, такие как Бертельсманн (Bertelsmann), настойчиво пытаются, насколько это возможно, перенести вопросы авторских прав в цифровое пространство. Пространство это создало уже около тридцати новых профессий, при этом подчеркивается, что лучшими пользователями, или точнее операторами, оказываются несовершеннолетние и даже дети. Если б эти дети преимущественно хотели друг с другом переписываться, это было бы неплохо, так как исследования американских специалистов показали, что детвора, с малых лет просиживающая перед телевизорами, в большом проценте случаев испытывает очень серьезные проблемы в пользовании родным языком. Они являются бедными жертвами безустанно бомбардирующей их мозг визуальной информации, передаваемой посредством телевизора. Поэтому использование сети для образовательных программ, прежде всего активизирующих мышление, является желательным.

Появились также различные виртуальные создания (фантомы), как, например, существующие исключительно в компьютере виртуальные зверюшки, и при этом я не говорю о вредных искушениях, распространяемых неисчислимым количеством игр для одного или нескольких участников, так как этой опасной новой маниакальности посвящены уже книги.

Из сети, как из своего компьютера, пользователь может уже сегодня получить очень многое, даже в реально недостижимой сфере. Я имею в виду изощренные программы, позволяющие так хорошо имитировать интеллект, и вместе с ним понимание того, что этим программам говорят или что для них пишут, что не одна из этих программ, возможно, имела бы успех в тесте Тьюринга. Если говорить о таких достижениях, то речь идет прежде всего о так называемых вероятностных ограничениях, внутри которых можно двигаться с мнимой свободой. Позволю себе объяснить это на упрощенном примере. Каждый, кто направляется в путешествие с большого железнодорожного вокзала, имеет перед собой огромную сеть сходящихся и расходящихся путей, поворотных пунктов, разворотных платформ, и обычно их бывает так много, что кому-нибудь наивному (например, ребенку) может показаться, что он в состоянии (взвесив количество вариантов, определяемых количеством различных направлений путей) двинуться в совершенно произвольном направлении. Реально же это не так, несмотря на то, какое разнообразие дорог представляет разнообразие рельсов. Когда, однако (здесь оставляю пример), кто-то хочет узнать, каким способом, когда и какой наименьшей ценой он мог бы добраться из Бостона до Парижа, компьютер может, причем синтезированным человеческим голосом, и, одновременно, изображением на мониторе или распечаткой, представить все наилучшие варианты дорожных передвижений. Спрашивающий совета необязательно отдает себе отчет в том, что так точно ему ответил Никто, и поэтому не раз будет склонен ответить: благодарю вас за точную информацию. В этом столько же смысла, сколько и в выражении благодарности стулу за то, что он не рассыпается под тяжестью нашего тела.

Программы, распознающие голос, речь, настраивающиеся на индивидуальные черты речи хозяина, уже функционируют, но, правда, еще не в Польше. Количество совершаемых при этом ошибок постоянно уменьшается. Возможностей для усовершенствований все еще много и вероятно, что связь связей, или огромные массивы модулей, содержащие данные словарей и их языковые правила, приведут к организации имитации понимания, которую неспециалисту будет все более трудно отличить от истинного рассудка. Таким образом, возникает образ серой, туманной сферы, за которой начинает высвечиваться лучик интеллекта, опирающегося на мысль, но скажем себе, что пока все вращающееся вокруг этой темы, или заменители понимания, не охватывает все еще истинные способности человеческого разума. Можно сказать, что мы пока (или в сети, или благодаря компьютеру, оснащенному новейшей и наилучшей лингвистической программой) все еще находимся будто бы в идеальном музее восковых фигур, наделенных достаточной автономией поступков. Таким образом, Пигмалиону может быть в конце концов удастся осуществить процесс оживления, но мы пока находимся от этого венца всех предшествующих усилий специалистов еще достаточно далеко.

Неизбежным является появление противников Интернета, которые необязательно и не всегда являются просто реакционерами. Наверное, можно быть счастливым и без компьютера, лучший довод - то, что я написал несколько десятков книг на обычной механической пишущей машинке, без какой-либо электронной помощи. Английский драматург Джон Осборн (John Osborn) заявил: "Компьютер является логическим продолжением развития человека: интеллект без морали". Правдой является то, что компьютеры ничего о моральности не знают, так как, ничего не понимая, они не могут быть признаны объектами, подпадающими под моральные кодексы. Добавим, наконец, слова Брижитт Бардо (Brigitte Bardote), которая сказала: "Несимпатично в компьютерах то, что способны они сказать только "да" или "нет", но не способны сказать "возможно". Однако время бежит неумолимо, и момент, когда слова госпожи Бардо имели еще некий привкус толкового афоризма, уже прошел. Компьютеры, управляемые операционными системами, основанными на отношении правдоподобия, уже существуют, но компьютер, который мог бы своего пользователя потчевать исключительно вероятностными решениями, мало кого осчастливит.

Краков, март 1998 года.