Роберт Грейвс, Рафаэль Патай.

Иудейские мифы. Книга Бытия.

Содержание

1 Семь дней творения согласно книге Бытия.

2 Творение согласно другим библейским текстам.

3 Мифическая космология.

4 Толкования сюжета творения.

5 Более ранние творения.

6 Описание первобытных чудовищ.

7 Буйвол и Зиз.

8 Падение Люцифера.

9 Рождение Адама.

10 Подруги Адама.

11 Рай.

12 Грехопадение.

13 Бунт Самаэля.

14 Рождение Каина и Авеля.

15 Акт любви.

16 Братоубийство.

17 Рождение Сифа.

18 Сыны Божии и дочери человеческие.

19 Рождение Ноя.

20 Потоп.

21 Пьянство Ноя.

22 Вавилонская башня.

23 Происхождение Авраама.

24 Рождение Авраама.

25 Авраам и идолы.

26 Авраам в Египте.

27 Спасение Лота Авраамом.

28 Рассеченные животные.

29 Измаил.

30 Авраам в Гераре.

31 Рождение Исаака.

32 Лот в Содоме.

33 Лот в Сигоре.

34 Жертвоприношение Исаака.

35 Авраам и Хеттура.

36 Женитьба Исаака.

37 Исаак в Гераре.

38 Рождение Исава и Иакова.

39 Смерть Авраама.

40 Проданное первородство.

41 Украденное благословение.

42 Жены Исава.

43 Иаков в Вефиле.

44 Жены Иакова.

45 Рождение двенадцати патриархов.

46 Возвращение Иакова в Ханаан.

47 Иаков в Пенуэле.

48 Примирение Иакова и Исава.

49 Насилие над Диной.

50 Рувим и Валла.

51 Иуда и Фамарь.

52 Смерть Исаака, Лии и Исава.

53 Иосиф во рву.

54 Иосиф и Зулейка.

55 Иосиф в темнице.

56 Иосиф становится над землею египетскою.

57 Голод.

58 Возвращение братьев.

59 Иаков в Египте.

60 Смерть Иакова.

61 Смерть Иосифа.

Послесловие.

Аббревиатуры, источники и аннотированная библиография.

Предисловие

Мифы — это драматические сюжеты, которые представляют собой нечто вроде священной грамоты, отвергающей или одобряющей существование древних институтов, обычаев, ритуалов, верований. Слово "миф" — греческого происхождения, мифология — это греческая концепция, и изучение мифологии основано на греческих примерах. Многие отрицают тот факт, что в Библии вообще есть какие-то мифы. Большинство мифов имеют дело с богами и богинями, принимающими участие в людских делах, прославляют соперничающих героев, тогда как Библия признает Единого Всемогущего Бога.

Все священные документы добиблейской поры на древнееврейском языке были утеряны или намеренно скрыты от глаз будущих поколений. Они включают в себя "Книгу Яхве" и "Книгу Яшара", эпическое повествование о скитаниях евреев в пустыне и их приходе в Ханаан. То, что они были созданы в поэтической манере, признанной древними иудеями, можно подтвердить отрывками из них, приведенными в Числах XXI, 14; X, 13 и 2-ой Книге Царств I, 18. Третья книга составляет семь частей указаний Иисуса, где он говорит о Ханаане (Иисус Навин XVIII, 9). "Книга жизни Адама" (Бытие) предоставляет подробный перечень первых десяти поколений людей от Адама до Ноя. "Книга Яхве" (Исайя XXXIV, 16), вероятно, содержала мифологический бестиарий. Некоторые другие утерянные книги, упоминаемые в Библии, например "Дела Соломона", "Книга генеалогии", "Цари Иудеи", "О царях Израиля", "О сыновьях Израиля", наверняка содержали мифологические цитаты.

Зато сохранилось довольно много священных документов тех времен, когда Библия была канонизирована. Евреи Европы и Африки были плодовиты на литературные труды. Они комментировали Моисеев Закон или сочиняли исторические, моралистические, анекдотические, назидательные комментарии к библейским текстам. В обоих случаях у авторов был в запасе большой мифологический материал, потому что миф всегда служил для поддержания сбивающих с толку законов, обычаев или общественных ритуалов.

Итак, канонические книги считались написанными по божественному внушению, отчего любой намек на политеизм из них вымарывался, но с апокрифическими книгами обращались более терпимо. Многие замалчиваемые мифы даже получили доступ в безусловно ортодоксальные мидраши. Например, в Книге Исхода мы читаем, что все кони фараона, колесницы его и всадники его преследовали сынов Израилевых до середины моря (Исход XIV, 23). Согласно одному из мидрашей (Mekhilta diR. Shimon 51, 54; Mid. Wayosha 52), Господь принял обличье кобылы и увлек похотливых египетских коней в воду. Деметра, богиня с головой кобылы, как рассказывали, точно таким же образом утопила кавалерию царя Пелопса в реке Алфее, и это был известный греческий миф. Однако для благочестивого читателя мидраша это была придуманная метафора, показывающая, что может сделать Бог, желающий защитить Свой Избранный Народ.

Библия лишь изредка намекает на потерянные мифологические богатства. Частенько отсылка столь немногословна, что ее даже не замечаешь. Некоторые, например, читают: "После него был Самегар, сын Анафов, который шестьсот человек филистимлян побил воловьим рожном; и он также спас Израиль" (Судей III, 31), — и они отождествляют мать Самегара с жадной до крови угаритской богиней любви, девственной Анат, в чью честь был назван Иеремиев священный город Анафоф. Миф о Самегаре невосстановим, и все же он, должно быть, наследовал материнскую воинственную удаль; да и воловье рожно, которым он побил филистимлян, несомненно, было даром ее отца бога-быка Эла.

Книга Бытия тем не менее все еще содержит кое-какие описания древних богов и богинь – униженных в качестве смертных женщин и мужчин, ангелов, чудовищ или демонов. Ева, названная в Книге Бытия женой Адама, отождествляется историками с богиней (Heba), женой хеттского бога бури, которая скакала обнаженной на спине льва и у греков стала богиней Гебой (Hebe), женой Геракла (см. 10, 10). Владыка Иерусалима во времена Телль Амарны (XIV в. до н. э.) называл себя Абду-Геба, то есть "слугой Евы" (см. 27, 6). А Лилит, предшественница Евы, совершенно исчезла из Библии, хотя о ней помнит Исайя, как о живущей в пустынных руинах (см. 10, 6). Судя по описаниям в мидрашах ее беспорядочной сексуальной жизни, она была богиней плодородия и в шумерском религиозном тексте "Гильгамеш и ива" (см. 10, 3-6) появляется как Лиллейк.

Существуют добиблейские упоминания ангела Самаэля, иначе Сатаны. Впервые он появляется в истории как бог-покровитель Самаля, маленького хеттско-арамейского царства, находившегося к востоку от Харрана (см. 13, 1). Еще один поблекший бог из древнееврейского мифа — Раав, морской царь, который неудачно бросил вызов Иегове (Яхве), Богу Израиля, — в точности, как греческий бог Посейдон бросил вызов своему брату Всемогущему Зевсу. Иегова, согласно Исайе, убил Раава мечом (см. 6, а). Угаритское божество, которому поклонялись как Ваал-Зевуву или Зевулу, в Экроне был обижен в качестве Веельзевула царем Охозией (4-ая Царств I, 2 ff), a много столетий спустя галилеяне обвинили Иисуса в торговле с этим "царем демонов".

Семь божеств-планет, заимствованных в Вавилоне и Египте, стали семью подсвечниками Меноры, священного семисвечника (см. I, 6). Они были соединены в единого абстрактного Бога в Иерусалиме — и точно так же с ними поступили священники Гелиополиса, Библа, друиды галлов и иберийцы из Тортозы. Презрительные упоминания богов враждебных племен, униженных Иеговой, постоянно появляются в исторических книгах Библии: например, Дагона филистимлян, Хамоса моавитян, Милхома аммонитян. Насколько нам известно от Филона из Библа, Дагон был планетарной силой. Однако Бог из ранних частей Книги Бытия практически неотличим от любого другого племенного божества (см. 28, 1).

Греческие боги и богини могли играть комедийные или драматические роли, интригуя в пользу любимых героев, потому что мифы рождались в разных городах-странах, которые то дружили, то враждовали. И все же среди евреев, едва Северное царство было разрушено ассирийцами, мифы стали монолитными и централизованными, и их центром почти всегда был Иерусалим.

В библейском мифе герои иногда представляют царей, иногда — династии, иногда — племена. Двенадцать "сыновей" Иакова, по-видимому, когда-то были независимыми племенами, которые соединились и образовали израильскую амфиктионию или федерацию. Местные боги и население не обязательно были арамеянами, хотя во главе стояли арамейские священники. Единственно Иосиф может быть идентифицирован — отчасти — как историческая личность. В Библии сказано, что все "сыновья" Иакова, кроме Иосифа, взяли в жены сестер-близнецов (см. 45, f), и это дает основание предположить: наследование происходило по материнской линии, хотя правление было патриархальным. Дина, единственная дочь Иакова, рожденная без сестры-близнеца, очевидно, представляла полуматриархальное племя, включенное в Израильскую конфедерацию. Книга Бытия повествует о том, как Дина была изнасилована Сихемом, а мидраш — о том, как она стала женой Симеона, но это надо читать как политический, а не семейный документ (см. 29, 1-3).

В Книге Бытия есть и другие намеки на матриархальную культуру, например, право матери давать имена своим сыновьям, которое все еще существует у арабов, и матрилокальный брак: "Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть" (Бытие II, 24). Этот палестинский обычай подтвержден рассказом о женитьбе Самсона на Далиле (Книга Судей), и он объясняет, почему Авраам, арамейский патриарх, пришедший в Палестину с гиксосскими ордами в начале второго тысячелетия до нашей эры, приказал слуге Елиезеру купить Исааку невесту у своих родичей по мужской линии в Харране, исключив тем самым женитьбу своего сына на ханаанской женщине, ибо ему пришлось бы тогда стать членом ее клана (см. 36, 1). Авраам уже отослал от себя сыновей, рожденных любовницами, чтобы у Исаака не было сонаследников (см. 35, b). В древних греческих мифах очевиден матрилокальный брак. Один из мифографов отмечает, что первым его нарушил Одиссей, когда увез Пенелопу из Спарты в Итаку; после развода она вернулась в Спарту.

Какими могущественными были богини в еврейской монархии, видно из возмущения Иеремии своими согражданами, которые видели причину падения Иудеи в своем разрыве с Анафой и кричали: "Восхвалим Царицу Небесную, как это делали наши отцы!"

Каждый правитель, решившийся изменить государственные институты, либо, подобно царю Осии, вынужденный идти на реформы, должен или сделать приписку к старому религиозному обоснованию, или написать новое, а это чревато манипуляцией или полной переделкой мифов. Было очевидно, что если Иудея — маленькое буферное царство между Египтом и Ассирией – намерено сохранить политическую независимость, необходимо ввести более строгую религиозную дисциплину и научить мужское население владеть оружием. Но до этого многие израильтяне успели перейти в ханаанейскую веру, в которой главную роль играли богини, а цари были их возлюбленными. Однако, как бы это ни было хорошо для мирных времен, такая религия не могла укрепить евреев и сделать их способными сопротивляться египетским и ассирийским армиям. Немногочисленное, но упрямое еврейское меньшинство было ведомо Гильдией Пророков, которое сочло необходимым рядиться под пастухов и скотоводов в честь своего деревенского Бога. Эти пророки поняли, что единственная надежда на национальную независимость лежит в авторитарном монотеизме, и постоянно осуждали прославление богинь в ханаанейских священных рощах. Книга Второзакония, написанная во времена Осии, запрещает многочисленные ханаанейские ритуалы, среди них проституцию, содомию и все виды идолопоклонничества. Наследственная передача короны Давида убедила всех вавилонских изгнанников принять ту же веру. Когда Зрубавел заново отстроил храм Иеговы, у Него больше не было конкурентов. Все Ваалы, Астарты, Анаты и прочие ханаанейские божества, насколько известно, умерли ко времени возвращения иудеев из рабства. Книга Бытия, которая гораздо теснее связана с греческой, финикийской, хеттской, угаритской, шумерской и прочими мифологиями, чем большинство правоверных иудеев и христиан желает признать, неоднократно редактировалась, начиная с VI в. до н.э., с морализаторской целью. Миф о Хаме был изначально идентичен мифу о заговоре Зевса, Посейдона и Гадеса против бесстыдного бога Крона. Самый младший из троих — Зевс — оказался самым бесстрашным и осмелился кастрировать Крона, после чего стал Небесным Царем. Однако о кастрации Ноя, произведенной Хамом (или Ханааном), нет ни слова в Книге Бытия (IX, 24) вплоть до следующей строки: "Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его". Отредактированная версия, имеющая целью нравственный урок сыновнего почитания, приговаривает Хама к вечной службе старшим братьям всего лишь за то, что ему случайно пришлось увидеть наготу своего отца (см. 21, 1-4).

Все же библейским редакторам не удалось убрать все "ненужные" упоминания о человеческих жертвоприношениях (см. 47, 11) и идолопоклонничестве, например, о поклонении терафиму (см. 46, 2). Праздник кущей, или ханаанейский праздник сбора винограда, не мог быть выброшен, так что его лишь лишили сексуальной окраски и превратили в радостное прославление Всемогущего Бога с помощью воспоминания о шатрах, которые израильтяне ставили в пустыне; но, несмотря на все это, легкомыслие верующих женщин продолжало беспокоить фарисейских мудрецов. Поэтому ханаанейский праздник мацы был также переосмыслен в память об израильском Исходе из Египта.

Главная тема греческой мифологии — постепенное низведение женщин от божественных существ до движимого имущества. Вот и Иегова наказывает Еву за Падение Мужчины. Чтобы еще больше унизить богиню Еву — в Книге Бытия сохранился ее титул "Мать Всего Живого", — мифографы представили дело так, будто она была создана из ребра Адама. В основе этого анекдотичного положения, несомненно, слово tsela, имеющее значение "ребра" и "спотыкания". Но мифографы более позднего времени придумали, будто Ева была сотворена из колючего хвоста Адама (см. 10. 9). Греки тоже сделали женщину ответственной за несчастливую судьбу человека, приняв сказку Гесиода о сосуде Пандоры, из которого глупая жена Титана выпустила на волю болезни, пороки, старость. Имя Пандоры — "все дары" — когда-то, заметим, было титулом Богини-Творительницы.

И через тысячу лет греческие мифы перечисляли все еще действующие проклятия и табу; в греческом аду содержались предостерегавшие остальных преступники вроде Тантала, съевшего запретное кушанье, Данаид, убивших своих мужей, Пейрифоя, посягнувшего на богиню. Но греки ничего не меняли в своих мифах из ханжеского благочестия, в отличие от приношения в жертву Авраамом своего сына Исаака, которое имело место первого числа месяца Тишри, когда весь Израиль дует в бараний рог, чтобы напомнить Богу о благочестии Авраама и испросить прощения за свои грехи. Или взять козла отпущения, который в Праздник Искупления напоминает о том, как Патриархи обманули Иакова, залив тунику Иосифа с длинными рукавами (или "многоцветные одежды") кровью ягненка (см. 53, 3). Хотя миф об Исааке соотносится в греческой мифологии с попыткой Афаманта принести в жертву Зевсу своего сына Фрикса, прерванной появлением Геракла и божественного овна, этот сюжет запомнился только благодаря барану с золотым руном, за которым отправились аргонавты Ясона. Книга Бытия представляет этот эпизод как критический в древнееврейской истории (см. 34, 9).

Греческие мифы не использовались как тексты для политической проповеди. Рассказ о плохом обращении Иакова с Исавом был пророческим в том смысле, что в один прекрасный день Исав должен избавиться от ярма Иакова, и, кстати, явно служил оправданием едомитянского восстания против Иудеи во времена правления царя Иорама (см. 40. 3). Тексту было придано новое значение, когда римские завоеватели согласились признать едомитянина Ирода Злодея царем иудеев. И тогда Едом стал синонимом Рима, а фарисеи посоветовали иудеям не устраивать вооруженного восстания, но терпением и терпимостью искупить плохое обращение их предка с Исавом (см. 40, 4). Всеобъемлющее историческое предвидение было дано израильским героям, включая знание еще не существовавшего Моисеева Закона; и кто бы в Священном Писании ни совершал серьезное действие, понятно, что он навечно определял судьбу своих потомков. Таким образом, Иаков, идя на встречу с Исавом, делит своих людей и свой скот на три части, посылая подарки с каждой группой, но через некоторый промежуток времени, он предупреждает своих потомков, что они должны всегда опасаться худшего. Как сказано в мидраше, Иаков молился: "Господи, когда обрушится на детей Твоих, оставь между ними расстояние, как я сделал на берегу реки Иавок" (см. 47, 2). Что касается апокрифических "Заветов двенадцати патриархов", то они свидетельствуют о точном знании патриархами будущей истории.

Миф об Иакове говорит еще об одном отличии в религиозных взглядах греков и иудеев. Иаков крадет стада и отары у своих родственников, меняя их окрас, но и греческий герой Автолик делает то же самое, следовательно, оба мифа имеют палестинское происхождение. Авто-лик — умный вор — и не более того. Но Иаков, переименованный в Израиля, должен был стать святым предком всех иудеев, поэтому его воровство следовало оправдать на основании того, что Лаван дважды обманул его самого. И вместо использования вульгарного волшебства, подобно Автолику, в отношении чужой собственности, Иаков выводит скот определенного окраса и утверждает свое владение законным способом. Евреям преподан урок того, что они могут защищать себя от угнетателей лишь законными способами (см. 46, 1).

Из подвигов греческих героев не выводили никаких нравственных уроков, разве что предостережение против непостоянства судьбы. Если разрушение Трои не принесло ничего, кроме неудачи, всем значительным греческим героям, да и знаменитым воинам более раннего времени Тесею и Беллерофонту был определен не лучший конец, то Авраам, Исаак, Иаков и Иосиф мирно скончались в своих постелях и были похоронены рядом со своими отцами. Этот контраст еще сильнее бросается в глаза, когда мы вспоминаем, что история взаимоотношений Иосифа и Зулейки, жены Потифара, идентична истории взаимоотношений Беллерофонта и его мачехи Антеи (см. 54, 1). Старшие иудейские пророки тоже были людьми, отмеченными свыше: Енох и Илия поднимались на Небеса, но и греческий провидец Тиресий знал об участи Фив и умер, спасаясь бегством, на пути к Дельфийскому храму. И хотя Моисей, который освободил свой народ от египетского Сфинкса — то есть от власти фараона, — должен был искупить некую вину на горе Фасга, он был с почетом похоронен и оплакан всем Израилем, более того, похоронен Самим Богом; тогда как Эдип, который тоже спас свой народ от фиванского Сфинкса и был примерно такого же происхождения, как Моисей, умер в позорном изгнании, преследуемый Фуриями, защитницами материнского права.

Главное различие между греческими и иудейскими мифами — помимо очевидного различия в отношении к чистоте, невинности, незапятнанности — заключается в том, что греки жили в царских аристократических сообществах; даже несмотря на определенные религиозные установления в некоторых городах-государствах, где власть была в руках жрецов, объявлявших себя потомками богов или героев. Лишь герой или его потомки могли рассчитывать на приятное времяпрепровождение после смерти на Счастливых Островах или Елисейских Полях. Души рабов и чужестранцев, какими бы праведниками они ни были, были осуждены на пребывание в Тартаре, где они летали, как слепые летучие мыши. Иудеи же, наоборот, верили, что все, следующие Моисееву Закону, вне зависимости от происхождения и положения, попадут в Небесное Царство, которое восстанет из пепла современного мира. Греки никогда не были до такой степени демократичны; даже исключая из Мистерий (которые давали посвященным уверенность в будущем пребывании в Раю) граждан с преступным прошлым, они ограничивали круг участников лишь рожденными свободными.

Греческие мифы являются документами для некоторых кланов — потомков Персея, Пелопса, Кадма и других — на правление в некоторых местах, пока они ублажают местных богов жертвоприношениями, танцами и процессиями. Ежегодные представления усиливали влияние обрядов. Иудейские мифы, в основном, национальные документы: миф об Аврааме — на владение Ханааном и патрилокальный брак; миф об Иакове — на статус народа Израиля как избранного народа; миф о Хаме — на владение ханаанейскими рабами. Другие мифы защищают высшую святыню горы Сион от соперничающих святилищ Хеврона и Сихема (см. 27, 6 и 43, 2). Немногие более поздние были записаны для решения серьезных теологических проблем: таких, как, например, происхождение зла в человеке, чей предок Адам был сотворен Господом по Своему образу и подобию и оживлен Его духом. Адам согрешил по невежеству, Каин — по доброй воле, и поэтому в более позднем мифе он является как плод незаконной близости Сатаны и Евы (см. 14, а).

Греческие мифы к такому элементу, как время, относятся без должной аккуратности. Царица Елена сохраняла свою красоту все десять лет осады Трои и еще десять лет после этого, а некоторые утверждают, что она родила царю Тесею дочь, причем задолго до начала осады. Эти два сюжета были сочинены не одним автором, и греческие ученые признали: или были две Елены, или один из мифографов допустил ошибку. В иудейских мифах Сарра остается неотразимо прекрасной, даже пережив девяностый год рождения; она беременеет, носит Исаака и кормит молоком не только его, но и всех соседских малышей. Патриархи, герои и цари живут почти по тысяче лет. Великан Ог переживает Ноев потоп, переживает Авраама и в конце концов умирает от руки Моисея. Время удлиняется. Адам видит все будущие поколения висящими на его гигантском теле; Исаак изучает Моисеев Закон (открытый десятью эпохами позднее) в Академии Сима, который жил за десять эпох до него. В самом деле, герой иудейского мифа не только находится под явным влиянием поступков, слов и мыслей своих предков и осознает свое влияние на судьбу своих потомков, он точно так же находится под влиянием поступков своих потомков и сам влияет на своих предков. Так, царь Иеровоам поставил золотого тельца в Дане, и это греховное действо ослабило силу Авраама, когда он за тысячу лет до этого преследовал там врагов.

Удивительные вмешательства раввинов в текст Книги Бытия продолжались и в средние века: образованные исследователи пытались ответить на такие вопросы, например, как освещался Ковчег, как кормили животных, был ли Феникс в Ковчеге (см. 20, i-j).

Греческие мифы не были озабочены судьбой нации, римские тоже, пока этот пробел не восполнили талантливые пропагандисты Августа — Вергилий, Ливии и другие. Профессор Хадас из Колумбийского университета указывает на тесную связь между "Энеидой" и "Исходом" — ведомый Богом исход отверженных в Землю Обетованную — и делает вывод, что Вергилий заимствовал сюжет у иудеев. Возможно также, что нравоучительные истории Ливия, взятые якобы из жизни Древнего Рима, но совершенно не мифические по своему стилю, были написаны под влиянием синагоги. Конечно же, римская мораль отличалась от иудейской, и Ливии оценивал личное самопожертвование выше правды и милосердия, так что бесчестные олимпийцы остались официальными римскими богами. Лишь когда иудейские мифы, заимствованные христианами, дали всем людям равное право на спасение, олимпийцы были отвергнуты окончательно. По правде сказать, некоторые из них вернулись к нам в обличье святых, и теперь обряды в их честь отправляются в виде церковных праздников, и все же аристократический принцип ушел в небытие. Нет смысла оспаривать и то, что греческие мифы до сих пор изучаются потому, что Церковь вошла в школы и университеты, где в обязательную программу включалось чтение классической литературы; да и названия созвездий, как бы иллюстрирующие греческие мифы, слишком укоренились, чтобы их менять. Тем не менее, именно патриархальная и монотеистическая иудейская мифология утвердила этические принципы западной жизни.

Наше сотрудничество было счастливым. Хотя старший из нас был воспитан в строгих принципах протестантизма, а младший — в столь же строгих принципах иудаизма, у нас ни разу не возник спор по поводу фактов или их исторической оценки; и каждый из нас дополнял познания другого в разных областях. Самой большой проблемой было решить, сколько цитат следует поместить в книгу, чтобы не наскучить просвещенной публике. Эта книга могла бы стать в два раза толще, если бы мы включили в нее псевдо-мифологические материалы последнего времени, которые могут поспорить в скуке даже с "Войнами детей Света и детей Тьмы", найденными среди свитков Мертвого моря, и уж тем более цитаты из трудов высокообразованных комментаторов, касающиеся всех не очень значительных пунктов нашего исследования. Мы приносим искреннюю благодарность Аврааму Бергеру и Френсису Паару, сотрудникам Нью-Йоркской публичной библиотеки, за их советы в области библиографии и Кеннету Гэю за помощь в подготовке книги к изданию. Несмотря на двойное авторство, "Иудейские мифы" дополняют "Греческие мифы" (Грейвс), если учесть одинаковую организацию материала.

Роберт Грейвс,

Рафаэль Патай.

1 Семь дней творения согласно книге Бытия.

[а] Когда Бог вознамерился сотворить Небо и Землю, то вокруг Него были лишь Тоху и Боху, то есть Хаос и Пустота. И Бездна, над которой носился Дух Божий, была одета во тьму.

Поэтому в первый день творения Он сказал: "Да будет свет!" И стал свет.

На второй день Он создал твердь, отделившую воду, которая была под твердью, от воды, которая была над твердью, и назвал твердь Небом.

На третий день Он собрал воду, которая была под небом, в одно место, и появилась суша. И назвал Бог сушу Землею, а собрание вод назвал Морями. И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, и дерево плодовитое.

На четвертый день Он создал солнце, луну и звезды.

На пятый день — пресмыкающихся, птиц и рыб.

На шестой день — скотов, гадов, зверей земных и человека.

На седьмой день Бог, довольный Своей работой, отдыхал. 1

[b] Но еще говорят, что, создав Землю и Небо, Бог создал пар, который орошал сухую землю, чтобы на ней могли расти травы и кусты. Кроме того, Он насадил сад в Эдеме и поместил там Адама, чтобы тот возделывал и хранил его. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных и последней создал женщину.2

Кеназ

4). Шесть из этих едомских племенных имен, то есть Кеназ, Нахаф, Зерах, Шамма, Иеус и Корей, появляются также как имена собственные и израильтянских колен Иуды, Вениамина и Левия, что может служить доказательством близких отношений Иудеи и Едома. Кроме того, Иегудифа ("Хвала Господу"), по сути, женская форма от имени Иуда, а имя Оливема в близкой форме "Оголива" — символическое имя, данное Иезекиилем (XXIII) Иуде (Иерусалиму), когда он клеймит блудодейство и идолопоклонничество. Племя Иуды расширилось за счет присоединения едомских кенезеян (Числа XXXII, 12; Судей I, 13) и кенеян (Судей I, 16), которые включали в себя хавилян, живших на территории Амалика (1 Царств XV, 7).

5). "Сыновья Елифаза", согласно Книге Бытия XXXVI, ??12, были внуками Исава и Ады, но о них сказано как о "сыновьях Ады" (стих 16). Внуки Васемафы также названы ее сыновьями в стихах 13 и 17, и в стихе 19 — "сыновьями Исава". Точно так же в Книге Бытия XLVIII, 5-6 внуки Иакова — Ефрем и Манассия — становятся его "сыновьями", таким образом устраняя колено своего отца Иосифа; однако Ефрем, по-видимому, занял свое положение приняв в себя племя Дины (см. 49. 3). Священническое племя Левия, которое не имело собственной территории, похоже, соотносится с честолюбивым и священным тринадцатым племенем. Эти тринадцатые племена имели символом миндальные ветки, находившиеся в Святилище по приказу Моисея, и из них лишь Аарон пустил ростки: таким образом Левий обозначен как Божий избранник для священничества (Числа XVII, 16-24). Миндаль символизирует Божию мудрость, и Семисвечник, или Менора, украшен листьями миндаля (Исход XXV, 31).

6). Книга Бытия особенно подчеркивает постоянную борьбу патриархальных иудеев против соседей, живших по законам матриархата (см. 36. 1). Так как Исав избрал путь компромисса между двумя системами, то мидрашские комментаторы почувствовали себя вправе сделать из его брака с дочерью патриархального клана Измаила возможно худшую модель.

43 Иаков в Вефиле.

[а] Ревекка позвала Иакова и сказала ему: "Исав, брат твой, грозит убить тебя, чтобы Измаил потом отомстил за твою смерть. Для чего мне в один день лишиться обоих вас? Беги к моему брату Лавану в Падан-Арам, и, когда утолится ярость Исава, я возьму тебя оттуда". А Исааку она сказала: "Я жизни не рада от дочерей хеттейских; если Иаков возьмет жену из дочерей херрейских, каковы эти, из дочерей этой земли, то к чему мне и жизнь?" Призвал Исаак к себе Иакова, благословил его и заповедал ему: "Не бери себе жены из дочерей ханаанских; встань, пойди в Месопотамию, в дом Вафуила, отца матери твоей, и возьми себе жену оттуда, из дочерей Лавана, брата матери твоей". И он вновь сделал предсказание:

Бог же Всемогущий

Да благословит тебя,

Да расплодит тебя

И да размножит тебя,

И да будет от тебя

Множество народов;

И да даст тебе

Благословение Авраама (отца моего),

Тебе и потомству твоему с тобою,

Чтобы тебе наследовать

Землю странствия твоего,

Которую Бог дал Аврааму! 1.

[b] К этому времени и Иакову, и Исаву исполнилось по шестьдесят три года. Говорят, что Ревекка, жалуясь на жен Исава, не назвала их имен, но в сильной ярости высморкалась в пальцы и стряхнула это на землю. И еще, когда Иаков бежал, Исав послал следом своего сына Елифаза с приказанием убить и ограбить его. Елифаз, знаменитый лучник, возглавил десять братьев своей матери и догнал Иакова в Сихеме. Иаков взмолился: "Возьми все, но сохрани мне жизнь — и Господь не забудет сие благое дело!" Елифаз раздел Иакова догола и принес его одежду домой, однако от милосердия Елифаза его отец Исав пришел в ярость. 2

[c] Опасаясь преследований самого Исава, Иаков свернул с главной дороги в Сихем и на закате оказался в Лузе. Из-за своей наготы он не пошел в город через ворота, а так как у него не было седла, то он использовал камень вместо подушки. Ночью Иаков видел во сне лестницу, которая стояла на Земле и верхом своим касалась Неба, а по ней всходили и нисходили Ангелы Божий. Еще он услышал голос, который сказал ему: "Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака; (не бойся). Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что сказал тебе".

Иаков проснулся и закричал в ужасе: "Истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал, как страшно сие место! Это не иное что, как дом Божий, это врата небесные!" Утром он поднялся рано, поставил камень памятником и возлил елей на верх его, положив обет: "Если Господь Бог будет со мною и сохранит меня в пути сем, и даст мне хлеб есть и одежду одеться, и я в мире возвращусь в дом отца моего, и будет Господь моим Богом, — то этот камень, который я поставил памятником, будет домом Божиим". Поэтому и место то называется Вефиль, то есть "Дом Божий". 3

[d] Говорят, что Луз стоял у подножия горы Мориа, на вершине которой было видение Иакову. И еще, что его подушка была двенадцатью камнями алтаря, поставленного Адамом и восстановленного Авраамом, однако Иаков поначалу облюбовал один камень, и тогда остальные закричали: "Положи, праведник, свою голову на меня!" Чудесным образом они соединились. Господь сказал: "Это знак того, что двенадцать праведных сыновей, которых Я дам тебе, станут единым народом! Разве не двенадцать знаков в Зодиаке, не двенадцать часов в дне, не двенадцать часов в ночи, не двенадцать месяцев в году? Так пусть будет двенадцать колен Израилевых!" 4

[e] Но говорят также, что Господь сначала создал ангелов, которые стали кричать: "Благословен Господь, Бог Израиля во веки веков!" А когда Господь сотворил Адама, они спросили: "Господи, должны ли мы прославить его?" И Бог ответил: "Нет, он вор и съест запретный плод". Когда родился Ной, они опять спросили: "Это он?" Бог ответил: "Нет, он пьяница". Когда родился Авраам, они опять спросили: "Это он?" Но Бог ответил: "Нет, его не обрезали в положенное время". Когда родился Исаак, они спросили: "Это он?" Бог ответил: "Нет, он любит старшего сына, который ненавидит Меня". Но когда родился Иаков и ангелы опять обратились к Господу с тем же вопросом, Он вскричал: "Это он! Его имя Иаков изменится на Израиль, и все его сыновья будут славить его!"

Иаков был выбран как образец для ангела с человеческим лицом в колеснице Божией, которую Иезекииль видел во сне; и его неясное и безволосое изображение отпечатано на Луне. 5

[f] Говорят еще, что ангелы из сна Иакова были царскими хранителями четырех угнетенных народов. Царь Вавилона взошел на семьдесят ступенек и спустился вниз; царь Мидии поднялся на пятьдесят две ступеньки и спустился; царь Греции поднялся на сто восемьдесят ступенек и спустился; но царь Едома шел выше и выше, исчезая из поля зрения Иакова. И Иаков вскричал в страхе: "Он никогда не сойдет вниз?" Но Господь успокоил Иакова: "Не бойся, мой слуга Иаков! Даже если он достигнет последней ступени и усядется рядом со Мной, Я сброшу его вниз. Иди, Иаков, поднимись наверх! Тебя я никогда не прогоню вниз". Иаков, однако, оробел, чем обрек Израиль на подчинение четырем царствам земли. 6

[g] Когда Иаков полил елеем с Небес памятник, Господь спрятал его глубоко под землю, и теперь он называется Краеугольным Камнем, или "пупом земли", на котором стоит Соломонов Храм. 7

1 Бытие XXVII, 42; XXVIII, 5.

2 Jubilees XXV. i ff; Gen. Rab. 767; Mid Sekhel Tobh 119; Mid. Hagadol Gen. 437; Sepher Hayashar 96-98.

3 Бытие XXVIII, 10-22.

4 Gen. Rab. 780-782; Bereshit Rabbati 118; PRE, ch.35; Sepher Hayashar 98; Mid. Tehillim 399; B. Hullin gib; Seder Eliahu Rabba 29; Tanhuma Buber Gen. 181.

5 Tanhuma Buber Lev. 72-73; cf. Ginzberg, LJ, V. 275, 291.

6 Lev. Rab. 29. 2; PRE, ch. 35; Pesiqta diR. Kahana 150и– 151a; Mid. Tehillim 347.

7 PRE, ch. 35; Mid. Tehillim 400.

1). Вефиль, который был Ханаанейским святилищем задолго до иудейской патриархальной эпохи, располагается в десяти милях к северу от Иерусалима и в миле к востоку от Луза. Его название сохранила арабская деревня Бетин. Археологи свидетельствуют, что с XXI в. до н. э. и по I в. н. э. здесь почти постоянно находилось поселение. Святость Вефиля подтверждается мифом о жертве, принесенной здесь Авраамом по пути в Египет (см. 26 а) и по пути обратно (см. 27 а). В почти доисторические времена Судей Израилевых Божий Шатер Ассамблеи, где находился Ковчег, располагался здесь (Судей XX, 26-27; XXI, 2-4). Религиозное значение Вефиля было первостепенной важности вплоть до воцарения Саула (1 Царств X, 3; XIII, 4), и хотя, когда Соломон построил Храм в Иерусалиме, оно несколько преуменьшилось, потом значение Вефиля опять возросло, когда Реховоам и Иеровоам разделили империю на две части и Северное Царство выбрало Вефиль как место главной святыни (3 Царств XII, 29-33).

2). Миф о Лестнице, утверждающий Вефиль в качестве "Небесных Ворот", которые Господь открыл основателю Израиля, и рассказывающий о помазании елеем знаменитого местного massebah, или священной колонны (см. 27. 5), датируется эпохой Судей Израилевых. Однако версия, отождествляющая Вефиль с горой Морией и каменную подушку Иакова с камнем, на котором Соломон воздвиг Храм, должна датироваться более поздним временем, после того, как царь Иосия разрушил или осквернил (628 г. до н. э.) все "капища высот", посвященные ханаанейским богиням Анате и Ашере, и реформировал Храмовые богослужения в Иерусалиме. Только после этого декорации видения Иакова могут быть по желанию перенесены в Иерусалим из известного святилища Вефиля.

3). Благословение Господа безусловно, однако Иаков считает для себя необходимым обещать Ему свою благодарность, то есть почетное жилище в памятнике-столпе и десятину от всех богатств, полученных Божиим благословением. Его просьба о еде, одежде и безопасном путешествии связана с мидрашским сюжетом об ограблении его Елифазом.

4). Ступени, по которым поднимались ангелы-хранители, представляют годы власти их народов над Израилем: семьдесят лет вавилонского пленения — от падения Первого Храма (586 г. до н. э.) до завершения строительства Второго Храма (516 г. до н. э. или, что более достоверно, 515 г. до н. э.); следующие пятьдесят два года (пятьдесят восемь) — подчинение мидиянам, закончившееся возвращением иудеев из плена во главе с Ездрой, которое произошло во времена Кира Великого (457 г. до н. э.); и сто восемьдесят лет эллинистического правления — от завоевания Палестины Александром Великим (333 г. до н. э.) до восстановления независимого Иудейского царства Маккавеями (153 г. до н. э.). Непрерванное восхождение Едома (см. 40. 4 и 41. 3) показывает, что именно этот мидраш датируется периодом Римской власти в Палестине, который начался с захвата Помпеем Иерусалима в 63 г. до н. э. и продолжался до Персидского завоевания (614—629 гг. н. э.). 5). Греческое слово baetylos обозначает конусообразный столп (колонну), периодически поливаемую елеем, вином или кровью, в котором обитает бог и который, как говорят, упал с неба — подобно белемниту (чертову камню, фульгуриту, громовой стреле), камню бога Термина в Риме или Палладию в Трое. Поскольку греки персонифицировали Baetylus (Бетил), и он стал сыном бога неба Урана и богини земли Геи, и поскольку, согласно свидетельству Санхуниатона, Эл (идентифицированный Филоном из Библа с Кроном) имел то же происхождение, baetylus, похоже, заимствование финикийского или иудейского Бейт-Эла, что означает "Дом Бога Эла". Гесихий также пишет, что камень, подменивший маленького Зевса, проглоченный Ураном и.позже выплюнутый, показывали в Дельфах и называли "Бетилом". Жрецы каждый день поливали его маслом и, если верить Павсанию, в торжественных случаях покрывали шерстью. Фотий, византийский ученый IX столетия, упоминает несколько "бетилов" на горе Ливан, о которых рассказывали замечательные сказки. Это имя может быть приложимо и к женскому божеству: так, в Храмовых записях конца V в. до н. э. об иудейской колонии в Элефантине упоминается богиня по имени Анатбетил. 6). Тому, что двенадцать патриархов были праведниками, самым очевидным образом противоречит Книга Бытия. Все они, кроме маленького Вениамина, вступили в заговор с целью убийства своего брата Иосифа, а потом продали его в рабство и сказали, будто его растерзал дикий зверь. Рувим наставил рога Иакову и получил посмертное проклятие (Бытие XXXV, 22; XLIX, 4. – См. 50 а). Левий и Симеон тоже были прокляты за предательскую резню в Сихеме (Бытие XXXIV, 25-31; XLIX, 5-7. –См. 40 d); а Вениамину была обещана счастливая жизнь, посвященная грабежам (Бытие XLIX, 27. — См. 60 е). Все же апокрифические "Заветы двенадцати патриархов" представляют их всех как источники праведности и мудрости. Иисус цитирует "Завет Иосифа" (XVIII. 2) в Евангелии от Матфея и "Завет Левия" (XIII. 5) в Евангелии от Матфея VI, 19.

44 Жены Иакова.

[а] Продолжая путешествие в Падан-Арам, Иаков увидел три стада мелкого скота, лежавшие вокруг колодезя недалеко от города. Пастухи, которых он спросил о своих родичах, сказали, что знают Лавана, сына Нахорова, и еще сказали:

— Вот, Рахиль, дочь его, идет с овцами.

— Почему вы не поите скот? — спросил их Иаков.

— Не можем, пока не соберутся все стада, только тогда отвалят камень от устья колодезя.

Вскоре подошла Рахиль с мелким скотом своего отца Лавана, и Иаков одной рукой отвалил камень от устья колодезя и напоил ее овец. Говорят, что воды чудесным образом поднялись и оставались на одном уровне во все пребывание Иакова. 1 Потом он открылся Рахиль и поцеловал ее, и заплакал. Говорят, он плакал, потому что много лет назад Елиезер привез богатые подарки от Авраама, когда предлагал Ревекке стать женой Исаака; а он, их сын, явился без ничего. Но другие говорят, он плакал, потому что пастухи стали ревниво перешептываться, когда он по-братски поцеловал Рахиль. 2

[b] Рахиль побежала домой сообщить об Иакове, и вскоре к колодезю пришел Лаван, обнял племянника и пригласил его к себе в дом. Лаван рассчитывал на еще более богатые дары, чем те, что привез Елиезер, и, хотя Иаков пришел пешком и даже без узелка, решил, будто он прячет золото в поясе под одеждой. Когда они обнялись, Лаван обшарил Иакова и не нашел пояс. Тогда он поцеловал его в губы, думая, что тот прячет жемчужины во рту. И тут Иаков сказал: "Дядя, ты не найдешь у меня ни каких богатств, потому что Елифаз ограбил меня по дороге, сын моего брата Исава". 3

[c] Лаван подумал: "Иаков пришел ко мне с пустыми руками, ожидая, что я буду кормить и поить его за моим столом, возможно, целый год!" И он решил испросить совет у своего терафима.

Соорудив пророчествующего идола, арамеи из Харрана убивали перворожденного сына и сохраняли его голову в рассоле с вином и специями. Они произносили заклинания, клали под язык золотой диск с выгравированным на нем именем демона, помещали голову в стену, зажигали лампы, простирались ниц на полу и задавали вопросы, на которые голова отвечала шепотом. У них были еще и другие божества: идолы из золота и серебра, составленные кусок за куском в определенные часы и облеченные звездами предсказывать будущее — у Лавана, знаменитого астролога, такие тоже имелись. Он поклонился им и спросил: "Как мне должно поступить с моим гостем, который сейчас находится в моем доме и ест мой хлеб?" И они шепотом ответили ему: "Бойся прогневить этого человека, потому что его звезды находятся в самом счастливом расположении! Ради него Господь благословит тебя за все, что есть у тебя в доме и в поле". Лаван задумался: "А что если я попрошу Иакова послужить мне и он запросит много денег?" Терафим прочитал его мысли и прошептал: "Заплати ему женщиной. Он попросит у тебя женщину. Когда же он пригрозит, что уйдет домой, предложи ему другую женщину, и он останется". 4

[d] Миновал месяц, и Лаван спросил Иакова: "Скажи мне, что заплатить тебе?" Иаков ответил: "Я буду служить тебе семь лет за Рахиль". Лаван воскликнул: "Лучше отдать мне ее за тебя, нежели отдать ее за другого кого". И они ударили по рукам. 5

[e] Говорят, что поначалу Рахиль и ее старшая сестра-близнец Лия были одинаково прекрасными, но когда Лия услыхала, как люди говорят, будто сыновья-близнецы Ревекки собираются взять в жены двух дочерей Лавана — старший старшую, и младший младшую — она спросила: "Что люди думают об Исаве, сыне Ревекки?" И услыхала в ответ: "Он злой человек и ведет себя как разбойник". — "А что известно об Иакове?" И ей ответили: "Он праведник и как должно ухаживает за стадами своего отца". Лия расплакалась: "Увы мне! Неужели Господь не убережет меня от брака с разбойным Исавом?" Так как она постоянно плакала, то глаза у нее сделались некрасивыми, зато Рахиль, которая ничего дурного не слышала об Иакове, все хорошела и хорошела. 6

[f] Иаков, хотя и знал, что старшая дочь должна выйти замуж первой, думал: "Исав уже ненавидит меня, потому что я обманом лишил его первородства и благословения, а теперь, если я возьму Лию, он явится сюда и убьет меня. Нет, Рахиль должна быть моей". 7

[g] Рахиль предостерегла Иакова: "Не доверяй моему отцу!" — "Ему меня не провести!" — похвастался Иаков. И она спросила: "А праведникам разве можно обманывать?" Он ответил: "Только если отвечать обманом на обман. Скажи, что замышляет твой отец?" — "Боюсь, — ответила Рахиль, — что он прикажет Лии занять мое место в нашей темной спальне, и это легко сделать здесь, потому что у нас мужчина не спит со своей женой ни при солнечном свете, ни при свете факелов. Я слыхала, что на распутном Западе это по-другому".

"Тогда давай договоримся об условном знаке, — сказал Иаков. — Я приму женщину, которая первым делом коснется большого пальца у меня на правой ноге, потом большого пальца на правой руке, потом мочки на правом ухе". "Я запомню", — пообещала Рахиль.

[h] Иаков сказал Лавану: "Мне известно, что вы, восточные люди, большие мастера на всякие хитрости. Но знай, что я служу тебе семь лет за Рахиль, твою младшую дочь, а не за Лию, твою старшую дочь с некрасивыми глазами, и не за какую-нибудь другую женщину по имени Рахиль, которую ты, возможно, собираешься привести для меня с базара".

"Племянник, мы отлично понимаем друг друга", — ответил Лаван. 9

[i] Иаков служил Лавану семь лет, и эти годы пролетели, словно одна неделя, так сильно Иаков полюбил Рахиль. В самый последний день Иаков отправился к Лавану и сказал: "Ну же, дядюшка, готовь свадебный пир!" Лаван пригласил весь Падан-Арам к себе домой, но в спальню отослал Лию, и Иаков не узнал о подмене до самого утра! Что до Рахили, то как бы она ни любила Иакова, она любила и Лию тоже, поэтому сказала себе: "Как бы из-за наших с Иаковом тайных знаков не опозорить мою сестру! Надо обо всем ей рассказать". Поэтому, когда Иаков окликнул невесту, Лия ответила голосом Рахили: "Это я!" А потом прикоснулась к Иакову в точности так, как он договорился с Рахилью, сначала до большого пальца на правой ноге, потом до большого пальца на правой руке, потом до мочки на правом ухе.

[j] Едва появились первые лучи солнца, как Иаков накинулся на Лию с упреками: "Обманщица и дочь обманщика!" А Лия улыбнулась ему и сказала: "Не может быть ученицы без учителя. Из твоих собственных уст я слышала, как мой слепой дядя Исаак назвал тебя "Исавом" и ты ответил ему голосом Исава. Я хорошо запомнила твой урок". Потом Господь вознаградил Рахиль за ее сестринскую любовь, ибо Самсон, Иисус и царь Саул — ее потомки.

Иаков накинулся с упреками и на Лавана: "Я служил тебе семь лет за Рахиль, а ты обманул меня! Забери свою дочь Лию и отпусти меня. Ты поступил нечестно!"

Лаван кротко ответил ему: "В нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей; окончи неделю этой, потом дадим тебе и ту за службу, которую ты будешь служить у меня еще семь лет". 11

[k] Иаков согласился, и Лаван, помня о совете терафима, дал ему двух женщин, помимо Лии и Рахили — Зелфу, рабыню Лии, и Валлу, рабыню Рахили. Они тоже были дочерьми Лавана, но от рабынь, и позднее Иаков принял обеих в свою постель. 12

1 Бытие XXIX, 1-10; PRE, ch. 36; Gen. Rab. 817; Targum Yer. ad Gen. XXVIII. 22 and XXI. 22.

2 Бытие XXIX, 11-12; Gen. Rab. 811-812.

3 Бытие XXIX, 12-13; Mid. Hagadol Gen. 460461.

4 Yalqut Reubeni ad Gen. XXIX. 15; Tanhuma Wayetse 4ob; PRE, ch. 36; Sepher Hayashar 103.

5 Бытие XXIX, 14-19; Gen. Rab. 813-814.

6 B. Baba Bathra 123a; Tanhuma Buber Gen. 152, 157; Gen Rab. 815-816; 821-822.

7 Tanhuma Buber Gen. 153, 157.

9 Gen. Rab. 816.

10 Бытие XXIX, 20-24; B. Megilla 13b; В. Baba Bathra 1233;

Gen. Rab. 819.

11 Бытие XXIX, 25-27; Gen. Rab. 814, 819; Tanhuma Buber Gen. 153; B. Sukka 27b; B. Megilla 13b; В. Baba Bathra 123a; Jubilees XXVIII. 4-9.

12 Бытие XXIX, 28-30; Gen. Rab. 870; PRE, ch. 36; Targum Yer. ad Gen. XXIX. 24; Bereshit Rabbati 119.

1). Только любовь Исаака к своему первенцу Исаву могла побудить его не дать Иакову достойных даров для невесты и ее родичей; однако чтобы это не читалось как наказание за ворованное благословение, нам рассказывают о разбойном нападении Елифаза, которым Иаков, как это ни неправдоподобно, объясняет свой приход с пустыми руками. Лаван понимает, что Исаак как наследник Авраама мог купить Иакову самую дорогую невесту в Харране, а вместо этого отослал его из дома без слуг и достойных даров. Однако бедные молодые арабы до сих пор служат своему будущему тестю, платя за невесту трудом, и Иаков подал им достойный пример.

2). Лаван не смолчал в ответ на упреки Иакова: "В нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей" (Бытие XXIX, 26). Его ответ подразумевает то, что обычай важнее любого соглашения, если оно противоречит ему. И Иаков принимает это, так как ничего не возражает. Таким образом, миф утверждает "великолепный закон", который "Book of Jubilees" желала распространить на весь Израиль.

3). Полигамия остается законной на Ближнем Востоке и для мусульман и для иудеев, однако теперь ее редко практикуют. К женитьбе на двух сестрах, хотя и запрещенной Книгой Левит XVIII, 18, относились вполне терпимо вплоть до конца VI в. до н. э., поскольку Иеремия (III, 6 ff) и Иезекииль (XXIII, l ff) символически пишут о женитьбе Господа на сестрах Израили и Иудее, или Оголе и Оголиве.

4). "Жители Востока", настаивающие на темноте в спальне, — арреяне, персы и мидиане. Иаков был заподозрен в западной нескромности, какую позволил себе Авессалом, когда вошел в гарем своего отца на глазах всего Израиля (2 Царств XVI, 22).

5). Тайные знаки, о которых договариваются Иаков и Рахиль, являются, согласно Аврааму Азулаю, комментатору Писания XVI столетия, ритуалом, выполняемым женихом и невестой в их первую брачную ночь. Она должна коснуться по очереди большого пальца на правой ноге, большого пальца на правой руке и мочки правого уха; что не только пробуждает желание мужчины честно произвести потомство, но и изгоняет трех демонов, которые находятся поблизости и возбуждают похоть. Если женщине повезет, то она может достичь счастья и дать жизнь обрезанному сыну (см. 19 с и 38 е). Священ-" ник, который мажет кровью священной жертвы в названных местах, избавляет себя от осквернения (Левит XIV. 14, etc).. В ритуале kapparah в канун Дня Искупления кровь петуха также изгоняет демонов похоти.

6). Терафим, подобный тем, что были у Лавана и Давида (1 Царств XIX, 13-16) и Мисы (Судей XVII. 5 ff), хотя и "отставленные", как требует Вторая Заповедь, все же были еще в обычае. Осия (III, 4) пишет в VIII в. до н. э., что сыны Израилевы долгое время будут оставаться без жертвы, без жертвенника, без эфода и терафима. Терафимы — это домашние или деревенские боги, возможно, изображения предков из металла, дерева или терракоты (4 Царств XXIII. 24; Иезекииль XXI, 1: Захария X. 2), с которыми советовались до времен Иуды Маккавея (2 Маккавейская XII, 40), когда мужчины еще носили своих терафимов под туниками. Иуда, подобно Самуилу (1 Царств XV, 33), считал прорицательство занятием богопротивным, и его ужаснуло сделанное им открытие. Мидрашитское описание мумифицированных человеческих голов, используемых в ритуале прорицания в Харране, подтверждается Иаковом из Эдессы и собранием местных сказок Хволсона. "Терафим"(и единственное и множественное число) означает и одно божество, и два, и больше.

Глазная болезнь Лии, возможно, трахома, была довольно распространенной переносимой мухами инфекцией, лекарство от которой нашли совсем недавно.

45 Рождение двенадцати патриархов.

[а] Так как Иаков ненавидел Лию с тех самых пор, как Лаван навязал ее ему, Господь в милосердии Своем отверз ее утробу, и Лия родила сына. Она назвала его Рувимом, сказав: "Господь призрел на мое бедствие и дал мне сына, ибо теперь будет любить меня муж мой". Потом Лия зачала опять и родила Симеона, сказав: "Господь услышал, что я нелюбима, и дал мне и сего". Она зачала в третий раз и родила Левия, сказав: "Теперь мой муж соединится со мной в любви, ведь я родила ему трех сыновей". И, наконец, она родила четвертого сына Иуду, сказав: "Теперь-то я восхвалю Господа". Потом Иаков по просьбе Рахили перестал спать с Лией.

Рахиль же, все еще бесплодная, сказала Иакову:

— Дай мне детей, а если не так, я умираю. Иаков разгневался:

— Разве я Бог, Который не дал тебе плода чрева?

— Помолись же надо мной, как Авраам молился над Саррой, — попросила Рахиль.

Тогда Иаков спросил:

— А ты сделаешь, как сделала Сарра, и положишь соперницу ко мне в постель?

— Если ревность делает меня бесплодной, — ответила Рахиль, — возьми мою служанку Валлу, и пусть она родит на колени мои, чтобы и я имела детей от нее.

Иаков взял к себе Валлу, она зачала и родила сына, и сказала Рахиль:

— Судил мне Бог, и услышал голос мой, и дал мне сына!

Посему она нарекла его Даном. Валла же родила второго сына, и сказала Рахиль:

— Борьбою сильною боролась я с сестрою моею и превозмогла.

И нарекла мальчику имя Неффалим.

Лия увидела, что перестала рожать, и взяла служанку свою Зелфу, и дала ее Иакову в жены. Когда Зелфа родила сына, Лия сказала:

— Прибавилось.

И она нарекла его Гадом.

Зелфа же родила другого сына, и Лия сказала:

— К благу моему, ибо блаженною будут называть меня женщины.

И нарекла ему имя: Асир.

После этого Иаков спал лишь с Рахилью, и Лия люто возненавидела ее. Однако и Рахиль все время боялась, как бы ее не отправили в Падан-Арам из-за ее бесплодия, где на нее предъявит права ее двоюродный брат Исав. 1

[b] Как-то раз во время жатвы пшеницы Рувим, который пас осла Иакова, пошел в поле, нашел мандрагоровы яблоки и принес их своей матери Лии. Эти волшебные корни напоминают маленьких человечков, цветы же распускаются огненно-красные и в темноте странно светятся. Мандрагора встречается в долине Беер, что к северу от Махары в Иудее, и не только усиливает привлекательность женщины, но и лечит ее от бесплодия. Растение изо всех сил сопротивляется, когда его сажают в землю, если не полить его менструальной кровью, или женской водой; но даже в этом случае его опасно касаться, если оно перевернуто. Те, кто добывают мандрагору, подкапывают ее, пока в земле не остаются лишь кончики корней; тогда они привязывают к ней собаку и уходят. Собака следует за хозяином, вытаскивает растение из земли и тотчас умирает, удовлетворяя тем самым мстительный дух растения. 2

[с] Рувим не узнал мандрагору ни по особому запаху, ни по копьевидным листьям, поэтому, ничего не подозревая, привязал к ней осла и зашагал прочь. Осел вытащил мандрагору из земли, и она издала вопль, от которого стыла кровь, и осел свалился замертво. Рувим хотел принести мандрагору своей матери Лии, чтобы показать, отчего умер осел; но Рахиль встретила его по дороге и выхватила у него мандрагору. Рувим громко заплакал, выбежала из шатра Лия и стала спрашивать, что случилось.

— Она украла моих человечков! — рыдая, пожаловался он. — Пусть отдаст их!

Лия потребовала вернуть растение.

— Нет, нет, — тоже заплакав, взмолилась Рахиль. — Они будут моими сыночками, если Господь не дает мне детей.

Лия закричала:

— Неужели тебе мало того, что ты завладела моим мужем? Ты еще хочешь украсть у меня его старшего сына?

— Дай мне мандрагоры твоего сына, и пусть Иаков ляжет с тобою эту ночь, — сказала Рахиль.

Лия не посмела отказаться, и когда услыхала вечером топот копыт осла, на котором Иаков возвращался вечером домой с поля, побежала навстречу ему.

— Ты должен войти ко мне сегодня, — кричала она, — потому что я купила тебя за мандрагоры сына моего!

Иаков неохотно подчинился, и Лия зачала, и родила Иакову пятого сына, которого нарекла Иссахаром, сказав:

— Бог дал возмездие мне за то, что я отдала служанку мою мужу моему.

Господь не рассердился на Лию за то, что она пренебрегла женской скромностью, зовя к себе Иакова, ибо она сделала это не из похоти, а из желания увеличить числом колена Израилевы. И Он постановил, что дети Иссахара будут владеть знанием погоды и астрономии.

Благодарная Рахиль поела мандрагоры, наконец-то зачала и родила сына. Она нарекла его Иосифом, сказав:

— Снял Бог позор мой. Он даст мне и другого сына. 3

[d] Лия родила еще шестого сына, которому нарекла имя Зевулон, сказав:

— Бог дал мне прекрасный дар; теперь будет жить у меня муж мой, ибо я родила ему шесть сынов! 4

[e] Вениамин родился много времени спустя, когда Иаков возвращался из Падан-Арама. Вместе с женами, стадами мелкого и крупного скота он вышел из Вефиля, и когда еще оставалось некоторое рас стояние до Евфрафы, Рахиль родила, и роды ее были трудны. Миновал день, может быть, миновали два дня, и повивальная бабка сказала Рахили:

— Не бойся, ибо и это тебе сын.

И когда выходила душа из Рахили, ибо она умирала, то нарекла ему имя Бенони, прошептав: – Воистину, это сын моей печали).

Но Иаков назвал младенца Вениамином, что означает "сын моей правой руки". Печалясь, что не может похоронить Рахиль в пещере Махпела, Иаков поставил на ее могиле памятник, который до сего дня можно видеть в Евфрафе возле Рамы. 5

[f] Все двенадцать патриархов, за исключением Иосифа, взяли в жены сестер-близнецов, а Вениамин — даже две пары сестер. Лия родила еще дочь Дину. Иаков развелся бы с Лией, но она родила ему так много сыновей, что он в конце концов сделал ее главной в своем гареме. 6

[g] Говорят, чтобы увековечить память о найденных Рувимом мандрагорах, представители его колена всегда имели на своем штандарте фигурку человека. Но говорят также, что Рахиль никогда не ела мандрагоровых яблок, что могло бы считаться колдовством, но подарила их священнику, и Господь отплатил ей за то, что она одолела сильное искушение, двумя сыновьями. 7

1 Бытие XXIX, 31; XXX 13; Gen. Rab. 829-830; Tanhuma Buber Gen. 158; Agadal Bereshit 103-105.

2 Бытие XXX, 14; Gen. Rab. 837; Yer. Erubin 26c; Yer. Shabbat 8b; Zohar Gen. 268, 314; Josephus, Wars VII 6. 3.

3 Бытие XXX, 14-24; Midrash Agada Gen. 112; Abraham Saba, Seror HaMor, Venice, 1523, p. 343; Test, of Issachar I-II; Gen. Rab. 841, 1282; B. Niddah 313; Mid. Legah Tobh Gen. 152; B. Erubin 100b.

4 Бытие XXX, 19-20.

5 Бытие XXXV, 16-20.

6 Бытие XXX, 19-21; PRE, ch. 36; B. Baba Bathra 123a; Gen. Rab. 823.

7 Sepher Haqane 32b; Midrash Agada Num. 78; Test, of Issachar II.

1). Книга Бытия предлагает популярную этимологию имен двенадцати патриархов, частично вполне приемлемую. Рувим (R'ubben) означает "смотри, сын" и вряд ли может соответствовать ra`'ah b’onyi (Господь призрел на мое бедствие) (см. 50. 3). И хотя имя Дан, как совершенно справедливо сказано, имеет корень dan (судить) и таким образом объясняется в Книге Бытия XXX, 6 и XLIX, 16, да и слова Рахили "судил мне Бог" (dananni elohim) соответствуют аккадской фразе shamash idinanni (судит меня Шамаш!), что соответствует аморрейскому и кафаванейскому именам, все же Дан поначалу был титулом племенного вождя. Дина — женская форма от Дана.

2). Потомки Ефрема получили свое племенное имя "плодородная полоса" от омываемых реками холмов, где они жили ок. 1230 г. до н. э. во время завоевания Палестины; а Вениамин (сын моей правой руки или сын Юга) означает, что это племя занимало Южный Ефраим. Бен-они, однако, древнее имя и имеет значение "сын Она" — египетского города, упоминаемого в Книге Бытия (XLI, 45) как дом тестя Иосифа, из которого Вениамин, возможно, вышел вместе с двумя племенами Рахили и священническим кланом Левия. Два сына Зелфы, Гад и Асир, носят имена арамейско-ханаанейских божеств. Гад был богом удачи, что является значением его имени на древнееврейском, арамейском, сирийском и арабском языках, а поклонялись ему в Пальмире, Финикии и по всей Аравии. "Ba Gad!" — воскликнула Лия, когда родился Гад, и это надо понимать как: "Вот удача!" Асир — аморейский Асир (см. 35. 3), что является мужской формой имени Асиры, имени широко известной богини плодородия, иначе называемой Аферат, Ашират, Аширту, Ашрату. Иссахар, наверное, означает "человек, принадлежащий Сакару"; а Сакар или Сокар — египетский бог Мемфис.

3). Мидраш проницательно указывает на то, что Моисеев Закон о наследстве сыновей, рожденных любимыми и нелюбимыми женами (Второзаконие XXI, 15-17) основан на этом мифе и отрицает, что прецедент был создан Иаковом.

Если у кого будут две жены – одна любимая, а другая нелюбимая, и как любимая, так и нелюбимая родят ему сыновей, и первенцем будет сын нелюбимой, – то, при разделе сыновьям имения своего, он не может сыну жены любимой дать первенство пред первородным сыном нелюбимой; но первенцем должен признать сына нелюбимой и дать ему двойную часть из всего, что у него найдется, ибо он есть начаток силы его, ему принадлежит право первородства.

Иаков же в своем предсмертном благословении дал Иосифу, первородному сыну Рахили, двойную долю из своего имения и предпочел его Рувиму, первородному сыну Лии.

4). Традиционный порядок рождения патриархов — это старшинство в федерации Лии—Рахили, позднее получившей имя Израиль, хотя поначалу Израиль включал в себя только племена Рахили. Лия (дикая корова) и Рахиль (овца) — имена богинь. Дикая корова — ханаанейская богиня Луны, имеющая много имен; богине-овце, матери бога-овна поклонялись пастухи страны Гошен. Шесть сыновей Лии, по-видимому, были арамейцами из более ранней конфедерации Авраама, которые никогда не жили в Египте, но с которыми их двоюродные братья, рожденные Рахилью, объединились после возвращения из страны Гошен под предводительством Иисуса. "Сыновья" Зелфы, несомненно, были данниками Лии, как "сыновья" Валлы были данниками Рахили (50. 2). Вениамин не принадлежал к арамейцам, хотя и титуловался сыном Рахили. Его племя было особое, известное искусными воинами, которые стреляли из пращи одинаково правой и левой рукой, были бешеными в бою и дали федерации первого царя. Другие израильские племена пользовались луками, и это означает, что племя Вениамина имело превосходство по крайней мере в пятьдесят ярдов. Давид использовал пращу против Голиафа, и его близость ко двору Саулу заставляет предположить, что в его жилах текла кровь Вениамина. Другими знаменитыми стрелками из пращи в древнем Мире были греки — ахейцы, акарнейцы, жители острова Родос и подвластных им Балеарских островов. Праща дошла до Британии ок. 500 г. до н. э.

То, что Вениамин получал еды впятеро больше, чем его братья (Бытие XLIII. 34. См. 58 с), возможно, связано с включением в его территорию самых важных ханаанейских святилищ: Вефиль, Иерихон, Рама, Гилгал, Мицпа, Иерусалим, Гева, Гивея, Гивеон. Гивеон был еврейским городом, то есть ахейского происхождения, и поведение его послов, когда они пришли как просители к Иисусу (Иисус Навин IX. 3 ff), было явно греческим; Гева и Гивея — похожие названия, и их часто путают с Гивеоном. Вопрос о расовом происхождении Вениамина осложнен существованием народа, жившего к северу от Палестины и называвшегося бене-иамина, чей вождь носил титул "Давид"; возможно, отсюда явилось и имя Давид. В документах XVIII в. до н. э. из города Мари на Среднем Евфрате они описаны как кровожадное и грабительское племя, что напоминает и характеристику Вениамина в Книге Бытия XLIX, 27. Какими бы ни были связи этих двух Вениаминовых племен, древнееврейский Вениамин был с удовольствием принят Ефремом и Манассией, племенами Иосифа, в свою конфедерацию как Сын Рахили, чей надгробный памятник стоял на границе двух территорий, и, возможно, изначально был поставлен не только как massebah (жертвенник), посвященный божественной прародительнице, но и как знак рождения новой федерации. Смерть Рахили предполагает прекращение жертвоприношений Богине-овце, когда три ее "сына" согласились на принятое местное поклонение Асире.

5). Постоянное изменение племенных поселений осложняет картину. В более поздние времена Иудея приняла в себя землю Вениаминову, о чем упоминает Иеремия (XXXIII, 13), в качестве одной из своих провинций. И хотя в 1 Книге Царств X, 2 и далее и Книге Иеремии XXXI, 15, где записана первая версия мифа, столп Рахили считается расположенным на северной границе Вениаминовой земли, то есть к северу от Иерусалима, все же пропуски в Книге Бытия XXXV, 19 и далее XLVI-II, 7 соединяют Евфрат с Вифлеемом, где родился Давид, в глубине территории Иудеи, как свидетельствует Иисус Навин XV, 5-10, и таким образом располагает столп Рахили к югу от Иерусалима. Современный "Столп Рахили" на дороге Иерусалим—Вифлеем был известен уже Матфею (II, 16-18), который отождествляет Раму с Вифлеемом.

6). То, что каждый из патриархов взял в жены сестер-близнецов, предполагает компромисс во времена Судей между институтами патриархата и матриархата, соответственно общее поклонение богу и богине.

7). Раздвоенный корень весенней мандрагоры (Mandragora officinarum), черный снаружи, мягкий и белый внутри, примерно с фут длиной, напоминает человеческую фигуру с двумя ногами. Иногда короткий дополнительный корешок считается как бы детородным органом. Сам корень волосатый, а цветы этого растения напоминают чашу, и они яркого алого цвета. Плоды, созревающие ко времени созревания пшеницы, желтые, сладкие, вкусные и, как до сих пор верят палестинские арабы, излечивают бесплодие. Осенняя мандрагора (atropa mandragora) ввезена в Палестину позднее. Один из угаритских текстов (XV или XIV в. до н. э.), имеющих отношение к культу плодородия, начинается со слов: "Сажайте мандрагору в землю…" На угаритском языке мандрагора — ddym, что очень похоже на dud'ym на древнееврейском языке Библии. Арамейцы называли мандрагору yabruhim, потому что она прогоняла демонов; арабы — madin, потому что была полезна для здоровья; иудеи — dudaim, потому что она дарила любовь.

8). В то, что мандрагора кричит, когда ее выкапывают из земли, все еще верили в елизаветинские времена. Шекспир пишет в "Ромео и Джульетте":

То был как будто мандрагоры крик,

Который сводит смертного с ума.