Лагин ЛазарьЭликсир сатаны

Лазарь Лагин

ЭЛИКСИР САТАНЫ

1

Том рассчитывал поваляться в постели хотя бы еще полчаса. Он сладко потянулся и повернулся на другой бок. Но беспощадный звон будильника заставил его немедленно привскочить. Как бы не опоздать на репетицию. Он чертыхнулся и нехотя опустил голые ноги с кровати.

И тут случилось нечто совершенно неожиданное, фантастическое, чудесное. Как в несбыточном волшебном сне.

Его ноги достигли пола и уперлись в мягкий, согретый утренним солнцем ворс ковра. Томас Симе, уроженец штата Коннектикут, человек ростом в 129 сантиметров, артист мюзик-холла "Золотой павлин", начал на тридцать первом году своей жизни расти.

Все еще не веря своему счастью, Симе подбежал к двери, на которой он пять дней назад отметил, по совету доктора Эрроусмита, свой рост. Результаты проверки превзошли всяческие ожидания. Меньше чем за неделю Том вырос ни более и ни менее, как на десять с половиной сантиметров.

С трудом натянув на себя свой новый шикарно-широкий костюм, Томас выбежал из дому. Нужно было спешить. До начала репетиции оставалось полчаса.

Широкие окна встретившейся на пути аптеки напомнили нашему герою, что он не пил сегодня своего обычного утреннего кофе, что вообще в городе стоит эфиопская жара и что поэтому невредно чего-нибудь выпить.

Том вошел в прохладную глубину аптеки и заказал себе порцию мороженого и бутылку содовой. Его сосед по столику, лениво раскинувшись в кресле, просматривал со скучающим видом газеты. Огромный портрет глянул на Томаса Симса с газетного листа и заставил его вздрогнуть.

- Не откажите в любезности, сэр, сказать, чья это фотография? обратился он к своему соседу.

- Это портрет какого-то доктора Эрроусмита. Он открыл гормон роста и выращивает у себя в лаборатории огромных кроликов и собак... Это чертовски шикарно,- ответил тот без особенного воодушевления и продолжал перелистывать пухлую, пахнущую свежей краской газету.

"Какой-то доктор Эрроусмит!",- возмутился про себя Симе и вспомнил, как пять дней назад капельдинер подал ему после спектакля визитную карточку доктора с припиской: Если у вас есть часок свободного времени, не откажите в любезности поужинать со мной в ближайшем ресторане. Нам нужно потолковать по чрезвычайно важному делу.

Доктор Эрроусмит оказался жизнерадостным крепышом лет сорока. Ему не терпелось. Он приступил к делу, как только официант закрыл за собой дверь отдельного кабинета.

- Дорогой мистер Симе,- сказал он и придвинулся поближе к Тому,- я хочу предложить вам, э-э-э, эксперимент, который на первый взгляд не лишен некоторой необычности... Как вы посмотрите, старина, если я, э-э-э, попытаюсь помочь вам вырасти...

- Я думал, что имею дело с джентльменом,- возмущенно промолвил в ответ Том и слез со стула.- Я думал, что буду иметь дело с джентльменом, а вместо этого должен выслушивать неумные насмешки над моим уродством. До свидания, сэр...

Однако доктор не позволил Тому уйти. Он почти силком снова усадил возмущенного лилипута за стол и продолжал: - Ради бога, не думайте, что я над вами издеваюсь. Я, больше чем когда бы то ни было, далек от этого. Дело, видите ли, в том, что я уже лет десять изучаю проблему роста у людей и животных и не так давно добился кой-каких довольно существенных результатов. Мне удалось, видите ли, обнаружить в животном организме гормон, который я осмеливаюсь назвать гормоном роста. Вводя в кровь того или другого животного соответствующий реактив, я придаю этому гормону исключительную силу. И в результате, вы понимаете, животное растет. Я уже проверял его на крысах, кроликах и собаках. Результаты самые положительные. Мне кажется, что можно уже попробовать мой экстракт, названный мною "эликсиром жизни", и на человеке. Боюсь гарантировать вам безусловную удачу, но большинство шансов за то, что результат будет положительный. И тогда,- воскликнул доктор Эрроусмит и замахал руками в сильном волнении,тогда перед человечеством откроются чудесные перспективы! Если же,- добавил он, помрачнев,- опыт не удастся, то вы отделаетесь только несколькими бессонными ночами... если не считать, конечно, вполне законного разочарования.

На минуту в кабинете наступило гробовое молчание.

Затем побледневший от волнения артист мюзик-холла "Золотой павлин" Томас Симе протянул собеседнику свою крошечную руку и сказал: - Валяйте, сэр.

Доктор вытащил из своего дорожного саквояжа флакон спирта, шприц и ампулу с изумрудной жидкостью.

Заперев дверь, он помог Тому раздеться, потер ему спину ваткой, намоченной в спирту, и впрыснул в позвоночник полный шприц "эликсира жизни". Том тихо ахнул и упал без чувств. Это дало себя знать сильное волнение.

Сама по себе операция была совершенно безболезненной.

Когда доктор у выхода из ресторана распрощался с Томом, он крикнул ему напоследок: - У вас есть с собой деньги? Пять долларов? Чудесно! Зайдите в гастрономический магазин и закупите себе возможно больше ветчины, сливок и фруктов. Клянусь моей лысиной, у вас через часок-другой появится чертовский аппетит.

2

Когда Том, в живописном одеянии ковбоя, лихо выехал на сцену верхом на крошечном пони, рыжий подвыпивший фермер в ярко-оранжевом костюме, сидевший в первом ряду, зевнул, и громко, на весь зал, сообщил своему соседу: - У меня на ранчо таких лилипутов человек тридцать. Только этот, пожалуй, немножко повыше.

Легкий смешок пробежал по рядам.

- Чудак,- ответил сосед фермеру,- разве у твоих ковбоев такие писклявые голоса, как у Симса? У него голос птенчика. Он поет, как девочка.

Конферансье выступил на авансцену и торжественно возвестил: - Сейчас мистер Томас Симе споет любимую песенку "Мамми, я боюсь этого черного негра".

Это был коронный номер Симса. Если закрыть глаза, казалось, что поет трехлетний ребенок. Том откашлялся и с ужасом почувствовал, что запел густым бархатным баритоном: "Мамми, я боюсь этого черного негра. Он меня украдет, я вовек не увижу тебя..." Громкий хохот и свист покрыли последние слова куплета. Недоеденные апельсины, тучи банановых корок полетели на сцену. Пришлось дать занавес.

- Вы перестанете расти, или мне придется передать дело в суд, брат Симе,- елейно промолвил директор мюзик-холла и чуть слышно стукнул кулаком по столу.

Директор был в черном сюртуке. Его черная широкополая шляпа висела на ветвистом оленьем роге, прибитом около дверей кабинета. Всем своим обличием мистер Паттерсои смахивал больше на баптистского проповедника, нежели на директора зрелищного предприятия.

В этом не было ничего удивительного, ибо до того как заняться мюзик-холлом, мистер Паттерсон лет двадцать торговал словом божьим в качестве проповедника. От своей прежней профессии он сохранил чувство несколько брезгливого презрения к греховным мюзик-хольным делам. А из всех греховных мюзик-хольных дел наш директор больше всего не любил те, которые приносили убыток.

- Я не могу перестать расти, сэр,- виновато прошептал Симе,- это не в моей воле.

- Вы забываете о неустойке, брат Симе,- продолжал мистер Паттерсон.- У нас заключен с вами контракт на три года. Если вы растете, вы тем самым нарушаете контракт. Лилипут, который вырос в человека нормального роста, сборов не сделает... Надеюсь, вам это понятно?

- Понятно, сэр...

- Так перестаньте расти.

- Я не могу, сэр. Это от меня не зависит...

- Значит, суд?

- Как вам угодно, сэр...

3

Наше перо бессильно описать невероятную шумиху, поднявшуюся вокруг этого неслыханного процесса. Некоторое отдаленное представление об этом читатель сможет получить, ознакомившись с наиболее характерными заголовками бесчисленных статей и заметок, буквально наводнивших собой все газеты и журналы городов, разбросанных на огромных пространствах Северной Америки, от Тихого океана до Атлантического и от Великих озер до Мексиканского залива.

СУДЯТ ЛИЛИПУТА ЗА ТО, ЧТО ОН ВЫРОС.

Ответчик - Томас Симе - впервые за тридцать один год своей жизни побрился, отправляясь в суд.

"У мистера Симса будет большая черная курчавая борода",- говорит парикмахер, бривший вчерашнего лилипута.

По ходатайству представителей ответчика, поддержанному медицинской экспертизой, суд разрешает мистеру Симсу есть во время судебного заседания.

Томас Симе и К° (торговля москательными товарами), 78, Третья Авеню, просит не смешивать его с выросшим лилипутом-однофамильцем. Фирма Томас Симе и К° добросовестно выполняет все заключаемые ею контракты. Благотворительным организациям скидка.

Сали Симе, сестра подсудимого, кончила жизнь самоубийством. В оставленной записке она пишет: "Не могу перенести позора. В нашей семье никто никогда не был под судом".

"Я в первый раз узнала, что у лилипутов не растет борода",- сказала нашему корреспонденту дочь мистера ван-Дрессера.

У меня последние восемь дней и все время страшный аппетит.

Все танцуют фокстрот "Ты такой большой, мой маленький Томми".

Подсудимый с большим аппетитом съел три бифштекса, принесенные из ресторана Мака Оверахера (114-я улица, у кино "Золотой Багдад"). "Это были,говорит крошка Томми,- самые вкусные из когда-либо съеденных мною котлет".

В беседе с нашим сотрудником Томас Симе заявил: "Я нисколько не жалею, что вырос. Раньше я, идя по улице, видел только зады людей. Теперь я вижу их лица и понимаю, что я нисколько не хуже других".

НА ВОПРОС СУДА, БУДЕТ ЛИ МИСТЕР СИМС ПРОДОЛЖАТЬ РАСТИ, ПОСЛЕДНИЙ ОТВЕТИЛ: "НЕ ЗНАЮ" Суд постановил: взыскать в пользу мистера Паттерсона неустойку в размере пяти тысяч долларов. В случае отказа подвергнуть Томаса Симса двухгодичному тюремному заключению.

4

- Ваши брюки чрезвычайно узки и коротки.

- Да, сэр.

- Рукава вашего пиджака тоже вас, по-моему, не особенно устраивают своей длиной.

- Да, сэр.

- Почему вы не купите себе костюм по росту?

- У меня в кармане нет ни одного пенса, сэр.

- Превосходно. Я вам куплю шикарный костюм.

- Благодарю вас, сэр.

- Я предоставлю самый удобный номер в гостинице.

- Не знаю, как я смогу вас отблагодарить, сэр, я ведь завтра должен на два года сесть в тюрьму.

- Почему бы вам не уплатить неустойку?

- Вы шутите, сэр. Я уже имел честь сообщить вам, что у меня не на что даже пообедать по выходе из суда.

- Хорошо, я уплачу за вас неустойку.

- Я вас всю жизнь буду считать своим благодетелем, сэр.

- Считайте меня лучше вашим антрепренером.

5

ДОГОВОР

Заключен настоящий между Томом Симсом, 31 года, артистом, уроженцем штата Коннектикут, с одной стороны, и Арчибальдом Г. Бриттлингом, директором мюзик-холла "Сильфида", 54 лет, уроженцем штата Южная Каролина, с другой стороны, в том, что первый обязуется выступать в мюзик-холле по особо договоренной программе в костюме, в котором он, Симе, фигурировал на суде, т. е. в брюках, на шесть сантиметров спускающихся ниже колен, и пиджаке, фалды которого на пять сантиметров ниже сосков. Со своей стороны мистер Бриттлинг обязуется: а) уплатить за мистера Томаса Симса причитающуюся с последнего неустойку в пять тысяч долларов, б) обеспечить последнего на все время действия настоящего договора питанием и номером в гостинице, в) предоставить ему в постоянное пользование два комплекта нижнего белья и один костюм шерстяной темно-синего цвета, г) кроме того, уплачивать мистеру Симсу по десять долларов в неделю на карманные расходы.

ПРИМЕЧАНИЕ.

Для того чтобы обеспечить точное выполнение нанимающейся стороной взятых на себя обязательств, как брюки, так и пиджак мистера Симса скрепляются в ответственных местах особыми сургучными печатями нижеподписавшегося нотариуса, что должно обеспечить нанимателя от каких бы то ни было попыток перешить без ведома последнего упомянутые выше предметы одежды.

Срок действия настоящего договора неопределенный. Договор автоматически расторгается с момента достижения мистером Симсом таких размеров, при которых станет физически невозможным дальнейшее использование поименованных выше предметов одежды.

Договор подписали: Томас Симе.

Арчибальд Г. Бриттлинг Нотариус (подпись неразборчива).

6

Что касается доктора Эрроусмита, то он на другой день после прививки нашему герою "эликсира жизни" вернулся к себе домой, в городок, каких так много в богатом и славном штате Канзас. Целую ночь он провозился у себя в лаборатории, складывал и перекладывал изумрудную россыпь ампул эликсира, и так, даже не прилегши отдохнуть после дороги и ночных хлопот, рано утром посетил одну за другой редакции всех трех местных газет.

На другой день, 24 июня, жители города с удивлением прочли в газете следующее необычайное объявление: Если у вас есть телка или козочка и вы хотите, чтобы она быстро выросла и стала давать в два раза больше молока, нежели дает обыкновенная корова или коза, если у вас есть бычок или барашек и вы хотите, чтобы он в два месяца вырос до размеров и веса взрослого быка или барана, а через четыре месяца превысил вес нормального быка или барана в два раза, обращайтесь в дом № 73, улица генерала Смита, к доктору Эрроусмиту. За пять пенсов, составляющих себестоимость ампулы изобретенного им "эликсира жизни", молодым животным будет сделана соответствующая прививка. Операция абсолютно безболезненна и безопасна.

Прививки будут производиться, начиная с 27 июня, во дворе лаборатории.

Ваш друг доктор Эрроусмит.

8

В тот же день к дому № 73 на улице генерала Смита мягко подкатила щегольская машина. Из нее степенно вышел мужчина средних лет с ласковым лицом. Он легко поднялся по ступенькам на второй этаж в лабораторию доктора Эрроусмита.

- Я- юрисконсульт Канзасского синдиката скотоводов и мясопромышлеиников. Моя фамилия Смайльс, доктор Смайльс.

- Очень приятно, сэр. Чем могу служить?

- Сколько стоит "эликсир жизни"?

- Пять центов ампула, включая самую операцию прививки.

- Вы меня не понимаете, милый доктор Эрроусмит. Я спрашиваю: за сколько вы согласились бы уступить нашему синдикату исключительное право на ваше открытие?

- Я не хотел бы, сэр, продавать кому бы то ни было право на мое открытие.

- Неужели у вас так много денег, милый доктор, что вас не прельщает несколько сотен тысяч долларов?

- Видите ли, мне не нужно много денег.

- Но вы понимаете, что при нынешних затруднениях на мясном рынке, в момент, когда наш синдикат вынужден ежедневно уничтожать тысячи голов скота, чтобы предотвратить дальнейшее снижение цен на мясо, ваш "эликсир жизни" угрожает подлинной катастрофой на мясном рынке.

- Я надеюсь, что потребители мяса от этой катастрофы только выиграли бы.

- Ваше решение окончательно?

- Да, сэр.

- До свидания, доктор Эрроусмит.

- Желаю счастья, доктор Смайльс.

Есть ли здесь, в нашем городе, настоящий дьявол с рогами и копытами?

Как явствовало из объявлений, расклеенных на другой день по всему городу, ответ на этот интригующий вопрос обещал дать старейший и популярнейший из местных баптистских проповедников, сам достопочтенный Эдиссон Хэббард.

В восемь часов вечера отряды полиции и федеральных войск оцепили монументальное здание цирка. Световой транспарант во всю ширину фасада цирка кричал в сумерки теплого летнего вечера: ПОКАЙТЕСЬ, ПОКАЙТЕСЬ, ПОКАЙТЕСЬ ВО ИМЯ ГОСПОДА.

ЧИТАЙ БИБЛИЮ ЕЖЕДНЕВНО В ТЕЧЕНИЕ НЕДЕЛИ.

ПО ГРЕХАМ ВАШИМ ПОЗНАЕМ ВАС.

9

Огромный амфитеатр цирка не мог вместить всех желающих послушать информацию достопочтенного Эдиссона Хэббарда. Тогда активисты Союза христианских молодых людей быстро приладили снаружи цирка добрый десяток громкоговорителей.

Ровно в девять часов на наскоро сооруженную на арене цирка кафедру взошел достопочтенный Эдиссон Хэббард, поддерживаемый под руку молодым проповедником Тэнессоном и членом церковного совета скотопромышленником Брюсом Бэртэном. И ровно в половине десятого он, под стенания и плач многих тысяч слушателей, доказал, что здесь у них в городе притаился и раскинул свои греховные сети настоящий дьявол, с искусно скрываемыми рогами и копытами. Что он готовится испортить весь скот города адским составом, обманно называемым им "эликсиром жизни". Что проживает он на улице генерала Смита, д. № 73. И что зовут дьявола д-р Эрроусмит.

Через два часа после проповеди доктор Эрроусмит получил по городской почте письмо.

"Дьявол, убирайся со своим "эликсиром сатаны" из нашего города.

Союз истинно американских христиан" Эрроусмит бросил это письмо в помойное ведро.

Наутро, вместо ожидавшихся толп клиентов, на двор дома № 73 пришла только старая и глухая вдова Меррик с трехнедельной козочкой.

- Только это действительно безопасно? - в сотый раз переспросила она доктора, уводя домой свою единственную живность.

- Совершенно безопасно, дорогая тетушка Меррик,- прокричал ей на ухо, добродушно улыбаясь, доктор Эрроусмит...

10

Через два часа после прививки коза тетушки Меррик сдохла в страшных судорогах. Если бы кто-нибудь поинтересовался содержанием корыта, из которого эта коза успела отведать только немного пойла, он обнаружил бы в нем лошадиную дозу мышьяка.

Но так как в этом кое-кто не был заинтересован, то еще через два часа, когда несчастье тетушки Меррик стало известно всему городу, к дому № 73 по улице генерала Смита подкатили три грузовика, переполненные людьми в белых балахонах и капюшонах с прорезями для глаз. Люди не спеша выгрузились из машин, вошли в дом, деловито связали доктора Эрроусмита и уложили его ничком в грузовик. Затем, так же не спеша, люди проникли в лабораторию и методически растоптали всю аппаратуру и все заготовленные доктором изумрудные ампулы. Когда люди в белых балахонах отбыли в лес, чтобы там, вдали от городского шума, выкатать в дегте и перьях и изгнать навеки из города д-ра Эрроусмита, запылал от неизвестной причины и сгорел дотла его дом.

11

Конец артистической карьеры Томаса Симса пришел в сентябре.

Еще только вчера Том, в фантастически коротких брюках и пиджаке, раскланивался с заученной улыбкой перед публикой под оглушительный смех и аплодисменты всего зала. А сегодня, когда он перед выходом на сцену попытался напялить на свои раздавшиеся вширь плечи пиджачок, украшенный сургучной печатью, случилось непоправимое: пиджак с треском расползся по всем швам. Сыгравшая уже свою роль круглая сургучная печать раскачивалась на толстом шнуре вяло и безнадежно, как голова утопленника.

Тем самым договор между Томасом Симсом и директором мюзик-холла "Сильфида" Арчибальдом Г. Бриттлингом автоматически превратился в простой клочок бумаги. Пятнадцать долларов, составившие к этому моменту весь наличный капитал Тома, отнюдь не располагали к созерцательному и безмятежному образу жизни.

Безрезультатно потолкавшись два дня по шумным и безрадостным залам биржи труда, Том решил обратиться за помощью к доктору Эрроусмиту. И так как две его телеграммы остались без ответа, он поехал к доктору Эрроусмиту для личных переговоров.

В прелестное сентябрьское утро он вышел из вагона и, обогнув вокзал, пошел разыскивать улицу генерала Смита. Увидев вместо дома № 73 обуглившиеся развалины, он осведомился у соседей и узнал, что дьявол, проживавший в этом доме под именем доктора Эрроусмита, изгнан навеки из города, будучи предварительно выкатан в дегте и вывалян в перьях местными добрыми христианами.

Благостная воскресная тишина висела над городом, как стеганое одеяло. Вереницы прихожан не спеша направлялись в церковь. Ласковый голос проповедника зазвучал вскоре из открытых дверей божьего храма. И так как до обратного поезда оставалось еще целых полчаса, Томас Симе от нечего делать зашел послушать проповедь.

Молодой проповедник Тэнессон сказал в этот день одну из лучших своих проповедей, проповедь о дьяволе и его кознях. Он повторил известную уже нам историю о дьяволе, пытавшемся сделать свое адское дело под личиной доктора биологических наук Эрроусмита. "Дьявол, в непомерной гордыне своей, захотел вовлечь верующих граждан штата Канзас в свою борьбу против установленного господом богом порядка произрастания злаков и животных. Но господь, в неисчислимой своей благости, не допустил сатанинского наваждения, и искуситель навеки изгнан из города. Только одна, временно заблудшая сестра наша во Христе, мистрисс Меррик, поддалась дьявольскому соблазну, за что и лишилась по воле божьей единственной своей козы. Она раскаивается в своем прегрешении, заблудшая сестра Меррик, и просит всех нас помолиться за нее. "Помолимся же за нашу сестру во Христе,- закончил растроганно достопочтенный Тэнессон,- будем просить господа нашего, чтобы он принял в свое стадо заблудшую сию овцу".

- Молитесь за меня, братья мои и сестры,- воскликнула, рыдая, тетушка Меррик и упала на колени.

И вот в ту торжественную минуту, когда засопевшие от умиления простодушные прихожане вознеслись в тихой молитве в заоблачные высоты духа, сочный, пронзительный свист прорезал наступившую тишину. Потом громко хлопнула дверь.

Томас Симе, плечистый парень, ростом в сто семьдесят шесть сантиметров, незаметно покинул церковь и уже на ходу вскочил в отходивший от перрона скорый поезд.